Запоздавший листопад

11

Неделей позже Блис и Дрейк ранним утром покидали Канзас, чтобы в скором времени начать путешествие на плоту. Они договорились встретиться с Бобом и Дорией на Грин-ривер. Было еще темно, когда Дрейк погружал снаряжение в багажник.

— Если ты не выспалась, можешь прилечь на заднем сиденье, — сказал он.

— Нет уж, я хочу наблюдать восход солнца в прериях, — ей вовсе не хотелось упускать замечательную возможность увидеть все своими глазами.

Запустив двигатель, он наклонился и поцеловал ее.

— Я рад, что тебе удалось взять отпуск. Мы прекрасно проведем время.

— Я знаю, — откинувшись на сиденье, Блис стала смотреть в окно. Она все еще испытывала страх от того, что решилась поехать. За последнее время она несколько раз сталкивалась с Куртом в вестибюле. Если у него и возникли намерения приехать и обсудить их проблемы, то ее сегодня уже не будет. Но Курт едва обращал на нее внимание, только прохладно кивая, и это подкрепило ее в своем решении.

Солнце объявило о своем появлении первыми розовыми бликами, которые легли на колышущиеся от слабого ветерка поля. К тому времени, когда оно встало во всем величии и красоте, Блис и Дрейк мчались по стране зернового колоса. К полудню они выехали на автостраду, соединяющую штаты Канзас и Колорадо.

— Видишь, как водные потоки устремляются в низины? — спросил Дрейк. — Это талая вода с гор. Скоро мы доберемся до Скалистых гор.

— Голос у тебя печальный. Жалеешь, что покинул горы?

— Немного, — он усмехнулся. — Пожалуй, да. В Канзасе неплохо, но ужасно скучно и сухо.

— Только не у реки.

— По сравнению с горами и у реки тоже, — уверенно заявил он.

— Не хочешь ли сказать, что собираешься уехать? — она пристально посмотрела на него.

Некоторое время он раздумывал.

— Скорей всего нет. Надо заканчивать с кочевым образом жизни. Теперь у меня есть друзья в Канзас-Сити, я встретил там много интересных людей, — он улыбнулся ей. — Встретил тебя.

Блис положила локоть на спинку сиденья и повернулась к нему лицом.

— По сравнению с твоими бесшабашными друзьями я скучный человек.

— Я тебя перевоспитаю. Путешествие на плоту — хорошее начало. Можно сказать, немного рискованное.

— Насколько? — быстро поинтересовалась Блис.

Дрейк усмехнулся точно так же, как и в тот первый раз, когда именно его смех произвел на нее такое магическое воздействие.

— Не беспокойся. Ты в надежных руках. Я хорошо разбираюсь в таких делах, а Боб — и того лучше.

По дороге Дрейк рассказывал о тех местах, где он жил, и о том, чем занимался. Его живописные описания еще больше разожгли аппетит Блис к приключениям. Он сказал, что будет и риск, но она не думала, что ей предстоит пережить опасные моменты. Все-таки он рядом.

Автострада начала подниматься в горы, и подъем замедлился. Вскоре наступила ночь, и они остановились на ночевку в придорожном отеле.

— Проголодалась? — спросил Дрейк, ставя свой рюкзак на пол.

— Нет. Я весь день что-то жевала.

Он забрался на постель.

— Тогда раздевайся. Только медленно.

Она потянулась к выключателю.

— Нет, я хочу видеть, как ты снимаешь одежду.

— Ну… — она выключила свет и направилась к постели.

— Стесняешься своего тела? — в темноте его голос прозвучал глухо.

— Вероятно, — она расстегнула блузку, потом выскользнула из джинсов и, откинув одеяло, нырнула в постель.

— Ты не должна. Оно прекрасно, — поднявшись, он включил свет. Затем снял с себя одежду и откинул одеяло. — У тебя гладкая и свежая кожа. — Он лег рядом и провел рукой по ее телу.

Блис боролась с желанием поскорей натянуть одеяло до подбородка.

Когда он наклонился и поцеловал ее, она закрыла глаза. Через секунду она открыла их и обнаружила, что он смотрит на нее. Блис отвернулась.

— Что-нибудь не так? — он поцеловал ее в шею.

— Я… мне странно, что ты разглядываешь меня.

Он усмехнулся, а может, хихикнул. Было слышно, как в горле у него что-то захрипело.

— Я хочу смотреть на тебя, чтобы знать, что доставляю тебе удовольствие. Вот в чем особенность. С закрытыми глазами мне будет представляться, что на твоем месте может быть любая другая. А ты не любая.

— Ох… — неуверенность Блис уступила место удовлетворенности. И другие эмоции стали пробуждаться в ней, когда он склонился над ней и руки его коснулись ее тела. Дрейк еще при первой встрече разбудил в ней страсть. Теперь они наконец вместе, и он оправдывал ее ожидания. Ресницы ее опустились, и Блис ощутила теплоту его тела и жадность настойчивых губ.

Он откровенно говорил ей, что нравилось ему, и шептал ей в ухо, задавая вопросы. Сначала она еще могла слушать и отвечать, но вскоре тело ее начало реагировать по-своему, не прислушиваясь к зову разума. Она потеряла мысленный контакт с головой и чувствовала лишь необычайное наслаждение. Страсть возносила ее на вершину счастья. Когда великий момент наступил и постепенно стал затухать, она открыла глаза и увидела совсем близко его лицо. Взгляд его казался торжественным.

— Ты понятия не имеешь, какое прекрасное выражение застыло на твоем лице, — благоговейно проговорил он.

Она улыбнулась и обняла его. Этой ночью Блис заснула спокойным сном и могла бы проспать и дольше, не разбуди ее Дрейк рано утром. Он разбудил ее далеко не джентльменским окриком:

— Подъем!

— Который час?

— Пять тридцать.

— Правильно, — пробурчала она. — Разбуди меня через три часа.

Он отбросил одеяло, и прохладный утренний воздух заставил ее содрогнуться. Со вздохом поднявшись, она обиженно взглянула на него и направилась в ванную.

…В половине шестого они уже были в пути. Блис заснула и не просыпалась до девяти. Потом, потянувшись, она зевнула и провела рукой по волосам.

— Проснулась?

— Кажется.

— Знаешь, что хорошо было бы как-нибудь предпринять? — небрежно заметил он.

— Что? — поглядев в зеркало, она увидела, что выглядит не самым лучшим образом.

— Отправиться на велосипедную прогулку. Я посмотрел карту и обнаружил невероятно интересные проселочные дороги вокруг Канзаса. Мы сможем взять с собой спальные мешки и поехать с ночевкой.

Блис улыбнулась, представив себя едущей на велосипеде следом за Дрейком.

— Я умру, не успев доехать до окраины города.

— Придется поработать, чтобы прийти в норму.

Дрейка, очевидно, захватила эта идея, и Блис решила обдумать предложение на досуге.

— Прогулка на велосипеде… Звучит заманчиво, — колеблясь, сказала она. — Прежде надо пережить первое испытание. Я не уверена, что хорошо перенесу путешествие на плоту.

Он ободряюще улыбнулся.

— Не надо сомневаться.

— Я немного побаиваюсь, но уверена, что пара часов на воде — и я полностью излечусь, — да и Дрейк будет рядом, поддерживая ее своим энтузиазмом. Она попыталась представить его на плоту, но он не показался таким уж счастливым.

— Не сомневаюсь, — он похлопал ее по ноге и переключил внимание на дорогу. — Живописные места произведут на тебя неизгладимое впечатление, вот увидишь. В первый день ты и не поймешь еще, что мы на воде.

Все утро они спускались по дороге в скалах. А в полдень медленно въехали в захватывающей красоты горы Юты. Городки казались маленькими оазисами жизни вдоль полотна дороги, ведущей на запад.

На следующее утро они встретились с Бобом и Дорией, поджидавшими их в городе Грин-Ривер. А потом, после необходимых приготовлений, проехали еще несколько километров вдоль реки, пока не достигли песчаного района. Там они спустили плот на воду, и началось их плавание по территории национального парка Каньонлэнд. Блис надела белый свитер с длинными рукавами и шорты оливкового цвета. Красная шляпа с широкими полями закрывала лицо от солнца. Чтобы лучше разглядывать местность, она передвинула ее на затылок.

— Тебе бы увидеть это место с высоты, — с возбуждением, которое все нарастало по мере удаления от Канзаса, сказал Дрейк. — Оно напоминает огромный лабиринт, а реки похожи на извивающихся змей.

Блис кивнула. Она видела аэрофотосъемки каньонов, когда ходила в библиотеку, чтобы повнимательней изучить будущий маршрут. На цветных фотографиях реки и правда, словно змеи извивались в глубоких каньонах среди причудливого красно-кирпичного нагромождения скал. Белые первопроходцы отнюдь не являлись первыми покорителями этих мест. Наскальная индейская живопись утверждала обратное.

Но фотографии не могли передать первозданной уединенности суровой природы. В первый день плавания она часто всматривалась в мутно-коричневую толщу воды. Когда они проходили сквозь узкие речные горловины, тамариски свешивались над головой.

Медленное течение успокаивало ее. И через два часа они еще плыли по спокойной воде. Блис и Дория сидели на лавочке спереди, а мужчины стояли сзади.

— Я думаю, что путешествие будет вполне спокойным, — беспечно проговорила Блис.

Боб фыркнул.

— Это скучная часть пути. Здесь и названий таких нет, как, например, Рычащий каньон, Большой скачок или Дьявольские врата.

Дория сняла свою кепку с козырьком и заправила волосы под нее, и только после этого посмотрела на Блис.

— Будет гораздо интереснее, и тебе понравится.

— Не сомневаюсь, — если у Блис и оставались какие-либо сомнения по поводу путешествия или из-за того, что она оставила Курта, теперь их как рукой сняло. Энтузиазм Дрейка передался и ей.

Песчаные, местами поросшие травой, берега реки постепенно уступали место впечатляющим воображение скалам. Эрозия вымыла более мягкие породы и оставила только твердые, и теперь причудливые творения природы возвышались над обрывистыми берегами. Солнце спустилось ниже, меняя окраску с бежевой и красноватой на пурпурную и розовато-лиловую.

— Устала? — Дрейк присел рядом с ней, пока Дория, прислонившись к резиновому борту плота, разговаривала с Бобом. — Пора подыскивать место для лагеря.

Блис вытянулась и ощутила, как заныли уставшие от напряжения мышцы.

— Я готова.

Он улыбнулся. Сегодня она частенько видела его улыбающимся. Очевидно, он наслаждался приключениями.

— Вот, похоже, подходящее место для лагеря! — прокричал Боб, и Дрейк, поднявшись с сиденья, присоединился к нему.

Через полчаса они разбили лагерь на небольшом песчаном пляже. Позади возвышалась неприступная стена с узким ущельем, уходящим куда-то в толщу скал. Пока мужчины готовили ужин, Блис и Дория пытались взобраться наверх, попутно изучая выходящие породы, где встречались вкрапления яшмы и другие кристаллы.

— Я даже через свитер загорела. Чувствуется, как жжет кожу, — заметила Блис.

— Я тоже загорела. Тебе бы сейчас видеть, какой я была во время нашего первого с Бобом плавания. Я почернела вся.

— Который раз вы плаваете на плоту?

— Второй. Два года назад мы пошли впервые. В прошлом году у Боба возникло желание заняться скалолазанием.

— Тебе понравилось? — с сомнением спросила Блис.

— Я не ходила, — Дория подобрала камень с вкраплением красной яшмы и задумчиво улыбнулась. — Я долго привыкала к его образу жизни. Предложи он мне взобраться на Маттерборн, когда я встретила его в первый раз, возможно, я подавила бы страх и согласилась. Теперь я не такая сумасшедшая.

— Вот как? — хотя день был долгим и утомительным, Блис чувствовала, что дух приключений захватывает и ее. Идея о покорении горных вершин показалась ей сейчас вполне приемлемой.

— Но мне нравятся его авантюры. Мужчина, с которым я жила до этого, был ужасно нудным и скучным профессором колледжа. Все его представления о проведении времени на природе ограничивались пикником или рыбалкой.

Блис снова подумала о Курте. Уик-энд, проведенный ими на Миссури, тоже был не из веселых, но все-таки ей он пришелся по душе.

— Давай спускаться, — предложила она. — Я проголодалась.

В эту ночь песок служил неплохим матрацем под спальным мешком. Блис и Дрейк спали чуть в стороне от Боба и Дории. Вокруг возвышались скалы. Откуда-то доносился вой койотов. У Блис возникло приятное чувство уединения. А когда они занимались любовью, ей казалось, что они одни на всем свете. На этот раз получилось немного по-другому, более спокойно. Удовольствие обволокло ее, словно облако, мягкое и пушистое. Оно медленно уплывало, а Блис лежала, наслаждаясь счастьем.

На следующий день солнце палило, и она загорела еще сильнее. Течение реки, перешедшей в узкий каньон, ускорилось. Волны бились о скалы и выплескивались на плот. Ближе к полудню Блис промокла до нитки.

— Как дела? — спросил Дрейк, садясь рядом и обнимая ее. Она передернула плечами, и он убрал руку. — Загар беспокоит?

— Немного.

— Вечером я положу тебе кое-что, — удовлетворенно улыбаясь, он посмотрел на солнце. — Тебе нравится?

— Здорово! — ее лицо озарилось улыбкой.

— Я рад, — он поцеловал ее и вновь ушел к Бобу.

Блис пожалела, что он не остался рядом. Сегодня она нуждалась в его присутствии, потому что испытывала некоторый дискомфорт. Весь день слышался его веселый смех. Дрейк и Боб были похожи на двух серьезных парней, рискнувших впервые переплыть океан. Она начинала испытывать легкое раздражение к нему из-за того, что он оставил ее ради Боба.

На этот раз лагерь они разбили на скалах. Даже индейская рисовая трава, которую Дрейк предусмотрительно нарвал внизу, не смогла смягчить твердость камня и не успокоила жжение кожи. Любовью Дрейк занимался нежно, стараясь не беспокоить ее обожженную солнцем спину. От восхищения их сладостным единением все раздражение, накопившееся за день, прошло. После этого Блис долго лежала, глядя в чистое небо, в котором мерцали далекие звезды. Совсем рядом шумела река. Время от времени раздавались крики ночных животных.

Мысли бесцельно блуждали в голове. Даже в темноте Блис могла различать более темные формы скал. Местность здесь была более магической, чем она ранее представляла.

На следующий день они были на воде уже с раннего утра. Блис с удивлением смотрела на острые скалы, торчащие из воды. Вода с ревом обрушивалась на гигантские валуны и превращалась в бушующую пену. Инстинктивно Блис вцепилась в руку Дории.

— Все нормально. Мы проскочим их, словно американские горки.

Блис закрыла глаза и одной рукой схватилась за страховочную веревку, а другой за Дорию.

Дория улыбнулась:

— В следующий раз, когда будем проходить пороги, обязательно посмотри. Потом привыкнешь и не будешь обращать внимания.

Когда они проходили следующие пороги, Блис уже не закрывала глаза. То, что она увидела, вовсе не успокоило ее. Вода, захлестывавшая плот, в один миг промочила ее до нитки, а холодный ветер заставил содрогнуться. Обернувшись, она заметила, что Дрейк демонически улыбается. Казалось, он ничего не замечал вокруг себя. Эта мысль снова вызвала раздражение. Но с ним ведь была и она: почему он так же не увлечен ею, как этой адской стихией?

Немного позже они остановились и отправились посмотреть наскальные рисунки, оставленные древними индейцами. Коричневые и рыжеватые рисунки изображали широкоплечих людей с клиновидными головами. Зрелище было необыкновенное. Когда заговорили, голоса звучали глухо, как в помещении церкви.

— Интересно, как давно это было нарисовано? — сказала Дория.

— Понятия не имею, — у Боба отросла трехдневная щетина, и теперь он задумчиво почесывал ее.

Никто из них действительно не имел ни малейшего понятия о возможном времени появления рисунков.

Когда они повернулись, чтобы уйти, Блис остановилась, чтобы взглянуть на бледно-лиловый цветок кактуса, и Дрейк задержался около нее.

— Помогает мазь?

— Немного, — она поднялась, готовая продолжать движение.

— Ты выглядишь сегодня притихшей. Что-нибудь случилось?

— Нет. Ничего, — она стоически улыбнулась. — От постоянной пропитанности влагой и от песка в еде я устала, но, видимо, в этом и заключается радость приключений.

— Ты сердишься?

— Чуть-чуть, — сердито ответила она. — Когда ты играешь роль исследователя, ты совершенно забываешь обо мне.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ради Бога, Блис, ты ведешь себя как двухлетний ребенок, которого необходимо постоянно развлекать. Мы управляем лодкой. Как, по-твоему, смогли бы мы пройти все эти пороги?

— Временами мне казалось, что вода смоет нас за борт. В любом случае мы каждый раз оказываемся абсолютно промокшими, — пожаловалась она.

Его голос стал мягче.

— Надо было начать с чего-нибудь более легкого. Бедная девочка. Кроме этого, тебя и загар мучает, — он поцеловал ее в лоб. — Я хочу, чтобы тебе понравилось. Если ты несчастна, то и мне нерадостно. — Его губы прикоснулись к ее губам.

Злость стала проходить. Трудно раздражаться на него, тем более что его язык проникал в ее рот и Дрейк брал ее за бедра и прижимал к себе. Поцелуй перешел в чувственную ласку, и его руки переместились на грудь. Она с сожалением отстранилась.

— Нам лучше идти. Они ждут.

— Ты все еще сердишься?

Она покачала головой и слабо улыбнулась.

— На тебя трудно обижаться.

— Вот и хорошо.

Он взял ее за локоть и помог спуститься с валуна, и они пошли вниз по каменистой тропинке, вьющейся среди скал к реке. Позже она смогла понять, что Дрейк предпринял сознательную попытку, чтобы показаться заботливым.

Ночью она практически не спала. Твердая поверхность и усиливающаяся боль не позволяли ей найти удобное положение. Казалось, прошло всего несколько минут с тех пор, как она заснула, а Дрейк уже поднимал ее.

— Сегодня нам предстоит непростой денек, — объявил Боб с едва скрываемым восхищением. — Мы увидим настоящие пороги.

Свертывая мешок, Блис подняла голову. Она ощутила острую боль в желудке.

— Дрейк?

— Что? — спросил он, затаскивая на плот имущество.

— Насколько опасны эти пороги?

— Не стоит беспокоиться, — и он спокойно вернулся к своей работе. — Знаменитый путешественник Джон Уэсли Пауэлл был одноруким, но прошел их в 1859 году. И после него многие проходили их и оставались живы.

Это тем не менее не успокоило ее. Она нехотя забралась на плот, и они отчалили. Меньше чем через час Боб закричал, не оборачиваясь:

— Вот он, первый! Порог длиной в полтора километра!

Дикий водоворот, казалось, полностью подчинил себе утлый плотик. Она услышала устрашающий рокот.

— О Господи! — прошептала она.

Плот словно подпрыгнул, устремляясь в бешеное течение, и его прижало к скалам. Блис моментально промокла до нитки. Инстинктивно прижимаясь к плоту каждой клеточкой своего тела, она молилась, чтобы все это скорее кончилось.

— Вычерпывайте! — послышался чей-то голос.

Ничего не понимая, она тупо стала смотреть, как Дория отпустила канат и яростно начала черпать воду.

— Блис, помогай!

Поток стал понемногу успокаиваться, и Блис разжала мертвую хватку пальцев и начала быстро черпать воду. Скоро последовал еще один водоворот, и Блис снова затряслась от страха.

Блис полностью потеряла ориентацию, когда плот крутануло в узком ущелье и вынесло после поворота на спокойную воду. Она по-прежнему горбилась и опасливо смотрела по сторонам.

Дрейк засмеялся.

— Все в порядке, детка. Мы на озере Пауэлла. Теперь все будет хорошо. Разве это было не грандиозно?

— Грандиозно? — вяло повторила она. Она бы нашла другое слово. Плот медленно дрейфовал по поверхности воды, и она потихоньку начала приходить в себя. Да, это было нечто необыкновенное. А разве не за этим она и приехала сюда? По мере дальнейшего плавания приключенческий настрой, чувство неизвестности снова овладели ею. Но она была благодарна судьбе за то, что теперь они плыли по спокойному озеру.