Золото по ленд-лизу

Глава 5. Под чужим именем

Ранним ноябрьским утром, на перрон Ленинградского вокзала столицы мягко вкатился покрытый изморозью поезд Санкт-Петербург - Москва. В числе пассажиров навьюченных дорожными сумками и чемоданами, из одного из вагонов вышел средних лет мужчина в теплой замшевой куртке, синих джинсах и с черным кейсом в руке.

Это был Огнев.

Он неспешно проследовал в зал ожидания, подошел к одному из висящих на стене телефонов и, сняв трубку, набрал номер. Ему ответил сонный мужской голос.

- Долго спишь, Лепс. Непорядок.

- Кто это? - зевнул мужчина.

- Тот, у кого ты конспекты скатывал.

- Юрка?! Ты откуда звонишь?

- С вокзала, только что приехал. Нужно встретиться и поговорить.

- Нет вопросов. Называй место и время.

- В «Кишке», в десять. Помнишь такую?

- Еще бы, - ответил Лепс. - Непременно буду.

Положив трубку, Огнев купил в киоске свежую газету и зашел в одно из привокзальных кафе. Там он позавтракал, а затем спустился в метро и поехал в центр.

За время его отсутствия столица практически не изменилась. Те же толпы хмурых и куда-то спешащих людей, вереницы цугом тянущихся друг за другом автомобилей, мешанина всевозможных торговых рядов, палаток и увеселительных заведений.

Выйдя на Чеховской, он пошел вниз по Тверской, у памятника Юрия Долгорукова свернул влево и проследовал к Столешникову переулку.

Здесь, в подвале одного из старых зданий располагалось кафе, на месте которого в советские времена находился пивной бар, именуемый узавсегдатаев «Кишка». В его прокуренном, запутанном лабиринте можно было встретить кого угодно, но особенно почитался он почему-то военными, правоохранителями и блатными.

Традиционно захаживали туда и слушатели «вышки». От старого бара в кафе не осталось почти ничего, разве что миниатюрная прихожая со сводчатым потолком и крутые ступени вниз. Общий зал был поделен на небольшие кабинки, в которых можно было уединиться и спокойно поговорить.

Заказав кружку пива и порцию креветок, Огнев взглянул на часы. Было без четверти десять. Он закурил и задумался. Лепс был тем самым генеральским сынком, с которым он учился в одной группе и дружил. «Лепс» кличка. Полная его фамилия Лепский. В отличии от многих других слушателей, родители которых имели высокие звания и занимали важные посты, Лепс был, как говорят, «своим парнем». Он не кичился положением отца, первые два года, как и многие, жил в ведомственном общежитии на Хавской и был надежным товарищем. Не изменился, как многие, и после развала «системы».

Его мысли прервал рослый мужчина в шляпе и кожаном плаще, который вошел в кабинку и радостно облапил Огнева.

- Здорово, Юрка, не ожидал тебе так скоро встретить!

- Пути Господни неисповедимы, - с улыбкой ответил тот.

- Так ты вышел, или как? - спросил Лепс.

- Или как. И мне нужна твоя помощь Андрей - ответил Огнев.

- Ясно, значит будем помогать. Слушай, поехали ко мне домой. Тем более, что мои у стариков, на даче. Там все и обсудим.

Они вышли из кафе, сели в припаркованную неподалеку новенькую «Ауди» Лепса и поехали в сторону Белорусского вокзала.

- Ну, рассказывай, что нового у тебя, - поинтересовался Огнев.

- А что у меня? Служу помаленьку. Недавно лампасы получил. Родитель подсуетился. Ты, кстати, слышал новый анекдот о теперешних генералах? Нет? Ну, так я расскажу. Сын спрашивает у отца-генерала «папа, а я буду капитаном? Будешь, сынок. А генералом? И генералом будешь. А маршалом? Нет. Почему? У маршалов свои дети есть.

- А отец что, все еще служит? - рассмеялся Огнев.

- Служит. Он теперь консультант в Совете безопасности. Умирать не надо. Синекура!

Через полчаса, свернув с Ленинградского проспекта в сторону стадиона «Динамо», Лепс припарковал автомобиль у солидной кирпичной девятиэтажки, расположившейся неподалеку от стадиона.

- Вот мы и дома, - сказал он, и приятели вышли из машины.

- Да, давненько я у тебя не был, - произнес Огнев. - А что стадион, работает? Помнишь, как нас там инструктора гоняли?

- Помню. Он, по моему, свое отжил. Там теперь торговые ряды и забегаловки.

Они вошли в подъезд, на лифте поднялись на шестой этаж, и Лепс отпер металлическую дверь одной из квартир.

- Заходи, - пригласил он.

Сняв верхнюю одежду, мужчины прошли на кухню, где хозяин быстро накрыл стол.

- Ну, за встречу, - поднял он наполненный коньяком стакан.

Приятели выпили, закусили лимоном, и стали с аппетитом есть. После этого Лепс сварил по чашке кофе и оба закурили предложенные им сигареллы.

- А теперь давай о деле, сказал хозяин, - выпуская ароматную струю дыма. - Что думаешь делать дальше?

- Начинать новую жизнь. Но не в Москве. Кстати, я теперь Юрий Петрович Молох, уроженец поселка Искра Кустанайской области, и гражданин суверенной республики Казахстан. А заехал сюда я Андрей, чтоб посчитаться с генералом Ляховым, который мне всю жизнь сломал. Чем он, кстати, сейчас занимается?

- А черт его знает. Свалил после отставки к дочери, в туманный Альбион. Она там училась и вышла замуж за богатого англичанина.

- С чего это вдруг?

- От греха подальше. Та история, с изъятыми тобой у бандитов «ксивами» и стволами, получила продолжение. Генеральная прокуратура установила, что в аппарате это дело было поставлено на поток. В результате слетел еще один заместитель Директора, и сейчас копают под него.

- Да, чудны дела твои Господи, - хмыкнул Огнев.

- Так что Ляхова ты не достанешь. Отсидится за границей, а потом, когда все уляжется, вернется и будет у себя на даче мемуары писать.

- Думаешь, прокуратура не расставит все по своим местам?

- Уверен в этом. Наши генералы ей не по зубам.

- А где у Ляхова дача?

- В Одинцово и очень недурная. С бильярдом, зимним садом и бассейном. А зачем тебе?

- Взорву ее к чертовой матери.

- Брось, Юрка, не заводись. Что это изменит?

- Ничего. Но ты, Андрей, знаешь, такого не прощают.

- С этим я полностью согласен, однако выше головы не прыгнешь.

- А я попробую.

- Ладно, об этом еще поговорим. А теперь давай о прозе. Что-то надо решать с твоей квартирой.

- А что с ней решать? Вернуться в нее я не могу, продать тоже. Так и пропадет.

- И не жаль?

- Жаль, конечно. Но что поделаешь.

- А вот тут ты не прав. Один из моих отделов занимается налоговыми преступлениями в сфере недвижимости. Так вот, в Москве в обход закона продается масса квартир. И выявляются эти факты, только в случаях оспаривания кем-либо, совершенных по ним сделок. В твоем случае, такой опасности нет. Так что, толкнуть твою «однушку» можно. У меня в одной риэлтерской фирме есть надежные ребята, которые все это провернут.

- Идет, без колебаний согласился Огнев. - Если номер пройдет, половина денег твои.

- Да ладно, - рассмеялся Лепс, - сочтемся. Теперь разберемся с норой для тебя. У меня есть явочная квартира на Чистых прудах. Хозяева третий год в командировке в Сирии. Место тихое, живи не хочу.

- Эта не та, где мы с тобой как-то мальчишник устроили?

- Та самая.

- Предложение принимается.

- Ну, так поехали, а то мне во второй половине дня в поликлинику.

- Приболел? А по виду не скажешь.

- Сердце на днях прихватило. Полаялся с начальством, ну и ушел на больничный.

- Бывает.

Через час друзья были на Чистых прудах. Дом, в котором находилась квартира, располагался в старом доме, неподалеку от церкви Архангела Гавриила.

- Ее по приказу Меньшикова возвели - кивнул на храм Лепс, когда они вышли из машины.

Мужчины открыли дверь парадного, вошли в просторный гулкий подъезд, оборудованный допотопным лифтом, и по широким вытертым ступеням поднялись на второй этаж. Лепс достал из кармана ключи и, поковырявшись в замке, открыл двухстворчатую, обитую черным дерматином дверь.

Квартира была просторная, обставленная добротной старой мебелью, с современным телевизором в зале и холодильником «ЗИЛ» на кухне.

- Смотри - ка, работает - удивился Огнев, слушая его тихое жужжание.

- А почему нет? Сделано в СССР. Значит так. Телевизор и телефон тоже работают. Горячая и холодная вода есть, можешь с дороги помыться, в ванной все необходимое имеется. Белье на постели чистое. А вот продуктов придется подкупить. Как у тебя с деньгами?

- Деньги есть.

- Ну и отлично. Так что давай, располагайся, а я поехал. Завтра с утра буду в разгоне, а к вечеру обязательно заскочу. Держи ключ.

Когда Лепс уехал, Огнев запер за ним дверь и по привычке осмотрел свое временное пристанище. Квартира была «распашонкой» - окна двух комнат выходили на улицу, а еще одной и кухни, на противоположную сторону, во двор. В ванной имелся целый набор туалетных принадлежностей, включая халат и махровое полотенце, холодильник же был действительно пуст, за исключением нескольких банок консервированного пива.

Достав из кейса электробритву, Огнев побрился и с удовольствием принял душ. После этого оделся и вышел из дома.

На Москву легли ранние сумерки. С неба порошил мелкий снег, покрывая скользкие тротуары и стоящие у домов автомобили.

Пройдя метров сто по узкой, с редкими прохожими улице, он увидел на противоположной ее стороне неоновую вывеску с надписью «Продукты» и направился к ней. В магазине, располагавшемся в полуподвальном помещении, купил батон копченой колбасы, сыру, масла, пакет молотого кофе и хлеба.

Вернувшись в квартиру, Огнев поместил все это в холодильник, сварил в хозяйской турке кофе и выпил под сигарету две чашки.

Затем он куда-то позвонил, оделся и снова вышел на улицу. На Чистопрудном бульваре остановил такси, поговорил с водителем, затем сел в салон, и машина тронулась в сторону Полянки. Там, миновав книжный магазин «Молодая гвардия», она свернула в один из переулков и остановилась у двухэтажного здания

Расплатившись с водителем, Огнев подошел к металлической двери крайнего подъезда, над которым висела камера видеонаблюдения, нажал кнопку домофона и что-то произнес. Раздался тихий щелчок, дверь открылась, и он исчез внутри.

Здесь находилось частное охранное предприятие «Легион», директором которого был его приятель и однокашник по «вышке», Виталий Мартыненко.

В свое время Мартыненко крупно не повезло - на третьем курсе завалил экзамен по иностранному языку, в связи с чем был отчислен за неуспеваемость. Пришлось поступить на службу в МУР. Там Виталий дослужился до майора - начальника отделения, а в начале девяностых, как многие другие, уволился из органов и ушел «на вольные хлеба». Вместе с еще несколькими бывшими оперативниками организовал частное охранное предприятие, которым руководил поныне.

На закате перестройки, когда охранные и детективные агентства стали расти как грибы и конкурировать с органами правопорядка, на них началась охота. У многих стали изымать лицензии, оружие и спецтехнику, а сотрудников сажать. Коснулось это и «Легиона».

Огнев по старой дружбе помог приятелю, осадив нескольких не в меру ретивых проверяющих. Ко времени описываемых событий, «Легион» стал довольно солидной структурой, имеющей несколько специализированных подразделений и филиал в Подмосковье. Работали в нем бывшие силовики, афганцы и спортсмены.

Миновав стильный холл с раскидистой пальмой в кадке, и поднявшись на второй этаж, Огнев оказался в просторном, с погашенным верхним освещением помещении, куда выходило несколько дверей. Одна из них, из мореного дуба и с медной табличкой «Директор», была приоткрыта, и оттуда лился яркий свет.

За массивным столом, под портретом «железного Феликса», в кресле сидел человек и с кем-то беседовал по мобильному телефону. Он был плотного телосложения, с бритой головой и жестким волевым лицом

При виде гостя хозяин кабинета встал из-за стола и со словами, - на этом все, давай работай, - отключил абонента.

- Юрка, черт! - подобрев лицом, шагнул он к Огневу. - Куда ты пропал? Звонил как-то на работу - сказали в командировке. Потом домой - телефон молчит.

- Я, Виталий, был в «местах, не столь отдаленных» и сбежал оттуда.

- ?!

- Ничего, что к тебе заехал?

- Обижаешь, Юра. Ты ж меня знаешь. Какая нужна помощь? Документы, «нора», деньги - это не проблема.

- Все это у меня есть. Хочу посчитаться с одним гадом, своим бывшим начальником. Насколько я помню, с год назад ты собирался открывать филиал в Одинцово.

- Он есть и неплохо работает. Охраняем фазенды московских нуворишей.

- Ну, так вот, и у него где-то там дача. Желательно, чтобы ты провел по ней установку. Где находится, кто ее посещает, система охраны и прочее.

- Хочешь с ним разобраться?

- Не помешало бы, да хозяин за границей. Ограничусь дачей.

- А как зовут этого козла?

- Генерал Ляхов.

- Хорошо. Все сделаю. У меня в Одинцовской милиции свои ребята. А теперь предлагаю поужинать. Тут неподалеку ресторан - мы его охраняем, там тихо и кухня приличная.

Спустя десять минут они подъехали к искрящемуся неоновыми огнями солидному заведению и, припарковав «джип» на стоянке, вошли в просторный зал. Гостей встретил пожилой официант в строгом черном костюме и, поприветствовав, провел в отдельный кабинет, где уже был накрыт стол.

- Виталий Петрович, что подавать из горячего?

- А это как гость пожелает, - кивнул Мартыненко на Огнева.

- Пробежав глазами меню, тот заказал борщ по-киевски, шашлык из баранины и грибной жульен.

- Мне то же самое, - кивнул Мартыненко.

Затем, когда официант вышел, он откупорил стоящую на столе запотевшую бутылку «Абсолюта» и наполнил ею хрустальные рюмки.

- За нас!

Рюмки со звоном встретились, и приятели с наслаждением выпили. Потом закусили, взглянули друг на друга и рассмеялись.

- Чего ты?

- А ты?

- Вспомнил, как ходили слушателями в «Арагви» и у нас денег не хватило.

- И я то же самое.

- Ха-ха-ха!

Они снова выпили и вполне довольные друг другом, задымили сигаретами.

Вскоре принесли горячее, и ужин продолжился. Потом Мартыненко заказал кофе и фисташки.

- Значит так. Завтра с утра я плотно займусь твоим вопросом, и как только получу всю нужную информацию, сразу же позвоню. Ты где остановился?

- На «яка» у Лепса.

- Давненько я этого хитреца не видел. Последний раз встречались у тебя, на Маросейке. Как он?

- По - прежнему служит, генерала получил.

- И я б получил, при таком родителе.

- Не любишь ты его, как и раньше.

- А чего его любить, он не баба. Да хрен с ним, с Лепсом, теперь у нас по программе сауна, - подмигнул Виталий, - и тайский массаж.

- А может не стоит? Уже поздно, тебя, наверное, дома ждут.

- Я домашним сказал, что еду в Серпухов, по делам. Так что не спорь. Тем более что ехать никуда не надо. Это заведение этажом ниже, и только для випперсон.

- Так ты уже «вип»?

- Вроде того. Эту богадельню, кстати, тоже мои парни охраняют. Пошли.

- Нужно же расплатиться,- полез Огнев в карман за бумажником.

- Обижаешь, начальник, все за счет заведения, - хохотнул приятель, и они вышли из кабинета.

Пройдя через общий, утопающий в полумраке зал, где за столиками сидели немногочисленные посетители и тихо звучала музыка, они прошли в бар, а оттуда, в сопровождении бармена, которому Мартыненко что-то шепнул, спустились по узкой винтовой лестнице вниз.

Там, за массивной дверью, со скучающим охранником, оказался уютный холл, обставленный по последнему крику моды, где их встретила миловидная женщина средних лет

- Здравствуйте, Виталий Петрович? Решили немного отдохнуть? - томно улыбнулась она.

- Да, попарить с приятелем старые кости.

- И массаж?

- Само собой.

- С девушками?

- Непременно…

В квартиру на Чистые Пруды Огнев вернулся под утро. Отпустив такси, он расслаблено поднялся на лестничную площадку, открыл дверь и тут же получил сильнейший удар по голове.

Очнулся бывший полковник в гостиной. Он сидел в кресле с наручниками на руках, а напротив, стоял Лепс, поигрывая пистолетом.

- Ну как, нагулялся? - поинтересовался он, - а то я уж заждался.

- Что за дела, Лепс? Сними наручники, - сказал Огнев.

- Э нет, Юра, ты беглый преступник и я обязан сдать тебя органам. Только сначала ответь, откуда у тебя это? - кивнул он на лежащие на столе слиток и «ТТ». Ограбил кого?

- Не твое собачье дело.

- Ну и ладненько. Золото я заберу себе, за хлопоты. Потом вызову ментов, и сдам тебя правосудию.

- А что будет с тобой, когда я выйду?

- Выйдешь ты, Юра не скоро. Лет, эдак, через десять. Но можно и раньше, если подпишешь одну бумажку.

- Какую?

- Доверенность на продажу твоей квартиры. Ты ее подписываешь, и менты не находят при тебе «ТТ». Видишь, какой я добрый?

- Ну и гад же ты, Лепс. Кому же после этого верить?

- А никому. Я давно так живу. В нашей чудной стране по иному нельзя. А что б ты не питал ненужных иллюзий по поводу мести, знай. В ближайшее время я выйду в отставку и свалю «за бугор». И бабки за этот слиток и твою квартиру мне будут очень кстати. Так подпишешь доверенность?

- Подпишу, только сними наручники.

- Э, нет, Юра. Это можно сделать и в них. Держи.

Лепс достал из кармана и протянул Огневу лист бумаги. - Слева от тебя журнальный столик. На нем ручка, там и подписывай.

Огнев взял бумагу скованными руками, стал читать, потом мучительно закашлялся и уронил ее на пол.

- Что ж ты такой нелов…, - наклонился за бумагой Лепс и не успел закончить фразы. Ногой Огнев нанес ему молниеносный удар в лицо, и приятель отлетел к окну, ударившись головой о мраморный подоконник.

- Вот так-то, Андрюша,- процедил Огнев, с трудом вставая и подходя к нему.

Лепс не подавал признаков жизни, а под его затылком, на полу растекалась темная лужа крови. Огнев встал на колени и приложил ухо к груди лежавшего. Тот был мертв.

Непослушными руками Огнев обшарил карманы приятеля и, найдя ключ, освободился от наручников. Судя по поведению Лепса, о том, что он здесь, пока никто не знал. А значит у Огнева был запас времени.

Первым делом он поднял с пола доверенность и положил ее в кейс вместе со слитком и «ТТ». Затем, обыскав карманы Лепса, извлек из них ключи от машины и бумажник. После этого снял с трупа наплечную кобуру, надел ее под свой пиджак и сунул туда пистолет Лепса. Потом одел куртку, прошел на кухню и, открыв все конфорки газовой печи, поджег одну из них.

Закрыв за собой дверь, Огнев тщательно протер ее ручку носовым платком, и прислушался - дом спал. Он удовлетворенно хмыкнув и спустился вниз.

Машина Лепса стояла за углом. Он нажал кнопку на фирменном брелоке ключа и «Ауди» с готовностью мигнула фарами.