Золотая нить Дао

Несколько месяцев спустя, когда период обучения в лесах Партизанского водохранилища закончился, Ли сказал:

– Мы столько раз говорили о жаждах, что ты, наверно, стал экспертом в этом вопросе. Пора научиться применять полученные тобой знания на практике.

Мы не спеша шли по Пушкинской – центральной улице Симферополя и излюбленному месту для прогулок большинства жителей города.

– Я уже давно хотел заняться практикой, – с энтузиазмом откликнулся я.

– Да, твои вопросы об этом мне порядком надоели, – ворчливо произнес Учитель. – Похоже, развлекаться на улицах тебе нравится гораздо больше, чем слушать мои мудрые речи.

– Ну что ты, – притворно возмутился я. – Ничто не сравнится с наслаждением, которое ты доставляешь мне, утоляя мою жажду знания. Но я, следуя твоим указаниям, не забываю и о своих потребностях, а упражнения на улицах дают мне возможность распространять аромат своего плода на симпатичных девушек.

– На этот раз твоя задача будет несколько иной, – сказал Ли. – Ты будешь не распространять аромат плода на других людей, а, наоборот, вдыхать аромат их плодов.

Учение об аромате плода было составной частью «Вкуса плода с дерева жизни». Плод символизировал жизнь человека, который являлся одновременно и частью плода, и его олицетворением.

– Аромат плода складывается из мнения о тебе, твоего внешнего вида, запаха, того, что ты сам о себе думаешь, и того, что думают о тебе другие, – когда-то давно объяснил мне Ли. – Аромат плода – это слухи, которые распространяют о тебе другие или которые ты распространяешь о себе сам, воздействуя таким образом на своего будущего врага или союзника или просто на человека из толпы.

Формируя аромат плода, ты одновременно воздействуешь и на себя и становишься человеком, который отражает аромат плода. Изо всех ароматов других людей ты выбираешь те, которые тебе больше по душе, и пытаешься в той или иной форме приспособить свой аромат под окружающих.

Существуют специальные приемы распространения аромата плода для достижения нужного тебе эффекта воздействия на других людей. Поэтому аромат плода имеет самое непосредственное отношение к общению и управлению людьми.

Рука Учителя вцепилась мне в плечо. Я обернулся и оцепенел на месте от ужаса. Лицо Ли исказило выражение животной жестокости, его глаза излучали ненависть и злобу убийцы-психопата, а тело пульсировало от сдерживаемой агрессии.

Учитель уже не раз пугал меня своими неожиданными действиями, и я уже более или менее привык контролировать свои эмоциональные реакции, но тут он застиг меня врасплох. Уютное спокойствие любимой улицы в сочетании с веселыми воспоминаниями о том, как я учился передавать аромат своего плода идущим по улице симпатичным женщинам, привели меня в такое благодушное настроение, что я просто не сумел перестроиться и понять, что происходит. Я чувствовал, что в следующую секунду это яростное чудовище, сжимающее мое плечо, набросится на меня и растерзает в клочья. Я прирос к месту, глядя на Ли с обреченной тупостью барана, предназначенного на заклание, и тут Учитель отпустил мое плечо и весело расхохотался. По моему телу прокатилась дрожь облегчения. Я расслабился, хотя голова немного кружилась, и я не очень хорошо соображал.

– Немногого ты стоишь, если позволяешь кому угодно парализовать тебя взглядом, – презрительно бросил Ли.

– Не кому угодно, а тебе, – машинально и довольно глупо возразил я, встряхивая головой, чтобы прогнать оцепенение. – Что ты сделал со мной?

– Я показал тебе управление жаждой для формирования аромата плода, – сказал Учитель. – То, что ты видел, было мыслеобразом доведенной до крайних пределов жажды мести. Когда-то я уже говорил тебе, что в общении, как и во всем остальном, воины жизни выбирают срединный путь, оставаясь нейтральными в своих внутренних проявлениях, но создавая вокруг себя аромат, который может трактоваться как в одну, так и в другую сторону. Если сравнивать аромат со звуком, то аромату воина жизни соответствовала бы тишина. Тишина содержит в себе зародыши всех звуков, и в то же время тишина теряется среди звуков. Точно так же аромат воина жизни содержит в себе зародыши всех оттенков ароматов, и в то же время он настолько тонок, что теряется среди других ароматов, и поэтому воин жизни незаметен среди толпы в том случае, если он не хочет выделяться. В то же время в моменты общения вне клана воин жизни подает себя, не раскрывая своих истинных намерений и чувств, так, как ему выгодно, создавая впечатления достоинств или недостатков, мелких привычек или страстей, пассивности или жажды.

Распознавание жажд относится к вдыханию аромата плода других людей. Каждая жажда проявляется специфическим оттенком аромата. Но чтобы научиться различать и идентифицировать эти оттенки, ты должен прочувствовать и запомнить их по своему собственному аромату, создавая соответствующие жажды с помощью мыслеобразов. Каждая жажда – это гипертрофированная потребность. Любая потребность в той или иной степени присутствует у каждого человека. Следовательно, для того, чтобы создать у себя мыслеобраз жажды, ты должен осознать в себе свою собственную потребность, являющуюся основой данной жажды, и с помощью представления усилить ее до нужных тебе размеров. По мере нарастания интенсивности потребности, ты будешь ощущать, какие изменения происходят в тебе и как меняется аромат твоего плода. Давай начнем с жажды слуги. Как ты думаешь, на какой потребности основана эта жажда?

– Наверно, на потребности подчиняться, – ответил я.

– Естественно, что на потребности подчиняться. Это очевидно, – сказал Ли. – Подумай, почему и в каких случаях у тебя возникает потребность подчиняться.

– По-моему, эта потребность у меня не очень сильно развита, – задумчиво сказал я. – Я бы не сказал, что испытываю потребность подчиняться, скорее я считаю подчинение естественной реакцией во многих ситуациях, например, при общении с родителями, с преподавателями, с милицией, с Комитетом Госбезопасности или с тобой. В одних случаях я подчиняюсь более охотно, в других – менее охотно, но все-таки это для меня скорее разумный выбор, чем удовлетворение потребности.

– На самом деле потребность подчинения у тебя существует, – сказал Учитель. – Человек – стадное животное, и потребность подчинения заложена в нем самой природой. Если бы этой потребности не существовало, люди сражались бы до смертельного исхода, отказываясь подчиниться друг другу, и общество не смогло бы существовать. Нормально удовлетворяемая потребность почти не заметна. Ты автоматически удовлетворяешь ее, не задумываясь об этом. Если потребность становится столь сильной, что ты осознаешь ее и не забываешь о ней, это уже жажда, или слабая форма жажды. Ты высокий и физически сильный. Твои родители любили тебя, в стычках со сверстниками ты выходил победителем, и у тебя неплохо развита способность мыслить и самостоятельно принимать решения. Поэтому потребность в подчинении не стала необходимой для твоего выживания и благополучия и не обратилась в жажду слуги. А что ты скажешь о потребности господина? Насколько сильно у тебя проявляется желание доминировать?

– Наверно, немного сильнее, чем потребность подчиняться, но не слишком, – ответил я. – Мне нравится быть независимым, но я не чувствую желания подавлять других или навязывать им свое мнение, хотя в случае, когда приходится драться с кем-либо, у меня действительно иногда, когда ситуация становится критической, возникает почти животное желание победить любой ценой и во всех своих действиях идти до конца без сомнений и сожалений.

– Поскольку ты силен и уверен в себе, – сказал Ли, – у тебя не возникает навязчивого желания демонстрировать свою силу самому себе и окружающим. Потребность доминировать не превратилась у тебя в жажду господина. Но неспособность в нужный момент переводить потребности в жажды может стать уязвимым пунктом бойца и в некоторых случаях даже может стоить ему жизни.

– Каким образом? – спросил я.

– Это случается сплошь и рядом, – ответил Учитель. – Представь себе спор двух одержимых идиотов, ни один из которых не хочет уступить. Предмет спора может не стоить выеденного яйца, или может казаться исключительно важным для обоих. Спор переходит в драку, и в результате один или оба погибают. Даже если они понимали, что не имело слысла затевать этот спор, они не могли избежать его, поскольку ни один из них не умел обращать потребность в подчинении в жажду слуги.

Намеренное создание в нужный момент жажды слуги помогло бы одному из них отказаться от спора и, более того, получить от этого отказа и удовольствие, и реальный стратегический выигрыш.

– В таком случае совет: «если тебя насилуют, расслабься и получи удовольствие» должны были придумать «Спокойные», – заметил я.

– «Спокойные» сформулировали бы это несколько иначе, – усмехнулся Ли. – Если тебя насилует жизнь и ты не можешь этому помешать, расслабься и получи удовольствие, но если тебя ничто и никто не насилует, то все равно получи удовольствие. Следуя учению о «вкусе жизни», последователи Шоу-Дао получают удовольствие от всего, происходящего в их жизни. Поскольку легче это сказать, чем сделать, воины жизни затрачивают годы на выработку умения наслаждаться всеми событиями, как приятными, так и неприятными. На самом деле для них стирается разделение на приятное и неприятное. Событие – это всего лишь событие, а приятным или неприятным его делает эмоциональная реакция на него. То, что для одного может оказаться отвратительным, другому покажется божественным. Сознательное вызывание жажд является одним из ключей к управлению своим эмоциональным состоянием, а заодно и ключом к управлению людьми.

Возьмем случай изнасилования. В природе это нормальное явление. Инстинкт подчинения заставляет самку воспринимать этот процесс спокойно, без психологических травм и драматических последствий, исключая, конечно, пауков, у которых самка иногда закусывает своим партнером, если он не успеет вовремя ретироваться.

В обществе людей изнасилование – это серьезное преступление, часто заканчивающееся увечьями или смертью жертвы, и почти всегда – серьезными физическими и психическими травмами для женщины. Если бы женщина, которую насилуют, была Шоу, она понимала бы, что в случае сексуального нападения на нее ее главная задача – выжить и выйти из ситуации с минимальными потерями.

Вначале она оценила бы ситуацию – имеет ли смысл вступить в бой или подчиниться. Если очевидно, что сопротивление было бы бесполезным, нужно выбрать тактику дальнейших действий. Есть много трюков, с помощью которых можно обмануть или перехитрить насильника, и в них также используется умение распознавать жажды и управлять ими, но только как вспомогательный элемент. Если же изнасилования избежать невозможно, женщина-Шоу вызвала бы у себя жажду подчинения и даже, хотя это звучит отвратительно для европейской морали, получила бы наслаждение, подстроив свои жажды под жажды насильника и тем самым до некоторой степени управляя его поведением. Действуя так, она позволяет ему освободиться от излишка сексуальной агрессии с минимальными неприятностями для обеих сторон.

– Интересный взгляд на изнасилование, – заметил я. – Думаю, что моим знакомым женщинам было бы трудно его принять.

– Одна твоя знакомая женщина поступила бы именно так. Хотя не думаю, что среди местного населения нашелся бы мужчина, способный ее изнасиловать.

– Странно, что я не подумал о ней, – сказал я. – Наверно, для меня Лин не женщина в привычном понимании этого слова. Она ни на кого не похожа, даже на тебя. Ты ведешь себя как-то более по-человечески, несмотря на все невероятные вещи, которые ты показываешь мне. А Лин настолько совершенна и лишена обычных женских черт и недостатков, что кажется инопланетным существом.

– Она просто плохо умеет маскировать свое совершенство, – ворчливо заявил Учитель. – А если бы ты занимался со мной сексом так же, как с ней, я бы тоже казался тебе неземным существом, лишенным человеческих недостатков и слабостей.

Я расхохотался. Ли своим голосом и мимикой настолько хорошо сумел передать интонации ревнивой и обиженной женщины, что мне на секунду показалось, что его потертый костюм превратился в мешковато сидящее длинное женское платье.

– Все дело в отношении к ситуации, – объяснил Учитель. – Женщины считают, что изнасилование – это мерзкое и несправедливое деяние, которое не должно случаться с ними. Если на них набросится с лаем собака, они не будут реагировать на нее так, как реагируют на атакующего их мужчину, ведь собаку они считают существом, неспособным мыслить и не имеющим моральных устоев, поэтому, согласно их образу мыслей, собака вполне может лаять на них или даже покусать. Мужчину же они воспринимают как существо разумное, осведомленное о законах и правах человека, поэтому они начинают вести себя неадекватно ситуации.

В случае собаки, вместо того чтобы возмущаться по поводу ее преступного поведения, женщина может бросить в нее камень, или льстивым голосом сообщить ей, что она – очень красивое и умное животное, обладающее всеми выдающимися качествами четвероногого друга, или просто достать из сумки кусок колбасы и взяткой умаслить паскудную зверюгу.

С мужчиной женщина почти всегда ведет себя по-другому, и в большинстве случаев сама провоцирует его излишне жестокое обращение с ней. Если бы женщина, воспринимая насильника как бестолково лающую собаку, объяснила бы ему, какой он красивый и умный мужчина и какими выдающимися качествами мужского пола он обладает, а потом достала из сумки кусок колбасы или пачку сигарет и угостила бы его, возможно, он даже отказался бы от идеи насиловать такую милую и понимающую даму, а если бы и изнасиловал, то сделал бы это в гораздо более мягкой и приятной форме.

Однако женщины поступают наоборот. Они объясняют ничего не соображающему от желания сексуальной близости существу, какой он негодяй, подонок и мразь, ничуть не смягчая этим его и так чересчур возбужденное состояние, потом они рвут его одежду, кусаются и царапаются, еще больше подогревая его агрессивность, и в конце концов заявляют, что они прекрасно запомнили его лицо и что родная милиция засадит его, эту мерзкую тварь, за решетку лет на пятнадцать и он будет гнить в тюрьме, а вонючие и злобные гомосеки каждый день будут проделывать с ним то, что он сделал с ней. Только сейчас осознавший ожидающие его перспективы насильник, даже против своего желания, будет вынужден прикончить жертву, потому что перспектива протирать тюремные нары, ожидая, пока его самого кто-либо не изнасилует, его отнюдь не прельщает.

Так женщины ведут себя с мужчинами, но вряд ли ты встретишь даму, пытающуюся избавиться от злобной собаки, объясняя ей, что сообщит ее приметы собачнику, который поместит недостойное именоваться порядочным псом животное в клетку, а потом его заберут ученые в институт, чтобы ставить опыты на его желудке, печени и легких.

Преимущество Лин в том, что она знает, как адекватно реагировать на ситуацию, обращаясь с насильником как с безличной силой, представляющей опасность для нее, такой же бессознательной, как собака, наводнение или падающий с крыши кирпич, и ее мысли заняты лишь тем, что она должна сделать, чтобы выжить и выйти из ситуации с наименьшими потерями, поэтому она отбрасывает все личные чувства и человеческие предрассудки, концентрируясь только на основной цели.

Мы миновали краеведческий музей и повернули направо, направляясь в небольшой сквер, расположенный перед девятой школой, в которой я когда-то учился. Учитель жестом предложил мне сесть на скамейку. Он удобно устроился, вытянув ноги, и, потянувшись, сложил руки за головой.

– Сейчас ты потренируешься доводить потребности до уровня жажды, – сказал он. – Начнем с жажды слуги. Чтобы облегчить себе задачу, представь, что я декан твоего факультета и собираюсь устроить тебе хорошую головомойку. Будем считать, что я декан очень чувствительный к настроениям студентов и что я ощущаю малейшие нюансы твоего отношения ко мне. Даже если ты станешь оправдываться и извиняться со скрытым внутренним сопротивлением, будь уверен, что я тебя вышибу из института. Так что я должен убедиться, что ты полностью находишься в моей власти, проявляя не только внешние признаки почтения и подчинения, но и наслаждаясь в душе ощущением собственной униженности и моего величия.

Учитель расправил плечи и твердым жестким взглядом уставился на меня. Его рот скривился в гримасе презрения и высокомерия.

Время от времени я рассказывал Ли истории о нашем декане. Он обладал суровым характером и питал особое пристрастие к дисциплине. Хотя я считал декана неплохим человеком, у меня он почему-то ассоциировался с Пиночетом. Сельхозинститут находился в получасе езды от города, и обучающимся в нем студентам предоставлялось общежитие. Декан полагал, что для улучшения успеваемости необходимо запретить городским студентам ночевать дома и отлучаться с территории института. Порядки, наведенные им в общежитии, вызывали некоторые ассоциации с тюрьмой. В течение дня нам запрещалось лежать или сидеть на кровати. Если возникало желание отдохнуть, студенты должны были пользоваться стульями.

Эти особенности личности декана развили во мне специфическую чувствительность к его присутствию, и когда интуиция предупреждала меня о возможности появления этого бескомпромиссного поборника дисциплины, я предпочитал ретироваться, чтобы не искать приключений на свою голову.

Однажды я в очередной раз совершил преступление, уснув на кровати в грязной одежде средь бела дня, и вдруг резкое ощущение опасности заставило меня сесть. Я понял, что сейчас в комнату с проверкой войдет декан. Я едва успел подняться и начать поправлять постель, как дверь распахнулась, и декан, суровый, как воплощение карающего правосудия, появился на пороге. Конечно, он устроил мне разнос, заподозрив, что я днем использовал кровать так, как ее можно использовать только ночью, но прямых доказательств у него не было, и громы и молнии, которые метал декан, оказались цветочками по сравнению с бурей, которая разразилась бы, застукай он меня лежащим на кровати.

Я встретился с Ли глазами и попытался настроить себя на внутреннее подчинение, но что-то во взгляде Учителя нервировало и раздражало меня, пробуждая с трудом подавляемую агрессию и желание ответить ему таким же высокомерным и презрительным взглядом. Чем больше я боролся с собой, тем меньше во мне оставалось покорности и желания подчиниться.

Усмешка Ли становилась все более презрительной и отвратительной, а потом он отвел взгляд.

– Видишь, как легко управлять тобой с помощью взгляда, – сказал он.

– Не понимаю, почему у меня ничего не получилось, – попробовал оправдаться я с чувством раздражающей неловкости. – Честное слово, я пытался изо всех сил.

– Я знаю, что ты пытался, – сказал Ли. – Но ты все делал неправильно. Прямой взгляд в глаза выражает агрессию, особенно когда он сочетается с посылом соответствующего мыслеобраза. Где ты видел человека, который выражает свое подчинение, отвечая прямым взглядом на прямой взгляд? Чем больше ты смотрел на меня, тем сильнее тебе передавалась моя агрессивность, и в тебе рефлекторно пробуждалась ответная реакция. Ты силен и уверен в себе, поэтому отвечая взглядом на взгляд, ты просто не можешь вызвать в себе ответной покорности. А теперь я покажу тебе, что такое жажда слуги. Посмотри на меня.

Ли слегка ссутулился и подался вперед. Его взгляд скользнул по моему лицу и опустился. Губы сложились в льстивую подобострастную улыбку, а глаза, нервно перемещающиеся вверх, не пересекая линии моего взгляда, а потом отводящие взгляд в сторону и вниз, излучали любовь и покорность, граничащие с желанием раствориться во мне, потерять свою личность и индивидуальность в этой неутолимой жажде единства.

Блуждающий взгляд Учителя, казалось, гипнотизировал меня. С одной стороны, жалкое выражение самоуничижения вызывало у меня легкое раздражение и отвращение, но, с другой стороны, ощущение безграничной любви и жажды подчинения и самопожертвования, вплоть до отказа от собственной жизни, проникало вглубь моей души, согревая ее и вызывая какое-то извращенное сочетание ответного теплого чувства, отравленного идущим из глубин желанием оттолкнуть Ли, чтобы избавиться от этого навязчивого обожания, и даже неприятным мне самому садистским желанием прочинить боль. Мелькнула мысль, что Ли напоминает мне беспредельно обожающую меня женщину, которая этим обожанием, преследующим меня и не дающим мне покоя ни днем, ни ночью, вызывает столь же безграничное желание раз и навсегда избавиться от нее, от ее всепроникающего желания растворения во мне и подчинения. К горлу подкатила тошнота. Я с трудом подавил начинающиеся спазмы в желудке и пищеводе. Не в силах больше глядеть на Учителя, я отвернулся и закрыл глаза, пытаясь отделаться от нарастающего стремительно, как снежный ком, подсознательного отвращения.

Резкие и болезненные удары по щекам привели меня в чувство. От боли и неожиданности отвращение исчезло, и спазмы тошноты прекратились. Ли улыбался. Лицо его было совершенно бесстрастно.

Я потряс головой, приводя в порядок свои мысли.

– Что это было? – спросил я.

– Ты расстался с еще одной иллюзией, – ответил Ли. – В присущем для тебя образе мыслей ты считал, что реальная власть обеспечивается жаждой господина. В тебе больше господина, чем слуги, поэтому для тебя было бы крайне трудно, почти невозможно представить, какую власть и могущество имеет жажда слуги. Обрати внимание, когда я смотрел на тебя как господин, ожидая реакции слуги, ты достаточно спокойно выдерживал мой взгляд, но когда ты смотрел на меня глазами господина, а я показал тебе крайнюю степень жажды слуги, тебе стало плохо, потому что твоя потребность доминировать и повелевать слишком слаба, чтобы суметь удовлетворить жажду, которую ты видел во мне, и твоя нервная система не выдержала напряжения. Тебе стало плохо. Так что жажда слуги годится не только для подчинения. При умелом использовании она может дать огромную власть, но эта власть будет скрытой, и человек, который будет чувствовать себя господином, отвечая на жажду слуги, на самом деле окажется жертвой.

– Знаешь, на какой-то момент мне показалось, что ты – женщина, которая одновременно вызывает у меня и сильную любовь, и в то же время отталкивание. Возможно, мне еще поэтому стало плохо, – сказал я.

– Общение на уровне мыслеобразов жажд пробуждает в тебе отклики, которые ты часто не можешь объяснить себе словами и которые могут оказаться очень сильными, и даже разрушительными, – сказал Учитель. – Я уже упоминал, что в психике есть болезненные или, наоборот, бесчувственные зоны, которые реагируют на слова, ситуации или иные воздействия нестандартным или ненормальным способом, точно так же, как точки на теле человека отзываются слишком болезненным ощущением на нажатие пальца там, где нарушена циркуляция энергии и начинает гнездиться болезнь.

Воздействие мыслеобразами жажд – гораздо более сильная форма зондирования болезненных зон психики и определения ее строения. Если ты хочешь управлять человеком, ты должен понять, как он устроен. Слишком долгий и слишком откровенный путь добиться этого – использовать слова и наблюдать его эмоциональные отклики. Это срабатывает в основном с людьми с низким уровнем интеллекта и может оказаться слишком очевидно для того, кто умеет мыслить. Чтобы незаметно определить слабые пункты какого-либо человека, в общении с ним ты должен создавать легкие, едва заметные образы жажд, направляя их на него и наблюдая, как его психика будет реагировать на эти посылы. Сначала эти отклики ты сможешь читать по его бессознательным жестам, выражению лица, частоте дыхания и пульсации зрачков. Постепенно ты научишься воспринимать и расшифровывать его скрытые эмоциональные реакции своим телом, примерно так, как это произошло у тебя со мной, хотя, конечно, не в такой сильной степени.

Если ты захочешь понравиться человеку, то в первую очередь ты должен определить, какие из твоих мыслеобразов жажд вызывают у него положительный отклик, а какие – отрицательный, а затем, наращивая интенсивность соответствующей жажды, выяснить предел, за которым положительный отклик начинает угасать. Постепенно, но с каждым разом более полно и эффективно удовлетворяя его жажды, ты будешь потихоньку развивать и усиливать их. Избегая совершения действий и проявления чувств, для него неприятных, ты сможешь увеличивать его зависимость от тебя, и при надлежащем умении, эту зависимость человека от человека можно довести до уровня приверженности к наркотикам.

В истории примеры подобного использования жажд встречаются сплошь и рядом. Верховная власть в государстве часто принадлежит не королю, а его незаметному и малоизвестному министру, ловко удовлетворяющему жажды властелина и получающему все, что он пожелает, в обмен на удовлетворение этих жажд.

Развитие и прогресс человечества – это результат удовлетворения жажд, причем чем сильнее выражена жажда отдельного представителя человеческого рода, тем больше она влияет на его окружение и даже на всю цивилизацию в целом. У животных очень редко наблюдается перерастание потребности в жажду. Обычно животное причиняет боль другому живому существу не из садистских побуждений, а потому, что хочет есть, или защищает свою территорию, или борется за внимание самки. Только человек ухитряется придумывать абстрактные теории для того, чтобы оправдывать свои жажды и удовлетворять их самыми изощренными и антигуманными способами.

Александр Македонский завоевал полмира, подчиняясь своей жажде господина, но мотивируя это высокими целями необходимости создания империи, хотя очевидно, что завоеванные им земли были слишком обширны для того, чтобы силами его войск он мог поддерживать в них порядок.

Гитлер пытался завоевать весь мир и уничтожил миллионы людей, основываясь на теории превосходства арийской расы. Эйнштейн изобрел атомную бомбу, удовлетворяя свою жажду знания. Блаватская создала теософское общество, ведомая жаждой мессии.

Жажды превращали людей в святых или злодеев, заставляли их посвящать свою жизнь бессмысленным и бесполезным действиям или совершать гениальные открытия во благо человечества.

Все эти люди действовали ради определенных целей, которые они считали благородными и правильными. Если бы они осознали, что поступают так только в силу того, что какая-то их естественная потребность гипертрофировалась до уровня доминирующей и забивающей все остальные потребности жажды, они были бы оскорблены и разочарованы.

Вся западная цивилизация основана на жаждах, с детства развиваемых у будущих членов общества. Поэтому западная цивилизация столь агрессивна и воинственна, и именно поэтому у людей Запада столь стремительно растет число нервных заболеваний. Человек, живущий ради удовлетворения жажд, может стать внешне преуспевающим и достичь высокого общественного положения и материальной независимости, но он не станет независимой и гармонично развитой личностью до тех пор, пока он продолжает быть рабом своих жажд.

Одной из самых распространенных форм эксплуатации жажд является религия. Большинство людей в религии удовлетворяют свою жажду слуги, а для некоторых религия становится орудием удовлетворения жажды мессии. Религия приносит несомненную пользу обществу, помогая его членам удовлетворять ряд потребностей, которые было бы трудно удовлетворить иным путем, и таким образом делает общество более стабильным и гармоничным, ведь человек с удовлетворяющимися потребностями более спокоен и счастлив, чем неудовлетворенный представитель человеческого рода, и представляет меньшую угрозу благополучию и безопасности других.

Атеист, лишенный возможности молиться и полагаться на волю Господа, в надежде, что тот надлежащим образом решит и направит его судьбу, вынужден удовлетворять свои потребности в подчинении, безопасности и следовании авторитету другими способами, и когда у него возникают проблемы, он вместо Господа Бога обращается к психотерапевту.

Нет смысла спорить о том, хороша или плоха та или иная религия, так же как нет смысла в рассуждениях о том, какой подход в психотерапии самый эффективный и правильный. С точки зрения «Спокойных», наиболее подходящая для каждого отдельно взятого человека религия – это религия, которая наилучшим образом удовлетворяет его потребности, не давая им перерасти в жажды и делая таким образом его существование наиболее благополучным и полноценным. Человек, полноценно удовлетворяющий свои потребности, неагрессивен и уравновешен и является прекрасным членом любого сообщества.

То же самое относится и к психотерапии. Тот подход, который позволяет пациенту осознать свои потребности и жажды и научиться их удовлетворять самостоятельно и без ущерба для других людей, – в данном случае является лучшим подходом.

Если рассматривать Шоу-Дао с такой точки зрения, то сразу становится понятным, что учение «Спокойных» не является ни религией, ни набором таинств, позволяющих ученику прикоснуться к чему-то запредельному или сверхъестественному или стать сверхсуществом.

То, чему с пеленок обучаются члены клана, – это быть спокойными, счастливыми и гармонично развитыми людьми, естественно удовлетворяющими свои потребности, но в то же время, в процессе удовлетворения этих потребностей, постепенно и терпеливо развивающими все возможности, заложенные в человеческой природе.

Когда-то я сказал тебе, что основная цель «Спокойных» – достичь при жизни физического бессмертия. Это тоже был трюк. Если бы я объяснил тебе, что «Спокойные» – это просто гармоничные и счастливые люди, ты не обратил бы на мои слова никакого внимания и не заинтересовался бы учением Шоу-Дао.

Европейцу не нужна мудрость, ему нужна яркая реклама. Бессмертие – это да, это звучит возбуждающе. Непобедимый воин – какие слова могут быть отраднее для уха молодого мужчины. Ты купился на слова и действия, которые тебе казались невозможными для обычного человека. Тебе хотелось видеть меня Учителем, высшим существом, заменяющим Господа Бога, чтобы ты мог, не задумываясь, поклоняться мне, подражать мне и следовать за мной. Но желание поклоняться, подражать и следовать – это жажды, которые ты должен был удовлетворить, чтобы избавиться от них и стать гармоничным человеком. Теперь я могу тебе сказать, что бессмертие, непобедимость, экстрасенсорные способности – всего лишь естественный побочный эффект учения. Несчастный и неудовлетворенный человек цепляется за самые абсурдные идеи и борется, воплощая их в жизнь в надежде получить что-то, что выделит его из толпы. Он стремится к своей цели в надежде стать наконец удовлетворенным и счастливым, хотя погружение в собственную жажду еще дальше уводит его от гармонии и от понимания истинной подоплеки собственных действий. Удовлетворенный и счастливый человек ни за что не борется. Он просто живет, наслаждается жизнью и развивает себя, получая в процессе развития все больший заряд энергии, силы и счастья.

Обычно к бессмертию и сверхспособностям рвутся неудовлетворенные, несчастные в личной жизни люди, подсознательно угнетенные осознанием собственной ущербности. Они страстно добиваются поставленной цели, даже не задумываясь, нужен ли им результат и что они будут делать, добившись его. Представь, что кто-либо потратит двадцать лет, тренируясь день и ночь, чтобы добиться левитации. И вот он наконец достиг своей цели. У него больше нет молодости, его здоровье подорвано тренировками, но он наконец может левитировать. Что же он сделает теперь с этой своей способностью?

С одной стороны, можно неплохо зарабатывать деньги, демонстрируя этот трюк в цирке или на ярмарках, а, с другой стороны, можно удовлетворить свою жажду мессии, обучая других искусству левитации. Можно даже создать собственное учение и свою школу и умереть окруженным восхищенными учениками и поклонниками.

Ученики, в свою очередь, не задумываясь, зачем им это надо, тоже будут учиться левитировать в течение двадцати лет, и затем передадут свой опыт следующему поколению Искателей Истины или, скорее, Искателей Левитации, с уважением вспоминая Великого Учителя, Основателя Школы.

Во всем этом нет ничего дурного, это просто способ провести свою жизнь, следуя за идеей или авторитетом, точно так же, как другие проводят жизнь в молитвах или в посещениях психотерапевта. Жажда мессии – довольно распространенная жажда у тех, кто не смог найти гармонии в личной жизни и удовлетворяет себя тем, что учит других, как надо жить, изобретая собственные теории или ссылаясь на учение, книги или слова уже умерших мессий. Мессии, удовлетворяя свои жажды, пробуждают жажды в других вместо того, чтобы делать тех гармоничными и удовлетворенными. Только гармоничный человек может помочь другому стать гармоничным, хотя для достижения этой цели часто приходится применять ложное знание для выявления, усиления и удовлетворения жажд, до обращения их в обычные потребности.

– Ли, значит, твои слова о том, что «Спокойные» стремились к достижению физического бессмертия и что некоторые из посвященных Шоу действительно достигали его, были всего лишь трюком? – с изрядной долей разочарования спросил я.

– Вряд ли «Спокойные» стали бы называть себя Бессмертными или Воинами Жизни только для того, чтобы морочить голову подобным тебе юнцам, – усмехнулся Учитель. – Так же как и притчи, цели и идеи «Спокойных» имеют много разных толкований, которые открываются ученикам по мере развития их сознания. Сейчас я просто дал тебе еще одну трактовку, которая сделает твое понимание учения Шоу-Дао более полным.

Ли потянулся и сделал несколько вибрирующих движений, волнообразно прокатившихся по его телу снизу вверх. Мое тело автоматически откликнулось на энергетическую волну, пробужденную его действиями, синхронным подъемом энергии. Острые приятные уколы разливающейся по телу ци, напоминающие бурление газа в взбаламученном шампанском, освежили меня изнутри, создав удивительно приятное ощущения радостного осознания слов Учителя.

С тех пор как я познакомился с ним, он, действительно, никогда не заставлял меня следовать догмам, никогда не ставил передо мной каких-то абстрактных недостижимых целей, к которым я должен был стремиться. Я выполнял конкретные задачи, которые он прямо или косвенно ставил передо мной, ощущая, как постепенно меняется мой внутренний мир. Юношеский пыл и жажда знаний и самосовершенствования еще не исчезли совсем, они, скорее, трансформировались в ровный и ясный огонь наслаждения от того, что я делаю, от того, как я развиваюсь, и от того, что я живу на земле. Только сейчас я понял глубинный смысл этих трансформаций.

– Знаешь, я встречался с многими людьми, которые утверждают, что они обладают экстрасенсорными способностями, практикуют йогу или какие-то другие эзотерические учения, – сказал я. – Они имеют учеников и последователей, любят говорить и объяснять пути постижения Истины, как добиться экстрасенсорных способностей, говорят много интересных вещей, которые в общем-то кажутся правильными, но во всем этом я, не понимая почему, чувствовал некоторую фальшь, и у меня никогда не возникало желания следовать за ними и поступать как они.

– Все правильно, – ответил Ли. – Интуитивно ты понимал, что они просто следуют своей жажде мессии. В книгах, которые они прочитали, написано много правильных слов, но главное – не повторять правильные слова, а жить правильной жизнью. Человек, удовлетворяющий жажду мессии, отличается тем, что обычно у него есть ученики, он много говорит, показывает и хорошо объясняет, но его ученики никогда, если, конечно, они не взбунтуются или не найдут другого мессию, не становятся самостоятельными, и мессия никогда не предоставит им возможности стать более мудрыми, правильными или совершенными, чем их Учитель. Если ученики освоят и поймут все, что он говорит, мессия перестанет быть мессией, а его жажда требует изобретать новые идеи и говорить новые и еще более умные слова, которым будут благоговейно внимать люди, удовлетворяющие свою жажду слуги, но на самом деле в глубине души не желающие меняться или становиться более совершенными. Им доставляет удовольствие сам процесс общения с мессией и приобщения к его идеям и готовым рецептам правильной жизни. Это приятный способ провести время и получить удовлетворение. Ученики мессий отличаются тем, что всегда говорят о своих Учителях или об основателе Учения с особым почтением, граничащим с поклонением, обожанием и обожествлением.

Естественно оказывать уважение Учителю, но истинное уважение имеет особый, почти незаметный аромат. Оно подобно уважению к прекрасному миру, в котором ты живешь, к твоим родителям, к твоей возлюбленной, к самому себе или к другим живым существам. Уважение слуги к мессии иное. Оно отличается резко выраженным ароматом. Ты любишь и уважаешь меня, но ты никогда не испытывал ко мне уважения слуги. Я для тебя не Учитель, а старший брат, открывающий тебе многие восхитительные тайны и грани этого мира. Именно поэтому я выбрал тебя своим учеником. Слуга всегда останется слугой, а Хранитель Знания может быть только братом.

Однако твои встречи с экстрасенсами и местными мессиями могут быть очень полезны. Воин Жизни должен уметь наблюдать и понимать скрытые мотивы поведения людей. У обычных людей, чья жизнь ограничена домом, работой и садовым участком, жажды не так заметны для окружающих. Но нигде ты не найдешь столько разных форм и проявлений жажд, как в среде людей, вращающихся в орбитах мессий и кумиров.

Воспользовавшись советом Ли, я по мере возможности начал посещать кружки людей, группирующихся вокруг очередного экстрасенса, йога или ясновидящего, и, действительно, открыл для себя много нового среди проявлений некоторых черт человеческой психики. Настраиваясь на ощущения почитателей нового учителя, я научился очень четко воспринимать специфический аромат острой жажды слуги и привык произвольно вызывать этот аромат у себя, убеждаясь в том, насколько сильно он воздействует на тех, кто живет удовлетворением своей жажды мессии.

Я отметил необычайную чувствительность мессий к аромату, распространяемому их учениками, и обнаружил, что, если я не источал аромат слуги, мессии относились ко мне настороженно и с подозрением даже в том случае, если я соглашался с ними и не противоречил их словам.

Как-то я упомянул об этом в разговоре с Учителем, отметив, что я буквально физически ощущаю, как меняется аромат их плода в тот момент, когда от разговора с преданными учениками они переходили к общению со мной.

– Они интуитивно чувствуют, что ты не тот человек, который способен утолить их жажду, а поскольку у тебя независимая и сильная личность, они подсознательно реагируют на тебя как на соперника и излучают аромат настороженности и агрессии, – прокомментировал Учитель.

– Но я на самом деле настроен к ним доброжелательно, – сказал я. – Даже если я не разделяю их идей, я признаю, что многое из того, что они говорят, правильно и справедливо.

– Кто не с нами, тот против нас, – усмехнулся Ли. – Это любимый девиз тех, кто одержим жаждой. Люди любят тех, кто играет в их игры. Тех, кто играет в противоположные игры, они ненавидят, а к тем, кто нейтрален, они относятся с настороженностью. Вступив на путь Шоу-Дао, ты стал человеком из другой команды, и теперь тебе придется научиться вести себя так, чтобы другие не замечали этого и продолжали думать, что ты по-прежнему действуешь ожидаемым и предсказуемым образом, разделяя их взгляды и идеалы. Раньше ты автоматически включался в действия других людей, бессознательно подыгрывая им, потому что правила взаимоотношений были заложены в тебя с детства. Теперь ты изменился. Твое поведение стало более осознанным, и ты не можешь реагировать механически на поступки и эмоции других людей так, как делал это прежде.

Раньше твоя потребность в общении, человеческой близости и взаимопонимании удовлетворялась автоматически. Осознание скрытых мотивов своего собственного поведения и поведения других людей лишило тебя романтического восхищения, спонтанной радости и интереса, которые проистекали из отсутствия понимания механизмов человеческой психики в сочетании с привитыми тебе с детства автоматическими способами реагирования. Потерянную при обретении осознания способность восхищаться и радоваться «Спокойный» обретает вновь в упражнениях «вкуса жизни» и заменяет механическое удовлетворение потребностей на их осознанное удовлетворение.

Если ты не научишься в своем новом осознании мира так же тепло и сердечно общаться с людьми, как ты это делал раньше, твоя потребность в общении, дружбе и любви может перестать полностью удовлетворяться, и тогда она начнет перерастать в жажду и компенсироваться за счет других действий, нарушая гармонию твоего духа.

Через подобный период проходят все воины жизни, которые родились и в детстве воспитывались вне клана. В какой-то мере он напоминает переходный период от влюбленности к любви, который удается преодолеть некоторым наиболее удачным парам. Влюбленность очаровательна своим эмоциональным накалом при почти полном отсутствии правильного представления о личности партнера.

После медового месяца наступает период узнавания и разочарования, который оказывается роковым для большинства пар, потому что их чувства не выдерживают напора реальности, и их ложное розовое представление о партнере переходит в не менее ложное черное представление о нем. Третий период – это период любви, чувства гораздо менее горячего и страстного, чем влюбленность, но зато устойчивого, спокойного и дающего человеку одну из высших форм удовлетворения. В любви принимают партнера со всеми его недостатками и несовершенством, наслаждаясь теми чертами его характера, которые вызывают уважение и восхищение. Со временем ты научишься относиться к людям подобным образом.

В процессе учения ты стал замечать несовершенство других людей, но это не должно стать причиной отчуждения или потери любви к окружающим. На самом деле «несовершенство» – не очень точное слово. Ты начинаешь понимать и видеть то, что другие люди не видят и не понимают – скрытые мотивы своего и их поведения, то, что прячется за фасадом красивых слов и «правильных» объяснений. Поэтому то, что они делают, начинает казаться тебе фальшью и обманом. Но по большей части это не фальшь и не обман, а одна из форм самообмана, попытка за красивой формой скрыть сомнительное содержание, как женщина скрывает недостатки своей внешности под слоем косметики. Но как для взгляда любящего человека женское лицо кажется прекрасным в своем естественном виде, так и для «Спокойных» люди, не делающие окружающих жертвами своих деструктивных и антигуманных жажд, кажутся прекрасными, несмотря на то что их истинные побуждения, скрытые за фасадом внешней формы, могут не соответствовать критериям гармонии и самоосознания воинов жизни.

Каждый человек уникален, и, даже если он придерживается абсолютно чуждых тебе взглядов, тебя должно волновать не то, как устроена его психика или ум, а то, как ты с ним взаимодействуешь. Если этот человек не наносит вреда тебе или твоим близким, и тем более, если он относится к тебе с теплотой, ты должен уважать и любить его так, как если бы ты разделял его взгляды, но не потому, что ты следуешь догме о необходимости любить ближнего ради собственного духовного совершенствования. Действуя так, ты удовлетворяешь свою естественную потребность в общении, любви и дружбе, а, кроме того, в ответ на свою любовь в трудную для тебя минуту ты сможешь получить помощь и поддержку.

Конечно, это звучит не столь красиво, как лозунги о любви, произносимые последователями религиозных течений, но это – естественная основа существования и выживания человека. Человек, который умеет любить и в то же время способен дать беспощадный бой врагу, гораздо больше приспособлен к жизни в этом мире, чем личность подозрительная, замкнутая и тщетно пытающаяся любить тех, кто ей в глубине души неприятен, следуя десяти заповедям, и в то же время неспособная постоять за себя, поскольку Господь сказал «не убий».

– Ли, а жажда мессии всегда проявляется в желании проповедовать свои или чужие идеи другим людям? – спросил я. – Разве мессии также не посвящают себя духовным практикам? Может ли быть мессия без учеников? Какую жажду испытывает тот, кто полностью посвящает себя какой-либо специфической практике, но не проповедует ее другим? Это что, жажда самосовершенствования?

– Нет, это жажда, похожая на жажду самосовершенствования, но она имеет некоторое отличие, – ответил Учитель. – Человек с жаждой самосовершенствования ищет пути реализации своей жажды. Он изучает книги, встречается с учителями, общается с подобными ему людьми. Но тот, кто сам выбрал для себя определенную практику и следует ей в полном одиночестве, удовлетворяет жажду так называемого «внутреннего мессии». Многие из индийских факиров, проводящие свою жизнь в отработке какого-либо мучительного и сложного трюка, требующего полной концентрации сил и внимания, – «внутренние мессии». Среди европейцев подобные люди тоже встречаются, хотя и не так часто, как на Востоке. Болтливые по природе европейцы имеют гораздо большую предрасположенность к жажде мессии.

Я имел возможность убедиться на собственном опыте в справедливости слов Учителя. На моем жизненном пути мне встретилось много «мессий», однако о людях с чертами «внутреннего мессии» мне почти не приходилось слышать.

Совсем недавно в телепередаче я увидел репортаж о жителе Москвы, установившем мировой рекорд в равновесии и попавшем в книгу рекордов Гиннесса. К сожалению, я не запомнил его имя, поэтому условно назову его Виктором. Несомненно, что люди, попадающие в эту книгу, по большей части делают это, удовлетворяя какие-то из своих жажд, но жажда «внутреннего мессии» встречается у них довольно редко. У Виктора жажда «внутреннего мессии» проявлялась в ее самой типичной форме.

Виктор двадцать лет проработал инженером, одновременно увлекаясь йогой и индийскими духовными практиками. Оставив работу, он решил всецело посвятить свою жизнь совершенствованию в равновесии, подведя под это соответственный философско-йогический базис. Свой первый мировой рекорд он установил, удерживая в равновесии пять палок (балансов): четыре на конечностях и одну на лбу, в течение более чем двух часов.

Спору нет, достижение весьма значительное, но в свете других обстоятельств жизни Виктора оно производит несколько сомнительное впечатление. Ради тренировок он оставил работу, и все его средства к существованию составляют 35 долларов в месяц, которые он зарабатывает в цирковой студии, давая уроки равновесия. Его жена не работает по состоянию здоровья, и у него есть сын-подросток, тоже, естественно, не работающий.

Вначале формальным оправданием столь легкомысленного поведения главы семьи была надежда на большие деньги, которые, по предположению Виктора, должна была бы выплатить ему в качестве премии книга рекордов Гиннесса. Однако, когда после установления первого рекорда, Виктор выяснил, что никакого денежного вознаграждения ему не полагается, он решил ответить на удар судьбы новым прорывом в самосовершенствовании и поразить человечество чудом удержания в равновесии шести балансов.

Механизм такого патологического развития жажд, наносящих вред как самому человеку, так и его окружению, более подробно разобран на конкретном примере в книге «Обучение у воды».

Со временем я приобрел опыт общения с советскими экстрасенсами, «учителями» и святыми, чьи эксцентричности начали доставлять мне подлинное удовольствие после того, как я развил определенную сноровку в создании специфического аромата «слуги», приятного им и их окружению. Первоначальное ощущение недоумения и неловкости от их слов и поведения, когда их действия и слова шли вразрез как с обычным здравым смыслом, так и с мировоззрением «Спокойных», исчезло. К моему удивлению, я начал совершенно искренне наслаждаться общением. Хотя аромат принадлежности к сообществу был мною создан искусственно, я действительно научился получать удовольствие от общения, чувствуя то же самое, что переживали преданные ученики «пророка», хотя, естественно, его мудрые речи не оказывали ожидаемого воздействия на мое сознание.

Я просто удовлетворял свою потребность в общении, в привычных для меня интеллектуальных дискуссиях, и удовольствие от общения удваивалось от осознания того, что я делаю, от сознания того, что я начинаю понимать и чувствовать жажды и скрытые мотивы поступков людей, но, хоть мне и стыдно в этом признаться, самое большое удовольствие я получал от упражнения, которое Учитель называл «наслаждение глупостью».

Однажды, находясь в веселом настроении, Ли заявил:

– Для Воина Жизни нет большего наслаждения, чем наслаждение от человеческой глупости. Если бы все люди были умными, они вели бы себя как Воины Жизни, и мир был бы совершенным, но скучным. Воин Жизни прикладывает колоссальные усилия для того, чтобы стать тем, кем он является, и эта постоянная борьба и постоянное продвижение к совершенству иногда заставляют его задавать себе вопросы: «А стоит ли это таких жертв? Почему бы мне не жить так, как живут нормальные люди? Почему я должен стремиться к совершенству?»

Человеческая глупость – это именно тот стимул, который заставляет Воина Жизни не останавливаться на своем пути. Даже если Воин Жизни захочет стать самым обычным человеком, ему уже будет трудно всерьез вести себя так, как это делают нормальные люди. Кроме того, человеческая глупость доставляет неиссякаемый источник наслаждения. Изучая жизнь людей вне клана, слушая их разговоры, наблюдая их страсти и переживания, «Спокойный» накапливает ценный опыт общения и в то же время получает заряд бодрости и веселья, как до упаду хохочущий человек на концерте талантливого сатирика. В некотором роде сатирик похож на «Спокойного». Наблюдая за жизнью людей, он находит невыразимо смешные моменты в том, что обычные люди просто не замечают, и гениальный сатирик вызывает смех, просто пересказывая самые обыденные происшествия или типичные диалоги, расставляя акценты таким образом, что слушатели открывают для себя смешную сторону своей собственной жизни, и тогда они хохочут до упаду. Выйдя из концертного зала, обычный человек вновь теряет способность извлекать наслаждение из собственной и общечеловеческой глупости, наблюдая себя и других со стороны, но Воин Жизни развивает и совершенствует это умение, превосходя в нем любого сатирика.