Золото смерти

Нарядный, вышитый шелками Невский,

Ковер из ног, ушей и быстрых глаз.

Шершавые чуть шевелятся занавески

На окнах от запрятанных гримас.

А белый дым, сгущенный в катафалке,

Несется медленной и ласковой рекой.

И если это март, то сонные фиалки

Распродаются сморщенной рукой.

Особенная тишина. В ушах вуаль густая;

Дворец и мост, врачебный кабинет.

И если это март. то синь, безмолвно тая,

Вдруг обнажает каменный скелет.

Мгновенье — стук. Мгновенье очень страшно.

Потом улыбка изъязвленных губ.

И рот, который искренно накрашен,

Глотает воздух, копоть, дым и труп.