Земля-Игра

Глава 13. По течению безымянной реки

Они лежали на спинах и смотрели в неестественно голубое, отдающее кислотным цветом компьютерной графики небо.

Стоял полный штиль. Тихо шумела вода, небольшими волнами разбиваясь об борт плывущего по течению плота, с берега доносился весёлый щебет птиц. Парочка облаков грязными сероватыми пятнами зависла в бирюзовом киселе небосвода, неподалёку от солнца, не имея сил приблизится к светилу и прикрыть путешественников от его ярких, палящих лучей.

Сергей положил руку на лицо и, щурясь сквозь растопыренные пальцы, произнёс:

Плыли по небу тучки.

Тучек – четыре штучки:

от первой до третьей – люди;

четвертая была верблюдик.

К ним, любопытством объятая,

по дороге пристала пятая,

от неё в небосинем лоне

разбежались за слоником слоник.

Марина лениво повернула голову в его сторону и медленно протянула:

– Прикольно. Сам сочинил?

– Куда мне, – Сергей с сожалением улыбнулся, – это Маяковский.

– Маяковский? – Марина удивлённо подняла брови. – Он же этот, серпастый-молоткастый?

– Маяковский, он разный. Он мог не только из широкой штанины достать, но и ноктюрн на водосточных трубах сыграть.

Девушка ещё минуту помолчала, затем спросила, поворачиваясь к нему всем телом:

– А ещё какие-нибудь стихи знаешь?

Сергей на секунду задумался, а потом, слегка жестикулируя, начал с чувством декламировать:

Она сидела у окна,

А он вошёл в её вагон.

– Женат, – подумала она,

– Лет тридцать пять, – подумал он.

А за окном цвела весна,

Был мир прекрасен, словно сон.

– Красив, – подумала она.

– Как хороша! – подумал он.

Но жизнь для счастья не дана.

Он встал и вышел на перрон…

– Как жаль! – подумала она.

– Как жаль! – успел подумать он.

А дома, сжав бокал вина,

Включив любимый «Вальс-Бостон»

– Одна, – подумала она.

– Один, – вдали подумал он.

Это тоже Маяковский? – поинтересовалась Марина.

– Нет, это уже кто-то из современных, точно не помню кто, но ведь красиво?

– Красиво, – не стала возражать девушка. А я вот, дома, поэзией не увлекалась, – она на секунду задумалась, – может зря?

– Может и зря. – Нейтрально согласился Сергей.

Они ещё немного помолчали.

– А расскажи ещё что-нибудь. – Прервав, наконец, паузу, попросила Марина.

– Тебе как, о грустном или что-то весёлое?

– Давай весёлое, грустного и без твоих рассказов хватает.

– Хочешь, свой сон расскажу?

– Обо мне?

– Почему о тебе? Просто сон, в детстве приснился.

– Это хорошо. А то мне тут однажды поведали про то, как меня во сне видели. Это была очень романтичная история. В её конце меня сожрали орки. Ладно, рассказывай.

– Ну, слушай. Приснилось мне когда-то, в подростковом возрасте, как будто у меня был секс с коровой….

И он, не жалея красок, стараясь, чтоб история звучала максимально смешно, поведал ей свой давешний сон.

Только рассказ произвёл совсем противоположный эффект. Когда он закончил, вместо того, чтобы посмеяться или хотя бы улыбнуться, девушка повернулась на бок, серьёзно на него посмотрела и дрожащим от напряжения голосом спросила:

– А к чему ты это все рассказал? Ты на что-то намекаешь?

Поражённый столь неожиданной реакцией, Сергей примирительно поднял руки:

– Да ни на что я не намекаю, просто рассказал свой сон. Мне казалось, что это смешно. Или подожди, – внезапно у него в голове мелькнула догадка, – скажи, а сколько ты весила, там, на Земле?

Девушка возмущённо фыркнула.

– Ты что, охренел? Я лучше скажу, сколько мне было лет!

– А вот этого не надо, – Сергей, шутливо изображая испуг, замахал руками, – я считаю, что не следует доверять женщине, которая называет свой возраст. Женщина, способная на такое, способна на все.

Девушка опять фыркнула, но на это раз с улыбкой.

– Ладно, не буду. Но и ты давай без этих своих дурацких намёков.

– Да не было никаких намёков, просто сон и ничего больше. Кстати, может расскажешь какой-нибудь из своих? – он постарался увести разговор в сторону от щекотливой темы, – или не хочешь?

– Я их просто не запоминаю. Вот недавно помню, что видела замечательный сон. С прекрасным сюжетом, фабулой, развязкой – все как полагается. Проснулась, последнее, что помню – как бегала голая по пляжу и пинала волка по яйцам.

– Ты на что-то намекаешь? – деланно возмутился Сергей. Марина непонимающе на него взглянула, но потом до неё дошло, и они оба весело расхохотались, после чего разговор как-то сам собою затух.

Полежав ещё какое-то время в молчании, Марина перевернулась на спину и, прикрыв соски руками, подставила солнечным лучам свой животик. Сергей искоса наблюдал за ней.

Сбоку картина вырисовывалась весьма соблазнительная. Точёная женская фигурка, слегка прикрытая руками грудь, похожие на ручки от кувшина, косточки на бёдрах.

Не выдержав, он подполз поближе и, положив ей руку на живот, начал его нежно поглаживать.

Девушка, приоткрыв один глаз, вопросительно на него взглянула. Его рука двинулась ниже, но понимания это не встретило. Коротко буркнув:

– Отвянь, – она опять прикрыла глаза.

Подобная неласковость не смогла остудить его пыл. Придвинувшись поближе и не переставая её поглаживать, он, учащённо дыша, принялся нашёптывать ей на ухо:

– Представь, как я ловко раздвигаю твои коленки, начинаю тебя целовать, ласкаю язычком между ножек, нежно сжимаю твою попочку, поднимаюсь выше, целую твои губки, кусаю ушко…

– А потом ловко вставляешь свою писюшку в мою песдюшку?

– Марина!!!

– Что, Марина? Меня от всех этих уменьшительно–ласкательных и так подташнивает, а тебя тут прямо распидорасило. Ножки, попочки, тьфу! И вообще, думаешь, если я тебе один раз дала, так теперь прямо приходи и бери?

– Ну, извини, я думал ты не будешь против, – Сергей обиженно отполз на своё место, – чем тут ещё можно заняться? А так бы время быстрее прошло. Кстати, а долго нам ещё плыть?

– От того места, где мы сбежали от орков, до Порто-Драко, примерно половина дневного перехода. Это если на лошадях и по дороге. А сколько по реке не знаю.

– Давай прикинем. Наша скорость, – он сделал паузу, бросив задумчивый взгляд на проплывающий мимо берег, – я бы сказал, что где-то метр в секунду. Это будет…, это будет три с половиной километра в час. Вьючная лошадь, насколько я помню, проходит в день максимум 70-80 километров. Затем ей нужен отдых. То есть, половину этого расстояния, при средней скорости в три узла мы проплывём примерно за двенадцать часов.

Если учесть, опять же примерно, что стартовали мы, судя по солнцу, ближе к полудню, то и прибудем на место ближе к полуночи.

Сергей выдал своё заключение и вопросительно взглянул на спутницу. Та скептически покачала головой.

– Не прибудем. Ты не учёл, что как стемнеет, плыть нельзя. Верное самоубийство. Так что придётся ночевать в лесу, – она недовольно скривилась, – а это, должна тебе сказать, ещё то удовольствие.

– Что так? – не понял её скептицизма Сергей. – Природа, свежий воздух, романтика. Что из этого тебя не устраивает?

– Из этого меня не устраивает грёбаный реализм. Нет, чтобы заниматься трассировкой лучей, полигонами и прочими спецэффектами, уроды разработчики прорисовали комаров. Эти твари здесь прижились и так расплодились, что ночёвка возле реки превращается в сущий ад. А если ещё учесть, что у нас даже одежды нет…, – девушку аж передёрнуло, – врагу такого не пожелаешь.

Сергей пожал плечами и назидательно произнёс:

– Комары не самое страшное зло в этом мире. Уж эту беду мы как-нибудь переживём.

– Посмотрю я на тебя, как ты будешь переживать, когда комар укусит тебя прямо в задницу и начнёт из неё мозги высасывать. Эх, если бы я была генетиком, вырастила бы комаров, которые жир отсасывают. Хоть какая-то польза от них была!

– Ну, комары тоже в своём роде полезны, хотя бы как звено пищевой цепочки. – Заметил Сергей. – Если бы не было комаров, лягушкам стало бы нечего есть. Вымрут лягушки, пропадут и ёжики. Без ёжиков начинают голодать лисы, становятся злыми, выбегают к людям и даже нападают на них. Все в мире взаимосвязано.

– Подожди, ты хочешь сказать, что если б не было комаров, то нас бы лисы кусали?

На это Сергей, поражённый изворотами женской логики, не нашёлся что ответить и только изумлённо крякнул. Но и спутница тему развивать не стала. Чуть помолчав, она с надеждой в глазах спросила:

– Слушай, а нельзя как-то сделать, чтоб плот быстрее плыл, чтобы до темноты в город успеть?

– А что тут сделаешь? Весел у нас нет, да и не предназначен плот для них. Парус я натянул, только толку от него. Вот если б у нас катамаран был, тогда можно было что-то придумать.

– Серёж, а катамаран – это две такие фигни и хрень посередине?

Сергей ещё раз впал в небольшой ступор, но на этот раз все-таки промямлил ответ:

– Ну, в принципе, да. Можно и так сказать.

Но про возможности увеличения скорости, при наличии катамарана, рассказывать передумал. После чего беседа окончательно заглохла, и до самого вечера путешественники не проронили ни слова, предоставив свои тела солнцу, а судьбу воле течения.

***

Закат наступил неожиданно рано. Виной тому оказались горы. Солнце ещё висело достаточно высоко, как вдруг резко скрылась за ними, оставив после себя лишь мягкий, рассеянный свет и окрасив в багрянец редкие облака. Эти горы, как потом пояснила Марина, отделяли пустыню Кахари от конечной точки их путешествия – Эрафии.

Пришло время устраиваться на ночёвку. После небольшой перепалки по поводу подходящего места, консенсус все же был найден, и Сергей, взяв в руки шест, короткими толчками направил плот к выбранной полянке.

Высадившись на берегу, они быстро распределили обязанности. Леди Муразель волевым решением отправила себя собирать хворост для костра, а «мужчине» была милостиво предоставлена роль добытчика пропитания. При этом, явственно прозвучавшие при слове «мужчина» кавычки, не оставляли сомнений, что на положительный результат она особенно не рассчитывает.

Сергея подобное отношение к своим способностям, конечно, немного уязвило, но он сдержался и ничего не ответил. Только презрительно хмыкнул и, приняв уверенный вид, молча направился в сторону реки.

Помня свой недавний удачный опыт с рыбалкой, он решил его повторить. Конечно, полное отсутствие снастей, даже рубашки, из которой можно было бы соорудить примитивный невод, ограничивало его возможности рыболова, но в запасе был ещё один способ из детства.

Поросшие камышом берега безымянной арканийской реки, один в один походили на берег Десны, в районе села Пуховка, куда родители маленького Серёжи частенько приезжали отдохнуть в «домиках» ведомственной базы отдыха, принадлежавшей предприятию на котором работал его отец.

Ещё достаточно молодым родителям было чем заняться в этих «домиках», и его частенько спроваживали «погулять» на речку. Там он быстро сдружился с сельскими пацанами, которые и научили его ловить рыбу руками.

Особых трудностей в этом не было. Надо было просто залезть в воду и идти вдоль берега, ощупывая руками дно. Среди перемешанной с корнями глины было множество неглубоких нор, в которых прятались напуганные шумом рыбёшки.

Самое сложное – требовалось найти не пустую нору. А вот перекрыть рукой выход, нащупать трепыхающееся тельце и вытащить его наружу, уже было делом техники.

Пятнадцать минут тщательного обследования прибрежных зарослей никакого результата не принесли. Если не считать впившегося в его руку одинокого рака, который был с матом вытащен из воды и выброшен на берег.

Похоже, что у буржуинских разработчиков игрового мира не было своего зарубежного аналога Пуховки, и о не задокументированной возможности ловли рыбы руками они даже не подозревали.

В это время к берегу подошла Марина. Двумя пальцами схватила пятящегося задом в направлении родной стихии членистоногого, поднесла его к лицу, брезгливо осмотрела и грустно вздохнула.

Сергей прокомментировал:

– Похоже, что разработчики этой игры придумали новый вид рыб – "рыба–падла". Не ловится и все тут.

Затем он вылез из воды, подошёл к ней сзади и обнял. От прикосновения мокрого тела, девушка зябко поёжилась, а по её телу пробежала волна мурашек. Он опустил руки ей на бедра, пригнулся к уху и страстно прошептал:

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, синяя? – после чего, переместив руки на грудь, добавил, – кстати, а не заняться ли нам дружбой?

Она мягко высвободилась из объятий, повернулась к нему лицом и полным сарказма голосом спросила:

– Это как, вместо ужина?

– Секс, Мариночка, это и есть самый лучший ужин!

– В чем-то ты, конечно, прав. Но есть один минус – после секса ещё больше жрать хочется.

И направившись в сторону брошенного возле дерева лука, с тяжёлым вздохом добавила:

– Так что потопала я, наверное, на охоту.

– Борщом тоже не сильно натрахаешся, – обиженно буркнул парень ей вслед. Но затем в его голову пришла идея, и он рявкнул притворно грозным тоном, – а ну, стоять, женщина!

Девушка остановилась и бросила на него вопросительный взгляд.

– Я не позволю хранительнице нашего очага добывать пищу при живом защитнике и добытчике. Тем более, что у меня есть план «Б».

Он развернулся лицом к реке, и красивым театральным движением швырнул в неё огненный шар. Тот, столкнувшись с водой, зашипел и лягушкой запрыгал к противоположному берегу. Марина опять печально вздохнула и начала разворачиваться, чтобы продолжить свой путь. Но тут Сергей, яростно рыча, забежал в реку и, одновременно кастуя ещё один файербол, с размаху опустил руку в воду.

Его фигура мгновенно окуталась паром. Превратившаяся в кипяток вода забурлила, на мгновение, превращая отдельно взятый участок реки в подобие исландского гейзера. А сам горе-рыболов, высоко подбрасывая ноги, ринулся в сторону спасительного берега.

Марина расхохоталась, но затем её смех сменился радостным визгом:

– Получилось, получилось!

Сергей недоуменно обернулся к реке и увидел, как из покрытой паром, пузырящейся воды, брюхом к верху начали всплывать золотистые жирненькие рыбки.

Прекратив прыгать и хлопать в ладоши, девушка с разбегу запрыгнула на него и, крепко обхватив руками и ногами, страстно зашептала прямо в ухо:

– О, мой господин и повелитель! Величайший из добытчиков и непревзойдённый рыболов. Прости свою неразумную рабыню за неверие в твои выдающиеся способности.

Материальное воплощение извинений не заставило себя ждать. Слегка разжав хватку, покорная «рабыня» стала сползать по нему вниз, пока не опустилась на колени. Там, одним движением засосала его начавшего набухать «дружка» и, не выпуская инструмент изо рта, причмокивая, продолжила:

– Пофти, профти мена туру.

Сергей, не в силах пошевелиться, замер на месте, одним глазом наблюдая за происходящим внизу действием, а другим, провожая, уплывающий вниз по течению, улов.

К счастью, процесс извинений продолжался не очень долго, и они успели догнать и повыбрасывать на берег ошпаренных кипятком рыбёшек. Оценив взглядом их улов – десятка полтора среднего размера карасиков, молодой человек прокомментировал:

– Что ж, на безрыбье и карась рыба.

– Дельфин прыг, акула дрыг. – Мгновенно отозвалась Марина.

Сергей посмотрел на неё с удивлением.

– Ты это к чему?

– Ты же сказал мудрость, ну и я, чтоб не позориться, тоже вот.

– Мариночка, красавица ты наша, послушай хороший совет, – он тяжело вздохнул, – в следующий раз, когда твой прелестный ротик захочет извергнуть очередную «мудрость», подумай, а может стоит просто промолчать? Как раз, чтоб не позориться.

– Ты хочешь сказать, что я дура и гожусь, только чтобы сосать? – девушка обиженно надула губы.

– Нет, конечно, ты ещё и из лука неплохо стреляешь. А если серьёзно, то ведь не зря люди говорят, что молчание – золото. Порассуждай об этом на досуге. – И ещё раз вздохнув, добавил, – ладно, замяли. Пошли, будем ужин готовить.

Приготовление ужина началось с разжигания костра. Точнее, с проблем с его разжиганием. Марина вспомнила, как это происходило в прошлый раз и предложила добыть огонь трением. Но Сергей с негодованием отверг её предложение, заявив, что добывать огонь трением при живом маге огня это извращение.

Проблема была решена намного проще. Запустив файербол в стоящее в отдалении одинокое дерево, он выхватил из объятого пламенем пожарища горящую ветку и уже с её помощью поджёг собранную девушкой кучку хвороста.

В свою очередь, Серёгино предложение отправить Марину в лес, собрать ягод на десерт, также было отвергнуто, под предлогом того, что ягоды в лесу комары выращивают специально, как приманку, что бы охотиться на людей.

В итоге обошлись печёной рыбой, которую Сергей, обмазав добытой со дна реки глиной, засунул в костёр, даже не дожидаясь пока тот окончательно прогорит.

Минут через пятнадцать, он отодрал глину вместе с прилипшей к ней чешуёй, завернул ароматно пахнущих рыбок в листья лопуха и, назвав приготовленное блюдо – «суши по-русски», пригласил всех присутствующих к столу.

Быстро покончив с ужином, они, под руководством более опытной Марины, которой неоднократно приходилось в своих путешествиях ночевать под открытым небом, нарвали с близлежащих деревьев веток, немного травы и, соорудив из этого, что-то наподобие лежбища, зарылись в мягкой листве.

Лежать было не очень удобно. Несмотря на то, что они старались обрывать только кончики веток, не доходя до того места где начиналась жёсткая древесина, ложе абсолютно не походило на перину и кончики стеблей нет да и впивались в их обнажённые тела.

Кроме того, доставали совершенно обнаглевшие с наступлением темноты комары. Молодые люди лежали, тесно прижавшись друг к другу, и вслушивались в их надоедливый писк. Периодически кто-то из них с размаху шлёпал себя по телу. Помогало не очень.

Наконец, Сергей не выдержал и взорвался:

– Да что это такое! То ли у меня руки дырявые, то ли эти ваши комары бессмертные. Причём в первое мне верить стыдно, а во второе – страшно, – и, в очередной раз хлопнув себя по телу, добавил, – сука, долбаный комар, хотел бы я посмотреть на его рожу, если б я его за жопу укусил!

Марина заворочалась, пытаясь ещё теснее прижаться к парню и прикрыться от атакующих москитов его телом. Затем сказала ехидным голосом:

– Кто-то говорил, что комары не самое страшное зло в этом мире.

– Был не прав, признаю, беру свои слова обратно, – с тяжёлым вздохом повинился «кто-то» и, закинув поудобнее ногу на прижавшуюся к нему девушку, буркнул, – давай уже спать будем.

Все же, накопившаяся за день усталость взяла своё. Сперва начало неметь тело, теряя чувствительность к покалываниям колючего «одеяла». Затем притупился слух, отсекая от разума писк пикирующих насекомых. Перед глазами поплыли разноцветные картинки, и Сергей стал проваливаться в приятную полудрёму, из которой его вывел болезненный тычок под ребра.

Тело само среагировало на возможную опасность. Мышцы напряглись, рука рефлекторно потянулась к отсутствующей сабле. Сознание стало проясняться, переходя в режим бодрствования, и он тревожно шепнул:

– Где?

– Что, где? – сонно отозвалась девушка.

– Опасность откуда!

– Откуда, откуда? От тебя опасность. Ты так храпишь, что меня аж подбрасывает. Того и гляди сдует на хрен.

– Блин, Марина! Только засыпать начал. Ты то, чего возмущаешься? Тебя храп, наоборот, успокаивать должен, – ответил он расслабляясь, – мужской храп, чтоб ты знала, это такая специально задуманная природой система, созданная для успокоения женщины – чтобы она, сквозь сон, слышала и понимала: "Я тут, я рядом! Всё в порядке!"

Последнюю фразу он уже пробормотал. Затем, повернувшись к ней спиной, ещё немного поворочался и опять провалился в сон. На этот раз уже окончательно.

Глава 14. Порто-Драко или ограбление банком

Утро поприветствовало их яркими солнечными лучами и разноголосьем птичьего щебета. Пернатые, приветствуя восходящее солнце, подняли такой шум и гам, что продолжать спать было решительно невозможно.

Чертыхаясь и потирая сонные глаза, молодые люди выползли из своего лежбища. Быстренько искупавшись и позавтракав остатками печёной рыбы, они продолжили своё путешествие.

Выглядело это следующим образом – забравшись на плот и оттолкнув его от берега на достаточное расстояние, чтобы тот подхватило течением, они опять завалились спать. И весь остаток пути до Порто-Драко, компенсируя время, потраченное на сражение с комарами, банально продрыхли, едва не проспав сам город.

Разбудила их громкая ругань старичка-рыболова, чьи снасти они ненароком оборвали. Не обращая внимания на несущиеся им вслед проклятия, которые Сергей в вольном переводе на русский опознал как: «куда вы прёте» и «чтоб ваши глаза повылазили», он приветственно помахал дедушке рукой и, подобрав валяющийся неподалёку шест, стал править к берегу.

К его удивлению, вместо красивых деревянных причалов, возле которых должны были покачиваться на волнах белоснежные парусники, городская пристань представляла собой вытоптанный от травы участок, возле которого болтались десятка полтора привязанных к вбитым на берегу колышкам рыбацких лодок. Вспомнив, что по дороге они не встретили ни одного корабля, он поинтересовался у спутницы:

– Марин, а тут что на кораблях совсем не плавают?

– Река не судоходная, – ответила та, протирая глаза, – не забывай, что реку рисовали не для удобства передвижения, а для оживления мира и геймплея. Много участков где её можно перейти даже не замочив колен, это чтоб можно было за мобами гоняться или, наоборот, убегать от них. Пару водопадов добавили, тут уже просто для красоты.

Да и не нужны они особо. Расстояния между городами небольшие, дороги тоже неплохие. Подразумевалось, что персы будут пешком бегать, ну в крайнем случае на лошадках скакать. А для передвижения на большие расстояния несколько телепортов имеется. Так что нет у них кораблей.

Вот у нас, в Эрафии, есть. И корабли, и верфи и плаваем мы на них по морям-океанам. Вся наша торговля на них завязана. Морем до Претории или Аркании, а оттуда, если надо, телепортом к другим городам.

– Ясно, – ответил Сергей. И, спрыгнув на берег, принялся из прихваченных с места ночёвки веток сооружать себе некое подобие набедренной повязки.

Марина некоторое время глядела на него с недоумением, а затем спросила:

– А чего это ты делаешь?

– Как это чего? – удивился молодой человек, – одежду сооружаю. Не пойдём же мы в город голыми? Нас же менты местные повяжут, да и вообще, как-то это будет странно, голышом по улицам дефилировать.

– Странно будет, если ты в этих веточках там появишься. Ты забываешь, что здесь это не там. В этом мире никогда не было христианства с его ханжеской моралью. Сюда не спускался Иисус Христос, не было Адама и Евы, никто и слыхом не слыхивал всех этих сказок про «дерево познания добра и зла» или «первородный грех».

Шейн, конечно, пытался, что-то такое проповедовать, он у нас сильно верующий, даже в какой-то секте состоял, но понимания у местных не нашёл.

Так что нагота здесь явление обычное и ничуть не постыдное. На тебя, конечно, будут обращать внимание, но это вызовет не осуждение, а скорее непонимание.

Как бы тебе это получше объяснить, – она на секунду задумалась, – ну примерно как, если б ты в разгар зимы вышел на улицу в шортах и майке. Так что одежду здесь носят исключительно для защиты от непогоды или как показатель статуса.

Кстати, по поводу статуса. Чтобы не возникло всяких ситуаций в будущем, хочу тебе прояснить наше положение. Ты – боевой маг, здесь это приравнивается к дворянскому званию. Я – Владетельница Замка, а это почти королева. Ну, по крайней мере, герцогиня.

Пойми, мы имеем право на все что захотим и чего достойны. А права здесь не получают, а берут. Берут силой. Ты сам решаешь, чего ты достоин, а чего нет. Но если ты принял решение – будь готов защитить его силой. Попытка хоть в чем-то ограничить наши действия – это вызов и бросивший его должен понимать, что мы эту силу предъявим.

Так что давай морду кирпичом и вперёд. Если мы идём голыми, значит так должно быть. И горе тому, кто в этом усомнится!

Подавая пример, девушка легко спрыгнула с плота, приняла горделивый вид и, уверенно покачивая бёдрами, направилась в сторону городских ворот, всей своей осанкой демонстрируя, что идёт именно королева, ну или, по крайней мере, герцогиня.

Сергей бросил взгляд на её красивое покрытое ровным бронзовым загаром тело молодой богини, а затем критически оглядел своё.

На бога он не тянул. В отличие от своей спутницы, Серёгино тело больше напоминало ошпаренную тушку свинки Пеппы. Предыдущий его владелец явно не увлекался солнечными ваннами. Но делать было нечего, он хмыкнул, пожал плечами и, приняв максимально независимый вид, двинулся вдогонку.

Марина оказалась права. На входе в город никаких вопросов к ним не возникло. Ни по поводу их внешнего вида, ни вообще. Леди Муразель, даже не удостоила стоявших у ворот стражников взглядом, а при виде гордо выпятившего челюсть мужчины те вытянулись во фрунт и даже козырнули.

Второй увиденный в этом мире город разительно отличался от первого. Во-первых, он был значительно крупнее. Если Маскарель был хоть и мелким, но вполне аккуратным и стандартным средневековым посёлком, то Порто-Драко больше походил на какой-то винегрет. Как будто из нескольких абсолютно разных городов, взяли по кусочку и разместили на территории одного.

В прошлом году, отдыхая с Асей в Греции, они посетили Афины. Древняя столица Эллады повергла всю их туристическую группу в шок полным отсутствием какого либо архитектурного стиля.

Здания, вроде бы неплохо выглядящие по отдельности, настолько не гармонировали друг с другом, что город, в целом, производил впечатление лоскутного одеяла. Даже тротуары каждый домовладелец делал по своему. Плитка переходила в фэмы, фэмы в асфальт, а асфальт резко прерывался каменной брусчаткой.

Сопровождающий группу гид сообщил, что это такой стиль – «архитектурный хаос», хотя, по мнению Сергея, архитектурой там даже и не пахло.

Не пахло ей и здесь. Южный город. Наверное, это во всех мирах так, подумалось ему, чем ближе к югу, тем неряшливее города. Ну и Россия в качестве исключения, которое только должно подтверждать правило.

Отвлёкшись от своих мыслей, он ускорил шаг и, поравнявшись с уверенно шагавшей девушкой, которая явно что-то выискивала, поинтересовался:

– А куда мы сейчас направляемся? У тебя что, есть какой-то план?

– Нам нужен банк, – бросила та, не оборачиваясь.

– О, мы будем его ловко грабить?

– Скорее наоборот, – ответила она рассеянно, не прекращая вертеть головой по сторонам, – ограбление банка не столь частое явление, как ограбление банком. Дай человеку пистолет, и он ограбит банк. Дай человеку банк, и он ограбит других людей. В данном случае это мы. Но другого выхода я не вижу.

У нас, как ты, наверное, заметил, есть некоторые проблемы с одеждой, оружием, едой и всем прочим. А если проблему можно решить за деньги, то это уже не проблема, это – расходы. Поэтому деньги сейчас нам действительно необходимы.

Тут она, видимо, обнаружив искомое, резко сменила курс и, не сбавляя темпа, все тем же уверенным шагом направилась в сторону двухэтажного здания, с украшенной готическим шрифтом вывеской – «The Co-operative Dwarven Bank»

Потянув за витиеватую бронзовую ручку, они открыли дверь и под мелодичный звон колокольчика вошли в дом.

Внутри царил лёгкий полумрак, слегка разбавленный рассеянным светом, который проникал сквозь небольшое зарешеченное окно с непрозрачным узорчатым стеклом. В тусклом свете помещения с трудом просматривались грубые каменные стены, закопчённый потолок, некогда претендовавший на звание белого и массивный деревянный прилавок, за которым расположилось какое-то странное существо.

Круглая покрытая зелёной шерстью морда с оттопыренными ушами, выпирающая наружу крокодилья челюсть, широкие надбровные дуги, из-под которых на них глядели большие по-детски наивные глаза. Существо никак не походило на гнома, а скорее напоминало какого-то радиоактивного мутанта, причудливую смесь крокодила Гены и Чебурашки.

Уродец поднял свою голову, посмотрел на посетителей и улыбнулся, обнажая два ряда по-акульи загнутых вовнутрь зубов.

– Чем я могу быть полезен? – поинтересовался он, не гармонирующим с этой внешностью тонким писклявым голоском.

– Денег давай! Сто золотых. – С ходу взяла быка за рога Марина.

– Насколько я понял, уважаемые клиенты желают оформить кредит, – пропищал коротышка, – очень, очень хорошо. А что уважаемые клиенты могут оставить в залог? – и глянул на них безо всякого уважения.

– Посмотри на нас внимательно, гоблин. Как по-твоему, у нас есть что оставить в залог? Моё имя – леди Муразель, – ответила девушка, закипая, затем, тщательно перечислив все свои титулы и регалии, добавила, – а мой спутник – боевой маг Аркании. Наш залог – наше слово!

– Простите, миледи, – коротышка издевательски вежливо поклонился, – а вы можете как-то подтвердить свою личность?

– Легко. Тебя устроит если мой друг прямо сейчас скастует огненный шар? А то в вашем крысином гнезде как-то темновато, не находишь? А что касается меня, тут в её голосе появились вкрадчивые нотки, – как ты думаешь, почему мы зашли именно в этот банк?

Гоблин пожал плечами.

– Может потому, что у нас самая высокая репутация?

– Нет, я выбрала ваш клоповник только потому, что в Моем замке, прямо напротив Моего дворца стоит точно такая же конура, с такой же вывеской: «The Co-operative Dwarven Bank ». И если я сейчас же не получу денег, то в самое ближайшее время эта вывеска сменится на другую, например: «The Royal Bank of Ankaria»! Как тебе такой вариант? – и она хищно улыбнулась.

Гоблина проняло.

– Ну зачем же идти на такие радикальные меры, – забормотал он торопливо, – я думаю, что любые вопросы можно решить без этих крайностей. Но прошу меня простить, мне необходимо посоветоваться с господином управляющим. Я скоро вернусь, буквально одну минуточку.

И пятясь задом, выскользнул сквозь узенькую дверцу, расположенную за его спиной.

Действительно, не прошло и минуты, как дверь распахнулась, и за прилавком появился толстый, недовольный гном, сопровождаемый давешним коротышкой. В одной руке он держал полуобглоданную свиную ногу, а вторую вытирал об край и без того засаленного кафтана.

Управляющий бросил недовольный взгляд на посетителей, и на его лице мелькнула тень узнавания. Он приторно заулыбался, попытался что-то сказать, но поперхнувшись недожёванным куском мяса, закашлялся и, одновременно подавая какие-то знаки своему помощнику, так ничего и не сказав, снова исчез за дверью.

– Ну вот! – радостно осклабился коротышка, – я же говорил, что любую проблему можно решить к взаимному удовлетворению сторон. Итак, вы хотели оформить кредит на 50 золотых?

– Сто, сто золотых, – поняв, что вопрос решён, Марина сбавила обороты и начала говорить почти спокойно, – не жадничай, для такого богатого банка, это вообще не деньги.

– Ну, чем богаты, тем и жадны. А иначе, откуда богатству взяться? Так я оформляю бумаги на 75 золотых?

– Бумаги? А что, нашему слову ты не доверяешь? – девушка опять слегка повысила голос.

– Вы же сами сказали, что у нас богатый банк. А богатые доверчивыми не бывают. Оттого и богаты, что верим на слово, заверенное подписью и печатью. – Пробормотал клерк, что-то вписывая в лист пергамента. Наконец, закончив, он протянул его клиентам и добавил, – вот, извольте.

Марина поморщилась, взяла свиток в руки, бегло его просмотрела и подписала услужливо протянутым гусиным пером.

Когда они выбрались из полутёмного помещения на улицу, Сергей поинтересовался:

– Слушай, Марин, а зачем тебе такая прорва денег-то?

– Прорва? Да что такое 75 золотых?! Один раз в магазин сходить по большому!

– Эх, девушки, девушки. Когда вы поймёте, наконец, что покупать надо не то что нужно, а то что необходимо. А насколько я разобрался в местных ценах, за эти деньги, тут можно половину этого городка скупить. Завтра нам все равно в пустыню идти, только лишнюю тяжесть с собой тягать.

– Запомни, тяжелее всего нести пустой кошелёк. К тому же ты не забыл о чем Минздрав предупреждает?

– Какой Минздрав? – спросил Сергей, бросив на попутчицу недоуменный взгляд.

– Любой Минздрав. А предупреждает он о том, что экономия на женщинах может привести к онанизму!

Она громко рассмеялась и щёлкнула его по носу.

Парень хотел что-то ответить, но внезапно пасторальную тишину провинциального городка прорезал тревожный звон колокола.

Марина подняла голову, приложила руку к глазам и, посмотрев в сторону возвышавшейся над домами колокольни городской ратуши, раздосадовано сплюнула.

– Черт, ну как же не вовремя! Самую малость не успели.

Глава 15. Шоппинг – страшная сила!

– Что случилось? – Сергей завертел головой по сторонам, в ожидании какой-то неприятности, но кроме резко засуетившихся редких прохожих никаких изменений в обстановке не обнаружил.

– Набег, – коротко бросила Марина, – давай пошевеливаться, а то под шумок могут магазины прикрыть, и останемся мы тогда с носом.

Она остановила ближайшего прохожего, торопливо спешащего куда-то в направлении городского центра, и поинтересовалась:

– Любезнейший, а не подскажешь, где тут у вас ближайшая лавка?

Мужичок остановился, изобразил недовольную гримасу на лице, но бросив беглый взгляд на парочку, и сходу определив их благородное происхождение, вслух высказывать своё недовольство не стал, а вместо этого довольно вежливо ответил:

– Если благородная леди повернёт направо, то там будет лавка почтенного господина Вагнуса. Если же повернуть налево и немного пройти, то с правой стороны вы увидите здание купеческой гильдии, у них есть лавка на первом этаже. А вот если пойти прямо…

Марина перебила его:

– Дай я догадаюсь, там тоже будет лавка?

– Нет, там будет ратуша. Но в ней, с задней стороны, располагается торговый дом гномов.

Небрежным жестом отпустив торопившегося куда-то человечка, девушка обратилась к напарнику:

– Так, руки в ноги и дуем к гномам. У них там что-то вроде супермаркета. Недёшево, конечно, но купить можно практически все и, что самое главное, в одном месте. А нам нужно поторапливаться.

И, подавая пример, быстрым шагом направилась вслед за прохожим.

Сергей двинулся за ней, на ходу поинтересовавшись:

– А что за набег такой, это как опасно?

Спутница только махнула рукой.

– Ничего серьёзного. Орки периодически выползают из пустыни. Но обычно это ненадолго. Пошумят немного под стенами и разбегутся. Здесь такое часто бывает. Приграничье. Только на время ивента город будет закрыт, так что придётся нам в этой дыре немного подзадержаться. Неприятно, конечно, но не смертельно.

Тем временем они приблизились к центральной площади. Последняя представляла собой небольшое прямоугольное пространство, в центре которого располагался круглый облицованный мрамором фонтан, посередине которого находилась каменная чаша с водой.

Умощённая булыжником мостовая упиралась в высокое, как минимум метров десять в высоту, здание, увенчанное островерхой колокольней со шпилем и огромными башенными часами.

Сомнений в назначении этой постройки не возникало. И не потому, что над дверьми висела бронзовая табличка с надписью «City Hall», просто все административные здания во вселенной имеют что-то общее. То, что не позволит спутать их ни с чем другим. Пусть это будет мэрия, муниципалитет, горсовет, префектура или магистрат, дело не в названии. Дело в том казённом духе, который обитает во всех этих учреждениях.

Если когда-нибудь человечество выйдет в космос и встретит в его далёких глубинах братьев по разуму, пусть даже полностью нам чуждых, непонятных и абсолютно не похожих на людей, неважно. Все равно, не возникнет ни малейшего сомнения, что герои-первопроходцы, спустившись с трапа своего звездолёта и окинув взглядом странного вида постройки, сразу вычленят среди них центр местного самоуправления.

Увидев фонтан, Марина громко шлёпнула себя ладонью по лбу и воскликнула:

– Блин, самое главное-то забыла! А что у нас самое главное? – и, не дождавшись реакции на явно риторический вопрос, сама себе ответила, – а самое главное, это вовремя сохраниться!

И пояснила непонимающе глядевшему на неё, парню:

– Фонтан, это местная точка привязки. Сейчас идём к нему и фиксируем свой прогресс. У меня ведь последний сэйв в Претории, в том поселке, где я шамана пасла. Ну ты помнишь, я рассказывала. А у тебя, так вообще непонятно где. Не знаю как ты, но я, по известным причинам, совершенно не горю желанием по какой-то случайности вернуться в те места.

– А тут что, сохраняться можно? – изумился Сергей.

– Само собой! Чем ты слушал? Я же тебе говорила, что после смерти мы возрождаемся. А чтобы где-то возродиться, естественно, надо к чему-то привязаться.

– Да ты мне все уши прожужжала, что «этот мир реальный, этот мир реальный, относись к нему как к настоящему», – и, пожав плечами, добавил, – вот я и воспринимаю его как настоящий.

– Настоящий то настоящий, но образован на основе игры. Так что некоторые игровые условности все же сохранились.

Подойдя к фонтану, она опустила руки в воду и, закрыв глаза, замерла.

– Подожди, а как привязываться-то?

– Делай как я и жди. – ответила она, не открывая глаз, – ты почувствуешь. Должен почувствовать.

Сергей, последовав её примеру, погрузил руки в воду и стал ждать. Вскоре он действительно почувствовал. По телу прошла лёгкая волна умиротворения, внутри появилось чувство спокойствия и безопасности, а на душе необычайная лёгкость.

– Все? – поинтересовалась Марина.

Получив положительный ответ, девушка удовлетворённо кивнула, и они продолжили свой путь.

Обогнув ратушу по узкой боковой улочке, они вышли к её тыльной стороне. Прохожий не соврал. Весь задний двор был предназначен для торговли. В дальней его части находилась охраняемая «парковка», где под соломенным навесом стояло несколько запряжённых экипажей и одна простецкого вида телега.

Охранник, а заодно и парковщик, бросив взгляд на «в чем мать родила» одетую парочку, лишь презрительно поморщился и отвернулся.

К стене здания, на всю его длину, была прилеплена широкая приземистая пристройка с покатой черепичной крышей и неожиданно большими, заполненными полупрозрачным мозаичным стеклом окнами.

В центре же этого неказистого строения, привлекая к себе все внимание и, частично компенсируя внешнюю убогость «торгового центра», располагалась массивная, больше напоминающая крепостные ворота и украшенная роскошной резьбой деревянная дверь.

К ней, проходя мимо занимающей все остальное место внутреннего дворика открытой площадки местного ресторанчика, Марина и направила свой шаг.

Дверь, как и полагается в любом уважающем себя торговом центре, открылась самостоятельно. Роль автоматического привода выполнял одетый с претензией на дешёвую ярмарочную роскошь «швейцар» – пожилой мужчина с благородным, по-аристократически тонким лицом, роскошными, чуть тронутыми сединой, бакенбардами и маленькими плутоватыми глазёнками, сводящими на нет весь этот шарм и придающие его виду налёт какой-то театральности.

Как у актёра, который вчера снимался в роли мента в сериале «Улицы разбитых фонарей», а сегодня, в театре, играет роль офицера из «Белой гвардии». Вот только ментовские замашки-то никуда не делись, и получается картина именно из тех, о которых Станиславский говорил: «не верю».

Приоткрыв дверь, старичок слегка склонился в полупоклоне и вытянул руку, то ли приглашая войти, то ли намекая на чаевые.

Марина этот жест полностью проигнорировала и, даже не взглянув на привратника, все так же уверенно вошла в помещение.

Внутреннее убранство здания резко диссонировало со скромностью наружного фасада. Похоже, гномы были сторонниками теории, что всякие архитектурные излишества никак не влияет на уровень продаж и служат исключительно для рекламы креативности их дизайнера.

А вот интерьер…, интерьер напоминал квартиры «новых русских» на Крещатике, где за обшарпанными стенами древних «сталинок» скрывался роскошный евроремонт.

Пол был выложен из тщательно отполированных мраморных плит с различными цветными вкраплениями, формирующими причудливый орнамент, более уместный на главной площади Мекки, чем в провинциальном магазине.

На стенах, выполняя роль имиджевой рекламы, висели плотные гобелены с красочными сюжетными композициями из торговой жизни людей и гномов, а потолок украшала туго натянутая ткань с приклеенными на ней осколками стекла и зеркал.

Последние, отражая мягкий рассеянный свет, поступающий из непрозрачных окон, создавали какую то нереальную, сюрреалистическую атмосферу; отрешая посетителей от их мелких бытовых проблем и формируя тот особый настрой, который так умеют создавать в очень дорогих бутиках, вынуждая покупателей думать исключительно о своих желаниях, а не об адекватности цен.

Этому настрою соответствовала и тихая приятная музыка, струящаяся с левого конца зала, где на небольшом помосте расположилась группа музыкантов, извлекающих звуки из каких-то струнных инструментов непонятного средневекового вида.

Сами же бутики находились вдоль стен, в виде пассажа, с проходом между ними, который упирался в продуктовый «супермаркет», занимающий все правое крыло здания. От своих земных аналогов различных «Guicci» и «Christian Dior», они отличались только тем, что витрины у них были открытые, без стёкол, что абсолютно не мешало испускать им точно такой же запах исключительной дороговизны.

Марина с наслаждением его вдохнула и мгновенно превратилась в леди Муразель. Задрав нос и отрешившись от окружающего мира, она стремительной походкой гламурной дуры решительно ринулась в сторону прилавка, украшенного различными предметами мужской и женской одежды, и с двумя ярко одетыми манекенами перед входом.

Проскользнув между ними, как рыба в аквариум, и сразу очутившись в родной стихии, благородная леди начала примерять шляпки, корсеты, туфли на каблуках и даже несколько платьев откровенно бального вида. То есть именно ту одежду, которая крайне необходима для перехода через пустыню.

Она была высокомерна и капризна, подолгу крутилась перед до блеска отполированным бронзовым зеркалом, по нескольку раз надевала на себя одно и тоже, одним словом, делало все то, что выводит мужчин из себя.

Сергей быстро заскучал, а вот торговец, очевидно наёмный работник, поскольку был человек, а не гном, наоборот, был настолько вежлив и так спокойно сносил все её прихоти, что было понятно, такое нечеловеческое терпение явно найдёт своё отражение в итоговом счёте.

Так оно и оказалось. Перемеряв кучу ненужностей, девушка, в конце концов, остановила свой выбор на простом, но достаточно изящном походном костюме.

Услышав сумму, которую продавец запросил за него, она явно захотела её прокомментировать и, возможно, даже нецензурно, но сдержалась и повела себя как истинная леди. Не опускаясь до торга, лишь слегка приподняла бровь и презрительно хмыкнула.

Но все-таки это немного сбило её настрой, и на остальные товары, в число которых вошли: такого же типа костюм для Сергея, две пары сапог с невысокими голенищами из тонкой замши, широкий отрез белой ткани и сабля с кинжалом, приобретённые в расположенной по соседству оружейной лавке, они потратили не более пятнадцати минут.

Затем было посещение продуктовой части, где помимо двух кожаных бурдюков и набора долгохранящихся продуктов, типа вяленого мяса, сушёных фруктов и сухарей, Марина настояла на покупке длинной верёвки-троса, сплетённой из конского волоса, а также двух похожих на рюкзаки, котомок, которые служили тут заменой одноразовым пластиковым пакетам.

Поход по продуктовым рядам вызвал у изголодавшейся парочки такой зверский аппетит, что, быстро распихав свои покупки по котомкам и оставив их на хранение в магазине, к расположенному напротив ресторану они уже почти бежали.

Там они заказали невероятно плотный, даже по меркам славящихся своим обжорством гномов, обед. Сергей, упростившись до состояния дворового Тузика, ел с таким аппетитом, что свиная колбаса, казалось, аж похрюкивала от удовольствия.

В мгновение ока расправившись с заказом, чем заслужили немое восхищение всякое повидавшего официанта, молодые люди расслабленно сидели на полупустой летней террасе и медленно потягивали вино.

Марина подбивала оставшиеся после похода по магазинам финансы.

– Удивительная все-таки вещь деньги, то их нет, то их … совсем нет, – грустно заметила она, закончив подсчёт, – осталось-то, всего ничего. А ты боялся, что будем их по пустыне тащить.

– Ну, ты их так ловко тратила, как будто они у тебя есть, – лениво отозвался Сергей.

Девушка повернулась к нему, намереваясь что-то ответить, но не успела. Над городом опять разнёсся мерный гул колокола. Может виной тому было более близкое расположение к источнику звука, но, казалось, что в этот раз он звучит совсем по-другому.

Его, тревожные, хватающие за душу звуки, разносясь с высоты колокольни, проникали в голову, вибрирующим звоном отдавались в каждой косточке, вызывая иррациональное чувство надвигающейся беды.

Глава 16. Мобы наносят ответный удар

Маринино лицо помрачнело, было видно, что она не на шутку обеспокоена. Её чувство тревоги передалось и Сергею.

– Ещё что-то случилось? – спросил он озабоченно.

Девушка покачала головой.

– Не знаю. Пока не уверена.

– Но у тебя есть какие-то предположения?

– Предположения? Знаешь, есть такая пословица: «Не кличь беду, она сама придёт». Вот и не будем ничего предполагать, накаркать не хочется.

Она замолкла, погрузившись в свои мрачные мысли.

Через некоторое время на террасе появился официант. Он подходил к посетителям и что-то им говорил. Те быстро расплачивались, поднимались и спешным шагом покидали двор. Наконец, очередь дошла и до них.

– Господа, к городу подходят орки. Магистрат объявил о всеобщем сборе на центральной площади. Всех способных держать оружие просят подойти, в том числе и гостей.

Марина удивлённо подняла бровь.

– Орки? А кто же был с утра?

– Тёмные эльфы, – официант сделал паузу, как бы сомневаясь говорить или нет, затем решившись, добавил, – среди них видели и других монстров.

Похоже, этот факт имел какое-то важное значение, поскольку лицо девушки стало очень серьёзным. Она встала, кинула на стол несколько монет и, коротко бросив спутнику:

– Идём, – направилась в сторону выхода.

– Ты можешь мне объяснить, что происходит? – встревожено поинтересовался Сергей, догоняя её.

– Помнишь, я рассказывала тебе про проблемы с маной?

– Ну?

– Баранки гну. Тут местный монарх, который королёк Аркании, теорию выдвинул, как эту проблему решить. Не сам, конечно, «мудрецы» придворные посоветовали. В общем, смысл её в том, что если маны не хватает, а увеличить её нельзя, то следует уменьшить количество потребителей. Мол, тогда оставшимся с головой хватит.

Тот, недолго думая, собрал войско и решил мобам геноцид устроить. Нашли пещеру, где эльфы возрождались, заперли их там и мочили, пока под корень не извели. Уровень маны в той локации действительно возрос. Вот только через некоторое время ответочка прилетела.

Возле одного из мирных городов, в самом центре королевства, вдруг объявилась огромная толпа мобов. Там были тёмные эльфы, скелеты, зомби, волки, кабаны и прочая живность и нечисть. Что само по себе уже странно, ведь обычно, они между собой не пересекаются, а то и враждуют. Но самым странным было даже не это, а то, как это эта сборная повела себя после захвата города.

Думаю не стоит упоминать, что ничего не подозревающие мирные неписи, с небольшим отрядом городской стражи не смогли оказать даже намёка на сопротивление.

Так вот, странным было другое. Обычно, если мобы захватывали поселение, чего раньше практически не случалось, или его часть, что случалось достаточно часто; они убивали зазевавшихся неписей, хватали, что под руку подвернётся из вещей и оружия и убирались восвояси.

Жертв при таких набегах было немного, разве что пара зазевавшегося растяп отправится на перерождение, да и материальные потери невелики. Здесь это нормально, к этому привыкли и воспринимали как стихийное бедствие.

Но в тот раз всё было совсем иначе. Сходу прорвавшись за городские стены и сбив жиденький заслон из наспех собранного ополчения, они начали проводить тотальную зачистку города.

Проверяли всё: дома, чердаки, подвалы. Спрятаться было негде. Всех, кого находили, безжалостно убивали. Пока все уцелевшие и возрождённые жители не собрались в центре города, возле точки привязки. Там их опять убивали, они возрождались, чтобы тут же пасть под ударами обезумевших мобов.

Бойня продолжалась до тех пор, пока не остались одни трупы. Может ты не в курсе, но когда персонаж возрождается, его тело исчезает. Если тело не исчезло, значит, он погиб окончательной смертью.

Немногие счастливчики, кому удалось спрятаться и выжить, сумели покинуть город и разнести весть об этой резне по всему королевству.

Факты сопоставили, и быстро обнаружили взаимосвязь. Мудрецы, которым пришла в голову эта замечательная идея, ещё раз её обдумали и решили, что не такая уж она и замечательная.

Королю намекнули, что можно было бы и остановиться, квиты мол. Но не тут-то было. Его твердолобое Величество торжественно поклялся, что втопчет в землю, смешает с грязью, ну и все остальное, что там полагается делать в таких случаях.

Кинул клич, собрал войско по всему королевству и отправился мстить. Вот только вылавливать мобов в местах их обитания, дело неблагодарное. Армия серьёзно увязла в лесах и болотах. Слава Витале, там хватало ветеранов Великого Похода, у которых достало ума не лезть на рожон и не сгубить армию. Они даже добились некоторых успехов, хоть и скромных, но пару локаций зачистить сумели.

А в это время, в беззащитных городах, из которых король выгреб практически всех боевых магов и наиболее боеспособные части, с любопытством ожидали, чем это закончится и как аукнется. И вот дождались.

Девушка закончила свой монолог, когда они уже вышли на площадь, на которой начали собираться тревожно перешёптывающиеся горожане.

– Так ты думаешь это не просто набег, а так сказать, акт возмездия? – встревожено поинтересовался Сергей. – Может, ты все же ошибаешься? Просто так совпало, что разные группы мобов напали одновременно, но независимо друг от друга.

Марина отрицательно покачала головой.

– Орки бродят по пустыне, дроу прячется в лесах, нежить сидит в данджах. Это разные локации, которые никак не пересекаются. И мобы из этих локаций, тоже, ни при каких обстоятельствах не должны пересекаться между собой. Это неписанный закон этого мира, а неписаные законы обычно твёрже всех писаных. По крайней мере, раньше он никогда не нарушался. Кроме одного случая, о котором я тебе только что рассказала. Выводы делай самостоятельно.

Сергей на секунду задумался, выводы были очевидные и неутешительные.

– И что теперь, думаешь, этому городу и нам вместе с ним грозит та же участь?

– Давай не будем гадать на кофейной гуще, слишком мало информации. Сколько нападающих, сколько защитников, какой их состав. Всё-таки это приграничье, город не должен быть совсем беззащитным.

Когда мы шли по улице, я видела несколько королевских гвардейцев, а это элитные войска. Их части постоянно отправляют на границу, поднабраться боевого опыта. Плюс стража городская, им здесь тоже иногда отражать набеги приходится, особо не разжиреешь.

В это время, двери ратуши распахнулись, и на крыльце появилось несколько человек. Один из них, похоже местный горнист, с трудом подняв длинную тонкую трубу надул щёки и изо всех сил в неё дунул. Труба издала длинный пронзительный звук. И замолкла. Вместе с ней замолкли и горожане. Гул потихоньку стих, и на площади воцарилась тишина.

Стоявший неподалёку от трубача щуплый молодой парень, с переброшенной через плечо сумкой, сделал шаг вперёд и, достав из неё свиток, развернул его.

– Славные жители Порто-Драко, слушайте и не говорите что не слышали. А кто услышал, передайте другим. – Закричал он неожиданно мощным для его щуплый комплекции голосом. – Беда, беда пришла в наши дома, твари неразумные лесов и пустынь объединились, чтобы лишить нас не только Святого Дара Виталиного, но и самой жизни. Силы их огромны и опасность велика, как никогда.

Но не стоит падать духом, помощь уже идёт и нам надо её дождаться. Городская стража и войско пограничное берут на себя тяжёлую, но почётную обязанность – защитить вас от смерти и разграбления.

Но одним им не справиться. Поэтому, городской совет объявляет о созыве ополчения. Слушайте, слушайте указ!

Все, кто не страдает увечьями и способен держать оружие, без промедления, страха или недовольства должны подойти к вербовщикам и без понуждения записаться в ополчение.

Каждому записавшемуся будет выдано оружие и по десять золотых монет из городской казны.

Уклоняющиеся от защиты города, без уважительной на то причины, будут выявлены и без жалости выпороты.

Главам гильдий, цехов и кварталов предписывается оказывать военным властям всемерное содействие и выполнять все их распоряжения.

Дадим тварям отпор, защитим наши дома…

Он ещё продолжал что-то говорить из серии, что враг будет разбит и победа будет за нами, но толпа, поняв, что полезной информации больше не будет, опять зашумела, обсуждая услышанное.

Тем временем, из дверей вынесли несколько столов, поставили их слева и справа от лестницы. За ними расселись клерки с листами бумаги. К ним, потихоньку, стала выстраиваться в очередь из способных и желающих держать оружие.

– Пошли записываться, что ли, – буркнула Марина, тоже не став дожидаться пока глашатай закончит драть глотку и направилась к одному из столиков. Небрежно оттеснив плечом какого-то ремесленника, она подошла к клерку и назвала себя и спутника. По полной форме, со всеми званиями и регалиями.

Тот на секунду опешил, затем вскочил и начал кому-то призывно махать рукой. Заметив его отчаянную жестикуляцию, в их сторону направился высокий военный и, судя по внешнему виду, далеко не рядовой.

Клерк, не дожидаясь пока тот приблизится, сам подбежал к нему и начал что-то торопливо нашёптывать, взглядом указывая на стоящую возле стола парочку. Военный дослушал его, кивнул и подошёл к столу.

– Лейтенант королевской гвардии Глеб Де Вилле, – представился он и достаточно лихо козырнул. – Господин капитан приказал всех рыцарей и магов, – он чуть замешкался, но тут же продолжил, – и героев приглашать прямо к нему.

Было похоже, что последнюю фразу про героев он добавил уже от себя. Скорее всего, его начальник даже предположить не мог, что в ихней глухомани вдруг объявится заезжий герой. Но лейтенант быстро сориентировался и исправил недочёты своего начальства.

– Прошу. – Он отошёл в сторону и указал рукой в направлении двери.

Но Марина не двинулась с места, только коротко бросила:

– Показывайте дорогу.

Сергей смог оценить это, когда они продвигались по узеньким забитым спешащими куда-то людьми коридорам мэрии. Следовать за широкой спиной королевского гвардейца, было не в пример удобнее, чем, если бы он почтительно следовал сзади.

Его подупавшее было настроение начало немного улучшаться. Что греха таить, после Марининого рассказа и её хоть и недосказанных, но от этого не менее мрачных прогнозов и, видя насколько озабочена его обычно бесстрашная подруга, парень немного струхнул.

Но, глядя на уверенно вышагивающего впереди офицера, который выглядел не в пример более браво, чем тот же дядька Стасий, и одним своим видом внушал уверенность и спокойствие, он немного расслабился и приободрился.

Тем временем, закончив, наконец, петлять по коридорам, они приблизились к массивной деревянной двери, вход в которую охраняли два вооружённых алебардами гвардейца. Заметив командира, они молча расступились и Де Вилле, жестом попросив спутников подождать, вошёл в помещение.

Сквозь приоткрытые двери виднелся просторный зал, в центре которого был расположен большой овальный стол, за которым сидело шесть человек. Двое с одной стороны, двое с другой, во главе стола восседал мужчина в мундире королевской гвардии и ещё один, на противоположной ему стороне.

Подойдя к председательствующему, лейтенант нагнулся и что-то шепнул тому на ухо. Получив ответ, он вернулся обратно к двери.

– Вас просят присоединиться, – и указал рукой в направлении стола.

Человек в мундире встал и шагнул им навстречу.

– Леди, мэтр, – он слегка склонил голову и щёлкнул каблуками, – капитан королевской гвардии, барон Виллиан Дель Монде. Разрешите представить присутствующих, – жестом указав на человека, сидевшего справа от него, он произнёс, – это бургомистр нашего города господин Виттор Янгель, – и продолжил далее по кругу, – начальник городской стражи командир Ромата, глава купеческой гильдии господин Гуннальд Веджинальд, городской казначей и по совместительству алхимик мэтр Гарпо.

Последний, одетый в коричневую рясу с капюшоном и сидевший слева от капитана, оказался послушник церкви Витали – отец Серафим. Представляемые по очереди вставали и отвешивали вежливый полупоклон.

– Господа, а это, как мне доложили, гости нашего города: владетельница замка «Оплот» леди Муразель и мэтр Серый.

Я приношу свои извинения за скромный приём, – добавил он, глядя на Марину, – но сейчас, как вы сами понимаете, не до церемоний. От себя скажу, что необычайно рад тому, что к нам присоединились боевой маг и герой. Прошу вас, присаживайтесь.

Молодые люди заняли свободные места в конце стола, а капитан продолжил:

– Кратко повторюсь для вновь прибывших. Сегодня утром к городским стенам подошло несколько отрядов неразумных. Ориентировочная численность: порядка восьми сотен дроу, полторы сотни гоблинов, семь-восемь десятков скелетов и зомби, а также несколько волчих стай.

Но их можно не учитывать, последние несколько часов наблюдатели их не фиксируют. Скорее всего, они будут патрулировать окрестности и в штурме участия не примут.

Но это не все. После обеда к городу стали подходить орки. Дозорные насчитали более тысячи голов, но их мелкие отряды продолжают прибывать.

Теперь о наших силах. Под моим командованием находится рота королевской гвардии в количестве ста пятнадцати человек. Под началом командира Роматы – восемьдесят бойцов городской стражи. И ещё, в городе, на отдыхе, расположена полусотня вольных егерей. Плюс один странствующий рыцарь. В общей сложности мы имеем почти две с половиной сотни обученных воинов.

Ополчение. Мобилизационные резервы города составляют порядка трёхсот особей, преимущественно людей и гномов. Но это простые обыватели, имеющих боевой опыт ветеранов среди них совсем немного. Считать их за полноценную боевую единицу нельзя. Поэтому, при расстановке сил, это количество надо делить, как минимум, на два.

Ещё к нам присоединились маг и герой, – он отвесил вежливый поклон в их сторону, – это, конечно, увеличивает наши возможности, но никак не отменяет того факта, что с данными силами отстоять город самостоятельно не представляется никакой возможности. Это та информация, которую следовало знать нашим гостям, чтобы войти в курс дела.

Он сделал паузу и обвёл присутствующих взглядом. Все молча смотрели на него, ожидая продолжения, только бургомистр достал платок и вытер выступившую на лбу испарину. Не дождавшись комментариев, капитан продолжил:

– В ближайшей досягаемости от нас находится три города: Маскарель, Флорентина и Порто-Валлум. Первые два ничего кроме городской стражи не имеют и оказать нам помощь, при всем желании, не способны.

В Порто-Валлум расположена ещё одна рота королевской гвардии. Я хорошо знаком с их командиром. Это, безусловно, достойный человек, который не колеблясь выступил бы нам на помощь, но проблема в том, как вы, наверное, знаете, а для тех кто не знает, сообщаю – для возможности успешного штурма крепостных стен, численное преимущество атакующей стороны должно, как минимум, в три раза превышать количество обороняющихся.

Соответственно, прибытие ещё одной сотни особой роли не сыграет. Можно было, конечно, запросить помощи у короля, но о местонахождении Его Величества Алексора I и возглавляемой им армии, я думаю, все прекрасно осведомлены.

Таким образом, единственным местом откуда мы можем получить подмогу и которое имеет достаточные для этого силы, является Претория. А силы у них есть, как мне докладывали наши люди, там планируется большая военная операция и, кроме легиона, постоянно дислоцированного в городе, туда прибывают части из близлежащих поселений.

Поэтому, ещё утром, оценив ситуацию как чрезвычайно опасную, я отправил трёх гонцов в Тририум. Им было приказано двигаться разными путями и любой ценой доставить моё послание прокуратору. Когда они отбыли, волчьи стаи ещё не блокировали окрестности, и у гонцов есть все шансы благополучно достигнуть цели.

С Преторией у нас есть договор о взаимной помощи, и я не сомневаюсь, что как только прокуратор Тририума получит нашу просьбу, он немедленно выступит на помощь. Так что наша задача упрощается, требуется просто продержаться до их прибытия.

Капитан расписывал сложившуюся ситуацию коротко и по-военному чётко. Возможно, в этот момент он представлял себя в штабе огромной армии, делающим доклад перед решающей битвой. Его явно тяготила скромная капитанская должность, в нем умирал великий стратег. Но оглядев своих слушателей и осознав, что по большей мере метал бисер перед свиньями, он вздохнул и спросил:

– Диспозицию я изложил, какие будут вопросы?

Голос подала Марина.

– Капитан, а как быстро ваши гонцы смогут добраться до цели?

– Каждый из них имеет несколько лошадей и имеет приказ двигаться с максимальной скоростью без опасения их загнать. По самым пессимистическим расчётам первый из них сможет достичь города завтра, к рассвету.

Я предвижу ваш следующий вопрос, леди, отвечу и на него. В походном марше, без полной выкладки, легионеры смогут проделать этот путь за два с половиной – три дня.

– То есть, в ситуации когда количество осаждающих более чем в пять раз превышает наше, требуется продержаться всего-навсего четыре дня? – в голосе девушки прозвучала лёгкая ирония, но закончила она уже серьёзно, – вы считаете, что у нас есть хоть какие-нибудь шансы?

Капитан долго молчал, затем вздохнул и произнёс:

– У меня нет ответа на этот вопрос.

– Позвольте мне ответить, – мягким голосом вмешался отец Серафим и, дождавшись кивка капитана, продолжил, – дочь моя, я понимаю твои сомнения и хорошо, что ты их высказала сейчас. Сомнения полезны до, а не во время.

Что я могу на это сказать? Пока мы в них верим, шансы есть всегда. Я верю, верю в то, что победит не тот, кто сильней, а тот, кому суждено. Все побеждает вера, покоримся же и мы её власти.

Он молитвенно сложил руки, склонил голову и что-то беззвучно забормотал. В зале воцарилось тягостное молчание. Слышалось только тяжёлое сопение борющегося с обильным потовыделением городского главы.

Сергей бросил на него взгляд. Высокий плотный мужчина с зачёсанными назад иссиня-черными, явно подкрашенными волосами. Он даже внешне был похож на одного бывшего президента и по совместительству главнокомандующего, который в аналогичной ситуации, когда его город хотели захватить мобы, просто взял и дезертировал. Аргументировав это тем, что его драгоценной жизни угрожала опасность.

Похоже, что и у бургомистра в голове крутились похожие мысли. На его лице явственно отражалась борьба, что лучше предложить: сдаться, бежать или попробовать договориться? Главное, что останавливало его от озвучивания этих предложений, это их полный идиотизм.

Наконец, он все же подал голос:

– Господин капитан, вы можете обещать, что защитите город?

– Я могу обещать только то, что сделаю все для этого возможное, и что армия до конца исполнит свой долг, – твёрдо ответил капитан.

Мэр ещё раз протёр свой лицо и промямлил:

– Хорошо, какие будут ваши предложения?

– Первое, я беру на себя командование. Вся военная и гражданская власть переходит в мои руки.

Бургомистр ничего не ответил, только утвердительно махнул головой. Настроившийся было на долгие споры капитан бросил на него недоуменный взгляд.

Похоже, данное решение вызвало удивление не только у него. Даже Сергей удивился покладистости городского начальника. Ему был знаком этот тип людей. Пусть от страны останется один Зимний дворец, окружённый революционными матросами, такие как они, невзирая ни на что, будут в это время увлечённо делить портфели. Кажется, его не на шутку проняло.

– Хорошо, – после небольшой заминки продолжил новоиспечённый диктатор, – с сегодняшнего дня будут зафиксированы цены на продукты и предметы первой необходимости. Господин казначей прошу, исходя из этого, рассчитать и выделить сумму необходимую на содержание ополчения.

Вооружения, хранящегося в городских казематах, на всех не хватит. Поэтому, все оружие у торговцев будет реквизировано, – заметив протестующее движение главы торговой гильдии, он взмахом руки остановил его и добавил, – рассматривайте это как аренду. После снятия осады все будет возвращено владельцам, плюс трофейное оружие, в качестве арендной платы.

– А если снять осаду не удастся и трофеев не будет, как вы планируете возместить потери торговцам? – начал было торговаться купец, но поймав на себе удивлённые взгляды всех участников собрания, быстро осознал всю глупость своего вопроса и замолчал.

– Дальше, я своим указом объявляю набор добровольцев из числа подростков и сильных женщин. Все способные держать оружие мужчины должны быть на стенах, у нас нет возможности использовать их для вспомогательных задач, таких как поднос снаряжения и эвакуация раненых.

Этот пункт возражений не вызвал.

– Кроме того …

Но узнать, что планировал капитан кроме того, было не суждено. Дверь распахнулась, и в неё ворвался запыхавшийся стражник. Остановившись, он оглядел зал. Увидев начальника стражи, сделал глубокий вдох и на одном дыхании выпалил:

Командир, бунт! Егеря пытаются покинуть город!

Глава 17. Егерский бунт – бессмысленный и беспощадный

По залу прошёл встревоженный гул, а командир Ромата встал и, ища поддержки, бросил растерянный взгляд на капитана. Похоже, Дель Монде был единственный, кто не растерялся в этой ситуации. Он подошёл к стражнику и потребовал у того полный отчёт.

Как оказалась, находившаяся в городе, на временном постое, полусотня егерей подошла к воротам и потребовала у стражников выпустить их наружу.

Опытные бойцы, чьей основной задачей была зачистка близлежащих городских окрестностей от мобов, самостоятельно оценили сложившуюся ситуацию и, придя к такому же выводу, что и капитан Дель Монде, приняли решение идти на прорыв.

Взвесив все за и против, они посчитали, что добраться до леса, который был им как дом родной и попытаться там скрыться, давало больше шансов на выживание, чем сидение в осаждённом городе.

Стража их пока сдерживала, но ситуация накалялась. Вот-вот дело могло дойти до вооружённого столкновения.

Выслушав сбивчивый доклад посыльного, капитан обернулся к столу.

– Господин казначей, я прошу вас заняться выполнением поставленной задачи. Господа Янгель и Веджинальд, вас я не задерживаю, а остальных попрошу составить мне компанию. Особенно вас, отец Серафим. Надеюсь, ваш Дар сможет нам помочь?

– Я приложу все усилия, но никто не знает, как поведёт себя толпа, тем более она сама. – Кротко ответил священнослужитель.

– Может кликнуть кого ещё на подмогу? – спросил, все ещё не пришедший в себя, начальник стражи.

– Вы что, собираетесь там сражение устроить? – иронично взглянул на него Дель Монде. – Разумеется, мы сможем их задавить, только с кем потом город оборонять прикажете?

– Нет, конечно, – главный стражник ещё более растерялся, – но, может быть, если за нашими спинами будет сила, это удержит егерей от глупостей?

– Господин Ромата, егеря не сильны в ближнем бою, их главное оружие – это луки. Если они увидят, что к ним приближается большая группа вооружённых и не очень дружелюбно настроенных людей, как, по вашему мнению, они поступят в данной ситуации? Позволят им подойти поближе или откроют стрельбу? – не дождавшись ответа на этот риторический вопрос, он закончил, – для того, чтоб удержать их от глупостей, хватит и присутствия боевого мага, а основная надежда мирно разрешить ситуацию у меня все же не на него, а на красноречие отца Серафима. Все, господа, идёмте. Время не терпит.

Пока они шли по городским улицам, по направлению к воротам, Сергей взял Марину за руку и чуть попридержал её. Когда они немного отстали, он поинтересовался:

– Слушай, Марин, а кто этот ловкий святоша, с которым капитан так сюсюкается?

– Это прист. Баффер и целитель. Обладает «Даром Слова» и «Чудом Исцеления», – рассеянно отозвалась, погруженная в свои мысли, девушка.

– Исцеление понятно, это и у меня есть, а что за «Дар Слова»?

– Ничего тебе непонятно. У тебя заклинание, а у него Дар. Ты тратишь ману и лечишь только себя, а он тратит очки веры и может лечить всех окружающих. Незаменимый персонаж в рейде и особенно сейчас, когда с маной у всех проблемы. Удивляюсь, как король его в армию не загрёб?

А по поводу «Дара слова», разработчики вложили в цифровые головы пристов всю мудрость нашего мира, теперь они дозировано делятся ей с этим. Дар воодушевляет юнитов и накладывает лёгкие баффы. Думаю, скоро сам все увидишь, точнее услышишь.

Немного помолчав, молодой человек продолжил расспросы.

– А как тебе кажется, этот капитан не слишком драматизирует ситуацию?

– Скорее он её приукрашивает. – Ответила Марина мрачно.

– Что, все настолько серьёзно?

– Ещё серьёзней, чем тебе кажется. Если охарактеризовать её одним словом, то мы в жопе. Нет, одним не получится. В полной жопе, вот так будет правильнее.

– Так что теперь делать будем?

– Блин, да откуда я знаю? Думать надо. На предмет, каким образом отсюда, как ты любишь выражаться, ловко свалить.

И дёрнул же меня черт сохраниться! Ну вот чего стоило сперва пройтись по магазинам, а потом уже привязываться? Так бы умерла разок и вернулась в старую добрую Преторию, оттуда хоть был бы шанс выбраться. А здесь мы все на одном корабле, и этому кораблю пришёл песец, полный и окончательный.

– Но неужели нет никаких шансов? – Сергей даже на секунду остановился, до него только сейчас стала доходить ВСЯ безысходность ситуации.

– Да чем ты слушаешь?! – взорвалась девушка. – Для тех, кто в танке повторяю по слогам – ни-ка-ких!

Тем временем авангард их небольшой колонны уже достиг ворот, конфликт у которых, похоже, входил в завершающую фазу. Несколько бледных стражников, выставив вперёд алебарды, пытались сдержать напиравших на них егерей.

Капитан Дель Монде хорошо поставленным командирским голосом громко рявкнул:

– А ну отставить! Что здесь происходит?

Но его окрик не возымел никакого эффекта, похоже, в общем шуме его попросту не расслышали. Тогда он обернулся к Сергею и попросил:

– Мэтр, не могли бы вы сотворить что-нибудь этакое? Только, пожалуйста, без жертв!

Сергей пожал плечами и уже отработанным жестом запустил файэрбол над головами орущей и препирающейся толпы. Огненный шар с привычным гулом сорвался с его руки, ударился об стену над воротами и растёкся по ней безобразной огненной кляксой.

Это возымело действие. Егеря остановили свой натиск и развернулись в сторону источника шума. Один из них, по-видимому главный, выдвинулся навстречу.

Одет он был в короткий зелёный кафтан, высокие сапоги-ботфорты, а на голове была смешная шапочка с длинным пером неизвестной птицы. При этом, несмотря на висевший за спиной лук, он был невероятно косой, чем до боли походил на персонажа Савелия Краморова из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», только кафтан был покороче.

– Фельдфебель, доложите, что происходит? – повторил свой вопрос капитан.

Тот, отчаянно кося куда-то в сторону от капитана, как-то совершенно спокойно и флегматично ответил:

– Да понимаете, господин капитан, война тут происходит. Монстры всякие город окружили. Может слыхали?

– Доводилось. И что?

– Вот пытаемся город покинуть, чтоб значится не мешать вам. Да и другие дела у нас имеются. А стража препятствует. Вы б им приказик соответствующий отдали, Ваша милость. Как бы дело до греха не довести. – С лёгкой угрозой в голосе закончил тот.

– А вам доводилось слыхать, фельдфебель, что в городе объявлена мобилизация? Всех, подчёркиваю, всех без исключения мужчин способных держать оружие. Вы как, себя к таковым не относите или хотите нарушить закон?

– А вы нас, господин капитан, законами не пугайте. Своим гвардейцам можете приказывать. Мы вольные стрелки и служим не за жалованье, а за добычу с боя. И власти вашей над нами нет. У нас, чай, своя голова на плечах имеется.

Да и окромя головы тоже кой-чего есть. Добыча есть, которую мы месяц по лесам и болотам добывали. Семьи есть, которые без этой добычи по миру пойдут. Разум есть, которым Виталя нас наделил и беречь велел. Да ведь тут уже не только о разуме, тут о жизни самой речь идёт. А ведь мы и тех лет, что нам Виталя даровал, не пожили. У нас служба опасная, почитай добрая треть памяти лишалась.

И мы не герои, мы люди невежественные, простые. Так что вы уж простите, господин капитан, пусть благородные герои геройствуют, а мы пойдём. Прикажите-ка ворота открыть.

В его голосе уже явственно зазвучали угрожающие нотки. Стоявшие за ним егеря напряглись и потянулись к лукам. Лицо капитана начало багроветь, обстановка опасно накалялась. И в этот самый момент вперёд выступил отец Серафим.

– Позвольте мне сказать слово, – произнёс он и, не дожидаясь ответа, продолжил, – ты говоришь о мирских благах, но я не могу с тобой согласиться. Не то жалко, что человек лишился своих денег, дома, имения – все это не принадлежит человеку. А то жалко, когда человек теряет свою истинную собственность – своё человеческое достоинство. Не бедность невыносима, а презрение. Лучше быть нищим, чем презираемым: если первый лишён денег, то второй лишён образа человеческого.

Ты говоришь о своём невежестве, имея в виду, что нет в этом твоей вины. И не видишь позора в том, что ты не герой. Но и это не так. Невежественными бывают только те, которые решаются таковыми оставаться. А благородным героем может стать каждый. Нужно только решиться им стать. Ведь рождённых героев не бывает; бывают только обыкновенные люди, от которых ужасные обстоятельства требуют невозможных вещей, и они их достигают.

Благодари богов, ведь это бедствие даёт тебе повод проявить подобное мужество и встать в один ряд с ними.

Ты ссылаешься на законы. Но никакое злодеяние не может иметь законного основания. Благородный человек держится существенного и оставляет ничтожное. Он все делает по правде, но никогда не будет опираться на законы.

Ты говоришь о разуме и тут я согласен с тобой. Самое лучшее, что у нас есть – разум, так как Землю можно обустроить разумом и небо можно подчинить себе силою разума. Разум дороже всех богатств мира.

Но когда возникает опасность его лишиться, задумайся, а что на другой чаше весов? Может там находится нечто более ценное? К примеру, человеческое достоинство. Что есть твой разум без него?

Ты говоришь о том, что мало пожил и не хочешь умирать. А если ты так мало знаешь о жизни, то что можешь ты знать о смерти? И разве число прожитых дней когда-нибудь заставит тебя признать, что ты прожил достаточно?

Ты можешь возразить мне, что в мудрости своей могу я о ней рассуждать спокойно. Да, создатели отмеряли мне больше чем другим, но и с мудростью своей прожил я не более твоего и знаю о ней столько же.

Вкус пищи знает тот, кто ест; ответить может лишь тот, кого спрашивают; сны видит лишь тот, кто спит; окончательную смерть познает лишь тот, кто умрёт. И кто знает, добавят ли боги завтрашние времена к прожитым дням? Всех ожидает одна и та же ночь, всем придётся когда-нибудь вступить на смертную тропу.

Следует ли её бояться? Возможно. Неизведанное всегда пугает. Возможно, что и я её боюсь, ибо, как бы ты ни был мудр, а если тебе будет холодно – задрожишь. Но одно я знаю точно – позорно предпочесть бесчестие смерти и ради жизни утратить смысл жизни.

От былой тихой и задушевной манеры, с которой отец Серафим начал свою речь не осталось и следа. С каждой произнесённой фразой темп её нарастал. Голос его крепчал, приобретая мощь и фанатичную убеждённость.

– Ведь смысл жизни не в том, долго ли, а в том, правильно ли ты её прожил. Жизнь долга, если она полна и измерять её следует поступками, а не временем. А концом жизни является не смерть, а никчёмная жизнь. Нет ничего безобразнее человека, который не имеет других доказательств пользы своей продолжительной жизни, кроме возраста.

И нигде и никогда не скрыться от этого позора, потому что всегда за тобой будет следовать его беспристрастный свидетель – ты сам! – Последнее предложение он почти прокричал, уперев указательный палец прямо в грудь, растерявшегося от такого напора, фельдфебеля.

– Так стоит ли тогда бояться и бежать от неё? – продолжил громогласно вещать священник. – Смерть настигает и того, кто от неё убегает. Не стоит призывать последний день, но и боятся его нелепо. Чем меньше испытываешь страх, тем меньше опасность. Ведь наш страх – это источник храбрости для наших врагов.

Поверь мне, что честная смерть лучше позорной жизни. Тела людей храбрых смертны, а деятельность души и слава их доблести вечны. Жизнь мёртвых продолжается в памяти живых. Верь в бессмертие своего гордого духа, с этим оружием ты непобедим.

Или же попытайся уразуметь, если не в силах верить. Нет у нас иного пути, волей или неволей стоять надо. Ведь ни городу не пасть, пока мы живы, ни нам не жить, когда город падёт!

– Ну ни фига себе задвинул! – аж присвистнула Марина, – точно говорю, наше дело швах, раз его так пронесло. Правду ведь говорят: чем хуже дела, тем зажигательней речи.

Похоже, её одну не проняла вдохновенная речь служителя цифрового бога. Её и ещё предводителя егерей. Все остальные выглядели смущёнными и подавленными. Фельдфебель сделал последнюю отчаянную попытку преломить ситуацию в свою пользу.

– Господин маг, хоть вы скажите, ну зачем всем зазря погибать? Идёмте с нами, разом мы точно прорвёмся!

На небольшой площади перед воротами воцарилась абсолютная тишина. На Сергея уставились десятки вопрошающих взглядов. Казалось, даже снующие вокруг голуби замерли, ожидая его решения. Он секунду поколебался, а затем сделал пару шагов и встал рядом с капитаном.

– Боже мой, какой дурак, какой дурак! А ведь могли же ещё пожить. – В отчаянии прошептала Марина, становясь рядом с ним.

– Ты о чем? – в полголоса спросил Сергей?

– Да о том, тупая твоя башка, что фельдфебель был прав. С ними, у нас был абсолютно реальный шанс отсюда вырваться. С нашей поддержкой, они бы наверняка добрались до леса, а там егеря могут и с эльфами на равных потягаться. Да и не стали бы мобы большие силы за нами посылать. У них и тут дел невпроворот. Точно бы ушли. Ты только что совершил ошибку. Возможно, самую большую ошибку в своей жизни!

– Может быть и так. Но лучше я буду ошибаться с этими людьми, – он кивнул головой в сторону стоявших рядом капитана и священника, – чем буду прав вместе с вот теми, – и взглядом указал на егерей. – К тому же, тебя за собой никто не тянет, можешь уходить с ними. Я прослежу, чтобы вам никто не помешал.

Но было уже поздно. Егеря, сперва один, потом другой, потом сразу по нескольку человек, начали выходить вперёд и выстраиваться рядом с капитаном.

Последним был фельдфебель. Он сорвал с головы шапку, размахнулся, как будто собирался бросить её на землю, но не стал. В отчаянии выдохнув короткое: «Эээх…», натянул обратно свой головной убор, аккуратно его выровнял и, подойдя к Дель Монде, чётким безэмоциональным голосом бывалого служаки произнёс:

– Господин капитан, полурота егерей к бою готова, ждём ваших распоряжений.

Отправив присмирённых егерей отдыхать в казармы, капитан Дель Монде пригласил своих спутников и егерского фельдфебеля подняться на башню, раз они уже все равно здесь, чтобы лично оценить сложившуюся ситуацию. Поднявшись по крутой лестнице, пристроенной параллельно крепостной стене, и затем по маленькой внутренней, они очутились на смотровой площадке башни, которая нависала над главными воротами города.

Вид оттуда открывался изумительный, можно было даже сказать живописный. Точнее, живописным он бы был, если б пасторальную картину арканийского пейзажа не портили сновавшие по ней мобы.

Знакомые ещё по нападению на караван тёмные эльфы разбили свой лагерь на самой границе леса. Даже не лагерь, а скорее бивак с парой десятков костров и несколькими шалашами. Похоже, на долгую осаду никто не рассчитывал. Причём не только внутри замка, но и с его наружи.

Орки расположились чуть ближе к замку, оставив между собой и дроу некоторое расстояние. По этой дорожке дружно маршировал отряд скелетов. На них были островерхие шлемы, на ногах сапоги, а в руках они держали щиты и мечи. Выглядели они очень комично, как полуодетые солдаты. Если бы не трагизм ситуации, то можно было бы даже посмеяться.

Капитан был прав, к оркам все ещё прибывало подкрепление. Как раз один такой отряд, голов на двадцать, выйдя из пустыни, по широкой дуге огибал городскую стену, приближаясь к общему лагерю. Во главе его вышагивал увитый бугристыми мышцами, могучий тролль.

Заметив смотрящих на него людей, он сдёрнул с плеча огромную дубину и угрожающе потряс ей в направлении башни. Кто-то из следовавших за ним орков, приняв этот жест за приказ к атаке, зарычал и бросился к воротам. Вся группа без раздумий устремилась за ним. Последним нёсся замешкавшийся тролль. Он пытался остановить свою вышедшую из-под контроля команду, но куда там. Орки так усердно взбадривали себя яростными криками, что быстро вошли в боевую ярость и ни на какие внешние раздражители уже не реагировали.

Их прибывшие ранее соплеменники поднимались со своих мест и влекомые стадным чувством: «а вдруг нам не хватит» присоединялись к атакующим. Маленькая группка сыграла роль снежного кома, который, нарастая по мере приближения к городу, превращался в неудержимую лавину.

Домчавшись до города, она включала в себя уже более двух сотен особей. В основном орков, но было и пара троллей, а также небольшая группа мелких гоблинов.

Остановившись, точнее упёршись в ворота, передние ряды застопорились и начали дружно лупить в них своими дубинками. Те, кому не хватило места возле ворот, достали пращи и начали их раскручивать. В воздухе засвистели камни.

Тут очнулись и опешившие от такого внезапного натиска защитники города. Стражники стали сбрасывать вниз заранее приготовленные булыжники. Марина и егерь, достав луки, устроились у бойниц и вступили в дуэль с пращниками.

Хлипкие ворота опасно задрожали под ударами десятков тяжёлых дубин. И заходили ходуном, когда тролль-командир, который следуя принципу: «не можешь удержать – возглавь», прорвался в первые ряды и пустил в ход свою напоминавшую небольшое дерево палицу.

Остальные предводители мобов, пытавшиеся навести порядок в рядах своих отрядов, бросили это занятие и принялись следить за развитием боя. Даже безучастные ко всему эльфы поднялись и стали созерцать, по другому это не назовёшь, развернувшуюся баталию. Ситуация становилась критической. Нелепая спонтанная атака могла стать началом всеобщего штурма.

И тут как нельзя лучше проявил себя капитан Дель Монде. Подойдя к магу, он спросил какими тот обладает заклинаниями. Узнав, что боевых всего два, он не стал задавать ставший уже привычным вопрос: «почему так мало», а просто приказал запустить в центр атакующей колонны «Метеоритный дождь».

В этот раз Сергей точно рассчитал зависимость между массой и расстоянием. Удар по большому скоплению существ был страшен. Раскалённые камни легли точнёхонько туда, куда было надо, полностью выкосив середину и разрезав вытянувшуюся у ворот колбасу на две части.

Задняя её часть развернулась на сто восемьдесят градусов и с той же прытью, с которой неслась к городу, принялась улепётывать в обратном направлении.

Передние же, отойдя от грохота падающих камней, бросились следом за своими подельниками. Выйдя из мёртвой зоны у ворот, они попали под обстрел лучников. Те не сплоховали, и до того как эта группа вышла из зоны их поражения, успели её, практически, уполовинить.

Наблюдавшие за боем орки разочарованно завыли, эльфы расселись по своим местам и вернулись к созерцанию зелёного леса и бесконечного синего неба, а защитники города подняли торжествующий рёв. Первая маленькая победа была одержана.

Спокойствие и невозмутимость сохранял только капитан. Подойдя к Марине, он безучастным светским тоном, как будто спрашивая о погоде, поинтересовался:

– Леди, я полагаю, что из всех здесь присутствующих, у вас самый богатый опыт отражения подобных нападений. Хотелось бы услышать ваше мнение, что вы думаете по поводу всего этого, – и широким жестом обведя большой полукруг, закончил движение на расположившейся под стенами города армии вторжения.

Марина подошла к стене, некоторое время внимательно разглядывала окрестности, затем, опершись руками о зубцы крепостной стены, выглянула наружу. Там она тоже что-то изучала. Наконец, сплюнув на растворяющийся в воздухе труп орка, развернулась к капитану и выдала своё заключение:

– Два штурма должны выдержать.

– Согласен, – кивнул Дель Монде, – что-нибудь порекомендуете?

– Лучников разделить на две части, одну половину отправить на башню, а вторую расположить на стенах, неподалёку от неё. Насколько я знаю повадки здешних мобов…

– Простите, кого? – перебил её офицер.

– Монстров местных, – пояснила девушка, – так вот, ворота для них, как красная тряпка для быка. Основной натиск будет именно на них. Да и не умеют они, как преторианские варвары, осадных башен строить.

Хотя, про стены тоже забывать нельзя. Я бы приказала лучникам, как только начнётся ближний бой, отходить назад и контролировать тыл. Мага и рыцаря – отправить в резерв, на случай прорыва. И снабдить охраной, которая после их удара сможет заткнуть прореху.

Вроде бы и все. Хотя нет. Ворота слабоваты, долго не выдержат. Рекомендую вырыть за ними глубокую яму, натыкать в неё колья, а сверху положить надпиленные доски. Ну и покрыть сверху брусчаткой, для маскировки. Вот теперь, пожалуй, и все.

– В принципе, я все так и планировал, – задумчиво произнёс капитан, – но вот идея с ловушкой…. Знаете, я первый раз сталкиваюсь с персами, но мне многое рассказывали о вас. О том, что вы ведёте себя, как будто легко можете уничтожить любое существо, любую армию, а при желании и весь наш мир. Что стоит лишь загнать вас в безнадёжную ситуацию, и вы выйдете из неё самым необычным и парадоксальным образом.

О вашей хитрости и изворотливости слагают легенды. Ходят слухи, что вы полубоги или вообще не принадлежите этому миру…, – он сделал паузу и вопросительно посмотрел на девушку, но та лишь неопределённо пожала плечами, и капитан продолжил, – мне советовали никогда не становиться у вас на пути. И хотя, эти советы давали люди мужественные и, несомненно, достойные, честно признаюсь, я сомневался. Сомневался до сегодняшнего дня.

Вырыть большую звериную ловушку на пути монстров. Насколько же это просто и в тоже время гениально! Я сейчас же выделю людей на её устройство. И знаете что, имея вас на своей стороне, я сам начинаю верить в то, что у нас есть шанс. Что с вами мы сможем выбраться даже из этой, практически безвыходной ситуации. И очень надеюсь, что мы никогда не окажемся по разные стороны крепостной стены.

Закончив говорить, капитан ещё с полминуты молчал, погруженный в свои мысли, но вскоре встряхнул головой и вернулся к делам насущным.

– Скажите, у вас есть где остановиться? – спросил он, обращаясь к магу и лучнице. Получив отрицательный ответ, продолжил, – до вечера штурма наверняка не будет. Монстры хоть и неразумны, но и не настолько, чтобы лишить себя преимущества ночного зрения. А вот ночь предстоит бессонная. Поэтому всем стоит хорошенько отдохнуть, в том числе и вам. Могу предложить место в городских казармах, как вы на это смотрите?

Но тут вмешался отец Серафим.

– Господин капитан, молодым людям действительно требуется хорошо отдохнуть и поспать перед битвой. А казармы, с их постоянной суетой, не самое лучшее место для отдыха. Я и моя жена будем рады предложить своё гостеприимство. Моё жилище расположено совсем недалеко отсюда, и хотя живу я достаточно скромно, но тишину и покой обещать могу. А это именно то, в чем они сейчас нуждаются более всего.

– Благодарю вас, барон, – обратилась Марина к капитану, – но святой отец прав, – и, обернувшись в сторону приста, добавила, – мы с благодарностью принимаем ваше приглашение.

Маленький домик отца Серафима располагался буквально в ста метрах от центральных ворот. Он, действительно, не блистал роскошью. Обмазанные потрескавшейся штукатуркой стены, пара крохотных окошек, небольшой палисадник перед входом. То же самое и изнутри. Именно о таких домах говорят: «скромно, но чисто». Выделялся только стоящий посредине комнаты массивный, деревянный стол с резными ножками, за который их сразу же усадили пить чай.

В классическом виде чай в этом мире не рос, геймдизайнеры не предусмотрели, как, впрочем, и кофе. Тот, которым их угощали, был травяной, здесь его называли – настой. Вокруг стола хлопотала жена отца Серафима – Изольда. Они очень подходили друг другу, Серафим и Изольда, практически, они были как две половинки одного целого.

Было невероятно умилительно за ними наблюдать, когда усевшись рядышком и взяв друг друга за ручки, как пожилые немецкие туристы, они, почти одновременно охая и ахая, слушали легенду Сергея про «потерю памяти» и его дальнейшие приключения.

Затем отец Серафим рассказывал им о Святом Даре Виталином – обретении разума. Он оказался прекрасным рассказчиком и в быту говорил обычным языком, без всего того пафоса, который лился из него на площади. Было крайне интересно выслушать эту историю из уст непися, понять, как они это восприняли и что при этом ощущали.

Оказывается, они все помнили. Все что происходило с ними до дня Икс. Отец Серафим описывал это как сон. Когда во сне ты совершаешь какие-то действия, как кукла, которой кто-то управляет, а затем, проснувшись, поражаешься глупости и бессмысленности своих поступков. И теперь, очнувшись от того долгого сна и осознав себя, для любого местного жителя самым страшным кошмаром было бы вернуться обратно.

Именно поэтому и был здесь так почитаем Виталя, которому приписывали данное чудо. И именно поэтому отец Серафим, отринув старых богов, которым должен был поклоняться по воле разработчиков, добровольно принял на себя обет служения богу новому.

Затем их уложили спать. Кровать выделили одну, но заснули они почти мгновенно, безо всяких глупостей. Может устали, а может, что более вероятно, настой был с какой-нибудь специфической травкой. Изольда была травницей и вполне могла что-то такое добавить.

Приснилось Сергею, что он кукла, а где-то в небе, на облачке, сидит прыщавый пацан с джойстиком в руках и заставляет его совершать различные нелепые телодвижения.

Проснулся он от толчка в спину и привычно вскочил, пытаясь рукой нащупать отсутствующую саблю.

– Да что же ты такой дёрганый! – с чувством произнесла стоявшая над ним Марина.

– Блин, Марина, я здесь всего четвёртый день. За это время меня уже пытались загрызть и съесть, убить и ограбить, убить и съесть, а теперь просто убить, но, для разнообразия, много раз. Все это как-то не укрепляет душевное спокойствие. Чего разбудила?

– Как это чего? Вроде кто-то изъявлял желание умереть с достоинством? Так теперь самое время. Бери своё достоинство и поднимайся. Или ты хочешь умереть с большим достоинством? Могу помочь. – Девушка присела рядом с ним и, засунув свою руку между его ног, стала там поглаживать. – Ладно, вставай, – сказала она, убирая руку, – был гонец от капитана, пора.

Глава 18. Порто-Драко в огне

Они сидели, тесно прижавшись друг к другу и уперев спины об зубчатую крепостную стену, смотрели в вверх. А в бесконечном синем небе в очередной раз всходило солнце. Так же как оно всходило вчера, так же как позавчера, так же как год назад, и так же как оно взойдёт завтра.

Его бесстрастные тёплые лучи падали на их усталые лица, не пробуждая никаких эмоций. Сил не было. Они сидели и просто наблюдали восход. Теперь уже не оставалось никаких сомнений, последний восход в своей короткой жизни.

Марина ошибалась, они смогли выдержать не два, а целых три штурма. И если первый отбили достаточно легко, то за второй была заплачена страшная цена.

Сперва начали заканчиваться боеприпасы: камни на стенах, и стрелы у лучников. И если с первым ещё можно было что-то сделать, женщины и дети, которые откликнулись на призыв капитана и присоединились к своим отцам и мужьям, получили приказ разбирать булыжные мостовые у стен, то взять стрелы было попросту неоткуда.

Расстреляв свой боезапас, лучники доставали короткие мечи и шли в ближний бой, где, не обладая соответствующими навыками, быстро гибли. Марина, со своей пулемётной скорострельностью и бесконечным запасом стрел, пыталась восполнить их потери, но что она могла сделать в одиночку?

Мобы, хоть и не умели строить осадных башен, но связав вместе несколько тонких деревцев и забросив их на невысокие крепостные стены, взбирались по ним наверх, с успехом компенсируя отсутствие данного навыка. Их сталкивали, а они вставали и лезли обратно, их опять сталкивали, они опять вставали и лезли, лезли, лезли.

Перед глазами Сергея мелькали отрывочные картины того боя. Вот, пронзённый сразу несколькими стрелами, пал лейтенант королевской гвардии с русским именем Глеб.

Вот, ликвидируя прорыв, в толпу забравшихся на стену орков, размахивая длинным полуторным мечем, врезался странствующий рыцарь – сэр Фритцджеральд. Он видел, как тот со всех сторон обвешанный пытающимися свалить его на землю мобами, широко расставив руки и издав яростный рык, последним нечеловеческим усилием бросился вместе с ними со стены.

Как один за другим выбывали из строя закованные в латы стражники, а занимавшие их место бездоспешные ополченцы не могли оказать серьёзного сопротивления и гибли как на конвейере, один за другим. Растворялись в воздухе, воскресали, возвращались на стены и опять умирали.

Вскоре пошли безвозвратные потери. Потратив накопленную в телах ману, люди падали на землю и больше не исчезали. Мало кто выдерживал больше двух возрождений. Трупов становилось все больше и больше.

Сергей вспомнил, как сидел над телом своей жены отец Серафим. Он держал её за руку и ждал, что труп вот-вот растворится и перенесётся к точке возрождения. А тот все не растворялся, и не бросившая своего мужа травница Изольда, сломанной куклой, продолжала лежать на холодных камнях.

Он вспомнил себя, опустошённого, бессильного, с холодной яростью взиравшего на ломящихся в ворота тварей и неспособного ничего сделать. В полностью опустошённом от маны теле разливался смертельный холод. Энергии не осталось даже на слабенький файэрбол.

Как мертвенно-бледный прист подошёл к нему и, опершись о копье, стоял рядом и что-то говорил, старательно отводя глаза. Что-то про отсутствие веры, про смысл жизни которого больше нет. А затем попросил принять его жертву и, уперев копье себе в подбородок, всем своим весом опустился на него.

Острый наконечник легко пронзил мягкие ткани и остановился, только упёршись в черепную коробку. Он стоял и изумлённо смотрел на лежащего перед ним священника и даже не ощутил, как подскочившая Марина схватила его безвольную руку, вытянула её вперёд над бившимся в агонии телом и сразу же отскочила назад.

Он не видел, как деликатно отвернулись в сторону охранявшие его гвардейцы, пока живительная мана, вытекающая из остывающего тела отца Серафима, наполняла теплом его магическую сущность.

Но он прекрасно помнил всю ту ярость, которая овладела им, когда он снова получил силы колдовать. И как он вновь и вновь, бросал раскалённые шары в ненавистные орочьи морды, крича им что-то про своего деда и про Ленинград, который тот защищал. Вновь и вновь, пока те не дрогнули и, завывая от боли и страха, не бросились прочь.

Третий штурм был совсем коротким. Он и должен был стать последним, но выручила Маринина задумка с ловушкой перед входом. Почти не встречая сопротивления, монстры быстро снесли городские ворота и, радостно вопя, ворвались в беззащитный город.

Напор был настолько силен, что они буквально за полминуты до половины заполнили разверзшуюся под ними глубокую яму. Такие потери были чересчур даже для впавших в состояние берсерков орков. Мобы в очередной раз отступили.

Но никто не питал иллюзий, по поводу следующей атаки. Было понятно, что до ночи им уже не дожить. Что они уже мертвы, а отсрочка дана лишь до того времени, пока погибшие монстры, у кого ещё осталась такая возможность, не возродятся и не вернуться к месту битвы.

Люди бессильно сидели или лежали на стенах, а выжившие мобы, не теряя времени, подготавливали вязанки хвороста, чтобы закидать ими яму за воротами.

Марина тихонько всхлипнула.

– Ты чего, – вяло отреагировал Сергей.

– Умирать не хочется, – она всхлипнула ещё раз.

Сергей обнял её за плечи и притянул к себе. Девушка прижалась к его груди и из её глаз потекли слезы.

– У меня ведь даже своего парня ещё никогда не было.

– Как это не было? А я кто, пёс?

– Ты не считаешься. У нас с тобой так, просто покувыркались пару раз. А вот такого, любимого, чтобы я могла сказать, что он только мой и чтобы он меня любил, такого никогда. Мне вообще иногда кажется, что если такой появится, выскочит надпись «квест выполнен» и вся эта игра закончится.

И она громко разревелась, а потом, всхлипывая и глотая слезы, принялась рассказывать свою нехитрую историю.

Проблема, как Сергей когда-то справедливо заподозрил, была в её весе. При неполных ста шестидесяти сантиметрах роста, весы показывали восемьдесят с лишним килограмм, а в зеркале отображался какой-то неуклюжий колобок.

Нельзя сказать, что Марина не пыталась с этим бороться. Пыталась. Испробовала практически всё. Был пояс для похудения, который через некоторое время стал ей мал. Были изнурительные диеты, которые помогали сбросить по нескольку сот грамм.

Но, малейшее послабление в виде парочки конфет, которые каким-то чудным образом преобразовывались в не менее чем килограмм жира, сводили все её усилия на нет. Да что там конфеты, казалось, она набирала вес от обыкновенной воды.

Все усилия были тщетны и не приводили ни к чему, кроме депрессии. Но какая может быть депрессия при такой фигуре? Ни в плед как следует не закутаться, ни на подоконнике посидеть. Даже на одиночество не пожалуешься, потому что некому.

Надо ли упоминать, что мужским вниманием девушка была обделена.

В конце концов, если употребить политкорректный американский термин – она начала мыслить позитивно, а если перевести это на русский – сдалась, и все свободное время и нерастраченную страсть посвятила работе.

Мужчины коллеги не спешили помочь новой сотруднице. Там, где красотке было достаточно шевельнуть бёдрами, дурнушке приходилось шевелить мозгами. До всего приходилось доходить самостоятельно.

Может быть, именно благодаря этому она и добилась более или менее приличных результатов, став вполне успешным менеджером по продажам. Её стали ценить, как профессионала, появились свободные деньги. И вскоре, немного поднакопив, Марина купила себе бэушный Фордик.

Машина заняла в её сердце место отсутствующего молодого человека. Девушка постоянно с ней возилась, пыталась самостоятельно проводить мелкий ремонт и обслуживание. Поэтому, через некоторое время она и здесь достигла определённых успехов.

Зарегистрировалась на форуме автолюбителей и начала там активно общаться. Сперва по профильной тематике, а потом и на общие темы. Появился авторитет, друзья и незаметно вся её личная жизнь переместилась на форум. К участнику с аватаркой синеглазой эльфийки и ником Фуфочка прислушивались, уважали.

И все бы ничего, но кому-то, как это рано или поздно происходит на всех форумах, пришла идея встретиться в реале. Фуфочка, как могла сопротивлялась, но мнение коллективного разума перевесило её неубедительные доводы.

Тот день и стал началом её конца и одним из самых больших разочарований в жизни. Нет, ей никто не сказал и даже не намекнул, что аватар весьма далёк от оригинала, скорее наоборот. Подходили знакомые, те с кем она общалась онлайн, здоровались, говорили, что очень рады увидеть её в реале, внимательно слушали.

Но Марина замечала, что когда более симпатичные форумчанки начинали нести какую-то милую чушь, за которую в топике им в лучшем случае посоветовали бы убиться головой об стенку, то это вызывало намного больше внимания, чем её умные и едкие комментарии. Апофеозом стал момент, когда подвыпившая компания затеяла игру в бутылочку.

– Ты представляешь, – давилась рыданиями Марина, – всем девочкам загадывали что-то снять с себя или кого-то поцеловать, а меня заставили залезть под стол и кукарекать. А когда кому-то выпало поцеловать меня, так он меня в лоб чмокнул, как будто меня целовать больше негде!

Она опустила своё лицо ему на колени и затряслась в безудержном плаче.

Сергей поглаживал её по спине, не зная как успокоить. Ему было нечего ей сказать. Фразы типа: «какие твои годы» тут были явно не уместны.

Удивительно, но сам он умереть не боялся. Конечно, ему было жалко себя, но как-то со стороны, словно кого-то постороннего. Было немного обидно, что так и не узнает, зачем таинственные высшие силы призвали его в этот мир, и что он должен был сделать, но не смог.

Сергей откинул голову и прикрыл глаза. Виски пульсировали, отдаваясь равномерными ударами в голове. Бах, бах, бах, бах. Звук был такой, как будто дети нашли на свалке кучу жестяных вёдер и начали лупить по ним палками. Он открыл глаза, но грохот не исчезал. Казалось, он раздавался он откуда-то из-за крепостной стены.

Люди вокруг зашевелились, похоже, что не он один слышал этот странный звук. Кто-то встал и подошёл к стене. Приложив руку ко лбу, долго всматривался вдаль, а затем над крепостными стенами разнёсся истошный наполненный нечеловеческой радостью вопль:

– Преторианцыыы! Преторианцы идут!!!!!

Усталые люди вскакивали со своих мест и, не веря услышанному, подходили к стенам, чтобы лично увидеть свершившееся чудо. Сергей тоже подошёл и всмотрелся в даль.

Там, по ведущей к городу дороге, сверкая и переливаясь под лучами восходящего солнца, из леса выходила длинная колонна одетых в доспехи воинов. Они с ходу разворачивались в боевое построение, и аккуратные, как их рисовали в книжках по древнеримской истории, коробочки начинали движение по направлению к лагерю засуетившихся мобов. Идущие впереди легионеры ритмично били мечами по щитам, задавая себе темп и устрашая врагов.

Расположившиеся ближе всего к дороге орки ещё пытались организовать какое-то подобие строя, но жиденькая муравьиная дорожка, из числа самых предусмотрительных эльфов, уже потянулась по направлению к лесу.

На стенах поднялось что-то невообразимое. Люди кричали, обнимались, бросали в воздух шапки. Рядом с Сергеем стоял и смотрел на так вовремя прибывшую подмогу егерский фельдфебель, у которого от полуроты в живых осталось не больше десятка человек. По лицу его текли предательские слезы. С другой стороны подошла Марина и, прижавшись к нему, прошептала:

– Эх, жалко Серафим этого не видит. Он ведь был, наверное, единственный кто верил, – и она опять расплакалась.

Со стороны лестницы в сопровождении нескольких потрёпанного вида гвардейцев появился капитан Дель Монде. Сам он выглядел не лучше. Сорванный наплечник, помятая кираса и окровавленная повязка на ноге. Опираясь на меч, он, кое-как дохромав до стены, некоторое время изучал развернувшуюся картину. Затем, повернувшись лицом к ликующим защитникам, громко закричал:

– Все, кто ещё может держать оружие, за мной! Поможем преторианцам!

Люди, радостно крича и отталкивая друг друга, бросились по направлению к лестнице. Даже легкораненые не хотели оставаться в стороне и медленно ковыляли вслед. Сергей тоже направился было в ту сторону, но был остановлен Марининым окликом:

Эй, а ты куда собрался?

– Как куда, – спросил он недоуменно, – на вылазку, конечно.

– И без нас справятся. Иди ты забыл, что я у них персона «most wanted»? Если поймают, сразу отправят к этой суке Гнилоину. Да и твоё описание наверняка у них уже имеется. – Казалось, что не было страха смерти, никаких слез и откровений, к девушке вернулась её обычная, чуть грубоватая манера разговора. – Так что давай ноги в руки и быстренько делаем «gеt out» отсюда.

Сергей улыбнулся и в тон ей ответил:

Окей, подруга, let`s go!

Глава 19. Пустыня Кахари, или охота на орков в местах их обитания

Выбраться из города не составило особого труда. Предварительно заскочив в гномьий супермаркет и обрадовав, уже приготовившегося было умирать старичка-привратника последними известиями, они забрали свои вещи и направились в противоположную от леса сторону.

Выходящие в сторону пустыни ворота были, ожидаемо, заперты, но сторожившие их дозорные отсутствовали. Скорее всего, убежали на вылазку. Забравшись на стену, Марина привязала свой кинжал к верёвке и, расперев тот между камней, сбросила её за стену.

Когда они спустились на землю, она несколько раз пустила по верёвке волну, пока кинжал не выскочил, затем, притянув его к себе, смотала верёвку обратно и забросила в сумку.

Подступавшая к самому городу пустыня встретила беглецов приятной прохладой. Под лучами ласкового утреннего солнышка, их причудливые длинные тени скользили по золотистому песку, состоящему из частиц настолько крохотных, что при ближайшем рассмотрении, тот казался и не песком вовсе, а какой-то рыжеватой мукой мельчайшего помола.

Чистый прозрачный воздух чем-то неуловимо напоминал морской, только вместо запаха соли в нем присутствовал непередаваемый аромат песков. И оглушительная после ещё звеневших в голове звуков прошедшего боя тишина, нарушаемая лишь мягким шелестом песчинок под их ногами.

Ближе к полудню жара стала нарастать. Их одежда давно перекочевала в котомки, а из приобретённой в городе ткани, Марина соорудила просторные накидки и напоминающие «арафатки» головные уборы. Закрепив их с помощью нарезанной на куски верёвки, они стали похожи на бедуинов, только легче от этого не стало.

Воздух становился все более вязким, густым и по-особенному горячим. Поднялся ветер, но никакого облегчения они не почувствовали; наоборот, казалось, что он дует из раскалённой печи.

Ветер все нарастал и нарастал, духота и жара усиливались с каждым новым шагом. Это был уже настоящий, все иссушающий и обжигающий поток. Во рту постоянно пересыхало. Язык и глотка высохли до того, что казались покрытыми струпьями, а в груди не хватало воздуха. Они часто припадали к горячему горлышку своих бурдюков, чтобы сделать маленький глоток тёплой, чуть кисловатой жидкости, но это не помогало. Пить хотелось ещё больше.

И когда пустыня превратилась гигантскую сковороду, наполненную раскалённым чуть ли не докрасна песком, жар от которого начинал размывать линию горизонта; а солнце в сверхмощный прожектор, от горячих и сверкающих лучей которого было негде спрятаться, Марина, наконец, скомандовала привал.

Под унылые завывания ветра и потрескивание камней, они голыми руками стали рыть яму, отбрасывая горячий песок в сторону палящего светила, и остановились только тогда, когда тот перестал обжигать пальцы. Забравшись в этот импровизированный блиндаж и набросив сверху накидки, измученные путешественники попытались заснуть.

Только поспать не получалось. Пульс бешено колотился. Чтоб хоть немного остыть, прикладывали смоченные в вине «арафатки» ко лбу. Те быстро нагревались, но заставить себя сменить нагревшуюся ткань, было невыносимо трудно.

Так они и пролежали несколько часов в полузабытье, без движения, пока раскалённый ветер не стал стихать. А потом опять шли по выжженной земле, с трудом волоча за собой ноги и делая частые остановки, чтобы хоть немного восстановить тающие как лёд силы.

Облегчение пришло только когда солнце начало опускаться, за расположенный спереди от них горный хребет. Но тут пришла другая беда. В пустыне периодически стали попадаться орки. Поодиночке или небольшими группами они куда-то целеустремлённо двигались, и приходилось внимательно следить по сторонам, чтобы не оказаться на их пути.

Хорошо, что хоть прятаться было не нужно. Мобы, даже если и замечали путешественников, то внимания на них не обращали, главное было не столкнуться с ними лоб в лоб. Это объяснялось тем, что в их тупых головах ещё сохранялось такое понятие как агрозона. Хотя исключения, по словам Марины, встречались все чаще и чаще. Так что, завидев такую группу, они на всякий случай обходили её по широкой дуге.

Окончательно полегчало, когда солнце полностью скрылось за горами. В воздухе появились первые признаки ночной прохлады, и дышать опять стало легко и приятно.

Скомандовав очередной привал, Марина предложила поохотиться на орков.

– Зачем тебе это надо? – удивился Сергей. – Хорошо ведь идём. Мы их не трогаем, они нас. Так бы и шли дальше. Или ты ещё не навоевалась?

– Разве я тебе не рассказывала, зачем я вылезла из тёплой кроватки в своём уютном замке и отправилась в ночь, холод, в опасность, в общем, туда, куда должны уходить мужчины?

– Вроде как за маной небесной? – высказал свою догадку парень.

– Абсолютно верно! За ней родимой. А как ты, возможно, заметил со всеми этими приключениями, основная цель похода так и не была достигнута. Мой резерв заполнен максимум на три четверти.

Маны в орках, конечно, как кот наплакал, но, как говорится, копеечка к копеечке – рубль набегает. Тем более, что монстры здесь хоть и страшные, но неопасные, – она чему-то хихикнула. Но затем, посерьёзнев, добавила, – к тому же, после того страха, что я натерпелась в Порто-Драко, у меня руки чешутся им отомстить. Ты как, со мной? – и дождавшись вялого кивка, девушка вскинула вверх сжатую в кулак руку и крикнула, – за Серафима!

– За Серафима, – без особого энтузиазма повторил Сергей.

Охота на орков выглядела так. Заметив группу монстров, Сергей направлялся в их сторону и, приблизившись на достаточное расстояние, запускал огненный шар. А затем разворачивался и со всех ног нёсся обратно. Мобы как по команде срывались с места и, яростно рыча, бросались в погоню.

Марина в это время расстреливала тех из лука, стараясь не попадать в жизненно важные органы. Добежавший до неё маг разворачивался и без проблем добивал раненых тварей. Лучница подскакивала к умирающим и, вытянув над ними руку, собирала вытекающую ману.

Так они и продвигались, пока расслабившийся парень не притащил за собой «паровозик», не разглядев в сгущающихся сумерках, что очередная группа оказалась дозором достаточно большого отряда. К бросившейся в погоню стае, стали присоединяться другие мелкие группы, и зарвавшимся охотникам пришлось со всех ног уплётывать от своей дичи.

– Что будем делать? – крикнул бегущий за своей спутницей Сергей.

– Не волнуйся, – ответила та, не сбавляя хода, – скоро будет убежище, там им нас не достать.

Убежищем оказалась высокая скала с отлогим склоном, по которому Марина вихрем взлетела на её вершину. Там, сняв перекинутый через спину лук, она прикрыла не обладавшего такой сноровкой парня от опасно приблизившейся погони.

Забравшись на самый верх, он развернулся лицом к преследователям и скастовал «Метеоритный дождь». Орки обиженно завыли и, сообразив, что штурмовать в лоб возвышенность с боевым магом и лучницей на её вершине не самая лучшая идея, отошли назад.

Отошли, но не отступили. Окружив скалу полукольцом они, по-видимому, решили взять их измором.

Марина встала на краю небольшой ровной площадки, на которой они расположились, и оглядела открывающийся с неё вид.

– Хреново, – прокомментировала она увиденное, – хреново, что мы их на хвосте притащили. Так бы можно было поспать нормально вдвоём, а теперь придётся дежурить по очереди.

Ну что уставились, – зло бросила девушка в сторону толпящихся неподалёку орков и, повернувшись к Сергею, пожаловалась, – пялятся на нас как обманутые вкладчики на основателей «пирамиды». Как будто мы у них сбережения украли.

Взяв в руки лук, она натянула его и не целясь выпустила стрелу. Ни в кого не попала, но заставила осаждающих зашевелиться и отступить подальше.

Тем временем стало холодать. Натянув на себя всю одежду, они сидели тесно прижавшись друг к другу и к остывающему камню, жадно впитывая остатки накопленного им за день тепла. Периодически, кто-то из них вставал и следил за лагерем окруживших их мобов.

– Долбанный холод, – стуча зубами, проговорила Марина, – скорей бы уже жара долбанная, – и ещё теснее прижавшись к парню, толкнула того локтем в бок и, подмигнув, предложила, – согреемся, что ли?

Разумеется, сработал закон подлости, и мобы предприняли попытку штурма в самый разгар «согревания». Вылезший из-за края скалы орк на мгновение замер, опешив при виде совокупляющейся парочки, а затем похабно оскалился.

Стоящая к нему лицом в коленно-локтевой позиции девушка приветливо улыбнулась в ответ, и это было последнее, что он увидел в этом перерождении.

Сергей, оторвав одну руку от бедра партнёрши, запустил ему в морду файербол. С грохотом тот покатился вниз, подвывая от боли и сбивая своих подельников. Но процесс согревания пришлось прервать на самом интересном месте и заняться отражением атаки.

– Вот и согрелись, – подытожила Марина, когда все закончилось.

– И не говори, – отозвался Сергей, – ты не замечала, как только мы соберёмся ловко потрахаться, сразу же откуда-то вылазит орочья морда? Это уже становится какой-то нехорошей традицией. Так и импотентом стать недолго.

Девушка усмехнулась и ответила:

– Значит, как говорят неписи, фортуна у нас такая, – а затем, протяжно зевнув, добавила, – ладно, пойду попробую заснуть. Посторожишь первым? А то я что-то совсем с ног валюсь.

– Погоди, – проговорил парень, беря в руки котомки, – давай спустимся на минуту, есть идея.

Когда они опустились ниже уровня площадки, Сергей высунулся наружу и опять скастовал файербол, но на этот раз, целясь в стоящий на дальнем конце камень. Он едва успел пригнуться, когда отражённый поток пламени пронёсся над его головой. Когда они залезли обратно, пламя уже спало, а каменная площадка ощутимо нагрелась, превратившись в некое подобие тёплого пола.

– Серёжа, какой же ты молодец! – Марина захлопала в ладоши, – дай я тебя поцелую.

Выполнив обещанное, она свернулась калачиком возле тёплого камня и практически мгновенно уснула.

Сергей, немного походив по площадке, остановился у самого её края и окинул взглядом расстилавшуюся перед ним пустыню.

В едва различимых сумерках перед его взором предстали шеренги голых черных скал, и бесконечный песок, покрытый узором запутанных бесформенным хаосом барханов, в котором не было ни порядка, ни закономерности. Наверное, так должна была выглядеть мёртвая поверхность Луны. Растительности нет никакой, ни капли влаги, скалы кажутся только трупами скал, а вся площадь – гигантским могильником.

«Но все-таки в пустыне есть какая-то красота», – подумалось ему, – «как и у любого другого пейзажа. Просто она несколько иная. Непривычная нам. Чужая».

Внезапно её величественная тишина была нарушена звуком выстрела. Сергей насторожился, показалось что ли? Но через некоторое время выстрел повторился, причём, где-то совсем рядом.

Он бросился к спящей девушке и принялся её возбуждённо тормошить.

– Марина, Марина, проснись! Кажется неподалёку стреляли.

Та резко вскочила на ноги, но поняв в чем дело, расслабилась.

– Стреляли? А, наверное, это Саид нам на помощь скачет, – ответила она, протирая глаза.

– Какой ещё Саид? – опешил Сергей.

– Как какой? Из «Белого солнца пустыни», он всегда появляется, если стреляют. Да расслабься ты, – рассмеялась девушка, глядя на его изумлённое лицо, – это камни трескаются. Днём они раскалились от жары, а сейчас резко остывают. Вот и трещат. Все, не мешай спать, – закончила она отворачиваясь.

Второй раз он её разбудил, когда ему показалось, что половина ночи уже прошла. Проделав ещё раз трюк с огнём, на этот раз в полной темноте, и едва не сверзившись при этом со скалы, парень занял освободившееся у камня место и сразу же отключился.

Проснулся он от мягкого прикосновения к своему лицу. Марина зажимала ему рот рукой.

– Просыпайся, только тихо! – прошептала она, прикладывая палец к губам. – Пора выходить, нам ещё полдня идти. Хорошо бы было до жары успеть. И желательно от нашего «паровозика» оторваться.

Близилось утро. Солнце ещё не взошло, но его лучи уже выглядывали из-за горизонта, своим бледно-серым светом разгоняя ночной полумрак и освещая стоянку орков. Бросив взгляд в их сторону, он заметил слабое шевеление. Мобы не спали.

Стараясь не шуметь, они начали собираться. Марина, привязав верёвку к кинжалу, и забив его в трещину каменного пола, сбросила её с противоположного от лагеря мобов края.

С этой стороны скала была практически отвесной, и преследователи не посчитали нужным выставлять там дозоры, полагая, что спуститься в том месте невозможно. К счастью, мысль о том, что это можно осуществить с помощью примитивного альпинистского снаряжения их головы не посетила, открывая беглецам путь к отступлению.

Ещё раз приложив палец к губам, Марина ухватилась за верёвку и рыбкой скользнула вниз. Через некоторое время верёвка дёрнулась, подавая сигнал, что спуск завершён.

Сергей перебросил котомку через плечо, схватился за верёвку двумя руками и, отталкиваясь ногами от поверхности скалы, начал спуск.

Но, то ли он был более неловким, чем девушка, то ли просто более тяжёлым, только когда он упёрся ногой в очередной выступ, тот поддался под его весом, и отколовшийся камень с грохотом покатился вниз.

– Быстрее! – уже не таясь, закричала Марина. – Бежим!

Изо всех сил оттолкнувшись от стены, Сергей заскользил вниз и, достигнув земли, не смог удержаться на ногах, но, сразу же вскочив, бросился вдогонку. Из-за скалы уже выглядывали заинтересовавшиеся непонятным шумом мобы.

– Что будем делать? – спросил он на бегу. – Их слишком много, можем не убежать.

– Да какая разница сколько их, – отозвалась девушка, – скорость от количества не зависит. Беги давай! И береги дыхание, нам ещё не близко.

И они бежали, периодически переходя на шаг, когда становилось совсем невмоготу. Затем, чуть отдохнув и восстановив дыхание, опять переходили на бег, через некоторое время опять отдыхали и снова бежали.

Преследователи, хоть и уступали им в скорости бега, но были неутомимы. Вытянувшиеся в цепочку орки, на своих коротких кривых ножках, с неумолимостью товарного поезда сокращали выигранное ими расстояние.

Казалось, что это нескончаемое чередование ходьбы и бега будет продолжаться целую вечность. Но когда сил практически не оставалось и короткие паузы уже не помогали; а погоня опасно приблизилась, и передовые орки уже дышали им в спины, Марина, прейдя на шаг, тяжело выдохнула:

– Все, можно не спешить. Это уже территория Сфинкса. Орки сюда не сунутся.

– Какого Сфинкса? – поинтересовался Сергей, замедляясь.

– Который проход сторожит и никого не пускает.

Девушка оглянулась назад. Преследователи переходили на шаг и останавливались.

– А нас он пропустит? – поинтересовался парень, но ответа не получил.

Вместо него над пустыней, эхом отражаясь от нависших над ними скал, пронёсся громоподобный рёв:

– Остановитесь путники! Лишь тот сможет пройти мимо меня, чью загадку я не смогу разгадать.

Преследующие их орки мгновенно замерли на месте и, казалось, даже перестали дышать, а Марина, не обращая никакого внимания на грозное предупреждение, двинулась вперёд, к скалам, где на высоком постаменте возлежало каменное чудовище.

– Привет, киса. – Поздоровалась она со сфинксом.

Огромная кошачья голова со скрежетом повернулась в её сторону.

– Леди Муразель, это опять ты, – громогласно констатировал очевидный факт каменный зверь, – условия тебе известны, говори.

– Ползут три черепашки, – громко и чётко начала проговаривать условия загадки Марина, – первая говорит, что спереди её никого, а сзади две. Вторая говорит, что впереди одна и сзади одна. И третья говорит, что впереди одна и сзади одна. Как такое может быть?

Над пустыней опять повисла тишина. Сфинкс надолго задумался. Казалось, что тело его покраснело и вот-вот взорвётся от интенсивной работы мысли в каменной голове. Напряжённое молчание длилось минут десять. Наконец он поднял голову и прогрохотал:

– Я не знаю ответа на эту загадку. Назови свой, леди Муразель.

– Одна из черепашек соврала, – безразличным тоном произнесла та и, потянув спутника за рукав, коротко бросила, – все, пошли.

Они прошли уже почти половину пути по расположенному за львиным туловищем сфинкса каменному ущелью, когда за их спинами раздался оглушительный хохот.

– Ха-ха-ха! Леди Муразель, возвращайся, я буду тебя ждать!

– А что бы было, если бы он отгадал загадку? – поинтересовался Сергей, поёжившись от этого звука.

– Сжёг бы нас, – беспечно пожала плечами его спутница, – у него в глазах что-то типа лазеров. Очень красиво, я один раз видела. Когда первый раз здесь проходила, орки за мной попёрлись. Я-то прошла, а они нет.

Знаешь, какую загадку их главарь загадал? – и не дожидаясь, продолжила, – этот придурок спросил сколько у него пальцев на лапе, а чтобы Сфинкс не догадался, он эту лапу за спину спрятал. Представляешь? – тут она расхохоталась, – Сфинкс, от такой тупости сперва охренел, а потом обиделся и ударил с двух глаз. И по главарю, и по группе поддержки.

Сергея передёрнуло. Как оказалось, это был не безобидный конкурс вопросов и ответов, где в случае неудачи тебе желают попытать счастья в следующий раз, а вполне реальная опасность.

Заметив его изменившееся лицо, Марина продолжила уже серьёзно.

– Хотя, конечно, риск был. Этот путь я стараюсь не использовать и берегу на самый крайний случай. Запас загадок у меня, все-таки, не бесконечный. Обычно я возвращаюсь морем из Претории. Но, сам понимаешь, что в этот раз другого выхода не было.

Тем временем они уже вышли из ущелья и двигались по пустыне. По мере их продвижения природа начала разительно меняться. Это было похоже на картину, которую можно наблюдать, глядя из окошка поезда, следующего из Москвы в Сочи, зимой.

Если в Армавире ещё может лежать снег и стоять морозы, то по мере приближения к Туапсе, снег начинает пропадать, появляется свежая травка. А когда тот подъезжает к морю, там уже вовсю зеленеют пальмы.

Так и здесь, сперва начали появляться небольшие островки высохшей, пожолклой травы. Затем чахлые кустарники и небольшие деревца. Воздух посвежел, в небе показалось несколько белых перистых облачков.

А когда перед ними открылся совершенно потрясающий вид на абсолютно непроницаемую, тянущуюся до самого горизонта бесконечную стену зелёного леса, Марина вскочила на камень и, широко разведя руки в стороны, во всю мощь своих молодых лёгких закричала:

– Эрррафияя!