Золото смерти

Вы первый раз (на Вы я перешел

С тех пор, как друг скончался) мне открыли.

Что хорошо и что не хорошо.

Я помню рукомойник (руки в мыле),

А Вы стояли рядом и шутили.

Теперь смешно, пожалуй, но тогда…

Я верил в то, что в спиритизме Вашем

Моря, народы, сны и города.

Вы были содержательней и старше,

А я был глупеньким, и отношенья наши

Изобразил бы так я: вера и любовь.

Кто верил, кто любил — не понимаю —

Но вот бумага и на ней та кровь,

Которую с такой любовью вспоминаю,

Которая гниет (но с ней я встречусь вновь!)