Зимняя роза

Глава 2

Входная дверь тихо закрылась, но Ирене и ее отцу показалось, что ударил гром. От неожиданности Звери прервал свою гневную проповедь на полуслове, челюсть его отвисла: он с ужасом осознал, что ушел не только Кристофер Ситон, но и Сайлес Чемберс. Со стоном отчаяния Звери повернулся к дочери и всплеснул руками.

— Видишь, что ты наделала! Из-за твоей проклятой глупости мы потеряли еще одного! Чертова девчонка! Лучше скажи мне, зачем ты впустила этого мерзавца в мой дом, или я сейчас пройдусь кнутом по твоей спине!

Ирена потерла руку повыше локтя, где остался след пальцев отца. Взглянув на пустой крючок возле двери, где раньше висел редингот, она подумала, что, слава Богу, избавилась от этого наглеца. Ничуть не меньше ее радовало, что и Сайлес предпочел за лучшее удалиться. Тем не менее где-то в глубине у нее вдруг возникло ощущение потери, словно что-то восхитительно-приятное, на мгновение осенившее ее унылые дни, навсегда ушло из ее жизни. Она вновь попыталась объяснить отцу случившееся:

— Отец, произошла ошибка. Я никогда раньше не видела Кристофера Ситона, а когда вы с Фэррелом описывали его, его облик казался совсем иным. Ты сказал, что приедет Сайлес Чемберс, и когда этот человек пришел, я решила, что это он. — Она прикусила губу. Но и этот мерзавец хорош! Так обвести ее вокруг пальца!

Звери чуть не плакал.

— Мой заклятый враг идет с моей дочерью в спальню, и только одному Богу известно, что там произошло. А она говорит мне, что это ошибка. Простая ошибка.

Ирена в отчаянии топнула ногой.

— Это все из-за Фэррела, папа! Он ввалился пьяный и растянулся на полу. Прямо там, где ты стоишь! А мистер Чем… то есть мистер Ситон любезно отнес его наверх и уложил на кровать.

Звери буквально зарычал, и глаза его засверкали.

— Ты позволила этому душегубу прикоснуться к несчастному Фэррелу?

— Он не сделал ему больно. — Ирена в смущении отступила. — Это мне было больно, — пробормотала она себе под нос.

Ее ответ не смягчил Звери.

— Боже! Послушать тебя, так он просто святой! Он не сделал ему больно! — передразнил он ее визгливым голосом и указал пальцем на дверь. — Этот дьявол сначала подстрелил моего бедного Фэррела, а теперь утешает тебя.

Ирена чуть не задохнулась.

— Утешает? Отец! Мы уложили Фэррела в постель, а когда спускались по лестнице, я оступилась и он подхватил меня. Иначе я бы упала! Вот и все, папа!

— Этого достаточно! — Звери всплеснул руками, потом заложил их за спину и принялся расхаживать перед камином. — Этого достаточно, — повторил он не оборачиваясь. — Благородный мистер Чемберс собственными глазами увидел свою суженую в объятиях другого мужчины. И теперь он уже, наверное, на полпути в Йорк.

Ирена тяжело вздохнула.

— Отец, Сайлес Чемберс никогда не был моим суженым. Он всего лишь один из твоих бесценных претендентов.

Звери печально покачал головой.

— С каждым днем их все меньше и меньше. Не имея приданого, не так-то просто убедить кого-нибудь, что ты завидная невеста. — Он снова разгорячился. — Это все твои возвышенные идеи о браке! Ты говоришь, что хочешь уважать и любить своего супруга! На самом деле это только предлог, чтобы отказывать. Я приводил к тебе самых лучших, а ты все равно не соглашалась.

— Самых лучших? — воскликнула Ирена. — Говоришь, самых лучших? Ты приводил толстозадых, полуслепых, еле передвигающих ноги стариков или худых как палка, с бородавками на щеках. И ты еще говоришь, что это самые лучшие?

Эвери остановился и с горьким укором посмотрел на дочь.

— Это были холостяки с хорошей репутацией и благородным происхождением — и, разумеется, с толстым кошельком.

— Отец, — взмолилась Ирена, — приведи мне молодого красивого мужчину, и я буду заботиться о тебе до последних дней.

Он уставился на нее выпученными глазами и встал в позу проповедника.

— Дочь моя, теперь я понял, насколько ты заблуждаешься.

Если бы рядом был стул, Ирена бы в отчаянии опустилась на него. А так ей оставалось лишь стоять и слушать.

— Сейчас я дам тебе несколько мудрых советов. — Для вящей убедительности Эвери ткнул в сторону дочери пальцем. — В мужчине есть кое-что более важное, чем красивое лицо или широкие плечи. И если он этого лишен… Возьмем, к примеру, твоего бесценного мистера Ситона.

Услышав это имя, Ирена вспыхнула: как же искусно он провел ее!

— …На все есть Божья воля.

Ирена еле заметно кивнула и постаралась забыть об уязвленной гордости.

— Конечно, портовые шлюхи будут рады оказаться в объятиях любого богатого денди, но порядочной девушке не следует иметь дело с такими людьми. Он сделает ей ребенка, забыв о такой малости, как обещание жениться. Но даже если ты вырвешь из него клятву, в чем я сильно сомневаюсь, то, когда ты ему надоешь, он под тем или иным предлогом все равно бросит тебя. Эти красивые петухи все такие. Они больше всего гордятся тем, что у них в штанах, словно это самое главное.

Ирена покраснела до корней волос, вспомнив, к чему недавно был прикован ее взгляд. Да, она точно такая же, как и те, о которых говорит отец.

— Надо признать, что Ситон мог бы считаться довольно красивым, если бы не тяжелая нижняя челюсть. — Эвери потер костяшками пальцев собственный двойной подбородок. — Но для тех, кто разбирается в людях, очевидно, что он холодный человек. Это видно по глазам.

Ирена вспомнила, с какой теплотой смотрели на нее его зеленые глаза, и усомнилась в правдивости наблюдений отца. В глазах Кристофера Ситона светилась жизнь — этого нельзя было не заметить.

— Он обманщик и мерзавец, — продолжал Эвери, — и мне жаль девушку, которая выйдет за него замуж.

И хотя Ирена всей душой ненавидела этого человека, она снова не могла согласиться с отцом. Несомненно, жене Кристофера Ситона скорее можно будет позавидовать.

— Не стоит так переживать, папа. — Она натянуто улыбнулась. — Я больше никогда не попадусь в сети мистера Ситона.

Закончив разговор, Ирена поднялась по лестнице и на мгновение остановилась возле комнаты Фэррела. Из-за двери по-прежнему доносился храп. Можно не сомневаться, что ее брат проспит весь день, а когда настанет ночь, отправится на очередную попойку.

Она нахмурилась. В холле стоял слабый запах мягкого мужского одеколона, и на какое-то мгновение Ирена мысленно увидела перед собой сверкающие зеленые глаза. Она тряхнула головой, чтобы прогнать видение, но тут ее взгляд остановился на верхней ступеньке. Воспоминание о том, как он поддержал ее, заставило Ирену вздрогнуть. Она снова почувствовала прикосновение его сильных рук и мускулистой груди.

Лицо Ирены вспыхнуло. Вбежав в свою комнату, она бросилась на кровать. Она глядела в мокрое от дождя окно, а в ее ушах звучал бархатистый голос Кристофера Ситона.

Со стоном перевернувшись на спину, она уставилась на потрескавшийся потолок, но и это не принесло ей утешения.

Звери тем временем в расстроенных чувствах бродил по гостиной. Найти состоятельного мужа для дочери оказалось самой трудной задачей, с которой он до сих пор сталкивался. По иронии судьбы, когда Сайлес Чемберс наконец загорелся мыслью получить в жены молодую и красивую девушку, появился этот мошенник Ситон. Словно он до сих пор мало причинил вреда их семье.

— Проклятие! — Подойдя к столу, Эвери стукнул по нему кулаком и отхлебнул виски. Затем он снова принялся безутешно бродить по комнате, проклиная свою судьбу. — Чертовское невезение!

У него хорошо шли дела на службе у его величества, пока он во время сражения с ирландскими повстанцами случайно не спас барона Ротсмана. Барон в знак благодарности уговорил стареющего капитана уйти в отставку и присоединиться к его свите при дворе в Лондоне. Под покровительством влиятельного барона он быстро продвигался по служебной лестнице.

Глаза Эвери затуманились, и он сделал еще пару глотков виски.

Это было восхитительное время: бесконечная вереница встреч, совещаний, а по вечерам балов и светских раутов. Там-то однажды и появилась белокурая, недавно овдовевшая красавица безупречного происхождения, и хотя ее глаза были всегда печальны, она не отвергла ухаживаний слегка седеющего Флеминга. Эвери узнал, что ее первый муж, ирландский повстанец, был казнен вскоре после их свадьбы. К этому моменту Эвери был настолько ослеплен этой женщиной, что уже не думал о ней как о жене врага и склонил ее выйти за него замуж.

У них родился ребенок, девочка, ничуть не похожая на свою белокурую мать, а двумя годами позже — мальчик с каштановыми волосами и веснушчатым, как у отца, лицом. Через год после рождения сына Эвери Флеминг снова продвинулся по службе. Последняя должность потребовала от него достоинств гораздо больших, чем те, которые у него имелись, но она ввела Эвери в частные клубы лондонской элиты и приобщила к играм в карты и высоким ставкам, обычным для завсегдатаев роскошно задрапированных стен. Эвери неустрашимо бросился в новую жизнь, не ведая, что его ждет в финале. Несмотря на предостережения жены, он много играл и швырял деньги направо и налево.

Его скандальное поведение за карточным столом и нежелание работать доставляли барону Ротсману столько неприятностей, что он в конце концов отказался от своего подопечного. Анджеле Флеминг пришлось стать свидетелем того, как ее состояние постепенно таяло. Наконец единственным приданым для дочери осталось только то, чего у нее нельзя было отнять: образованность и умение ладить с людьми.

— Проклятая глупость! — простонал Эвери. — С деньгами этой женщины… Господи, я до сих пор мог бы жить в Лондоне!

Уволенный с должности несколько лет назад, он был выслан в Северную Англию и там назначен мэром городка Мобри. Лорд Толбот лично проинструктировал его о несложных и весьма ограниченных обязанностях. Оставив Лондон, Эвери оставил и неоплаченными свои долги, не считая нужным беспокоиться о них, потому что на севере его никто не найдет. Это была возможность начать все сначала с неиспорченной репутацией и почти чистой совестью.

Потом Анджела умерла, и он оказался ненадолго выбитым из колеи. Игра в карты вроде бы помогала ему пережить потерю, и очень скоро у него вошло в привычку проводить уик-энды вместе с Фэррелом в Уэркингтоне, а раз или два в неделю встречаться с дружками за карточным столом в гостинице Мобри. Отчаянно нуждаясь в деньгах, он часто отправлялся в порт в поисках нового партнера с толстым кошельком. Может, несколько матросов и заподозрили, что своему везению в карты он больше обязан ловкости пальцев, чем судьбе, но не отважились сказать об этом вслух. Надо признать, что он прибегал к своему умению, только если ставки были достаточно высоки. Он ругал себя за то, что не был осторожен в тот день, когда Кристофер Ситон спросил разрешения присоединиться к игре. Морских капитанов обычно было легко обвести вокруг пальца, но Ситон оказался не из их числа. Он, скорее, походил на щеголя-денди. Его речь была точна и изысканна, как у лорда, а манеры безупречны.

Размер кошелька янки поразил Звери, и он вознамерился вытянуть из него внушительную сумму. Его кровь вскипела от возможности потягаться с таким состоятельным джентльменом. Каков бы ни был исход, игра обещала стать захватывающей даже для тех, кто просто наблюдал за ней. Моряки и их подружки столпились вокруг стола. Сначала Звери играл честно, позволяя картам лечь так, как распорядится судьба, но, когда ставки возросли, стал готовить победу. Его партнер не поднимал глаз, загорелое лицо было спокойно и сосредоточенно. Поэтому, когда Ситон внезапно потянулся через стол и ловким движением выхватил у него из кармана тщательно припрятанные карты, Звери остолбенел от изумления. Думая, как лучше выпутаться из этого положения, он с глупым видом озирался по сторонам и молол какую-то чушь. Его бурные протесты никого не убедили, и, хотя он взывал о поддержке, никто, кроме Фэррела, влетевшего в этот момент в помещение, не бросился защищать его честь. Никогда не отличавшийся особой рассудительностью, Флеминг-младший тут же вызвал незнакомца на дуэль.

Звери помрачнел. Из-за его беспечности у сына теперь не действует рука, но как он мог признаться в этом кому-нибудь, кроме себя? Он надеялся, что Фэррел убьет янки и вопрос о долге будет тем самым решен. Он проиграл этому негодяю две тысячи фунтов! Почему на этот раз дела пошли так скверно? Почему Фэррел не убил его? Пусть Ситон и владеет флотилией, но никто в Англии не стал бы о нем горевать. Он здесь чужой. Проклятый янки!

Лицо Звери исказилось от злости, когда он вспомнил моряков с корабля «Кристина», которые открыто смеялись над ним и уважительно называли его противника «мистер Ситон». Они так бурно радовались победе своего капитана, что Звери был почти уверен, что они сейчас затеют потасовку. Молва о том, что Звери попался на обмане, разлетелась быстрее, чем чума, и с этого момента его стали преследовать кредиторы, требуя, чтобы он оплатил старые векселя.

Плечи Звери уныло поникли.

— Что теперь делать бедному, несчастному отцу? Изувеченный сын! Капризная дочь! Как нам сводить концы с концами? — простонал он.

Затем, взяв себя в руки, он стал обдумывать следующие шаги, необходимые для замужества дочери. Он так долго нахваливал красоту и таланты Ирены одному богатому торговцу, живущему недалеко от Уэркингтона, что тот, кажется, созрел для встречи с ней. Хотя Смедли Гудфилд был мужчина в возрасте, он весьма интересовался молодыми девушками и надеялся найти ту, с которой захочет связать свою жизнь. Единственный недостаток, который отмечал Звери, состоял в том, что Гудфилд был сильно прижимист и через силу расставался с каждым шиллингом. Может, когда хорошенькая девушка согреет его кровь, Смедли и расщедрится. Конечно, он долго не протянет. Звери представил Ирену молодой вдовой. Если все пойдет, как задумано, ему еще удастся порадоваться жизни и пожить в достатке.

Звери поскреб щетинистый подбородок, и на его губах появилась довольная улыбка. Он так и сделает. Завтра утром он отправится в Уэркингтон и выложит старому торговцу все начистоту. Звери надеялся, что старик согласится. Потом он расскажет о своих планах дочери, и они вдвоем поедут навестить Смедли Гудфилда. Конечно, Ирену не обрадует его выбор, но ей придется согласиться.

Перед Звери открывались новые горизонты, настроение его заметно улучшилось, и он не преминул отметить это еще одним бокалом виски. Потом он поднялся и надвинул шляпу на лоб. Заранее уверовав, что Смедли Гудфилд скоро станет его зятем, он решил позволить себе немного расслабиться за преферансом.

Традиционное место встреч заезжих путешественников и жителей окрестных деревень — общая зала в гостинице «Вепрь» в Мобри — редко когда пустовало. Огромные, грубо обтесанные деревянные колонны, поддерживающие верхние этажи здания, позволяли уединиться тем, кто этого хотел. Запах крепкого эля и возбуждающий аппетит аромат жареного мяса так и витали над посетителями. Владелец гостиницы протирал мокрой тряпкой полку, на которой выстроились бочонки с элем и ромом. Он бросил равнодушный взгляд на пьяницу, дремавшего в углу. Служанка подала тарелки с едой и высокие кружки, наполненные элем, двум мужчинам, склонившимся над старым столом возле очага.

Кристофер Ситон бросил на грязный стол несколько монет и, расплатившись за еду, которую они разделили с Сайлесом Чемберсом, откинулся на спинку стула и лениво допил оставшийся в кружке эль. Донесшийся с улицы собачий лай возвестил о поспешном отъезде мистера Чемберса в старом, непонятно почему еще не развалившемся экипаже. Кристофер посмотрел в окно и улыбнулся. Чемберс был явно напуган семейной ссорой, свидетелем которой он стал, и, после того как Ситон заплатил за выпивку, признался, что начинает сомневаться, стоит ли брать эту девушку в жены. Похоже, ее отец хвастался, что дочка кротка и скромна. Относительно внешности ее действительно трудно было в чем-нибудь упрекнуть, но насчет кротости мэр сильно погорячился. У девушки оказался гораздо более вспыльчивый характер, чем ожидал «жених». И Сайлеса Чемберса, человека тихого, болезненно-осторожного, с устоявшимся укладом жизни, это, несомненно, пугало.

Кристофера едва ли расстроило решение Сайлеса отказаться от брака с Иреной. Собственно говоря, он даже был этому рад. Ему не пришлось ломать голову и рисовать мрачные перспективы будущей семейной жизни, которые помешали бы Сайлесу вернуться в дом Флемингов. Понадобилось всего несколько понимающих кивков, неопределенное пожатие плечами и сочувственное выражение лица, чтобы убедить Сайлеса, что к такому делу, как женитьба, нужно подходить с особой осторожностью. В конце концов, размышлял Чемберс вслух, у него есть некоторое состояние, и он вполне может себе позволить отнестись к выбору жены со всей ответственностью.

Кристофер почувствовал, что кто-то остановился возле его стола, и, подняв глаза, увидел невысокого взлохмаченного пьяницу, который не отрывал тревожного взгляда от недопитой Чемберсом кружки.

— Вы нездешний, мистер? — хрипло спросил пьяница.

Кристоферу было любопытно побольше разузнать о Мобри и его мэре, и он был не прочь послушать болтовню деревенского пьянчужки. Ситон утвердительно кивнул, и мужчина широко улыбнулся, открывая гнилые, почерневшие зубы. Затем его взгляд снова остановился на кружке.

— Можно старик Бен составит вам компанию, мистер?

Кристофер молча указал на свободный стул. Мужчина с готовностью сел за стол и, схватив кружку, залпом допил остаток эля.

Кристофер поймал на себе взгляд служанки и поманил ее.

— Принесите моему другу еще эля, — велел он, — и, пожалуй, немного мяса.

— Ну, вы прямо святой, мистер, — захихикал Бен. Лиловые вены вздулись на его шее. Он оглянулся, высматривая, не несут ли угощение. Служанка поставила перед ним эль и мясо, наклонясь, чтобы забрать со стола монеты, и улыбнулась Кристоферу. Бен неожиданно схватил ее за руку, и служанка вздрогнула.

— Не вздумай забрать больше, чем тебе полагается, Молли! — рявкнул он. — Десять пенсов за портер, еще два за мясо. Считай хорошенько. Два пенса должно остаться. Ты не очень-то добра к старику Бену, и я не хочу, чтобы ты сперла лишнее у моего друга.

Кристофер закашлялся, чтобы скрыть улыбку, а Молли бросила уничтожающий взгляд на старого моряка, нарочито медленно пересчитала деньги и удалилась. Бен с чувством выполненного долга принялся за еду.

— Очень благородно с вашей стороны, что вы позаботились о старике Бене, — произнес он наконец, вытирая рукавом жирные губы. Он сделал большой глоток из кружки и глубоко вздохнул. — Не так уж много народу не побрезгует помочь мне. Я вам очень признателен.

— Тебе нужна работа? — спросил Кристофер.

Бен пожал плечами.

— Неужели найдется кто-нибудь, кто доверит старику Бену хоть щепотку соли? Вряд ли. А ведь когда-то я больше двадцати лет служил на корабле ее величества. — Потирая щетинистый подбородок, он задумчиво поглядел на Кристофера. — Я узнал по походке, что вы тоже пару раз выходили в море.

— Да, примерно, — ответил Ситон. — Но теперь у меня дела на берегу. По крайней мере в ближайшее время.

— Вы остановились здесь, в гостинице? — Не успел Кристофер кивнуть, а Бен уже задал следующий вопрос: — Хотите купить дом?

— У тебя есть что-то на примете? — улыбнулся Кристофер.

Бен уставился на Кристофера водянистыми глазами и, откинувшись назад, скрестил руки на животе.

— Я думаю, такому джентльмену, как вы, нужен хороший дом, с садом. Но к сожалению, все самое приличное принадлежит лорду Толботу. Вряд ли он расстанется со своей собственностью, если только вам не придет в голову жениться на его дочке. Конечно, это тоже не просто. Во-первых, его светлость хочет иметь зятя, занимающего достойное положение в обществе, и, похоже, ему трудно угодить. И ей тоже! — Он снова захихикал. — Но вы бы ей понравились, это точно. У нее глаз на мужиков наметан.

— Я пока не думаю о женитьбе, — усмехнулся Кристофер.

— Но если надумаете, то скажу как другу: лучше приударить за дочкой мэра. Она единственная во всем Мобри, кто жалеет старика Бена, и, когда я прихожу, выносит через заднюю дверь поесть. — Он почесал нос. — Конечно, мэр сдохнет от злости, если узнает.

— Если я соберусь всерьез заняться поиском жены, я приму во внимание твой совет. — Кристофер отхлебнул эля и подмигнул Бену.

— Только учтите, приданого вы не получите, — предупредил Бен. — Мэр не может себе этого позволить. И земли не получите, как если бы женились на дочке Толбота. — Он уставился покрасневшими глазами на дорогую одежду собеседника. — Конечно, может, оно вам и ни к чему. Вы и так богаты. А были бы бедны, так все равно здесь нет свободной земли. — Он помолчал и поднял скрюченный палец. — Был Чертинг, но он сгорел. А Сакстон-Холл давно пришел в упадок, к тому же это не та гавань, куда стоит причалить даже в шторм.

— Почему?

— Все эти Сакстоны были убиты или сбежали. Кто-то говорит, что это дело рук шотландцев, кто-то считает, что они ни при чем. Больше двух десятков лет назад старого лорда среди ночи вытащили из постели и проткнули старинным кинжалом. Его жене и детям удалось бежать, и с тех пор о них ничего не было слышно, пока три… или нет, четыре года назад не появился один из сыновей и не заявил о своих правах. Да, у него был довольно гордый вид. Высокий, как вы, а глаза так и сверлили насквозь, когда он приходил в ярость. Но не успел он как следует оглядеться, как в имении вспыхнул пожар, и новый владелец сгорел вместе с домом. Некоторые считают, что это тоже происки шотландцев. — Бен медленно покачал головой. — А может, и нет.

Любопытство Кристофера разгорелось.

— А ты как считаешь?

Бен все качал и качал головой.

— Тут уж не знаешь что и думать. Больно это опасно — знать правду.

— Но ты-то знаешь, — настаивал Кристофер.

Бен искоса посмотрел на собеседника:

— А вы не промах, мистер. Мои мозги всегда со мной, это точно, а в лучшие времена старик Бен хоть кого перехитрил бы. Все думают, что я безмозглый, полуслепой пьяница. Но я скажу вам, мистер: у старика Бена острый глаз и чуткое ухо. Он видит и слышит все, что происходит вокруг. — Бен наклонился к Кристоферу и понизил голос почти до шепота. — Я могу рассказать вам такие истории, что у вас волосы встанут дыбом. Да, они смеялись, глядя, как горит молодой лорд. — Он тряхнул головой, словно внезапно испугался. — Лучше я не буду вам про это рассказывать. Не стоит.

Кристофер поманил Молли и, когда та принесла Бену новую кружку, бросил ей еще несколько монет. Она озарила Ситона улыбкой, но, взглянув на старого моряка, презрительно поджала губы и, покачав головой, направилась к посетителям, занявшим столик возле очага.

Бен с готовностью отхлебнул из новой кружки и откинулся на спинку стула.

— Вы молодец, мистер. Клянусь могилой моей матери.

В дверях появился крепыш с копной огненно-рыжих волос, заплетенных в свисающую из-под треуголки косичку. Он потопал ногами, стряхивая с ботинок грязь, с плаща его капала вода. За ним следовал темноволосый, единственной отличительной чертой которого было дергающееся ухо.

Бен опасливо втянул голову в плечи, словно хотел, чтобы его не заметили вошедшие, и, залпом допив содержимое своей кружки, поднялся со стула.

— Мне пора идти, мистер.

Пока новые посетители шли через комнату к стойке, Бен выскользнул за дверь и заспешил по улице так, что полы его поношенного пальто, как парус, раздувало на ветру. Вскоре он исчез за углом.

— Тимми Сиарс! — со смехом воскликнул хозяин гостиницы. — Я тебя так давно не видел, что начал подумывать, не разверзлась ли под тобой земля, чтобы поглотить такого мерзавца.

— Так и было, Джеми, — проревел рыжеволосый в ответ. — Но дьявол выплюнул меня обратно.

— Да ты сам и есть рыжий дьявол, Тимми, мой мальчик!

Хозяин взял пару кружек и поднес к крану, торчащему из бочонка с элем. Потом поставил их на отполированную поверхность и опытным движением толкнул в сторону гостей. Потрепанный темноволосый мужчина с дергающимся ухом схватил кружку и, радостно облизнув губы, поднес ее ко рту, но приятель схватил его за руку.

— Эй, Хэгги, старый черт. С тех пор как ты свалился с лошади и стукнулся головой, ты забыл о манерах, которым тебя учили с пеленок. Не смей брать то, что предназначено мне, не то я вправлю тебе мозги.

Хэгги с готовностью кивнул, и Тимми Сиарс с удовольствием погрузил губы в шипящую пену. Хэгги с открытым ртом наблюдал за этим процессом, пока не получил свою долю и, обхватив кружку двумя руками, не присоединился к приятелю.

— Что вы здесь делаете в такой мерзкий день? — спросил хозяин гостиницы.

Сиарс поставил кружку, рассмеялся и хлопнул ладонью по стойке бара.

— Это единственное место, где я могу скрыться от своей стервы жены.

Молли вертелась рядом и улыбалась, заглядывая рыжему в глаза.

— Может, зайдешь навестить меня, Тимми?

Сиарс по-медвежьи обхватил служанку и раскачивал ее, пока она не завизжала. Поставив девушку на пол, он бросил на нее плотоядный взгляд, порылся в кармане, медленно достал оттуда монету и повертел ее перед носом Молли. Та кокетливо засмеялась и, быстро выхватив монету, бросила ее за вырез блузки, затем, пританцовывая, отправилась прочь, оглядываясь через плечо и соблазнительно улыбаясь. В ее глазах светилось обещание, которое не было нужды выражать словами. Она двинулась вверх по лестнице, и рыжеволосый с готовностью поспешил за ней. Хаггард Бентуорт поставил кружку и так резво пустился вдогонку, что на последней ступеньке наступил Тимми на пятку и стукнулся об него головой, отчего Сиарс чуть не упал. Чудом сохранив равновесие, он в гневе оглянулся.

— Отвали, Хэгги, — рявкнул он. — Тебе сюда нельзя. Иди выпей еще эля. — Он ткнул дружка в грудь и поспешил вслед соблазнительнице.

Кристофер прыснул и уткнулся в свою кружку, как вдруг над его столиком снова нависла чья-то тень. Он поднял глаза и вопросительно изогнул бровь. Положив руку на спинку стула, который только что освободил Бен, рядом с ним стоял человек, сидевший ранее за соседним столиком. Он походил на военного, был крепкого сложения, мускулистый, в короткой кожаной безрукавке, грубой рубашке и бриджах, заправленных в высокие черные ботинки.

— Могу я ненадолго составить вам компанию? — Не дожидаясь ответа, он развернул стул и уселся на него верхом. — Старик Бен выклянчил у вас пару кружек?

Кристофер молча смотрел на говорившего, гадая, что ему нужно. Молчание не рассердило непрошеного собеседника. Напротив, он обезоруживающе улыбнулся:

— Простите, сэр. — Мужчина дружелюбно протянул руку. — Я Алан Паркер, шериф Мобри, назначенный лордом Толботом для поддержания порядка в этом городке.

Кристофер пожал протянутую руку и тоже представился. Шериф ничем не выдал, что слышал его имя раньше, тем не менее Кристофер с трудом мог поверить, что история его дуэли не достигла ушей Алана Паркера.

— Полагаю, в мои обязанности входит предупредить вас, как и любого нового человека, относительно Бена. В зависимости от того, что он выпил и в каком количестве, в его голове появляются видения, демоны и другие адские создания. Его не стоит принимать слишком всерьез.

— Это я понял, — улыбнулся Кристофер.

Шериф задумался.

— Не припоминаю, чтобы видел вас раньше. Вы живете где-то неподалеку?

— У меня дом в Лондоне, но один из моих кораблей сейчас пришвартован в порту Уэркингтона, — без колебаний пояснил Кристофер. — Я останусь в Мобри, пока не закончу свои дела.

— А какие у вас здесь дела, если не сочтете этот вопрос нескромным?

— Я приехал получить долг, а поскольку мой должник, похоже, не спешит его отдавать, придется мне своим видом напоминать, что следует поторопиться. Судя по всему, мне придется на некоторое время здесь поселиться.

Шериф откинул голову и расхохотался.

— Думаю, вы поступите умнее, если потребуете с должника оплату чем-нибудь другим, а не деньгами.

Чуть заметная улыбка тронула губы Кристофера.

— Я тоже так думаю, но боюсь, что должник ни за что не отдаст мне то, что я хочу.

— Что ж, если вы всерьез намерены у нас пожить, то я должен предупредить вас, что, кроме гостиницы, здесь остановиться негде.

— Бен упомянул об имении, в котором несколько лет назад случился пожар. Он сказал, что владелец дома убит и, насколько он знает, никакие иные родственники не заявили свои права на эти земли.

Шериф нервно потер руки, покрытые густыми черными волосами.

— Я сам ездил туда вскоре после моего назначения и, несмотря на слухи о том, что в огне погиб человек, не нашел никаких останков. А что касается особняка, то большая часть его цела. Сгорело только новое деревянное крыло. Старая каменная постройка уцелела в огне. Со времен пожара дом пустует… если не считать рассказов о том, что там живут два привидения: старый лорд со старинным кинжалом в груди и его изувеченный в огне сын. — Он нахмурился и смущенно покачал головой. — Правда, прислуга продолжает следить за домом, ожидая, что кто-нибудь из Сакстонов вернется. Когда лорд Толбот поинтересовался насчет земель, ему ответили, что, пока семья не откажется от титула, она будет считаться собственностью Сакстонов.

— Кто собирает налоги с крестьян?

Алан задумчиво посмотрел на собеседника:

— Откуда, говорите, вы приехали?

— Какое это имеет отношение к моему вопросу? — в свою очередь, с мягкой улыбкой спросил Кристофер.

— Так, простое любопытство.

— Я из Бостона. — Он выжидающе поднял бровь и посмотрел па шерифа.

Алан пожал плечами.

— Насколько я знаю, лорд Толбот. Он делает это в общем-то из уважения к семье, пока вопрос о владении окончательно не разрешится.

— Значит, не он платит налоги за имение?

— Если он не собирается приобретать эти земли, зачем ему делать такую глупость?

— Тогда, может быть, лорд Сакстон вовсе не мертв? — спросил Кристофер, поднимаясь и надевая редингот.

— Я здесь шериф уже три года и пока не получил никаких подтверждений тому, что он жив, — заметил Алан. Он оглянулся и, увидев, что мимо окна проехала большая карета, поспешно поднялся. — Это экипаж лорда Толбота. Он знает о Сакстон-Холле больше, чем кто-либо другой. Идемте, я вас с ним познакомлю. — Алан улыбнулся. — К тому же вам повезло, с ним его дочь Клаудиа.

Водрузив шляпу на голову, Кристофер последовал за шерифом и вышел на вымощенную булыжником улицу. Большая, украшенная орнаментом карета остановилась недалеко от гостиницы, и возница, поспешно спрыгнув, поставил перед дверцей низкую скамеечку. Пышная декоративная отделка почти скрывала небольшой герб. По своему богатству карета могла соперничать с королевской, а лорд Толбот, вышедший из нее, являл собой зрелище и вовсе ошеломительное, так как был одет в парчу, кружева и шелк минувшей эпохи. Это был человек средних лет, но весьма хорошо сохранившийся. Он подал руку изящной черноволосой девушке, которая издали поразительно походила на Ирену Флеминг. Правда, при ближайшем рассмотрении Кристофер обнаружил, что она значительно менее красива. Темные, будто прищуренные глаза девушки не обрамлялись пышными ресницами. Ее черты не казались грубыми, но все же они не были столь тонки и изящны, как у дочки мэра, и кожа ее не была столь бела. Но зато вряд ли иная девушка могла превзойти дочь лорда в самоуверенности.

Выйдя из экипажа, Клаудиа Толбот натянула бархатный капюшон плаща, защищая прическу от моросящего дождя, и взяла отца под руку. Она не спеша оглядела Кристофера с головы до ног и, похоже, по достоинству оценила его мужественную внешность.

— О, Алан! — заворковала она, подойдя ближе. — Вот уж никогда не думала, что вы будете поджидать меня на улице, чтобы познакомить с другим мужчиной. Неужели вы совсем меня не ревнуете?

Шериф засмеялся и несколько игриво ответил:

— Клаудиа, у меня нет ни малейшего сомнения, что вы останетесь верной мне, даже если к вам привести целый полк. — Он указал рукой на стоявшего рядом. — Позвольте представить вам Кристофера Ситона из Бостона. Настоящий джентльмен, судя по виду, и если он не поостережется, то станет еще одним несчастным, поддавшимся вашему обаянию.

— Мисс Толбот, я польщен, — ответил Кристофер, галантно склоняясь к облаченной в перчатку ручке.

— Мой Бог, вы такой высокий! — воскликнула она.

Кристофер хорошо знал ужимки светских женщин и сразу обратил внимание на манящий блеск ее темных глаз. Если бы он нуждался в женской компании, то расценил бы это как открытое приглашение.

— А этот достойный джентльмен — лорд Найджел Толбот, — произнес Алан.

— Ситон… Ситон… — задумчиво повторил лорд Толбот. — Я уже где-то слышал это имя.

— Возможно, в связи с недоразумением, которое произошло у нас с мэром две педели назад, — подсказал Кристофер.

Лорд Толбот посмотрел на него с любопытством:

— А, так это вы дрались на дуэли с Фэррслом? Что ж, я вас не осуждаю. Этот мальчишка вечно попадает в истории.

— Мистер Ситон здесь в Мобри по делам, — вставил Алан. — И еще он интересуется возможностью приобрести где-нибудь за городом имение.

— Что ж, желаю удачи, — усмехнулся лорд Толбот. — Приобрести землю и верных людей — дело непростое, но в конце концов затраты окупаются.

Кристофер не моргнув выдержал долгий взгляд лорда.

— Меня интересует Сакстон-Холл.

— Лучше оставьте эту затею, — посоветовала Клаудиа. — Имение наполовину сгорело и полно привидений. Любой в округе вам скажет, что это место несчастливое.

— Каким образом иностранец может приобрести эти земли? — Лорд Толбот внимательно оглядел Кристофера. — А чем вы, собственно, занимаетесь?

— У меня несколько торговых судов, — улыбнулся Кристофер, сверкая белыми зубами.

В темных глазах Клаудии засветился огонек.

— Вы, должно быть, очень богаты?

Кристофер небрежно пожал плечами.

— Сакстон-Холл и его земли — очень неплохое приобретение, но, боюсь, это невозможно. — Лорд Толбот слегка улыбнулся. — Иначе я бы сам давно приобрел его.

— Папа, ты бы скупил всю Англию, если бы тебе позволил король, — вмешалась Клаудиа.

Лорд Толбот печально улыбнулся:

— Только для того, чтобы окружить тебя роскошью, которую ты так любишь.

— О, кстати, папа, — хихикнула Клаудиа. — Я обещала зайти к портнихе выбрать ткань для нового платья. Поскольку у тебя встреча с мэром, мне придется самой искать провожатого. — Она взглянула на Кристофера, и уголки ее губ проказливо изогнулись. — Вы сочтете меня очень наглой, мистер Ситон, если я попрошу вас составить мне компанию?

— Клаудиа! — с упреком воскликнул отец. — Ты впервые видишь этого джентльмена!

— Папа, ты распугал всех мало-мальски подходящих молодых людей в Северной Англии, — запротестовала Клаудиа. — Если я не возьму инициативу в свои руки, то умру старой девой.

Кристофер бросил взгляд на лорда Толбота, и его брови удивленно поползли вверх. Похоже, этот джентльмен боится гнева своей дочери.

— С вашего позволения, сэр?

Лорд Толбот неохотно кивнул, Кристофер элегантно поклонился, а Алан прыснул со смеху. Клаудиа с довольным видом взяла Ситона под руку и, победно оглядевшись, повела его по улице. С таким кавалером ей будут завидовать все женщины Мобри! В окне дома Флемингов она заметила женский силуэт. Значит, Ирена тоже ее увидела. Клаудиу постоянно сравнивали с дочкой мэра, и что касается внешности, сравнение явно было не в ее пользу. Единственное, что согревало ей сердце, — это рассказы о тех убогих представителях мужского пола, которых мэр прочил в мужья своей дочке. Самым заветным желанием Клаудии было увидеть Ирену замужем за столетним стариком.

— Похоже, у Клаудии очередное увлечение, — со смехом заметил Алан.

Лорд Толбот притворно застонал.

— Как жаль, что ее мать не прожила дольше. Посмотрела бы сама на эту язву.

Шериф рассмеялся и кивком головы указал на дом мэра.

— Клаудиа сказала, что у вас дела с Звери. Составить вам компанию?

— Нет, — покачал головой лорд Толбот. — У меня к нему личное дело. — Он махнул рукой в сторону удаляющейся пары. — Но вы сделаете мне большое одолжение, если последите за этим парнем. Мне вовсе не хочется заполучить в родственники янки.

— Сделаю все, что смогу, — улыбнулся Алан.

Лорд Толбот подошел к дому мэра и постучал в дверь серебряным набалдашником изящной трости. Ответа не последовало, и он уже было собирался уйти, но в этот момент дверь приоткрылась и на пороге показалась Ирена. Она, наверное, обрадовалась бы, что это не Сайлес Чемберс, если бы его светлость нравился ей чуть-чуть больше.

Лорд Толбот тростью распахнул дверь, вынуждая Ирену отступить назад.

— Не прячьтесь за дверью, Ирена. — Он улыбался, а его глаза в это время так и шарили по ее фигуре. — Я люблю видеть людей, с которыми разговариваю. Ваш отец дома?

Ирена присела в легком реверансе и поспешно ответила:

— О нет, сэр. Он поехал куда-то за город, но я жду его с минуты на минуту.

— Что ж, тогда, с вашего позволения, и я подожду его. Не стоять же на улице в такую погоду.

Лорд Толбот зашел, снял пальто и треуголку и, вручив все это Ирене, проследовал в гостиную, предоставив раздосадованной хозяйке закрыть дверь и повесить одежду на вешалку. Когда она вошла в гостиную, то обнаружила, что он уже сидит возле камина, положив ногу на ногу, в кресле с высокой спинкой.

— Моя дорогая Ирена, — произнес лорд Толбот и, как ему казалось, по-отцовски улыбнулся ей. — С тех пор как не стало твоей матери, на твои плечи легла тяжелая задача вести хозяйство в этом доме. Что ж, однажды придет день…

Лорд Толбот не сводил с Ирены глаз, и слова его лились рекой. Он говорил бессвязно, но не от смущения — скорее, хотел успокоить ее волнение, поскольку Ирену, казалось, встревожил его приход. Да, она весьма желанная добыча. Удивительно, как это Звери Флеминг смог произвести на свет такое чудо.

Ирена слушала его монотонную болтовню вполуха. Она отлично знала, какая репутация у Найджела Толбота. С тех пор как Флеминги переехали в Мобри, слухи о его «подвигах» несколько раз достигали ее ушей.

— Я приготовлю чай, — нерешительно произнесла она. Помешав угли и бросив в огонь свежий брикет торфа, она повесила на крюк чайник с водой.

Толбот с возрастающим волнением разглядывал Ирену. Прошло уже три недели с тех пор, как он ездил в Лондон, где его в богато обставленных апартаментах развлекали похотливые, разодетые в кружева дамы. Он недоумевал, как проглядел такой редкостный цветок в своем собственном саду. Хотя, глядя на сдержанные, благородные манеры Ирены, легко было понять, почему он не заметил ее раньше. Наглые женщины всегда сразу привлекают внимание, правда, потом часто оказывается, что они его не стоили. Ирена Флеминг была скромна и, несомненно, невинна.

Он мысленно представил ее в нижней юбке и корсете, приподнявшем ей грудь и стянувшем талию так, что мужчина смог бы обхватить ее ладонями. Он представил, как ее черные волосы струятся по плечам, и от предвкушения зажмурил глаза. Конечно, за дело следует браться очень осторожно и деликатно. Он не собирался на ней жениться, но Звери не такой дурак, чтобы отказаться от внушительной суммы в обмен на честь своей дочери.

Лорд Толбот поднялся и принял геройскую позу: левой рукой он небрежно сжал трость, а правой взялся за отворот парчового кафтана, чтобы Ирена могла оценить его мужественные формы. Особа более искушенная наверняка бы уже во все глаза глядела на то, что он ей продемонстрировал, вместо того чтобы заниматься чайником.

— Моя дорогая, дорогая Ирена…

От внезапно пробудившегося желания его голос прозвучал громче, чем следовало, и Ирена вздрогнула от неожиданности. Чашка и сахарница, стоявшие на подносе, который она держала, зазвенели и чуть не упали на пол. Ирена поспешно поставила поднос на стол и, сцепив дрожащие руки, повернулась к лорду.

Толбот был достаточно умен, если не считать, конечно, периода бурной молодости. Он поспешно отступил и начал снова, на этот раз более сердечно:

— Прими мои извинения, Ирена. Я не хотел тебя испугать. Просто мне вдруг пришло в голову, что я раньше никогда тебя по-настоящему не видел. — Говоря это, он подходил к ней все ближе. — Никогда не видел, как ты прекрасна.

Толбот накрыл изящной ладонью ее руку, и Ирена попятилась, но уперлась спиной в буфет — отступать было некуда.

— Почему же ты дрожишь, моя дорогая? — Он заглянул в ее широко раскрытые, перепуганные глаза и нежно улыбнулся. — Бедняжка. Не бойся меня. Я вовсе не собирался причинить тебе вред. Напротив, мое самое заветное желание — чтобы мы лучше… узнали друг друга. — Его пальцы, словно подбадривая, слегка сжали ее руку.

Внезапно их уединение прервал громкий поток ругательств, донесшийся сверху, и на лестнице послышались беспорядочные шаги. Лорд Толбот поспешно отошел от Ирены, и как раз вовремя: в дверях, спотыкаясь, появился Фэррел. Бешено вращая глазами, он попытался оценить картину, представшую его взору. Рубашка была расстегнута, бриджи сползли, стоял он на холодном полу в одних чулках и то и дело поджимал пальцы ног. Когда Фэррел наконец разглядел, кто находится в гостиной, у него от удивления отвисла челюсть.

— Ло… лорд Толбот! — Он потер висок, чтобы унять стук в голове, и провел пятерней по спутанным волосам. — Ваша светлость… — Окончание прозвучало неожиданно звонко. — Я не знал, что вы здесь, — неуверенно изрек он, теребя пуговицу.

Лорд Толбот изо всех сил старался выглядеть чутким и понимающим. Лишь легкое подергивание кончиков усов выдавало его истинные чувства.

— Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, Фэррел?

Юноша облизнул пересохшие губы и, поймав взгляд Ирены, стянул края рубашки, прикрывая голый живот.

— Я только зашел что-нибудь выпить… — Глаза сестры предостерегающе сузились, и Фэррел поспешно добавил: — Воды. — Он увидел на огне дымящийся чайник. — Или, может быть, чаю. — Наконец он решил, что уже достаточно пришел в себя, и приступил к обязанностям хозяина. — Ирена, — произнес он повелительно, — будь добра, налей нам чаю. Я уверен, лорд Толбот умирает от жажды. — Он попытался прочистить горло и закашлялся. — В такое промозглое утро просто необходим крепкий чай.

На этот раз Ирена была благодарна брату за его внезапное появление, пусть даже в таком виде.

— Фэррел, — с нежной улыбкой произнесла она, — уже давно за полдень.

Лорд Толбот кипел от злости, но не мог же он приказать Фэррелу уйти из комнаты. Брат Ирены явно намеревался остаться и поразить его своим гостеприимством. Не желая более испытывать своего терпения, лорд решил, что самым мудрым в настоящий момент будет тактично удалиться. В конце концов, ему надо многое обдумать, прежде чем приступать к более серьезным действиям.

— К сожалению, я не могу остаться на чай, — заявил он довольно решительно. — Моя дочь, наверное, уже волнуется, отчего я так задержался. Я утром отправляюсь в Лондон, так что мы встретимся с вашим отцом после моего возвращения. Я уверен, наши дела подождут.