Зона вторжения. Байкал

Глава третья ВСТРЕЧА

…Первое, что ощутил Алексей, когда очнулся в пещере под заледеневшим водопадом, — это бесконечное удивление. Удивление было вызвано не только тем фактом, что он не умер, но и тем, что чувствовал он себя хорошо. Да нет, не просто хорошо — отлично! Такой ясной головы и легкости во всем теле он не испытывал, кажется, с момента окончания школы! Только в те далекие беззаботные дни он ощущал по утрам прилив необычайной бодрости и желания жить, видеть, каким будет наступающий день, ощущать его всеми чувствами, даже кожей.

Кажется, пела каждая клеточка тела! С первого момента пробуждения он отчетливо помнил, как оказался в пещере, как упал сверху и как вколол себе «рулетку». Помнил и ту страшную невыносимую боль, которую испытал после укола.

Поэтому сначала он осторожно, в любое мгновение ожидая нового приступа боли, сделал глубокий вдох, но дышалось на удивление легко, морозный воздух был чистым, свежим, бодрил. Алексей почувствовал все запахи пещеры: запах оттаявшего под теплым ковриком песка и влажной гальки, запах камня, снега, запах синтетической оболочки нагретого коврика и даже запах собственного пота. Он вздохнул еще несколько раз и открыл глаза. Перед взором оказалась покрытая подтаявшим куржаком каменная стенка пещеры, несколько сосулек, свисающих со стены, и старый добрый «Нортон». Алексей осторожно пошевелил руками и ногами — от переломов не осталось и следа! Даже рана под лопаткой и шов на ноге и те не беспокоили.

— С ума сойти!

Карабанов задрал рукав на запястье левой руки, где, по его расчетам, должен был быть перелом, ожидая увидеть искривление — если кости при переломе смещались, то бывало, что они срастались криво, и потом приходилось уже в госпитале заново ломать и сращивать кость. Но все было в порядке. Значит, просто трещина. Сержант быстро ощупал ноги, потрогал поясницу, потыкал пальцами в живот. Кажется, все было нормально!

— Повезло!

Алексей набрал в горсть ледяной крошки, растер ее по лицу, все еще до конца не веря в свою удачу, думая, что все это только — бред, наваждение, навеянное лекарством, но лед был настоящим — холодным и шершавым, а значит, обошлось и на этот раз! Алексей нагреб ледяного крошева почище, сунул в рот, пожевал. В животе заурчало.

— А неплохо было бы поесть! Стой! — вдруг спохватился Алексей. — Сколько же я тут провалялся?

Он глянул на часы: в полумраке светились цифры — восемнадцать ноль три. Календарь показывал четвертое марта. Он провалялся в пещере сутки! Неудивительно, что кости успели срастись, «рулетка» показывала отличные результаты даже на протяжении двенадцати часов.

Алексей осознавал, что случилось чудо, но думать об этом сейчас не хотелось. Он пошарил в рюкзаке, нащупал и вытащил расплющенный после падения со скалы брикет с едой, даже не разогревая его, разорвал упаковку, впился зубами в блин сероватой массы. Рот наполнился слюной. Сейчас не было ничего вкуснее этой бурды, которая остро пахла искусственными приправами!

Съев его, Алексей пожевал еще снега, открыл коммуникатор, включил и попробовал вызвать Бато, но Бато не отвечал.

«Возможно, — размышлял Алексей, — Бато, выполняя мой приказ, уже находится на пути в Алыгджер и просто на ходу не слышит зуммер вызова, или коммуникатор у него отключен. На морозе аккумуляторы быстро разряжаются, вот он их и бережет. Наверное, потратил всю энергию, вызывая меня прошлой ночью. Скорее всего, он решил, что я мертв», — думал Алексей, но это его не особо расстроило, такое случалось с ним и раньше. Значит, будет сюрприз для друга, вот и все!

Он осторожно сел на коврике, с удовольствием ощущая, что здоров как никогда, и начал собираться. Упаковав рюкзак, он ползком выбрался из своего укрытия, поднялся на ноги, осмотрелся. Солнце еще не село, было морозно и безветренно. Внизу вилась белая лента Хангарока, Алексей напряг зрение, надеясь отсюда увидеть на припорошенном снегом льду новые следы, которые должен был оставить Бато, но ничего не было видно — слишком далеко. Пошарив в снегу руками, Алексей без труда нашел ледоруб. Второй ледоруб застрял высоко во льду прямо над местом падения.

Алексей вытащил из кармана рюкзака тонкий фал с грузиком на конце, медленно раскрутил в руке веревку и бросил ее вверх. Грузик взмыл в воздух, и веревка упала прямо на клюв ледоруба. Алексей быстро дернул ее на себя, чтобы конец веревки с грузиком замотался вокруг клюва. Его почему-то совсем не удивила подобная везучесть и точность броска — по его внутреннему ощущению все так и должно было быть! Ничего сложного — не в первый раз.

Алексей дернул за веревку, проверяя — насколько крепко держит ледоруб, а потом надел на спину рюкзак, аккуратно отодвинул вбок и назад штурмовую винтовку и во второй раз полез покорять уступ неизвестного притока, отлично понимая — если что случится, второй «рулетки» у него нет. В этот момент он почему-то совсем не боялся «бесов». Да плевать он на них хотел! Сейчас он съел бы любого из них даже без соли!

Подъем он преодолел неожиданно легко, не то что вчера! Оказывается, надо было просто выспаться! Когда Алексей добрался до второго ледоруба, то отмотал веревку, закинул ее наверх, на уступ, и сам, уже с двумя ледорубами, играючи, преодолел оставшиеся метры.

…Перевалившись через край и поднявшись на ноги, Алексей первым делом поднял и смотал веревку, осмотрелся. Он очутился на небольшом, довольно узком уступе, на котором находилось несколько крупных серых валунов. Склон горы, тянущийся вдоль речки, здесь был уже не таким крутым и порос лесом. С двух сторон стоял тонкий прозрачный осинник. По берегу из-под снега выпирали валуны. Русло реки уходило дальше вверх и терялось за поворотом. До плато оставалось совсем немного.

«Непонятно, что здесь делал вчерашний „бес“? Неужели меня поджидал?» — подумал Алексей и остановился как вкопанный: возле правого берега реки, прямо под огромным камнем с зазубренными, острыми краями виднелся предмет явно искусственного происхождения! На снегу контрастно выделялось угольно-черное хвостовое оперение небольшого летательного аппарата!

Почему Алексей сразу понял, что это такое, он и сам не знал. Конечно, здесь, в горах, наверняка можно было встретить и остов невзорвавшейся ракеты, или обломки потерпевшего аварию самолета, или даже останки земных космических аппаратов. Но сейчас Андрей был уверен — то, что лежало перед ним, не было произведено на Земле!

Слишком чуждыми человеческому разуму были обводы летательного аппарата. Алексей замер, всматриваясь в очертания капсулы, и вдруг понял, что именно находится перед ним: это была спасательная капсула с корабля! Челнок! Шаттл! Алексей изумленно покачал головой: Дарта Вейдера тут еще не хватало!

Челнок наверняка был с того самого корабля, который упал на землю миллионы лет назад и до сих пор лежал на дне рудника! Наверное, и сам челнок находился довольно глубоко под поверхностью земли, но ветер, время и вода в конце концов смыли с него слои почвы, камня и грунта и извлекли наружу. Нос челнока до сих пор находился глубоко в камне, наружу торчали только корма, входной люк и сопла двигателя. Наверное, сопла. Алексей не был уверен, что небольшие отверстия на задней части аппарата — именно сопла. Может быть, это были стволы оружия? Или камеры слежения, или еще какие-нибудь странные приборы?

В этот момент Алексей был абсолютно точно уверен в двух вещах: в том, что капсула пуста, и в том, что ее древний обитатель, кем бы он ни являлся, и стал причиной всех треволнений и происшествий на руднике.

— Интересно, — пробормотал Алексей, — что именно извлекло на божий свет этого монстра из капсулы? Тепло? Разрушение оболочки? Вроде бы дрых он там себе и дрых в своей вековой гибернации. Мог бы еще тыщу лет проспать. Что его разбудило? Тепло? Солнечный свет? Да, наверное, свет — скорее всего, на челноке есть солнечные батареи!

Но ответа на этот вопрос ему, естественно, никто не дал. Не было здесь никого! И слава Богу, и хорошо. А то бы несдобровать Лехе Карабанову, и «Нортон» не спасет, и подствольный дробовик не поможет!

Судя по размерам капсулы, тварь была невелика, но от самого летательного аппарата веяло опасностью, и Алексей понял — задерживаться на уступе не надо!

Он проверил — работает ли камера на каске. Камера, увы, не работала, по-видимому, от холода сели батареи, тогда он сбросил рюкзак, снял камеру, спрятал в карман, достал вторую — «шпионскую», включил ее и отснял все, что было на уступе, зарегистрировав координаты находки, и сразу же, не сходя с места, решил передать данные через спутник капитану Вечному. Связь рядом с капсулой была плохая, с помехами, и Алексею пришлось отойти в сторону, к левому берегу реки. Здесь он, наконец, установил связь со спутником и начал передавать данные. Что заставило его оторвать взгляд от экрана коммуникатора и посмотреть вниз, на долину Хангарока, он так и не понял. Не иначе чутье.

В следующий момент Алексей бросился ничком на лед уступа, а по валунам над его головой хлестанула автоматная очередь!

Алексей откатился в сторону, залег между камней, осторожно выглянул и сразу же спрятался. Внизу, на льду притока, стояли трое в камуфляже, в одинаковых черных шапочках и с одинаковыми рюкзаками. Лица до самых глаз заросли бородами. Двое держали склон под прицелом, третий, по-видимому вожак, смотрел наверх в бинокль.

«Бандюки! — обожгла мысль. — Может, браконьеры? Но браконьеры не ходят на охоту с автоматами Калашникова, в армейской форме, с армейскими же рюкзаками! Нет, мужички эти непростые! Куда-то шли, с какой-то целью. Наткнулись на свежие следы. Интересно, где сейчас Бато? Не сцапали бы они его с мальчишкой…»

Следующая очередь взрыхлила снег чуть правее Алексея. Карабанов щекой почувствовал, как летят мелкие осколки льда.

— Ну это вы зря, мужики! — процедил он сквозь зубы, осторожно перехватывая «Нортон». Он аккуратно пристроил его среди камней, прижался щекой к холодному пластику приклада, переключил на одиночные выстрелы, прицелился. Вообще-то стрелок из него был весьма средний, и Алексей это прекрасно знал, но позиция была выгодной, лучи солнца били сбоку и чуть сзади. Это должно было помешать противнику и было на руку Карабанову. Обычно далекая цель была всегда немного не в фокусе из-за астигматизма, но сейчас Алексей видел противников так четко, словно они стояли рядом. На мушку он взял вожака: высокого, худощавого бородача.

— Приметный дядька!..

Бородач, которого почти скрывали сосновые ветки, что-то выговаривал одному из спутников — невысокому крепкому малому, который, скорее всего, и стрелял в Алексея. Вожак либо был недоволен, что подчиненный не застрелил Алексея сразу, либо вообще — тем, что тот открыл огонь.

Самому Алексею никогда не пришла бы в голову мысль атаковать противника, когда тот выше по склону. Ну разве только приказ… Он тщательно прицелился в голову вожаку, затаил дыхание и аккуратно спустил курок. Грянул выстрел. В следующий момент вожак упал, а его подельники, бросившись в стороны, залегли за валунами. Все-таки новичками они не были, отреагировали быстро, как и положено. Почему до этого стояли? Непонятно…

Алексей облизнул губы. Очень хотелось пить, в животе снова явственно заурчало. Он пожевал снегу, глядя вниз. Противники лежали, раскинув ноги, высовывая стволы автоматов из-за камней, стараясь нашарить цель. Укрыться как следует у них шансов не было. Алексей отполз от края, стал осторожно пробираться левее, ближе к капсуле.

«Зря они начали это, — думал он. — Уйти отсюда они теперь не могут, им обязательно надо прикончить меня, и я отсюда уйти не могу, потому что русло реки выше уступа простреливается. А значит, мне остается только одно — прикончить их. Ох, дураки! Прошли бы мимо, и я, может, и не узнал бы никогда об их существовании… А следы бы замела пурга… Но нет! Понты… Тупые понты и незнание элементарных правил!»

Еще одна автоматная очередь взрыхлила снег там, где Алексей только что был. Скорее всего, стреляли наугад. Следующая очередь ушла выше, и Алексей рискнул снова выглянуть за край.

Отсюда противников было не так хорошо видно, но в оптике ботинок одного из них отчетливо виднелся на снегу, и Алексей снова прицелился. Грохнул выстрел, снизу раздались отчетливые матерки, нога исчезла за камнем.

— Ах ты сука, я тебя достану! — взвыли внизу.

Алексей отпрянул от края уступа, перевел дыхание.

«Засекли или нет?» Он решил, что нет, снова посмотрел вниз. Снизу больше не стреляли, но и видно отсюда никого не было, враги прятались за камнями, надо было поменять место дислокации и переместиться правее.

«Что они здесь делают? — размышлял Алексей. — Идут в Алыгджер? Или, наоборот, с Алыгджера? Или… С рудника? Что нужно бандитам здесь, среди тайги? До промышленных объектов — далеко. А вот для трафика с рудника к границе — самое то! Хотелось бы мне знать, что они тащат? Неужели иванит? Рюкзаки у них небольшие, значит, идут без груза. Хотя контрабандистам иванита много и не надо — килограмма за глаза хватит, чтобы обогатиться на всю оставшуюся жизнь! Семьдесят тысяч долларов на тысячу граммов — это у нас сколько? Это у нас ни много ни мало семьдесят миллионов долларов! — Алексей мысленно присвистнул. — Сумма, за которую бандит может не только убить, но и на кусочки порезать… Конечно, у контрабандиста минерал за такую цену никто не купит! Но даже десять процентов от этого — реально много! Тут и приятелей не побережешь, и сам голову сложишь!»

Словно в подтверждение догадки снизу снова открыли стрельбу. По-видимому, бандиты решили не отступать. В опасной близости взвизгнуло несколько пуль.

— Эх, сейчас бы пару гранат!..

Но гранат не было. Не на боевое задание ехали, думали, вертолетная прогулка закончится через пару часов — туда и обратно.

Алексей вытянул руки, не глядя, дал вниз длинную очередь — чтобы не расслаблялись, откатился в сторону и замер. Рядом с ним кто-то стоял. На льду реки прямо перед лицом Алексея находились чьи-то огромные черные ботинки.

«Попался!..»

Алексей готов был поклясться, что он не слышал, чтобы кто бы то ни было подходил к нему! Не было ни скрипа снега, ни криков соек, ни звука шагов. Ничего. Бандиты не могли обойти его сбоку: чтобы взобраться на скалу, надо было пройти несколько километров вверх по Хангароку, а времени у них для этого не было, даже если они и заметили Алексея еще раньше, когда он поднимался по ледяной стенке. Значит, это был кто-то другой, и ботинки у него были такие, что это не обещало Алексею ничего хорошего: огромные, черные, словно отлитые из незнакомого металла.

Алексей посмотрел вверх и похолодел: перед ним стоял обитатель той самой капсулы, которая лежала в двух метрах правее, выставив свои угольно-черные сопла в белесое зимнее небо.

Владелец челнока не был ни особенно высоким, ни особенно большим, но затылок у Алексея мгновенно заледенел, потому что перед ним стоял ИНОПЛАНЕТЯНИН!

Алексей сразу понял — это он. Он тут главный! «Бесы» — просто пешки, твари на побегушках, ручные животные, мутанты, выведенные для особых заданий. Весь дьявольский гений был сосредоточен под этим непроницаемым черным скафандром с экзоскелетом.

«Да!.. Наверное, прыгает он в этой штуке — будь здоров!» — не к месту мелькнула мысль.

Алексей хотел было приподняться, но его опередили: в следующий момент инопланетянин схватил его за шиворот куртки и поднял вверх. Без труда вырвал из рук «Нортон», отбросил в сторону, обрывая ремни, словно нитки. Алексей молча извивался, словно рассерженный кот, схватившись за рукав силового костюма инопланетянина и стараясь лягнуть его кошками в корпус. Но кошки только выбивали искры из твердого материала скафандра, а металлический рукав оказался твердым и скользким.

По крайней мере, у инопланетянина были две руки, две ноги и одна голова!

А прямо перед Алексеем было стекло шлема: черная зеркальная поверхность, в которой Алексей видел только свое искаженное лицо.

«Кто же ты? Что за тварь сидит там, внутри? Маленький зеленый человечек, который не смеет покинуть свой аквариум? Слизняк? Чужой в панцире и со щупальцами? Или тварь еще страшнее?»

Снизу полоснули очередью, полоснули прицельно, и Алексей услышал, как рикошетят пули от валунов вокруг них, как визжат они в воздухе, почувствовал, как его ударило в бок. Боли он не ощутил, зато сразу стало трудно дышать. Несколько пуль срикошетили от скафандра пришельца, инопланетянин резко повернул голову в сторону бандитов, глянул вниз, словно рентгеном посветил. Стрельба прекратилась. Наверняка и бандиты почувствовали, что этот новый и неожиданный противник гораздо страшнее и опаснее человека.

А потом пришелец снова обратил внимание на Алексея. Он приблизил стекло своего шлема вплотную к лицу беспомощного человека, словно принюхиваясь или старясь получше разглядеть жертву, и вдруг, повинуясь его незаметному приказу, застежки на шлеме отщелкнулись, стекло бесшумно отделилось от скафандра и сдвинулось вверх, открывая глазам человека лицо чужака.

Алексей оцепенел. Он перестал сопротивляться, на время забыл про боль и опасность и, не отрываясь, смотрел в темноту, которая открылась перед ним. Она завораживала. Она была ужасна и притягательна. Из темноты по краям шлема вдруг выступили суставчатые паучьи лапы. Четыре… шесть… восемь… Двенадцать! Алексей так и не понял — механические ли это конечности или лапы в самом деле принадлежали неведомому существу, живущему в костюме.

Алексей вдруг почувствовал приступ панического ужаса. В этих паучьих лапках, в шуршании, которое он слышал, было что-то насколько отталкивающее, непривычное, что у него перехватило дыхание. Он отпрянул назад, насколько мог, но деваться ему было некуда, оставалось лишь смотреть.

И тогда навстречу ему из темноты появилось лицо. И лицо это, как ни странно, было почти человеческим, хотя и кроваво-красного цвета.

Время замерло. Алексей смотрел на холодные ярко-синие глаза убийцы, на гладкую поверхность на месте носа, на жесткую складку губ и на крутые скулы. Он задохнулся от ужаса и неведомого до сей поры животного восторга. Он видел существо с другой планеты!!!

В следующий миг лицо инопланетянина вдруг изменилось, словно хозяин скафандра силился и не мог принять черты кого-то совсем другого — физиономия исказилась, скулы стали шире, кажется, на них появилась щетина, глаза из синих стали холодного стального цвета, появившиеся брови загустели… Но в следующий момент все снова стало прежним.

А потом с шорохом, который снова заставил Алексея вздрогнуть, ужасающие черные паучьи лапы впились в лицо, полностью скрывая его с глаз. Какой-то миг Алексей еще видел страшные ярко-синие глаза пришельца, но в следующий миг исчезли и они, как будто в далеком космосе погасли две далекие звезды.

Карабанов вдруг очнулся. Он висел на вытянутой руке неизвестного космического монстра над пропастью, словно поднятый за шкирку щенок, и ничего не мог с этим поделать. В следующий миг автоматная очередь снова ударила в скафандр пришельца, и одна из пуль все-таки влетела в темноту шлема! И тотчас раздался рев такой силы, что горы вокруг содрогнулись, и несколько больших глыб льда с грохотом рухнуло с водопада вниз, разбившись внизу об острые камни на тысячи осколков, брызнувших в стороны. Алексей сжался в комок.

В следующую секунду пришелец отбросил сержанта в сторону, словно надоевшую игрушку, и прыгнул вниз, к подножию водопада, чтобы расправиться с противниками. Алексей же, описав в воздухе дугу, рухнул, ломая стволы и ветки, в густой осинник.

Деревья смягчили падение, но внизу Алексей ударился затылком о камни так, что у него из глаз брызнули — нет, не искры — разноцветный китайский салют, и поэтому пришел в себя не сразу. Он слышал автоматные очереди, доносившиеся снизу, пронзительные вопли умирающих людей, но все это меркло перед тем, что ему только что открылось, — он лицом к лицу столкнулся с существом, которое не имело к человечеству абсолютно никакого отношения! Он видел представителя космоса!

Когда перед глазами прояснилось, Алексей заметил между камней тропинку, натоптанную горными козами. И уже ни о чем не думая, зажимая рукой рану, то и дело останавливаясь, чтобы хватануть раскрытым ртом воздуха, которого с каждым шагом становилось все меньше, он бросился по этой тропинке вверх, то и дело спотыкаясь, оскальзываясь в снегу, падая, но все равно упорно поднимаясь на ноги и двигаясь дальше. Он знал — если хочешь жить, надо убраться подальше от этого чудовища в черном непроницаемом скафандре. Дальше! Как можно дальше!

…Стемнело резко, словно кто-то закрыл диафрагму на камере. Или это в глазах стало темно? Или темнота теперь будет всегда преследовать его? Вечно? И никуда от нее не деться?

Алексей заставлял себя снова и снова моргать, старался рассмотреть хоть что-либо вокруг. Он уже не помнил, сколько времени бежал по тропинке. Местность изменилась: позади остался мрачный голый осинник, начиналось плоскогорье, на которое Алексей так хотел попасть. Кругом снова стояла лиственничная тайга, местами из снега виднелся стланик-кедрач. Тропинка сначала вилась среди валунов, а потом исчезла, и какое-то время Алексей, теряя последние силы, петлял между деревьями, увязая в мягких подушках мха, скрывавшегося под снегом. Один, без оружия, без еды, раненый и без запасной ампулы «рулетки», он был обречен на морозном, ветреном, снежном плато. Он бежал и бежал куда-то вперед, уже не понимая, куда и зачем он бежит.

Во рту усиливался вкус крови, страшно хотелось пить, язык и нёбо вдруг стали шершавыми, словно наждачная бумага. Воздух с хрипом вырывался из легких. Вот только боли не было, просто что-то все время мешало сделать вдох полной грудью. Из последних сил, с трудом преодолевая последние метры подъема, Алексей достиг границы леса, за которой открывалось свободное пространство и розовело закатное небо. Скорее всего, он ожидал, что там, пусть даже вдалеке, на горизонте, будет то самое озеро Васильева, на которое ему так нужно было попасть, но там не было ничего, кроме заваленного камнями и засыпанного слежавшимся снегом, погружающегося в темноту пространства, которое тянулось вдаль, покуда хватало глаз… И некому было помочь ему!

И тогда Алексей вдруг почувствовал, что темнота догоняет его, как холодом сковывает тело, как стремительно исчезает такой нужный ему сейчас кислород. Он несколько раз в отчаянии хватанул раскрытым ртом воздух, стараясь протолкнуть его в легкие, но тьма перед глазами уже смыкалась.

Все было напрасно. Все. Даже «рулетка»! Быть может, надо было умереть еще там — в пещере под водопадом…

Алексей усилием воли сделал еще несколько шагов, остановился, когда ледяной ветер плоскогорья наотмашь ударил его по лицу, а потом рухнул ничком в снег и даже не почувствовал, как земля ударила его в лицо…