Зов Лиры

25

Тепло. Нош уже не надеялась когда-нибудь согреться. Было светло… горел огонь. Кто-то заслонил очаг и принялся черпать из котла, который висел над огнём. Затем этот кто-то подошёл к Нош. Над девушкой склонилось морщинистое женское лицо с живыми яркими глазами.

— Горячо… но ты пей… ешь… поскорее.

В руки сунули миску. Нош опустила взгляд на ароматное, исходящее паром варево и только сейчас ощутила, как сильно ей хочется есть. Старушка куда-то пропала. Девушка была ещё слишком слаба, чтобы повернуть голову и посмотреть, куда та делась.

Нош сидела в кресле, завёрнутая в залатанное, но чистое покрывало. Оно пахло травами. Нижнюю часть её тела скрывала длинная юбка.

Оторвав взгляд от миски, она заметила у очага недвижное маленькое тельце зарка. Неужели он умер? Кармашек в плаще был ненадёжным укрытием в такую непогоду, а зарки Рифта отличались крайней теплолюбивостью. В холода они становились вялыми и спешили забиться в самые глубокие норы.

Слёзы брызнули из глаз Нош. Она до крови прикусила нижнюю губу, чтобы не разрыдаться. Руки задрожали, и горячее варево в миске пошло волнами, едва не выплёскиваясь ей на колени. Из-за высокой спинки кресла вышел её недавний спутник.

Нош узнала его с трудом. Вместо кожаных одежд и кольчуги на Крине была грубая рубаха с множеством заплат. Правда, у прежнего хозяина этой рубашки руки были покороче, а плечи поуже. Крепкие запястья Крина выглядывали из рукавов, и ворот был распахнут на груди. А штаны не доходили до лодыжек босых ног.

Он подошёл к Нош. Девушка показала пальцем на зарка, для чего ей пришлось поставить миску.

— Он… он умер?

Крин опустился на колени и нежно погладил маленького зверька. Он тоже успел привязаться к существу, которое помогло им вырваться из плена.

— Дышит! Он отогреется.

Вновь подошла незнакомая женщина. Она подала Крину миску с варевом. Девушка поднесла край своей миски к губам и отхлебнула. Да, горячо, но язык не обжигает. Она проглотила. Суп был густым, он приятно прокатился к желудку, согревая Нош изнутри.

Откуда-то появилась деревянная ложка. Видимо, её подала хозяйка, но девушка с такой жадностью набросилась на суп, что ничего вокруг не замечала. Она выпила бульон, а потом, уже неспешно, вычерпала гущу. Но когда показалось донышко миски, веки Нош налились свинцом, движения стали вялыми и замедленными. С огромным трудом она заставила себя не смыкать ресницы. Девушка попыталась вспомнить, как она попала в эту комнату, но так и не смогла.

Подошла женщина и с неожиданной для её возраста силой помогла Нош подняться и добрести до тёмного чуланчика, где на широком сундуке была разложена постель. Девушка легла, и усталость взяла своё. Хозяйка вышла и прикрыла за собой дверь, оставив узенькую щёлочку.

Отсюда завывание бури казалось тихой, умиротворяющей песней. Сквозь сон Нош услышала, как зарк вскоре пробрался в постель и свернулся клубочком у изголовья.

Нош проснулась, внезапно охваченная страхом. Ей почудилось, что её замуровали. Правда, на одеяле лежала тонкая полоска света. Неужели Марк снова их поймал? Затем девушка начала что-то припоминать. Зов, который едва не заглушила страшная буря… И этот зов привёл её сюда. Но куда?

Встревожившись, она села, протянула руку к светящейся щели и толкнула деревянную преграду. Дверь распахнулась, за ней открылась ещё одна комната. В очаге горел огонь. Да, она вспомнила эту комнату, только прежде над очагом висел котёл. Теперь посреди комнаты был стол, уставленный разными баночками и горшками. У стола какая-то женщина увлечённо и сосредоточенно месила тесто.

У самого очага лежал ворох одеял. Неожиданно одеяла зашевелились, из-под них вынырнул Крин. Он потряс головой, словно отгоняя какое-то неприятное видение или сон.

Нош выпуталась из своих одеял и привстала на кровати, которая на самом деле оказалась сундуком. Вместо привычной одежды на девушке была просторная сорочка из грубого полотна. Она ниспадала многочисленными складками — вероятно, её шили для более крупной женщины.

Хорошенько размесив тесто, хозяйка свернула его калачом и положила на широкую деревянную лопату. В три шага она очутилась у очага. Открыв дверцу в каменной стене, женщина лёгким движением сунула тесто в духовку.

— Встали? — хрипло спросила она, обращаясь к обоим путешественникам сразу.

Нош слезла с сундука и задрожала, коснувшись босыми ступнями холодного каменного пола. Её руки вспорхнули к груди. Да, мешочек с Пальцами на месте. Зарк выбрался из-под одеяла и вспрыгнул к ней на плечо. Девушка быстрым шагом направилась к огню.

Сорочка, в которую Нош нарядили, была слишком просторной, а вот у Крина наоборот. Его рубашка плотно обтягивала плечи и широкую грудь юноши. Он подобрал поближе разбросанные одеяла, чтобы Нош могла подойти к очагу. Но девушка сперва обратилась к хозяйке:

— Госпожа, мы в неоплатном долгу перед тобой. Этой ночью рука об руку с бурей шла смерть.

Женщина села на скамью и принялась нарезать какой-то корень огромным ножом, который уместней смотрелся бы в ножнах воина, чем на кухне.

— Да, — подтвердил Крин. — Мы чуть не погибли… этой ночью.

Или это был день? Чёрные тучи закрывали небо, превращая день в ночь.

Искрошив корень, женщина сгребла ножом кусочки в миску, которая стояла у неё на коленях. Она продолжала работать, словно на кухне кроме неё никого больше не было.

Нош заметила, что вдоль противоположной стены протянута верёвка, на которой сушится одежда — и её собственная, и Крина. Видимо, это жилище состояло всего из одной комнаты. А в углу лежала кольчуга и стоял, прислонённый к стене, Дарующий Надежду.

— Здесь чтят законы гостеприимства, — произнесла женщина, впервые выговорив не короткую, обрубленную фразу. — Для нуждающегося путника моя дверь всегда открыта.

Нош потрогала свой мешочек. Она не ошиблась — кристаллы нагрелись. Значит, где-то рядом ещё один Палец. Девушка медленно оглядела комнату, но нигде не заметила ответного сияния.

— Ты ездишь на охоту со степняками? — спросила женщина, обращаясь к Крину. — Здесь ты не найдёшь ценной добычи. Но ветер разносит слухи о том, что за вами остаются кровь и пожары…

— Госпожа, — оборвал её Крин. — Мы не из этой породы. И едва ли мы придёмся им по вкусу.

— Для караванов не сезон, — заметила хозяйка, принявшись чистить другой корешок — красный и продолговатый. — Да и далеко отсюда до дороги. Так что вы за странники такие?

Нош встала напротив женщины и сказала:

— Госпожа, я хожу и ищу, а Наследнику пока со мною по пути.

Последний взмах ножа — и от красного корешка осталась кучка ровных кружочков. Но женщина не потянулась за следующим, а посмотрела прямо в глаза Нош.

— Ищешь? Что ты ищешь?

И Нош решилась. Она достала мешочек и показала верхушку одного из Пальцев. Как девушка и ожидала, камень засиял.

— Госпожа, он вёл меня сквозь бурю, потому что почуял своего собрата. Который находится где-то здесь!

Хозяйка медленно поставила миску на стол, положила рядом нож. Затем её натруженные руки сложились знакомым жестом — запястья вместе, пальцы разведены. Знак Лиры.

— Долго, очень долго, невыносимо долго, — тихо молвила она. — Но наконец ты пришла. Значит, Свет возрождается. Пойдём.

Она поднялась со скамьи и направилась к двери. Нош, невзирая на босые ноги, пошла следом. За ними увязался и Крин. Хозяйка вошла в хлев, который по местным обычаям примыкал к жилому дому. В стойле ворчал и жевал сено огромный варг. Нош достаточно навидалась этих животных, чтобы с первого взгляда узнать вожака стада. Теперь понятно, почему он окружён такой заботой.

— Стойте! — приказала женщина, поднимая руку. — Длинноносый не жалует чужаков. Он не раз уже сослужил мне добрую службу, когда сюда заявлялись незваные гости.

Она протиснулась в стойло и подошла к огромной рогатой голове. Как и все вожаки, на шее варг носил колотушку — деревянную коробочку с камешком внутри. Женщина потянулась к колотушке, и через мгновение в её руке ослепительно засверкал Палец.

— Хороший тайник, — захихикала она. — Никто не осмелится подойти к Длинноносому, кроме меня.

Они вернулись на кухню. Женщина с прежней властностью указала на лавку у стола. Палец она положила на середину столешницы. Он сиял ровным светом, окружённый баночками с сушёными семенами, мешочками с травами и горшками с кореньями.

— Садитесь, — приказала она. — Ешьте.

У огня на треножнике шипела сковорода. Там жарились оладьи. Хозяйка подала их на стол с каким-то вареньем, видимо сделанным из фруктов, часть из которых сушилась под прокопчённым потолком. В кружки она налила разбавленного водой варжьего молока.

Нош обнаружила, что вновь успела проголодаться. Тем не менее за едой девушка не сводила глаз с Пальца. Да, тайник у него был действительно необычный.

Женщина больше не бралась за нож. Она впервые решила поговорить с гостями. Странники наконец сумели расположить её к себе.

— Буря утихает. Три-четыре дня погода простоит неплохая. Куда вы направитесь отсюда?

Крин ответил вопросом на вопрос:

— Далеко до Даста?

— Даст! Если вам нужно туда, вы можете снова попасть в бурю. Глядите…

Она отставила свою миску.

— Мы вот здесь. — Она ткнула пальцем в подливку и сделала метку на столе. — А Даст — здесь. — Она поставила новое пятно на некотором расстоянии от первого. — В холодный сезон верхом туда не доехать. Ну, так было всегда. Но недавно с той стороны налетели степняки. Здесь, — продолжила хозяйка, поставив третье пятно, — деревня… маленькая, на семь дворов. Она дальше к северу-востоку. Если вы хотите попасть в Даст, то мимо Жилы не пройдёте. Благая Госпожа хранит деревню, так далеко степняки не забираются. Местные охотники хорошо знают дорогу к Дасту и проведут вас по кратчайшему пути.

— Но… госпожа, может статься, что мои поиски не приведут меня в Даст, — возразила Нош.

Женщина перевела взгляд с девушки на Палец.

— Есть такая легенда… очень старая легенда. Когда великое святилище Лиры было уничтожено и символ Её силы разбился на осколки, Её верные слуги взяли на хранение драгоценные Пальцы. Вероятно, эта часть легенды тебе хорошо известна?

Нош кивнула, и женщина продолжила:

— После поражения Лиры воспряли чёрные силы. Было решено, что хранители должны уехать подальше от святилища, чтобы их не могли выследить. Их осторожность оправдалась. Зло, которое ищет осколки и сейчас, не может — ни мыслью, ни силой, ни во плоти — проследить путь хранителей. Но они решили не встречаться, чтобы не выдать себя. Существует лишь один способ отыскать сокровища — Палец тянется к Пальцу, когда они оказываются рядом. Сдаётся мне, что тебе лучше направиться теперь на север. А поскольку начался сезон бурь, подумай хорошенько, прежде чем обходить Даст стороной.

Нош порывисто взяла хозяйку за руку.

— Кто ты? — прямо спросила девушка.

— Моё имя Раганат. Но что значит имя? Пустой звук. Моя жизнь истрепала его, истёрла. И всё же Лира благоволила ко мне — позволила укрыться и дожить до этого дня. Я спокойна, потому что исполнила своё предназначение. Выполняя свой долг, прислушивайся к зову сердца, но не забывай о мудрости. Зима будет суровой. Степняки свирепствуют пуще прежнего. Тьма подступает. Наверняка потому, что ты ходишь и ищешь. Неизвестно по какой причине ты пошёл вместе с ней… — добавила Раганат и умолкла, испытующе взглянув на Крина. — Возможно, дело не только в тебе. Я хочу сказать, что Госпожа никогда не скупится на вознаграждение для своих верных слуг. Может быть, в конце ваших странствий придёт исполнение всех твоих желаний. Если вам нужно в Даст, вы попадёте туда обязательно.

Нош внимательно слушала. Эта женщина оказалась такой же мудрой и сильной, как леди Леция д'Арси. И девушка понимала, что она дала хороший совет. Но знала, что если снова услышит зов, то не сможет не откликнуться, какая бы опасность ни подстерегала её в пути.

Крин ничего не ответил Раганат, и Нош догадалась, что ему не понравились её слова. Среди всех мятежников под предводительством лорда Ярта этот парень был самым упорным и непостижимым. Кто знает, вдруг его полное неприятие любого волшебства рано или поздно приведёт к беде? Правда, госпожа Раганат почему-то считает, что он тоже избран для этой миссии.

Одежда ещё не высохла, потому её перевесили поближе к огню. Кожаные вещи сохли медленно. Крин присел на стул и принялся протирать кольчугу тряпочкой, вымоченной в масле. Он боялся, что после такого ливня металл может покрыться ржавчиной. Зарк объелся сушёного мяса и растянулся у очага, нежась в тепле. Его брюшко изрядно увеличилось после обеда. Нош предложила хозяйке свою помощь, но та отказалась. Видимо, Раганат никому не доверила бы куховарить в её доме. По комнате поплыл аромат свежеиспечённого хлеба, смешиваясь с пряным запахом сушёных трав, развешанных под потолком.

Когда Крин закончил возиться с кольчугой и мечом, он вышел и вскоре вернулся с охапкой дров. Деревянные чурбачки были сложены штабелем вдоль внешней стены дома, одновременно защищая жилище от пронизывающих зимних ветров. Юноша подбросил дров в очаг, чем вызвал одобрительное ворчание хозяйки. Затем он присел у стола и начал изучать «карту», пока её ещё не успели вытереть.

Достав из-за пояса настоящую карту, которую вручила ему Леция, Крин убедился, что хозяйка не ошиблась. Правда, глава гильдии ничего не сказала о деревне Жила. Он отыскал селение на карте и обрадовался, увидев, что от него до Даста рукой подать.

Нош осталось найти всего три Пальца. Но разве это дело — отправляться куда глаза глядят, надеясь только на взаимное притяжение камней?

А если их вновь настигнет буря? Юноша решил пустить в ход все средства убеждения и уговорить девчонку не рисковать и вернуться в Даст.

Они остались в доме Раганат ещё на одну ночь. И в этот раз Нош убедила хозяйку спать на сундуке, а сама устроилась у огня, рядом с Крином. Девушка лежала и смотрела на постепенно затихающую игру пламени в очаге. В комнате витал мирный запах свежего хлеба, который они отведали на ужин.

Утром им предстоит вновь отправиться в путь. Раганат рассказала гостям о некоторых ориентирах, которых нужно придерживаться, чтобы благополучно попасть в Жилу. Её история о хранителях кристаллов немного обескуражила Нош. Зато к совету направить поиски на север следовало прислушаться. Кроме того, один из Пальцев оказался в свадебном венце Софины, которая прибыла как раз из северных земель.

Наконец её сморил сон. Но в эту ночь ей не удалось поспать спокойно. Неожиданно девушка оказалась в странном месте. Она ничего не видела вокруг, кроме зловещего шара, в котором кружилось пламя. Оно бушевало всё сильнее, все неистовее… И зло, затаившееся в этом шаре, вырвалось наружу и начало расползаться, как туман. Оно тянулось к Нош и хотело поглотить её. И самое страшное, что девушка понимала, — это все на самом деле. Где-то далеко чёрные силы ищут её. Они растут, они крепнут и ждут, когда она попадёт в их сети.

Во сне Нош напрягла все силы и вырвалась из этого страшного места. За её спиной встала сияющая белая стена. Это один из Пальцев возвёл огненную преграду и защитил её.

Утром она не стала рассказывать об этом сне, он показался ей слишком смутным и неопределённым. Девушка принялась сердечно благодарить Раганат за всё, что она сделала для них. Но крестьянка только отмахнулась.

— Всё, что дашь странникам, вернётся к тебе сторицей. Пусть над вами сомкнутся Руки и защитят от всего тёмного и злого.

Она не вышла проводить их. Зря Нош оборачивалась, чтобы помахать рукой их спасительнице.

И вот они снова в дороге, на этот раз их путь лежал к северо-востоку. Крину пришлось напряжённо глазеть по сторонам, чтобы не пропустить ориентиры. На открытой местности он постоянно терялся и чувствовал себя не в своей тарелке.