Злой Демон Василий. Том 2

Глава 5

Тэя смотрела на нас секунд пятнадцать, дёрнула бровью, стараясь сохранить самообладание. Не стоит забывать, что ей и двадцати пяти нет, а в этом возрасте девушки бывают вспыльчивы. Только в случае верховной жрицы всё может закончиться глобальными разрушениями храма.

— Через двадцать минут чтобы был у меня в кабинете, — сказала Тэя, поджала губы и вышла из комнаты, аккуратно закрывая дверь.

Беата принялась спешно подтягивать пояс и поправлять одеяние младшей жрицы.

— Тебе сколько лет? — спросила она.

— Четырнадцать.

— Я старше, — не видел её лица, но, судя по тону, она довольно улыбнулась. — Беата, меня зовут.

— Василий.

Она закончила возиться с поясом, встала, прошла в центр комнаты и обернулась.

— Значит, мы договорились? — спросила она.

— Договорились. Удивительно, что девушка в твоём возрасте может читать четвёртую молитву.

— Тэя в пятнадцать смогла прочесть пятую, — сказала Беата. — У меня пока не получается, но очень скоро я её догоню. Ну а ты сам? Мужчины редко могут прочесть даже вторую, но девочки сплетничали, что в зале у входа в храм ты с Дорной поспорил. Жаль, мы с наставницей опоздали.

— Я в этом не силён, если честно.

Когда-то давно я пробовал прочесть пятую молитву, а потом неделю лежал пластом. Это было за год до того, как я покинул храм. И если Тэя смогла прочесть её в пятнадцать лет, то страшно представить, насколько она талантлива. Всегда думал, что это Беата монстр, но, оказывается, она тоже стремилась кого-то догнать.

— Мне на занятия нужно бежать, — Беата хитро прищурилась, глядя на меня. — Потом у нас уборка в архивах, но после обеда я тебя найду.

Девушка помахала ручкой и умчалась, почему-то очень довольная собой. Проводив её взглядом, я прошёл к стулу с одеждой. Как и ожидалось, за ночь она не высохла. Во втором комплекте одежды я спал, поэтому выглядел помятым и взъерошенным. Наспех приведя себя в порядок, я заглянул в гости к Зои. После нанесения символа она выглядела слегка болезненной и температурила. Попросил её сегодня отдохнуть и уже второй раз пообещал достать лечебный отвар. Постоянно ведь повторяю, что если не собираешься делать или не можешь, то лучше не обещать.

В кабинет Тэи я заглянул ровно через двадцать минут, как она и просила. Надо сказать, что на этаже старших жриц было необычно тихо. Дорвавшись до хороших чернил, вряд ли они ограничились одним рисунком, поэтому несколько дней будут отходить. Я бы пошутил, что на четыре дня храм можно закрывать на карантин.

Едва я подошёл к кабинету, дверь сама открылась, приглашая меня войти.

— Доброго утра, — бодрым голосом пожелал я. У дами такого приветствия не было, но они всегда улыбались, когда подобное слышали.

— Для кого-то оно доброе, не сомневаюсь, — ехидно заметила Тэя. — Проходи, не стой в дверях. Садись.

Дверь за мной закрылась, и на неё легла сила, чтобы любопытные не подслушивали.

— Я понимаю, что ты парень бесстрашный, но не надо переходить границы, — сказала она.

— Как раз об этом и подумал, когда проснулся и увидел Беату. Она пришла требовать от меня символы. Вы думаете, что я могу её обидеть? Да она сама кого хочешь обидит. А как чёрное солнце получит, от неё и старшие жрицы по коридорам убегать начнут.

— В одежде спал? — спросила Тэя.

— Устал вчера и вырубился, едва до кровати дополз.

— На кого чернила потратил?

— Дал Сивите шанс добраться до четвёртой молитвы, — сказал я.

— Сивита… А, это ученица хранительницы кладовых. Смотри, как бы потом тебе не досталось от Серны. Она женщина злопамятная. Но выбор всё равно странный, она же без таланта. Зачем?

— Кстати, Сивита же из числа высокородных, почему у неё на спине почти ничего нет? Думал, что будет похожая картина, как у Вас.

— Сложно сказать. Может, на мелочи не хотела размениваться. Жрицам положено три обязательных символа, а остальное уже по их усмотрению. Что нанёс?

— Символ с пафосным названием, — я улыбнулся. — «Лестница в небо» называется. Для того, чтобы третью молитву читать и усилители использовать.

— И что, любая жрица без таланта сможет освоить усилитель? — слегка удивилась Тэя.

— Конечно, — я кивнул. — Но, в любом случае, это лишний символ, занимающий важную часть спины. На его место можно поставить активный символ, защитный или контроль. Поэтому лучше, если жрицы сами дойдут до понимания усилителей и третьей молитвы.

— Знаешь, сколько таких среди жриц в храме? — спросила Тэя, покачав головой. — Которые сами могут понять, как правильно произносить слова силы. Единицы. Но если сразу все дойдут до этого уровня…

Она замолчала, с трудом переваривая услышанное. И Беата так же на меня смотрела, когда я откопал этот символ в архиве. Разница между старшей жрицей и обычной довольно высока, и если они все сразу поднимутся, то храм внезапно станет самой могущественной силой не только в империи, но и во всём тёмном мире.

— Давайте подождём и посмотрим, как справится Сивита, — предложил я. — У неё довольно много свободного места на спине, и от лестницы не будет большого вреда.

— Но ты говорил о четвёртой молитве? — вспомнила Тэя.

— По сравнению с наставницей Реной, у Сивиты действительно слабый талант, но это не значит, что он отсутствует. Нужно только подобрать правильный символ, чтобы он раскрылся. Таланты ведь бывают разные. Кто-то силён в атакующих символах, кто-то в концентрации и управлении голосом.

— Не торопись раздавать эти символы, — она ненадолго закрыла глаза, собираясь с мыслями. — И запиши его так, чтобы я поняла. Пора бы тебе уже начать составлять книгу с нужными и полезными символами.

— Я так и планировал, — кивнул я. — Беата согласилась учиться, и постепенно мы с ней напишем нужный справочник.

— Хорошо, я с ней сегодня поговорю и расписание поменяю, чтобы с тобой было время заниматься.

— Я только в символах силён, — сразу предупредил я. — Ничему другому научить не смогу.

— Она по-прежнему будет моей ученицей, если ты об этом. У Беаты огромный талант, и нужно направить его в правильное русло. Поэтому советуйся со мной, если соберёшься дать ей какой-нибудь символ. И чтобы никаких могущественных и атакующих, пока ей не исполнится шестнадцать.

— Полностью с Вами согласен, — я пару раз кивнул.

— Возьми за правило ставить меня в известность, когда в следующий раз будешь раздавать символы жрицам, — строго сказала она. — Я терплю тебя только потому, что это…

Она попыталась подобрать слова, но не получилось.

— Тогда Вам нужно решить, кто из жриц получит два символа «огненного колеса». Я его ещё не испытывал, но точно могу сказать, что для этого нужно читать третью молитву. Может, кто-то из жриц сейчас подобрался к нужному уровню, но места среди старших для них нет?

— Что за символ?

— Боевое огненное умение. Одна, а лучше две жрицы должны его получить. Как я понял, в храме нет стражи, поэтому нужно найти кого-то подходящего на эту должность, кому можете доверять.

— А Рена и Дейри? — спросила она.

— Жаль растрачивать их талант на подобное, — честно признался я.

Второй раз верховная жрица задумалась сильнее.

— Сбил с настроя, — недовольно сказала она спустя минуту.

Встав, она обошла стол, чтобы нависнуть надо мной. Вздохнула, затем протянула руки, поднимая меня за грудки. Легко оторвала от пола, чтобы заглянуть в глаза.

— Какого демона ты раздаёшь налево и направо великие символы?! — прорычала она. — Тем более посторонним гильдиям. Знаешь, что будет, если это дойдёт до императора и его прихлебателей? Запру в подвале, чтобы и носа оттуда не показывал.

Опустив меня на пол, перенесла руки мне на шею, словно планировала задушить, но боролась с этим искушением.

— Даже лучшие чернила подобного не стоят, — сказала она и больно щёлкнула меня по лбу. — Я бы показала, как зла на тебя сейчас, но боюсь, что не переживёшь этого.

— Простите, — виновато сказал я. — Думаю, что об этом никто не узнает. Не мог же я чернила просто так, из воздуха достать. Сам знаю, что нехорошо разбрасываться такими символами, но они достались хорошей женщине, которая меня однажды спасла от разъярённого торговца.

— Хорошая женщина и гильдия Серебряной луны — понятия несовместимые. Это как называть пятнистых собак милыми щеночками. Но чернила и правда были отменными. Для Беаты такие же достать сможешь?

— Для неё смогу, — кивнул я. — А что, Гамеш ничего не предложил взамен?

— Предложил, — сказала она. — Но я бы ему отказала, если бы не знала, что ты всё равно символ им отдашь.

— А можно я сегодня в лавку алхимика схожу? Надо купить трав нужных, а то после вчерашнего у хранительницы кладовых вряд ли что-то осталось.

— Загляни сначала туда, раз тебе Сивита теперь должна. Может, у неё что-то да осталось. Или список составь — я отправлю кого-нибудь из жриц.

— Только туда и обратно, — я посмотрел жалостливым взглядом.

— Как же с тобой тяжело, — сдалась она. — Хорошо, туда и обратно. Рену с собой возьми, одного не пущу.

— Тогда я побежал?

— Подожди, хочу, чтобы ты посмотрел, — она сделала знакомый жест пальцем, чтобы я отвернулся к окну. Пока я разглядывал пасмурное небо, сзади послышался шорох одежды. — Скажи, что с чёрным солнцем?

Я обернулся, посмотрел на знакомый узор. Свежие рисунки пока ещё были яркими, а кожа гладкой, без красноты и воспалений.

— Хорошо легли, — сказал я, изучая новые символы. — И поздравляю с двумя лучами чёрного солнца. Почему-то к защитному символу один тянется более охотно. Ещё дней десять, и зацепит его.

— Хорошо, — с облегчением вздохнула она. — Ты обещал рассказать, как ими пользоваться.

— Как только лучи солнца до них доберутся, — я заметил кое-что странное. — Тут ещё что-то. А можете пониже показать? В смысле, рисунки в нижней части спины. Мне кажется, или чёрное солнце сожрало один символ, который был открыт?

Я подсел ближе, сдвигая ткань платья, чтобы лучше рассмотреть. Луч чёрного солнца, который раньше захватывал один из символов, стал ярче и толще, а рисунок, наоборот, поблёк и выглядел так, словно его надкусили по краям.

— А что снизу было? Я такой и не помню.

— Защитный символ «сомнение», — подсказала она. — Он одним из первых открылся. И что значит «сожрало»?

— Ну, чёрное солнце его словно высасывает. Я о таком не слышал никогда. Символ уже испорчен настолько, что не будет работать. Может, солнцу краски не хватает, чтобы лучи протянуть?

— А остальные символы? — заволновалась Тэя.

— Нормально с ними всё, — я пробежал взглядом по рисункам на спине. — Только один страдает почему-то. Но это даже хорошо. Мы на его место что-нибудь более полезное нанесём. Тем более, там уже есть луч чёрного солнца. Действительно, странно получается…

Тэя подтянула платье, чтобы накинуть его обратно на плечи.

— Можешь идти, — сказала она. — Посети наши кладовые и выбери всё, что нужно. Скажи хранительнице, что это моё распоряжение. И если там уже ничего не осталось, можешь сходить в город, но только в компании наставницы Рены. Кстати, найди её и скажи, что я хочу с ней поговорить.

В коридоре до сих пор было тихо. Вместо вездесущей хранительницы символов там дежурила незнакомая жрица, удивившаяся, увидев меня. Ей я и передал просьбу верховной срочно найти Рену. Чем быстрее они поговорят, тем быстрее я смогу сходить в лавку алхимика. На сто процентов уверен, что в кладовых уже ничего нет. Зная финансовое состояние храма, вряд ли они станут держать большой запас трав. Но, чтобы не сердить Тэю ещё больше и проверить кое-что, я всё же направился в сторону кладовых.

Ещё на подходе к комнате, где меня вчера оглушила Серна, я заметил суетившихся послушниц, выносивших оттуда обломки мебели. Несколько девушек в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет провожали меня любопытными взглядами, кто-то даже строил глазки.

— Шевелитесь, — послышался голос их наставницы, вышедшей из кладовой. — Где стол? Грана, где, я спрашиваю, стол?

Наставница выглядела чуть старше двадцати лет, но не узнать её было сложно. Когда я уходил из храма, она руководила ремесленными мастерскими. Под её руководством мужчины делали мебель и посуду, а девушки и женщины шили наряды и платья, вышивали золотом пояса для старших жриц. Думаю, что сейчас она ученица у наставницы, перенимает её опыт не только в мастерстве, но и в управлении послушницами. И судя по тому, как девушки забегали, когда она на них прикрикнула, получалось у неё хорошо.

— Ты чего улыбаешься? — строго спросила она, увидев меня.

— Рад видеть Вас в добром здравии, наставница Мейлир, — сказал я.

— Зеленоглазый парень, о котором предупреждала наставница Эва, — прищурилась она, скрестив руки на груди. — Действительно, неплохо говоришь на языке дами. Пришёл, чтобы отвлекать девушек?

— Рядом с кладовыми? — удивился я. — Я за травами для наставниц Рены и Дейри.

— Бесполезно, — Мейлир поморщилась. — Всё утро жрицы бегают по поручению своих наставниц, но трав для успокаивающего отвара не осталось. Сивита даже сорвалась на кого-то…

Осёкшись, она посмотрела на меня, словно не понимая, с чего это решила поболтать и даже поделиться последними новостями. А дело было в том, что дами тоже нравилось, когда кто-то красиво говорил на их языке. Они, конечно, не кинийцы, но красивую речь тоже любят, если застать врасплох.

Мы одновременно посторонились, отойдя к стене, так как мимо спешно прошла важного вида жрица лет сорока. На нас она бросила лишь короткий взгляд. Дойдя до распахнутой двери главной кладовой, она спокойно вошла внутрь.

— Милая Сивита, — послышалось оттуда, — а где хранительница Серна?

— Хранительница плохо себя чувствует, — раздался уставший голос Сивиты. — Лекарственных трав нет. Совсем нет. Последние два корешка и несколько лепесточков забрала ученица наставницы Орианы. И даже от простуды трав нет. Всё выгребли.

— Но…

— Ничего не осталось! — повысила голос Сивита. — Простите за это.

— Тогда не буду вас отвлекать от работы.

Жрица вышла из кладовой, прошла пару шагов, затем удивлённо оглянулась. Подумав немного, она поспешила к выходу из коридора, снова не обратив на нас внимания. Наверняка побежала в город, в лавку алхимика, чтобы купить нужные травы там.

— Кто это? — спросил я.

— Помощница наставницы Стерел, — сказала Мейлир.

— А она кто?

— Казначей. Если ей отказали, то трав действительно нет.

— Согласен, — я покивал, посмотрев на приветливо распахнутую дверь. — Пойду поздороваюсь.

— Ага, удачи, — Мейлир улыбнулась и быстро опомнилась. — Будешь приставать к послушницам — получишь по шее.

— А если они ко мне?

— Тогда они получат, — согласилась с доводом она. — Или оба.

— Намёк понял.

Я поспешил к открытой двери. Если вчера вечером в центре комнаты стоял массивный стол, то сегодня его уже не было. Понятно, что за обломки выносили из комнаты девушки. Вместо него кто-то поставил два ящика, разложив на них дорогую по местным меркам бумагу, счёты и знакомые весы, но уже с одной помятой чашей.

— Успокаивающих кожу трав нет, — не глядя в мою сторону, сказала Сивита, читая то ли отчёт, то ли список. Вид у неё был болезненный.

— Может, пару дней отдохнёшь? — спросил я.

— Некогда, — она подняла взгляд на меня. — Надо бумаги привести в порядок.

Со стороны сразу было заметно, что она получила символ, отчего плохо себя чувствует. Думаю, что жрицы, заходившие сегодня, сразу понимали, что произошло, и очень скоро об этом будет знать весь храм. Хороших чернил было немного, поэтому старшие жрицы со своими ученицами вряд ли стали бы делиться, а завистников среди дами не меньше, чем среди других демонов.

— Ладно, приготовлю и на твою долю, — сказал я. — Планирую в лавку алхимика сходить в городе.

— Бесполезно, — она ухмыльнулась. — Если там что-то и было, то всё уже раскупили.

— Посмотрим. Но кладовую травами пополнить надо. Всё, что нужно, я достану, а ты проследи, чтобы ничего не испортилось. Сезон дождей начинается, а сырость для трав губительна. Поэтому надо в ближайшее время привести кладовую в порядок. Просушить, всё, что покрылось плесенью, выкинуть, и вообще.

— И этот командует, — она посмотрела на меня взглядом опытного кладовщика, к которому пришёл грузчик с советом.

— Понял, приставать не буду. Тогда мне нужна будет помощь с медными котелками, тарой для микстур и хорошей печкой. Надо отвар для воспалённых символов сделать, ну и внутрь тебе что-нибудь употребить не помешает, а то не уснёшь.

Сивита отложила отчёт, накрыла его папкой, чтобы не видно было, что читает.

— Мэй! — крикнула она.

— Что? — в кладовую заглянула Мейлир.

— Василий хочет микстуру какую-то сварить, — сказала Сивита. — Поможешь ему.

— Сейчас? — она посмотрела на меня прищуренно.

— После полудня, — сказал я. — Если будете где-нибудь недалеко от мастерских, я Вас найду.

— Хорошо. А сейчас выходи, стол несут.

Последнее Мейлир добавила для Сивиты. По идее, они были примерно равны по положению, но работники кладовых пользовались большим уважением, чем те, кто работал в мастерских.

Пришлось немного подождать, пока Рена поговорит с верховной и пока получит нужные указания на мой счёт. Утром она выглядела немного задумчивой, пока мы спускались по лестнице и огибали храм, не проронила ни слова.

— Что беспокоит? — я не выдержал первым.

— Чернила, которые я принесла вчера в храм, — сказала она. — Старшие ведь их все уже извели?

— Думаю, что уже к вечеру ничего не осталось, — кивнул я.

— Но что они нанесли себе на спину? — она посмотрела на меня. — Может, нужно было им сказать, чтобы не торопились?

— Ты же сама видела, как сильно они хотели чернила. Вот они их и получили, пусть радуются и сами решают, что делать, не маленькие. Беата… В общем, им повезло, что Тэя имеет огромный запас терпения. Я бы на её месте давно устроил старым бабкам разнос, чтобы не лезли туда, куда не следует. Судьбу храма решает верховная жрица, и её воля должна быть исполнена без рассуждений и споров. А старшие только упрёки высказывают и претензии предъявляют. Пусть потом локти кусают из-за собственной глупости. Серна ведь догадалась, что к чему.

— Другим жрицам ты поможешь, как нам с Дейри?

— По-моему, об этом уже говорил, — я улыбнулся ей. — Я ведь для этого и пришёл, чтобы помочь. А с теми бабками, что сидят наверху, сделать это будет трудно. Они как клещи впились в тело храма и высасывают из него последнюю кровь.

— Не говори так, словно всё знаешь, — она покачала головой. — Для каждой из нас храм — это жизнь.

— Конечно.

Я не стал спорить и говорить, что дами, как и люди, живут по-разному. Кто-то ютится в маленьком доме большой семьёй и, кроме дешёвых овощей, ничего не может себе позволить, а кто-то обедает из золотых тарелок и пьёт дорогущее вино. Очень многие зациклились на своей исключительности только потому, что родились в знатной семье. Помнят ли они, что их предки были выдающимися дами, строившими храм и силой завоёвывающими авторитет в тёмном и недружелюбном мире? И что они делают сейчас, чтобы соответствовать предкам?

Мы вышли на территорию сада, размокшего после дождей. Невысокие раскидистые деревца, ухоженная живая изгородь и клумбы с цветами, не боящиеся обилия влаги — всё это было заслугой большой семьи кинийцев, живущих в храме очень давно. Среди сородичей из города они пользовались большим уважением. Каждая молодая женщина была рада стать женой парня из храма дами. А также любой парень из городских трущоб будет рад взять в жёны девушку из местной семьи.

Увидев пару кинийцев, делающих насыпь рядом с деревом, я помахал им рукой, привлекая внимание. Они переглянулись, посовещались, и один побежал к нам. Парни, выглядевшие довольно молодо, порядком извозились в грязи, поэтому закатали штаны до колен и со стороны выглядели очень смешно.

— Доброе утро Вам, уважаемые дами, — поздоровался парень, говоря на общем языке не так уж и плохо.

— Привет, — я ответил на языке кинийцев. — У меня к тебе важное дело. Сбегай в западный район и найди старосту Ро. Скажи ему, что Василий, друг охотника Кирина, просит встретиться с ним в лавке алхимика, что принадлежит торговой палате. У меня для него деловое предложение.

Я протянул ему серебряную монету.

— Так я уже бегу, — он сцапал монетку, оглянулся на своего товарища и помчался по краю сада в сторону выхода с площади.

— Что? — я посмотрел на Рену. — Хорошие ведь ребята. Если нужно кому-то в городе письмо передать или сообщение, то можешь смело просить об этом их.

Она покачала головой, улыбнулась и показала на выход с площади. До лавки алхимика мы шли неспешно, просто гуляя. Хотелось посмотреть, насколько отличался город от того, каким я его запомнил. Если учитывать время, когда отправился в гробницу, то получалось, что последний раз я видел эту улицу двадцать лет спустя. Знакомые лавки и дома стояли всё там же, только вывески были другие. Было так же и много тех, кто не переживёт ближайшие десять лет. К примеру, большая лавка, продающая глиняную утварь. Не помню, чтобы такая была на углу, недалеко от храмовой площади.

Когда до нужного здания оставался один квартал, мы услышали шум и крики горожан. Что-то громко бухнуло, как будто кто-то разбил большую телегу об угол здания. Выйдя из-за поворота на торговую улицу, мы стали свидетелями большой драки. Несколько кинийцев сошлись в кулачной потасовке с тремя ат-анаками. Несмотря на рост и телосложение, кинийцы теснили более крупных противников. Пока один коротышка бросился под ноги рослому рыбаку, второй прыгнул на него сверху и принялся молотить кулаками. Один из ат-анаков уже лежал без сознания под телегой, разломав её своим телом.

— Что не поделили? — спросил я у клыкастого уроженца севера.

— Дикие южане впервые пришли в столицу, — отозвался тот. — Стали задирать мелких, не зная, что они старосту сопровождают. Думают, если у себя могут обижать кинийцев, то и здесь им это сойдёт с рук.

Судя по тому, что я видел, охрану староста подбирал из самых бойких соплеменников, умеющих, а главное, любящих почесать кулаки.

— Стража, стража! — закричал кто-то, когда на углу появилась пара городских стражников, одетых в лёгкие доспехи, с короткими дубинками в руках.

Кинийцы, завидев стражу, оставили несчастных рыбаков и бросились врассыпную. Пока стражники добежали, возмутителей спокойствия и след простыл.

— Расходитесь! — рявкнул один из стражников, как раз из рода рыбаков. — Не толпитесь, пока дубинами всех не разогнали!

Собравшаяся толпа зевак попадать под горячую руку стражи не хотела, поэтому разошлась почти так же быстро, как и кинийцы. Заметив нас с Реной, стражник немного поумерил пыл и осторожно подошёл.

— Приветствую уважаемых дами, — сказал он. — Простите, что доставили вам проблем.

— Ничего страшного, — сказала Рена. — Мы только подошли полюбопытствовать.

— Они хотели обидеть старосту Ро, — вставил я, показывая на несчастных. Двое рыбаков пытались привести в сознание товарища, которому наверняка сломали нос в драке.

— Глупцы, — криво ухмыльнулся стражник, растягивая старый шрам на щеке. — Мы с ними поговорим.

Мне показалось, что я где-то этого ат-анака видел, но сразу вспомнить не смог. Взяв под руку Рену, потянул в сторону лавки алхимика. Внутри здания было необычно тихо. Продавец и охранник из числа одарённых следили за парой кинийцев, с любопытством разглядывающих витрины.

— Приветствую, — увидев нас, хозяин лавки обрадовался, поспешив навстречу. — А мы как раз новую партию чернил изготовили. Отменного качества.

— В другой раз, — остановил я его, протягивая листок со списком трав. — Что из этого есть в наличии.

— Сейчас всё узнаю, — он коротко поклонился и поспешил за прилавок.

— Староста Ро, — я же прошёл к кинийцу. — Хорошо, что Вы пришли так скоро.

— Был неподалёку, — сказал он.

— Как дела с корешками?

— Всё собрали и даже больше. Нам лишние были не нужны, всё отдали Кирину.

— Хорошо. У меня ещё работа есть, хорошо оплачиваемая. Цветочки, корешки и кора дерева. В этой лавке найдётся всё, но вряд ли в нужном количестве. А вашим охотникам сходить в Мрачные леса на западе труда не составит.

— Сходить можно, — он кивнул. — Но у торговой палаты ведь свои сборщики трав есть, они могут всё собрать лучше, чем охотники.

— Вряд ли лучше, — не согласился я. — Дело даже не в том, что они возьмут больше золота за эту услугу. Я бы лучше вам заплатил столько же. Просто не хочу, чтобы они знали, что я собираю и в каком количестве. Иначе и нужных цветов в лесу не останется, и вам будут мешать. Они же жадные до безобразия.

Главным критерием, по которому я обратился именно к кинийцам, было то, что они возьмут за эту работу гораздо меньше, чем те же сборщики гильдии алхимиков. Они могут её сделать не так качественно, но если увлекутся, то ингредиентов соберут даже больше чем нужно. Ничего особо сложного там не было, лишь кора щитовидного дерева, белые цветы с ярко-жёлтой сердцевиной, а ещё высокая трава с мелкими фиолетовыми цветочками. Последняя начинала цвести как раз между сезонами дождей, и сейчас самое время её собирать, пока долгие ливни всё не смыли.

— Соберём всё, что нужно, — сказал старейшина Ро.

На его попечении был не один десяток семей охотников, которым в большом городе особо нечем заниматься. Заказы от лорда Хумы поступали не так часто, чтобы можно было спокойно жить на заработанное, поэтому они крутились как могли. Я всегда считал, что с ними лучше поддерживать хорошие отношения, чем плохие. Собственно, с этим были согласны и дами, и лорд города, и даже император, делающий немало поблажек для кинийцев. Проще говоря, все старались их использовать к своей выгоде.

— Уважаемый, — к нам подошёл хозяин лавки с листком. — Всё из указанного есть. Вам это обойдётся в семь золотых монет. В шесть, с учётом скидки.

Об этом я и говорил. Лекарственную траву покупать в лавке алхимика было невероятно дорого. А я ведь заказал не так уж и много всего. Шесть золотых — это плата за полтора месяца работы городского стражника. На эти деньги можно было прокормить пару семей охотников, о которых я говорил. Возвращаясь к текущему вопросу, скажу, что дами пользовались отваром трав с лёгким антисептическим эффектом. А так как не только дами скупали их у алхимиков, то цена всегда кусалась. Следуя руководству из старых книг, мы с Беатой нашли похожий рецепт, ожидая, что результат будет таким же, но всё оказалось даже лучше.

Немного купленных трав я отдал старосте Ро, чтобы им было проще понять, что нужно собирать. Объяснил, как должны выглядеть те или иные цветочки и кора дерева, и где их лучше искать. Расплатившись из тех денег, что у меня оставались от посещения гильдии Серебряной луны, я отдал старосте оставшееся, как задаток. Рена лишних вопросов не задавала, хотя ей было любопытно, что я делаю. Сказала только, что я сорю золотом, словно не знаю его цену. Зато я поинтересовался, получают ли жалование старшие жрицы. Как выяснилось, обычным жрицам не платили, обеспечивая всем, что нужно для жизни в храме, а вот старшим выделяли аж две золотые монеты в месяц. Как я понял, сёстры золото отдавали семье, редко оставляя себе немного, или меняли у хранительницы кладовых на что-нибудь полезное и дефицитное.

Чтобы приготовить отвар, я заглянул в одну из мастерских дами, став свидетелем серьёзного упадка. Маленькая комната, где варили зелья и готовили разные микстуры, выглядела настолько бедно, что я едва не прослезился. Пара медных котелков, чашки и сосуды разной степени помятости, что-то уже прохудилось, а что-то едва дышало. Пришлось повозиться, чтобы растопить старенькую печку, нагреть воду и подготовить ингредиенты. Травы пришлось долго растирать в ступке или просто измельчить ножом, поэтому провозился я пару часов, пропах дымом, испачкался в саже и умудрился порезать все пальцы, пока кромсал жёсткую кору щитовидного дерева. Но усилия не пропали даром, и отвар получился скверно пахнущим, но насыщенным и густым. Прямо с медным котелком я отправился гулять по храму, так как не нашёл подходящую тару.

Первой на очереди была Сивита, работавшая всё там же, в кладовой храма. Не знаю, что можно так долго делать, но, когда я заглянул, она что-то считала и записывала данные в толстую книгу учёта. Выглядела Сивита при этом так, что хотелось взять её и насильно уложить в кровать. На лбу проступили капельки пота, лицо бледное, синие круги под глазами. Вошёл я без стука, за что заработал сердитый взгляд.

— Что? — спросила она, откладывая перо в сторону.

— Как дверь закрывается? — спросил я, пытаясь найти засов.

— Сверху есть задвижка.

— Точно, — я увидел нужный язычок засова и запер дверь, чтобы не мешали. Пройдя к столу, продемонстрировал котелок. — И ещё кружка нужна.

Она потянулась не глядя, вынула откуда-то из-под стола большую глиняную кружку и поставила на стол. Посмотрела вопросительно.

— Это особый отвар, по моему рецепту, — сказал я, похлопав ладонью по ещё горячему котелку. — Снимает воспаление и боль после нанесения символов. Будет сильно щипать, но через полчаса почувствуешь большое облегчение. Вечером перед сном ещё раз надо протереть, и утром будешь как новенькая. А вот тут лечебный порошок.

Я продемонстрировал большой мешочек из очень плотной ткани. Потряс немного, затем насыпал несколько щепоток в кружку.

— Зальёшь горячей, почти кипящей водой, подождёшь, пока немного остынет, и выпьешь сразу после еды. Ты обедала?

— Нет, — она с сомнением посмотрела на котелок, затем на кружку.

— Вот и сходи сейчас в столовую, попроси горячей воды. Пока будешь обедать, травы успеют завариться. Это средство от лихорадки. Я за него шесть золотых отдал.

Второй взгляд на кружку был уже не таким подозрительным.

— Показывай спину, символы протирать буду. И платок давай, у меня запасного нет.

Сивита устало вздохнула, собралась что-то сказать, затем принялась развязывать пояс. Вручила мне платок из мягкой ткани с вышивкой в уголке. Я его смочил прямо в котелке, потряс в воздухе, чтобы остудить. По комнате сразу поплыл горький травяной запах. Символы на спине у Сивиты воспалились, заметно покраснев. Нужно было ей оставаться в постели, а не работать в маленьком и душном помещении. Но это поправимо.

— Будет щипать, — предупредил я, протирая покрасневшую кожу. — Смывать не надо. И не затягивай с отваром. Если разболеешься, то пролежишь в постели с лихорадкой не меньше недели. А за это время выяснится, что хранительница кладовых пропала и нужно срочно искать ей замену. Нет у нас времени, чтобы болеть, тебе ещё третью молитву освоить надо. Слова знаешь, или подсказать?

— Знаю, — отозвалась она.

— Попроси наставниц Рену или Дейри помочь, если не будет получаться. Всё, я ушёл, вечером загляну, чтобы ещё раз символы протереть.

Вернув платок, забрал котелок и направился к двери. Потянулся, чтобы открыть засов, но остановился и обернулся.

— Я знаю два символа подчинения, способных заставить кого угодно делать то, что мне нужно, — сказал я. — И ещё рабский знак, самый поганый из всех. Символ «наставника» на их фоне можно считать благодатью, особенно зная вашу натуру. Только не сильно заблуждайся на мой счёт, я вовсе не добрый. Говорил уже, что мне нужен лояльный хранитель кладовых. Поэтому пей отвар, отлежись один день, а потом с новыми силами за работу. Ты должна забрать эту должность себе. Если что-то будет нужно, обращайся, я помогу.

Развернувшись, я открыл дверь и вышел в коридор. Была ещё одна должность при храме, заполучить которую хотелось даже больше, но к казначею так просто не подойти. За то время, что я сейчас живу в храме, я её даже не видел ни разу. Надо бы поговорить с верховной жрицей, но как бы подступиться? Думая над этим, я прогулялся в трапезную, игнорируя насмешливые взгляды обедающих девушек, получил у работников кухни кружку с горячей водой и отправился к Зои. Я-то с самого утра весь в делах, а вот девушке в храме было скучно. Но ничего, это мы тоже поправим, так как уже в самое ближайшее время работы будет много. Слушая мои мысли на этот счёт, Зои смеялась, говоря, что ещё немного, и простая уборка будет казаться неплохим развлечением.

Чтобы не откладывать важный вопрос, пока старшие жрицы болели и не покидали свои комнаты, я направился в гости к верховной. Снова не застал хранительницу символов на этаже. У кабинета Тэи дежурила всё та же молодая жрица, что и утром.

— На этот этаж нельзя приходить без разрешения и сопровождения, — сказала она, глядя на котелок в моей руке.

— Пусть заходит, раз пришёл, — дверь в кабинет слегка приоткрылась, и оттуда послышался голос верховной жрицы. Говорила она негромко, но мы всё прекрасно слышали.

Жрица почему-то посмотрела удивлённо, но в сторону отступила, пропуская к двери. В кабинете, помимо Тэи, находилась незнакомая старшая жрица, ровесница сестёр Рены и Дейри. А я-то думал, что это только они молодые и талантливые, успели так рано подняться до положения старших жриц.

— Если пришёл мешать или жаловаться, попрошу наставницу Эву тебя наказать, — сказала Тэя, читая какой-то листок, который ей передала та самая старшая жрица. Судя по скверному настроению, ничего хорошего там написано не было. Отложив лист, она подняла взгляд, посмотрев на котелок. — Это что-то новенькое. Судя по тому, что пахнет отвратительно, это не еда из трапезной.

— Отвар коры дерева и цветов из Мрачного леса. Снимает боль и воспаление после нанесения символов. Отличное средство. А ещё у меня есть лекарство от лихорадки. Ингредиенты обошлись в шесть золотых, имейте в виду. В кладовых храма пусто, и надо бы сделать запас таких трав, пока они недорогие. К концу сезона будут стоить раза в три дороже.

Старшая жрица дописала что-то на листочке, но так как верховная не прочла предыдущий, просто отложила его в сторону. Повернувшись, она посмотрела на меня. Я же обратил внимание на кулон в виде весов, выполненный из золота. Не думал, что казначей храма будет такой молодой.

— Стерел, дай ему шесть монет, — сказала Тэя. Она посмотрела в сторону двери, и через секунду в кабинет вошла дежурившая в коридоре жрица. — Возьми у Василия котелок и пройди по спальням старших жриц. Протри воспалившиеся символы, а то их стоны мешают мне работать.

— Остаток верни, — я протянул ей котелок.

Казначей с явной неохотой вынула из тряпичного кошелька шесть монет и положила на стол. В её осуждающем взгляде на верховную жрицу читалось, что старшие могли бы и потерпеть.

— У храма ведь есть связи с гильдией алхимиков и торговой палатой? — спросил я, забирая монеты и положив на их место мешочек с молотыми травами. — Это лекарство от простуды и лихорадки. А ещё эти травы отлично снимают усталость от длительной болезни и позволяют быстрее встать на ноги. Нужно всего-то заварить пару щепоток в горячей, но не кипящей воде, дать остыть и пить два раза в день. Травы для этого средства не дорогие, но знать об этом никому не надо. На этом можно неплохо заработать, если алхимики или торговая палата смогут в полной мере распробовать и оценить лекарство.

— Недорогие — это сколько? — спросила казначей.

— В этом мешочке десять серебряных монет. Даже если по одной монетке продавать за порцию, будет выгодно. Но думаю, что цена быстро взлетит. Можно хотя бы продавать для того, чтобы отбить стоимость трав для храма.

— Подумаем над этим, — сказала Тэя.

— А это для Вас, — я положил на стол бумажный конвертик, пододвинув поближе к ней. — Способ приготовления тот же, только настаивать нужно дольше и не забыть процедить. Снимет усталость и ощущение болезни от активности чёрного солнца. И последнее. Я хотел провернуть это через гильдию Серебряной луны, но так как у храма с золотом проблемы, то лучше уж вам заработать немного. Говоря проще, я скоро сделаю пилюли, на короткое время усиливающие одарённых минимум в два раза. Опасное средство с кучей побочных эффектов, но крайне действенное. Дами его принимать бессмысленно и вредно для здоровья, а вот остальным вполне подойдёт.

— Откуда рецепт? — спросила Тэя.

— В одной старой книге нашёл. У вас в подвале целая полка с такими.

— Увеличить силу одарённого в два раза — это как-то слишком, — сказала она.

— Ничего страшного не случится, гарантирую, — уверенно заявил я. — Ну и последний, самый важный вопрос, почему храм не продаёт символы для одарённых? Это же золотая жила. К примеру, есть простой символ концентрации, помогающий одарённому чуть проще и лучше использовать силу. Мастера символов империи продают его аналог по тридцать или сорок золотых монет за штуку. А наш будет гораздо лучше, так как мы можем зажечь кровь демона в символе, понимаете, о чём я?

— Символы дами не подходят для одарённых, — нахмурилась Тэя. — К тому же это не то, чем можно торговать.

— Я же говорил, что знаю несколько символов, которые подойдут любому демону, даже кинийцу, если он умеет огонь призывать или молнии с небес. У одарённых демонов ведь какая главная проблема? Они не умеют правильно концентрировать силу. Даже крошечную помощь они будут воспринимать как великий дар и нести нам своё золото. Да, традиции и устои предков заставляют вас думать, что любой рисунок на спине священен. Но это не так. Есть символы дами, открывающие доступ к великой силе, а есть руны и узоры для простых демонов. При помощи символов я могу любого посредственного одарённого ат-анака сделать самым могущественным колдуном в столице. Только делать этого я не собираюсь. Зачем одарённым столько силы? Они будут счастливы получить маленькую руну концентрации и понесут в храм золото. Двадцать или тридцать золотых монет за один символ. Демоны со всей империи потянутся в столицу, чтобы получить такой.

— Ты слишком просто смотришь на это, — не согласилась Тэя, а вот казначей серьёзно задумалась.

— Дело ваше, — я поднял руки, показывая, что не собираюсь спорить. — Хотите, проведу демонстрацию? Можете пригласить кого-нибудь из верхушки гильдии наёмников. Желательно огненного мага, чтобы наглядней было. Но если у храма достаточно золота и без этого, то ни на чём не настаиваю. На этом у меня всё. Могу я идти?

Тэя поморщилась, потёрла лоб, на несколько секунд закрывая глаза. Она протянула мне конверт с травами.

— Завари их для меня, — попросила она.

— Через час принесу. Спасибо, что выслушали.

В рабочем кабинете верховной жрицы

— Это он? — спросила Стерел, показывая взглядом на дверь, когда парень вышел.

— Он, — Тэя улыбнулась. — Всего четырнадцать лет. Был бы он старше…

— Ну-ка, с этого места поподробнее? — заинтересовалась казначей.

— Было бы проще с ним сладить, — Тэя не обратила внимания на интонацию старшей подруги.

— Плохо, что он не дами, — сказала Стерел. — Хотя на нашем языке неплохо говорит. Так что, госпожа верховная жрица, почему храм не оказывает таких ценных и высокооплачиваемых услуг?

— Наверное потому, что никто не знает ни одного простого символа, что мог бы подойти обычным одарённым, — тем же тоном ответила Тэя.

— Хороший ответ, — согласилась казначей. — В том смысле, что ты понимаешь, в каком положении сейчас храм. Он держится только за счёт пожертвований богатых семей, которым наше положение выгодно, чтобы продвигать таких как Сивита. Может, стоило принять предложение Императора?

— В болото императора и его семью, — недовольно процедила Тэя. — Или пятнистым собакам на растерзание. Много нам нужно золота?

— Чтобы подняться с земли или пережить ещё один сезон дождей? — уточнила казначей, приподняв брови. Затем улыбнулась. — Тысячи две нужны прямо сейчас. И это я ещё не дошла до отчёта Серны, где она перечисляет, чего из обязательного нет в кладовых.

— Раз ты вспомнила хранительницу кладовых, то Василий обещал поднять силу Сивиты до третьей, а может, и до четвёртой молитвы.

— Неплохо, — удивилась Стерел. — Как?

— Не благодаря травке уж точно, — Тэя ткнула пальцем в мешочек. — Какой-то забытый символ, позволяющий менее одарённым жрицам пробиться к третьей молитве, жертвуя частью свободного места на спине.

— Насколько большой частью? — спросила казначей. Она поддела пальцем кулон в виде весов. — Тяжеловат он для меня, сама понимаешь.

— Не спросила о размерах. Надо посмотреть на результат Сивиты, прежде чем бросаться вперёд сломя голову. Может, ты и без него прорвёшься. Сейчас Василий вернётся с отваром, поговори с ним.

— Золото, Тэя, золото, — напомнила казначей. — Не уходи от темы. Где его брать будем? Даже мальчишка это понимает, а он тут всего неделю. Хотя для этого достаточно посетить трапезную.

— Остановись, — подняла руку Тэя. — Обернётся нам это золото большими проблемами.

— Сытыми и проблемы встречать проще, — не согласилась Стерел.

— Хорошо, раз тебе так интересно, то напиши приглашение для глав гильдий, торговой палаты и лорда города. А ещё пригласи своего знакомого из наёмников.

— Тридцать золотых и ни медяком меньше, — вставила казначей, потирая руки. — Стой, а чернила? Сколько будут стоить чернила, и какого качества они должны быть?

— Этот вопрос решается легко, — попыталась остудить пыл подруги Тэя. — Меня же больше беспокоит то, как бы остудить деятельность Василия, чтобы он ещё чего-нибудь не придумал полезного. Мы с тем, что уже есть, разобраться не можем. К тому же сейчас не самое удачное время, чтобы поднимать шум.

— Так в чём вопрос? — удивилась Стерел. — Отдай на растерзание наставнице Эве, пусть загрузит его учёбой. Чем ещё мужчины занимаются? Пусть Василий оружием учится владеть, он с виду крепкий. Забыла золотое правило всех наставниц? Чтобы девушки не сходили с ума от безделья, займи их учёбой или работой, чтобы некогда было думать о глупостях.

— Согласится ли? — задумалась Тэя.

— Видать, всё очень плохо, — казначей рассмеялась. — Ты же верховная, просто прикажи.

— А если сбежит? — в голосе Тэи промелькнула тревога.

— Раз сам пришёл, то не сбежит, — уверенно сказала Стерел. — Хорошо, если боишься давить, тогда действуй с умом. Познакомь его с Беатой. Если она вцепится, то у парня и минуты свободной не будет, чтобы о глупостях думать. Что?

— Они уже познакомились. И боюсь, как бы хуже от этого не стало. У нас времени только до того момента, пока старшие жрицы символы переваривают. Карна две книги стащила из кабинета, меня не предупредив. Знаешь, что в них? Символы гнева, к которым мы целое столетие не прикасались.

— Уверена? — посерьёзнев, спросила казначей.

— Я ожидала чего-то подобного, поэтому и заметила отсутствие книг. На второй полке, третья книга справа. Утром её там не было. Я выходила в обед из кабинета на десять минут и, когда вернулась, она снова стояла на своём месте. Только мы с Карной знаем, что это за книга и какие символы там записаны.

— Может, сейчас пройтись по спальням старших и проверить, пока они их не освоили? И отвар им зря дала, лучше бы они помучались, раз на такое решились.

— Нет, — Тэя холодно улыбнулась. — Пусть всё идёт так, как они задумали. Они же не глупые, чтобы всем сразу узоры гнева нанести. Василий говорил, что один из великих символов, которые он нанёс, защитит меня от любого воздействия силы. А когда до него доберётся луч чёрного солнца, гнев старух будет уже не страшен. Если они замыслили устроить раскол, то нужно разобраться со всеми разом, а не ловить по одной.

— Но наставница Карна… — Стерел хмуро опустила взгляд.

— Дней десять в запасе у нас есть. К тому же я предупредила Рену, чтобы не спускала глаз с Василия. Если они совсем выжили из ума, то могут попытаться убрать его. Как только попробуют, в порошок сотру! Но, может быть, его план сработает, и они одумаются. Хотя зная старух, я в это не верю. Обида будет такой, что их вой в императорском дворце услышат.

— Поясни.

— Я хочу твою старшую сестру привлечь, — сказала Тэя. — Она же из Хумы ещё не уехала?

— Пока ещё в столице живёт, — кивнула казначей. — Но ты же знаешь, в каких отношениях она со старейшинами.

— Пригласи её сегодня после заката. У меня есть кристалл крови великого змея, на чёрный день оставляла, для Беаты. Карна и Серна о нём не знают. Но раз такое дело, можно его использовать. Я хочу отдать твоей сестре символ огненного колеса.