Звезда полковника Грома

Пролог

Пролог

- Я не боюсь тебя, - очень тихо сдавленно выдыхаю в усталое и суровое лицо любимого мужчины.

Смотрю на Родиона. Делаю глубокий вдох носом. Мои груди, ставшие за два года нашего знакомства больше нулевки, проходят по его руке.

В глазах Роди появляется удивление. Но…

Хват мужской ладони на моей шее не ослабевает, а становится еще сильнее и жестче.

Стою у стены, распятая его мощным телом.

Мне совсем нечем дышать. Но…

Запрещая себе бояться Грома, вспоминаю наше знакомство.

Тогда два года назад. В день моего восемнадцатилетия.

Посматривая на часы, еле тащу ноги. Уговариваю себя ускориться, но сил нет совсем.

На циферблате высвечивается 22.52.

Через восемь минут общежитие закроют.

“Ну же! Давай, тряпка, соберись. Всего ничего осталось. За дом завернуть. Вдоль забора пробежать и подняться тридцать ступенек по лестнице”, - приказываю себе.

Вытираю пот со лба и еле сглатываю собравшуюся во рту слюну.

По царапающей боли, понимаю: миндалины воспалились снова.

У самой двери общаги смотрю на часы.

Есть еще две минуты.

Дергаю ручку и вваливаюсь внутрь.

- Людка! Звездина! - тут же раздается голос коменды Зои Павловны, в простонародье Змеи Палкиной. - На ловца и зверь бежит. Ты за проживание не заплатила. Деньги давай.

При слове “деньги” я готова разрыдаться. Но… Стараюсь держать себя в руках.

- Зоечка Пална, у меня в метро сумку подрезали. Вот.., - в подтверждение слов показываю разрез бритвой.

- Раз нет денег, то и звездуй отселя, - Зоя шипит, как змея, и захлопывает перед моим носом дверь.

- Я заплачу, Зоя Пална. Заработаю и заплачу, - сиплю в дверное окошечко. - Откройте, пожалуйста.

- Иди, Звездина, торгони своей звездой, приноси деньги и живи, - открыв смотровой лючок, кричит в ответ Змея Палковна.

- Я болею. У меня температура. Мне негде ночевать, - начинаю хлюпать носом.

- Трасса рядом. Дальнобои обогреют, накормят и заработать дадут.

Зная характер коменды, иду искать себе место на скамейке в каком-нибудь дворе. Надеюсь, что, может, и с подъездом повезет.

С каждым шагом идти становится все тяжелее. Сквозь пелену вижу новую жилую скобу.

Подхожу к калитке, у которой стоит парень с коробом “Додо-пицца”.

Он проходит на закрытую территорию. Я за ним. Сил идти нет.

Сажусь на первую качель. Прислоняюсь головой к холодному железу. Даю себе время отдышаться.

В моем мозге начинают пролетать картинки.

Вот счастливое детство. Мне пять лет. Я с папой на каруселях.

Вот мы стоим с мамой и родней около его могилки. А после…

Я ощущаю легкость во всем теле и лечу.

Вижу себя на горячем песке под палящим солнцем.

Мне ужасно жарко. Во рту пересохло. Хочется пить.

С мыслью: “Я, наверное, перегрелась или получила солнечный удар!” - облизываю губы. Чувствую меня тормошат.

- Эй! Девчонка! Ты живая?! - слышу сквозь вату красивый мужской голос.

Пытаюсь открыть глаза.

Веки словно склеились.

Все же умудряюсь их разлепить.

Передо мной мужчина. Он для меня, словно принц из сказки.

- Ты пришел меня спасти.., - шепчу, пытаясь растянуть губы в улыбке, и закрываю глаза.

- Как зовут тебя, детка? Меня Родион…

Снова приоткрываю веки, и смотрю на того, кто назвал себя Родионом. И тут…

Картинка воспоминаний резко рассыпается на пиксели, и я ощущаю, как тело Роди пробивает крупная дрожь.

По его мужественному лицу проходит судорога, и градом течет пот.

Родион руками хватается за голову, ожесточенно дергая ёжик волос.

Картина его боли дополняется громким утробным воем.

- Я не боюсь тебя, - повторяю тихо и вкрадчиво. - Не боюсь…

- Уходи! Вон отсюда! Беги, Мила! И молись, чтобы я тебя не догнал!