Глава 19


Праздник, как же.

Человек исчез — она ненавидит это зеркало.

Джесси потребовался почти час, чтобы вернуться к внедорожнику.

Или точнее говоря, вернуться к тому месту, где стоял внедорожник, и вероятность ее выживания не подвергалась сомнению, но все это словно осталось в другой жизни.

После штурма «Тидеманна» Кейон быстро придал зеркалу более удобное положение, чтобы их новые «покупки» сильно не сползали и не скользили в пути, и не повредили столь важный артефакт. Закончив свои дела, он с разъяренным видом двинулся в направлении центральной улицы Инвернесса, и все, что она могла сделать, это только не отставать от него. Она едва ли успевала смотреть по сторонам и уж точно не обратила внимания, какой дорогой они шли, и при этом у нее даже не хватило духу, чтобы заговорить с ним, пока они, наконец, не добрались до продуктового магазина. Поэтому она не поняла, как далеко он увел ее, скрываясь от своего потомка, пока не попыталась вернуться той же дорогой через незнакомые шотландские улицы.

Она фактически дважды пробежала мимо «Тидеманна», поскольку искала внедорожник, а не магазин, прежде чем поняла, что украденного ими арендного транспортного средства больше нет на месте.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – кричала она, уставившись на пустое место перед магазином.

Она полностью осмотрела улицу, обдумывая возможность того, что внедорожник необъяснимым образом отрастил ноги и сам переместил себя, пока их не было — в последнее время случались и более странные вещи. Или возможно она просто забыла точное место, куда поставила его на этой мощеной улице.

Не было ни одного большого краденного черного внедорожника. С обеих сторон проезжей части.

– До какой степени фортуна может быть неблагосклонной к человеку?

– Не нужно отвечать на этот вопрос, – сказала она торопливо, – в свете разворачивающихся событий это просто риторический вопрос.

Она как параноик начала подозревать, что Вселенная использовала ее в качестве объекта для своих извращенных шуток.

Все время, пока она исследовала улицу за улицей, девушка сдерживала все возрастающую волну паники, уверяя себя, что все наладится, и это просто мелкая неудача, что Кейона просто раньше, чем они ожидали, призвало зеркало. И как только она найдет внедорожник, то отвезет их к лагерю, и завтра они сделают все заново, только с большим успехом.

Однако это не говорило о том, что она была в восторге от того, что он исчез. Она злилась. Она оставила свой кошелек в рюкзаке во внедорожнике, полагая, что он ей не понадобится, так как Кейон мог воспользоваться «Голосом», хотя она это не одобряла, но ее сорока двух долларов и семнадцати центов, конечно, не хватило бы надолго.

Затем, когда он так резко исчез, и она стояла в бакалее с телегой, наполненной превосходными закусками, ее живот жалобно зарычал от понимания, что теперь необходимо расстаться со всей этой потрясающей едой, потому что в кармане не завалялось даже нескольких долларов, и ей не купить даже конфеты, чтобы заморить червячка.

Она была голодна как волк, и уже практически рассматривала возможность украсть что-нибудь съедобное из магазина. И не муки совести отвели ее от воровской дорожки, а жестокий непреодолимый страх перед грозящей опасностью быть пойманной. Что тогда случится с Кейоном?

Стараясь успокоиться и не обращать внимания на протесты желудка, она выскочила из бакалеи, желая как можно скорее найти своего спутника.

Где же это изрядно большое свободное пространство для парковки автомобилей?

Где оно находится?

Она резко опустилась на бордюр, устроившись на самом его краю, поставила локти на колени и подперла кулаками подбородок.

Она не думала, что Лука может так быстро найти их.

Если бы это случилось, то разве она не была бы мертва? Или, по крайней мере, не находилась прямо сейчас под прицелом? Она торопливо и осторожно огляделась вокруг.

Никто не смотрит на нее, никто с угрозой не направляется в ее сторону.

Оставались только две другие возможности из тех, что пришли ей в голову:

1) вор угнал их краденый автомобиль, что уже было за гранью абсурдности. Так как неприятности преследовали ее по жизни, она не представляла, каким образом сможет одна разыскать вора. Равно как и не может сообщить об угнанном транспортном средстве полиции, потому что только одно упоминание о полиции вгоняло ее в ужас;

2) полиция обнаружила и конфисковала его. И теперь Джесси С. Джеймс разыскивается за кражу большого автомобиля (благодаря документам в ее кошельке, хорошо подтверждающим ее личность). И дополнительно за кражу зеркала и, вероятнее всего, вещей, которые Кейон взял в «Тидеманне», используя «Голос», а возможно и за убийство (хотя она очень надеялась, что, удалив информацию в гостинице, она выпуталась из этого), ну и заодно за все оставшиеся убийства, совершенные одним злым волшебником.

Она никогда в своей жизни не крала так много.

И ни разу ничего полезного для себя.

Дэйгис хмурился, поскольку тащил Темное Зеркало на спине всю дорогу от внедорожника.

Хотя мужчина умом понимал, что ему не следует прикасаться к зеркалу, его тянуло, как магнитом к этому древнему предмету, он едва справлялся со своим желанием, поэтому ему срочно надо было найти в замке наиболее защищенное место, где бы магическое воздействие зеркала уменьшилось под действием защитных чар.

Вокруг громадного гаража, стоявшего обособлено позади замка, защита не действовала. Должно быть, это была самая последняя из построек и одна из тех, за строительством которых он не наблюдал. Он планировал в ближайшее время должным образом оградить его от всякого рода воздействий, поскольку надеялся весьма часто им пользоваться. Мужчина был в восторге от современных способов транспортировки, которые не давили на наружные половые органы человека так, как лошадь.

Он уже сожалел, что оставил свой Хаммер в Инвернессе. Мощно упакованная Альфа H1 была первым купленным им автомобилем за время, прожитое в двадцать первом столетии, и эта машина была действительно великолепной. Человек мог на ней добраться практически куда угодно по труднопроходимой Горной местности. И горец пристрастился к ней, как парень, оседлавший своего первого прекрасного жеребца. Он надеялся, что его варварский предок был аккуратным водителем.

– Высокомерный Неандерталец, – бормотал Дэйгис, удерживая зеркало на расстоянии вытянутой руки, и хорошенько рассматривал его.

Он несколько раз вздохнул с восхищением.

Легендарное Темное Зеркало. У него в руках.

Удивительно. Он слегка провел своими пальцами по прохладной серебристой поверхности, затем по рунам, глубоко вырезанным в золотой рамке.

Даже те тринадцать душ, находившихся ранее внутри него и живших бок о бок с Туата Де много тысячелетий назад, не знали язык, которым была украшена рамка.

Вышеупомянутые говорили, что реликвии Светлого и Темного Дворов Сидхе могли разговаривать на языке Туата Де рядом с живым существом, обладающим чистой магической силой. Эти священные реликвии содержали заклинания, которые в сущности были текстом и песней, написанные не на языке Адама Блэка и его современников, а на намного более древнем, на котором говорили многие эры назад, до того как Туата Де прибыли в этот мир. Язык, о котором предположительно забыли все, кроме самого древнего из них.

Холод медленно полз по его рукам.

Это было не совсем отталкивающим ощущением.

Фактически, это давало удивительную силу. Заставляло его чувствовать себя поистине могущественным. Плохо. Очень плохо.

Хмурясь, он развернулся и поспешил уйти с ним от гаража. Моментально, как только вышел из прохладного помещения без окон на искрящийся солнечный свет, он почувствовал себя лучше и сильнее.

Однако он не собирался задерживаться, пока в его руках была эта проклятая вещь.

Взяв зеркало подмышку серебристой стороной к себе, чтобы не ослепить никого, кто мог наблюдать за его передвижением, он обошел вокруг замка и начал подниматься через переднюю лужайку.

– ТЫ ПРОКЛЯТЫЙ ЧЕРТОВ ИДИОТ! – ревело зеркало. – ТЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ЧТО ТЫ ТОЛЬКО ЧТО СДЕЛАЛ?

Дэйгиса очень удивила странность Темного Зеркала, ревущего на него за то, что он поступил так, как поступило бы большинство мужчин.

Он опустил его.

Драстен лежал на спине, обняв рукой свою жену и тяжело дыша. Близился полдень, а они были все еще в кровати. Это не говорило о том, что он ленивый человек и еще не вставал с утра. Он вставал. А с его прекрасной крошечной Гвендолин в руках он вставал почти всегда.

– Боже, это было восхитительно, – пылко произнесла его жена, прижимаясь к нему, лаская одной из своих маленьких изящных ручек его слегка щетинистую челюсть.

У него возникло внезапное побуждение спрыгнуть с кровати и гордо забарабанить по груди своими кулаками. Но вместо этого он повернул голову, чтобы поцеловать ее ладонь, при этом говоря с привычной небрежностью.

– Ты имеешь в виду третий или четвертый раз, девушка?

Она рассмеялась.

– Все. Начиная с самого первого раза, Драстен. Ты всегда изумителен.

– Я люблю тебя, женщина, – с жаром сказал он, вспоминая их первый раз. Эту ночь он не забудет никогда, ни одной крошечной детали: ни веры, что это часть его фантазии, когда увидел на ней малиновые трусики «танга», от которых можно было потерять голову, пока она медленно спускала шорты вниз той ночью, показывая ему их истинное предназначение. Ни пылкости, с которой они занялись любовью тут же перед всевидящим Богом, под усыпанным звездами небом, в центре неизменно запретных друидских камней. Ни того, как она стояла позже, настолько чистосердечная и доверчивая, что он навсегда запомнит ее такой.

Гвен Кессиди была его второй половинкой, они были связаны древним друидским обрядом на всю жизнь и за ее пределами, и каждое мгновение жизни с нею было бесценным. Она во многих отношениях очень обогатила его мир, и наиболее значимым стал недавний подарок двух красивых темноволосых дочерей-близняшек, которые уже в пять месяцев показывали удивительную сообразительность. А почему бы им не быть такими, думал он гордо, если они унаследовали от него способности Друидов, а от его крошечной Гвендолин – блестящего физика, ум?

Рассуждая на тему их малышей...

– Ты думаешь, что мы должны..

– Да, – согласилась она немедленно. – Я тоже по ним соскучилась.

Он улыбнулся. Несмотря на то, что прошло всего чуть больше года со дня их свадьбы, они знали мысли и чувства друг друга, как собственные. И хотя об их дочерях прекрасно заботились две проживающие у них няньки, они отказывались надолго расставаться со своими детьми. Если они, конечно, не были заняты любовью. Тогда они вообще забывали обо всем.

Когда она отодвинулась от него и пошла в душ, он встал, чтобы присоединиться к ней.

Но, проходя мимо высоких окон в их спальне, он мельком увидел за ними какое-то движение и остановился, вглядываясь.

Его брат стоял посреди лужайки, что-то пристально разглядывая на траве.

Улыбка Драстена стала шире.

Они пережили то время, когда Дэйгис стал Темным. Это было чертовски трудное время, но его брат был свободен, находился в Аберджине, жизнь была роскошна, сладка и насыщена! Его отец Сильван и их мачеха Нелл были бы рады узнать, как хорошо их сыновьям живется сейчас.

У Драстена было все, о чем он когда-либо мечтал: любящая жена, процветающий клан, женатый и райски счастливый брат и длинная, простая, славная жизнь в его любимой Горной местности.

Ох, возникла небольшая суматоха, когда появился один из Туата Де – Адам Блэк, но естественный порядок вещей был стремительно восстановлен, и он нетерпеливо ожидал долгих лет...

Драстен моргнул.

Дэйгис разговаривал с зеркалом.

Стоя посередине лужайки и удерживая его осторожно по бокам, он с жаром разговаривал с этим сгустком магической силы.

Драстен озадаченно потер свой подбородок.

Почему его брат разговаривает с зеркалом? Что, в двадцать первом столетии вещи имеют способность консультировать и давать советы?

Задумавшись об этом, он недоумевал, откуда взялось зеркало?

Его не было несколько мгновений назад. Оно было выше его брата. И шире. Едва ли Дэйгис мог спрятать его в карман или подол своего килта, однако, на нем сейчас не было килта. Они оба одевались в современную одежду, хотя медленно приспосабливались к изменениям.

Драстен прижался к окну. Нет, мало того, что зеркало было очень громоздким, оно еще и сверкало на солнце блеском золота и серебра. Как он мог не заметить его раньше?

Возможно, решил мужчина, оно лежало на земле, а потом Дэйгис наткнулся на него. И возможно, он просто говорил что-то типа «о, ну надо же, странно, как это сюда попало?»

Серебристые глаза Драстена сузились. Но с чего бы зеркалу лежать на передней лужайке? У них были садовники. И, безусловно, один из них заметил бы такую вещь и положил бы ее в другое место. Как оно сюда попало? Случайно свалилось с неба?

У него было плохое предчувствие относительно всего этого.

– Ты идешь, милый? – окликнула Гвендолин.

Он услышал, как изменился шум воды в душе, когда она вошла под струи. Перед его мысленным взором предстала картина, как вода омывает ее красивое тело, сверкая влагой на ее гладкой бледной коже. Он обожал современную сантехнику и не мог насытиться своей женой, когда она была мыльной, скользкой и чувственно игривой.

Внизу Дэйгис теперь грозил кулаком и кричал на зеркало.

Драстен закрыл глаза.

После долгой паузы он открыл их снова и бросил взгляд, полный желания, в направлении душа и его великолепной обнаженной и влажной жены.

И снова яркий свет из окна привлек его внимание.

Он исступленно вздохнул.

– Не могу, дорогая. Мне жаль, – откликнулся он, – но кажется, что Дэйгис по какой-то непостижимой причине ведет горячую дискуссию с зеркалом на нашей передней лужайке.

– Что делает Дэйгис с горячей лошадью и зеркалом? – крикнула Гвен из душа.

– Разговаривает, сладкая, разговаривает, – ответил он.

– Что?

Он снова вздохнул. Затем повторил:

– Он говорит с зеркалом, – крикнул он намного громче. – Я должен пойти, узнать почему.

– Говорит, о! На передней лужайке? Дэйгис? Правда? Жди меня, Драстен! Я буду готова через минуту, – прокричала она в ответ. – Это кажется положительно очаровательным!

Драстен покачал головой. Его женщина сказала «Очаровательным». У нее иногда был очень странный взгляд на вещи.

Затем он слабо улыбнулся, и внезапно раздражение по поводу последних вмешательств в его жизнь покинуло его. В конце концов, если бы ничего не происходило, какой она была бы?

Вмешательства…

Что они для мужчины, действительно благословленного, получившего такую женщину, как его Гвендолин, которая разделяет с ним все радости и печали?

– Подними меня, ты, неуклюжий чурбан. Проклятое чертово солнце, оно ослепило меня, – рычало зеркало.

Дэйгис моргал, глядя вниз на зеркало. Оно лежало лицевой стороной вверх на лужайке и его практически разрывало на части от ярости, переполнявшей Кейона МакКелтара.

Одной рукой его предок держался за зеркало с внутренней стороны, другая его рука была приложена козырьком к его лбу, как будто ограждая его прищуренные глаза от яркого света.

Какое-то время, у Дэгиса просто не было слов, чтобы сформулировать предложение.

– Что, черт возьми, ты делаешь там, родственник? – спросил он нейтрально.

Мужчина в зеркале. Его родственник. Его древний родственник. Он думал, что он повидал уже все, но это было чем-то новым. Множество вопросов столкнулись в его мыслях.

– Солнце. Слепит. Подними меня, – огрызался его предок.

Дэйгис посмотрел. Солнце стояло непосредственно над ним.

Он отступил, не отводя взгляда. Озадаченный, он наклонился и поставил зеркало стоймя перед собой. Он обращался с ним осторожно, пытаясь как можно меньше касаться его. Поскольку он держал его несильно, оно выскользнуло из его пальцев и чуть не упало на бок. Но он вовремя сумел его поймать.

– Ради Бога, будь осторожен с проклятой вещью! – шипел его предок. – Оно сделано из стекла. Отчасти. Из всего сказанного, чувствуешь, где ключевое слово. Ты всегда настолько неуклюж?

Дэйгис напрягся.

– Ты всегда такой сквернослов? У тебя манера говорить, как у саксонца. Неудивительно, что у тебя такая плохая репутация.

– У меня – плохая... – Его предок запнулся, подняв свои руки, выражая тем самым отказ от дальнейшего обсуждения этой темы. – Забудь. Я не желаю знать, что говорят обо мне. – Он осматривал лужайку вокруг. – Где, черт возьми, я нахожусь?

– В Замке Келтар. – Дэйгис на секунду задумался, а затем добавил, – второй Замок Келтар, не тот, который ты вероятно знал.

У его родственника заходили желваки.

– И как далеко этот второй Замок Келтар находится от Инвернесса?

Дэйгис пожал плечами.

– В получасе езды или около того.

– Позволь мне предположить, ты, сующийся не в свои дела, варвар, по какой-то причине ты забрал мой автомобиль? – проорал он из зеркала.

– Я – варвар? Кто бы говорил, – ответил Дэйгис с негодованием.

– Ах ты, ненормальный, ты вернешься туда и заберешь мою женщину. Сейчас же.

– Твоя женщина? Девушка, которая была с тобой в магазине?

-Да.

Дэйгис медленно покачал своей головой. Это было слабым местом пленника, благодаря чему он может добиться своих целей.

– Нет. Только после того, как объяснишь мне и моему брату, что происходит. Что ты делаешь в зеркале? Я не очень хорошо знаю, что оно из себя представляет. Это Темное Зеркало, реликвия Темного Двора Сидхе, а Келтары не имеют никаких дел с реликвиями Темного Двора Сидхе. Как ты используешь его? Ты практикуешь черную магию? Мой брат не позволит такого в своем доме. Драстен достаточно настрадался...

Его родственник ударил кулаками по внутренней части зеркала, заставив тем самым трястись украшающую его рамку.

– Иди и забери мою женщину! Ты оставил ее беззащитной, ты, сукин сын!

– Нет. Сначала ответы, – сказал Дэйгис категорически.

– Я ничего не скажу, пока ее здесь не будет, – сказал Кейон с той же интонацией.

Они сверлили друг друга взглядом, оказавшись в тупике.

Внезапная мысль посетила Дэйгиса. Почему его темпераментный и одаренный предок не выйдет из зеркала и не пойдет за своей женщиной сам? Что может остановить Друида столь могущественного, как Кейон МакКелтар.

– Ты не можешь выйти оттуда, не так ли? – воскликнул он.

– Проклятье, а ты как думаешь? Ты думаешь, что я сидел бы здесь, не ударив пальцем об палец, если бы мог сделать хоть что-то? Иди. Отыщи. Мою. Женщину.

– Но тебя не было раньше. Как? Почему…

– Ты сказал, что у тебя есть собственная жена, – грубо оборвал его предок. – Как бы ты себя чувствовал, если бы оставил ее одну в сердце города, в котором она прежде никогда не была, и в нем находились бы обученные убийцы, охотящиеся на нее? Моя женщина в опасности, будь ты проклят! Если ты мужчина, ты должен пойти за ней! Иначе ты не получишь ответы на свои вопросы.

Сердце Дэйгиса сжалось в кулак от мысли о Хлое в подобной ситуации. Он уже видел ее в опасности и не хотел быть виновным в ее убийстве. Женщина этого человека стала самой приоритетной задачей среди остальных. Вопросы могли подождать. Заботу о благополучии любимых нельзя откладывать никогда.

Никогда.

– Ох, черт, я не знал. Я пойду, заберу твою женщину, – сказал он немедленно. Подхватив зеркало под руку, он поспешил с ним к замку.

– Мы идем не в том направлении! – кричало зеркало уже третий раз подряд, так как Дэйгис шел по парадным ступенькам, ведущим в замок.

– Нет, не мы. Я не говорил тебе, что беру тебя с собой, – отрезал Дэйгис. – Я найду твою женщину гораздо быстрее, если не буду беспокоиться, как бы не разбить тебя. Я знаю, как она выглядит. Я найду ее, клянусь.

То, что он не желал беспокоиться о повреждении зеркала, было лишь частью правды, но большая ее часть была в том, что он не хотел долго находиться в непосредственной близости к Темной реликвии. Он подозревал, что ее странное давление исподтишка воздействовало на него все время, пока он был на пути домой, и достигнув максимума, когда он открыл заднюю дверь внедорожника. У него не было никакого желания находиться в замкнутом пространстве с зеркалом в непосредственной близости от него, часами нарезая круги по городу.

Отбросив голову назад, он проревел:

– Драстен! – его рева было достаточно, чтобы затряслись карнизы.

– Боже, Дэйгис, я прямо над тобой, – вздрогнув, ответил его брат. – Нет никакой необходимости так орать.

Дэйгис посмотрел вверх. Его близнец стоял на балюстраде, которая вела к большому залу, пристально глядя вниз.

– Откуда я мог знать это? Почему ты стоишь там, Драстен?

– Почему ты разговаривал с зеркалом, Дэйгис? – спросил Драстен очень и очень спокойно.

– Я просила подождать меня! – крикнула в этот момент Гвен откуда-то из коридора позади его брата.

Дэйгис покачал головой. У него совсем не было времени на объяснения. Женщину звали Джессика С. Джеймс, поведал ему Кейон, когда они пересекли лужайку, замучив при этом своими бесконечными требованиями взять его с собой в Инвернесс и повторяя, что она совсем не виновата в этом – независимо оттого, что было «этим» – и находилась в смертельной опасности.

Он должен был идти. Сейчас же.

Облокотив зеркало на стену у двери, он махнул в его сторону рукой и коротко представил:

– Драстен – Кейон МакКелтар. Кейон – Драстен МакКелтар.

– Дэйгис, – голос Драстена был мягок, как бархат, что никогда не было хорошим признаком, – почему ты представляешь меня зеркалу?

– Посмотри на его поверхность, Драстен, – сказал Дэйгис нетерпеливо, немного развернув его, чтобы его сверху было лучше видно.

Челюсть его брата отвисла.

Дэйгис слабо улыбнулся. Было приятно знать, что не один он был крайне растерян видом мужчины в зеркале.

– Я не думаю, что он может выйти, Драстен, и, следовательно, не должен представлять опасности. Однако тебе желательно держать его подальше от женщин и детей, пока мы не узнаем больше.

Драстен все еще безмолвно смотрел на него.

Зеркало рычало.

– Подальше от женщин и детей? Я никогда не был угрозой женщинам и детям, ты, увалень!

– В самом деле, родственник, мы ничего не знаем о тебе, – парировал Дэйгис. – Итак, почему бы тебе не попробовать рассказать все моему брату, пока меня не будет? Тогда, возможно, кто-нибудь сможет объяснить все мне, когда я вернусь.

– Не оставляй меня здесь, – шипел Кейон. – Возьми меня с собой.

– Я сказал, что найду твою женщину, и я это сделаю.

К Драстену наконец-то вернулся дар речи.

– Кейон МакКелтар! – взорвался он. – Ты имеешь в виду нашего предка Кейона? Того, из девятого столетия?

– Да. А это Темное Зеркало, Драстен, одна из реликвий Темного Двора Сидхе, – кратко изложил он. Его брат не обладал обширными знаниями Драгаров, и Дэйгис сомневался относительно его способности правильно оценить эту вещь. – Желательно, чтобы ты свел контакт с ним к минимуму. Оно взывает к волшебству в нашей крови, соблазняя нас. – И под конец, отвернувшись, он добавил, – Я по неосторожности оставил его женщину без защиты. Я должен пойти забрать ее. Я вернусь, как только смогу.

Без дальнейшей суматохи, Дэйгис развернулся и выбежал из замка.

Загрузка...