Записки сексолога

Лечить душу

Россия не была страной, в которой зародилась сексология. Но к чести нашей державы надо сказать: чтобы сертифицироваться в качестве сексолога, у нас надо пройти серьезную подготовку по психологии, психотерапии и психиатрии. Мои французские коллеги не могли в это поверить, когда я рассказал им, как серьезно у нас подходят к подготовке сексологов. Во Франции половые проблемы решают урологи и гинекологи. Есть у них сильная научная сексологическая школа, но ее представители редко практикуют. Вот так! Не только в области балета мы впереди планеты всей.

Мой покойный учитель Сергей Сергеевич Либих любил говорить, что вся сексуальность заложена в мозгу. При этом он характерным жестом своего толстого указательного пальца тыкал себя в висок. Впрочем, кто сейчас помнит и разделяет подобную точку зрения, кроме небольшой кучки профессионалов? Да и зачем работать с психикой человека, с его душевным состоянием, когда можно вывесить рекламное объявление: «Эрекция – сейчас!» – и стричь себе преспокойно купоны. Сколько развелось шарлатанов, которые какими только способами не готовы воздействовать на бедную, несчастную предстательную железу: и таблетками, и приборами, и массажем. Все эти меры, по словам их организаторов, обеспечивают грандиозный секс.

Предстательная железа расположена около мочевого пузыря. По форме и размерам она напоминает каштан. Издавна урологи исследовали ее через задний проход. Гораздо позже появились другие способы исследования: УЗИ, томограммы и т. п. Предстательная железа имеет отношение к некоторым характеристикам здоровья – например, непосредственно влияет на процесс мочеиспускания.

В XVIII–XIX веках врачам казалось, что именно в этой железе находится ключ к мужскому здоровью. Тогда и появилась фраза, которая гипнотизирует современных обывателей: «Предстательная железа (простата) – второе сердце мужчины».

В течение долгого времени врачи-соматологи (т. е. доктора всех специальностей, кроме психиатрии) думали, что простата – конкретное место, где концентрируются сексуальные проблемы. В подавляющем большинстве медицинских умов укоренилась следующая мысль: к психическим проблемам имеют отношение только сексуальные извращения. Во всем остальном виновата или пресловутая простата, или гормоны (главным образом, понятное дело, тестостерон), или состояние микрососудов.

Научная сексология начала быстро развиваться только в середине ХХ века. Именно тогда и выяснилось: большинство сексуальных проблем связано с психикой. Но если учесть, что сексологи составляют, я полагаю, менее процента от врачей всех специальностей, голос профессионального сексолога слабо различим в общем урологическом хоре, распевающем песни преимущественно коммерческого содержания. Кроме того, гораздо легче и приятней, как я уже писал, не лезть в дебри, а спокойненько повоздействовать себе на предстательную железу. Получить денежки – и дело с концом. И ничего, что по статистике проблемы с простатой составляют всего-то 3–5 процентов причин всех половых нарушений! А между тем одна из главных причин разлада в сексуальной сфере лежит в личностно-психологических расстройствах, называемых общим термином «невроз».

Неврозы трудно понять в полном объеме прежде всего потому, что ситуация выглядит парадоксальной: человек явно не в порядке, а в организме – никаких изменений. Более того, поведение пациента может казаться окружающим иллюстрацией из учебника по психиатрии. Эти состояния отличаются от большинства психических заболеваний тем, что они обратимы. Иногда могут исчезнуть (как и появиться) без очевидных причин. Интерес к неврозам проявлял еще Гиппократ. За многие столетия существования медицины появилось немало научных школ, изучающих неврозы. И сколько существует подобных школ, столько гипотез о природе и методах лечения неврозов выдвигается. Некоторые считают, что неврозов вообще не существует; другие уверены: это болезни, лечение которых – дело будущего. Мы же просто пока не научились их врачевать. Причина такой позиции – извечное желание медиков заниматься не личностью, а организмом.

Зигмунд Фрейд также проявлял большой интерес к неврозам. Именно он высказал вполне правильную мысль о том, что не существует невроза без сексуальной проблемы, как бы внешне он ни был далек от сферы интимных отношений.

Лично я отношу себя к представителям питерской школы изучения неврозов, теорию которой я ниже изложу в упрощенном виде. Начало школе положил еще великий Бехтерев. Моим учителем был продолжатель дела Бехтерева и Фрейда Владимир Николаевич Мясищев, о котором я писал в главе, посвященной моим наставникам. Я и по сей день считаю: без книги Мясищева «Личность и неврозы», вышедшей в 60-е годы, невозможно профессионально состояться в психиатрии и психологии.

Так вот, согласно этой теории, невроз – это заболевание, причина которого – сугубо психологическая. Все бесчисленные неврозы можно разбить на три группы: неврастению, истерию и навязчивые состояния. В основе нарушений каждой группы всегда лежит специфический психологический конфликт: своего рода «сюжет», определить который – задача специалиста. Очень многие симптомы неврозов символичны. Специалист, который пытается диагностировать невроз, похож на детектива, докапывающегося до того, кто же преступник.

Символичность симптомов невроза прекрасно иллюстрирует классический случай, описанный Фрейдом: «История Анны О.».

К Фрейду обратилась женщина с непонятной болезнью: у нее была парализована правая рука. Врачи не могли найти никаких нарушений в ее организме.

Фрейд выяснил, что у нее были бессознательные эротические отношения с отцом: кроме дочерней любви, она испытывала к отцу еще и сексуальное чувство… Когда отец постарел, их отношения стали конфликтными. Каждая встреча заканчивалась ссорой. Однажды во время очередного скандала отец упал замертво. Дочь пыталась поднять его правой рукой…

Видимо, Анна О. подсознательно считала себя виновной в смерти отца и полагала, что должна быть наказана, – символично, что у нее отнялась именно та рука, которой она поднимала отца.

Врачи-соматологи полагают: страхи, усталость, перепады настроения, нарушения сна – это и есть невроз. (При таких симптомах делаются простые обследования: кардиограмма, анализ крови, энцефалограмма.) Впрочем, подобные ощущения присущи и тем, у кого наблюдаются климакс, последствия сотрясения мозга, гипертоническая болезнь и даже состояние резкого аффекта. Обследования никаких нарушений не выявляют – соматолог теряется в догадках. В такой-то ситуации и необходим специалист, который занимается не симптомами, а их психологическими причинами.

Теперь давайте подробнее остановимся на каждой их трех больших категорий неврозов.

Неврастения (нервная слабость)

Эта категория определяется несоответствием резервов личности уровню притязаний: нет сил, но все равно хочу. Как у тяжеловесов – у каждого свой предельный вес, который он способен оторвать от земли. Неврастения – тип невроза, непосредственно связанный с цивилизацией. В нем основополагающую роль играют карьерный рост, успех, материальное благополучие. Эти ценности становятся мерилами жизненной успешности в постиндустриальном обществе – именно таком, в каком мы существуем сейчас. Личные, интеллектуальные, семейные ценности отходят на задний план. Все заняты борьбой за первые места в социальной иерархии. Ни вторые, ни третьи места участников гонки не устраивают и приравниваются к поражению. Сегодня подобная оценка социальных завоеваний зачастую становится и родительской установкой в отношении собственных детей. Сыновья и дочери рвутся вверх в страхе не оправдать родительские ожидания. По этой логике рабочий должен стремиться в техники, техник – в инженеры, инженер – в главные инженеры, главный инженер – в директора, директор – в министры. Получается, самый счастливый человек – президент. И, наверное, все не оказалось бы столь печально, если бы все были одинаковы. Не все могут (и, кстати, хотят) пробиться наверх. Чрезвычайно умный человек может быть не способен легко общаться с другими людьми. Кроме того, чтобы «пробиться» и стать богатым или сделать карьеру, совсем не обязательно быть умным или талантливым. Но когда в обществе успех определяется положением на служебной лестнице, то, если ты его не достиг, ты – неудачник, как бы умен и блестящ ты ни был.

Итак, гонка началась. Мы вступаем в нее, зачастую ни минуты не задумываясь о том, каким природным резервом располагаем. Главная внутренняя проблема любого неврастеника – несоответствие физических и моральных возможностей уровню притязаний. Несчастный невротик не способен это осознать и вовремя остановиться, подумать: а моя ли это планка? Влияние общественных стереотипов слишком велико – неврастеник рвет кишки в этой гонке, исчерпывая себя до самого дна.

Но в один прекрасный день такой карьерист перестает узнавать себя: он чувствует необычайную слабость, вялость, становится «ни с того ни с сего» нервозным, плаксивым…

Мужчина к 45 годам сделал блестящую карьеру: стал руководителем огромного завода, одного из самых крупных в нашем городе. И вдруг – тяжелый инфаркт. Семья в расстройстве – конечно, рановато. Но со всеми бывает – перенапрягся на работе. Но дальше стали происходить вещи, соматической медицине непонятные. Больного не могли вылечить лучшие кардиологи страны. Все сроки восстановления после инфаркта прошли, а директор завода по-прежнему чувствовал себя абсолютно разбитым, не пригодным ни к какой деятельности. Он был вял, слаб, у него нарушился сон. Общепринятые в таких случаях медицинские меры не приносили ему никакого облегчения. За больного руководителя заволновались в правительстве – стали интересоваться у лечащих врачей-кардиологов, что же происходит. Доктора заверили, что по линии сердца все нормально: последствия инфаркта сгладились. С точки зрения состояния организма никаких причин для происходящего не наблюдалось. Только на этом этапе было решено пригласить психотерапевта.

В разговоре с этим пациентом мне пришлось слой за слоем «снимать» впечатления разных лет его жизни, чтобы докопаться до истинной причины его состояния.

Он был единственным ребенком в простой семье. Детство его прошло в провинции. Родители фанатически преклонялись перед образованием. Мечтали о блестящем будущем своего сына. Именно с этой целью семья переехала в наш город. Родительская психологическая установка была такова: мы сделаем все для того, чтобы наш ребенок добился в жизни успеха. Речи о том, чтоб он был счастлив, не было. Разговор шел о карьерных достижениях, а не об ощущении комфорта и радости жизни. Ребенок был просто нафарширован ожиданиями, которые мать и отец формулировали так: «Мы жизнь кладем на то, чтобы ты всего добился».

Достижения сына должны были компенсировать их собственные жизненные неудачи – все свои страхи и комплексы они «навешивали» на ребенка. Родители поучали:

– Сынок, пробиться в этой жизни можно только трудом. Ты должен жить гораздо лучше, чем мы.

И вот сын идет в школу. А дети, как известно, жестоки. Мальчик приехал с Волги, окает, щуплый, одет бедно. Одноклассники начинают над ним подшучивать, он играет роль школьного дурачка. А он эмоционален, обидчив, чувствителен да еще и напичкан до отказа родительскими надеждами.

В 12 лет он вступает в период романтической сексуальности. Объектом обожания становится одноклассница. Он, сколько может, скрывает свои чувства. Но потом не выдерживает и предлагает:

– Катя, пойдем сегодня со мной в кино.

На что Катя отвечает:

– В кино? С тобой? Да ты бы прежде, чем меня приглашать, посмотрел на себя в зеркало. Надень хоть нормальные брюки. И вообще, к твоему сведению, я гуляю с Петей.

Всё. Дальнейшая жизнь пошла на то, чтобы доказать Кате, что он круче Пети. Стал учиться как зверь. Чувства в себе подавлял. Семья бедная – пришлось одновременно учиться на заочном в институте и работать мастером на заводе. Зато карьера пошла в гору – он стал начальником цеха. И пошло-поехало. Карьера сложилась просто блестяще. Появилась семья. Катя и Петя были напрочь забыты…

В беседах со мной, пережив заново свое детство, он плакал. После катарсиса больной пошел на поправку и вернулся к работе. Что ему еще оставалось? Только я по-прежнему думаю, что планка, которую себе поставил этот человек, была явно не его.

Каждое время приносит свои виды нервных расстройств. Вообще, многие болезни сильно видоизменились не только со времен Гиппократа, но даже, например, с начала прошлого века.

Помню, как в институте я на экзамене по психиатрии отвечал, чем отличается нервный истерический припадок от приступа эпилепсии. Эти знания оказались мне ни к чему: за последние двадцать лет психиатры города не зарегистрировали ни одного истерического припадка. Не до истерик нам сегодня – тем более, в наше время каждый хотя бы раз в жизни принял транквилизатор.

Зато сегодня один из самых распространенных видов неврастении – так называемый директорский невроз. Любому наверняка встречалась такая карикатурная фигура: начальник, который не знает ни минуты покоя. Он разговаривает по двум телефонам одновременно. Его внимания постоянно добиваются подчиненные. Он вечно кем-то недоволен, кого-то распекает, увольняет. Если проанализировать деятельность такого человека, выясняется, что основная часть инициированных им дел провалена: он не может ни работать сам, ни руководить другими. Большинство его распоряжений нелепы и лишь ухудшают ситуацию. Таким не людьми нужно руководить, а у психотерапевта лечиться…

Для тех, кто, прочитав об этом виде неврозов, поставил себе диагноз «неврастения», отмечу: неврастения от переутомления отличается тем, что она не проходит ни после отдыха, ни после оздоровительных процедур.

Истерия (истерический невроз)

В основе его лежит другой внутриличностный конфликт: нельзя, стыдно, неприлично, даже непорядочно, но все равно хочу.

Истерия – одна из форм примитивного реагирования. Так, представитель простейших при виде врага притворяется палочкой. Мимикрия – прообраз истерических реакций.

Многие сотни лет истерию считали сугубо женским заболеванием. Сегодня этот взгляд категорически неприемлем. Просто у женщин симптомы заболевания ярче. Впрочем, представительницы прекрасного пола и вообще ярче, эмоциональнее проявляют себя и в одежде, и поведении. Ошибочное представление об истерии как о сугубо женской болезни связано с еще одним заблуждением: в древности бытовало представление, состоявшее в том, что при истерическом припадке матка (hysterius, напомню, по-гречески «матка») поднимается чуть ли не к горлу.

Основной признак истерии – необычайная эгоцентричность. Тут следует провести границу между банальным эгоизмом и эгоцентричностью. Цель эгоиста проста: извлечение пользы для себя. У эгоцентричности более сложный механизм, ибо цель жертвы этого порока – всегда быть в центре внимания. Ничего удивительного: ведь он ощущает себя пупом Вселенной. Эгоцентрик вполне способен броситься на амбразуру – главное, чтоб это происходило на глазах у почтеннейшей публики. А на миру, как известно, и смерть красна. Все, что происходит с эгоцентриком, – уникально. И болезни у него самые «болезненные», и страдания самые «страдальческие», и проблемы самые «проблемные». Весь мир ему чем-то обязан. При такой системе убеждений человек чувствует, что ему позволено совершать, мягко говоря, неординарные поступки. Помните, как у Достоевского: тварь я дрожащая или право имею?!

Истерикам свойственны демонстративность, манерность, театральность – притом не ради собственной выгоды. Древнегреческие медики называли истериков людьми на котурнах, то есть на ходулях.

Истерики – люди более творческого, художественного склада, чем мыслители. Нередко они склонны к актерству. Человеку истерического склада легче правдиво представлять кого угодно – хоть великого мудреца, хоть прожженного негодяя, – чем оставаться собой. Такие люди больше всего озабочены впечатлением, которое производят. Как я уже писал выше, цель этого вида невротиков – не быть, а казаться.

Начинается истерия с очень простых вещей, связанных с примитивной человеческой внушаемостью. Например, бóльшая часть тех, кто крутил головами на сеансах Кашпировского, – истерики.

До нас дошло описание целой истерической эпидемии, случившейся в Средние века. В одной из часовен Франции была икона, прикосновение к которой, по слухам, исцеляло от тяжких недугов. К этой часовне паломники шли непрерывной чередой. Среди них были те, кто на самом деле был немощен. Но присутствовали и такие, чье здоровье не внушало никаких опасений до тех пор, пока они не услышали о чудотворной иконе и не узнали, что она лечит, например, от паралича ног. От этой новости у многих истериков отнялись ноги. Исход предсказать нетрудно: от прикосновения к святыне они мгновенно вылечивались по той простой причине, что не были больны.

В моей практике был такой случай. Молодая женщина с истерическими наклонностями вышла замуж, чему был несказанно рада, ибо брак был готовым воплощением всех ее надежд и чаяний. Супруг ее был богат, занимал видную должность на солидном предприятии. Благодаря замужеству она приобрела новый круг общения, появились новые развлечения и возможности.

В один прекрасный день наша героиня одна уехала на пару дней в дом отдыха где-то в области. Но, добравшись до места, она обнаружила, что забыла документы. Пришлось вернуться домой. А был уже вечер. И что она застает? Муж в их шикарной квартире с другой женщиной. Все атрибуты: свечи, шампанское, расстеленная постель.

В этой ситуации есть два вида адекватных реакций:

1. Воспринять измену как личное оскорбление и предательство. Сказать, что, мол, сама не допускаю ничего подобного и тебе этого случая не прощу. Развестись.

2. Да, произошедшее отвратительно. Реакция шоковая. Но в глубине души я знаю: с каждым бывает. Главное, чтобы подобное не повторилось. В такой ситуации я готова простить мужа.

Но тут не следует забывать, что мы имеем дело с женщиной с истерическими чертами личности. Ее первая мысль такова: как посмели меня, такую замечательную, так унизить? И что, теперь я брошу замечательную жизнь, вкус к которой я только недавно приобрела?

И вот после примерно такого рассуждения истерик начинает искать некий, можно сказать, «третий путь» реагирования, отличный от двух вышеперечисленных.

Обманутая жена поднесла руки к глазам:

– Боже мой! Я ничего не вижу!

Это ни в коем случае не была симуляция. Она на самом деле ослепла. И какой символичный симптом: глаза бы мои не видели всей этой гадости, которая разрушает мой мир. Такой своего рода уход от действительности, от проблем, которые надо решать.

По части окулистов все оказалось нормально. Нейрохирурги тоже не обнаружили никаких нарушений. После курса психотерапии все прошло.

Был и такой случай. Женщина 35 лет, у которой не было сексуального партнера, стала выказывать все признаки беременности. При пустой матке! У пациентки растет живот. Через девять месяцев у нее проходят самые настоящие роды. Правда, на свет, естественно, никто не появляется. Эта дама пыталась доказать себе и миру, что она полноценная женщина, в жизни которой есть как секс, так и его последствия.

В клинической психиатрии существует такое понятие, как приятность и выгода, получаемые от симптома. Истерик – вернее, не он сам, а его невроз – может имитировать любые заболевания, естественно, в меру представлений больного о них.

В кардиоцентр Покровской больницы на Васильевском острове постоянно поступают больные с первоначально поставленным диагнозом «инфаркт». Этот диагноз принято «пропускать» еще через один фильтр – консилиум кардиологов. 5–10 процентов диагнозов не подтверждаются: инфаркты оказываются самовнушенными. Истерик всегда имитирует те симптомы, которые в сложившейся ситуации выгодны и приятны. Никто никогда не видел истерический понос! Неэстетично. Гораздо «симпатичней» инсульт, инфаркт или приступ астмы – с их помощью куда приятнее воздействовать на мир.

Корни истерии лежат в детстве. Таких людей воспитывают по схеме «ребенок – кумир семьи», взращивая в них чувство собственной исключительности, избранности. Все достоинства такого чада всегда возводятся как минимум в десятую степень.

Пример из жизни. Мальчика воспитывают в атмосфере повышенной любви и восхищения. В довольно раннем возрасте он начинает демонстрировать некие способности к музыке. Всё. В семье решили, что у них растет новый Ван Клиберн. Решения дома принимают мама и бабушка; отец – подавленное существо. Отныне вся жизнь семейства вертится вокруг занятий музыкой. Отцу, например, не разрешалось спускать воду в туалете в то время, когда сын музицировал. Дальше – обычная последовательность: музыкальное училище, консерватория. На старшем курсе консерватории будущий Ван Клиберн принимает участие в одном крупном, престижном конкурсе с большим количеством участников и… занимает 64-е место. Родственников подобная ситуация не смущает, они пытаются рационализировать: жюри продажное, у них там все заранее куплено. Но наш герой занимает низкие места на всех конкурсах, в которых участвует, – из года в год…

Так проходит жизнь. На пороге сорокалетия «будущий Ван Клиберн» ночью заболевает тяжелой ангиной: высокая температура, боли в горле. Он вспоминает слова мамы:

– Ангина часто дает осложнения на сердце.

Он думает: мне завтра сорок лет. И к сорока годам я не стал Ваном Клиберном. Видимо, мне не быть им уже никогда… Эта минута и стала отправной точкой невроза. Появились боли в сердце. Никаких отклонений по части кардиологии специалисты у музыканта не обнаружили. Тем не менее ему становилось все хуже.

Сегодня он не может передвигаться без палочки – получил инвалидность. Живет он тем, что дает детям уроки музыки. О себе рассказывает, что его блестящей музыкальной карьере помешала тяжелая болезнь.

Истерическая личность не была бы истерической личностью, если бы она выбрала другой способ реагирования.

Нередко истерия проявляется в сексуальных отношениях. Есть такое отклонение – вагинизм. При нем судорожные сокращения мышц влагалища женщины не дают свершиться половому акту. Иногда они бывают столь сильны, что у гинеколога нет возможности осмотреть больную. Женщины с этой патологией нефригидны – они могут испытывать оргазм. Иногда они занимаются с партнером анальным и оральным сексом… Во всех таких парах мужчина – существо ведомое, тихое, смирившееся. В какой-то момент он оставляет всяческие попытки совершить традиционный половой акт, потому что боится причинить боль своей партнерше. В то же время женщина нередко держит возможность нормального интимного контакта как награду, которую ее партнер получит в будущем за терпение и «хорошее поведение». Вагинизм – одна из форм истерического невроза. О симуляции, понятное дело, речи нет: ни одна симулянтка не смогла бы так напрячь мышцы влагалища.

У тех, кто страдает вагинизмом, в процессе «раскручивания» их прошлого во время сеансов психотерапии обнаруживается психотравма, которая заставила ассоциировать секс с чем-то грязным. Когда эта моя пациентка была девочкой, она слышала разговор взрослых о том, как изнасиловали соседку. Из этой беседы на нее особое впечатление произвела фраза: «Кровь была на потолке».

Может, ту несчастную соседку в момент изнасилования еще и тыкали ножом: трудно представить себе половой акт, при котором кровь разбрызгивалась бы по потолку. Но в сознании будущей больной вагинизмом секс прочно стал ассоциироваться с чем-то болезненным, кровавым и даже преступным…

Подчеркну отдельно: истерики – не сумасшедшие. Они вполне вменяемы, способны к самокритике. Я бы определил их как психически негармоничных людей.

Невроз навязчивых состояний (невроз навязчивостей)

Внутриличностный конфликт, лежащий в основе этого вида нарушений, такой: не могу решиться, но все равно хочу. Тут уровень притязаний сталкивается с проблемой выбора решений.

Невроз навязчивых состояний сопровождают нерешительность, сомнения, невозможность прийти к какому-либо решению. Такие люди обожают советоваться с другими по самым пустяковым поводам. Им свойственны гипертрофированные понятия о совести, чести, стыде. Именно эта черта нередко вводит окружающих в заблуждение: болезнь они принимают за чрезмерную, прямо-таки из ряда вод выходящую порядочность.

Жесткая советская система воспитания детей, от которой с распадом Советского Союза мы вовсе не избавились, продолжает без устали «штамповать» страдающих неврозом навязчивых состояний.

Из уст родителей такие бедняги беспрерывно слышат слова «должен» и «обязан». Родные из соображений собственного удобства воспитывают послушных, исполнительных детей, особенно не задумываясь о том, что ребенку, как любой самостоятельной личности, свобода нужна не меньше воздуха. Главный критерий успешности воспитательного процесса – послушание. Нередко приходится слышать разговоры матерей о детях: «А твой-то слушается?»

Не каков он (или она), не что ему интересно, не чем он живет, а как слушается!

Такие дети воспитаны в атмосфере постоянного предъявления претензий по разным поводам. Иногда требования отца и матери могут входить в противоречие друг с другом. При этом оба родителя претендуют на неукоснительное следование указаниям и полное послушание. Мать наказала за шалость, а отец считает: это пустяк, и нечего за него наказывать. На кого ориентироваться? Как себя вести?

И вырастают послушные люди, безынициативные, готовые подчиняться любому решению, спущенному сверху. Многие темные дела творятся с их молчаливого согласия, вызванного желанием переложить бремя принятия решений на кого-нибудь другого.

С самого детства невротики этой категории находят успокоение в вере в разные приметы и предзнаменования типа: плюнуть три раза, постучать по дереву, не пересекать улицу там, где ее перебежала черная кошка, и т. п.

Им без конца кажется, что перед уходом из дома они не выключили утюг, не погасили свет… Невротик возвращается домой, видит, что утюг выключен. Но и этого оказывается недостаточно: на улице его начинают одолевать сомнения – внимательно ли посмотрел? Может, все-таки забыл выдернуть электроприбор из сети? Встречаются люди, которые «на высоте» этого невроза часами бегают вверх-вниз по лестнице «в поисках» невыключенного утюга.

Вам никогда не приходилось успокаивать себя, думая: если до подъезда, например, осталось нечетное число шагов, все пройдет хорошо? Это в психиатрии называется склонностью к навязчивому счету. Прочитав эту фразу, не стоит сразу бежать к психиатру за диагнозом «невроз навязчивых состояний». Все мы на разных этапах жизни можем испытывать на себе разные невротические проявления. Другое дело – насколько они сильны, ярко выражены. Ответ на вопрос – в названии болезни: невроз навязчивостей. Такое состояние совершенно изнуряет, изматывает свою жертву. Иногда людей буквально на части разрывают навязчивые страхи: а вдруг это случится. Некоторым ставят даже такой диагноз: фобофобия – страх страха. А вдруг будет страшно?

До чего может довести человека невроз навязчивых состояний, я покажу на примере одной своей пациентки.

Девочку воспитывали строгие, авторитарные родители. Мало того: система требований, которые они ей предъявляли, нередко содержала в себе очевидные противоречия. Мать, не соглашаясь с отцом в вопросах воспитания дочери, нередко орала ему:

– Ты садист!

Отец, обеспокоенный моральным обликом современной молодежи, в долгу не оставался.

– Ты воспитываешь шлюху, – частенько заявлял он жене.

Девочка выросла тихая, исполнительная, аккуратная. Хорошо учится, не хулиганит. Мнение родителей для нее чрезвычайно авторитетно. Они, понятное дело, не дремлют: сексуальное воспитание не проходит мимо их всеобъемлющего взгляда. Девочке внушают простой и старый как мир принцип: умри, но не давай поцелуя без любви! О сексе вне брака даже подумать страшно, ибо это разврат! Как ни странно, несмотря на все совершенно явные предпосылки, сию девицу не ждала участь старой девы.

В институте за ней начал ухаживать такой же несовременный молодой человек. Она даже не сразу поняла, что за ней ухаживают, – воспринимала его как друга. Он стал вхож в их дом, познакомился с родителями – они одобрили выбор дочери. Поклонник сделал предложение – девушка его приняла (родители, естественно, предварительно основательно промыли ей мозги, мол, выходи замуж – больше тебе такой замечательный человек никогда не встретится). Они поженились. Через год у них родился ребенок. Семья стала полностью соответствовать образу счастливого семейства из рекламных роликов.

Однажды молодые оставили ребенка родителям и собрались поехать отдохнуть вместе. В последний момент у супруга вышла накладка на работе, и он уговорил нашу героиню ехать отдыхать в одиночестве.

На отдыхе за ней стал ухаживать мужчина. И она… впервые в жизни влюбилась. И поняла: все, что у них было с мужем, и рядом не лежало с тем, что называется любовью. У нее с этим мужчиной завязался страстный роман. Любовник стал практически требовать от нее принятия кардинальных решений: уйти от мужа, забрать ребенка и переехать жить к нему…

Она вернулась домой в полном смятении. И решила: всё. Вычеркиваю его из жизни. Это был курортный роман – наваждение, которому суждено пройти. Как я теперь буду смотреть в глаза мужу, а главное, родителям? Как только я могла вляпаться во всю эту грязь! У меня ведь благополучная, счастливая семья. Что может быть лучше?

И тут ей звонит любовник и говорит, что подал на развод с женой. Теперь ей приходят в голову противоположные мысли: ведь я люблю его, мы не можем друг без друга. Почему, собственно говоря, я должна строить свою жизнь согласно пожеланиям родителей? Почему я должна больше думать о чувствах мужа, чем о своих собственных?

В этих колебаниях она провела много дней. Сомнения полностью нервно истощили ее.

Мысль о том, что она вляпалась в страшную грязь – изменила мужу и принципам, которые с детства прививали родители, – не отпускала ее. И женщина стала мыть руки. Эта нехитрая процедура приносила ей недолгое облегчение. Я уже писал о том, что симптомы неврозов символичны. Моя пациентка, находясь во власти убеждений, привитых родителями (секс вне брака – грязь, супружеская измена – преступление), пыталась «отмыться» от грехов…

Она поступила в клинику кожных болезней Военно-медицинской академии с полностью стертой кожей кистей рук. Поверхность ее рук представляла собой обнаженные мышцы, сочащиеся кровью и лимфой.

Дерматологи не обнаружили никаких нарушений. После этого ее отправили к психиатрам. Если отойти в сторону и подумать – диву даешься. Человек «домывает» руки до мяса по причине невозможности принять самостоятельное решение! Что и говорить: невротик в этом случае выбрал «жертвенный» третий путь, связанный с серьезным ущербом здоровью. Но в том-то и дело: даже такие ужасные, с точки зрения обычного человека, мучения для него легче, чем адекватный путь избавления от проблемы и, понятное дело, груз ответственности за сделанный выбор.

Тех, кто склонен к навязчивостям, часто сравнивают с буридановым ослом: бедное животное умерло от голода, оказавшись не в состоянии сделать выбор между двумя одинаковыми охапками сена. Однако невротиков не следует путать с дураками, не способными принимать никаких решений по причине элементарной тупости. Жертвы невроза навязчивых состояний отличаются нерешительностью из-за того, что их в раннем возрасте не научили «выбирать» из каждой ситуации критерии, способные помочь сделать выбор.

Медицина не была бы так сложна, если бы не появлялись новые болезни, а давно известные недуги не принимали бы новые формы. Кто несколько десятилетий назад смог бы поверить в то, что существует желудочная форма гриппа?! Новое время преподносит мне новые проявления неврозов, которые я, как детектив, должен распутать.

Но как бы ни был интересен и оригинален «сюжет» болезни, для меня как для врача нет большей радости, чем избавление человека от проблемы, которая отравляла ему жизнь.

«Все болезни – от нервов», или Как плачут органы

После рассказа о неврозах у моих уважаемых читателей может возникнуть простой вопрос: а могут ли реальные болезни возникать из-за психологических причин? Ведь бытует шутка: все болезни – от нервов, только сифилис – от удовольствия.

В первой половине 90-х годов прошлого века я дал интервью питерской газете «Час пик». Позволю себе процитировать его текст.

Как-то раз в кабинет психотерапевта обратился пациент со странным заболеванием. Вообще-то он страдал язвенной болезнью желудка. Жил, как и все товарищи по несчастью, соблюдая диету, старался быть умеренным во всем. За исключением одной детали: временами вступал во внебрачные половые связи. Все бы ничего, да вот в последние годы пациент стал обращать внимание на загадочную особенность своего организма: после каждого внебрачного контакта жестоко обострялась язва (читатель, не злорадствуй, все мы люди).

Случай, согласитесь, необычный. Но, оказывается, для психотерапевта скорее традиционный. Потому что здесь мы имеем дело с психосоматическими расстройствами. В их происхождении и развитии виноваты в равной степени и психические, и соматические (телесные) причины. По мнению большинства исследователей, сегодня не менее пятидесяти процентов больных, обращающихся к врачам самых разных специальностей, нуждаются в психотерапевтической помощи. Причина? Их страдания – психосоматические. Чаще всего в круг этих болезней входят ишемическая болезнь сердца и инфаркт миокарда, бронхиальная астма, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, язвенные и спастические колиты, ревматоидный артрит, тиреотоксикоз и нейродермит. (Не следует их путать с «мнимыми» заболеваниями, порожденными неврозами. При невротическом «инфаркте» кардиограмма никакого инфаркта не показывает. При психосоматическом расстройстве исследования докажут: налицо самый настоящий инфаркт. – Л. Щ.) И, конечно, сексуальные нарушения. В последнем случае действуют те же закономерности: психологические причины влекут за собой телесные нарушения и сбои, а в итоге образуется клубок причин и следствий, распутать который достаточно трудно даже квалифицированному специалисту.

Психотерапевты с этими проблемами справляются лучше других узких специалистов. Это вполне понятно: чтобы разобраться в хитросплетениях души и тела, надо уметь вникнуть в душу. «Душа – потемки», «не лезьте в душу» – народ не зря себя оберегает. На то и создала природа психологические защитные механизмы, чтобы облегчить душевные страдания. Но бывает и так: сильнейший стресс бьет по самому слабому месту в организме (у кого его нет?), и начинает завязываться клубок причин и следствий, называемый психосоматикой.

– Как вы объясните этот случай с непонятными обострениями язвенной болезни?

– Вспомним концепцию Зигмунда Фрейда. В психике каждого человека существует сфера бессознательного. Это самый глубинный уровень психики, который в обычных условиях неподвластен нашему сознанию. Бессознательное является резервуаром сильных, ярких эмоций, переживаний и потребностей, которые когда-то были изгнаны из сознания, потому что осуждаются общественной моралью, несовместимы с нравственными устоями человека. Именно в области бессознательного хранятся наши комплексы. Они не контролируются сознанием, но обнаруживают себя в повседневной жизни в завуалированном виде – в ошибках, оговорках, описках, каких-то странных поступках – и в том числе в болезненных симптомах. Вот почему человек иногда не может понять, что же с ним все-таки происходит.

Например, эдипов комплекс. В рамках психоанализа считается, что каждый ребенок мужского пола в своем развитии проходит стадию, когда он относится к своей матери как к эротическому объекту, а к отцу – как к невольному сопернику, который мешает его близости с матерью (аналогичную стадию – комплекс Электры – психоаналитики описывают у девочек). Честно говоря, жизненные аналогии этому есть. Мы знаем, что почти каждый мальчик в определенном возрасте заявляет, что его мама – самая красивая женщина и он на ней женится. С одной стороны, сын гордится отцовской силой, а с другой – тот его соперник.

– Как это может отразиться на будущей сексуальной жизни?

– Я лечил одного такого молодого человека. У него было преждевременное семяизвержение, наступавшее еще до полового акта. Предположение, что в этом случае продолжает действовать эдипов комплекс, подтвердили собственные внезапные озарения пациента. Не сразу, но он вспомнил в процессе специфической терапии о своей детской ревности к отцу и фантазиях о том, как было бы хорошо, если бы отец исчез из их жизни и они были бы счастливы вдвоем с матерью. Повзрослев, он испытывал сексуальное влечение только к женщинам с определенным тембром голоса и только с определенной прической, делавшими их похожими на его мать. Но каждый раз терпел с ними неудачу. Естественно, до начала терапии он не понимал, что бессознательно стремился соединить образ матери и сексуальное удовлетворение. Понятно, что такая правда не укладывалась в его голове, и его сексуальные фантазии были изгнаны из сознания, а тело «отказывалось» от сексуального контакта. Только кропотливая психотерапевтическая работа дала положительный результат: он освободился от своего комплекса и тягостного симптома. Есть и другие комплексы глубинных переживаний.

– Давайте вернемся к случаю с язвенной болезнью.

– Выяснилось, что в раннем детстве пациент драматически переживал конфликт родителей из-за супружеских измен отца. Это наложило глубокий отпечаток на эмоциональную сферу ребенка: жалость к матери и сильнейший протест против отца. Потом все это «забылось», ушло из сознания, но продолжало жить в подсознании. И поступки пациента в реальной жизни – внебрачные сексуальные контакты – вызывали на несознаваемом уровне протест и чувство вины. Повторение поведения отца входило в противоречие с глубинными представлениями мужчины о справедливости. И посему после каждой его супружеской измены включался механизм «самонаказания» – обострялось соматическое заболевание, пробивалась стенка желудка. Гастроэнтерологи лечили его идеально. Однако они не понимали причину этих обострений. Если врачебная логика в таких случаях не является психосоматической, то причины действительно невозможно установить.

Известный авторитет в области психосоматики Франц Александер отметил, что в каждом человеке сосуществуют две противоположные по сути тенденции:

1. Стремление к защищенности, детской зависимости, уходу от решения жизненных проблем.

2. Стремление к независимости, диктату, власти, агрессии.

Первая тенденция связана с тем, что все мы когда-то были детьми и чувствовали себя защищенными. Вторая говорит о том, что всем нам суждено рано или поздно взрослеть.

Жизнь у всех складывается по-разному. Бывает, человек с детства вынужден выполнять главенствующую роль: в компании друзей он – лидер, в семье – главный, для родителей – опекун и покровитель. Такие обстоятельства жизни блокируют первую тенденцию, давая «безнаказанно» развиваться второй. В результате – агрессия, нетерпимость, безапелляционность. Именно этому случаю соответствуют такие заболевания, как бронхиальная астма, язвенная болезнь, желудка и двенадцатиперстной кишки, язвенный колит.

А бывает, жизнь складывается иначе: нет возможностей и предпосылок для реализации второй тенденции. В этом случае можно ожидать артриты, диабет, мигрень, гипертиреоз, гипертоническую болезнь и ишемическую болезнь сердца.

Есть ли черты характера, которые способствуют развитию психосоматических расстройств (сексуальных в том числе)? Выяснилось, что важную роль здесь играет склонность к торможению внешнего проявления эмоций. Вспомним: «Печаль, которая не изливается в слезах, заставляет плакать органы». Многие люди, которых знакомые характеризуют как чрезвычайно уравновешенных, жалуются на то, что «внутри все кипит».

Сдержанность в проявлении внешних эмоций, задержка реакции часто приводит к психосоматическим заболеваниям, полностью избавиться от которых может помочь врач-соматолог только в содружестве с психотерапевтом.