Зараза (ЛП)

- А иногда, когда я веду себя очень плохо, я ем мороженое и при этом смотрю «Друзей»! Вот так!

- Ладно, это действительно ужасно. И не в том смысле, в котором ты думаешь.

Мы оба заходимся в неудержимом приступе беззаботного смеха. Я притягиваю Элли ближе, впитывая её тепло и доброту. Я знаю, что должен прекратить это. Пусть с виду мои действия кажутся довольно невинными, однако, это не так. Но я не могу заставить себя остановиться и упустить эту возможность. Возможно, я никогда больше не смогу дотронуться до неё.

- Итак, Джастис, в чем твоя слабость? – спрашивает она, протягивая руку к горстке конфет. - И не смей говорить что-то о здоровье и спорте, иначе мне придется пересмотреть свое мнение о нашей дружбе.

- У меня нет слабостей.

Она садится и поворачивается ко мне лицом, глядя на меня полным недоверия взглядом. - Ерунда! Этого не может быть, у всех есть слабости. Ну же, расскажи мне свой маленький секрет? Какая пагубная привычка делает тебя счастливым? Обещаю, я не стану тебя осуждать. Только если это не что-то странное, вроде порно с козлами. Или Crocs.

Я закатываю глаза и качаю головой, подавляя смех.

- О Боже, неужели это порно с козлами? Или все таки Crocs? Готова поспорить, у тебя есть целая коллекция в разных цветах! О мой ...

- Нет, это не Crocs.

- ... а я то думала, что ты нормальный ...

- И это не порно с животными, - говорю я, пытаясь остановить её бессвязную болтовню.

- Тогда что? Колись, Дрейк.

Я вздыхаю и потираю затылок, пытаясь придумать ответ, который её удовлетворит и не заставит выглядеть меня полным мудаком.

Секс.

Деньги.

Ты.

Даже думать о ней в этом же ключе как-то неправильно, однако именно секс и деньги привели меня к ней.

- Работа, - говорю я, наконец.

- Работа? Твоя слабость это работа? - она бросает в меня конфетами и попадает в плечо.

- Что же это за пагубная привычка такая? Полный отстой, чувак.

- Эй, я не виноват, что мой мозг был поврежден фаст-фудом и просмотром сериалов. И я люблю свою работу. Она важна для меня.

Элли поджимает губы и щурится, ее глаза превращаются в небольшие щелочки.

- Эммм ... ты ведь знаешь, что делаешь? Ты не лечишь рак и не создаешь бескалорийное печенье.

Я поднимаю одну бровь.

- Но это все равно важно. Это привело тебя сюда, не так ли?

Она опускает взгляд, и я тут же чувствую себя бестактным ублюдком. Не стоило напоминать ей, из-за чего она оказалась в Оазисе. Я, как рыба, вытащенная из воды ... Пытаюсь заботиться о чувствах других людей, думать о том, что говорю, прежде чем сказать это. Но это не я. Я не такой. Это не Джастис Дрейк, которого все знают и ненавидят. Однако, я не хочу быть таким с Элли. Мне нравится тот, кем я становлюсь рядом с ней. Я просто… дышу. Мне легко и комфортно с ней.

- Прости. Я не должен был…

- Нет, ты прав, - говорит она, качая головой. - Ты прав. Я здесь. И я рада, что пришла.

- Почему? - вопрос слетает с моих губ прежде, чем я успеваю остановиться. Это гложет меня с того самого дня, как она устроила пожар в моем пустынном оазисе.

Она снова качает головой, бросая взгляд на то, что осталось от конфет.

- Я пришла, потому что... потому что думала, что этого хочет Эван. Я думала, что это исправит то, что сломалось в наших отношениях, но невозможно исправить то, что уже не подлежит восстановлению. Теперь я понимаю. Нет смысла восстанавливать то, что не имеет для него никакого значения…

Я не хочу видеть в её словах больше, чем есть на самом деле, но я ничего не могу поделать с крошечным огоньком надежды в своей груди. Мое сердце бьется быстрее каждый раз, когда она улыбается мне так, словно я единственный, кто заставляет ее делать это. Словно я единственный человек во всем мире, которому она дарит свою улыбку.

Знаю, все это слишком сладко и банально для такого как я, но это правда. И после стольких лет лжи самому себе и окружающим так приятно испытывать столь противоречивые эмоции.

- А сейчас? – спрашиваю я, и она смотрит на меня в ответ.

- Сейчас?

- Ты сказала, что рада, что пришла. Почему? Почему именно сейчас?

На её щеках появляется румянец, она улыбается и застенчиво смотрит вниз, на свои руки.

- Я многое узнала. О себе и ... о сексе. О том, что мне нравится и чего я хочу. - Ее взгляд возвращается ко мне, а на губах появляется невероятно чувственная улыбка. Думаю, она даже не понимает, насколько сексуальна сейчас. Я всем телом ощущаю исходящую от неё энергию, вплоть до кончика члена ... о да, она чертовски сексуальна.

- Я знаю, что никогда не была сексуальна внешне. Боже, я обычно пыталась свести все к шутке, чтобы скрыть свой дискомфорт, когда разговор заходил о сексе. Но теперь я чувствую себя более уверенно и свободно, когда исследую эту свою новую сторону. И это чертовски увлекательно. Даже если все это зря, и мы с Эваном не сможем ничего исправить ... В следующий раз я буду готова.

- В следующий раз?

- Я знаю, как стать лучшей любовницей. Я могу быть такой, как хотят мужчины.

Мне приходится привлечь весь свой самоконтроль и здравый смысл, чтобы не схватить ее в свои объятья и выбить все это дерьмо из ее головы. Она именно такая, как хочет каждый мужчина. Боже, она богиня, которая украсит жизнь любого своим присутствием. В ней нет ничего, что было бы неправильно или как-то не так – ничего! Но как мне убедить её в этом, не выглядя при этом как подлый обманщик? Или того хуже - как при этом не показать ей, что я на самом деле обманщик?

- Ты же знаешь, что какой бы замечательной ты ни была в постели, Эван всегда будет Эваном. - Он всегда будет безвольным лживым ублюдком.

Она хмурится, но все же кивает в знак согласия.

- Я знаю. Я знала это в тот день, когда вышла за него замуж. Но все же... Я думала, что брак изменит его. Думала, что я смогу изменить его.

- Распространенное заблуждение, - замечаю я, взяв Twizzler. Я слегка касаюсь кончика её носа конфетой, пытаясь поднять настроение. Она тут же хватает приманку, как голодная пиранья.

- Знаю, знаю, - говорит она с полным ртом.

- И честно говоря, ты не должна его менять. Он сам должен захотеть измениться... ради тебя. Ты этого достойна.

Глядя ей в глаза, я скольжу конфетой между своих губ и кончиком языка касаюсь того места, где она откусила её пару секунд назад. Она наблюдает за моими движениями, её глаза, не отрываясь, следят за тем, как мои губы обхватывают красную спираль Twizzler. Это как целовать ее, пробовать ее на вкус, подпитывать мою одержимость ею. Этого никогда не будет достаточно для меня, но это гораздо больше того, что мне полагается.

Нам не хватает лишь порно-музыки 80-х и тусклого освещения. В нормальных обстоятельствах, это именно тот момент, когда я говорю женщине скидывать свою одежду и наклоняю её лицо к тому, что у меня между бедер. Но Элли не такая. Не важно, замужем она или нет, я никогда не смогу к ней относиться так же, как ко всем, кто был в моей жизни до неё.

Лицо Элли приобретает красный оттенок, и она поворачивается к телевизору, устроившись поудобнее в своем личном пространстве – подальше от меня.

- Я должна досмотреть, - говорит она, слегка зевая. - Это один из моих любимых моментов.

Эпизод другой, но это все еще Бермудские острова. Моника заплетает косички как у Бо Дерек (прим. Бо Дерек - урожденная Мэри Кэтлин Коллинз, американская актриса и фотомодель), а Росс зависает с Чарли, подружкой Джо. Джо даже не может по-настоящему расстроиться или разозлиться на друга. Он понимает, что Росс гораздо лучше подходит ей. Сам он никогда не сможет дать Чарли то, чего она хочет. Ведь он просто Джо – безответственный бабник и простофиля. Он никогда не изменится. Такие не меняются.

СТРАСТЬ

В ожидании я меряю шагами комнату и наблюдаю за входом, словно ястреб. Я чувствую, как мое беспокойство растет с каждой секундой. Воспоминания о теплом теле Элли прожигают дыру в моем боку. Это все, что я чувствую, с тех пор как она покинула мои объятия ранним воскресным утром. Она ушла на рассвете, когда облака цвета сахарной ваты раскинулись на небесном холсте.

Мы заснули где-то после того, как Рэйчел и Джо, наконец, переспали. Элли, поджав колени, свернулась калачиком рядом со мной, словно маленькая дикая кошечка. Её рука сжимала мою футболку, огненные волосы водопадом ниспадали ей на глаза, пока она тихо посапывала у меня на груди, используя мое тело в качестве своей личной подогревающей подушки. Я проснулся с первыми лучами солнца, как раз вовремя, чтобы полюбоваться неспешной игрой света на её лице. Даже глядя на неё затуманенным ото сна взглядом, я не мог не заметить, насколько она прекрасна. Впереди был новый день и новые возможности. И я был бы безмерно счастлив вновь оказаться с ней рядом и позволить теплу её тела согреть самые потаенные уголки моего оазиса.

В тот миг, когда наши глаза встречаются в толпе, я чувствую, что могу дышать. Мое зрение проясняется. Мне становится лучше, когда она рядом, даже если я отказываю себе в удовольствии смотреть на неё. Как правило, мне приходится делать это довольно часто. И сегодня один из таких дней.

- Знаю, что вам интересно, почему я попросил всех собраться в нашем импровизированном театре. Что ж, сегодня у нас особое демонстрационное занятие. Однако, прежде чем мы начнем, мне хотелось бы узнать, как вы справились с предыдущим домашним заданием. Кто-нибудь хочет поделиться своими впечатлениями с классом?

Мои губы растягиваются в язвительной улыбке, когда я вижу, как они начинают ерзать на своих местах, представляя, как тела дрожат от их собственных прикосновений. Я ничем не могу им помочь. И не буду. Хватит с меня этого дерьма. Не важно, что я думаю об Элли и нашем совместном будущем, которого никогда не будет, я не могу изменить того, кто я. И я тот, кто не является мужем Элли. Поэтому какая разница, если мне нравится то, что я делаю. Не важно, что у меня встает, когда я думаю о женщине, впервые ласкающей дрожащими пальцами свою гладкую киску. И не важно, что я хочу секса, нуждаюсь в сексе и планирую заняться им в самое ближайшее время. Пусть мой разум и сопротивляется этому, но тело точно нет. И после сегодняшнего занятия, разум, вероятно, перейдет на сторону тела.

Лэйси первая поднимает руку и встает на своих убийственных шпильках. Она выглядит... иначе, если не сказать больше. Облегающий красный топ, полное отсутствие бюстгальтера и короткая кожаная юбка. Ха. Это интересно.

- Само собой, это было не впервые для меня, - начинает она с ноткой высокомерия. В ответ на её заявление большинство женщин закатывают глаза и шепчут оскорбления себе под нос. - Но я с удовольствием насладилась той игрушкой. Это было очень ...впечатляюще.

Я чувствую, что она блефует.

- Что именно тебе понравилось, Лэйси?

- Эмм, это было…- она запинается, касаясь своей груди, выпирающей из-под топа. Она краснеет, румянец медленно ползет вверх по ее груди к шее и разливается по щекам. - Это было ошеломляюще. Невероятно. В тот момент, когда я прикоснулась к себе, то почувствовала, что могу потерять контроль. Но мне не хотелось останавливаться. Напротив, мне хотелось нажать еще сильнее. - Она закрывает глаза, словно мы одни в этом зале и я тот единственный, кому она готова рассказать о своих тайных чувствах и желаниях. – Я умирала от желания почувствовать что-то внутри…

Я становлюсь на шаг ближе, заряжая атмосферу внутри класса невидимым напряжением. Пространство словно сжимается, становясь еще интимнее.

- Ты заполнила пустоту внутри, Лэйси?

Ее голос хриплый от желания.

- Да.

- Это доставило тебе облегчение? – говорю я, копируя её взволнованный тон.

- Да.

Мой голос становится еще на октаву ниже.

- Ты кончила, Лэйси? Ты кончила, погрузив пальцы глубоко внутрь своей киски?

- Д-да, - шепчет она еле слышно.

- Отлично! – восклицаю я и хлопаю в ладоши, резко выводя её из чувственного транса. Лэйси явно потрясена тем, как быстро изменилась атмосфера в комнате. Она с трудом дышит, судорожно глотая воздух.

- Ну что же, давайте начнем наш урок.

Будь это обычный день и обычное занятие, я бы не позволил ей так легко соскользнуть с крючка. Я бы покинул свое место на сцене, оказавшись прямо за её спиной. Встал бы достаточно близко, чтобы она могла почувствовать тепло моего тела, но недостаточно близко, чтобы заставить её дрожать от желания ощутить мое прикосновение. Слегка задев её обнаженные плечи, я бы наблюдал, как мурашки покрывают её кожу. Она бы дрожала в ожидании, но нет, я не пошел бы у неё на поводу. Вместо этого я наклонился бы еще ближе, почти касаясь губами её уха. Встав так, я смог бы разглядеть её напряженные соски, выступающие под тканью топа. Потом я прошептал бы ей одной слова, которые испугают и воспламенят её одновременно.

- Покажи мне, как ты ласкаешь себя, Лэйси.

Заикаясь и качая головой, она бы озвучила все причины, по которым не может и не должна этого делать. Но тело…ее тело сгорало бы от возбуждения. Она бы стала влажной. Такой чертовски влажной, что я уловил бы запах её возбуждения. Запах, говорящий о том, что она даже не надела трусики, чтобы скрыть свой пряный аромат.

Когда я коснусь её руки, все еще лежащей на груди, она вздрогнет, но не станет меня отталкивать. Она позволит мне провести рукой между округлых полушарий её груди, скользнуть вниз по плоскому животу, задев участок обнаженной кожи под нижней кромкой её топа. Потом я бы позволил её пальцам поиграть с пирсингом в пупке, управляя каждым её движением так, словно бриллиант в её пупке это клитор. Лаская благородный камень, я бы показал ей, как стану гладить её сокровенное местечко.

И когда Лэйси начнет задыхаться и хныкать, я, наконец, положу конец её страданиям, направив её руку вниз, пока кончики пальцев не коснутся вершины её бедер. Я прошептал бы: - Давай, Лэйси. Дотронься до себя. Покажи мне, как тебе нравится.

Но на этом я бы не остановился. Её уверенность в себе еще не достаточно окрепла. Ей хочется думать, что она уже круче любой порно-звезды, но я то чувствую, как трепещет сердце в её груди. Я бы подтолкнул её руку к влажному центру, изнывающему от жажды ласки и прикосновения. Знаю, она бы хотела заменить свою руку моей, но я не стану этого делать и это, несомненно, расстроит Лэйси. Придется её заставить. Я снова скажу ей, на сей раз более грубо и властно:

- Прикоснись к своей киске, Лэйси.

Со слезами смущения на глазах, она бы медленно скользнула пальцами между своих влажных складок, дразня возбужденный клитор точно так же, как мы дразнили пирсинг в её пупке пару минут назад. Она будет чувствовать себя униженной и оскорбленной, но со стоном уронит голову мне на плечо. У неё не будет сил справиться с собственными эмоциями. Как бы ни была она расстроена своей реакцией, возбуждение будет сильнее. И я бы стоял там, наблюдая за ней с улыбкой чистого удовлетворения, потому что я сломал ее. Я выпустил на волю то, что дремало за стенами её подсознания. И когда она погрузит первый палец глубоко внутрь, забыв об удивленных взглядах десяти преисполненных благоговейного страха женщин, она тоже почувствует это. Она поймет, что больше никогда не сможет скрывать свою истинную натуру.

Вот что бы я сделал при других обстоятельствах. Я делал это бесчисленное количество раз. Но сегодня мысль о прикосновениях к Лэйси меня не возбуждает. Она не заставляет маленького дьявола внутри меня радоваться предоставленной возможности заставить её извиваться от страсти перед всем классом. Напротив, сейчас меня даже отчасти расстраивает то, что когда-то я считал это высшим пилотажем, и думал, что это круто. Я не чувствовал и унции раскаяния, черт возьми, мне было просто по хер.

Маленький дьявол восседает на моем плече и тычет острым кончиком своего хвоста мне в шею. – Ты гребаная размазня, - шипит он мне на ухо. И я не в праве на него злиться.

***

- О, да…Да. Вот так, детка. О, Боже, да!

- Стоп!

Я подхожу как можно ближе к мужчине и женщине, находящимся в центре импровизированной сцены. Они смотрят на меня из-под полуприкрытых век, я вижу желание и голод в их глазах, но они останавливаются, как только я приказываю. Мужчина все еще находится глубоко внутри горячей киски своей подруги, и ему приходится привлечь все свое самообладание, чтобы не двигаться. Голая грудь женщины поднимается и опускается в такт её тяжелому дыханию. Она откидывается на спинку кожаного кресла, поддерживающего её зад.

Все правильно.

Мы смотрим, как люди занимаются сексом.

Чему вы удивляетесь?

Пара, за которой мы наблюдаем, муж и жена, они практикуют Тантра-Йогу в Кали. (прим. Тантра-йога - система индуистских и буддийских методов самосовершенствования человека путем пробуждения, трансформации и осознанного использования сексуальной энергии). Но большую известность они получили, устраивая секс-шоу на веб-камеру и транслируя все это онлайн на просторах Интернета. Ну, примерно тем же они сейчас и занимались, разница лишь в том, что я плачу им немного больше, чем $ 2,99 в минуту.

- Все видели, как Брэд двигался внутри Лауры? Расскажите мне о ней. Вы заметили, что она делала? – говорю я, обращаясь к классу. Как и ожидалось, все молчат. – Ладно, раз уж никто из вас не обратил на это внимания, я хочу, чтобы вы посмотрели на руки Лауры. Видите, её руки всегда в движении - то сжимают стул, то щипают соски, то хватают Брэда за задницу, толкая его еще глубже. Неподвижные руки залог плохого секса. Вы должны лапать своего любовника как изголодавшаяся львица. Заставьте его почувствовать, что вас настолько переполняют страсть и удовольствие, что вы просто не можете усидеть на месте. Ясно? Поехали дальше.

Мужчина и женщина продолжают с того места, на котором остановились, не пропуская ни одной детали. Брэд держит ноги Лауры на ширине бедер и совершает размеренные толчки. Поначалу он движется медленно, затем ускоряется и начинает трахать ее как одержимый. Лаура стонет имя своего партнера, оставляя царапины на его обнаженной груди.

- Вы видите? Посмотрите, что она делает, - говорю я, когда ее пальцы скользят вниз и касаются клитора, начиная его стимулировать. – Обратите внимание на её взгляд. Видите, как они, не отрываясь, смотрят друг на друга? Как вы думаете, что это значит?

- Близость, - кричит кто-то под стоны пары.

- Правильно, - киваю я. - Что еще?

- Единение.

- Страсть.

- Точно. - Я вышагиваю по сцене, словно нет никакого секс-шоу, происходящего в паре шагов от меня. - Есть два типа любовников, дамы. Первый тип – те, кто трахает, и второй – те, кого трахают. Всегда будьте теми, кто трахает. Независимо от того, в какой позе вы находитесь, будьте страстными. Будьте притягательными. Отдавайтесь моменту на все сто процентов. - Я посылаю им обнадеживающую улыбку, гордясь ими и тем прогрессом, которого они достигли. - А теперь давайте посмотрим, какая из Лауры наездница.

И снова эти двое сливаются в танце страсти, двигаясь так слаженно, словно они одно целое. Брэд садится на кресло, откинувшись назад, и Лаура садится ему на колени, широко раздвинув ноги. Она медленно опускается на его член, задыхаясь по мере того, как он все глубже проникает в её тело.

- Кто из вас смотрел порно? – спрашиваю я. Несколько женщин решительно поднимают руки. Я отказываюсь смотреть в сторону Элли, не желая знать о её взаимоотношениях с порно. – Хорошо. Привыкайте к тому, чтобы смотреть его как можно чаще. Вы можете узнать много нового о позах и приемах, которые бы заинтересовали вашего партнера. Не все порно-фильмы одинаковые, каждый сможет найти в них что-то для себя.

Лаура начинает двигаться все быстрее, хватает Брэда за волосы и тянет его на себя. Он приподнимает её бедра вверх, резко насаживает на себя и звонко шлепает Лауру по ягодицам.

- Не бойтесь небольшой порки во время секса, дамы. Это может быть приятно вам обоим. Пара шлепков не сделает из вас мазохисту. Поверьте, ваш партнер не осудит вас, напротив, он подумает, что вы чертовски горячая штучка.

Все взгляды прикованы к сексуальному представлению, которое разворачивается на сцене. Они молча смотрят, даже не моргая. Это эротичное зрелище буквально гипнотизирует, ты словно наблюдаешь за двумя животными в дикой природе, сражающимися за право доминирования в период брачных игр. Внутренняя сила, которую несет в себе этот древний как мир плотский акт, очаровывает меня ровно на столько, насколько возбуждает. Возможно даже чуточку больше. Вот она, истинная человеческая природа. И она прекрасна.

Лаура кричит, достигнув пика, Бред садится и, взяв в рот её напряженный сосок, рычит от удовольствия. Он пытается вернуть контроль над своим телом и отсрочить собственную кульминацию, чтобы трахать её как можно дольше. Боже, это слишком хорошо, чтобы останавливаться.

Насытившись сполна данным зрелищем, я окидываю взглядом аудиторию, оценивая их реакцию. Они все просто… замерли. Лаура и Бред постепенно затихают, их хриплые стоны переходят в шепот. Тишину нарушает лишь скрип стульев, когда женщины то скрещивают, то выпрямляют ноги, стараясь унять зуд в определенных местах. Знаю, их трусики буквально пылают от возбуждения. Но все это отступает на второй план, когда я погружаюсь в озера зелено-голубой ледяной воды, уносящей прочь все мои мысли.

Элли смотрит на меня - заглядывает мне в душу - её огромные глаза широко раскрыты, каскад огненных волос скрывает румянец на ее щеках. Ее полные губы чуть приоткрыты, словно она хочет мне что-то сказать, но не решается. Может, ей тяжело дышать. Может, с её губ слетает немой стон. А может, она, как и я, просто не может найти слов.

Я знаю, что сейчас происходит в паре шагов от меня. Но я не слышу Лауру, когда она кричит от дикого оргазма и падает на тело Брэда, сжимая его член в своей киске. Я не вижу, как он вбивается в её тело и кончает, отдавшись на волю жаждущей плоти. Все, что меня волнует – это рыжеволосый ангел, сидящий от меня в нескольких метрах. Все остальное лишь фоновый шум. Слабый, неясный и бессодержательный.

Она чуть смещается на стуле и опускает взгляд, выпуская меня из плена своих глаз. Я мельком замечаю, как Брэд и Лаура приходят в себя, они целуются, прикасаясь друг к другу, их тела все еще дрожат в отголосках оргазма. Но я все равно ничего не чувствую. У меня внутри все словно немеет.

Осмотревшись, я замечаю замешательство в глазах женщин, ожидающих от меня дальнейших указаний.

- Гмм...эм...ээ..

Прочистив горло, я снова пытаюсь что-то сказать, но не могу. Элли украла мое дыхание, превратив меня в жалкое заикающееся ничтожество. Мне нечего сказать. Я даже не доверяю своему голосу.

Поэтому я делаю единственное, что не поставит под угрозу все те вещи, которые действительно имеют для меня значение.

Я разворачиваюсь и ухожу.

ОТРАЖЕНИЕ

Я должен её трахнуть.

Это - единственный выход. Только так я смогу прояснить свою голову и вернуться в адекватное состояние. Да… я собираюсь её трахнуть. Так или иначе, она сама этого хочет. Я уверен в этом на все сто. Как и в том, что мне это просто необходимо. Я буду наслаждаться каждой минутой, и ей это понравится. Как только мои яйца перестанут давить мне на совесть, я, наконец, приду в себя и займусь работой, за которую мне заплатили. Все просто.

Мой палец замирает над символом вызова на экране смартфона. Я чувствую, как меня одолевают сомнения, сковывая мое тело в тиски. Просто сделай это, слабак. Ты же знаешь, что хочешь.

Я хочу этого. Ужасно хочу. Но вовсе не по тем причинам, по которым я должен этого хотеть.

Я должен её трахнуть. Должен.

А, к черту все.

Я едва касаюсь иконки вызова и слышу, как в трубке раздаются гудки. Она отвечает мгновенье спустя.

- Джастис? – Я слышу восхищенное удивление в её голосе.

- Да.

- Я так рада, что ты позвонил.

Она знает, зачем я звоню. Эйрин годами ждала этого момента. Она видела, в каком я отчаянии, когда была здесь в последний раз. Съедаемый чувством вины, я был чертовски растерян. Эйрин знала, что я приползу, это всего лишь вопрос времени. И я приполз, истосковавшись по её розовой киске идеально упругим сиськам. Какой мужчина не сделал бы то же самое?

- Как сильно ты рада? - спрашиваю я низким хриплым голосом. В отличие от Джуэл и Кэнди, Эйрин сначала нужно подготовить, отдав должное её самолюбию. По правде говоря, я мог бы просто позвонить им, но в этот раз мне хотелось чего-то другого...чего-то более интимного. Ко всему прочему, эта парочка не уступает мне в проницательности, когда дело доходит до языка тела. Они сразу поймут, насколько я сломлен. Если еще не поняли.

Из горла Эйрин раздается невероятно эротичный звук. - Очень рада, Джастис. Жаль, что тебя нет рядом и ты не можешь забраться ко мне под юбку и узнать, как сильно я рада.

Это должно было пробудить мой интерес. Возможно, даже вызвать легкое покалывание внизу живота. Но нет. Ничего.

- А ты хотела бы быть здесь? – Прекрасно. Давай проиграем в кошки-мышки. Может хотя бы это разогреет мою кровь.

- А как ты думаешь? – Она безупречна в своей роли.

Я как раз собирался сказать ей, чтобы она собирала вещи и ехала в аэропорт, где её будет ждать билет в первый класс, когда внезапный стук едва не расколол мне череп. Неужели Джимини Крикет все-таки поднял свою зеленую задницу и взялся за работу? Или это мой маленький дьявол решил отыграться на мне и придумал новый план по удовлетворению своих низменных потребностей?

Вы только послушайте, что за бред я несу. Мне, правда, пора выбираться из этого дерьма.

Стук раздается еще раз, эхом разносясь по моему дому. До меня, наконец, доходит, что это не плод моего воображения, а кто-то реально стучит в дверь.

Я иду к ближайшему окну и выглядываю наружу, по-прежнему сжимая телефонную трубку. Я жалею об этом в тот же момент, когда вижу её. Элли здесь. Такая светлая, яркая и живая.

Я не заслуживаю этого. Тьма, одиночество и стыд – вот мой удел. Такие как я не достойны её света и тепла.

- Алло? Джастис? – кричит Эйрин на том конце провода. Я не отвечаю и бегу к входной двери гораздо быстрее, чем это свойственно такому мужчине, как я.

Кого я обманываю? Я бы обогнал самого Усэйна Болта (прим. Усэйн Сент-Лео Болт - ямайский легкоатлет, специализируется в беге на короткие дистанции, шестикратный олимпийский чемпион и восьмикратный чемпион мира). Чуть не налетая на край стола, я благополучно добираюсь до двери и поворачиваю ручку.

- Привет! – говорит Элли и улыбается.

Элли улыбается. Звучит как название лирической песни или как старинная пословица.

- Привет, - выдыхаю я с облегчением, словно мне было тяжело дышать, пока она не пришла. Я ненавижу то, как мое тело узнает её. То, как оно реагирует на её присутствие, выделяя Элли из миллиона других женщин. Это дает ей особую власть надо мной. С тех пор, как я покинул её мир, этого никому не удавалось. Никто не мог меня приручить.

- Могу я войти?

- Алло? Аллооооо? - Ох, черт. Эйрин.

- Я перезвоню, - бормочу я в трубку. Элли с любопытством приподнимает бровь.

- Что? - кричит Эйрин. - Кто это? Кто там с тобой?

- Может, я зайду в другой раз, - шепчет Элли, в то время как Эйрин раздраженно кричит в трубку. Я качаю головой и жестами прошу Элли остаться, когда она поворачивается, чтобы уйти. Пора поставить Эйрин на место.

- Это не твое дело – с кем я, - мой голос настолько холоден, что экран моего смартфона практически покрывается коркой льда. - Ты поняла меня? Ты всего лишь наемный работник, и ничего больше. В следующий раз, когда ты решишь открыть свой рот и устроить мне допрос, ты лишишься этой должности. - Я нажимаю отбой, стараясь успокоиться и не пугать Элли своим гневом. Я медленно поворачиваюсь, надеясь, что она все еще здесь.

- Вау, - говорит она, ее огромные глаза сияют весельем. – Какой суровый босс-мэн, тебе только кнута не хватает. Ой.

- Кнута? - Я отступаю в сторону, чтобы она могла войти. Улыбаясь, я глажу ее пальцем по щеке, когда она проскальзывает внутрь. – Тебе повезло, что его у меня нет.

- Мистер Дрейк, вы флиртуете со мной? - спрашивает она, поворачиваясь ко мне лицом и упирая свой маленький кулачок в бедро.

Закрыв дверь, я опираюсь об неё, скрестив руки на груди.

- Не знаю. Зависит от того, зачем ты здесь. - Я улыбаюсь, чувствуя как дискомфорт, сковывавший меня пару минут назад, медленно отступает.

Элли с замешательством смотрит в пол.

- Мне так стыдно. Знаю, это глупо, но… Ты, вероятно, уже слышал, как я храплю, и видел, как я пускаю слюни во сне. Просто давай забудем об этом, договорились?

Оттолкнувшись от двери, я встаю прямо перед ней и беру в ладони её лицо. Элли замолкает, останавливая поток бессвязной самоуничижительной речи, вытекающий из её рта. Она такая мягкая, я ощущаю ее тепло на своих ладонях. Это как прикасаться к пламени. Мягкому, согревающему пламени.

- Что я могу сделать для тебя, Элли?

Она смотрит на меня своими огромными, полными удивления глазами, её рот чуть приоткрыт, и я не могу оторвать взгляда от этих манящих губ. Вот он. Вот он, тот самый момент, когда я могу поцеловать этого прекрасного ангела. Я лишь в шаге от того, чтобы оказаться на небесах.

Сделай это. Посмотри на нее – она практически умоляет тебя поцеловать её.

Поцеловать Элли будет проще простого. Прикасаться к ней, держать её в объятиях, пробовать её на вкус... для меня это будет так же легко, как дышать.

Я хочу дышать. Она – мой воздух, и я хочу вдохнуть его полной грудью. В ней столько жизненной силы, что хватит на нас двоих. Она нужна мне, я ничего не хотел так, как услышать стук наших сердец, бьющихся в унисон.

Но я не хочу испортить ее. Я не хочу заразить её своей тьмой, не хочу, чтобы она стала такой же, как я. Обманщик. Изгой. Аморальный урод. Вот кто я. Она заслуживает лучшего, а я не могу ей этого дать. Я ничем не лучше того, что у неё есть. Да, я ничем не лучше Эвана.

Она не хочет меня. У нее есть он.

Осознание отрезвляет меня не хуже ведра ледяной воды на голову, и я отхожу от нее, убирая свои руки от её лица. Элли быстро и часто моргает, словно она только что очнулась ото сна, и нервно заламывает руки.

- Эмм, так вот. Да. Мне нужна твоя помощь.

Я пробегаюсь пальцами по своим коротко стриженым волосам, пытаясь чем-то занять руки. Мне надо выпить. Я иду на кухню, пытаясь найти, чем бы утолить свою внезапную жажду. Схватив заварочный чайник, я понимаю, что это не то. Может сок? Или вода?

Вино. Точно. Всегда выбирай вино, когда сомневаешься. Я поднимаю бутылку, и она кивает. Взяв пару бокалов, я наполняю их густой ароматной жидкостью. Элли встречает меня на полпути и забирает свой бокал у меня из рук.

- Как я уже говорила… - начинает она и делает большой глоток вина. – Мне нужна твоя помощь.

- Я уже понял. Не хочешь рассказать мне, какая именно? Я больше чем уверен, что могу составить краткий список того, в чем тебе требуется помощь. Профессиональная помощь.

- Эй, - выкрикивает она, изображая обиду. – Я так долго практиковалась, чтобы замаскировать свою неуклюжесть. Хей, да я была такой задолго до того, как неуклюжесть стала считаться чем-то крутым и даже клевым. Я родоначальник движения неуклюжих.

Я смеюсь и делаю глоток вина.

- Неуклюжесть это не круто. Только неудачники верят в это.

Между нами опять появляется эта лёгкость. Никаких ожиданий. Никаких игр. Простое искреннее общение. Я смеюсь над ее банальными шутками. Она качает головой в ответ на мои попытки рассмешить её. Каждый раз, когда я смотрю на нее, она улыбается. И я улыбаюсь ей в ответ.

Как я могу просить о большем?

- Ладно. Мне, правда, нужна твоя помощь.

- С чем? - я допиваю свое вино и снова наполняю наши бокалы.

- Хочу тебе кое в чем признаться – я совершенно не умею танцевать. Я знаю, о чем ты думаешь. Как кто-то столь изящный и грациозный может не уметь танцевать? Но это правда. Печально, но, факт остается фактом. И с момента визита Кэнди и Джуэл, я стала еще больше этого стесняться. Так вот. Я подумала, что ты, возможно, сможешь помочь мне, как старый друг старому другу.

- Помочь тебе?

Она нервно накручивает огненную прядь волос на палец.

- Научишь меня танцевать?

Я ставлю свой бокал на ближайшую плоскую поверхность и поднимаю руки вверх, показывая, что собираюсь шутить.

- Ни за что!

- Ну, давай! Ты же говорил, что сделаешь все, что угодно. Мне, правда, очень нужно научиться двигаться так, чтобы это выглядело горячо. Я хочу правильно трясти тем, чем наградила меня мама. Мне надо знать, как пользоваться своими формами. - Элли ставит свой бокал и упрямо скрещивает руки на груди. - Пожалуйста, ну пожалуйстааааа, Джастис Дрейк. Сделай из меня звезду танцпола.

Я не могу делать вид, что меня не трогают её уговоры. Она чертовски очаровательна, когда смотрит на меня вот так – со смесью невинности и озорства. Я улыбаюсь и качаю головой, зная, что у меня нет ни единого шанса устоять перед ее обаянием.

- Ладно, - выдыхаю я, закатывая глаза.

- Ладно? – её мультяшные глаза сияют от восторга.

- Ладно. Я помогу тебе.

Она издает свой фирменный свино-кошачий визг и начинает прыгать от радости. Элли хватает меня за плечи и это происходит. Ее губы касаются меня в поцелуе. Это длится всего лишь долю секунды, и она тут же отстраняется, не замечая, что со мной происходит. Для нее это просто невинный поцелуй в щеку. Но для меня это гораздо больше. Мой член тут же становится твердым как камень и рвется на свободу, в надежде, что он тоже сможет получить поцелуй.

Элли идет к консоли, где среди прочей техники находится моя аудио система Bose, и подключает свой розовый iPod, который она предусмотрительно положила себе в карман.

- Буду честной – у меня напрочь отсутствует чувство ритма и обе ноги левые. Так что не суди меня строго.

Мои брови удивленно ползут вверх, но Элли слишком занята, просматривая свой плейлист, чтобы это заметить.

- С чего ты решила, что я умею танцевать?

Она искоса смотрит на меня, поворачивая кнопку регулировки громкости. - Я видела тебя с теми стриптизершами. Уверена, ты точно знаешь, какие именно танцы нравятся парням.

Комната наполняется тяжелым басом под аккомпанемент барабанной дроби из синтезатора. Мелодия приводит меня в ужас, прежде чем я успеваю оценить её иронию в выборе песни. Элли стягивает свой кардиган и машет им над головой, истерически смеясь.

- Давай, Супер Майк! Покажите мне свой знаменитый Pony-dance. (прим. Супер Майк – фильм Стивена Содерберга, повествующий о настоящей мужской дружбе в мире стриптизеров. Pony-dance – эротический номер в исполнении главного героя.)

Она права. Нет ни единого шанса, что Элли умеет танцевать.

Это похоже на своеобразный ремикс танца маленьких утят, при том что эти утята явно обкурились или выжили из ума. Никто не должен повторять это – мужчина, женщина, ребенок – не важно. И Элли под страхом смерти не должна пытаться повторить этот танец. Сначала мне показалось, что у нее судороги. Или ее задница впала в комму, и она пытается её разбудить. Я не могу даже спросить её, что она, черт возьми, делает, потому что меня буквально распирает от смеха. Дерьмо, я начинаю фыркать и заикаться.

- О…Боже, остановись! Прекрати! Ты…убиваешь…меня!

- Что? – невинно спрашивает она, продолжая содрогаться в жутких конвульсиях. Нахмурившись, она изо всех сил старается сконцентрироваться. – У меня получается? Трясется? Я практиковалась неделями!

- Элли! Остановись! Ты покалечишься!

Я наклоняюсь и упираюсь руками в колени, пытаясь отдышаться. Оглянувшись, я вижу, как она хлопает в ладони, стараясь заставить свою задницу трястись при каждом хлопке. Я умираю со смеху, чувствуя, как по моему лицу катятся слезы.

- Не важно. Я справлюсь. Я сделаю это. Майли Сайрус ничто по сравнению со мной!

Я смеюсь так сильно, что в итоге начинаю задыхаться, и едва не падаю на колени в очередном приступе смеха.

- Если ты не остановишься, я задохнусь! Ты просто убиваешь меня своими адскими танцами!

Она, наконец, выпрямляется и гневно упирает руки в бока.

- И что я делаю не так? Как я должна научиться, если ты все время смеешься надо мной?

Она пытается придать своему лицу серьезное выражение, но вижу улыбку в уголках ее глаз. Когда Элли больше не может сдерживаться, она взрывается в приступе смеха вместе со мной. Вскоре мы оба оказываемся на полу, держась за животы.

- Я же говорила тебе, что не умею танцевать! - говорит она, тыча в меня пальцем.

У нас уходит почти десять минут на то, чтобы прийти в себя и выровнять дыхание. Всякий раз, когда я думаю, что уже успокоился, я снова вспоминаю, как она, согнувшись, трясет узкими бедрами, желая привести в движение свои ягодицы, и при этом лицо её выражает крайнюю степень сосредоточенности. К счастью для меня, песня уже давно закончилась, сменившись на что-то менее подходящее. Иначе, моя селезенка просто бы не выдержала.

- Святое дерьмо, Элли. Ты, правда, не умеешь танцевать. Абсолютно.

Она перекатывается набок и смотрит на меня, в её глазах блестят слезы от смеха.

- Ты думаешь… думаешь, поэтому Эван делает то, что он делает? Я имею в виду, что если я не умею вилять задницей, значит, я не могу и… все остальное, так?

Я поворачиваюсь к ней лицом и веселье, которое я испытывал пару секунд назад, сходит на нет. Вместо него мою грудь сдавливает странное чувство. Нечто среднее между грустью, сочувствием и злостью. Мне сложно описать, но это именно то, что я чувствую. Чувствую по отношению к Элли.

- Вставай, - говорю я и поднимаюсь на ноги, протягивая ей руку. – Я никогда не прощу себе, если позволю тебе считать, что это хотя бы отдаленно похоже на танец.

Элли принимает мою руку и встает, расправляя платье на бедрах.

- Тогда что это?

Я щипаю ее за нос.

- Это безумие.

***

- Вот так?

- Да, так. Опусти бедра чуть ниже.

- Так?

- Да. Хорошо. Теперь потрись об меня задницей.

Я знаю, о чем вы думаете.

Я действительно прошу её об этом. Должно быть, я мазохист, которому нравится ходить с синими яйцами. Но выслушайте меня.

Элли нужна моя помощь. Увидев ее такой ранимой и беззащитной, хватающейся за любую возможность привлечь внимание Эвана – я просто обязан был выложиться по полной.

К тому же, я действительно хотел почувствовать, как её маленькая задница трется об меня, пока мои руки лежат у неё на бедрах. Эй, я всего лишь мужчина. Ну подайте на меня в суд за это.

- Я чувствую себя глупо, - говорит она, тяжело вздыхая. Элли пытается выскользнуть из моих рук, но я удерживаю её, проклиная тонкую ткань преграждающую доступ к ее коже. Мне плевать, если она почувствует мою эрекцию, пока прижимается ко мне задом. В какой-то степени, я даже хочу, чтобы она ее почувствовала. Может тогда ей удастся понять, как она на меня действует.

- Но ты не выглядишь глупо. Ты должна себя увидеть.

- Правда?

У меня появляется гениальная идея, и я разворачиваю ее лицом к себе.

- Правда. Я покажу тебе.

Я веду Элли в свою спальню. Мелодия сменяется на что-то медленное, страстное и в то же время невероятно соблазнительное. Комнату освещает лишь тусклый свет, пробивающийся из коридора. Я включаю прикроватную лампу, добавляя больше света, чтобы она смогла увидеть то, что вижу я.

- Встань здесь, - мягко приказываю я, подводя её к огромному зеркалу в золоченой раме, стоящему рядом со шкафом.

- Скажи, что ты шутишь. Ты, правда, хочешь, чтобы я танцевала перед зеркалом?

Я встаю позади нее, между нашими телами остается меньше дюйма.

- Ты же хотела увидеть, насколько ты сексуальна. Это твой шанс.

Мягкий, приглушенный свет придает еще больше изящества чертам ее лица. Она смотрит на меня через зеркало.

- Но этот так…

Её шепот едва различим, но я слышу каждое слово. Стоя там, я могу видеть её всю. Я любуюсь тем, как румянец вспыхивает на её щеках и медленно спускается к груди. Я вижу, как она закрывает глаза, плавно покачивая бедрами из стороны в сторону. Энергия моего тела передается ей в чувственном танце. Она видит, как мои руки обвиваются вокруг её талии. Я нежно касаюсь её живота и притягиваю Элли к себе, прижимаясь к ней всем своим телом.

С её приоткрытых губ слетает жалобный стон. Она продолжает двигаться, прижимаясь ко мне и вращая бедрами в такт музыки. Мелодия медленная, но ритм невероятно чувственный и сексуальный. Я чувствую, как каждая нота задевает невидимые струны моей души и стук барабанов эхом оттадется у меня груди. Мои движения плавные и инстинктивные, словно я скольжу внутри Элли прямо здесь и сейчас. Я представляю, как беру ее сзади, глядя на наше отражение в зеркале и наслаждаясь тем, как она распадается на части в моих руках.

Я провожу ладонями по её животу вверх, к груди, и чувствую, как дыхание Элли становиться глубже. В этот момент она выглядит такой спокойной и безмятежной. Ее глаза закрыты, она плавно растворяется в музыке и собственных ощущениях. Когда я вижу, как она кусает нижнюю губу, и её голова ложится мне на грудь, то чувствую, что теряюсь в ней и для меня нет пути назад.

Я должен остановиться прямо сейчас. Мне нужно придумать какую-то дурацкую шутку, которая поможет снять напряжение между нами. Это всего лишь сладкий сон, в котором наши тела сливаются в чувственном танце, моя грудь прижимается к ее спине, а бедра касаются изгибов её соблазнительной попки. Я должен прекратить это. Так будет правильно. И я прекратил бы, будь это другая девушка, другая ситуация и другая жизнь. Но я не могу разрушить все сейчас, когда её стройное тело прижимается ко мне. Все, о чем я могу думать, это то, как её руки скользят вдоль моей шеи и мягко тянут меня за волосы.

Она поворачивает голову, и ее дыхание ласкает мою шею. Я притягиваю ее ближе, и мои губы едва касаются ее лба. Она никак не реагирует, продолжая двигаться вместе со мной, закрыв глаза. Мои губы движутся вниз, я целую ее закрытые веки и теплую кожу её щек. Когда она не делает попыток остановить меня, время и пространство словно растворяются. Я знаю, что это может все разрушить, но все мои сомнения отступают на второй план, превращаясь в пыль.

Мои губы находят её, словно они знали их целую вечность. Словно я не целовал сотни других и мягкая сладость её губ – единственное, что я знаю. Она отвечает на поцелуй и мой язык проскальзывает внутрь, касаясь её поначалу нежно и деликатно. Мы будто пробуем друг друга на вкус. Но вскоре голод берет свое и мы сливаемся в жарком поцелуе. Элли поворачивается ко мне лицом, позволяя моему рту ласкать её со всей страстью.

Мы общаемся без слов, за нас говорят наши хриплые стоны. Мы хватаем друг друга за одежду, мои руки путаются в её волосах. Я толкаю Элли спиной к зеркалу и беру в ладони её лицо, делая наш поцелуй еще глубже. Она трется о меня своим бедром, и я приподнимаю её, прижимая к своему торсу. Элли обвивает свои ноги вокруг моей талии, смыкая их за моей спиной. Её платье задирается и я получаю полный доступ к нежной коже. Знаю, мне стоит притормозить и быть с ней более нежным, но я так истосковался по ней. Я бы не остановится даже ради того, чтобы сделать глоток свежего воздуха.

Мои пальцы впиваются в её бедра, и я прижимаюсь своей эрекцией к трепещущей плоти у неё между ног. Я трахаю её сквозь тонкий хлопок и кружево, лаская своим языком её скулы и шею. Прямо сейчас я чертовски ненавижу нашу одежду и как никогда мечтаю от неё избавиться. Я схожу с ума от желания почувствовать прикосновение её кожи. Мне хочется заставить стонать её не только от моих поцелуев. Я практически обезумел от желания попробовать её на вкус. Я хочу ласкать губами и языком её горячую киску, которая настолько влажная, что я чувствую это даже сквозь свои брюки.

- Подожди.

Не знаю, то ли мне показалось, то ли я правда слышал чей-то шепот. Черт бы побрал Джимини Крикита с его тугой задницей.

- Подожди, Джастис! Стой!

Кровь стынет в моих жилах, и зной в паху мгновенно отступает. Я медленно опускаю Элли вниз, пока её ступни не касаются пола, и делаю шаг назад. Она нервно поправляет свою одежду, как будто это может скрыть свидетельства того, что я был между её бедер всего пару минут назад, заставляя её стонать и извиваться от стасти.

Я на мгновение закрываю глаза, стараясь скрыть свое разочарование и успокоить бешеный пульс. Элли отчаянно пытается привести в порядок свои волосы. Она прикасается к своим губам и замирает, словно вспоминая, как я только что целовал её. В этот момент, к ней, наконец, приходит осознание произошедшего.

- О Боже, - шепчет она. – Боже, что мы наделали?

- Элли … - я подхожу ближе, но не решаюсь к ней прикоснуться. – Элли, все хорошо. Это не так плохо, как ты думаешь.

Она наконец-то смотрит мне в глаза, первый раз с того момента, как я поставил её перед зеркалом. Слезы катятся по её щекам, губы дрожат, когда она кричит мне:

- Я замужем, Джастис! И это так плохо, как я думаю! Я не какая-то там… шлюха … которая целуется со всеми подряд, обманывая своего мужа. Я не такая! Все это … это не я!

На этот раз я хватаю её за плечи и заставляю на меня посмотреть.

- Элли, это ты. Ты такая, какая есть. Со мной ты можешь быть какой угодно - неуклюжей, нелепой и бестолковой, мне все равно. Меня не волнует, как выглядят твои волосы и какую марку одежды ты носишь. Мне плевать, кто твои знакомые или какую школу ты закончила. И уж тем более меня не заботит этот ублюдок Эван, который никогда не будет верным и честным, даже если приставить гребаный пистолет к его тупой башке. К черту его. И к черту твое нелепое чувство вины. Ты не должна чувствовать себя виноватой из-за того, что первый раз делаешь то, что хочешь. А ты хотела поцеловать меня, Элли. Ты хотела этого так же сильно, как я.

- Нет, - говорит она, отчаянно мотая головой. Она убирает мои руки и отворачивается. - Я не хочу этого. Я не хочу изменять и лгать.

- Элли, ты не плохой человек. Нет ничего плохого в чувствах, которые ты испытываешь.

Она снова мотает головой и практически выбегает из моей спальни. Я следую за ней, не позволяя ей обманывать себя и отрицать то настоящее, неприкрытое желание, которое было между нами с самого первого дня. – Ты не можешь убежать от этого. Прошу тебя, не делай вид, что между нами ничего нет.

Она нагибается, чтобы поднять свой свитер, все еще качая головой и отказываясь смотреть мне в глаза. Нет, она не отвергает того, что только что произошло между нами. Она отвергает меня. Со мной покончено. Я не достоин её ответа, я даже не достоин её взгляда. Меня просто вычеркнули. Я ей больше не нужен.

Мое сердце разрывается от боли. Я бегу за ней следом, чувствуя, как меня охватывает жгучая ярость. Она пытается проскользнуть к двери, но я останавливаю её.

- Серьезно, Элли? После всего того, что было между нами - прямо здесь, в этой чертовой комнате - после того, как мы разговаривали, смеялись, просто проводили вместе время, ты теперь ведешь себя так, словно я ничего не значу? Словно то, что мы оба чувствуем, ничего не значит? Скажи мне, Элли! Скажи мне, что я не прав. Черт, повернись и скажи, что ты жалеешь обо всем!

Ее рука касается дверной ручки, она тяжело вздыхает и прижимается лбом к двери. Я не могу так. Расстояние между нами просто убивает меня. Я не хочу потерять этого ангела и навсегда остаться в своем одиноком аду. Отчаянно желая к ней прикоснуться, я обхватываю её руками и практически накрываю Элли своим телом. Я хочу, чтобы она растворилась во мне точно так же, как я растворяюсь в ней.

- Пожалуйста, Элли. Не уходи, - шепчу я, нежно целуя её в ушко. – Останься, или скажи мне, что ты этого не хочешь. Что я глупец, который хочет тебя больше жизни.

Я слышу дверной щелчок и все мои мечты разбиваются на тысячи осколков, унося меня в мир несбыточных желаний и разбитых надежд. В мир, где улыбка Элли сияла для меня ярче солнца, а её смех был живым воплощением искренней радости и счастья.

- Ты глупец, - кричит она, отталкивая мои руки. Отталкивая меня. – И я этого не хочу.

Часть меня остается стоять возле двери, ожидая, что она вернется. Надеясь, что она передумает и выберет меня. Выберет нас.

Другая часть меня тонет на дне бассейна, пока миллионы далеких звезд с жалостью смотрят на меня сверху вниз.

СТРАДАНИЕ

- Сегодняшнее занятие будет довольно простым. Итак, давайте сразу к делу. Откройте коробки, стоящие перед вами.

Я слышу, как щелкают металлические замки, и вслед этим раздаются одиннадцать полных ужаса вздохов, но я не смотрю ни на одну из них. Никакого зрительного контакта. Только не сегодня.

- И что мы должны с этим делать?

Лоринда. Или Мэриэнн. Или…блять, да какая к черту разница.

- Сосать.

- Что?

Еще одна назойливая миссис Гребаное Невежество.

- Вы научитесь, как правильно сосать член, - говорю я громче, чем следовало, мой голос эхом разносится по комнате. Я закрываю глаза и считаю до десяти, стараясь успокоиться и справиться со своим дерьмом.

- А теперь, если вы все-таки соизволите вытащить фаллоимитаторы из коробок и с помощью присоски в нижней части прикрепите их к столу, мы начнем.

- Вы действительно думаете, что мы будем это делать? – раздается еще один вопрос, её плаксивый голос заставляет меня вздрогнуть от раздражения. – Это унизительно и отвратительно.

- И именно благодаря таким мыслям член вашего мужа оказывается во рту вашей няни.

- Какая мерзость!

- Это гребаная правда. – Я растираю заднюю часть своей шеи и глубоко дышу. В классе воцаряется абсолютная тишина, но в моей голове раздается монотонный стук.

У меня похмелье.

Нет, не так. У меня не просто похмелье.

У меня охренеть какое похмелье.

Плюс ко всему, я выгляжу как дерьмо. Я не брился и успел лишь слегка ополоснуться в душе перед началом занятия. На мне мятые желто-коричневые слаксы и белая льняная рубашка, образ завершает укладка в стиле «расчесал пальцами». Во рту привкус сырой устрицы, весь день пролежавшей под палящим солнцем.

Как я уже сказал, выгляжу я дерьмово. К тому же воняет от меня так, словно я искупался в 0.75 Джека Дэниэлса, вместо того, чтобы выпить его, и теперь он сочится через поры на моей коже.

Я сглатываю, стараясь смягчить сухость во рту, но безрезультатно.

- Послушайте, если вы хотите узнать, как делать это дерьмо, и делать это правильно, я научу вас. Если вы слишком зациклены на стереотипах или думаете, что Иисус не простит вам, если вы попробуете член на вкус, то дверь там. Так что, дамы? Хотите, чтобы ваш муж видел в вас только домохозяйку? Или вы хотите стать его персональной шлюхой? Вам решать.

Никто не отвечает, но все они остаются на своих местах, глядя со смесью ужаса и восхищения на восьми дюймовый натуральный фаллоимитатор, стоящий перед ними.

- Хорошо, - киваю я, натянуто улыбаясь. Бляяя, как же больно. – Давайте начнем.

***

- Не бойся, Мэриэнн. Он не кусается.

Я смотрю, как эта почтенная дама скользит дрожащими губами по кончику силиконового пениса. Лизнув его своим розовым язычком, она опускает голову и погружает пенис в рот практически целиком.

- Вот так. Хорошо. Позволь ему коснуться задней стенки твоего горла и медленно вытащи его изо рта, нежно посасывая.

Она подчиняется, глядя на меня своими большими карими глазами, словно ожидая моего одобрения. Я глажу её по спине и киваю, прежде чем перейти к следующей домохозяйке.

- Шейла, детка, не забывай про язык, - говорю я, кладя руку ей на плечо, и присаживаюсь рядом. – Оближи кончик, когда вынимаешь его изо рта. Да, вот так, теперь по кругу. Представь, что ты пробуешь на вкус капельку смазки, выступившую на головке. Это свидетельство его желания. Он хочет тебя. Теперь возьми его в рот и сожми у основания.

Как и Мэриэнн, Шейла делает в точности, как я говорю. Она даже закрывает глаза от удовольствия, представляя, как горячий пульсирующий член скользит у неё во рту. Я почти улыбаюсь от гордости, когда из глубины её горла раздается стон. Она тоже чувствует это. Мысль о том, чтобы поставить мужчину на колени, лаская его своим ртом, невероятно возбуждает её. Черт, это даже меня немного возбуждает.

Рядом с Шейлой, Лэйси пытается освоиться со своим пластиковым членом и сосет его что есть мочи.

- Полегче, Лэйси. Делай это медленно. Чувственно. Не торопись. – Я кладу руку ей на затылок и медленно надавливаю, заставляя её подстроиться под мой ритм. – Медленнее, милая. Вот так. Почувствуй каждый дюйм. Наслаждайся им, смакуй его вкус. Возьми его в рот, детка, как можно глубже. Да…Вот так, до задней стенки твоего горла.

Я осторожно тяну её за волосы и она приглушенно стонет в ответ. – Хорошо. Теперь чуточку быстрее. Соси жёстче, детка, но не забывай о нежности. Пройдись по всей длине своим милым влажным ротиком.

Снова потянув её за волосы, я ускоряю темп, пока голова Лэйси не начинает равномерно раскачиваться вверх-вниз. Когда она сжимает фаллоимитатор в ладони и с энтузиазмом начинает его сосать, помогая себе рукой, я отпускаю её и делаю шаг назад, любуясь маленьким монстром, которого я создал.

В своей работе я активно привлекаю женщин к постижению искусства орального секса, заставляя их ощутить дискомфорт и собственную неопытность. Вот то, что помогает мне отвлечься от давления в висках и отпустить накопившуюся в затылке ярость. Не говоря уже о надоедливой боли в груди. Я просто отпускаю все это. Отпускаю и концентрируюсь только на своей работе. Это именно то, чем, блядь, мне следовало заняться с самого начала. Не смешить эту дуру, пока она плачет по своему изворотливому ублюдку мужу и их развалившемуся подобию браку. Не просиживать штаны за просмотром тупых сериалов и не жрать всякую дрянь, пока она прижимается к моему боку как гребаная динамщица, коей она, по сути, и является. Я не должен был позволять ей заставить меня поверить в то, что я значу для нее гораздо большее, чем просто наемный работник, и почти что чертов лучший друг-гей.

Как я до этого докатился? Как, блядь, я с такой легкостью забыл, кто я такой и чего стою?

Я даже не могу винить её за это. Она пустышка, тупая, бесхитростная пустышка. Она не в состоянии осознать своим скудным умишком, к чему приведут её действия. Так что я не вправе возлагать на не ответственность за то, в каком дерьме оказался. Именно я позволил этому случиться. Я впустил ее в свою жизнь, тогда как поклялся больше никогда этого не делать. Надо было включить голову. Я знал, что она за человек, еще с того дня, когда она ясно дала понять, что считает меня аутсайдером. Я никто. Я даже не заслуживаю её гребаной честности. Всего лишь новая игрушка, с которой можно поиграть, а как надоест - выбросить.

Мои мысли приводят меня к столу из красного дерева, за которым сидит Элли. Я не смотрю на нее, но знаю, что это она. На ней те самые сандалии, шлепая которыми, она нарушала мое одиночество в ночи у бассейна. Те самые, что она сбросила, прежде чем, поджав ноги, свернуться клубочком у меня под боком.

Я ненавижу эти чертовы сандалии. Надо было сказать ей об этом. Ни один нормальный мужчина не захочет женщину в сандалиях. Все хотят женщину на каблуках. Платформа со шпильками, не важно. Каблуки выглядят чертовски сексуально, заставляя нас мечтать о том, как они будут смотреться на наших плечах или талии, пока мы трахаем женщину. Нет ничего сексуального в идиотских сандалиях. Они на уровень выше шлепок, которые всего в нескольких шагах от Crocs.

Гребаные Crocs.

- Ты делаешь неправильно, - говорю я довольно грубо, прежде чем мои размышления заведут меня хрен знает куда.

- Что?

Я все еще не смотрю на нее. Я просто удерживаю свой взгляд на этих чертовых сандалиях и ее маленьких пальчиках с розовыми ноготками. Даже пальчики ее ног выглядят очаровательно.

Хммм. Очаровательно.

Я никогда не был фанатом чего-то очаровательного. Дети с пухлыми щечками очаровательны. Щенки очаровательны. Иногда даже маленькие старушки по имени Эстель выглядят очаровательно. Но ничто из этого нельзя назвать сексуальным, даже близко. И она не исключение.

- Я сказал, что ты делаешь это неправильно, - повторяю я еще более жестко.

- Я слышала, - ее голос тихий и грустный, как и она сама. Маленькая грустная и такая очаровательная.

- Что именно я делаю не так?

- Все.

- Все?

Её голос полон разочарования. Будто ей так хотелось добиться успеха и сделать Эвану лучший в его жизни минет, от которого он на веки вечные забудет об изменах. Она словно спит и видит, как становится Суперминетчицей Верхнего Ист Сайда и заказывает билборд на Таймс Сквер, чтобы всему миру рассказать о своих талантах.

- Да. Ты все делаешь не так.

Прости, малышка Суперминетчица. Никто не напишет о тебе книг.

Я отворачиваюсь и начинаю уходить, невероятно довольный собой, когда ее тонкий грустный голос останавливает меня на полпути.

- Можешь научить меня, как надо?

Могу ли я научить ее как надо?

Могу ли я научить ее как надо!?!?

Я проглатываю ответ, готовый сорваться у меня с языка, и не говорю ей, куда и как ей стоит пойти и что именно она может засунуть в свою тугую, фригидную задницу. Я делаю глубокий вдох и беру паузу, чтобы сформулировать более профессиональный ответ.

- Если вам нужна дополнительная помощь, миссис Карр, могу предложить вам записаться на прием в рабочие часы.

- На прием? – Я слышу замешательство и боль в её голосе.

- Да. На прием. Именно это делают клиенты, когда им требуется больше помощи, чем обычно. Когда их неопытность убивает на корню весь прогресс. Я не могу уделять вам дополнительное внимание только потому, что вы что-то недопонимаете, и тратить на это бесценное время общего занятия. Это было бы глупо с моей стороны, вы так не думаете? - отвечаю я коротко, возвращая ей ее же слова.

Её лицо болезненно искажается, словно я только что ударил её. Она застывает с разинутым ртом и широко открытыми глазами.

- Что ты делаешь? – шепчет она, слишком поздно вспоминая, что мы не одни. Эти разжигатели сплетен уже почуяли запах крови и замерли в ожидании. Но мне плевать. Я наклоняюсь как можно ближе, вторгаясь в её личное пространство и заставляя её задыхаться. Я хочу, чтобы ей было так же неудобно, как и мне. Хочу, чтобы она почувствовала себя такой же униженной, оскорбленной и раздавленной, как и я.

- Я делаю свою работу, миссис Карр. Именно то, за что мне так щедро заплатил ваш муж.

***

К тому времени, как занятия закончились, я чертовски вымотался, как морально, так и физически. У меня болит все. Я не могу найти место в своем теле, которое бы не ныло от боли с каждым шагом, приближающим меня к спасительному уединению моего одинокого жилища. И дело не только в теле. Я слишком напряженный, слишком раздражительный. Я чувствую, что могу взорваться в любой момент.

Знаю, что облажался сегодня, позволив себе так разговаривать с Элли у всех на виду, но бля, ей это было необходимо. Она должна понять, кто я…и что она со мной сделала. Как бы сильно я не бесился от этого, факт остается фактом, именно она причина моего плачевного состояния. Что же, браво, Эллисон Эллиот-Карр. Ты единственная, кто способен превратить мой день в ад, оставив меня с синими яйцами. И спасибо, что напомнила мне, почему я презираю таких, как ты…почему я ненавижу мир, к которому ты принадлежишь, и почему я сбежал оттуда.

Спасибо, Элли. Из-за таких сук, как ты, появляются такие бессердечные ублюдки, как я.

- Эй!

Я снова слышу, как она шлепает этими чертовыми сандалиями, и моя кожа начинает гореть. Я стараюсь взять себя в руки и продолжаю идти, не обращая на неё внимания.

- Я сказала эй! Не хочешь рассказать, в чем, черт возьми, твоя проблема?

- Запишитесь на прием, миссис Карр, - огрызаюсь я, даже не поворачиваясь в её сторону. Я вожусь с замком на входной двери, проклиная все на свете. Черт побери, только не сейчас.

- Плевать я хотела на твои приемы, Джастис. Почему ты так себя ведешь?

Её голос звучит совсем близко, прямо у меня за спиной. Я почти могу почувствовать её теплое дыхание на своей коже. Тепло от тела Эллисон смешивается с моим, и я не могу вымолвить ни слова. Я так устал от всего этого дерьма. Слишком устал, чтобы пытаться разобраться в том, что же между нами произошло. Может, я все придумал. Может, Элли ни в чем не виновата, и её чувства ко мне всегда были лишь платоническими. Я мог неправильно истолковать её сигналы. Вот дерьмо, вдруг она и правда думает, что я её лучший друг-гей.

- Эй, - говорит она тихо и кладет руку на мою покрытую потом спину. – Поговори со мной.

Я никогда не думал, что обычное прикосновение может так на меня подействовать. Сейчас так просто вернуть все назад. Так просто позволить ей оказаться в моих руках и смотреть, как она улыбается мне, словно солнышко.

Когда всю жизнь проводишь в темноте, безмолвно глядя в вверх в ожидании чего-то лучшего, чего-то светлого, ты не понимаешь, как ты на самом деле одинок. И ты ждешь до тех пор, пока появившийся во тьме луч солнца не освещает пустоту вокруг, согревая тебя своим теплом. Но когда солнце садится, все становится еще более холодным и темным, чем прежде.

Пустым.

Одиноким.

Я заставляю себя распахнуть дверь и захожу в дом, не уверенный, что она последует за мной. Когда я поворачиваюсь, она стоит в центре моей гостиной. Я хочу, чтобы она осталась. Хочу увидеть её улыбку и услышать, как она смеется над своими дурацкими шутками. Но я не хочу пройти через все это снова, когда она уйдет. Хватит с меня одного раза, сейчас я не собираюсь облажаться во всех смыслах.

- Чего ты хочешь Эллисон?

Она колеблется, прежде чем ответить, оглядываясь по сторонам. Я разворачиваюсь и иду в ванную, бросая ей на ходу:

- Ты знаешь, где выход.

- Подожди, - кричит она. – Я просто…пожалуйста, Джастис. Я не могу оставить все как есть.

Я гневно смотрю на неё, мое раздражение настолько ощутимо, что буквально пульсирует между нами.

- А как есть?

- Я знаю, что сделала тебе больно и…

- Мне не больно.

- О. – Она выглядит удивленной, словно была уверена, что я страдаю по её вине. Словно она пребывала в полной уверенности, что мое счастье без неё невозможно. Она кивает, лишь сейчас понимая, что это не так. Даже близко нет.

- Ну, я знаю, что не должна была давать тебе надежду, что мы…что между нами может быть что-то больше, чем дружба.

Я делаю шаг к ней, на моем лице появляется издевательская насмешка.

- Ты что, правда так думала?

- Ты о чем? – недоумевает она.

- Ты думала, я был твоим другом? Решила, что ты мне нравишься, и я хочу большего? – Я истерически хохочу, смех получается довольно резким и громким, даже для моих ушей. – Эллисон, ты всего лишь клиент. Заказчик. Не мой друг. У меня нет друзей, а если бы и были, тебя бы точно не было среди них.

- Что?

Гнев и раздражение толкают меня вперед, я двигаюсь быстрее молнии и оказываюсь в дюйме от её лица. Страх вспыхивает в её бирюзовых глазах, дыхание сбивается, её мягкие сладкие губы дрожат от волнения. Я представляю, как кусаю их, впиваюсь в них своим ртом и посасываю, наслаждаясь их нежным трепетом.

- Я что, блять, заикаюсь? Ты не мой друг и никогда им не будешь. Ты дружишь со своими горничными? Может с водителем? А с тем, кто выгуливает твою собаку, похожую на чертову крысу, и подбирает за ней дерьмо? Ты заплатила мне за работу, и я её сделал. Конец истории.

Ей, наконец, хватает ума сделать шаг назад, на её красивом личике появляется выражение отвращения.

- Почему ты так себя ведешь? Как ты можешь говорить, что мы никогда не были друзьями, Джастис? Все те все вещи, что я тебе говорила…Личные вещи. И ты вел себя так, словно действительно заботишься обо мне. Ты был таким внимательным и милым…

- Милым? Милым!?!? – кричу я так, что у меня чуть череп не трескается. Но эта боль ничто по сравнению с той болью, которая заполняет холодную пустоту в моей груди. Пустоту, которой не суждено увидеть свет солнца.

- Никакой я на хуй не милый, Элли. Во мне нет ничего милого.

Она смотрит на меня так, словно видит впервые.

- Похоже, ты прав.

- Прекрасно. – Я отворачиваюсь, ожидая почувствовать воодушевление от собственного триумфа. Но меня душит тупая боль, которая охватывает все мое существо, сжимая мне горло тисками. Я едва могу дышать, но я не хочу, чтобы она видела меня таким. Я не могу ей показать, что она со мной сделала…и что она делает со мной сейчас.

- Можешь идти, - хриплю я сквозь ком в горле.

Я стою как вкопанный, пока не слышу щелчок двери позади себя. Я выдыхаю, издавая надломленный и рваный звук. В нем столько боли…Не могу поверить, что он исходит от меня. Я не чувствую, что я это я. В моем теле поселился кто-то другой, он пробрался ко мне под кожу и дергает меня за ниточки, словно марионетку. Это он наговорил Элли все те ужасные вещи, не я. Но за последствия придется расплачиваться мне одному.

Давление в моей груди растет, горло сжимается от ярости. Я сбрасываю с себя одежду и встаю под душ, отчаянно желая смыть её следы со своего тела. Вода чертовски горячая, но я этого не чувствую. Я ничего не чувствую, и в то же время несчетное количество эмоций терзают мою одинокую душу. Я впадаю в состояние онемения. Это слишком много. Даже для меня. Я не в силах переварить все это, не утратив рассудок. Я провалился в том единственном деле, которое всегда выходило у меня лучше всего. Я не смог быть равнодушным. Мне первый раз не по хуй, а должно было бы.

Я чувствую вкус соли на своем лице, и из моей груди вырывается еще один душераздирающий крик. Я прислоняюсь к душевой стенке в ожидании очередного приступа боли, однако, проблема вовсе не в моем желудке. Со злостью ударив кулаком по скользкой плитке, я проклинаю все и всех. Облегчение, вот что мне нужно. Эта болезнь, словно рак, разрушает меня изнутри. Я хочу вывести эту заразу из своего организма и стать прежним.

Я скольжу по всей длине своей плоти и вижу, как мой член просыпается, словно по команде. Он твердеет практически мгновенно, и я облегченно выдыхаю уже от первого движения своей руки. Ощущение настолько приятное, что практически перекрывает давление в других болезненных частях моего тела. Не желая упустить это чувство, я сжимаю свои напряженные яйца в ладони, и у меня вырывается хриплый стон. Я закрываю глаза и позволяю себе насладиться этим чувством, забыв обо всем.

Мои движения становятся интенсивнее, я тяжело дышу, ощущая болезненное давление во всем теле. Освобождение уже близко, знакомое чувство поднимается вдоль позвоночника, доводя напряжение в мышцах до предела. Я чувствую желанное покалывание, оно охватывает мои бедра и медленно подбирается к паху. Яйца болезненно сжимаются и все мое напряжение собирается в один горячий, пульсирующий узел, безвозвратно поглощая последние силы и подготавливая мое тело к освобождению.

Всего пара движений и я буду свободен. Я избавлюсь от всей этой чувственной херни, что я когда-либо испытывал к Элли. Все, что между нами было, скоро исчезнет в канализации и растворится в сточных водах.

Если бы я не был насколько поглощен ощущениями, которые рождаются в моем члене, то заметил бы, что все это время я был не один. Я бы почувствовал движение по ту сторону душевой двери. Я бы ощутил на себе взгляд этих небесно-голубых глаз, наблюдающих за мной в самые интимные моменты сквозь толщь матового стекла. И я бы не замер от неожиданности, когда дверь душевой кабинки позади меня плавно скользнула в сторону, и поток холодного воздуха ударил мне в спину.

ОБЛАДАНИЕ

Сдержав стон, я открываю свои опухшие глаза, но не решаюсь повернуться и встретиться со своим незваным гостем. Я знаю, что она там, но я не могу позволить ей увидеть себя в таком состоянии - покрасневшие от слез глаза и твердый как камень член, пульсирующий в моей руке. Она и так уже видела мою не самую лучшую сторону - я разрушил её маленький идеальный мир, превратив жизнь в хаос. Возможно, это действительно так. Я и правда вел себя как последний ублюдок. Ну что же, мне не впервой.

Дверь душевой кабинки закрывается, и я облегченно вздыхаю, испытывая раздражение. Она увидела достаточно. Теперь Элли вернется к Эвану и поймет, что все это время ее место было рядом с ним. А я ... я просто временное увлечение.

Теплые руки смыкаются вокруг моей талии, и я вздрагиваю от неожиданности, чувствуя прикосновение её мягкой кожи, которая так отличается от моей собственной. Я смотрю, как тонкие пальцы скользят вдоль линий моего пресса. Мне хочется спросить ее, что она делает, но страх, что она остановится, заставляет меня молчать. Я хочу чувствовать её, даже если все это ложь.

Ее руки опускаются ниже, и я резко дергаюсь, когда ладонь Элли обхватывает мою все еще возбужденную плоть. Я практически на грани, мой член напрягается до предела.

- Элли, - хрипло шепчу я, и из моего горла вырывается полу-рыдание полу-стон. Не знаю, то ли от боли, то ли от дикого удовольствия.

- Шшш, - шепчет она, ее мягкие губы ласкают мою кожу. - Позволь мне. Пожалуйста.

Она целует меня в спину, продолжая поглаживать член. Он дико пульсирует под ее пальцами, волнение и ожидание вихрем проносятся по моим венам. Ее пальцы ласкают чувствительную головку, повернув запястье, она обхватывает дрожащий ствол рукой и плавно скользит по всей длине, сжимая меня в идеальном темпе. Горячая вода льется на нас сверху, я чувствую тепло её кожи и мягкость губ, целующих мою спину. Это слишком. Слишком хорошо. Забыв обо всем, я тону в собственных ощущениях.

Боже, до чего же приятно чувствовать её прикосновения. Она не спеша изучает мое тело, дотрагиваясь до самых интимных мест. Одна ее рука все еще движется вдоль моей длины, а другая дотягивается до мошонки. При каждом поглаживании она поворачивает руку вокруг моего члена, а затем аккуратно тянет меня за яйца. Гладит, тянет, гладит, тянет. Это не больно, но смесь ощущений сводит меня с ума. Её хватка на моем члене и неспешные вращательные движения, доводят меня до безумия, я уже готов кончить, выстрелив струей семени о стену душевой кабинки. Тем не менее, у меня осталось еще немного сил, и я сдерживаюсь, продлевая своё удовольствие.

Бляя, я просто ошеломлён.

Умирая от желания дотронуться до неё и поцеловать, я с трудом поворачиваюсь к ней лицом. Я вижу, как широко распахиваются её глаза, пока она разглядывает мое обнаженное тело и гордо стоящий член. Он упирается ей в живот, скрытый под тканью платья. Элли промокла насквозь, одежда прилипла к её телу, словно вторая кожа, темно-красные волосы торчат в разные стороны, падая мокрыми прядями на шею и лицо.

- Джастис ... - шепчет она, пожирая глазами каждый дюйм моего тела. Ее губы дрожат, то ли от страха, то ли от холода, то ли от того, что она промокла до нитки. - Ты ... ты прекрасен.

Я заключаю её в объятия и в тот момент, когда мои губы находят ее, я чувствую желанное облегчение. С тех пор, как она ушла от меня прошлой ночью, я словно не дышал. Моя жизнь медленно угасала, пока не появилась она. Элли дала мне надежду. Её руки обвиваются вокруг моей шеи, и я судорожно срываю с неё одежду, желая почувствовать гладкость обнаженной кожи. Я толкаю её к стенке и отстраняюсь, чтобы стащить с нее платье через голову. Ее бюстгальтер идет за ним следом, и крошечный клочок кружева, прикрывающий её лоно, преследует та же участь.

Знаю, мне не стоит торопиться, я должен наслаждаться каждым моментом. Возможно, у меня больше не будет шанса поцеловать этого ангела, кто знает. Но чувствуя вкус Элли на своем языке и пленительную нежность её кожи, я не в силах остановиться. Тепло наших тел смешивается, когда она прижимается ко мне со всей своей страстью, и я не могу больше ждать.

Словно читая мои мысли, она обхватывает меня ногами за талию, и мы возвращаемся к тому, на чем остановились двадцать четыре часа назад – я прижимаюсь к чувствительному местечку у неё между ног, её лодыжки смыкаются за моей спиной. Но на этот раз нам ничего не мешает, нет никакой одежды, и мой член скользит прямо вдоль ее нежной щелки. Все, что мне нужно сделать, это согнуть колени и толкнуться вперед. Одно мгновение отделяет меня от влажного тепла её лона.

Я хочу погрузиться в неё по самые яйца так же сильно, как и продлить это мгновение насколько возможно. Я хочу, чтобы Элли навсегда запомнила этот момент, даже если это всего лишь удачное стечение обстоятельств. Даже если мне больше не суждено прикоснуться к небесам, целуя этого ангела. Я хочу, чтобы она запомнила, как её тело подчиняется мне, как никому другому, и именно я тот, кто дал ей то, чего она так желала. То, чего она никогда прежде не испытывала.

Удерживая ноги Элли вокруг своей талии, я накрываю ртом её возбужденный сосок и пальцами тяну за второй. Она шумно выдыхает, и её короткие ногти впиваются в мои плечи. Я подхватываю Элли под попку и позволяю своей руке скользнуть вниз, к её мокрому входу. Потираясь членом о возбужденный клитор, я вставляю кончик пальца в ее киску, заставляя Элли кричать. Она чертовски тугая, но я чувствую, как её стенки сжимаются, умоляя меня проникнуть чуть глубже. Я ввожу свой палец на всю длину и начинаю медленно водить им туда-обратно, по-прежнему дразня ее клитор членом и лаская грудь языком.

Я просто Юлий Цезарь, мать вашу.

Когда я добавляю второй палец, ее стенки начинают дрожать от приближающегося оргазма. Она часто и тяжело дышит, постанывая от удовольствия и царапая мои плечи. Я наращиваю темп, в котором движутся мои бедра и пальцы, и начинаю сосать и покусывать её соски еще сильнее.

- Подожди, подожди, о Боже, - стонет она.

- Что? – спрашиваю я, оторвавшись от её соска. Мои движения становятся чуть менее интенсивными, но я не останавливаюсь. Я просто не могу остановиться, даже если попытаюсь.

- Со мной что-то не так. Я чувствую себя странно. Ох ... нет ... это слишком ... ох.

Я снова наращиваю темп и на моих губах появляется хитрая ухмылка.

- Все в порядке, милая. Ты кончаешь. Кончаешь для меня.

Я прижимаю кончик своего члена прямо к ее клитору и надавливаю. Её аккуратная киска выходит из-под контроля и дико пульсирует. Со сдавленным криком Элли замирает, стремительный поток её влаги бежит по моим пальцам и собирается в ладони. Я скольжу по волнам ее оргазма, ослабив давление на чувствительный клитор, мой рот накрывает её губы, и я целую Элли долго и глубоко, проглатывая её тихие стоны.

Она отрывается от моих губ, румянец играет на её лице, сонные глаза смотрят на меня с восхищением.

- Я видела их. Цвета. Столько красок, они переливались и сверкали перед моими глазами. - Элли улыбается, и её улыбка освещает каждый темный уголок моей души. – Фейерверк, Джастис, я видела его.

Я вынимаю свои пальцы из её все еще дрожащей киски и кладу их в рот, пробуя на вкус, прежде чем вода смоет с моих рук следы её возбуждения.

- Я с тобой еще не закончил.

Держа её на руках, я выключаю воду и открываю дверцу душевой. Она пронзительно вскрикивает и смеется, когда холодный воздух касается нашей разгоряченной кожи. Элли прячет свое лицо в изгибе моей шеи и цепляется за меня, словно обезьянка. Я смеюсь вместе с ней и неуклюже бреду в спальню. Мой член по-прежнему твердый как камень. Мокрые насквозь, мы падаем на кровать. Укрыв нас одеялом, я поудобнее устраиваюсь между её бедер.

- Джастис, я хотела сказать, что ...

Я прижимаю палец к ее губам, прежде чем она успевает закончить.

- Шшш. Не надо. Это я должен извиняться. Но позже. Сейчас я могу думать лишь о твоем теле и о том, что я собираюсь делать с ним всю оставшуюся ночь. Остальное подождет.

Она берет меня за руку и игриво кусает за палец, проводя им по свои губам.

- Сделай это, Дрейк.

Я жадно целую ее, проникая своим языком в каждый уголок её рта. Она обхватывает меня руками и ногами, горячий член скользит между нежными складками, и набухшая головка слегка проталкивается в её влажную щелку. Мои бедра раскачиваются взад и вперед, вновь разжигая то восхитительное трение, что уже заставило кончить Элли в душе. Она извивается стонет мне в рот.

- О Боже, я хочу... Хочу почувствовать его внутри. Пожалуйста, - просит она.

- Что, милая? - Я ухмыляюсь, глядя на голодное выражение её лица.

- Я хочу его.

- Его? - Я качаю головой и вжимаюсь в нее чуть сильнее, так, что головка проникает в неё целиком. - Что значит его, Элли? Скажи, если ты действительно этого хочешь.

Она с силой зажмуривает глаза и на её щеках появляется очаровательный румянец.

- Твой член. Я хочу почувствовать твой член внутри. Пожалуйста.

Стиснув зубы, я вхожу в нее, возможно, сильнее и быстрее, чем должен был, но блять, я хочу её так же сильно, как и она меня. Она изумленно распахивает глаза, нежные губы застывают в форме буквы "О" и сдавленный крик замирает в глубине её горла.

- Так? - Я тяжело дышу, её упругие стенки сжимают меня так сильно, что я с трудом могу вынести это невыносимо сладкое ощущение. - Это то, чего ты хотела?

Она лихорадочно кивает головой, пытаясь сдержать стон.

- Да, Да. Теперь заткнись ... и трахни меня.

Её слова словно музыка для моих ушей. Сама того не зная, Элли только что открыла ящик Пандоры, выпустив на свет все мои похотливые желания. Я вынимаю головку члена и снова толкаюсь вглубь её тела, чувствуя как, растягиваются стенки горячего лона, и она дрожит от моих ласк.

Боже, как же она хороша. Слишком хороша. Так хороша, что каждый нерв в моем теле раскаляется до предела, приказывая остановиться. Я быстро выхожу из неё, мое самообладание висит на волоске.

- Что? - хрипло спрашивает она с явным разочарованием.

- Черт! - Я стискиваю зубы от отчаяния и тянусь к прикроватному столику, чтобы достать из ящика презерватив. Глаза Элли расширяются при виде маленькой блестящей упаковки.

- О, - шепчет она, пытаясь смотреть куда угодно, только не на меня, когда я разрываю упаковку.

- Да, - Вынув презерватив, я подношу его к головке члена, блестящей от ее ваги.

- Подожди. - Элли останавливает меня и отодвигает руку, держащую презерватив. - Подожди. Ты не должен…не должен это использовать. Я доверяю тебе. И надеюсь… надеюсь ты тоже.

Я сажусь на корточки, чтобы видеть ее лицо.

- Да, я доверяю тебе, но… - Черт. Как ей сказать, что я не доверяю Эвану? Его неразборчивые связи - вот что меня останавливает.

- Мы всегда пользовались презервативами, - говорит она, читая мои мысли. - Всегда. Я не доверяю ему. Но… Джастис, я доверяю тебе.

Я отбрасываю презерватив в сторону, не заботясь о том, где он приземляется, и накрываю Элли своим телом. Чертовски медленно я проникаю в её горячую киску, жадно посасывая её язычок. Она мурлычет от удовольствия, улыбаясь мне в губы. Покачивая бедрами, я каждый раз задеваю чувствительную точку в глубине её лона и бедра Элли движутся мне на встречу. Она отвечает мне, все глубже засасывая мой член в свою киску.

Почему она здесь? Спрашиваю я себя, просовывая руку ей под ягодицы и погружаясь на всю длину.

Имею виду, я чертовски рад, что она здесь, но у Элли нет причин находиться в Оазисе. У неё нет проблем с сексом. Абсолютно. Она стонет и мурлычет, продолжая сжимать и царапать мою спину, её нежные бедра прижимаются ко мне с каждым толчком, приглашая ещё глубже войти в теплую плоть. Её тело движется в унисон с моим, словно мы созданы друг для друга. Словно мы единое целое… Элли не нужна помощь в том, чтобы стать хорошей любовницей. Она и так чертовски хороша. Даже больше, чем я надеялся. И часть меня всегда это знала.

Мои бедра охватывает огнем, яички болезненно поджимаются, и я знаю, что скоро от моего самоконтроля не останется и следа. Ее киска начинает пульсировать и огненный поток по венам устремляется к моему паху. Я чувствую, какой влажной она становится, возбуждение всплеском вырывается из её тела, стремясь погасить мой пожар.

Держа её за попку, другой рукой я дотягиваюсь до клитора, и начинаю врезаться в неё в ускоренном темпе. Я хочу раствориться в ней без остатка. Элли вскрикивает от наслаждения, обхватывая ладонью свою грудь. Её пальцы потягивают и тянут за возбужденные соски, я наклоняюсь и беру в рот одну из твердых вершинок, потом облизываю вторую. Она сжимает свою грудь и предлагает мне насладиться её мягкостью, отдаваясь во власть моего языка и зубов.

Я трахаю все её тело, даря ей неземное удовольствие. Элли уже охрипла от стонов и криков. Она то и дело выкрикивает мое имя, говорит, как ей со мной хорошо, как глубоко я проникаю в её тело и как она хочет, чтобы я никогда не останавливался, никогда-никогда, иначе ей придется умереть.

Она выгибается, её спина отрывается от матраса, и я чувствую, как Элли взрывается изнутри. Ее глаза плотно закрыты, рот приоткрыт, но она не издает ни звука.

- Да, вот так, детка, - хриплю я, продолжая двигаться внутри её тела. - Кончай, кончай для меня.

Она прекрасна. Чертовски прекрасна. Я могу бесконечно смотреть, как оргазм вновь и вновь проходит сквозь её тело, лишая возможности двигаться и говорить. Но от вида того, как беззащитна она сейчас, пока ее киска трепещет вокруг моего члена, мой собственный оргазм накрывает меня с чудовищной скоростью. Я хочу замедлить свои движения, но уже слишком поздно. Спина напрягается, пальцы впиваются в ее бедра, и я делаю последний толчок. Ворвавшись в её тело на столько глубоко, на сколько могу, я извергаю в нее свое горячее семя и заявляю права на её киску. Теперь я не просто был в ней, с этого момента она принадлежит мне. Только мне.

Полностью истощенный, я падаю на неё сверху вниз и переношу свой вес на дрожащие локти, чтобы не раздавить её миниатюрную фигурку.

- Что это был за урок? - спрашивает она, сонно улыбаясь. Я целую её, чувствуя вкус солнца на своих губах.

- Никаких уроков, малышка. Это было просто потрясающе, такому невозможно научить.

***

- Кола или Пепси?

- Кола.

- Пепперони или cосиcка?

- Пепперони.

- Боевик или комедия?

- Нам обязательно выяснять это именно сейчас?

- Да. Мы должны поговорить. Мне нравиться узнавать о тебе что-то новое. Так что ответь на вопрос, мистер Секретный Агент.

- Боевик. Теперь помолчи, чтобы я смог тебя покормить.

Я скольжу холодной ложкой между ее губ, и она слизывает с неё остатки мороженого.

- Мммм. Я знала, что ты выберешь боевик.

Я кладу в рот кусочек мороженого. Его вкус еще лучше после того, как я полакомился телом Элли, воспользовавшись должностью её персонального эротического тренера.

- Откуда?

Она приподнимается на локте и передо мной открывается невероятно возбуждающий вид её обнаженного тела. Я не могу оторвать взгляда от идеальной груди Элли, лежащей у меня на плече.

- Ну, учитывая то, что ты носишь имя супергероя и все...

- Супергероя?

- Ничего не бойтесь! Судья Дрэйк уже здесь! –пронзительно кричит она, размахивая кулаками. - Готов убивать злодеев Скоттсдейла с двуглавыми членами и лазерами из кислотной смазки!

Мы вместе смеемся до слез. Когда наше хихиканье переходит в тихие всхлипы и стоны, мы оказываемся прижатыми друг к другу - грудь к груди, кожа к коже. Я страстно целую Элли, забыв о мороженом. Она разводит для меня свои бедра, и я перекатываюсь, чтобы быть сверху. Сжимаю её лицо в ладонях и углубляю наш поцелуй.

- Я ведь никогда не привыкну к этому? – говорит она, пока я нежно посасываю кожу под ее подбородком.

- А ты хочешь? - спрашиваю я, прежде чем проложить влажную дорожку поцелуев от ее шеи до ложбинки между грудей.

- Нет. Я каждый раз хочу ощущать этот трепет, как в первый раз. Хочу, чтобы так было всегда.

Возможно ли это?

Вопрос вертится у меня на языке, но вместо того, чтобы спросить, я втягиваю в рот её сосок, заставив Элли стонать от удовольствия. Вопросы подождут. Когда она в моих объятиях, все остальное отходит на второй план. Не знаю, как долго все это будет продолжаться, но сейчас меня это не волнует.

- Эй, - говорит она, скользя пальчиками вверх по моему затылку и хватая меня за волосы. - Ты пытаешься отвлечь меня от поставленной задачи.

Моя ладонь плавно движется вниз по её животу, и пальцы накрывают опухшие складочки.

- Я думал, это и было нашей задачей.

- Ооооох, верно подмечено.

Я слегка касаюсь её клитора, зная, что она все еще слишком чувствительна, и резко опускаюсь вниз, закидывая ее бедра себе на плечи. Когда я заменяю свои пальцы языком, из горла Элли вырывается странный звук, напоминающий дикое рычание.

- Что такое, милая? – спрашиваю я, губами задевая её клитор. Зажимаю его между зубов и слегка прикусываю.

- Иди ты, - шепчет она со стоном.

Я всасываю чувствительный бугорок и ласкаю его языком, чтобы смягчить ощущения после укуса.

- Как грубо, Эллисон. Может мне стоит чем-нибудь занять твой ротик, чтобы ты больше не могла так грязно выражаться.

Она задыхается, когда я вставляю в нее палец и продолжаю лизать её клитор.

- Не смей останавливаться. Только если не хочешь, чтобы я сжала бедра и раздавила твою голову, как грецкий орех.

- Я думал, ты хотела поговорить, детка?

Вставив еще один палец, я трахаю ее жестко и быстро всего несколько секунд и резко убираю руку.

- Мне не стоило этого делать. Нам надо поговорить.

- Если ты перестанешь делать то, что ты делаешь, Джастис Дрейк, то, да поможет мне Бог, я привяжу тебя к этой кровати и надеру тебе задницу!

Я смеюсь, мое дыхание щекочет ее чувствительную плоть. Вставив указательный палец в тугую киску Элли, я усиливаю ощущения, медленно облизывая её ленивыми круговыми движениями.

- Хорошо, - говорю я, целуя ее нежные складки. – Ты говоришь. Я лижу.

- Ты действительно думаешь, что я смогу сказать хоть что-то вразумительное? Я даже предложение не сформулирую. Какой в этом смысл?

- Ты хочешь, чтобы я трахал тебя своими пальцами и сосал твой клитор до потери сознания, пока ты не кончишь мне в рот?

Ее глаза округляются от восторга.

- Да, пожалуйста.

- Тогда поговори со мной, детка.

Я накрываю ртом её плоть и буквально пожираю её, словно это последняя трапеза в моей жизни. Её сладко-соленый вкус ни с чем не сравнится. Боже, до чего же я изголодался по ней. Такое чувство, что у меня неделями не было во рту ни крошки, и только киска Элли сможет утолить мой голод. Ее колени обхватывают мою голову, я хватаю Элли за бедра и развожу их шире. Затем я набрасываюсь на её клитор и в бешеном ритме трахаю языком её киску. Я хочу испить Элли до дна. Когда она кончит, все её соки достанутся мне, ни капли не прольется на простыни.

- Говори, - приказываю я, когда удовольствие переполняет её настолько, что она не может вымолвить и слова.

- Боже! Ох, ты ... О, Боже.

- Мне, конечно, льстит, но можно просто Джастис, – Я сосу, лижу и вставляю в неё палец.

- Джастис. - Она с трудом дышит, мое имя слетает с её губ, словно легкий ветерок.

- Джастис. Сукин ты сын. Как ты смеешь ... как ты смеешь делать со мной такое.

- Делать что, милая? – спрашиваю я и повторяю все заново – сосу,лижу и трахаю её пальцем.

- Это. Все ... это. Теперь я знаю ... Знаю, что я теряла. И не смогу ... не смогу без этого. Я никогда не вернусь назад.

Я сбиваюсь с ритма, из моей груди вырывается стон, и я зарываюсь лицом в её киску. Что именно она имела в виду? Никогда не вернется назад? Значит ли это, что она хочет уйти от Эвана и остаться со мной? Она готова к этому?

Но главное… Дерьмо... Готов ли я к этому?

Я знаю, что хочу ее больше жизни. Каждый раз при нашей встрече я наслаждаюсь ее улыбкой, я хочу прижать к себе её тело и раствориться в ней навсегда. Она изменила меня, я это чувствую. Но может ли между нами быть что-то большее? Смогу ли я проводить каждую ночь, считая ее веснушки, как я когда-то считал далекие звезды на небе? Смогу ли я просыпаться каждое утро рядом с ней и смотреть, как спутанные огненно-рыжие волосы падают ей лицо, пока она тихо спит? Смогу ли я день за днем тонуть в её огромных бирюзовых глазах и растворяться в её смехе каждую ночь?

Думаю, вопрос поставлен неверно. Как, черт возьми, я могу быть не готов?

Нет никаких сомнений в том, что я хочу быть с Элли. Я знал это еще в тот день, когда постучал в дверь ее номера. И то чувство… это были не стены, сжимающиеся вокруг меня, это была судьба. Если Элли моя судьба, то потеряв её, я совершу самую большую ошибку в своей жизни. И это пугает меня гораздо сильнее, чем я готов признать.

Если эта ночь все, что у нас есть, то я сделаю так, что она запомнит каждую секунду. Я собираюсь стать её частью, и она никогда не сможет избавиться от ощущения моих рук, ласкающих её тело. Каждый раз, когда она закрывает глаза и сводит вместе дрожащие бедра, она будет представлять меня. Точно. Я устрою ей фейерверк как на 4 июля.

Элли кричит, сотрясаясь в очередном оргазме. Она проклинает меня и умоляет не останавливаться, когда кончает напротив моих губ. Как и обещал, я вылизываю все до последней капли, сочащейся из ее пульсирующего влагалища. Не в силах вынести это неистовое наслаждение, она просит меня остановиться, но я этого не делаю. Элли думает, что отдаст Богу душу, когда я слизываю пару капель, упавших ей на попку. Она поняла, что я переверну всю её жизнь, в тот момент, когда разбилась на части в моих руках, прижимаясь спиной к стенке душа.

Второй раз за ночь она становится моей, и не важно, чью фамилию она носит. Каждый раз, когда она достигает пика, я все глубже проникаю к ней под кожу, словно татуировка. Я хочу пометить её тело, хочу, чтобы она принадлежала только мне. Закрыв глаза, я практически вижу надпись.

Джастис + Элли.

ПРИЗНАНИЕ

- Возьми выходной завтра. Скажи, что заболел.

Я сонно улыбаюсь и целую ее в лоб.

- Уже завтра.

- Тогда возьми выходной сегодня.

- Я никогда не беру выходной, даже если болен.

- Ну, пожалуйста? Я не знаю ... Я не знаю, сколько времени у нас еще осталось, но я пока не готова тебя отпустить.

Я прижимаю Элли к себе, вдыхая ее аромат. Мне просто хочется запомнить этот момент. Её запах, её вкус, мягкость её кожи. Я хочу, чтобы эти воспоминания засели у меня в голове словно опухоль, которая растет и влияет на все мои мысли и действия.

Она целует мою голую грудь, ее губы теплые и нежные, точно перышко.

- Пожалуйста?

Обнимая её одной рукой, другой я тянусь к своему телефону.

- Ну вот, - говорю, после того, как отправил Диане сообщение. – Сегодня я болен. Очень болен. Интересно, кто же вылечит меня и будет моей персональной сиделкой.

Я чувствую, как Элли улыбается, лежа на моей груди.

- Хотите поиграть в Шаловливую Медсестру, мистер Дрейк?

- Не знаю. Думаешь, сексуальное лечение то, что мне нужно?

Она снова меня целует.

- Несомненно. Но давай чуть позже, хорошо? Я правда хочу с тобой поговорить.

Я поворачиваюсь и кладу свою руку так, чтобы она могла удобно устроиться на моем бицепсе.

- О чем?

- О ... - ее взгляд становится отсутствующим. - Будущем.

- Будущем?

- Что будет дальше?

Я сглатываю и несколько раз вздыхаю, чтобы собраться с мыслями. Я не могу просить эту женщину уйти от мужа. Не могу сказать ей, чтобы она отказалась от своей роскошной жизни в обмен на уединение и изоляцию от внешнего мира. Это не то, к чему она привыкла. Финансово я бы мог дать Элли все, что она захочет, но что касается положения в обществе? Её ждет моя учесть. Учесть изгоя. Падшая звезда, что когда-то сияла ярче миллиона бриллиантов.

Я не могу быть уверен, что ей будет достаточно жизни со мной. Я даже не могу быть уверен, что ей будет достаточно меня.

- А чего бы ты хотела, Элли? – Я затаив дыхание, жду её ответа.

Взгляд Элли скользит по моим губам, подбородку, шее, затем её глаза вновь встречаются с моими.

- Не знаю. Будущее пугает меня. Но я точно знаю, что никогда не чувствовала ничего подобного. Я ни разу в жизни не была такой свободной и безрассудной, и не растворялась так в ком-то... никогда. Но что если это всего лишь временное увлечение? Запретный плод сладок, вдруг именно поэтому нас тянет друг к другу?

Я нежно глажу её по щеке, не в силах перестать к ней прикасаться. Мне нужно напомнить себе, что она здесь. Со мной. Не с ним.

- Думаешь, в этом все дело?

- Честно? Нет. Но я и раньше ошибалась. И это стоило мне свободы. Бросить все, не думая о последствиях – для меня это не вариант. Моя жизнь будет полностью разрушена.

Я молчу. Что бы я ни сказал, это ничего не изменит. Она права. Она не может вот так просто все бросить. Что бы ни сделал Эван и где бы ни побывал его маленький паршивый член, Элли должна играть свою роль. Роль любящей, заботливой жены. Сильная, жизнерадостная, все понимающая Элли. Идеальное воплощение грации и элегантности.

- Джастис?

Я улыбаюсь, несмотря на мрачные мысли и терзающие меня муки совести.

- Да?

- Ты хочешь, чтобы я все бросила? Хочешь, чтобы я ушла от него?

Мой рот открывается, но я проглатываю ответ, готовый сорваться у меня с языка.

- Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Она целует меня в ответ, прежде чем устроиться на моей груди, словно сонная кошка. Мои губы касаются волос Элли, я крепко её обнимаю, не желая никуда отпускать.

Я мог бы сделать Эллисон счастливой. Мог бы заполнить пустоту, которая останется, как только её исключат из высшего общества. Но что потом? Что будет с моим бизнесом? С моей репутацией? Готов ли я поставить себя под удар и вновь разжечь охоту на ведьм, которая загнала меня в мою одинокую пустыню много лет назад?

Я чувствую, как ее дыхание становится глубоким, и позволяю себе закрыть глаза.

- Не покидай меня, ангел, - шепчу я где-то на границе сна и реальности. - Не хочу больше оставаться во тьме.

***

Одетый в одни пижамные штаны, я сонно бреду на кухню, откуда доносятся ароматные запахи бекона, яичницы и тостов. И кофе. О да, старый добрый кофе.

Горячий завтрак и свежий кофе уже заставят большинство мужчин пускать слюнки, но вид Элли, крутящейся около плиты с небрежным хвостиком на голове и в одной лишь моей школьной толстовке - это что-то совершенно восхитительное. Она раз в пять меньше одетой на неё серой хлопковой толстовки, огромный вырез заманчиво открывает одно плечо, выставляя напоказ верхнюю часть её груди. Не теряя времени даром, я иду прямиком к Элли, желая покрыть поцелуями этот невероятно соблазнительный участок кожи.

- Доброе утро, - говорит она, улыбаясь. Ее внимание приковано к сковородке со взбитыми яйцами.

- Доброе. Тебя не было рядом, когда я проснулся.

- Я была такой липкой и потной, что мне срочно нужно было в душ. Плюс ко всему, я слишком проголодалась, чтобы спать. На ужин у нас было одно мороженое. - Она поворачивает голову и дарит мне нежный поцелуй.

- Говори за себя. Мне досталось еще кое-что.

Румянец заливает ей щеки, и я не могу устоять перед желанием поцеловать её в раскрасневшуюся щечку и почувствовать тепло её кожи на своих губах. Вскоре я подбираюсь к ее шее и целую Элли в чувствительное место под ушком.

- Эй! – взвизгивает она. – Кто-то из нас занят обжигающе-горячим завтраком! Иди садись, все почти готово, твой кофе на барной стойке.

Ущипнув её за голую попку, я послушно сажусь за стол.

- Ах, да, когда я пришла, свежая газета уже лежала на стойке. Надеюсь, что тот, кто принес ее, не заглядывал в спальню. Черт возьми, ты только представь, что бы они увидели!

- Забудь. Мои люди не станут этого делать, - говорю я, потягивая свой кофе. Я откладываю Arizona Republic и беру New York Post. Слава Богу, газета все еще аккуратно сложена. Элли ее не читала.

Я останавливаюсь на новости вверху шестой страницы, и слепая ярость застилает мне глаза. Я читаю заголовок и вижу его насквозь фальшивую мерзкую рожу. Бля, он просто жалок. Нет, я отказываюсь в это верить. Этого просто не может быть. Это все неправда, гребаный миф, выдумка как чертов Пасхальный Заяц или Санта Клаус.

«Эван Карр, внук бывшего губернатора Винстона Карра, вчера наконец-то раскололся и дал интервью, в котором поведал о его нашумевшем браке с Эллисон Эллиот-Карр, о своих изменах, о слухах о беременности, и о том, как он надеется все исправить. - Я люблю свою жену, - сказал он. - Элли моя жена. И я бы никогда, никогда не стал намеренно причинять ей боль. Я знаю, мне предстоит серьезная работа, но я собираюсь показать ей, что могу быть тем мужем, которого она заслуживает. Даже если это убьет меня. – Ранее в этом месяце Эван был замечен с женщиной, предположительно подругой Эллисон, Кэлси ван Вайс, но он до сих пор так и не подтвердил, и не опровергнул эти обвинения. Стоит заметить, что он также не опровергает все слухи о своей неверности. - Я запутался, и я это понимаю. Я не был предан ей, и сейчас расплачиваюсь за свои ошибки. Но я сделаю все, чтобы вернуть ее доверие. Ради Элли я готов на все. - Миссис Карр сейчас в одиночестве отдыхает на эксклюзивном спа-курорте, несмотря на раннее опубликованные слухи о её реабилитации. Она абсолютно здорова и готовится воссоединиться со своим мужем.»

Я перечитываю еще раз, анализируя каждое слово. Хрень. Хрень собачья. Эвана просто натаскал его такой же двинутый папаша, это он скормил ему все эти нелепые фразы о сожалении. Возможно, он и сам когда-то пел ту же песню, когда пытался подчистить за собой дерьмо.

- Эй, можно мне газету, после того как ты закончишь? - спрашивает Элли, вырывая меня из мрачных мыслей.

Я смотрю на газету перед собой. Эван выглядит таким растерянным и полным раскаяния, черт бы его побрал. Ну, прямо-таки любящий муж, потерявший свою вторую половинку.

- Конечно, - киваю я и подношу чашку к губам. Почти нечаянно она вдруг выскальзывает из моих пальцев, и горячий кофе заливает ненавистные мне страницы.

- Черт! - шиплю я и спрыгиваю со стула, прежде чем обжигающая жидкость успевает попасть мне на кожу. Я хватаю салфетки и вытираю разлитый кофе, попутно сминая испорченные газетные страницы в комок. Элли подходит с кухонным полотенцем всего за несколько секунд до того, как лицо Эвана искажается до неузнаваемости.

- Все нормально, - говорит она, вытирая столешницу, пока я выбрасываю газету в мусор. – Я сделаю тебе еще чашечку.

- Нет, - отвечаю я, подходя к ней сзади. Целую ее в шею, забираясь руками под безразмерную толстовку, которая доходит ей до середины бедер. - Садись. Я сам все сделаю.

Эван может играть роль заботливого мужа перед камерами, но именно я тот, кто кладет сливки и сахар в кофе Элли. Я тот, кто подает ей завтрак и кормит ее с рук, пока ее гладкие голые ноги лежат на моих коленях. И именно я буду тем, кто разложит её тело на кухонном столе и накроет ртом трепещущую плоть у неё между ног, пока она повторяет мое имя, словно молитву.

Элли может принадлежать Эвану по закону, но, на самом деле, она - моя. А когда речь заходит о схватке между двумя львами, всем плевать на закон. Тут все решают только сила, хитрость и инстинкты. Три вещи, используя которые, я научился выживать.

***

Мы сидим на диване и целуемся как озабоченные подростки перед телевизором. Элли настояла на том, чтобы одолжить у меня пару боксеров, хотя я вовсе не против, если ее аромат пропитает мягкую кожу моего дивана.

- Так чем бы ты хотел заняться? - спрашивает она, усаживаясь ко мне на колени.

Я толкаюсь бедрами вверх, чтобы твердая выпуклость под моими тонкими штанами прижалась к ее холмику.

- У меня есть пара вариантов.

Она закатывает глаза и поджимает губы, чтобы сдержать улыбку.

- Уверена, что есть. Ну, а если серьезно. Давай сделаем что-нибудь забавное.

- Что, например?

Элли тянется к моему телефону, и я чуть не выпрыгиваю вон из кожи. Но вместо того, чтобы разблокировать его, она включает камеру.

- Улыбнись, - говорит она и делает фото, прежде чем я успеваю отреагировать.

Я хватаю ее за бедра и отворачиваюсь.

- Что ты делаешь?

- Сувенир на память. Я собираюсь отправить эти фото себе. Ну же, давай, сделай вид, что позируешь для меня.

Камера щелкает еще трижды, она делает снимки моего лица, груди и живота.

- Ммм, очень хорошо. Это займет достойное место в моей эротической коллекции. Я вырываю телефон у неё из рук, и Элли возмущенно протестует в ответ.

- Эй! Я еще не закончила!

- Моя очередь запасаться сувенирами, - отвечаю я, направляя камеру на нее. Она тут же закрывает лицо руками.

- Ты с ума сошел? Это точно не то, что мне нужно. Полуобнаженные фото потерявшей стыд светской львицы, которая проводит свои каникулы наедине с неизвестным мужчиной. Таблоиды выставят все так, словно меня поймали за съемками секс-видео, где я лежу на диване с расставленными ногами и сосу вишнево-красный леденец.

- О, а это идея, - я улыбаюсь, и эта картина заставляет мой рот наполниться слюной.

- Я не дотягиваю до Ким Кардашян, Дрейк. Так что забудь об этом.

Я делаю фото ее сжатых губ и протянутой руки.

- Элли, это только для меня. Я убью любого, прежде чем он доберется до этих фото. Просто я хочу иметь возможность смотреть на тебя ... всегда. Если я не могу постоянно быть рядом с тобой, то позволь мне иметь хотя бы это.

Она опускает взгляд на свои переплетенные пальцы, упирающиеся в мой живот, и прикусывает нижнюю губу.

- Ладно. - Элли смотрит на меня и торжествующе улыбается. – Можешь меня сфотографировать.

Я ловлю момент, когда она смотрит на меня своими печальными глазами. Огненно-красная прядь выбилась из её хвостика, и делаю фото, когда она задумчиво заправляет волосы за ушко.

- О чем ты думаешь? – спрашиваю я, наблюдая за ней через экран смартфона.

- О том, что я не могу вспомнить, когда еще мне было так весело. О том, как я счастлива. И о том, что меня пугает будущее.

Я вижу слезы в уголках её глаз и глажу Элли по щеке, заставляя на меня посмотреть.

- Не думай об этом. Давай просто наслаждаться моментом. Нам хорошо вместе и не стоит думать о том, что будет завтра.

Я жадно припадаю к её губам и делаю фото нашего поцелуя. В другом месте, в другое время, я бы поставил это фото себе на заставку. А Элли ... Элли была бы первой в списке моих избранных контактов. И каждый раз, когда она бы мне звонила, чтобы рассказать о том, как прошел её день, или чтобы развеселить меня какой-нибудь забавной историей, или просто сообщить, что она скоро приедет, ее улыбающееся лицо с сияющими глазами высвечивалось бы на экране моего смартфона.

С озорной улыбкой на губах она отстраняется достаточно, чтобы её тело попало в кадр. Шаловливая девчонка вернулась, и я приложу все усилия, чтобы удержать её как можно дольше.

- Сними свою толстовку, - говорю я и замечаю, как она краснеет.

- Что?

- Толстовка. Избавься от нее. Я тоже хочу пополнить свою эротическую коллекцию.

Она слегка поднимает подол, обнажая небольшой участок нежной кожи.

- Клянусь Богом, Джастис, если это кто-нибудь увидит ...

- Доверься мне, Элли. Ты же веришь мне. Помнишь?

- Да, - кивает она. - Я тебе верю.

С этими словами она стягивает с себя толстовку и бросает её на пол, соблазнительная грудь Элли оказывается всего в нескольких сантиметрах от моего изголодавшегося рта. Она прикрывает грудь руками и отводит взгляд.

- Я выгляжу глупо, правда? Ты, наверно, привык видеть, по меньшей мере, четвертый размер перед своим лицом. А тут я ... с грудью двенадцатилетнего подростка. Я похожа на мальчика-переростка с мужской грудью.

Камера щелкает еще раз, прежде чем я ее опускаю, чтобы Элли увидела всю серьезность на моем лице.

- Пожалуйста, не огорчай меня, сравнивая себя с мальчиком. Или с подростком, не важно. Чему я учил тебя, Элли? Сексуальная привлекательность это не большие сиськи или округлый зад. Дело не в размере одежды и даже не в её стоимости. Сексуальность начинается здесь. - Я слегка касаюсь ее виска, и Элли вздрагивает от моего прикосновения. Мои пальцы скользят к её груди, и я убираю руки Элли в сторону. - И здесь, - говорю я, опуская руку на ее сердце. - Здесь, Элли. Если ты чувствуешь себя сексуальной, ты выглядишь сексуальной. Если ты веришь в это, значит, и я поверю.

Когда она послушно опускает руки, я возвращаюсь к тщательному изучению её тела. Делаю крупный план очаровательных веснушек на её носике и навожу камеру на крошечную родинку на левой груди. Камера фокусируется на её пухлых губах в форме сердечка, нижняя губа Элли чуть больше верхней и это придает забавное выражение её лицу, словно она все время дуется. Её талия выглядит маленькой и узкой, но достаточно прочной, чтобы выдержать мой натиск, когда погружаюсь в неё до упора.

Эллисон словно произведение искусства. На первый взгляд она может показаться простой и довольно непримечательной, но для меня она необыкновенна. Её экзотическая красота уникальна.

- Подними подбородок, - приказываю я, чтобы сфотографировать тонкую шею.

- Надеюсь, я не увижу Мэри-Кейт и Эшли в интернете, приятель.

- Мэри-Кейт и Эшли?

-Ага. Мои девочки, - говорит она, указывая на свою грудь. – Маленькие, слегка приунывшие, но милые.

Я наклоняюсь и накрываю ртом ее левую грудь.

- Кто это?

- Ооох. Это Мэри-Кейт. Она младшенькая.

Мой язык движется в направлении правой груди, быстрым скользящим движением я касаюсь её соска, прежде чем взять его в рот.

- А это должно быть Эшли.

- Ага, - отвечает она со вздохом. - Какая тебе больше нравится?

Я бросаю телефон в сторону, и он с глухим стуком падает на пол. Но меня это не волнует. Не тогда, когда сочные полушария ее груди в моих руках, и я сжимаю их вместе, отчего её напряженные соски устремляются прямиком ко мне.

- Не знаю. Мне нужно попробовать их обеих.

Глаза Элли закрываются, как только я начинаю сосать и покусывать ее кожу, стараясь уделить одинаковое внимание каждой груди. Она со стоном произносит мое имя и плавно покачивает бедрами, потираясь клитором о мою эрекцию. Сквозь пижамные штаны я чувствую, как растет влажное пятно на боксерах, которые она у меня позаимствовала.

- Хочу быть внутри тебя, - говорю я, мое дыхание касается её горячей кожи. - Прямо сейчас, милая. Мне нужно заполнить тебя прямо сейчас.

Я приподнимаю её со своих колен, чтобы она могла сбросить с себя боксеры, и быстро проделываю то же самое со своими фланелевыми штанами. Затем она снова садится на меня верхом и широко разводит колени, кончик моего члена оказывается прямо у её входа. Затаив дыхание, мы смотрим, как соединяются наши тела. Пульс бешено стучит у меня в ушах, я чувствую, как наши сердца бьются в унисон. Подхватив Элли под попку, я направляю её движения.

- Помедленней, детка. Смотри на меня, пока я заполняю тебя дюйм за дюймом.

Элли смотрит на меня полным желания взглядом. Опустив её бедра чуть ниже, я проникаю самым кончиком в тесный плен жаркого лона и смотрю, как меняются эмоции на её лице. Удивление. Боль. Абсолютный экстаз.

- Еще? – спрашиваю я.

Элли кивает, изо всех сил стараясь не закрывать глаза и смотреть только на меня.

- Да. Еще.

Еще дюйм. Её лоно растягивается, но она по-прежнему чертовски тугая. Сладкая киска Элли немного опухла после прошлой ночи. Даже несмотря на обильную влагу, я чувствую, как её стенки сжимают меня словно тиски.

- Боже, малышка, - шиплю я сквозь зубы и из последних сил сдерживаюсь, чтобы не погрузиться в неё одним движением. – Еще?

- Да, да. Джастис, пожалуйста, - стонет она.

Элли вскрикивает, когда я даю ей то, чего она хочет. Она снова умоляет меня, и я не в силах ей отказать.

- О, это слишком. Слишком … слишком … глубоко. Я скоро...Я больше не могу, - шепчет она.

- Еще чуть-чуть, детка. Дождись меня.

Преодолев последние несколько дюймов, я толкаюсь вглубь её трепещущей плоти и чувствую, как Элли распадается на части в моих объятиях. Ее жадная киска затягивает меня все глубже и глубже, и я вбиваюсь в неё в быстром, неумолимом ритме. Стенки её лона продолжают сокращаться и бесконечный оргазм заставляет Элли кричать мое имя. Уткнувшись лицом в изгиб моей шеи, она все еще дрожит.

- Дерьмо, - шиплю я, когда чувствую, как собственный оргазм сжимает мой позвоночник. Ее киска все еще сокращается, усиливая тянущую боль у меня в паху. Я поднимаю Элли, пока еще не стало слишком поздно, и ставлю её на дрожащие ноги.

- Попробуй себя, детка, - хрипло шепчу я, удерживая основание своего члена. - Попробуй, какая ты сладкая. Слижи с меня свои соки.

Широко раскрыв глаза, она завороженно смотрит, как я поглаживаю свой член, блестящий от следов её возбуждения. Она нерешительно облизывает губы и опускается на колени между моих разведенных ног.

- Не бойся, милая. Доверься мне, тебе понравится.

Элли бросает на меня полный страсти взгляд и обхватывает член рукой. Чертовски медленно её губы приближаются к влажному кончику, и у меня вырывается громкий стон, когда я чувствую прикосновение её розового язычка, кружащего вокруг головки.

- Тебе нравится? – спрашиваю я, мой голос хриплый и низкий от страсти.

- Да, - отвечает она, задыхаясь.

- Тогда слижи все, детка. Все до последней капли.

Мой член яростно пульсирует, когда она позволяет скользнуть ему в томительную влажность своего рта. Я проникаю в неё до упора, касаясь задней стенки горла. Поначалу её движения медленные и неторопливые, она словно привыкает к ощущению моего члена во рту. Затем она начинает с жадностью сосать его, сжимая у основания. Вибрация от её стонов проносится вдоль моего члена, и я резко толкаю свои бедра вверх, стремясь к долгожданному освобождению.

- Я близко. Так близко, малышка, - хриплю я. - Прикоснись к себе. Поиграй с собой, пока заставляешь меня кончить.

На сей раз она не медлит, и рука Элли исчезает между ее ног. Я чувствую момент, когда ее пальцы касаются мягких складок, и она начинает сосать меня еще жёстче и интенсивнее. Наблюдая, как она сосет мой член, поглаживая свою киску и заводясь от собственного вкуса на моем дружке, я чувствую, как температура моего тела стремительно растет и внутри меня зарождается пламя. Огненный шар угрожает взорваться в любую секунду, возбуждение проносится по моим венам быстрее, чем я могу это остановить. С неистовым рычанием, я неохотно покидаю горячий рот Элли, и первая струя семени вырывается из моего тела. Она завороженно смотрит, как сперма выплескивается мне на живот, я судорожно вздрагиваю, и пятибалльный оргазм проносится сквозь мое тело.