Замуж за миллионера

ГЛАВА 13

Камрин

Ровно в семь вечера я с улыбкой на губах подъезжаю к дому Стерлинга.

Сегодня я потратила смешное количество времени, готовясь к этому не-свиданию/тусовке. Уйдя с работы пораньше, я помчалась домой, чтобы принять душ и заново нанести макияж. Теперь на мне потертые джинсы, и, поскольку осенний воздух достаточно прохладен, любимый кашемировый свитер с глубоким V-образным вырезом. Плюс мое секретное оружие под ним — кружевной пуш-ап лифчик из мягчайшего кремового шелка. Добавила к образу несколько золотых цепочек, и готово. Я чувствовала себя красивой, но не так будто перестаралась.

Швейцар спрашивает мое имя и провожает внутрь, словно давно ждал именно меня. Мне говорят подняться на лифте на десятый этаж, а далее к квартире 1001.

Глубоко вздохнув, я вхожу в лифт и нажимаю кнопку десятого этажа. Я понятия не имею, в чем заключается это «потусоваться» со Стерлингом, но от предвкушения кружится голова. Я останавливаюсь у нужной двери и дважды стучу, на губах появляется улыбка.

Подождав около минуты, я прижимаю ухо к двери. Внутри тихо — ни музыки, ни шагов — поэтому стучу снова.

Постепенно моя улыбка исчезает.

По-прежнему никакой реакции.

Я поворачиваю дверную ручку и, обнаружив, что дверь не заперта, вхожу.

Квартира Стерлинга компактная, но современная и стильная. Быстро оглядев гостиную, я замечаю хозяина на балконе — сразу же за стеклянными дверями в дальнем конце гостиной. Он стоит ко мне спиной, вцепившись руками в перила, голова опущена.

Моя едва появившееся улыбка снова исчезает. Видеть его таким — отчаявшимся — возвращает меня в реальность.

Стерлинг внезапно поворачивается, и мы встречаемся взглядами. В его глазах отражаются тысячи эмоций, но в основном гнев. Во взгляде таится печаль, которую прежде я никогда не видела. Это цепляет.

Сглатываю комок в горле, гадая, что происходит.

— Стерлинг? — зову я, медленно приближаясь к балкону.

Вид прекрасный — мягкие подушки, мерцающие огни и охлажденная бутылка белого вина — все это напоминает романтический ужин для двоих.

Стерлинг тяжело вздыхает и запускает руку в волосы.

— Это прекрасно, — говорю я, поскольку он не произнес ни слова, даже не сдвинулся с места, и гробовое молчание убивает меня. — Ты в порядке?

— Нормально, — коротко отвечает он, глядя мимо меня.

Стерлинг не выглядит «нормально». Кажется, он не в себе. Зачем прилагать столько усилий, если потом вести себя угрюмо и замкнуто?

И что могло измениться за те двадцать четыре часа, которые прошли с тех пор, как мы в последний раз разговаривали по телефону? Стерлинг казался таким взволнованным… будто кроме этого его ничего не волновало. Теперь же, похоже, он не хочет, чтобы я была здесь.

— Если сейчас не самое лучшее время, если сегодня не получится… — Я замолкаю, мой голос внезапно дрожит.

— Еда уже приготовлена. — Стерлинг протискивается мимо меня, направляясь на кухню.

Не зная, что еще делать, я направляюсь за ним.

Он ведет себя как придурок, и я вдруг чувствую себя такой дурой из-за того, как готовилась сегодня. Я не собираюсь стоять и унижаться, умоляя о внимании.

— Знаешь что? Не бери в голову. В любом случае, это была плохая идея. Я сама найду выход. — Я поворачиваюсь и иду к входной двери, гнев и отрицание борются во мне.

Проходит всего три секунды, прежде чем Стерлинг большими шагами догоняет меня у двери. Его хватка на моем запястье останавливает меня.

— Подожди.

Я поворачиваюсь к нему лицом. Разрываюсь между желанием сбежать и остаться, чтобы выслушать объяснения.

Стерлинг тяжело вздыхает.

— Мне позвонили как раз перед твоим приходом.

Когда он так близко, сочетание запаха его мыла и приятного одеколона опьяняет меня. Нахлынули воспоминания о нашем интимном ужине. Но, очевидно, сегодняшний вечер не будет повторением. Ожидая продолжения, делаю вдох и задерживаю дыхание.

Но Стерлинг молчит, и я спрашиваю:

— Все в порядке?

— Ага, — говорит он, быстро приходя в себя. — Просто это был мой дядя Чарльз. У нас тут кое-какие семейные дела, и он напомнил мне о важности наследства.

— Понятно.

Глядя на свои ноги, обутые в самые красивые коричневые замшевые сапоги на высоком каблуке, которые только смогла найти, я вдруг чувствую себя замарашкой. Весь оптимизм исчезает. Это не сработает.

— Мне лучше уйти.

Стерлинг опускает свою теплую ладонь мне на щеку, и протест замирает на губах. Противоречивый взгляд его глаз затрагивает что-то глубоко внутри меня. Часть меня, которая верит в настоящую любовь и счастливое будущее, хочет, чтобы эта искра между нами была настоящей, но как это может быть, если через несколько месяцев ему суждено жениться на другой?

Он скользит большим пальцем по линии челюсти, и в этот момент единственное, в чем я уверена, это в том, что если он хочет поцеловать меня, то я позволю ему это сделать.