Заново, с новыми силами (СИ)

18

После того вечера, Злого восстановили в должности взводного.

— Вот видишь. — сказал ему Христос, — Сам понял, как надо обращаться с такими вот предателями. Перековался. Молодец, могу только похвалить. Езжай, твой взвод тебя дожидается, прими дела у Русака.

Всё вернулось на круги своя. Командование взводом оказалось намного менее утомительным занятием, чем валить лес по пояс в грязи и орать на изможденных и обессилевших рабов. Вот только менять кирзовые сапоги на берцы Злой так и не стал — после осенних дождей город представлял собой сплошное море слякоти, и было не до пижонства — сохранить бы ноги в тепле и сухости.

По словам Виктора, который тоже очень тепло принял Злого обратно под свое командование, армии вскоре предстояло хорошо поработать — Христос хотел до наступления холодов подчинить себе как можно больше общин и, называя вещи своими именами, пограбить их. В городе кончалось топливо, хоть и был создан значительный НЗ для весенней посевной кампании, и по-прежнему были большие проблемы с мясом. Население Вязьмы возросло до семисот человек, включая целую кучу прирученных дебилов и «гостей» из Сафоново и Гагарина.

Умник продолжал, как ни в чем не бывало, общаться со Злым и периодически заглядывать к нему в баню.

— Жаль, мне не удалось добраться до смоленской библиотеки. Я бы там пошарил с большим удовольствием. Те фанатики даже не знают, на какой сокровищнице сидят, а зимой наверняка пожгут всё к чертям сами, или крысы всё погрызут. Им тоже жрать что-то надо, а книги для них — прямо идеальное лакомство…

— Да как бы их самих там не сожрали… — усмехнулся Злой, вспоминая исхудавших смолян.

— Тоже верно. Надо бы нам туда наведаться… — сказал Умник, и, поймав вопросительный взгляд Злого, уточнил, — За книгами, нам другого не надо пока. Мы сейчас контроль за большим городом не потянем. А вот по мелким проехаться было бы полезно. Кстати! Раз уж ты всё там разузнал… Отметишь на карте тамошние общины?

— Отмечу, почему бы и нет? — кивнул Злой, хотя в душе заворочалось неприятное чувство. Очень не хотелось бы разрушить общину, в которой жила Она. А от мысли, что с ней может случиться то же самое, что и с Гагаринскими девушками, хотелось убивать. Но, с другой стороны, подобная операция может помочь ее найти. Всё это надо было как следует обдумать.

Скрипнула дверь, в парилку вошла стройная рыжая девушка, замотанная в полотенце.

— О-о! — оживился Умник, — А я уж думал, что ты там умерла где-то. Чего так долго?

— Простите… — тихонько сказала девушка.

— Ничего подобного. Иди-ка сюда, красота моя. Буду тебя наказывать за плохое поведение! — похотливо хохотнул Умник. Злой спрыгнул с полки и отправился в предбанник.

— Куда ты?

— Ну, ты сейчас занят будешь. Пойду попью чего-нибудь.

— А, ну давай…

Злой вышел, успев увидеть, как девушка сняла полотенце и встала на четыре кости. Особого страдания на ее лице не было заметно, похоже, она искренне наслаждалась происходящим.

«Прав был Умник: в том, что этих девчонок кормят и регулярно трахают, ничего плохого нет. Куда ни кинь — сплошная польза получается»: подумал Злой. И действительно: судя по раздающимся из парилки звукам, все были донельзя довольны.

Его мысли вернулись к грядущей экспедиции в Смоленск — да, попасть туда было бы неплохо. Хотя бы с целью спасти библиотеку от местных, которые книги так или иначе сожгут — если и не ради обогрева, то хотя бы по велению своего попа, которому, как любому религиозному фанатику, наука и искусство априори должны быть поперек горла.

Стоны из парилки прекратились, вышел ухмыляющийся Умник.

— Ну мужи-ик. — протянул Злой, — Ну молоде-ец.

Ухмылка на лице Умника стала еще шире:

— Ну да. Умеем. Могём.

— Садись. Я тут вот что подумал — было бы очень здорово прокатиться на юг, в сторону Юхнова.

Умник кивнул:

— Катались уже. Виктор давно уже эти направления разведал. Сейчас наши перспективные территории — это Кайдаково с его свинофермой и деревня Знаменка, километров за пятьдесят от нас. Кстати, в Знаменке полно лошадей. Мы местных спрашивали откуда, оказалось, где-то совсем в глухомани остался старый конезавод, причем, работающий. Понимаешь, к чему я клоню?

— Конечно. Бензин не вечный, дороги тоже. Удивлюсь, если этот завод Христос не захочет заполучить себе.

— Ну, прямо сейчас мы хотим прирезать себе Кайдаково… Но ты мыслишь верно. Либо торговать на выгодных для нас условиях, либо воевать мы с ними все равно будем, лошади нам ой как нужны. Эх, жаль, что наша основная ударная сила — БТР-ы, не вечная. Мы б с ними прошлись от Владивостока до Лиссабона. — улыбнулся Умник.

— Пройтись-то можно. — покачал головой Злой, — Да вот как удержать всё это добро?

— Вот поэтому до сих пор и не прошли. Христос говорит, что еще не время. Но оно еще придет, обязательно. — уверенно сказал Умник.

— Да-да. Вяземская империя и все такое…

— Я слышал сарказм в твоем голосе? — напрягся Умник.

— Нет, расслабься. Просто я, похоже, никак не отойду от старой жизни. Всё еще не верится, что старого мира больше нет. И слова «Вяземская империя» в этом свете выглядят забавно, не находишь?

— Ну да. — осторожно улыбнулся Умник, — Провинциальный городок, ставший центром огромной империи — это, конечно, забавно. Но только в старых условиях. История много раз доказывала, что ничего вечного нет. Возможно, теперь пробил час славы и для Вязьмы.

— Возможно…

Визит в Кайдаково прошел без сучка и задоринки.

Злой вместе с командой направился туда со своим взводом — больше не потребовалось, Христос собирался не воевать, а показать небольшую часть своей силы — тем более, что всё уже было решено. Незадолго до этой поездки вяземский князь отправил в Кайдаково своего дипломата, и тот вернулся с хорошими новостями.

Выезжали на трёх машинах — Злой вёз у себя Христа и пять человек охраны, в кузове ГАЗ-66 добиралась основная часть взвода, а в еще одном ехали подарки для Кайдаковского старосты — десять дебилов, которым предстояло остаться там, и работать на новом месте, несколько мешков картошки, кое-какие лекарства, да и просто некоторые бытовые мелочи. Было уже достаточно холодно — на дворе стояла середина октября, миновали первые заморозки, пока что несильные. Люди, хоть и переоделись в теплые бушлаты, но все равно коченели на пронизывающем ветру и проклинали мелкий дождь, делавший весь мир сырым, серым и неприветливым. Дорога до Кайдаково пролегала по пустым полям, заросшим пожухлой желтой травой. Иногда встречались остатки человеческих поселений — дома стояли пустые, почерневшие, выцветшие. Деревья тянули в небо скрюченные пальцы ветвей. Небеса были пусты — лишь изредка пролетали туда-сюда небольшие стайки каких-то черных птиц. Окружение навевало тоску.

— Тут и до конца света было также. — сказал вдруг Христос, — Я помню эти места.

— Да?… — переспросил Злой, не знавший, что ответить.

— Ага. Но ничего. Мы тут наведем порядок. Будут тут и люди, и техника. И дома станут красивее и ярче, и поля не будут выглядеть такими заброшенными. Всё в наших руках, товарищ взводный. — улыбнулся он.

Злой предпочел промолчать, подумав про себя, что это будет чертовски сложно сделать даже лет за сто, учитывая общую деградацию рода человеческого. И не имеет никакого значения, что эти сёла находятся километрах в двадцати от будущей столицы могучей империи, которую собирался строить Христос.

Вяземское воинство встретили с радостью, не как оккупантов, а наоборот — как освободителей. Староста, который был на вид не старше Злого, поприветствовал гостей, познакомил со своей общиной, которая насчитывала всего двадцать человек и провел по комплексу, в котором обитала сотня тощих свиней.

— Мы и хотели бы их откормить как следует, но ничего не выходит — людей нет. — как будто извиняясь, говорил староста, которого все в селе звали Старый, — Работать некому, и так жилы рвем. Как видите, не для себя всё делаем, а, так сказать, на вырост. — хихикнул он.

— Вижу. Вы молодцы. — важно кивал Христос, — Делаете всё, что в ваших силах, стараетесь. Это похвально.

«А всё-таки эта шиза с ожиданием центра оказалась очень полезной. Благодаря ей люди стараются что-то сохранить и сделать не только ради собственного выживания. Кто знает, что было бы, если б все были психически здоровыми, и работали только на себя?»

Со стороны приезд Вяземской делегации был очень сильно похож на укатывание какого-нибудь важного столичного чиновника, приехавшего с проверкой в провинцию. Типажи были одни и те же — местный начальник, который хотел произвести впечатление, сам чинуша, глядящий на всех свысока и чувствующий себя полным хозяином положения, местные, глядящие затравленно, и натянуто улыбающиеся время от времени. Даже у Злого было своё место. Он был «плохим проверяющим», сующим нос куда не просят. Его боялись, перед ним лебезили, и это, чего греха таить, было приятно.

Местные выглядели полными олухами. Женщины были отчаянно некрасивы, как будто их специально отбирали для жизни в глуши, и это чертовски портило всё впечатление от поездки.

«Да уж»: думал Злой, — «Чем дальше в глушь, тем страшнее лица. Хотя, это, в конце концов, лишь на пользу — Вяземские солдаты будут испытывать меньше желания утащить кого-нибудь к себе в гарем».

К вечеру, после застолья, Вяземская делегация уехала, предварительно загрузив в кузов гостинцы — десяток свиных туш. Не таких больших, как хотелось бы, но все-таки это было мясо, а с ним в Вязьме были проблемы, особенно после того, как ревизия показала, что запасов тушенки надолго не хватит, и нужно её экономить.

Вернулись в город уже затемно. Христос был чрезвычайно доволен поездкой, особенно тем, что вопрос удалось решить без стрельбы и кровопролития. Он был навеселе, много шутил, и напоследок, когда Злой его уже высаживал, сказал:

— Дипломатия!.. Это тебе не это!.. — и, погрозив пальцем, отправился в администрацию.

— Да уж. — пробурчал Злой, когда Христос скрылся за дверьми, — Действительно не это.

Военных операций больше не было, поселения предпочитали присягать Христу на верность и добровольно выдавать заложников и кое-какие продукты в качестве знака доброй воли. Где-то Христос оставлял гарнизоны, но войсками особо не разбрасывался, предпочитая не дробить армию на мелкие части. Казалось, самое трудное, что предстояло сделать — это пережить зиму, но время показало, что жители Вязьмы сильно ошибались…