Здравствуй, Душа!

Миф

Основными составляющими архетипической психологии в представлении психологических событий выступают мифы. Хиллман отмечает, что миф «составляет риторическую основу архетипической психологии» (Хиллман, 1996, с. 76). В качестве первопроходцев в этой области он называет Платона, Вико, Фрейда, Юнга и Кассирера (там же).

Место психологии в культуре образного мышления определяется по тому, насколько велико стремление использовать мифические рассказы в качестве психологического языка. Ко всему прочему, мифы и сами являются метафорами.

«Поэтому, используя мифы в качестве риторической основы, архетипическая психология находит опору в фантазии, которую не следует понимать исторически, физически или буквально. Даже в тех случаях, когда возвращение к мифологии считается единственной, общей для всех „архетипистов“ особенностью, сами мифы рассматриваются как метафоры, но не как трансцендентальная метафизика, категориями которой являются божественные фигуры» (Хиллман, 1996).

Изучение мифологии позволяет рассматривать события на фоне их мифической основы. Исторически сложилось так, что особый интерес к мифологии проявляет непосредственно анализ. Так или иначе личность амплифицируется мифологическими параллелями. Мифы дают другое измерение текущему положению. По Юнгу, мифы описывают поведение архетипов; они оказываются драматическими описаниями, выполненными на персонифицированном языке психических процессов. Помимо своей драматичности, мифы динамично и эффективно выводят личность из зацикленности на самой себе, из проблем, порождаемых изоляцией. Для того чтобы понять неразбериху в конкретном жизненном случае, следует поискать мифический паттерн с его архетипическими фигурами, и их поведение даст верное указание на то, что произошло в нашем поведении.

В отличие от фрейдовского анализа, архетипическая психология не использует мифы только для подтверждения тех или иных положений. Для Фрейда миф об Эдипе важен потому, что он, по мнению Фрейда, независимо подтверждает открытие и теоретическую истину собственно эдипова комплекса. Фрейд полагает, что комплекс первичен, а миф вторичен.

Архетипическая психология меняет порядок приоритетов. Так, Хиллман говорит, что «нарциссизм не учитывает Нарцисса» (Hillman, 1979a, р. 221). Заблуждение состоит в сведении мифа о Нарциссе к «комплексу Нарцисса» или к «нарциссическому расстройству личности». В нозологическом отношении, говорит Хиллман, нарциссизм смешивает «аутоэротический субъективизм с одним из самых важных и могучих мифов воображения» (Hillman, 1983, р. 81). Архетипическая психология отдает несомненное предпочтение «литературным» формам рассуждения перед «научными». По словам Хиллмана, сама основа психического «поэтична», или мифопоэтична (Hillman, 1975b, p.XVII).

Хиллман, однако, критически относится, скажем, к мифу, который Юнг называет «героическим». Потенциальная опасность, связанная с этим мифом, состоит в тенденции Эго к идентификации с героем, а следовательно, и к агрессивному, неистовому отреагированию подобного амплуа. В отличие от того, что Хиллман называет «имагинальным Эго» (Hillman, 1979a, р. 102), которое смиренно признает, что оно составляет лишь один из множества других, в равной мере важных образов, «героическое Эго» высокомерно присваивает доминирующую роль и низводит все остальные образы до подчиненной роли. Другие образы существуют для выполнения задач героического Эго, которое затем может освободиться или избавиться от них посредством агрессивности и неистовства. Героическое Эго, говорит Хиллман, «требует такой реальности, с которой можно было бы сцепиться и которую можно было бы поразить стрелой или сокрушить дубиной», так как оно «воспринимает имагинальное буквально» (Там же, р. 115).

Касаясь мифа об Эдипе, Хиллман также подвергает его ревизии (Хиллман, 2002). Он считает, что миф об Эдипе бессознательно наполняет содержанием сам метод анализа. Существует и «эдипов метод», и эдипов комплекс. Трудность здесь состоит в том, что миф об Эдипе был единственным или, по крайней мере, самым важным мифом, который использовался аналитиками в целях интерпретации. Согласно Хиллману, этот миф показывает, что ослепление возникает в результате «буквалистического» стремления к «прозрению», или инсайту. Анализ оказывается методом «руководства слепых слепыми».

Аналитик, Тиресий, достигший «прозрения» (инсайта) после того, как он ослеп, «передает» инсайт Эдипу, анализанду, который, в свою очередь, также слепнет. Этот миф дал анализу специфический метод исследования: метод героического «прозрения» — да простит читатель этот словесный каламбур, — который приводит к ослеплению.

Хиллман утверждает, что метод анализа был бы совершенно иным и более точно отражал бы разнообразие человеческого опыта, если бы, наряду с мифом об Эдипе, анализ использовал и другие мифы с разнообразными мотивами, например мифы об Эросе и Психее («любовь»), Зевсе и Геpe («генеративность и брачный союз»), Икаре и Дедале («полет и изобретательность»), Аресе («борьба, гнев и разрушение»), Пигмалионе («подражание, при котором искусство становится жизнью благодаря желанию»), Гермесе, Афродите, Персефоне, Дионисе.