Зеленоглазая леди

41

– Анна, вы будете танцевать?

Протанцевав с каждым из своих новых поклонников, Анна ухитрилась тайком пробиться к стульям у стены, где обычно собирались матроны, мечтавшие посплетничать. Там ее и нашел Чарлз. Бог знает сколько времени прошло с тех пор, как она танцевала с кем-нибудь, кроме Пола! Сначала ей казалось, что не стоит танцевать с другими – это попахивает неверностью. Но Пол умер, и теперь, когда Джулиан против ее воли вытащил из траура, не было причины так уж отказываться от удовольствия. При этой мысли она вдруг почувствовала себя невероятно молодой и беззаботной.

– С удовольствием.

Она весело улыбнулась Чарлзу, позволив ему взять себя за руку. Сидевшие рядом дамы улыбнулись с одобрением, а Чарлз поднял ее, собираясь танцевать.

Грейс Кэррол заиграла другой бравурный сельский танец, и Анна с легкостью протанцевала его. Ей было так весело! Так славно смеяться и танцевать, даже невинно флиртовать с разными мужчинами. Приятно было сознавать, что на ней красивое платье. Приятно, что оно делало ее привлекательной. И чертовски было приятно видеть восхищение в глазах партнеров.

Джулиан, черт бы его побрал, конечно же, прав, заставив ее выйти из заточения. Прав, что привез ее сюда.

Она поискала его глазами. Теперь он танцевал с Элинор Чейзен. В своем вечернем наряде он выглядел невероятно красивым, с этими черными волосами, зачесанными гладко назад и перевязанными на затылке простой черной лентой, с дьявольскими искорками в глазах. Он явно поддразнивал свою изящную партнершу, а выглядел так, что у Анны дух захватывало.

Анна испытала укол ревности. Казалось, он без всяких усилий подчинял себе женщин. Это было для него столь же естественно, как дышать. Может быть, он решил увлечь ее, потому что не мог поступить иначе? Он что, считал необходимым очаровать каждую встречную женщину?

Эта мысль была весьма неприятной, но Анна отогнала ее прочь.

Мелодия закончилась. Грейс поднялась со стула – должно быть, слегка передохнуть.

Джордж Харрис и Дэвид Чейзен играли в вист, а их жены с удовольствием сплетничали в другой половине комнаты. Мэри Чилдерз обмахивалась веером и болтала со своим мужем. Антуанетта без особого труда удерживала возле себя молодых Кэрролов, млевших от восторга, а дочери Кэррол беспомощно наблюдали за этим. Анна посочувствовала Ло-касте и Люсинде. Со своими тускло-каштановыми волосами и простыми непривлекательными лицами, не говоря уже о фигурах, облаченных в безвкусные платья с обилием воланов, оборок и лент, они никак не могли соперничать с Антуанеттой. Хозяйка дома выделялась своей крикливой красотой. Ее щеки и губы были такими же яркими, как и вишнево-красные полосы на платье, а декольте и узкий корсаж представляли пиршество для мужских глаз. Разумеется, всю эту нежную белую плоть щедро сдабривала рисовая пудра, но то, что было понятно женщинам, мужчины не могли разглядеть. Девочки Кэррол были сразу же отодвинуты на второй план, а по лицам молодых Харрисов можно было понять, что они совершенно ослеплены пышной красотой Антуанетты.

«Странно видеть, какие преимущества дает столь дебелая грудь», – отметила про себя Анна с отвращением.

Чарлз отвел Анну в дальний угол зала и принес им обоим по чаше пунша. Анна медленно цедила восхитительный напиток и улыбалась ему. Но вдруг за ее спиной раздался голос, услышать который она жаждала весь вечер:

– Приятно проводите время?

В голосе Джулиана она расслышала раздражение. Он явно был не в восторге от того, что Анна так уютно чувствует себя с Чарлзом. Похоже, это расслышала только Анна.

На мгновение их взгляды встретились. И вдруг ей показалось, что они одни в комнате.

– Невероятно! А вы?

– Конечно! Мисс Чейзен – прелестная партнерша.

Элинор, висевшая у него на руке, захихикала и скромно потупила глазки. Право, было непонятно, что нашел Джулиан в этой молодой и глупой девчонке. Разумеется, если не считать того, что она была очень хорошенькой, да к тому же наследницей огромного состояния.

Улыбка Анны угасла.

Элинор подняла глаза и застенчиво улыбнулась Джулиану. Анна готова была поспорить на свои сережки, что эта девчонка примеряла и улыбку перед зеркалом. Она знала Элинор еще тринадцатилетней девочкой и помнила, что та всегда была большой кокеткой и уж никак не робкой.

Возможно, мать внушила ей, что бойкостью мужа не заполучишь. И Анна нахмурилась, подумав, что Элинор, возможно, ищет в Джулиане мужа. Она все еще хмурилась, нотут Грейс Кэррол, по-видимому, подкрепившись чашечкой чаю, снова села за фортепьяно. Ее муж уютно устроился рядом.

– Что мне сыграть на этот раз? – спросила Грейс через плечо, обращаясь ко всему обществу.

– Вальс! Вальс!

Элинор была в экстазе. Она снова вспыхнула и потупила глазки, а Анна закусила губу. Конечно, Джулиан был не так глуп, чтобы попасться на такую дешевую уловку. Его нельзя было обмануть этой наигранной невинностью. Но, бросив взгляд на него, Анна осталась разочарованной – на его лице явно читался интерес к партнерше.

Но Антуанетта, покинув Харрисов, уже шествовала через всю комнату к группе, где был Джулиан. Анна наблюдала за ее приближением с таким же видом, как если бы смотрела на подползающего паука. Видела она и то, как Локаста и Люсинда рьяно принялись искать партнеров.

Покинутые Антуанеттой, юноши Харрис оказались легкой добычей.

Локаста сейчас танцевала с Майклом Харрисом, а Люсинда – с Джонатаном. Грейс сидела за фортепьяно и победоносно улыбалась. Ни для кого не было секретом, что она возлагала большие надежды на брак младшей дочери со старшим отпрыском Харрисов. Потому никто и не удивился, что она так охотно согласилась сыграть вальс. И вот наконец зазвучали вступительные аккорды вальса.

– Анна, – начал Чарлз, поворачиваясь к ней.

Та, исподволь наблюдая за Антуанеттой, смущенно улыбнулась ему. Расстояние до ее добычи стремительно сокращалось, а Том Харрис спешил Анне навстречу. В конце концов, можно потанцевать и с Чарлзом, раз Джулиан, этот единственный мужчина, с кем бы она действительно хотела танцевать, даже не пригласил ее!

Но нет, Анна не могла, решительно не могла бросить Джулиана в хищные объятия этой веселой вдовушки или этой наигранной невинности с широко раскрытыми глазами. Ни в коем случае! Она желала его сама.

– Помнится, я обещала этот танец своему деверю, – сказала она, улыбаясь как можно приветливее, чтобы не обидеть Чарлза, и положила руку на плечо Джулиана. – Разве не так, Джулиан?

Одно мгновение, всего одно короткое мгновение, он молча смотрел на нее. Анна уже начала опасаться, что он откажется. Это было бы крайне унизительно для нее, но Джулиан просто улыбнулся, беря ее за руку.

– Какая у вас замечательная память, Анна! Прошу прощения, мисс Чейзен, мистер Дамесни.

Элинор надулась, а Джулиан повел Анну на середину. Антуанетта, опоздавшая всего на долю секунды, все-таки сумела взять себя в руки, вымученно улыбнувшись. Чарлз же остался в замешательстве. Он явно не знал, как развлечь сразу двух прелестных женщин, желающих танцевать с другим. На танцевальной площадке Джулиан заключил Анну в объятия.

Она вдруг поняла, что именно этого ей все время и хотелось больше всего.

– Чем обязан чести побыть в вашем обществе? Прежде у меня появилось отчетливое впечатление, что вы явно мною недовольны.

– Это так.

– Значит, вы так и не простили меня за то, что я заставил вас поехать?

– Нет, не простила.

– Обманщица!

Это было все, что он произнес. Но Джулиан улыбался, будто прекрасно знал, почему она заставила его танцевать.

Стараясь обуздать свою предательскую плоть, Анна опустила глаза, как это сделала бы Элинор Чейзен. Этот плут был невозможен. У нее возникло неприятное чувство, что он прекрасно понимает, какое действие оказывает на нее. Она была вынуждена терпеть его руку на своей талии, терпеть его сильные теплые пальцы, сжимавшие ее ладонь, но старалась не обращать внимания на то чувство, которое возникало у нее, когда их бедра соприкасались. А еще улыбаться ничего не значащей вежливой улыбкой, дабы не вызвать подозрений у наблюдавших за ними досужих кумушек. Широкая юбка задевала его сапоги, и шелест этого соприкосновения звучал тревожно и волнующе. Она старалась не смотреть на него, но все равно что-то вызывало у нее головокружение и тревогу. Все кружилось за его спиной... А она все смотрела на его рот, хотя смотреть не следовало.

Одного взгляда на эти приоткрытые в улыбке губы оказалось достаточно, чтобы Анна вдруг вспомнила, какие ощущения она испытывала от его поцелуев.

И внезапно у нее возникло яростное желание, чтобы он поцеловал ее.

– Если вы не перестанете смотреть на меня так, я вызову шок у ваших друзей – начну заниматься с вами любовью прямо здесь, у всех на виду.

Щеки Анны залил пунцовый румянец. Смущенная, она подняла на него глаза, и их взгляды снова встретились. Не мог же он догадаться, о чем она думает? Или мог?

– Читать ваши мысли очень легко'. Они написаны на вашем лице, – сказал он, будто она вслух задала ему вопрос.

– Не знаю, о чем вы говорите!

Он посмотрел на нее насмешливо.

– А я-то думал, что вы не трусиха, Анна.

– Я не трусиха!

– Трусиха! Вы хотите меня, я это знаю. И я... я хочу вас. Последние его слова были произнесены хриплым шепотом.

– Перестаньте! Могут услышать! – зашипела она на него, бросая украдкой взгляды вокруг.

Мимо них скользили другие пары, погруженные в танец. Они явно не ведали о том, какие чувства ее одолевают, как бушует горячая кровь. Господи, этот человек мог лишить ее разума всего лишь словом!

– Вам ведь нравится быть царицей бала? – задал он провокационный вопрос, мягко улыбаясь и заранее зная ответ.

– Очень.

Анна вызывающе вздернула подбородок. Она уж точно не хотела, чтобы кто-нибудь догадался о том, какое действие Джулиан оказывает на нее.

– Я так и подумал! Вы вышли за Пола слишком уж молодой. У вас не было возможности получать удовольствие от жизни.

– Мне бы хотелось, чтобы вы перестали говорить язвительно о Поле.

Ей было так трудно сохранять необходимую дистанцию между ними, потому что на самом-то деле ей очень хотелось обвить его шею руками.

– Я так и сделаю, когда вы забудете его, – произнес он сквозь зубы.

И вдруг до нее дошло! Во внезапном озарении она поняла то, что уже давно подозревала, что мучило ее.

– Господи! Вот в чем дело! – воскликнула она в ужасе. – Вы хотите меня, потому что прежде я принадлежала Полу. Получается, что я – это всего лишь один этап в вашем бессмысленном соперничестве с братьями!

Он ничего не ответил, только смотрел на нее не отрываясь с таким видом, будто она ударила его.

В этот момент темп музыки вдруг ускорился, и Джулиан закружил ее по танцевальной площадке все быстрее и быстрее, обнимая так крепко, будто хотел раздавить. Его губы изогнулись в язвительной усмешке.

Анна заставила себя улыбнуться. Она догадывалась, что для других танцоров и всех, кто просто наблюдал за танцами, они выглядели так, как и любая другая пара. Он – такой высокий и смуглый, с этой своей разбойничьей красотой, с четкими, будто высеченными резцом, чертами; и она – маленькая, хрупкая, в серебристо-зеленом платье, с молочно-белой кожей, похожая на лесную фею. Анна представила себе эту картину, и на ум пришли Аид и Персефо-на. Она подумала, что любовь и ненависть, которые Пер-сефона испытывала к своему похитителю, вероятно, были столь же сильны, как и те чувства, что питала она к Джулиану.

Ей ужасно хотелось ранить его, уязвить, заставить страдать, отплатить ему за то, что мучило ее сейчас. И в то же время она жаждала свернуться калачиком в его объятиях, чтобы он сжимал ее и никогда не отпускал.

По его реакции она поняла, что не ошиблась. И от этой мысли ей захотелось плакать.

– Ведь это правда? Да? – спросила она тихо, когда темп танца стал более спокойным.

– Вы так хорошо меня знаете, – насмешливо сказал он, прижав ее к себе неприлично крепко.

– Пустите! Вы держите меня слишком близко к себе! – прошипела Анна.

Пуговицы его жилета врезались ей в грудь, а бедрами он давил на нее так, что их ноги оказались тесно прижатыми друг к другу. Бороться с этим было бесполезно и не дало бы ничего, кроме нежелательного внимания окружающих к их скандальной близости. Все это мгновенно пронеслось в мозгу Анны, и она изо всех сил наступила острым каблуком ему на ногу.

– Ох!

Другие пары выделывали рядом какие-то пируэты и, конечно же, заметили интригующую сцену, разыгравшуюся на их глазах. Анна чувствовала их любопытные взгляды.

– У меня болит голова, – сказала она отчетливо, чтобы каждый мог ее услышать. – Думаю, мне лучше сесть.

– Что ж, в таком случае я отвезу вас домой, – ответил Джулиан ледяным голосом, взяв ее за руку.

Анне не оставалось ничего другого, кроме как позволить сопровождать ее к выходу.