Земля бушующих страстей

ГЛАВА 25

Дул холодный порывистый ветер, колючий мокрый снег с дождем бил в лицо. Как и предполагал Клинт, они не смогли найти Красное Облако. В течение нескольких недель войска генерала Коннора пытались найти еще две колонны войск, с которыми должны были встретиться. К тому времени, когда отряды подполковника Уолкера и полковника Коуля объединились, они сильно голодали. Ранние осенние снегопады затрудняли продвижение войск, несколько лошадей пало во время пути, а кроме того постоянно происходили стычки с сиу и чейенами. Единственное, что спасало войска, это то, что у индейцев не было достаточно оружия, чтобы атаковать регулярные части.

Клин помог генералу Коннору довести ослабевших, стерших ноги, солдат назад в форт Коннор, поспешно сооруженный недалеко от реки Тан, где осталась небольшая часть солдат, а остальные отправились назад, в форт Лареми. Клинт остался с солдатами в форте Коннор, что, как потом понял, было его ошибкой. На форт постоянно нападали индейцы, невозможно даже было отъехать далеко на охоту. Чтобы поохотиться, выезжали отрядом не менее пятидесяти человек и отъезжали от города всего на несколько миль, причем брали с собой большой запас оружия.

Но с ухудшением погоды прекратились и эти выезды, сено и овес для оставшихся лошадей были на исходе. Ждали подкрепления и повозки с продовольствием. Несколько человек сбежали, опасаясь нападения индейцев, некоторые умерли от цинги, остальные буквально умирали от голода. Был декабрь 1865-го года, суровая зима усугубляла и без того тяжелое положение солдат. Несмотря на зиму, индейцы продолжали скрываться в горах, недалеко от форта, и продолжали угрожать и нападать на любого, кто покидал форт, чтобы поохотиться.

Клинт, решив, что одному легче скрыться от индейцев, отправился на охоту один. Он медленно вел лошадь по глубокому снегу, стараясь не выезжать из соснового леса и прислушиваться к каждому звуку. Нигде Клинт не заметил ни следов лошадей, ни отпечатков мокасин индейцев. Он спустился по крутому склону и въехал в еще более густой сосновый лес.

Клинт волновался, как Джо пережила эту зиму. Хорошо, что с ней Мос. Но Клинт не собирался ждать наступления весны, как обещал, и намеревался вернуться в Вирджиния-Сити и к женщине, которая ждала его в долине реки Руби. Как только придет помощь в форт Коннор, он сразу же уедет. То, что стояла середина зимы, не имеет значения. Один, верхом и с вьючной лошадью, Клинт сможет добраться до Монтаны, какой бы суровой не была зима. Но в настоящий момент самая большая угроза – это индейцы, а не погода.

И сейчас, когда дождь со снегом бил ему в лицо, Клинт представлял, каким бы блаженством было бы сейчас лежать с Джо в теплой постели маленького домика в долине, наслаждаясь теплом горящего камина, под завывание ветра, который заставляет мужчину и женщину теснее прижаться друг к другу под теплыми одеялами. Клинт удивлялся, зачем он вообще уехал. Джо права: он пытался убежать от воспоминаний, но это было бесполезно. От самого себя не убежишь, и ему нужно научиться жить с этим. Клинт уже перестал прибегать к виски, чтобы заглушить боль и притворяться, что ничего не случилось. Но боль оставалась, и изменить это невозможно. Джо справилась со своей болью, и он тоже должен сделать это.

Прошло долгих семь месяцев, как он держал ее в своих объятиях, и все это время Клинт обходился без виски. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, чего он хочет. Фактически, Клинт знал это уже в ту минуту, когда покинул Джо. Но боязнь новой любви заставила его уехать так далеко и дать слово генералу Коннору быть у него проводником.

Наконец он заметил следы оленя и ехал по следу около двух миль, понимая, что слишком опасно так далеко удаляться от форта, но в то же время осознавая, что если он не привезет мяса, еще несколько человек могут умереть от голода. Ветер усилился, снег с дождем перешел в густой снег. Клинт взглянул на нависшие темные угрожающие тучи, на склоне сверху он заметил углубление в скале, похожее на пещеру. Он натянул меховую шапку, чтобы защитить лицо от колючего снега, поднял воротник пальто из волчьего меха и направил лошадь вверх по холму. Клинт хотел верхом въехать в пещеру, но она оказалась недостаточно высокой для всадника. Он нагнулся, соскочил с коня и вошел в пещеру, ведя за собой лошадь. Ветер продолжал завывать. Снег пошел еще сильнее. Клинт не знал, сколько времени ему придется пробыть здесь.

Он устроился у задней стенки пещеры, взял в руки поводья лошади и, закрыв глаза, стал думать о Джо, о том, как прекрасно было бы в долине реки Руби. Они с Джо проделали большой путь, многое испытали вместе. Интересно, как бы сложилась его жизнь, если бы он не помог Джолин Мастерс тогда, во время рейда Квантрилла. Тот день припомнился ему так ярко, словно это было вчера.

Буран бушевал несколько часов. Солнце опускалось за горы Бигхорн. Клинт достал одеяла и шкуру бизона и соорудил себе постель. Он достал немного яблок и покормил лошадь.

– Пока все, мальчик. Утром я помогу тебе раскопать снег, чтобы найти что-нибудь поесть.

Животное тихо заржало и ткнулось мордой ему в руки. Клинт достал из сумки кусок вяленого мяса и лег в свою «постель». Несмотря на холод и голод, ему удалось задремать. Винтовка лежала рядом с ним. Проснувшись ночью, Клинт обратил внимание на то, что ветер перестал завывать, а поднявшись на рассвете, он увидел, как снег хлопьями тихо падает на землю, покрывая все вокруг глубокими сугробами.

– Черт бы побрал эту погоду, – проворчал Клинт. Он не знал, стоит ли продолжать охоту или же вернуться в форт. При таком снеге можно много дней бродить, ничего не найти и умереть с голоду, хотя возвращение в форт мало что меняло. Там голодали все.

Клинт встал, сбросил с себя шкуру бизона, свернул постель и привязал ее к седлу лошади. И в этот момент он услышал тихий крик, похожий на крик совы. Клинт нахмурился, его острый слух подсказывал ему, что это не сова. Быстро сняв перчатки, чтобы было легче обращаться с ружьем, он поднял винтовку и приблизился к выходу пещеры, отведя лошадь к задней стене. Клинт внимательно осмотрел густые сосны, окружающие пещеру, и вдруг заметил перья и одежду из оленьей кожи, когда воин-сиу перепрыгнул с одного дерева на другое.

Клинт поднял винтовку, прицелился и стал ждать. Воин выглянул из-за ствола огромной сосны, и Клинт выстрелил. Он услышал крик. Теперь было видно, что индейцев довольно много. Они выглядывали из-за деревьев и больших валунов. Клинт выстрелил еще два раза подряд, подстрелив второго воина. Снова прицелившись и убив третьего индейца, Клинт подумал, что судьба, возможно, сыграла с ним злую шутку. Именно тогда, когда он принял решение, его может ожидать смерть здесь, в горах Бигхорн, и он никогда не сможет вернуться к Джо.

Неожиданно несколько воинов спрыгнули прямо, перед входом в пещеру, подкравшись сверху. Клинт успел дважды выстрелить, убив одного и ранив другого. Но индейцев было слишком много, и через несколько секунд они уже повисли у него на руках, вырвав винтовку. Клинт отчаянно сопротивлялся, когда воины тащили его из пещеры, забрав все его оружие и коня. На секунду Клинту удалось вырваться, и он нанес удары кулаком двум ближайшим к нему воинам. Но вскоре они снова вцепились в него, и сопротивляться было бесполезно. Клинт ждал, когда появится вождь этого отряда индейцев. На нем были штаны из оленьей кожи и мокасины. Огромная медвежья шкура укрывала широкие плечи. Лицо было раскрашено в черные и белые цвета, но краска не могла скрыть глубокий шрам через все лицо.

Глаза Клинта удивленно расширились, наполнились гневом и ненавистью. Он перестал сопротивляться и не спускал глаз с приближающегося индейца. Это лицо Клинт Ривз запомнил навсегда.

– Две Луны! – со злостью произнес он. Индеец остановился и внимательно посмотрел на белого человека. Затем подошел к нему, расстегнул меховое пальто Клинта, кожаную куртку и шерстяную рубашку под ней. Он изучающе рассматривал шрам на груди Клинта.

– Человек Увидевший Смерть, – произнес индеец на языке сиу. – Мой старый друг.

– Я перестал называть тебя другом с тех пор, как ты напал на мой дом и увез мою жену и сына, с того дня, как ты нанес мне эту рану, – прорычал Клинт.

Воины отступили назад, перешептываясь и глядя на Клинта. Две Луны отдал приказ, и мужчины, державшие Клинта, отпустили его.

Клинт дрожал от гнева.

– Итак, – со злостью прошипел он, – перевес снова на твоей стороне! Но на этот раз ты встретился со мной, а не с беспомощной женщиной и ребенком, которых ты замучил!

Две Луны, казалось, вздрогнул.

– Мы поступили так, как должны были поступить. Наши женщины и дети тоже гибнут. Белый человек говорит нам, что мы должны жить мирно. Черный Котел и его люди пытались начать мирную жизнь на реке Санд. Но белые люди показали нам, что может с нами случиться, если мы поверим ему. То же самое произошло на севере несколько лет назад. С тех пор ничего не изменилось.

Клинт покачал головой.

– Может быть. Мне жаль, что это случилось, Две Луны, но бледнолицые все равно будут приезжать сюда, и чтобы ни делали ты и Красное Облако, они все равно будут селиться здесь. Я хочу, чтобы наступил мир, Две Луны, но когда я смотрю на тебя, мною владеет только одно чувство – я хочу убить тебя.

Две Луны внимательно смотрел на Клинта.

– Вокруг наших костров рассказывают историю о тебе, как ты, несмотря на ужасную рану, нашел наш лагерь, как ты убил свою жену и сына, чтобы прекратить их страдания. Сегодня мы увидели белого человека. Мы пришли сюда, чтобы убить его, снять скальп и забрать его провизию и лошадь. Но оказалось, что этот белый – Человек Увидевший Смерть. Ты храбрый воин, и ты имеешь право отомстить за свою жену и сына. Когда я убью тебя, меня будут считать великим воином.

– Я не вижу большой заслуги в том, чтобы убить человека, когда он один против всех, как в Миннесоте!

Две Луны покачал головой.

– На этот раз все будет иначе.

Он снова отдал приказ своим воинам. Один из индейцев подошел к Клинту и протянул ему нож. Две Луны достал свой нож и сбросил с плеч медвежью шкуру.

– Великий Дух привел нас сюда, потому что не все закончено между нами, – сказал индеец Клинту. – Сегодня мы все выясним.

Он отступил назад, пригинаясь к земле и размахивая ножом. Некоторое время Клинт удивленно смотрел на него. Индеец предоставлял ему возможность отстоять свою честь, которую Клинт считал запятнанной, потому что не смог помочь своей жене и ребенку. Перед ним стоял человек, ответственный за всю его боль, за все кошмары, за то, что он сам убил свою жену и маленького сына, а затем похоронил в темной могиле; они оба были настолько изуродованы, что в них едва можно было узнать Милли и Джеффа.

Утро было тихим и мирным. Глубокий снег приглушал все звуки и блестел на солнце. Гнев переполнял Клинта, когда он ринулся на индейца. Остальные воины отступили, усмехаясь и издавая воинственные кличи, когда Клинт и Две Луны стали наносить друг другу удары. Клинт быстро отскочил назад, увернувшись от удара ножа индейца. Его нога наступила на камень, спрятанный под снегом, и он упал на спину. Две Луны мгновенно оказался наверху.

Мужчины покатились по снегу. Остальные индейцы отступили, чтобы не мешать им. Снег продолжал идти густыми хлопьями, залепляя лицо и затрудняя зрение. Клинт и Две Луны дрались почти молча в огромном сугробе, оба были крепкими мужчинами. Индейцу удалось оказаться наверху, но Клинт держал его руку с занесенным ножом.

По силе они были примерно равны, но Клинт весь кипел от злобы, ненависти и желания убить своего врага, что давало ему дополнительные силы. Внезапно он нанес удар головой прямо в подбородок индейца. Тот застонал и на мгновение ослабил хватку. Клинту удалось его оттолкнуть и вскочить на ноги, а Две Луны, шатаясь, пытался сохранить равновесие. Клинт пригнулся к земле, расставив руки.

Индеец молча смотрел на Клинта, изо рта его текла кровь. Он снова бросился на противника, сделав хитрый и ловкий выпад.

Клинт искусно уклонялся от ударов, довольный, что Две Луны снял с него меховое пальто, которое не сковывало его движений. Теперь он не замечал холода и снега, налипшего на его рубашку, пока они с индейцем дрались на снегу. Клинт также сначала не почувствовал боли, когда индейцу удалось нанести ему глубокую рану на груди. Главной целью Клинта Ривза было убить врага, все его чувства притупились не от холода, а от скорби и желания мести. Он отскочил назад, оценивая ситуацию и не спуская глаз с огромного индейца и выискивая подходящий момент.

Теперь кровь уже окрасила весь перед одежды индейца. Клинт тоже чувствовал, что его рубашка намокла от крови, но сейчас не время думать, насколько глубока была рана. Кровь окрасила снег вокруг. Клинт снова напал на индейца, схватив его правую руку, сжимающую нож. Одновременно Две Луны перехватил запястье Клинта. Два врага толкали друг друга то взад, то вперед, пока индейцу не удалось нанести Клинту удар ногой прямо в живот. Клинт застонал, согнувшись вдвое.

Все произошло за какие-то секунды. Клинт не выпускал нож из рук, но чуть не выпустил руку индейца. Тот хотел вырваться, но Клинт, собрав все свои силы, выпрямился и нанес противнику сокрушительный удар в подбородок.

Клинт услышал крик, индеец ослабил руку. Клинт головой нанес еще несколько ударов. Индеец зашатался и упал на спину. Не обращая внимания на боль, Клинт навалился на него, чтобы не дать ему возможности подняться. Он уперся в грудь противника так сильно, что тот не мог дышать. Две Луны поднял руку с ножом, но отсутствие дыхания лишило его сил. Клинту удалось приставить нож к горлу индейца, прежде чем тот успел схватить его руку. Одновременно он схватил руку противника, в которой был нож, и стал бить ее о небольшой камень снова и снова, пока Две Луны не разжал пальцы. Клинт схватил нож и отбросил его в сторону.

Индейцу не хватало воздуха, Клинт продолжал давить коленями на его грудь. Лицо индейца стало темным, он хватал ртом воздух. Клинт усмехнулся и, схватив противника за волосы, рванул назад, продолжая прижимать нож к горлу.

– Теперь моя очередь, Две Луны! – прорычал он.

Две Луны смотрел на него, глаза у него расширились, он беззвучно раскрывал рот. Клинт всадил нож прямо в кадык индейца, глубоко толкая его, пока нож не уперся в землю. Несколько секунд он смотрел на Две Луны, дрожа одновременно от гнева и печали, поняв в это мгновение, что месть не принесла ему никакого удовлетворения. Убив Две Луны, он не вернет Милли и своего маленького сына. Слезы обожгли его глаза, когда он вынул нож из горла индейца и медленно встал на ноги. Клинт вытер нож о рубашку убитого, засунул его в ножны и отошел в сторону.

Остальные индейцы несколько долгих секунд молча смотрели на Клинта, затем подняли мертвое тело Две Луны, собрали своих лошадей и уехали, ни слова не сказав Клинту. Сражались двое – Две Луны и Клинт Ривз. Победил бледнолицый.

Клинт смотрел, как они уезжают. Странно, но он не испытывал радости, а лишь угрызения совести. Сколько еще будут продолжаться эти убийства? Клинт опустился на колени, охваченный неожиданной скорбью.

– Я убил его, Милли, – простонал он. Не знаю, что это даст, но я убил его.

Клинт схватился руками за живот и согнулся, слезы текли по его щекам. Все кончено. Он больше не испытывал злобы. Теперь он может вернуться к Джо, и сейчас ему хотелось этого больше всего на свете.

Клинт откинул голову назад и глубоко вздохнул, понимая, что если он не вернется в форт и ему там не окажут помощь, то он может никогда больше не увидеть Джо. Клинт вытер глаза и посмотрел на рану. Его рубашка и верх штанов промокли от крови. Он с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, отправился к месту, где лежало его меховое пальто. Клинт надел его и пошел к лошади. Собрав последние силы, он взобрался на лошадь.

– Пошли, мальчик, – пробормотал Клинт. – Иди… возвращайся в форт… возвращайся к Джо.

День был обманчиво теплым, ничто не предвещало бури. Февральские ветры принесли с собой тепло, снег в долине почти полностью сошел. Джо вышла на крыльцо, наблюдая, как Рубин пас кобыл в долине.

Джо радовалась изменению погоды. Выпас лошадей поможет сэкономить ценный корм, тем более, что беременным кобылам нужно двигаться.

Джо положила руку на большой живот, подумав, что рожать придется не только кобылам. Их время придет летом. Ее собственный «жеребенок», по подсчетам, должен скоро появиться. Временное потепление поможет Мосу привезти сюда Салли Таррел. Горец уехал за ней сегодня утром, и Джо радовалась, что во время родов с нею будет женщина.

Джо задумалась. Теплый ветер свистел между соснами. Сколько времени осталось до возвращения Клинта? Чем быстрее рос ребенок в ее животе, тем больше Джо была уверена, что Клинт обязательно вернется. Прошло девять месяцев, и иногда ее точил червь сомнения: что если Клинт только использовал ее для удовлетворения своих желаний, прежде чем уехать навсегда? Но Джо не могла забыть его объятий и его слез. Следовательно, она значила для него гораздо больше, чем просто удовлетворение мужских потребностей. Между ними существовали особые узы, скрепленные долгим путешествием на запад. Они стали хорошими друзьями задолго до того, как стали любовниками. Джо чувствовала, что понимает Клинта лучше, чем знала и понимала Грега.

Она накинула на плечи шаль и направилась к загону, где содержался Бак. Ей нравилось наблюдать за красивым племенным жеребцом. Конь подбежал к ней, вскинув голову и заржав. Он был так же непредсказуем, как погода в Монтане, однако здоров и крепок. Джо надеялась, что Бак станет отцом прекрасных маленьких кобылок и жеребят.

– Ты поможешь быстро вырасти моему стаду, мальчик, – сказала Джо.

Бак вскинул голову и умчался прочь. Джо вдруг заметила, что конь слегка прихрамывает. Она нахмурилась, открыла ворота загона и прикрыла их за собой, сняла со столба вожжи и спокойно приблизилась к жеребцу, произнося ласковые слова.

– Иди сюда, мальчик. Что случилось с твоей ногой?

Жеребец приблизился к ней, тихо заржав. Джо накинула вожжи ему на шею, продолжая ласково разговаривать с ним. Держась одной рукой за вожжи, второй она провела вниз по ноге лошади. Джо не нашла ничего необычного, и лошадь явно не испытывала боли. Она осторожно ощупала копыто, затем подняла ногу жеребца и заметила, что острый камень впился в основание копыта.

– О бедняга. – Джо ухватилась за камень, но он впился слишком глубоко, чтобы вытащить его рукой. Когда она попыталась это сделать, конь заржал и отскочил в сторону, ударив ее копытом в живот с такой силой, что Джо упала навзничь. Бак неожиданно помчался прочь, вырвав вожжи из ее рук. Джо ухватилась за живот и закричала на жеребца, но животное, казалось, почувствовав свободу, помчалось к воротам.

– Бак! Вернись, Бак! – кричала Джо. Сильный жеребец толкнулся в ворота и открыл их. И прежде чем Джо успела подняться на ноги, Бак ускакал.

– Черт! – выругалась Джо, держась за живот. Она почувствовала легкие спазмы, но убеждала себя, что ничего страшного не произошло. Если бы ребенок вздумал родиться сейчас, то боли были бы сильнее. Проклиная собственную глупость, Джо поспешила вниз по холму, зовя Рубина. Она снова почувствовала, как судороги сводят живот, но старалась не обращать на это внимания. Сейчас самым важным было поймать Бака.

Рубин галопом мчался ей навстречу.

– Что случилось, мэм? Пришло время рожать?

– Нет, Рубин. Но… Я заметила, что Бак прихрамывает, и вошла в загон, чтобы проверить, что с ним. Я не успела глазом моргнуть, как он выскочил за ворота. Нужно поймать его, Рубин! У него на шее вожжи. Он может запутаться и навредить себе. В его левом переднем копыте застрял острый камень. С ним может что-нибудь случиться.

– В какую сторону он умчался?

– За дом. Пожалуйста, догони его, Рубин!

– С вами все в порядке? Он не ударил вас?

– Нет, нет. Я чувствую себя прекрасно. Поймай его, Рубин.

Рубин кивнул и поскакал мимо нее, вверх по холму. Джо вздохнула и посмотрела на кобыл, пасущихся в долине, решив, что с ними ничего не случится до возвращения Рубина. Она заметила, что на западе, над вершинами гор появились темные тучи, но день был таким прекрасным, что Джо не обратила на это внимания. Она вошла в дом, сжав руками живот. У нее начался сильный приступ схваток. Джо опустилась на стул, тяжело дыша и убеждая себя не поддаваться панике. Просто ее только что лягнула лошадь, и ей нужно немного отдохнуть. Кроме того, Мос уже ехал за Салли. В ближайшие три дня она будет здесь.

Джо глубоко дышала, стараясь убедить себя, что она уже многое испытала, и это будет ее следующим испытанием. Через несколько минут схватки прекратились, и Джо решила, что с ней все в порядке. За эти несколько минут погода вдруг резко изменилась, резко похолодало, в воздухе запахло снегом. Она поднялась и закрыла двери, темные облака неслись по небу. Ею овладел страх, Джо было прекрасно известно, как изменчива погода в горах. Она только надеялась, что Рубин успеет найти Бака и вернуться в долину до наступления бури. Нужно загнать кобыл в сарай.

Новый приступ схваток заставил ее согнуться вдвое.

– О Боже, – прошептала Джо. – Только не сейчас.

Она подождала, пока боль стихнет, и направилась в спальню, ей вдруг очень захотелось лечь. Джо прилегла набок, новый приступ боли заставил ее застонать. И внезапно Бак, кобылы и надвигающаяся буря перестали иметь значение. Сейчас должен родиться ее ребенок. У Джо это было впервые, но женщина чувствует, когда наступает время. Ее охватил ужас, не сравнимый с тем, что она испытала во время нападения банды Квантрилла или во время встречи с барсом, индейцами и медведем. Это невозможно предотвратить, нельзя спрятаться или воспользоваться винтовкой. Хочет она этого или нет, но это сейчас произойдет, а вокруг ни души.

Ветер продолжал завывать, в горах и долине, принеся с собой снег, и в течение часа вся долина стала белой. Буря бушевала с прежней силой, а Джо лежала в родовых муках, почти не замечая, что творится вокруг. Все ее тело стало мокрым от пота, несмотря на то, что в доме было очень холодно. Она расстегнула блузку и развязала пояс юбки.

В ее мозгу пролетали разные картины: убегающий Бак и кобылы, пасущиеся в долине. Она знала, когда ей представилось, что кобылы превратились в глыбы льда. Нет! Такое не может случиться с ее кобылами. Это все, что у нее есть. Будущее Джо связано с этими лошадьми. Кто загонит их в сарай? Рубина захватил в горах снежный буран, Бак тоже погибнет. Все погибнут, а Мос никогда не вернется из Вирджиния-Сити.

Клинт! Если бы Клинт был здесь. Возможно, глупо с ее стороны не сообщить ему о ребенке. Джо уже мучилась несколько часов, ухудшая свое состояние мыслями о том, что родит здесь ребенка совершенно одна и что, возможно, потеряет все, что с таким трудом создала. Утро перешло в день, а затем наступил вечер. Джо показалось, что дверь в дом открылась.

– Клинт? – позвала она, продолжая стонать. Нет, Клинт не может быть здесь. – Рубин? Рубин… ты… нашел Бака?

В дверях спальни возникла высокая фигура.

– Клинт? – простонала Джо. Боль чуть утихла, и она смогла рассмотреть лицо человека. Глаза ее расширились от ужаса. В дверях стоял Желтый Волк!

Джо попыталась подняться, но сильные руки не дали ей встать.

– Мы поможем тебе, – услышала она. – Со мной моя жена. Ее мать тоже здесь.

Джо почувствовала новый приступ боли, и в этот момент ей было неважно, почему Желтый Волк оказался здесь и что вместо Салли ей поможет индианка. Она понимала, что сейчас не время спорить. Женщина – есть женщина. Индейские женщины рожают своих детей в условиях дикой природы, и никто не оказывает им какую-то особую помощь.

– Мои лошади… буря… – пробормотала Джо. – Они… погибнут.

– Мы путешествуем большой группой. Мои люди отведут лошадей в дом, который ты для них построила. Они не погибнут. Сейчас я уйду. Мужчине нельзя присутствовать при рождении ребенка.

Желтый Волк вышел, и Джо услышала, как он говорит с кем-то на своем языке. Вокруг двигались люди. Джо казалось, что она слышала голос маленького ребенка. Чуть позже к ней подошли две женщины, чуть приподняли ее, оставив полулежать на подушках. Джо показалось, что ей сразу стало легче. Женщины укутали ее плечи теплыми одеялами, одна из них, приподняв юбку, стала нежно массажировать живот. Индианки что-то говорили на своем языке.

Следующие несколько часов стали самыми худшими. Все вокруг казалось нереальным, настоящее смешивалось с прошлыми событиями в причудливых видениях. Джо привиделось, что ужасная ведьма впилась ей в живот и пытается пальцами вырвать ее внутренности. Наступали минуты, когда Джо ощущала, что в доме стало тепло. Потом кто-то раздвинул ей ноги и что-то проговорил на непонятном языке. Вдруг Джо почувствовала сильную боль, а затем наступило облегчение, после чего она забылась на несколько минут и очнулась, когда кто-то стал массажировать ее живот, тихо произнося какие-то слова.

И снова она впала в забытье, а затем очнулась, услышав плач ребенка. Через мгновение Джо увидела рядом с собой крошечное красное существо, попискивающее у нее под боком. Это существо напоминало ей птичку. Молодая индианка заставила лечь ее на бок, подложив ей под спину одеяла, затем расстегнула блузку Джо и положила рядом ребенка. Джо почувствовала, как ребенок стал тихонько сосать грудь и сразу успокоился. Индианка что-то сказала, Джо взглянула на нее, впервые рассмотрев как следует. Женщина была красивой, и она улыбнулась Джо.

Джо взяла ее за руку.

– Спасибо, – произнесла она слабым голосом.

Индианка кивнула. Подошла вторая женщина, обе стояли и смотрели, как Джо кормит ребенка. Они что-то сказали и вышли из комнаты. Джо рассматривала ребенка затуманенным взором. Она всегда мечтала о своем ребенке, но никогда не думала, что это случится таким образом. Кто бы мог подумать о таком, когда она уезжала из Лоренса. Сколько времени прошло с тех пор? Она посчитала. Два с половиной года! Прошло два с половиной года с того дня, когда Клинт помог ей после рейда бандитов. А сейчас она кормит грудью его ребенка. Если бы он только знал!

Джо осторожно приподняла одеяло, в которое был завернут ребенок. Его пуповина была перерезана и завязана полоской сыромятной кожи. Джо приоткрыло одеяльце ниже и увидела, что ребенок – мальчик. Еще один сын Клинта Ривза.

– О Клинт, – прошептала она. – Ты должен вернуться. У тебя снова есть семья.

Джо продолжала изучать пальчики на ручках и ножках младенца. Казалось, все было на месте. Она снова укрыла ребенка и вдруг почувствовала чье-то присутствие в комнате. Джо подняла глаза и увидела Желтого Волка. Она быстро прикрылась и покраснела. Индеец сделал вид, что ничего не заметил, и подошел ближе.

– Моя жена говорит, что у тебя сын. Джо кивнула. – Отец будет горд. – Он внимательно смотрел на нее. – Когда мы были здесь в прошлый раз, ты сказала, что у тебя нет мужа.

Джо опустила глаза.

– Это так и было. Но был человек… которого я любила… Это мужчина, который привез меня сюда. Он приехал навестить меня в тот самый день… когда вы были здесь. Он появился сразу же после того, как вы уехали. Мы вскоре… поженились.

– Где твой муж?

Джо прижала к себе ребенка.

– Он… на время уехал. Он вернется весной.

– Он оставил тебя одну? Глаза их встретились.

– Нет. У меня здесь два работника. Один уехал в город за женщиной, которая должна присутствовать при родах. Другой… уехал утром, чтобы разыскать убежавшего жеребца. Пожалуйста, скажи своим людям, чтобы не трогали его, когда он вернется.

– Мы сейчас ни с кем не воюем. Мы путешествуем со своими семьями. Нас повсюду ищут солдаты. Красное Облако приказал нам разделиться на группы, чтобы солдаты не смогли захватить нас всех в одном месте. Мы направлялись на север, когда нас застал буран. Тогда мы остановились здесь, чтобы укрыться от вьюги, и услышали твои крики.

Джо закрыла глаза.

– Слава Богу, – прошептала она. Может быть, Клинт сейчас находится среди тех солдат, которые преследуют сиу. Она снова посмотрела в лицо Желтому Волку.

– Как мои лошади?

– С ними все в порядке. Мы переждем здесь буран, а затем уедем. – Он подошел чуть ближе. – Мне хочется взглянуть на твоего сына.

Джо отняла ребенка от груди, прикрывшись и отодвинув одеяло с лица младенца. Желтый Волк коснулся ручки ребенка, его рука казалась еще темнее на фоне нежной тонкой кожицы малыша. Джо заметила, как Желтый Волк слегка улыбнулся. На короткое мгновение этот воин-сиу превратился в обыкновенного мужчину, ничем не отличающегося от Клинта или любого другого. Джо вдруг поняла, что она никогда не думала об индейцах как об обычных людях, способных любить, заботиться о своих семьях, как и белые мужчины. И сейчас их семьи находились под угрозой, их дети голодали. Можно ли винить индейцев за то, что они совершают?

– У тебя прекрасный сын, – сказал Желтый Волк, выпрямившись. – Я сейчас уйду.

– Желтый Волк. – Взгляды их встретились. – Возьмите все, что вам нужно. Я буду молиться за вас.

Он кивнул.

– Желтый Волк благодарит тебя.

Индеец вышел из комнаты, Джо смотрела ему вслед. Сердце ее разрывалось между ужасной историей Клинта и его семьи, и тем, что сделали индейцы для нее. Они спасли жизнь ей и ее ребенку. Индейцы лишили Клинта первой семьи, а теперь они спасли женщину, которую он любит, и его второго сына.

Она снова взглянула на ребенка, ее сердце переполнилось нежностью. Раньше Джо не была уверена, что хочет этого ребенка сейчас. Но вот он здесь и смотрит на нее своими большими карими глазами, хороший здоровый мальчик.

– Как же мне тебя назвать? – спросила Джо, дотронувшись до его щеки. Она стала перебирать в памяти имена. Ей хотелось найти такое имя, которое соответствовало бы этому краю, потому что именно в Монтане предстоит расти ее сыну. Имя должно быть таким же звучным, как и этот величественный край.

– Монтана, – тихо произнесла она. Джо откинулась на спину, снова почувствовала усталость. – Монтана. А почему бы мне не назвать тебя Монтана! Монтана Ривз. Мне нравится, как это звучит, вполне соответствует большому мужчине, такому, как твой отец. – Она прижала к себе ребенка, поцеловав его в щеку. – Я могу называть тебя просто Монти. Да, это будет твое имя – Монтана.