Зов Колдовского ущелья

13

Брилли проснулась на рассвете и услышала отдаленный лай собак. Распахнув глаза, она испуганно прислушалась, откинула плащ и вскочила на ноги. Дневная звезда еще не показалась над верхушками деревьев, но уже озарила своим бледным сиянием восточную часть неба. Брилли тряхнула волосами, прошла к дереву, на ветке которого оставила седло, и, взяв его, надела на спину коня. Меган тоже проснулась, села и, с опаской озираясь по сторонам, заморгала.

Дрожащими руками Брилли принялась разбираться с крепежными ремнями седла. Чем больше она торопилась, чем больше силилась вспомнить, как правильно действовать, тем больше путалась. В конце концов решила успокоиться и прекратить суетиться.

Внимательно осмотрев один за другим седельные ремни, она сразу поняла, где подпруга — передний ремень, затягиваемый под брюхом лошади, где те, что предназначались для заднего крепления. Это было дамское седло. А те металлические вещицы, вдруг догадалась Брилли, не что иное, как маленькие колокольчики. Она еще раз открыла кожаный мешочек и достала один из них.

«Уж они-то мне точно не понадобятся!» — промелькнуло в ее голове.

В первое мгновение ей пришла мысль отстегнуть мешочек и выбросить его в траву, но, качнув рукой с колокольчиком, она замерла в изумлении. Раздавшийся звон прозвучал настолько мягко и благозвучно в утреннем воздухе, что Брилли вернула колокольчик на место, грустно вздохнула и закончила пристегивать седло.

— Надеюсь, я все сделала правильно, — сказала она Другу. — Если почувствуешь, что оно сползает, дай мне знать, договорились?

Конь добродушно фыркнул в ответ.

Брилли повернулась к Меган и протянула ей руки:

— Иди ко мне, Меган. Неси сюда плащ. Нам следует поторопиться. — Меган не двигалась: она испуганно смотрела туда, откуда доносился собачий лай. — Ну же, Меган! — Брилли притопнула ногой. — Ты должна помочь мне!

Меган очень медленно повернула голову, поднялась на ноги, двинулась к коню, волоча плащ за собой.

Брилли посадила ее на Друга, накинула на себя плащ, застегнула пряжку на шее и осторожно поставила ногу в стремя. Поднявшись, она почувствовала, что седло прочно укреплено, с облегчением вздохнула, перекинула вторую ногу через лошадиный круп, укутала Меган полами плаща и, ударив Друга в бока, повела его обратно на дорогу.

Выйдя на широкую пыльную тропу, Брилли более отчетливо услышала лай собак. Его сопровождал тревожный звон колокольчиков. Эта своеобразная музыка не на шутку напугала ее, будя в ней давнишние страхи. Охотясь на колдуний, лорды всегда брали с собой собак. А те, нагнав жертву, на месте разрывали ее на куски. Меган, почувствовав волнение Брилли, захныкала. Брилли привлекла ее к себе и успокаивающе похлопала по плечу. С силой ударив ногами, она пустила коня рысью. Он с готовностью подчинился, резво рванув вперед.

Брилли обернулась, ожидая увидеть на горизонте команду преследователей. Но на пыльной дороге, по обеим сторонам обрамленной лесом, никого не было. Собаки продолжали заливаться лаем где-то позади. Как далеко они? На расстоянии мили? Двух? Она не могла определить. Наверное, потому что слишком долго спала.

Впереди виднелся лес. Сквозь верхушки деревьев проглядывали отдаленные вершины гор. Казалось, дорога, ведущая вверх, становилась все более крутой. Брилли торопила коня, еще и еще раз ударяя его в бока.

Вскоре от быстрой езды Брилли уже слегка подпрыгивала в седле, а ее зубы застучали. Она опять ударила ногами по бокам жеребца, и он помчался легким галопом, громко стуча подковами по дороге. Меган вскрикнула, почувствовав изменение скорости, и крепче вцепилась в руки Брилли.

— Тебе нравится, как быстро мы едем? — как можно более веселым голосом спросила Брилли.

— Нравится? — эхом отозвалась Меган и ничего не ответила.

Друг вновь перешел на рысь, и девочка ахнула, потом взвизгнула, когда Брилли ударила коня в бока, и он опять помчался галопом.

Брилли еще раз оглянулась назад, страстно желая знать, как далеко следующие за ними люди. Может, им стоило спрятаться в лесу? Обнаружили бы их собаки? О животных, помогавших человеку охотиться, она ничего не знала. Не имела представления также и о правилах охоты — любимого развлечения благородных особ. На кого они могут охотиться в это время года? В этих краях?

Неожиданно ее сознание уловило мысль лорда Роберта — она возникла и тут же исчезла, как показавшаяся на поверхности реки форель. С ним был еще один лорд. Они следовали за едва удерживавшими рвущиеся вперед своры борзых людьми.

«Как далеко они от нас?» — панически размышляла Брилли, пытаясь узнать больше о преследователях.

Но ее колдовское чутье молчало. Даже то, что удалось — хотя в критических условиях ее способности по вероятности обострились, — говорило об одном: погоня приближалась. Она отчаянно ударила Друга в бока, и он помчался быстрее.

Подъем становился все круче, но жеребец резво бежал дальше, энергично выбрасывая вперед передние ноги, с силой отталкиваясь задними. Он был молод и получал удовольствие от тренировки. Вскоре Брилли и Меган попривыкли к его бешеному ритму, и мертвая хватка девочки постепенно ослабла.

— Здорово? — тихо спросила Брилли, осторожно наклонившись к уху Меган.

— Здорово! — провозгласила она и звонко рассмеялась.

Друг повел ушами.

«Как прекрасны дети!» — подумала Брилли, пытаясь побороть собственный страх.

Дорога сузилась. После поворота налево они ехали около четверти мили сквозь сгустившийся лес, потом свернули направо. Здесь по всей вероятности мало кто бывал в последние дни. Лужицы и грязь свидетельствовали о недавно прошедшем дожде.

Дневная звезда поднялась выше, окрасив небо в оранжево-желтые тона. Брилли моргнула, повернула на восток, куда вела их дорога, и, прищурив глаза, посмотрела вдаль. Оттуда из-за густых ветвей деревьев проглядывало светило.

Проехав около мили, они достигли вершины холма, и жеребец с большей легкостью помчался по ровной широкой дороге, а скоро начал спускаться вниз. Звук собачьего лая растворился в воздухе.

Когда Друг в очередной раз повернул и стал подниматься на следующий холм, Меган радостно рассмеялась, восторженно глотая встречный поток свежего воздуха. Брилли крепче обхватила ее руками и почувствовала, как в ответ Меган сильнее сжала пальчики вокруг ее запястий.

Они проехали еще полмили, и вновь Брилли услышала позади собачий лай. Он звонко разливался по долине, которую Друг только что пересек, пронзая холодный утренний воздух. Брилли оглянулась, но из-за деревьев ничего не могла разглядеть. Наверное, преследующая их группа только достигла вершины предыдущего холма: слишком быстро и неожиданно. Друг мчался вперед, пуская пар из широких ноздрей. Ясный свет Дневной звезды внезапно затмили набежавшие тучи. Подул холодный ветер, пахнущий снегом с вершины. Под ногами уже белели пятна притоптанного снега. Собаки непрерывно лаяли за спиной.

Проехав еще полмили, беглецы очутились на широком лугу, покрытом пожухшей травой. На противоположной его окраине возвышалась скала. Передняя ее часть из желтого камня была потрескавшейся и неровной. Наверху росли карликовые деревца и кусты. Скала простиралась на несколько миль в обе стороны, но дорога, ведущая к ней через луг, подходила прямо к небольшой штольне у ее подножия. Дальше вела узенькая тропинка: она шла вдоль узкого уступа. Брилли остановила коня у начала тропинки и взглянула наверх, в нерешительности пожимая плечами.

— Ты сможешь идти по этой тропинке? — спросила она у Друга.

Конь фыркнул и сделал шаг вперед. Брилли слегка дернула поводом, выражая одобрение, и подалась вперед, когда Друг принялся взбираться наверх.

В некоторых местах, где камень был слишком гладким, подковы коня скользили, но он продолжал продвигаться вперед медленно и осторожно, шаг за шагом. Брилли буквально вдавилась в седло, еще раз удостоверяясь, что седельные ремни укреплены правильно и прочно. В столь опасной ситуации она уже не оборачивалась назад: любое неосмотрительное действие могло привести к верной гибели.

Они поднялись футов на сто, и луг, оставшийся позади, уже исчез из виду. Впереди на узкой тропинке показался поворот.

А за ним их поджидало непредвиденное препятствие. Выступ, достигавший в высоту груди Друга. Наверху дорожка продолжалась. Брилли предусмотрительно натянула поводья, останавливая жеребца. Он послушно повиновался, мягко фыркая.

Брилли внимательно осмотрела выступ, не уверенная в том, что конь способен впрыгнуть наверх, особенно вместе с ней и Меган. Лай слышался все громче: вероятнее всего преследователи уже добрались до луга. Она уже различала звуки хлещущих по лошадиным спинам уздечек.

— Не двигайся с места, Друг, — тихо сказала Брилли. — Я собираюсь спрыгнуть.

Она медленно перекинула ногу через спину жеребца, стараясь не делать резких движений, и слезла вниз. Потом осторожно пересадила Меган в седло.

— Держись крепче, Меган.

Брилли вцепилась в руку и юбки девочки, готовая схватить ее в случае, если Друг сорвался бы, и легонько подтолкнула жеребца ногой.

— Нет, подожди! — вскрикнула она, передумав. — Давай лучше снимем Меган!

Взяв Меган на руки, Брилли подняла ее, поставила на выступ, взобралась на него сама и отвела девочку дальше по тропинке.

Когда она повернула голову, жеребец уже прыгал наверх, следуя их примеру. Сначала его передние ноги подкосились, но он тут же встряхнулся, поднялся и нагнал своих спутниц, очень довольный собой.

— Какой ты молодец! — похвалила его Брилли и потрепала по шее.

Голоса собак раздавались уже совсем близко. Сердце Брилли панически затрепетало. Меган, опять почувствовав ее состояние, захныкала.

— Мама, — всхлипнула она, хватаясь за юбку Брилли.

— Ш-ш-ш, — успокоила ее Брилли.

Они двинулись вперед вместе с Другом, обходя ветви деревьев и кустов.

В этот момент собаки и всадники, мчавшиеся за ними, подошли к основанию скалы.

— Стоять! — послышалось сзади.

Мужской голос был громким и звучным, и, перепугавшись, Брилли припала к земле, увлекая за собой Меган. Она осторожно повернула голову и увидела сквозь ветви кустов рвущихся вперед собак, едва удерживаемых людьми на лошадях. Потом рассмотрела других всадников. Их красные, голубые и коричневые одежды выделялись яркими пятнами на фоне темного луга. Вся компания остановилась у подножия скалы.

— Мой дорогой Лим, — сказал один из них, и Брилли сразу узнала, кто это: Роберт, брат Сари. Его голос прозвучал звонко и ясно в прохладном утреннем воздухе. — Как я уже говорил вам, мы следуем за курьером герцога, посланным в Мионн. Он должен ехать по этой дороге, а его лошадь должна пахнуть дархельской конюшней. Кстати, то же самое можно сказать и о ней, если она взяла с собой лошадь. Лично я согласен с мнением Ровены: куда ей ехать, как не на юг, к морю? Конечно, если эта женщина еще жива.

Второй человек фыркнул.

— Я ни за что не поверю, что герцог ее убил.

— Неужели? — спросил Роберт. — А я верю. Кстати, и Мелфаллан тоже склоняется к этому. В противном случае герцогу не имело бы смысла устраивать сцену в покоях Ровены вчера утром. Спроси вон у Стефана, что это было за представление! И зачем, скажи на милость, ему понадобилось обвинять тебя в убийстве Хагана, который когда-то являлся твоим подчиненным? Это же полный абсурд! Но для тебя, Торал, этот абсурд представляет большую опасность. Теджар решительно выступает против тебя. Как тебе это нравится?

— Я не верю, что герцог ее убил, — упрямо повторил Торал. — Герцог Теджар не способен на подобное.

— О святой Океан! Ты можешь кричать об этом на всю округу, но что это изменит? — воскликнул Роберт. — Герцог все тщательно обдумал, взглянул на поведение своих лордов и понял, что может проиграть на этом суде. Поэтому-то она и исчезла. А с ней и Хаган. Хаган сначала был твоим человеком, так сказал сам герцог. Где он теперь, Торал?

— Не знаю! — закричал на Роберта Торал. — Я ничего об этом не знаю! Я даже ни разу не видел эту девушку, а Хаган находился в моем подчинении девять месяцев назад! И я вовсе не хочу ввязываться в скандал Мелфаллана с герцогом. И занимать твою позицию, Мионн! Я сказал: она побежала на восток! А Мелфаллан заявляет, что на запад. Почему же тогда он решил ехать в Аирли?

— Какое-то направление он обязан был выбрать, Теджар ведь приказал всем своим лордам принять участие в розыске. Заодно проводит Ровену домой.

— Я уверен, что Мелфаллан руководствовался совершенно другими соображениями: просто хотел себя обезопасит, если он повстречается с этой девчонкой, его обвинят и в смерти Хагана. Вот в чем дело!

— Это твоя личная точка зрения, — возразил Роберт. — В первую очередь ты, как обычно, думаешь о себе. Но в этом нет никакого смысла, Торал. Она мертва. Мелфаллан знает об этом, и ты тоже знаешь. Все эти рысканья по окрестным местам — не что иное, как очередное представление нашего многоуважаемого герцога! Он просто стремится замаскировать истину.

— Истину? А в чем заключается, интересно, истина Мелфаллана? — усмехнулся Торал. Его голос прозвучал злобно, пренебрежительно и недружелюбно. — Они с Ровеной задумали этот заговор, а страдать теперь, когда он сорвался, приходится нам всем. Говоришь, я должен что-то спрашивать у Стефана? Да разве я узнаю от него, что шепчет ему Ровена при личных беседах, когда нет посторонних ушей?

Брилли услышала гневное рычание Стефана.

— Эй, Стефан! — строго и резко прикрикнул Роберт. — Сейчас же убери свой меч!

— Я проткну его насквозь! — взревел Стефан. — Как он смеет обвинять в столь низких вещах мою хозяйку?

— Я могу оскорблять кого только пожелаю! — заорал Торал. — То, как неприлично ведет себя с тобой твоя хозяйка, давно заметили все. Она — вдова вот уже несколько лет, но все еще довольно привлекательная и, наверное, вполне способна заманить мужчину в постель. Почему бы не тебя, Стефан? Ты ведь тоже недурен.

— Лим, заткнись! — прорычал Роберт. Послышался стук копыт: Роберт разнимал норовивших вступить в бой разъяренных мужчин. — Стефан, не обращай на него внимания. Он ведь ручная ящерица герцога, завистник и ехидна!

— Ящерица? Это я-то ящерица? — завопил Торал. — Называй меня как хочешь! В любом случае я в десять раз лучше твоих драгоценных Мелфаллана и Ровены! Побег колдуньи лишь доказывает ее вину. И из-за нее скоро полетят головы с плеч, не только Мелфаллана! В выборе союзников следует проявлять большее благоразумие, Мионн!

— Эй ты, жаба! — закричал Стефан.

Вновь послышался топот копыт: Стефан попытался объять Роберта и наброситься на Торала. Все трое оказались ближе к скале. Меч Стефана ярко блеснул в свете проглянувшего из-за туч солнца.

— Стефан!

Роберт преградил путь Стефану и, схватив стальное лезвие меча, вырвал его из руки Стефана. Оружие полетело в сторону, а его хозяин мгновенно соскочил с лошади и бросился за ним.

Брилли затаила дыхание, слыша, как меч, со свистом пронзив воздух, приземлился на уступе тремя футами ниже. Правитель Лима расхохотался, что лишь добавило энергии Стефану. Он резво бросился за оружием, а схватив его, угрожающе поднял вверх и в этот момент увидел Брилли. И замер, пораженный. Его рука с мечом застыла в воздухе, а глаза изумленно расширились. Это она! Жива! Святой Океан! Брилли поежилась, крепче прижимая к себе Меган.

Ее мысли бешено заработали: это человек Ровены. Станет ли он защищать колдунью?

Стефан стоял не двигаясь на протяжении еще некоторого времени. Потом оглянулся назад: там Роберт и Торал продолжали жаркий спор. Стефан вновь посмотрел на Брилли, широко улыбнулся и торжественно поднес лезвие меча к губам, здороваясь с ней. Затем зашагал обратно, громко и уверенно ступая по скалистому уступу.

Брилли вздохнула с облегчением, ее сердце бешено заколотилось в ликовании. Стефан увидел ее и непременно должен сообщить об этом Мелфаллану. Неужели граф думал, что она мертва? Печалится ли? О чем размышляет сейчас направляясь с теткой в Аирли?

«Теперь, узнав о том, что я жива, он сможет помочь мне, — думала Брилли, — сосредоточить поиски где-нибудь в другой стороне. Вскоре все Верховные лорды решат, что меня нет в живых, и со временем забудут обо мне. Мы с Меган доберемся до южных городов Мионна, обоснуемся там, вдали от северной столицы этой земли, и начнем новую жизнь».

Судьба предоставляла ей потрясающую возможность. Возможность убежать от герцога, от ненависти. Ей захотелось вдруг жадно глотать воздух, прыгать, кричать, смеяться, танцевать! Достичь далеких звезд и заставить их светить еще ярче.

На отдаленном пляже в другое время и во все времена во мраке горел своим мягким светом Немеркнущий Лучик. А рыжеволосая молодая женщина смотрела вдаль, туда, где море сливается с небом. Ее нежное печальное лицо ласкало сияние двух солнц.

— Добрый Дух, на что я могу надеяться? — кричала она растерянно, горько плача. — Наступило Великое Бедствие. Я осталась одна. Все кончено.

Мягкий, успокаивающий, живой голос уверенно ответил ей:

— Дочь моя, не впадай в отчаяние. Я пошлю тебе наследницу, которая сохранит веру.

Брилли сглотнула ком, подступивший к горлу, и уткнулась лицом в черные волосы Меган.

Стоявшие внизу мужчины продолжали громко спорить, приводя в еще большее беспокойство рвущихся вперед собак. Наконец удерживавшие их люди отвели своих питомцев в сторону, туда, где в ожидании дальнейших указаний выстроились солдаты. Брилли хотела приподнять голову, чтобы лучше видеть столпившихся у подножия скалы людей, но вовремя передумала: в таком случае вероятность быть замеченной кем-то еще, кроме Стефана, только увеличилась бы. Она лишь много повернулась и стала наблюдать за происходящим одним глазом.

— Убери свой меч, Стефан! — приказал Роберт, когда верный слуга Ровены спустился вниз и опять присоединился к ним.

Стефан торжественно вложил меч в ножны.

— Вы ошибаетесь, лорд Роберт! — с важным видом провозгласил он. — Правитель Лима не ящерица, а жаба! Но и мерзкие жабы имеют право жить! Так уж угодно святому Океану!

Торал прорычал что-то несвязное.

— Довольно! — резко, громко и повелительно скомандовал Роберт. — Прекратите немедленно, вы оба!

Последовала тишина. Слышался лишь мягкий скрип седел и глухой топот лошадиных копыт. По-видимому, все трое пытались сразить друг друга взглядами. Через минуту Роберт откашлялся и заявил:

— Я с самого начала говорил вам, что искать ее в этом направлении не имеет смысла!

— Согласен, — с готовностью подержал его Стефан.

— Герцог Теджар приказал проверить все дороги, — запротестовал Торал. — Он ведь разговаривал лично с тобой, Роберт!

— Только не мою дорогу, — возразил Роберт. — Эта горная тропинка ведет в Мионн, а меня никто не обвинял в причастности к этой истории с колдуньей!

— Да, но Сари — твоя сестра, — многозначительно заметил Торал.

— Я веду речь о верном выборе дороги, а не о родственных связях, идиот! Девчонка не побежала бы по этому пути. Даже если она выбрала это направление, ей не выжить. Зима в этих горах наступает рано. А такие вот тучи за какие-нибудь несколько часов могут превратиться в свирепую бурю. За день здесь порой выпадает до десяти футов снега! Поверь мне, я-то знаю эти горы!

— И все же она могла пойти этой дорогой, — упорно стоял на своем Торал. — Ее ведь видели.

— Видели женщину, — ответил Роберт. — Простую женщину на коне, причем с ребенком. Думаешь, в этих местах живет мало женщин? И откуда, по-твоему, у нее появилось шестилетнее дитя? Кого бы ни видели встретившиеся нам по дороге люди, это была не Брилли Мефелл. Брилли мертва. Еще раз повторяю: мертва. Герцог убил ее, а потом и Хагана — из нежелания оставлять в живых столь опасного свидетеля. Убил, так как понял, что ему не выиграть. И никакие твои доводы и хвалебные речи в адрес герцога не изменят ситуацию. На твоем месте я не стал бы столь рьяно защищать герцога, по крайней мере в этом вопросе. Если ты не желаешь лишиться дружбы Мионна…

— Ты мне угрожаешь, Роберт?

— Я даю тебе совет, — холодно ответил Роберт. — Это всего лишь совет. Женщина из народа тоже имеет право на справедливость, имеет право жить, даже если она случайно оказалась ввязанной в отношения Верховных лордов! Теджар лишил ее этого права! Ты считаешь это верным? Кому уготовано страдать от обвинения в причастности к колдовству в следующий раз? Аирли? Мионну? Лиму? Тебя ведь уже обвинили в убийстве Хагана, заставив суетиться и страдать. Тебя отправили на эти дурацкие поиски! Знаешь, Лим, тебе следует скорее принимать решение относительно того, на чьей ты стороне.

— В любом случае я скажу… — начал было Торал, но Роберт перебил его.

— Мне плевать на то, что ты скажешь! — с чувством воскликнул он. — Если она отправилась на восток, ей суждено погибнуть на этой дороге. Зима вот-вот нагрянет, скоро здесь будет невероятно много снега. Возможно, у тебя переизбыток людей, и тебе не жаль посылать кого-то из них на верную гибель, но я поздней осенью не стану отправлять своих подчиненных в эти горы! Во всяком случае, по этой дороге. Тот курьер, что поехал вперед, едва ли уцелеет. Только в том случае, если успеет вовремя пересечь эти массивы.

— Но…

— Ты когда-нибудь пробовал перезимовать в районе Высокой Тропы, идиот? — Голос Роберта превратился в дикий рев.

— Но герцог сказал…

— О да! «Герцог сказал»! — злобно передразнил его Роберт. — Он много чего говорит, но его мнение для меня равнозначно мнению валяющейся в грязи свиньи. — Торал в ужасе ахнул. — Теперь не забудь пожаловаться на меня нашему упитанному мерзавцу герцогу. Расскажи ему все, что я о нем думаю! И запомни: я не собираюсь становиться убийцей молодых женщин. Мы со Стефаном возвращаемся!

— Оставьте мне собак, — велел Торал. — Мне они понадобятся.

— Нет! Это мои собаки, и я заберу их с собой! — заявил Роберт. — Я уже сказал тебе, в этих горах в такую пору не выжить никому, даже борзым.

Роберт ударил поводьями, что-то крикнул своим людям, повернул назад и поскакал через луг в обратном направлении.

Большая часть компании, в том числе и Стефан, решительно двинулась вслед за ним. Торал еще некоторое временя стоял у подножия скалы, а с ним — группа солдат, по-видимому, его подчиненных. Наконец, смачно выругавшись, он приказал им поворачивать назад и поехал обратно, следуя примеру Роберта. Громкий топот копыт разливался по всей округе, потом стих, растворяясь вдали.

Брилли вздохнула и подложила под голову руку.

Меган тоже зашевелилась.

— Эти люди уже уехали? — спросила она.

— Уехали, детка, — ответила Брилли.

Она поднялась на ноги, крепко взяла за руку Меган, подошла к терпеливо ожидавшему их поодаль Другу, взяла поводья и осторожно двинулась вперед по горной тропинке. Когда Меган уставала, Брилли поднимала ее на руки. Через некоторое время опять отпускала. Друг послушно следовал за ними. Периодически Брилли поднимала голову и смотрела на небо и на гонимые ветром облака. Холодало.

Она ничего не знала о здешней природе, о ее особенностях, о климате, поэтому не могла судить, говорил ли Роберт правду о наступлении зимы в этих горах или преувеличивал, желая убедить Торала.

Она понимала, что не может идти назад. Ее искали на всех дорогах, ведущих из Дархеля. Но что ожидает их впереди?

В Ярваннете зимой иногда выпадало немного снега, но чаще наступал просто страшный холод, при котором стоячая вода покрывается тонкой коркой льда. Здесь же, по словам Роберта, зима начиналась гораздо раньше и представляла собой нечто гораздо более страшное.

На вершине в лицо беглецам ударил ледяной ветер. Тропинка вела вниз, на восток, к еще более высоким вершинам, за которыми находился Мионн. Брилли остановилась и оглядела огромные горы впереди — их серо-голубые неровные склоны, покрытые шапками снега макушки.

«Может, удастся найти убежище где-нибудь там, впереди, — подумала Брилли. — Нам ни в коем случае нельзя поворачивать назад».

Она опять посадила Меган на коня, забралась на него сама и легонько ударила его в бока. Друг пошел иноходью. После утомительного подъема ему требовался отдых.

Проехав несколько миль, они достигли перекрестка. Брилли остановила Друга и задумалась. Первая из дорожек, та, что вела на юго-восток, проходила через густой лес на каменистой почве и пропадала из виду, огибая гранитный массив. Но в любом случае она шла вниз, прочь от снегов, покрывавших восточные вершины. А что ждет их внизу? Наверное, Аирли.

Брилли вспомнила карты северных земель, которые не раз рассматривала в своих пещерных книгах. Ровена — друг и несомненная союзница Мелфаллана. Но если бы Брилли поймали где-нибудь в Аирли, над Ровеной, а также над Мелфалланом нависла бы серьезная опасность.

Она нахмурилась, вспоминая спор Торала с Робертом. Неужели ее побег мог навредить Мелфаллану? Но каким образом? Это доказывало ее вину, как сказал Торал. Конечно, в его словах была правда.

Брилли передернулась, представив, что вновь очутилась в Дархеле.

Что случилось, когда герцог обнаружил ее исчезновение? Что за сцену он устроил в палатах Ровены? Почему Мелфаллан отправился с ней в Аирли?

Лорд Роберт полагает, что Брилли мертва. И Мелфаллан тоже. Но Стефан должен был в скором времени рассказать ему об их встрече. Что тогда?

«О Мелфаллан, прошу тебя, отпусти меня, — всем сердцем желала Брилли. — Ради моего спокойствия. И твоего. Вы заживете счастливо с леди Сари и сыном у теплых берегов Ярваннета. Верь в мое спасение, желай мне удачи и не пытайся искать меня».

Жеребец повел ушами, терпеливо ожидая. Соблазн отправиться в Аирли был очень велик, но Брилли твердо покачала головой. Несмотря на снег, следовало двигаться вверх, на восток. Она прищелкнула языком и ударила ногами по ребрам Друга, направляя его налево.

Воздух становился все холоднее. Узкая, извилистая, покрытая грязью тропинка привела их в густой лес. Деревья — в основном здесь росли сосны — поражали своими гигантскими размерами. На пути встретилась небольшая лужайка, в другом месте — лужица с заледенелыми краями. В центре суетились чирки.

Услышав птичьи голоса, Меган вытянула шею и в изумлении уставилась на пернатых, громко крякающих и то и дело поднимающих крылья.

— Это, насколько я понимаю, голубой чирок, — сказала Брилли. Меган, услышав ее голос, испуганно вздрогнула. Потом вытянула шею и посмотрела на нее. — Ты когда-нибудь видела водоплавающих птиц, Меган?

— Они едут за нами, — хрипло и взволнованно прошептала она. — Те люди.

— Какие люди? — Брилли не чувствовала погони и удивилась способностям Меган. — Они далеко?

— Далеко? — Меган смущенно покрутила головой. — Здесь холодно. А почему эти люди нас преследуют?

— Чтобы забрать нас и отвезти обратно в Дархель.

Услышав это, Меган ахнула и напряглась.

— Но… Может, они нас не догонят, Меган, — пробормотала Брилли, пытаясь успокоить перепуганную девочку.

Ей ужасно хотелось сказать что-нибудь более утешительное. Она дернула за поводья, и Друг поскакал рысью под пение птиц, под мягкий шелест леса. Его уши мягко покачивались взад и вперед. Под копытами чмокала грязь. Брилли подумала вдруг, что следует отвести Друга немного в сторону, на траву, где были бы не видны его следы. Хотя, посмотрев вниз, она заметила много других отпечатков лошадиных копыт.

Могли ли борзые унюхать именно след Друга, отличить его от остальных? Наверное, да.

После поворота перед ними возникла небольшая поляна. Здесь тропинка опять раздваивалась. Одна ее часть шла на восток, туда, где всходила Дневная звезда, другая — на юго-запад. Куда вела эта вторая дорога? Тоже в Аирли? Или же она сворачивала где-нибудь внизу и шла в том же направлении, что и первая, только через другой перевал? Брилли остановилась на перекрестке и внимательно оглядела обе дорожки. В конце концов ее выбор пал на ту, что восточнее. Она решила идти по более прямому пути — по верхнему уступу горы. По этой тропе, по-видимому, мало кто ездил. На ней росла трава и почти не было следов. Друг, ступив на тропку, склонил к земле голову и сорвал губами пучок пожелтевшей травы.

— Проголодался, — воскликнула Меган, указывая рукой на голову жующего жеребца.

— Верно, он проголодался, — подтвердила Брилли. — А ты? Тоже хочешь есть?

— Да! — Меган живо закивала.

Брилли повернулась назад и достала хлеб и сыр из привязанной к седлу сумки. А еще бутылку с водой. У них было не так много запасов съестного — только то, что они успели захватить с собой из кладовой герцогского замка. Наверное, по дороге следовало не забывать о пропитании: она вспомнила о плескавшихся в луже чирках. Фермерских хозяйств им за сегодняшний день вообще не попадалось.

Водятся ли в этих местах снежные зайцы? Можно ли в эту пору собрать здесь какие-нибудь ягоды? Наверняка в лесу имеется что-то съедобное.

Они с Меган ели хлеб с сыром, рассматривая проглядывающие сквозь деревья горы на востоке. Тучи немного рассеялись, и Дневная звезда ярко освещала их сверху.

Под развесистыми ветвями лежал снег. Было холодно.

Меган, приободренная пищей и свежестью, стала бурно реагировать на то, что видела вокруг.

— Смотри! — кричала она, заметив гладкий валун слева от них, красиво поблескивавший на солнце. — Он светится!

— Верно, светится. — Брилли кивала ей в ответ. Меган поворачивала голову направо и опять восторженно восклицала:

— Ой, взгляни туда! Красная птичка!

— Правильно, красная птичка, — улыбаясь, отвечала Брилли. Красный кардинал, приземлившийся на пушистую лапу сосны, горделиво выпятил грудку и залился звонкой песней, состоящей из трех нот. — Она называется красный кардинал и очень любит сосновый лес.

— Ой! А там кто?

На высоком суку сидела пушистая белка.

— Это белка.

— Белка? А она настоящая?

— Конечно, настоящая, — смеясь, отвечала Брилли. — Только посмотри на ее глазки.

Все, что Меган видела вокруг, казалось ей нереальным. Неудивительно! Ей еще ни разу в жизни не доводилось бывать в обычном лесу.

Белка издала пронзительный звук и, махнув роскошным хвостом, скрылась в ветвях.

— А это что?

Меган указала на куст с правой стороны, но Брилли ничего в нем не увидела.

— Я ничего не замечаю. Что там?

— Уже ничего нет, — растерянно пробормотала Меган. — Оно было там, а теперь нет… и смотрело прямо на нас…

— Смотрело?

— На нас это не похоже… — Голос Меган звучал торжественно. — Оно плохо думало о нас…

Брилли повернула голову назад и еще раз взглянула на куст, заинтригованная и встревоженная словами девочки. Что это могло быть: смотрело и не смотрело, было и нет… Она знала, что в крупных лесах водятся хищники. Их следовало остерегаться — больших зверей, подобных собакам, опасных котов размером с овцу и других более серьезных диких животных. Знала также и то, что все они боятся людей и, учуяв запах человека, уходят дальше с его дороги.

— Говоришь, оно плохо о нас думало?

— Я не хочу о нем вспоминать, — твердо заявила Меган и сильнее закуталась в полы плаща Брилли.

Несмотря на ненавязчивые расспросы Брилли, она не проронила больше ни слова о странном «наблюдателе», которому они явно не понравились.

Через два часа езды в свете двух солнц, взиравших на них с прояснившегося неба, они подъехали к небольшой речушке с деревянным мостом. Брилли остановила Друга, спрыгнула с него и подвела к берегу, чтобы напоить. Потом наполнила водой полуопустошенную бутылку. Река была чистой и прозрачной.

Брилли задумчиво огляделась по сторонам, затем нерешительно взглянула на Меган.

— Ты еще слышишь тех людей, Меган?

Меган моргнула, обхватила руками шею Друга, посмотрела назад на дорогу и перевела взгляд на Брилли.

— Я не знаю… Я не уверена… — пробормотала она. — А почему так тихо? Куда подевались все голоса?

— Которые звучали у тебя в голове?

Меган кивнула.

— Мы ведь не в замке, детка. Здесь почти нет людей. Только мы и те, что едут вслед за нами. А меня ты слышишь, когда я думаю?

— Немного. Ты думаешь тихо, — искренне ответила девочка и тут же, спохватившись, закрыла руками рот. Ее глаза расширились в ужасе.

Брилли подскочила к ней и принялась успокаивающе гладить по голове.

— Мне ты можешь говорить все что угодно. Я ведь — как ты. Я тоже слышу чужие мысли, — торопливо заговорила она.

Глаза Меган помутнели: ей страстно захотелось очутиться в своем мирке на берегу реки, и у нее это начало получаться.

— Я ведь была в твоем замке. Ты не помнишь? — спросила Брилли.

Меган помолчала в нерешительности.

— Да, ты была там! Целых два раза! — вскрикнула она, уставившись на Брилли. — А как ты там оказывалась?

— Я тоже могу проникать в чьи-то мысли, Меган. Я такая, как ты! Мы одинаковые, поэтому не бойся делиться со мной. Тебе не следует убегать от меня, я не причиню тебе вреда.

Лицо Меган посерьезнело и стало задумчивым. Брилли улыбнулась скептицизму своей маленькой спутницы. Во многом девочка проявляла себя совсем не так, как это присуще детям. Гораздо рассудительнее и мудрее.

— Можешь мне не верить. Я не обижусь, — сказала Брилли. — Думаю, нам следует здесь остановиться. Друг устал, да и я тоже.

Взяв жеребца за узду, Брилли отвела его к мосту. Ветер стих, и поднявшаяся высоко над головой Дневная звезда стала пригревать. Друг принялся щипать траву.

Брилли опустила Меган на землю, отвязала кожаные вьюки и сняла с жеребца седло. Потом отнесла сумки к молодой сосне и начала распаковывать вещи. Меган с деловитым видом взялась помогать.

Соорудив из длинных палок опоры, Брилли накрыла их одеялами, которые взяла в кладовой замка.

Из съестного у них были сушеные фрукты и рыба, душистый сыр, завернутый в плотную ткань, еще одна буханка хлеба, коробка чая и даже пакетик сладкого печенья. Этого должно хватить на несколько дней.

Брилли вздохнула с облегчением, любуясь своими скудными богатствами, и достала из другой сумки кремень.

Через полчаса у них горел костерок. Меган сидела, уютно закутавшись в плащ, под одеяльной крышей импровизированного жилища.

— Ты слышишь людей?

Меган покачала головой, засунула в рот большой палец и уставилась на реку.

Брилли поднялась немного вверх по дороге и свернула в лес. Тщательные поиски увенчались успехом: она нашла два земляных клубня, сладкие луковицы, несколько ячменных колосков и орехов. Из всего этого и куска сушеной рыбы получится отменный ужин!

Позднее, когда Компанион уже окутал лес синеватым сумеречным светом, Брилли спокойно сидела в палатке, а Меган спала, положив голову ей на колени. Друг дремал, опустив к земле морду. Вокруг царил мир. Высокие деревья медленно покачивались, напоминая беседующих друг с другом стройных дам. Шуршала листва кустарников, теребимая ветерком. Но было очень холодно.

Зато красиво, думала Брилли, заворожено наслаждаясь прелестью природы. Если бы этот момент остановился во времени, она с радостью согласилась бы прожить в нем — в этом умиротворенном вечере — бесконечно долго.

Вчера ночью они с Меган встречались на нереальном берегу, порожденном детской фантазией. Сегодня же настоящая река дарила им спокойствие и тишину. Брилли чувствовала, как напряжение, страхи, переживания и тревоги прошлых недель постепенно покидают ее, растворяясь в этом дивном свежем воздухе. И пугающие предупреждения Меган об опасности, и незнание местности, и снежные бури, по словам лорда Роберта, так часто случавшиеся в этих горах, — в данный момент ничто не могло устрашить ее.

Жизнь Брилли на протяжении долгого времени была однообразной и одинокой. Правда, ей это не мешало. Колдовскую пещеру всегда окружало море — то спокойное, то бушующее, над ним постоянно кружили морские жаворонки. Одиночество разбавляли нечастые визиты к знакомым, например, к Джакобисам, да посещение больных. Потом появились Мелфаллан и нежная леди Сари и толпа защитников и почитателей, о существовании которых она даже не подозревала. О страшном столкновении с Хаганом не хотелось вспоминать. Но оно, как ни странно, подарило неожиданную свободу.

Брилли огляделась по сторонам, блаженно вдыхая лесной воздух, наслаждаясь волей и тишиной.

«Если бы здесь был Мелфаллан, смог бы он разглядеть эту естественную прелесть природы, получил бы удовольствие от спокойствия и незамысловатой красоты? — подумала Брилли, — Наверное, да…»

Не зря ведь в беседах с ней граф так часто заговаривал о море, покрывавшихся льдом реках, снежных холмах. Не яря рассказывал о желании родиться моряком.

У них было мало времени для того, чтобы лучше узнать друг друга, но Брилли успела почувствовать его тонкую чуткую душу.

Она улыбнулась. За последние два дня у нее появились новые друзья. Эти горы, лес, река. Животные, которые бодрствовали прошлой ночью и осмелились приблизиться. Отдаленный крик сокола.

Брилли обернулась, вглядываясь в потемневшие деревья, вспоминая изумрудные глаза дракона.

Это был всего лишь сон, решила она, все еще улыбаясь. Чудесный сон!

Меган пробормотала что-то несвязное. Брилли ласково погладила ее по голове и еле слышно прошептала:

— Ты — мой самый дорогой новый дружок. Самый необыкновенный.

Брилли представляла свою наследницу другой: чудо-ребенком, любознательным, умным, готовым сразу принять и полюбить учительницу и безоговорочно следовать ее советам. С Меган все было несколько иначе. Но эта девочка очень нуждалась в защите и соответствовала основному требованию — являлась колдуньей шари'а.

«Все начинается», — подумала Брилли. — Вот и настал долгожданный момент!»

Уверенность и решительность возрастали в ней с каждой минутой, а сердце охватывала трепетная радость.

Что именно начиналось, Брилли не знала. Тора возложила на нее какую-то великую задачу, и сегодняшняя ночь была первым шагом к ее осуществлению. Она это точно знала.

Вскоре Компанион скрылся за горизонтом, а синеватый свет превратился во тьму. Брилли так и сидела не двигаясь, торжественно и радостно глядя вдаль.

На следующий день ближе к вечеру пошел снег.

Серые тучи на востоке густо затягивали небо с самого утра, и Брилли то и дело с опасением поглядывала на них.

Сначала снег даже радовал. Огромные пушистые хлопья, красиво кружа в воздухе, медленно и таинственно опускались на землю и тут же таяли. Но примерно через час начался настоящий снегопад. Он превратил небо в сплошное белое пятно, засыпал дорожку, затрудняя путь.

Брилли достала теплое одеяло и укутала Меган. Вторым накрылась сама, а его краями укрыла спину Друга.

Жеребец шел медленно, часто фыркая, но сохранял спокойствие и не впадал в панику, сталкиваясь со столь необычными условиями. Для него, привыкшего к речному климату, погода была настолько же поразительной, как для Меган. Девочка смотрела на густо покрывавший землю снег широко раскрытыми глазами. Брилли внимательно оглядывала местность в надежде заметить хоть какое-нибудь укрытие. Но с обеих сторон их окружали лишь скалы и редеющий лес. Дорога вела наверх. От изобилия белого уже слепило глаза.

Почувствовав, что Меган задрожала, Брилли крепко обхватила ее руками и прижала к себе. Замерзал и Друг. Задняя часть его тела оставалась неприкрытой, а ноги утопали в снегу. Время от времени он вздрагивал, крутил головой, все чаще фыркал. А шел все медленнее.

«Мы должны найти какое-нибудь укрытие! Непременно должны», — молилась про себя Брилли.

Но понимала, что и укрытие не сможет их спасти. Если снег не перестанет, то к утру им уже не выбраться наружу.

«Почему я не набрала больше орехов, не поискала ягоды? — в отчаянии думала Брилли. — Могла бы поймать рыбу в реке! Теперь все занесено снегом, а он растает лишь весной… Чем мы станем питаться, если застрянем где-нибудь здесь?»

— Все в порядке, — неожиданно ответила Меган, проникая в сознание Брилли. Ее мысль была четкой и ясной, по-настоящему оформленной. По-видимому, она решила быть смелой, поэтому и отважилась заговорить. — Я не боюсь умереть! Это гораздо лучше, чем когда тебя бьют.

— А что ты знаешь о смерти, дитя мое? — с легким упреком в голосе спросила Брилли.

— А ты? — дерзко ответила Меган. И замерла, увидев вдруг в сознании Брилли расплывчатые образы Монстра, кровати больных людей и образ самой Брилли, склоняющейся над несчастными. — Значит, мы должны заниматься этим? — с благоговением спросила девочка.

— Частично наше предназначение — врачевать, это верно. Но ты — единственная из нашего народа, кого мне довелось встретить, — ответила Брилли. — Возможно, на земле живут и другие, подобные нам. К сожалению, я не знаю где. — Она помедлила. — Но таким, как мы, страшно жить среди остальных людей. Они нас не любят и охотятся за нами.

— И те, что гонятся за нами сейчас, тоже нас не любят? — спросила Меган.

— Да. — Брилли вздохнула. — Поэтому-то мы никому никогда и не говорим о тех голосах, которые звучат у нас в голове. А тебя кто предупредил об этом, Меган?

Сознание Меган помутнело от страха.

— Я не помню, — ответила она очень тихо и несмело.

— Ничего не бойся.

Брилли крепче прижала девочку к себе и поправила одеяло. Через некоторое время — то ли от холода, то ли усыпленная мерным шагом Друга — Меган заснула.

Снежный покров все увеличивался, и Друг уже с трудом передвигал ноги. Брилли вглядывалась в даль, страстно желая найти какое-то спасение, увидеть убежище. Но по обеим сторонам их окружали лишь скалы. Та, что была справа, скоро закончилась, а левая, наоборот, становилась все выше и выше.

Брилли направила Друга влево, чтобы под прикрытием скалы защититься от пронзительного ветра, и неожиданно поняла, что они потеряли дорогу. Справа простиралась долина. За ней темнели другие горы.

Ветер усиливался и дул теперь с другой стороны, беспощадно хлеща Брилли по лицу, залепляя снегом глаза, трепля гриву Друга.

«Где же хоть какое-нибудь укрытие?» — думала Брилли, не на шутку перепуганная.

Впереди и с обеих сторон не было ничего подходящего.

Но она не теряла надежды и заставляла жеребца двигаться вперед. Вскоре они достигли поворота: левая скала изгибалась. Теперь ветер бил не в лицо, и стало немного легче. Показались редкие деревца, очень низкие, едва достигавшие высотой макушки Друга.

Брилли отчаянно крутила головой, молясь про себя. Им нужна была пещера или группа высоких деревьев, которые защитили бы их от снегопада и беспощадного, свирепого ветра.

— Отец Океан! Если ты можешь слышать меня… Пожалуйста помоги! — зашептала Брилли обледенелыми, бесчувственными губами.

Деревья, встречавшиеся им на пути, становились все выше. Брилли подалась вперед и прищурилась, пристально смотря на огромную серую скалу сквозь плотную пелену снега. А увидев темное отверстие — вход в пещеру, — не поверила собственным глазам. Сердце ее ликующе подпрыгнуло.

Брилли повернула Друга к пещере.

У самого входа росли несколько молодых сосенок. Они образовывали прекрасное заграждение, поэтому пещеру не засыпало снегом. Спрыгнув с коня, Брилли заглянула внутрь.

Здесь было довольно мало места, но вполне достаточно для них и для разведения костра у дальней стены. Высота пещеры достигала футов двенадцати, и Друг тоже мог здесь поместиться.

Брилли взяла Меган на руки и внесла в убежище. Потом сняла седло с Друга, накрыла его вторым одеялом и завела внутрь.

Для костра требовались дрова, и Брилли, не чувствуя насквозь промерзших ног, принялась разгребать снег под сосенками. Промокшие юбки липли к телу, руки болели от холода, но она ни на что не обращала внимания, занятая одной мыслью — выжить!

Огонь подарил тепло, но температура повысилась ненамного. Чуть согревшись, Брилли вновь вышла на улицу. Следовало раздобыть как можно больше дров: жизни их всех зависели от костра. Он должен гореть всю ночь.

Брилли захватила с собой топор и принялась рубить живые ветви — хотя не знала, будут ли они гореть, — а также более сухие, те, которые располагались в самом низу.

Меган все это время сидела у дальней стены, сжавшись в комочек. Из одеяла виднелись лишь ее глаза — уставшие, неподвижные.

Внеся в пещеру последнюю охапку сосновых ветвей, Брилли положила их в солидную кучу у стены, отвела Друга к костру и стала загораживать вход самыми большими ветками. Сверху она накрыла их одним из одеял.

Когда с этим было покончено, у нее, казалось, не осталось сил. Спина, ноги, руки — все тело горело от боли.

Между тем воздух в их новом жилище уже прогрелся.

Брилли прошла к задней стене, опустилась на пол, располагаясь между Меган и Другом, и закрыла лицо руками.

«Этого недостаточно! — тревожно думала она. — Я совсем не знаю этих гор. И ни разу в жизни не видела такого снега. А если снегопад усилится? Что тогда? Что я буду делать? Что все мы будем делать — ребенок, выросший в городе, конь, взращенный у реки, и колдунья с морского побережья?»

В любом случае это лучше, чем быть искалеченной и убитой жестоким извращенцем. Гораздо лучше, чем гореть на костре согласно принятому на суде герцога решению на глазах у толпы зевак…

«А Меган? — подумала вдруг Брилли и почувствовала, как к щекам приливает краска. — Даже сумасшедшую женщину держали бы при кухнях в Дархеле. К тому же у Меган всегда был ее чудный берег и восхитительный замок… Кто мне позволил лишить этого ребенка его маленьких радостей? Кто дал мне право?»

Брилли вздрогнула, почувствовав прикосновение маленькой ручки Меган.

— Я люблю тебя, — прозвучал в ее сознании детский голосок — тихо, искренне.

Меган придвинулась ближе, обняла Брилли за талию и, вздохнув, положила голову ей на плечо.

— Почему ты ушла от меня, мама? — спросила она, и у Брилли от ужаса перехватило дыхание.

Вопрос был неожиданным, странным, почти безумным.

Старательно пытаясь скрыть свои эмоции, Брилли повернулась к Меган. Возможно, подобно ей, эта девочка провела всю свою непродолжительную жизнь в ожидании. В ожидании матери, которой у нее никогда не было. Она потерялась в мечтах и любила свой вымышленный мир гораздо больше настоящего.

— А когда я ушла, детка? — осторожно спросила Брилли, стараясь ничем не тревожить Меган.

— Очень давно. — Меган придвинулась ближе. — Но я рада, что ты вернулась, мама. Я по тебе сильно скучала.

Брилли крепче прижала ее к себе и легла вместе с ней у костра, укрывая их обеих своим плащом.

— Я тоже по тебе скучала, дитя мое. И больше никогда от тебя не уйду, обещаю, — ответила она.

— Как хорошо, — пробормотала Меган.

Они долго смотрели на танец рыжих языков пламени, отогреваясь и расслабляясь. А потом заснули.

А снаружи все валил снег, заглушая звуки, покрывая землю толстым белым покровом.