Завоевание космоса и вера в бога (сборник статей)

Г, А. Гурев Астрономия и религия

В исторические дни штурма космоса взоры человечества все чаще и чаще обращаются к небу, куда один за другим уходят советские тяжелые космические корабли, исследующие просторы нашей солнечной системы. Резко возрос интерес и к науке о Вселенной — астрономии.

Это тем более знаменательно и важно, что на протяжении многих столетий астрономия находится на переднем крае ожесточенной идеологической борьбы, острого конфликта двух противоположных мировоззрений научно-материалистического и религиозно-идеалистического.

Спасая свои рушащиеся одна за другой позиции, защитники религии ныне избрали такую тактику: они пытаются убедить неискушенных людей, будто бы достижения современного естествознания, в частности астрономии, подтверждают существование бога — творца и управителя Вселенной. Но так как при этом без фальсификации научных данных существование творца доказать нельзя, они используют старый прием иезуитов — цель оправдывает средства!

Вопреки научным фактам, некоторые буржуазные, религиозно настроенные ученые (Митчелл, Фламмарион, Клейн, Мейер, Болл, Эддингтон, Джинс, Смарт и другие) неоднократно пытались трактовать многие астрономические открытия и факты в религиозном духе. Более того, не было недостатка в попытках "научно" оправдать те или иные моменты наивных библейских легенд о сотворении мира.

Так, еще в конце прошлого века известный французский астроном Фай, пытаясь придумать космогоническую гипотезу, которая в основном не шла бы вразрез с библейской картиной миротворения, с помощью некоторых вольных допущений доказывал, что Земля и другие планеты образовались гораздо раньше Солнца! Из этой попытки, конечно, ничего не вышло, так как она была подсказана не научными, а чисто религиозными соображениями.

С утверждением в науке (благодаря трудам Лапласа, Дарвина и других) исторического взгляда на природу церковники, видимо, по подсказке религиозно настроенных ученых стали уверять, что слова Библии о "днях творения" не следует принимать слишком буквально. На самом деле они якобы соответствуют принятым в науке геологическим эпохам — очень большим промежуткам времени. Внимательно прочтя соответствующие места Библии, нетрудно заметить совершенную произвольность этого, безусловно, вынужденного маневра. Ведь в книге Бытия, например, ясно сказано, что после шести дней работы (миротворения) бог в седьмой день отдыхал и заповедал людям тоже праздновать один день. Подчеркиваем — праздновать именно "день", а не целую эпоху!. Больше того, описание каждого библейского дня творения заканчивается словами: "И был вечер, и было утро…", день такой-то. Как же можно говорить о геологических (или астрономических) эпохах, длящихся десятки и сотни миллионов лет, если совершенно ясно сказано, что их рубежом является время от вечера до утра?

Да и смена дня ночью, а утра — вечером библейского "первого дня" физически просто была бы невозможна, так как, по утверждению Библии, свет появился раньше, чем было сотворено Солнце!

Некоторые церковники пытаются утверждать, что Солнце и другие небесные светила были сотворены не на четвертый день, а уже в первый день, но они-де были заслонены густыми облаками, а потому до земли доходил только слабый рассеянный свет. Но в таком случае остается без ответа вопрос: что ж именно сотворил бог в четвертый день творения?

Недавно видный английский астрофизик Мили эпиграфом к одной своей книге о строении Вселенной взял утверждение Библии: "Вначале сотворил бог небо и землю". Точно так же современный французский ученый Жаве прямо декларирует, что "мы вправе повторить первые слова Библии: "Вначале был бог" (на деле же таких слов в Библии нет). Английский астроном Смарт не только призывает верить в то, что "небеса раскрывают славу бога и величие его дел", но и уверяет: "Многим из нас — ученым и неученым — вера в божественного творца так же необходима теперь, как и прежде". Еще дальше пошел богословствующий физик и астроном Уайттекер, который пишет, будто "науки не внесли и никогда не смогут внести даже малейшее изменение в христианскую веру как таковую, она остается такою же, какою была в течение тысячелетий".

На основании такого рода заявлений церковники и их союзники уверяют, что, мол, вся наука "за бога". В действительности же все эти утверждения, как выше отмечено, бездоказательны, так как они не вытекают из научных данных. Но они и не случайны, так как идеалисты всех мастей убеждены в том, что "возвращение к религии" есть надежнейшее средство от всех "общественных зол". Реакционный американский философ Норзроп даже прямо заявляет: "Для того чтобы решать современные проблемы, необходимо вернуться к средневековым философским понятиям". В результате лозунг современных мракобесов "Назад к средневековью!" они пытаются протаскивать даже в астрономии, физике и других естественных науках. Именно по этой причине знаменитый английский астроном-идеалист Джинс в свое время уверял, что "спасение для цивилизации — в науке, не противоречащей религии", а Уайттекер ныне твердит даже о том, будто современная наука подтверждает и оправдывает средневековую схоластику.

В основе всех религиозных учений вообще и христианского вероучения в особенности лежат антропоцентризм и вытекающий из него геоцентризм. Библия учит, что человек — "высшее творение" божества, а раз так, то весь мир создан исключительно для человека: он "конечная цель мироздания". Отсюда следует, что Земля, на которой живет человек, является важнейшим телом Вселенной и, следовательно, должна находиться в центре мироздания. Таким образом, геоцентризм, то есть представление о центральном положении Земли во Вселенной, является астрономическим эквивалентом антропоцентризма, то есть веры, будто бы все на свете существует для человека.

Уже в 1543 году гениальный польский астроном Коперник на основании долголетних исследований пришел к заключению, что Земля является не центром Вселенной, а лишь одной из планет, обращающихся вокруг Солнца. Этим он нанес сокрушительный удар по одному из важнейших библейско-евангельских догматов — антропогеоцентризму.

Немало написано книг и статей о том, как церковь сразу же ополчилась против учения Коперника, но в них недостаточно выявлена идеологическая подоплека этой борьбы. Все дело в том, что христианское вероучение не могло допустить, чтобы творец Вселенной воплотился в образе человека на второстепенном, сравнительно небольшом небесном теле, входящем в состав солнечной системы в качестве рядовой планеты, а проповедуемое церковью учение об очеловечении бога на Земле и вообще земное откровение тем самым переносилось на ничтожно малую сцену, превращаясь лишь в событие "местного значения".

Это, однако, не помешало торжеству нового учения о мироздании. Поэтому церкви и ее сторонникам пришлось изменить формы борьбы с ним, прибегая уже к хитроумным методам "научной" поповщины. В результате началась своеобразная реабилитация антропогеоцентризма, проводимая сразу в двух направлениях: путем отрицания объективного характера учения Коперника и путем видоизменения самой геоцентрической точки зрения. От этих методов давления на ученых и извращения смысла научных фактов фидеисты — сторонники поповщины — не отказываются и в настоящее время, внося путаницу в понятия и воззрения неискушенных людей.

Для обоснования первого направления богословы и их приспешники прибегают, по существу, к приемам агностицизма — идеалистического учения о "непознаваемом", утверждая, что мы ничего не знаем и никогда ничего не узнаем об истинной Вселенной, ибо, мол, существуют непреодолимые "границы познания".

Книга Коперника без его ведома (ибо она печаталась, когда тот уже лежал на смертном одре) была снабжена анонимным предисловием, которое, как выяснилось впоследствии, было написано богословом Осиандером, пытавшимся новое учение в самых его основах сделать приемлемым для религии. Вразрез с подлинным содержанием книги Осиандер уверял, будто Коперник и не претендует на действительное понимание мира, то есть на объективную истину.

Осиандер характеризовал учение Коперника как гипотезу, которую "не следует считать ни истинной, ни вероятной" и которая служит лишь для того, чтобы удобнее было вычислять небесные явления, то есть представляет собой не более как полезную математическую фикцию — особый математический прием.

Но ухищрения Осиандера так и не принесли плодов, так как из последующих замечательных астрономических открытий Галилея, Кеплера, Ньютона, Лапласа и других стало ясно, что учение Коперника соответствует действительности и что человеческий ум, безусловно, способен познавать Вселенную.

В наши дни по этому пути пошли и некоторые идеалистические толкователи знаменитой теории относительности Эйнштейна, утверждавшие, будто эта физическая теория перевела вопрос о движении Земли, считавшийся окончательно разрешенным, в "совершенно непредвиденную плоскость", так как, с точки зрения теории относительности, якобы безразлично, как считать: "Земля неподвижна, а весь остальной мир обращается вокруг нее" или же: "Земля вращается, а весь остальной мир неподвижен". С таким же правом можно было доказывать, будто утверждение: "Мальчик запустил волчок" — это то же самое, что и утверждение: "Мальчик запустил Вселенную вокруг неподвижного волчка". Естественно, что большую нелепость трудно придумать.

Однако фидеисты ухватились и за эту нелепую точку зрения, так как их вполне устраивают попытки "доказать", что в воззрениях средневековой инквизиции, запретившей учение Коперника и осудившей его приверженцев, есть, мол, нечто соответствующее точке зрения "новейшей" физики!

Успехи астрономии привели к тому, что в настоящее время защитников геоцентризма в его первозданном, библейско-евангельском виде уже не осталось. Поэтому возникли другие формы борьбы, выражающиеся в попытках создания каких-то особых вариантов антропогеоцентризма.

Начало этим попыткам положил взгляд, будто Земля, хотя и не представляет собой центра солнечной системы, все же является центром еще более грандиозной системы, ибо Солнце, вокруг которого обращается Земля, якобы занимает центральное положение во всей звездной системе — Галактике. Наука довольно быстро лишила почвы и это утверждение, показав, что солнечная система находится на "далекой окраине" нашей Галактики — на краю одного из рукавов ее спирали.

К огорчению Церковников, вокруг ряда ближайших к нам звезд недавно обнаружены темные, планетоподобные образования. Не приходится сомневаться в том, что планетные системы — широко распространенное явление во Вселенной (это вынужден был признать в конце концов и ныне покойный Джинс). Пройдет еще немного лет, и вынесенный за пределы земной атмосферы на искусственном спутнике телескоп легко позволит обнаружить планеты у большой группы ближайших к Земле звезд.

Сейчас уже многие богословы не решаются оспаривать учение Бруно о множественности обитаемых миров и даже признают, что это учение, мол, не противоречит религии. Но и здесь старое представление о том, что "целью творца Вселенной" является человек, они подменили утверждением, что этой целью является органическая жизнь вообще, которая не является исключительной привилегией Земли, хотя эта гипотеза противоречит не только библейскому мировоззрению, но и тому факту, что в нашей солнечной системе большинство планет необитаемо.

Поразительные успехи космонавтики вынудили церковников приспосабливаться к тому, что человечество ныне находится накануне практических полетов в космос и иным мирам. Западногерманский богослов Фольк считает уже вполне допустимым, что человек может "поставить на службу богу не только Землю, но и другие небесные тела". Поэтому церковники поспешили поставить вопрос о заблаговременной подготовке кадров межпланетных миссионеров.

В связи с этим вновь обострились старые споры теологов об отношении христианства к проблеме жизни во Вселенной. При этом богословам приходится скрывать от массы верующих, что эти споры завели их в тупик.

Религия, считающая бога премудрым существом, утверждает, будто бог ничего не делал напрасно. На этом основании можно считать, что все другие планеты, обращающиеся вокруг Солнца и других звезд, должны быть заселены мыслящими существами. А между тем установлено, что далеко не все планеты обитаемы, и, следовательно, религия не может ответить на неизбежный вопрос: для какой цели бог создал необитаемые миры?

С другой стороны, признание существования разумных существ — людей на других планетах вызывает вопрос: откуда и как эти люди там появились? Церковь учит, что все люди — потомки Адама и Евы — и являются "венцом творения", ибо созданы богом по его "образу и подобию". Современный богослов Джемелли вынужден сознаться, что остается совершенно неясным, какую цель мог преследовать бог, создавая человекоподобные, мыслящие существа на других мирах, При этом он подчеркивает, что допущение возможности самопроизвольного зарождения жизни неприемлемо для религии, так как оно равносильно отрицанию существования бога.

В этой связи церковников страшно волнует вопрос и о том, как согласовать наличие разумных ("обладающих душой") обитателей других планет с догматом искупления — важнейшей основой христианского вероучения. Ведь церковь утверждает, что первые люди — Адам и Ева впали в грех и тем навлекли беду на все человечество, пока сын божий Христос своей "искупительной жертвой" не спас людей от этой беды. Но люди других миров не могли произойти от Адама и Евы, следовательно, они свободны от последствий "первородного греха" земных людей и, не зная никакого зла, не нуждаются в искуплении.

Если же эти люди согрешили, то совершенно независимо от земных людей. Но как в таком случае мог искупить их грех Христос, который будто бы явился именно на Землю! Неужели каждый из обитаемых миров имел свою "искупительную жертву", ради которой Христос являлся на каждом из таких ("грешных") миров? Или каждый из них имел своего Христа? Если же Христос являлся для искупления грехов и на Землю и во все другие обитаемые миры, то как это происходило: сразу во всех мирах или по очереди?

Но допустим, что на других мирах существуют безгрешные люди, не нуждающиеся в искупительной жертве. Значит, в сравнении с ними наше земное человечество гораздо менее совершенно, то есть вовсе не "венец творения". А такое представление совершенно неприемлемо для богословия.

Таким образом, невозможно примирить христианское вероучение с той картиной мира, которую рисует нам современная астрономия. Богословам, уже допускающим сегодня возможность существования разумных существ вне Земли, приходится просто замалчивать это обстоятельство.

В последнее время многие фидеисты возобновили атаку на учение о бесконечности Вселенной, так как оно поддерживается материалистическим мировоззрением.

Пространство и время взаимосвязаны и неразрывны, и поэтому из бесконечности пространства вытекает и бесконечность времени.

Даже римский папа Пий XII уже не решался категорически отрицать бесконечность пространства Вселенной и в 1952 году вынужден был заявить об этом публично, хотя учение о бесконечности Вселенной в пространстве мешает богословам отстаивать идею о конечности Вселенной во времени, то есть идею сотворения мира "из ничего", Но при этом он пояснил, что эта бесконечность, мол, свидетельствует о "божьем всемогуществе". Пий XII умолчал о том, что, согласно религиозным представлениям, бесконечность — свойство присущее одному только богу.

Для защиты центрального пункта религиозного мировоззрения — сотворения Вселенной богом "из ничего" — современные фидеисты особенно широко используют и пропагандируют теорию "расширяющейся Вселенной", созданную бельгийским астрономом-аббатом Леметром. Согласно этой теории, наблюдаемое нами "красное смещение" спектральных линий галактик объясняется тем, что галактики беспрерывно удаляются от нас, так что, говоря образно, Вселенная напоминает пузырь, который все более и более раздувается. Эта теория в трактовке ее Леметром содержит в себе идеалистическое представление о конечности мирового пространства, ибо любое расширяющееся пространство в каждый момент является конечным, замкнутым, подобно мыльному пузырю. Отсюда неизбежно возникает вопрос: откуда и куда расширяется Вселенная? Ведь Вселенная — это совокупность всего существующего, и вне ее материи ничего нет и быть не может.

Так как из теории расширяющейся Вселенной логически вытекает, что в прошлом Вселенная занимала значительно меньший объем, Леметр решил, что Вселенная некогда произошла из единственного "атома-отца", якобы созданного богом "из ничего" в самом "начале времени". Последний претерпел некую форму "радиоактивного распада", в результате которого как бы "выстрелил" из себя все галактики.

Однако, если даже допустить, что такой чудесный первоатом когда-то и существовал, то вовсе не обязательно полагать, что он появился "из ничего", в результате "божественного" акта "творения". С другой стороны, если бы Вселенная действительно расширялась, то увеличивались бы не только расстояния между галактиками, но и размеры самих галактик, а этого-то в действительности и не наблюдается.

Данные современной науки говорят, что действительно наблюдаемое разбегание галактик представляет собой не универсальное, а лишь местное явление, то есть относится не ко всей Вселенной, а только к близкой к нам, наблюдаемой ее части.

Конечно, Леметр ничего не может сказать о той физической силе, которая производит беспрерывное раздувание "мирового пузыря", неуклонное разбегание галактик. Фидеисты целиком относят ее за счет бога, то есть за счет чуда — творения энергии "из ничего". Но бесконечное расширение Вселенной означает неуклонное падение плотности материи, поэтому получается, будто Вселенная стремится к пустоте, к полному исчезновению материи, с чем сейчас не соглашаются даже церковники. Для того чтобы обойти этот сегодня ни для кого не убедительный вывод, идеалистически мыслящие ученые Ф. Хойл, Г. Бонди и Г. Голд выдвинули теорию "равновесного расширяющегося мироздания", согласно которой беспрерывное расширение пространства Вселенной компенсируется происходящим повсеместно непрерывным творением новой материи "из ничего". Следовательно, с этой точки зрения, Вселенная не возникла сразу, а процесс творения материи и энергии непрерывно продолжается и в наше время. К конфузу этих ученых с этой гипотезой не могут примириться богословы различных вероучений: сотворение мира они относят к "началу времен".

Как видно, фантастические выдумки современных ученых, защитников религии, в корне противоречат действующему в природе универсальному закону сохранения материи и движения. В конце концов даже сам Хойл осознал щаткость своей концепции, отказавшись от представления о беспрерывном создании материи "из ничего".

Открытие советским астрономом В. А. Амбарцумяном "звездных ассоциаций" — нестойких скоплений очень молодых звезд, что сейчас признано уже во всем мире, — явилось большим ударом для астрономов, пытающихся в той или иной форме отстаивать религиозные позиции. Это открытие дает еще одно доказательство тому, что процесс звездообразования происходит в настоящее время из вечно существующей материи и что, следовательно, никакого одновременного "акта творения" Вселенной, "божественного чуда" не было. Значит, о библейском "да будет!" не может быть и речи: Вселенная извечна — она всегда находилась и будет находиться в движении, изменении, развитии.

Пытаясь спасти Леметра, физик-идеалист Гамов утверждает, что первозданный "атом", начавший раздуваться "в самом начале мира", на девяносто процентов состоял из плотно спрессованного гамма-излучения, то есть фотонов (частичек) коротковолнового, невидимого света. А это, уверяет он, "вполне соответствует первым словам бога, записанным в "священном писании": "Да будет свет". Но все это выглядит уже совсем не серьезно.

От этих, с позволения сказать, гипотез несет такой махровой поповщиной, что их авторы в последнее время вынуждены были в той или иной мере внести в свои гипотезы поправки, косвенно свидетельствующие о том, что материя все же вечна, а речь идет лишь о постоянно испытываемых ею превращениях.

Было бы неправильно думать, что все ученые мужи буржуазных стран находятся в религиозном лагере и являются "дипломированными лакеями" поповщины, выполняй социальный заказ буржуазии. Исследования и открытия подавляющего большинства ученых в этих странах объективно льют воду на мельницу материализма, а следовательно, и атеизма. Но из сказанного видно, что защитники религии всячески стараются односторонне приспособить в своих интересах все достижения науки о Вселенной, причем в этом им помогает реакционно настроенная часть ученых. Обычно они стараются использовать не решенные еще научные проблемы — неизбежные трудности в сложном процессе познания мира, Несостоятельность всех их потуг выявляют те ученые, которые стоят на позициях диалектического материализма — подлинно научного, атеистического мировоззрения, которое в конце концов станет достоянием всего человечества.