Земля (сентябрь 2007)

Взрослость тяготит

- В деревне городские вещи горят, как штаны на пьющем мужике!

- Как это?

- А вот не живут городские вещи в деревне. Гляди: купили мы десять лет тому назад со свекром и свекровой по одинаковой стенке. Они в пятиэтажке живут, в пригородном поселке, а мы в своем доме, в деревне, подальше от города. Вы не подумайте, что дом у нас плохой, у нас газ, газовые батареи. Всегда тепло! И все равно - у свекровы стенка, как новая, стоит, а у меня уже облупилась вся, расшаталась. На полировке пятна. Где объяснение? Обратно телевизоры: любой хороший более пяти лет в деревне не работает, то рябью идет, а то и ломается. Директор говорит, у нас напряжение не такое, как в городе. Ну, другое электричество. Правда ли?

Так говорила мне Валентина Богданова, домохозяйка, добрый гений своего приусадебного участка, живая и наблюдательная сорокапятилетняя женщина, живущая в селе Елань под Тобольском.

Правда. Другое электричество разлито в деревенском воздухе, и напряжение жизни другое. Природа повседневности иная.

- В городе понарошку можно жить, вчерне, а в деревне все всерьез, - говорит Валентина, обдумывая жизненную пропасть, разделяющую Елань и Тюмень (пропасть эта чувствуется ею и осознается как нравственное превосходство деревни). - У меня мама про тех, кто в город уезжал, так говорила: «Расти не хочет!»

- Но ведь в городе именно что растут. Профессионально, например. Имущественный рост наблюдается.

- Растут, да не вырастают. В городе что? Жена надоела - другую нашел. С работой что-то не сложилось - другую нашел. Соседям ты не пришелся по душе - да и ладно, подумаешь! Другие друзья найдутся. А в деревне живешь набело: раз ошибешься, нипочем потом не исправишь. Если люди подумали о тебе плохо, нипочем хорошо уже думать не будут.

Валентина Богданова считает городскую жизнь ребяческой, инфантильной. Только в деревне, по ее мнению, сохранилось взрослое, ответственное отношение к жизни. В городах культ юности, в деревнях старшинство до сих пор признается безусловным преимуществом. В городах все пользуются покупной идеологией, а в деревнях она самодельная.

А что плохо многие деревни живут - что ж, взрослость тяготит.

Самые взрослые люди страны, по мнению Богдановой, - деревенские женщины. Уж они-то стоят на последнем рубеже. Им отступать некуда, позади дети.

Богдановой вторит Анна Андреевна Кузьмина (колхоз «Красный дуб-борец» Середкинского района Псковской области): «А ребенок появится… ребенок - это петля на шее матери. Мужику што, он газету взял, сидит, а ты как хошь. Сколько им доказывала: если ты, мужик, если бы ты был баба, родил бы ты, кормил бы ты, сидел бы до ночи недосыпал, что бы ты стал делать? Как бы ты стал жить-то? Ну, был бы женщиной. Перевернулся бы, я тебя переворачиваю сейчас? А они говорят: а никак. Я бы все бросил и ушел бы».

«Дети на тебя смотрят. Я прямо не могу, когда на меня дети смотрят. Они же жалкие - им хочется, а сами не могут взять, вырастить, заработать. И там уж все равно, хлеба просят или туфель новых, все одно жалко». А это Нина Васильевна Крупевич (село Край Смоленской области).

И Нина Васильевна, и Валентина Богданова, и Анна Андреевна Кузьмина живут в деревнях и селах, и это их голоса уже почти не слышны в общем умственном потоке современной нам жизни. Треть населения России живет в «сельской местности»; 20 миллионов 287 тысяч женщин (при желании) могут называть себя русскими крестьянками ХХI века. Однако интерес к деревенской жизни катастрофически низок. Ни в газете, ни в куплете не отыщешь русской крестьянки - а между тем Л. Н. Денисова, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, путем многолетних исследований доказала, что именно деревенская женщина (причем возраста зрелости, предпенсионного и пенсионного) кормит сейчас страну. «В современной России основное влияние на аграрный бюджет оказывает личное подсобное (женское с привлечением мужского труда) хозяйство. 53,8% всей сельскохозяйственной продукции производят около 16 миллионов семей, имеющих приусадебные участки средней площадью 0,4 га, и 19 миллионов коллективных и индивидуальных садово-огородных участков средней площадью 0,9 га. А значит, с 2003 года основная доля сельскохозяйственной продукции (кроме зерновых) произведена на личных подсобных хозяйствах женскими руками».

Какая же она сейчас, кормилица России? Воспользуюсь собственными записями и материалами блестящего российско-британского социологического проекта под руководством профессора Теодора Шанина.