Запустение

Глава II

Торжественное водружение флага Лиги Наций на впервые посещаемых людьми планетах было старой доброй традицией. В глазах астронавтов это выглядело как присоединение очередной небесной площадки к обширным владениям сообщества людей. Для этого роботами был установлен раздвижной флагшток, вокруг которого разместили шезлонги, столики, зонтики для создания теней чтобы людям было уверенно и приятно себя чувствовать. Мужчины вырядились в белые рубашки с галстуками, брюки и форменные пилотки. Для костюмов было довольно жарко. Женщины также оделись нарядно. Ксенобиолог в очередной раз выкрасила волосы в другой цвет и обновила прическу. Ровно в шесть они собрались у штока. Роботы-телеоператоры заняли свои исходные позиции.

— Леди и джентльмены, — произнес Капитан в микрофон, когда все расселись в шезлонги и потягивали коктейли через соломинки. Робот-официант ходил позади них, подливал в те бокалы, в которых коктейли заканчивались или забирал пустую посуду когда это требовалось.

— Леди и джентльмены, — торжественно провозгласил Капитан. Хорошенько запомните этот день, когда большинство из вас, а может быть даже все, впервые в своей жизни стали первооткрывателями новой планеты. Я думаю, мы попросим руководителя научной группы, Геолога, поднять наш флаг.

— С удовольствием, — откликнулся Геолог и подошел к штоку, где все уже было приготовлено к поднятию.

Заиграл Гимн и все встали. Флаг медленно пополз вверх, сначала свисая тряпкой, но с нарастанием высоты он распрямлялся и на самой вершине красиво заблестел своими яркими ровными волнами.

Астронавты вернулись в шезлонги. Кант улегся у ног Капитана, время от времени приоткрывая один глаз и по-хозяйски оглядывая им обстановку.

— Смотрите, — сказала Картограф, показывая соломинкой в небо.

В небе над развевающимся флагом парил объект. Время от времени он делал сокращательные движения своей нижней частью, чтобы реактивно приподняться вверх, а потом медленно опускался вниз, притормаживая парашютоподобным кольцевым крылом.

Инженер попросил ближайшего робота связаться с Кораблем, чтобы Сизиф определил характеристики этого летающего существа и проанализировал их. Спустя некоторое время пришел ответ и Инженер огласил его вслух:

— Устройство, немного походящее на метеозонд, за которым мы только что пристально наблюдали, оказывается, излучает в узком диапазоне в области ультразвука.

— Странно, — заметил Капитан.

— Такое необычное, — сказала Врач. — В постоянном движении.

— Сухие вы, черствые люди, — иронично бросила обвинение Журналистка. — Все подмечаете какие-то мелочные детали. Вы посмотрите на эти плавные взмахи. Какая красота, какое совершенство!

— Так уж и совершенство? — спросил Инженер. — Совершенных конструкций не бывает.

— Вот я и говорю, вы не хотите просто полюбоваться.

— Ваше сравнение с метеозондом… — начал было Метеоролог и замолчал.

Кант настороженно приподнял голову.

— Продолжайте, продолжайте, — сказал Инженер. — Мы слушаем.

— Мне показалось что я слышал какой-то звук, но, по-видимому, ошибся… Ага, так вот, это трепещущее розовое полупрозрачное устройство, о котором мы спорим, скорее всего является передвижным ретранслятором…

— А ведь и правда! Действительно, как я сам не додумался до этого простого объяснения. Очевидно, оно дешифрует и ретранслирует теле и радиосигналы в максимальной близости от людей.

Инженер отставил на поднос робота-официанта недопитый бокал и поднялся, потягивая соскучившиеся по физическим движениям части тела. И одновременно глубоко зевая.

— Скажите, Сергей, — спросила Журналистка, — эта конструкция долговечна, на ваш взгляд?

— Трудно сказать. Пожалуй что нет.

— Следовательно, можно сделать вывод, коль скоро здесь находится ретранслятор информационного потока, предназначенного прежде всего, разумеется, для местного населения, то где-то поблизости должно располагаться их поселение?..

Кое-кто из астронавтов заозирался. Это совсем не было испугом, скорее любопытством — хотелось посмотреть как же наконец выглядят глорианские туземцы.

Но Капитан перечеркнул их надежды.

— Тут вы неправы, Джози. Мы с вами ведь тоже биологические существа, так что немудрено если ретранслятор просто почуял нас и приблизился.

— Логика — оружие современного человека, — резюмировала Журналистка и поднялась. — Ну что ж, я пожалуй пойду посмотрю результаты съемки, и также мне надо еще поработать чуть-чуть до начала сеанса связи.

— Мы пойдем с тобой, — сказали рекламные конкурентки.

Метеоролог также поднялся, чтобы объяснить роботам, какие ящики из тех, что они только что закончили выгружать из трюма, следует распаковывать и как начинать монтировать потом метеостанцию.

Капитан задрал голову и стал внимательно разглядывать небо. По фону нежно-салатного цвета медленно, но с различимой скоростью ползли белые узловато-комковатые пятна. И где-то за ними, когда пространство начинало темнеть, чернеть, начиналось космическое пространство, в котором невидимой пылинкой в другой звездной системе располагался Космический Город, откуда они начали свою научно-исследовательскую экспедицию. В этой части Галактики все экспедиции начинались оттуда.

— Странные образования, правда? — сказал Энергетик, заметив долгий взгляд Капитана на небо.

— Послушай, Айзек, — обратились они к Геологу. — По-твоему, это что?

— Трудно сказать. Может быть что-то, связанное с дифракцией?.. Постойте, можно спросить Метеоролога.

Врач приподняла голову, до этого откинутую на спинку шезлонга.

— Попросите Сизифа проанализировать структуру этих скоплений. Мало ли. Вдруг это какая-нибудь миграция микроорганизмов или, какие-нибудь споры лишайников.

К ним в теплый кружок вернулся Метеоролог. Он был слегка раздражен.

— Что за тупые роботы, — воскликнул он. — В инструкции человеческим языком написано, что болт 5 вставляется в крепежное отверстие 744 до закрепления продольной балки, а не после. Я ему говорю, что ты физически не вставишь потом этот болт, черт тебя подери…

— Не ругайся, — успокоил его Капитан. — А мы как раз ждали тебя, чтобы спросить о причине возникновения вон тех белых пятен…

Метеоролог принял бокал с коктейлем.

— На небе что ли? — чуть резче чем обычно спросил он. — Да это облака.

— Кто? — переспросили его несколько голосов враз.

— Облака. Слово из профессионального жаргона, но другого я просто не подберу. Водяной пар из-за конвекции поднимается на высоту и перемешивается более быстрыми потоками воздуха, чем у поверхности. Электромагнитное излучение звезды преломляется и рассеивается, так что мы наблюдаем такую градацию цветов. В общем, совершенный бардак. Они не следят даже за простейшими вещами и нам на голову, например, могут выпасть осадки. То есть ни с того ни с сего льется вода!..

— Как все интересно, оказывается! — воскликнула Врач.

— Можно я вставлю слово, — медленно попросил Штурман.

— Конечно, Людвиг.

— Что ты можешь сказать у… — начал было Энергетик и осекся, проглотив последнее слово «умного». Ему все труднее становилось контролировать себя в его присутствии.

— Я не по поводу облаков, — медленно проговорил Штурман, игнорируя взглядом Энергетика, — про которые нам все доходчиво объяснил Метеоролог. Но что вы думаете насчет идеи организовать экспедицию на вездеходе вглубь территории…

— Чушь какая-то, — пробормотал Энергетик, встал и, засунув руки в карманы, направился к Кораблю. Когда он шел, правая подошва его обуви слегка скрипуче шоркала по пемзе.

— Почему тебе пришла в голову эта мысль, Людвиг? — спросил Капитан.

— Мне стало ужасно любопытно. Вам ведь известно, что высшие биологические существа отличает любопытство.

— Конечно известно, — воскликнул Геолог. — Но ведь у нас здесь такой громадный объем запланированной работы!

— У вас! — резко уточнил Штурман. — У научной части экипажа…

— Но зачем?! — не унимался Капитан. — Какая разница оттого, увидишь ты аборигенов или нет. От этого наша миссия ведь не изменится.

— Разумеется не изменится. Ну что вы все ополчились. Нет так нет, можно и обойтись.

— Послушай, Людвиг, — нашел выход Капитан. — Понимаю, ты действительно сейчас более свободен. Я не буду возражать, если ты возьмешь один из двух вездеходов и отправишься куда заблагорассудится. Но учти, что одного я тебя не отпущу, а вот вдвоем…

Штурман повернул голову к Инженеру. Инженер сделал кислую мину.

— Неохота… Но если ты настаиваешь, то, пожалуй, можно согласиться.

— Я НЕ настаиваю. Мы живем в демократическом обществе.

— Ох уж эта мне демократия! Вечно приходится соглашаться… Ну ладно, я с тобой поеду, так и быть.

Хорошенько поразмыслив, в течение этого вечера к ним присоединились также Геолог и Ксенобиолог, которыми двигали, скорее, профессиональные устремления.

Ровно в восемь часов по бортовому времени начался сеанс одновременной связи с Космическим Городом. Капитан доложил Диспетчеру об успешном прилете и отправил пакет информации, подготовленный Сизифом, содержащий данные о состоянии Корабля и собранные сведения о Глории.

Геолог, как руководитель научной группы «Глинки», рассказал о развертывании запланированных работ и получил информационный пакет дополнительных рекомендаций.

Журналистка отправила смонтированный репортаж своей Телекомпании, вещавшей на Космический Город, близлежащую звездную систему, к которой он был приписан, а также на все корабли, находящиеся в зоне уверенного приема ее каналов. Сама Телекомпания являлась филиалом межзвездного информационно-промышленного гиганта «SIC!» (Sony Interplanets Conglomeration).

Остальные члены экипажа также принимали участие в первом сеансе связи в той или иной мере.

После этого плавно наступило время ужина и личного досуга. Дело в том, что глорианские сутки составляли 37 часов 14 минут и, понятно, не совпадали с естественным человеческим циклом, которому астронавты не собирались изменять.

Перед сном Журналистка не удержалась и во второй раз вышла прогуляться на открытый воздух. Теперь она решила пройти дальше, спуститься в самую лощину, пробраться до озера. Это оказалось не так-то просто. Со всех сторон озеро было окружено густыми зарослями атмосферных регуляторов. Сами пластинки солнечных батарей на ощупь были шелковистыми и гибкими, в то же время каркас устройств был весьма жестким. Сверху вниз со всех сторон тянулись острые пикообразные коричневые шипы. Журналистка вначале удивилась, зачем бы здесь нужна такая суровая защита и в то же мгновение разглядела в вышине этих разлапистых густосплетений яркие ароматные бутоны. Ей захотелось поближе взглянуть на эти прекрасные творения и она совершила безумный даже по своим меркам (хотя в ее натуре всегда проглядывали авантюристско-романтические наклонности) поступок — раздвигая шипы и ветки руками, полезла наверх. Сухая кора во многих местах шелушилась и отваливалась, но ответвлений было довольно много, поэтому она безопасно наступала на них ногами. Неожиданно она зацепилась блузкой за шип и, став поворачиваться не в ту сторону, порвала ее со звонким треском. Джози почувствовала досаду — она не могла совладать с этим примитивным, кем-то оставленным без надзора атмосферным регулятором. В то же время невозможно было откинуть на полпути страстное желание добраться до бутона, поэтому, рукой освободив проколотую острием ткань, полезла дальше. В какой-то момент нутром она почувствовала тревогу. Сразу вслед за этим услышала на долю секунды вылезший из ультразвукового диапазона крик со стороны верхушки дерева и из чаши бутона грузно взлетело мохнатое, а точнее пернатое существо, разрывая воздух могучим размахом плечевых отростков. Существо взмыло в небо и стало там парить, оглушая окрестности испуганным писком.

Вдруг с Журналисткой чуть не случился инфаркт. Она взялась рукой за ветку, уже почти добравшись до яркого бутона, как внезапно ветка гибко прогнулась под ее нажимом и, развернувшись, представило ее взгляду кулачок змеиной головы. В глазах змеи сверкнули изумрудные отсветы солнца, а губы рта запорхали, обнажая и закрывая выступающий вперед единственный зуб. Журналистка припадочно отдернула руку от холодного змеиного тела и замерла, лишь автоматически удерживая равновесие. Ее сознание скакнуло неизвестно куда, но если бы оно вдруг вернулось, то девушка немедленно рухнула бы с дерева со всей набранной приличной высоты. Змея тоже замерла, казалось размышляя как поступить дальше после того как столь необычным образом прервали ее охоту. Через минуту полного обездвиживания, она первой вышла из коматозного состояния и задним ходом скользнула вниз по стволу, тут же слившись с остальным фоном.

Журналистка еще долго не могла прийти в себя и, сев на ветку и облокотившись грудью о ствол, держалась рукой за сердце. Впервые с момента приземления в ее голове промелькнула мысль о том, что что-то не в порядке, что она как представитель всемогущего человечества не в состоянии контролировать ситуацию. И даже более того — ей могла угрожать реальная опасность… Или нет? Или это был пустой страх перед неоправданно резким телодвижением плетеобразного робота неизвестного назначения? Как бы там ни было, Джози испытывала ощущения, не испытываемые прежде и, как она полагала, сигнализировавшие о возможных неполадках в ее организме. Пожалуй, надо будет по возвращении на Корабль на всякий случай пройти медицинский осмотр.

Журналистка успокоилась, обдумала ситуацию и приняла для себя какие-то необходимые решения. Она полезла дальше, тем более что ярко-оранжевые с черными звездочками пятен лепесты бутона были уже вот-вот. Ветки здесь начинали тянуться не только в стороны, но и вверх, окружая его, словно сомкнутыми ладонями. Джози подтянулась еще выше и попробовала отодвинуть пластину лепеста в сторону. Вблизи и на ощупь он оказался упругим, чуть более толстоватым, чем казалось с земли, влажным, даже немного липким. От соцветия исходил резкий необычный запах и Журналистка не могла найти ему аналогию в своей памяти — он так и остался для нее просто оригинальным запахом. На дне чаши, образуемой соцветием, лежали оранжево-желтые шары небольших размеров, всего около десятка. Ее взгляд сразу отметил несимметричную форму этих шаров, потому что любая несимметричность, неправильные изгибы для нее почти всегда означали неидеальность, которую она совсем не жаловала.

В небе по-прежнему парил мохнатый ретранслятор, время от времени хлопая этими своими ужасными огромными крыльями и постоянно оглашая лощину визгливым сигналом, сильно действующим на нервы. Журналистка удачно вспомнила о видеокамере и некоторое время поснимала все, что видела. Затем оттопырила карманы парой шаров и осторожно спустилась вниз.

На твердой земле она задумалась как ей поступить дальше возвращаться на Корабль или продолжать прогулку. Она до сих пор не могла понять, почему все-таки совершила этот нелепый поступок полезла на дерево. Но с другой стороны, она ощущала в себе невиданный прилив сил, азартное возбуждение. Несмотря на то, что по бортовому времени через две минуты должен был наступить отбой, на Глории стоял слепящий полдень и может быть это повлияло на Джози, что она пошла дальше, медленно пробираясь сквозь гущу веток к массиву воды, который она заметила с вершины холма.

«Ну надо же! — думала она. — Такого со мной еще не было. Вот и костюмчик порвала». Она громко рассмеялась. В тени разлапистых деревьев ее смех прозвучал глупо, она почувствовала это и замолчала.

В какой-то момент Журналистка отвлеклась — в ее мыслях уже царствовала идея о том, как она будет рассказывать умному, прекрасному, сильному Штурману о своем маленьком вечернем приключении — в этот самый момент отодвинутый рукой пикообразный шип отпружинил и плашмя ударил ее по лбу, рассекши самым острием кожу над правой бровью. Джози отпрянула, а потом прижала ладонью рану. Место удара жгло, а вся голова гудела и раскалывалась от сотрясения. Когда она на миг отняла ладонь с раны, между пальцами стекали подтеки темно-красной жидкости.

— Тьфу ты, черт тебя возьми!! — неожиданно для себя самой громко выругалась Журналистка, прежде никогда не произносившая вслух таких грубых слов. — Какого дьявола!! Все было так благополучно и на тебе неприятность. Просто тихий ужас!..

Красная жидкость несколькими крупными каплями упала на одежду, пока она не сообразила принаклонить голову вперед.

— Мало того, что нет элементарного контроля за устройствами, но и… — добавила она к своей предыдущей гневной тираде и оставила фразу открытой. Существовало несколько вариантов ее завершения.

Наконец осознав, что она должна что-то экстренно предпринять, Джози сняла с себя блузку от верхнего комбинезона и, начиная с порванного места, оторвала от него несколько длинных полосок, которыми затем туго обмотала свою голову. Течение утихло, лишь чувствовалось кожей лица как тонкая солоноватая струйка от брови стекает по щеке и подбородку.

«Приду на корабль, надо будет медицинский осмотр пройти», безразлично подумала она и немедленно двинулась дальше, тем более оставался какой-то один ряд атмосферных регуляторов и в просветы уже было видно небо и отражающая солнечные лучи гладь открытой воды.

Наконец, Журналистка добралась до желанного берега и спустилась к самой его кромке. Низкорослые веревкообразные желто-коричневые, как и везде, солнечные батареи усеивали весь глиняно-песчаный берег и находились даже под водой, что немного удивило Джози — еще больше утвердило ее во мнении, что у цивилизации Глории, если таковая в действительности еще существовала, не все в порядке. Пожалуй, это свидетельствовало о высшей степени запущенности. Вода была очень холодной. Журналистка села на корточки и смотрела на разбегающиеся волны. Заметив свое собственное отражение, она рефлекторно зачерпнула воды и стала умывать запачканное лицо. Потревоженная вода немедленно замутилась, со дна поднялся слой крупного ила. Ей это понравилось и она специально поболтала рукой в воде, чтобы та стала еще темнее от взвешенных частиц. Блики солнца жизнеутверждающе играли на волнах. Джози еще какое-то время посидела на бережку, подперев ладонями подбородок, пока не почувствовала сильную сонливость. Зевнув, она поднялась и направилась обратно, к Кораблю. Обратный путь вышел короче. Как существо, способное приспосабливаться, Журналистка во время прогулки приобрела некоторые навыки общения с этой планетой и теперь продвигалась гораздо увереннее. Правда, ей не пришло в голову задуматься над вопросом, стала ли Глория ей от этого симпатичнее или нет. Скорее всего, она ответила бы отрицательно, однако над такими вещами думать еще не пришло время.

Когда Джози вернулась на корабль, уже было одиннадцать часов по бортовому времени и члены экипажа почти час как спали. Она прошла в свою комнату, попросила Сизифа расправить диван и легла на него, не раздеваясь. Тишину нарушал напряженный стук сердца.

«Госпожа, вам необходим медицинский и гигиенический осмотры», вежливо напомнил Сизиф.

Раздался сигнал видеотелефонной связи.

«Это Капитан», — подсказал Сизиф.

— Джози? — раздался тревожный голос Капитана и на приблизившемся экране появилось его изображение.

Журналистка медленно соображала, отвечать или не отвечать.

— Джози? Я знаю что ты только пришла. Что-то случилось? Я беспокоился о тебе и не ложился спать.

«Не ложился спать?» — удивленно отметила Журналистка. Она оставила только голосовую связь и проговорила:

— Приветик, Всеволод! Как у тебя дела?

— Ох! — вырвался у Капитана вздох облегчения. — Где ты так долго была?

— Вообще-то, я уже почти уснула, когда ты позвонил.

— Извини. И все же?

— Все о'кей. Я просто прогулялась до бассейна под открытым небом.

— И больше ничего? Сизиф сообщил об обнаруженном медицинском отклонении от нормы.

У Журналистки от такой, по ее мнению, занудливости, пропал весь сон и она решила подшутить.

— Дорогой Всеволод! Эти отклонения являются… как бы это сказать… по женской части. Если разрешишь, я буду с тобой откровенна…

— Ну, — огорошенно пробормотал Капитан.

— Между мужчиной и женщиной, Всеволод, существуют некоторые анатомические различия. Например, они заключаются в том, что каждый определенный период времени на несколько дней женщина испытывает недомогание и…

— Подь ты вся! — обиженно сказал Капитан. — Спокойного тебе сна, и отключил связь.

Журналистка поднялась с дивана и прошла в личную кабинку, где прошла медицинскую и гигиеническую обработку. После этого она почувствовала себя значительно лучше, надела свежее нижнее белье и сказала Сизифу: «Соедини меня со…» Она хотела сказать«…со Штурманом», но язык ее подвернулся и она сказала, не без колебания«…с Энергетиком!» Энергетик еще не спал, иначе бы Сизиф напомнил об этом.

— Патрик.

— Джозефин?

— Ты сердишься на меня?

— Нет, милая. Я бы не посмел на тебя сердиться. Почему ты еще не спишь?

— Патрик. Скажи честно, ты на меня сердишься?

— Да, — тихо ответил Энергетик.

— Но почему!! — вскричала Журналистка с нотками истерической безнадежности. — Я тебе ничего не обещала! Почему?!

— Не знаю, — прошептал Энергетик. — Ты ведь знаешь мои чувства… к тебе, Джо.

Журналистка знала о его чувствах, но не могла их понять в полной мере. Еще она знала, что ей стал нравиться Штурман, но в этом случае она совсем не могла поручиться за взаимность и по этой причине считала опасным сжигать за собой все мосты относительно Энергетика, хотя ей трудно было контролировать этот процесс.

— Ну ладно, милый Патрик, не будем ссориться.

— Правда? — обрадовался и оживился он. — Но ты ведь еще не сказала почему позвонила. Может зайдешь ко мне?

— К тебе?.. — с сомнением проговорила Журналистка и пощупала пластырь на лбу. Боли почти не было. — Да, пожалуй я к тебе загляну.

Она отключила связь, надела вечернее платье любимого фасона в цветах розовых и вишневых полутонов и вдруг ее взгляд упал на два желто-коричневых шара на полке, которые она добыла во время прогулки. Она взяла один в ладонь и пошла в личную комнату Энергетика.

— Боже мой, Джо, что с тобой?! — воскликнул Энергетик, едва взглянув на ее лицо.

— Пустяки! Ты не поверишь — со мной произошло настоящее приключение.

Она рассказала ему о своей прогулке и в завершение рассказа продемонстрировала пестрый шар. Энергетик повертел его в руках.

— Что-то похожее я однажда видел, только не помню где.

— Как ты думаешь, что это такое и для чего предназначено?

— Подожди-ка, — проговорил Энергетик и положил шар в кабину анализатора.

Через несколько мгновений Сизиф выдал на экран полное описание предмета: размеры, элементарный состав, возраст, плотность и другие параметры. Самым неожиданным оказалась строка «фазовый состав». Предмет состоял из тонкой твердой оболочки, однако внутри почти целиком был жидким. Журналистка припомнила, что в бутоне, где находились шары, находился и радиоретранслятор, занявший при ее приближении исходную позицию.

— Может быть это его батарейки? — предположила она.

— Ты имеешь в виду, ретранслятор приземлялся чтобы подзарядиться энергией? Но как видишь из отчета, эта энергия не может иметь электромагнитное или радиоактивное, не говоря уж о термоядерном, происхождения. Химическое — возможно, но опять же не гальванического типа. Причем основная часть топлива — это именно жидкая внутренняя среда.

— Следовательно, наружняя оболочка предохраняет от растекания и механических…

— Упаковка!! — воскликнул Энергетик. — Как я сразу не догадался. Это некий товар, скорее всего жидкое топливо, упакованный производителем и еще не побывавший в употреблении.

Пришел черед Журналистки вспомнить о снятом ею видеоролике. Они вместе просмотрели этот эпизод и пришли к заключению, что устройство, на которое Джози неосторожно взобралась во время прогулки, есть не что иное, как компактный химический комбинат.

— Или пищевой… — добавил Энергетик.

— Какой? Почему ты так решил? Уж не хочешь ли ты сказать, что…

— Кто знает. Мы судим слишком человеческими категориями и все, о чем мы до сих пор говорили, не более чем непроверенные предположения. Нельзя оставлять в стороне и ту возможность, что глорианский прогресс шел альтернативным путем и все рассматривавшиеся нами глорианские артефакты имеют совсем иное предназначение, может быть даже такое, в которое мы не сможем поверить…

— Жаль, что я не включила сейчас микрофон, — пожалела Журналистка. — А ну, поцелуй меня и я пошла спать, а то что-то устала.

Они медленно приблизили друг к другу губы и осторожно, словно пробуя на вкус, поцеловались. Энергетик боялся спугнуть удачу, ибо их отношения в последнее время что-то не клеились. Он еще и еще раз поцеловал ее, потом обнял и нежно подержал ее в своих крепких руках, покачивая взад-вперед.

— Буду спать как убитая! — пообещала Джози, выпрастываясь из его объятий. — Спокойной ночи, Патрик!

— Спокойной ночи, милая Джо!