Золотая Орда: мифы и реальность

Государственное устройство Золотой Орды

Прежде чем рассматривать государственное устройство Золотой Орды, нужно выяснить следующий существенный момент: как называлось это государство во времена его существования. Вопрос этот возникает потому, что ни в одной современной Золотой Орде летописи не встречается такого ее названия. Известная монография Б. Д. Грекова и А. Ю. Якубовского также не дает на него ответа. Можно выделить три стороны проблемы: как называли свое государство сами монголы, как его именовали окружающие соседи и какое название утвердилось за ним уже после распада.

Во всех монгольских государствах, возникших в XIII в., утвердились правящие династии, ведущие свой род от Чингисхана. Глава каждой из них рассматривал выделенную ему или завоеванную территорию не как государство, а как родовое владение. Кипчакские степи получил старший сын Чингисхана Джучи, который и стал основателем правившего здесь многочисленного семейства Джучидов. В полном соответствии с этим каждый из вступавших на сарайский престол ханов называл свое государство просто «улус», т. е. народ, данный в удел, владение. Сохранился ярлык хана Тохтамыша, в котором он именует свое государство Великим Улусом. Такой пышный эпитет, подчеркивавший мощь державы, использовали и другие ханы, особенно при дипломатической переписке.

Что касается наименования государства Джучидов представителями европейских и азиатских держав, то здесь царил полный разнобой. В арабских летописях оно чаще всего называлось именем правившего в определенный момент хана, с соответствующим этническим уточнением: «Берке, великий царь татарский», «Токта, царь татарский». В других случаях к имени хана добавлялось географическое уточнение: «Узбек, владетель северных стран», «царь Токта, владелец Сарая и земель кипчакских», «царь Дешт-и-Кыпчака Токта». Иногда арабские и персидские летописцы называли Золотую Орду улусом Джучи, улусом Бату, улусом Берке, улусом Узбека. Нередко эти наименования употреблялись не только непосредственно в период правления того или иного хана, по даже и после их смерти («царь Узбек, владетель стран Берке»).

Проехавшие всю Золотую Орду европейские путешественники П. Карпини и Г. Рубрук используют для ее обозначения старые термины «страна Команов» (т. е. половцев), «Комания» или дают слишком обобщенное наименование — «держава татар». В письме папы римского Бенедикта XII государство Джучидов названо Северной Татарией.

В русских летописях нового южного соседа сначала обозначали с помощью этнического термина. Князья ездят в «татары к Батыеви» и возвращаются «ис татар». И только в последнее десятилетие XIII в. появляется и прочно утверждается новое и единственное название «Орда», которое просуществовало до полного распада государства Джучидов. Что же касается привычного теперь названия «Золотая Орда», то оно стало употребляться в то время, когда от основанного ханом Бату государства не осталось и следа. Впервые это словосочетание появилось в «Казанском летописце», написанном во второй половине XVI в., в форме «Златая Орда» и «Великая Орда Златая»^[13]. Происхождение его связано с ханской ставкой, а точнее, с богато украшенной золотом и дорогими материями парадной юртой хана. Вот как описывает ее путешественник XIV в.: «Узбек садится в шатер, называемый золотым шатром, разукрашенный и диковинный. Он состоит из деревянных прутьев, обтянутых золотыми листками. Посредине его деревянный престол, обложенный серебряными позолоченными листками, ножки его из серебра, а верх усыпан драгоценными камнями»^[14]. Упоминается такая ставка и в русской народной песне XIV в. о Щелкане:

Можно не сомневаться, что термин «Золотая Орда» бытовал на Руси в разговорной речи уже в XIV в., но в летописях того периода он ни разу не фигурирует. Русские летописцы исходили из эмоциональной нагрузки слова «золотой», употреблявшегося в то время в качестве синонима всего хорошего, светлого и радостного, чего никак нельзя было сказать о государстве-угнетателе, да еще населенном «погаными». Именно поэтому название «Золотая Орда» появляется только после того, когда все ужасы монгольского владычества стерло время.

С первого года своего существования Золотая Орда не была суверенным государством и возглавлявший ее хан также не считался независимым правителем. Это было вызвано тем, что владения Джучидов, как и других монгольских царевичей, юридически составляли единую империю с центральным правительством в Каракоруме. Находившийся здесь каан согласно одной из статей ясы (закона) Чингисхана имел право на определенную часть доходов со всех завоеванных монголами территорий. Больше того, он имел в этих областях принадлежавшие лично ему владения. Создание такой системы тесного переплетения и взаимопроникновения было связано с попыткой предотвратить неизбежный распад огромной империи на отдельные независимые части. Только центральное каракорумское правительство было правомочно решать наиболее важные экономические и политические вопросы. Сила центральной власти, из-за отдаленности ее пребывания державшейся, пожалуй, лишь на авторитете Чингисхана, была еще столь велика, что ханы Бату и Берке продолжали придерживаться по отношению к Каракоруму «пути чистосердечия, покорности, дружбы и единомыслия» ^[15].

Но в 60-е годы XIII в. вокруг каракорумского престола разгорелась междоусобная борьба между Хубилаем и Ариг-Бугой. Победивший Хубилай перенес столицу из Каракорума на территорию завоеванного Китая в Ханбалык (нынешний Пекин). Правивший в это время в Золотой Орде Менгу-Тимур, поддерживавший в борьбе за верховную власть Ариг-Бугу, поспешил воспользоваться представившимся поводом и не признал за Хубилаем права верховного правителя всей империи, так как он покинул столицу ее основателя и бросил на произвол судьбы коренной юрт всех Чингизидов — Монголию. С этого момента Золотая Орда обрела полную самостоятельность в решении всех вопросов внешнеполитического и внутреннею характера, а столь тщательно охраняемое единство заложенной Чингисханом империи внезапно взорвалось, и она развалилась на куски.

Однако ко времени приобретения полного политического суверенитета в Золотой Орде, естественно, уже существовала собственная внутригосударственная структура, причем в достаточной степени сложившаяся и развитая. Нет ничего удивительного в том, что она в основных чертах копировала систему, введенную в Монголии еще Чингисханом. Основой этой системы было армейское десятичное исчисление всего населения страны. В соответствии с армейским членением все государство делилось на правое и левое крылья. В улусе Джучи правое крыло составило владения хана Бату, простиравшиеся от Дуная до Иртыша. Левое крыло находилось под властью его старшего брата хана Орды. Оно занимало земли на юге современного Казахстана вдоль Сырдарьи и к востоку от нее. По древней монгольской традиции правое крыло называлось Ак-Ордой (Белой Ордой), а левое — Кок-Ордой (Синей). Из изложенного вытекает, что понятия «Золотая Орда» и «улус Джучи» в территориальном и государственно-правовом отношениях не являются синонимами. Улус Джучи после 1242 г. разделился на два крыла, составивших самостоятельные владения двух ханов — Бату и Орды. Однако ханы Кок-Орды на протяжении всей ее истории сохраняли по отношению к ханам Золотой Орды (Ак-Орды) определенную (в значительной мере чисто формальную) политическую зависимость.

В свою очередь территория, находившаяся под властью Бату, также делилась на правое и левое крылья. В начальный период существования Золотой Орды крылья соответствовали самым крупным административным единицам государства. Но уже к концу XIII в. они превратились из административных в чисто армейские понятия и сохранились только в отношении воинских соединений. В административной структуре государства крылья были заменены более удобным подразделением на четыре основные территориальные единицы, возглавлявшиеся улусбеками. Эти четыре улуса представляли собой крупнейшие административные подразделения. Они назывались Сарай, Дешт-и-Кыпчак, Крым, Хорезм.

В наиболее общем виде административную систему Золотой Орды описал еще в XIII в. проехавший все государство с запада на восток Г. Рубрук. По его наблюдению, монголы «поделили между собою Скифию, которая тянется от Дуная до восхода солнца; и всякий начальник знает, смотря по тому, имеет ли он под своею властью большее или меньшее количество людей, границы своих пастбищ, а также где он должен пасти свои стада зимою, летом, весною и осенью. Именно зимою они спускаются к югу в более теплые страны, летом поднимаются на север, в более холодные» ^[16].

В этой зарисовке путешественника содержится основа административно-территориального деления Золотой Орды, определявшегося понятием «улусная система». Сущность ее составляло право кочевых феодалов на получение от самого хана или другого крупного степного аристократа определенного удела — улуса. За это владелец улуса обязан был выставлять в случае необходимости определенное число полностью вооруженных воинов (в зависимости от размера улуса), а также выполнять различные налоговые и хозяйственные повинности. Эта система представляла собой точную копню устройства монгольской армии: все государство — Великий Улус — делилось в соответствии с рангом владельца (темник, тысячник, сотник, десятник) на определенные по величине уделы и с каждого из них в случае войны выставлялось по десять, сто, тысяче или по десять тысяч вооруженных воинов. При этом улусы не были наследственными владениями, которые можно передать от отца к сыну. Более того, хан мог отобрать улус совсем или заменить его другим.

В начальный период существования Золотой Орды крупных улусов было, видимо, не больше 15, и границами между ними чаще всего служили реки. В этом видна определенная примитивность административного членения государства, уходящая корнями в старые кочевнические традиции. Дальнейшее развитие государственности, появление городов, введение мусульманства, более тесное знакомство с арабскими и персидскими традициями управления привели к различным усложнениям во владениях Джучидов с одновременным отмиранием центральноазиатских обычаев, восходящих ко времени Чингисхана. Вместо членения территории на два крыла, как уже говорилось, появились четыре улуса во главе с улусбеками. Один из улусов был личным доменом хана. Он занимал степи левобережья Волги от ее устья до Камы, то есть включая бывшую территорию Волжской Болгарии. Каждый из этих четырех улусов делился на какое-то число «областей», являвшихся улусами феодалов следующего ранга. Всего в Золотой Орде число таких «областей» в XIV в. составляло около 70 по числу темников.

Одновременно с установлением административно-территориального деления происходило формирование аппарата управления государством. Период правления ханов Бату и Берке с полным правом можно назвать организационным в истории Золотой Орды. Бату заложил основные общегосударственные устои, сохранившиеся при всех последующих ханах. Были оформлены феодальные владения аристократии, появился аппарат чиновников, заложена столица, организована ямская связь между всеми улусами, утверждены и распределены налоги и повинности. Правление Бату и Берке характеризуется абсолютной властью ханов, авторитет которых ассоциировался в сознании подданных с размером награбленных ими богатств. Источники единодушно отмечают, что ханы в это время имели «изумительную власть над всеми» ^[17].

Хан, стоявший на вершине пирамиды власти, большую часть года находился в кочующей по степям ставке в окружении своих жен и огромного числа придворных. Только короткий зимний период он проводил в столице. Передвигавшаяся ханская орда-ставка как бы подчеркивала, что основная мощь государства продолжала базироваться на кочевом начале. Естественно, что находившемуся в постоянном движении хану было достаточно сложно самому управлять делами государства. Это подчеркивают и источники, которые прямо сообщают, что верховный правитель «обращает внимание только на сущность дел, не входя в подробности обстоятельств, и довольствуется тем, что ему доносят, но не доискивается частностей относительно взимания и расходования» ^[18].

Частностями должны были заниматься многочисленные чиновники. Обычно в государствах кочевников их не бывает много, чего никак нельзя сказать о Золотой Орде. В ханских ярлыках перечисляется множество чиновников, причастных ко всем сторонам как кочевой, так и оседлой жизни государства. Для непосредственного руководства ими в Золотой Орде были учреждены две высшие государственные должности: беклярибек (бек над беками, или по-русски великий князь) и везир. Оба сановника находились почти на одной ступени феодальной иерархии, однако первенствующую роль в государственном аппарате играл беклярибек. В его руках была сосредоточена огромная власть, он являлся главнокомандующим всей армией, ведал дипломатическими сношениями с другими государствами, обладал прерогативой высшей судебной инстанции, оказывал серьезное влияние на религиозные дела. Такое сосредоточение в руках беклярибеков стольких важнейших государственных обязанностей и приводило нередко к тому, что они становились фактическими правителями Золотой Орды, диктовавшими свою волю сидевшим на престоле Джучидам. Наиболее яркими примерами в этом отношении были Ногай и Мамай.

В руках везира была сосредоточена высшая исполнительная власть, центральный орган которой назывался диван. Он состоял из нескольких палат во главе с секретарями, в ведении которых были определенные сферы финансовой, налоговой, торговой и внутриполитической жизни государства. Везира обычно титуловали «полновластный» и «советник царей и султанов», что хорошо отражает круг его обязанностей. Влияние его на межгосударственные отношения и внешнюю политику Золотой Орды не было столь значительным, как беклярибека, поэтому в дипломатической переписке везир ставился ниже. Однако во внутренней жизни страны роль его была огромна, так как основную сторону его деятельности составляли сбор налогов и дани с покоренных народов. Именно поэтому в одной из арабских рукописей указывается, что везир — «настоящий султан, единовластно распоряжается денежной частью, управлением и смещением»^[19].

В заключение нужно добавить, что в Золотой Орде совершенно не практиковались столь характерные для Монголии курилтаи, на которых все представители рода Чингизидов решали важнейшие государственные вопросы. Изменения, произошедшие в административной и государственной структуре, свели на нет роль этого традиционного кочевнического института. Имея в стационарной столице правительство, состоявшее из представителей правящего рода и крупнейших феодалов, хан больше не нуждался в курилтаях. Обсуждение важнейших государственных вопросов он мог проводить, собирая по мере надобности высших военных и гражданских чиновников государства. Что же касается такой важной прерогативы, как утверждение наследника, то теперь она стала исключительно компетенцией хана. Впрочем, куда большую роль в сменах на престоле играли дворцовые заговоры и всесильные временщики.