Зверь. В плену его желаний

Глава 12

Боже, я обожаю эти небесные глаза. Обожаю эти губы. Руки, которые находятся на груди, сжимают соски. Андрей вгрызается в мою шею, прикусывает бешено бьющуюся венку. Жесткая щетина царапает кожу, но мне плевать.

Зарываюсь пальцами в его волосы, тяну к себе плотнее. Сама целую, так жадно, будто это наш последний поцелуй. Будто я его больше не увижу и не прикоснусь.

— Андрей... — шепчу, когда его член скользит между складочкам.

Я хочу. Безумно хочу, чтобы он снова оказался во мне.

Мужчина, не медля ни секунды, с животным рычанием входит в меня, а потом резко останавливается, будто боится сделать больно.

— Не больно? — поцелуй в губы. — Ник, я сделал больно? Прости, башку срывает рядом с тобой.

На мои глаза наворачиваются слезы. Нет, мне не больно, просто мне кажется, что рано или поздно мы расстанемся, и от этого становится не по себе. Не знаю, откуда такая мысль полезла в голову, но я чувствую себя отвратительно.

— Нет, ты чего... — глажу его лицо. Дотрагиваюсь до каждой морщинки кончиками пальцев. — Я просто боюсь.

Он так и стоит, не двигается. Прищуривается.

— Чего ты боишься?

— Боюсь, что этим дням придет конец, — честно признаюсь.

— Ник, — хрипло смеётся он и медленно начинает двигаться. — А я... как раз думаю наоборот — ты именно та, ради которой я буду из кожи вон лезть.

Резкий толчок, и я со стоном снова впиваюсь в его губы. Ногтями царапаю плечо, чувствуя невероятное удовольствие.

«Та, ради которой буду из кожи вон лезть», — мысленно повторяю сто раз.

Я надеюсь, что буду дорога Андрею так же, как он мне. Мне страшно. Я не хочу остаться без него. Даже мысль отвратительна.

Провожу пальцами по его шее, зарываюсь в густые волосы. Выгибаясь, хватаю ртом воздух, потому что босс ускоряется. Вжимается в меня резко и до самого упора так, что я чуть ли не задыхаюсь.

Я буду делать всё, что он только попросит. Буду подчиняться, буду для него всем. Абсолютно всем! Я заставлю его влюбиться. Заставлю быть моим. Точнее, он уже мой! Я его никому не отдам. Ибо женщине, которая будет рядом с ним, несдобровать. Возможно, со стороны выглядит глупо, но... Дьявол! Я лучше умру, чем останусь без него!

Это безумие. Всё, что сейчас творится, — настоящее безумие. Я уверена, больше ни одного мужчину к себе не подпущу. Только он. Только мой Андрей. Мой Зверь.

Ещё один толчок, и он с рыком замирает. Я чувствую пульсацию внутри себя. В глазах темнеет от остроты ощущений.

Андрей ложится рядом и укутывает нас тоненьким одеялом. Я кладу голову ему на плечо и даже так чувствую, слышу бешеное биение его сердца. Он дышит часто и глубоко. Обнимает меня, прижимает плотнее.

Я глажу его грудь, обрисовываю какие-то узоры, и почему-то мне кажется, что кожа не гладкая. Не знаю, будто...

— У тебя есть шрамы на теле? — срывается с губ неосознанно.

Андрей сначала замирает, я бы сказала, даже не дышит. А потом начинает хрипло смеяться.

— Да, есть, — коротко отвечает и целует в макушку.

— А откуда они? — поднимаю голову и смотрю на него. Синие глаза блестят, уголки губ приподнимаются, изображая ухмылку.

— А это так важно? — поцелуй в кончик носа. — Я сгорел, — добавляет как-то равнодушно, безэмоционально. Будто это что-то привычное, а мне становится не по себе. Аж мороз по позвоночнику пробегает.

Сгорел... Что это значит?

Я выжидающе смотрю в небесные глаза, не отвожу вопросительного взгляда.

— Какая же ты любопытная девочка, Ник, — снова издает хриплый смешок. — Ник, я был хреновым водителем. Попал в аварию, машина сгорела, а я внутри. Смотри, даже на подбородке есть шрам, — тычет пальцем чуть ниже нижней губы, — но он под щетиной. И тут, над бровью.

Это какой-то ужас. Даже представить страшно, а Андрею, кажется, всё равно.

— А сейчас ты, надеюсь, опытный водитель?

— Сомневаешься?

— Боюсь тебя потерять, — ни капли не смущаясь, произношу вслух то, что думаю, обнимая его крепче.

— Глупая, — пальцами поднимает мой подбородок вверх, заставляет смотреть в глаза. — Ник, мне сейчас нужен покой. Я устал от беготни. Устал от всего.

Глубоко выдыхает. Каждое слово шепчет хриплым голосом. Я бы сказала, еле выдавливает из себя.

— Я был настоящим мудаком, который не смог защитить родных. Опомнился я далеко не сразу. Тогда, когда было уже поздно. Я потерял единственную родную душу. Правда, сейчас всё окей, но совесть до сих пор мучает, — на последних словах его голос начинает подрагивать. Не знаю, о ком говорит Андрей, но тот человек, видимо, очень дорог ему. — Поэтому мне сейчас абсолютно не хочется выпендриваться, как это делал в молодости. Каждый день женщин менял как перчатки. Гордился собой, чтоб меня! А сейчас вроде как поумнел, — снова смеётся, но на этот раз как-то грустно.

— А сейчас у тебя есть кто-то?

— Да! — отвечает моментально и очень грубо. — Ник, сейчас у меня есть ты. Глупые вопросы задаешь. Ты, кажется, сонная. Давай, отбой. Завтра на работу не идём. Ты же любишь шопинг? Вот я тебя побалую немножко.

Я лишь киваю. Действительно, наверное, сонная. Не понимаю, как проваливаюсь в сон, но последнее, что осталось в памяти — как Андрей шептал ласковые слова.

Просыпаюсь от звука будильника. Босса рядом нет, и от этого становится обидно. Семь утра. Куда он ушел? Почему оставил меня?

Лениво встаю с кровати и босыми ногами шлепаю к гардеробу. Достаю темную рубашку Андрея, натягиваю на себя. Уже у выхода из спальни замечаю, что дверь балкона открыта и мой любимый там. С кем-то разговаривает по телефону.

— Как вы там, родная? Всё окей? Сын как?

Сын? У Андрея есть сын? И голос такой ласковый, будто говорит с самим дорогим человеком на свете.

— Я сильно соскучился по вам. Приезжайте скорее, — чиркает зажигалкой, закуривает. — У меня для тебя есть сюрприз. То, что ты давно хотела.

Чёрт раздери! Ну да! Почему же я сразу не догадалась? Сейчас я для него игрушка, а как приедет его та самая... Дьявол! Внутри буря, ураган.

— Хорошо, родная. Люблю вас. До встречи, — отключается. Я смотрю ему в спину, не зная, что делать дальше. Как поступить. — Долго будешь там стоять, Ник?

Поворачивается ко мне лицом, прищуривается.

— Андрей, у тебя есть семья?

— Есть! — отвечает резко. — Есть у меня семья, ради которой я сдохнуть готов. Нет, женщины и детей нет. Только ты в этом плане. Надеюсь, ты не имеешь ничего против, да, Ник? А глупые мысли из головы выкинь. Я тебе ночью всё сказал, а ты снова...

Он не договаривает. На скулах играют желваки. Злой. Очень злой.