Замок в Испании

Глава 4

Лестница, ведущая на зубчатые стены замка Махинас, извиваясь, поднималась вверх внутри башни. Казалось, будто в ней миллион ступеней, и подъем к дверному проему с его квадратом света наверху напоминал восхождение из глубокого колодца. А когда мы наконец-то достигли вершины, то чуть не ослепли от света.

Стены были столь же пустыми, как и большинство комнат замка, но каменная кладка казалась надежной. Я выглянула в один из проемов в прочной каменной стене и тотчас же отпрянула. Как далеко было отсюда до земли! Отсюда мы, безусловно, могли увидеть и охотничий домик, и сельскую местность на много миль вокруг.

— Они кажутся надежными, — с сомнением в голосе сказала Анджела.

— Они надежные, — согласилась я. — Я абсолютно уверена. Эти балки выдержали бы и пульмановский спальный вагон. Думаю, Десмонд не хотел, чтобы мы поднимались сюда, из опасения, что может закружиться голова. Но он обманул нас, когда сказал, будто стены и полы ненадежные.

Я осторожно продвинулась вперед, придерживаясь защищающей стены. Я шла, словно по бетону. Пол не гнулся, не прогибался под ногами. Набравшись храбрости, мы пошли быстрее. Он оставался твердым, словно тротуар, всю дорогу до угла и дальше, насколько мы могли видеть.

— Что ж! — воскликнула Анджела, обретая самообладание. — Это говорит только об одном — никогда не верь мужчине. Лиза, если мы встанем на этот выступ, думаю, нам будет хорошо видно, что делается за стеной.

Это была каменная площадка, поднимавшаяся на три фута над полом и примерно трех футов шириной. «Наверное, площадка для орудий», — подумала я, взбираясь на нее с помощью Анджелы. Я взглянула только раз и тотчас же присела.

— В чем дело? — с тревогой спросила Анджела.

— Ничего! Но здесь так высоко! Отсюда видно, что происходит за гребнем горы. Я ясно вижу этого человека. Но мы не подумали, Анджела. Если они увидят нас на фоне неба, нам придется объясняться. Будет лучше и безопаснее, если мы воспользуемся старой амбразурой. Я покажу тебе…

Я соскользнула вниз. Амбразура была намного лучше. Отсюда мы могли наблюдать, не опасаясь быть замеченными, и здесь не было того ужасного чувства, будто ты висишь над бездной.

Я подняла бинокль и посмотрела за гребень горы. Из нижних окон я не смогла бы увидеть этого человека. Он остановился передохнуть ярдах в двухстах от бревенчатой хижины, положил оленину и стоял рядом с ней, беззаботно держа винтовку в левой руке. Я видела, как он забросил оружие за плечо, порылся в карманах и зажег сигарету. Мне даже были видны облачка голубоватого дыма.

— А не видишь ли ты Десмонда или Луку? — заговорщически прошептала Анджела, словно тот человек мог нас услышать.

— Нет, не вижу. Но вижу машину. Она под деревьями, рядом с домом. Большой черный седан. Похоже, последняя модель.

— Ну, Десмонд сказал мне, что он большой военный подрядчик, или что-то в этом роде, и работает для правительства.

— Надеюсь, у него с собой чековая книжка. На, может, ты сможешь найти Десмонда.

Я передала ей бинокль и отодвинулась, чтобы ей было удобнее смотреть.

— Нет… — пробормотала она. — Никаких признаков их присутствия. Как ты думаешь, может, они в доме?

Она направила бинокль.

— Скоро узнаем, — сказала я. — Он снова берет свою оленину.

Наверное, он устал, так как я увидела, с каким усилием он взвалил ее на плечо. Винтовка соскользнула с другого плеча, он выпрямился и поймал винтовку. Он согнулся чуть ли не вдвое, направляясь к охотничьему домику.

— Лиза!

Я так и подпрыгнула:

— Что?

— Мне показалось, что дверь приоткрылась.

Я засмеялась:

— Все в порядке, Анджела. Значит, Десмонд, наверно, уже там. К чему воспринимать это так драматически.

— О, но это действительно очень интересно. Хотелось бы мне быть поближе, чтобы разглядеть выражение лица этого человека, когда он увидит Десмонда. Не может ли эта штука их еще приблизить?

Я взяла протянутый ею бинокль, поднесла к глазам и повернула винт корректировки.

— Не намного.

Человек, несший оленину, находился в сотне ярдов от охотничьего домика, дверь которого медленно открывалась. Мужчина заметил движение и остановился. Кто-то выходил. Кто-то с винтовкой, но слишком огромный, чтобы быть Десмондом. Лука…

Мужчина бросил оленину к ногам, быстрым движением вскинул винтовку на плечо и выстрелил в Луку. Звук выстрела и испуганный крик Анджелы прозвучали одновременно.

— Они стреляют друг в друга! — пронзительно вскрикнула она.

— Нет, он выстрелил в Луку. Лука запрыгнул в дом и захлопнул дверь.

— Он ранен?

— Не знаю.

Я снова поднесла бинокль к глазам, чувствуя, что руки у меня немного дрожат. Человек бежал вниз по склону, прочь от охотничьего домика. Он бежал в нашу сторону, но на полпути так резко остановился, что поскользнулся и упал на одно колено.

Затем я увидела, что его остановило, — из-за деревьев вышел Десмонд. Он держал в руках винтовку. Человек прицелился в него, и снова я услышала резкий звук выстрела.

Анджела пронзительно вскрикнула, я, кажется, тоже. Все происходящее казалось настолько далеким и нереальным. Теперь Десмонд прицеливался из своей винтовки.

Человек развернулся и побежал назад, вверх по склону. Долго я стояла затаив дыхание и едва осмеливалась смотреть, но Десмонд не стал стрелять, опустил винтовку и стал преследовать человека, бегущего по склону.

Человек на бегу время от времени оглядывался на Десмонда через плечо. Один раз он упал и не сразу поднялся. Расстояние между ними сокращалось. Он приближался к самой крутой части склона горы. Вдруг я увидела, по какой причине Десмонд замедлил свою неумолимую погоню: среди сосен, над домиком, возник Лука и стоял там, наблюдая за бегущими.

Мне стало дурно от страха. Десмонд и Лука играли с этим человеком, намеренно гоняя от одного к другому. Человек увидел Луку, повернулся и снова упал. Он тяжело поднялся, в отчаянии перевел взгляд с Луки на Десмонда, затем, спотыкаясь, заковылял по направлению к покрытому ледяной корочкой снегу, где лежала туша убитого им оленя.

Он бежал; а Десмонд и Лука приближались к нему с обеих сторон. Он стал как бы вершиной треугольника. Они двигались быстрее и безжалостно приближались, когда он карабкался по склону. Он ужасно устал — они загнали его на значительно более крутую часть склона, чем та, по которой поднимались сами.

Он добрался до обледеневшего снега, поскользнулся и снова упал.

Я оцепенела от ужаса, так как ждала, что в любой момент он может повернуться и начать стрелять, но он только старался бежать. Десмонд поднял руку, подавая сигнал Луке, и бросился по склону к беглецу, тот увидел, что Десмонд приближается, остановился, развернулся и прицелился в Десмонда.

— Нет! — закричала я и поймала себя на том, что вцепилась в руку Анджелы. Бинокль был забыт.

В отдалении мы услышали звук выстрела из винтовки Луки. Человек на склоне дернулся, словно от удара, но не упал. Он уронил винтовку и вскинул руки высоко над головой.

Я вздохнула с облегчением:

— Слава богу! Я думала, что они перебьют друг друга.

— Как хорошо, что я не должна Десмонду денег, если он получает их таким образом, — тихо сказала Анджела.

— Может, это долг иного рода, — предположила я, передавая ей бинокль.

Десмонд и Лука готовились к этой переделке все время, с тех пор как покинули нас утром. Они намеренно и хладнокровно устроили засаду этому человеку. Я нисколько не сомневалась в этом.

Теперь они оба настигли его. Он устало сидел на снегу. Лука взял его винтовку, а Десмонд склонился над ним.

— Что он делает? — в тревоге спросила я.

— Точно не знаю, но кажется, Десмонд связывает ему руки за спиной, — ответила Анджела.

— Не могу его винить, — сказала я. — Этот человек потенциальный убийца. Он пытался убить Луку и мог бы убить Десмонда, если бы не Лука.

— Неудивительно, что его разыскивала полиция, — сердито бросила Анджела. — Смотри! Десмонд заставляет его встать. Они ведут его назад. Лиза, может, нам следует спуститься и вызвать полицию?

— Каким образом? Здесь нет телефона. Помнишь? Им придется отвезти его в Куэнку на машине. Они ведут его к домику, туда, где она припаркована…

Они тоже обращались с ним не слишком любезно, я видела это. Со связанными за спиной руками он стал неуклюжим — часто поскальзывался и падал, его грубо поднимали и подталкивали по направлению к домику. Но без бинокля я вскоре потеряла их из виду в тени сосен.

— Ты еще видишь их, Анджела? — спросила я.

— Да. Они остановились у домика, рядом с машиной. Вот, теперь твоя очередь, — сказала она, передавая мне бинокль.

— Спасибо. — Я поднесла бинокль к глазам, но увидела только неясные очертания деревьев и склона. Я быстро настроила бинокль. — Кажется, ты изменила настройку… Десмонд садится на место водителя. Я не вижу остальных. Машина тронулась.

Я сразу потеряла ее из виду, как только Десмонд съехал со склона. Я бросила взгляд на домик, но там ничего не двигалось. Дверь была закрыта, а кусок оленины исчез. Я содрогнулась. Не стану есть это, что бы Лука ни сделал с помощью своих сказочных вин и соусов…

Я опустила бинокль пониже и стала смотреть на следы колес на гребне, с нетерпением ожидая появления машины. Казалось, прошло много времени, я устала, и на какое-то время орел, круживший высоко над горой, привлек мое внимание.

— Что же они там делают? — спросила Анджела, показывая куда-то влево от меня.

Я передала ей бинокль и, проследив за ее взглядом, увидела машину. Она пересекла хребет примерно в миле за охотничьим домиком, где лес был гуще. Она медленно удалялась от нас, направляясь к утесу, резко обрывавшемуся к долине, проходившей под степами замка. Склон был настолько крутым, что у меня дух захватило от страха. Ехать в ту сторону было чистейшим безумием, даже если машина двигалась так медленно.

— Неужели они не понимают, что это опасно? — задыхаясь, пробормотала Анджела. — Не могут же они… Слава богу! Они остановились.

— Это, кажется, Лука? Что он делает, Анджела?

— По-моему, достает винтовки. И что-то еще… тяжелое. Похоже… Да, это мясо. Нога, которую тот ужасный человек отрезал у оленя. Лиза, что делает Десмонд?

— Не знаю, — пробормотала я.

Десмонд разворачивал машину. Затем, дав задний ход, проехал мимо Луки и остановился, так что машина встала капотом к краю этого жуткого утеса. Я хотела отвести взгляд, но не могла. Сердце мое болезненно билось.

— Анджела, ты видишь того человека?

— Нет. Если он там, значит, они связали ему не только запястья, но и лодыжки и положили на дно машины. Он… — Она внезапно оборвала себя на полуслове. — Лиза, Десмонд выходит из машины. Он оставил дверь открытой и что-то делает…

— Может, они достают из машины того человека, — с облегчением предположила я.

— Черт побери! А я-то считала Десмонда хорошим водителем. Любой человек, обладающий здравым смыслом, должен понимать, что разворачиваться здесь слишком опасно.

— Десмонд не стал бы…

— Лиза! — перебила меня Анджела. — Машина. Смотри!

Почувствовав испуг, прозвучавшей в ее голосе, я выхватила у нее бинокль и стала в пего смотреть, испытывая ужас перед тем, что мне предстояло увидеть.

Машина двинулась, и Десмонд отскочил в сторону. Лука стоял и наблюдал, как она катится к краю утеса.

— Лиза, этот человек все еще в машине, — прошептала Анджела.

Я ничего не ответила, просто не могла.

Машина ударилась о большой камень и покатилась вбок. Камень мог остановить ее, но движущая сила была слишком велика, и машина перевернулась набок. На солнце засверкали осколки стекла. Она перекувырнулась. Один, другой раз, достигла края пропасти и рухнула в бездну.

Посередине утеса находился каменный выступ. Машина ударилась о него и полетела дальше, затем ударилась о детрит у подножия большого утеса. Поднялось густое облако пыли, начался обвал. Машина все еще вращалась. Колесо поднялось, отлетело, и машина скрылась среди деревьев.

Я опустила бинокль дрожащими руками. Машина исчезла, но Десмонд и Лука все еще стояли на краю утеса.

Анджела до боли сжала мою руку.

— Боже мой, — прошептала она. — Боже мой! Что… произошло?

— Мы только что стали свидетельницами убийства, Анджела, — медленно произнесла я. — Десмонд убил человека. Он отпустил тормоз, а сам выпрыгнул. Ты видела это. И я тоже.

Анджела затрясла головой.

— Нет! Только не это! — воскликнула она. В ее широко открытых голубых глазах застыл ужас. — Нет, Лиза. Десмонд не мог…

— Я тоже не могу в это поверить, но Десмонд сказал тебе, что намерен получить семейный долг. Что ж, он его получил. Десмонд намеревался убить этого человека. Они с Лукой охотились за ним, словно за животным. Теперь они убили его и уничтожают следы падения машины, убирают разбитое стекло. Единственное свидетельство их преступления — там внизу, среди деревьев, под тоннами земли, обрушившейся во время обвала. Его найдут только много времени спустя после того, как Десмонд доберется до Франции. В нашей машине. С нами.

— А мы видели, что они сделали, — прошептала Анджела и прижала руку к губам. — Боже мой! Если только они узнают, что мы видели их!

— Они смотрят вниз, — вся дрожа, сказала я. — Хотят удостовериться, что не осталась никаких свидетельств происшедшего. Вскоре они вернутся сюда. Десмонд скажет нам, что вернул свой долг. У них есть оленина, чтобы объяснить услышанные нами выстрелы. Анджела, нам нужно выбираться отсюда. Сейчас же. Прежде чем они вернутся назад!

Я запихала бинокль в футляр и схватила ее за руку. Мне пришлось тащить ее, чтобы заставить двигаться. Лицо ее приобрело серый оттенок, она вся дрожала. Я видела, что холодный пот выступил у нее на лбу. Казалось, она вот-вот упадет в обморок. Но она сдвинулась с места, и мы, охваченные слепой паникой, побежали к лестнице в башне. Один раз Анджела поскользнулась на влажных, покрытых лишайником ступенях, но мне удалось удержать ее от падения. Думаю, что я боялась даже больше нее, так как яснее видела опасность.

Она не переставала бормотать:

— Но я целовала его, Лиза! Он казался таким нежным. Я не могу в это поверить.

Задыхаясь, мы вбежали в большой холл и помчались по комнатам, где всего несколько часов назад шутили и болтали с людьми, которые теперь оказались убийцами. Даже в то время, как мы болтали, Десмонд спокойно готовил орудие смерти, совершенствовал свои планы, отдавал последние распоряжения.

Мне так же, как и Анджеле, было трудно поверить в это. Мне это казалось необъяснимым. Мы стали свидетельницами хладнокровного убийства.

— Подожди! — задыхаясь, выговорила я. — Наши вещи. Мы должны забрать их из комнаты.

— Нет! Оставим их здесь, — тянула меня за руку Анджела с вытаращенными от ужаса глазами. — Уедем без них.

— Мы не можем! Нам понадобятся визы, деньги, одежда…

— Тогда ты возьми их. Я не вернусь туда. — Казалось, у нее вот-вот начнется истерика. — Я подожду в машине.

— Анджела. — Я попыталась сделать так, чтобы мой голос звучал спокойно. — Я не смогу принести все. Тебе придется помочь мне.

Я оторвала ее от стены и повернула лицом к коридору, ощущая при этом, как она дрожит.

— Я так боюсь, — прорыдала она.

— Я тоже. Но будет еще страшнее, если мы не выберемся отсюда до их прихода. Пойдем!

Я втолкнула ее в коридор, и мы побежали к открытой двери нашей комнаты. Я распаковала свой чемодан после завтрака и оставила крышку открытой, положив вещи, которые могли мне понадобиться, наверху. Но одежда Анджелы была разбросана по всей большой комнате. Я закрыла крышку и захлопнула замки. Я вспотела, и руки мои дрожали.

— Давай, Анджела!

Она, рыдая, подхватила свой чемодан, следом за мной выскочила из комнаты, и мы вместе побежали по коридору по направлению к двери. В тот момент я утратила всякое представление о времени. Пока мы были на стене, я думала, что дорога назад займет у них минут двадцать. Но теперь казалось, что все это произошло несколько часов назад.

Я сбежала по ступеням к машине, бросила чемоданы на заднее сиденье. Я рылась в сумочке, когда Анджела опустилась на сиденье рядом со мной.

— Быстрее, Лиза… заводи ее! — воскликнула она.

— Ключи!

— Что?

— Вчера вечером Десмонд вел машину, — прошептала я. — О боже! Ключи у него!

Анджела в ужасе уставилась на меня.

— Нет! Тогда бросим все. Бежим в деревню… Кто-нибудь нам поможет.

Губы ее так дрожали, что она едва выговаривала слова.

— До деревни мили четыре, если не больше, — в отчаянии простонала я. — Они догонят нас на машине на полпути туда.

— Мы не можем просто так сидеть здесь, — рыдала она. — Я не останусь…

Она пыталась открыть дверцу, забыв, где находится дверная ручка, и принялась дергать за ручку, открывающую окно.

— Подожди! — воскликнула я. — Он, наверное, оставил их в своей комнате. На нем была другая одежда сегодня утром, не так ли?

— Почему бы нам не спрятаться? Среди деревьев у дороги. Где-нибудь!

— Оставайся здесь! — приказала я, пытаясь успокоиться. — Машина — наш единственный шанс. Я найду ключи.

Я открыла дверцу и снова помчалась в дом. Что, если он запер дверь?..

Но она подалась под моей рукой, и я влетела в комнату. Она была даже больше нашей и богаче обставлена. Огромная кровать с четырьмя столбиками стояла у стены напротив окон, которые так же, как и наши, выходили на восток. Его рюкзак лежал в углу. Один из ящиков большого гардероба был выдвинут, выставляя напоказ стопки аккуратно сложенных сорочек и мужского белья. Дверцы стенного шкафа приоткрыты. В отличие от нашей комнаты эта выглядела так, словно ее тщательно убирали. Порядок нарушали только выдвинутые ящики и открытые дверцы.

Куда он мог положить ключи? Куда?

На маленьком прикроватном столике их не было. Не оказалось их и в единственном ящике, который я выдвинула. Но там было кое-что другое. Фотография в рамке. Я вытащила ее, чтобы посмотреть, что под ней, и осколки разбитого стекла каскадом посыпались на пол. Тогда я увидела, что фотография выглядела так, словно ее смяли или наступили на нее ногой. Край ее был вытащен из рамки.

То была пара в испанских свадебных нарядах. На невесте — черная мантилья и платье и белые перчатки. Молодой человек одет в костюм испанского идальго — узкие брюки, расширенные книзу, и богато отделанная парчой короткая куртка.

Я чуть не задохнулась от изумления. Это был Десмонд! Моложе и еще красивее, но Десмонд. Я взглянула на лицо девушки. Она была смуглой и очень красивой даже в этой принужденной официальной позе. Внизу фотографии аккуратным женским почерком написано: «Amor, amor![9] Изабелла Дамас». Я засунула ее обратно в ящик, но написанные на ней слова эхом отдавались у меня в голове, когда я бежала от стола к шкафу. Костюмы висели на вешалках, в шкафу пахло затхлостью. Ближе всего ко мне висел испанский костюм с такими же брюками и короткой парчовой курткой, как на свадебной фотографии…

Затем я увидела сложенные в углу синие джинсы, которые были на Десмонде вчера. Что-то черное и блестящее выпало из кармана. Маленький комок какой-то грубой синтетической материи с пробитыми в нем отверстиями, по форме похожий на купол. Я отбросила его в сторону и принялась лихорадочно рыться в других карманах и вскрикнула от радости, когда мои пальцы сомкнулись вокруг потертого металлического кольца для ключей от машины. Я вытащила его и побежала обратно по коридору на улицу, туда, где Анджела сидела у открытой двери, казалось, готовая тотчас лее бежать.

— Лиза! Я уже начинала думать, что они поймали тебя.

— Я нашла их. — Забравшись в машину, я потянулась к зажиганию. — Закрой дверь.

Я нажала на стартер, мысленно посылая проклятия машине, в то время как мотор издавал обычные усталые стоны.

— Давай же! Давай, старая развалина! Заводись!

Изо всех сил нажимала я на акселератор. Никакого результата! С каждой попыткой напряжение стартера заметно уменьшалось. Так можно разрядить аккумулятор.

— Может, тот провод снова отошел, — рыдая, предположила Анджела. — Что же нам делать, Лиза?

Конечно! Провод! Я открыла дверцу и, выскочив из машины, открыла капот. Я попыталась мысленно представить Десмонда, как он поднял и показал нам провод. Да, вот он. Внешне выглядит так, как будто все в порядке. Я осторожно потянула его и убедилась, что он нормально закреплен.

Я бросила взгляд на угол замка: никакого признака их присутствия, слава богу! Но провод прочно закреплен, и если дело не в проводе, то в чем же?

— Лиза, что ты делаешь? — дрожащим голосом спросила Анджела.

— Успокойся. Я пытаюсь понять.

— Лиза, ты должна запустить мотор… Затем я увидела это. Круглая деталь, похожая по форме на «купол» в шкафу Десмонда. Но здесь была только половина — свисали четыре проводка, соответствовавшие отверстиям, которые я видела. Я припомнила ветхий автомобиль, которым пользовалась в колледже, и одного из приятелей, вынимавшего такого рода «купол» из своей старенькой машины и клавшего его в карман, чтобы ее не украли, как он мне объяснил. Вытащи это, и никто не сможет завести машину. Крышка… кажется, распределителя зажигания.

— Он вытащил деталь из машины! — воскликнула я. — Вот почему мы не можем завести. Но я знаю, где она, и думаю, что смогу прикрепить ее на место.

— Лиза, не оставляй меня! — закричала Анджела.

Я сбросила туфли и снова побежала к дому, распахнула дверь и бросилась по коридору, ведущему к комнате Десмонда. Встав на колени перед шкафом, я искала колпачок, но не могла найти. Вся дрожа, я схватила брюки и принялась их трясти. Нет! Я отбросила их и в отчаянии принялась рыться в обуви. В основном это были черные туфли, покрытые зеленоватой плесенью, их явно давно не надевали.

Я просматривала их и отбрасывала влево и вправо от себя, но не могла найти крышку распределителя зажигания. Никак не могла найти. Я…

В комнате внезапно стало холодно, я поняла, что уже не одна. Я повернулась и вскрикнула, встретившись взглядом с Десмондом.

Эти серые глаза, которые прежде казались по-девичьи красивыми, были теперь холодными и жестокими. За спиной Десмонда в дверном проеме стоял Лука, пристально глядя на меня. Его губы кривила безрадостная усмешка.

— Вы напугали меня, — обороняясь, пробормотала я, ощущая, как бешено бьется сердце.

— Ты это ищешь, Лиза? — В голосе его прозвучала не злость, а только сожаление. Он выглядел почти печальным, протягивая мне крышку распределителя.

— Что ты с ней делал? — с трудом выдавила я из себя. — Ты не имел права вынимать ее из машины! Мы с Анджелой решили съездить в деревню, пока вас не было. Но ты не отдал мне ключ от зажигания. Я пришла сюда за ним, а когда машина не завелась, я вспомнила, что видела здесь крышку, поэтому…

Мой голос задрожал. Его сжатые губы ясно свидетельствовали о том, что он не намерен принимать от меня подобных объяснений. Дело зашло слишком далеко. И все же печаль, сожаление отражались в его глазах.

— Какая же ты прелестная маленькая лгунишка, Лиза, — спокойно произнес он.

— Даже мое… вторжение в твою комнату не дает тебе права оскорблять меня!

Его лицо внезапно расплылось у меня перед глазами из-за застилавших их слез.

Он опустил взгляд на крышку, которую все еще держал в руке, и сосредоточенно смотрел на нее, словно пытаясь найти в ней решение вопроса.

— А если я отдам ее тебе, ты только съездишь в деревню и вернешься?

— Конечно, — ответила я, протягивая руку.

Его рука качнулась, словно взвешивая крышку. Медленно и демонстративно он положил ее в карман, посмотрел на меня и покачал головой.

— Я мог бы поверить тебе, Лиза, — медленно произнес он, — хотя ты не вернулась бы сюда. Но я не могу поверить Анджеле. Мы оба знаем это.

— Я… не понимаю, о чем ты говоришь, — запротестовала я, внезапно охваченная смертельным страхом.

— Лука увидел вас из охотничьего домика. Вы наблюдали за нами в полевой бинокль с крепостной стены. Солнце отражалось в стекле.

Его спокойный голос ужаснул меня больше, чем возможная вспышка гнева.

— И мы увидели, как кто-то убил оленя, — сказала я, изо всех сил стараясь успокоиться. — Разве здесь запрещено охотиться на оленей? Поэтому он впал в панику и принялся стрелять в вас? Мы видели это. Вам пришлось обуздать его. Вы… связали его…

Больше я ничего не могла сказать.

— Ты видела намного больше, Лиза, — возразил он. — И не сомневаюсь, что твой живой ум неверно истолковал то, что ты видела. Не стану говорить, будто мне безразлично, что ты думаешь обо мне, это не так. Но мои чувства больше не идут в расчет. Мне нужно время, а вы не дадите мне его. Мне была нужна такая простая вещь. Если бы вы остались внизу, как я просил, то ничего не увидели бы и очень скоро были бы на пути к Франции, ни в коей мере не впутанные в мои дела.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Губы мои пересохли и запеклись, и я не могла больше скрывать свой страх.

— Мы могли бы расстаться друзьями на французской границе. Но теперь…

Я отчаянно рванулась, надеясь застать его врасплох, увернулась от его протянутых рук, но налетела на Луку, загородившего мне выход.

— Беги, Анджела! — пронзительно закричала я. — Беги! Беги!..

Лука как будто растерялся, и на мгновение мне показалось, что я смогу бежать. Но Десмонд оказался слишком быстрым — он бросился на меня, словно кот, и сжал мои руки со страшной силой. Я отчаянно сопротивлялась, но была сбита с ног, его руки обхватили меня, как железные обручи.

Тщетно я извивалась, кусалась, пиналась, била его кулаками, одновременно взывая к Анджеле, чтобы она бежала за помощью.

Десмонд что-то прокричал Луке по-испански, Лука кивнул и быстро побежал по коридору к входной двери. Десмонд крепко зажал мне рот рукой, не давая ни кричать, ни дышать. Я стала задыхаться.

Он поднял меня и потащил по коридору, открыл дверь нашей спальни и втолкнул меня туда.

— Да ты просто дикая кошка, Лиза, — сказал он. — Жаль, что все сложилось таким образом.

Я услыхала, как ключ повернулся в замке, и принялась колотить в дверь, затем, обессилев, упала на пол и разразилась слезами.

Постепенно я обрела самообладание и медленно поднялась с пола. Они тащили Анджелу. Из коридора доносились ее истерические всхлипывания.

Я осмотрелась в поисках оружия. Я вспомнила, что у камина стояли щипцы… но они исчезли.

Я изо всех сил старалась сохранить спокойствие, создать хотя бы видимость самообладания. Будто Десмонд мог прочесть мои мысли. Я подбежала к кровати и схватила легкий стул, стоявший рядом с туалетным столиком, как раз в тот момент, когда ключ повернулся в замке, но снова поставила его. Сердце болезненно билось в груди. Насилие в этот момент не могло разрешить вопроса. Но по крайней мере, они не убили Анджелу. Вместе нам, может, удастся что-нибудь придумать, чтобы бежать.

Я уже испытала на себе силу Десмонда. У него стальная хватка, а Лука еще крупнее и, наверное, сильнее. Невозможно прорваться через них. Но что, если Лука войдет сюда один? Лука глухонемой и не сможет позвать Десмонда на помощь.

Я робко присела на краешек кровати. Лучше всего будет притвориться покорной, сделать вид, будто я слишком напугана, чтобы предпринимать какие-либо попытки побега. Я смотрела, как открывается дверь, и думала, что мне не придется симулировать страх. Платье Анджелы было сорвано с одного гладкого плеча, волосы в беспорядке, глаза вытаращены, она пыталась вырваться.

Лука, скрутив ее руки за спиной, впихнул ее в комнату. По его левой щеке проходили четыре красных полосы, а его крепкая шея была перепачкана кровью. Не было нужды сообщать мне, что это следы ногтей Анджелы. Она продолжала отчаянно сопротивляться, пиная его, извиваясь и стараясь вырваться. Она потеряла туфли, косметика потекла от слез.

Я посмотрела мимо Луки и увидела, что в дверях стоит Десмонд и внимательно смотрит на меня. По выражению его лица я поняла, что, открывая дверь, он был готов к какой-нибудь отчаянной попытке с моей стороны. Ни один из мужчин не проронил ни звука. Лука толкнул Анджелу вперед, вышел из комнаты, а Десмонд поспешно закрыл дверь. Ключ еще раз повернулся в замке, и мы остались одни.

— Десмонд, подожди! — окликнула я. — Нет никакой необходимости делать это. Я хочу поговорить с тобой. — Я соскочила с кровати, а Анджела беспомощно упала на пол. — Десмонд! — пронзительно кричала я.

Звук их шагов удалялся, и вскоре стало тихо, раздавались только истерические всхлипывания Анджелы. Я опустилась на колени рядом с ней и обняла ее.

— Анджела, с тобой все в порядке? — озабоченно спросила я. — По крайней мере, мы снова вместе, и придумаем что-нибудь, чтобы бежать. Я знаю, мы придумаем.

Она зарыдала еще сильней.

— Они сделали тебе больно? Что они тебе сделали?

— Я услыхала твой крик и попыталась бежать, — рыдая, сказала она. — Я надеялась, что если доберусь до деревни, то нам помогут.

Теперь, когда я думала об этом, то сильно сомневалась. Анджела не получила бы там помощи. Помимо языковых проблем, жители деревни были людьми Махинас, но я оставила свои мысли при себе.

— Тебе больно?

— Лука ударил меня! — Она коснулась припухшей щеки.

— Когда поймал тебя?

Она кивнула:

— Сначала меня преследовал он. Я подумала, что Десмонд погонится за мной на машине, и побежала в лес. Я надеялась, что спрячусь там, а потом убегу, но Лука бежал слишком быстро. Он поймал меня, а я схватила палку и ударила его. Он отобрал у меня палку, ударил и потащил к дороге, а там ждал Десмонд…

— Ну, ну, успокойся, — прошептала я, обнимая ее и утешая, словно ребенка.

— Они притащили меня сюда. Я потеряла… туфли… — Она жалобно всхлипнула. — Они убьют нас, Лиза. Мы видели, что произошло. Теперь им придется нас убить, чтобы мы не смогли свидетельствовать против них.

Я заставила себя засмеяться, но мой смех прозвучал не слишком убедительно.

— Анджела, я не верю, что они осмелятся причинить нам вред. Мы американские граждане. Артур Росон и другие американцы из пашей группы станут разыскивать нас, и Десмонд знает это. Если мы пропадем в Испании, американское консульство станет наводить справки, и испанской полиции придется принять меры. Десмонд не дурак. Он знает это. Если он причинит нам вред, то рано или поздно он будет схвачен и наказан.

Если мне и удалось убедить Анджелу, то себя — нисколько. Мы по собственному желанию отстали от остальных студентов. У них нет никаких оснований беспокоиться о нас. Десмонд пересечет границу с Францией задолго до того, как могут начаться наши поиски. И в столь уединенном месте нас могут никогда не найти. Нельзя было даже утешиться мыслью о том, что Десмонд будет наказан, так как Франция не выдавала Испании беглецов с тех пор, как к власти пришло правительство Франко и фалангисты, и Франция дала убежище многим политическим эмигрантам.

Анджела постепенно успокаивалась. Ее рыдания прекратились, хотя она все еще, дрожа, прижималась ко мне. Я подняла ее с пола и уложила в постель, подала стакан воды. Заботясь об Анджеле, я отчасти забывала о собственных страхах и продолжала отчаянно обдумывать пути побега.

Лука глухой. Вот слабое звено. Лука. Если он придет сюда один, а у нас будет оружие…

Я обошла комнату, присматривая что-нибудь, что могло бы послужить для защиты. Стул слишком хрупкий, стол — из того же легкого полированного дерева, кровати — из более тяжелого дерева, но так прочно сделаны, что понадобился бы топор, чтобы разобрать их.

Я слышала о женщинах, использовавших в качестве оружия свои туфли. Может, наши туфли? Мы обе носили итальянские туфли с высокими металлическими каблуками. Я подошла к шкафу, но вспомнила, что чемоданы остались в машине. Свои легкие туфли я сбросила, когда побежала за крышкой распределителя и попала в ловушку к Десмонду. А Анджела потеряла свои во время побега или во время борьбы с Десмондом и Лукой.

Я снова села рядом с Анджелой и обняла ее. Никогда в жизни я не ощущала себя такой беспомощной и напуганной.