Закат казанского феномена: История ликвидации организованных преступных формирований Татарстана

Обвинительный приговор членам преступной группировки «Хади Такташ» по «двести десятой» означал выход борьбы с организованной преступностью в республике на новый уровень. Но успех пришёл не сам по себе. Ему предшествовали несколько прорывов. Первый — объединение всей оперативной информации в единый массив. Второй — консолидация усилий всех правоохранительных органов и системный подход. Третий — грамотно проведённое следствие.

«Лихие 90-е» закончились. Для успешного бизнеса уже недостаточно было одной только наглости и жестокости, и бандиты старой формации постепенно уступали пальму первенства другим — осторожным, умным и расчётливым. Но не менее жестоким.

2003-й

В 2003 году правоохранительная система пережила очередную реорганизацию: в ряды МВД влились федерально-миграционная служба и налоговая полиция, появилась отдельная структура по борьбе с незаконным оборотом наркотиков — УФСКН. Тем не менее борьба с наркобизнесом оставалась для нас в числе приоритетных, так же как и борьба с организованной преступностью.

Крупнейшие преступные сообщества республики — «Жилка» и «29-й комплекс» — были ликвидированы, их участь коснулась и более мелких группировок, таких, как «татаринские» и «кулаковские» в Чистополе и «курицынские» в Зеленодольске. По нашей инициативе Кабинет Министров Республики Татарстан принял Республиканскую комплексную программу борьбы с преступностью в РТ на 2003–2005 годы, идеологом и локомотивом которой стал мой заместитель, начальник МОБ Рафил Нугуманов, но радоваться успехам было ещё рано.

Убийство полковника Коригова

То, что сотрудников милиции убивают, ни для кого не новость. Чаще всего это случается при задержании преступников, во время схватки или преследования. Гораздо реже происходят целенаправленные, заранее спланированные покушения на милиционеров. Но убийство, совершённое в Казани 21 февраля 2003 года, по своей дерзости не имело себе равных — в подъезде собственного дома был расстрелян заместитель начальника экологической милиции МВД Татарстана полковник милиции Даут Коригов.

Водитель подъехал за ним как обычно, в половине восьмого утра. Первым из подъезда вышел маленький сын Коригова, и сразу же в подъезде раздались выстрелы… Через несколько секунд во двор выбежал киллер и сделал, как минимум, ещё три выстрела по машине, в которой находились водитель и ребёнок, но эти пули, к счастью, никого не задели.

Позже мы установили, что убийца караулил свою жертву, стоя на один лестничный пролёт выше, и догнал Коригова, когда тот взялся за ручку двери подъезда. Стрелял он из переделанного пистолета: одна пуля попала полковнику в шею, другая в сердце.

Потом выяснится, что пуля, пробив сердце, застряла в одном из желудочков, но рентген это не показал, и драгоценное время было упущено. Ещё несколько часов Даут изо всех сил боролся за свою жизнь и даже оставался в сознании. Меня пустили к нему на несколько минут, чтобы поговорить, к сожалению, безрезультатно. Я спрашивал: «Даут, кто?! Скажи!» Но он действительно не знал, кто подослал убийцу…

С самого первого момента мы связывали покушение с профессиональной деятельностью убитого. Правда, не в Татарстане: в последней должности Даут Коригов проработал совсем недолго, возглавлял до этого МВД Ингушетии. Коригов в своё время руководил рядом операций по освобождению заложников, взятых в плен чеченскими боевиками, в частности летом 1997 года лично принимал участие в освобождении журналистов съёмочной группы НТВ.

Это было не первое покушение: в мае 2002 года в Назрани рядом с его машиной сработало взрывное устройство. Вняв предупреждению, он перевёлся в другой регион, а за несколько месяцев до покушения переехал в Татарстан.

На раскрытие убийства мы бросили все силы: покушение на жизнь полковника милиции, руководителя центрального аппарата МВД не могло оставаться безнаказанным! Это был самый настоящий вызов со стороны преступного мира — если система не может обеспечить безопасность даже своим высшим чинам, чего ждать тогда простому гражданину?!

Опросив свидетелей, мы смогли воссоздать картину преступления. Киллер поджидал полковника на лестничной клетке. Его сообщник прогуливался у подъезда. Третий преступник ждал в машине и должен был обеспечить отход. Нашлась и жительница подъезда, которая смогла даже запомнить лицо одного из преступников. Более того, она видела, как в день убийства какой-то мужчина замазывал во дворе грязью номера своей «шестёрки». Женщина назвала примерный номер машины: 362 либо 562.

В кабинете следователя женщина несколько часов описывала приметы одного из преступников, в результате чего художник смог нарисовать его портрет. В итоге в активе следственно-оперативной группы были следы, изъятые с места преступления — след от мужского ботинка 43-го размера, отпечаток протектора шин автомобиля и портрет одного из подозреваемых.

Была ещё одна зацепка: участковый, совершавший поквартирный обход, выяснил, что живущая в этом подъезде школьница в утро убийства слышала телефонный разговор в подъезде. Девушка вышла из квартиры примерно в 7.20 утра и, пока вызывала лифт, услышала телефонный звонок. Она заметила стоявшего между этажами мужчину с мобильником, который поспешил отвернуться. Скорее всего, это и был киллер.

Звонков ежедневно совершается миллионы! Но мы знали практически точное время, по крайней мере одного из соединений (по показаниям свидетелей, убийцы милиционера созванивались, как минимум, дважды).

Интересной показалась личность одного из звонивших, когда-то проходившего по делу о хулиганстве. Его фотография была занесена в специальную базу учёта — фейсменеджер, и оказалась похожа на тот портрет, которым мы располагали со слов свидетельницы.

Подозреваемый житель Казани, некий Мамедов, за несколько минут до убийства звонил своему приятелю Хайруллину. На первый взгляд ничего особенного, если бы не одно «но»: Хайруллин жил и работал в селе Шугурово Лениногорского района. Зачем он оказался в день убийства возле дома Коригова? Что его связывало с Мамедовым? Дальнейший анализ телефонных звонков выявил ещё двух человек: с Мамедовым и Хайруллиным неоднократно связывались Горбунов и Исмаилов. Всех четверых объединяло ещё и то, что после убийства их мобильные телефоны замолчали. Позже выяснилось, что они просто выбросили свои мобильники.

Были сформированы три оперативные группы. Первая работала в Казани, контролируя перемещения Исмаила Исмаилова и разрабатывая родственников Рауфата Мамедова. Вторая группа отправилась в село, где проживали Виталий Горбунов и Риваль Хайруллин. Третья — вылетела в Баку, куда сразу после убийства уехал Мамедов.

Первая опергруппа установила, что на жену Мамедова зарегистрирован автомобиль ВАЗ-2106, именно такой, на каком скрывались убийцы. Номер машины примерно совпадал с тем, который указала свидетельница. Началась оперативная разработка подозреваемых. На стоянку, где находилась «шестёрка» Мамедовых, оперативники наведались под видом клиентов, желающих поставить свою машину на постоянную стоянку. Пока один отвлекал сторожа, второй незаметно снял отпечаток протектора шин машины подозреваемого. В тот же день эксперты установили, что следы шин возле дома убитого полковника оставлены колёсами машины жены Мамедова.

Вторая оперативная группа доложила, что жизнь Хайруллина и Горбунова в последние месяцы резко изменилась: у них неизвестно откуда появились большие деньги. Сообщение от третьей группы гласило, что Мамедов не подозревает о слежке. Отсидевшись два месяца у родственников, он купил билет на авиарейс в Казань.

Мамедова арестовали при сходе с трапа самолёта. В эти же минуты другие опергруппы приступили к одновременному задержанию остальных подозреваемых. Для Горбунова и Хайруллина — непосредственного исполнителя убийства — арест стал полной неожиданностью. Они даже не пытались отпираться и сразу сознались во всём. Уже на следующий день киллер, бывший сотрудник Лениногорской милиции Риваль Хайруллин, давал показания. С момента убийства до задержания основных подозреваемых прошло меньше двух месяцев.

В ходе следственных экспериментов, кстати, произошло невероятное: нашёлся пистолет, орудие убийства. Оружие пролежало на пустыре два месяца, и его никто не подобрал.

На допросах Горбунов и Хайруллин рассказали — все указания по организации убийства отдавал азербайджанец Исмаилов, а его сообщником был Рауфат Мамедов. Но Исмаилову удалось сбежать до ареста, а Мамедов сотрудничать со следствием отказался.

Как бы то ни было, но Мамедова опознала свидетельница, и суд не поверил в его невиновность. Как соучастника убийства его приговорили к 13 годам лишения свободы, Горбунов и Хайруллин получили по 11 и 18 лет соответственно. Суд состоялся 26 февраля 2004 года, ровно через год после совершения преступления.

Организатора убийства объявили в международный розыск и задержали только спустя пять лет. В мае 2008 года Исмаил Исмаилов с поддельным паспортом на имя Мусаева был задержан в Москве. В ходе следствия Исмаилов сообщил, что получил заказ от «каких-то неизвестных людей», которые «подошли и попросили». Но вскоре передумал и заявил, что не признаёт себя виновным и никаких преступлений не совершал.

Тем не менее в ходе следствия было доказано, что именно он в январе 2003 года вступил в преступный сговор с «неустановленными следствием лицами» для совершения убийства полковника милиции Даута Коригова. Голову милиционера оценили в 5 тысяч долларов. Он же через знакомых подыскал исполнителей, снабдил их оружием — пистолетом Макарова с глушителем и полной обоймой. За совершение убийства Исмаилов заплатил Хайруллину и Горбунову 30 тысяч рублей и 1 тысячу долларов США, остальную часть обещал выплатить позже. Исмаилова приговорили к 14 годам строгого режима. Верховный суд оставил приговор в силе.

К сожалению, установить имена настоящих заказчиков убийства Даута Коригова до сих пор не удалось. Но это уголовное дело стало прецедентом в истории российской криминалистики. По его материалам уже написаны диссертации и выпущены специальные методические пособия.

Похищение топ-менеджеров «КамАЗа»

Методика, использованная для раскрытия убийства полковника милиции Даута Коригова, вскоре пригодилась при расследовании ещё более резонансного дела.

В мае 2003 года всю республику потрясло исчезновение генерального директора завода «КамАЗ-металлургия» Виктора Фабера и его заместителя по экономике Натальи Стародубцевой.

Примерно в семь пятнадцать утра, как обычно, Фабер вышел из своего коттеджа, сам сел за руль своей «Тойоты Ленд Крузер» и отправился на работу. По пути он позвонил своему экономисту Наталье Стародубцевой, которую частенько подвозил, и сказал, что заедет за ней. Машина с двумя топ-менеджерами «КамАЗа» направилась по дороге, огибающей Боровецкий лес. Больше их никто не видел.

Позже мы отследили, что первый звонок на работу Фабер сделал в 8 часов 43 минуты, сообщив, что срочно выезжает в командировку в Казань. Это показалось его сотрудникам странным: ни в какую командировку ещё два часа назад он не собирался: на 10 утра сам назначил оперативное совещание, а на 11 часов — селекторное. Через некоторое время он позвонил снова: «Срочно соберите миллион долларов и отправьте на счета фирм, которые я вам назову». Причём Фабер, как никто другой, знал, что «срочно» собрать миллион долларов, так же как и перечислить их без каких бы то ни было оснований на неизвестно чьи счета, невозможно. Но он продолжал звонить и интересоваться, собраны ли деньги. При этом обращался по имени-отчеству к людям, с которыми до этого был на «ты» много лет, давал странные указания — поздравить с праздником коллегу, у которого не намечалось никакого торжества, отменить встречу с человеком, который об этой встрече и понятия не имел.

Сотрудники забили тревогу, и один из них спросил: «Виктор Викторович, у нас тут проблемы с базой отдыха, может, Николая Егоровича подключить?» (Николай Егорович возглавлял городской отдел ФСБ.) «Подключай!» — твёрдо ответил Фабер.

Стало ясно, что директор в опасности, а миллион долларов — это цена его жизни. Последний раз Виктор Фабер вышел на связь 29 мая, на третий день после того, как пропал. Попросил продиктовать номера платёжек, на которые была перечислена первая часть выкупа — 10 миллионов рублей…

Виктор Фабер был редким человеком, пройдя путь от простого литейщика до одного из крупнейших топ-менеджеров страны, заняв в профессиональном рейтинге отрасли седьмое место. Случайностей в жизни таких людей практически не бывает, и, естественно, первые версии по делу о похищении были связаны с его профессиональной деятельностью. Невозможно было поверить, что похищение человека такого уровня — дело рук обычных отморозков.

Начало «нулевых» — самый расцвет рейдерских захватов и «недружественных поглощений». Сотрудники следственно-оперативной группы вывозили документацию с предприятия машинами: за любым документом могли проступить черты похитителей…

Одна из версий — месть. За время своего руководства Виктор Фабер отвадил от предприятия множество фирм-прилипал, на счетах которых оседала недополученная «КамАЗом» прибыль. Накануне своего исчезновения он как раз расторг отношения с очередной фирмой-поставщиком давальческого сырья, за которой стояла ОПГ «48-й комплекс». Объём поставок этой фирмы исчислялся десятками миллионов рублей, так что это вполне могло оказаться поводом для криминала. Были и другие версии: происки конкурентов, инсценировка…

Попутно мы отрабатывали все случаи исчезновения людей в Набережных Челнах за последние годы, и через несколько дней стало очевидно, что почерк преступления один в один повторяет громкое похищение, произошедшее здесь же год назад. В сентябре 2002 года точно так же из своего коттеджа в том же элитном Боровецком посёлке на 600-м «Мерседесе» выехал крупный бизнесмен, владелец фирмы «Автомастер» Евгений Корнев. Сказал дочке, что скоро вернётся и отвезёт её в школу. Дочь Корнев никогда не обманывал: она была его любимицей и росла без мамы, умершей несколько лет назад. Дальше произошло то же самое, что и с Фабером: он несколько раз звонил, просил собрать деньги. Потом звонки прекратились.

Деньги по указанию Корнева собрали, упаковали и приготовили к выдаче, но никто за ними не пришёл. Через некоторое время одному из его сотрудников позвонили: вас ждёт информация о местонахождении шефа, она в бутылке, в таком-то месте. В записке оказалась масса подробностей, известных только похитителям и узкому кругу людей, с указанием, где искать продолжение, — тоже в бутылке, закопанной в другом конце города. Вторая записка гласила: «Это дело рук «кашапчиков» (ред. — членов ТОЦ*) и чеченцев». О похищенном — ни слова. Не нашлось и ни одного свидетеля, хотя родные и друзья Корнева объявили награду за информацию о его местонахождении в 2 миллиона рублей.

А спустя год все челнинские газеты и телеканалы давали похожие объявления: «КамАЗ выплатит вознаграждение любому, кто сообщит что-либо, имеющее отношение к исчезновению Виктора Фабера». Но никто не звонил.

Связав между собой два факта исчезновения людей с интервалом в несколько месяцев, мы уже понимали, что в городе действует преступная группа, специализирующаяся на похищениях с целью выкупа. Район, откуда Фабер звонил со своего мобильного телефона, несколько дней прочёсывали силами трёхсот милиционеров, но никаких следов они не обнаружили.

Я направил в Набережные Челны начальника УБОП МВД Андрея Демидова, который со своими сотрудниками практически безвылазно провёл там полгода. Бок о бок со следователями прокуратуры и оперативниками Набережных Челнов они работали целыми сутками, без отдыха, практически без сна, размотав в результате целый клубок кровавых преступлений.

Буквально перед тем как пропали Фабер и Стародубцева, нам удалось раскрыть резонансное убийство с помощью анализа телефонных переговоров преступников. В деле о похищении топ-менеджеров мы решили использовать тот же метод. Схема, очень сложная и трудоёмкая (поскольку сортировать все данные приходится практически вручную), сработала и на сей раз.

Отследив звонки, которые совершались в районе исчезновения Фабера и его заместительницы, оперативники вышли на несколько телефонов, которые замолчали сразу после совершения преступления. Более того, эти мобильники появлялись и ранее, во время пропажи Корнева. Выходили на связь они исключительно между собой, не допуская контактов с внешним миром. Но в этой безупречной системе всё-таки нашёлся сбой: за несколько недель до преступления один из этих телефонов, но с другой «симкой» включался: мужчина общался со своей девушкой. Позже при беседе с оперативниками девушка назвала имя этого мужчины — Геннадий Безуглов. (Впоследствии окажется, что Безуглов был одним из лидеров преступной группировки.) Отрабатывая его связи, мы вышли на успешного челнинского бизнесмена Эдуарда Тагирьянова.

Между тем город пребывал в страхе: бизнес-элита и менеджмент «КамАЗа» обращались в правоохранительные органы за инструкциями: как уберечься от похищения и как себя вести, оказавшись в заложниках.

Тагирьянова задержали 9 июля, а за день до этого, восьмого числа, исчез Булат Баязитов, владелец развлекательного комплекса, соучредитель кондитерской фабрики. Вышел из казино, поставил свою «Инфинити» на стоянку и пропал. Только позвонил компаньонам: «Приготовьте три миллиона долларов, я перезвоню».

Предпринимателя Баязитова похитили ночью. Когда он вышел из машины, бандит в маске бросился ему в ноги, ещё двое налетели с боков. Оглушённому бизнесмену надели на голову мешок, сковали наручниками и вывезли на одну из конспиративных квартир. В плену Баязитов провёл почти три месяца. Всё это время его держали прикованным наручниками к батарее, избивали, запрещали разговаривать. Кормили скудно, даже воду давали редко, только необходимый минимум, чтобы пленник оставался живым.

В день похищения Тагирьянов разговаривал с Баязитовым по сотовому телефону. Назвав себя «всемогущим», он проинструктировал бизнесмена, что тот должен делать — собрать три с половиной миллиона долларов. Тагирьянов ещё не знал, что это его последний день на свободе — 9 июля его арестовали по подозрению в организации убийства Фабера и Стародубцевой.

Не имея возможности связаться с главарём, охранники занервничали, видимо, не зная, как поступить с заложником. «Я тут же почувствовал, что наступила развязка, — рассказывал после освобождения Булат, — среди охранников возникла паника, и они заговорили используя условные слова».

Булату Баязитову повезло: он остался практически единственным, кому удалось выжить после встречи с тагирьяновскими убийцами. Почти три месяца преступники перевозили его с квартиры на квартиру, не решаясь убить пленника без команды главаря.

Но нашим сотрудникам удалось установить адрес квартиры, где чисто теоретически могли держать Булата Баязитова. И туда немедленно был направлен специальный отряд быстрого реагирования — БАРС. Пленника в квартире не оказалось, зато удалось задержать лидеров банды — Дацко, Бабкова и Хузина. Понимая, что жизнь пленника висит на волоске, допросы задержанных вели всю ночь. Лишь под утро один из арестованных назвал адрес, где держали заложника. Торопились не зря: оказалось, что охранники должны были один раз в сутки, в полдень, выходить на связь со старшими, после чего выключать телефоны до следующего сеанса. Не дозвонившись до вожаков, они, скорее всего, избавились бы от заложника.

…27 сентября оперативники штурмовали квартиру на верхнем этаже пятиэтажки двадцать седьмого комплекса. Одна группа высаживала дверь, другая — балконное стекло. Подъезд «держали» следователи прокуратуры во главе с Олегом Ульянченко. Ворвавшись в комнату, оперативники нашли только Булата, который, скрючившись, сидел у батареи, прикованный наручниками. Парень находился на грани нервного срыва: увидев милиционеров, он схватил за ногу ближайшего сотрудника и боялся его отпустить. Говорить пленник не мог, только беззвучно плакал — не верил, что всё закончилось.

На самом деле до финала ещё было далеко и преступники сдаваться не собирались: через кухонное окно они по узкому карнизу добрались до балкона соседней квартиры. Один из них — Данилевич — успел даже выбежать из дома, но был тут же схвачен. Остальные в это время воевали с жильцами оккупированной квартиры, вставшими врукопашную. Оперативникам пришлось вышибать ещё одну дверь, чтобы скрутить Михаила Пинкина и Андрея Дзюбника.

Освобождённый же Булат Баязитов поразил своей выдержкой даже видавших виды сотрудников, не раз бывавших в горячих точках. Первое, что он сделал, когда его освободили, это… попросил помыться. Хотя нельзя сказать, что Булат быстро пришёл в себя: по дороге в УВД Челнов он периодически щипал себя за руку, боясь проснуться и вновь оказаться в кошмаре, который длился два с половиной месяца.

Файзулла Хусниев и Андрей Демидов докладывали мне о каждом шаге расследования, и о блестящем результате операции сообщили сразу же. Я попросил ребят сфотографировать Баязитова таким, каким его освободили: худым, небритым — чтобы приобщить фотографию к материалам дела, как ещё одно доказательство жестокости «тагирьяновских». Не вышло — парень уже успел побриться…

Баязитов был тренированным парнем, он активно занимался экстремальными видами спорта, в том числе и альпинизмом. Возможно, годы тренировок помогли ему пережить бандитский плен, сохранив рассудок. Во всяком случае, его показания сыграли не последнюю роль в этом деле, ведь он был единственным выжившим, кто смог опознать Тагирьянова по голосу.

Так провалилось последнее дело, организованное и спланированное Эдуардом Тагирьяновым.

Тагирьяновские — банда «закрытого типа»

А следственно-оперативной группе предстояли долгие месяцы сбора доказательств кровавой деятельности невероятно законспирированной преступной группы. В этой банде существовала очень жёсткая, даже жестокая дисциплина, подчинение одному-единственному авторитету — Тагирьянову, прочная круговая порука: новые члены принимались только через кровь — они должны были совершить преступление, доказать на деле серьёзность своих намерений.

Сам Эдуард Тагирьянов был очень сильным лидером. Его организационные способности и по-настоящему мощный интеллект, смешанные с сильнейшей демагогией, которая легко проходит среди обывателей, действовали на младших членов банды гипнотически. Его также отличала невероятная злопамятность: он никогда никому ничего не прощал и не забывал.

Тагирьяновские не называли себя бандитами. Наоборот, всячески дистанцировались от других представителей криминала. Все преступления в банде до мелочей разрабатывались сначала схематически. Каждый член группировки отвечал за конкретное направление, конкретный участок, может быть, даже не зная, какая задача стояла перед другими.

Эдуарда Тагирьянова задержали на выходе из ресторана «Мясной удар» в Казани. Вместе с ним в СИЗО оказался его близкий друг — руководитель одного из местных подразделений транспортной милиции Фарит Хабипов. Тагирьянов был или наивен в вопросах юриспруденции, или абсолютно уверен в своих связях и в своей безнаказанности. Он на полном серьёзе считал себя невиновным в предъявленных обвинениях, поскольку лично, своими руками никого не убивал!

Пришлось разочаровать «бригадира»: организация, планирование убийств, вымогательств, избиений, похищений влекут ответственность не менее тяжёлую, чем собственноручное лишение жизни.

К тому же на нём были и другие преступления. Выяснилось, что он был настоящим садистом, обожал издеваться над женщинами и девушками, в том числе несовершеннолетними. На его персональном счету появились ещё и уголовные дела по поводу насильственных действий сексуального характера в отношении двух челнинских девочек, попытки изнасилования. Если девушка отказывала ему в близости, расправа была жестокой и быстрой: одной из своих жертв подонок сломал нос и позвоночник в трёх местах. Девушку, которая попыталась заявить о его домогательствах в милицию, похитили и по приказу Тагирьянова отрезали ей правое ухо…

За два с половиной года работы следственно-оперативная группа смогла доказать банде 22 убийства, совершённые в течение восьми лет.

Но даже не это самое страшное. Тагирьянов постоянно пытался пролезть как можно выше, искал всё новые и новые связи в государственных структурах. Он усиленно налаживал связь с администрацией города, делал попытки выйти на республиканский уровень, дружил с депутатами Госдумы. У него были огромные амбиции, он метил в политику, и не останови мы его тогда, со временем он мог вырасти в такого монстра, что все преступные группировки на его фоне показались бы мальчиками-зайчиками.

В ходе расследования возникало очень много вопросов. К примеру, почему уголовные дела по многочисленным убийствам, похищениям, изнасилованиям и вымогательствам получили дальнейшее развитие только после ареста членов банды?

Дело в том, что преступное сообщество, организованное Эдуардом Тагирьяновым, явилось сообществом совершенно нового для нашей республики (а возможно, и для страны) «закрытого типа». Случайным лицам вход в банду был строго воспрещён, её костяк на протяжении всех лет составляли лишь испытанные люди. С ранее судимыми Олегом Дацко и Геннадием Безугловым сам Тагирьянов, получив в 1987 году судимость за тунеядство, был знаком давно. Остальные члены группировки также набирались по принципу личных связей. Так в неё вошли Альберт Хузин, Николай Казаков, Сергей Бабков.

Только к 2000 году, когда круг интересов банды существенно расширился и потребовалось увеличение штата, в банду были приняты «младшие» — Данила Данилевич, Михаил Пинкин, Андрей Дзюбник, Василий Суэтин, Павел Ларионов, Константин Куртымов, Алмаз Яруллин, Ильдар Шайдуллин, Артур Барашов и Ренат Телебаев.

Все они прошли несколько «отборочных туров» и были повязаны кровью. В дальнейшем состав организации оставался неизменным. Хотя подавляющее большинство из бандитов проживало в 10 комплексе посёлка ГЭС, никакой территориальной привязки бригада не имела. Круг интересов простирался всюду, где подразумевались большие деньги, причём не только в Татарстане, но и в Москве, Пензе, Челябинске.

Принятые лидером решения доводились до рядовых членов ОПФ через приближённых — Дацко и Безуглова, считавшихся его первыми заместителями. Тот же Дацко вместе с Бабковым, Хузиным, Дзюбником и Новиковым были исполнителями наиболее сложных нападений и убийств. Они являлись и основными хранителями оружия банды.

И людей, и материальные средства бригады Тагирьянов старался по возможности легализовать. Практически все бандиты числились грузчиками, охранниками или водителями на ликёро-водочном заводе «Руслан», которым лидер владел на паях с коммерсантами Беловым и Сопотом. Абсолютно легально ему принадлежали и многие другие предприятия, через которые он отмывал криминальные деньги. Показательно, что ни один из бандитов не являлся учредителем данных контор и почти никто даже не подозревал о их существовании. По мере увеличения бандитского капитала атаман всё больше переводил его в законный бизнес, не забывая обеспечивать банду деньгами, транспортом и оружием.

Это обстоятельство, наравне с глубочайшей профессиональной законспирированностью преступников, до поры до времени «замыливало» глаза правоохранительным органам. К тому же все эти годы в Челнах поочерёдно выявлялись менее закрытые и более разветвлённые территориальные преступные образования, за которыми числилось множество убийств и прочих тяжких уголовных деяний. Оперативники со следователями вполне резонно могли предполагать, что их участники замешаны и в доселе не раскрытых преступлениях, реально совершённых тагирьяновскими. Да и вообще всем окружающим члены ОПГ нового типа умело втирали очки: многие челнинские предприниматели считали Тагирьяна «порядочным бизнесменом», не подозревая, что руки у него по локоть в крови.

К созданию банды Тагирьянов подошёл творчески. Как уже говорилось, начал он с заведения полезных знакомств среди чиновничьей братии, в том числе и в столице. В круг его приятелей входили помощники членов Совета Федерации, Государственной Думы. (Впоследствии высокопоставленные друзья и заступники бандитов даже пытались оказывать давление на ход расследования, впрочем, безуспешно.)

Кровавая хроника

Убивать они начали в 1997 году. Сначала тех, к кому Тагирьянов имел финансовые претензии. Список жертв открыл директор спорткомплекса «Набережночелнинский» Закиров, регулярно задерживавший выплаты за винно-водочную продукцию. Его насмерть забили металлическим прутом в подъезде собственного дома.

Следующим стал Дамир Исхаков, по предложению которого Тагирьянов инвестировал постройку двух коттеджей в Сочи. Деньги ушли не по назначению, и спонсор потребовал вернуть 130 тысяч долларов, однако Исхаков расплатиться не смог. В конце 1997 года Исхакова жестоко избили резиновыми дубинками, после чего он обратился с заявлением в милицию. Тогда его подкараулили в подъезде, вывезли в Боровецкий лес, где задушили и захоронили в заранее вырытой яме.

Тагирьяновские устраняли и тех, кто мог представлять потенциальную угрозу. 16 августа 1997 года они возле завода «Татэлектромаш» выстрелили в голову активному участнику ОПГ «Гэсовские» Александру Ключникову. Пострадавшему чудом удалось выжить. Один из стрелявших — Сергей Бабков — был даже привлечён к уголовной ответственности по данному факту, но вскоре отпущен из следственного изолятора под залог. Узнав о покушении, приятель Ключникова по ОПГ Арби Бацаев публично высказал угрозы в адрес «тагирьяновских». 5 сентября 1997 года Бацаев погиб, взорвавшись в своём автомобиле. В ноябре был похищен лидер «гэсовских» Георгий Шеклашвили по кличке Гия. Его вывезли в район шлюзов Нижнекамской ГЭС и забили металлическими прутьями. Возглавивший после смерти Гии группировку Файзуллин по кличке Гурам был убит на пороге своей квартиры несколькими выстрелами из пистолета в спину. Между тем из Чечни в Набережные Челны прибыл двоюродный брат убитого Бацаева Руслан Магомадов. Тагирьянов резонно предположил, что целью визита чеченца является кровная месть, и сработал на опережение: на автостоянке в Новом городе двое его подручных застрелили Магомадова и тяжело ранили его племянника Зелемхана.

В это время Тагирьянов впервые попал в поле зрения правоохранительных органов: его подозревали в похищении человека и незаконном хранении боеприпасов. Оперативники челнинского УБОП по обрывкам доходившей до них информации начали для себя составлять нелицеприятный портрет «коммерсанта» (позже он им за это жестоко отомстил).

В мае 1998 года Тагирьянов вместе с Безугловым, Дацко и Хузиным сидел в ресторане челнинской гостиницы «Татарстан», и здесь его по ориентировке задержал патрульный экипаж УВД города. Однако когда задержанного выводили из здания, тагирьяновские напали на сотрудников и отбили своего главаря.

Тагирьянов перебрался в Москву, где тоже не остался без дела. Когда в 2000 году завотделом спецпроектов «Новой газеты» Игорь Домников опубликовал ряд статей о неблаговидной деятельности вице-губернатора Липецкой области Сергея Доровского, тот пожаловался на журналиста Павлу Сопоту, соучредителю тагирьяновского ЛВЗ (Сопот владел в Липецке фирмой по выбиванию долгов с предприятий). Чиновник якобы попросил Сопота организовать доставку Домникова в Липецк для передачи ему оправдательных материалов. Сопот сразу переложил обязанности по доставке журналиста на своего бизнес-партнёра. Убийцы сперва наведались в редакцию, чтобы запомнить жертву в лицо, а потом дождались Домникова в подъезде его дома и нанесли 10 ударов молотком по голове. Журналист скончался в госпитале имени Бурденко, не приходя в сознание.

В том же 2000 году был убит житель Челябинска Никаноров, который тремя годами ранее взял у Тагирьянова большое количество водки и вина на сумму 70 тысяч долларов и долго не мог с ним рассчитаться. Тагирьяновцы в упор расстреляли Никанорова рядом с принадлежащим тому магазином «Продукты».

В апреле 2001 года также в упор был расстрелян на выходе из лифта на своём этаже директор челнинского филиала агентства «Ингосстрах» Эдуард Кузнецов, вся вина которого состояла в задержке с возвратом взятых в долг трёх тысяч долларов. Тагирьянов никому и ничего не прощал.

Всё это время Тагирьянов не переставал следить за криминогенной обстановкой в Челнах, предвосхищая возможные для себя риски. Сильнейшая и крупнейшая в городе банда «29-й комплекс» была в это время занята внутренними разборками, а с сентября 2001 года начались аресты её лидеров, так что угрозы в «двадцатьдевятниках» Тагирьянов не видел. Зато заметно укреплялась и разрасталась ОПГ «Боксёры». Первой жертвой новой войны стал лидер «боксёров» Станислав Оливанов. Тагирьяновские установили ему на телефон прослушку, благодаря которой были в курсе всех его перемещений. 14 октября 2001 года Оливанова застрелили в подъезде.

После него «боксёров» возглавил Закиулла Зайнутдинов, но и он продержался меньше года — 19 июня 2002 года одетые в форму сотрудников МВД «младшие» бандиты Тагирьянова расстреляли его в машине недалеко от посёлка Новотроицк. Вскоре после этого жертвой разборок пал ещё один член ОПГ «Боксёры» Владислав Трапезников, посмевший открыть несанкционированную автостоянку в 10-м комплексе, где проживали тагирьяновские. Его отвезли всё в тот же Боровецкий лес, где избили и задушили, выпытав предварительно адреса всех товарищей по группировке. С «боксёрами» было покончено.

Финалом войн местного значения стало неудавшееся, но изрядно напугавшее участников ОПГ «Татары» покушение тагирьяновцев на их лидера Ахметова — тому, несколько раз раненому, удалось убежать от убийц, но в схватке погиб его телохранитель Ленар Мазитов.

«На федеральном уровне» Тагирьянов тоже никому не давал спуску. Когда «смотрящий» города Никольска Пензенской области Олег Васьков стал навязывать ему свои услуги по «крышеванию» бизнеса в Москве, Васькова возле дома в Никольске буквально изрешетили выстрелами из двух стволов.

Похищения с целью выкупа начались в декабре 2001 года, когда бандиты похитили московского коммерсанта Олега Куликова. Ему предложили немедленно перевести 32 миллиона рублей на счёт специально для такого случая зарегистрированной компании. Куликов по мобильнику позвонил в офис своей фирмы, приказав осуществить перевод, и на счета конторы-однодневки в течение трёх дней «упали» поочерёдно девять, шестнадцать и шесть с половиной миллионов — вся требуемая сумма. Но коммерсанта это не спасло, поскольку его убийство было запланировано Тагирьяновым заранее. В тот же день похищенного отвезли в лес возле Минского шоссе к заранее выкопанной яме, где и задушили.

Тагирьянов посчитал это успешной операцией. Забрал половину денег себе, своим приближённым Дацко и Безуглову выплатил по 100 тысяч долларов, щедро поощрил и «молодёжь», даже тех, кто не участвовал, раздав им по 10 тысяч долларов.

Следующим в списке жертв стал Евгений Корнев. На самом деле его убили по ошибке, планируя похищение и убийство генерального директора челнинской фирмы «Астейс» Василия Коврижных. Дом Корнева находился рядом с домом Коврижных, оба вели сходный образ жизни и ездили на одинаковых машинах. В итоге бандиты с августа по сентябрь ошибочно разрабатывали не того бизнесмена. А 10 сентября, когда Корнев проезжал мимо Боровецкого леса, преступники в форме сотрудников ГИБДД остановили его автомобиль и, захватив предпринимателя врасплох, доставили его на борт теплохода «Граф».

Только здесь они поняли, что ошиблись. Но, раз уж так получилось, преступники потребовали от Корнева 4 миллиона 70 тысяч рублей за своё освобождение. Но, в отличие от Коврижных, у того не имелось в наличии свободных средств, что подтвердил и главный бухгалтер «Автомастера», с которым директор при похитителях связался по телефону. Бандиты связались по телефону с Тагирьяновым, спросив, что делать с пленником. Тот ответил: «Избавьтесь, с деньгами не связывайтесь». В 16.00 того же дня Корнева вывезли на остров Змеиный напротив садоводческого общества «Прибрежный» и там пристрелили из автомата. Тело закопали, автомобиль утопили в Каме. А родственники тем временем судорожно собирали деньги, надеясь на чудо…

К февралю 2003 года Тагирьянов решил, что незачем мотаться в поисках богатых жертв за пределы республики, когда под боком находится такой промышленный гигант, как «КамАЗ». Поэтому был разработан план похищения гендиректора ОАО «КамАЗ-металлургия» Виктора Фабера. Как всегда, Тагирьянов, перед тем как приступить к очередной акции, провёл соответствующую подготовку.

Пока шестеро молодых под предводительством Бабкова в течение месяца выслеживали будущую жертву, сам он установил контакт с одним из авторитетов преступного сообщества Рифкатом Вахитовым, и тот через своего знакомого, того самого Фарита Хабипова, получил банковские реквизиты фальшивых фирм «Медиа-Фрост», «Нотекс-Стандарт», «Элекс-бизнес», имеющих расчётные счета в «Содбизнесбанке» Москвы. Это было необходимо преступникам для отмывания денег, которые они надеялись получить с Фабера.

27 мая 2003 года в восемь часов утра джип с Фабером и Стародубцевой проезжал мимо Боровецкого леса, когда дорогу ей перегородил уазик с людьми в милицейской форме. Лжемилиционерам Фабер и его подчинённая не оказали никакого сопротивления. Руководители крупного завода были уверены, что их задержали представители правоохранительных органов, но позже бизнесменам объявили, что теперь они — заложники. Главной мишенью был Виктор Фабер, а вот женщина попала в плен случайно. Их отвезли на тот же теплоход «Граф». Здесь Дацко сообщил похищенным, что, если те хотят сохранить жизнь, они должны уплатить 30 миллионов 720 тысяч рублей. Назвали и реквизиты фирм. Пока шло перечисление, заложники находились на борту «Графа», дрейфовавшего в акватории Камы между Менделеевским и Мензелинским районами. У руля судна стоял Альберт Хузин.

Дожидаться всей суммы Тагирьянов не стал, видимо, почувствовав неладное: получив на счёт в «Содбизнесбанк» первые 10 миллионов рублей со счёта международного филиала «Автовазбанка» в республике Кипр, он по сотовому телефону дал команду прикончить похищенных. Бандиты отвезли пленников на безымянный остров в устье реки Чишмя Мамадышского района, где заранее вырыли ямы. Расправиться с ними было поручено Сергею Бабкову, штатному киллеру бригады. Машину, как всегда, утопили.

К этому времени бандиты настолько привыкли не считаться с человеческими жизнями, что стали убивать уже и без всякого финансового интереса. Житель Челнов Олег Вавилов «провинился» в том, что как-то осмелился дать в морду Безуглову. Парня всего искромсали ножом, задушили и бросили в Каму, привязав к спине рюкзак с железными дисками.

Игорь Кудинов, перегонявший вместе с приятелем купленный бандитами дебаркадер, поссорился и подрался с Альбертом Хузиным, за что был убит. После этого бандиты прикончили свидетеля, Артёма Володина, зарубив его топором.

…В бандитских схронах были обнаружены: ручной пулемёт и двадцать автоматов Калашникова, подствольный гранатомёт, 32 прибора для бесшумной стрельбы, пять радиоуправляемых взрывных устройств с пультами управления, воспламенители, детонаторы, карабин, семь пистолетов, запчасти к автоматам, тысячи патронов различного калибра и предназначения, 16 оптических прицелов, 36 гранатомётных зарядов, множество магазинов для АК и ПМ, килограмм пластида, пять бронежилетов, а также электрошокер, несколько пар наручников, 25 комплектов милицейской и спецназовской формы, проблесковые маячки, жезлы ГИБДД, резиновые дубинки, номерные знаки для машин с приспособлением для быстрой смены и установки. И ещё три пакета анаши.

Расплата

Почти полтора года обвиняемые знакомились с материалами уголовного дела, точнее, 75 уголовных дел, насчитывающих 105 томов, плюс пять дополнительных. Вряд ли чтиво было для них занимательным, скорее всего бандиты просто тянули время. Судебный процесс стартовал через год, 23 мая, и шёл целых 15 месяцев. Многие из подсудимых в зале суда пытались опорочить органы следствия, рассказывая, что оперативники и следователи их «пичкали психотропными веществами», «угрожали семьям и физической расправой», отказывались от ранее сделанных признаний и от явок с повинной. Однако ничего не помогло, поскольку налицо имелись неопровержимые улики и доказательства.

Кроме того, на нарах оказались Эдуард Гаринов, Рифкат Вахитов и Равиль Салиманов, помогавшие тагирьяновцам отмывать деньги. За решётку попал и бывший подполковник линейного отдела внутренних дел на транспорте Фарит Хабипов, обвиняемый в пособничестве бандитам.

Что касается «Содбизнесбанка», то в результате проведённой работы оперативниками УБОП были собраны факты, свидетельствующие о преступной деятельности его руководителей и сотрудников. Было установлено, что через счета, открытые на подставных физических лиц либо по утерянным паспортам, только с декабря 2002 по июль 2003 года было обналичено немногим менее полмиллиарда рублей. Прокуратура республики направила эту информацию в Центральный банк России вместе с представлением об отзыве у него лицензии на право заниматься банковской деятельностью. Вопиющие факты возымели действие, и в мае 2004 года АКБ «Содбизнесбанк» был закрыт. Впервые в России у коммерческого банка была отозвана лицензия по причине связи с криминалом.

Более того, председатель его правления Сергей Реусов вместе с заместителем Арсеном Миносяном отправились в камеры одного из московских следственных изоляторов, а вице-президент Юрий Дубровский и начальник службы безопасности Владимир Тринос, чтобы избежать такой же участи, пустились в бега. Увы, тысячи рядовых вкладчиков криминального банка после его закрытия потеряли все свои сбережения на общую сумму в полтора миллиарда рублей. Были и другие последствия: 16 октября 2004 года бывший владелец «Содбизнесбанка» Александр Слесарев был расстрелян в Подмосковье вместе со всей семьёй и несколькими случайными людьми в собственном «Мерседесе».

Оперуполномоченные УБОП выезжали в Москву, Челябинск, Пензу, другие города, куда вели кровавые следы бандитов, проводили задержания совместно с оперативниками отдела «Т» департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом.

Оперативники смогли найти и дебаркадер, служивший местом отдыха бригады, а также плавучей тюрьмой, где держали заложников. Нашли посудину на Каме, вблизи села Зуево-Ключи, причём с экипажем. Установили личности людей, находившихся на дебаркадере. Каково же было удивление оперативников УБОП, когда среди задержанных оказался сын министра внутренних дел одного из соседних регионов, который якобы… купил судно у Тагирьянова. При этом, согласно официальным данным, дебаркадер нигде не был зарегистрирован.

Высокопоставленный отец отреагировал адекватно: прокуратура той республики возбудила уголовное дело в отношении сотрудников милиции, участвовавших в задержании. Им инкриминировали превышение должностных полномочий. Только потом, когда Тагирьянова стали называть не иначе, как «челнинским мясником», от греха подальше дело прекратили.

Всё время расследования на оперативно-следственную бригаду шёл мощнейший накат — вот где пригодились Тагирьянову его связи. Поступала информация об астрономических суммах взяток, передаваемых в правоохранительные органы России, суетился криминалитет, отмывавший деньги в «Содбизнесбанке». Федеральный канал, осмелившийся пролить свет на эту историю, буквально вынуждали принести «честному коммерсанту» извинения. Прокурора Набережных Челнов Ильдуса Нафикова, честнейшего и опытнейшего следователя, сыгравшего огромную роль в деле уничтожения многих преступных группировок, попытались скомпрометировать, опубликовав в местных газетах его фотографию, где он сидел за одним столом с Тагирьяновым.

Сообщники Тагирьянова пытались всеми силами защитить своего шефа и на первом же судебном заседании заявили, что умышленно оговорили Тагирьянова, называя его «бедным предпринимателем», которого они «крышевали». Мы знали, что Тагирьянов в силу своего непререкаемого авторитета оказывает давление на членов своей группировки, заставляет менять показания, что и происходило на суде. Но на судебном процессе с серьёзными обвинениями в адрес Тагирьянова всё-таки выступил один его близкий друг и товарищ — организатор многих преступлений Геннадий Безуглов по кличке Геша. Он заявил, что главарь банды лично инструктировал убийц, как лучше организовать похищение бизнесменов. Сыграли свою роль и показания Булата Баязитова.

28 августа 2007 года Верховный суд Татарстана вынес приговор по делу 16 участников набережночелнинской банды «тагирьяновские». Судебный процесс над ними в течение года проходил в спортивном зале Советского РУВД Казани. Лидер банды 41-летний Эдуард Тагирьянов категорически отверг все обвинения. Оглашение приговора заняло два дня. Впервые в истории Татарстана пожизненное лишение свободы получили сразу четверо подсудимых. Сам лидер банды, Эдуард Тагирьянов, обвинялся в бандитизме, организации 16 убийств (всего «тагирьяновским» вменялось 21 убийство), трёх покушениях на убийство, похищении 11 человек, четырёх вымогательствах, хранении оружия, уничтожении чужого имущества и прочих преступлениях. Кроме него пожизненные сроки получили Сергей Бабков, Олег Дацко и Данил Данилевич. При этом избежали пожизненного наказания Геннадий Безуглов и Николай Казаков, несмотря на то, что за плечами у каждого из них более десятка убийств: благодаря признанию вины и помощи в раскрытии многочисленных преступлений суд проявил к ним снисхождение. В результате Безуглов получил 18 лет лишения свободы, а Казаков — 20. Остальные «тагирьяновские» проведут от 5 до 25 лет каждый в колониях строгого режима.

Но приговор не стал окончательным финалом. С Тагирьяновым продолжали работать, зная, что на нём есть и другие преступления.

В итоге Тагирьянов признался, что он 4 марта 1999 года организовал покушение на директора челнинской телекомпании «Эфир» Евгения Капустина, который чудом остался жив после взрыва, и убийство сотрудника милиции Вильдара Гимаева, совершённое в 2000 году.

В середине 1990 годов Евгений Капустин работал оперативником в УБОП УВД города. Именно он инициировал розыск Тагирьянова, обнаружив патроны в его квартире. Капустин регулярно вызывал к себе «сподвижников» Тагирьянова, говоря им, что для лидера наступают неблагоприятные времена. Уже тогда Тагирьянов хотел отомстить оперативнику, но Капустин был действующим сотрудником правоохранительных органов, и Тагирьянов опасался его трогать.

В конце 1998 года Тагирьянов узнал об увольнении Капустина из органов и нанял для его убийства знакомого по кличке Красный. В марте 1999 года рядом с гостиницей «Татарстан» в Набережных Челнах произошёл взрыв, в результате которого сильно пострадал Капустин. «Я сразу понял, что это так был исполнен мой заказ, — сказал обвиняемый на следствии. — Из-за того, что Капустин остался жив, я не расстроился, так как случившегося было достаточно для мести».

Основным мотивом для убийства сотрудника милиции Вильдара Гимаева послужила месть. Тагирьянов не мог простить Гимаеву его заступничества за одну из выбранных садистом девушек. Вильдар надавал тогда мерзавцу по морде и заставил извиниться. Тагирьянов подчинился, даже презентовал девушке шикарный букет, но затаил злобу…

Ликвидация банды киллеров

На фоне задержания тагирьяновских «мясников» ликвидация банды киллеров в Казани летом 2003 года кажется мелким и незначительным событием. Но это только потому, что преступников взяли практически в самом начале их деятельности.

На банду оперативники вышли в июне 2003 года, после убийства казанского предпринимателя Фёдорова. Преступление было крайне дерзким: киллер просто позвонил в дверь, сказал матери Фёдорова, что срочно хочет его видеть — якобы машина бизнесмена перегораживает выезд со двора, и прошёл в комнату. Фёдоров дома находился не один: к нему в гости зашёл приятель. Киллер достал из кармана пистолет ТТ, в упор выстрелил в предпринимателя и попытался застрелить нечаянного свидетеля. Его, так же как и мать бизнесмена, спасло чудо: пистолет после первого выстрела заклинило. Киллер развернулся и опрометью бросился вниз по лестнице…

На тот момент сотрудники УБОП уже имели кое-какие сведения о банде «Саши с улицы Воровского», занимавшейся заказными убийствами, что и стало основной версией. Оперативники обстоятельно допросили свидетелей, составив с их слов фоторобот, а эксперт выявил свежие отпечатки пальцев в тех местах, где стен мог касаться убийца. Оказалось, что «пальчики» преступника уже имеются в нашей базе данных, так же как и его фотография.

Киллером оказался ранее судимый Алексей Виноградов. Он тут же во всём признался, назвав и имя напарника Рамиля Ахметзянова. Тот пинал по колёсам фёдоровскую машину для сработки сигнализации, чтобы выманить жертву во двор, тогда как Виноградов должен был осуществить само убийство. Задержанные рассказали, что заказчик — их давний знакомый Вадим Рузбакиев. Рузбакиева взяли довольно легко — тот совсем не ждал визитёров. На допросе рассказал, что заказ, так же как и пистолет, сам получил от некоего «дяди Саши».

Наконец-то появилась возможность выйти на этого «Сашу с Воровского», о котором оперативники знали ещё с 2002 года, но подробных сведений не имели. А когда получили их — на некоторое время остолбенели… Александр Никитин, 1963 года рождения, срочную военную службу прошёл в самых горячих точках Афганистана, регулярно принимая участие в боевых действиях. Демобилизовавшись, поступил на работу в спецподразделение криминальной милиции МВД РТ. Здесь он получил огромный опыт по части негласной оперативной деятельности, что помогало ему тщательно планировать и организовывать преступления, обеспечивать безопасность и конспирацию.

Покинув ряды МВД, бывший воин-интернационалист организовал вполне легальный фонд содействия инвалидам Афганистана, а заодно и собственную тщательно законспирированную банду. Ильдар Авхадеев, дальний родственник Никитина, стал её первым участником, позже «подтянув» своего приятеля Ильдара Ибатуллина, а потом и Вадима Рузбакиева. Только эти трое знали своего лидера в лицо, остальные бандиты — Туктаров, Набиев, Ахметзянов, Виноградов — вообще никогда его не видели, зная только, что руководит организацией некий «дядя Саша».

Но и ближний круг имел право общаться с Никитиным исключительно по телефону, причём по уличному таксофону, так как Никитин знал, что остальные виды связи легко могут быть прослушаны его бывшими коллегами из милиции. Если же Никитин встречался с кем-то лично, встреча всегда проходила в оживлённых местах.

Бандиты не грабили, не крали, никого не «крышевали» — только убивали. При выслеживании очередной жертвы они использовали бинокли ночного видения, автомобили с тонированными стёклами, взятые напрокат, чтобы в будущем остаться неузнанными. Техникой и спецсредствами киллеров обеспечивал непосредственно Никитин, он же расплачивался с ними, хоть и крайне экономно — убийца получал едва ли десятую часть суммы, реально выплаченной за исполнение заказа.

Есть такое понятие: ронин — самурай, лишившийся господина. Как правило, это происходило либо из-за трусости самурая, бросившего хозяина в момент опасности, либо хозяин сам выгонял воина за его постыдные поступки. Ронины считались самыми страшными злодеями: идеальными машинами для убийства — навыки воина остались, тогда как честь потеряна навсегда.

Задерживал Никитина отряд СОБР: преступник мог оказать вооружённое сопротивление. Тот сидел во дворе своего дома — дышал воздухом. Увидев приехавшую бригаду, Никитин сразу же всё понял. Он успел забежать в квартиру и захлопнуть дверь, а потом в течение двух часов не открывал оперативникам, пытаясь дозвониться до знакомых адвокатов. Но поняв, что исход предопределён, Александр Никитин всё-таки сдался. При обыске у него дома оперативники нашли ручку-пистолет, зарегистрированное ружьё, бронежилет и множество таксофонных карточек — средство общения с подчинёнными.

На допросах Никитин придерживался продуманной стратегии: никого из заказчиков не называл, о подчинённых тоже ничего не рассказывал — спрашивайте, мол, у них самих. О себе же сказал лишь то, что лично никого и никогда не убивал. Правда, это значения не имело: организация банды для совершения убийств — само по себе тяжёлое обвинение. А убийств и покушений на счету бандитов было достаточно.

Первым, чьё убийство доказали в ходе следствия, стал директор общества инвалидов «Ватан» Фарид Ахмадуллин. Его расстреляли в упор возле подъезда собственного дома. Ахмадуллин умер мгновенно. Следующий «заказ» поступил на активного участника преступного формирования «Перваки» Ерусалимского. Преступники несколько дней следили за ним, пока не выяснили: тот ежедневно в одно и то же время приезжал обедать в небольшое кафе у заправочной станции на Горках. В июне 2002 года Рузбакаев в парике и тёмных очках приехал в кафе заранее. Занял столик в центре зала, заказал добротный обед… Вскоре появился Ерусалимский, прошёл на своё любимое место — как раз напротив Рузбакаева. Убийца тут же поднялся, выхватил пистолет и выстрелил в упор. Затем как ни в чём не бывало бросил на столик купюру, вышел, сел в поджидавший его автомобиль и был таков. За убийство Ерусалимского заказчик заплатил Никитину 50 тысяч долларов, Рузбакаев от «начальника» получил… всего 4 тысячи.

Параллельно участниками банды велись приготовления к устранению живших в Москве членов казанской ОПФ «Мебелька» и одного крупного коммерсанта из города Выборга Ленинградской области. Бандиты выехали в столицу и на протяжении многих дней вели наблюдение за «объектами». Но «мебелевские» покушений ждали, потому и вели себя крайне осторожно, ошибок не допускали. С нападением пришлось повременить. Тут и подвернулся заказ на замдиректора ликёро-водочного производства Фёдорова.

Эту преступную организацию, к счастью, нам удалось ликвидировать в самом начале, пока преступники не успели как следует развернуться. 27 июля 2005 года Верховный суд Республики Татарстан признал всех семерых виновными в бандитизме, умышленных убийствах и незаконном обороте оружия, приговорив Рузбакиева, Ибатуллина, Ахметзянова, Виноградова, Авхадеева и Набиева к срокам от 11 до 18 лет. «Дядя Саша» — Александр Никитин — несмотря на то, что сам лично не убивал, отправился в колонию строгого режима на 25 лет.

Убийство директора «Красного Востока»

Для нас не существует понятия «срок давности», если речь идёт об убийствах, и раскрытие так называемых «убийств прошлых лет» стоит в МВД республики на особом учёте. В 2003 году нам удалось раскрыть одно из таких.

Вечером 20 февраля 1996 года у подъезда собственного дома на улице Шмидта в Казани был убит несколькими выстрелами в упор Айбат Айбатов, генеральный директор предприятия «Красный Восток», специализировавшегося на производстве пива и безалкогольных напитков.

Оперативно-следственная группа, выехавшая по анонимному звонку женщины, якобы слышавшей выстрелы, обнаружила на месте происшествия шесть гильз предположительно от пистолета Макарова, все ценные вещи и деньги остались в карманах убитого. Поквартирный обход дома, где жил убитый, не дал никакой существенной информации, не удалось найти даже ту неизвестную, которая вызвала милицию. Стрелявшего никто не видел. Тем не менее всплыл странный факт: все опрошенные утверждали, что Айбатов носил норковую шапку, но рядом с телом лежала старая матерчатая кепка, которая явно к убитому отношения не имела.

Водитель Айбатова показал, что он, как обычно, привёз шефа с работы, высадил его у дорожки, ведущей к подъезду, и уехал. Отъезжая от дома, он не видел ни единого человека.

В теле потерпевшего судебные медики обнаружили пять пуль и установили, что стреляли в Айбатова с близкого расстояния. То есть убить его мог как профессиональный киллер, так и новичок. Но на месте происшествия нашли шесть гильз, на одну больше, чем пуль в теле жертвы, а значит, в какой-то момент убийца промахнулся, хоть и стрелял почти в упор. Таким образом, исполнителем преступления, скорее всего, являлся дилетант.

Эксперты подтвердили, что стреляли в Айбатова из пистолета Макарова, но в республиканской пулегильзотеке данных по этому стволу не было. След обрывался.

Убийство директора одного из предприятий Республики Татарстан вызвало огромный общественный резонанс. Обстоятельства происшествия обсуждали все: от простых людей до представителей высших эшелонов власти. Ситуация усугублялась тем, что подобное преступление было далеко не первым, совершённым в Казани в то время.

Версию об убийстве с целью грабежа отмели сразу. Убийца тщательно готовился, запасся огнестрельным оружием, караулил жертву, стрелял в упор — и всё это из-за норковой шапки? Да ещё и нечаянно забыл на месте происшествия кепку? Допустить это было, по меньшей мере, наивно. Скорее, всё походило на ложный след, предложенный злоумышленником.

Опрос родственников Айбатова, его коллег и друзей показал, что конфликтов в своей частной жизни директор «Красного Востока» практически не имел. С подчинёнными отношения были нормальными — директора уважали за то, что он жил прежде всего интересами производства. Не покупал шикарных квартир и машин, не стремился к роскоши за счёт своего предприятия. Это при том, что комбинат в середине 90-х был одним из самых успешных предприятий республики. К 1996 году он не только вышел на уровень бесперебойной оплаты труда (в то время как по всей стране зарплату рабочим задерживали месяцами), но и добился получения стабильной прибыли, которую стало возможно вкладывать и в развитие производства, и в социальную сферу.

Ввиду повышенного резонанса дело по факту убийства расследовала не районная, а городская прокуратура, позже — прокуратура республики. Главным направлением расследования стала версия, связанная с профессиональной деятельностью потерпевшего: финансовый спор из-за дележа прибыли и борьба за кресло генерального директора предприятия. Причём оба варианта друг друга не исключали. Пристальному анализу подверглись все партнёрские связи погибшего директора, и сразу в круг подозреваемых попал некто Борис Булатов — владелец компании «Сандра». Булатов открыл «Сандру» в 1991 году, назвав предприятие в честь популярной европейской поп-певицы и выбрав логотип в виде парящей в ночи совы. Заместителем председателя совета директоров являлся активный участник ОПС «Хади Такташ» Николай Гусев (Гусь) — тот самый, который в 1993 году скрылся в неизвестном направлении с «общаком» группировки. В списке сотрудников фигурировали и другие знаковые фигуры «Хади Такташа»: Анвар Халиуллин (которого расстреляли в ноябре 1992 года в двух шагах от офиса «Сандры»), Радик Галиакберов и Вадим Зайнутдинов. Причём вряд ли группировщики «крышевали» фирму — у Булатова было достаточно связей, чтобы решить проблемы с любой группировкой.

Отец Бориса, Ахметзян Булатов, долгие годы был третьим секретарём обкома КПСС ТАССР, являлся одним из самых влиятельных людей в республике и сохранил обширные связи во властных структурах. Родной брат Бориса Булатова, Алексей, входивший в число трёх акционеров «Сандры», работал в должности заместителя начальника криминальной милиции Вахитовского РУВД Казани.

«Сандра» и предприятие, возглавляемое погибшим Айбатовым, совместно построили линию по производству кока-колы, назвав общее детище «СанВо». Вскоре между учредителями начались серьёзные ссоры: Булатов ждал высоких доходов, а Айбатов большую их часть пускал на производственные нужды. Договориться по-хорошему не удалось, и Булатов подал на Айбатова иск в арбитражный суд, но результата не добился. Рассказывали, что после проигрыша очередного процесса Булатов ворвался в кабинет компаньона и бросился на него с кулаками. Айбатов сумел дать сдачи и приказал охране впредь не пускать драчливого партнёра на территорию предприятия.

Учитывая все обстоятельства, Булатова задержали как подозреваемого в организации покушения на директора пивоваренной компании, но каких-либо веских доказательств причастности бизнесмена к убийству не было. Практически в это же время в дежурную часть УВД Казани поступил анонимный звонок. Неизвестная женщина сообщила, что убийство Айбатова совершил Владислав Колодин.

Колодин в своё время был членом печально известной казанской преступной группировки «Тяп-ляп», разгромленной ещё в конце 70-х. Конечно, после показательного процесса силы ОПГ были навсегда подорваны, но она продолжала фигурировать во всех оперативных учётах.

Получив информацию о причастности Колодина к убийству Айбатова, оперативники допустили, что тот вполне мог от чьего-то имени предложить коммерсанту «крышу», а в случае отказа преподать в его лице урок остальным «барыгам», то есть убить. По адресу Колодина немедленно направили группу захвата, однако захватывать оказалось некого: Колодина обнаружили мёртвым, причём, выражаясь языком протокола, «без видимых признаков насильственной смерти». Экспертиза установила, что подозреваемый умер от воспаления лёгких. По мнению экспертов, в последние дни жизни Колодин находился в крайне тяжёлом состоянии и вряд ли мог совершить убийство, ведь он не мог даже выйти на улицу.

Звонок анонима, судя по всему, имел одну цель — пустить следствие по ложному пути. Срок задержания Булатова истёк, его пришлось освободить, так и не найдя доказательств его вины.

Новые обстоятельства по делу об убийстве Айбата Айбатова всплыли только через несколько лет, когда мы начали работу по делу «Хади Такташ».

В ходе расследования в поле зрения снова попал бизнесмен Булатов. Конечно, сам по себе факт, что среди его сотрудников числились многие «хадишевские» авторитеты, в том числе и сам Галиакберов-Раджа, ещё не доказывал причастности Булатова к банде. Зато один из арестованных, Андрей Ситнов, рассказал об убийстве директора «Красного Востока» Айбатова. По его словам, преступление совершил Никита Воздвиженский (тот самый, которого расстреляли на глазах жены). Поскольку Воздвиженский к тому моменту был давно мёртв, сообщение Ситнова доверия у следствия не вызвало, хотя и без внимания не осталось. Когда действующий член группировки пытается списать преступление на покойника, он, как правило, либо сам к нему причастен, либо знает, кто это сделал.

Так появилась версия связи убийства Айбатова с ОПГ «Хади Такташ». В ходе следствия никому из членов группировки эпизод покушения на Айбатова вменить не удалось, но дополнительный анализ рабочих оперативных материалов позволил выявить ещё одну фигуру, оставшуюся за бортом процесса, — некоего Матроса, чьё прозвище несколько раз мелькало в оперативных сообщениях. Информации было крайне мало: некогда значился в банде человек, постоянно ходивший в тельняшке. Ничем особенным соратникам он не запомнился, а после кровавой бойни с убийством и расчленением нескольких человек в Москве вообще пропал. Ни имени, ни фамилии, хотя кое-какие подробности о нём всё же выяснить удалось. Матрос не был в банде «своим», вступил в неё уже достаточно взрослым, отслужив в армии. Он избегал традиционных гулянок, занимался спортом, выглядел как обычный человек, то есть не был похож на боевика.

Тут-то и пришло время напомнить Галиакберову о его обещаниях «дать расклад» по любому убийству в Казани. Раджа уже почти год находился в колонии «Чёрный дельфин» и успел в полной мере прочувствовать на себе местный «сервис». Но тут Галиакберов начал торговаться. «Вы, — говорит, — меня сначала увезите, этапируйте в Казань, а после этого мы уже будем разговаривать». На самом деле, как мы выяснили, Раджа рассчитывал на побег — для него это был шанс сбежать, возможно, последний шанс в жизни.

Галиакберову чётко заявили, что никаких экскурсий в Казань не будет, и Раджа в конце концов сообщил, что в далёком 96-м с откровенным предложением убить Айбатова за 20 тысяч долларов к нему обращался хорошо знакомый следствию бизнесмен Булатов.

Раджа знал, что в финансовом споре между компаньонами фигурируют суммы, начинающиеся от миллиона долларов, поэтому заартачился, рассчитывая на увеличение гонорара, но обманулся в ожиданиях. Видимо, Булатов нашёл другого исполнителя, подешевле. Галиакберов также подтвердил членство Матроса в банде и назвал его настоящее имя — Сергей Павлов.

Снова всплыло имя бывшего компаньона погибшего Айбатова, которого и раньше подозревали в организации убийства. Кроме того, появилась новая информация относительно Матроса-Павлова. Учитывая его принадлежность к «Хади Такташу», напрашивался вывод, что он тоже знал Булатова лично, а значит, мог знать и о «заказе». Оставалось убедиться, что связь между Булатовым и Павловым действительно существовала.

Учитывая, что многие «хадишевские» числились сотрудниками фирмы «Сандра», под предлогом налоговой проверки мы запросили все документы, связанные с деятельностью компании за минувшие годы, и тут же получили результат! В списке значился Павлов Сергей Николаевич, 1969 года рождения, сделавший карьеру от водителя-охранника до заместителя директора предприятия по режиму (причём произошло это сразу после того, как Матрос сбежал от Раджи). Павлов, судя по документам фирмы, обеспечивал безопасность предприятия и самого его владельца Булатова, лично сопровождая шефа в поездках по стране и за границу: в Финляндию, Германию, Испанию.

Дальнейшее исследование биографии Павлова показало, что после убийства Айбатова он надолго покинул Казань и перестал появляться в фирме. Уволился он лишь после того, как его босс выехал из страны на постоянное место жительства в Израиль.

Долго искать Матроса не пришлось. Сергей Николаевич Павлов, 1969 года рождения, вполне легально проживал в Казани и имел частное предприятие по изготовлению рекламных вывесок. Вёл обычную жизнь законопослушного гражданина: размещал рекламу, выезжал на встречи с клиентами, контролировал процесс производства, даже налоги платил регулярно и в полном объёме. Большую часть времени проводил с семьёй, с посторонними не контактировал.

В конце концов следствие пришло к выводу, что доказать преступление можно будет, только если Матрос сам захочет говорить на эту тему и даст показания против самого себя. К работе подключили психологов, которые тщательно изучили характер Павлова, выявили сильные и слабые стороны его личности, установили факторы, способные воздействовать на подозреваемого, помочь его разговорить. В итоге были сформированы и тактика работы с предполагаемым убийцей, и конкретный план действий.

В соответствии с планом Павлову под видом потенциального клиента позвонил начальник Ново-Савиновского РУВД Казани Жаудат Ахметханов и договорился о встрече якобы для большого заказа. Тот действительно приехал с образцами табличек. И Ахметханов спокойно, без всяких захватов, задержания, применения оружия провёл его к себе в кабинет. Павлов, казалось, ничуть не был удивлён, что разговор происходит в кабинете начальника отдела милиции. Но где-то через час не выдержал и спросил: «Вы же не про таблички хотите поговорить?» Тогда Ахметханов открыто заявил, что дело действительно не в табличках, и стал один за другим выкладывать потайные факты биографии Матроса, давая понять, что следствию известно очень многое. Ход оказался верным.

Павлов почти с удовольствием стал рассказывать о своём прошлом в «Хади Такташе». По его словам, последние годы он прожил в страхе, что за ним придут. «Рано или поздно, через год-два, — говорит, — ждал, когда придут, постучатся и скажут: «Милиция! Это всё, Сергей, пошли!»

На этот многолетний страх, на желание поскорее сбросить тяжкий психологический груз и был расчёт. Там же в кабинете Ахметханова Матрос начал рассказывать о своей деятельности в банде «Хади Такташ», а выплеснув первые эмоции, вдруг замолчал и неожиданно попросил отпустить его на два дня проститься с семьёй, которая ничего не знала о его прошлом.

Павлова отпустили, правда, закрепив за ним наружное наблюдение на всякий случай. Но Матрос честно вернулся в назначенное время, готовый нести ответственность за свои преступления. Он пришёл в милицию и написал явку с повинной, рассказал о том, как были совершены убийства в Москве. Причём все детали совпадали, позже он со следователями прокуратуры выезжал на места преступлений, он действительно показал все квартиры в Москве и детально описал события. Но, рассказывая про свою деятельность в банде, он ни разу не упомянул фамилий ни Айбатова, ни Булатова. Тогда следователям пришлось на него надавить и спросить в открытую — не совершал ли он что-нибудь ещё?

Павлов попросил время подумать, а на следующий день сам вызвался на допрос и тут же написал явку с повинной по эпизоду убийства директора пивоваренной компании Айбатова. В качестве заказчика он указал владельца и директора фирмы «Сандра» Бориса Булатова. Так стали известны все обстоятельства трагедии, разыгравшейся более 8 лет назад.

Сергей Павлов до 20-летнего возраста вообще не состоял ни в каких группировках, служил в воздушно-десантных войсках. В ОПГ «Хади Такташ» его привёл Гусев, и Раджа сразу сделал на десантника ставку. Он вообще всегда был неравнодушен к людям, побывавшим в горячих точках и владеющих специальной подготовкой — из таких он пытался формировать костяк своих боевиков. Но кровавая бойня в Москве ужаснула Павлова, и он, рискуя подвергнуть себя жестокой мести, сбежал. Зная, что единственной фигурой, с которой Раджа считался, был бизнесмен Булатов, у него беглец и стал искать защиты. Булатов взял его под своё покровительство.

Павлов жил на даче у Булатова в пригороде Казани Боровое Матюшино, формально выполняя функцию охранника. Хозяин наведывался туда ежедневно, рассказывая про большие неприятности, про деньги, которые он не может вернуть. И что во всех его бедах виноват лично Айбатов, без физического устранения которого Булатов своих проблем не решит. Когда Матрос дал согласие на убийство, Булатов привёз ему пистолет Макарова с глушителем, патроны, а также фотографию жертвы. Кроме того, заказчик назвал номер машины клиента и его домашний адрес.

Вечером 20 февраля 1996 года Матрос ждал Айбатова за углом его дома. Вскоре подъехала директорская «Волга», и Айбатов направился к подъезду. Выждав, когда он приблизится, Павлов выскочил из-за угла и выстрелил. Первая пуля прошла мимо, попав в железную дверь, раздался грохот. Айбатов бросился к убийце, видимо, надеясь сбить его с ног, но киллер успел снова нажать на спуск и стрелял до тех пор, пока не кончились патроны. Использованное оружие киллер выбросил в мусорный бак на окраине города…

Несмотря на то, что Павлов рассказал всё достаточно подробно и написал явку с повинной, если бы в суде он вдруг отказался от своих показаний, у следствия опять не осталось бы никаких доказательств. Нужны были дополнительные улики и свидетельские показания.

А свидетели были: кто-то же звонил в милицию. Вероятно, при опросе жильцов по горячим следам та женщина промолчала, опасаясь за свою жизнь, но прошло уже больше восьми лет и ситуация изменилась. Кроме того, к пропаже норковой шапки Айбатова Матрос не имел никакого отношения, а значит, кто-то побывал рядом с телом сразу после убийства.

Но первым делом эксперты извлекли из железной двери пулю, благо за прошедшие годы её не меняли. Павлов указал точное место, с которого сделал первый выстрел. Эксперты просчитали вероятную траекторию полёта пули и нашли на металлической поверхности крошечное отверстие. Бригада варщиков вскрыла коробку двери и действительно обнаружила пулю. Она за столько лет окислилась, и единственное, что её выдавало, это металлический сердечник.

Пулю отправили на экспертизу, и криминалисты подтвердили, что она выпущена из того же самого ствола, что и пули, изъятые из тела убитого Айбатова. Затем настал черёд нового поквартирного обхода. Особое внимание уделили жильцам, окна которых выходили на площадку перед подъездом. И почти сразу же мы вышли на женщину, которая призналась, что именно она вызвала милицию в тот роковой вечер, а также видела убийцу и готова его опознать.

В тот день, услышав удар в металлическую дверь подъезда, она выглянула в окно и видела, как молодой мужчина в упор стреляет в её соседа Айбата Айбатова. Описала во что он был одет, описала его внешность, телосложение. При опознании, попросив предъявленных мужчин повернуться боком, она уверенно указала на Павлова.

Та же самая женщина прояснила и тайну пропавшей шапки: подмену произвёл её выпивший муж, решив, что погибшему она уже не нужна. Удалось получить ещё одну важную улику: Павлов сказал, что пистолет пристреливался непосредственно на даче Булатова, причём с его участием.

С помощью металлоискателя сотрудники милиции определили, что в одном из указанных Павловым деревьев действительно есть что-то металлическое. Сосну спилили и внутри обнаружили две пули. Баллистическая экспертиза снова подтвердила, что они были выпущены из того же оружия, из которого был убит Айбатов.

Оставалось разыскать заказчика убийства Булатова, несколько лет назад выехавшего на постоянное место жительства в Израиль. Постановление о привлечении Булатова в качестве обвиняемого в организации убийства Айбатова было вынесено в декабре 2003 года. Мы обратились к израильским коллегам с просьбой о помощи, но в числе граждан страны Булатов не значился. Тогда его объявили в международный розыск.

В конечном результате он был обнаружен в городе Дени, курортной зоне провинции Аликанте королевства Испания. К тому времени он уже успел приобрести два дома и перевёз туда свою семью, перевёл денежные счета и был уверен, что находится вне зоны доступа правоохранительных органов. Но 12 февраля 2004 года Булатов был задержан Национальным центральным бюро Интерпола Испании и помещён в тюрьму города Вальдеморо. Чтобы вернуть его на родину, потребовалось больше года: Булатов, используя все свои финансовые возможности, нанимая профессиональных испанских адвокатов, естественно, всячески упирался, он даже пытался просить политического убежища. Но как бы ни трепыхался, в июне 2005 года Булатов был экстрадирован в Казань.

Вину свою Булатов не признавал, показания в соответствии с Конституцией Российской Федерации давать отказывался. Тогда ему устроили очную ставку с исполнителем убийства. Булатов глазам своим не поверил, увидев Павлова, который дал показания, полностью изобличающие его как заказчика убийства. От неожиданности Булатов засуетился, заявил, что никакого Матроса не знает и никогда в жизни с ним дел не имел. Но в материалах дела уже фигурировала трудовая книжка Павлова, где стояли собственноручные подписи Булатова, и журнал пункта вневедомственной охраны с множеством записей, свидетельствовавших, что Павлов неоднократно снимал с сигнализации загородный дом обвиняемого.

Понимая, что наказание неизбежно, Булатов стал пачками рассылать жалобы во все инстанции, имитировал сердечные приступы, предлагал взятки…

23 марта 2005 года начался судебный процесс в отношении Сергея Павлова. Он отказался от последнего слова, добавив лишь, что хочет извиниться перед родными убитого. Суд учёл чистосердечное признание подсудимого, его активную помощь следствию, а также наличие у него семьи и несовершеннолетнего ребёнка. В итоге Сергей Павлов, непосредственный исполнитель убийства, получил девять лет лишения свободы в колонии общего режима.

Заказчик же и организатор преступления Булатов получил 11 лет строгого режима по приговору суда, состоявшегося в ноябре 2005 года. В ходе этого судебного заседания неоднократно всплывало имя отца Бориса Булатова, Ахметзяна Галимзяновича. Вызванный судом в качестве свидетеля, депутат Госдумы Айрат Хайруллин рассказал, что в 1996 году, когда его избрали гендиректором «Красного Востока», Ахметзян Булатов назначил ему встречу. В принципе ничего удивительного, поскольку в то время он курировал пищевую отрасль, но на встрече присутствовал и Булатов-младший. По словам Хайруллина, Ахметзян Булатов заявил новоиспечённому директору «Красного Востока», что он «случайный человек» на предприятии и что покойный Айбатов многим был обязан семье Булатовых и остался должен фирме «Сандра» большую сумму денег.

Как утверждал Айрат Хайруллин, сумма долга составляла 2 миллиарда неденоминированных рублей, но Булатов требовал выплатить ему 5 миллиардов. У «Красного Востока» между тем продолжалась чёрная полоса: за короткий срок сгорели несколько торговых точек — магазин и 13 киосков, неизвестными был избит аудитор, представлявший интересы «Красного Востока» в арбитражном суде, и дочь главного бухгалтера предприятия. Виновники этих преступлений так и не были установлены, хотя сейчас можно предполагать, что организовали их «хадишевские» бойцы.

Осенью 1996 года «Красный Восток» взял кредит и перечислил пять миллиардов на счёт фирмы, реквизиты которой были указаны Борисом Булатовым. Так закончился «спор двух хозяйствующих субъектов». На суде Булатов этот факт отрицал, впрочем, так же как и все остальные факты.

…Мне же в этой истории больше всего жаль Ахметзяна Булатова. Как любой отец, он жил по принципу «всё лучшее — детям», и оба его сына выросли, ни в чём не зная отказа. Когда взрослеешь в тени отца, чьё имя открывает для тебя все двери, трудно научиться слышать «нет» от других. Вседозволенность ещё никому не пошла на пользу.

Преступное сообщество «Татары»

Очередной преступной группировкой, разгромленной в Татарстане в 2003 году, стали нижнекамские «Татары». Несмотря на своё название, «Татары» никогда не формировались по национальному признаку, принимая в свои ряды всех, кто был полезен. Сегодня трудно сказать, когда дворовая группировка превратилась в преступное сообщество, известно только, что, как и подавляющее большинство казанских ОПГ, «Татары» заявили о себе в середине 80-х годов прошлого века.

В то время группировку возглавлял Иван Стрелков, Стрелок, выделявшийся огромной физической силой и харизмой лидера, поскольку смог быстро объединить вокруг себя нижнекамских подростков. Чуть позже в лидеры выдвинулся Александр Мирошниченко, отслуживший срочную службу в Афганистане, и Равиль Тимершин по кличке Пузырь.

Сценарий становления этой ОПГ ничем не отличался от других таких же: сначала драки на дискотеках, битвы «за асфальт» с конкурентами, а потом — грабежи, разбои, рэкет и «крышевание» нарождающегося бизнеса. К началу 90-х под контроль банды попали все торговцы городских рынков и первые предприниматели.

Именно в это время «Татары» впервые попали под пресс правоохранительных органов. В УВД Нижнекамска обратилась кооператор Галина Птицына, которая сообщила, что бандиты требуют с неё денег, и назвала место и время встречи, куда должна принести дань. Для задержания вымогателей вместе с женщиной на «стрелку» отправился участковый. Однако преступники оказали сопротивление и попытались отобрать у милиционера пистолет. Во время схватки участковый застрелил одного из нападавших, после чего «Татары» устроили в Нижнекамске настоящий бандитский бунт. Группировщики забрасывали булыжниками общественный транспорт, горожане боялись выйти на улицу. Несколько отделений милиции оказались в настоящей осаде. Фактически власть в городе перешла в руки криминала. Только после прибытия подкрепления из Казани и последовавших массовых арестов милиция взяла ситуацию под контроль.

Власти республики не могли допустить повторения вакханалии. Десятки участников дворовых объединений отправились за решётку, в том числе и лидеры группировки «Татары» Иван Стрелков и Александр Мирошниченко.

Но на свободе оставался третий — Равиль Тимершин. Тимершин-Пузырь долгие годы был правой рукой Стрелкова и его лучшим другом, поэтому именно он возглавил «Татар». Поначалу считалось, что лишь на время, пока Стрелок отбывает наказание. Однако Пузырь совсем скоро понял: лидерство даёт огромные преимущества, и в первую очередь доступ к финансовым потокам. Он начал возвышать тех, кто был предан лично ему, а людей Стрелкова отодвигать на вторые роли. Прибывшему из колонии на кратковременный отпуск Ивану Стрелкову это не понравилось, и во время разборок он при всех избил Тимершина. С этого момента началось их открытое противостояние.

Тимершин, несмотря на публичное унижение, смог сохранить авторитет в банде: кулачная расправа Стрелка не понравилась другим членам группировки, расценившим её как самоуправство. Стрелков переборщил, и предпочтения членов группировки были отданы Тимершину.

Через несколько дней состоялось первое из долгой череды покушение на Стрелкова: двое автоматчиков в 1992 году обстреляли окна его квартиры, к счастью, никто не пострадал. Тогда основатель ОПС «Татары» мог бы ещё мобилизовать верных людей и нанести ответный удар по Пузырю и другим, однако краткосрочный отпуск Стрелка закончился, и он снова отправился в места лишения свободы. Тимершин остался единоличным правителем.

Группировка разрасталась, постепенно объединяя под своим началом множество мелких банд. Причём называли они себя не бригадами, а, по аналогии с итальянской мафией, семьями или семейками: Лазаревские, Суховские, Десятники. К тому времени практически каждый коммерсант Нижнекамска платил Пузырю дань. Бандиты присосались и к крупнейшим предприятиям города — «Нижнекамскнефтехиму» и «Нижнекамскшине», воруя продукцию тоннами.

Начало второй половины 90-х годов — время нехватки наличных и страшного кризиса в промышленности. Заработную плату задерживали по многу месяцев и на производстве, и в бюджетных отраслях — это стало практически нормой. Чтобы хоть как-то выживать, многие предприятия рассчитывались со своими сотрудниками продукцией, в том числе и шинный завод в Нижнекамске. Но масштабное воровство «Татар» лишало людей и этой возможности прокормить семью. Бандитам было плевать: тем, кто пытался им мешать, они жестоко мстили. Так стал инвалидом начальник отдела снабжения Нижнекамского шинного завода, пытавшийся перекрыть канал хищений, — группировщики бросили в него гранату.

В 1997 году Иван Стрелков, отбыв наказание, вернулся в Нижнекамск. Он уже не претендовал на лидерство, думая лишь о том, как сохранить собственную жизнь. В преступном мире для руководителя банд слово «бывший» фактически означает смертный приговор.

Стрелков заручился поддержкой мамшовской преступной группировки, второй по численности в Нижнекамске, надеясь, что покровительство Мамшова спасёт его от расправы бывших друзей. Но Пузырь так не считал и отправил к Стрелкову киллеров. Жертву обстреляли во дворе дома прямо на глазах жены. В тот раз Стрелкову снова повезло: он сумел убежать от убийц. Следующее покушение не заставило себя ждать: дачу, где он отдыхал с семьёй, забросали гранатами, для верности обстреляв окна. Взрослые не пострадали, а 10-летняя дочь Стрелкова получила сквозное ранение в живот и выжила только чудом. Врачи спасли ребёнка, находившегося на волосок от смерти, но она навсегда осталась инвалидом.

Бывший лидер могущественной группировки вёл жалкую жизнь, скрываясь от бывших соратников. Так прошло три месяца, пока у него не закончились деньги. Тогда Стрелок решил продать свой джип и вновь затаиться. Но люди Пузыря узнали о его возвращении в Нижнекамск спустя несколько часов. Машину, в которой в тот момент находились двое покупателей, обстреляли из автоматов, но и на этот раз все отделались испугом.

Невероятно, но даже после четырёх покушений и тяжёлого ранения своей дочери Иван Стрелков не собирался мстить, всё ещё испытывая сентиментальные чувства к бывшему другу. И факты своих чудесных спасений он списывал на то, что его хотят не убить, а всего лишь напугать и выжить из города. Зато Пузырь к сантиментам был не склонен. Не доверяя больше меткости своих бойцов, он обратился за помощью к лидерам казанского преступного сообщества «Жилка». Тимершин всегда поддерживал Хайдера и надеялся, что его бойцы не откажут ему в помощи. И он её получил. В Нижнекамск отправился лучший киллер группировки Андрей Перевицких по кличке Арнольд.

На «дело» выехали две машины: Арнольд и группа бойцов Пузыря для подстраховки. Убийство планировалось совершить в деревне Тихоново, во время покупки Стрелковым дома. Так и произошло: киллер расстрелял его джип с двух рук, «по-македонски», рисуясь перед «коллегами». Несмотря на то, что один из охранников открыл ответный огонь, Арнольд не отступил и разрядил обе обоймы. Жертва и два его телохранителя погибли на месте. Пятое покушение стало для бывшего лидера ОПС «Татары» Ивана Стрелкова последним.

Правда, и самому Арнольду оставалось недолго жить. После смерти Хайдера новые главари «Жилки» избавились от его личных палачей: Арнольда и Жорика насмерть забили в ресторане «Резеда».

Ещё несколько лет Равиль Тимершин единолично руководил группировкой, пока сам не стал жертвой нападения: в августе 2001 года двое неизвестных в масках расстреляли его в упор возле собственного дома. Среди бандитов усиленно муссировались слухи, что расправа с Пузырём — месть доведённых до отчаяния бизнесменов, нанявших убийц. Но, скорее всего, главаря прикончили свои же бойцы: Тимершин к тому времени стал заядлым игроком и все деньги, что были в казне группировки, проигрывал в казино и просаживал в автоматах.

Главарём сообщества был избран Иван Шурликов, но спустя несколько месяцев он погиб в автокатастрофе, и после его смерти претендентов на единоличное лидерство больше не нашлось. Группировку возглавили трое: Александр Мирошниченко по кличке Мирон, Ильдар Ахметов (Сухой) и Олег Лазарев (Лазарь). Казначеем группировки назначили Зульфата Сулейманова.

«Татары» уничтожали не только своих, позже им будет доказано 13 убийств, в основном членов противоборствующих группировок. Неудивительно, что, боясь мести, после расстрела Пузыря и загадочной гибели Шурликова новые лидеры всегда передвигались в сопровождении охраны. Но даже это не гарантировало безопасности: в ноябре 2002 года на Ильдара Ахметова было совершено покушение. Сухого спасло то, что первым в подъезд, где прятался киллер, вошёл его охранник Мазитов. Через секунду раздались выстрелы и Мазитов был убит. Сам же Ахметов находился ещё возле машины и сумел сбежать от киллера, хотя и получил ранение в плечо.

Сухой, Лазарь и Мирон устроили собственное расследование. Начались похищения людей — участников других, менее крупных группировок Нижнекамска. Достоверно известно, что они похитили Ясавиева и Петрова, которых вывезли в коттедж одного из «татар», где долго пытали. Но даже под пытками пленники не смогли сообщить хоть какую-нибудь информацию. Тогда их убили, а тела утопили в Каме. Чтобы выйти на след заказчика, «татары» решили похитить Александра Пчелина по кличке Малой.

Переодевшись в форму сотрудников милиции, они задержали Александра Пчелина на улице якобы для проверки документов. А на самом деле вывезли за город — в тот же коттедж.

В течение нескольких дней пленника жестоко избивали, обматывали лицо скотчем, обещали оставить в живых, если он назовёт заказчика нападения. Но тот ничего не знал. Как и остальных похищенных, его задушили и с камнем на шее отправили в прорубь на реке Каме.

Убитые и не могли ничего знать — ведь заказчиком покушения на Сухого был Эдуард Тагирьянов, «успешный предприниматель» из Набережных Челнов, а по совместительству главарь жестокой банды. В 2002 году в Нижнекамске торжественно открылся новый развлекательный комплекс «Парадиз», владельцем которого являлся Тагирьянов. «Парадиз» находился на территории, которую контролировала ОПС «Татары». На открытии центра присутствовал и Ахметов, с одной лишь целью — настоятельно предложить владельцу «крышу». Сухой даже и не предполагал, что хочет обложить данью одного из самых расчётливых убийц Татарстана.

В ответ на требования Сухого Тагирьянов обещал подумать, а на самом деле тут же отдал приказ об устранении лидера «татар». Результатом он остался доволен: «Татары» безуспешно искали заказчика преступления и забыли о развлекательном центре «Парадиз».

А поиски продолжались. В группировке к тому времени появился новый решающий голос — «вор в законе» Радик Шафигуллин по кличке Чича. Долгое время он жил в Тольятти, но после совершённого на него покушения вернулся в родной Нижнекамск. Шафигуллин заявил, что по его информации к покушению на Сухого причастен лидер Мамшовской группировки Нижнекамска, тот самый, который в 1997 году взял под своё крыло основателя «Татар» Ивана Стрелкова.

В мае 2003 года при выезде из двора автомобиль Мамшова был блокирован машиной нападавших. Автоматчики открыли шквальный огонь, длившийся больше минуты. Киллеры буквально изрешетили машину, убив водителя и телохранителя, сам Мамшов опять-таки чудом выжил. Но жертв могло быть гораздо больше: с десяток пуль попали в окна жилого дома: повредив в нескольких квартирах мебель и технику.

Наглость преступников превысила все пределы допустимого. Нападение на автомобиль Мамшова было совершено на глазах десятка людей. Многочисленные свидетели запомнили номер машины нападавших. Однако допросить подозреваемых не удалось. Тело владельца машины, на которой передвигались киллеры, было обнаружено в пригороде Нижнекамска. Самих исполнителей заказа, членов ОПГ «Агафоновские» из города Кузнецка Пензенской области, живыми тоже больше никто не видел: «Татары» уничтожили всех, кто мог бы вывести милицию на их след.

Но маховик расследования работал на полную мощь. Впервые за долгие годы бандитского беспредела у правоохранительных органов появилась реальная возможность привлечь членов преступного сообщества «Татары» к уголовной ответственности. Начиная с 1998 года, когда сообщество было взято в разработку, накопились десятки томов оперативной информации, которую мы уже научились систематизировать.

Во время следственных действий имела место нештатная ситуация: оперативники наткнулись на пластиковый пакет с торчащими проводами, не исключалось, что это бомба. Начальник УБОП Нижнекамска лично вывез подозрительный предмет в безопасное место, позже специалисты подтвердили — внутри находилась взрывчатка. При дальнейшем обыске мы обнаружили десятки пистолетов и автоматов. Ещё один схрон с оружием находился на городском кладбище, где пистолеты и патроны прятали в гробах, всего было изъято порядка 80 единиц огнестрельного оружия, в том числе ручной пулемёт Калашникова и ручной противотанковый гранатомёт.

Всего оперативники задержали более 60 человек. Около 30 позднее были освобождены от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием и помощью в раскрытии преступлений. В качестве обвиняемых привлекались порядка сорока человек, но арестовать удалось только 29. Александр Мирошниченко и Юрий Хусаинов были задержаны в Набережных Челнах, куда приехали по поддельным документам. Во время задержания оба оказали оперативникам сопротивление. Остальные успели скрыться, в том числе один из лидеров, Олег Лазарев, прихвативший «общак» группировки, и «вор в законе» Чича-Шафигуллин. Не дожил до ареста ликвидатор группировки Сластёна: он покончил жизнь самоубийством, когда был вызван на допрос в УВД. Впрочем, не исключено, что это было искусно замаскированное убийство.

Следствие длилось полтора года. Материалы уголовного дела составляли около 100 томов. Сотрудники УБОП и уголовного розыска осуществляли оперативное сопровождение всё время расследования и судебного процесса. Показания дали около четырёхсот свидетелей, некоторым из которых мы обеспечивали защиту.

Но на свободе оставались восемь членов группировки, скрывшихся ещё до начала расследования, а в апреле 2005 года удалось бежать из-под стражи 40-летнему Зульфату Сулейманову, казначею «Татар».

Здесь я должен сказать о позорном факте в истории этого расследования. Разработка преступного сообщества «Татары» была для нас не первой, и давно уже перестало быть новостью, что каждая криминальная группировка имела в органах внутренних дел прикормленных сотрудников. Каждый раз при ликвидации очередной банды мы вычищали и свои ряды от предателей. Но то, что произошло в УВД Нижнекамска, не укладывалось даже в схему «мусор на зарплатке».

Для ознакомления с делом Зульфата Сулейманова из Мензелинского следственного изолятора на несколько дней вывозили в Нижнекамск, где он находился в изоляторе временного содержания городского УВД. 21 апреля 2005 года особо опасный преступник… исчез. Было начато внутреннее расследование, и один из конвоиров признался, что Сулейманова под личную ответственность вывел из камеры изолятора сам начальник ИВС Дмитрий Лебедев. На допросе уже привлечённый в качестве обвиняемого Лебедев решился рассказать правду. По его словам выходило, что Сулейманов попросил Лебедева организовать ему выезд — чтобы «отдохнуть с друзьями на свободе». За это пообещал взятку в 10 тысяч рублей и пригласил разделить с ним отдых. Начальник изолятора согласился и лично вывез Сулейманова в загородный коттедж, где после общения с девушками лёгкого поведения и алкоголя просто… заснул. В это время Сулейманов и сбежал.

Либо капитан милиции был круглым идиотом, и ему крупно повезло, что проститутки его просто опоили, а не убили, либо (что гораздо вероятнее) с «Татарами» его связывали не только рабочие контакты. Так или иначе, бывший сотрудник Нижнекамского УВД получил сполна: суд приговорил его к пяти годам лишения свободы.

Суд начался в ноябре 2005 года и закончился 31 января 2007 года. Накануне Нового года Верховный суд республики вынес обвинительный приговор в отношении 29 участников ОПС «Татары» и назначил им длительные сроки лишения свободы.

Лидеры Ильдар Ахметов по кличке Сухой и Александр Мирошниченко по кличке Мирон получили по 24 с половиной года лишения свободы.

В это время уже полным ходом шло следствие над теми «татарами», находившимися в розыске, которых удалось задержать. В декабре 2006 года в Волгограде были задержаны Олег Лазарев и Андрей Красильников, в марте 2007 года в городе Чайковске Пермской области — сбежавший из-под стражи Зульфат Сулейманов. В мае 2007 года добровольно явился в прокуратуру республики Нафис Бикмухаметов и написал явку с повинной. В сентябре того же года в Челнах задержали Семёна Николаева. Через месяц в одной из самарских бань был задержан 38-летний Радик Шафигуллин, тот самый Чича. При задержании у него изъяли паспорт, удостоверения сотрудников спецназа Минобороны, МВД, ФСБ, водительское удостоверение, в которых были указаны иные фамилия, отчество и место рождения. И наконец, в феврале 2008 года в одной из колоний нашли Андрея Бессмертного. Ждать поимки остальных беглецов не стали. Всем участникам банды были предъявлены обвинения, предусмотренные статьями «Бандитизм» и «Организация преступного сообщества», а также в совершении целого ряда тяжких и особо тяжких преступлений.

В июле 2009 года Верховный суд Республики Татарстан огласил приговор: Олег Лазарев получил 22 года лишения свободы, Семён Николаев — 18 лет, Зульфат Сулейманов — 15 лет, Андрей Красильников — 12 лет. Был взят под стражу в зале суда и Нафис Бикмухаметов, который до этого находился под подпиской о невыезде (за активную помощь следствию). Но даже с учётом всех смягчающих вину обстоятельств совершённые им преступления в совокупности потянули на 6 лет лишения свободы в колонии строгого режима.

Краткие итоги 2003 года:

В составе Временного отдела внутренних дел Гудермеса сотрудники МВД республики раскрыли почти 350 преступлений, выявили около 90 членов незаконных вооружённых формирований, изъяли из незаконного оборота свыше 170 единиц огнестрельного оружия, ликвидировали бандгруппу Батаева, совершавшую теракты и убийства, группу Кагирова, занимавшуюся похищением людей, и банду Таймасханова.

В Татарстане зарегистрировано 58 866 преступлений.

Убийств — 605.

Тяжких и особо тяжких — 22 719.

Возбуждено 8 уголовных дел по статье «Бандитизм» и 4 по статье «Организация преступного сообщества».

Раскрыто 873 преступления, совершённых в составе организованной группы, в том числе 110 наркопреступлений, перекрыто 17 каналов поставки наркотиков в Татарстан.

По данным опроса, проведённого в декабре 2003 года ЦЭСИ при КМ РТ, число граждан, доверяющих милиции Татарстана, по сравнению с прошлым годом возросло на 5,6 процента и составило почти 55 процентов.

2004-й: ГОД СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ

В 2004 году мы выходили на финишную прямую перед масштабными празднованиями тысячелетия Казани, назначенными на лето 2005 года. Конечно, многое уже было сделано: и в плане технической оснащённости, и в том, что касалось оперативной обстановки, но проблем оставалось более чем достаточно. Росло количество преступлений в общественных местах, наблюдался всплеск подростковой преступности. И, в отличие от Москвы образца Олимпиады-80, мы не имели возможности выслать всех неблагонадёжных за «сто первый километр»…

Кроме того, необходимо было исключить любые возможные проявления экстремизма и терроризма. Ведь угроза существовала более чем реальная: теракты совершались по всей стране.

В феврале 2004 года террорист-смертник подорвал себя в московском метро, убив 42 человека.

9 Мая в Грозном от взрыва бомбы, заложенной на трибуне стадиона, погибли президент Чеченской Республики Ахмат Кадыров и председатель Госсовета Чечни Хусейн Исаев.

В ночь с 21 на 22 июня произошло нападение на все объекты силовых ведомств Республики Ингушетия, в результате которого погибли сотни человек.

В июле произошли два теракта в Воронеже, а в августе террористки-смертницы взорвали два самолёта авиакомпании «Сибирь». 31 августа ещё одна террористка-смертница привела в действие взрывное устройство на станции метро «Рижская» в Москве.

Но самым чудовищным в списке терактов 2004 года стал захват школы в Беслане 1 сентября. Три дня вся страна мучительно ждала освобождения полутора тысяч человек, две трети которых составляли дети. Во время штурма соотношение погибших заложников к террористам составило десять к одному: уничтожен 31 террорист, погибло более 350 человек, почти 200 — детей. Ранено свыше 500. Большей трагедии, чем бесланская, в новейшей истории нашей страны ещё не было…

Террорист в Национальном музее

Двадцать восьмого января средь бела дня в Казани в здание Национального музея вошёл мужчина в маске и заявил, что собирается взорвать здание, если ему немедленно не организуют встречу с мэром Казани Камилем Исхаковым. Он представился Алексеем, заявил, что служил в Афганистане, был ранен, а теперь не может получить полагающуюся ему квартиру. В руках Алексей действительно держал какое-то устройство в чехле и бутылку, по его словам, с нитроглицерином.

Пока одни сотрудники музея отвлекали террориста разговорами, другие срочно звонили в милицию: через пятнадцать минут здание уже было оцеплено, а улица Ленина вся перекрыта. К музею подтягивались спецподразделения МВД, УФСБ и МЧС. Конечно, оставалась надежда, что это — эксцесс сумасшедшего, но теракты для страны давно перестали быть нонсенсом, так что мы считали опасность вполне реальной.

Человек, захвативший музей, согласился пропустить внутрь меня, Рената Тимерзянова и ещё нескольких переговорщиков. При этом он дал понять, что у него есть сообщники, которые заняли боевые позиции на высотных домах Казани и в любой момент готовы подорвать себя, если что-либо пойдёт не так.

Впрочем, вскоре Алексей передумал встречаться с мэром и стал требовать у нас 300 тысяч рублей на покупку квартиры. Мы «торговались» более двух часов, снизив сумму до 150 тысяч — на самом же деле просто тянули время: с первых же минут общения с ним я почувствовал, что «террорист» блефует. Но опасения оставались — не дай бог ошибусь!

Чтобы усыпить бдительность преступника, мы передали ему часть суммы и убедили его выйти из здания через чёрный ход, отдав бомбу нам. Во дворе его уже ждали четверо сотрудников БОР…

Захват музея действительно оказался блефом — взрывное устройство было муляжом, сконструированным из старого аккумулятора от мотоцикла, и никакой опасности не представляло. Не было нитроглицерина и в маленькой бутылочке, обмотанной чёрной липкой лентой.

Кстати, мои прогнозы подтвердились — злоумышленник действительно никогда не был в Афганистане. Владимир Кондратенко, 57-летний дворник из Верхнеуслонского района, отец четверых детей, свой поступок мотивировал безденежьем и невозможностью получить хорошо оплачиваемую работу. Республиканское управление ФСБ возбудило уголовное дело по статье «Терроризм», но Верховный суд республики переквалифицировал обвинение на «Заведомо ложное сообщение об акте терроризма» и «Вымогательство», приговорив Кондратенко к 5 годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Разумеется, к вечеру новость об операции в Национальном музее взбудоражила всю Казань. Решив не поднимать волну паники, мы официально сообщили в СМИ, что в городе проводились учения, и нам в первый момент даже поверили. Правда, потом всё же пришлось признаться, как обстояли дела на самом деле, но ажиотаж уже спал, и особой паники не случилось.

По большому счёту это действительно была своеобразная тренировка для нас, проверка на боеготовность. Вот и пригодились многочисленные учения, которые мы до сих пор проводили — и собственные, и совместные с ФСБ и ФСО. Многократные повторения сценариев, действия, доведённые до автоматизма, позволяют принимать решения практически мгновенно, не теряя в экстремальной ситуации драгоценного времени. Лично у меня после музея ощущение было, как будто в «Зарницу» поиграли: никакого мандража, никаких переживаний. Хотя учения учениями, а всё предугадать невозможно. Никогда и ничего нельзя упрощать.

Участковый-террорист

Служба на Кавказе стала для наших сотрудников настоящей школой, дав массу полезных навыков в борьбе с террористами. С апреля 2003 года милиционеры Татарстана в Гудермесе раскрыли 350 преступлений, задержав 90 членов незаконных вооружённых формирований. Наши бойцы ликвидировали несколько бандитских группировок, в том числе известную группу Батаева, занимавшуюся организацией терактов, убийствами, нападениями на военнослужащих федеральных войск, и группу Кагирова, специализировавшуюся на похищении людей. Принимали мы самое активное участие и в ликвидации банды Таймасханова, о которой много писали в СМИ.

Но не все уроки, полученные на Кавказе, пошли на пользу. Война выявляет в людях их суть, а люди ой какие разные…

В ночь с 6 на 7 февраля в Набережных Челнах сотрудники УБОП МВД задержали участкового, прикрепившего самодельную бомбу к днищу машины ВАЗ-21099 во дворе жилого дома. Кустарное взрывное устройство состояло из 200-граммовой тротиловой шашки, детонатора и бикфордова шнура. «Адская машинка» должна была сработать после того, как двигатель нагреется до определённой температуры.

Сначала оперативники обезвредили заминированную машину, сразу же после этого задержав старшего участкового Автозаводского ОВД майора милиции Михаила Завалия. Он хотел взорвать автомобиль любовника своей бывшей жены, рассчитав время так, чтобы оба — и изменница, и разлучник — находились в машине.

Женщина на допросах рассказала, что ушла от мужа к другому, не вынеся постоянных побоев и унижений. В отместку тот пообещал поймать любовников, обвязать гранатами, вывезти за город и взорвать. Женщина всерьёз восприняла угрозы, потому что знала, что Завалий постоянно носит в форменном бушлате две гранаты. В последние годы майор Завалий несколько раз был в служебных командировках на Северном Кавказе и регулярно привозил оттуда боеприпасы и оружие, иногда даже разрешая жене пострелять из трофейных пистолетов.

После одной из командировок, судя по всему, он и привёз 800 граммов тротила. Часть его он планировал использовать для подрыва любовников, часть — чтобы взорвать квартиру одного из членов ОПГ «Боксёры». К этому «боксёру» бывшая жена с соперником часто приезжали в гости, и оба взрыва можно было бы представить как криминальные разборки.

Узнав о планах участкового, оперативники УБОП установили за ним наблюдение. Кроме того, они заменили охрану на автостоянке, где ставил машину соперник, и там круглосуточно дежурили собровцы. Спустя несколько дней под вечер на глазах у «охранников» майор установил под капотом две тротиловые шашки. Взрывчатка должна была сработать, когда машина тронется с места.

Обыскав квартиру задержанного, оперативники обнаружили три магазина к автомату Калашникова, разнокалиберные патроны, пистолет, тротиловые шашки с детонаторами, зажигательные трубки, огнепроводной шнур, ручные гранаты с запалом, боевую часть миномётной мины, капсульный взрыватель, порох.

Прокуратура возбудила уголовное дело по статье «Покушение на убийство и незаконное приобретение, хранение, перевозка или ношение огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств». Затем к обвинениям добавились ещё три статьи Уголовного кодекса, в том числе попытка уничтожения чужого имущества.

На суде Завалий полностью признал свою вину, оговорившись, правда, что убивать никого не собирался, а просто хотел разлучить любимую женщину и её ухажёра. Выездная коллегия признала вину Михаила Завалия доказанной и приговорила его к 8 годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Но всё это были только «цветочки». В 2004 году правоохранительные органы Татарстана вышли на разветвлённую сеть террористических организаций, действовавших на территории республики.

Боровецкий маньяк

Летом 2004 года в окрестностях Набережных Челнов начал орудовать серийный убийца. Объектами нападений становились люди, выбирающиеся за город для романтических прогулок.

Первое тревожное сообщение поступило утром восьмого июня: в Боровецком лесу недалеко от родника обнаружены тела убитых Сергея Шакирова и Натальи Белых. Женщина скончалась от ножевых ранений, а мужчину, несколько раз ударив ножом, убийца добил из пистолета. Метрах в пятидесяти стоял обгоревший автомобиль «Ока» с человеческими останками, позже эксперты установят, что в салоне находилась Ольга Юрченко, скончавшаяся от выстрела в сердце.

В таких случаях одной из основных версий всегда рассматривается убийство на почве ревности, и по подозрению в совершении преступления был задержан гражданский муж Ольги Юрченко. А убийства между тем продолжались.

Второго июля там же, в Боровецком лесу, отдыхающие наткнулись на подростка, убитого выстрелом в голову. В первом и втором случаях использовалось разное оружие, и преступления в тот момент между собой не связали. У Миши Осипова, отставшего от туристической группы, не было при себе никаких ценных вещей, он не подвергался истязаниям или сексуальному насилию, так что оперативники предположили: убийство умышленное. Очертив круг подозреваемых и установив личность наиболее вероятного «недруга», группа сотрудников милиции выехала для его задержания в Краснодар. Шестнадцатилетний житель посёлка ГЭС, оказавшись в кабинете следователя, подтвердил, что недолюбливал покойного, но причастность к убийству категорически отрицал.

Не «вытанцовывалась» и первоначальная версия по тройному убийству: теоретически 37-летний газосварщик мог убить свою подругу и её компанию, но на практике мужчина путался в деталях, обстоятельствах и времени преступления…

Двадцать первого августа неподалёку от места первого преступления грибники нашли тела Ивана Сидорова и Гульнары Гареевой. Обе жертвы были убиты аккуратным, практически профессиональным выстрелом в голову, и на сей раз между происшествиями прослеживалась чёткая связь. Экспертиза установила, что убийство Сидорова, Гареевой и 17-летнего Михаила Осипова было совершено из одного оружия. Кроме того, преступник ещё и ограбил свои жертвы, забрав наличные, мобильный телефон и золотые украшения женщины.

Таким образом, с начала лета в зоне отдыха Набережных Челнов были зверски убиты уже шесть человек. Боровецкий лес стал крайне опасным местом для жителей Челнов. Средства массовой информации непрестанно предостерегали горожан от выездов на природу, а челнинская милиция перекрыла все въезды на территорию лесопарка. Сотрудники перекапывали грунтовые дороги рвами, устраивали завалы из поваленных деревьев. Практически весь личный состав УВД прочёсывал лес и участвовал в скрытом наблюдении. Женщины-сотрудницы вместе с коллегами изображали отдыхающие пары, но всё было безрезультатно.

Ровно через десять дней, 31 августа, милиционеров ждала ещё одна страшная находка. Залиф Гайнетдинов и Эльза Гилязова были застрелены возле мостика через речку Шильна, где, судя по всему, любовались закатом. И вновь с тел были сняты все «ценности»: часы за 400 рублей, цепочка за 100 рублей, а также бумажник.

На счету боровецкого убийцы было уже восемь жертв. Уголовное дело взял под личный контроль президент республики Минтимер Шаймиев. В Челны, чтобы разобраться на месте, выехали Ренат Тимерзянов и руководитель УФСБ по Татарстану Евгений Вдовин.

Убийцей мог быть как одиночка-серийщик, так и группа «отмороженных» подростков, промышляющих разбоями (в пользу этой версии говорило ещё и то, что в нескольких случаях применялся второй пистолет). Но корыстные мотивы никак не вязались со слишком скромной поживой для такого затратного (целых два пистолета) способа убийства…

Последним в цепочке преступлений стало убийство жительницы Челнов Светланы Шариповой, совершённое 27 октября. Её застрелили из того же пистолета, что и большинство жертв летом 2004 года, но тело женщины, в отличие от всех других, было обнаружено на кухне её собственной квартиры. Она явно сама впустила киллера в дом: вещи и мебель находились на своих местах, следов борьбы обнаружено не было. Значит, убийца — кто-то из её знакомых.

Подруга убитой рассказала, что у Светы был близкий знакомый, который представлялся как Дамир, описала его приметы и даже привычки, в частности, пристрастие к зелёному чаю только определённого сорта. В день трагедии «друг» явно находился у женщины в гостях — на столе стоял чайничек со свежезаваренным чаем его любимой марки. Оперативники нашли номер мобильного телефона Дамира и назначили ему встречу. При задержании в барсетке у Дамира оказался пистолет, как в тот же день показала экспертиза, тот самый, из которого убивал «боровецкий маньяк».

Задержанного звали, конечно, не Дамир. Хафиз Раззаков под тяжестью улик не стал отпираться (да и не смог бы уже при всём желании), подробно рассказав обстоятельства девяти убийств. Мотив преступлений, по его словам, был один: наказание за прелюбодеяние и несоблюдение требований ислама. Жертв выслеживал специально. Седьмого июня около 10 часов вечера в Боровецком лесу за 67-м микрорайоном «Нового города» Челнов он увидел автомобиль «Ока», в котором находились мужчина и женщина. Открыв дверь, без разговоров начал наносить удары ножом. Женщина скончалась после первых двух ударов, а вот мужчина, несмотря на серьёзные раны, сумел захлопнуть дверь и попытался завести машину. Но убийца выхватил пистолет и стрелял через стекло машины до тех пор, пока тот не перестал шевелиться.

Только вытащив тела обоих из салона, на пассажирском сиденье он увидел тело ещё одной женщины, которую вначале «не заметил», а одна из пуль случайно угодила ей прямо в сердце. После этого Раззаков снял с убитых украшения и поджёг машину.

Следующее убийство произошло спонтанно. В лесу Раззаков столкнулся с подростком в туристическом снаряжении. Парнишка явно заблудился — он шёл, держа в руках топографическую карту. Усыпив бдительность мальчика каким-то вопросом, Раззаков выстрелил ему в грудь. Когда тот упал, добавил «контрольный» в голову, забрал карту и ушёл. Позже на допросах он и сам не мог объяснить, что его толкнуло на убийство — то ли карта понравилась, то ли боялся, что парень может сообщить о нём как о «подозрительном человеке», поскольку расследование первых трёх убийств уже шло. После этого 20 и 27 августа жертвами Раззакова стали ещё две молодые пары.

Убийство гражданской жены Раззаков объяснил тем, что подруга отказывалась принимать радикальный ислам, на чём он давно настаивал. Во время последнего спора Раззаков вышел в прихожую, спокойно взял пистолет и расстрелял женщину прямо на кухне.

Но даже если бы он и не совершил последнее убийство, его так или иначе задержали бы в конце 2004 года: в учётах МВД всплыл второй пистолет, из которого совершались убийства в Боровецком лесу. Оружие сдал в милицию на добровольной основе житель Азнакаево Нафис Калимуллин, а проверка по республиканской пулегильзотеке тут же показала, что это и есть второй пистолет, из которого убивали в Боровецком лесу.

Сам Калимуллин, сообщник Раззакова (об этом — позже), в лесных убийствах не участвовал, он просто попросил починить барахливший механизм пистолета. Тот починил, заодно «опробовав» его на живых людях — ещё и потому, что боялся «потерять форму». Дело в том, что 32-летний Хафиз Раззаков был не просто убийцей-фанатиком. Задержав его, правоохранительные органы смогли выйти на разветвлённую сеть настоящего террористического подполья.

Обыск в квартире арестованного полностью подтвердил его участие в экстремистской группировке «Исламский джамаат». У него были изъяты камуфляж, самодельные пояса шахидов, чертежи взрывных устройств. С этого момента к расследованию плотно подключились сотрудники ФСБ.

Как становятся террористами

Уроженец Самаркандской области Узбекистана Хафиз Раззаков поселился в Набережных Челнах в середине 90-х годов. За плечами у него были служба в армии, работа в патрульно-постовой службе милиции города Брянска. Поначалу Раззаков раздумывал продолжить службу и здесь — даже стажировался в ППСМ УВД Челнов, но сработаться с коллективом у замкнутого и угрюмого одиночки не получилось. Зато получилось найти единомышленников в другом месте.

Сейчас уже очевидно, что проникновение на территорию республики проповедников радикального ислама совпало с началом девяностых годов. В Набережных Челнах оно началось с открытием печально известного медресе «Йолдыз» в 1993 году, именно тогда в некоторых мечетях города появились люди, осуждающие «пассивных верующих» и призывающие к «священной войне». Примерно к 1996 году это брожение структурировалось в организацию под названием «Исламский джамаат».

А в начале 1997 года в одной из мечетей Набережных Челнов Раззаков познакомился с вербовщиками Алексеем Ильиным и Шерали Шукуровым, которые рассказали ему, что в Чечне недавно открылся учебный центр «Кавказ», где арабы учат мусульман «правильному» исламу. В марте 1997 года Раззаков уже был на территории лагеря, где принял имя Абдул-Ахат (позже он переименовался в Хасана). Центр «Кавказ», кстати, явился отправной точкой в становлении джамаата в Татарстане: уже установлено, что подготовку в нём прошли не менее сорока жителей республики.

«Кавказ» был создан в начале 1997 года Хаттабом и Шамилем Басаевым возле села Сержень-Юрт Шалинского района Чеченской Республики на базе бывшего пионерлагеря с одной-единственной целью: обучать новобранцев теории и практике диверсионно-террористической деятельности. Особое внимание уделялось минно-взрывному делу, обучали которому под личным руководством Хаттаба.

Настоящих имён друг друга обучающиеся в «Кавказе» не знали, по прибытии в лагерь человеку давалось мусульманское имя. Слушателям это объясняли требованиями ислама, однако истинная цель псевдонимов была иной — чтобы в случае провала на допросах они не могли назвать своих «однокурсников».

Раззаков из Татарстана был не один. Вместе с ним в лагере прошли обучение два его брата — 50-летний житель Камских Полян Шамиль Тамимдаров и челнинец Ильгам Гумеров. Все группы в лагере формировали по национальному принципу: дагестанцы, чеченцы, узбеки, татары, в каждой было примерно по десять человек.

Раззаков был прилежным учеником: во время следствия по убийствам в Боровецком лесу выяснилось, что в послужном списке Раззакова — участие в самых громких и чудовищных преступлениях. К примеру, нападение летом 1999 года на блокпост возле села Муни Ботлихского района Дагестана, когда были убиты десять сотрудников дагестанской милиции, а также уничтожение сводной колонны Пермского ОМОНа в марте 2000 года возле села Жани-Ведено. Тогда были убиты 32 бойца ОМОН и 6 военнослужащих комендантской роты, а 11 человек бандиты взяли в плен и казнили с особой жестокостью. По признанию Раззакова, его группа «принимала непосредственное участие» в казни…

Похищение Анатолия Геллера

Конец 90-х — это время торговли людьми на Северном Кавказе. Группы боевиков постоянно похищали состоятельных россиян с целью выкупа. Именно с этой целью летом 1999 года в Набережные Челны прибыли обучавшиеся в «Кавказе» Хафиз Раззаков, Максим Гапонов, братья Илхом и Шерали Шукуровы. По словам Раззакова, приказ захватить богатого заложника им отдали лично Хаттаб и Басаев.

Выбор пал на Анатолия Геллера — сына начальника Горжилуправления, депутата Государственного Совета РТ Якова Геллера. Напали на него 1 июля около трёх часов дня, когда тот подъехал на машине к своему дому. Оглушив парня сильным ударом, бандиты затолкали его на заднее сиденье своей машины и вывезли за город. Там пересадили в заранее оборудованный тайником «КамАЗ» (рефрижератор с замаскированным внутри деревянным ящиком) и вывезли в Мордовию, где трое суток держали в погребе дома в одной из деревень, пока корректировали маршрут в Чечню. Чтобы пленник вёл себя спокойно, всё это время ему постоянно кололи психотропные препараты.

18 июля Анатолия Геллера доставили в город Урус-Мартан. Позже он расскажет, что в Чечне над ним постоянно издевались, жестоко избивали и постоянно угрожали убийством. Один раз даже устроили ложный расстрел — приставили ко лбу пистолет и выстрелили холостым.

За жизнь сына с Якова Геллера потребовали полмиллиона долларов. Установили жёсткие сроки. За промедление обещали отрубать парню пальцы и присылать отцу.

Переговоры с боевиками вёл председатель чеченской диаспоры в Набережных Челнах, который несколько раз ездил в Чечню. В результате ему удалось снизить сумму выкупа до 300 тысяч долларов. Но и этих денег у Якова Геллера, отца Анатолия, не было. И тогда руководитель коммунального хозяйства Челнов пошёл на отчаянный шаг — он расклеил по городу листовки с просьбой о помощи, и люди откликнулись. В созданный Геллером общественный фонд приносили кто по сто долларов, кто по тысяче. Старенькие бабушки приносили даже варенье, надеясь хоть чем-то помочь.

В начале сентября на границе Чечни и Ингушетии возле КПМ «Кавказ-1» боевики передали заложника в обмен на деньги сотрудникам правоохранительных органов. По словам Раззакова, за эту операцию он получил от Хаттаба 10 тысяч долларов. Остальные участники получили меньше.

Спустя год, в 2000 году, сотрудники ФСБ задержали похитителей Анатолия Геллера — братьев Шукуровых и Максима Гапонова. Шерали Шукуров и Гапонов получили по 20 лет колонии, Илхома Шукурова осудили на 12 лет. Раззакову же удалось уйти. Именно Раззаков был последним неустановленным участником похищения сына Якова Геллера. Это он схватил Анатолия и запихнул его в машину. Один из братьев Раззакова, Хайрулла, тоже принимал участие в начальной стадии подготовки этого похищения. Но привлечь его к ответственности уже невозможно — он погиб в Чечне.

«Исламский джамаат» в Татарстане

Для расследования убийств в Боровецком лесу была создана оперативно-следственная группа из сотрудников милиции, ФСБ и прокуратуры. Предстояло проведение одновременных арестов участников подпольной группировки. Тем временем арестованный Хафиз Раззаков начал давать показания.

Как следовало из его рассказа, лидером «Исламского джамаата» в Татарстане он никогда не был. Эту роль взял на себя 33-летний Ильгам Гумеров (Ахмад, Абдул-Азиз), развернув активную деятельность в Набережных Челнах и Азнакаевском районе Татарстана, а также в Белорецком и Учалинском районах Башкирии. Постоянного штаба «джамаат» не имел, собирались его участники на съёмных квартирах или в башкирских лесах. В марте 2001 года в Набережные Челны вернулся и Раззаков, получив прямое указание Хаттаба и Басаева участвовать в подпольной организации, развёрнутой Гумеровым.

На первом этапе члены «джамаата» занялись активной вербовкой агентуры в Набережных Челнах и соседних райцентрах — Елабуге и Азнакаево. Агитацию необходимости непримиримой войны с «кяфирами» члены организации вели после массовых молитв в мечетях. Через пропаганду вербовщики вышли на группу своих единомышленников в Азнакаево, ранее проходивших спецподготовку у талибов, в учебном центре мечети «Мавлоно Усмана-Черхи» в таджикском городе Истаравшан.

Другой находкой для вербовщиков стал заместитель директора ООО «Рынок» Нафис Калимуллин, лидер местной группировки «Спортсмены». Этот человек, в прошлом депутат, активист ТОЦ, помогал Гумерову держать «общак», пополнял организацию криминальными кадрами, обеспечивал строгую дисциплину.

До начала 2003 года экстремистская организация работала на своё укрепление — закупала оружие, набирала новых участников, искала дополнительные источники финансирования, готовила в лесах Башкортостана схроны с оружием, боеприпасами и продовольствием. Кстати, арсенал за два года экстремисты успели собрать внушительный. После массовых арестов участников «джамаата» у них изъяли 2 автомата, 8 пистолетов и глушители к ним, гранаты, обрезы охотничьих ружей. А также пластид, свинцовые шарики для «поясов шахида», большое количество боеприпасов, экстремистская литература и конспекты с точными схемами взрывных устройств, так называемых мин-ловушек. Эксперты отметили, что все схемы «выполнены на высоком профессиональном уровне, являются секретными и предназначены для узкого пользования специалистами-взрывниками. Эту информацию невозможно найти даже в специальной литературе».

Средства на свою деятельность «Исламский джамаат» должен был добывать сам. К примеру, как установило следствие, деньги в бюджет «джамаата» поступали в том числе и от одной из мечетей «Тауба», где они собирались с состоятельных прихожан «на нужды ислама». Финансовую помощь оказывали и некоторые коммерсанты, такие, как челнинский предприниматель, уроженец Узбекистана Салават Латыпов. В ходе расследования выяснилось, что бизнесом Латыпов занимался незаконно — изготавливал в подпольных цехах запчасти для «КамАЗов», получая около 10 миллионов рублей прибыли в год.

«Джамаат» пытался также организовать в Набережных Челнах нападение на инкассатора фирмы «Красный Восток» летом 2003 года. Поручили это дело Хафизу Раззакову. Подготовили план, начали наблюдение, но… не рискнули, заметив, что сотрудники службы безопасности фирмы что-то заподозрили…

Кроме того, члены «джамаата» пытались «зарабатывать» и сами. В связи с этим в 2004 году у них произошёл конфликт с одной из челнинских преступных группировок, контролирующих частный извоз в городе, в том числе стихийную автостоянку возле железнодорожного вокзала в Набережных Челнах. Исламисты потребовали у «смотрящих» содействия в частном извозе и несколько бесплатных мест на автостоянке. Те, естественно, отказали. Через некоторое время на автостоянку подъехали около сорока «джамаатчиков» с молотками, кусками арматуры и монтировками. Угрожая пневматическим пистолетом, один из них заявил, что они будут «делать то, что им захочется». При неповиновении обещал объявить «джихад». Места на стоянке им предоставили…

Следствие по делу «Исламского джамаата» длилось более двух с половиной лет, в течение этого времени открывались всё новые обстоятельства деятельности экстремистов. Их целью было ни больше ни меньше — создание на территории Поволжья исламского государства, так называемого Исламского халифата. Планировалось всё в три этапа. Первый, подготовительный, в форме призывов населения к «джихаду», должен был охватить весь Татарстан. Второй этап, запланированный на начало 2005 года, предполагалось начать серией крупных терактов на промышленных объектах республики. Готовились также взрывы в местах массового пребывания людей во время празднования 1000-летия Казани. Третьим и последним шагом должно было стать провозглашение Татарстана в 2008 году полностью независимым от России мусульманским государством.

Над этими наполеоновскими планами можно было бы посмеяться, если бы не девять убийств в самом центре России, если бы не похищения людей за тысячи километров от Кавказа, если бы не арсеналы оружия и взрывчатки. Фанатики не мыслят логично — тем они и опасны.

На допросах участники «джамаата» утверждали, что подобные задачи перед ними поставил амир «Исламского джамаата» Ильгам Гумеров. Ему же в свою очередь отдали приказ чеченские полевые командиры Хаттаб, Зубайр и Шамиль Басаев.

Первыми должны были взлететь на воздух железнодорожная станция в Агрызе, войсковая часть МЧС в Набережных Челнах и Казанский вертолётный завод. Затем «Исламский джамаат» планировал заявить о себе взрывами во время празднования 1000-летия столицы Татарстана. Зная, что в Казань прибудут президент России и зарубежные гости, террористы намеревались заложить взрывные устройства в опоры ЛЭП вдоль шоссе, ведущего в город из аэропорта. В тот момент, когда автомобили президентов поравнялись бы опорами, одновременно должны были произойти направленные взрывы, и столбы с проводами под напряжением упали бы на бронированные лимузины. Конечно, физически уничтожить людей таким способом вряд ли бы получилось: правительственные автомобили надёжно защищены. Но главной целью операции террористов была демонстрация силы и деморализация официальной власти.

В 2007 и 2008 годах планировалось совершить взрывы на «КамАЗе» и «Нижнекамскнефтехиме», после чего члены «джамаата» собирались перебраться вместе с семьями на постоянное место жительства в Афганистан и Пакистан, уступив место молодой смене. Подтверждение каждому сказанному на допросах слову есть в 127 томах уголовного дела и в обвинительном заключении из 9 томов, по 300 страниц в каждом.

На предварительном следствии большинство участников «Исламского джамаата» призналось также в строительстве тайного лагеря. Схроны с оружием оперативникам пришлось искать в высокогорных районах Башкирии, но поиски на тот момент оказались безуспешными, хотя следственная группа дважды прочёсывала весь лес. Удалось найти только блиндаж, оборудованный «джамаатчиками» в 2003 году. В нём были запасы продуктов минимум на месяц.

Под подозрение подпало около 50 человек, но, в конце концов, обвинение было предъявлено 23-м. Однако не все члены «джамаата» были арестованы осенью 2004 года. Около десяти человек успели скрыться из Набережных Челнов, через несколько месяцев совершив то, к чему их готовили в лагере «Кавказ». В начале 2005 года в Поволжье прогремело 11 взрывов — атаке подверглись линии электропередач и газораспределительные станции. К счастью, по горячим следам преступников удалось задержать.

Мы тогда прошли по самому краю, успев в последний момент. Как позже установили сотрудники ФСБ, в декабре 2004 года из Чечни с заданием для отряда Гумерова в Набережные Челны прибыл эмиссар Тамимдаров. Он должен был встретить кавказских специалистов-взрывников, обеспечить их жильём и питанием, подготовить совместные диверсии. Но, поскольку гнездо террористов было разорено, чеченскому инспектору пришлось срочно заметать следы. Он выехал в Казахстан, где и был задержан 14 апреля 2005 года.

Последние члены организации, остававшиеся на свободе — Данил Габдулхаков и его двоюродный брат Венер Хазетдинов — вместе с жёнами и маленькими детьми были задержаны в Оренбургской области в ночь на 22 сентября 2007 года при попытке перейти границу между Башкирией и Казахстаном. Когда их обнаружили и попытались остановить, террористы открыли огонь. Два егеря, участковый и его помощник погибли на месте…

Пятеро членов «Исламского джамаата», так называемое молодёжное крыло, были осуждены летом 2006 года, получив сроки от пяти до шести лет лишения свободы. Ещё 17 человек, в том числе лидеры Нафис Калимуллин и Ильгам Гумеров, выслушали вердикт присяжных в феврале 2008 года. Присяжные единодушно заявили: «Виновны». Суд приговорил Ильгама Гумерова к 12 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Нафису Калимуллину назначил наказание 10 лет. Хафиз Раззаков приговорён к пожизненному лишению свободы.

ОПФ «56-й квартал»

В случаях выявления террористического подполья всегда встаёт вопрос: «Сколько ещё преступников остаётся на свободе?» Дело «Исламского джамаата» не закончилось арестом челнинской и азнакаевской ячеек, получив продолжение буквально через два месяца, когда правоохранительные органы вышли на «Рыбнослободский джамаат» и несколько отделений запрещённой экстремистской организации «Хизб ут-Тахрир». У организованной преступности в Татарстане вырисовывалось ещё одно, абсолютно ни на что не похожее лицо.

Между тем мы продолжали громить и «старых знакомых». Активная фаза разработки преступного формирования «56-й квартал» шла ещё с 2003 года, после раскрытия убийства одного из лидеров ОПС «Жилка» Галиева, но аресты начались в 2004-м, когда в Сочи был задержан активный член группировки «56-й квартал» Андрей Прокаев.

Название ОПФ получило по «обслуживаемой» территории — 56-й квартал Московского района Казани. На протяжении десяти лет бандой командовали два лидера — Евгений Сватеев по кличке Жорик и Борис Старков. Однако в 1995 году Сватеев пропал (много лет спустя на окраине Казани найдут только его отрезанную руку), а Старкова начали подсиживать трое подросших подчинённых: Виталий Чирков, Олег Гринин и Ринат Князьханов. Впрочем, последнего интересовали деньги, а не власть: бригада Князьханова контролировала коммерческую деятельность группировки. Бригада Гринина делала деньги на продаже наркотиков, Чирков же держал на коротком поводке подпольных валютчиков.

В 1998 году «кварталовские» попытались расстрелять членов конкурирующей группировки «Савинка», но, несмотря на ураганный огонь из пистолетов и автоматов, никого не убили, только ранили четырёх человек. Поводом стал делёж автостоянки, расположенной на нейтральной территории. «56-й квартал» забрал стоянку себе, возмущённые «савинковские» в ответ сожгли одну из машин, после чего и произошла перестрелка.

Подозревая, что «савинковские» захотят отомстить, Гринин и Чирков организовали похищение активного члена «Савинки» Фатыхова, вывезли его на базу санатория «Ливадия», где долго пытали, чтобы узнать планы противника, а потом задушили. Много лет Фаттыхов числился пропавшим без вести — его тело нашли только после ареста основных членов группировки «56-й квартал» закопанным в боксе одного из предприятий.

«Кварталовские» не брезговали убивать и за деньги: в 1999 году они получили заказ от подконтрольных предпринимательниц Надежды Кульковой и Лилии Пешей, занимавшихся реализацией полиэтиленовой крошки с объединения «Оргсинтез». Их постоянная клиентка с Украины, Кармазинская, заказала большое количество сырья, пообещав заплатить 100 тысяч долларов наличными. Предпринимательницам захотелось и деньги получить, и товар не отдать. За содействие в преступлении они предложили бандитам 50 процентов от «прибыли», те согласились.

Кулькова предупредила партнёршу, что её встретит их «доверенное лицо с надёжной охраной» — Олег Гринин и бандиты из его бригады Оконечников и Гарифуллин. Все тщательно подготовились к встрече: постриглись, надели строгие костюмы, помыли иномарку. Даже купили роскошный букет цветов…

Кармазинскую галантно усадили на переднее сиденье и повезли в Дербышки, якобы показать новый офис фирмы. По дороге в посёлок гостью задушили и заботливо укрыли пледом: будто бы спит. Тело женщины забетонировали в полу одного из дербышкинских гаражей, а сумочку и личные вещи сожгли. У предпринимательницы при себе оказалось всего 33 тысячи долларов, взятых в качестве аванса. Обозлённые убийцы отдали заказчицам только 4 тысячи.

Но одно из заказных убийств сорвалось. В октябре 2001 года Прокаев заказал одного из криминальных авторитетов по кличке Расуль. Заказ должен был исполнить участник когда-то печально знаменитой банды «Чекисты» Анатолий Юриков по кличке Рыба.

«Чекисты» перестали существовать после того, как в перестрелке с конкурирующей бандой убили четырёх человек. В 1995 году больше двадцати «чекистов», в том числе и Юриков, отправились за решётку. Там он и познакомился с Андреем Прокаевым.

Расуля от смерти спасло только патологическое невезение Рыбы. Киллер решил убить авторитета уже на следующий день и отправился к его дому на улице Отрадная, одевшись (как он считал) соответствующе — в тёмный костюм, дорогую рубашку, добавив к образу тёмные очки. Надо сказать, что смотрелся он крайне нелепо, напоминая карикатурного агента разведки. И в таком виде Юриков почти неделю ходил по двору, выбирая удачное место для убийства, но покушение срывалось раз за разом. Неудивительно, что в конце концов киллер привлёк внимание Расуля, который, почуяв неладное, вызвал телохранителей.

Рыбу обыскали, нашли за поясом пистолет, его же рукояткой выбили неудавшемуся убийце зубы, и, скорее всего, дело кончилось бы очередным трупом, но Юрикову невероятно повезло. Один из телохранителей, отправляясь на «задержание», решил ещё и выгулять бультерьера. Во время драки собаке что-то не понравилось, и она перекусала и Рыбу, и телохранителей. В суматохе киллер убежал, оставив на поле боя свой пистолет.

Его задержали через несколько дней в Альметьевске. На следствии Юриков заявил, что собирался убить не Расуля, а его соседа — инвалида первой группы. В итоге он получил 4 года лишения свободы. А Прокаева объявили в федеральный розыск ещё и за организацию убийства.

Тем временем Борис Старков, чей авторитет в группировке постепенно угасал, решил восстановить статус-кво. На очередной разборке в кафе с молодыми он в гневе швырнул прямо им под ноги взрывпакет. Те отделались лёгким испугом, но сильно обозлились. Расправа состоялась летом 2001 года: Старкова похитили прямо на Московском рынке и вывезли в Высокогорское лесничество, где вдоволь поиздевались — перед тем как прикончить, долго били, прострелили руки и ноги.

Сотрудники УБОП задержали Прокаева в Сочи, куда он приехал отдыхать. Местные милиционеры опознали его по ориентировке. До последнего времени Прокаев жил в Москве и приезжал в Казань лишь на короткое время, чтобы присматривать за «улицей» и улаживать возникающие с другими группировками конфликты. Поэтому ему и удавалось так долго ускользать от оперативников. При нём находился стартовый пистолет, переделанный под огнестрельное оружие.

Несколько месяцев спустя оперативники задержали ещё двух бойцов — Сергея Дружкина и Евгения Филимонова — тех самых, что участвовали в 1998 году в расстреле «Савинки». Они рассказали об убийствах Фатыхова и Старкова, указали места захоронения жертв. Вина в этих и других тяжких преступлениях Гринина, Чиркова, Гарифуллина, Оконечникова и самого Прокаева стала очевидной.

В течение трёх месяцев после ареста Прокаева были задержаны ещё одиннадцать членов группировки. Вдобавок оперативники перекрыли существовавший на протяжении пяти лет крупный канал поставки наркотиков из Казахстана — его работу обеспечивал Гринин. Бойцы его провозили в Казань крупные партии казахского героина, марихуаны. Один из них, даже находясь под следствием, прямо на допросе был задержан с наркотиками в кармане. В ходе следствия были доказаны только пять эпизодов торговли «дурью», но и они в своё время пополнили бандитскую казну на 1 миллион 200 тысяч рублей. А в тайниках ОПФ было изъято ещё 3,6 килограмма марихуаны и 760 граммов героина.

В других трёх схронах группировки мы нашли арсеналы оружия, хранившегося в полной боевой готовности: чищенного, смазанного, надёжно защищённого от проникновения влаги. Стволы изымали практически у каждого задержанного бандита: «56-й квартал» не отличался многочисленностью, но агрессивности членам ОПФ было не занимать.

В общей сложности мы изъяли: 13 автоматов (в том числе и оружие спецподразделений — укороченные АК цвета хаки с глушителями), 10 пистолетов, карабин с оптическим прицелом, пистолет-пулемёт, 14 гранат.

Помимо убийств, похищений людей, торговли наркотиками и одиннадцати эпизодов незаконного приобретения и хранения оружия, членам ОПФ было предъявлено также обвинение в серии краж и умышленном уничтожении имущества. В итоге в одно производство следствие объединило тридцать два уголовных дела. 23 октября 2008 года Верховный суд РТ вынес свой вердикт, признав «кварталовских» виновными во всех перечисленных преступлениях, в том числе и по статьям 209 и 210 УК РФ — «Бандитизм» и «Организация преступного сообщества». Бывшие лидеры — Гринин и Чирков — осуждены на 24 года каждый, с отбыванием первых 5 лет в тюрьме. Ещё семь членов группировки получили от 9 до 14 лет лишения свободы. Не обошли вниманием и предпринимательниц, заказавших убийство украинской клиентки: Надежда Кулькова и Лилия Пешей отправились на 9 лет в колонию общего режима.

Не последнюю роль в ликвидации «кварталовских» сыграли показания, полученные от их «молодёжного» крыла, следствие по которому шло параллельно, но суд состоялся раньше.

Летом 2004 года трое собровцев отдыхали в кафе «Теремки» возле казанского издательства. К ним подбежала заплаканная девушка, за которой увязались трое пьяных парней в возрасте 16–17 лет. Собровцы представились, и подростки с криками: «Бей ментов!» налетели на них. Один из нападавших попытался ударить сотрудников бутылкой, но был сбит с ног. Избивать подростков бойцы спецподразделения не стали и отправились домой.

Они уже подходили к остановке общественного транспорта, когда путь им преградили две машины, из которых выскочили вооружённые битами и арматурами молодчики. Собровцы отбились, но получили серьёзные травмы — нападавших было слишком много.

Нападение на сотрудников милиции — это всегда ЧП, и мы такие вещи не прощаем.

Оперативники быстро установили, что на собровцев напали молодые участники ОПГ «56-й квартал», и большая часть хулиганов вскоре была задержана. Но в силу юного возраста через два дня их пришлось выпустить до суда под подписку о невыезде. Вскоре один из отпущенных (основной зачинщик драки с собровцами) устроил драку в гостях у подружки, снова вызвав «подмогу». На этот раз двое человек попали в реанимацию, и молодого отморозка арестовали.

Один из «пятьдесятшестовских» при задержании пытался скрыться, сбив оперативника машиной, но уйти ему не удалось. В итоге в 2006 и 2007 годах за применение насилия в отношении представителя власти, хулиганство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, а также за другие доказанные им преступления: умышленное уничтожение имущества, хранение оружия, кражи в особо крупных размерах были осуждены шесть человек.

ОПФ «48-й комплекс»

Изначально это формирование состояло из тех, кто жил на территории 48-го и 49-го комплексов Набережных Челнов, но позже его влияние распространилось на территории соседних комплексов — с 42-го по 50-й.

В 90-е годы преступная деятельность лидеров и участников данного ОПФ была связана с переделом сфер влияния, хищениями с ОАО «КамАЗ» и попытками установления над ним криминального контроля. Лидерами преступного сообщества были Равиль Салимов и Сергей Стрелецкий (последний не дожил до суда, погибнув от рук своих же бойцов).

«Сороквосьмовские» попали в наше поле зрения в 2004 году, когда пытались вымогать семь миллионов рублей у местного коммерсанта. В ходе обысков у них изъяли пять автоматов, два пистолета, обрез и 300 патронов. Всего под следствием оказалось 15 человек. В ходе следствия им удалось доказать совершение четырёх убийств и покушений, вымогательства, разбойное нападение и участие в преступном сообществе — всего 27 эпизодов преступной деятельности.

Самое громкое преступление они совершили в 2000 году, напав на гендиректора завода микролитражных автомобилей Васила Каюмова. Трое киллеров, вооружённых молотками, набросились на него в подъезде (видимо, желая замаскировать нападение под обычный разбой). Однако Каюмов дал такой отпор, что нападавшие обратились в бегство. Последним из установленных следствием убийств стало устранение Стрелецкого в 2000 году.

Осенью 2008 года 15 членов ОПФ «48-й комплекс» были осуждены по статьям «Бандитизм», «Организация преступного сообщества» и приговорены к срокам от семи с половиной до двадцати трёх лет лишения свободы.

«МВД предупреждает:

наказание — неотвратимо»

После разобщения самых крупных группировок в Казани, Челнах и Нижнекамске процесс постепенно перемещался от центра к периферии. Так, к примеру, была ликвидирована группировка «Козловских» в Новошешминском районе, в которую входили около 40 человек. Лидер ОПГ Козлов, в прошлом дважды судимый, сформировавший группировку в середине 90-х, долго поддерживал тесные связи с «Татаринскими» из Чистополя и нижнекамскими «Татарами» — до самой их ликвидации. В ходе работы была установлена причастность «Козловских» к 12 преступлениям, среди которых похищение человека, кражи и разбои. До убийств, к счастью, они дойти не успели — их вовремя остановили.

А Казань готовилась к судам над «29-м комплексом» и «Жилкой», обещавшими стать «процессами века». Спортзал Советского РУВД срочно переоборудовали для судебных заседаний, поскольку здание старого Верховного суда республики не было рассчитано на такое количество подсудимых.

Предстоящие процессы с нетерпением ожидала журналистская братия, но мне и моим коллегам из прокуратуры хотелось, чтобы не только СМИ, но и всё население прочувствовало, что это успех, прорыв в борьбе с организованной преступностью. Требовалось что-то, чтобы подогреть общественный интерес и подчеркнуть, что от возмездия ни один преступник не уйдёт.

Так появилась серия баннеров «МВД предупреждает». Во всех городах республики билборды, стоящие вдоль дорог, давали ответ на вопросы: «Жил по понятиям?» и «Думал, всё дозволено?». Ответ давался чёткий и недвусмысленный: «Наказание — неотвратимо!» Такой вот чисто педагогический жест. Не все восприняли нашу акцию однозначно: кто-то пожимал плечами, кто-то недоумевал, считая наглядную агитацию излишней.

Меня же, честно говоря, на тот момент уже достали образы наших «клиентов», растиражированные рекламой: баннеры одной сотовой компании использовали образы знаменитой «Бригады» и шахидки в чёрном платке. Сейчас, конечно, за наружной рекламой следят, а ещё семь лет назад креативщики чёрт-те что могли творить абсолютно безнаказанно. Вот и хотелось дать «наш ответ Чемберлену».

Тем не менее почивать на лаврах не было никакой возможности: «неорганизованная» преступность тоже не позволяла расслабиться.

Казанский Джек-потрошитель

История маньяков-убийц насчитывает столько же тысячелетий, сколько и вся история человечества. Хотя первым официально зафиксированным серийным убийцей считается Джек-потрошитель, так и оставшийся неизвестным преступник, который действовал в Лондоне в конце 80-х годов ХIХ века. Потрошитель убивал лондонских проституток, и точное количество его жертв до сих пор не установлено.

В сентябре 2004 года жители посёлка Салмачи сообщили в милицию, что в лесопосадке лежит изуродованное тело обнажённой девушки. Экспертиза установила, что погибшая скончалась от удушения, более того, убийца долго глумился над своей жертвой: на её теле насчитали более десятка сильнейших ожогов, а в задний проход была вставлена сосновая шишка. В крови убитой обнаружилась убойная доза феназепама.

Через несколько недель в этом же районе был найдено ещё одно тело девушки — вновь с ожогами и кровоподтёками и феназепамом в крови. Убитые зарабатывали на жизнь, предлагая интимные услуги на Южной трассе — оживлённой дороге, пролегающей через три спальных района Казани. А жители Салмачей рассказали, что летом неоднократно видели, как ранним утром из лесопосадки выходили раздетые и окровавленные девицы, судя по их виду, сильно пьяные.

В том, что преступления — дело рук серийного маньяка, сомнений уже не оставалось, однако ни одной зацепки у нас не было, пока не появилась свидетельница, очередная жертва, которой удалось выжить после встречи с преступником. Светлана не занималась проституцией, а была почтенной матерью семейства. Маленькая и худенькая, в свои сорок лет она вполне могла сойти за 25-летнюю, что, видимо, и сбило с толку насильника. Женщина возвращалась поздней ночью из гостей, остановила попутку, выпила немного сока, предложенного галантным водителем… Следующее, что она помнила — это как очнулась в канаве раздетая, избитая, с ожогами от сигарет на теле.

Светлана не могла вспомнить ни лица нападавшего, ни марку его автомобиля, ничего, что могло бы помочь розыску преступника. Мы же тем временем отрабатывали всех душевнобольных, состоящих на учёте в этом микрорайоне, извращенцев… Ни-че-го.

В некоторых случаях при расследовании используется уникальная разработка — методика восстановления забытой информации. Специалисты шаг за шагом помогают человеку вспомнить мельчайшие детали любого дня его жизни. Ведь то, что попадает в нашу память, не исчезает никуда, и это можно потом извлечь с помощью нашего бессознательного.

Работая со Светланой, врач-психотерапевт перечислял цифры и буквы, когда они совпадали с номером машины преступника, специалист получал сигнал. Так удалось определить две цифры и одну букву. Женщина вспомнила также марку и цвет машины — тёмно-зелёная «пятёрка». Она смогла даже описать внешность преступника.

Тёмно-зелёных автомашин ВАЗ-2105 на учёте в ГИБДД оказалось всего две. Их владельцев скрытно сняли на видео и показали Светлане. Увидев одного из них, 44-летнего Виктора Павлова, женщина пришла в ужас — это был он, тот самый «вежливый водитель».

За Павловым, генеральным директором одной из казанских строительных фирм, установили круглосуточное наблюдение, расставив машины с оперативниками вдоль всей Южной трассы. Через несколько недель, 5 декабря, он снова отправился на охоту. Принарядившийся по такому случаю, аккуратно постриженный и свежевыбритый, маньяк за рулём своей машины медленно катил вдоль трассы, выискивая жертву.

Вскоре она нашлась. Когда Павлов подсадил в автомобиль пассажирку, оперативники не стали дожидаться, пока он предложит жертве выпить, чтобы не рисковать её жизнью, и сразу же провели задержание. Как выяснилось, не зря: в сумке преступника нашлось достаточно вещественных доказательств: пинцеты, ножницы, ножи, вазелин, различные мази, а главное — несколько упаковок феназепама. При задержании насильник оказал яростное сопротивление, и позже, демонстрируя синяки, утверждал, что признательные показания у него «выбивали».

На самом деле в этом не было никакой нужды: его уверенно опознала последняя жертва и ещё четыре девушки, побывавшие в руках маньяка и оставшиеся в живых. Кроме того, при обыске у него дома обнаружилось и нижнее бельё жертв, которое он забирал «на память», целые горы нижнего белья.

В ходе расследования окончательно прояснился преступный алгоритм действий маньяка. Обычно Павлов сажал жертву в свою машину и угощал соком, кофе или спиртным, в которое предварительно добавлял запредельные дозы феназепама. Через несколько минут жертва теряла сознание, и Павлов отвозил её за город. Там он совершал над женщинами «насильственные действия сексуального характера», после чего отрезал им волосы на голове канцелярским ножом, резал нижнее бельё, прижигал и разрывал гениталии. (Кстати, «работал» мучитель исключительно в медицинских перчатках.) Жертвы, находясь в бессознательном состоянии, практически не сопротивлялись. Потом, забрав одежду, маньяк выбрасывал женщин из машины и уезжал. Они же приходили в себя только в больнице и практически ничего не помнили.

Как правило, пострадавшие не обращались в правоохранительные органы, и это в какой-то степени затягивало поимку насильника. Между тем, как выяснилось во время следствия, интервалы между преступлениями Павлова всё укорачивались, и если бы не своевременное задержание, список его жертв мог быть намного длиннее. Хотя в качестве своих жертв он целенаправленно выбирал проституток, в числе потерпевших оказались две женщины, которые не «работали» на Южной трассе, а просто ловили попутную машину, одной из них и была Светлана. Так что, возможно, не останови мы его вовремя, он вскоре переориентировался бы на другой контингент.

Маньяку было предъявлено обвинение в совершении двух убийств, семи «насильственных действий сексуального характера» и кражах. Что касается убийств, одну женщину он задушил намеренно, другая скончалась от передозировки транквилизатора и переохлаждения. Павлов признался в нападениях на женщин, правда, заявил, что нападал на проституток за то, что когда-то заплатил им деньги, а те обманули его. Судебно-психиатрическая экспертиза признала обвиняемого ограниченно вменяемым, объяснив это тяжёлой наследственностью (мать насильника состояла на учёте у психиатра). Психиатры обнаружили у Павлова органическое поражение центральной нервной системы и незначительные изменения личности. Оказалось также, что у Павлова произошла смена традиционных сексуальных предпочтений на садистские.

Несмотря на то, что Павлова именовали насильником, в ходе следствия выяснилось, что он не изнасиловал ни одну из своих жертв. Хотя сексуальное удовлетворение получал, но не оттого, что насиловал, а потому, что истязал. Обязательное выстригание волос на голове тоже выполняло функцию ритуала — наказание для «развратницы», ведь именно так поступали с преступницами в средневековой Европе и России.

Всё это вполне соответствует тому, что мы знаем о сексуальных маньяках. Они совершают преступления не из примитивных сексуальных побуждений, а для того, чтобы испытать некое острое ощущение, особое психофизическое состояние, которое обычные люди не испытывают. Это настоящий взрыв всего существа, похожий на первые счастливые «приходы» наркоманов. И, так же как наркоманы, маньяки, однажды начав, уже не в состоянии прекратить свои преступления.

До суда обвиняемый находился в изоляторе временного содержания МВД в одиночной камере, поскольку, окажись он в следственном изоляторе, до процесса он мог бы и не дожить. Суд над ним тоже по понятным причинам проходил в закрытом режиме. Слушание дела Виктора Павлова в Верховном суде Татарстана продолжалось ровно месяц, с 5 сентября по 5 октября, а чтение приговора заняло полтора часа.

Его приговорили к 23 годам лишения свободы, первые пять из которых он провёл в тюрьме, а остальные будет отбывать в колонии строгого режима. Насильнику также было назначено принудительное амбулаторное лечение у психиатра. Кроме того, суд удовлетворил многочисленные иски его жертв о возмещении им морального и материального вреда.

…Соседи Павлова до сих пор не могут поверить, что такой вежливый и обходительный мужчина оказался убийцей, по их словам, он ко всем соседям относился очень хорошо, особенно к девушкам. Характерная деталь: жена Павлова участвовала в судебном процессе в качестве свидетеля защиты и показала, что одну из ночей, когда было совершено очередное преступление, провела с ним на даче.

Меня же беспокоит другое. Через шестнадцать лет убийца выйдет на свободу в возрасте 67 лет. К этому времени о нём все забудут, в правоохранительных органах, скорее всего, не останется никого, кто мог бы отследить возвращение маньяка. Чем станет заниматься на воле «дедушка» Павлов, если психиатры в один голос утверждают, что маньяки НЕ МОГУТ удержаться от совершения преступлений? Один раз встав на этот путь, они уже НИКОГДА не останавливаются. Статья «Убийство», по которой Павлов был осуждён, предусматривает пожизненное наказание, но, видимо, суд посчитал две человеческие жизни менее ценными, чем жизнь одного маньяка. Конечно, есть вероятность, что Павлов не доживёт до освобождения, но риск для жителей Казани конца двадцатых годов остаётся огромный.

Хищники среди людей должны находиться в одном-единственном состоянии — за решёткой. Всё остальное — преступление по отношению к обществу.

Что же касается проституток, то история с насильником не стала для них уроком. Лишь одна попыталась бросить «колоться», но продержалась только полгода. Они по-прежнему выходят на Южную трассу, не зная, когда в очередной раз столкнутся с Джеком-потрошителем.

Первая «210-я» в наркобизнесе

Несмотря на появление Федеральной службы наркоконтроля мы не перестали бороться с наркопреступностью, и в 2004 году впервые в республике было возбуждено уголовное дело по статье «Организация преступного сообщества» в отношении группы наркодилеров.

Больше года сотрудники МВД совместно с УФСБ и Службой национальной безопасности Республики Кыргызстан вели разработку международной группы, поставляющей крупные партии наркотиков в Татарстан из Киргизии.

Героин участники группы приобретали в Таджикистане, а в киргизском городе Ош расфасовывали в брикеты и отправляли дальше в Казань. В ходе следствия удалось доказать, что с 2002 по 2004 год они смогли провезти в Татарстан, как минимум, 400 килограммов героина — в тайниках автомашин, в подошвах обуви, в оборудованных двойными стенками и дном хозяйственных сумках, внутри хлебных лепёшек.

Всего были задержаны 12 человек: 5 граждан Республики Кыргызстан и 7 россиян, а ещё двоих граждан Кыргызстана объявили в международный розыск. У задержанных изъяли около 10 килограммов героина, более миллиона рублей и 20 тысяч долларов.

В следственно-оперативную группу входили лучшие специалисты МВД, следственного комитета и ФСБ. В результате 17 мая 2005 года судом присяжных все члены преступной группы были признаны виновными и осуждены к длительным срокам лишения свободы.

Наркодилеры не согласились с этим и подали кассационную жалобу. Тем не менее на новом судебном заседании, состоявшемся в марте 2006 года, приговором Верховного суда РТ они были повторно осуждены на сроки от 6 до 12 лет лишения свободы.

Краткие итоги 2004 года:

Существенно сократилось количество тяжких и особо тяжких видов преступлений, в том числе убийств, преступлений, совершённых с применением огнестрельного оружия.

Всего зарегистрировано преступлений — 63 529.

Тяжких и особо тяжких — 19 765.

Убийств — 548.

На контроле, начиная с 80-х годов, осталось 48 нераскрытых убийств.

2005-й: ГОД ПАТРУЛЬНО-ПОСТОВОЙ СЛУЖБЫ

До празднования тысячелетия Казани оставалось каких-то полгода, а ситуация, мягко говоря, не радовала. Пусть количество тяжких преступлений, в том числе убийств, заметно сокращалось, но число преступлений, совершаемых в общественных местах, неуклонно росло. Если в 2000 году мы зарегистрировали их около шести тысяч, то в 2004-м эта цифра достигла уже более девяти тысяч — в полтора раза больше!

Уличные разбои и грабежи, карманные кражи и хулиганства — преступления, не требующие криминальной квалификации. Специализация преступного мира, деление на «медвежатников», «форточников», «щипачей» уходила в прошлое, но самих преступников меньше не становилось. Чего уж проще — отобрать на улице телефон у подростка или сумку у женщины!

Ежедневно на охрану общественного порядка в республике выходило в общей сложности около трёх тысяч милиционеров: сотрудники патрульно-постовой службы, ГИБДД, вневедомственной охраны. Тем не менее в 2005 году ставку мы сделали именно на патрульно-постовую службу — на основании её работы составили бы своё мнение о татарстанской милиции десятки тысяч гостей, которых мы ожидали в августе.

Уважение к другим начинается с уважения к самому себе — не я это придумал. Что греха таить, большая часть сержантского состава, патрулирующего улицы, вызывает жалость и сочувствие, в силу непрезентабельного внешнего вида. Любимая поговорка всех тыловиков, ещё с советских времён: «Для Родины вы все одинаковые!». Форма ведь шьётся по лекалам, рассчитанным на среднестатистическую фигуру, а много ли среди нас «среднестатистических»?

Кроме того, зарплата сержанта невыгодно отличается от зарплаты офицера, тоже, прямо скажем, небольшой. В общем, как всегда: работы много, денег мало, времени на личное счастье просто не остаётся. Неудивительно, что текучка в рядах ППС, так же как и некомплект, была самой высокой.

Так что в 2005 году мы определили для себя главным приоритетом вопросы комплектования и профессиональной подготовки сотрудников службы ППСМ, улучшение её материально-технического обеспечения. Им установили максимальные надбавки к денежному содержанию, постоянно «долбили» глав администраций городов и районов, чтобы в первую очередь решали вопросы по выделению жилья сотрудникам патрульно-постовой службы.

Работы между тем не убавлялось. То, что для большинства россиян — праздники, для МВД, как правило, дополнительная нагрузка, и в первую декаду января мы всегда находимся в напряжении: что принесёт новый день? Люди не знают, что делать со свалившимся на них свободным временем, и в прямом смысле слова маются дурью от безделья. А это, как правило, фатально, ведь самым простым и доступным развлечением для россиянина был, есть и остаётся алкоголь. «Сон разума рождает чудовищ» — пьяные драки, бытовые убийства, разбои и грабежи возрастают в эту декаду в разы.

Но события января 2005 года выбивались даже из привычного криминального списка.

Убийство лейтенанта Разрывина

8 января поступило сообщение: на улице Карла Маркса, д. 16 найдено тело мужчины. Оперативники, отправившиеся на заявку, были в шоке: убитым оказался их коллега, лейтенант милиции Роман Разрывин. Жестокость, с которой убивали Романа, поразила даже видавших виды оперативников: вместо лица было кровавое месиво. Судебно-медицинские эксперты установили патологическую подвижность костей черепа, что свидетельствовало о наличии черепно-мозговой травмы, в области шеи — многочисленные колото-резаные ранения. Кроме того, на руках Романа имелись повреждения, что свидетельствовало — потерпевший сопротивлялся.

Убийство сотрудника милиции всегда вызывает особый резонанс. Есть негласное правило: преступник, напавший на человека в форме, должен быть найден и наказан, это дело чести. На место трагедии немедленно выехала следственно-оперативная группа, в состав которой вошли сотрудники прокуратуры республики и лучшие сотрудники уголовного розыска.

Роман был спокойным и уравновешенным человеком, достаточно ровно ко всему относившимся, никто не мог вспомнить, чтобы у парня были конфликты или вражда с кем-то. Накануне убийства он в течение всего дня возился с официальными бумагами, несколько раз выезжал по заявкам, задержался на работе допоздна. Ушёл около двух часов ночи, сдав табельное оружие и переодевшись в гражданскую одежду.

Окровавленный нож, которым зарезали оперативника, обнаружили недалеко от места преступления. Орудие убийства представляло собой многофункциональный карманный инструмент. В него входили складные ножницы, отвёртка и маленькое лезвие длиной не более 6 см, но этого оказалось достаточно, чтобы смертельно ранить человека. К тому же орудовал убийца не только складным ножиком. С места происшествия были изъяты палки, штакетники от деревянного забора, на которых имелись следы крови. Судя по всему, именно ими наносились удары по голове.

Разрывин был молодым и крепким парнем, владевшим основами рукопашного боя. Но отбить нападение он не сумел, а значит, убийц было больше одного.

Удостоверение личности, бумажник с мелочью и старенький мобильник милиционера пропали. Операторам сотовой связи Казани немедленно был направлен запрос с указанием номера и модели похищенного аппарата. Если бы им воспользовались, точные координаты местонахождения абонента установили моментально. Рассматривалась версия, что, обнаружив удостоверение сотрудника милиции, преступники озверели, в противном случае они просто забрали бы все вещи и ушли.

По маршруту движения убитого сотрудника находились камеры видеослежения. Коробки с изъятыми видеоматериалами с этих камер были тщательно изучены, и на одной из плёнок, изъятой в службе безопасности банка, находившегося рядом с местом преступления, оказался зафиксирован момент нападения на Романа Разрывина.

На записи было видно, как двое мужчин выходят на дорогу. Один из них подходит к Роману, замахивается, бьёт. Роман перебегает дорогу. Они его догоняют. Что происходит дальше — не видно. Через минуту беспристрастная техника показывает, как преступники тащат его безвольное тело во двор, туда, где его потом обнаружат.

На ценной для расследования видеокассете были зафиксированы и другие важные факты. Примерно через пять минут после нападения на милиционера к месту трагедии подъехала машина «скорой помощи». Но задержалась там недолго — не более трёх минут. Установили данные работников «скорой», которые рассказали, что около половины третьего ночи, проезжая по улице Маркса, остановились у банка. Фельдшер стал оформлять документацию по последнему вызову. Возле дома 16 они увидели двух мужчин, которые сидели на корточках. Лиц неизвестных медики не разглядели, но дали подробное описание их одежды. Эти двое не вызвали у врачей никаких подозрений именно потому, что были одеты как бомжи — бесформенные чёрные куртки, мешковатые брюки, опухшие физиономии.

Оперативники прочесали все заброшенные дома в районе места преступления и на чердаке одного из бараков обнаружили пару мужских кроссовок, совсем недавно ещё бывших в употреблении. Эти кроссовки сразу же были направлены на экспертизу для изъятия запаховых следов. Версия ограбления с последующим убийством становилась всё более правдоподобной. Возможно, преступник снял с Романа тёплые ботинки, а свои летние кроссовки спрятал на чердаке до лучших времён.

Тем временем оператор сотовой сети города Казани предоставил следствию данные о новом хозяине мобильного телефона убитого. По их данным, некто Бурханов вставил в похищенный аппарат свою сим-карту. Новым владельцем оказался подросток, который со своим отцом работал на рынке на улице Нариманова. Восьмого января утром при открытии рынка к нему подошёл неизвестный мужчина и предложил купить телефон за 200 или 300 рублей. Мальчик подробно описал внешность «продавца» и его одежду. И снова — мешковатая куртка, чёрные брюки, неряшливый вид. Описание неизвестного полностью совпадало с показаниями медиков «скорой помощи». Но в отличие от них молодой человек хорошо запомнил лицо продавца.

Меньше суток понадобилось, чтобы составить фоторобот предполагаемого преступника: молодой мужчина славянской внешности, не старше 25 лет, среднего роста, волосы тёмно-русые, глаза карие. Все следующие дни коллеги Романа работали по 20 часов в сутки. Фоторобот преступника был в каждой машине патрульно-постовой службы. В больницах, вытрезвителях, ночлежках побывали люди в форме, внимательно вглядываясь в лица их обитателей. Всего за неделю сотрудники УВД Казани опросили всех бомжей, пьяниц и бродяг города. Но молодого парня, похожего на фоторобот, среди них не было.

Через четыре дня после нападения на лейтенанта милиции в Вахитовском районе Казани было обнаружено бездыханное тело железнодорожника. Судебный медик констатировал смерть в результате черепно-мозговой травмы. На убитом была форменная одежда машиниста. Лицо в крови, карманы вывернуты. Рядом с телом лежали удостоверение личности на имя Мубаракшина, обугленная палка со следами крови, разломанный дипломат и две пустые банки, предположительно из-под супа.

Последняя находка потрясла оперативников. Убив человека, преступники ещё взяли в его сумке продукты, которые съели прямо здесь же, возле тела.

При первом же визуальном осмотре бросалась в глаза схожесть с убийством Разрывина. Нападение было совершено на тротуаре, затем, судя по следам волочения, жертву оттащили в глубь двора. Получалось, что в Казани появилась банда абсолютных отморозков. Милиционера убили, чтобы похитить старые ботинки, железнодорожник лишился жизни из-за банки с супом. Следующей жертвой мог стать кто угодно.

Остановить бандитов требовалось любой ценой. Сотрудники задерживали всех подозрительных мужчин в возрасте от 20 до 60 лет, и уже через несколько часов на вокзале были задержаны трое подозрительных людей. При проверке их документов оказалось, что один из них, Снегирёв, числится в федеральном розыске, кроме того, на его одежде виднелись свежие пятна крови, происхождение которых он объяснить не смог.

Троицу доставили в ОМ «Япеева». Старшему из них, Замалееву, на тот момент было 27 лет. Снегирёву — на год меньше, Вавилову — всего 20. Опрашивали их как раз в том кабинете, где раньше работал Роман. И кто-то из оперативников обратил внимание на ботинки Вавилова, сказав, что они очень похожи на разрывинские. Преступники даже не отпирались. Когда ботинки убитого на его ногах — что отпираться-то?

Рафик Замалеев вполне мог стать героем боевых действий, а не героем уголовной хроники. Солдатом-срочником он попал в Абхазию, отличился, получил предложение продолжить службу в ОМОНе, но не захотел. В Казань он приехал на заработки, устроился на рынок грузчиком. Там и познакомился с 20-летним Степаном Вавиловым. Потом уже следствие установит — это Вавилов столь яростно и жестоко добивал раненых и ограбленных людей. Снятые с Разрывина ботинки Степан носил с гордостью. О том, как съел обед убитого железнодорожника рядом с его неостывшим телом, рассказывал с улыбкой. Не верилось, что нормальный человек может так себя вести, и Вавилова направили на психологическую экспертизу. Однако специалисты сказали, что он «адекватен, может осознавать фактический характер своих действий и ими руководить».

Грабить и убивать Вавилов и Замалеев начали с подачи Снегирёва. С их слов, именно он предложил грузчику лёгкий и быстрый способ заработка. Хитрый и изворотливый Снегирёв нашёл себе тупых подельников, чтобы их руками совершать задуманные преступления. В избиении припозднившихся прохожих Снегирёв участия не принимал, взяв на себя роль наблюдателя. Высматривал возможных свидетелей, в случае малейшей опасности давал подельникам знак. Вот почему на плёнке, зафиксировавшей нападение на милиционера, только двое нападавших.

При обыске барака, где они ночевали, среди вещей, похищенных во время разбойных нападений, была найдена книга, похищенная у Мубаракшина. На страницах книги остались следы крови, то есть после убийства, даже не помыв руки, они ещё читали…

На 30 листах допроса подробно, эпизод за эпизодом, была изложена история злодеяний этой банды. В общей сложности на совести троих преступников было 14 нападений на прохожих, три из которых закончились смертью.

Первой жертвой тоже была сотрудница милиции. Преступники заприметили жертву возле магазина в Московском районе. «Вели» до глухого двора, а когда вокруг не осталось людей, Замалеев и Вавилов кинулись к жертве. Удар обухом топора был настолько силён, что металлическую часть попросту сорвало с ручки… Только на суде они узнали, что убили сотрудницу отдела по делам несовершеннолетних Московского района.

Степан Вавилов и Рафик Замалеев Верховным судом РТ были приговорены к пожизненному заключению. Снегирёв, как не участвовавший непосредственно в убийствах, осуждён на 18 лет колонии строгого режима.

Когда ещё шло следствие, в отделе милиции «Япеева» вновь появился оперуполномоченный по фамилии Разрывин, это был брат Романа Игорь.

Его первым рабочим местом стал тот же кабинет, где работал старший брат.

«За проявленное мужество и профессионализм» лейтенант Александр Семёнычев, прапорщик Ильдус Зантимиров, задержавшие убийц, были награждены на торжественном построении казанского гарнизона милиции.

Подрыв бугульминского газопровода

Итак, за несколько месяцев до «часа икс» на улицах Казани действовала банда бомжей, спастись от которых не могли даже молодые и сильные мужчины. Нельзя было сбрасывать со счетов и террористическую угрозу. Надеяться на то, что «пронесёт», уже не приходилось: «Исламский джамаат» ясно показал, что прямо у нас под носом созрела огромная проблема. Несмотря на то, что большая часть экстремистского подполья находилась под арестом, мы с тревогой ждали новых проявлений исламистов. И не ошиблись.

Восьмого января, без десяти шести утра жители Бугульмы услышали сильный хлопок, в нескольких окнах местного профучилища выбило стёкла, и распространился сильный запах газа. Оказалось, что повреждена труба газопровода низкого давления. К счастью, обошлось без жертв и пострадавших, не было и возгорания. Первоначально городская прокуратура возбудила уголовное дело по статье «Приведение в негодность объектов жизнеобеспечения», но после кукморских событий 1999 года и недавнего ареста экстремистской ячейки в Набережных Челнах иллюзий уже никто не питал.

Так и получилось: версия о технической причине аварии просуществовала всего несколько дней. Исследование, проведённое нашими экспертами, установило, что для взрыва был использован гексоген и пластид — масса взорванного заряда в тротиловом эквиваленте составляла порядка одного килограмма. Прокурор республики Кафиль Амиров вынес постановление о возбуждении уголовного дела по статье «Террористический акт» и передал его по подследственности в УФСБ РФ по Республике Татарстан.

Я не буду раскрывать суть оперативно-технических и розыскных мероприятий, которые мы почти три месяца проводили совместно с ФСБ, главное, что в результате организаторов преступления удалось задержать. Из пяти подозреваемых в ходе следствия удалось доказать причастность к подрыву газопровода троим: Равилю Гумарову, Тимуру Ишмуратову и Фанису Шайхутдинову. Эти «борцы за веру» объединились в конце декабря 2004 года с целью «освобождения людей, подвергшихся уголовному преследованию в Татарстане» — членов набережночелнинского «джамаата», арестованных в связи с террористической деятельностью и серией убийств.

Диверсия на газопроводе, по их мнению, должна была стать актом устрашения для правоохранительных органов, а заодно «подогреть» обстановку. Причём нельзя сказать, что задержанные являлись новичками в деле экстремизма: двое, Гумаров и Ишмуратов, успели повоевать в Афганистане с американцами на стороне талибов. Попав в плен, какое-то время они содержались в тюрьме Гуантанамо, а в 2004 году были выданы России. У Фаниса Шайхутдинова тоже имелся опыт «борьбы с неверными»: в 2001 году его осудили на три года условно за распространение в набережночелнинской мечети «Тауба» листовок с призывом присоединяться к чеченским боевикам.

Дело расследовали в рекордно короткие сроки, и уже к концу лета следователи ФСБ направили его в суд. Оно стало вторым в республике (после подрыва газопровода в Кукморе в 1999 году) делом по терроризму, и все ждали достаточно сурового приговора. Однако за шесть лет реалии изменились, и теперь решение суда зависело от вердикта присяжных. Они же решили однозначно: невиновны!

Судебная статистика последних лет гласит: если среди приговоров, выносящихся профессиональными судьями, оправдательные составляют от одного до четырёх процентов, то суды присяжных оправдывают подсудимых более чем в двадцати случаях из ста. Именно на этот высокий процент и надеются бандиты, убийцы и террористы, когда требуют, чтобы их дело рассматривалось судом присяжных. Адвокат, защищая клиентов, напирает на эмоции — взывает к чувствам, тогда как государственный обвинитель выражается сухим языком протокола. Адвокат может позволить себе и актёрство, и манипуляции с фактами, и театральные эффекты — ведь он по большому счёту наёмный работник, а вот обвинитель — нет: он представляет государство и имеет право оперировать только голыми фактами. Неудивительно, что при таком раскладе присяжные, будучи по сути рядовыми обывателями, верят тому, кто эмоционально убедительнее.

В итоге Верховный суд Республики Татарстан 30 сентября 2005 года оправдал террористическую ячейку. Но надо отдать должное прокуратуре республики — в тот же день они заявили о намерении подать кассационную жалобу в Верховный суд РФ. Пусть по закону человека нельзя дважды судить за одно и то же преступление, но зато можно отменить состоявшееся решение суда, были бы на то основания. Прокурорские (молодцы!) их нашли. В кассационной жалобе указывалось, что часть присяжных скрыла данные о себе и своих близких. Например, муж одной из заседательниц привлекался к административной ответственности за пребывание на улице в нетрезвом состоянии, у другой — сын был задержан с дозой наркотиков. Дочь третьей присяжной задерживалась по подозрению в убийстве. Кроме того, у некоторых присяжных супруги работали в МВД, а также в суде. Всё это являлось нарушением законодательства, пусть и не страшным в глазах обывателей, но имеющим значение с точки зрения УПК. Верховный Суд Российской Федерации отменил оправдательный приговор и 17 января 2006 года направил дело на новое рассмотрение в Верховный суд Республики Татарстан.

Вот тут и началась массированная атака на общественное мнение. Правозащитники — и отечественные и западные — дружно подняли на щит «борцов за веру», пытаясь выдать террористов за невинных овечек. Газета «Известия» опубликовала журналистское расследование, подчеркнув, что при общении с корреспондентом Гумаров жаловался, что на работу его нигде не берут, и в Новый год он таксовал по городу на старенькой «шестёрке». Несчастный-разнесчастный, он жил на иждивении престарелых родителей и пытался выбить себе инвалидность: ещё в Афганистане Гумарову прострелили ноги американцы.

Общаясь с журналистами и правозащитниками, я давно привык к двойным стандартам, но некоторые вещи не перестают меня удивлять. Давить на жалость, рассказывая о здоровом детине, сидящем на шее у пенсионеров и ожидающем, что государство тоже радостно подставит ему шею, оплачивая ущерб, который он по собственной дури понёс на совершенно чужой и чуждой войне?! А давление продолжалось. Представители правозащитных центров «Мемориал» и «Гражданское содействие» наперебой заявляли журналистам, что признания задержанных были получены якобы в результате пыток.

На предварительное слушание, которое должно было состояться 22 февраля 2006 года, обвиняемые не явились, после чего мы объявили их в розыск. Ишмуратов попытался скрыться на Украине, но был задержан и позже осуждён судом Брянской области на полгода за незаконный переход государственной границы. Гумарова и Шайхутдинова задержали в Москве.

В мае Верховный суд республики приговорил Шайхутдинова к 15 с половиной, Гумарова — к 13-ти, а Ишмуратова к 11 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Приговор обжаловали в кассационном порядке, и теперь уже Верховный Суд России снизил сроки наказания для террористов: Гумарову — до 9 лет, Шайхутдинову — до 10 с половиной лет, Ишмуратову — до 8 лет лишения свободы в колонии строгого режима.

29 ноября 2006 года приговор вступил в законную силу, но правозащитники не унимались. Теперь на сцену вышли представители американской правозащитной организации Human Rights Watch с заявлением, что расследование проводилось с многочисленными процедурными нарушениями. В частности, из обвиняемых силой выбивали показания, их насильно поили водкой (!), чтобы добиться признания. Особенно Human Rights Watch упирала на то, что вторичное привлечение к уголовной ответственности за то же самое преступление является нарушением как российских, так и международных законов.

Представители HRW требовали, чтобы американское правительство обязательно проводило проверки, прежде чем отправлять узников Гуантанамо домой. Согласно международной конвенции, США запрещено возвращать заключённых в страны, где они могут подвергнуться риску пыток, и от всех стран, куда отправляют бывших заключённых Гуантанамо, приходят дипломатические гарантии их безопасности. Правозащитники утверждали, что Россия нарушила эти гарантии…

Можно было бы посмеяться над этим фарсом, если бы пресловутая «Хьюман Райтс Вотч» не являлась инициатором большинства ангажированных трибуналов над неугодными США политическими лидерами. Именно она начала кампанию под условным названием «Арестовать немедленно!» в отношении президента Сербской Республики Радована Караджича и президента Союзной Республики Югославия Слободана Милошевича. Она же публиковала отчёты о многочисленных нарушениях прав человека в Ираке, которые позже легли в основу обвинения Саддама Хусейна.

Но один из самых ярких примеров политических симпатий руководства HRW — это её отношение к контртеррористической операции в Чечне. Только за полгода — с 30 сентября 1999 по 16 апреля 2000 года — HRW сделала 41 «заявление» о нарушениях прав человека в Чечне. Из них российская сторона осуждалась в 38, а чеченская — в 1 (одном!) случае, и совместно обе противоборствующие стороны — в двух заявлениях. То есть, по данным HRW, российские власти (армия, ОМОН и т. д.) нарушали права человека в Чечне в 13 раз (!) чаще, чем это делали боевики Басаева-Масхадова-Абу Валида!

Американские правозащитные организации, конечно, являются неправительственными, но назвать их некоммерческими язык не поворачивается. Сегодня в Совет попечителей фонда, финансирующего HRW, входят около 20 богатейших людей мира, среди которых директора и председатели таких корпораций, как «Ксерокс» и «Кока-Кола». И последние 60 лет они активно финансируют проекты «правозащитников» в отношении СССР и его государств-преемников.

При этом выявляется поразительная синхронность и координация в действиях западных правозащитников и их российских коллег. Стоит выступить с каким-либо «разоблачением» обществу «Мемориал» или «Московской хельсинкской группе», как тут же следует заявление «Международной амнистии» (AI) или американской Human Rights Watch в связи с нарушениями (действительными или мнимыми) прав человека в Российской Федерации.

Утешает одно: пока что у правозащитников, защищающих исключительно права террористов, руки коротковаты для того, чтобы причинить России серьёзный вред. Пока что.

В другое время вопли правозащитников, возможно, и смогли бы достичь своих целей. Но в преддверии саммита стран СНГ и выездного заседания Госсовета России мало кто поверил, что правоохранительные органы высасывают дела о терроризме из пальца. Вот уж чего нам хотелось меньше всего, так это террористов в Татарстане!

Оправдание же судом присяжных ваххабитов стало для всех нас хорошим уроком. Возможно, мы несколько расслабились, уповая на сознательность наших граждан, умеющих отличать «агнцев от козлищ». В любом случае, все последующие суды присяжных, связанные с терроризмом и экстремизмом в республике, заканчивались обвинительными вердиктами.

А в ноябре 2008 года глава Комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев внёс законопроект о выводе антигосударственных преступлений из-под юрисдикции суда присяжных. Вряд ли поводом стал исключительно наш случай — на Кавказе оправдательные решения по террористам выносились пачками — но свою роль, думаю, он тоже сыграл. Госдума законопроект одобрила.

«Правозащитники», теряющие огромный кусок площади для своих манипуляций, конечно, пытались сопротивляться, добившись рассмотрения законопроекта в Конституционном суде. Но им пришлось остаться несолоно хлебавши: в апреле 2010 года Конституционный суд окончательно и бесповоротно разрешил вывести дела о терроризме из-под юрисдикции судов присяжных.

Рыбнослободский джамаат

Во время командировок в Чечню мне приходилось допрашивать задержанных террористов, и я привык к тому, что религиозные фанатики в большинстве своём — люди малообразованные. Нет там ни изощрённости, ни интеллекта, только несколько накрепко вдолблённых догм. Обычный результат зомбирования, методика которого хорошо известна спецслужбам всех стран.

Но Вильсур Хайруллин был совсем не таким. Я присутствовал на его допросе — хотел узнать, как парень из хорошей семьи, получивший образование, родившийся и выросший не в таёжной глухомани, а в центре страны, мог дать так легко себя оболванить? Честно говоря, я был поражён: Вильсур вовсе не был похож на одураченного простачка. Он оказался очень умным, толковым, и, я бы даже сказал, интеллигентным молодым человеком — писал стихи, и неплохие, считал себя гуманистом, а в «джамаат» вступил… чтобы прославиться. Ему просто хотелось известности, пусть даже она шла бы в привязке к терактам — пресловутая «слава Герострата». «Сказали, что сам министр Сафаров будет меня допрашивать», — говорил он с довольной улыбкой, не зная, кто я. И мне даже стало его немного жаль: парню как будто в своё время не хватило внимания.

В ноябре 2004 года правоохранительные органы почти полностью ликвидировали ваххабитское подполье в Набережных Челнах. Но несколько членов организации, на тот момент избежавшие арестов, ещё пытались продолжать «борьбу». С ноября 2004 по июнь 2005 года они совершили, как минимум, 11 попыток подрывов промышленных объектов.

Как мы установили позже, идея создать отдельную диверсионную группу пришла в голову членам челнинского отделения «Исламского джамаата» Вильсуру Хайруллину и Рауфу Зиннурову в 2003 году. Через бывшего чеченского боевика Саид-Мохмада Дангаева, работавшего в Набережных Челнах грузчиком, они вышли на бойца одного из чеченских бандформирований Лему Атуева. Тот свёл их со своими командирами. Осенью 2004 года в Чечне Зиннуров и Хайруллин, получив от боевиков взрывчатку и детонаторы, привезли их в Татарстан.

Первое взрывное устройство, смонтированное в корпусе рукомойника, террористы заложили в ноябре 2004 года в Самарской области на территории автотрансформаторной подстанции «Озерки». Правда, оно так и не сработало, так же как ещё четыре подобных. Но шесть из одиннадцати «адских машинок» ваххабиты всё-таки смогли привести в действие.

С самого начала мы подозревали, что взрывы и покушения на них — продолжение деятельности «Исламского джамаата».

Выбирали экстремисты сооружения топливно-энергетического комплекса — нефтепродуктопроводы, газопроводы, подстанции и ЛЭП. Действовали диверсанты не только в Татарстане, но и в других регионах Поволжья. В частности, 6 января 2005 года в Сергиевском районе Самарской области они взорвали опору высоковольтной линии. А через неделю осуществили подрыв магистрального газопровода в Ульяновской области, около посёлка Новочеремшанск. Всего же за несколько месяцев на территории Татарстана, Башкортостана, а также Кировской, Ульяновской и Самарской областей террористы осуществили 11 подрывов и покушений на них. Последний взрыв нефтепровода произошёл в начале лета у села Песчаные Ковали.

После этого группу террористов нам, наконец, удалось задержать — сработал Рустем Кадыров, заместитель начальника УВД Казани. Тогда-то и выяснилось, что самый крупный теракт преступники планировали совершить в канун 1000-летия Казани: с помощью осколочно-фугасной мины главарь банды Вильсур Хайруллин хотел взорвать одну из баз «Таттрансгаза», расположенную на Оренбургском тракте в Казани.

Весной 2007 года на скамье подсудимых, кроме Хайруллина и Зиннурова, оказались и два жителя Чеченской Республики. Саид-Мохмад Дангаев и Лема Атуев обвинялись в пособничестве в преступлениях. Это дело, так же как и дело группы, подорвавшей бугульминский газопровод, и дело «основного» состава «Исламского джамаата», рассматривал суд присяжных: настояли родственники, надеясь на оправдательный приговор. Но просчитались: присяжные вынесли вердикт — виновны.

Два с половиной часа ушло у судьи на то, чтобы зачитать приговор. В итоге срок только одного Хайруллина по всем статьям обвинения потянул на 125 лет. Однако, учитывая смягчающие обстоятельства, суд приговорил его к 17 годам лишения свободы в колонии строгого режима, а Зиннурова — к 12. Их подельники Саид-Мохмад Дангаев и Лема Атуев были приговорены к трём с половиной годам колонии общего режима каждый. Родственники, надеявшиеся на другой исход, не могли сдержать эмоций. «За что? Будто убили кого, никто же не погиб!» — выкрикивали они. На самом деле суд и так определил наказание ниже низшего предела, приняв во внимание наличие у подсудимых маленьких детей, их раскаяние и добровольное активное сотрудничество со следствием.

Адвокаты обжаловали приговор, но Верховный суд Татарстана, рассмотрев кассационную жалобу в августе 2008 года, оставил его без изменения.

…Дангаев и Атуев уже вышли на свободу, тогда как их сообщники ещё долгие годы проведут за решёткой. Зачем? Ради чего? Если ради двух строчек в «Википедии», то да, Хайруллин получил то, что хотел: его имя упоминается в ней наряду с именами других террористов. Воистину, «на хвастуна не нужен нож…»

Прощай, оружие!

Обеспечение безопасности жителей и гостей Казани было темой номер один. С самого начала года практически ежемесячно с представителями ФСО* мы отрабатывали малейшие детали по прохождению правительственных кортежей, перекрытию городских дорог, оцеплению площадок с массовым пребыванием людей. Апофеозом учений стала масштабная генеральная репетиция, проведённая 21 августа, за несколько дней до начала торжеств.

А народ начинал потихоньку звереть. Постоянные пробки из-за перекрытых трасс, досмотры и проверки вызывали у горожан непонимание и обиду. То и дело в прессе появлялись высказывания вроде: «Если мы лишние на этом празднике, так и скажите — обойдёмся!» И руководители всех уровней на всех каналах и радиоволнах сутками напролёт разъясняли, что всё это — во имя безопасности.

Ситуация, конечно, идиотская: и лишнего не скажешь, чтобы не нагнетать обстановку, и расслабляться нельзя. Пришлось использовать старый проверенный приём — сделать что-нибудь вместе. В преддверии празднеств мы проверяли по всем учётам владельцев оружия, агитируя их за то, чтобы от него избавляться. При этом 2005 год был своего рода юбилейным: исполнялось 10 лет постановлению Кабмина республики «О мерах по предупреждению незаконного оборота оружия». Так родилась первая социальная акция МВД «Прощай, оружие!».

Две недели на телеканалах крутились ролики, призывающие население к сдаче оружия за вознаграждение. В день «юбилея» в каждом отделе и управлении сознательных граждан ждали подарки — футболки с логотипом акции и призы — часы с дарственной гравировкой «от министра внутренних дел».

Можно бесконечно шутить и подтрунивать над простейшими рекламными приёмами, но не надо забывать: они работают! За десять дней татарстанцы сдали более трёхсот единиц оружия, в том числе двадцать один гранатомёт, три пулемёта и сорок автоматов!

Вот так, практически «добрым словом и пистолетом», выступая то в роли строгой няни, то добрых защитников, мы приближались к миллениуму. На личный состав легла не просто большая, а невероятная нагрузка, как физическая, так и моральная: все существовали в режиме нон-стоп, перейдя практически на казарменное положение. Чтобы избежать ЧП среди личного состава, мы ввели обязательные психологические занятия и тренинги. Кроме специальной психологической подготовки, сотрудникам и явно, и подспудно внушалась одна мысль: мы представляем Татарстан. Любишь свою родину? Будь её достоин. Подразделения изучали историю Казани, зубрили элементарные фразы на английском и немецком. Мы даже выпустили краткий «разговорник МВД» на трёх языках, под размер кармана форменной рубашки, который все постовые должны были постоянно носить с собой.

И даже когда, казалось бы, выпадали передышки, часто они оборачивались фикцией.

Пожар в МВД

Двадцать седьмого июля в Казани торжественно открывалось новое здание ГИБДД. В церемонии принимал участие президент Татарстана Минтимер Шаймиев и министр внутренних дел России Рашид Нургалиев. Всё прошло гладко, мы проводили министра в Москву, но выдохнуть не получилось.

Утро 29 июля я не забуду никогда. В начале пятого меня разбудил звонок дежурного: «Товарищ министр, горит здание МВД. Площадь возгорания примерно пятьдесят квадратных метров!» В первые секунды я даже не понял, о чём речь, просто трудно было поверить. Потом осознал информацию, подумал: «Ну, пятьдесят квадратов — не смертельно, справимся…»

Когда через десять минут я подъезжал к МВД, ещё оставалась надежда, что можно локализовать огонь на небольшой площади. Пламени почти не было видно, единственно, валил клубами густой чёрный дым. (Пусть УГПС уже четыре года, как вышла из состава МВД, но несколько лет пожарными я руководил и хорошо знаю, что чёрный дым означает открытое горение. Когда огонь гаснет — от воды или пены — дым меняет цвет на белый.)

На месте уже работали пожарные расчёты, прибывали всё новые и новые команды. Мы с министром ЧС Валерием Власовым и начальником УФСБ Евгением Вдовиным руководили работой по ликвидации возгорания, а вокруг, как муравьи, сновали поднятые по тревоге сотрудники милиции и ФСБ, спасающие оргтехнику и документацию. По идее, лучшее, что можно сделать в подобной ситуации, — это не мешать специально обученным людям выполнять свою работу. Но попробуй останови бойца, у которого в экстремальной ситуации включилось «туннельное зрение» и двигательная активность! Единственный выход — направить его энергию по назначению и заставить слушаться.

Не могу сказать, что мне было плевать на компьютеры (только что ведь закупили целую партию!) или архивы. Да и само здание, свежеотремонтированное, с новеньким ситуационным центром, отдельным предметом гордости, было страшно жалко, просто сердце кровью обливалось. Но гораздо страшнее было за жизни этих дуралеев, которые шли напролом, невзирая на категорические запреты — все хорошо помнили пожар в Самарском ГУВД, на многие годы ставший одним из сильнейших кошмаров любого руководителя.

Между тем огонь отвоёвывал всё новое и новое пространство. Через час пламенем было охвачено 250 квадратных метров здания, горели уже не только помещения УФСБ, но и наши кабинеты. На место происшествия прибыл премьер-министр Татарстана Рустам Минниханов, ряд руководителей республиканского и городского уровней.

Позже мы установили, что пожар заявил о себе в 4 часа 12 минут. Пламя занялось на чердаке под кровлей управления ФСБ, занимавшего левое крыло здания. Огонь моментально распространился по деревянным перекрытиям здания ещё дореволюционной постройки и перекинулся на третий этаж, где располагалась следственная часть УФСБ, а позже частично и на второй. Поначалу пожару был присвоен третий уровень, но спустя время стало очевидно: категория сложности — высшая, четвёртая. Площадь возгорания составила более 400 квадратных метров.

На место происшествия были стянуты 67 единиц техники, 44 пожарных расчёта. Всего тушением занимались более 200 человек. Тем не менее пожар удалось локализовать лишь в 9 часов 30 минут, а полностью ликвидировать — в 10 часов 50 минут.

Самое главное — мы не потеряли ни одного человека, хотя были поистине пугающие моменты. Никогда не забуду сюрреалистическую картину: через окно видно, как на третьем этаже сотрудник ФСБ в белоснежной рубашке сражается с сейфом, а прямо над ним уже полыхает пространство под крышей — с улицы это прекрасно просматривается!

Но как было жалко здание! Это же почти физическая боль — видеть, как метр за метром огонь обгладывает стены, ставшие для тебя родными. Испытываешь острое желание прямо сейчас, немедленно отмотать всё к началу, сделать «как было». Среди тех, кто приехал к месту ЧП, был и директор республиканского проектного института Ирек Файзуллин. Я бросился к нему: «Ирек, давай, рисуй, как будем восстанавливать?!» А он печально так ответил: «Подожди, пусть уж сначала всё догорит». Чего там, я и сам понимал, что чудес не бывает.

Вот когда ещё раз мы все оценили то, что делалось в течение семи лет по обустройству республиканского МВД. Вот когда с неожиданной стороны мы посмотрели на строительство и реконструкцию административных зданий. Уже давным-давно министерство внутренних дел располагалось не в одном строении, а занимало почти целый квартал, что помогло снять остроту проблемы. Открытое в 2000 году так называемое второе здание МВД на улице Фукса вместило большую часть «погорельцев», в том числе и меня. Остальные обустроились в УВД Казани, главном следственном управлении, ФЭУ и двухэтажном особнячке по улице Лобачевского, отданного ряду оперативных подразделений.

Для коллег и товарищей по несчастью тоже нашлось помещение: бывшее здание ГИБДД, которое буквально накануне освободили прежние хозяева. Так что все расположились если не с комфортом, то, по крайней мере, без особых неудобств. Хотя в ту пятницу ещё долго слонялись по кварталу личности в светлых рубашках, испачканных пеплом, с растерянными лицами, а в близлежащих кафе с одинаково мрачным видом пили, не чокаясь, оперативники двух ведомств. Чувство-то было, как будто осиротели…

Пожара такой силы, как в тот день, в Казани не было с середины 90-х, когда горел Государственный музей, а до него четвёртая категория сложности была присвоена возгоранию железнодорожного вокзала Казани в 1992 году.

Конечно, ни один силовик не верит в совпадения. Тут тебе и экстремистское подполье, и подрывы промышленных объектов, и преступные группировки, а МВД — р-раз — и горит совершенно случайно, как бы само по себе, накануне мероприятий государственного масштаба. Но в данном случае действительно отсутствовал злой умысел. Тщательное расследование в рамках уголовного дела по факту пожара установило причину — банальная неисправность электропроводки.

Между тем пока шло расследование, в милицию то и дело являлись сумасшедшие, заявляющие, что именно они подожгли МВД республики. Им так безумно хотелось славы и «в телевизор», что они даже вызывали сочувствие. И каждый раз наши следователи методично и дисциплинированно выслушивали и тщательно фиксировали бред визитёров, прежде чем проститься с ними до следующего желающего.

Новое здание МВД на прежнем месте и в том же внешнем воплощении, но с новейшей технической начинкой было открыто в ноябре 2007 года, а УФСБ отпраздновало новоселье в сентябре 2010 года, переехав на Большую Красную улицу.

Апофеоз

Как говорил Александр Суворов: «Тяжело в учении — легко в бою». Только тот, кто в течение нескольких месяцев отрабатывал свои действия до автоматизма, может по-настоящему оценить гениальность генералиссимуса. На фоне событий, предшествующих тысячелетию, сама неделя торжеств показалась почти отдыхом.

Празднования начались 24 августа, а за десять дней до этого в уцелевшем крыле здания МВД был развёрнут объединённый штаб на базе ситуационного центра, при оснащении которого мы учли самые современные технологии. До нас, до Татарстана, подобного не делали ещё нигде в России — мы первыми показали, каким он должен быть. Начал работу автоматизированный программный комплекс видеонаблюдения, впоследствии вылившийся в программу «Безопасный регион».

Нам в помощь прикомандировали около семи тысяч сотрудников из 72 отделов внутренних дел 65 регионов России, ещё столько же татарстанских милиционеров заступили на охрану общественного порядка. Всего же в дни торжеств за безопасность в городе отвечали около 15 тысяч сотрудников милиции, 600 сотрудников УФСБ, 500 военнослужащих Минобороны и более 500 сотрудников ФСО.

С 24 по 30 августа весь транзитный автотранспорт направлялся в объезд Казани, а иногородние автовладельцы, прибывшие на праздник, оставляли свои машины на 12 загородных автостоянках.

Наиболее высоким по статусу мероприятием стал саммит глав СНГ, прошедший в Казани 27 августа, и выездное заседание Госсовета России. Прошёл съезд Всемирного конгресса татар. Президенты России, Татарстана и Казахстана Путин, Шаймиев и Назарбаев открыли Казанский метрополитен (после чего через 1,5 часа он заработал для всех) и участвовали в ряде других праздничных мероприятий.

Для приёма нескольких десятков тысяч (в том числе 13 тысяч официальных) гостей были задействованы все городские отели, многие студенческие и прочие общежития, а также несколько пришвартованных в речном порту многопалубных туристских теплоходов в качестве временных гостиниц.

Я не собираюсь описывать сам праздник — о нём имеется достаточно много информации в разных источниках. Я говорю только о том, что касается непосредственно нашей работы. Неделя торжеств пролетела практически на одном дыхании, без серьёзных происшествий. Немалую роль в этом сыграл мой заместитель Евгений Давлетшин, во время миллениума дневавший и ночевавший в центре управления силами. Женя до 2003 года возглавлял УВД Казани, здесь-то и пригодилось его знание проблемных точек города. Понервничать пришлось только дважды.

Эксцесс сумасшедшего

За несколько минут до прохождения правительственного кортежа в районе Оренбургского тракта сотрудники милиции задержали подозрительного человека с полиэтиленовым пакетом. В пакете лежали семь самодельных «взрывных» устройств, изготовленных из… баллончиков для газового сифона и спичек! Взрывы этих хлопушек вряд ли бы даже услышали при включённых СГУ*, не говоря уж о возможности причинения вреда.

Мне давно уже очевидно, что чем значимее событие, тем больше найдётся неадекватных людей, желающих как-то «примазаться» к нему. В большинстве своём они безвредны, но предугадать это заранее невозможно.

К счастью, большинство из тех, кто хотел, дали о себе знать заранее, и помимо «семибаллончикового» бомбиста в дни торжеств проявился только один. Неизвестный мужчина позвонил на телеканал «Эфир» и сообщил, что заложил в разных местах Казани мощную взрывчатку. Ему нужен миллион долларов и сигнал о готовности выполнить его условия — кодовая фраза в «бегущей строке»: «В воздух подняты вертолёты».

Редактор новостей тут же связался с нами, оперативники провели необходимые манипуляции с редакционным телефоном, нужную фразу выдали в эфир и стали ждать известий. Шутник больше так и не позвонил, зато вышел на связь представитель военных, забивший тревогу по поводу вертолётов…

Ложная тревога — самая лучшая из возможных тревог. А в последних числах августа на улицах города появились молодые люди в футболках с надписью: «Я пережил тысячелетие Казани»… Ну что ж, мы тоже.

Школьник, убивший свою семью

Любое событие, к которому очень долго готовишься, оставляет в душе чувство пустоты, поскольку невозможно переключать эмоции по команде. Не зря же в первых числах января происходит так много самоубийств. Закончились празднования, разъехались гости и приданные силы, надо было возвращаться в обычные рутинные будни.

В работе МВД практически не бывает спокойных дней, так что вопрос о быстром переключении для нас практически не стоит. 31 августа 2005 года в Казани на улице Ноксинской были обнаружены тела 3 человек семьи Максимовых. Этому предшествовал звонок на «телефон доверия» МВД.

«Телефон доверия» — номер, на который можно позвонить в МВД в любое время дня и ночи, оставаясь анонимным. Далеко не все хотят расшифровывать свои данные, но мало кто может оказаться равнодушным, если на его глазах совершается злодейство. Неизвестная женщина, позвонившая 31 августа, сообщила, что 16-летний подросток убил своих родителей и старшую сестру, а теперь один живёт в доме, рассказывая всем, что семья уехала за границу.

Сообщение оказалось правдой. Сотрудники милиции действительно обнаружили тела всех убитых: 49-летнего начальника отдела ЗАО «Страховое общество “Спасение”, 49-летней сотрудницы «Скорой помощи» и их 25-летней дочери, преподавателя Казанского института социально-гуманитарных знаний. Одиннадцатиклассник забил их колуном, после чего сбросил в канализационные колодцы на садовом участке. По подозрению в убийстве Олег Максимов был задержан. При предъявлении подростку тел убитых родителей и сестры он потерял сознание — врачи 8-й горбольницы установили у него гипертонический криз.

Следствие установило, что конфликты в семье Максимовых начались давно, а в августе обострились: родители перестали давать Олегу деньги. В начале августа у сестры Олега пропала крупная сумма денег, и та заподозрила в краже брата. Он признался, что взял деньги, случился скандал, и Олег ушёл из дома.

На допросах знакомые и друзья Максимова сообщили, что с этого дня он всем говорил, будто бы его родители собираются на три месяца во Францию. А утром 17 августа, выпив 300 граммов водки, он пришёл в их загородный дом, на 3-ю Ноксинскую. Дома была одна мать. Максимов взял колун и несколько раз ударил по голове, затем сбросил тело в сточный колодец, присыпал землёй и умылся. Потом позвонил сестре на сотовый и попросил приехать на дачу. Её он забил тем же колуном, спрятав тело в другом сточном колодце. Отцу же Олег сказал по телефону, что раскаялся и пришёл домой ночевать, но у него нет ключей, а дома никого. Отец приехал, и убийца, выбрав момент, когда тот повернулся к нему спиной, так же воспользовался колуном. Сбросил отца в ту же яму, что и сестру, когда тот ещё дышал, и засыпал тела землёй.

Максимов говорил, что его родные уехали во Францию, а сам в это время продавал родительские вещи и ездил на отцовской машине. Судебно-психиатрическая экспертиза признала его вменяемым, отметив только, что выражена «акцентуализация характера по смешанному типу: высокомерие, мстительность, эгоцентризм и переоценка собственных возможностей».

В декабре 2005 года суд приговорил Олега Максимова, учитывая его возраст, отсутствие судимостей и положительные характеристики, к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии.

Собаки-людоеды

Прошла буквально неделя с момента страшной находки на Ноксинском спуске, и Казань снова пережила потрясение: в самом сердце города появилась стая собак-людоедов.

То, что наш город стоит на семи холмах — это не красивая фигура речи, а самая что ни на есть обыденная реальность. Поэтому центр города пересекают глубокие овраги, по одному из которых и проходит маршрут пригородной электрички. Станция «Ометьево» — в пяти минутах ходьбы от Вахитовского РУВД, обслуживающего центр города и стоящего на улице Центральной. На этой улице, сбегающей к оврагу, стоит всего несколько пятиэтажек, а остальное — частные дома.

В течение пяти дней, с 8 по 13 сентября, стая бродячих собак загрызла насмерть в районе этого оврага трёх человек — двух женщин и мужчину. Первый случай произошёл рано утром 8 сентября, когда тело 35-летней женщины было обнаружено в лесопосадке у станционной платформы. Как обычно бывает в таких случаях, у пострадавшей зафиксировали многочисленные укусы по всему телу и скальпированные раны головы. На вторую женщину собаки напали утром 10 сентября в районе улицы Центральной. Услышав крики о помощи, местные жители вызвали милицию. 50-летнюю женщину ещё живой доставили в больницу, но она через два часа скончалась от болевого шока. По словам очевидцев, собак было четыре или пять.

Тело 47-летнего мужчины обнаружили рано утром во вторник, 13 сентября, в лесопосадке у всё той же железнодорожной станции. У мужчины также зафиксированы многочисленные укусы животных.

Милиция города принимала экстренные меры для ликвидации стаи бродячих хищников: слишком маленькие интервалы следовали между нападениями, животные явно ничего не опасались. Следующей жертвой мог стать кто угодно — маленький ребёнок, беременная женщина, инвалид.

Я очень люблю собак, я не представляю, какой была бы наша жизнь без собак. Но людей я всё-таки люблю больше. Несколько дней подряд в районе Ометьево не смолкали выстрелы: мы были вынуждены уничтожать всех бродячих животных подряд. Количество отстрелянных особей составило более семидесяти, и, судя по всему, в их число вошли и людоеды — нападения на людей прекратились.

«Все ищут вашу шапочку»

Знаменитая фраза из бестселлера Андрея Кивинова в 2005 году грозила превратиться в реальность. В мае генпрокурор России и министр внутренних дел РФ подписали совместный приказ по самому больному вопросу в нашей системе — как навсегда покончить с практикой укрытия преступлений и вынесения необоснованных отказов в возбуждении уголовного дела.

На совместной коллегии МВД Татарстана и республиканской прокуратуры мы тоже попытались выработать единую тактику в этом вопросе. В частности, оперативникам (кроме оперуполномоченных по линии УБЭП), участковым и инспекторам по делам несовершеннолетних было запрещено самостоятельно решать, есть в деле состав преступления или нет. Принимать решения об отказе в возбуждении уголовного дела получили возможность только следователи и дознаватели. Причём в срок до 24 часов они обязаны были утвердить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела у районного прокурора.

Другими словами, это означало, что теперь сотрудники были обязаны возбуждать уголовные дела — с последующим расследованием — практически по любому заявлению гражданина. Очевидно, что силами того количества сотрудников, которое у нас имелось, одинаково хорошо раскрывать все без исключения преступления было невозможно, мы всё-таки поставили ориентир — тяжкие и особо тяжкие преступления.

Правда, Татарстану было намного легче в этом вопросе, чем другим регионам: мы-то борьбу с укрывательством вели ещё с 1998 года! Хотя и нам досталось: количество зарегистрированных преступлений неумолимо поползло вверх. Это требовало лишних сил и затрат, тогда как главным для нас по-прежнему оставалась работа по противодействию ОПГ.

Охота на «зайца» — Куяновская банда

Ликвидация нурлатской «банды Куяна» началась с того, что в 2005 году по городу прокатилась необычайно большая волна краж из домов и квартир. Сначала подозревали залётных гастролёров — район граничит с Самарской и Ульяновской областями (кроме того, местный криминалитет никогда раньше до краж не опускался, пробавляясь «крышеванием» предпринимателей, многочисленных магазинчиков и частных таксистов). Но, поскольку Нурлат — город небольшой и чужаков бы заметили, от этой версии пришлось отказаться.

За три месяца в городе произошло пятнадцать краж, судя по всему, совершённых одной и той же группой: слишком уж похожими были идентичность условий и способы совершения преступлений. Во-первых, взломщики действовали явно по наводке: они ни разу не промахнулись, выбирая только те объекты, которые не были поставлены на сигнализацию. Кражи всегда совершались в отсутствие хозяев, и как раз в то время, когда в хозяйских тайниках было чем поживиться. Причём сами тайники они обнаруживали моментально. Во-вторых, преступники даже не пытались подбирать ключи или отмычки — просто выбивали двери или окна обыкновенной кузнечной кувалдой.

Но самым важным обстоятельством для нас являлось то, что домушники выбирали именно те дома, чьи владельцы имели зарегистрированное охотничье оружие. Двустволки и карабины преступники, судя по всему, ценили не меньше, чем золото и деньги. Стало очевидно, что какая-то из преступных группировок города всерьёз готовится перейти от краж к разбоям и убийствам либо планирует развязать войну с конкурентами.

Я направил в Нурлат бригаду сотрудников управления уголовного розыска МВД, которым сразу же подфартило: тот самый случай, когда «на ловца и зверь выбежал». К моменту их приезда произошла очередная кража, но на этот раз сотрудники отдела вневедомственной охраны при ГРОВД впервые за всё время задержали с поличным одного из преступников (правда, двоим его сообщникам удалось скрыться). Задержанным оказался некий Вячеслав Кулишенко, находившийся в розыске: на нём висела непогашенная условная судимость за грабёж, но он нарушил все положения для «условников» и даже скрылся с места проживания. Окончательная уверенность в том, что задержанный — член той самой шайки, что мы ищем, появилась, когда Кулишенко, сидящему в ИВС, родственники передали свёрток с пирожками. В одном из пирожков обнаружилась записка: «Ничего не рассказывай про нас, бери на себя одну кражу. Остальное мы решим и устроим…» Тут-то всё и стало на свои места.

Уже на следующем допросе Кулишенко признал своё участие почти в 30 эпизодах краж из домов и квартир, совершённых не только в Нурлате, но и в соседних областях и районах. А заодно и в том, что кражи совершал не в одиночку, а в составе преступной группы, на счету у которой — убийства и вооружённые разбои…

В конце 90-х годов на территории нурлатского микрорайона «Посёлок железнодорожников» Игорь Зайцев по кличке Куян (в переводе с татарского — заяц) создал молодёжную группировку, получившую название «Железка» ввиду близости к вокзалу. Его целью было достижение криминального лидерства в Нурлате. Осуществить это было нелегко, поскольку город уже поделили на сферы влияния ранее образовавшиеся группировки «Сахарный завод», «Фаридовские», «Гондурас». Тем не менее за пару лет «Железка» сумела основательно потеснить их. Но Куяну было мало поборов с частников и «крышевания» магазинов, находившихся лишь в его «вотчине», — он хотел получить под свою руку непременно весь город.

И летом 2003 года из числа самых отмороженных бойцов Зайцев начал формировать новую, «элитную» группировку внутри действующей ОПГ, получившей название «Куяновские». В неё он принимал только проверенных, испытанных, преданных ему бойцов, способных пойти на что угодно.

Одновременно с этим Зайцев стал вести себя так, как будто уже получил единоличную власть — перестал делать отчисления в «общак», не считался с местными уголовными авторитетами, вторгался на чужие территории. Окончательно Куян восстановил против себя преступный мир Нурлата, избив активного члена группировки «Сахарный завод». Пострадавший от тяжёлых травм скончался в больнице, и такой беспредел местный криминалитет стерпеть уже не мог.

Нурлатский «смотрящий» официально вызвал Зайцева на разбор полётов. Прекрасно зная, чем заканчиваются подобные разборы, он сам на стрелку не поехал, направил двух «молодых» — на сходняке тех забили до полусмерти, передав, чтобы в следующий раз Куян явился лично. Повторное приглашение Зайцев снова проигнорировал, что окончательно погубило его криминальную репутацию. Нурлатский «смотрящий», вор в законе Габсалям, во всеуслышание назвал Зайцева «гадом», «отморозком» и объявил его вне закона. Это же относилось и к тем, кто продолжит поддерживать отщепенца, помогать ему.

«Железка», подпитывавшая Куяна людьми и финансами, от него отступилась — многие побоялись общаться с «гадом». Со временем группировка вообще стала разваливаться, пришла в упадок. Но избранные «куяновские» продолжали держаться вместе. Сам Зайцев предпочитал не появляться в ставшем опасном для него Нурлате — отсиживался на съёмных квартирах в Самаре и Казани, отдавая распоряжения по телефону или через курьеров.

Именно тогда и начались квартирные кражи, ведь денежный поток от поборов с предпринимателей иссяк (те отказывались платить или ушли под другие «крыши» к конкурентам). На деньги от первых операций были куплены «Форд-фокус», «Жигули» 12-й и 14-й моделей, уазик для нужд банды. Основную часть украденного делили между собой Зайцев и его ближнее окружение, оставляя остальным лишь «на жизнь». При этом Куян мечтал восстановиться в правах, пусть не «законным» путём, так хотя бы силой оружия. Поэтому и выбирали его подчинённые дома, где хранилось оружие…

Теперь, когда стали очевидны цели главаря группировки, квалифицирующие признаки бандитизма были налицо. К работе подключилось управление по борьбе с организованной преступностью, следователи МВД и следователи прокуратуры.

Когда начались задержания членов банды, работы у всех стало невпроворот, допросы, очные ставки, оперативные мероприятия проводились днём и ночью. В частности, отбиваться от жалоб, которыми закидывали министерство и прокуратуру подозреваемые, понявшие, что лучшая защита — нападение. Материалы проверок по неподтвердившимся жалобам членов банды составили целый том. Должен признаться, сотрудники СОГ не могли даже в гостинице жить, им приходилось буквально прятаться по арендованным квартирам, чтобы избежать подстав и провокаций.

Сказать честно, местные оперативники уже упустили свой шанс самостоятельно раскрыть эту банду. Преступники орудовали у них под самым носом, и ничего не заметить мог только слепой. Более того, нурлатские милиционеры относились к нашим изысканиям с заметной прохладцей.

«Куяновская» группировка не отказалась от своего лидера, объявленного вне закона. Это не совсем так. Один из ближайших сподвижников Зайцева, Олег Дарвин по кличке Боксёр (он был мастером спорта по боксу), решил перейти в «сахарозаводскую» группировку, не захотев «ходить под гадом». Узнав об этом, Куян не на шутку разволновался — вслед за Боксёром могли уйти другие. Он дал указание своему помощнику Абзяпарову организовать похищение отступника и под конвоем доставить в одну из своих резиденций в Билярск.

По приказу главаря члены банды Яруллин, Хасанов и Жарков скрутили Боксёра (меньшим числом бывшего спортсмена было не одолеть), сильно избили, влили ему в горло литр водки. Потом Дарвина вывезли на берег местной речушки Кандурча и утопили. Причём одежда убитого была аккуратно сложена убийцами на берегу, чтобы милиция подумала, будто Олег утонул, купаясь пьяным.

Так и вышло. А многочисленные синяки и ушибы списали на то, что Боксёр охотно и всегда ввязывался в любую драку, где бы и по какой причине она ни происходила — не хотел терять квалификацию. Убийство же было со стороны Зайцева не только местью за «предательство», но и актом устрашения остальных подчинённых — глядите, что бывает за неповиновение.

Теперь, уверенный в поддержке своих людей, Зайцев слегка потерял бдительность и ненадолго вернулся в Нурлат. Этого оказалось достаточно, чтобы его выследили члены группировки «Сахарный завод». Они ворвались в гараж, где Куян с приятелями распивали водку, и жестоко измордовали «гада». Ему сломали руки, ноги, отбили почки, печень. Ушли, только решив, что он умер. Но Зайцев выжил, в районной больнице врачи практически вытащили его с того света. Тем временем «правая рука» атамана Фаиз Яруллин объявил экстренный сбор банды, а сам демонстративно проехал на мотоцикле через всю территорию «сахаровских» и на прощание пальнул дробью из обреза в толпу танцевавших на дискотеке людей. Были пострадавшие. Этот факт непонятного на первый взгляд вандализма имел целью показать врагу, что «куяновские» не сломлены, готовы не только к обороне, но и к нападению.

В октябре 2004 года Зайцева перевели в казанскую клинику, где он постепенно пошёл на поправку. Но «моральная травма», нанесённая обидчиками, беспокоила его куда больше физических травм. Решив поквитаться с ними, он приказал члену банды Айрату Хасанову привести к себе в палату некоего Вадима Семёнова. Зайцев предложил недавнему зэку найти помощника и вдвоём ликвидировать лидера «сахаровских» по кличке Шапка. Себя и своих людей Игорь не решился засвечивать. Семёнов согласился сделать всё за сорок тысяч. Взяв в подручные своего земляка, такого же «выпускника» зоны Леонида Минина, отсидевшего за разбой, наёмник взялся за дело.

28 октября Хасанов поселил явившихся киллеров в деревне Мамыкино, предоставил им автомашину с поддельными синими милицейскими номерами, камуфляжную форму и оружие. На ликвидацию выехали втроём — Хасанов был за рулём. Когда Шапка вышел из дома, ему навстречу из «Жигулей» метнулись двое в камуфляже и масках с криком: «Стоять, милиция!». Привычный к таким поворотам судьбы криминальный авторитет спокойно сложил руки за головой и, как положено, опустился на колени. Но «спецназовцы» вдруг с близкого расстояния открыли огонь на поражение. Однако Минин и Семёнов не были специалистами. У одного практически сразу заклинило револьвер, а второй сумел попасть из пистолета-пулемёта только в ногу и руку Шапки.

По данному эпизоду и эпизоду стрельбы в толпу нурлатские правоохранительные органы возбудили дело по статье… о хулиганстве! Вообще, местная милиция поразила меня своей беззаботностью, бездеятельностью. Работа с людьми велась кое-как, хотя достаточно было собрать ходившие по Нурлату слухи, чтобы узнать, кто убил Дарвина, кто покушался на Шапку, стрелял в людей на дискотеке. С заявлением ни один житель в ГРОВД не пойдёт, это ясно — городок-то крохотный, не успеешь выйти из дома, как все уже в курсе, куда направляешься…

Естественно, когда правда всплыла на поверхность, вышеупомянутые дела были переквалифицированы на «бандитизм». Профессионально поработали прибывшие из Казани оперативники во главе с Борисом Юрлиным и Марселем Гафаровым. Трудно представить, что было бы, если б они не вмешались, а «куяновские» сумели расконсервировать свой оружейный склад в деревеньке Елаур и начать войну по полной программе. Ведь те готовились к ней всерьёз, недаром постепенно переделывали ружья в обрезы, уничтожали номера.

Розыск и следствие длились несколько месяцев. За это время почти все члены банды оказались за решёткой. Некоторых из них приходилось «одалживать» для судебных процессов правоохранительным органам соседних районов — было доказано, что Кулишенко, Краснов и Жарков выезжали в 2004–2005 годах на кражи в сёла Челны-Вершины, Черемшан, в деревню Кошки Самарской области. Получив «предварительные» сроки там, они возвращались обратно в татарстанские следственные изоляторы и давали показания по более жёстким статьям УК, дабы получить уже на всю катушку за бандитские похождения.

Скрыться успели только трое — лидер банды Игорь Зайцев, его помощники Евгений Буракшаев и Рафаэль Исмагилов. Однако вскоре после объявления этих фигурантов в международный розыск мы получили известие, что Зайцев и Буракшаев попались в городе Жодино Минской области на попытке кражи со взломом и находятся в белорусской тюрьме. Пришлось нашим людям собираться в заграничную командировку…

Они приехали сюда, поскольку мать Буракшаева имела белорусское гражданство, а значит, и сын мог рассчитывать на его получение. Оба бандита привыкли жить широко, питаться в ресторанах, разъезжать на иномарках в обществе красавиц, но кошельки их во время спешного бегства заметно поистощились. Оставшись, наконец, совсем без денег, разыскиваемые пытались проникнуть в один из богатых коттеджей Жодино испытанным способом — кувалдой высадили окно, но влезть в него не успели, были схвачены на месте преступления. По местным законам за попытку кражи их приговорили к трём месяцам заключения и основную часть срока они уже провели за решёткой.

Добиться экстрадиции обвиняемых, учитывая дружественные отношения России и Белоруссии, было бы несложно, но достаточно долго. Поэтому решили выждать: слухи о том, что Зайцев признан «гадом», уже дошли и сюда, криминальное радио быстрее интернета. Теперь белорусская земля тоже горела под ногами татарстанских бандюг. В общей камере Куяна постоянно избивали сокамерники, доставалось и Буракшаеву. В результате руководство тюрьмы вынуждено было распределить их по одиночкам. Так что после выхода на свободу оставаться на негостеприимной чужбине для беглецов было смертельно опасно.

Расчёт оказался верным: сразу по освобождении подельники рванули на историческую родину и были арестованы прямо на смоленском вокзале при помощи сотрудников Национального бюро Интерпола и оперативников Смоленской области. Вскоре удалось задержать и Исмагилова — он прятался у дальних родственников в Ульяновской области.

Перед Верховным судом республики предстало 13 человек — дело тогда ещё не пойманного Исмагилова было выделено в отдельное производство, а четырёх членов банды судили в самом Нурлате. На заседания свидетелей доставляли из района целыми автобусами, по 15–16 человек, в том числе бывших членов преступного формирования «Железка», не успевших нагрешить на реальный срок заключения. Подсудимым предъявили обвинение по целому букету статей УК: организация банды и участие в ней, похищения и убийства, покушение на убийство, разбои, вымогательства, грабежи, незаконное хранение огнестрельного оружия, кражи в особо крупных размерах.

Преступники надеялись, что статья о бандитизме не пройдёт в суде, но просчитались. В марте 2007 года после 28 часов (!) чтения приговора все получили по заслугам: Зайцев — 20 лет, Хасанов и Яруллин — по 17 лет, несостоявшиеся киллеры Минин и Семёнов — по 16 лет, Кулишенко — 15 лет, Буракшаев и Краснов — по 12 лет, Ананичев — 11 лет, Абзепаров и Жарков — по 10 лет. В общей сложности — 156 лет строгого режима. Ещё 13 лет особого режима получил Николаев, поскольку имел на момент суда неснятую судимость за совершение тяжкого преступления. Условный срок в 5,5 года достался только Садыкову.

Банда таксистов

В 2005 году в республике состоялось несколько судов, чьи приговоры вызвали большой общественный резонанс. В июле были осуждены 9 членов банды Александра Никитина, который, используя навыки, приобретённые в спецподразделении, организовал группу киллеров. За совершение 3 заказных убийств и 4 покушений бандиты были приговорены к 112 годам заключения.

В октябре, спустя пять лет с начала оперативной разработки, наконец-то был вынесен обвинительный приговор членам ОПС «Жилка», когда лидер сообщества был приговорён к пожизненному заключению, а 15 его сообщников в общей сложности к 273 годам лишения свободы.

В ноябре Верховный суд республики Марий Эл вынес приговор членам так называемой «банды Липского», занимавшейся убийствами и разбоями. Главарь банды, Андрей Липский, житель Казани, находился в разработке наших оперативников и в конечном счёте был задержан и получил заслуженное наказание благодаря татарстанским милиционерам.

Первые три убийства житель Казани Андрей Липский совершил в одиночку, без сообщников. Работая в Йошкар-Оле, в 1997 году он узнал от случайного приятеля, что уроженка Кабардино-Балкарии, торгующая на местном рынке яблоками, собирается на родину. Женщина везёт с собой всё заработанное, а приятель-осведомитель нанялся к ней водителем. Тогда Липский предложил свои услуги в качестве охранника, и женщина согласилась доплатить за безопасность. На самом деле она оплатила свою смерть: по дороге убийца, сидевший сзади, набросил ей на шею шнур и задушил, забрав деньги — 28 миллионов неденоминированных рублей. Тело Липский закопал в лесу, а свидетеля убийства запугал так, что тот навсегда уехал из Марий Эл. Шесть лет гражданка Татимова числилась среди пропавших без вести, и только с помощью экспертизы её останки удалось идентифицировать.

На следующее, двойное убийство в 1999 году Андрей Липский пошёл из-за конфликта с представителями казанской коммерческой организации, у которой Липский взял на реализацию оргтехнику, но не расплатился. Должнику угрожали расправой, однако он первым избавился от кредиторов: просто пришёл к Сафину и Рокашу и, едва переступив порог, расстрелял обоих из пистолета с глушителем. Одного, пытавшегося спрятаться в туалете, добивал прямо через закрытую дверь.

Денег это убийство не принесло, поэтому он напал на водителя «КамАЗа», забрав под угрозой пистолета грузовик-молоковоз, стоимостью почти в полмиллиона рублей. Машину удалось продать в столице Марий Эл. А через несколько месяцев он решил ограбить компьютерный класс в йошкар-олинской школе № 20. На это дело Липский пошёл уже не один, а с сообщниками: Рудольфом Михайловым и Артёмом Бухтояровым, взяв с собой, кроме пистолета с глушителем, автомат Калашникова.

Несмотря на то, что Липский и Бухтояров были вооружены, сторож школы вместе с помощником оказали яростное сопротивление. Грабители попытались стрелять, но на шум стали сбегаться работники школы, и преступникам пришлось спешно отступить.

Потерпев неудачу, Липский решил, что состав банды должен увеличиться: налёты малыми силами грозили оборачиваться проблемами. Так в банду, кроме Михайлова и Бухтоярова, вошли Дмитрий Горелкин и Радик Насыров из Зеленодольска, Сергей Рубцов и Константин Усынин из Марий Эл.

Липский занимался не только чистым криминалом, у него был вполне стабильный бизнес: городское такси «Комфорт». Удобное прикрытие и дополнительные возможности: машины такси, оснащённые рациями, были почти идеальны для координации действий при нападениях.

Подав заявление на работу в такси, в банде оказался и житель Тульской области Константин Крыцовкин, приехавший в Марий Эл… ухаживать за бабушкой. Устраивался таксистом, а попал в преступную группировку. В июле 2001 года бандиты напали на водителя «КамАЗа», мывшего грузовик на берегу Волги. Водителю удалось сбежать, а похищенную машину продали.

В октябре того же года Липский узнал, что две торговки рыбой с центрального рынка собираются в Нижний Новгород за товаром, взяв с собой около ста тысяч рублей. Грузовик, в котором ехали обе женщины, бандиты догнали на трассе. Перегородив дорогу двумя машинами, они вынудили ЗИЛ остановиться. Бухтояров и Липский, вооружённые пистолетом, попытались проникнуть в кабину, но пассажиры заблокировали двери изнутри. Недолго думая, Липский выстрелил в водителя. Пуля попала тому в шею, пройдя в паре сантиметров от жизненно важной артерии. Понимая, что всем грозит смерть, мужчина направил свой грузовик на зажавшие его машины и вырвался из капкана. Бандиты ещё пытались какое-то время его преследовать, стреляли по колесам, но зилок уже ничто не могло остановить.

Следующим жертвам повезло меньше. За скупщиком валюты и ювелирных украшений Гавриловым Липский долго следил, изучив, в каких кафе «объект» ест, где останавливается по дороге домой. В последний день своей жизни валютчик с подругой поехали в лес. Там их и настигли убийцы. Липский выстрелил в голову мужчине, его спутницу из того же пистолета убил Крыцовкин, как она ни умоляла отпустить её, говоря, что сиротой останется маленькая дочь. После убийства банда побывала в квартире валютчика дважды. Вынесли практически всё.

Тракториста Бобкова в Зеленодольске преступники убили за новый трактор МТЗ-82. Жертву заманили на заброшенную стройку, пообещав «денежную шабашку», где его и убил Радик Насыров.

Преступников разыскивали в Марий Эл и Татарстане, но тогда оперативники ещё не объединяли серию убийств и нападений в единую цепочку. Не предполагали и того, что в эту серию входит нашумевшее убийство проректора марийского педагогического института Ильи Евсеева, совершённое 23 декабря 2002 года.

Евсеева выследил Липский, решив, что в загородном доме профессора можно будет многим поживиться. Под дулом пистолета Евсеев рассказал, где хранит сбережения, и отдал ключ от дома. Преступники проверили тайник проректора, и по возвращении Насыров застрелил жертву. Тело бросили в колодец и присыпали сверху мусором.

Последнее, что удалось сделать бандитам, это завладеть трактором у садов «Дружба» в Йошкар-Оле. Будучи уверенными в успехе, покупателя машины они нашли заранее, трактористу же по испытанной схеме предложили подзаработать. Жертву заманили в лес, где Липский и Максимов привязали его к дереву, а трактор угнали к Чебоксарской ГЭС, где его должны были продать.

Тракториста ждала не самая лёгкая смерть в марийской тайге, но его, к счастью, нашли грибники, сразу же сообщившие о похищении в милицию. Задержали бандитов весной 2004 года в Зеленодольске сотрудники УБОП и уголовного розыска МВД Татарстана во время совместной операции с марийскими коллегами. Тогда взяли Липского, Горелкина и Максимова, изъяв при обыске у них пистолет и маску-шапочку.

Задержание главаря фактически деморализовало других членов банды, и их арест был уже только вопросом времени. А в том, что Андрей Липский, 1969 года рождения, являлся главарём, двух мнений быть не могло. Именно он организовал банду, руководил ей, планировал преступления, распределял среди участников роли и предоставлял им оружие. Указания Липского выполнялись беспрекословно. Члены группы понимали, что на месте жертвы может оказаться любой из них. По большому счёту Липский представлял собой криминальный феномен — будучи преступным «авторитетом» он никогда не сидел в тюрьме.

Уголовное дело из 45 томов рассматривалось в суде почти полгода. На девять преступников приходилось 118 свидетелей обвинения из нескольких субъектов федерации. Обвинительное заключение по уголовному делу состояло почти из тысячи страниц.

Суд во время начавшегося процесса обратился к средствам массовой информации с просьбой не освещать процесс, опасаясь, что адвокаты обвиняемых расценят это как давление на присяжных заседателей. Но все 12 присяжных и без того единогласно посчитали доказанными факты участия подсудимых в банде и их вину.

В ноябре 2005 года Верховный суд Марий Эл приговорил Андрея Липского к пожизненному заключению. Остальные получили сроки от 5 до 23 лет лишения свободы.

Краткие итоги 2005 года:

Всего зарегистрировано преступлений — 92 232.

Тяжких и особо тяжких — 24 529.

Убийств — 502.

2006-й: «ГОД ПРОФИЛАКТИКИ»

В 2005 году мы зарегистрировали очередной рекорд — свыше 92 тысяч преступлений, закономерный итог совместного приказа Генпрокуратуры и МВД России. Из нашего обихода на время ушло такое понятие, как «малозначительное преступление», а нагрузка на сотрудников выросла в среднем в полтора раза. Но, войдя в «боевой режим» на время подготовки и проведения торжеств по поводу тысячелетия Казани, сотрудники справились с растущим валом уголовных дел достойно — даже раскрываемость практически не снизилась.

Но стало очевидно, что одними только репрессивными мерами сдержать натиск криминала вряд ли получится. Поэтому в 2006 году мы решили все силы бросить на профилактику и предупреждение преступлений. МВД инициировало принятие «Комплексной программы действий органов государственной власти Республики Татарстан по профилактике правонарушений на 2006–2008 годы», где были прописаны задачи каждого ведомства республики. Звучит, конечно, громоздко, но в нашем государстве, если хочешь добиться результата, надо каждое действие сопровождать соответствующим документом.

Когда многие усилия суммируются на определённом узком направлении, прорыв неизбежен, и результаты этой программы позже скажут сами за себя. (Неудивительно, что её действие продлевается в республике из года в год, и сейчас, например, мы работаем в рамках очередной «программы» уже на 2011–2014 годы.)

Мы вспомнили старое забытое слово «пропаганда» и засучив рукава занялись воспитанием, предупреждением, разъяснением — одним словом, профилактикой.

То, что я собираюсь сказать сейчас, далеко не всеми будет воспринято однозначно, тем более от министра внутренних дел. Но, к сожалению, многие потерпевшие буквально провоцируют преступников. В криминологии часто используется понятие «виктимность», означающее качества личности, способствующие тому, чтобы чаще других становиться объектом преступных посягательств, проще говоря, поведение жертвы. Беспечность и недальновидность, неумение просчитывать последствия своих поступков — обязательная составляющая виктимности.

В 2006 году оперативники уголовного розыска МВД впервые ликвидировали организованную преступную группировку криминальных риелторов. (Правда, «впервые» это стало только для Казани, тогда как в Москве и Петербурге «чёрных риелторов» давно уже пачками отправляли за решётку.) Жертвами преступников становились казанцы, имеющие задолженности по оплате коммунальных счетов. Причём информацию о них бандиты получали самым простым способом — воруя квитанции из почтовых ящиков.

Чёрные риелторы

В феврале 2006 года на одном из казанских рынков оперативники уголовного розыска задержали продавца взрывчатки. Неоднократно судимый за тяжкие преступления Эдуард Маликов был взят с поличным во время торговли тротиловыми шашками. Рецидивист прекрасно понимал, что с его послужным списком вряд ли стоит рассчитывать на мягкий приговор, и поэтому решил добиться снисхождения правосудия другим путём, выдав правоохранительным органам ценную информацию. Маликов рассказал, что в Казани действует целая банда, отнимающая квартиры у людей, находящихся в так называемой «группе риска»: спившихся, психически неполноценных, инвалидов, преклонного возраста…

По словам Маликова, преступники заставляли владельцев квартир оформлять генеральные доверенности на право распоряжения жилплощадью, делали в квартирах косметический ремонт и выгодно их продавали. Бывшие хозяева жилья, разумеется, не получали ни копейки — их вывозили в сельскую местность, где селили под надзором крепких парней в заброшенных старых домах. От холода, голода и систематических побоев жертвы вскоре погибали.

Маликов сообщил также, что в преступную группу входят Ленар Терентьев, Андрей Зимин, Денис Бормотов и Константин Александров, с которыми он познакомился несколько лет назад, когда отбывал последний срок. За ними сразу же установили наблюдение, и в апреле оперативники задержали Бормотова, когда тот пытался продать 0,77 грамма героина. Продавец наркотиков оказался также их активным потребителем и, промучившись несколько дней без дозы в ИВС, заявил, что дела банды потянут на большой срок, а он не хочет сидеть до конца жизни. Тем более один за всех.

Со слов Бормотова, заняться квартирным промыслом бандиты решили ещё во время отсидки. Правда, им явно не хватало подкованности в юридических вопросах и опыта в работе с недвижимостью, поэтому они взяли в долю Павла Литвиненко, долгое время владевшего риелторской фирмой. Он хорошо разбирался в ценах на жильё, знал, как можно отнять и продать его с минимальным риском быть пойманным.

Литвиненко и возглавил группу. Именно он предложил скупать в деревнях за бесценок заброшенные дома, чтобы переселять в них владельцев квартир. Претендентов же на роли жертв определяли очень просто: ходили по подъездам и воровали из почтовых ящиков квитанции на оплату жилья. Счета с наибольшей задолженностью чётко указывали на малоимущих неплательщиков. Порой просто ориентировались по окнам, где занавески похуже, заляпанные и рваные, туда и шли: спаивали хозяев, обещали погасить долги по квартплате, купить хороший дом «в пригороде» и выдать приличную сумму на руки на обзаведение домашним хозяйством. Безденежные пенсионеры, инвалиды и спившиеся бедолаги верили в сказки и подписывали генеральные доверенности.

Но это было только половиной дела. Порядочный нотариус не станет заверять подпись пьяного или умственно неполноценного человека. Поэтому Литвиненко пошёл на расширение штатов преступного формирования. В него за короткое время влились ещё девять человек, в том числе четыре женщины. Людмила Карпеева имела хорошие контакты с сотрудниками ДЕЗов, ЖЭУ, паспортных подразделений УФМС, Елена Першина и Светлана Терентьева наведывались в квартиры потенциальных аутсайдеров, представляясь риелторами. Ведь, как заметил Жеглов, красивая женщина сама по себе является оружием, ей верить хочется. Частный нотариус Надежда Миличенко заверяла все документы, которые подкладывал ей Литвиненко, а Ольга Кирющенкова, работавшая в офисе ОАО «Фотодизайн» на улице Восстания, искусно подделывала доверенности от лица тех, кого никак не удавалось уговорить на сделку.

Преступники скупили за бесценок деревянные халупы в умирающих деревнях в Вятских Полянах, под Мамадышем, в Кировской области, в Марий Эл под Волжском. Скоро эти крошечные помещения, непригодные даже для содержания скота, стали заполняться людьми, которых шайка негодяев лишила жилья, пропитания, связи с близкими.

Теперь было необходимо найти хотя бы одного потерпевшего, которого ещё не вывезли за пределы Казани. Это удалось сделать быстро: в маленькой комнатушке на проспекте Амирхана оперативники обнаружили Владимира Кондратьева, которого преступники не успели отправить в деревню. Зато продать по фальшивой доверенности его трёхкомнатную квартиру успели.

В мае сотрудники следственного комитета возбудили первое уголовное дело. А оперативники тем временем производили арест за арестом, и вскоре почти вся группировка оказалась за решёткой. Подозреваемые признались во всём: назвали адреса, куда вывозили жертв, рассказали обо всех эпизодах, связанных с мошенничеством и похищениями людей. За лето-осень были возбуждены 34 уголовных дела по целому букету статей (от подделки документов до организации преступного сообщества), которые вскоре пришлось соединить в одно, составившее 55 томов.

Чтобы правильно всё оформить, представителям следственной бригады пришлось выезжать за опытом в Москву и брать в качестве образца копии обвинительных заключений по подобным делам.

Когда же оперативники отправились в деревни освобождать «заключённых», мои сотрудники прямо в ярость пришли, увидев в каких условиях те содержались: жуткие подвалы без воды и канализации, деревянные нары в три этажа с грудами брошенного на них вонючего тряпья, всё кругом загажено, повсюду — пустые упаковки из-под технического спирта, стеклоочистителей. Как там месяцами жили люди — уму непостижимо…

Впрочем, некоторые сопротивлялись принудительному выселению весьма отчаянно и проживать в скотских условиях никак не желали.

К примеру, безногий инвалид Вакиль Зиганшин, которого лишили квартиры, увезли в деревню под Мамадыш и заперли в подвале, умудрился сбежать из заточения. Вакиль ровно две недели добирался на своей фанерной тележке до родной Казани — ночевал в полях, кормился подаянием. И добрался-таки. Но злоумышленники сообразили, что Зиганшин непременно появится возле милиции, выследили его, силой запихнули в машину и отправили на сей раз в Вятские Поляны. Однако инвалид сбежал и оттуда, после чего долго прятался по знакомым.

В ходе следствия и позже на суде преступники отказывались признавать себя виновными в гибели людей — ведь своими руками они никого не убивали, более того, по их словам, даже периодически подкармливали пленников. Хотя всё в криминальном бизнесе было устроено так, чтобы жертвы махинаторов погибали как можно быстрее.

После побега инвалида Зиганшина главарь банды Литвиненко назначил ответственным за «тюрьму» в помещении бывшего деревенского свинарника под Мамадышем тамошнего уроженца Ильдара Сабирова. Тот заказывал в Казани огромные ёмкости со спиртосодержащей жидкостью и щедро угощал ею поднадзорных. Настолько щедро, что мать и сын Толокновы умерли буквально через неделю. Их тела завернули в полиэтилен и закопали в ближайшем перелеске. Квартира Толокновых на улице Хасана Туфана к тому времени была уже отремонтирована и продана.

Неподалёку от семейной могилы Толокновых преступники зарыли и скончавшуюся от голода и холода 90-летнюю пенсионерку Зою Данилову, тело которой перевезли к месту захоронения в багажнике иномарки из Вятских Полян. Пожилая женщина содержалась впроголодь, в неотапливаемом помещении после того, как мошенники отняли у неё благоустроенную квартиру на улице Коллективная в Казани. Отравившись техническим спиртом, был похоронен в безымянной могиле бывший владелец хрущёвки Николай Дорофеев…

Мошенники не брезговали ничем. Так, Владимир Куракин, которому на тот момент исполнилось 45 лет, каким-то образом умудрился склонить к браку 80-летнюю Елизавету Макарову — обладательницу двухкомнатной ленинградки на улице Гагарина. Вот только медовый месяц, как и всю оставшуюся жизнь, невесте предстояло провести в домике «сарайного типа» в деревне Новый Бурец Кировской области. Пенсионерку ежедневно избивали, морили голодом, в то время как в Казани уходила с молотка её квартира. Нагрянувшие в Новый Бурец оперативники успели застать Елизавету Николаевну ещё живой, но через два дня женщина скончалась в больнице.

Нехорошо поступили риелторы и с Наилем Хадиевым, владельцем приватизированной квартиры на улице Щапова, который находился в розыске за совершение ряда преступлений. С помощью нотариуса Надежды Миличенко и специалиста по фальшивкам Ольги Кирющенковой мошенники оформили задним числом генеральную доверенность и уговорили Хадиева подписать её — чтобы милиция якобы не конфисковала жильё. Пока шла реализация квартиры, её хозяина увезли под Елабугу, где трудоустроили свинопасом. Но как только квартира была продана, добрые самаритяне «сдали» Хадиева участковому.

Литвиненко много денег подчинённым не давал, хотя бандитской «зарплаты» и хватало на азартные игры, наркотики и пьянки в дорогих ресторанах. Ещё риелторы успели купить машины «Рено Меган», «Рэнд-Ровер» и ВАЗ-2112, которые использовали во время совершения преступлений. Но деньги уходили так же быстро, как добывались, а потому злоумышленники постоянно находились в поисках приработка.

В частности, Першина с Маликовым перешли на чистые мошенничества: брали предоплату с одних покупателей, а продавали отнятые квартиры другим. В ходе работы по делу им было доказано, как минимум, четыре факта похищения денег — около полумиллиона рублей в каждом случае.

Расследование длилось более трёх лет, в отношении членов группировки выдвигались обвинения по шести статьям УК. Всего пятнадцати активным участникам сообщества вменялось 13 фактов мошенничества, столько же похищений людей, четыре хищения в особо крупных размерах, три вымогательства, а также подделка документов и собственно организация преступного сообщества.

Всего от действий осуждённых пострадали 19 человек, которым причинён ущерб на общую сумму 8 миллионов рублей.

В июне 2009 года суд признал подсудимых виновными в мошенничестве, вымогательстве, совершённых организованной группой, а также в подделке и использовании поддельных документов. Тем не менее вердикт оказался довольно мягким. Суд не признал 13 «чёрных риелторов» преступным сообществом и не посчитал их виновными в похищении людей. Бывшего риелтора Павла Литвиненко приговорили к 10 годам колонии строго режима (хотя гособвинитель просил 22 года), остальным назначил следующие сроки наказания: Маликову — 13 лет лишения свободы, Куракину — 12, Зимину — 8, Терентьеву — 10, Сабирову — 7, Бормотову — 9, Александрову — 6. Остальным, в том числе всем женщинам, наказание было назначено условно, с испытательным сроком.

С решением суда не согласились ни сторона обвинения, ни сторона защиты. Однако Верховный Суд РФ, рассмотрев дело в кассационной инстанции, оставил приговор практически без изменения, не удовлетворив ни кассационное представление, ни кассационные жалобы.

Банда Балуты

Разумеется, жертвы «чёрных риелторов» входили в группу риска. Мало кто из окружающих интересуется жизнью деклассированного элемента. Не видно давно соседа-алкоголика — и ладно, меньше проблем. Тем не менее сам способ вычисления преступниками жертв говорит о многом. Любая информация о вас и вашем образе жизни, став доступной другим, может быть использована против вас. И речь не о пресловутых «правилах Миранды»*. Ваши привычки, распорядок дня, график командировок и выходных при желании изучить не так уж сложно. И если вы кладёте ключ от входной двери тут же под коврик, а в салоне машины часто бросаете без присмотра портфель с крупной суммой денег, будьте готовы к тому, что рано или поздно это привлечёт чьё-то внимание. И внимание вряд ли будет дружелюбным.

В декабре 2005 года несколько человек в масках-чулках ворвались в офис одной из крупных промышленных баз Высокогорского района. Нападение произошло ночью, и преступники вынесли из офисного здания фирмы «Электросвязь-Зевс» всё подчистую, включая специфичный лазерный агрегат для тонкой сварки стоимостью полмиллиона рублей.

Охранника предприятия, Юрия Знатного, преступники избили так, что он скончался от тяжёлой черепно-мозговой травмы, успев сообщить только, что налётчики были в масках. Возможно, убивать они и не собирались — иначе зачем прятали бы лица? Но, так или иначе, за раскрытие взялся убойный отдел уголовного розыска МВД.

Оперативники пришли к выводу, что на базе у бандитов имелся сообщник. Работники предприятия рассказали, что неоднократно видели у ворот незнакомую машину, а накануне налёта сидевшие в ней пассажиры расспрашивали вахтёра, кто из сторожей будет караулить объект в ночь. То есть преступники знали его фамилию и предполагали без труда с ним справиться. Кроме того, они прекрасно знали, где что лежит и даже взяли с собой «болгарку», чтобы срезать кодовый замок с сейфа, где хранился дорогой аппарат. Простым совпадением это быть не могло — слишком уж детально была спланирована операция.

Решение было беспрецедентным: пропустить каждого из ста сотрудников базы через «Полиграф» (или детектор лжи, по-другому). На это ушёл почти месяц, но, в конце концов, удалось вычислить «засланного казачка»: один из тестируемых по фамилии Зарипов чересчур сильно волновался, что и зафиксировал прибор. На последующих допросах подозреваемый путался, давал противоречивые показания и, наконец, начал каяться.

Зарипов назвал фамилии и клички своих сообщников. Выяснилось, что преступная группа состоит из семи человек — главным образом казанских и иногородних студентов — и специализируется на грабежах и разбоях. Конкретно в налёте на базу и убийстве охранника, кроме лидера группы Максима Балуты, участвовали Алексей Лунгу, находящийся в розыске за убийство, ранее судимый Валерий Трапицын и Александр Степанов из города Сосновка.

Все налёты планировались лично Балутой, в полном составе на дело банда никогда не выходила — для каждой отдельной операции подбирался определённый состав участников. Главарь заранее договаривался с одному ему известными людьми о том, что из похищенного имущества они купят и сколько за это заплатят. С подчинёнными расплачивался сам, на своё усмотрение. История банды насчитывала всего несколько месяцев, с лета 2005 года, тем не менее они успели совершить ещё одно убийство — в Вахитовском районе Казани.

Сценарий ограблений часто повторялся. Действуя исключительно наверняка, по наводке, бандиты врывались в дома, откуда, связав хозяев, забирали деньги, драгоценности, дорогую технику. Жертвами их налётов стали семьи в посёлке Константиновка, в Зеленодольском районе, в Козловском районе Чувашии.

В 2005 году Балута положил глаз на частный дом одного коммерсанта. В день ограбления один из участников банды, переодевшись в форму сотрудника ГИБДД, остановил автомобиль предпринимателя. Затем ряженый вместе с подельниками вломились в салон. То, что в машине находились жена с малолетней девочкой, их не остановило: угрожая пистолетом, налётчики потребовали у мужчины ключи от дома. Взяв женщину в качестве заложницы, отправились в дом, откуда похитили 250 тысяч рублей, телевизор, цифровую видеокамеру и золотые украшения. Жертву бросили связанной в ограбленном доме.

Похожее ограбление преступники совершили в селе Столбищи Лаишевского района. Для этого двое надели камуфляжную форму, а один — форму офицера милиции. Используя ВАЗ-2110 с проблесковым маячком, на улице Молодёжная фальшивый патруль остановил «четырнадцатую», за рулём которой сидела главбух «Главторстандарта». У женщины отобрали ключи от дома, связали и вывезли в заброшенное строение недалеко от Казанского жиркомбината. А сами, имея ключи на руках, ворвались к ней в дом, где находилась вся семья — муж, доцент Казанского энергетического университета, и его мать-пенсионерка. Связав обоих, вынесли все ценности и деньги…

Промышляла банда и на большой дороге. Переодетые в форму сотрудников дорожно-патрульной службы, грабители останавливали понравившийся автомобиль и высаживали водителя с пассажирами, предварительно обобрав их до нитки. Так, возле посёлка Красницкий они ограбили мать и дочь Камаловых, отобрав у них почти полтора миллиона рублей и «Ауди», а в Волжске лишили новой «Тойоты» и дорогих украшений гражданку Семёнову. Хуже всего пришлось владельцу «Волги» Захарову, которого остановили у села Помары — его бандиты бросили, пристегнув наручниками к дереву.

Оружие хранили в основном на квартире Балуты, где его и обнаружили во время обыска. (Как пояснила в суде супруга лидера банды, муж просил прятать оружие так, чтобы не нашёл их малолетний ребёнок.) Там же банда хранила «спецодежду» — форму сотрудников милиции и ГИБДД.

Находясь под следствием, все члены банды, кроме Балуты, заявили о своём полном раскаянии и во всём признались. Им было доказано семь разбойных нападений, потерпевшими по которым проходили 17 человек. На суде, который состоялся в сентябре 2008 года, оглашение бесконечных «подвигов» подсудимых перед вынесением приговора заняло два дня. В итоге Верховный суд республики приговорил шестерых из восьми членов банды к реальным срокам лишения свободы — от шести до шестнадцати лет в колонии строгого режима. Самое суровое наказание получил 48-летний казанец Александр Турцев, признанный виновным в бандитизме, трёх разбойных нападениях и причинении тяжкого вреда здоровью, повлёкшего смерть потерпевшего. Один из подсудимых отделался восемью годами условного лишения свободы, которые получил за разбойное нападение. Что касается Максима Балуты, психиатрическая экспертиза установила, что он не в состоянии осознавать фактический характер своих действий, поэтому по решению суда он был помещён в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Казанские маньяки

«Бережёного бог бережёт» — настолько уже избитая сентенция, что мозг отказывается её воспринимать. Но другого варианта нет: государство в состоянии защитить только тех, кто понимает важность этой защиты и относится к своей жизни как к настоящей ценности. Никто в здравом уме не зальёт салон дорогой машины кетчупом и не швырнёт с балкона новый телевизор — потому что жалко. Но эти же самые люди не задумываются о том, что, покупая ребёнку навороченный мобильник или разрешая дочери-подростку допоздна развлекаться в ночных клубах, они подвергают их огромному риску. Здесь почему-то принцип «жалко» не работает.

О виктимности, привлекательности и доступности жертвы для серийных преступников написаны уже сотни исследований. К сожалению, ни одно из них не отвечает на главный вопрос: «Как распознать злодея?»

В мире не существует ни одного региона, где время от времени не появлялись бы маньяки. По их числу лидирует юг России — Ставрополье и Ростовская область, где только в последние двадцать лет прошлого века было выявлено около тридцати серийных убийц.

Самым известным серийным убийцей Казани считается «васильевский людоед» Алексей Суклетин, хотя и в 80-е, и в 90-е годы в республике продолжали совершаться серийные нападения на детей и женщин.

Первым официально признанным маньяком «нулевых» стал Виктор Павлов, нападавший на женщин лёгкого поведения на окраине Казани. Двадцать седьмого декабря 2005 года, буквально через несколько дней после того, как суд отправил Павлова на 23 года за решётку, в Ново-Савиновское РУВД обратились родные пропавшей без вести Гульназ Мухаметшиной. Тридцатилетняя жительница Алексеевского района гостила у подруги в Казани. 25 декабря она уехала домой на попутке, и больше её никто не видел.

Сегодня многие преступления раскрываются благодаря мобильным телефонам. Разматывание криминальной цепочки, связанной с очередным маньяком, опять-таки началось с мобильника. Спустя почти месяц после исчезновения Гульназ Мухаметшиной, 20 января 2006 года, её телефон, до этого молчавший, заработал вновь. Используемая SIM-карта была зарегистрирована на жителя райцентра Алексеевское, и буквально через несколько часов новый владелец телефона уже отвечал на вопросы в кабинете оперативников. Оказывается, он купил аппарат с рук у своего земляка Сергея Анойко.

На допросе Анойко заявил, что телефон купил в Казани, но постоянно путался в показаниях, называл разные даты покупки, утверждал, что до Нового года в Казань не приезжал. Это выглядело подозрительно. Кроме того, задержанный подрабатывал частным извозом, о чём знала вся округа, так что Мухаметшина вполне могла воспользоваться его услугами, чтобы добраться до дома.

Окончательно детали пазла сошлись, когда сожительница Анойко сообщила, что супруг в конце декабря привёз домой женские вещи. Среди прочего были и золотые украшения, которые он сдал в ломбард Чистополя. Оперативники изъяли серёжки, кольцо и кулон и предъявили родственникам Мухаметшиной, которые опознали в них украшения пропавшей. Сомнений в причастности Анойко к убийству уже не оставалось, а допрос с помощью «Полиграфа» только подтвердил эту версию.

Но в районе были зафиксированы ещё несколько случаев исчезновения молодых женщин. Одну из шуб, изъятых у сожительницы Анойко, опознали родители 16-летней девушки, пропавшей в январе 2006 года по дороге из Казани в село Ялкын. Точно так же была установлена причастность Анойко к исчезновению 23-летней девушки в райцентре Алексеевское. В это же время в Авиастроительное РУВД Казани обратились жители села Верхние Матаки с заявлением о розыске 20-летней дочери. 8 января она поехала в Казань к подруге, но так и не добралась до неё. В предъявленных на опознание вещах они узнали дублёнку и мобильный телефон дочери.

В конце концов, Анойко сознался в убийстве пяти женщин, указав места их захоронения. Личность одной из его жертв установить так и не удалось. По словам подозреваемого, он убивал в припадке злости — якобы жертвы раздражали его своим поведением.

Установить, что было истинным мотивом убийств, не удалось. В апреле обвиняемый стал жаловаться на здоровье, и его поместили в лазарет следственного изолятора. Спустя несколько дней он покончил с собой, отравившись сильнодействующими препаратами.

На самом деле вряд ли погибшие девушки действительно провоцировали Анойко своим поведением. Маньяк, как правило, не обращает внимания на одежду или внешность жертвы. Для него главное — её беспомощность и зависимость. Чикатило, убивший 56 человек, выбирал тех женщин и детей, которые казались ему несчастными и подавленными. А одинокая пассажирка в машине на безлюдной трассе находится полностью во власти водителя…

Сейчас уже известно, что маньяками рождаются, а не становятся, и никакая среда не сможет погасить в человеке врождённую предрасположенность. И остановиться он не может, к сожалению. Более того, маньяк всё делает продуманно, планирует заранее, поэтому его очень трудно поймать.

В 2006 году в Казани действовал маньяк-убийца всероссийского масштаба Олег Заикин. В течение пяти лет он совершил несколько десятков преступлений, в том числе убийства, изнасилования и грабежи в Улан-Удэ, Челябинске, Тюмени, Свердловске, Оренбурге, Казани и Уфе (и это только доказанные преступления, в ходе которых Заикин оставил отпечатки пальцев).

В августе 1999 года Заикин на несколько часов оставил без электроэнергии большую часть Улан-Удэ, похитив цветмет с подстанции электроснабжения. Его объявили в розыск, и, скрываясь от милиции, Заикин перебрался в Челябинск, где несколько месяцев сожительствовал с 14-летней девушкой. Впоследствии девочка пропала, а Заикин осенью 2003 года переехал в Екатеринбург, где устроился работать плотником.

Здесь в 2004 году он задушил и изнасиловал 33-летнюю женщину и двух детей в возрасте одного и пяти лет. Затем убил мужчину в Тюмени, в апреле 2006 года задушил женщину в Оренбурге.

До Казани Заикин добрался в мае. На улице Космонавтов он напал на 49-летнюю женщину: ударил её по голове в подъезде, затащил в подвал, изнасиловал и задушил.

Через несколько дней преступник через окно забрался в квартиру, расположенную на первом этаже дома на улице Лядова. От шума проснулся 16-летний сын. Заикин задушил подростка и успел скрыться до того, как в комнату ворвались родители мальчика, услышавшие шум борьбы.

Из Казани маньяк уехал в Уфу. Последнее преступление он совершил в октябре 2006 года, напав с ножом на 13-летнюю девочку. Она была единственной жертвой Заикина, оставшейся в живых.

По показаниям девочки был составлен фоторобот преступника. И через пять дней маньяка задержали. Соседка по коммуналке, в которой Заикин снимал комнату, опознала его и сообщила в милицию (после чего получила в награду 10 тысяч рублей от МВД Башкортостана и 50 тысяч рублей от МВД Татарстана).

Преступник сознался в 14 убийствах. Однако официальных обвинений ему предъявить не успели — он повесился в своей камере на простыне. Заикин оставил предсмертную записку, в которой сообщал, что не хочет провести всю жизнь за решёткой.

Часто маньяки прекрасно осознают, что с ними происходит, но не могут сопротивляться своей потребности. Заслуженный учитель Анатолий Сливко, убивший семерых детей в Ставропольском крае, оставил дневник, где описывал свои ощущения. Умом он понимал, что то, что он делает, ужасно и никакого оправдания этому нет, но остановиться не мог.

Но самое страшное — определить маньяка по внешнему виду невозможно. Витебский душитель Михасевич был классическим красавцем, Сливко обожали его воспитанники-пионеры. Чикатило производил впечатление интеллигентного человека, к Суклетину женщины охотно шли на свидания…

Психиатры и правоохранительные органы научились распознавать маньяков по почерку, но почерк можно установить, только когда преступление уже свершилось.

Единственная возможность уберечься от маньяка для жертвы — это избежать встречи с ним. Старые добрые правила — никогда не разговаривать с незнакомцами, ничего не брать у посторонних людей и отказываться от приглашений в неизвестные места — за много сотен лет ничуть не потеряли своей актуальности.

«Мобильник Возвращается Домой»

Под таким названием в июле 2006 года мы провели разъяснительно-профилактическую акцию среди населения. Убийства, теракты, насилие, вымогательства — по сравнению с этим банальная кража мобильного кажется ерундой, малозначительным пустяком. Но ведь далеко не всегда дело кончается только потерей имущества.

В 2005 году всю Казань потрясло нападение на женщину, когда грабитель из-за телефона нанёс своей жертве двадцать одно ножевое ранение. К счастью, пострадавшая выжила, а преступника мы поймали (он осуждён на пятнадцать лет лишения свободы), но разве это возместит потерю душевного и физического здоровья?

В середине «нулевых» преступления, связанные с мобильными, были самыми многочисленными. Если в 2005 году в Татарстане их зафиксировали около 20 тысяч, то в 2006-м их количество выросло на треть. Стать жертвой мог практически каждый — в общественном транспорте в часы «пик», в учреждениях, организациях — везде, где есть свободный доступ посетителей. Точно так же любой мог стать жертвой и другого рода — купить украденный мобильный, причём не только с рук. Ворованные аппараты в то время продавались и во вполне официальных местах.

Мы разработали целую систему мер, нацеленных на уменьшение вала преступлений. Детальный анализ позволил определить основные точки сбыта — рынки, вокзалы, маршрутки. В этот список попали и ломбарды, и официальные магазины, и даже офисы продаж сотовых телефонов. В каждом горрайоргане создали специальные оперативные группы, специализирующиеся по преступлениям, связанным с мобильниками.

Для усиления эффекта мы решили прибегнуть к нестандартной форме. Если одна из предпосылок роста хищений мобильных телефонов — это спрос, то ликвидировать нужно именно его. Для этого мы и разработали информационно-социальную акцию «Мобильник Возвращается Домой».

Акция проходила одновременно с оперативно-профилактической операцией «Мобильник». Оперативники шерстили ломбарды, рынки и прочие места сбыта краденых телефонов, а параллельно велась разъяснительная работа с населением — где приобретать телефоны, чтобы не купить краденый, как пользоваться своим аппаратом, чтобы не стать жертвой преступления. Подавляющее большинство понятия не имело, как выяснить «IMEI» своего телефона, не говоря уж о том, чтобы в случае кражи сообщить его в милицию.

Мы выпустили листовки с алгоритмом действий и контактными телефонами горячей линии. Разноцветные памятки распространяли на улицах, в организациях, сотрудники ГИБДД раздавали их автовладельцам.

Исходя из принципа «Повторение — мать учения», заручились поддержкой татарстанских операторов сотовой связи, которые в свою очередь занялись рассылкой информации всем своим абонентам. Кроме профилактической информации ежедневно оглашались результаты операции «Мобильник», в прямых эфирах отвечали на вопросы теле- и радиоаудитории. И, конечно же, самыми приятными моментами стали трансляции вручений сотовых телефонов владельцам, уже и не надеявшимся вернуть своих любимцев.

Все три недели акция сопровождалась тематическими конкурсами и розыгрышами призов для всех желающих (наш народ очень любит маленькие, но персональные подарки), что подогревало интерес аудитории до самого конца.

Такая вот массированная информационная атака получилась. Население, кстати, очень активно включилось в действие. На телефон горячей линии ежедневно поступали свыше ста звонков, за три недели количество сообщений перевалило за две тысячи. Большинство хотели проверить, не числится ли их мобильный в базе данных краденых аппаратов. Но были и сообщения о предполагаемых местах скупки и реализации краденого. Вся информация тщательно отрабатывалась оперативными службами, в результате дополнительных рейдов оперативники изъяли несколько сотен подозрительных аппаратов, среди которых действительно оказались те, что в розыске. По этим материалам было возбуждено свыше двухсот уголовных дел.

Результаты акции превзошли все ожидания: количество преступлений, где предметом посягательств были мобильные телефоны, сократилось почти на треть, а количество раскрытых увеличилось почти вдвое, более ста потерпевшим мобильные были возвращены.

Сотрудники милиции выявили и обезвредили свыше десятка устойчивых групп, занимавшихся хищениями сотовых телефонов. В Казани задержали жителей Нурлатского района, совершавших разбойные нападения на владельцев сотовых телефонов под угрозой пневматического пистолета, внешне неотличимого от пистолета Макарова.

Я считаю, что подобных результатов мы достигли именно благодаря совмещению пиар-акции с оперативной операцией «Мобильник». Сама операция на моей памяти проводилась, как минимум, раз в десятый, но до сих пор её результаты оставались достаточно скромными. Здесь же профилактический эффект был налицо: люди стали внимательнее относиться к сохранности своих телефонов. Одновременно сократился спрос на подержанные сотовые.

Что и подтвердил эксперимент, когда сотрудники уголовного розыска, вооружённые скрытой камерой, пытались «продать» дорогой телефон за смехотворную сумму без документов. Из нескольких десятков человек нашлось всего трое, клюнувших на дешевизну. Один из них, купивший за 700 рублей телефон стоимостью в 13 тысяч, даже достаточно цинично предупредил продавца: «Больше не воруй!» Но подавляющее большинство тех, к кому обращались с предложением, отвечали решительным отказом. Один из несостоявшихся покупателей даже добавил: «Извини, брат! Сейчас акция идёт…»

Дело «Хизб ут-Тахрир»

После задержания членов «джамаатов» на территории республики больше не было совершено ни одного террористического акта, но работа по разоблачению экстремистских группировок продолжалась. Таким стало дело в отношении международной экстремистской организации «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», совместная разработка МВД и УФСБ.

В декабре 2006 года в Казани было задержано 25 участников этой организации, запрещённой на территории России с 2003 года.

Опасность этой организации заключается в том, что её члены стремятся уничтожить государство изнутри. «Хизб ут-Тахрир» ещё с 50–60-х годов прошлого века занимается организацией государственных переворотов и участвует в подготовке покушений на известных политических деятелей. Для этого они проникают в органы управления, в силовые структуры, устанавливают контроль над государственной властью.

После неудачного миссионерского опыта в арабских странах первые ячейки «Хизб ут-Тахрир» появились в государствах Средней Азии. Мы знаем о тех массовых беспорядках, которые ими были организованы в Андижане и Бишкеке. Набрав популярность в азиатских республиках, «хизбутчики» перенесли свою деятельность в Россию. Для этого они активно использовали обращённых в новую веру гастарбайтеров из Средней Азии, в большинстве своём узбекской национальности.

Следователи ФСБ возбудили уголовное дело, которое расследовалось в течение двух лет. За это время мы сумели собрать доказательства причастности 12 человек к совершению ряда тяжких и особо тяжких преступлений на территории Республики Татарстан.

В конце 2008 года дело было передано в суд, и в октябре 2009 года Верховный суд республики приговорил участников к срокам наказания от четырёх с половиной до восьми лет лишения свободы в колонии строгого режима. При этом впервые в России фигурантам было предъявлено обвинение по статье «Приготовление к насильственному захвату власти».

Организованная преступность

В 2006 году мы продолжали дожимать организованную преступность.

В июле в Казани Верховный суд РТ вынес приговор 32 участникам преступного формирования «29-й комплекс», приговорив лидера, Юрия Ерёменко, к пожизненному заключению.

В ноябре заслуженное наказание понесли и члены бугульминской «банды Кулагина», совершавшие вооружённые нападения на водителей-дальнобойщиков в Татарстане и Оренбургской области. Леонид Кулагин, Рафаэль Мухаметзакиров и Наталья Савиных на трассе Москва — Челябинск совершили, как минимум, четыре разбойных нападения на водителей из Димитровграда, Казахстана и Тюмени.

Женщина под видом девицы лёгкого поведения выходила на трассу и, договорившись с «клиентом», уводила его в ближайшую лесопосадку, где их уже поджидали Кулагин и Мухаметзакиров. Под угрозой ружья они связывали водителя и забирали у него ценности. Попались разбойники, сдав в ломбард по собственному паспорту похищенную у одного из водителей золотую цепочку. Все трое были признаны Верховным судом Татарстана виновными в бандитизме и совершении разбойных нападений. Кулагина приговорили к 13 годам лишения свободы в колонии строгого режима, Мухаметзакирова — к 10. Наталья Савиных отправилась за решётку на восемь с половиной лет.

Были осуждены участники группировки «Южаки» из Тетюш. Шёл судебный процесс над челнинской бандой Тагирьянова и участниками преступного формирования «Татары» из Нижнекамска.

Краткие итоги 2006 года:

За девять месяцев, начиная с марта, в Гудермесе татарстанские милиционеры провели 114 спецмероприятий, раскрыв около 300 преступлений.

Органами внутренних дел и прокуратурой республики расследовано почти две тысячи преступлений, совершённых членами организованных преступных групп, к уголовной ответственности привлечено 937 членов ОПГ.

Зарегистрировано рекордное количество преступлений — 105 105.

Тяжких и особо тяжких — 24 037.

Убийств — 426.