Зеркало треснуло

Глава двадцать первая

На следующий день к мисс Марпл зашел инспектор Крэддок — уставший и разочарованный.

— Присаживайтесь и устраивайтесь поудобнее, — сказала ему мисс Марпл.

— Видно, вы очень напряженно работали в последнее время.

— Не люблю поражений, — признался Крэддок.

— Два убийства за одни только сутки! Да, похоже, я ничего не понимаю в своем деле. Угостите меня чаем, мисс Марпл. Дайте мне хлеба с маслом и успокойте меня своими воспоминаниями о прежней жизни в Сент-Мери-Мид.

Мисс Марпл сочувственно прищелкнула языком:

— Не надо так говорить, дорогой мой мальчик, и потом, на мой взгляд, чай с хлебом — это не совсем то, что вам нужно. Мужчинам в вашем состоянии требуется нечто более крепкое.

— Мисс Марпл произнесла слово «мужчинам» так, как некоторые обычно описывают иноземных пришельцев.

— Я посоветовала бы вам выпить виски с содовой.

— В самом деле, тетя Джейн? Ну что ж, я не против.

— Я сама вам налью, — заявила мисс Марпл, вставая.

— О нет, пожалуйста, не беспокойтесь. Предоставьте это мне или мисс… как ее зовут?

— Но ведь нам не хочется, чтобы мисс Найт суетилась здесь? — заметила мисс Марпл.

— Она принесет мне чай не раньше, чем через 20 минут, так что у нас есть время спокойно поговорить. Вы правильно сделали, войдя в дом через дверь в гостиной, а не через парадный вход. Мы какое-то время сможем поговорить, слава богу, без помех. Она прошла к буфету, открыла его, достала бутылку, сифон с содовой и стакан.

— Ваш дом полон сюрпризов, — восхитился Дэрмот Крэддок.

— Я понятия не имел, что хранится у вас в буфете. А вы случайно не тайная алкоголичка, тетя Джейн?

— Ну, ну, — погрозила ему пальцем мисс Марпл.

— Я никогда не была поборницей абсолютной трезвости. При потрясении или несчастных случаях крепкие напитки в небольших дозах иногда просто незаменимы. Или еще в случае внезапного прибытия знакомых джентльменов. Прошу вас, — мисс Марпл вручила ему наполненный стакан с видом спокойного торжества.

— И не нужно так шутить. Сидите спокойно и отдыхайте.

— Удивительные жены, должно быть, были во времена вашей молодости, — пробормотал Дэрмот Крэддок.

— Я уверена, дорогой мой юноша, что в те годы было очень мало молодых женщин, которые могли бы вам понравиться. Они весьма отставали от мужчин по части интеллекта, и почти никто из них не имел университетского диплома.

— Есть вещи, которые мы предпочитаем университетским дипломам, — возразил Дэрмот.

— Например, умение определить, когда мужчине хочется виски с содовой.

Мисс Марпл одарила его ласковой улыбкой.

— Прошу вас, — сказала она, — расскажите мне все. Или, по крайней мере, то, что можете мне рассказать.

— Я полагаю, что вы знаете об этом не меньше меня, а может быть, и больше. Мне хотелось бы расспросить вас о вашей телохранительнице мисс Найт. Вы случайно не думаете, что именно она убийца?

— С какой стати я должна подозревать мисс Найт? — в удивлении спросила мисс Марпл.

— С такой, что против нее нет абсолютно никаких улик, — объяснил Дэрмот.

— Ведь именно по такому принципу вы находите виновного?

— Совсем нет, — живо возразила мисс Марпл.

— Я всегда говорила, и не только вам, дорогой мой Дэрмот, — если я могу вас так называть, — что преступником, как правило, оказывается тот, на которого падают самые очевидные улики. Как часто в преступлении подозревают жену или мужа, и как часто эти подозрения оправдываются.

— Вы имеете в виду Джейсона Радда?

Крэддок покачал головой.

— Этот человек обожает Марину Грегг.

— Я говорила в принципе, — с достоинством произнесла мисс Марпл.

— Сначала мы искали убийцу миссис Бедкок. Первым на подозрении у нас был, естественно, ее муж. Затем мы пришли к выводу, что на самом деле убить хотели Марину Грегг. Мы снова начали искать человека, который мог бы жаждать ее смерти, и при этом мы вновь начали с мужа. Ведь никакого сомнения в том, что мужья зачастую желают избавиться от своих жен, хотя в большинстве случаев они не проводят свои желания в жизнь. Я, однако, согласна с вами, дорогой мой юноша, что Джейсон Радд действительно всем сердцем любит Марину Грегг. Не исключено, конечно, что все это — очень талантливое притворство, но я так не думаю. И кроме того, у него нет абсолютно никаких мотивов для убийства. Если б он захотел жениться на другой, ничего не могло быть проще. Разводы, должна заметить вам, вторая сторона жизни кинозвезд. Финансовая сторона здесь тоже не играет роли. Джейсон Радд далеко не беден. Он, насколько мне известно, сделал отличную карьеру. Так что нам придется забыть о муже и идти дальше. Это, конечно, сложно. Очень сложно.

— Да, — сказал Крэддок, — для вас это должно быть особенно сложно, так как этот киномир вам наверняка совершенно неизвестен. Вряд ли вы знаете о его склоках и скандалах.

— Мне об этом известно больше, чем вы думаете, — возразила мисс Марпл.

— Я очень внимательно просмотрела ряд номеров «Личной жизни кинозвезд», «Жизни кино», «Новостей экрана» и «На темы кино».

Дэрмот Крэддок от души рассмеялся.

— Должен признаться, — заметил он, — что мне доставляет огромное удовольствие видеть, как вы сидите здесь и рассуждаете о круге своего чтения.

— Мне это показалось очень забавным, — сказала мисс Марпл, — хотя, должна признаться, эти журналы составлены довольно плохо. Особенно меня разочаровало то обстоятельство, что все, напечатанное там, ничем не отличается от той чепухи, что печаталась в дни моей молодости, — «Светские новости», «Все о женщине» и тому подобное. Масса сплетен, всяких скандалов, тщетных попыток разобраться, кто в кого влюблен, и так далее. Практически то же самое ежедневно видишь в Сент-Мери-Мид. Да и в Жилмассиве тоже. Я хочу сказать, что человеческая природа везде и всегда одна и та же. Однако возвратимся к нашему делу. Кто же мог желать смерти Марины Грегг? Желать так сильно, что, потерпев неудачу в первый раз, продолжал посылать угрожающие письма и повторял попытки убить ее. Это может быть кто-нибудь, кто немного… — она выразительно постучала пальцем по лбу.

— Да, — согласился Крэддок, — похоже, все указывает имени на это. Главное, нелегко найти такого человека.

— О да, я знаю. У моей старой подруги, миссис Пайк, одного из сыновей зовут Альфред. Удивительно умным и нормальным, до безумия обыкновенным казался этот мальчик. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. А потом вдруг выяснилось, что он абсолютно ненормален и даже смертельно опасен. Сейчас он находится в психоневрологической клинике Фервейза и, как мне передавала миссис Пайк, вполне счастлив и доволен. Там его все прекрасно понимают, а врачи считают его случай необычайно интересным. Сами понимаете, это ужасно льстит его самолюбию. Да, все кончилось вполне благополучно, но нужно помнить, что миссис Пайк едва избежала смерти.

Крэддок попытался мысленно провести параллель между кем-нибудь из окружения Марины Грегг и сыном миссис Пайк.

— Теперь относительно итальянца-дворецкого, — продолжала между тем мисс Марпл, — того, которого убили. Насколько мне известно, в день своей смерти он ездил в Лондон. Удалось ли выяснить, что он там делал… конечно, если вы вправе рассказать мне об этом, — добавила она для очистки совести.

— Джузеппе приехал в Лондон в 11.30 утра, — ответил Крэддок.

— Никому не известно, что он там делал до 13.45, затем он посетил банк и положил на свой текущий счет 500 фунтов наличными. История о том, что он якобы собирался навестить больного родственника, не подтвердилась. Ни к кому из своих родственников он не заходил.

Мисс Марпл одобрительно кивнула.

— Пятьсот фунтов, — заметила она.

— Это большая сумма, не правда ли? Осмелюсь предположить, что за ней должны были последовать и другие вклады, а вам как кажется?

— Похоже на это.

— Это были, вероятно, все наличные деньги, которые смог собрать человек, ставший для Джузеппе объектом шантажа. Дворецкий мог удовлетвориться этим или же, что более вероятно, мог расценить это как первый взнос. В таком случае его жертва обещала достать ему в ближайшее время более крупные суммы. Это говорит о том, что убийцей вряд ли был человек в стесненных обстоятельствах. Это также исключает всех, живущих на свой заработок, — работников киностудии, слуг, садовников. Если только, конечно, — заметила мисс Марпл, — человек, которого шантажировал Джузеппе, не является подручным другого человека, отсутствовавшего в это время. Отсюда визит в Лондон.

— Пожалуй, так. В Лондоне у нас Ардвик Фенн, Лола Брустер и Марго Бенс. Все трое были на приеме в день праздника. Любой из них мог встретиться с Джузеппе в заранее условленном месте между 11.30 и 13.45. Ардвика Фенна в это время не было в конторе, Лола Брустер выходила делать покупки, а Марго Бенс не было в студии. Кстати…

— Да? — встрепенулась мисс Марпл.

— Вы что-то хотите мне сказать?

— Вы спрашивали меня о детях. О тех, кого усыновила Марина Грегг до того, как узнала, что у нее самой будет ребенок.

— Да, спрашивала, и что же.

Крэддок рассказал ей, что ему удалось узнать.

— Марго Бенс, — тихо произнесла мисс Марпл.

— У меня с самого начала было предчувствие, что дети имеют какое-то отношение к этому делу…

— Но я не могу поверить, что спустя столько лет…

— Конечно, очень трудно поверить в это, но много ли вы, дорогой мой Дэрмот, знаете о детях? Вспомните свое собственное детство, и вы наверняка припомните какой-нибудь случай, какое-нибудь событие, которое вызвало у вас взрыв чувств, совершенно не соответствующих действительной значимости этого события. Какое-нибудь разочарование или страстное возмущение, равного которому с тех пор у вас не было? Знаете, есть одна очень умная книга — ее написал великолепный писатель, мистер Ричард Хьюз. Я забыла ее название, там рассказывалось о детях, которые пережили ураган. О да, ураган на Ямайке. Что особенно им запомнилось, так это кошка, которая в страхе металась по комнате. Это единственное, что осталось у них в памяти. И позднее весь ужас, весь страх, все нервное напряжение, которое они пережили во время урагана, воплотилось для них в этой кошке.

— Странно, очень странно, — задумчиво пробормотал Крэддок.

— Что тут странного? Может быть, это вам что-нибудь напомнило?

— Да, я вспомнил о том, как умерла моя мать. Мне было тогда лет пять. Пять или шесть. Я обедал в детской, ел пудинг с джемом. Мне очень нравился такой пудинг. И вдруг вбежал кто-то из слуг и сказал моей гувернантке: «Какой ужас! Миссис Крэддок упала с лестницы и скончалась…» И теперь, когда бы я ни вспомнил о смерти матери, знаете, что прежде всего возникает передо мной?

— Что?

— Тарелка с джемовым пудингом. Я вижу его отчетливо и даже вижу, как джем вытекает с одной стороны пудинга. Я помню, что в ту минуту я не заплакал и не сказал ни слова, я просто сидел, уставившись на этот пудинг. И знаете, до сих пор, стоит мне только где-нибудь в магазине, в ресторане, в каком-нибудь доме — увидеть пудинг с джемом, как на меня накатывает волна ужаса и отчаяния. Иногда я даже не могу понять, почему так происходит. Это не кажется вам странным?

— Нет, — возразила мисс Марпл.

— Это вполне естественно, я бы сказала. Более того, это навело меня на одну мысль…

Открылась дверь, и мисс Найт внесла поднос с чаем.

— О господи! — воскликнула она.

— У нас, оказывается, гости. Очень мило. Как поживаете, инспектор Крэддок? Сейчас я принесу вторую чашку.

— Не беспокойтесь, — крикнул ей вдогонку Дэрмот.

— У меня здесь есть кое-что получше.

Уже удалившаяся мисс Найт внезапно просунула голову в дверь.

— Нельзя ли вас побеспокоить на минуту, мистер Крэддок.

Дэрмот присоединился к ней в холле. Они вошли в столовую, и мисс Найт осторожно прикрыла дверь.

— Вы должны быть очень осторожны, — прошептала она.

— Осторожен? Я не понимаю вас, мисс Найт.

— С нашей бедной старушкой. Она постоянно вами интересуется, а ей вредно тревожить себя всякими там убийствами и тому подобными неприятными делами. Мы ведь с вами не хотим, чтобы она нервничала и видела дурные сны. Она очень стара и больна, ей нужно вести очень спокойную жизнь. Я уверена, что все эти разговоры об убийствах и гангстерах очень, очень плохо на нее влияют.

Дэрмот со слабой улыбкой взглянул на нее.

— Я не думаю, — спокойно сказал он, — что какие-нибудь разговоры об убийствах могут чрезмерно возбудить или потрясти мисс Марпл. Могу вас заверить, дорогая мисс Найт, чо мисс Марпл может размышлять об убийствах, внезапных смертях и всякого рода преступлениях с огромным самообладанием и без всякого ущерба для себя.

Крэддок вернулся в гостиную. Мисс Найт, что-то возмущенно бормоча себе под нос, последовала за ним. Во время чаепития она без умолку болтала о политике, о всякой чепухе, какая только могла прийти ей в голову. Когда она, наконец, унесла посуду и закрыла за собой дверь, мисс Марпл глубоко вздохнула.

— Наконец-то мы сможем отдохнуть, — произнесла она.

— Надеюсь, я не убью когда-нибудь эту женщину. Теперь послушайте, Дэрмот, мне нужно кое-что у вас узнать.

— Да? Что именно?

— Я хочу еще раз во всех подробностях услышать о том, что произошло в день праздника. Сперва пришла миссис Бантри, за ней викарий. Вслед за ними прибыли мистер и миссис Бедкок, Марина Грегг приветствовала их, а на лестнице в это время уже были мэр с женой, Ардвик Фенн, Лола Брустер, журналист из Мач-Бенгэм и Марго Бенс, девушка-фотограф. Последняя, как вы говорили, стояла у стены и фотографировала. Вы видели какие-нибудь из сделанных ею фотографий?

— Да, я даже принес одну из них показать вам.

Дэрмот достал из кармана снимок. Мисс Марпл внимательно его исследовала. В центре стояла Марина Грегг, а чуть позади

— Джейсон Радд Спиной к фотоаппарату стояли Артур Бедкок, от смущения прикрывавший лицо рукой, его жена пожимала руку Марины Грегг и что-то ей говорила. Марина не смотрела на миссис Бедкок. Она смотрела куда-то через ее плечо, не прямо в камеру, а чуть влево.

— Очень интересно, — заметила мисс Марпл.

— Если вы помните, взгляд Марины Грегг называли застывшим. Что ж, судя по фотографии, очень похоже. Но я бы не сказала, что это взгляд, застывший от страха, хотя страх может проявляться и таким образом. Нет, это не страх, а, скорее, потрясение. Дэрмот, дорогой мой юноша, я хочу, чтобы вы в точности рассказали, что говорила Хеся Бедкок Марине Грегг в тот вечер. Общий смысл всей истории мне, конечно, известен, но мне хотелось бы знать точные слова. Я полагаю, у вас есть показания очевидцев.

— Да, — Дэрмот кивнул.

— Вашей подруги миссис Бантри, затем Джейсона Радда и Артура Бедкока. Их показания, правда, в некоторых деталях расходятся, но общий смысл их, как вы говорите, один и тот же.

— Это мне известно. Как раз об этих расхождениях мне и хотелось бы услышать. Мне кажется, это может нам помочь.

— Не понимаю, каким образом, — заметил Дэрмот, — хотя вам это, возможно, и поможет. Миссис Бантри передает эту историю подробнее других. Насколько я помню… Впрочем, подождите, у меня с собой есть записи…

Он достал из кармана небольшую записную книжку и просмотрел ее.

— Слово в слово я ее, конечно, не записывал. Так, общие заметки. По словам миссис Бантри, миссис Бедкок была очень оживлена, весела и довольна собой. Вот что она сказала: «Не могу даже выразить словами, какое это счастье для меня вновь встретиться с вами. Вы, наверное, этого не помните, но мы встречались с вами на Бермудах много лет назад. У меня была тогда ветрянка, но я специально встала с постели, чтобы увидеть вас. Вы дали мне свой автограф. Это был один из самых счастливых дней моей жизни. Я его никогда не забуду».

— Так, понятно, — сказала мисс Марпл.

— Она упомянула о месте, но не о дате, не так ли?

— Совершенно верно.

— А что говорит Джейсон Радд?

— Джейсон Радд? По его словам, миссис Бедкок сказала его жене, что однажды, когда у нее был грипп, она специально встала с постели, чтобы встретиться с Мариной, и что она до сих пор хранит ее автограф. Он, как видите, выразился короче вашей подруги, но суть та же.

— Он упомянул о времени и месте?

— Нет. Пожалуй, нет. Кажется, он грубо заметил, что это произошло лет десять-двенадцать назад.

— Понятно. Ну, а мистер Бедкок?

— Мистер Бедкок сказал, что Хеся была чрезвычайно возбуждена и восхищена встречей с мисс Грегг, что она была большой поклонницей Марины и рассказала ей, как когда-то в молодости, больная, она встала с постели, встретилась с мисс Грегг и получила ее автограф. Он не запомнил подробностей, так как все это случилось явно задолго до того, как он на ней женился. Мне показалось, что он не придает вообще никакого значения всей этой истории.

— Понятно, — вновь повторила мисс Марпл.

— Да, понимаю…

— И что же вы понимаете? — спросил Крэддок.

— Не очень много, как мне хотелось бы, — откровенно призналась мисс Марпл, — но я чувствую, что, если б я только знала, зачем она испортила свое новое платье…

— Кто? Миссис Бедкок?

— Да. Это кажется мне таким странным, таким необъяснимым, если только… ну, конечно… О, боже мой, какая же я, должно быть, бестолковая.

В комнату вошла мисс Найт и зажгла свет.

— Думаю, нам хочется, чтобы здесь было посветлее, — весело заметила она.

— Да, кивнула мисс Марпл, — вы абсолютно правы, мисс Найт. Это именно то, что нам нужно. Больше света. Именно то, что нужно.

Так или иначе свидание наедине было прервано, и Крэддок встал.

— На прощание я прошу вас сказать мне только одно, мисс Марпл. Какое воспоминание из прошлого так взволновало вас сейчас?

— Всем вам нравится смеяться над этим, — сказала мисс Марпл, — но, признаться, на этот раз вы правы. Я вспомнила о горничной Лористонов.

— О горничной Лористонов? — заинтригованно спросил Крэддок.

— Она, как это принято, записывала все, что говорили по телефону, но делала это с большим трудом. Смысл сказанного она обычно понимала правильно, — но способ, каким она записывала эти сообщения, оставлял желать лучшего. Тем более что ее правописание хромало. В результате произошло несколько неприятных инцидентов. Я помню только один из них. Некий мистер Бэрроуз позвонил по телефону и попросил передать хозяевам, что он разговаривал с мистером Элвастоном по поводу сломанного забора, но тот заявил, что в его обязанности не входит чинить этот забор. В ее переложении это выглядело примерно так: мистер Бэрроуз просил передать, что мистер Элвастон сказал, что чинить забор не его дело, так как он находится не на его территории, и он хочет знать, не было ли таких прецедентов раньше, чтобы установить точно, должен ли он чинить его или нет и стоит ли ему и в дальнейшем обращаться к нему за советом. И сам черт не разберет, где в этом послании мистер Бэрроуз, где мистер Элвастон, а где забор!

— Если вы говорите о горничных, — заявила мисс Найт, хихикнув, — это было, очевидно, очень давно. Я уже много лет ничего не слышала о них.

— Это было много лет назад, — согласилась мисс Марпл, — но человеческая природа с тех пор мало изменилась. Ошибки делаются те же, что и раньше. О боже, — добавила она, — как я рада, что эта девушка в Барнемауте, где находится в полной безопасности.

— Девушка? Что еще за девушка? — спросил Дэр-мот.

— Портниха. Та самая, которая навещала Джузеппе за день до его смерти. Как же ее зовут? Глэдис, кажется.

— Глэдис Диксон?

— Да, ее так зовут.

— Вы говорите, она в Барнемауте? Откуда вам это известно?

— Как же, — сказала мисс Марпл, — ведь я сама послала ее туда.

— Что?

— Дэрмот уставился на нее.

— Вы? Но почему?

— Я сходила навестить ее, дала ей немного денег, попросила уехать куда-нибудь и не писать домой.

— Но почему вы, ради бога, это сделали?

— Потому что я не хотела, чтобы ее убили, конечно, — сказала мисс Марпл и спокойно взглянула на него.