Законы алхимии

Эпилог

Порядок в третьем по значению регионе Верисии — Патале, установился довольно быстро. Простые люди толком не успели осознать кратковременное пребывание Астролда у власти, а бой в столице региона и последующие беспорядки, оказали на граждан сильное влияние. Как только бунты были подавлены и сторонники заговора арестованы, военные силы бросили на восстановление города в помощь городским службам. Патала постепенно возвращалась к привычной спокойной жизни. Но так было только для рядовых граждан. На политической арене Верисии и всего континента зарождалось напряжение.

По заверениям Императора Адэ, никакого сотрудничества с опальным бароном не было и не могло быть, а передача некоторых артефактов — лишь жест доброй воли для укрепления научных связей, а после, как планировалось кабинетом министров и самим Императором — связей политических. Тем более в такое сложное время. В Аббадане бывший визирь Назмар, свергнувший власть султана в гражданской войне семь лет назад, разорвал все договоренности с Верисией и Адэ и взял курс на наращивание военной мощи. В связи с высокой популярность нового лидера в своей стране, армия его росла с пугающей быстротой.

Король Верисии официально выразил извинения за то, что некоторые представители высших чинов империи невольно были втянуты в вероломную интригу Астролда (речь тут шла, конечно, о министре науки, Ривье Кроне, который лично распорядился о передаче одного известного артефакта в Королевский Институт), и конфликт между странами угас, не успев зародиться. Удивительно, но никто ни разу не поднимал вопрос о планах и целях Астролда, для чего нужен был этот, плохо подготовленный переворот, что произошло в загородной резиденции. Страшный взрыв в башне обсерватории и чудовищной силы магическую волну, дошедшую до самого города, наблюдали тысячи людей, но никаких вопросов после этого не последовало. Поведение барона списали на сумасшествие и жадность до власти (некоторые твердили, что Астролд метил аж на трон короля), а магическую аномалию объяснили случайным взрывом какого-то артефакта.

Главных свидетелей и участников недавних событий, в числе которых, и в первую очередь, были герцог Рион Голтворд и графиня Эмилия Крейптон, король сначала вызвал к себе во Дворец Пяти Начал, но затем решил, что сам явится в Паталу «увидеть все собственными глазами и вынести решение». В регионе и так уже работало бесчисленное множество комиссий, каждая из которых старалась максимально выслужиться перед высоким начальством, превратив суды, проверки и расследования в бесконечную бюрократическую мешанину. Поэтому новость о приезде молодого монарха способствовала еще большей сумятице и нервному напряжению.

Эмилия ждала аудиенции его величества с особым волнением. Она приняла решение отказаться от руководства Паталой и бесконечное количество раз репетировала речь, которую произнесет королю. Но ее ждало сильное разочарование и даже обида. Встреча была унизительно короткой и бессодержательной. Король, молодой шестнадцатилетний юноша с жидкими светлыми волосами и только появившимся пушком на бороде, но с уже повелительным, надменным взглядом, почти и не разговаривал с графиней. Беседу вел его старший советник, магистр Сельтус, один из самых уважаемых людей в королевстве. Волшебник в прошлом руководил Королевским Институтом. Сельтус посочувствовал пережитым графиней трудностям, поинтересовался, как она себя чувствует и не нужна ли какая-либо помощь, а после, доброжелательно распрощался. Причиной такого отношения могло послужить ее сношение с реформаторскими кружками, по правде сказать, отношения эти были весьма поверхностны и безобидны, но принимая во внимание последние события, подобная подозрительность власти не слишком удивляла. Так что, может, Эмилия еще легко отделалась.

Позже девушка узнала, что на должность мэра Паталы король уже назначил, какого-то чиновника. И хоть осадок остался, все же она получила то, что хотела и теперь вольна делать то, что захочет.

После встречи с королем, Рион приказал своему немногочисленному войску готовиться к отправлению домой, в Баруду. Перед отъездом они с Эмилией договорились встретиться в одном ресторане недалеко от центра города, в районе, меньше всего пострадавшем от военных действий.

— Как прошла аудиенция? — хмуро спросила девушка, ковыряясь ложкой в растаявшем мороженом.

— А, ерунда, — отмахнулся Рион. — Поблагодарили за отвагу и быстрое принятие решений, но намекнули, что впредь нужно обсуждать подобные решения с… — он многозначительно скосил глаза вверх. — Ты-то как? Довольна тем, что получила?

— Угу.

— О! — не поверил герцог.

— Нет, правда, довольна, — устало сказала Эмилия. — Просто еще не отошла от всего случившегося.

— Мда, — Рион помрачнел, заглянул в свою кружку и, убедившись, что та пуста, наклонился ближе к Эмилии. — Что собираешься делать дальше?

— Продолжу работать в институте. Хочу выяснить, что произошло в обсерватории, — Эмилия почему-то смутилась и спрятала взгляд.

— Что-нибудь уже выяснили?

— Да. Ирин была права — ошибка в расчетах, если бы Астролд завершил ритуал, повреждения были бы куда серьезнее. Но, вот, что интересно, волшебники, занимающиеся расследованием, обнаружили следы чего-то похожего на червоточину, ее природа не понятна, но на шов не похоже. Это крайне любопытно, — рассеяно закончила девушка.

Просидели еще час, общаясь на отвлеченные темы. Перед расставанием, Рион приобнял Эмилию за плечи и бодро сказал:

— Не переживай, этот парень феноменально живуч, ни за что не поверю в его смерть пока не увижу собственными глазами.

— Ага, — улыбнулась девушка. — Спасибо тебе за все, дядя.

— Ну, что ты. Как будут новости, дай знать и, вообще, приезжай в гости.

— Обязательно.

***

Круглый обсидиановый зал был стерильно пуст: только стены, пол и потолок. Окон не было, две двери идеально сливались с монолитом стены, различить их на общем фоне крайне тяжело. Потолок для такого просторного помещения — метров тридцать в диаметре, был слишком низким, чуть больше двух метров. В общем, помещение оставило бы тягостное впечатление у любого нормального человека. Впрочем, люди здесь бывали очень редко. Мрачности прибавляло и бедное, едва различимое освещение. Но сейчас помимо скудных источников света, скрывающихся, где-то в щелях на стыках стен и пола, зал освещали четыре разноцветных облачка величиной в человеческий рост: желтое, синее, красное, фиолетовое.

— Что с алхимиком? — раздался голос из синего облака.

— Неизвестно, — прозвучал ответ от красного.

— Прекрасно, — снова заговорил синий. — Вы — мастер находить запасные пути и альтернативные решения, но сейчас я не вижу выхода, весь план рухнул до основания.

— Нет, — спокойно ответил желтый, к нему, по-видимому, обращался синий. — Я и по-прежнему, говорю, что все еще поправимо. План относительно закрытых земель еще в силе?

— Да, — раздался бархатный голос фиолетового, — там мой агент. Не беспокойтесь, это опытный человек, нужно набраться терпения и быть готовыми действовать, результат не заставит себя ждать.

— В Астролде мы тоже были уверены, а в итоге… — скептически заметил синий.

— Все должно было пройти гладко, — забеспокоился красный, — но вмешалась неизвестная переменная, я…

— Господа, — все так же спокойно, но твердо, перебил желтый. — Нет смысла обсуждать очевидное и застревать на неудаче. Скажите лучше, как продвигаются поиски волшебника?

— Мы ищем, — уже спокойнее сказал красный, — пока под описание никто не подходит. Правда, остаются еще закрытые земли, но пока туда нет доступа — я бессилен.

— Хорошо, — вновь заговорил желтый. — Полагаю, лучший совет на данный момент — набраться терпения и ждать. Тогда, все на сегодня? — возражений не последовало. — Следующая встреча — по плану.

Один за другим облачка стали исчезать, и зал снова погрузился почти в полную темноту.

***

В самой дальней части восточного Илиона, на крутом косогоре, прилегающем к подножью отвесной скалы сидел мужчина лет пятидесяти. Он рассеянно и оттого, несколько неаккуратно, ел бутерброд и разглядывал, раскинувшееся перед ним великолепие. Бесконечные, местами болотистые, долины, испещренные пролесками и речушками, в рассветном зареве струились желтым и голубым. На севере, окутанные тяжелыми грозовыми тучами, синели горы Хребта Затмения. Чудесный пейзаж, словно картинка из детской книжки.

Однако мужчина не слишком уж долго восхищался местными красотами, его взгляд вдруг стал напряженным и внимательным. Сразу было и не разобрать, что же привлекло внимание странника. Но, если как следует сосредоточиться, присмотреться, можно увидеть чуть дальше, на востоке, за самым крутым изгибом ближайшей речушки, как пейзаж неуловимо менялся, имел легкий дефект, словно разрезанную картинку соединили вновь, но с небольшим сдвигом.

— Ну, что ж, — вставая, выдохнул мужчина. — Ты сделал многое, мой мальчик, пора и мне действовать.

Странник отряхнул крошки с одежды, на солнце блеснула заколка в виде золотой птицы. Мужчина плотнее закутался в плащ и стал медленно спускаться к реке.