Засадить своё семя

13

Карсон

Я никогда не забуду тот момент, когда впервые попробовал Джинни на вкус. Сладкий, горячий, невинный. Если мне придётся его описать, то это единственные слова, которые приходит на ум. Она — каждая моя мечта, каждая фантазия, воплощённая в жизнь.

И она моя.

Я кладу её ногу себе на плечо, чтобы иметь больше доступа. Я провожу языком по внешним губам её киски. Она голая, явно удаляла волоски воском. Меня пронзила вспышка ревности. Я не хочу, чтобы кто-то видел эту милую маленькую девчонку, кроме меня. Это моё.

Пальцами я раздвигаю её губы. Клитор пульсирует, соки киски покрывают его. Джинни так возбуждена, что я почти слышу её прерывистое дыхание сквозь звуки текущей воды. Я бросаю на неё последний взгляд. Она похожа на богиню воды: её голова откинута назад к стене, капли стекают по её телу, словно нежная ласка, капая с её округлых грудей. Я беру другую руку и прижимаю её к её животу, удерживая на месте.

Прямо там.

Прямо там, где внутри неё будет мой ребенок.

Я использую эту хватку, чтобы прижать Джинни к стене душа. Я не хочу, чтобы она двигалась, пока она не кончит мне в рот и не попросит остановиться.

Я лижу её клитор нежно и без давления — скорее, лёгким поглаживанием. Её тело пытается прильнуть ко мне, но моя хватка удерживает её на месте.

— Карсон, — стонет Джинни.

Я позволил своим пальцам соскользнуть с губ её киски между них, дразня её нежные стенки. Я чувствую, как она дрожит под моим прикосновением, а мой член увеличивается так сильно, что это причиняет физическую боль.

— Ты чертовски красивая, Джинни. Знала бы ты, как долго я мечтал вот так прикоснуться к тебе, любить тебя.

Я стону прямо перед тем, как скользнуть пальцами в её киску. Она настолько чертовски напряжена, что её мышцы цепляются за мои пальцы, одновременно приглашая меня войти и сопротивляясь мне. Христос. Засунуть мой член в эту узкую маленькую дырочку будет пыткой, самой сладкой пыткой, которую я когда-либо знал.

Я погружаю пальцы так глубоко в неё, зная, что она девственница, по её упругости. Боже, она чиста, вся моя, и я собираюсь заявить на неё свои права. Мой член дёргается, и я знаю, что из головки вытекает предэякулят. Мне нужно побороть желание ворваться в неё сейчас. Я не могу этого сделать. Она девственница, для неё это впервые, а Джинни слишком особенная, чтобы торопиться. Я должен сделать это хорошо для неё.

Когда я провожу языком по клитору, обхватывая им пульсирующую маленькую пуговку, я начинаю осторожно двигать пальцами внутрь и наружу. Я позволил своим пальцам делать это, сначала медленно, чтобы Джинни привыкла к вторжению.

Я смотрю вверх между её ног и наблюдаю, как она откидывает голову назад, крик покидает её, а её руки бьются о стену душа. Она полностью отпустила свою страсть. Я думаю, что это так. Я хватаю её за бёдра и перемещаю так, чтобы она практически села мне на лицо. Я проникаю языком в её сладкую киску, одновременно работая пальцами и дразня её клитор. Она трётся о моё лицо, ища собственного удовольствия, её бёдра двигаются в нарушенном ритме, требуя большего, при этом забирая всё, что я ей даю.

Я впиваюсь пальцами в её пышную задницу, зная, что повреждаю мягкую кожу, когда беру под контроль её тело, наедаюсь, трахаю её языком и покусываю клитор. Я делаю всё, что могу, пока, наконец, она не взорвётся для меня. Её сладкое возбуждение охватывает мои вкусовые рецепторы. Я допиваю её, гладя её киску языком в награду за то, что она такая хорошая девочка.

Когда я возвращаю её с высоты, я медленно встаю, прижимая её тело к себе. Вода в душе начинает остывать, я выключаю её, затем беру Джинни на руки, намереваясь только уложить её в свою кровать.

— Карсон? — спрашивает она мягким, усталым и полным удовольствия голосом.

— Ты мне нужна, Джинни, — рычу я, не в силах сказать больше ничего или сказать ей те мягкие слова, которых она заслуживает. Всё, о чём я могу думать, это проникнуть в её тугую маленькую киску и погрузить свой член так глубоко к её шейке матки, что я смогу поместить в неё своего ребёнка. Я хочу дать ей всё.

В том числе и моего малыша.