ЭРИК

Дни проходят как в тумане.

Все те же бетонные потолки. Бетонные стены. Бетонные полы.

Какое-то время у него были свои книги, но на днях доктор Портер отобрал их всех.

Он наговорил лишнего и, видимо, "расстроил" другого альфу.

Что ж, возможно, другому альфе не стоило совершать столь чудовищные преступления.

Все, что он сделал, это напомнил ему, каким чудовищем тот был. Если Кин покончил с собой, это не его проблема.

Но теперь у него есть только раскладушка в одном углу и стул в другом, и никаких книг для чтения, чтобы скоротать время.

Впрочем, это неважно.

Он не жалеет о своем поступке.

А вот утро выдалось интересным.

Джерард, вечно довольный Бета, отпер его дверь.

— Подъем, Харт! — рявкнул он.

Ему не дали никаких объяснений, даже после того, как он расспросил охранника. И вот он сидит, пристегнутый наручниками к стулу, и гадает, что же, черт возьми, происходит.

Но тут открывается дверь, и вместо Джерарда входит она.

Это настолько неожиданно, что он думает, что у него галлюцинации. Но нет, в комнату действительно входит женщина-омега, пахнущая как рай и похожая на ангела.

Может быть, они пытают его, но он не уверен, что существует настолько ужасное преступление, чтобы оправдать это.

Подсознательно он дергается от цепей, а она смотрит на него с показушным безразличием, а глаза её золотые блестят в тусклом свете.

Он не видел и не нюхал Омегу уже три года.

Он даже не может ничего соображать, настолько ошеломлен тем фактом, что кто-то пришел сюда, чтобы поговорить с ним.

— Вы, должно быть, Эрик, — говорит она, одаривая его легкой улыбкой, которая не достигает ее глаз. — Меня зовут Элли. Я поведенческий аналитик, я здесь, чтобы поговорить с Вами.

Ее голос, легкий и приятный, посылает ударную волну прямо к его члену. Его член больно упирается в брюки, и он очень благодарен, что сидит так, чтобы она не могла видеть его позорную эрекцию. Он просто жалок.

Она садится напротив него и кладет на стол папку, доставая из нее листок бумаги.

Она принимает подавляющие медицинские препараты, по крайней мере, это видно. Ее запах приятен, даже аппетитен, но в нем чувствуется нотка химикатов.

И на ней нежно-кремовый шарф, прикрывающий бледную шею.

Умная девушка.

Он замечает наряд девушки, глаза её из-за этого на мгновение расширяются, и он все осознает.

Она боится.

После этого не будет больше встреч с ней, это точно. Доктор Портер одумается и утащит эту девушку подальше отсюда.

Она поступает с ним жестоко, позволяя ему греться в ее присутствии, затем исчезая навсегда. Скоро она станет просто сном, воспоминанием, которое будет мучить его все оставшиеся дни.

Что ж, он может быть таким же жестоким.

— Это было не очень умно с их стороны, — его голос, низкий и ровный, сбивает ее с толку.

Она облизнула свои тонкие губы и нахмурилась.

— Простите?

— Джерард не может защитить тебя от меня, маленькая Омега.

Она вздрагивает, как от пощечины.

Это ее задело.

— Мне не нужна защита от тебя, Эрик, — говорит она ровно, ее лицо возвращается к нейтральному выражению. — На самом деле я здесь ради тебя. Чтобы убедиться, что с Вами обращаются правильно и что план действий, который они разработали для Вас, подходит и не вредит вашему благополучию.

Он ехидно рассмеялся.

Да. Это определенно жестокая шутка.

Он качает головой и ухмыляется.

— Вы не туда попали, — мурлычет он. — Для меня нет никакого "благополучия". План действий состоит в том, чтобы оставить меня здесь навсегда, красавица.

Ласковое слово вылетает из его рта прежде, чем он успевает одуматься, и он может поклясться, что ее аромат меняется.

Интересно.

Это самое веселое, что он испытывал за последние годы.

Она щелкает ручкой и опускает взгляд на кипу бумаг. Он узнает на них почерк доктора Портера, и ее лицо медленно меняется по мере того, как она читает.

Если бы он не был уверен, то мог бы поклясться, что они не сказали ей, почему он здесь.

— Вы здесь за убийство, это правда?

Вот дерьмо. Они действительно не сказали ей.

— Так написано в ваших записях? — проворчал он. — Тогда я полагаю, что да.

Она продолжает читать, затем снова смотрит на него. В ее светлых глазах мельчайшие крупинки зеленого цвета, нежные и несочетаемые.

В них также присутствует малейший страх.

— Вы находитесь здесь уже три года. И, похоже, тебя больше не селят с другими альфами.

Она старательно скрывает свои нервы, но легкая дрожь в голосе всё же выдает ее.

Он кивает.

— Я не умею играть с другими.

— Мне знакомо это чувство, — пробормотала она, а затем подняла глаза, как бы удивляясь тому, что заговорила. — Я имею в виду, что мы все через это проходили.

— Мы? — возражает он. — Скажи мне, через что ты прошла, маленькая Омега?

Он чувствует запах гнева, исходящий от девушки.

Что ж, ей действительно не нравится, когда ее называют Омегой.

Ну а ему не нравится, когда искушение преподносят ему на блюдечке с голубой каемочкой, а он беспомощен и прикован к стулу.

— А вот шарф — это умно. Он добавляет приятный штрих. Вы могли бы сойти за Бету.

Ее глаз дергается всего на секунду, и он побеждает.

Он удивлен, что ее сюда пустили. Что доктор Портер мог знать, кто он такой, что он сделал, и все равно передать эту информацию этой Омеге, да еще и позволить ей войти в эту комнату.

А другая часть его…

— Ты просто сумасшедшая, раз находишься здесь со мной, — продолжает он. — Для тебя это бессмысленное занятие. У меня нет для тебя душещипательной истории, у меня нет причин, по которым ты должна защищать меня.

Она прикусила губу, и ее брови слегка нахмурились, когда она читала.

— Вы не знали этих людей. Вы "совершили случайное нападение".

Это не обвинение. Это даже не вопрос.

Но это неточно.

— Если это то, что они тебе хотят сказать, Омега, — он ухмыляется, наслаждаясь их маленькой игрой.

Ее лицо приобретает самый прекрасный оттенок розового, когда она повышает голос.

— Это то, что я тебе говорю, Альфа. Они ошибаются?

Его обволакивает гневный запах ее тела, притягательный и сладкий.

Вместо ответа он усмехается.

— Я говорю тебе, что ты глупая маленькая девчонка, попавшая не в то гребаное место, Омега.

Ее реакция прекрасна. Она встает со стула; ножки громко стучат по полу. Она вспыхивает, и его захлестывает волна эмоций, которые она на него обрушивает.

— Черт. Ты, — шипит она, но так тихо, что это просто шепот. — По крайней мере, я не гнию в дерьме, ты — чудовище.

Огонек в ее глазах, гневный запах и тихий вздох, когда она понимает, что потеряла себя, — вот что заставляет его все понять.

Впервые за долгое время он кого-то хочет.

Загрузка...