Гоблины от своей добычи отказываться не привыкли, это было очевидно. Герман сразу подозревал, что так просто отлежаться им не дадут, гадал только, что они придумают. Как выяснилось, ничего хитрого или оригинального Гоблины изобретать не стали. Просто нагнали в район поисков очень, очень много желающих разыскать добычу. Они-то с Тианой гадали, почему по местному телевидению чуть ни каждые пятнадцать минут демонстрируют момент падения ликса с какими-то поясняющими надписями. Лежнев думал, это такие местные новости с пометкой срочно, вроде тех, что выходят на Земле во время масштабных катастроф. Оказалось, нет. Только спустя пару дней буквально залегшие на дно путешественники догадались, что это объявление о награде. Любой желающий мог попытать счастья в поисках, а те, кому улыбнется удача, могли получить какие-то очень вкусные плюшки. Какие именно Герман так и не понял, но, судя по количеству «кладоискателей», которое с каждым днем только увеличивалось, и на третий день составляло уже больше сотни тысяч, «плюшки» должны быть по-настоящему привлекательными.
Единственная причина, почему их еще не нашли — это полное отсутствие взаимодействия. Гоблины, конечно, объединялись в стайки, но между собой каждая такая группа конкурировала жестко, вплоть до перестрелок. При этом какие-то правила и законы у зеленых, судя по всему, существовали, потому что все разборки они старались проводить скрытно, без свидетелей. Это только вездесущий ликс все замечал, а так… сколько было потопленных, сколько взорванных в воздухе — не сосчитать. Была у них даже какая-то служба слежения за порядком, и ее по-настоящему боялись, что и не удивительно — методы наведения порядка у местных стражей закона крайне специфические. Среди исчезнувших и потопленных поисковиков доля тех, которые на совести «полицейских» составляла едва ли не половину.
Ликса искали везде. И прямо в месте падения, и в той глубокой расщелине, куда он мог спрятаться, и вообще по всему морю. Больше всего Кусто сейчас угрожали какие-то неудачники, которых выгнали из всех перспективных мест по причине малочисленности, а также отсутствия связей или вооружения. Оставалось им исследовать то место, которым никто из более удачливых и авторитетных собратьев не интересовался.
Два десятка гоблинов настойчиво изучали перешеек между островками на утлых и ржавых металлических корабликах, каждый день осматривая часть подводного рельефа. Причем не просто так — у них еще и карты морского дна, судя по всему, были, потому что по вечерам они отснятый материал сравнивали с этими картами. При таком подходе не заметить полуторакилометрового в длину и почти километрового в диаметре тихохода они не могли. Рано или поздно это должно случиться, даже несмотря на то, что тихоход, как только почувствовал себя лучше, постарался замаскироваться еще надежнее. Все-таки ликс — существо космическое, и привык прятаться в совершенно других условиях.
Пока компанию спасала только склочная и злобная натура гоблинов. Они постоянно друг у друга воровали, пытались отлынивать от работы в пользу «товарищей», дрались, причем пару раз до смерти. С таким отношением, даже несмотря на неослабевающий энтузиазм, быстро поиски продвигаться не могли.
— Но делать что-то необходимо, — подытожил Герман, когда команда начала обсуждать угрозу. — Эти мелкие твари уже завтра окажутся примерно над нашим хвостом… в смысле, над твоим хвостом, Кусто. Может, заметят, а может — нет, тем более что океанский рельеф имеет свойство со временем меняться. Но дня через два они будут над центром, и тут уже точно будет поздно. Разница в полкилометра — слишком серьезная, чтобы не обратить на нее внимание. Надо их как-то отвадить или, в крайнем случае, убить. Только незаметно.
— И как «незаметно» ты собираешься их убивать? Не думаю, что выстрелы из плазменных орудий может кто-то не заметить. Тем более, для этого меня еще нужно как-то вытащить из-под воды. Я, знаете ли, космический истребитель, а не подводная лодка! — фыркнул удивительно спокойный в последнее время Охотник. Должно быть, загадочное яйцо действительно оказывает влияние на разум оказавшихся поблизости. Даже падение не нарушило спокойствие искина. Он, конечно, поворчал о том, что и не ожидал ничего хорошего от такой идиотской компании, но стоически воспринял многочисленные поломки, и даже не сильно ругался на Германа с Тианой, когда те чинили истребитель неправильно. По его мнению. «Впрочем, может, яйцо тут ни при чем, а на него так страх смерти повлиял», — подумал Лежнев. Кусто, конечно, постарался защитить «груз» при падении, но истребитель все равно оказался слишком хрупким для таких испытаний, восстанавливать его пришлось очень серьезно. К тому же Герман, Тиана, да и Кусто, об истребители вспомнили далеко не сразу после падения, и бедолага все это время был уверен, что оказался заперт в мертвом ликсе на планете, принадлежащей какой-то агрессивной цивилизации, которая вряд ли захочет его чинить. Яйцо, к слову, не пострадало совершенно. Более того, Кусто утверждал, что его восстановление поблизости от находки идет процентов на тридцать быстрее, чем рассчитано.
— Да ты-то здесь причем? — Лежнев недоуменно посмотрел на «аватарку» искина. Тот вытребовал, чтобы Кусто во время обсуждений рисовал для него анимированную голограмму. «Чтобы эти примитивы более серьезно воспринимали единственного адекватного собеседника. Бестелесный голос их не впечатляет», — так он это желание объяснил. В качестве аватарки Охотник выбрал почему-то робота с планеты Шелезяка. Чем-то его этот персонаж, когда искин его увидел, здорово развеселил.
— Стрелять мы ни в кого точно не будем, — продолжал Герман, потягивая тархун. — Особенно из плазменных орудий. И вообще, насчет убивать — это я погорячился. С этим они и сами отлично справляются. Лучше устроить им для начала какую-нибудь аварию. Надо только придумать как. На чем, говоришь, они плавают, Кусто?
— Примитивный двигатель на ядерном топливе, — с готовностью повторил тихоход. — Причем он очень давно не обслуживался, поэтому двигатели фонят просто ужасно. Очень устойчивая к радиации раса — если бы на корабле оказался кто-то из вас, без скафандра, конечно, то уже через пару дней у вас началась бы лучевая болезнь. Совершенно безответственные существа эти гоблины!
— Нда, как сломать такое, я не представляю. Если только винт им попортить… Хотя нет. Глупости все это. Ломать еще чего-то… надо пробраться на один из кораблей и устроить им столкновение. Причем, я думаю, это нужно будет делать с утра, когда они уже выйдут на поиски, но еще не дойдут до места. Так будет для посторонних не настолько подозрительно. Хотя гораздо проще, конечно, было бы ночью диверсию устроить. Просто подплыть поближе, продолбить дно, и всех делов, но вы видели, где они ночью корабли ставят?!
Корабли гоблины ставили совсем недалеко. В небольшой такой бухточке на одном из островов, том, что побольше. Удобная бухта, совсем маленькая. Проблема была в том, что вход в заливчик на ночь гоблины завешивали сетью, от края до края. Причем, похоже, такая же, как те, которыми пытались поймать ликса. По крайней мере, рыбы, которые пытались ночью заплыть или выплыть из бухты всплывали кверху брюхом и приходили в себя только спустя несколько часов. Конечно, если успевали, потому что желающих полакомиться потерявшими сознание было много.
— В общем, через эту сетку я плыть не рискну, — продолжил Герман. — Мало ли, вдруг через скафандр пробьет? И по берегу не обойдешь — слишком он скалистый. Хотя… можно попробовать. Это мысль!
— Нет, Герман, они вокруг своего лагеря датчики движения расставили. Ты не сможешь пройти так, чтобы их не потревожить, — перебил рассуждения парня Кусто.
— Ну, тем лучше, — обрадовался Герман. Тогда просто подожду корабли возле выхода из бухты, а когда они утром отплывут, заберусь на борт. Ну и устрою им аварию.
— Мы проберемся, — строго сказала Тиана. — Не ты, а мы. Я тебя одного не отпущу. Тем более Кусто сейчас пилот все равно не нужен.
— Но потом-то понадобится! — начал было возражать Лежнев, но тут его никто не поддержал. На опасное дело лучше ходить вдвоем, и все тут. Даже Охотник обозвал идиотом именно его, а не противников в споре. Хотя их тоже обозвал, конечно. Для подобных эпитетов у него всегда находились поводы.
— Ты же плавать не умеешь! — ухватился парень за, казалось бы, неопровержимый аргумент. — А отправляться надо именно вплавь, у нас ведь нет подводной лодки.
— Как это не умею? — удивилась девушка. — А скафандр как же? Это без скафандра я плавать не умею, а в скафандре, думаю, справлюсь как-нибудь.
Лежнев с сомнением покачал головой. Тиана так поджала губы, что можно было не сомневаться — своего решения она не изменит. Но ведь она действительно не умеет плавать! Скафандр, конечно, здорово облегчит дело, но плавание под водой и полеты в невесомости довольно сильно отличаются. «Нет, надо при первой же возможности ее научить, — решил Герман. — Если завтра все обойдется. И плевать, насколько это тяжко для меня окажется. Просто будем учиться в одежде!»
На поиски ликса корабли выходили с закатом, как по расписанию. По всей вероятности гоблины — изначально ночные существа, и с развитием цивилизации отказываться от своих привычек не захотели. Герману с Тианой это было даже удобнее. Если бы зеленые предпочитали работать по утрам, к бухте пришлось бы плыть ночью, а по ночам на мелководье заплывали какие-то крупные рыбы, и, судя по размеру и остроте зубов, предпочитали они исключительно мясное меню. Днем они, бывало, тоже заплывали, но все-таки реже. Не то чтобы Герман их всерьез опасался — скафандр такой рыбине нипочем не прокусить, нейродеструкторы у них с собой. Но зачем лишние проблемы?
Почти сразу выяснилось, что умение плавать для передвижения под водой даже в скафандре все-таки штука необходимая. Двигатель скафандра — очень удобная штука, но он совершенно не учитывает сопротивления среды, поэтому стоило неловко изогнуться, или просто занять неправильное положение, и «пловец» двигался совсем не туда, куда было необходимо. Герман почти без напряжения держал нужное положение, а вот у Тианы никак не получалось. Промучившись минут десять, Лежнев предложил:
— Давай за меня цепляйся. Я буду если что корректировать.
Так и поплыли, в обнимку. Лежневу было очень приятно, но немного неловко: зависли, обнявшись, лицом к лицу… только забрала разделяют. Тиана еще, как назло, вопросы начала задавать провокационные.
— Герман, а почему ты тогда не захотел учить меня плавать? — спросила девушка. — Ну, помнишь, когда мы на той планете были. — И смотрит так серьезно, что отшутиться явно не получится.
— Из-за естественной реакции мужского организма, которая возникает, если рядом красивая, да еще и голая девушка, — признался Лежнев, надеясь, что в подводном сумраке не видно, как он покраснел. — Ты должна уже знать, я тебе книжку давал почитать.
— Но это же естественная реакция! Чего здесь стесняться?
— Так-то ничего, просто… ай, ну я же тоже не железный!
— Герман!
— Что?! — немного раздраженно спросил Лежнев.
— Давай ты все-таки научишь меня плавать? Ну, когда мы выберемся в нормальные места, и не будем все время от кого-нибудь убегать.
— Ладно, — осторожно ответил парень, опасаясь переспрашивать, то ли Тиана имеет ввиду, о чем он подумал.
— Герман, а о какой реакции ты говоришь? — как всегда вовремя влез Кусто. — Я не понял.
— Я тебе потом объясню, — сказала Тиана. — А то вон та рыба, по-моему, собирается нас попробовать.
Пришлось тормозить и отстреливаться от назойливой твари. Похоже, у всех обитателей планеты настойчивость — превалирующая черта. Пока «акула» не получила заряд нейродеструктора в нос, так и не отстала. А потом еще начала некрасиво всплывать брюхом вверх, правда, до поверхности так и не добралась — нашлись рыбки помельче, которым очень понравился результат атаки. Более того, это были очень сообразительные рыбки. Как только от «акулы» осталось только кровавое пятно, они целеустремленно куда-то удалились, и вскоре вернулись, со всех сил улепетывая от еще одной хищницы, размерами вдвое больше предыдущей. Навели ее прямо на парочку, и потом с удовольствием полакомились результатом. К тому моменту, как пловцы-подводники добрались до стоящего на якоре корабля, отбиваться пришлось четыре раза, причем дважды от двух хищниц одновременно. Герман уже и не рад был, что неловкие разговоры остались позади. Пытался даже отстреливать хитрую мелочь, но та благоразумно держалась подальше от опасной наживки.
Хуже всего, что на всем пути следования, за ними оставалась цепочка ярких кровавых пятен. Герман понятия не имел, насколько хорошо они видны с воздуха, но подозревал, что вполне заметны и не слишком типичны для этого времени суток.
— Ой! — подтвердил его опасения тихоход. — Вон тот истребитель, кажется, что-то заметил! Он уже второй круг над теми пятнами делает. Вас не видит, да и меня тоже… а, нет, улетел. Вроде бы.
— Кусто, мы ничего не видим, — недовольно сказала Тиана. — Какой истребитель?
— Такой же, как те, которые на меня сети набрасывали. Он пролетал мимо на малой высоте, видимо надеялся что-то нащупать, а тут увидел кровь, и затормозил. Но сейчас он уже улетел, — поспешил успокоить товарищей ликс. Герман облегченно выдохнул. С кораблями они хотя бы придумали, как бороться, а вот что делать с истребителями было решительно непонятно.
— И на кой черт его понесло так рано? Вроде ж днем они дрыхнуть предпочитают! — возмутился Герман.
Близко к сетке, отделяющей бухту от моря, слава богу, никакая живность подбираться не спешила, так что у них появилось время немного отдохнуть и сориентироваться. Сначала Герман даже рад был этой передышке, но по мере того, как солнце все ниже опускалось к горизонту, стало как-то не по себе. Бывает такое, когда все приготовления вроде бы сделаны, тело жаждет действия, а приходится сидеть тихо и не отсвечивать.
Потянулось томительное ожидание. Солнце коснулось горизонта, на море началось легкое волнение. Под водой это не ощущалось, но Герман начал бояться, что затея провалится по самой дурацкой причине — те, против кого готовится диверсия, просто не явятся. Вероятно, такая мысль у гоблинов действительно проскакивала, потому что в эту ночь они задержались с отправкой.
— Блин, долго они? Надоело тут так висеть! — бурчал Лежнев.
— Герман, не переживай, — попыталась успокоить Тиана слишком активно нервничающего напарника. — Если они сегодня передумают — нам же лучше! А завтра попробуем снова. Или даже придумаем, как эту сетку испортить. Давай, например, проверим на мне, может, через скафандр она и не подействует?
— Не будем мы ничего ни на ком проверять! — возмутился Лежнев. — Тем более на тебе!
— На тебя не угодишь! — ответила девушка. — Без дела висеть не хочешь, а когда я предложила полезное занятие — отказываешься. Все равно я плавать не умею, так что если меня парализует, ты меня так же и перетащишь на Кусто, как сюда тащил!
Зарождающийся спор прервала сетка, которая начала скручиваться.
— Вот и не надо ничего проверять! — Лежнев кивнул на выплывающие из бухты корабли. — И что бы мы сейчас делали, если бы ты эту сетку полезла трогать? — Сказал, и, заметив скользнувшую по губам девушки улыбку, сообразил — ничего она трогать и не собиралась. Просто придумала способ отвлечь напарника от переживаний. «Психолог доморощенный! — мысленно возмутился Лежнев — Манипулятор!»
Высказать свое возмущение было некогда. Они переждали, пока первый корабль проплывет, и уцепились за обшивку второго.
Как именно они будут взбираться на палубу, обсудили еще «на берегу». То есть на Кусто.
Металл, из которого сделана обшивка, особой прочностью не отличается, так что когти скафандра в сочетании со шнуром, который идет в комплекте, тут должны помочь.
— Так… Я наверх, — пробормотал Герман, и аккуратно вдавил когти скафандра в металл. Им, конечно, далеко до его любимого вибромеча, но кое-как цепляться получалось. Лезть только с ними по вертикальной поверхности Герман бы не рискнул, но для этого у него был самозакрепляющийся шнур. Прицепить шнур, подтянуться, закрепиться когтями, переставить шнур повыше. Процесс восхождения занял гораздо больше времени, чем Лежнев рассчитывал.
— Герман, Тиана, — обеспокоенно сообщил Кусто, когда они висели еще где-то метрах в полутора над водой. — В вашу сторону идет гоблин!
Маскировка скафандра и так была включена, но Герман постарался стать еще более незаметным. Еще и поймал себя на том, что почти вслух шепчет «Только бы не заметил, только бы не заметил…» Иногда желания имеют свойства сбываться. Чаще всего радости это событие не вызывает.
— Ненавижу гоблинов… ненавижу этот корабль. Ненавижу эту планету, — рычал Герман, сквозь стиснутые зубы.
— Герман, не обращай внимания. Скафандр ничего не пропускает, и потом все в воде отмоется, — увещевала Тиана, но Герман все не мог успокоиться. Он был выше, и ему доставалось по максимуму. Наконец, унижение закончилось, и мерзкий коротышка убрался восвояси, еще и насвистывая. Спустя пять минут Лежнев ухватился за края борта, подтянулся и вылез на палубу.
Место для тайного проникновения было выбрано не случайно. Самое укромное на корабле — вся команда находилась на носу, диверсанты были скрыты от них надстройкой — входом в трюм. Собственно, для начала их с Тианой именно трюм и интересовал. По утверждению Кусто его за все время наблюдения никто из команды туда ни разу не спускался, при этом второй выход из трюма находился как раз напротив входа в капитанскую рубку. Герман даже сомневался, что замок, который закрывал дверь в пространство под палубой, вообще можно было открыть штатными средствами — очень уж ржавый он был. О том, что когда-то трюм пользовался бешеной популярностью, Герман узнал уже очень скоро, как только споткнулся обо что-то и рухнул, извозившись и извалявшись в грязи самого разного происхождения.
— Вот же твари! Ненавижу! Ненавижу! — внешние динамики были отключены, так что кричать можно было не опасаясь, что услышат, — Не вздумай открывать забрало! — предупредил парень Тиану. Вообще-то атмосфера на планете вполне приличная — кислородная. Довольно много сажи, тяжелых металлов и прочих продуктов жизнедеятельности промышленной цивилизации, здорово повышен общий радиационный фон с несколькими очагами, фонящими особенно сильно, но в целом дышать можно. Только не хочется, особенно в трюме. Насчет шума Герман не беспокоился — падение удалось смягчить, к тому же твердых предметов среди мусора не наблюдалось — только давно сгнившие объедки и другие субстанции, какое-то тряпье, да чей-то труп в углу. Греметь нечему.
— Они что, неразумные? — недоуменно спросила девушка. — Это же… ну, мало того, что просто неприятно, так еще и негигиенично! Тут же, наверное, совершенно ужасающий смрад и полно вредных бактерий!
— Я вообще не понимаю, как такие свиньи могли создать такую развитую цивилизацию, — все никак не мог успокоиться Лежнев. — В космос летают! Вот как?!
К тому моменту, как добрались до противоположного выхода, и Герман и Тиана перестали напоминать разумных существ. Ни одно разумное существо так выглядеть просто не может.
— Там никого за дверью нет? — уточнил Герман у Кусто. Парень едва сдерживался, чтобы не начать орать на своих, настолько он был зол. — Тогда я пошел! Чего тянуть-то?
Вторая дверь тоже была заперта, но для обладателя вибромеча это не проблема. Большая часть команды возится с какими-то приборами. То ли работу проверяют, то ли настраивают… в общем, Герман понятия не имел, да и все равно ему было. Главное — в их сторону никто не смотрит, так что парень решительно распахнул створку. До капитанской рубки нужно было пройти всего несколько шагов, маскировка скафандра включена. Это могли быть идеальные условия, если бы не чувствительное гоблинское обоняние и не тот факт, что маскировка работает только на сам скафандр, а не на то, чем он покрыт. Как только они с Тианой вышли, команда корабля начала что-то активно обсуждать, будто обвиняя друг друга, а затем начали оглядываться. Первый, кто увидел Германа с Тианой, даже закричать не смог — так и застыл с раскрытым ртом. Зато остальные такой деликатностью не обладали.
— Черт, заметили, — потерянно пробормотал Герман слушая писклявые вопли и глядя на бестолковые метания зеленых тварей по палубе. В них даже стреляли из чего-то, но нещадно мазали.
— Плевать, бежим! — рявкнул Герман, и, не обращая внимания на суету, поднявшуюся на палубе, рванул к рубке. По дороге он широким лучом из парализатора обработал метущуюся толпу.
— Герман, не подействовало! — крикнула Тиана, которая тоже активно водила стволом из стороны в сторону.
— Ну, может, не попали… Да плевать!
Он уже заскочил в рубку, и уперся в наставленное на него оружие капитана. Капитан что-то закричал, и даже выстрелил — в грудь ударило довольно ощутимо, но скафандр, конечно, выдержал. Переведя луч на более сфокусированный, Лежнев выстрелил в предводителя, и в этот раз результат ощущался. Гоблин пошатнулся, взгляд его расфокусировался. Но он не упал! И даже, продолжил стрелять. Одним прыжком парень подскочил ближе, не обращая внимания на бьющие в грудь снаряды, и засветил коротышке по голове. Вот теперь подействовало — Гоблин свалился в угол неопрятной кучкой. Не тратя время на добивание, Лежнев шагнул к приборной панели.
— И где тут штурвал? — Знакомых органов управления не наблюдалось. Никакого штурвала, и джойстика — тоже.
— Герман! Дай я! — за спиной прыгала Тиана, пытаясь что-то рассмотреть за спиной напарника.
— Давай! — Лежнев протиснулся мимо девушки, — а я покараулю.
— Вот, шарик какой-то, — бормотала девушка за спиной, — Надо попробовать… кажется им можно задавать как направление, так и скорость!
Разведчика таки попробовала и оказалась права — судно скакнуло вперед, как будто возомнило себя катером на подводных крыльях, да так резко, что Герман полетел обратно к выходу из рубки. Чуть не вылетел наружу, в последний момент удержался за косяк, и обнаружил десяток зеленых, валяющихся вокруг входа. Видно, они готовы были уже напасть, да вот, тоже не ожидали такого резкого скачка.
— Ты рули, а я тут покараулю, — пробормотал Лежнев. Гоблины уже приходили в себя, но поодиночке напасть не решались, ждали, когда товарищи тоже поднимутся.
— Что багнах? Сам ты багнах! — это Герман смог вычленить слово, которое чаще всего использовали коротышки.
— По-моему, это слово означает «демон», — объяснил Кусто. — Они принимают вас за демонов.
— Угу. За дерьмодемонов, очевидно, — хмыкнул Герман. Он попробовал еще раз обработать нападающих нейродеструктором, но ничего, кроме легкого нарушения координации движений не добился, даже выставив силу воздействия на максимум.
— Ладно… будем по-старинке.
Команда как раз набралась смелости и решимости, чтобы напасть на страшного багнаха, но силы были неравны. Лежнев пинками и ударами расталкивал зеленых тваренышей, и чувствовал себя каким-нибудь троллем среди хоббитов. Очень мерзким, вонючим троллем среди очень мерзких зеленых хоббитов.
— Тиана, мы там как, плывем? — спросил Лежнев спустя минуту. Не то чтобы он начал уставать, просто операция явно пошла не по плану, а теперь еще и затягиваться начала. Корабль почему-то вилял из стороны в сторону, своими маневрами здорово осложняя жизнь как оборонявшемуся, так и нападающим.
— Сейчас! Я его почти поймала! Он пытается уклоняться! — Разведчица была очень увлечена «морским боем», и Герман решил ее больше не отвлекать, тем более, коротышки тоже решили сменить тактику. Немудрено было не заметить, как парочка из них куда-то отлучились на несколько секунд. Вернулись они с каким-то массивным агрегатом на треноге, по виду напоминавшем пулемет максим.
Коротышки что-то рявкнули, разгоняя товарищей, а потом засадили из «пулемета» прямо по дверному проему, в котором стоял Герман. Парень, чертыхнувшись, рухнул на пол и откатился. Очень вовремя. Это, конечно же, был не пулемет. Скорее — сетемет, потому что из него с частотой раз в секунду начали вылетать разворачивающиеся на лету сети. Лежнев откатился в сторону и попытался захлопнуть дверь, но ничего не вышло — сети уже налипли на проем, так что теперь ни выйти, ни войти. При условии, что они продолжали синевато посверкивать, трогать их Лежнев не стал.
— Все! Поймала! — обрадовано крикнула девушка, а потом раздался удар, Германа бросило вперед по ходу движения и впечатало спиной в разведчицу.