Земли Меча и Магии. Ящеры. Книга 1

Часть 1

Земли меча и магии. Болотный замок.

Уважаемые читатели, внимание!

Данная книга описывает не похождения Игрока-человека, а передает взгляд на события со стороны Неигровых Персонажей (НПС - NPC - non player character).

Как это все произошло - при генерации новых Секторов, произошел сбой в модулях памяти сервера и информация о портале в реальный мир, полученный расой Демонов, оказалась нестертой и попала вновь сгенеренным ящерам. Так как механика мира Земель не позволяет знаниям браться из ниоткуда, движок игры "позволил" шаманам расы самим разработать такое заклинание. События начинаются с первого же дня существования Замка. Вся память персонажей, как и их предыстория - результат генерации локации, то есть, рандомно прописанные текстовки, назначение которых - наполнение мира более-менее связной и вменяемой информацией.

Желающие ознакомится с основными понятиями и героями книги, в конце есть краткий глоссарий.

***

Сколько он себя помнил, Тщъецих-х всегда был болотным стражем.

Юным, молодым, зеленым ящером привел его на Заставу Старший Самец их рода, рода Оброненной Чешуйки Великого Яшера. Огромными, нежно-желтыми глазами смотрел он на окружающий мир, впервые покинув уютный полумрак Садка.

Особо скорбеть ему было не по ком, так как в его расе ящеров не было таких понятий, как «родные», «близкие».

Были «те, кто меня отложил», «те, кто нас высиживал» и «те, кто воспитывал».

Первых в лицо знали лишь те, кого вырастили не в Садке, а в личном Гнезде. Такого права, права иметь свое Гнездо, свою самку или самца, и своих Детенышей, удостаивались лишь имеющие особые заслуги перед родом.

Вторые, их было немного, а назывались они – Пасс-са. Чаще всего, о том, кто именно высиживал кладку, в которой было то или иное яйцо, можно было узнать много позже. Это были крупные, толстые, но слабые представители расы, имевшие большие слои подкожного жира и даже умевшие регулировать температуру своего тела, что позволяло им поддерживать в Кладке под собой стабильную температуру. Именно ту, которая и нужна яйцам.

Наконец третьи, Воспитатели. Те, кто сопровождал молодого Ящера от момента вылупливания и до самого вступления в Возраст. Иногда ими становились постаревшие ящеры любого из полов, которые не могли выполнять свои прямые обязанности, но успели за свою жизнь узнать многое. Но большинство Воспитателей были Пасс-са.

Тщъецих-х вспомнил, как теплый и, вначале, уютный мрак Начала, становился все теснее, все сильнее давил на него со всех сторон. Вначале маленький… кто? Он и сам не знал, кто он, старался сжаться посильнее, чтобы подольше оставаться тут, где не страшно и хорошо. Но что-то внутри него требовало расправить плечи, выпрямиться и проникнуть туда, за грань окружавшего его мрака, откуда исходили ощущения заботы, ласки и тепла. Наконец, словно решившись, он начал распрямлять свои лапы, вытянул шею, чувствуя, как что-то плотное, но мягкое, которое окружает его, поддается, тянется… Но ему не хватало сил, чтобы прорвать ее. Страх остаться тут навсегда, скованным и спеленатым, обуял его и он закричал. Беззвучно для самого себя, широко раскрывая маленькую пасть, он звал, звал на помощь, и она пришла.

В одном месте тьма, окружавшая его, вдруг начала прогибаться внутрь. Выгибаясь все сильнее, она больно уколола малыша и вдруг превратилась в нечто восхитительное, слепившее его и звавшее наружу, прочь из этой оболочки, которая теперь казалась ему такой тесной и неуютной.

Напрягаясь всеми своими лапками, маленький ящер выбрался наружу, в ослепительный, безграничный, такой пугающий и, одновременно, манящий, окружающий мир.

Нечто влажное и нежное ласково облизало его с ног до головы, освобождая от слизи и остатков скорлупы, покрывавших светло-зеленую кожу только что родившегося.

Огромные желтые, с вертикальным зрачком, глаза, смотревшие на него, и голос, приветствовавший его в этом мире.

- Здравствуй, малыш.

- Зд… равствуй…те. – ответил он. – Кто я? Где я? Что это вокруг? И кто Вы?

- Меня зовут Лишицс-с. Я - твой Воспитатель. Вокруг нас находится Мир, в который ты явился. Ты сейчас находишься в Кладке. Иди сюда, я отнесу тебя в Садок.

И большой Ящер, наклонившийся над только что родившимся малышом, открыл свою пасть, призывно маня того раздвоенным языком.

Тщъецих-х вынырнул из своих воспоминаний.

К Заставе приближался очередной караван волосатых двуногих, называвших себя «люди». Их прибытие обозначало, что на Рынке появятся новые необычные вещицы, и, быть может, купив и подарив одну из них, Тщъецих-х сможет наконец-то добиться расположения со стороны гордой и неприступной Тши-ва-ли.

Ш-ш-ш… Его язык несколько раз дернулся в пасти туда-сюда, выдавая высокую степень эмоционального подъема. Гибкое зеленое тело, длинные, чуть загнутые когти, которые их владелица каждое утро полировала золой и чернила углем.

Она вылупилась и выросла в отдельном Гнезде. Ее отец во время одного из нападений врагов совершил дерзкую одиночную вылазку, самолично убив кого-то из командиров осаждавших. Обнаруженное поутру в собственной, охранявшейся усиленным нарядом, палатке тело настолько подорвало мораль противника, что тот свернул лагерь и ушел восвояси.

Этот смелый поступок, сохранивший, как минимум, множество жизней воинов рода, а, если быть честным, то и сам род, был по достоинству оценен Советом. Храбрый воин получил право на персональное гнездо и на выбор Самки. Впрочем, с последним проблем не возникло. Стать супругой такого смелого воина желала каждая свободная самка, так что…

Увы, в данный момент у его рода не было врагов, а, значит, и не было шансов отличиться в бою, совершив выдающийся подвиг. Оставался лишь путь длительных ухаживаний и подношений, который не давал никакой гарантии, но сохранял хоть какой-то огонек надежды.

А может, это сами болотные боги решили смилостивиться над ним, подумал Тщъецих-х. Ведь если он первый встретит торговцев, то и первым сможет осмотреть их товары, выбрав самое лучшее для Тши-ва-ли.

- Приветствую тебя, о, славный воин своего рода! Да погибнут все твои враги бесхвостыми!

Вообще-то, по обычаю, произнося данное приветствие, требовалось еще щелкнуть хвостом по воздуху. Чем громче щелчок, тем искреннее пожелание, но чего можно требовать от и так бесхвостой расы.

Тем не менее, торговец смог удивить Тщъецих-ха, высвободив заранее припрятанный в длинном рукаве верхней накидки кнут и произведя тем требуемое действие.

Воин, абсолютно не задумываясь, ответил на приветствие, широко распахнув пасть и громко клацнув зубами, захлопывая ее.

Теперь срочно надо вспомнить ответное приветствие. Вроде бы так:

- Долгого лета твоей жизни.

- Спасибо, - показал клыки человек. – только правильно «долгих лет жизни тебе». Впрочем, думаю, я и сам не совсем корректно поприветствовал славного воина. У тебя есть ко мне вопросы?

- Да, скажи, среди твоих товаров есть что-то, что можно подарить Молоденькой Самке?

- О-о-о… - опять скаля клыки, протянул торговец. – так вот, что интересует нашего славного воина. Да-да, конечно, у меня есть кое-что.

Человек порылся в ближайшем тюке и достал несколько круглых плоских капель воды, которые не растекались, а лежали на его ладони, словно крупные чещуйки. В них отражалось небо.

- Это называется «зеркало». – начал рассказывать торговец. – Ни одна красавица, а я уверен, что Ваша избранница безумно красива, не устоит перед соблазном полюбоваться на саму себя.

Тщъецих-х задумался. Да, такой артефакт он уже видел и неоднократно. Счастливые обладательницы этих «зеркал» были объектами зависти со стороны других самок, так как могли полюбоваться на себя со стороны и поправить неровно лежащие чещуйки, пригладиться не вовремя встопорщившийся гребень… Да мало ли, где именно нужно самке навести красоту на своем теле, чтобы быть еще более привлекательной для самцов своего рода.

Единственное, что не устраивало Тщъецих-ха, это то, что таких зеркал было несколько. А это могло обозначать, что точно такой же подарок может сделать какой-то другой самец другой самке, делая его подарок не таким уж необычным.

Еще хуже был бы вариант, если бы Симестс купил такое же зеркало и подарил его Тши-ва-ли. По законам рода, самка, получившая от двух самцов одинаковый подарок, имела право оставить оба себе, не ответив взаимностью никому.

Перед Тщъецих-хом возникла морда Лишитцс-са.

«Воспитатель, но почему так?

Потому, что серое однообразие затягивает хуже болота. Если два самца не смогли придумать ничего уникального, ни один из них не достоин осеменить кладку Самки.»

- Скажи мне, человек-торговец, а есть ли у тебя еще такие зеркала, но больше?

- Хм… - задумался волосатый. – Воин желает сделать выдающийся подарок? Надеюсь, она того стоит.

По команде говорившего, другие люди развязали еще один тюк, который был размещен в центре повозки и был обложен прочими тюками так, чтобы оказаться защищенным от случайных ударов.

У Тщъецих-ха перехватило дыхание. Такого большого зеркала он еще не видел. Да, подарив такое, он точно сможет претендовать на благосклонность Тши-ва-ли, а, значит, один сезон ее кладки будет точно его. И не просто один. Первый! Да и получить разрешение на личное Малое Гнездо при наличии постоянной самки, будет гораздо легче.

А там, или война все же начнется, или у него таки выпадет шанс отличиться и заслужить право на собственное Гнездо, куда, естественно, будет приглашена особым брачным танцем его Избранница, Тши-ва-ли.

Конечно, цена, запрошенная за это зеркало, была велика. Практически все сбережения Тщъецих-ха должны были сменить своего владельца, но тонкий стан Тши-ва-ли, стоявший перед глазами молодого ящера, перевешивал все.

Договорившись о месте и времени встречи, болотный страж вернулся на свой пост. Караван волосатых существ продолжил свое движение в сторону Замка. Где-то там, посреди прочих товаров, лежало то, что теперь занимало все мысли Тщъецих-ха, подарок для вожделенной Тши-ва-ли.

Оставшаяся часть дежурства прошла без приключений. Единственное, что немного омрачило настроение Тщъецих-ха, это довольное выражение морды Симестса, пришедшего в смене.

- Доброй Тины тебе, Тщъецих-х. Как прошло дежурство?

- И тебе доброй, Симестс. Спасибо, хорошо.

- Я так понимаю, караван торговцев прошел через твой пост? Или ты его проспал?

- Нет, не проспал. Да, я его видел…

- А я не только видел. Я уже успел ознакомиться с теми товарами, которые они привезли! И знаешь, я думаю, что выбранное мной, наконец-то разгонит застывшую кровь в сердце несравненной Тши-ва-ли.

- Удачи тебе.

- И тебе…

Тщъецих-х несся в Замок сломя голову. Надо срочно выкупить у торговца зеркало. Или… Молодой ящер остановился как вкопанный, взрыв когтистыми лапами влажную приболотную землю. Нет, человек не мог так поступить. Пообещать зеркало ему, Тщъецих-ху, а продать Симестсу.

Надо быстрее попасть в Замок, чтобы успокоить свое сердце. И, распугивая диких стрекозмей, он понесся дальше, длинными, широкими прыжками.

В Замке царило ощущение праздника. Еще бы, ведь прибыли торговцы, а значит, лавки на Рынке наполняться товарами, проходы – шипящей толпой, а лапы – новыми покупками.

Тщъецих-х, вытянув повыше шею, внимательно осмотрел ряды. Вроде бы там, в третьей лавке от начала ряда, промелькнуло одеяние цвета крови теплокровных, красное. Хорошо, что Лагерь Воинов, где размещались все свободные ящеры, был прямо по пути к Рынку, он успел забежать к себе и взять оговоренную сумму.

Да, так и есть. Торговец, едва увидев Тщъецих-ха, оскалил клыки и призывно махнул рукой.

- Приветствую Вас, молодой воин. Как у вас принято говорить с утра, доброй охоты?

- Щедрой добычи и Вам.

- Я так понимаю, Вы пришли за своим заказом?

- Да, я надеюсь, Вы его никому не продали? – выпалил взволнованный Тщъецих-х.

- Не надо меня оскорблять! – возмутился человек. – Мы всегда держим свое слово. Пусть даже ко мне уже и подходил с утра молодой ящер и просил продать ему что-то, что может заинтересовать молодую Самку…

Симестс! Птичий выродок!

- Вот моя плата.

- Так, пересчитаем… Да, все в порядке. Желаете осмотреть зеркало еще раз, чтобы убедиться, что с ним все в порядке?

Помощники торговца вытащили и развернули его, Тщъецих-ха, покупку. В огромном зеркале, при свете дня оно казалось еще больше, чем вчера, отразилась почти вся рыночная площадь позади молодого ящера. Его сердце забилось сильнее, в отражении он увидел сразу нескольких Самок, которые, увидев его покупку, восхищенными глазами следили за ней.

Среди невольных зрительниц оказалась и она, Тши-ва-ли.

Тщъецих-х оскалил клыки. Ну, что ж, самое главное уже сделано, ловчая яма вырыта, приманка положена и зверь уже направляется к ней.

На ночную смену заступали обычно самые опытные воины, предоставляя молодым самое лучшее время суток для их дел.

На сегодняшние Вечерние Игрища у Тщъецих-ха были самые серьезные намерения, Тши-ва-ли не устоит перед его подарком.

Уже Старшая Самка рода вынесла священный огонь из Замка, уже запылал костер во дворе и молодые ящеры обоих полов потянулись на освещенную площадку.

Тщъецих-х, вместе с прочими Самцами, которые будут претендовать сегодня на благосклонность Самок, вышел ближе к огню и начал свой танец. Основная цель была – показать свое тело во всей красе и силе. Каждая чешуйка была натерта маслом особых болотных растений, а сильные мускулы рельефно перекатывались под светом ночной властительницы неба. Чередуя прыжки и плавные развороты, Тщъецих-х совершенно внезапно оказался нос к носу с Симестсом.

- Уж не ради ли несравненной Тши-ва-ли вышел ты сегодня к огню Костра Молодых?

- Я так думаю, ты вышел сюда с той же целью.

- Чем же ты собрался завоевывать ее признание? Уж не набором красок ли для расцвечивания гребешка?

- Нет, Симестс, эту мелочевку дари лучше ты. Я предпочитаю оценивать благосклонность несравненной Тши более дорогими и весомыми подарками.

- А с каких это пор она разрешила тебе называть ее «Тши»?

- Разрешит, как только получит мой подарок.

- Ха, будь готов к тому, что она его просто заберет, сравнив с моим!

- Так значит, мы оба сегодня танцуем ради Тши-ва-ли?

- Да!

- Так что, парный танец?

- Согласен!

Парный танец, согласно обычаям расы ящеров, танцевали Самцы, которые заранее знали, что оба претендуют на внимание одной и той же Самки. Его идеей было абсолютно точное копирование всех движений соперника во время его «прохода». На обратном ходу ведущий и ведомый менялись местами. Понятное дело, что в этом случае линия, вдоль которой выполнялся танец, шла от огня к избраннице, в отличии от одиночного танца, где траектория была гораздо свободнее, но необходимо было непрерывно смотреть в глаза той, ради которой выполнялся ритуал.

Здесь же, напротив, следовало смотреть глаза в глаза сопернику, ни на секунду не отводя взгляда, чтобы не пропустить ни малейшего движения телом от ведущего.

Еще одно различие заключалось в том, что зрителям не запрещалось делать мелкие пакости одиночному танцору. Подкидывать под ноги колючки, угольки и так далее.

В случае же парного танца любое вмешательство со стороны или подлость от соперника были категорически запрещены. Считалось, что в борьбе за право обладать Самкой имеют право соперничать лишь двое и, ни болотные боги, ни другие ящеры, не имеют право вмешиваться.

Ведущий, который завел ведомого в яму, костер или вывел того на неровность почвы, спровоцировав таким образом сбой в танце соперника – тут же проигрывал состязание. Если же ведомый успевал остановиться, то пара выводилась на центр площадки, и состязание продолжалось. Естественно, что попытка сбить соперника с ритма была рискованна в первую очередь для самого танцора, ведь если тот все же пойдет за тобой в ловушку, то проиграешь ты. Зато, если его обмануть и вынудить сбиться с ритма просто так, заставив подумать, что ты его ведешь в огонь – самое милое дело. Такое не только не порицалось, а напротив, поощрялось.

- Начали?

- Веди.

Через несколько проходов Тщъецих-х потерял счет рывкам, прыжкам, плавным уходам с линии и прочим движениям, которыми они с Симестсом пытались сбить один другого с толку.

По молчаливому согласию, они постоянно делали оборот так, чтобы была возможность посмотреть на объект их танца, Тши-ва-ли. От той уже давно отсели подальше подруги, оставив ее сидеть в одиночестве, чтобы всем зрителям было понятно, ради кого ведется молчаливая битва двух танцоров.

Первая часть танца была завершена, та, в которой Самцы демонстрировали свое умение владеть телом, его гибкость, силу и красоту. Теперь наступал черед продемонстрировать умение быть в паре и работать вместе с остальными.

Семья у ящеров, получивших право на личное Гнездо, складывается из трех членов, каждый из которых, уникален и неповторим.

Фатхесс, Самец, «тот, кто нас зачал», Матсса, Самка, «та, кто нас отложил» и Пасс-са, «высидевший и воспитавшие нас». К первым обращаются «Ты, он», ко вторым – «Ты, она», а к третьим – «Вы, они», вне зависимости от того, к одному или нескольким.

Итак, вторая часть танца заключалась в том, насколько слаженно сможет вести за собой, не касаясь его, Самец Пасс-су. В данном случае, приглашая себе «напарника» танцор мог как продемонстрировать свой второй выбор, так и предоставить его своей избраннице. Впрочем, самым блеском чешуи было, предложить партию Пасс-са своему конкуренту, заняв позже его же место.

Такой вариант был самым сложным в исполнении, но и самым зрелищным и весомым, так как не имеющий способностей к магии Разума, Самец, исполняющий роль Пасс-са, вынужден был идти за ведущим, ориентируясь лишь на свое чувство ритма и умение предугадывать дальнейшие намерения соперника.

Для Самки, ради которой затевался парный танец, это было возможностью убедиться в готовности Самца быть хорошим охотником и добытчиком, который может найти затаившуюся добычу, поняв ее поступки и движения.

Тщъецих-х чуть замешкался, чем не преминул воспользоваться Симестс, тут же заявивший свое право первым повести танец от лица Самца.

В отличии от предыдущей части, где превалировали длинные прыжки и уклоны, здесь, казалось, что танцоры идут ровно и неподвижно. Если только не присматриваться к их телам. Постоянная мелкая дрожь охватывала то одну часть тела, то другую.

Вот Симестс широко раскинул передние лапы в стороны, вынуждая Тщецих-ха метаться глазами по всему его телу в поисках того участка, который теперь движется по-новому. Не так, как у него.

Соперник начал медленно перебирать пальцами левой верхней лапы, отвлекая внимание Тщъецих-ха. Ага, значит, сейчас надо обратить внимание на нижние лапы, подумал молодой ящер. И точно, практически тут же правая стопа стала выворачиваться, словно подвернутая в погоне за добычей.

Спустя несколько проходов соперники поменялись местами. Теперь настала очередь Тщецих-ха вести партию. Начав вращение кистью левой лапы, он дал время Симестсу сосредоточить внимание на своих стопах, после чего... прекратив вращение, растопырил пальцы на ней же. Выждав некоторое время, на протяжении которого зрители, видевшие все его тело издалека и сразу обратившие внимание на несогласованность движений его соперника, Тщецих-х повторил фокус с правой кистью.

Когда окончательно сбитый с толку Симестс полностью сконцентрировался взглядом лишь на верхних лапах, Тщецих-х начал покачивать бедрами, словно Самка. Не так сильно, как это делают представительницы нежного пола, но достаточно заметно, чтобы зрители смогли заметить и тут рассогласованность в движениях.

Внезапно из толпы вышел еще один молодой ящер, представитель мудрого пола, Пасс-са. Став позади Симестса, он также принял участие в танце, на этот раз абсолютно точно копируя все движения, скрытого от его взора телом проигрывающего, ведущего Тщецих-ха.

"Бифушихх", вспомнил его имя ящер. Молодой, подающий надежды шаман, о котором часто упоминают в разговорах, как об инициативном и сильном в плане магического запаса.

Внезапно Пасс-са сделал величественный жест лапой, привлекая внимание всех, и зрителей и танцоров к себе, давая понять, что он предлагает отдать ему роль ведущего.

Получив одобрение от Старшей, оба танцора стали по бокам от Бифушихха и приступили к потрясающему по своей синхронности, плавности и красоте тройственному танцу.

Негромкое шипение, донесшееся от рядов зрителей, дало понять танцующим, что их исполнение идеально и великолепно.

Наконец, решив, что все, в том числе и избранница, в достаточной мере насладились зрелищем, Старшая Самка рода объявила об окончании состязания.

Те Самки, ради которых велись одиночные танцы, сейчас придирчиво (и не очень) рассматривали подношения, либо давая согласие, либо отрицательно качая мордой из стороны в сторону.

Наконец, их осталось трое, два Самца, один Пасс-са и одна Самка.

Тщъецих-х метнулся к тому месту, где, заранее заботливо завернутое в шкуру крупного ездового ящера, лежало огромное зеркало. Основная проблема заключалась в том, что он планировал одаривать сегодня лишь Самку, без Пасс-сы. Но ведь и для того, так же желательно преподнести какое-либо подношение. Это - ношенное, это старое... Вот, есть! Прекрасный набор для ухода за когтями и гребнем спины. Пилочки, кисточки и новые яркие краски. Тщъецих-х только сегодня, перед Игрищами один раз воспользовался этим набором, так что...

Ну что, Симестс, посмотрим, кто кого?

Так получилось, что они вместе вернулись к Тши-ва-ли и почти одновременно развернули свои подношения.

В свете Костра россыпью небесных звезд рассыпались искорки шикарного ожерелья. Сердце Тщъецих-ха ёкнуло, уж не окажется ли его подарок блеклым перед такой красотой. Раздавшийся вздох восхищения со стороны зрителей только добавил ему волнения. Самое плохо было то, что и Старшая Самка озвучила свое мнение по поводу такого подношения одобряющим цоканьем языка. Для Пасс-са Симестс выложил довольно неплохую набедренную повязку, расшитую красными нитками и украшенную несколькими сушенными ягодами.

У Тщъецих-ха на кончиках языка вертелась колкость, мол, это запас еды, если добытчик не сможет принести домой ничего, но молодой ящер решил сдержаться, так как подобное высмеивание даров соперника могло быть весьма неоднозначно воспринято в первую очередь самими одариваемыми, да и зрители могли не оценить шутки.

Словно второй Костер загорелся на поляне, когда пламя отразилось в зеркале. Высотой в половину роста крупного ящера, оно было сопоставимо с большим щитом и полностью вмещало в себе отражение Тши-ва-ли.

На этот раз вздоха не было. Были передние лапы, прижатые в немом восхищении к мордам. Тщъецих-ху не было видно реакции Тши-ва-ли, закрытой от его взора зеркалом, но зато он видел реакцию Старшей Самки рода – округлившиеся глаза и слегка отвисшая вниз челюсть.

Бифушихх, как и прочие Пасс-са, мало интересовавшиеся подобными вещами, заинтересованно посмотрел на ящера. В его желтых глазах, словно отблесками костра, горел вопрос, что же ты предложишь мне?

Внимательно, как и повязку перед этим, осмотрев подарок, он затем взял лапы Тщъецих-ха и придирчиво изучил качество заточки и полировки когтей. Провел по гребню, убеждаясь, что краска не облазит и лежит равномерно, после чего, отнес повязку, висевшую все это время перекинутой через лапу назад, подарившему ее.

Вернувшись, Бифушихх взял в лапы дар Тщъецих-ха и стал рядом с ним, давая понять всем, что он свой выбор сделал. Воин едва сдержал свой порыв прижаться к телу Пасс-са, такому теплому и нежному, особенно на фоне ночной прохлады.

- Я… я не знаю… кого из вас выбрать! – выдавила из себя внезапно севшим голосом Тши-ва-ли. Было хорошо заметно, что желание иметь шикарное ожерелье боролось в ней с жаждой обладания самым большим в роду зеркалом, да и уже готовая пара Самец и Пасс-са, где не хватало лишь ее, Самки, тоже была весомым аргументом в этой борьбе.

- Не знаешь? Зато я знаю. Самцы, дарящие такие щедрые подношения, имеют право забрать их назад, если ты не соизволишь выбрать кого-то из них и предложить свое внимание кому-то другому. – озвучила свое мнение Старшая Самка. – Наш мир полон опасностей, поэтому решение надо принимать быстро, чтобы сохранить свою жизнь. Разве не этому тебя учила твой Воспитатель? Бифушихх, - обратилась она к Пасс-са. - ты обычаи знаешь. Свой выбор ты уже сделал, так что, как только Тщъецих-х приведет Самку в свое Гнездо, вы все станете семьей.

Пасс-са согласно кивнул мордой.

Старшая Самка встала со своего места.

- Тши-ва-ли, я даю тебе время до завтра, до вечера. Если в это же время ты не сделаешь выбор, оба Самца получат свои подарки назад и будут делать свой выбор заново. Я все сказала.

Затем, обернувшись к застывшим Тщъецих-ху и Симестсу, добавила:

- А вам запрещено делать что-либо, что могло бы повлиять на ее выбор.

По ее знаку, один из свиты, Маг Воды, ударил по Костру водяным шаром, гася его, и завершая, таким образом, Вечерние Игры этой ночи.

***

- Светик… Алло, слышишь меня? – голос Игоря был глухим, словно говоривший был под водой. – Я взял билеты в кино.

- А какой фильм? – не смотря на то, что собеседник видеть ее не мог, Светлана капризно надула губки. – Ты же знаешь, я всякие боевики не люблю.

- Нет-нет, что ты. По описанию, любовный триллер.

- Хм… триллер, говоришь? А трупов много будет?

- Да вроде нет. Это про то, как инопланетяне…

- Фу-у, ты – бяка! Знаешь же, что я не люблю узнавать сюжет заранее. Во сколько?

- Билеты на пять вечера. А потом можно будет еще и погулять по городу.

- А потом, будет суп с котом. – радостным от осознания того, что вычитанная фраза наконец-то пригодилась, ответила Светлана. – Меня на восемь вечера уже пригласил Мишка. И тоже в кино, между прочим!

- Умный теленок у двух мамок сосет, да голодным спать ложится, филолог ты наша. – парировал Игорь.

- Фу, пошляк… Ладно, зайди за мной в три часа, да не забудь леденцов взять. Ну, знаешь, этих, кисленьких.

- Хорошо.

Леденцов ей взять… Зараза, достала уже, полгода голову морочит, то ему строит глазки, то Михаилу.

Так, все, надоело, сегодня, или никогда. Игорь ощупал в кармане небольшую коробочку, которая обошлась ему более чем в зарплату. Там находилось небольшое, но очень красивое колечко с настоящим бриллиантиком.

Да, с настоящим, сам проверил, оставив глубокую царапину на оконном стекле дома.

Сегодня вечером он сделает ей предложение. Если она откажет, значит между ними все кончено, ему банально надоело содержать Свету, которая просто тянет из него, и, наверное, из Михаила тоже, деньги, ходит за их счет в кафе, в кино, получает подарки, но не желает делать выбора.

А фильмец должен быть неплохим. Инопланетяне тайком проникают на Землю и начинают ее захватывать, подменяя собой настоящих землян. Главный герой долго не может понять, почему его знакомые, один за другим, начинают меняться, становятся замкнутыми, перестают посещать клубы и рестораны.

Дальше он не стал читать, чтобы не портить себе впечатление от просмотра, но даже этого ему хватило, чтобы решить, что фильм должен быть достаточно интересен для Светы.

Придя домой, он первым делом посмотрелся в зеркало и провел рукой по подбородку. Пожалуй, стоило бы побриться перед походом в кино, а то мало ли…

В три часа дня Игорь уже стоял под подъездом, в котором жила Светлана, держа в руках небольшой, но красивый букет роз.

Звонок в домофон.

- Света, я уже внизу, жду тебя.

- Да? – заспанный голос сообщил Игорю о том, что Светлана не теряла времени даром и просто напросто спала. – Сейчас, я голову помою и идем.

- Какое «голову помою»? Нам добираться до кинотеатра почти час!

- Ну, так, а почему ты так поздно пришел? Ты что, не понимаешь, что я не могу с грязной головой идти в город? Сейчас, я за полчасика справлюсь.

«Поздно пришел»! Сама, между прочим, назначила на три часа. А пришел бы раньше, началось бы «разбудил, не дал поспать». Вот же ж блондинистая зараза, пользуется тем, что ослепительно красивая, вот и капризничает.

Естественно, что по прошествии получаса никто из подъезда выходить и не подумал. И через сорок минут тоже. И через пятьдесят. Посмотрев на часы, и поняв, что еще минут десять, и они банально опоздают на начало сеанса, виноватым в чем сделают, естественно, его, Игорь вызвал такси.

Машина въехала во двор одновременно с вышедшей из подъезда Светланой.

- Ну что, идем? Ой, а это мне цветы? А мы не опаздываем? А ты леденцы купил? – начала щебетать девушка.

- Опаздываем, вернее, теперь точно опоздаем. – решил попробовать приструнить ее Игорь. – Если бы кое-кто не возился больше часа, а уложился в заявленные полчаса, то все было бы нормально.

- Сам виноват, - тут же начала визжать Светлана. – надо было раньше приходить. И что теперь? Мы никуда не идем? Тогда зачем эти цветы?

- Идем, я такси вызвал.

- То есть как это, такси вызвал? – опешила девушка.

- А вот так. Когда понял, что ты не торопишься, и что мы уже опаздываем, позвонил и вызвал машину. Теперь мы не опоздаем, даже больше, приедем на пятнадцать минут раньше.

- Ты бяка, - тут же надулась Света. – если бы ты сказал, что вызовешь такси, я бы не торопилась и успела подкрасить ногти, а теперь вот, смотри…

Она демонстративно вытянула вперед руку с растопыренными пальцами, демонстрируя их Игорю.

- Вот, видишь, средний тусклее остальных!

Игорь чуть повернул кисть, ничего подобного, ноготь на названном пальце был того же цвета и оттенка, что и остальные, о чем он и поспешил сообщить своей девушке.

- Нет, ты не туда смотришь, вот, на вот этом пальце тусклее!

На мизинце? А, ну да, конечно же. В зависимости от угла наклона руки, ногти либо отражали свет и блестели, либо действительно выглядели тусклыми.

- Да сама посмотри, - он начал медленно и нежно вращать ее кисть туда-сюда. – Это не лак тусклый, это освещение так падает.

- Ты ищешь любое объяснение, потому что тебе все равно, как я выгляжу! – вновь завизжала Светлана.

Водитель такси, который усиленно делал вид, что происходящее его не касается, мельком глянул на Игоря и, встретившись с ним глазами, сочувствующе покачал головой из стороны в сторону.

Просмотр фильма прошел на «ура». Света то вскрикивала, то подносила руки ко рту, то хваталась за руку Игоря, когда ей было страшно. Естественно, что с такой реакцией, ни о каких поцелуях и романтике речи быть не могло, но судя по тому, как она прижималась к нему, основная цель – доставить ей удовольствие, которое позже можно и нужно было закрепить вручением подарка, была достигнута. Титры, которые сменили сцену целующихся на фоне дымящихся останков материнского корабля пришельцев главных героев, вопреки опасениям Игоря, не вернули Светлане надменность на ее лицо.

Когда они вышли на улицу, и он полез в карман за коробочкой с кольцом, она, глядя куда-то вдаль, вдруг спросила:

- Скажи, а вот ты бы смог так, не сбежать, а бороться самостоятельно против пришельцев?

Какой замечательный вопрос, подумал Игорь. И, главное, как вовремя! Хотя… Если хорошо подумать…

Он чуть опередил девушку и, резко повернувшись к ней лицом, стал на одно колено.

- Света, я предлагаю тебе свою руку и сердце. Будь моей женой, и я докажу, что не отступлю ни перед какими трудностями и сложностями настоящей семейной жизни.

Света перевела задумчивый взгляд, смотревший вдаль на коробочку, которую Игорь поднял почти до уровня ее груди и…

- Э нет, стоп, мы так не договаривались! – раздался голос со стороны кинотеатра, из которого они только что вышли.

Там, держа в руке точно такой же букет цветов, как тот, который Игорь вручил Светлане несколько часов назад, в праздничном, нарядном костюме, стоял Михаил.

- Э нет, если вы уж так решили поторопить события, уважаемые, то позвольте и мне присоединиться к вам.

С этими словами он, подойдя вплотную, стал рядом с Игорем и, опустившись на одно колено, протянул Светлане… абсолютно идентичную коробочку.

Оба парня, словно сговорившись, со щелчком, синхронно открыли свои подношения. Естественно, что там, на бархатных подушечках лежали абсолютно идентичные пары колец.

***

Утро в их замке началось необычно. Старший Самец рода созвал всех перед главными воротами.

- Вы все знаете, что я не Мастер Слова и не умею говорить долго и красиво, поэтому кратко. Этим туманным утром наш род начинает свой путь к Извечной Топи и Славе! Наши шаманы разгадали секрет краснокожих демонов, которые открывают портал в неведомые миры и ходят туда в походы. Теперь и мы можем создать подобное и заглянуть за берег нашего мираГрань. Далеко не всегда демоны возвращаются назад, поэтому и я не могу предсказать, что ждет нас ТАМ, и вернемся ли мы вообще. Решением Совета Мудрых и Сильных, первым туда пойдет отряд под моим личным командованием. С собой я возьму двоих и это будут…

Старший не успел договорить, когда Тщъецих-х широко шагнул вперед, словно истинный герой древности, вырываясь из плотного строя воинов и представая перед суженной мордой Самца-Вожака. Ощутив легкое движение воздуха слева от себя, он чуть скосил один глаз. Ну да, кто бы мог сомневаться, естественно, Симестс.

Старший замолчал на пару вздохов, после чего продолжил:

- Что ж. На Совете решили, что лучше всего бы было, чтобы со мной пошли опытные воины, но окончательное решение оставили за мной. Да, я в курсе произошедшего вчера на Вечерних играх, и считаю, что вы оба, в прямом смысле, будете лезть из кожи вон, лишь бы доказать мне и всему роду своё достоинство и полезность, чтобы добиться признания Тши-ва-ли. Меня это устраивает. Тот из вас, кто покажет себя лучше, получит право еще раз станцевать ей, а также разрешение на Личное Гнездо. Второй, если я так решу, получит право на Личное Гнездо и разрешение позвать любую свободную молодую самку. Но для того, чтобы получить все эти блага и почтение рода, надо вернуться живыми из странствий. Вы готовы?

Тщъецих-х, не задумываясь, сделал еще один шаг вперед, почти уткнувшись своей мордой в Самца. Одно неловкое движение и, исследующий воздух раздвоенный язык коснулся бы носа главы Совета, превращая выражение почтения и готовности подчиниться, в вызов на церемониальную дуэль до смерти. Спустя миг, в левую ноздрю Старшего уткнулась еще одна морда.

- За мной! – скомандовал тот и, уже развернувшись к группе шаманов, добавил вполголоса. – Учтите, чтобы получить моё одобрение вам придётся затопить скалы дворфов.

Шаманы стояли плотной толпой, покрытые синеватым свечением, которого Тщъецих-х раньше никогда не замечал на них.

Во главе уже стоял хорошо знакомый обоим молодым ящерам Лишитцс-с.

Взмахов лапы остановив Вожака, он прошел мимо того и остановился напротив соперников.

- Ну, что ж, я с легким хвостом провожаю вас в этот Поход. Надеюсь, нам, в Общем Гнезде, удалось передать вам все знания, которые знали сами и разделить с вами тот опыт, что лично накопили я и мои братья, другие Воспитатели. Идите, и не опозорьте кладку нашего гнезда, и мою давно вытершуюся чешую!

Старый Воспитатель прошел между обоими ящерами и направился к Замку. Только сейчас молодые воины заметили, насколько же стар их Наставник. Вытертая чешуя, что сминалась при каждом шаге, стесанный костяной наконечник на хвосте, чуть подволакиваемая левая лапа, и опавший боевой хохолок. Скольких своих воспитанников он вот так напутствовал на пути великих побед?

А Вожак уже стоял перед шаманами, которые что-то вполголоса втолковывали ему. Обернувшись, он взмахом лапы подозвал молодых спутников к себе.

- За прошедшую ночь шаманы подготовили три свитка Иллюзии. Мы не знаем, кого из низших встретим по ту сторону Грани, и как они отнесутся к нам, поэтому будьте готовы применить свитки на себе, как только я дам команду… Или… если… меня не станет… когда сами поймете, что он нужен. Готовы? Ну, Великая Топь с нами, вперед!

Шаманы расступились в стороны и воздели руки. Ритмично помогая себе хвостами, они делились силой с заранее созданными порталами. Позади них открылись три маленьких круга, которые больше напоминали норы болотных Ророхов. Каждый из них светился тем же синеватым свечением, что окутывало шаманов и искрился на кончиках хвостов.

Вожак, как и полагается истинному лидеру, первым шагнул к центральному из них.Видавший множество кровавых заводей войны, и отправивший на встречу к Великому Змею полчища врагов повелитель на один вздох замер перед своей целью, еще раз обмакнул языком линзу глаз, фыркнул, и кинулся мордой вперед, словно ныряя в теплую заводь родного болота.

Чтобы не опозорить себя нерешительностью, Тщъецих-х, не раздумывая, кинулся в правый круг. В нетерпении молодости он даже не подумал остановиться и ритуально «фыркнуть», отгоняя слепней неудач перед началом нового дела. Уже ныряя внутрь, он вдруг краем глаза заметил какое-то движение сбоку. Бифушихх, успев поймать своим взглядом взгляд Тщъецих-ха, ободряюще вздернул мордой.

Еще через одно мгновение третий ящер метнулся в левый круг и исчез в нем, словно и не было белоснежного яйца в Кладке пару недель назад.

***

Свидетелей трёх синеватых вспышек, блеснувших одна за другой и озаривших темный проход между двумя многоэтажками, не было.

Только четверо молодых ребят, одетых в кожаные куртки, кепки, спортивные штаны и поддельные кроссовки «Адидасня», сидели на лавочке у соседнего с местом действия подъезда и лузгали семечки, когда внимание одного из них привлек странный отблеск, отразившийся на глухой стене дома напротив.

- Пацаны, чё это было? – вытянул руку он в направлении замеченного происшествия.

- Где? – переспросил один из его друзей, сплевывая шелуху.

- Да там, на стене блеснуло. Типа, как, кто-то тачку загнал в переулке и на сигналку воткнул.

- В нашем переулке? – заинтересовался местечковый пахан, который в свой шестнадцать не сидел только по тому, что втихаря стучал на молодняк из примкнувших к компашке. – Надо глянуть.

Словно стая черных ворон, слетающихся на добычу, четверка спрыгнула со скамейки и направилась к переулку.

Завернув за угол, они не обнаружили ожидаемого автомобиля, зато заметили три невнятных фигуры, которые стояли под стенкой и о чем-то вполголоса общались между собой.

- Опа-ча, это кто у нас тут такие дерзкие? Пацаны, эти гастролёры, что по нашему району ходят, кому-то отстегнули а? – будучи полностью уверенными в своем превосходстве, чуть ли не на распев прорычал вожак гопоты. Хоровой смех ребят так слаженно прозвучал в ответ на дурацкую шутку, что лидер мог бы ещё долго не сомневаться в своём главенстве..

Да и как тут не быть уверенными. Все же четверо против троих, свой район, а дома, как известно, и стены помогают. Да и тела. У четверых ребят были тела в хорошей спортивной форме, зря ли что ли каждый день посещали тренажерный зал, а тут три тощих задохлика, каждый из которых чуть ли не на голову был ниже чем…

И тут братва дружно поперхнулась заготовленными привычными словами на тему «дай подкурить, че такой дерзкий» и тому подобными. Троица внезапно встала в полный рост, оказавшись более чем двухметровыми шпалами.

- Извините, я не совсем понял сути вашего вопроса, не будете ли столь любезны, повторить его. – сказал один из «баскетболистов», как сразу же окрестили высоченных противников четверо друзей.

Впрочем, выработанная привычка сразу давить наглостью и напором взяла вверх, загнав животный испуг перед более высокими врагами куда-то внутрь, поглубже.

- Я говорю, че такие дерзкие, ночью по нашему району ходить, а?

- То есть, Вы хотите сказать, что мы, по незнанию, случайно вторглись на территорию вашего Замка? В таком случае, позвольте принести свои извинения, мы немедленно покинем ваш Сектор.

Как известно, среди ночных спортсменов, к которым принадлежала четверка приятелей, проявление вежливости считается слабостью, сразу же давая понять, что жертва созрела для грамотного пресса и отжима всего ценного.

- Конечно же, вы покинете нашу территорию, само собой. Только сначала отдадите нам штраф за то, что вообще сюда припёрлись.

Сказавший эти слова достал фонарик, совсем недавно отжатый у какого-то хиляка и включив его, направил в глаза жертв, рассчитывая еще больше дезориентировать их, ослепив.

Того, что произошло дальше, не ожидал никто из четверых.

Яркий луч света осветил не испуганные лица, не надменные рожи и, даже, не улыбающиеся рожи силовиков, которые вполне могли устроить рейд в целях выполнения плана по задержаниям, нет.

На удивленных «ночных спортсменов»ощерились клыками три зеленокожих, вытянутых чешуйчатых морды, со снующими туда-сюда узкими, раздвоенными языками и круглыми, желтыми глазами с вертикальными зрачками!

- Это че за наф… - успел кто-то произнести, прежде чем молниеносные удары когтистых лап оборвали жизни четверки далеко не самых лучших представителей человеческой расы.

Если бы кто-то внимательный наблюдал происходящее со стороны, он бы заметил, что за долю мгновения до атаки в воздухе раздалось негромкое шипение, которое при должно знании болотного наречия легко можно было бы расшифровать, как «делай, как я».

***

Что и говорить, подумал Тщъецих-х, первая встреча с местными оказалась не самой успешной.

Мало того, что встреченные оказались двуногими волосатыми, так они еще и попытались ограбить их троицу. Оба молодых ящера полностью положились на опыт Вожака, бездействуя до последнего и не встревая в разговор, пока в воздухе не прозвучал приказ к бою, реакцию на который в чешуйчатых воинов, вбивали с самого первого занятия, задолго до первого церемонного танца знакомства и свиста о нейтралитете – «делай, как я».

В данном случае, это однозначно означало нанести удар на уничтожение.

Вожак ударил сразу двумя лапами приёмом, известном в роду, как “полёт виверны”. Когти описали дугу разрывая горла обоим своим противникам. Молодые ящеры воспользовались куда более простым ударом “Дыхание Горгоны”, пробивая грудину своей цели. Тщъецих-х смог выполнить задачу более чисто. В отличии от своего соперника, который зацепил грудную клетку и отбросил тело на пару шагов назад, он когтями попал точно между рёбер и пронзил сердце, так что хуманс осел практически там где стоял.

- В следующий раз целься левее, Симестс. Тщъецих-х - без замечаний. Оба поступили верно, не вмешиваясь в разговор. - Даже в бою командир продолжал делиться опытом с теми, кому предстояло в будущем хранить чешую чести гнезда. - Думаю, что имеет смысл воспользоваться нашими свитками Иллюзии, приняв внешность дикарей.

Миг, и в переулке остались только представители расы людей. Трое стоя, четверо – лежа.

- Теперь пройдемся по их Замку. – распорядился Вожак, ошибочно считая, что они вышли либо внутри, либо под стенами какого-то местного Замка.

Некоторое время они кружили между странных прямоугольных Зданий. Каждый раз,встречая одинокую фигуру либо парочку, идущую им навстречу, ящеры внутренне подбирались, готовясь к бою, но каждый раз с изумлением замечали, что увидев их, хумансы спешно убирались с их дороги.

- Судя по всему, мы случайно повстречали важных либо влиятельных юнитов. – сделал вывод Вожак. – Станьте под тем артефактом Света, чтобы я вас лучше запомнил, потом опишу шаманам, пусть заранее готовят нам такие иллюзии.

Наконец, блуждая среди серых Зданий, они вышли к широкой дороге, которая разделяла строения.

Там, с другой стороны, также виднелись какие-то непонятные сооружения и украшения, которые сплошь и рядом встречались и на этой стороне. Но было и одно отличие.

На той стороне была видна группа таких же существ, в такой же одежде, в количестве пяти особей, которые сидели на одном из украшений и, судя по всему, потребляли какую-то пищу.

Для проверки догадки про могущественность взятых личин, Вожаку требовалось проверить, возымеет ли такой же эффект на группу присутствие его и его воинов, как это было до сих пор с одиночками.

- Следуйте за мной, в разговор не вмешивайтесь.

- Скучно… - протянул Колян.

- Конечно, скучно, - ответил ему Толян. - Ни лохов припозднившихся, ни фраеров залетных, никого нету.

- Опа, а ну, братва, тихо. Походу, соседи сюда топают.

Вся пятерка развернулась и выжидающе уставилась на подходившую троицу.

- А де Валик делся? – поинтересовался Колян.

- Опа-ча, это кто у нас тут такие дерзкие по нашему району ходит, а? – ответили со стороны троицы.

Подобный наезд, да еще и на не своей территории всегда карался жестко и безоговорочно. Ишь ты, вышли со своего райончика, так еще и наезжать на местных рискуют.

- А ты что, тут центровым нарисовался? И с какой это сырости район вдруг твоим стал, а?

- Я говорю, че такие дерзкие, ночью по нашему району ходить, а?

- Опа… - развел руками Колян, давая таким образом команду своим окружать «гостей». – Так может нам это, уйти отсюда?

- Конечно же, вы покинете нашу территорию, конечно. Только сначала отдадите нам штраф за то, что вообще тут оказались.

- Не, ну вы, ребята, вообще, оборзели. Все, хана вам, бобики, добегались. – Колян криво ухмыльнулся и по-пижонски достал из кармана тускло блеснувший при раскладывании нож-бабочку. – Ну так что, вас сразу кончить, или прежде расписать?

Он успел резко махнуть рукой в направлении горла говорившего, когда стоявший слева «гость» подставил свою руку, приняв удар ножа на себя.

На глазах удивленного Коляна, раненая рука вдруг начала менять форму и цвет, превращаясь в зеленую когтистую лапу, которая, продолжая движение, вспорола ему горло.

Миг, и на земле остались лежать пять тел.

- В связи с полученным ранением одним из членов разведывательной группы, возвращаемся назад.

- Но Старший… - попытался возразить Симестс. – он ведь сам виноват…

- Во-первых, не смей спорить со старшим, это раз. Во-вторых, он прикрыл меня собой, это два. В-третьих, наше возвращение с добытой информацией гораздо важнее всего остального. Возвращаемся, Тщъецих-х, ты как?

- В полном порядке, и если бы не важность нашего возвращения, я бы поддержал Симестса.

- Нет, мы уже узнали достаточно для первой вылазки, возвращаемся.

- Старший, позвольте предложить…

- Да, Симестс, слушаю тебя.

- Давайте возьмем с собой одно тело, чтобы шаманам было легче облик возобновлять.

Старший остановился и задумался. С одной стороны, мертвое тело никакой выгоды не несло, с другой, чем описывать на словах внешность, легче дать образец. Да и следов меньше будет.

- Хорошая идея, ты вполне заслужил право на свое Личное Гнездо, Симестс.

Тщъецих-х едва не оторопел, услышав такое. Подставившись под удар, он рассчитывал, что все права на Тши-ва-ли теперь его. Но такая похвала из уст Старшего…

Он судорожно оглянулся, ища чем бы еще выделится в глазах Вожака.

На земле лежали пять тел поверженных противников.

Предложить забрать всех, чтобы вообще не оставлять следов? Тяжело тащить. Наставники учили, что основное преимущество разведчиков в скрытности и скорости. Тогда что?

Оружие, которым его ударили? Обычный небольшой нож, пусть и складывающийся. Такой наверняка можно купить у торговцев.

Взгляд Тщъецих-ха остановился на одном из лежащих тел. Чем-то оно отличалось от остальных.

Повинуясь какому-то внутреннему голосу, он вспорол когтем одежду на груди заинтересовавшего его противника.

Да, так и есть. Какие-то наросты на груди, полукруглые, мягкие. Вспоров одежду на груди второго, Тщъецих-х наростов не заметил.

- Старший… - позвал он.

- Вижу-вижу… Я сразу заметил, что ты что-то нашел, но решил не мешать. То есть, ты думаешь…

Вожак явно специально тянул время, давая обоим молодым ящерам возможность проявить себя.

- Я думаю, что это какая-то другая разновидность, и нам стоит взять их обоих, пусть это и замедлит наше передвижение. – нашелся первым Тщъецих-х.

- Сам сможешь нести? – спросил Вожак.

- Да, рана не сильная, думаю, что смогу.

- Тогда берите обоих и назад.

Три фигуры, две, несущие на себе еще кого-то и одна, постоянно оглядывающаяся по сторонам, быстро вернулись в тот переулок, откуда начинали свою вылазку. На стене противоположного дома вспыхнули два синеватых отблеска и, вскоре, между двумя многоэтажными домами лежали лишь четыре тела незадачливых «ночных спортсменов», да стояла одна высокая фигура с грузом на плече.

***

Старшая Самка взволнованно ходила возле шаманов, впавших, на время поддержания трех порталов за Грань в активном состоянии, в состояние транса.

Ей не хотелось признаваться даже самой себе в том, что сейчас она волновалась гораздо сильнее, чем когда воины отправлялись в походы в пределах привычного мира. И этому было сразу несколько причин.

Первым, хотя и не самым главным, было то, что старший самец, ушедший с двумя молодыми за Грань, был ее Самцом. Много-много недель, а может даже и месяцев назад, юный ящер вернулся из разведывательного похода, ведя за собой дикого ездового ящера. При дальнейшем изучении, выяснилось, что он привел не самца, как это было до сих пор, а самку. После того, как была получена первая кладка и вылупились первые прирученные ездовые ящеры, советом рода было принято решение, вознаградить молодого воина правом на Личное Гнездо и персональную Самку. Он выбрал ее.

Потом были войны и походы, в которых ее новоявленный Самец неоднократно показывал себя с самой лучшей стороны. В конце концов, ему был предложен пост Старшего Самца Замка. Соответственно, ей досталась должность Старшей Самки, хранительницы традиций и обычаев.

В отсутствии Самца, именно она становилась главной и решала все вопросы, начиная от распределения пищи и заканчивая обороной Замка, в случае нападения врагов.

Нельзя сказать, чтобы эти обязанности сильно тяготили Самку, но наличие рядом сильного плеча давало ощущение спокойствия и защищенности…

Второй причиной было то, что в сегодняшний, необычный Поход отправились сразу два неординарных молодых Самца, каждый из которых сделал слишком дорогое Подношение одной и той же Самке. И именно ее волей была перенесена на сегодняшний вечер церемония выбора, а, следовательно, если один из них не вернется, именно она будет той, кто вмешался в Выбор. Как на такое отреагируют Болотные боги, не мог предсказать никто.

И, наконец, третьей причиной было то, что шахт, занятые их родом, уже давно не давали полного выхода, истощаясь с каждым днем все сильнее и сильнее. Поход за Грань давал надежду на то, что ТАМ найдутся источники ресурсов, которые так необходимы для нормального существования их родного Замка. Пожалуй, именно эта, последняя причина, и была самой основной для нее, как для Старшей Самки

Круг шаманов внезапно задвигался быстрее и энергичнее, увеличивая поток маны, направленный на поддержание порталов. Сердце Самки, и так частившее, забилось еще интенсивнее, разгоняя зеленую холодную кровь по жилам. Ну все, самое страшное – ждать - позади. Дождалась…

Один из порталов запульсировал сильнее и внезапно распался снопом ослепляющих искр, оставив на своем месте… ее Самца!

Все, первая причина для волнения ушла без следа, оставив лишь щемящее чувство радости, счастья и облегчения на сердце.

Широкими, может даже излишне поспешными шагами, она кинулась ему навстречу и сходу обнюхала его, нет ли ран, следов проклятий, ядов? Нет, ничего такого, что она могла бы заметить, не было.

- Как Поход? Была ли ваша добыча многочисленна, а враги слабы и сонны? – спросила она его стандартным ритуальным приветствием.

- Хвала Болотным богам, все прошло просто прекрасно! А добычу… сейчас все увидите! – коснулся он ее щеки своим раздвоенным кончиком языка и, обняв за пояс, развернулся мордой в сторону оставшихся порталов.

Один из оставшихся порталов запульсировал и также рассыпался искрами, оставив после себя молодого ящера, несшего на плече…

Вначале сердце Старшей Самки ёкнуло. Неужели один из двух молодых погиб, погиб по ее вине? Но присмотревшись, она поняла, что это тело пленника, из расы хумансов, которое, по-видимому, захватили с собой, то ли для допроса, то ли еще по какой-то причине.

Она тут же бросилась к молодому ящеру помогать снимать добычу с его плеча. Тело оказалось трупом. На немой вопрос, заданный взглядом Старшему Самцу, «зачем вы его притащили», тот ответил:

- Для изучения внешности и облегчения сотворения иллюзий. Это кто-то влиятельный в том мире, так как почти все, встреченные нами, старательно избегали встречи, покидаю дорогу, по которой шел наш отряд.

- Разумно, - подал голос старший шаман, незаметно подошедший сзади. – Единственное, мы не рассчитывали запаса маны на перемещение сразу четырех тел, а лишь на троих, поэтому для возвращения Тщъецих-ха необходимо некоторое время.

- Пятерых. Он также с добычей, еще и ранен.

- Как, кем он ранен? – тут же встревожилась Старшая Самка.

- Прикрыл меня от атаки, приняв лапой удар ножа, предназначенный мне. – честно признался Вожак. – Рана не сильная, но он там сам, без опыта действий во враждебной обстановке.

- Почему ты оставил его там? – напала на него Самка.

- А откуда я мог знать, что наши доблестные шаманы выделили маны впритык? – огрызнулся Самец.

- А откуда мы могли знать, что вы не только вернетесь целыми и невредимыми, но еще и притащите с собой пленников? – оскалился в ответ Старший шаман. – Мы вообще, ждали невесть чего! - и он махнул лапой в сторону оставшегося портала.

Только сейчас и Самка, и Самец заметили, что вокруг шаманов плотным кольцом стояли воины их рода с оружием наготове, готовые принять в копья и мечи любую опасность, которая попробует вырваться из портала

- А что, если бы портал открылся прямо посреди замка Инферно и оттуда бы полезли демоны? Так что, мы выделили, сколько смогли, а все остальное пустили на защиту и заготовленные атакующие заклинания.

- Все, согласен, разумное решение. – примиряющее поднял лапу Самец. – Все равно постарайтесь как можно быстрее вытащить Тщъецих-ха. У него на плече какой-то другой тип хуманса, не такой, как те, кого мы перебили до этого, и кого принес Симестс.

- Другой тип? – в один голос изумились Самка и Шаман. – У хумансов?

***

Тщъецих-х присел под стеной и застыл в ожидании. То, что его могли просто бросить, даже не приходило ему в голову. Раса ящеров отличалась честностью по отношению к самим себе, поэтому ему бы либо сказали, что оставляют прикрывать отход, либо…

Тем не менее, факт оставался фактом. Когда в портале исчез вожак, а за ним и Симестс, Тщъецих-х спокойно попытался пройти в свой светящийся круг, но лишь ткнулся носом в стену.

Переход не происходил, хотя он несколько раз сделал попытку, и, даже, припомнив, как это сделал вожак, фыркнул перед тем, как нырнуть в портал. Возможно, нужно было сотворить этот ритуал перед тем, как идти сюда, за Грань, так, как это сделал Вожак? Увы, тогда он слишком торопился, стараясь не показывать страха и опередить Симестса...

Сколько прошло времени, он не знал, единственное, что изменилось, это небо над его головой начало светлеть.

Внезапно на плече ощутилось шевеление. Тщъецих-х. не смотря на то, что был воином, считал себя бесстрашным, и был холоднокровным, похолодел изнутри.

С ожившими мертвецами ему сталкиваться на поле боя не приходилось, но Наставники достаточно рассказали о том, что это за противники и каких неприятностей от них стоит ждать.

Следующая мысль оказалась еще кошмарнее. Ведь Симестс пронес на ту сторону одного. Что, если прямо сейчас, посреди внутреннего Бассейна Замка, разворачивается битва ящеров с ожившим мертвецом, как там его называли, зомби? А он, Тщъецих-х. сидит тут и ничем не может помочь своему роду. Впрочем, там то все воины рода, да и шаманы. Уж кто-то, а они должны справиться с одним единственным ожившим мертвецом.

Раздавшийся из-за его спины стон немного успокоил ящера. Зомби, судя по рассказам, не стонали, они рычали. Значит, у него на плече не мертвец, а просто оглушенный пленник.

Живой пленник! Это намного повышало ценность его добычи, ведь именно Тщъецих-х предложил вожаку взять и этого врага с собой. А, значит, и шансы заслужить уважение перед Советом рода и право на Тши-ва-ли.

Теперь он ни при каких условиях не может покинуть это место и погибнуть, не вернувшись в Замок. Живой пленник, это сведения и знания, причем в гораздо большем объеме, чем их отряд смог добыть за время краткосрочной вылазки.

Тщъецих-х окинул оценивающим взглядом то место, где находился он с добычей.

Если не считать светящегося синеватым портала, обстановку еще портили четыре трупа, лежавшие на земле. Впрочем, о том, что это трупы, говорили разорванные горла и лужи крови, натекшие под них.

А что, если перевернуть их лицом вниз, уложив животом на…

Прежде чем мозг молодого ящера успел додумать мысль, тело уже бросилось выполнять едва сформированную мысль.

Переворачивая трупы, Тщъецих-х случайно зацепил нечто, что, тихо звякнув, выкатилось из кармана одного из убитых. Это был прозрачный бутылёк с каким-то эликсиром внутри.

Заинтересовавшись, ящер откупорил его. Запах, донесшийся изнутри, сильно напоминал тот, который исходил от противников, когда они еще были живы.

Хм, если вспомнить, что от них вначале разбегались встречные, а потом, наоборот, атаковали, возможно, это эликсир, который придает важности или наводит страх на окружающих? А что, если...

И, повинуясь какому-то невнятному чувству, Тщъецих-х вылил немного эликсира на землю, поближе к выходу на широкую улицу, а остаток, закупорив, забрал с собой.

Вернувшись к оставленному пленнику, ящер заметил, что тот ожил и сейчас, поджав ноги под себя, внимательно наблюдал за его действиями.

- Витек, ты че? Вы вообще, че за беспредел творите? Выперлись на наш район, наехали, положили всех…

«Район»… знакомое слово. Тщъецих-х напряг память, стараясь вспомнить, что и в какой последовательности говорил вожак.

- Район… дерзкие… ходить… штраф…

- Не, Витек, ты че, совсем котелком двинулся? Или вам метиловой синьки вместо водяры подсунули? Ты ее зачем на землю вылил? Дай, лучше я глотну, а то бошка раскалывается.

И пленник протянул руку к пузырьку с эликсиром, требовательно сжимая и разжимая пальцы.

В это время из-за спины Тщъецих-ха раздался голос:

- Что тут такое происходит? Фу, пьянь подзаборная, нажрались, даже домой не доползли!

В это время ящер, который изо всех сил старался спрятать свою, потерявшую из-за ранения иллюзию, лапу, неловко повернулся и пленник увидел зеленую, чешуйчатую конечность с когтями.

- А-а-а!!! Спасите, тут монстр!!! – закричал он.

- Тьфу, ну точно, понапивались до «белочки»… - и неизвестный прохожий исчез из поля зрения.

- Спасите, помогите, монстр! – продолжал надрываться пленник и Тщъецих-ху не оставалось ничего другого, кроме как несильно ударить его по голове, оглушая его еще раз.

Небо над головой успело еще немного посветлеть, когда портал запульсировал чуть сильнее и из него выпала веточка.

Тщъецих-х подскочил и внимательно осмотрел ее. Ничего необычного, самая обычная ветка, древесная. Что это? Сигнал, что о нем не забыли? Какой-то намек? Или…

Не успев додумать мысль, ящер схватил ветку в пасть и, подхватив бесчувственного пленника на плечо, нырнул вперед головой в круг портала.

Прибывший по вызову прохожего патруль обнаружил лишь четыре трупа с распоротыми горлами, которые, вместе с найденными чуть ранее еще тремя, в соседнем дворе, очень сильно испортили статистику и настроение начальнику местного отделения.

***

Из замерцавшего третьего портала выпал мордой вперед Тщъецих-х, неся на плече пленника.

Когда он поднялся на лапы и осмотрелся, то его взгляду предстала картина, которую рад видеть любой воин, вернувшийся из похода. Все население Замка, начиная от маленьких ящеров и заканчивая старыми Наставниками со стершейся чешуей, стояли плотной толпой, встречая нового героя своего рода. Желая еще усилить эффект, Тщъецих-х. передавая пленника подоспевшим шаманам, добавил:

- Осторожно, он живой, просто оглушен.

Его слова, еще и подтвержденные шаманами, произвели эффект «Армагеддона». Все, кто имели хоть какое-то отношение в касте воинов, схватили оружие и сплотили ряды, выпихнув, кто аккуратным толчком, кто откровенным пинком задней лапы, всю мелочь и многих молодых, за пределы круга.

Протолкнувшаяся вовнутрь Старшая Самка внимательно осмотрела пленника, после чего, запрокинув голову назад и отталкивая сгрудившихся воинов, расхохоталась во весь голос.

- Ой, не могу, «другой тип» хумансов… Да такие «другие типы» есть в каждой расе! Вы Самку притащили!

Вожак, вместе с Тщъецих-хом, стояли, словно в песке вывалянные. Получается, зря они рисковали срывом задания, жизнью молодого ящера воина?

Но Старший Шаман тут же успокоил всех:

- Ничего страшного. Самки часто знают больше чем самцы, а то, что она живая, вообще перекрывает все остальное!

Расталкивая столпившихся вокруг прибывших, к Тщъецих-ху кинулась Тши-ва-ли. Ящер едва успел подставить передние лапы, на которые тут же мягко запрыгнула молодая Самка.

- Мой, он мой! Все слышали?

Старшая Самка ухмыльнулась. Да, конечно, теперь, когда Тщъецих-х – герой, Тши-ва-ли будет заявлять на него свои права, чтобы ни одна другая Самочка не претендовала на его внимание. Вопрос только в том, что ведь права выбора за Воином. - тихо пробормотала она себе под нос.

У Тщъецих-ха, услышавшего слова старшей Самки тут же промелькнула мысль подыграть ей, высказав вслух идею, что еще надо дождаться до вечера, а там еще будет выбор из многих молодых Самок, которые придут на Вечерние Игрища. Но едва взглянув в огромные круглые глаза янтарного цвета, которые смотрели на него с непередаваемым обожанием, и в которых явно читалось, что она уже сделала свой выбор, и менять его не собирается, подавил свой порыв.

- Перед лицом Болотных богов и рода, я, воин Тщъецих-х, предлагаю тебе, Тши-ва-ли, стать моей Самкой! Да будет у нас одна пища на двоих и да озарит нашу кладку полная Луна!

- Я согласна! – в нарушение всех традиций и обычаев заверещала Тши-ва-ли.

- От имени и по поручению рода, за проявленную храбрость и ум в походе за Грань, воин Тщъецих-х награждается правом на Личное Гнездо! Выбор Самки, как я вижу, ты уже сделал. Воин Симестс! За проявленную доблесть и смекалку в походе за Грань ты также награждаешься правом на Личное Гнездо! Сегодня вечером, на Игрищах, ты будешь иметь право на внеочередной выбор любой свободной Самки!

- Благодарим род! – нестройным дуэтом ответили оба молодых воина.

***

Игорь в нетерпении кружил под кинотеатром, куда почти два часа назад ушла Светлана с соперником, Михаилом. Совсем недалеко, но так, чтобы не попадаться на глаза, уже почти полчаса терпеливо стояла машина такси, которую он заблаговременно вызвал, понимая, что добираться домой в такой поздний час будет затруднительно.

Неприятная мысль холодной змейкой то и дело пыталась пробраться в его голову, чтобы там, в тепле, свить гнездо, и начать отравлять жизнь молодому парню.

Быть первым вообще-то лучше, он успел доставить Светлане удовольствие от просмотра фильма, плюс его букет остался у нее дома, а не таскается сейчас с ней по кинозалу, да и...

С другой стороны, Михаил теперь имеет приблизительное представление, чем он, Игорь, успел расположить к себе внимание Светланы и может либо развить его успех, либо попробовать «перебить» впечатления.

Чу!

Шум покидающих зал людей. Теперь надо стать так, чтобы его не было видно, но, с другой стороны, чтобы он мог… да, вот здесь, за рекламным блоком будет вполне удобно.

А вот, наконец-то и они…

- Света, ну успокойся!

- Что мне успокаиваться?

- Ну подожди…

- Что мне ждать? Подарили мне одинаковые цветы, пригласили в один и тот же кинотеатр, на один и тот же фильм, и даже кольца одинаковые вручить пытаетесь! Можно подумать, это я должна выбор делать!

- Слушай, знаешь что, - раздался рассерженный голос Михаила. – вообще-то именно ты должна выбирать, кто из нас двоих более достоин.

- Ничего подобного! – взвизгнула Светлана. – Вы должны стараться выделиться, чтобы мне не было необходимости думать. Кто из вас будет ярче, тот и лучше, понял?

- Ах так? То есть, ты хочешь сказать, что я, значит, должен пытаться перещеголять этого офисного заморыша? И все это ради чего? Ради того, что ты, может быть, когда-нибудь, соизволишь допустить меня к своему телу? Не слишком ли много чести, «королева»? То она, видите ли, сама прижимается, потому что «страшно». А то, стоит мне поудобнее обнять, скидывает руку, и вопит на весь зал «не лапай меня своими потными руками». Можно подумать, недотрога нашлась. Колечко то, небось, уже и примерила? А то, что его отрабатывать надо будет, не думала?

- Ах… ты… тебе… вам, мужикам, только одно и нужно! – завопила Светлана. – На, забирай!

Судя по всему, Светлана вернула Михаилу цветы… Игорь заглянул в щель рекламного стенда и попытался разглядеть, что именно девушка отдавала его конкуренту.

- Возвращаешь кольцо? Надо же, какой щедрый поступок! Ну, ничего, девочки из моего киоска и так мне не откажут, а уж с таким то подарком…

- Ну и катись к своим… «девочкам»!

Михаил развернулся и, гордо неся спину, ушел вдаль.

Светлана некоторое время постояла в недоумении, как это, ее, такую красивую, и вдруг бросили!

Словно опомнившись, она достала из сумочки телефон и, легкими взмахами наманикюренных пальцев, начала искать в нем чей-то телефон.

Уже догадываясь, кому именно она сейчас будет звонить, Игорь достал свой и приглушил звук звонка.

- Алё, Игорёшка, зайка, а ты не спишь? – раздавшийся голос Светланы был настолько четким, словно она находилась совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, а не в пятнадцати-двадцати метрах поодаль.

- Нет, не сплю. – ответил он как можно тише, чтобы девушка случайно не услышала его голос и не поняла, что он рядом.

- А ты не мог бы приехать и забрать меня? А то Миша взял и бросил меня тут.

Да, бросил, как же… Сама же его и довела своими придирками. Правда, оно и к лучшему, соперник самоустранился, решив обратиться к более доступным и незаносчивым девушкам.

- Да-да, солнышко, конечно, только я сам не смогу приехать, но через пару минут у тебя будет машина.

- Ну котя-я-я… - Игорь словно воочию увидел, как Светлана надула губки. – Ну приезжай сам.

- Хорошо, - воспользовавшись тем, что, ходившая туда-сюда, в процессе разговора, девушка сейчас отвернулась и медленно направлялась к дальнему столбу, Игорь быстро метнулся прочь, к высоким зарослям, за которыми стояла машина такси. – сейчас буду.

- Ну-у… - потянула Светлана. – мы же сюда ехали почти час, и сейчас тебе надо время. А я тут буду стоять, а тут еще кто-то бегает…

- Светик, давай сделаем так, ты сейчас закроешь глаза, и будешь медленно считать до… тридцати, а потом откроешь глаза, хорошо? – все это Игорь произнес, усаживаясь в машину и показывая жестом водителю, куда надо завернуть.

- Ну, ладно… - заинтригованно удивленно протянула Светлана и начала считать. – Один, два, три…

Пожилой мужчина, сидевший за рулем, ничего не зная о происходившем до этого, тем не менее, с высоты своего жизненного опыта, прекрасно понял задумку Игоря и, вырулив из переулка, заглушил двигатель, и покатился накатом прямо к стоявшей девушке.

Машина остановилась без единого скрипа. Игорь аккуратно приоткрыл свои, передние, двери и, выйдя, так же беззвучно открыл задние.

- Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать! – произнесла Светлана и открыла глаза.

Ее изумленному взору предстала шикарная белоснежная машина, которая волшебным образом материализовалась прямо перед ней, а возле, открыв для нее двери, стоял Игорь.

- Игорь, ты – волшебник! – только и смогла выдохнуть она.

Машина остановилась возле подъезда. Игорь выскочил и бросился открывать двери Светлане.

- Подождите меня, пожалуйста, – попросил он водителя. – я девушку проведу до дверей и вернусь.

- Игорь, - внезапно изменившимся голосом позвала его Светлана. – расплатись с водителем.

- Да не, ничего страшного, я же быстро… - не обратив внимания на ее слова, продолжил Игорь.

- Игорёшка… - девушка мягко, но требовательно взяла его лицо в свои ладони, и повернула к себе. – расплатись с водителем!

- А? – недоумевающее протянул он, абсолютно автоматически доставая кошелек, и вытягивая из него купюру. – вот, сдачи не надо.

Сумма почти в три раза превышала стоимость поездки, и Светлана обратила на это внимание.

- Солнышко, не разбрасывайся НАШИМИ деньгами. Сдачу, пожалуйста. – обратилась она к водителю.

Пожилой мужчина, сидевший за рулем, молча и беспрекословно, подал уже приготовленную сумму.

«Любви и счастья вам, молодые…» подумал он, отъезжая от дома. «А парень то, похоже, до сих пор ничего понять не может. Хех…»

«Похоже, кто-то со светом балуется» мелькнула у него еще одна мысль, когда он увидел синеватые отблески в одном из переулков между домами, мимо которых проезжала его машина.

***

Торжественное выделение места под Личное Гнездо, первый черпак грязи, вынутый лично Старшей Самкой Замка.

Тщъецих-х ревниво проследил за выбором Самки Симестс-ом. Да, красивая, симпатичная, но… Но Тши-ва-ли была лучшей!

Да, им двоим еще предстоит некоторое время пожить раздельно, но каждый день теперь, каждое утро, они встречаются здесь, возле ямы, которую, сами же и копают, вглубь и вширь, укрепляя по мере необходимости, стенки.

Вернее, копает и укрепляет своей слюной Тши-ва-ли, потому, что Тщъецих-ха, как уже побывавшего «там», Вожак каждый раз берет с собой.

Уже перед самым кругом портала, Тщъецих-х, стыдливо опустив глаза в землю, протянул шаманам веточку.

- Если я снова там застряну, кинете мне ее?

На удивление, шаман, к которому обратился Тщъецих-х, с уважением принял протянутое и кивнул мордой.

Вторая вылазка была еще короче первой.

Отряд, как и в первый раз, ведомый Вожаком, вошел в одно из зданий. Поднявшись по небольшой лестнице, они оказались на небольшой площадке, с которой вели два ряда ступеней, вверх и назад, вниз, на улицу.

Еще, на нее выходили несколько дверей. Точнее, пять. Четыре, расположенные более-менее, рядом и пятая, стоящая отдельно от других.

Первые, имеющие самые разнообразные ручки, замочные скважины, открывались так, как было привычно ящерам, либо наружу, либо вовнутрь.

Последняя… то, что это была именно дверь, подсказали следы, во множестве ведущие к кажущейся монолитной стене, обрывались так, словно стена упала сверху, перерезав путь шедшим туда.

Один из молодых ящеров, а Тщъецих-х уже считал себя бывалым воином, обнюхав стену, доложил Вожаку, что на стене есть выступ, который местные жители зачем-то постоянно трогают, оставив на нем свои запахи.

С разрешения Старшего, он вначале коснулся выступа кончиком своего ножа, потом попробовал подковырнуть его лезвием. Не добившись результата, и начав нервничать, воин неудачно повернул оружие и, потеряв равновесие, оперся лапой о стену. Выступ плавно погрузился внутрь, вызвав испуг на морде у молодого и заинтересованность у Старшего.

Некоторое время ничего не происходило, и Вожак уже решил, что это ничего не значащая выпуклость просто отвлекла их, когда внезапно стена, под которую уходили следы, раздвинулась в разные стороны, открыв взорам маленькую пустую комнату.

Повинуясь взмаху лапы Старшего, второй молодой воин шагнул внутрь, и начал внимательно изучать стенки.

Заметив еще целый ряд выступов, и уже зная, что нажатие на них не приводит ни к чему смертельному, он нажал одну из них.

И вход в комнату начал смыкаться!

Молодой ящер остолбенело смотрел, как сдвигающиеся стены отрезают его от его товарищей. Вожак прошипел «быстро прыгай к нам», но тот словно не слышал.

Тщъецих-х перехватил дернувшегося на выручку молодому Старшего и через мгновение стена отрезала их от попавшего в ловушку.

- Зачем ты меня остановил? – спросил, развернувшись к нему Вожак.

- Ваша жизнь важнее для рода, простите меня. – склонил голову в ритуальной позе подчинения Тщъецих-х.

Негромкое шипение с призывами о помощи и стук в стены медленно удалялся от них куда-то вверх, словно неведомые демоны уносили пленника в небеса, к яркому, всеиссущающему светилу.

Не выдержавший этого второй воин бросился на стену и начал колотить в нее лапами. Грохот от его ударов перекрыл призывы о помощи его собрата и эхом разнесся по площадке, на которой стоял отряд. Через некоторое время из-за одной из дверей раздался недовольный голос.

- Эй, там, прекратите хулиганить! Не ломайте лифт, его только-только отремонтировали!

Вожак тут же метнулся к двери.

- Опа-ча, это кто у нас тут такие дерзкие по нашему району ходит, а? – произнес он коронную фразу, после которой в прошлый раз на них напали.

Сейчас весь его расчет строился на том, что для того, чтобы напасть, неизвестному местному жителю нужно было бы открыть двери, а, как удалось выяснить во время первых двух схваток, хумансы обладают заметно меньшей Ловкостью, не успевая парировать удары ящеров, так что, стоя в узком проходе дверей он смог бы остановить достаточно большую толпу.

Главное теперь – соизмерять силу и точку нанесения ударов так, чтобы не сразу убивать противников, захватив еще парочку в плен. Тогда можно будет и допросить их на месте, и потребовать освобождения молодого воина, попавшего в ловушку. Если он еще жив, подумал вожак, начав бить лапой, сжатой в кулак в двери.

- А ну, прекрати немедленно! Вот я сейчас вас! – раздался голос и какой-то странный, скрежещущий звук изнутри.

Дверь распахнулась.

На ее пороге стоял невысокий хуманс, судя по внешнему виду, весьма преклонного возраста, вооруженный каким-то странным оружием желтого цвета, состоящим из тонких веточек и прутиков.

Прежде чем существо успело замахнуться им на Вожака, Тщъецих-х бросился на перехват и вырвав его из рук противника, отбросил как можно дальше.

- Матерь божья… Витек… Да вас же всех зарезали! – взвизгнул хуманс и начал пятиться назад, в открывшуюся за дверью комнату, быстро-быстро двигая перед собой рукой, по-видимому, творя какое-то заклинание.

Тщъецих-х протиснулся мимо Вожака и быстро схватил руки местного мага, или шамана, потом разберемся, подумал он. Главное сейчас, это не дать ему заколдовать нас.

- А-а-а, пусти немедленно! – заорал пленник и вдруг, закатив глаза, обмяк в лапах у Тщъецих-ха.

Дышит, проверил тот, значит живой, просто… что просто, он не смог решить, но понял, что безопаснее всего будет сейчас продолжать удерживать мага в своих лапах.

В комнату вошел Вожак.

- Что с ней? – спросил он.

- С ней? – переспросил Тщъецих-х.

- Да, обрати внимание на молочные железы. На те самые, благодаря которым меня чуть не подняли на смех на Совете, после того, как ты притащил «другой вид» хумансов.

- Извините… - пригнул голову Тщъецих-х.

- Все в порядке. За то, что она оказалась жива, и у нас есть теперь из кого получить информацию, я тебе все прощаю. А за то, что ты второй раз меня своим телом закрываешь, я тебе и мелкие будущие промахи готов простить.

Позади раздался тихий всхлип.

Второй молодой воин, тот который все это время безуспешно колотил кулаками по стене, поглотившей его собрата, сидел на полу. Его плечи мелко дрожали, а морда уткнулась в колени.

- В чем дело? – сердито спросил Вожак, тряся его за плечо. – Ты воин или кто?

- Его… переварило… - выдавил из себя тот.

- Почему ты так решил? – тут же спросил Старший.

- Смотрите, - молодой указал на выступ. – когда он туда попал, тут горел огонек. И пока мы слышали его крики, огонек горел. А теперь нет…

Вожак замолчал, отдавая дань памяти воину. То, что он шагнул в ловушку, посланный Старшим, сейчас давило на последнего, словно огромный камень, лежавший в основании Замка.

Медленно подняв лапу и выставив из-под иллюзии коготь, Вожак торжественно нацарапал на стене глиф Памяти.

- Ты был смелым воином. Да примет Извечная Тина тело твое.

- Не, ну точно, обкурились или обкололись… Вас что, из морга выпустили, когда откачали, ась? Лифт вон, ломают да царапают… - произнесла шаманша, которую Тщъецих-х не выпускал из лап. – Хоть работает еще, сердешный?

И пленница, протянув руку, ткнула в выступ пальцем.

Огонек загорелся вновь.

«О Болотные боги, пусть стена сейчас откроется и там будет тело. Я тут же уведу отряд назад, хватит с нас на этот раз!» взмолился Вожак.

Но когда стена открылась, действительность превзошла все его ожидания.

В комнате, свернувшись на полу в кольцо, и высунувший из него морду, лежал живой и невредимый молодой воин!

Единым рывком Вожак схватил его за гребень на загривке и дернул на себя, торопясь покинуть ловушку, прежде чем она захлопнется в очередной раз.

- Домой! – прошипел он, давая мощный пинок все еще сидящему на полу второму воину.

Бегущий последним Тщъецих-х успел прихватить оружие шаманши, после чего кинулся догонять свой отряд.

Уже перед порталами вожак, так и несший в лапе молодого воина, оглянулся.

- Ты опять с ценной добычей? Еще и оружие ее прихватил? Учти, я свое место без драки не отдам!

- Я на него и не претендую, Старший. – ответил Тщъецих-х. – Я просто стараюсь хорошо выполнять свой долг перед родом.

- Смотри, а то скоро род тебе будет должен! – и Тщъецих-х стал свидетелем необычайно редкого события.

Вожак улыбнулся!

Переход прошел как и в прошлый раз, с небольшой заминкой. Старший замешкался возле портала и оглянулся на Тщъецих-ха.

- Давай сюда мага, иди домой.

- Старший, я уже привык уходить последним, да и Вы важнее для рода…

- Привык… - насмешливо качнул мордой Вожак. – за один раз и уже привык? Да еще пару таких походов, и уже я тебе буду говорить, что «твоя жизнь важнее для рода»! Ладно, стой тут, на этот раз тебе портал расширят быстрее.

И действительно, спустя буквально пару минут ожидания из светящегося круга выпала уже знакомая Тщъецих-ху веточка, на которой еще виднелись отметины его зубов. Удивившись совпадению - опять обе лапы заняты, он схватил ее пастью и шагнул в портал.

***

Здесь его уже встречали. Подскочившие младшие шаманы тут же забрали мага из его лап и, со всеми предосторожностями, особое внимание уделяя ее рукам. Один из старших с уважением и осторожностью забрал артефакт, который и понес в сторону Ям Шаманов.

Освобожденный от ноши, Тщъецих-х тут же попал «в лапы» Тши-ва-ли.

- Приветствую тебя, Самец мой. Хочу поставить тебя в известность, что стены нашего Логова практически готовы и завтра можно приступать к покрытию крыши. Увы, но для выполнения этой работы одних моих сил будет недостаточно. Так что, изволь завтра не уходить ни в какой поход.

Тщъецих-х растерянно посмотрел в сторону Вожака. Тот, стоявший рядом со Старшей Самкой, величественно кивнул мордой, давая понять, что все слышал и дозволяет заняться своими делами.

Нетерпение и волнение захлестнули Тщъецих-ха. Значит завтра… Да, завтра, настанет один из самых важных дней в его жизни, Новоселье в Личном Гнезде!

Многие ящеры не удостаивались чести на отдельное жилье. Да что там говорить, некоторые даже не получали права на Самку, а тут сразу и все, да еще и с самой лучшей красавицей из Замка!

- Идем, покажешь, как и что ты сделала в нашем Гнезде. – стараясь выглядеть солидно, как и положено гнездовому ящеру, произнес Тщъецих-х.

И, вызывая восхищенное шипение окружающих, хвост-о-хвост, они двинулись «домой».

Утро встретило Тщъецих-ха за приятными хлопотами. Рисуясь перед Тши и прочими Самками, которые с интересом (а кое-кто и с откровенной завистью) наблюдали за процессом, он в одиночку поднимал над головой бревна, и, играя мускулами, переносил их к яме Гнезда, куда и укладывал, выполняя роль подъемного крана, в то время, как его супруга управляла процессом, словно заправский бригадир.

- Тщъецих-х, удачи тебе. – окликнул его Вожак.

Молодой ящер оглянулся. Отряд в пять хвостов, ведомый Старшим Самцом, как раз проследовал мимо его ямы, направляясь к мерцающим кругам порталов.

Тщъецих-х положил бревно на землю и отсалютовал воинам, идущим за Грань.

«Да охранят вас Болотные боги», подумал он.

Легкое постукивание по спине вырвало его из раздумий.

Тши-ва-ли протягивала ему свой предсвадебный подарок, зеркало.

- Как думаешь, в какой комнате ему будет самое место?

Утро пролетело незаметно. Покрыв большую часть ямы бревнами, Тщъецих-х приступил к опусканию вниз и перестановке там мебели.

Уже после третьего предмета, который успел перекочевать раз пять по всем комнатам, побывать возле каждой стены и один раз забракован и выкинут наружу, у молодого воина появилось дикое желание с голыми лапами бросится в атаку на ездового ящера с всадником.

Сушь тебе на голову, Тши, да что же ты никак не уймешься?

Самое плохое, что собравшиеся вокруг Самки постарше, те, кто жил в Личных Гнездах, вовсю давали советы и подсказки, которые постоянно противоречили одна другой, вызывая у его любимой рождение новых идей.

Единственный предмет, местоположение которого не вызывало споров, было зеркало. Его единогласно было решено повесить прямо напротив входа в Гнездо, чтобы каждый входящий мог лицезреть как себя самого, так и богатство и достаток хозяев данного жилища.

Внезапно со стороны Ямы Шаманов раздался клекот, обозначавший безудержное веселье. Миг, и из нее в прямом смысле выполз на всех четверых лапах один из тех, кто занимался допросом мага хумансов.

- Ой, не могу… - еле выдавил он из себя.

Потом его морда поднялась вверх и он глазами встретился с Тщъецих-хом.

Мгновенно посерьезнев, шаман встал и отряхнулся. К нему тут же подошла Старшая Самка, во время каждого Похода за Грань, дежурившая возле порталов.

- Что случилось?

- Мы выяснили, что это за артефакт, и каково его предназначение. – ответил шаман. – Дело в том, что тут складывается весьма двойственная ситуация. С одной стороны, все настолько смешно и просто, что даже… С другой стороны, я бы категорически не хотел задеть чувства Тщъецих-ха, который не имея ни малейшего представления об опасности, вернее, о безвредности данного предмета, кинулся прикрывать своим телом Старшего Самца нашего рода.

- Что вы хотите этим сказать? – переспросила Старшая Самка.

- Что предмет под названием «веник», которым тамошние хумансы убирают мусор в своем жилище, не несет никакой опасности, а сам маг таковым не является. Это обычная пожилая Самка, которая схватила первое, что попалось под руку. Она была введена в заблуждение наведенной иллюзией и рассчитывала авторитетом своих лет принудить к порядку, как она думала, разошедшихся молодых ящ… людей.

- Тем не менее, - продолжил шаман, повысив голос, чтобы перекрыть насмешливый шум толпы, собравшейся вокруг и подойдя к Тщъецих-х, который сам не знал, куда деться от стыда. – я повторяю слова Старшего Самца нашего рода, что это был действительно героический поступок, кинуться на неведомый предмет не зная его реальных свойств!

Дождавшись, пока веселящиеся зрители разойдутся, а малышня начнет гонятся друг за другом с палками и ветками, шаман подошел к Тщъецих-ху почти вплотную и вполголоса произнес:

- А вот за вторую пленницу тебе отдельная благодарность от всего Круга шаманов. В отличии от предыдущей молодой Самки, эта оказалась гораздо более словоохотлива и хорошо делится с нами своими знаниями о мире за Гранью. Нас она считает пришельцами со звезд, между прочим.

- И? – спросил окончательно обескураженный Тщъецих-х.

- И мы настоятельно рекомендуем тебе не отказываться от участия в дальнейших Походах. – сказал шаман и, развернувшись, быстро покинул стройплощадку.

Тщъецих-х и Тши-ва-ли успели опустить и разместить еще пару предметов мебели, когда от порталов раздались крики «они возвращаются!».

Первым из светящегося круга выпал раненный воин.

- Мы ведем бой, - выдавил он из себя, истекая зеленой кровью. – там много стрелков!

Множество воинов, как молодых, так и опытных вызвались бросится на помощь дерущимся собратьям, но один из шаманов взмахом лапы остановил бегущих.

- Каждый переход требует манну. Если вы сейчас все туда отправитесь, велика вероятность, что наших запасов не хватит вернуть вас всех назад!

- Я сама отберу тех, кто пойдет на помощь, - вклинилась в разговор Старшая Самка. – Сколько можно?

- Пусть будет пятеро. И запас еще будет, и отряд неплохой.

- Хорошо, сейчас отберу.

Она быстро указала лапой на трех опытных воинов и двух молодых.

Полные решимости, они один за другим бросились в круг портала.

Спустя мгновение, шедший последним спиной вперед выпал из синеватого сияния. На его груди зияла целая россыпь кровоточащих дырочек. Остекленевшие глаза немигающим взглядом уставились в затянутое тучами небо, нависшее над поляной.

Старшая Самка мгновенно отреагировала на происходящее. Взмахом лапы зацепив одного молодого воина по морде так, что тот упал на спину, она отослала всех лишних зевак за стены Замка.

Повинуясь ее жестам, молодые воины образовали полукруг вокруг порталов, ощетинившись копьями. Старые и более опытные похватали луки и взяли на прицел синеватые круг, готовые нашпиговать стрелами любого, кто сунется из-за Грани.

- Стрелять только по команде, - запоздало выкрикнула Старшая Самка. – а вдруг, это будут наши…

Словно в ответ на ее слова, из портала, все также, спиной вперед, выпал до половины своего тела, хуманс, одетый в странные тканевые доспехи черного цвета и шарообразный шлем с прозрачным, словно сделанным из воды, забралом. Из разорванного горла толчками стекала на траву кровь.

Прежде, чем кто-то из стоявших в окружении успел отреагировать, тело дернулось и втянулось назад, в сияющий круг, словно его кто-то или что-то тянуло к себе за ноги.

-Делайте еще один портал. – закричал Тщъецих-х и бросился вперед.

Веточка, которая уже два раза помогала ему вернуться домой, с самого утра висела у него на шее, заботливо повязанная Тши. Еще оторвется в бою, подумал он и поймал ее зубами.

В лапах у Тщъецих-ха что-то было, что-то тяжелое и большое, в самый раз достаточное, чтобы ударить и ошеломить любого по размерам противника, подумалось ему.

Не задумываясь о последствиях, молодой ящер кинулся головой вперед в портал.

Вслед ему понеслось запоздалое:

- Вытаскивай их оттуда!

Огромная столешница, вырезанная из цельного дерева, которую Тщъецих-х держал перед собой на манер щита начала вздрагивать, словно с той стороны в нее впивались тяжелые копья, брошенные сильной рукой. Все это сопровождалось непонятными, трещащими звуками.

Он едва не споткнулся, зацепившись лапой за что-то мягкое.

Быстрый взгляд вниз поведал ему, что ни один из бросившихся на помощь воинов не выжил. Все они лежали грудой мертвых тел у него под ногами.

Тщъецих-х, удерживая одной лапой стол, закрывавший и, пока что, защищавший его от неведомого оружия, начал натужно выкидывать тела своих собратьев в сияющих круг портала.

Выполнив эту задачу, он приподнял свой импровизированный щит и попытался сделать шаг вперед. Столешница накренилась, словно уперлась во что-то своим нижним краем.

Приподняв ее немного над землей, он все же смог продвинутся на пару шагов. Из-под края стола показались три хумансовских руки, в знакомых, по надеваемой иллюзии, синих одеяниях.

Еще двое…

Судя по всему, один тащил на себе второго, когда это неведомое и невидимое оружие поразило их, подумал Тщъецих-х, с трудом затаскивая тела под прикрытие столешницы. Не смотря на недюжинную силу ящера, ему было тяжело держать стол на весу одной лапой.

Сразу две тени в знакомых синих с полосками одеяниях перепрыгнули импровизированный щит и, схватив тела собратьев, потащили их к мерцающим порталам.

Одна из них спросила, не оборачиваясь, голосом Вожака:

- Я буду сильно удивлен, если ты – не Тщъецих-х.

- М-м... – только и смог ответить ящер, изо всех сил сжимая в зубах спасительную веточку.

- Не дайте им уйти! – раздался громкий голос какого-то хуманса с той стороны столешницы. – Разрешаю использовать гранаты!

Что такое, эти самые «гранаты», Тщъецих-х не имел ни малейшего представления, впрочем, как и желания выяснять это на своей шкуре.

Внезапно, ему до боли захотелось успеть еще раз увидеть родное болото, ненавистную морду Симестса и потереться мордой о нежную чешую Тши возле правого уха…

- Световая пошла! – вновь раздался голос хуманса. Или это был уже не тот, а другой?

Спина Вожака уже скрылась в портале и теперь настала его, Тщъецих-ха, очередь уходить домой, когда упавший и отскочивший от стены предмет привлек внимание молодого ящера. Небольшой цилиндр не вызывал страха, но воин решил, что разумнее будет побыстрее покинуть этот неуютный мир «за Гранью».

Резкая, жгучая боль пронзила спину, толкнув его вперед, по направлению к порталу. Вслед за этим, на месте «гранаты» вспыхнул яркий свет и раздался страшных грохот, который, вместе с полученной в спину раной, окончательно погасили сознание ящера. Последней осознанной мыслью Тщъецих-ха было «упасть вперед, упасть мордой в портал!»

***

Второй день по территории Замка носились шаманы и вызвавшиеся им помогать молодые воины. Кто-то нес стопки исписанных листов пергамента, кто-то – чистых.

У вернувшегося, из специально задуманного для этих целей Похода, разведывательного отряда, едва только его члены переступили порог Замка, тут же отобрали всю добычу и отнесли в стоящий на краю Ямы шаманов шатер.

Среди толпы прошел шепот «ест!».

Как оказалось, старая Самка хумансов не могла есть любую пищу, как это без проблем делала молодая. Специально для пропитания ценного источника информации и был отряжен отряд разведчиков в ближайшее селение этой расы.

Посылать воинов «за Грань», с учетом результатов последней попытки, Совет посчитал пока что неразумным.

Постепенно прояснялась картина произошедшего. Оказывается, порталы открыли проход в абсолютно нелогичный мир, где не существовала магия! Более того, как выяснилось, там жила лишь одна единственная раса, заполонившая собой все пространство.

Когда Старая Самка, попросившая называть ее Прохоровной, смогла сообщить количество проживавших в ее мире хумансов, присутствовавшую на допросе Старшую Самку обуял ужас.

Так, давай еще раз, подумала она, выскочив из палатки, в которой велся допрос, подышать свежими болотными испарениями. Десять… слов, значения которых она не то, что не знала, но даже по данному ей описанию не могла представить!

Если взять всех, доступных в данный момент в их Замке, простых воинов, и выстроить в одну шеренгу, это будет более ста хвостов. Отбросим молодняк, чтобы осталось ровно сотня.

Теперь, если представить себе, что где-то можно собрать еще сто таких отрядов и выстроить их шеренга за шеренгой, так, чтобы получился ровный, красивый квадрат, будет… Десять тысяч!

Но для того, чтобы собрать столько воинов в одном месте, это надо, чтобы около сотни Замков расы ящеров прислали их сюда!

А теперь самое интересное! На каждого Самца приходится, в среднем, одна Самка, один-два дитеныша и два-три пожилых ящера. То есть, если собрать армию в десять тысяч воинов, то полное население их родных Замков составит около шестидесяти-семидесяти тысяч существ.

Так вот. По утверждению Прохоровны, в ее городе (даже не Замке, простом городе, не обнесенном стеной!), проживало почти сто тысяч существ!!!

Старшая самка нервно укусила кончик своего хвоста.

В критические моменты, когда враг подступал к самым стенам Замка, оружие в лапы брали не только Самцы, но и Самки и, даже, старики, увеличивая количество воинов до третей части от всего населения Замка, а то и до половины.

Пусть старая хуманша соврала, преувеличив количество жителей в своем городе в два раза. Пусть, даже, в строй встанут далеко не все Самцы и Самки. Пусть далеко не все они воины, и многие из них будут лишь слизью для когтей и копий ящеров… Пусть в бой пойдет лишь каждый пятый…

Десять тысяч воинов! Против ста! И пусть она лично призовет пойти за собой всех Самок Замка, это будет еще около ста недовоинов.

Двести. По пятьдесят противников на каждого ящера. Бр-р-р…

Вожак ей рассказывал однажды про битву, свидетелем которой он случайно стал. Одним из участников боя оказался некромант, призвавший под свое командование около двух тысяч скелетов. Они просто завалили костями своего противника – гномий хирд, стерев его с лица земли, и подняв потом убитых в виде зомби.

Она вспомнила рассказ Вожака о том, как прошел их последний выход за Грань. До этого он и его воины встречались с мирными жителями, а на этот раз им повстречался отряд тамошних местных воинов, вооруженных неизвестным оружием и оснащенных весьма неплохими доспехами. Когти и ножи не могли пробить броню, а стрелковое оружие поражало свои цели такими мелкими и незаметными предметами, что ни Вожак, ни единственный, выживший воин, пошедший с ним в Поход, не заметили ни летящих стрел, ни тетивы, вообще, ничего.

Возможно, Прохоровна врет насчет магии? Или, может в их мире магия содержится в тайне, от рядовых жителей?

Старшая Самка поняла, что испытывает сожаление от того, что в третий поход изначально не пошел Тщъецих-х. Этот молодой воин, похоже, удачлив. Из первого Похода принес живого пленника, вернее, пленницу, еще и закрыв своим телом вожака от удара ножом. Из второго – опять принес пленницу, еще и более словоохотливую, которая и служит сейчас основным источником сведений. Правда, ошибочно притащил с собой метлу, который хумансы называют «веником», приняв его за новое оружие, но тут, Самка честно призналась себе, уж ситуация такая, что лучше перестараться, и принести лишнее, чем упустить важное. Да и все прекрасно понимают, что в бою нет времени останавливаться и внимательно изучать, чем именно тебя собрались ударить, палкой или мечом.

Едва только выяснилось, что там, за Гранью, отряд Вожака попал в окружение и гибнет, Тщъецих-х, не раздумывая и не тратя драгоценного времени, кинулся туда, «по счастливой случайности» прихватив с собой стол, сделанный из цельного спила дерева, толстый и прочный.

Именно его столешница и спасла отряд, выполнив роль щита, приняв в себя все выстрелы из неведомого оружия, дав возможность изучить «стрелы», которыми оно стреляет и прикрыв отступление смелого молодого воина.

Старшая самка вдруг поймала себя на мысли, что она как бы и не особо против, чтобы одну из ее Кладок покрыл именно Тщъецих-х.

Нет-нет, стоп. У нее есть ее Самец, он жив-здоров. Так что… Не стоит подавать дурной пример прочим самкам рода и вносить разлад в едва сформировавшееся Гнездо.

Кстати, а как там сам воин? Сходить, проведать его, что ли?

А по пути еще раз попробовать представить себе это невероятное число, «миллиард».

Десять миллиардов жителей, это же сколько плодов болотного дерева надо в день, чтобы прокормить их всех?

Старшая Самка подошла к Гнезду Тщъецих-ха. Полностью достроенное и покрытое, оно ничем не отличалось от таких же Гнезд прочих семей.

Едва только придя в себя и рассказав в двух словах о произошедшем, Вожак узнал, что с Тщъецих-хом и что тот не успел завершить свое Гнездо. Старший Самец, поминая Свет, Солнце, Болотных богов и чешую великого Ящера, сам уложил оставшиеся бревна и покрыл крышу.

Раздвинув глазеющих зевак, к нему на помощь подошел старый Лишитцс-с, проскрипев, что такому ученику не зазорно и помочь доделать дом.

- Густой Тины вам. – произнесла она рядовое приветствие, остановившись у порога Гнезда.

Будучи полноправной повелительницей в Замке, на пороге чужого Личного Гнезда она теряла свой статус самой главной.

- Мутной воды тебе, Старшая. Проходи. – не смотря на смену главенства, молодая Тши-ва-ли приняла позу покорности, подставив нежную кожу горла гостье. – что привело тебя к нам?

- Беспокойство за твоего Самца, как он?

- Благодарю за заботу, я в порядке. – раздался голос из другой комнаты.

Миг, и Тщъецих-х вышел в гостиный зал. Его красивое молодое тело сейчас лоснилось и переливалось в едва заметных отблесках света. Старшая самка вновь ощутила Зов, который пришлось подавлять всем своим опытом и мудростью. Грудь молодого воина была плотно перевязана широкими лентами, немного портившими красоту зеленоватых переливов его чешуи. Впрочем, подумала Старшая Самка, ведь шрамы самца лишь украшают. Вон, и на лапе заметны чешуйки, сросшиеся на месте прошлого ранения.

А в свадебном подарке, огромном зеркале, четко отражалась спина Тщъецих-ха, с, до сих пор, проступающими потеками зеленой крови из-под повязки.

- В порядке? Вот и хвала Болотным богам, - сказала старшая Самка, после чего, подумав, тихо добавила. – я тебя вот о чем хотела попросить. Три раза моему Самцу угрожала опасность, и три раза именно ты закрывал его собой. Когда они в последний раз пошли без тебя, видишь, как все получилось, едва все там не погибли. Будь всегда рядом с ним, прошу тебя.

И, не дожидаясь ответа, старшая самка выскочила из Гнезда молодого воина.

***

Капитан Семеновский, начальник местного отделения органов охраны правопорядка, или ООП, находился в полнейшем раздрае.

Три дня назад кто-то вырезал в полном составе две банды местных гопников, трусивших одиноких прохожих и школьников. С точки зрения закона, он, Семеновский, был должен, нет, просто обязан, найти убийц и привлечь их к ответственности, но… Но при личной встрече, узнав о том, что именно этот, стоящий перед ним, человек, перебил этих уродов, капитан пожал бы ему руку и попросил исчезнуть с глаз долой на пару недель или месяцев. При условии, естественно, что за этим безымянным «Робин Гудом» не числится что-то посерьезнее. Руководство вполне адекватно отнеслось к версии, что банды вырезали друг друга, поэтому это дело, казалось бы, можно было подшивать и сдавать в архив. Если бы не пара «но»!

Позавчера вечером, на квартиру старой бабки, Прохоровны, было совершено разбойное нападение. Несколько молодых людей сначала устроили беспорядки в подъезде, а потом, дождавшись, когда пожилая любительница делать замечания и командовать, высунется из своей «норки», напали на нее.

Наблюдавшая за происходящим через дверной глазок соседка добросовестно доложила капитану обо всем. И о том, как ломали двери лифта, и о том, как Прохоровну скрутили, и о том, что все четверо нападавших проникли к ней в дом, и как вынесли оттуда тело.

Между прочим, саму пенсионерку нигде обнаружить не удалось, так что у Семеновского были все основания предполагать, что бабку увезли как можно дальше. Либо для того, чтобы переоформить ее квартиру на «внезапно» появившихся у одинокой старушки родственников, либо… в общем, ничем хорошим для Прохоровны это завершиться не могло. Это еще при условии, если пенсионерка еще жива.

Но это была не последняя плохая новость. Самым отвратительным в этом нападении, было то, что эта самая соседка заявила о том, что нападавшие и были теми самыми гопниками, которых порезали за день до нападения.

Ни личные увещевания капитана, ни поездка с женщиной в морг на опознание тел, ни психиатрическая экспертиза не смогли вынудить ее поменять свои слова. Пройдя абсолютно все тесты, свидетельница продолжала настаивать на том факте, что напавшие на Прохоровну и были этими самыми малолетними бандитами.

Естественно, что имея такие показания, сдавать в архив то дело было никак нельзя.

Семеновский тяжело вздохнул и, отодвинув планшетку, которой он пользовался чисто ради пижонства, с прикрепленным листиком с показаниями, он уставился на заключение экспертов.

Зеленая тягучая жидкость, небольшая лужа которой была обнаружена на месте убийства второй банды, оказалась… кровью! Да-да, самой обычной кровью… зеленого цвета и с отсутствующим напрочь этим, как его там? Капитан заглянул в листок, который держал в руках. Гемоглобином!

Когда начались сообщения о том, что в разных городах наблюдаются «прорывы» из других реальностей, он молился «лишь бы не у нас». И до поры, до времени небеса его слышали. Все нападения демонов происходили в крупных городах либо по соседству с ними. Как сказали ученые, вернее, как они выдвинули свое предположение, гипотезу, так как прорывы совершались из игровых, выдуманных миров, то и большое количество сосредоточенных в одном месте игроков притягивало их к себе.

«Подобное привлекает подобное», сказал кто-то из древних мудрецов.

Капитан положил отчет экспертов на стол и устало потер переносицу. Его глаза, хаотично блуждавшие по кабинету, старательно обходили полочку, где стояла их совместная фотография, сделанная на День города.

Двадцать шесть молодых, улыбающихся парней, а впереди он с Губовским, его заместителем.

Семеновский закрыл глаза и откинулся на спинку стула, вновь прокручивая в голове события вчерашнего дня и лихорадочно перебирая в уме разнообразные варианты своих действий. Словно это могло как-то вернуть парней.

«Возьми с собой стажера, и проверьте еще раз квартиру старухи» сказал он тогда своему заместителю. «Мало ли, может ребята что-то упустили».

«Хорошо», ответил Губовский, «но пусть патруль будет неподалеку, мало ли, вдруг они вернутся.»

«Ты чего, мандражишь? Боишься четверых подростков?»

«Да хрен его знает. Не боюсь, просто… Предчувствие нехорошее.»

«Ладно, пусть машина будет на улице, после смены ребятам сам пива купишь.»

Светлая память тебе, друг, что ты не послушался меня, и по собственной инициативе договорился с патрульными, чтобы в машине сидел не стандартный экипаж их двух человек, а усиленный, из четверых. Отдельное спасибо тебе, что ты заставил всех одеть бронежилеты…

Судя по показаниям видеорегистратора, вначале, в переулке, где была обнаружена перебитой первая банда, засверкали синеватые отблески, словно кто-то въехал туда еще одной патрульной машиной и только после этого включил проблесковые огни.

Потом оттуда вышла группа из пяти человек. Все бы ничего, никто не запрещает молодым людям ходить по улицам района поздним вечером компаниями, если бы двое, впереди идущих не были похожи друг на друга и на убитого гопника - «Валика», главаря уничтоженной банды, как две капли воды.

Старший экипажа поступил в полном соответствии с инструкцией, вызвал участок по рации, сообщил о своих подозрениях и намерениях, оповестил Губовского и скомандовал подчиненным покинуть машину.

А вот дальше началась откровенная фантасмагория.

По словам выжившего патрульного, гопники повели себя не просто нагло или вызывающе. Нет, они словно и не заметили формы на патрульных, ведя разговор так, словно перед ними были обычные граждане или конкуренты.

Произнеся стандартную фразу про борзых на районе, и получив в ответ предложение, сдаться и проследовать в участок, гопники просто напали на патрульных!

Опознанный выжившим патрульным по фотороботу «Витек», нанес рукой удар в горло старшему патруля, вырвав его напрочь! Напарник убитого, еще на этапе «гоп-стопа» расстегнувший кобуру, молниеносно отреагировал, выхватив табельное оружие и выстрелив в напавшего в упор.

Очередной странностью стало то, что получивший в грудь в упор одиннадцатимиллиметровую пулю, преступник не упал. Получив ранение, преступник отшатнулся, после чего, по словам выжившего патрульного произнес несколько слов на неизвестном языке, полном шипящих и свистящих звуков.

Дальнейшее, увы, можно было частично восстановить лишь по записи паршивого, дешевенького видеорегистратора, на таком расстоянии дававшего лишь общую картинку произошедшего.

Один из преступников попытался нанести еще один удар голой рукой по второму патрульному, явно не достав его. Тем не менее, того в прямом смысле отбросило назад. На последующей записи можно было рассмотреть, что он некоторое время стоял согнувшись, словно получил сильнейший удар в живот. После осмотра тело, на месте предполагаемого удара был обнаружен синяк очень малой площади, словно патрульного ткнули с сумасшедшей силой ломом.

В это время из подъезда выскочил Губовский со стажером.

Услышав выстрел, они заранее изготовили оружие, поэтому, увидев лежащего в крови коллегу и второго, скорчившегося возле машины, заместитель начальника открыл огонь на поражение.

И вновь одиннадцатимиллиметровые пули не принесли ожидаемого результата. Вместо того, чтобы получив свинец в корпус, упасть на пол, и приступить к процессу охлаждения, преступники, поняв, что окружены, начали отступать в переулок.

К этому моменту, уже все четверо вели прицельную стрельбу по гопникам, периодически сопровождая выстрелы требованиями сдаться.

Когда все участники этой односторонней перестрелки скрылись за поворотом, сидевший и приходивший в себя патрульный метнулся в машину и, спустя несколько секунд, побежал вслед за коллегами, неся с собой в руках… пистолет-пулемет!

Увы и ах, выяснить, каким образом в патрульной машине оказалось оружие, не являющееся штатным, пока что не представлялось возможным, так как и старший экипажа, и его напарник оказались убиты.

Со слов выжившего патрульного и стажера, которого Губовский почти весь бой закрывал своей грудью, они загнали гопников в переулок и рассчитывали, что узость стен позволит все же более эффективно воспользоваться огнестрельным оружием, но в стене здания обнаружились какие-то синеватые непрозрачные круглые окна, в сторону которых преступники и отступали.

Именно тогда ворвавшийся автоматчик, дав длинную очередь, все же смог убить одного из преследуемых, шедшего последним.

Бандиты, в лучших традициях элитных подразделений, развернулись и предприняли попытку забрать с собой тело «дружка».

Выживший, по его словам, стал на колено и открыл прицельный огонь, избрав своей мишенью голову несшего труп убитого преступника.

По-видимому, поняв, что надо уходить, либо наоборот, рассчитывая вызвать подмогу, оставшийся в живых «Валик», взмахом руки, послал в «окно» одного из двух гопников, шедших с ним.

Губовский вынужденно пожертвовал автоматчиком, скомандовав тому перехватить «посланника».

Ведя непрерывный огонь, патрульный кинулся вслед за уходящим и, по-видимому, убил его, но труп, все же, исчез в окне.

Не успевший остановится, преследователь напоролся на «Валика» и был вынужден вступить с ним в рукопашную схватку.

На помощь подчиненному кинулся Губовский, приказав стажеру и последнему патрульному не лезть в ближний бой, продолжая поливать преступников свинцом. Понятное дело, сказано это было буквально в двух-трех словах, которые не пропустят ни в одном печатном издании, но, похоже, что именно эта команда спасла две жизни, и дала возможность хоть как-то восстановить события.

Губовского встретил второй преступник, единым взмахом пробив голой рукой горло, попав в узкую щель между поднятым воротником бронежилета и шлемом. Уничтожив своего противника, бандит единым, внешне, легким движением, перебросил того через себя в синеватое окно и пошел на помощь «Валику».

О чем успел подумать патрульный, оказавшийся перед сразу двумя противниками и видевший, что они могут в рукопашной схватке, неизвестно, но вместо того, чтобы продлить свою жизнь еще на пару секунд, он кинулся вытаскивать тело Губовского, которое уже наполовину свалилось в окно, бросив пистолет-пулемет оставшимся в живых патрульным.

Получив еще пару попаданий, бандиты добили его и развернулись в сторону стажера, когда удачно данная очередь вынудила еще одного противника сначала пошатнуться, а потом и опуститься на одно колено.

В этот момент произошло событие, которое иначе как даром небес или вовремя подоспевшей подмогой назвать было нельзя.

Проживавший в доме по соседству армейский полковник в отставке, услышав выстрелы, схватил именное оружие и кинулся на помощь патрульным.

Три ствола оказались достаточным аргументом, чтобы не дать перейти в наступление оставшемуся гопнику, используя свою просто невероятную устойчивость к попаданиям, но еще два происшествия вновь изменили расстановку сил на поле боя.

Вначале из "окон" полезли абсолютно идентичные друг другу "гопники", впрочем, полегшие один за другим под прицельным огнем.

Под непередаваемую ругань полковника, понимавшего, что боекомплект у них не бесконечный, а устойчивость к попаданиям у преступников выходила за все разумные пределы, из окна вылез большой круглый деревянный стол, который как щит прикрыл тех от пуль.

Воспользовавшись своим званием, армеец принял командование на себя, после чего отдал разрешение использовать гранаты.

Используя такую защиту, преступники вновь двинулись вперед, подобрали тела своих товарищей и начали уходить из переулка через синеватые…

Семеновский вновь положил листки отчета на стол.

Увы, никакой возможности сказать четко и внятно, что это было, нет.

Эксперты утверждают, что не смотря на явною несхожесть с таковыми в других городах, это прорывы из игрового мира, возможно из какого-то другого, не того, откуда шли и идут демоны. Единственное, что пока что останавливает их от объявления его города Зоной, это другой цвет прорывов и то, что аппаратура не фиксирует их.

Полковник, ведший огонь до последнего, сказал капитану в беседе с глазу на глаз, что он своими глазами видел сбоку морду и спину того, кто пришел бандитам на помощь.

Это была гигантская, высотой выше человека, ящерица с веткой в зубах, которую он поразил прямым попаданием в спину после того, как патрульный бросил светошумовую гранату. Прицел был взят в хребет, и, судя по разлетевшимся в разные стороны зеленым и белым брызгам, пуля попала куда надо, но…

Под воздействием попадания, тело преступника упало в окно, которое сразу же после этого затянулось.

На поле боя остались лишь тела погибших сотрудников ООП и лужи крови. Как красной, так и зеленой..

Капитан Семеновский тяжело вздохнул и потянулся к телефону.

Надо вызывать армию, лучше быть посмешищем и перестраховщиком, чем проворонить Вторжение.

В это время, в уже знакомом переулке, вновь появились синеватые отблески.

***

Не успели еще следы Старшей Самки наполниться болотной жижей, как у входа в Гнездо Тщъецих-ха вновь раздалось пожелание «густой тины». Получив ответ «мутной воды», к ним спустился Вожак.

- Тщъецих-х, у меня есть для тебя задание, - начал Старший Самец, немного помолчав. – оно сложное, опасное и… и я даже не знаю, выполнимое ли оно.

Тши-ва-ли, вздыбив гребень, встала сбоку от своего Самца, на одних инстинктах стремясь защитить его, даже не задумываясь о том, кому она сейчас собирается противоречить.

Как жаль, подумала она, что их Пасс-са сейчас не на месте, а участвует с остальными шаманами в допросе Прохоровны. Благодаря тому, что ящеры ставят общие интересы выше личных, можно было бы попробовать отстоять ее... нет, не так, ИХ Самца перед Вожаком, не отпустив его на выполнение "невыполнимого" задания.

Тщъецих-х, понимая, что сейчас будет идти разговор двух воинов, и не дело позволять Самке вмешиваться в него, мягко и нежно, но в то же самое время, настойчиво, провел лапой по ее загривку, приглаживая его и успокаивая ее.

- Вожак, может, мы выйдем наружу?

- Нет. Этот вопрос следует решить здесь и сейчас. И, как это не странно для тебя, но я… нет… - Старший Самец замялся, после чего продолжил. – весь наш род… опять не так. Как же это сказать…

У Тщъецих-ха у самого резко встали шипы на загривке. Да, Старший Самец не был Мастером Слова, но его краткие, полные боевого задора и натиска, речи, которые он произносил перед Походами, были способны воодушевить лучше, чем длительное, вкрадчивое шипение Мастера.

- Вожак, говорите, что надо сделать?

- Старая Самка, Прохоровна, сказала, что воины, с которыми мы столкнулись в последнем выходе за Грань, это специализированные Стражники, которые должны заниматься именно такие случаями, как наши столкновения с тамошними, местными бандитами.

Поняв, что Старший Самец будет говорить довольно долго, Тши-ва-ли быстро подгребла свежих водорослей и листьев, формируя удобную, мягкую подушку, на которую и предложила присесть гостю.

«Для начала, я хочу немного ввести тебя в обычаи тамошних хумансов.» - начал Вожак. «Они, оказывается, ведут войны довольно редко, и для этих целей у них есть специально обученные воины с оружием, мощь которого мы себе даже и представить не можем. Те, с кем мы столкнулись в наш самый первый выход, оказались местными бандитами, причем мелкими. Не в плане размеров, нет, тут рост на нашей стороне. В том плане, что они контролировали очень маленькую… «поляну», чтоб тебе было понятнее. Чаще всего у них нет незнакомого нам оружия, а то, которое есть, для нас хоть и опасно - тебя ранили в лапу, но знакомо нам.

Те стражники, с которыми мы столкнулись в наш последний выход, это довольно слабые воины, но они уже вооружены кое-чем посерьезнее. Это похоже на наши луки, но гораздо меньше в размерах и стреляет не длинными стрелами, а маленькими металлическими шариками, которые способны пробивать доспехи и броню. Нам откровенно повезло, что стол, который ты не выпустил из рук, был сделан из цельного спила дерева, его толщина и спасла всем нам жизни.

Обе хумансовские самки в один голос заявили, что их пропадание вызовет усиленные поиски этих стражников. Поэтому, нам надо что-то предпринять, чтобы успокоить их или… или перенести их поиски куда-то в другую сторону.»

Старший Самец глубоко вздохнул и замолчал на некоторое время. Оба молодых ящера не рискнули нарушить тишину, понимая, что либо Вожак думает, как выразить свою мысль, либо…

«На Совете были придуманы два варианта дальнейших действий. Так как Прохоровне очень понравилось у нас, наше отношение к ней, наш воздух, она говорит, что там она задыхалась, а здесь словно помолодела, она готова помогать нам во всем, в чем сможет. По ее совету, когда она поняла, что мы умеем набрасывать на себя чужую личину, мы собираемся отправить туда воина с иллюзией ее внешности. Надолго!

Первым, и самым главным заданием, будет пронести и установить по указаниям наших шаманов, привязку для портала в жилище Прохоровны. Таким образом, все, вновь проходящие туда, за Грань, будут оказываться не посреди улицы, рискуя быть сразу обнаруженными, а под защитой стен. То же самое и по поводу возврата, будь наши порталы где-то спрятаны, возможно, мы бы легче вернулись в последний раз.

Прохоровна пообещала рассказать, как она себя обычно ведет на улице, когда все же выбирается туда, как разговаривает с соседями, о чем. В общем, подготовит.»

Старший Самец опять замолчал. Тщъецих-х, стоявший чуть ближе к сидевшему, вдруг заметил множество криво сросшихся чешуек, которые были во множестве разбросаны по груди Вожака.

Тот, проследив его взгляд, оскалился.

- Хумансы стреляли не в мою голову, а в голову иллюзии, так что, из-за разницы в росте, я все раны получил в грудь. Знаешь, Тщъецих-х, у нас, конечно, принято считать раны на спине не самыми героическими, но вот эти… - Вожак встал, и повернулся хвостом к молодым ящерам. - Этих я стыдиться не буду! Как, впрочем, и тебе твоей, Тщъецих-х.

При виде количества ран на его спине, впечатлительная, как и все Самки, Тши-ва-ли подняла лапы к морде, словно защищаясь от тумана Ужаса.

- Да, вот так вот… - продолжил Вожак, присаживаясь назад.

«Следующим заданием будет, выяснить, где еще живут вот такие, одинокие жители, которые никому не интересны и кого можно было бы заменить на наших воинов с личинами.

Советом принято решение, разрешить сейчас Самкам массово откладывать Кладки, потому как нам, в ближайшее время, понадобится множество воинов.»

- Но как же быть с питанием? – обеспокоенно спросила Тши-ва-ли. – Ведь для того, чтобы прокормить…

Старший Самец поднял лапу, призывая Самку замолчать.

- Видишь ли, как выяснилось, навоз, который остается после этих хумансов, очень и очень питательный для наших растений. Не спрашивайте меня, что и как, мне, воину, это знать без надобности. Знаю только одно, шаманы сказали, что если удобрять землю хумансовским навозом, выход пищи такой, словно карлики вместе с шестилапыми пашут, как проклятые. Поэтому, сразу после переноса портала в жилище Прохоровны, твоей задачей, Тщъецих-х, будет то, что я и сказал – поиск одиноких хумансов, чье исчезновение на некоторое время не вызовет волнений.

- Подожди, Вожак… - недоуменно переспросил Тщъецих-х. - то есть основной задачей пленников будет…

- Да-да, ты все правильно понял. Усиленно питаться, и также усиленно производить навоз.

Ошарашенные свалившимися на них знаниями, оба молодых ящера некоторое время молча стояли, то переглядываясь между собой, то устремляя свои взгляды на старшего Самца, словно прося «ну, оскалься, скажи, что это шутка, розыгрыш».

Наконец, прерывая тягостное молчание, Тши-ва-ли произнесла:

- Хорошо, я все поняла, или мне так кажется, что поняла, но при чем тут мой Самец? Почему должен идти именно Тщъецих-х?

Старший Самец рода некоторое время помолчал, словно собираясь с силами перед длинным прыжком, после чего посмотрел Тши-ва-ли прямо в глаза.

- По мнению Совета, твой Самец – самый удачливый из всех воинов, а для выполнения этих заданий одних Силы и Ловкости мало.

Вожак протянул лапу и требовательно покачал когтем, намекая, чтобы предмет, на который он указывает, отдали ему.

Проследив направление своим взглядом, Тши-ва-ли уткнулась в веточку, с отметинами зубов ее Самца, которая лежала на почетном месте их Гнезда.

- Отдать вам ее? – спросила она.

- Да, по мнению Старшего Шамана, именно наличие этого артефакта увеличивает вероятность благополучного возвращения отряда. Он лично проверит ее, после чего вернет твоему Самцу, когда тот отправится выполнять это задание. Впрочем, я так и не сказал вам самого главного. Тщъецих-х. ты должен сам принять решение, пойдешь ты за Грань, или нет. У шаманов есть подозрение, что твое желание и твое везение неразрывно связаны. Если ты откажешься, значит, Болотные боги твоей пастью предрекают нам провал этого задания. Если же ты вызовешься, значит, Удача будет на твоей стороне, и ты выполнишь то, о чем тебя просит Род.

Тщъецих-х посмотрел в глаза Тши-ва-ли. Там, в этих желтых омутах, наполненных любовью и волнением, страхом и беспокойством за него, любимого Самца, плескался ответ «Нет!».

Он перевел взгляд на Вожака. Наполненные мудростью и болью, видевшие гибель многих ящеров, которых он и послал на смерть, смотрящие вдаль, в завтрашний день, где их погибнет еще больше, где выработка шахт становится все меньше, а врагов – все больше, его глаза не приказывали, не просили, не молили, нет.

Они просто ждали. Ждали и знали, что ответ будет, не может быть иным, кроме как, «Да!».

- Когда? Когда я должен идти? – спросил, внезапно ставшим писклявым, словно у свежевылупившегося ящера, голосом, Тщъецих-х.

- Увы, немедленно. Чем быстрее, теми лучше. По словам Прохоровны, если потянуть еще чуть-чуть, есть опасность, что в переулке, где сейчас проявляются наши порталы, поставят постоянный пост, а тогда вся наша задумка провалится. Да и будет трудно объяснить ее столь долгое отсутствие. Сейчас еще можно будет сказать, что ее вынесли те бандиты, припугнули, да и бросили где-то в другом районе города. Не имея золота, она долго добиралась домой. Понял?

- Да, меня выкрали из жилища, отвезли в другой район города и там отпустили. У меня не было золота, чтобы добраться домой, поэтому я долго добирался.

- Все верно. Но жилище называют «квартирой» и не золото, а «деньги». Идем, на тебя наложат личину Прохоровны и передадут те знания, которые получится. Времени нет, поэтому шаманы предлагают использовать другое заклинание иллюзии, которое не только придаст тебе ее облик, но и передаст ее знания и, извини, скорее всего, способности.

- Способности?

- Да, увы, но тебе, по-видимому, предстоит некоторое время побыть старым немощным хумансом. Вернее, Самкой.

- Не вздумай там ее Кладку покрыть! – рывком развернула Тщъецих-ха к себе мордой Тши-ва-ли.

- А тебе, молодая Самка, от имени рода подарок. Так как твой Самец испортил такой великолепный стол, за счет Замка вам куплен новый у торговцев. К вечеру воины принесут его тебе. – поспешил отвлечь ее от ненужных мыслей Вожак.

Впрочем, Тщъецих-х тут же решил вернуть своей Самке ее ревность.

- Не смей пускать их к твоей Кладке! – рявкнул он ей.

Воинственно вздыбившиеся шипы на загривке у Тши-ва-ли тут же опали.

- Ну… Я пошел… - сказал Тщъецих-х.

- Удачной охоты тебе, мой Самец! – грустно ответила ему Тши-ва-ли.

Хотя путь через Замок был коротким, шли вожак и Тщъецих-х довольно долго. Почти каждый ящер посчитал своим долгом выйти проводить воина на опасное задание. Подходя к Яме Шаманов, Тщъецих-х почувствовал, что задание еще не началось, а он уже устал.

Болела шея, которой пришлось почти непрерывно кивать головой в ответ на приветствия прочих ящеров, затекла лапа, поднятая в приветственном жесте, непонятно почему, резко заныл шрам на спине, там, где его ранили в последнем Походе за Грань.

Уже когда они почти подошли к Яме, откуда-то сбоку раздался капризный хумансовский голос:

- У меня трубка села. Где в вашей деревне есть розетка?

На недоуменный взгляд Тщъецих-ха вожак ответил:

- Это молодая Самка. Капризная, вечно требует непонятно чего. Прохоровна не успевает объяснять нам, чего та хочет.

Процесс наложения личины старой Самки не занял много времени.

И вот, две, похожие друг на друга словно две чешуинки, хуманши стоят рядом.

- Эй, ты, зеленый, как себя чувствуешь? – спросила одна из них.

- Нормально.

- Попробуй подпрыгнуть на месте. – сказал Старший Шаман.

Говорившая второй самка подпрыгнула на месте. Потом подпрыгнула еще раз, сделав кувырок через голову.

- У-у, стыдобища то какая. – недовольно проворчала первая.

- Да знаю я, знаю, что стыдобища. Но попробовать, то надо. – ответила «акробатка».

- Как соседку звать то, что в глазок смотрела, как ты меня тащил из дому?

- Никитишна. Будет деньги одалживать – говорить нет ничего, пенсию не принесли.

- Если выйдешь на улицу, что надо делать?

- Сидеть на лавочке возле подъезда. Всех молодых Самок… девушек, которые носят короткие одежды, называть «проститутками». Всех молодых Самц… парней, которые днем ходят по улицам – «бездельниками» и «наркоманами». Постоянно говорить, что в мое время, все днем работали, а не шатались без толку. Если кто-то будет мусорить, делать замечания и угрожать позвать участкового мента.

- Угумсь… Тока звать его не так, ну да ладно. Давно их уже так не зовут.

- А как говорить?

- Не, ты так говори. Я так говорю, и ты так говори, никто и не заметит. А хорошее у вас колдунство. Р-раз, значит, и все. И у человечка в голове мыслишки правильные.

Старший Самец, услышав последние слова, тут же вопросительно посмотрел на Старшего Шамана, словно задавая вопрос, а возможно ли такое вообще в массовых масштабах?

Тот незаметно покачал мордой, адресуя свое мнение о невозможности такого.

- Ну все. – сказал старший Самец. – Пора идти…

И не обращая внимания на раздающиеся позади вопли о том, что надо «посидеть на дорожку», чтобы «зеленый» цветы не забывал поливать на подоконнике и прочий бред, Самка хумансов, в сопровождении Вожака, направилась к синеющему кругу портала.

- Удачной охоты! – сказал Старший Самец.

- И тебе не хворать. – озадачил своим ответом его Тщъецих-х.

Зажав заветную веточку в зубах, он подошел к порталу, замер на одно мгновение, фыркнул и шагнул вперед.

***

Светящийся синеватым свечением круг, образовавшийся на глухой стене дома, мог бы заинтересовать случайного прохожего или, в крайнем случае, вызвать беспокойство. Если бы только в полвторого ночи, в глухом переулке, нашелся этот самый свидетель.

Портал некоторое время висел бездейственно. Потом, по его краям побежали всполохи, которые могли бы сообщить искушенному зрителю о том, что сейчас будет переход с той стороны сюда. Миг, и из светящегося круга на асфальт ступила невысокая пожилая женщина.

Воровато оглянувшись по сторонам, она неестественно легким, крадущимся шагом направилась к выходу из переулка.

Если бы нашелся сторонний наблюдатель, который в этот поздний час заглянул сюда, он бы обратил внимание, что ноги появившейся не переставляются так, как привыкли ходить молодые люди, но и не шаркают по земле, как это привычно видеть в походке пожилых. Нет, они стелились над асфальтом, словно птицы, которые, распахнув крылья, парят над поверхностью, внимательно высматривая добычу внизу.

Еще, его взгляд обязательно зацепился бы за веточку, которую женщина держала во рту. Держала крепко, так, словно боялась ее выронить.

Но самым удивительным было бы то, что по мере движения женщины, светящийся круг двигался вдоль стены вместе с ней.

Наконец, словно очнувшись, она остановилась, оглянулась на своего преследователя, и сделала легкий жест рукой, словно сворачивая что-то.

Круг замерцал, и, рассыпавшись синеватыми, гаснущими на лету, искрами, пропал.

***

Легкая изморозь пробежала по коже Тщъецих-ха. Только сейчас, когда за ним, можно сказать, захлопнулась дверь назад, в его родной мир, он понял, в какую авантюру ввязался. Один, среди, как уже выяснилось, враждебных хумансов. Сам открыть портал Тщъецих-х не мог. Это могли сделать лишь шаманы с той стороны.

Сейчас он был бы рад и Симестсу, стоящему за спиной. Вот чего-чего, но удара в спину на вражеской территории ящеры не наносили. Открытый, честный бой, нос к носу - это да, сколько угодно.

Медленно пробираясь к тому дому, на первом этаже которого находилось Гнездо... нет, надо отвыкать так говорить, "квартира" Прохоровны, чью личину он сейчас и носил, Тщъецих-х внимательно прислушивался к каждому доносившемуся до него звуку, стараясь заранее опознать и представить себе, что это может быть и какую потенциальную или реальную угрозу оно несет ему и его заданию.

- Прохоровна! - раздался голос позади него.

Тщъецих-х не сразу отреагировал на оклик. Тем не менее, вспомнив, что теперь, на некоторое время, именно это странное сочетание звуков и есть его имя, он оглянулся, стараясь делать это не резким движением, присущим молодому воину, а медленным, так, как должен себя вести пожилой хуманс, еще и Самка.

Его окликнула молодая Сам... нет, женщина. Память Прохоровны тут же услужливо подсказала "Леночка".

- Да, Леночка.

- Боже, Прохоровна, где Вы были? Тут столько всего понарассказывали про Вас и про то, как и куда Вы пропали!

Самка подошла поближе. Тщъецих-х, вспомнив, как именно вела себя Прохоровна, когда общалась с кем-либо стоя, а не сидя, чуть ссутулился и наклонил голову вперед, словно вслушивался в слова собеседницы.

- Никитична сказала, что видела, как мертвый Витек с товарищами, пришел к Вам и забрал Вас на тот свет! Говорила, что так Вам и надо за Ваш длинный язык!

Тщъецих-х едва сдержался, чтобы тут же не высунуть и не проверить длину своего упомянутого органа. Ох, ничего себе! Прохоровна ни слова не сказала, что в их мире длина языка - это показатель социального статуса. И, судя по всему, чем он короче, тем положение носителя выше.

Так вот какую роль на самом деле выполняют эти хумансы, два отряда которых они перебили в первый же Поход за Грань с Вожаком. Они проверяют длину языка у встреченных ими рядовых граждан. Теперь понятно, почему обычные прохожие так шарахались и старались убраться с их пути. Боялись проверки. При первой же возможности, надо будет сообщить шаманам об этом.

Хм... тогда встает вопрос, почему на них так отреагировали воины? Тоже боялись проверки? Будучи лучше вооружены... Что-то здесь не вяжется в сеть - слишком большие дыры остаются, вся рыба уплывет.

Или эта проверка незаконна, или воины - ренегаты, сами являющиеся носителями длинных языков. Так, надо немедленно избавляться от этой молодой Самки и быстро идти домой. Прохоровна сказала, там стоит очень мощный артефакт, благодаря которому можно очень многое узнать о том, что происходит в мире.

- Леночка, тут такое было! - начал на ходу комбинировать задуманную легенду с подсказками памяти Прохоровны Тщъецих-х. - Я тоже думал...а, что это покойный Витек, когда выяснилось, что нет, не они. Очень похожи. Ну, ты же знаешь, у нас, старух, глаза то, уже не те. Вот я и открыла двери, думала - приструню этих бездельников, что лифт ломали. А там, авось, и Никитишна бы выглянула, вдвоем бы быстро их нагнали. А эти охальники ввалились ко мне в Гнездо, я и пикнуть не успела. Скрутили, да и утащили на улицу.

Самка вскинула передние лапы к морде и расширила глаза.

- Боже, а что потом. что они с Вами сделали?

Судя по всему, слова Тщъецих-ха навели такой страх на Самку, что та не заметила оговорки про "Гнездо".

- Да что, вкинули меня в свою "тачку" и увезли на другой конец Города. Там выкинули, побили чуток и уехали. Денег нет, позвонить некому... пришлось пешком добираться...

Тщъецих-х про себя вознес молитву Болотным богам. Лишь бы сказанное им не оказалось сейчас полным бредом. Целых два дня добираться, пусть даже и с другого конца Города!

Судя по реакции Самки, либо она не обратила внимания на длительность перемещения, либо это было вполне реально.

- Бабушка, может Вам помочь? Давайте я Вас до квартиры проведу, помогу?

- Нет-нет, спасибо... доченька, не надо.

"Доченьку" опять подсказала память старухи. Исходя из знаний, которые достались Тщъецих-ху от Прохоровны, это слово обозначало "ту, которую мы родили и вырастили". Неужели это именно родной детеныш старой Самки? Плохо, потому что тогда она слишком хорошо должна знать привычки Прохоровны. А убить прямо сейчас не получится. Во-первых, шаманы посоветовали не совершать без острой нужды убийств рядом с Гнездом, а во-вторых, возле края дома уже шли какие-то хумансы, которые могли оказаться нежелательными свидетелями.

- Не надо, я сама дойду. Спаси тебя Бол... боги за помощь!

- Ну, давайте я Вас хоть до подъезда доведу. - все же навязала свою помощь молодая Самка и, цепко схватив Тщъецих-ха за локоть, действительно довела его до двери в дом.

Дверь в Гн... в квартиру оказалась закрыта. Тщъецих-х замер в растерянности, не зная, что дальше делать, но память старухи в очередной раз пришла ему на помощь. Правая лапа, словно живя своей собственной жизнью, полезла в щель между трубой отопления и стенкой. Там, на специально засунутом куске свернутой газеты, лежал запасной ключ от квартиры.

"Всунуть до конца, потом чуть-чуть оттянуть на себя и пошевелить вправо-влево. Как начнет крутится, значит попала, можно открывать" - так инструктировала Прохоровна его по поводу того, как обращаться со старым замком на дверях.

Надо же, жилище хуманши, а запах, такой же, как и дома - затхлого, застаревшего воздуха, приятно щекотал ноздри ящера.

Все, самая сложная часть задания позади. Он добрался "домой" и теперь может установить "якорь" для портала, который ему вручили шаманы.

Тщъецих-х достал из-за пазухи своей личины мешочек, в котором лежал округлый камень.

"Размести его так, чтобы открывшийся портал не был виден через проемы в стенах" вспомнились ему слова Старшего Шамана.

"Ровно на следующий день, в это же самое время, мы попробуем открыть его вновь. Постарайся успеть, чтобы его синеватое свечение не привлекло внимание жителей того города."

Тщъецих-х с интересом и недоумением бродил по комнатам жилища Прохоровны, недоумевая, зачем одной единственной одинокой старой Самке такое огромное Гнездо?

Одна центральная, узкая, вытянутая комната, ведшая через всю "квартиру", имела выходы в боковые помещения.

Судя по запахам еды, в первом из боковых она питалась.

Тщъецих-х внимательно осмотрел комнату, пытаясь понять, где же здесь спрятан очаг. Насколько ему было известно, в отличии от его расы, хумансы предпочитали питаться не сырой, а приготовленной пищей, разводя для этих целей огромные костры. Во всяком случае, именно так поступали караваны торговцев, приходивших то и дело в его Замок.

А где здесь заводь, в которой можно всегда нащипать свежей зелени, и в которой так удобно хранить живую (пока еще) рыбу, которая предназначена на обед или ужин?

Странный предмет белого цвета, стоявший в самом углу комнаты привлек внимание Тщъецих-ха. Будучи высотой почти в рост личины Прохоровны, он имел нечто, напоминавшее дверную ручку.

Молодой воин подошел и потянул за нее...

Бережно держа на весу свою обмороженную лапу, Тщъецих-х размышлял над тем, насколько это вообще разумно, держать дома сторожевой артефакт с активным атакующим заклинанием Холода. Еще и так странно срабатывающим.

Едва только он открыл дверцу, как на него хлынули потоки обжигающего, ледяного Холода. Лапа, которой он опирался о стенку рядом с ловушкой, как раз попала под удар заклинания, мгновенно теряя чувствительность и подвижность.

Тщъецих-х совершил ошибку, тут же постаравшись увеличить расстояние между собой и источником Холода, который теперь медленно изливался белесым туманом, спокойно и величаво растекаясь по полу комнаты из оставшейся открытой двери. Пока что запаса тепла в помещении было достаточно, чтобы противостоять гибельному дыханию этого сторожевого артефакта, как его окрестил про себя Тщъецих-х, но неизвестно, каков запас маны и что произойдет быстрее - замерзнет он или прекратится действие заклинания.

Ящер присмотрелся повнимательнее. Там, в глубине, заполненной гибельным холодом, лежали какие-то предметы. К сожалению, дымка скрывала и маскировала их очертания, поэтому пока что не представлялось возможности понять, что же это такое.

Не смотря на отсутствие логики с его точки зрения во многих поступках хумансов, Тщъецих-х не думал, что старая Самка прятала бы какие-то драгоценности и сокровища вот так, прямо в той комнате, где она принимала пищу. Следовательно, это... Внезапно его пронзила догадка.

Ну конечно же! При таком большом количестве населения пищи на всех не хватает. Значит, в этом артефакте, под защитой мощного заклинания, хранится пища.

Ну что ж, это многое объясняет. Где же еще держать еду, как не в комнате, которая для этого предназначена? Теперь бы еще понять, как сама хозяйка извлекает ее, не подпадая каждый раз под удар своего собственного заклинания.

Хм, но в таком случае, имеет смысл закрыть дверь ловушки, чтобы запас маны не исчерпался до того, как Тщъецих-х разберется где и как его восполнять. Мало ли, может здесь такие налеты и визиты, как тот, который совершили они с Вожаком на это жилище в тот раз - норма?

В дверь квартиры постучали. Голос из-за них произнес:

- Прохоровна, Вы дома?

Судя по тому, что Леночка его видела, прятаться и маскироваться бессмысленно, придется отвечать.

- Да-да, дома я...

- Прохоровна, откройте, пожалуйста. Это я, Семен Степанович.

Память старой Самки тут же услужливо подсказала, кто это такой. Молодой воин, из касты охранников порядка. Ответственный, в частности, за этот дом, где проживает Прохоровна. Если сейчас получится его убедить, что с владелицей квартиры все в порядке, есть шанс, что в дальнейшем получится избежать ненужного внимания.

Тщъецих-х подошел к дверям и открыл их.

- Доброе утро, Прохоровна.

- И тебе спокойной ти... того же.

- Как Вы? Лена мне позвонила, едва лишь отвела Вас до подъезда.

- Ой, да все в порядке... - начал спешно придумывать Тщъецих-х. - Видишь, сижу вот, живая...

- Расскажите поподробнее, что тогда произошло?

- Ой, да не помню я. Испугался сильно. Слышу, стучат в подъезде. Смотрю в глазок - молодежь лифт ломает. Ну, я двери то открыла, думала ,сейчас шугану их, они и сбегут. А они на меня как напали, в квартиру толкнули, потом схватили и вынесли на улицу. кинули в машину и увезли на другой конец города. Там выкинули и все.. ну, побили чуток.

- Лица помните? Марку машины, во что были одеты?

- Ой нет-нет, - старательно замахал лапами Тщъецих-х, изо всех сил стараясь соблюдать расстояние до воина, чтобы ненароком не зацепить того когтями. - испугался я, вот и не запомнил ничего.

- Может Вам врача вызвать? - обеспокоенно спросил Семен. - А то, смотрю, заговариваетесь Вы. "Испугался, испугался"... может они Вас укусили, да в мужика превратили? - улыбнулся он.

Тщъецих-ха словно окатило волной холода с головы до ног. "Проговорился"! От страха его ноги вообще перестали слушаться и словно примерзли к полу.

- Ой, Семен, да ты глянь на нее. Какой она тебе мужик? От страха заговаривается и все. Я, вон, тоже на ее месте бы и не такое тебе плела! - раздался из-за спины воина голос.

Память Прохоровны тут же подсказала "Никитишна".

- Глянь-кось на нее, какая боевая бабка, а? - продолжила та. - Я как глянула в глазок, так и спужалася вмешиваться, а она - нет. А ну-ка, пусти...

Отодвинув воина, в квартиру Прохоровны вошла невысокая, очень бойкая старая Самка.

Осмотрев Тщъецих-ха с головы до ног, вернее не самого ящера, а личину, накинутую на него, она кивнула головой, словно подтверждая, что опознала его/ее, после чего тут же юркнула в комнату, откуда он только что вышел.

- Ой, да что ж ты холод то выпускаешь, а? - взмахнула она руками и прежде чем Тщъецих-х успел остановить ее от опрометчивого шага, рванулась к артефакту.

На глазах у изумленного ящера, Никитишна, бормоча себе под нос "а ну-ка, что тут у старой карги есть?", извлекала и осматривала предметы, после чего укладывала их на место, произнося гораздо громче "еще не испортилось".

Закончив осмотр, она спокойно, так, словно на ней было наложено заклинание "Защита от Холода", провела рукой по стенке артефакта, прямо по льду, после чего, добавив "не намерзло еще", вылезла наружу и захлопнула дверцу.

- Ты извини, соседушка, что я так бесцеремонно полезла, но мало ли. Вдруг ты действительно сильно головой ударилась, али стукнули тебя, вот и решила, дай-кось я продукты у тебя проверю.

Тщъецих-х понял, что если он сейчас срочно не предпримет каких-либо действий, то это будет очень подозрительно, тем более, что память Прохоровны категорически возмущалась против такого поведения "соседки".

- Ах ты ж, седина твоя бесстыжая! - закричал он пронзительным голосом, словно болотный верскун в период гона. - Как гопоту гонять из подъезда, так она под кровать залезла, а как по моему холодильнику носом своим сопливым лазить, так тут она первая!

Семен Степанович молча вышел прочь из квартиры. Хоть одно дело с плеч долой и то уже хорошо. Значит, так он Семеновскому и доложит, украденная бабка вернулась своим ходом домой. О похитителях ничего не помнит, описать не смогла. Нет, для очистки совести, конечно, надо будет позже, деньков так через пять, купить печенья и наведаться еще раз, авось вспомнит что-то.

Стоило ему только покинуть подъезд, как ноги, словно живущие совей жизнью, понесли его в злосчастный переулок.

Зеленую жидкость собрали до последней капли и отдали в какой-то секретный отдел. Ребят погрузили в пластиковые мешки и увезли в морг...

Кто это был, что тут вообще произошло, и связанно ли это как-то с пропажей Прохоровны и убийством двух банд гопников?

Ответов у него пока что нет.

Выгнав из своей квартиры Никитишну, Тщъецих-х вернулся в комнату для приема пищи и сел на первое попавшееся сиденье.

Нет, это издевательство какое-то. Совет что, над ним решил пошутить, да?

Да сюда надо было отправлять не молодого воина, а опытного Наставника или шамана.

Вот как можно было объяснить все, что только что произошло на этой... память наконец-то, словно проснувшись, подсказала - "кухне"?

Ему просто повезло, что оговорка с перепутанным изложением от Самца и Самки, не вызвало слишком уж сильного подозрения у гостей...

Или вызвало? Вдруг этот... Семен, сейчас спешно собирает отряд и готовится к штурму квартиры? Тщъецих-х, мягко ступая, подошел к входным дверям и посмотрел в глазок, наличие которого он успел обнаружить и понять его смысл, еще когда встречал визитеров.

На площадке никого не было.

Хорошо, подумал он, возвращаясь на сиденье и вновь умащивая на нем свое тело и размещая на полу хвост, прикрытый иллюзией, значит этот артефакт, "холодильник" не так уж и опасен. Во всяком случае для хумансов. То есть, это не защита от кражи пищи, это что-то другое.

Внезапно он вспомнил разговор со Старшей Самкой. Она упоминала, что помет хумансов необычайно полезен, и что земля, удобренная им, плодоносит гораздо лучше.

Так может, у них как раз с пищей нет проблем? Но тогда зачем он нужен, этот холодильник?

Ладно, пусть над этим вопросом подумают шаманы, он же продолжит изучение жилища.

Следующим предметом, привлекшим внимание Тщъецих-ха, был еще один белый артефакт, высотой чуть выше пояса иллюзии Прохоровны.

"Плита", услужливо подсказала ему память. "На ней готовят еду."

Стараясь не мешать своему-несвоему телу Тщъецих-х подошел к ней и застыл, ожидая от него дальнейших действий.

Пальцы с третьем попытки смогли повернуть какой-то выступ, после чего на, до сих пор не отогревшегося, ящера пахнуло жаром. Его зрение, позволявшее видеть в сумраке родных болот добычу по излучаемому ею теплу, сейчас показали ему небольшое пятно, словно там, внутри, свернулся клубочком небольшой теплокровный зверек, по типу белки или бобра.

Повернув еще три выступа, Тщъецих-х активировал все четыре источника тепла и, подвинув сиденье, уселся на него, протянув над плитой озябшие после знакомства с холодильником лапы.

"Хвала Болотным богам" - подумалось ему. Какой полезный артефакт, какой теплый. Даже, пожалуй, чересчур. Надо прикрутить выступы, потому как лапы начало ощутимо припекать.

Позже можно будет подумать над тем, как бы передать такие артефакты в родной мир.

Тщъецих-х прикрыл глаза и перед его взором предстали картинки. Вот они с Тши сидят перед плитой, греют лапы и нежно трутся мордами друг о друга, в ожидании, когда к ним присоединится их Пасса. В Гнезде тепло и уютно.

Над Замком прокатывается вопль, полный невыносимой боли и страха, это кому-то из попавших в плен врагов заморозили лапу, сунув ее в холодильник.

Нет, замотал головой молодой ящер. Его раса никогда не опустится до такой низости.

Отогревшись, и заметно оживившись, Тщъецих-х решил оставить плиту включенной, а сам продолжил изучение кухни.

Следующим на очереди оказалась ракушка, весьма крупных размеров, сделанная из металла. Лапа Тщъецих-ха повернула выступ, и из изогнутого стального корешка потоком потекла вода. Наклонив голову, ящер некоторое время внимательно изучал, как течет жидкость, какая она по прозрачности, каков ее запах. Наконец, решившись, он вытянул язык и попробовал ее на вкус.

Холодная и невкусная. Имеющая какой-то металлический привкус. Интересно, это из-за того, что она течет из стального корешка?

Тем временем, его лапа повернула выступ обратно и тронула другой, тот, который был рядом. Вода начала становится теплее и теплее, пока ее температура не стала нестерпимо горячей.

Интересно, подумал Тщъецих-х. Хумансы словно издеваются, располагая рядом артефакты с Холодом и Теплом.

Внезапно догадка пронзила его голову. А что, если они не специально располагают их рядом? Что, если они научились разделять тепло, и это просто вынужденная данность?

Как, если ты стреляешь из лука, а тетива, бросив стрелу, бьет тебя потом по лапе. Или, если ты, плывя в воде, делаешь гребок лапой назад, то твое тело движется вперед.

Не забыть рассказать об этом наблюдении шаманам, возможно, они смогут понять в чем заключается секрет этого разделения и у нас будут свои плиты-грелки, подумал молодой ящер.

Однако, даже если задвинуть проем в стене висящими кусками ткани, это не обеспечит нужной степени секретности для размещения выхода из портала.

Тщъецих-х покинул кухню, вновь выйдя в длинную комнату, которая вела от входа вглубь жилища. Слева от него, прямо в стене была видна следующая дверь.

Став как можно дальше и не напротив нее, Тщъецих-х вытянутым когтем, на до предела протянутой лапе, аккуратно открыл двери, и тут же отпрыгнул в сторону, опасаясь еще какого-нибудь малоприятного сюрприза.

Внутри обнаружилась потайная ниша, сплошь заполненная всевозможными одеяниями.

Вытащив и бросив их на пол, ящер внимательным образом изучил внутренности ниши. Если предупредить о необходимости пригибаться, то вполне даже удобно. Главное, если прикрыть двери, то портал будет вообще не заметно, даже если в квартиру зайдут внезапные гости. А если учесть наличие засовов как на внутренней стороне двери, так и на наружной, то...

Для того, чтобы проверить свою догадку, Тщъецих-х влез вовнутрь ниши и плотно затворил за собой дверь. Да, так и есть. Ни малейшего лучика света, абсолютная, кромешная тьма. Словно он нырнул на глубину, в мутную воду родного болота темной, безлунной ночью.

"Отлично, значит именно здесь я и размещу камень-якорь для портала.", сказал себе Тщъецих-х.

Портал разместится прямо на стене ниши. Выходящий из него будет попадать в пространство, где взрослому ящеру будет немного тесно, зато, при закрытых дверях, его никто не будет видеть.

Вторая поставленная перед Тщъецих-хом задача была выполнена.

"На сегодня хватит", решил он и вернулся на кухню. Раздвинув стол и сиденья подальше от плиты, Тщъецих-х лег на пол и свернулся клубочком возле нее. Тепло мягко обволакивало уставшего воина, внушая ему спокойствие и уют. Единственным неудобством было то, что бок со стороны пола неприятно холодило.

Взгляд из-под полуприкрытых век медленно скользил по кухне, проверяя, ничего ли он не забыл? Дойдя до холодильника, Тщъецих-х резко вскочил на ноги.

А что, если днем, пока он будет спать, дверь откроется, и смертельный Холод белесым туманом медленно потечет к его безмятежно спящему телу?

Нет-нет... так не годится.

Тщъецих-х сходил в длинную комнату и подобрал все одеяния, которые скинул на пол из ниши. Вернувшись, он подстелил их на пол, соорудив небольшое, но весьма удобное и мягкое Лежбище. Потом взял сиденье и подпер им двери холодильника. Дернув за ручку и убедившись, что та теперь надежно закрыта, Тщъецих-х улегся на одеяния.

Все теперь?

Нет, опять не все. Надо задернуть проем в стене тканью. Вставая, молодой ящер зацепил лапой еще одно сиденье. "Стулья, вот как они называются, стул", ставя мебель на место, подумал он. Зачем только хумансы делают их со спинками, хвост же некуда положить!

Странно, почему через проем все, что находится там, снаружи, видно гораздо хуже, подумал Тщъецих-х и попытался высунуть морду на улицу.

"Какая-то магическая защита", решил ящер, потирая кончик носа, которым он весьма чувствительно стукнулся о прозрачную преграду.

"Все, хватит на сегодня новых знаний!"

И спустя пару минут Тщъецих-х уже мирно спал, свернувшись на мягком Лежбище.

***

Старшая Самка с деланным вниманием слушала Тши-ва-ли. Все же, что такого нашел смелый и удачливый Тщъецих-х в этой вздорной и капризной Самочке? Каждый ящер от самого рождения воспитывается с пониманием того, что если что-то нужно для Замка или рода, это важнее личных желаний и амбиций. Но нет же, расколи твою скорлупу солнце, отдайте ей Самца!

И про Гнездо недостроенное вспомнила, и про Кладку, что вскоре покрывать надо будет.

Старшая Самка уже набрала воздуха в грудь, чтобы как следует крикнуть на вздорную Тши-ва-ли, когда почувствовала, что кто-то трогает ее за хвост.

"Слава Тине!", она обернулась назад, ожидая увидеть там кого-то из младших ящеров, пришедшего к ней со своей всеболотной бедой - рыба не ловится на самодельный крючок или стрекозы разлетаются, но вместо этого она уткнулась глаза в глаза со Старой Самкой хумансов, жившей теперь на привилегированном положении и имевшей свободный проход почти по всей территории Замка.

- Что, не можешь приструнить молодуху, да? - спросила Прохоровна.

- Почти. Ее Самца прямо из недостроенного Гнезда отправили в твой мир на долгое время, вот она и не может свой хвост найти.

- Хм... - хуманша задумалась. - А может... да, пожалуй... я могу помочь тебе.

И старая Самка начала рыться в своих карманах, выуживая оттуда что-то.

- Вот, нашла! Смотри, видишь? - она показала Старшей Самке семя какого-то растения. Маленькое, черного цвета, оно было даже меньше чем когти у самой хуманши.

- Что это? Это какое-то магическое растение? Оно позволяет успокаивать самых буйных?

- Ну... - загадочно протянула Прохоровна. - как сказать, магическое. Смотри, дело в том, что я то старая, поэтому мне их жаренные нельзя. А вот сырые и можно, и нужно, так что это сырое, его можно посадить, и оно прорастет.

- А потом с него необходимо будет приготовить эликсир, да? - нетерпеливо продолжила расспросы Старшая Самка, отметив для себя, что Тши-ва-ли, поняв, что она не центр внимания уже ушла искать другие свободные уши, чтобы поплакаться вволю.

- Да нет же! - произнесла свою любимую непонятную фразу хуманша. Когда шаманы в первый раз услышали такой ответ, двоих пришлось выносить из Ямы на свежий болотный воздух, так как им стало плохо.

Фраза, содержащая в себе одновременно и утверждение, и отрицание использовалась Прохоровной где попало, вводя в недоумение ее собеседников.

- Нет, не торопись. До приготовления чего-либо еще долго, тут важен сам процесс выращивания. Дело в том, что этому растению очень нужен солнечный свет, поэтому оно крутит своим цветком вслед за солнцем...

Старшая Самка невольно вздрогнула. Солнце! Враг всего живого на болотах. Яркий шар обжигающего света, который высушивает кожу и осушает Болото. Все нормальные живые существа старательно избегают попадать под его прямые лучи, а это растение мало того, что должно находиться под ним, так еще и выслеживает его!

- ... Так вот, сам цветок и будет следить за солнышком, но ты скажи своей непослушнице, что за ним надо следить, и если вдруг он, цветок, то есть, опоздает, ему надо помочь, повернуть его. Вот пусть и стоит, делом занимается, а то, я так понимаю, она без мужика то, совсем от безделья мается, да?

- Спасибо, дам ей это задание, пусть выполняет.

Не успела Старшая Самка отойти от Прохоровны, как над Замком прокатился вопль второй, младшей хумансовской Самки.

- Где в той деревне можно найти зарядку?

Старшая Самка вновь с недоумением посмотрела на Прохоровну.

- Ой, да это ихние, молодежные игрушки, телефоны называются. Как уткнуться с утра пораньше туда носом, так и сидят днями напролет, света белого не видят. Была б моя воля, выкинула бы их подальше.

- А зачем им эти, «телефоны»? Они как то связаны с их здоровьем или жизнью?

- Нет-нет, - замахала руками старая хуманша. – наоборот, чем больше они сидят, уткнувшись туда носами, тем сильнее они зрение портят.

- Подождите, я что-то не поняла, то есть они сидят, смотрят в эти «телефоны» и у них от этого ухудшается зрение?

- Да! А еще они болтают по ним. И от этого тоже здоровье портится. Телефоны, они же вредные, излучают, вот и оно.

- А кто их заставляет это делать? – Старшая Самка вспомнила, что в первый день молодая хуманша непрерывно подносила какой-то небольшой предмет к уху, кричала в него, бегала по территории всего Замка и приставала с одним и тем же странным вопросом ко всем встреченным ящерам – «а где тут сеть ловит?».

Сбегав несколько раз на болото, в те места, где дежурные ящеры ловили сетями рыбу, хуманша вернулась очень сильно разозленная и бурчащая себе под нос «меня тут вообще за лохушку держат».

Старшая Самка никак не могла понять этой самоубийственной тяги в использованию данного, судя по всему, проклятого, артефакта. По словам Прохоровны, под его (или их) воздействие попадали в основном молодые представители расы хумансов.

Хорошо подумав, и придя к выводу, что нервы у нее не из болотных лиан, она решила совместить одно с другим. Приставить молодую Самку хумансов следить за растением, которое так нуждалось в губительных лучах дневного светила, а Тши-ва-ли дать в лапы этот "телефон", чтобы понаблюдать со стороны за его воздействием и оценить, насколько такие артефакты будут полезны в ходе захвата тех земель.

"В процессе первичного захвата пленных, взрослых и сильных, отбираем у них телефоны, которые потом вручаем младшим представителям расы. Прохоровна сказала, что они, эти артефакты, есть почти у всех хумансов. Старших, судя по всему, будет трудно контролировать, старая Самка - исключение, а вот с молодыми... Вручаем каждому по телефону, и усаживаем в теплом, уютном шалаше. Кормим и собираем навоз."

Кстати, о последнем.

Прохоровна ела мало, в отличии от молодой Самки, которая потребляла пищу как взрослый ездовой ящер. Естественно, что и выход был различный.

Единственное, чего опасалась Старшая Самка, это того, что Тши-ва-ли подпадет под воздействие проклятия.

"Может, имеет смысл посоветоваться со Старшим Самцом?" подумала она. "Пожалуй, так и сделаю".

Вожак был занят на дальнем конце двора Замка.

Понимая, что противопоставить оружию хумансов, чьи стрелы летели так, что их и не заметишь, нечего, он старался разработать хоть какую-то тактику, которая бы позволила его воинам быстро и, по возможности, без потерь, приблизиться на расстояние прямого удара.

В данный момент несколько ящеров, вооруженных в спешке закупленными у торговцев пращами хоббитского изготовления и целой горой мелких камней, вели просто ураганный обстрел стоявшего в противоположном углу огромного щита.

А вот между стрелками и их мишенью распластались на земле прочие воины, в чью задачу входило, по-пластунски проползти под обстрелом, не поднимая ни единой части своего тела на высоту, достаточную для поражения камешками.

Отвлекшись ненадолго, Вожак внимательно выслушал рассуждения своей супруги и задумался. С одной стороны, как уже упоминалось, у расы ящеров не было принято совершать подлости за спиной у другого "хвостатого".

С другой стороны, будучи все же, больше социальными существами, чем ярко выраженными индивидуалистами, они превозносили общественную пользу над личной.

В данном случае, в конфликт вступало то, что Тщи-ва-ли была Самкой Тщъецих-ха, честно заслуженной героическим поведением и поступками в Походах за Грань, и выкупленной свадебным подарком. С учетом риска того, что молодая Самка может подпасть под воздействие проклятия, став, фактически, потерянной для их Личного Гнезда, это стало бы откровенной подлостью по отношению к молодому воину, выполнявшему сейчас воистину трудновыполнимую задачу - пребывания в одиночку в чужом мире.

Но если посмотреть на этот вопрос с другой стороны, учесть то, что целая толпа молодых хумансов не будет требовать над собой наблюдения, днями и ночами будут сидеть, уткнувшись в свои новоприобретенные телефоны...

- Делай. Если возникнет проблема с Тщъецих-хом, я возьму его на себя.

Старшая Самка облегченно пустила волну по хвосту. Теперь осталось решить вопрос с так называемой "зарядкой" телефона. Впрочем, так как у Прохоровны также был изъят подобный артефакт то ли начального уровня, то ли содержащий в себе другое заклинание, она решила отдать шаманам на пробу именно этот, второй предмет.

После нескольких безуспешных попыток, во время одной из которых только быстрая реакция Старшего Шамана, лично закрывшего телефон от огнешара коллеги своей лапой, спасла объект эксперимента, был получен некоторый успех.

Кусочек картинки, нарисованной на одной из сторон телефона изменил свои размеры, став чуть длиннее. После консультации с Прохоровной, которой, естественно, не рассказали, что именно делалось с ее собственностью, стало понятно, что процесс зарядки данного артефакта возможен. Правда, расход магической энергии оказался таким, что, наверное, проще будет в дальнейшем передавать артефакты в тот мир на подзарядку, а потом возвращать обратно.

Немного подзарядив телефон молодой хуманши, его передали Тши-ва-ли. Старшая Самка успела в предыдущие дни выяснить, что и в какой последовательности надо нажимать, чтобы на поверхности артефакта проявилась другая картинка, та, на которую так часто любила смотреть его владелица, поэтому лично проинструктировала подопытную.

- Смотри внимательно! На картинке есть шары пяти разных цветов. Если по бокам, или сверху-снизу расположились два и более шаров, их можно собрать одним нажатием когтя. Вот в этом углу картинки видны цифры. Чем больше шаров ты соберешь за одно нажатие, тем больше там добавится. Задача - набрать максимально возможное количество цифр. Все поняла? Выполняй, а мы вечером подойдем, проверим.

Скрытой идеей Старшей Самки, было сравнить результаты хуманши и Тши-ва-ли. И, заодно, проверить, насколько молодые ящеры подвержены воздействию этого артефакта.

Теперь предстояла задача посложнее. Как оказалось, молодая Самка не желала заниматься "многомесячным бесполезным втычиванием в растущий подсолнух. Дайте, я его лучше съем."

Из разговора стало известно, что растение называется "подсолнух", что его семена, одно из которых Прохоровна и подарила Старшей Самке, очень вкусные, и что в том мире этот "цветок" растет несколько месяцев!

Никто, из услышавших о таком сроке шаманов, просто не поверил своим ушам. Да даже меллорн у ушастых, и тот растет от силы пару дней!

Пришлось лично стать возле второй подопытной и понаблюдать. Каково же было удивление хуманши, когда буквально через полчаса из земли уже проклюнулся росток. Растущий прямо на глазах, он настолько захватил внимание молодой Самки, что было решено снять с нее охрану и оставить в одиночестве.

Сбежавшихся понаблюдать за необычным растением маленьких ящеров пришлось буквально силой разгонять на занятия. Действительно, если даже приблизительно не представлять, где за плотными облаками и густыми кронами деревьев скрылся безжалостный, палящий шар, то по положению цветка ответить на этот вопрос мог бы и самый несмышленый представитель болотной расы.

Медленно и даже как-то величественно, он поворачивался, отслеживая положение на небе солнца.

Ближе к вечеру его размеры оказались настолько велики, что в его тени мог бы спрятаться какой-нибудь молодой воин, не говоря уже о Самке. Хуманша, вызвав откровенное недоумение со стороны Старшей Самки, забросила исполнение порученного ей задания.

Усевшись на землю и облокотившись спиной о ствол цветка, она вначале вполголоса, а чуть позже уже в полный голос начала исполнение разнообразных песен своего мира.

Прохоровна некоторое время усиленно двигала своим лицом, но вскоре и сама начала негромко напевать что-то себе под нос.

Старшая Самка, послушав обеих певиц, была вынуждена признать, что если при самостоятельном пении, молодая Самка могла заинтересовать слушателя необычностью манеры исполнения и текстами, то на фоне своей более старшей "коллеги" она просто терялась.

Ровное, спокойное исполнение Прохоровной своих песен было гораздо более приятным, чем резкое, кричащее, грубое пение другой "певицы".

Наконец, когда ночная прохлада уже начала обволакивать тела ящеров, намекая им на необходимость поскорее укрыться в теплых Гнездах, Личных и общих, Старая Самка сказала, что необходимо собрать семена цветка.

По ее рекомендации, большую часть черный зернышек спрятали в Яме Шаманов, а небольшую кучку, которую она собрала в свою ладонь и назвала "горстью", положили на плоский камень, который разместили поближе к костру.

Когда, по мнению хуманши, они уже были готовы, их собрали и, дав остыть, по очереди попробовали.

На взгляд ящеров, семена были вкусные, имели интересный запах, но ничем особо выдающимся не обладали. Обе хумансовские Самки, напротив, едва ли не подрались за то, кто больше схватит и съест.

Как выяснилось, шелуха была не съедобная, но, по словам все той же Прохоровны, вполне подходила на роль удобрений.

Шаманы тщательно собрали весь мусор, оставшийся после поедания семян, и сложили их в углу, из расчета использовать его завтра по назначению.

На утро Старшая Самка была разбужена встревоженной помощницей, молодой Самкой.

- Старшая, просыпайся! - раздался голос у входа в ее Личное Гнездо. - У нас большая беда!

- Что случилось? - тут же отреагировала разбуженная Самка, выскакивая наружу, даже не приведя себя в относительный порядок после сна.

- Все Кладки, сделанные за последние дни - "пустые"! То есть, Самки яйца в них отложили, Самцы свою работу выполнили, Пасс-са положенный срок отсидели, но никто не вылупился!

Старшую пробила мелкая дрожь. Неужели опять началась неделя Мора и Чумы? Но ведь она еще никогда не начиналась на шестой день, всегда в первый.

Две Самки бежали через весь Замок, словно подгоняемые сильным ветром. Где-то, испуганный непривычным зрелищем, тоненько запищал маленький ящер.

В другое время Старшая Самка обязательно бы нашла пару мгновений, чтобы уделить толику своего внимания и успокоить малыша, но сейчас весь род под угрозой.

И две ящерицы, одна с окрашенными гребешками, а вторая - ненакрашенная и растрепанная, побежали дальше, к общим Кладкам.

Растолкав шаманов, сгрудившихся вокруг яиц, Старшая Самка наклонилась и, ощупывая раздвоенным языком скорлупу каждого белого полушария, внимательно изучила их.

Неподалеку лежала кучка белых осколков.

Пасс-са, ответственный за данную Кладку, попробовал наудачу вскрыть одно из яиц, не получая никакого ответа изнутри. Поняв, что оно пустое, он и поднял тревогу, послав молодую помощницу за Старшей Самкой.

Срочно созванный Совет рода постановил, приостановить все прочие дела, которые не связаны с обеспечением жизни и безопасности Замка.

Прохоровна, с которой Старшая Самка поделилась случившимся, некоторое время шевелила губами, словно прожевывая что-то. Потом, подумав, она сказала:

- Знаешь, а ведь, вполне возможно, что причиной могли стать мы. В истории моего мира бывали случаи, когда в результате встречи двух народов, тебе будет понятнее, "рас", одна из них вымирали из-за болезней, к которым у нее не было иммунитета, и которые ей принесли другие. Вполне возможно, что выйдя в наш мир, вы подцепили какую-то заразу, которая делает вас бесплодными. Если это так, то знаешь, с одной стороны я горжусь своей расой. Тем, что даже проигрывая вам в прямо схватке, мы, все же сильнее вас.

Старая Самка тяжело вздохнула, после чего, чуть помолчав, продолжила.

- А с другой стороны, жаль мне вас. За эти несколько дней, что я пожила здесь, я увидела, как вы живете. У вас нет обмана, подлости, лжи и вранья. У нас, Вожак, пришедший отправить воина на невозможное задание, да-да, не удивляйся, я слышала все ваши разговоры на эту тему, не стал бы предупреждать о его невыполнимости. У нас есть целая... не знаю, как тебе это объяснить. Это не раса, скорее, каста, людей, которые называют себя политиками. О! Точно! Совет. Ваш Совет, это и есть наши политики. Только у вас это все принимается честным глосованием, и все думают лишь о пользе рода, а у нас...

Прохоровна замолчала.

На срочно созванном заседании Совета обговаривались решения того, как можно выяснить, все ли ящеры заражены, и если это не так, отделить здоровых и отселить как можно дальше от заразившихся.

Параллельно была выделена группа шаманов, перед которыми стояла задача перепробовать и испытать все заклинания лечения, все свитки и все призывы лечащих духов, какие только возможно.

Все ящеры носились по территории Замка, словно Стрекозы, в чей Улей попали фаерболом. Среди всей этой неразберихи и мельтешения выделялся старый Лишитцс-с. Он куда-то шел по своим делам, но внезапно остановился и застыл недвижимым изваянием самому себе, лишь изредка поводя мордой, провожая то одного, то другого ящера взглядом.

***

Тщъецих-х проснулся. Некоторое время, он лежал, свернувшись на своем лежбище, тщетно пытаясь понять, что это за странное Гнездо, как он оказался здесь и вообще, что происходит.

Белые, гладкие, ровные стены, такой же потолок...

Резким движением, разметав во все стороны какие-то куски ткани, лежавшие под ним, Тщъецих-х вскочил на лапы. Он - разведчик, находящийся сейчас "за Гранью", в мире хумансов. Там, где нет магии, где есть некие воины, которые измеряют длину языка и урезают его, где существует оружие, метающее маленькие металлические шарики. И где полным-полно неизвестного, нового, таинственного, за изучением которого его и прислал сюда род!

Память старой Самки услужливо подсказала ему, что неплохо было бы включить "телевизор", узнать, что там в мире творится.

Тщъецих-х, осторожно ступая, покинул кухню и отправился исследовать другие комнаты "квартиры".

Пройдя уже изученный им "коридор", и проверив нишу в стене, не активировался ли портал, воин заглянул в первые же попавшиеся по пути двери.

Тихо помянув Солнце и Жару, Тщъецих-х пощупал лапой невысокое ложе, которое было гораздо мягче и удобнее, чем пол, пусть даже и застеленный тканями, на котором он провел ночь. Спрашивается, кто ему помешал вчера обойти всю "квартиру" и внимательнее изучить ее на предмет удобства ночлега?

Стоявшие вдоль стены высокие предметы с дверцами, (шкафы, подсказала память) были заполнены всевозможными одеяниями и прочими предметами. Назначение некоторых являлось загадкой для ящера, другие он, пусть и с небольшой натяжкой, смог понять.

Например, посуда. Да, она отличалась, и сильно отличалась от той, к которой привык он, но понять, что большие глубокие тарелки предназначены для Пасс-са, средние глубокие - для Самцов, а средние плоские - для следящих за своей фигурой Самок, было не сложно.

Самые маленькие, судя по всему, были предназначены для кормления малышей.

Странные, небольшие емкости, с тоненькими ручками сбоку, поставили Тщъецих-ха в тупик, так как понять, зачем они нужны, он так и не смог.

Прямо посередине комнаты, у стены, стоял на какой-то подставке артефакт с большим мутным зеркалом, в котором лишь при большом желании можно было различить отражение.

Удивившись столь бесполезному предмету, Тщъецих-х подошел и попытался протереть его лапой.

Внезапно у него перед глазами, словно всплывшая из глубин памяти, встало видение того, как рука тянется в выступу на артефакте и нажимает на него.

Проделав это действие, молодой ящер резко отпрыгнул от зеркала, в котором вдруг появились живые существа - хумансы!

Тщъецих-х, приняв защитную стойку, задал вопрос, кто они и что здесь делают, но на него, похоже не стали обращать внимания.

Память старой Самки услужливо подсказала, что артефакт называется "телевизор", что живые хумансы в нем - на самом деле далеко отсюда и никакой угрозы не представляют.

"Странно", подумал Тщъецих-х, "как это так, нет магии, но при этом у них есть такие могущественные артефакты, как холодильник, телевизор и плита? Возможно, о ее существовании просто не должно знать рядовым членам их рода?"

Отойдя и усевшись на лежбище, молодой ящер полностью погрузился во внимание, слушая, смотря и запоминая все, что он видел и слышал в телевизоре.

Некоторое время ему тщательно и аргументировано объясняли, почему нужно употреблять именно пищу, которую поставляет какой-то конкретный торговец, потом рассказывали, что уход за клыками необходимо осуществлять именно специальной мазью, потому как в пасти заводятся страшные монстры, которые были размером больше отдельных зубов хуманса!

Наконец, было рассказано, как какие-то существа, похожие на местных жителей, но в тонких одеяниях, спускаются с гор и облаков и идут в какое-то здание, где получают местное золото, деньги, после чего отдают полученное в другом доме за право жить дальше.

Решив, что понимание увиденного находится за пределами возможностей его, как воина, Тщъецих-х расслабился и стал ждать, что ему еще покажут.