Зеленая мать

1. УТРЕННЯЯ ПЕСНЬ

Девочка была еще совсем маленькой, но во сне она видела себя взрослой женщиной. Прекрасной женщиной в подвенечном платье. Дело происходило в церкви: она шла вдоль длинного ряда колонн под руку с каким-то мужчиной, лицо которого ей все никак не удавалось разглядеть.

Но у сна была и другая половина, как у экрана, и там висел огромный земной шар. Он тоже принадлежал девочке, и во сне это совсем не казалось ей удивительным. Мир почему-то был мертв. В нем не осталось ни единого человека.

Девочка знала, что сон предсказывает будущее, и одна из его половинок обязательно сбудется. Свадьба или разрушение. Но какая? И почему? Это было совсем не страшно, хотя очень таинственно.

Потом возникла музыка. Прекрасная загадочная мелодия. Проснувшись, девочка испугалась, что мелодия исчезнет вместе с остатками сна, однако она осталась. Теперь звуки раздавались откуда-то с улицы.

Девочка выкарабкалась из постели, стараясь не разбудить свою сестру Луну. То есть на самом деле Луна приходилась ей вовсе не сестрой, но все это было так трудно понять, что лучше пусть уж будет «сестра». И пусть сестра поспит, пока она не вернется. Это совсем ненадолго.

Орб сунула ноги в шлепанцы и побежала к двери прямо в ночной рубашке. Таинственная мелодия как будто звала ее.

Девочка кое-как сползла вниз по лестнице, пересекла холл и оказалась около входной двери. Чтобы повернуть массивную ручку, ей пришлось ухватиться обеими руками. Дверь тоже поддалась не сразу.

Летнее утро было свежим, но не холодным. Орб выскочила на улицу, преследуя ускользающую мелодию, не думая ни о времени, ни о холоде. Все вокруг было сверхъестественно ярким, гораздо лучше, чем в жизни. Просто чудесно!

Орб остановилась, пытаясь установить источник звука. Позади фермы был лес, и музыка доносилась оттуда.

Девочка перебежала через поле, распугивая кур, и остановилась, запыхавшись, на опушке. В четыре года такая прогулка любому покажется целым путешествием. Тем более в одиночку. Вообще-то далеко уходить без взрослых не полагалось. Орб стало немного не по себе, но музыка звучала так чудесно, что следовало обязательно найти ее источник.

Лес был густым, темным и мрачным. С деревьев свисала паутина, кусты колючей ежевики загораживали путь. Орб пошла вдоль опушки, надеясь отыскать какой-нибудь проход в этих зарослях. К ее отчаянию, музыка звучала все тише и тише.

А вот и тропинка! Девочка побежала по ней в глубь леса. Вдруг — о ужас! — музыка смолкла. Орб остановилась, прислушиваясь. Ни звука.

Нет, какой-то звук все же раздавался — уже другая мелодия, ничуть не менее прекрасная, чем первая. Может, и она подойдет? Звук доносился оттуда, куда вела тропинка, и чем дальше шла Орб, тем мелодия становилась громче.

Вскоре тропинка вывела девочку к реке. Орб и раньше видела эту реку, но не отсюда. Здесь она весело скакала по камешкам, журча свою песенку. Орб напряглась, чтобы различить мотив в шуме воды. Мелодия стала чище, однако чего-то в ней не хватало.

Девочка стала пробираться вдоль топкого берега ручья. Она еще не видела, откуда доносится звук, а просто шла туда по слуху. Теперь она различала еще один, третий звук. Он не был похож ни на первую, ни на вторую мелодии. Просто что-то вроде хихиканья. Смех доносился из заводи, чуть ниже по течению.

Наконец-то Орб разглядела источник этого веселья! В заводи купались незнакомые девочки. Их обнаженные тела были гибкими и прекрасными, длинные локоны рассыпались по плечам. Девочки плавали, плескались, ныряли и веселились от души. Их серебристый смех и был той самой третьей мелодией.

Одна из нимф заметила Орб и окликнула ее:

— Привет, дитя человека! Иди сюда, к нам!

Остальные опять рассмеялись.

Орб ненадолго задумалась и решила принять приглашение. Стащила с себя ночную рубашку, сбросила шлепанцы и осталась совсем голой. Потом подошла к воде.

— Она меня услышала! — воскликнула изумленная нимфа.

Орб остановилась.

— Я что-нибудь не так сделала?

Нимфы удивленно поглядели друг на друга.

— Ты видишь нас, дитя человека?

— Да. Разве вы не хотите, чтобы я с вами поиграла?

Они опять переглянулись.

— Конечно, хотим, — сказала первая нимфа. — Но… Ты умеешь плавать?

— Нет.

— Так ведь тогда ты можешь утонуть!

Об этом Орб как раз и не подумала. Утонуть — это наверняка очень неприятно.

— Почему же вы позвали меня к себе?

— Мы не думали, что ты нас услышишь, — объяснила одна из нимф.

— Или увидишь! — подхватила другая. — Мы просто дразнились, как всегда.

— Зачем?

— Потому что мы — водяные феи, — сказала третья. — И человечьи дети обычно не замечают нас.

— Но почему? — совсем запуталась Орб.

Феи пожали плечами.

— Почему — нам неизвестно. Но это так, признаюсь честно…

Эти слова вызвали у фей новый взрыв серебристого смеха.

— Ой, ты говоришь стихами!

Остальные феи, хихикая, начали брызгать ту, которая заговорила в рифму. Орб тоже захотелось побрызгаться, но она понимала, что сначала стоило бы научиться плавать.

— Почему я никогда не видела и не слышала вас раньше, когда бывала у реки?

Феи озадаченно глядели друг на друга.

— Почему она нас не видела? — повторила какая-то из них. — Мы ее видели, а она нас игнорировала.

Орб не знала, что означает последнее длинное слово, но пришла к выводу, что оно что-нибудь да значит.

— Так почему?

— Может, она изменилась? — предположила другая. — Ты не менялась в последние дни, а, девочка?

— Сегодня утром я услышала песенку, которую раньше никогда не слышала. Музыка разбудила меня, и я пошла ее искать.

Феи снова обменялись многозначительными взглядами.

— Изменилась! — решили они дружно. — Теперь она может играть с нами.

— Но как? — спросила Орб. Ей очень хотелось принять участие в их забавах.

Выход из затруднительного положения подсказала одна из фей:

— Где-то тут лежала автомобильная камера…

— Ой, здорово, и я смогу на ней плавать! — обрадовалась Орб. — Принеси мне ее!

Нимфа отрицательно покачала головой.

— Увы, я не могу, — сказала она с грустью.

— Почему?

— Мы не можем прикоснуться к вещам человечьих детей. Не можем их передвигать. Только смертным созданиям это позволено.

— Тогда скажи мне, где она лежит, и я сама достану!

— С удовольствием!

Фея провела ее чуть ниже по течению реки. Там на сухой ветке висела надутая автомобильная камера.

Орб зашла в воду — здесь было мелко, но ноги покалывало от холода — и потянула камеру к себе.

— Ой, она тяжелая! Ты не могла бы помочь?

— Вряд ли, — грустно промолвила фея. — Я действительно не могу дотронуться ни до нее, ни до тебя.

Она протянула руку, чтобы прикоснуться к Орб, однако девочка ничего не почувствовала. Рука феи прошла через нее насквозь.

— Ой, да ты призрак! — воскликнула Орб, не зная еще, радоваться ей или пугаться.

— Нет, я всего лишь фея. Я могу прикоснуться к естественным вещам, таким, как вода. Но не могу трогать неестественного — например, человечьих детей.

Орб решила, что пора представиться.

— Меня зовут Орб, — объявила она. — А ты кто?

— Я… — фея вдруг замолчала. — Вряд ли у меня есть имя. Я никогда не задумывалась об этом.

— Ой, как грустно! — сказала Орб. — Мне надо придумать тебе имя.

— А ты сумеешь? — спросила польщенная фея.

Орб сосредоточилась, пытаясь вспомнить подходящее имя. С камеры, которую она пыталась достать, срывались капли воды.

— Капелька! — воскликнула девочка.

Фея захлопала в ладоши. Она была не выше, чем Орб, но сложена как взрослая женщина.

— Спасибо тебе!

Потом она сосредоточила внимание на камере:

— Наверное, лучше приподнять ее, вместо того чтобы просто дергать?

Орб приподняла, и камера легко отцепилась. Девочка залезла внутрь — и вот она уже плывет!

— Если ты попробуешь грести руками… — предложила Капелька.

Орб попробовала, и камера начала двигаться. Скоро она выплыла в заводь. При гребле Орб сильно брызгалась. Феи смеялись и брызгали ее в ответ. Капли воды попадали на кожу девочки — они были «естественными». Вода была холодная, но Орб от души веселилась.

Капелька плыла впереди, закручивая по дороге маленькие водовороты. Потом к ней присоединились другие феи. Вместе они раскрутили водоворот побольше. Камера стала кружиться, и Орб рассмеялась от удовольствия. Да, это было ужасно весело!

Теперь камера оказалась у нижнего края заводи, и течение медленно увлекало ее вниз по реке.

— Может, тебе стоит грести вверх? — предложила Капелька.

— Почему?

Орб нравилось кататься.

Опять все феи разом замолчали, переглядываясь.

— Нам нельзя далеко заплывать в ту сторону, — объяснила наконец одна из них. — Там вода плохая.

Плохая вода Орб не нравилась. Она начала грести вверх, но течение здесь было уже слишком сильным. Камера стояла на месте, пока у девочки не устали руки, потом снова медленно поплыла вниз.

— Мы должны вернуться! — воскликнули феи.

Одна за другой они покидали Орб и возвращались обратно в чистую заводь. Вскоре осталась одна Капелька.

— Попробуй грести к берегу, — предложила она.

— Зачем?

— Потому что ниже по течению живут злые феи. А если ты подгребешь к берегу, то выйдешь из воды раньше, чем встретишься с ними.

Орб попробовала грести к берегу… Тщетно, течение отбрасывало ее обратно на середину реки.

— Ох, мне пора возвращаться! — воскликнула Капелька. С ней действительно было что-то не так — локоны выпрямились, кожа потускнела. — Вылезай из воды, как только сможешь, Орб!

И фея ускользнула, оставив девочку одну.

Камера плыла вниз по реке, подпрыгивая на перекатах, и Орб приходилось крепко держаться, чтобы не выпасть и не утонуть. Потом река разлилась шире и стала похожа на небольшое озеро. На берегу его стояла фабрика. Из огромной трубы в воду лилась какая-то темная жидкость.

Вода здесь и вправду была плохой. Она помутнела и стала такой грязной, что Орб уже не могла разглядеть дно. Да и запах у нее был противный — воняло чем-то испорченным. Орб решила выполнить совет Капельки и стала грести к берегу, стараясь уплыть подальше от фабрики.

И тут появились феи. По размеру они были такими же, как первые, но тела их были скрюченными, а волосы спутанными.

— Что это? Никак дитя человека! — крикнула одна из них.

— Утопим ее! — хором завопили остальные.

— Разве вы не феи? — спросила Орб дрожащим голосом.

— Она нас видит! — закричали скрюченные создания. Похоже, их это испугало.

— Конечно, вижу, и слышу прекрасно! — сказала Орб.

Враждебные феи окружили камеру и уставились на девочку.

— Мы все равно можем ее утопить, — заявила, нахмурившись, одна из них. Глаза ее были мутными, как будто запотели изнутри.

— Не можем, пока она в этом круге, — заметила другая.

— Так вытащим ее оттуда!

Они начали брызгаться. Теперь это была уже не игра. Феи брызгались грубо, заливая водой лицо девочки.

— Эй, прекратите! — закричала она.

Но феи не прекратили. Одно из злобных созданий бросилось на Орб, скорчив ужасную рожу.

— Вытащим! Вытащим! — кричали гадкие феи.

Орб рассердилась.

— Ах так! — закричала она и замахнулась на фею кулачком. В фею девочка, конечно, не попала, зато сама подняла фонтан брызг. Тогда она принялась размахивать руками, заливая водой все вокруг, и громко визжать, да так, что лицо ее покраснело.

Нимфы были обескуражены. Никогда раньше они не видели такой вспышки ярости. Орб здорово умела выходить из себя. Иногда, к ужасу окружающих, у нее даже пена на губах появлялась. Вот Луна, та никогда не злилась, зато Орб делала это за двоих, если что-нибудь было не по ней.

Феи убрались на безопасное расстояние.

— Мы не можем дотронуться до нее, — сказала одна.

— И не надо, — ответила другая. — Есть много способов утопить смертного. Давайте устроим водоворот.

— Водоворот! — подхватили остальные.

Они принялись плавать по кругу, раскручивая воду. Добрые феи наверху тоже крутили водоворотики, для забавы, но этот был огромным. Камеру с девочкой затянуло в крутящуюся воронку. Она кружилась все быстрее и быстрее, а феи все ускоряли движение. В центре водоворота уровень воды заметно понизился. Камера накренилась, и Орб испугалась, что она опрокинется. Тогда ей придется отпустить свой спасательный круг, иначе она с головой нырнет в грязную воду. Ярость сменилась страхом. Что же ей теперь делать?

— Лодка! — воскликнула вдруг одна из фей.

— Нас не видят, — сказала вторая.

— Нет, видят!

Все феи внезапно бросили раскручивать водоворот и нырнули в темную воду. Поверхность воды разгладилась, и Орб тоже увидела лодку.

— Папочка! — закричала она.

И вот ее отец, Пейс, уже подплыл в своем каноэ, вытащил дрожащую девочку из воды и завернул в одеяло. Орб обняла его, рыдая от облегчения. Забыты были и гнев, и страх.

Но она была еще маленькой, и вскоре вспышка эмоций сменилась обычным любопытством.

— Папочка, а я видела фей! — воскликнула она.

— Ты видела фей? — переспросил Пейс, повторяя ее слова, как часто делают взрослые. Похоже, его это обрадовало.

— Там, наверху, были хорошие феи, а здесь такие гадкие! Почему, папа?

— Потому что здесь вода загрязнена. Фабрика сливает отходы, река портится, а живущие в ней феи изменяются в худшую сторону. Это очень грустно.

— Почему?

Пейс никогда не бранил дочку за ее бесконечные «почему». Он ее понимал.

— Потому что фабрика заработает больше денег, если будет выбрасывать отходы просто так, вместо того чтобы платить кому-нибудь, чтобы их увезли. Мы пытались закрыть фабрику, но у нее много денег, и она тратит их на то, чтобы мы не смогли ее остановить.

— А феи…

— Для них все это очень грустно, — согласился Пейс. — Однако мало кто из людей способен увидеть фею, вот никто и не оказывает им покровительства.

Он замолчал, подбирая понятные девочке слова.

— То есть никто не хочет помочь феям.

— Ой, как жаль, папа. Даже если эти феи и вправду гадкие.

— Да, печально. Может, когда ты вырастешь, ты сумеешь им помочь. И тогда эта колония фей перестанет быть гадкой.

Это было слишком сложно для понимания. Орб еще не могла себе представить, как что-нибудь может стать не таким, как теперь. Поэтому она задала следующий вопрос:

— Как получается, что никто не видит фей?

Пейс покачал головой.

— Просто у одних людей больше магии, чем у других, — сказал он. — Так же, как дети бывают разными. Одни повыше, другие пониже. Одни послушные, другие нет. У одних характер получше, а у других…

Пейс подмигнул. Он не сердился на Орб даже из-за ее вспышек, и это было одной из самых удивительных вещей на свете.

— Члены нашей семьи всегда имели магические способности. Одно из следствий этого — наша способность видеть фей.

— А есть другие?

Пейс вытащил лодку на берег.

— Да ты же сама знаешь, Глазик1.

Орб задумалась. Потом улыбнулась:

— Твоя музыка, папочка!

— Да, — кивнул Пейс. — Этот дар был у моего отца, у двоюродного брата и у меня. Может быть, он и у тебя появится, Тыквочка.

— Я слышала песню, — призналась Орб. Все равно отец скоро начнет выяснять, что она делала в озере. — Проснулась и услышала, и мне надо было ее найти. А я не смогла — она просто исчезла. И тогда я услышала реку, и она тоже пела, только не так, а феи позвали меня купаться… Не говори маме, ладно, пап?

— Ты обещаешь мне больше так не делать?

Орб снова задумалась.

— Но, папочка, я же должна найти ее!

— Яблочко, милая, ничего не получится.

— Почему?

— Потому что это Утренняя Песнь. Она стихает, когда кончается рассвет.

— Но…

— Завтра на рассвете она вернется. Я возьму тебя с собой, и мы вместе послушаем. Теперь обещаешь?

— Хорошо, папа.

— Тогда я могу не рассказывать маме.

— Хорошо, папа! — повторила Орб, обнимая его. — А почему ты не сердишься?

— Папы не сердятся на своих маленьких девочек…

— Ой, пап, ты все выдумываешь!

— Когда они проявляют магические способности, — закончил Пейс.

— Но я ведь не умею петь так, как ты!

— Ты слышала Утреннюю Песнь. И песенку реки тоже. Ты видела фей. Выходит, ты обладаешь нашей семейной магией. А сейчас мы просто узнали об этом. Я был старше тебя, когда впервые услышал Песнь, и еще старше, когда научился петь сам. Для этого нужно время, Орешек! Подожди.

— Хорошо, папа.

Орб видела, что отец очень доволен тем, что она слышала песню. Удачный поворот событий, после того как она натворила столько дел и чуть не утонула.

Орб сменила тему, на случай, если папа все-таки передумает и рассердится:

— А кем я прихожусь Луне?

По реакции Пейса было видно, что провести его ей не удалось. Но он все же ответил:

— Формально ты — ее тетя.

— Но я же не старше ее!

— Неважно. Мы с Ниобой вместе — твои родители, а по отдельности — бабушка и дедушка Луны. А ты наполовину приходишься сестрой каждому из ее родителей.

— Я знаю! — воскликнула девочка. — Но половина и половина — это целое! А значит, я ей совсем сестра!

Пейс покачал головой:

— Ты сестра отца Луны, Мага, по матери, и сестра ее матери, Бленды, по отцу. Вот они — две половины. Но каждая из них означает, что ты — тетя Луны.

Теперь уже Орб затрясла головой:

— Ты меня совсем запутал.

Они подходили к дому.

— Я могу нарисовать тебе схему, только боюсь, ты не сможешь прочесть имен.

— Я научусь, папочка! — воскликнула Орб.

И вот, когда они вошли в дом и мать умыла и вытерла Орб полотенцем, не задавая никаких вопросов, потому что видела предупреждающие взгляды отца. Пейс взял карандаш и бумагу и нарисовал такую схему:

Потом он взял эту схему и показал ее обеим девочкам, потому что Луна к тому моменту уже проснулась и изнывала от любопытства.

— Мой двоюродный брат, Седрик Кафтан, женился на Ниобе, — объяснял Пейс. — Это было давным-давно. Маг — сын Седрика и Ниобы. А я тогда же женился на Бланш, и у нас родилась дочь Бленда. Маг и Бленда — троюродные. Они поженились, и у них родилась ты, Луна.

Пейс легонько дернул Луну за волосы, и та улыбнулась. Разница между девочками составляла всего несколько дней, и они так и не могли запомнить, кто из них старше.

— Седрик умер молодым, — продолжал Пейс. — Потом умерла и Бланш. Тогда мы с Ниобой тоже поженились, и у нас родилась ты, Орб. Поэтому у вас с Магом общая мать — Ниоба, а с Блендой — общий отец, то есть я. А вы с Луной принадлежите к разным поколениям, хотя вы ровесницы и похожи, как двойняшки.

— А почему ты так сильно старше Ниобы? — спросила Луна.

— На самом деле я на одиннадцать лет моложе Ниобы, — улыбнулся Пейс. — Она была самой красивой женщиной своего поколения и осталась молодой.

Девочки поглядели друг на друга. Головки цвета гречишного и цветочного меда одновременно закачались, отрицая полученный ответ. Конечно, Пейс шутит! Всем же видно, что он намного старше Ниобы!

— Кстати, это связано с пророчеством, которое и к вам относится, — продолжил Пейс.

— С чем? — спросила Орб.

— С предсказанием. С чтением будущего, — объяснил ее отец. — С тем, что случится. Я думаю, пора вам его узнать.

— Да! — хором закричали девочки. Настоящая тайна!..

— Это было сложное пророчество, и Магу пришлось наложить на вас обеих защитное заклинание, чтобы никто больше не смог прочесть ваше будущее. Первая часть пророчества относилась к вашим отцам — мы тогда были молоды и не женаты. Там говорилось о том, что каждый из нас женится на прекраснейшей женщине своего поколения и у нас родятся дочери.

— И так и было! — воскликнула Луна. — Наши мамы…

— Да. Это первая часть. Но есть и вторая. Одной из дочерей суждено связать свою жизнь со Смертью, а другой — со Злом.

— Мы еще слишком маленькие, чтобы выходить замуж! — возразила Орб.

— Маленькие — пока. Но когда вы вырастете и станете такими же красивыми, как ваши матери, помните об этом предсказании и остерегайтесь. Никто не знает, что оно в точности значит.

— Мы запомним! — хором ответили девочки. Однако всерьез они к этому не отнеслись, потому что не ожидали, что когда-нибудь станут не такими, как теперь. Позже они еще вспомнят об этом, и Орб задумается: а не имеет ли ее сон какого-нибудь отношения к пророчеству? Что правда — венчание или мертвый мир?