Зловещее поручение

Глава 10 Босс

Эрни Гелвада откинулся на спинку своего шоферского сидения, небрежно придерживая руль двумя пальцами и напевая какую-то грубую фламандскую песенку. Вид у него был весьма довольный и настроение явно приподнятое. По-видимому, он нисколько не сомневался в том, что вскоре ему представится возможность отправить одного из ненавистных ему джерри к праотцам.

На это надеялся также и я. Я вновь и вновь обдумывал свои догадки и предположения, пытаясь найти в них слабые места или подкрепить новыми соображениями.

Я хорошо знал, что если мои расчеты и выводы окажутся в какой-то мере неверными, то это может кончиться скверно для Джанины. Очень скверно. В этом случае оправдаются самые худшие предположения Старика и Гелвады. Сомневаться в этом не приходилось.

Проверяя свои заключения, я снова перебирал в памяти недавние события и вдумывался в поступки и поведение действующих лиц. Теперь можно с полной уверенностью утверждать, что ни Сэмми, ни Джанина не доверились друг другу полностью, когда он и она искали случая перебраться через пролив, зная, что местные рыбаки всегда готовы оказать помощь таким людям.

Там Сэмми еще до возвращения в Лондон, услышал кое-что о действиях немецкой группы от Джанины. Но ее данные нуждались в проверке.

Вскоре по прибытии в Лондон Сэмми заметил у себя на хвосте бледнолицего парня. Установив с ним контакт, Сэмми решил не теряя времени добраться через бледнолицего до всей секции. Сэмми позвонил Старику и сказал, что он напал на некоторый след, и что ему нужна моя помощь, поэтому я должен связаться с ним, как только вернусь в Лондон.

Гелвада нажал ногой на акселератор, и «ягуар» Старика сразу превысил скорость в шестьдесят миль. Мы миновали Тильфорд и быстро приближались к Гриннингу.

Я искоса поглядел на Гелваду. Он все еще напевал себе под нос резавшую уши песенку и улыбался.

У его ног, почти под сидением, лежал саквояж, который он принес до нашего отъезда из города. Со этим саквояжем он обращался очень осторожно.

Луна еще не взошла, и только сильные фары «ягуара» вырывали из темноты быстро меняющиеся дорожные картины, не мешавшие, однако, бегу моих мыслей.

Вновь и вновь прокручивая события, я пытался проникнуться мыслями то Сэмми, то Джанины, уловить логику их поведения. С одной стороны — Джанина, которая стремилась ускорить установление контакта с нами, с другой стороны — Сэмми, рывший носом землю, чтобы добыть информацию, которая была почти у него в руках. Это очень быстро бы выяснилось, не будь Кэрью так насторожен на вечеринке. Кто же там испугал его?

Теперь ясно, что это не Джанина. Это могла быть, и несомненно была, упоминаемая в его письме картинно-красивая женщина, Хэлдон. Где-то, видимо во Франции, Сэмми ее видел среди немцев, каким-то образом сталкивался с нею. Неожиданная встреча с ней в Лондоне, у Маринетт, резко изменила его поведение там.

Все это не могло особенно понравиться Джанине и заглушить ее сомнения по отношению к Кэрью. На вечере у Маринетт Джанина не могла не распознать членов гиммлеровской секции. Знала она также тетушку, у которой снимал комнату Сэмми: под тем или иным предлогом она бывала в ее доме, изучая его окружение.

Когда он провожал ее после вечеринки с Берити-стрит, кто-то висел у них на хвосте, и Сэмми это знал. Знала об этом и Джанина. И мысль о том, чтобы поскорее поместить фотокопии в надежное место, постепенно начала одолевать ее.

Через несколько часов Сэмми был убит. Джанине было сказано, что он убит авиабомбой. Возможно, она поверила этому, возможно — нет. Сэмми — ее пока единственный контакт в этой стране, контакт, который давал ей перспективу скорейшего установления необходимых ей связей, оказался убит. И без того она очень мало знала о нем и столь же мало доверяла ему. Вероятно, она также ломала себя голову над разгадкой Сэмми, как я над разгадкой ее самой.

На сцене появился я со своими намеками, расспросами и версиями. Встреча со мной должна была еще больше насторожить девушку и заставить срочно искать выход из становившегося все более и более опасным для нее положения. Изучая обстоятельства гибели Сэмми, она поняла, что ошиблась, подозревая Кэрью в двойной игре и стала обдумывать пути поисков его друзей.

Случайно она увидела у своего дома «тетушку», которая решила навестить Джанину. «Тетушку» беспокоило исчезновение бледнолицего, которого они еще не обнаружили в тот момент. «Тетушка» решила также выяснить, что из себя представляет Джанина, которая в тот момент еще не была ими раскрыта.

Девушка знала, что друзья «тетушки» следили за ней и за Сэмми, когда они возвращались с вечеринки. Она не могла не прийти к заключению о том, что рано или поздно банда, безусловно, заинтересуется ей, непременно постарается узнать, откуда она появилась, каковы ее отношения с Сэмми, не может ли она представлять собой определенную ценность или опасность для них. В том, что она, зная детально свои фотокопии, не могла не опознать «тетушку», не могло быть никакого сомнения. Наблюдая и следуя за Сэмми, Джанина не могла не видеть «тетушки» в доме, или еще где-нибудь. И вот, стоя у окна, Джанина заметила приближающуюся к ее дому даму. Мысли ее быстро закружились, и она решила использовать представившийся ей случай незаметно побывать на квартире Сэмми и попытаться там что-либо выяснить или узнать о погибшем. Она выскальзывает из дома через черный ход и за спиной «тетушки» устремляется на Киннэул-стрит. Для ее натренированных глаз не составило большого труда заметить следы недавнего тщательного обыска в комнате Сэмми, заметить среди прочего подпоротые и наспех зашитые подкладки на его одежде, разбросанной там и сям. Все это не могло не пробудить у нее новые догадки, мысли, соображения… Она проходит в комнату с портретом «тетушки» на камине и, догадываясь, что это ее спальня, прячет свой коричневый конверт в портрет, зная наверняка, что никому и в голову ни придет искать его там.

А если бы я смог сообразить, что документы находятся не у Сэмми, а у нее, то это избавило бы меня от излишней головной боли, а Джанина не очутилась бы в том месте, где она находилась в данный момент.

При всей своей осторожности, она все же попала к ним в руки. Так же, как и Элисон Фредерикс. Элисон услышала мой голос, который направил ее на Нюмер-стрит, где в упаковочном ящике я заботливо спрятал убитого парня. Найти его в подвале для них не составляло большого труда, так как в нашем деле каждый знает, что пустые дома, дом с табличкой «сдается» являются самыми удобными местами, чтобы кого-либо пристрелить и спрятать. Они также знали, что бледнолицый исчез в районе Малбри-стрит, а остальное было уже нетрудно.

В данном случае, навестив мисс Кэрью, Джанина была очень обрадована. Ей, как она полагала, очень повезло. Мисс Кэрью приняла ее прекрасно и любезно сообщила, где и когда она, Джанина, может встретиться с истинными друзьями Сэмми. Не называя имени, она точно передавала указание Сэмми Джанине, ни секунды не сомневаясь в том, что незадолго перед этим она, мисс Кэрью, беседовала по телефону с Сэмми. И вскоре после этого, Джанина поспешила изъять из тайника фотодокументы для вручения их «истинным друзьям Сэмми».

Да, — думал я, — Великий Равалло оказался большой находкой для секции, и секция отлично его использовала. Кстати, если Равалло так блестяще имитировал меня в беседе с Элисон, то он где-то слышал и мой голос. Где же? Это могло быть только на вечеринке у Маринетт. Выходит, что там присутствовали, по крайней мере, трое из немецкой банды: бледнолицый, Хэлдон и Равалло.

Ну что ж, теперь я тоже использую имитатора, точнее план его выступлений, выуженный из записной книжки.

Спидометр «ягуара» застыл на цифре пятьдесят пять миль. Гелвада начал напевать новую, не менее скверную песенку. Но ходу моих мыслей не мешал.

Вдруг, прекратив свои завывания и возвращаясь к недавней нашей с ним беседе, он спросил:

— Вы, значит, уверены в том, что ключ ко всему этому — Равалло?.. Хэй?

— Подумайте сами, Эрни. В его обязанности входило мотаться по стране. Где именно? Все места, которые упоминаются в книге расписаний его поездок, расположены в зоне действия «Фау-2» за исключением только одного места… места, в которое мы и направляемся.

Обогнав темный «роллс-ройс», Гелвада сказал:

— Сдается мне, что Равалло был их боссом.

— Сомневаюсь, — ответил я, — но он был одним из самых результативных. Его осведомители собирали нужные сведения, а он сводил их воедино. Причем Боллинг был последним намеченным для этого пунктом. Там он собрал последние сведения, завершил свой информационный отчет и передал его…

— Бог мой! — воскликнул Гелвада. — Он успел передать эту информацию «тетушке». Вот для чего она там крутилась!

— Думаю, что так, — сказал я. — И если это так, то Боллинг был последним местом деловых встреч, последним пунктом сбора сведений. Все дело на этом этапе завершается, а собранная информация должна быть тем или иным путем передана на континент, в фатерланд.

— А девушка… Джанина?

— А Джанину мисс Кэрью отправила в Пелсбери и велела отыскать там Флюгерный клуб и передать свою информацию и документы лицу, которое встретит ее там. Она думала, что это указание Сэмми…

— А что будет, если они обнаружат в коричневом конвертике ваши чистые листки бумаги? Хэй? Не очень-то они будут рады…

— Для нее это тоже будет нехорошо, Гелвада, если мы ошибаемся в расчетах. Но думаю, что нет. Время ее допроса обязательно должно совпасть с моим пребыванием в Эндоувере. Эта банда знает, что мы их нащупали, что нам много о них известно и не исключено, что мы можем попытаться «отбить» Джанину. Вот почему они обязательно приурочат свои завершающие действия к тому моменту, когда мы с вами должны будем двинуться в Эндоувер и подставить там свою башку под дуло пистолета Лейзл Эрнст. На этот раз газовыми патронами она стрелять не будет.

Гелвада усмехнулся.

— Я много бы дал за то, чтобы спектакль в Эндоувере отложили до утра, — сказал он.

— Зачем?

— Чтобы поглядеть на лицо взбесившейся немки. А она обязательно взбесится, когда вместо вас увидит там Фриби. Обязательно пустит в ход пистолет. И зубы, и ногти, и нож… Очень интересно.

— Ничего, — успокоил его я. — Здесь будет не менее интересно.

— А кто же у них босс?

— Босс? Не знаю. Немка утверждает, что руководит группой «тетушка», но скоро мы это уточним.

Замедляя ход, «ягуар» промчался по главной улице маленького спавшего городка Мейтона и, оставив его на полмили позади себя, остановился у развилки дорог рядом с небольшой дубовой рощей.

От рощи отделилась тень и двинулась к «ягуару». С каждым шагом тень все яснее приобретала знакомые очертания фигуры Фриби.

Приблизившись к «ягуару» вплотную, Фриби сказал:

— Все выглядит примерно так, как вы предполагали, мистер Келлс. Флюгерный клуб находится на окраине Пелсбери, приблизительно в миле отсюда. Под клуб использован старый фермерский дом. Он принадлежит миссис Шейн, которая живет в расположенном рядом с клубом доме. Миссис Шейн прибыла сюда за год до начала войны. По соседству с этими двумя домами нет никаких построек до самого Пелсбери.

Фриби замолчал.

— Есть еще что-либо? — спросил я.

— Да. Сегодня в клубе небольшое представление. Оно уже закончилось и начались танцы, согласно объявлению, они продлятся до одиннадцати тридцати.

— Как далеко находится дом миссис Шейн от Флюгерного клуба? — спросил я.

Фриби секунду подумал и сказал:

— Расположение там такое. За клубом находится площадка для стоянки машин. Она имеет всего двадцать — двадцать пять ярдов в длину. За ней расположена роща, а в роще стоит дом этой самой миссис. От клуба до ее дома можно добросить камень.

— Хорошо, Фриби, — сказал я. — Все ясно. Сейчас уже без четверти одиннадцать. Ваша машина в порядке?

— Да.

— Двигайтесь не торопясь. Времени у вас достаточно. Тщательно рассчитайте, чтобы появиться у часовни в точно обусловленное с Гривеллом время. Почти секунда в секунду. Не забудьте подать ему условный сигнал фарами при приближении.

— Я помню все точно.

— Хорошо. И еще одно: немедленно после операции позвоните Старику из первого попавшегося автомата. Все. Отправляйтесь.

Фигура Фриби тотчас растаяла в темноте. Гелвада включил сцепление, и «ягуар» уверенно двинулся по лежащей между низкими холмами дороге. Минут через восемь-десять мы находились уже поблизости от Пелсбери.

— Попробуем объехать городок, — сказал я. — Не очень желательно, чтобы нас сейчас заметили.

— Это верно, — ответил Гелвада, замедляя ход машины и нащупывая фарами боковую дорогу. — Поверите вы мне или нет, но я начинаю немного волноваться. Совсем немного, правда.

«Ягуар» свернул вправо, навстречу начинающей подниматься над горизонтом луне.

Мы обогнули городок и вновь выехали на главную дорогу по другую его сторону. Перед нами расстилалась широкая долина с зелеными холмами по обеим ее сторонам. Восходившая луна превращала эти холмики в причудливую смесь черных теней и серебра.

Менее чем в полумиле от нас виднелись очертания двухэтажного дома и рощи, которая, очевидно, скрывала дом миссис Шейн.

— Свернем здесь где-нибудь и спрячем машину между холмами или в кустах, — сказал я, — а дальше пойдем пешком.

Гелвада провел «ягуар» через какой-то мостик и загнал за группу поросших густыми кустами холмов, невдалеке от дороги.

Эрни заглушил мотор, и мы вышли из машины. Плащ Гелвады заметно оттопыривался, а в правой руке он нес свой небольшой саквояж. По-видимому, он основательно подготовился к операции. Выглядел он таким довольным, каким я его еще не видел.

Мы двинулись по тропинке между холмами вперед и через несколько минут оказался вблизи Флюгерного клуба.

Клуб, старомодный фермерский дом, стоял на открытом, несколько возвышенном месте почти у самой дороги. Порывы ветерка доносили до наших ушей ритмичную музыку, и я был очень рад тому, что танцы там все еще продолжались.

— Здесь мы разделимся, — сказал я Гелваде. — Вы пройдете за клуб и взглянете, есть ли там машины, сколько и какие. Затем попытайтесь найти какой-нибудь скрытый проход. Даже, может быть, подземный ход, ведущий из клуба в дом. Очень вероятно, что такой здесь имеется.

— А где я вас найду? — спросил он.

— Откуда мне знать? — усмехнулся я ему в ответ. — Думаю, что где-нибудь поблизости. Возможно, зайду в клуб. Когда все сделаете, будьте в тени той изгороди.

При этом я указал ему на темневший высокий забор у края рощи. Гелвада сказал «о'кэй» и ушел.

Стараясь держаться в тени отдельных деревьев, я приблизился наискосок к затемненному зданию клуба.

Звуки оркестра доносились из более отдаленной части дома. По-видимому, именно там помещалась танцевальная комната и там же находился бар. Кухня, кладовая, следовательно, должны были размещаться на стороне, которая была ближе ко мне.

Подойдя к дому почти вплотную, я двинулся вдоль его боковой стены, затем, завернув за угол, вдоль его тыльной стороны, внимательно прислушиваясь.

Внутри этой части дома — полная тишина.

Здесь мое внимание привлекло расположенное в пяти футах от земли окно. Я прислушался и осмотрелся вокруг. Никого и ничего. Без особого труда выдавив стекло и сорвав раму со шпингалетов, я на миг осветил помещение фонариком. Мои предположения оказались правильными. Это была кладовая. Через секунду я был уже внутри. Прикрыв окно, я минуту прислушивался. Видимо, шум, произведенный мной, не привлек ничьего внимания. Все было тихо.

Я вновь зажег фонарь и осмотрелся. Да, это была кладовая. Бутылки всякого рода, провизия размещались на полках и стойках. Дверь в кладовую оказалась не заперта, и, открыв ее, я очутился в просторном складском помещении. Здесь уже отчетливо были слышны звуки музыки. Оркестр играл румбу.

Открыв другую, оказавшуюся также незапертой дверь, я попал в тускло освещенный длинный коридор с двумя дверями по обе стороны. Музыка слышалась еще громче, и, казалось, что оркестр находится где-то совсем рядом.

В конце коридора виднелась тяжелая занавеска, прикрывавшая либо дверь, либо открытый проход. Очевидно, за занавесью находится танцевальный зал, судя по звукам, доносившимся оттуда.

Медленно двигаясь по коридору, я останавливался возле каждой двери и прислушивался. Ничего не было слышно. В этих помещениях либо никого не было, либо находившиеся здесь, вели себя очень тихо.

Дойдя до конца коридора, я осторожно отодвинул от стены тяжелую портьеру. Передо мной открылся вид на большую комнату, превращенную в танцевальный зал. В противоположном от меня углу помещался оркестр, состоявший из пяти музыкантов. Вдоль стен располагались столики и кресла. Все эти столики и кресла, как и рамы нескольких картин и зеркал, висевших на стенах, были позолочены. Все убранство помещения выглядело пародией на довоенные ночные клубы.

Тяжелая портьера, за которой я стоял, прикрывала, очевидно, служебный вход в складские помещения и в другие комнаты, расположенные по обеим сторонам коридора. Этот угол зала находился в тени благодаря антресоли, нависающей над занавесом. Я отодвинул портьеру еще немного и окинул взором весь зал.

Мои догадки и предположения оказались верными: за столиком, стоявшим поодаль от других, сидела знакомая компания. Прежде всего в глаза мне бросилось бледное и напряженное лицо Джанины. Перед ней стоял нетронутый бокал вина, и она неуверенно ковыряла вилкой в тарелке. Рядом с ней сидела красавица Хэлдон и что-то весело болтала. Была здесь и мисс Бэрни, которую я также встречал на вечере у Бетины Бейл. За столиком находилось еще трое незнакомых мне мужчин с самоуверенными и наглыми лицами.

В то время, как я их разглядывал, мисс Бэрни успела несколько раз взглянуть в направлении главного входа в танцевальный зал и столько же раз на свои ручные часики.

Итак, все шло хорошо. Сидевшие за столиком кого-то ожидали. Кого-то значительного. Возможно, босса.

Судя по всему, Джанина чувствовала себя весьма неловко и неуверенно. Опознала ли она сидевшую рядом с ней красавицу Хэлдон, описанную в фотодокументах, или по каким-то другим признакам почувствовала, что попала в западню?

Опустив осторожно портьеру, я направился обратно по коридору в складское помещение, оттуда прошел в кладовую и выпрыгнул в окно наружу.

Я обогнул открытое место, где стояли две машины, и направился к забору у рощи. Там находился дом миссис Шейн.

Из тени мне навстречу вышел Гелвада. Подойдя, он сказал:

— Позади дома — пустой гараж, из клуба в этот гараж ведет крытый проход. Внутри гаража, конечно, должна быть дверь, ведущая в дом. Пройдемте, я покажу вам.

Мы подошли к сделанному из кирпича гаражу, вплотную примыкавшему к дому. Отсюда крытый проход тянулся вдоль изгороди.

— Он ведет к боковому входу в клуб, — сказал Гелвада. — В случае, например, дождя можно вполне спокойно пробраться сухим в дом. К тому же при надобности незаметно. Неплохо? Хэй?

— Да, — ответил я. — Подойдем поближе.

Пересекая небольшое открытое место перед гаражом, я поинтересовался, что носит Гелвада в своем саквояже?

— Знаете, — проговорил он медленно. — Я всегда готовлюсь к худшему. Никто и никогда не знает, что может случиться… и иногда маленький взрыв, совсем тихий, бывает очень полезен, особенно, если компания большая. Хэй?

— Может быть, — заметил я неопределенно. — Должен сказать, что мы были правы: Джанина здесь. «Тетушки» не видно, но она где-то поблизости и скоро появится. Вероятно, до поры до времени, остерегается показываться на глаза Джанине — та ее знает.

— А кто там еще?

— Две леди, Хэлдон и Бэрни, и трое типчиков. Они кого-то поджидают. Вряд ли только «тетушку». Я думаю, что, когда ожидаемая персона прибудет, все пройдут сюда, в этот дом.

— Будем ждать здесь?

— Нет, я все же сейчас вернусь в клуб на тот случай, если они задумают нечто иное. А вы оставайтесь здесь и осмотрите дверь гаража — можно ли ее открыть и закрыть?

Гелвада усмехнулся.

— Все это уже сделано, — сказал он. — Без труда.

— О'кэй. Думаю, с минуты на минуту надо ждать машину. Она может проехать на площадку или прямо сюда, в гараж. Держитесь подальше, в тени. Полагаю, что мы их встретим в этом доме. Я пошел.

— Я буду ждать вас здесь.

С этими словами Гелвада исчез в тени густых кустов, черневших у изгороди. По знакомой дороге я вернулся к клубу, прошел в тени к окну кладовой, осмотрелся и пробрался внутрь. Прикрывая за собой окно, я услышал шум приближающегося автомобиля.

Закрыв окно, я прошел через кладовую и складское помещение в коридор, который по-прежнему пустовал. По-видимому, выпивку и различные закуски подавали на столики из бара, находящегося у главного входа, и там было припасено достаточно, что для меня оказалось очень кстати — в коридоре никто не появлялся.

Я подошел к портьере, слегка сдвинул ее и заглянул в зал.

Танцы продолжались. Ряды танцующих несколько поредели, но людей было еще много.

Оркестр смолк, и пары разбрелись по столикам. За тем столиком, который интересовал меня больше всего, по-прежнему сидели пятеро моих знакомцев, с очаровательной улыбкой на картинно-красивом лице мисс Хэлдон что-то говорила настороженной и расстроенной Джанине, а Бэрни почти не сводила нетерпеливого взгляда с главного входа в зал. Трое типов, поджав губы, переглядывались между собой.

Прошло минуты две-три. Вдруг у главного входа мелькнуло лицо «тетушки». Она бросила взгляд на столик, занятый ее друзьями и сидевшей к ней спиной Джаниной, и скрылась.

Через несколько минут в дверях показался плотный, выше среднего роста и благообразного вида мужчина в сопровождении какой-то леди. За их спинами мелькнула «тетушка» и опять исчезла.

Вошедший выглядел, как настоящий английский джентльмен.

Сопровождавшая его женщина была, по-видимому, владелицей клуба миссис Шейн.

Она уверенно провела вошедшего к столику, к которому было приковано мое внимание. Все, кроме Джанины, заметив подходившего к ним джентльмена, вытянулись, приподнялись. Дамы заулыбались. Хэлдон представила ему продолжавшую сидеть Джанину, а Шейн подала кресло.

Оркестр вновь наполнил зал звуками веселого танца, пары поднялись и опять закружились по залу. Я был очень благодарен оркестру, так как было совершенно ясно, что моя компания не намерена заниматься делом в подобной обстановке.

Я опустил портьеру и, прислонившись к стене, выжидал.

Прошло не более минуты, как со стороны складского помещения появился какой-то мужчина. По-видимому, он вышел из одной из комнат, расположенных по сторонам коридора. Направляясь в зал, он быстро приблизился к портьере, но в двух-трех ярдах от нее заметил меня, остановился и попытался было громко крикнуть.

Но он успел только раскрыть рот, как получил удар в скулу. Ударил я его только один раз, хотя и вложил в этот удар значительную часть своих сил. Он ударился о противоположную стену и начал валиться на пол, но я успел подхватить его и тут же оттащить в складское помещение, а оттуда в кладовую.

Прикрывая за собой дверь кладовой, я подумал, что пройдет немало времени, прежде чем он вообще чем-либо заинтересуется.

Я вновь сдвинул портьеру на полдюйма и заглянул в зал. Танцы все еще продолжались. Один из типов танцевал с миссис Хэлдон, а два других беседовали с Бэрни и Шейн. Что касается вновь пришедшего джентльмена, то он уже сидел рядом с Джаниной и был занят каким-то серьезным разговором с ней.

После нескольких протяжных аккордов, оркестр замолк, а затем после паузы заиграл гимн «Боже, храни короля». Все встали. Я усмехнулся, при виде нацистских агентов, вынужденных спокойно стоять и слушать национальный гимн страны, которую они стремились уничтожить.

Музыка смолкла, и оркестранты принялись укладывать свои инструменты.

Миссис Шейн что-то сказала джентльмену и кивнула на боковой выход из зала.

Подождав, пока основная масса публики пройдет через главный вход, компания нацистов под предводительством миссис Шейн скрылась в боковой двери. С ними ушла и Джанина. Через несколько секунд из главного входа появилась «тетушка» и, пройдя зал по диагонали, также скрылась в боковой двери.

Сомнений не было. Все они двинулись к крытому проходу, ведущему в дом миссис Шейн.

Покинув свой наблюдательный пункт, я быстро прошел по коридору, через складское помещение в кладовую. Там я на пару секунд осветил своим фонариком лицо лежащего на полу мужчины. Ни малейшего интереса к жизни он не проявлял и, казалось, не скоро проявит.

Оставив его в покое, я выпрыгнул через окно и бегом устремился к гаражу. Там из тени мне навстречу вышел Гелвада.

— Мистер Келлс… — начал он.

— Потом, потом, — прервал я его. — Они идут. Слышите?

Крытый проход заканчивался в трех-четырех ярдах от гаража, у самого края рощи.

Голоса, раздававшиеся в глубине этого прохода, становились все громче и громче.

Мы отошли в тень кустов под изгородью, и я еще успел полушепотом предупредить Гелваду.

— Напоминаю, Эрни, не предпринимайте ничего до моего сигнала.

— О'кэй, — прошептал он, — но…

— Тсс…

В отверстии крытого прохода мелькнул свет электрического фонарика, и через несколько секунд оттуда вышла Джанина в сопровождении вновь прибывшего, а за ними показались все остальные.

Миссис Шейн прошла вперед, открыла ключом дверь гаража и жестом пригласила всех войти.

Пока она открывала дверь, я уловил обрывок фразы, произнесенной вновь прибывшим, продолжавшим разговор с Джаниной:

— …величайшей важности для нашей Родины, более того, для всего человечества, мисс Грант!

Вся компания прошла в гараж мимо стоявшей у двери миссис Шейн, и в это же время из крытого прохода вынырнула «тетушка». Шейн передала ей ключи и скрылась в гараже, прикрыв за собой дверь. «Тетушка» осмотрелась, шмыгнула сначала в одну сторону, затем в другую, оглядывая затемненные окна дома и всматриваясь в ближайшие кусты, а затем также скрылась в гараже, заперев за собой дверь на ключ.

Мы подошли к гаражу и прислушались. Голоса внутри замерли. Видимо, все уже прошли в дом.

— Подождем пару минут, — сказал я тихо. — Так что вы хотели сказать, Эрни?

— Так случилось… Я не предполагал…

— Что именно?

— Человек, который приехал вместе с тем, что шел только что впереди…

— Ну?

— Он кружил возле дома, шнырял туда сюда и начал шарить по кустам. С фонариком… Ну и наткнулся на меня… Хэй? Я ведь не предполагал…

— Ликвидировали?

— Да, я его успокоил… ножом. Я же…

— Ничего, Эрни. На этот раз вы сделали то, что надо. Этот охранник мог бы нам здорово помешать. Однако, время начинать.

Работал Гелвада над замком быстро и эффективно, и через полминуты мы были уже в гараже, прикрыв за собой дверь, но оставив ее незапертой. Гараж оказался освещенным небольшой лампочкой, свисавшей с потолка.

В глубине гаража виднелась окрашенная в зеленый цвет дверь, к которой вели четыре ступеньки. Я попробовал ее. Осторожно открыв дверь на дюйм-полтора, я внимательно прислушался. Откуда-то из глубины дома доносились неясные, еле слышные голоса.

Стоя под дверью и прислушиваясь, я мог видеть, как Гелвада, опустив на пол свой саквояж и автомат и прислонившись к стене, преспокойно занялся маникюром при помощи своего шведского ножа — инструмента, которым, как я слышал, он владел в совершенстве. Он улыбался.

Внезапно он как-то весь напрягся, переведя свой взгляд с ногтей на дверь.

Я взглянул туда же через плечо: открыв дверь гаража, на пороге стоял тот самый мужчина, которого я оставил без заметных признаков жизни в кладовой. По-видимому, он еще не сообразил, что ему следует предпринять. Не успел я подумать о той опасности, которую вызвало появление этого типа, как услышал тихий свист и заметил сверкнувший след ножа в воздухе, а в следующее мгновение черная рукоятка ножа торчала из горла вошедшего.

Незадачливый бандит свалился набок, схватившись за рукоятку ножа.

Гелвада подбежал к нему, втащил его в гараж, снова плотно прикрыл дверь, а затем, вытащив нож из горла убитого и тщательно вытерев его о платье немца, подошел с виноватым видом ко мне…

— Я не предполагал… Хэй?

— Отлично! Отлично, Эрни! — вполголоса проговорил я, полностью забыв в ту минуту о своем предупреждении не делать ничего подобного без моего сигнала.

— Пора в дом, — продолжал я. — На всякий случай, вы побудьте минуту-две здесь, а затем идите вслед за мной, пока не найдете.

— О'кэй!

Открыв дверь, я проскользнул в какую-то небольшую прихожую, а оттуда в коридор и начал медленно и осторожно продвигаться в том направлении, откуда слышался невнятный шум голосов.

У одной из дверей звуки стали сильней и ближе. Я подошел к этой двери и прислушался. По-видимому, голоса доносились не из этой, а из смежной с ней комнаты.

Стараясь производить как можно меньше шума, я слегка приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Комната, очевидно, являлась гостиной и была действительно пуста. Слева виднелась портьера, из-за которой явственно слышались голоса и легкий смех. Я пересек гостиную, подошел к портьере и прислушался. Говорил мужской голос, который я уже слышал у гаража. Это был голос вновь прибывшего. Прерывая какое-то замечание Хэлдон, он сказал:

— Довольно комедии!

Наступила полная тишина. После секундной паузы он продолжал:

— Друзья мои, приступаем к делу. Приветствую вас всех! Хайль Гитлер!

В ответ раздался хор голосов: «Хайль» и чей-то сдерживаемый крик.

Чуть заметный шорох заставил меня обернуться. Дверь открылась, и вошел Гелвада. Двигался он мягко и бесшумно, как кот, не переставая улыбаться.

Я вновь прислушался. Голос, принадлежавший, очевидно, главарю, приказал:

— Спокойно, мисс Грант, спокойно! Стойте спокойно и не двигайтесь, если, конечно, вы хотите жить. Да, да. Это так. И отнеситесь к этому спокойно и трезво. Вы, мисс Грант, одна из самых неудачливых и несчастных молодых женщин, вы были уверены в том, что ваши поступки, вся ваша деятельность является вашим долгом по отношению к Англии. И если вы останетесь живы, что будет зависеть от вас, то поймете, что заблуждались, служа тем, кто обречен на гибель.

После кратковременной паузы тот же голос продолжал:

— С самого начала, как только была замечена ваша связь с мистером Кэрью, мы заподозрили вас. Когда же вы отправились в Чипингфилд к мисс Кэрью, наши подозрения превратились в уверенность. Всякий раз, когда мистер Кэрью бывал в этой стране, он останавливался у своей родственницы. Несомненно, тетка была осведомлена о роде занятий и деятельности своего племянника хотя бы в какой-то степени. И мы предполагали, что после утраты вами мистера Кэрью, вы обратитесь к ней. Наши предположения оказались верными. Мы организовали маленькую импровизацию для вас и мисс Кэрью. Наш коллега, обладающий особыми способностями, позвонил мисс Кэрью, сказал ей, что он является ее племянником, что вы, мисс Грант, посетите ее, что по некоторым обстоятельствам вам не следует ни слова говорить о том, что он звонил, и что вам, мисс Грант, надлежит направиться во Флюгерный клуб близ Пелсбери в определенное указанное вам время и встретить там человека с рубиновой брошкой, изображающей кинжал и розы. Вот она перед вами, и с ней вы уже познакомились. Далее вам было сказано, что эта леди представит вас человеку, которому вы и должны будете передать имеющиеся у вас документы. Этим человеком являюсь, как вы уже догадываетесь, я. Что нам нужно? Во-первых, эти документы, а во-вторых, некоторые сведения о вашей деятельности на континенте и о некоторых ваших встречах здесь, в Лондоне. Прежде всего, начнем с документов. Они нам нужны…

Возбужденный, но твердый голос Джанины прервал его:

— Никогда я их вам не отдам! Ни за что! — Послышался довольно противный голос «тетушки»:

— Вероятно, они у нее при себе.

— Несомненно! — прозвучал самоуверенный голос босса. — Обыщите ее! Очень сожалею, мисс Грант, что мы вынуждены проделать это публично.

— Отойдите!.. Хорошо, — сказала Джанина сдавленным, задыхающимся голосом. — Кажется, у меня нет выбора… Я отдам их вам.

Наступила пауза. Я представил себе несчастную Джанину, передающую боссу свой коричневый конвертик.

— Очень хорошо, мисс Грант, — проговорил нацист. — Да, но где же настоящие документы? В конверте, как вы видите, только три кусочка чистой бумаги…

Вновь послышалось невольное приглушенное «Ах». Видимо, этот сюрприз для Джанины оказался довольно неожиданным.

Я вытащил свой «маузер» из кармана и сдвинул предохранитель. Гелвада покосился на меня, улыбнулся и вновь прислушался. Руки его по-прежнему были заняты саквояжем и автоматом.

— Мисс Грант, — прогремел голос босса за портьерой. — Даю вам две минуты на ответ! Где находятся документы? Не принуждайте нас применять к вам особые меры, которые, так или иначе, заставят вас заговорить.

Джанина молчала.

— В этой сумке, которую вы видите на столе, мисс Грант, находятся сообщения наших агентов из этой обреченной на гибель страны. Эта информация с большим искусством и риском собрана одним из наших коллег, по указанию которого мисс Кэрью и направила вас сюда. Кстати, все, что вы нам дополнительно расскажете, а также ваши документы и фото — все это будет приобщено к информации, находящейся в этой сумке. Эта весьма содержательная сумка этой же ночью будет на побережье, откуда она попадет во Францию, а затем в Германию. И вы должны понять меня, мисс Грант. Я весьма заинтересован в том, что бы вложить в нее и ваши сообщения и документы. От способа их получения и будет зависеть ваша судьба, что, полагаю, вам должно быть ясно. Итак… Где документы?

Ответа я не стал ждать. Резко откинув портьеру, я вошел в комнату.

Вся компания стояла вокруг стола. Я успел заметить судорожно напряженное лицо Джанины, стоящей напротив допрашивающего ее босса, внезапное превращение лица «тетушки», заметившей меня, в кусок мела, и почти мгновенное исчезновение наглых ухмылок с лиц мерзавцев, также ошарашенных моим вторжением.

— Извините за непрошеный визит, — проговорил я, — но дом окружен. — Главарь, допрашивавший Джанину, после мгновенного замешательства с каким-то проклятием, сорвавшимся с его языка, быстро сунул руку в карман…

Не думаю, чтобы я когда-нибудь в своей практике нажимал на спусковой крючок своего «маузера» с таким удовольствием и прямо-таки с наслаждением.

Не дожидаясь, пока босс, зашатавшийся и уронивший пистолет, свалится на пол, и удержавшись от желания воткнуть в него хотя бы еще одну пулю, я дернул Джанину за руку и толкнул ее в дверь позади себя, не сводя дула своего пистолета с остальных и пятясь к двери.

— Руки вверх! — крикнул я в заключение всей этой сцены, продолжавшейся не более двух секунд.

Но в этот момент один из типов, стоявших несколько позади остальных, выхватил пистолет и…

И я не успел выстрелить. Я успел только невольно вздрогнуть от выстрела, раздавшегося у моего плеча из автомата Гелвады. Выстрел был кстати, хотя опять-таки без моего сигнала.

— Эрни, ликвидируй! — поспешил я, наконец, дать ему долгожданный сигнал.

Эрни, не спуская глаз с банды, слегка кивнул мне в ответ.

Я схватил дрожавшую от нервного возбуждения Джанину и потащил ее за руку по коридору к выходу.

Только в прихожей я услышал выстрел из оставленной нами комнаты. Одиночный выстрел. Почему? Ошибка Эрни?

Я остановился, прислушался. Джанина, которую еще била нервная дрожь, с тревогой всматривалась в меня.

Вдруг до наших ушей донеслись какие-то вопли, крики, какой-то приглушенный рев, стенания…

— Подождите меня здесь, Джанина, — сказал я. — Нужно взглянуть, что там случилось.

— Нет, нет! — быстро проговорила она. — Я с вами…

— Хорошо. Мы медленно двинулись по коридору обратно. Внезапно, среди наступившей было тишины, раздался душераздирающий вопль, за ним другой, а вслед за воплями послышался странный крик в сопровождении леденящего душу хохота. Сомнений не было: хохот принадлежал Гелваде.

Сунув «маузер» в карман, я решительно направился к месту драмы. Заглянув за портьеру, я увидел совершенно потрясающую картину.

Оставшиеся в живых сидели связанными на полу вокруг какого-то приспособления, над которым священнодействовал Гелвада. Здесь же на полу валялся его пустой саквояж и автомат. Искаженные ужасом лица носили явные следы довольно невежливого с ними обращения.

Досадливо махнув рукой, я повернулся к выходу и натолкнулся на Джанину, последовавшую за мной и с тревогой смотревшую на меня.

— Все в порядке, — сказал я. — Пойдемте. — Мы прошли в гараж.

— Что это? — спросила Джанина, вздрогнув и указывая на фигуру на полу.

— Ничего, — ответил я. — Это был один из них. — Мы прошли через площадку и медленно двинулись мимо клуба, залитого лунным светом. Я вновь остановился и с некоторым беспокойством обернулся назад.

— А там что? — спросила Джанина, кивая на покинутый нами дом.

— Там? Гм… Там мой компаньон приводит все в порядок и…

Договорить я не успел, заметив быстро идущего к нам Гелваду.

— Три минуты… — проговорил он. — Осталось уже меньше, мистер Келлс. Хэй?

— А если не сработает?

— У меня так не бывает. Проверил — тикает… И они там орут и ждут. Хэй? Надо было бы еще тех двух туда засунуть. Никаких бы следов…

— Следы, как вы знаете, Эрни, нас не интересуют. Нас интересует только ликвидация. А пока что закурим.

Вокруг было тихо и пустынно. Мы молча закурили, поглядывая на темные очертания особняка Шэйн.

— Вот сейчас!.. — проговорил Гелвада, вглядываясь в циферблат своих часов.

И почти в ту же секунду стреловидный сноп огня и искр прорвался через вышибленные окна развороченной взрывом комнаты. Казалось, что от глухого и сильного взрыва вздрогнул весь дом.

— Точно!.. Хэй?.. — воскликнул Гелвада, обращая мое внимание на циферблат часов.

Наконец-то я смог облегченно вздохнуть, что и сделал с нескрываемым удовольствием.

— Отлично, Эрни, — сказал я, впервые похлопав его по мускулистым плечам. — Отлично!

— Полисмены и косточки их не найдут!.. Хэй?

— Ну, это нас не касается, — заметил я. — Этим делом никто не заинтересуется. Ни одна газета не поместит ни одной строчки об исчезновении миссис Шейн или ее знакомых. Разве только местный шеф полиции лишний раз ругнет Скотланд-Ярд за то, что последний никакого внимания не обратит на его рапорт о ночном происшествии. А что это у вас?

В правой руке Гелвада держал вместе с автоматом какую-то сумку вместо саквояжа.

— Ах, да! Это ваша… Вы ее там позабыли на столе… Девушку схватить за руку вы не забыли, а сумку… Хэй?

— Спасибо, Эрни. Это собранная ими информация, надеюсь, что она в какой-то степени облегчит нам розыски информаторов.

— В сумку я положил все бумажки и документы, которые нашел у них в карманах, — добавил Эрни.

— Пригодится.

Продолжая беседовать, мы незаметно добрались до скрытого в кустах «ягуара».

«Ягуар» мягко перевалил через мостик и вновь оказался на магистрали.

Навстречу нам мчалось несколько пожарных машин под аккомпанемент периодического завывания сирен головного автомобиля.

Взглянув им вслед, мы заметили черные клубы дыма и извивавшиеся языки пламени над разгоравшимся домом миссис Шейн.

— Зря они летят туда, — заметил Гелвада. — Хэй?

— Вам, Эрни, — сказал я, — не мешало бы извиниться перед этими парнями за пожар.

— Ничего… Подумают, что бомба, и будут недалеки от истины.

«Ягуар» рванул вперед, и Эрни затянул какую-то веселую песенку, но я прервал его:

— Остановитесь, Эрни, у первого же автомата в Пелсбери. Надо позвонить, Старик ждет.

— А может, и спит, — заметил Гелвада, замедляя ход машины на окраине Пелсбери и высматривая автомат.

— Маловероятно. Но в любом случае, звонок услышит.

«Ягуар» резко затормозил у телефонной будки. Понадобилось не менее двух-трех минут, чтобы добиться соединения. В трубке послышался спокойный голос Старика.

— Алло! Говорит Келлс. Операция закончена. Секция ликвидирована. Джанина со мной.

— Никто не пострадал?

— Нет. Только Джанина немного переволновалась.

— Хорошо. Звонил Фриби. За полминуты до его прибытия к часовне Гривеллу удалось прикончить там высланного ими автоматчика. Попытка фройлен застрелить Фриби не удалась. Он вышиб у нее револьвер, но она успела ранить его стилетом в руку. Кажется, тем же стилетом он прикончил ее. Там же, в Эндоувере ему сделали перевязку.

— Рана не опасная? — спросил я.

— Говорит, пустяковая. Минут через десять он и Гривелл прибудут ко мне. Расскажут подробности. Вы все трое также немедленно ко мне. Не заезжайте никуда. Кое-кто интересуется и результатами, и подробностями, и не исключено, что у нас будут гости. Бутылки на столе. Итак, ко мне.

— В Четтерс?

— Да.

В трубке послышался щелчок отбоя. Гелвада включил сцепление, и «ягуар» помчался по залитому лунным светом асфальту. Сидя рядом с молчавшей Джаниной, я заметил, что она более или менее успела прийти в себя после основательного нервного потрясения и с интересом рассматривала пейзаж за окном, показавшийся волшебным в неверном свете луны.

Гелвада молчал и изредка косился на меня, ожидая новостей.

— Едем прямо к нему, Эрни, — сказал я.

— Хорошо. В Четтерс?

— Да. Фриби и Гривелл тоже будут там.

— У них все в порядке?

— Почти. Фройлен порезала руку Фриби, но рана как будто легкая.

— Прикончили?

— Да. Подробности сейчас узнаем.

— О'кэй! А машина… класс! Хэй?

Стрелка спидометра переползла цифру пятьдесят. Затем пятьдесят пять… шестьдесят… Гелвада вновь принялся за свой фламандский репертуар, который он на этот раз исполнял с особым подъемом и воодушевлением.

— Скажите мне кое-что, Джанина…

— Все, что угодно, мистер Келлс, — не задумываясь произнесла она спокойным и ровным голосом. — Что вас интересует?

— Почему вы спрятали пленку за портрет на Киннэул-стрит?

— Что?.. А… А вы откуда знаете, что там были пленки?

— Я их искал и нашел.

— Вы?.. О, боже! Как же я забыла…

— Все в порядке, Джанина. Конечно, было бы лучше, если бы вы попали к нам немного раньше. Но и так неплохо. Но почему вы их там положили?

— А что я могла сделать? Когда я заметила «тетушку», направлявшуюся ко мне домой, я решила воспользоваться случаем побывать на Киннэул-стрит во время ее отсутствия. Я думала, что смогу найти что-нибудь, оставленное Сэмми Кэрью, но ничего не нашла. Кто-то меня опередил. Когда я собиралась уходить, кто-то дернул за ручку входной двери, предварительно мной запертой. Пленки были при мне. Я подумала, что если это они, то я пропала: они не станут церемониться со мной, застав меня в этом доме и подозревая в сотрудничестве с Сэмми. Расположение комнат в доме мне было знакомо, и о надежном месте для документов я думала недолго. Затем я удачно выскользнула с черного входа во дворик, и никто, кажется, меня не заметил. Но могло случиться и иначе, риск был большой.

— Поступили вы правильно. А помните наш разговор в будуаре «тетушки»?

— Я никогда его не забуду, мистер Келлс, — сказала она и впервые улыбнулась.

— А не кажется ли вам, что «мистер Келлс» звучит несколько формально? Может быть, лучше Майкл?

— Согласна. Особенно принимая во внимание тот факт, что вы всегда называли меня Джаниной. Вы не забыли нашу первую встречу?

— Не думаю, что я ее вообще когда-нибудь забуду, только мне кажется, что она могла бы быть гораздо более содержательной.

— Боюсь, что могла бы…

При этом Джанина вздохнула. Я взглянул на Гелваду. Он глядел прямо перед собой на дорогу, улыбаясь и вполголоса напевая далеко не грустный мотив.

— Почему же этого не случилось?

Джанина с улыбкой повернулась ко мне и сказала:

— Возможно, оттого, что я опасаюсь чрезмерно напористых людей, а ваши интонации…

— Надеюсь, что вы будете лучше в них разбираться, когда мы подружимся…

Я пожал плечами, угостил ее сигаретой, закурил сам и сказал:

— Мы были близки к этому, столкнувшись в будуаре у «тетушки», хотя ситуация там сложилась весьма странная: я размахивала револьвером, а вы смеялись надо мной… Господи, до чего же я была глупа!

— Ладно, — прервал я ее, — поделим этот эпитет пополам. Это будет ближе к истине. О'кэй?