Звездная академия. Дипломатия галактического уровня

Глава 8.

Сумрак вернулся, когда тьма поглотила Лорну, и единственным пятном света остался фосфорицирующий куст на выступе внизу. Было ли мне страшно? Конечно, но настоящий ужас приходит в темноте, на незнакомой планете, когда ты один и совсем рядом раздаются странные звуки: то шипение, то скрежет, то стрекотание. Отправляясь сюда, я проштудировала справочники и ознакомилась со многими видами местной фауны, но никак не планировала так скоро остаться с некоторыми из них наедине. Становилось прохладно. Прижавшись спиной к скале, с тоской всматривалась в темноту. Беспокоилась о Дарине, вздрагивала от шорохов и поминала кошака тихим добрым, иногда очень русским, словом.

Вообще, в такие моменты, когда кроме ужаса от неизвестности, тебе больше ничто не мешает, задумываешься о жизни, начинаешь рассуждать и даже приходишь к каким-то выводам. На самом деле, глубоко безразлично правильные это выводы или не очень, они просто своевременные, подводящие итог. Вот и я, перебирая в голове события, которые произошли со мной с момента прилета в ВЗА, делала определенные выводы и они радовали. Во-первых, мои лучшие друзья таковыми и остались. Во-вторых, в жизни появились два очень важных человека — легар Сорг и тангир Элвэ. Чувства к обоим эленмарцам глубоки, но это совершенно разные чувства. В-третьих, явных врагов я не нажила, не считая, разумеется, Анвен Беллим, ее энвину и некоторых членов семьи, причем Фингорма к этому неприятельскому оплоту не причисляла. Нравился он мне. Вот честно, этот экземпляр Беллимов был добр, не глуп, остроумен, и что особенно ценно в мужчинах, способен признавать свои ошибки и идти на компромиссы. А еще, эленмарец так смотрел на Хуньку, когда она этого не видела, словно подруга была единственной женщиной во вселенной. Может и с пассиями разных габаритов и рас у нее на виду Фингорм появлялся специально, чтобы позлить. Ведь Фархунда тоже упорно делала вид, что его не замечает.

Задумавшись, я перестала обращать внимание на странные ночные звуки, и когда передо мной сверкнули два горящих желтых глаза с вертикальными бездонными зрачками, заорала так, что где-то поблизости начался небольшой обвал.

«Люди такие шумные» — раздался глас моего котика.

— А лайвеллы такие неожиданные! — пробурчала я, и, пыхтя, полезла на шею Сумраку, — вот скажи мне, почему ты меня выбрал?

«Ты другая» — ответил кот. О, Боже! Его информативные ответы, просто исчерпывающие.

— Конечно, другая! У меня ни шерсти, ни когтей и даже хвоста самого завалящего не выросло! — без зазрения совести съязвила я.

«Ты от всех отличаешься» — поправился лайвелл.

— Разумеется, — снова не стала спорить я, — другее всех других.

«Ты невозможна!» — кажется, это был крик кошачьей души.

— И тут неправда твоя! Я существую, даже дышу… пока, а значит, очень возможна.

«Со мной никто так не разговаривал…» — ох ты ж, неужели обиделся? Кнуты закончились — полезла за пряниками. Зарывшись в пушистую шерстку, стала почесывать Сумрака за ушами, а он… мурлыкал, как самый обычный земной кот, несмотря на крылья и божественность у некоторых инопланетных народностей.

— Мир? — спросила, устраиваясь поудобнее на его спине.

«Посмотрим» — гордо ответил кот и спикировал вниз.

— Дарин как? — поинтересовалась я, когда мы приземлились на знакомой площадке возле ничем непримечательной отвесной скалы.

«Жив» — да, нужно что-то срочно решать с немногословностью Сумрака.

— И где он? — порой лайвелл мне очень напоминал апаньяр из древнего, подводного храма на Земле. Те же, очень раздражающие ответы и подозрительно схожая манера вести диалог.

«В храме» — придушу наглого кошака! Люблю животных, но, как оказалось, не всех и не всегда.

— И? — с нажимом спросила я, — как туда попасть?

«Дарин был без сознания, поэтому проблем не возникло. С тобой сложнее.»

Вот ведь гад пушистый!

— Ему хуже? — встревожилась не на шутку.

«Так же» — ну хоть что-то. Так же — это жив.

— Как мне попасть в храм? Только не начинай, как апаньяр, говорить, что я должна раскрыть душу, чтобы понять… Лучше просто объясни мне и все.

«Но ты должна раскрыть душу» — возразил кошак. Мир перевернулся, дежавю усилилось. Слишком уж ситуации похожи. Храм, голоса, одинаковые фразы… Словно кто-то один, очень могучий и великий, создавал их под копирку. Хмм. Денкоро — универсальный ключ ко всему.

— А с этим я смогу войти в храм? — я вытащила цепочку и помахала кулоном перед мордой лайвелла.

«Денкоро» — удивленно и одновременно восхищенно воскликнул кот.

— Значит, смогу? — лучше уточнить, а то знаем мы эти апаньярские недоговоренности.

«Владеющий денкоро» — не унимался кошак. Мне даже показалось, что он склонил передо мной голову. Интересно, что это все-таки за вещица? Пока она приносила одни лишь неприятности.

— Сумрак, ну будь человеком, объясни внятно! Там же Дарин раненый, а мы тут о ерунде говорим… — я даже состроила скорбную мину, ни на что не надеясь. Вдруг у кошака совесть проснется. Нет, спит она крепко.

«С денкоро можно войти в любой храм равновесия» — все-таки решил пояснить мне лайвелл.

— Куда приложить? — устало выдохнула я, и мне благосклонно кивнули на скалу.

Подойдя ближе, увидела несколько символов. Похожие видела в храме на Земле, кажется… Крайние такие же точно, а вот средний немного отличался, от виденного когда-то мной. Любые древности, а особенно таинственные, с детства меня манили. Я любовно провела пальчиками по символам. Дежавю! Они вспыхнули точно так же, как их собраться в земном храме. Сняв кулон, приложила его к круглому отверстию под загадочной надписью.

Что произошло дальше, так и не поняла, но голова закружилась, на секунду я отключилась, а в следующее мгновение очутилась посреди огромного зала. Окружающее пространство было знакомо. Именно здесь стоял лайвелл в моем сне. Высокие своды храма, узкие, как бойницы окна, проникающий в них фиолетовый свет. Странно… свет… А ведь за пределами храма нас окружала лишь тьма. Создавалось ощущение, что храмы существовали в иной реальности. «Открой душу и…» — мда, с такими приключениями поверишь в любую чертовщину.

Внимание привлекли две вещи — импровизированный алтарь и, недалеко от него, золотой обруч, который висел в воздухе, ничем не поддерживаемый. Да, черт с ними, с тайнами этими… Массивное тело тангира лежало на том самом алтаре. Свет здесь тоже был слабенький, но он был. Подбежав к Дарину, встала перед ним на колени, достала походный нож и принялась срезать остатки условной и давно бесполезной одежды. Элвэ по-прежнему пребывал в состоянии боевой трансформации и не подавал признаков жизни. Несмотря на очень смуглую кожу, неродное, почти звериное лицо было бледным, а дыхание — настолько слабым, что огромная грудная клетка почти не вздымалась.

Прижав ухо к его груди, попыталась услышать удары сердца. Оно билось, но очень… очень тихо… словно каждое мышечное сокращение давалось с трудом и могло оказаться последним.

— Дарин… — тихо позвала я.

«Нежилец» — изрек божественный кошак, сидя рядом.

— Хвост оторву! — пообещала, разозлившись, и с удвоенной силой принялась срезать куски, бывшие когда-то форменной курткой.

Да, в своей боевой ипостаси, эленмарцы действительно становились страшными, огромными чудищами, но меня вид Элвэ нисколько не отталкивал, ведь я отчетливо осознавала, что это он. Тем более, безумия у Дарина не было. Наоборот, тангир очень четко принимал решения, когда бросился меня спасать. Четко, но не очень здраво… Вот кто его просил кидаться со скалы? Сейчас бы стоял там, наверху и волновался со всеми вместе, а не лежал бы здесь без сознания! Порванная перепонка, которая позволила нам не упасть, а планировать с безумной высоты, драными клочьями свисала по бокам. Но ведь это не могло угрожать его жизни! Даже птица с подрезанными крыльями продолжает жить, пусть и без неба. Весь торс покрывали царапины разной длины и глубины. Из многих сочилась кровь, привычная… красная… человеческая… Ничего такого, что бы угрожало жизни, я пока не нашла. Кровили многие порезы и ссадины, но не было, ни открытых переломов, ни других жуткого вида ран. Впереди не было, а вот со спины рассмотреть его я не могла, как и перевернуть. Но интересующее меня повреждение находилось именно там, потому что Элвэ фактически лежал в луже собственной крови…

— Сумрак, — позвала я, — нужно перевернуть Дарина, хотя бы на бок. Мне нужно осмотреть его спину.

«Нежилец» — повторил кот и принюхался, показывая, что он просто это чувствует.

— Я не успокоюсь, пока не сделаю для него все, что смогу! — зло прошипела сквозь зубы и достала ремень, с помощью которого мы транспортировали тангира к краю скального выступа, — тащи сюда свою кошачью задницу! Переворачивать будем.

«Алевтина, у эленмарцев в боевой трансформации повышенная регенерация, а у твоего даже мелкие ссадины не заживают. Смирись, он умрет, очень скоро,» — непривычная для лайвелла, слишком длинная речь объясняла многое, но поверить его словам означало отказаться от Элвэ. Неееееет! Не затем мы встретились, чтобы я его так просто отпустила!

В голове почему-то всплыли воспоминания о том, как Анвен объявляет себя невестой Дарина. Я вспоминаю свои ощущения. Мне неприятно… Нет, мне безумно больно, потому что отказаться от этого чертового, безмозглого эльфа, сиганувшего за мной со скалы, я не в состоянии. Это как потерять часть себя — больно до одури! Не может вселенная быть настолько жестокой, позволив нам встретиться, осознать, что мы друг для друга значим, насколько важны, и тут же отобрать. Не может! И я ей не позволю это сделать! Слышите? Не позволю! А если он все же умрет, то и я не выйду из этого храма, навсегда оставаясь с тем, с кем могла бы быть счастлива.

Что-то горячее капнуло мне на руку, вырывая из грустных мыслей. Рассеянно посмотрела на растекающуюся по испачканной коже каплю, которая оставляла след, смывая серый пыльный налет, и поняла, что это слеза, моя слеза. Пока бьется сердце Дарина — не время плакать!

Следующие пару минут мы с Сумраком переворачивали Дарина, а когда перевернули…— слезы новыми горячими потоками хлынули по моим щекам. Рана там была… Была не то слово… И рана тоже не то… Толстый, огромный осколок скалы входил в тело Элвэ глубоко и основательно.

«Нежилец» — что-то не к добру кот разговорился!

— Лучше заткнись, — выдохнула я.

Предположим, вкачу Дарину все оставшиеся ампулы, потом постараюсь заклеить рану пластырями, но ведь внутреннего кровотечения я не остановлю, а осколок явно задел что-то важное. Вряд ли мой план удачный, но другого нет. Сжав зубы, схватилась за обломок скалы и с силой потянула на себя. Он не поддавался, но я была упорнее и, наконец, камень вышел из раны. Вслед за ним хлынула кровь…— черная… со сгустками… Она все не останавливалась, а мне даже нечем было ее промокнуть. И тут тангир застонал. Слабый, полный боли стон ножом впился в мое сердце, заставив зажмуриться от боли и горя. Умом я осознавала, что проиграла. Умом, но сердцем! Сердце продолжало верить, надеяться и гореть для того, кто передо мной истекал кровью. Вкатила оставшиеся ампулы. Понимала, что не помогут, но может хоть ненадолго отсрочат неизбежное. На помощь тоже надеяться глупо. Никто нас не найдет в этом забытом богами, призрачном храме. Сжала кулаки и сама застонала от бессилия и какой-то щенячьей обреченности…

Храм… Боги… Апаньяр… Чудеса… Мысли роились в голове. Казалось, есть правильное решение, причем единственно правильное, но оно никак не находилось. Весь рой моих мыслей никак не желал оформиться во что-то правильное или хотя бы логичное, реально действенное в такой ситуации.

— Сумрак! — позвала я, но ответа не последовало.

Кошак по-прежнему сидел рядом, но упорно молчал.

— Я сейчас к скале обращалась? — не на шутку разозлилась.

«Ты сказала заткнуться, я всего лишь следую твоим просьбам» — гордо ответил пушистый проходимец и состроил обиженную морду, ну настолько, насколько это могло получиться у… кота.

— Потом будешь обижаться, — обломала его, — я даже тебе подыграю и прощения попрошу.

«Что ты хочешь?»

— Хочу спасти Дарина! — выпалила не задумываясь.

«На что ты ради него готова?»

— На все!

«На все — не надо. Выполнишь одно условие после. Что он для тебя значит?»

— Все! Без него моя жизнь лишена смысла! — выдохнула я, отмечая, что слова слетают сами, и они… они истинные, правильные.

«Ты готова связать с ним судьбу?»

— Да! Да-а!

«Назад пути не будет»

— Не томи! — до чего же меня бесит этот пушистый засранец.

«Повторяй за мной. Я, Алевтина Сорг…»

— Я, Алевтина Сорг… — хмм! Нужно будет уточнить, откуда лайвелл так хорошо знает мою родословную. Ох, не чисто тут с этими котами что-то!

«Принимаю Дарина Элвэ»

— Принимаю Дарина Элвэ, — повторила за кошаком я.

«Навсегда» — закончил Сумрак.

— Навсегда! — последнее слово выдохнула, отчаянно надеясь на чудо.

Прошла секунда… Две… Три… Но ничего не происходило.

— Ты надул меня? — прошипела, зло, посмотрев в сторону кота. Он был спокоен и беззаботен. Сидел, аккуратно сложив крылья и лапки.

«Обижаешь! Жди!» — мурлыкнула сама кошачья беззаботность.

И я ждала, глядя, как из раны Дарина, моего Дарина, все вытекает, и вытекает кровь. А потом легла рядом и прижалась так сильно, как только могла, обняв его и фактически закрыв рану собой. Если он останется здесь, на этом алтаре, значит и мое место здесь, рядом. А потом фиолетовый свет, проникающий из узких окон-бойниц под сводом храма, сгустился, объединился и устремился вниз, к нам, окутывая и пеленая. Сознание затуманилось, где-то далеко зазвучали чьи-то голоса. Они пели грустную, удивительно красивую песню. Слов я не могла разобрать, но мелодия очаровывала. Лежала, обнимая Дарина Элвэ, и слушала… слушала… пока, кажется, не уснула.

Пробуждение было резким. Конечно, оно бы не было таким внезапным, если бы одно усатое божество не рыкнуло у меня прямо под ухом. Открыв глаза, огляделась вокруг. Ничего не изменилось — тот же храм, свод, узкие окошки, сквозь которые проникает фиолетовый свет. Я по-прежнему лежала на алтаре, а рядом мирно посапывал Дарин. Его грудь равномерно вздымалась. Он со свистом втягивал в себя воздух и с сопением его выдыхал. Звуки получались забавные. Наверное, из-за клыков. Да, тангир Элвэ так и пребывал в своей боевой трансформации и, похоже, изменяться не собирался. Мда… Халтура — это из божественного провидения. Ох, халтура! Хотя, нет. Одно чудо, и, пожалуй, самое основное, все же произошло. «Леденец» исцелился. Волшебным образом с его тела исчезли все царапины, перепонки соединяющие руки с туловищем срослись, словно бы и не висели разодранными клочьями совсем недавно, а еще… вокруг не было ни единого следа крови — ни на Дарине, ни на мне, ни на алтаре. Прямо кровавый ритуал исцеления… Кстати, о ритуале!

Обернувшись к кошаку, который в этот момент с глухим урчанием вылизывал свою лапу, забавно растопырив пальцы, увенчанные совсем не забавными когтищами, и спросила строгим шепотом:

— Что здесь произошло?

«Обряд»

— Какой?

«Нужный»

— Сумрак! — я разозлилась не на шутку. Честно говоря, все произошедшее в храме вспоминалось, как в тумане. Лайвелл что-то говорил, я повторяла, потом — туман и пробуждение.

«Древний обряд единения судеб» — ответил он, как будто это должно было мне все объяснить, и продолжил нализывать свою конечность.

— Сумрак! — снова прошептала я и зло, очень зло на него посмотрела. Не знаю уж, что его насторожило, может быть, тон, которым произнесла его имя или мой грозный, практически испепеляющий взгляд, но вылизываться это животное перестало. А потом, вообще, снизошло до ответа, и вот он-то меня как раз и не обрадовал.

«Ладно! Ты сказала, что принимаешь умирающего навсегда» — пояснил…— даже не знаю, как его назвать!

— И? Что это означает? — хотелось оттаскать черного интригана за хвост. И я бы с удовольствием это сделала, если бы не боялась потревожить Дарина. До его пробуждения очень хотелось, хоть немного, прояснить ситуацию.

«Это означает, что ты приняла его судьбу» — нет, ну, засранец же, да? А самое главное, раздражал он меня нисколько не меньше, чем те голоса апаньяр в храме на Земле. И манера разговора, и все их увиливания от ответов, и немногословность — были очень схожими, словно один великий программист написал их программы под копирку, задав только в параметрах разную внешность. Точнее, тем из подводного города, вообще, забыли придумать образ, а Сумрак… он был более продвинутой, усовершенствованной моделью.

— Не беси меня! — тихо, но очень честно предупредила я, — тебе, же что-то от меня нужно, так?

«Не только мне, это нужно всем, Верник Алевтина» — гордо вскинул голову лайвелл. Скажите, какой всеобщий благодетель!

— Тогда отвечай на все мои вопросы подробно, и не вздумай увиливать, морда усатая! — зло прошипела я.

«Что ты хочешь знать?» — сдался он. Неужели? Впрочем, на предельную честность и распространенные, подробные ответы рассчитывать все же не приходилось.

— Итак, почему ты выбрал меня?

«Три причины» — отозвался кот и грациозно укрыл хвостом, ровненько поставленные, передние лапы. Артист!

— Вот и расскажи мне о них! — А что? Я тоже противная и настойчивая, когда мне очень надо. А сейчас нужно было позарез.

«Первая причина — твой жизненный путь, вторая — твоя родословная, а третью — я узнал только сегодня, хотя и был удивлен» — вот же табуретка с крыльями! Вроде и ответил, а ничего не сказал.

— Сумрак, почему мне тебя придушить хочется? — в сердцах застонала, скосив глаза на пушистого мучителя.

«Я бессмертный» — обломал мои мечты кошак.

— Это не важно. Я очень изобретательная, когда надо! — видимо, он мне поверил, потому что проникся и внимательно окинул взглядом, — поэтому или ты мне рассказываешь так, чтобы я поняла, или ничего для тебя делать не буду!

«Но я, же выполнил твое желание» — возразил кот.

— О желании мы тоже поговорим, у меня остались вопросы. Очень много разных вопросов… — закончить свою речь, цель которой была запугать и призвать к сознательности одного конкретного лайвелла, я так и не смогла, потому что кот начал свой рассказ.

«Итак, о причинах. Жизненный путь любого из смертных определяется расположением звезд в момент его рождения. Лишь у тебя есть способность видеть то, мимо чего другие просто прошли, не заметив очевидного. Ты всегда находишь кратчайший путь к решению. Не всегда логичный, но всегда верный. Вторая причина кроется в твоей родословной. Ты — Сорг, Алевтина Верник. А Сорги…»

— Знаю, знаю… Это один из древних аристократических родов Эленмара!

«Еще раз меня перебьешь, рассказывать не буду» — обиделся кот.

— Да, молчу я. Чего ты… — если честно, стало неудобно. Сумрак фактически указал на мою невоспитанность.

«Так вот, Сорги — это родовое имя императоров древности. Не только Эленмара. Эленмар — это закат твоей династии, а в период рассвета Сорги правили миллионами планет. Славное было время, героическое. Но, времена меняются, а кровь остается. Ты — самый юный птенец древнего дома, а значит, твоя кровь самая сильная» — взгляд лайвелла стал таким задумчивым… Наверное, он вспоминал былые времена.

— Прости, пожалуйста, — на всякий случай извинилась я. Вдруг подумает, что перебиваю, — а почему важна кровь древних императоров?

«Сорги обладали несколькими нужными качествами. Они весьма располагали к себе людей, даже потенциальных врагов. Редко, кто мог противиться их природному магнетизму. А так же — были хорошими интуитами. Сама посуди: твой жизненный путь плюс родословная с набором качеств древней крови и, как результат, большая вероятность исполнить то, что необходимо»

Мне ужасно хотелось спросить, что же необходимо исполнить, но я сдержалась, позволяя коту продолжить. Потому что вся информация была интересной и нужной.

«Ну, и третья причина. Скажи, Алевтина Верник, нет ли у тебя ближайших родственников, которые проявляют странные для землянина качества?»

— Да, практически все! Все мои родственники — долгожители, что землянам, даже с учетом развитой пластической хирургии и косметологии, не свойственно.

«С кого все началось?»

— С моей прапрабабушки, а нам перепало по наследству, — любопытство подстегивало отвечать честно.

«Значит, она и получила благодать»

— О чем ты? Что получила?

«Трудно объяснить вот так сразу, но я попробую. Иногда сама вселенная преподносит подарки. Какие они будут и кому достанутся, не знает никто. Просчитать это тоже невозможно. Сюрпризы бывают разные. Человек никогда не замечает, что провидение его отметило. Просто через какое-то время с ним происходят удивительные вещи. Усиливается слух, интуиция, способность принимать решения или, как в твоем роду, увеличивается срок жизни. Вселенная никогда не выбирает случайных людей, всегда — это те, кто нужен для важных свершений. Чтобы получить дар, нужно выпить воды из «колодца жизни». Он может появиться в самый неожиданный момент и видеть его будет лишь тот, для кого дар предназначен. Получается, твоя прапрабабушка пила из колодца, получила подарок и передала его дальше, по наследству детям, внукам и наконец, нужному человеку — тебе»

— Ба живет так долго, потому что ее одарила вселенная? — восхитилась я. Конечно, многие отмечали эту нашу семейную странность, в свое время нас даже исследовали в научном центре, но найти причины долголетия так и не смогли. И если со мной, мамой, бабушкой и прабабушкой было хоть немного понятно, так как имелись инопланетные гены, то Пелагея Джоновна всегда оставалась загадкой. И вот сейчас эта загадка так замечательно разгадалась.

«Вселенная одарила тебя, Алевтина Верник, использовав для этого твою родственницу» — ответил лайвелл.

— Ой, как же она хорошо сделала, что использовала именно ба, а то бы она ни за что не дождалась своего счастья! — воскликнула я, вспомнив с какой нежностью смотрят друг на друга бабушка Пелагея и Белиготар Сорг.

«Не будь в тебе дара и крови Соргов, тебя бы не признал денкоро — универсальный ключ и символ власти» — о, как! Оказывается мой медальон не просто ключ, а какой-то там важный символ.

— И для чего он нужен? — нетерпеливо спросила.

«Лишь человек, которого признал денкоро, сможет восстановить утраченное равновесие»

— Ладно, предположим, я тот важный человек, что от меня требуется?

«Зажечь Звезду Равновесия, вернув в круг утраченные треугольники» — а пазл то сошелся! Я тут же вспомнила картинку на стене, в храме на Медриксе и треугольник, потом посмотрела на круг, висящий в воздухе у алтаря, на котором мирно посапывал Дарин. Да, высота найденного нами треугольника полностью совпадала с диаметром круга. Значит, один найден. Да и второй, скорее всего тоже, нужно было лишь взглянуть на него поближе, а для этого предстояло отправиться на Эленмар. А вот где находится третий, я понятия не имела. Ладно, разберемся, раз на моей стороне божественное провидение. Сейчас же меня интересовали совсем другие вопросы.

— А расскажи-ка мне теперь про обряд единения судеб. Да так, чтобы я все поняла! — кошак отвел взгляд. Хмм! Здесь явно таился какой-то подвох.

«Обряд, как обряд» — отозвался кот и возвел свои желтые глазищи к потолку. Темнит! Всей кожей чувствую…

— Сумрак! — предупредила его я зловещим шепотом, — лучше горькая правда!

«Никакая она не горькая. Сама же говорила, что жить без него не можешь» — вот зараза!

Взгляд лайвелла заметался по сторонам. Здесь, как и в земном храме было навалено множество различных вещей, о предназначении многих из которых я даже не догадывалась. Кошак тяжело и, что характерно, как-то виновато вздохнул, на всякий случай отошел от меня подальше и вот тогда признался:

«Судьбы ваши объединились»

— Это как? — нахмурилась я.

«Нет больше судьбы Алевтины Верник и судьбы Дарина, есть общая — ваша. Ну, это как ниточка с иголочкой, куда один — туда и другой» — и наглый котяра снова попятился. Я, конечно, слабо представляла, что такое ниточка с какой-то там иголочкой. Кажется, это такое орудие немеханизированного труда древности, сродни каменному топору. А вот тот факт, что лайвелл отчего-то опасался моей реакции на свои слова, меня напрягал, причем сильно. Что и говорить, этому божественному проходимцу не было никакого доверия! Ни грамма! Ни капельки! Абсолютно!

— А скажи мне… Мы ведь с Дарином теперь, как бы женаты, да? — начала свой очередной заход для выяснения истины.

«Без как бы. Вы женаты.»

— И разводов при таких обрядах не предусмотрено?

«Нет. Навечно — это навечно» — кошак нервно переступил с лапы на лапу. И чего он так нервничает? Все же к лучшему. Дарин жив и это было моим основным желанием, которое и исполнилось. Конечно, для принятия такого важного решения я располагала слишком незначительным временем, да и Элвэ выбора не оставила. Но ведь выхода другого не было… Или все же был иной выход? Хмм… Почему-то эта мысль меня встревожила.

— Сумрак, а женитьба… то есть обряд единения… он… В общем, это был единственный способ спасти Дарину жизнь? — решила не ходить вокруг да около и спросила напрямик. В конце концов, кошак никогда не врал. Юлил, не договаривал, но не врал.

«Алевтина, я могущественное древнее существо, которому многое подвластно. Способы были, но я решил, что этот самый романтичный» — выдало это лохматое божество, вызывая у меня приступ почти неконтролируемой ярости.

— Чтооооо? — выдохнула я и зашипела, — значит, можно было обойтись и без обряда? Может ты и без храма мог ему помочь, на месте?

«Мог» — подтвердил мою догадку черный засранец.

— Убью! — констатировала неоспоримый факт я, осторожно, чтобы не разбудить Дарина, поднимаясь с алтаря.

«Одумайся, женщина! Я сделал тебя счастливой, соединив узами любви!» — вопило божество в моей голове, на самом деле отползая все дальше к противоположной от меня стенке.

— Ох, вы ж только посмотрите на этого Купидона лохматого! — не на шутку рассердилась я, наступая на лайвелла, — а ты подумал о том, что твое решение может быть не единственно верное? А ты нам свободу выбора дал? Я обещала, прежде всего, себе, что у Дарина будет выбор! Я в любовь верила, без обряда! А оказалась ничем не лучше Анвен с ее мамашей… Понимаешь?

Злость на лайвелла сменилась горечью. Не дойдя до поджавшего уши и хвост кота, я присела у какого-то выступа и закрыла лицо руками. Даже слов не было, лишь омерзение к самой себе.

«Алевтина Верник» — позвал кот, но реакции не последовало.

«Алевтина!» — тишина.

«Аленька… Муррррррр…»

— Вон пошел, муфта с ушами! — в сердцах послала Сумрака.

«Не могу» — отчего-то грустно ответил он.

— Почему?

«Я такой же символ, как и денкоро. Я тебя выбрал и теперь буду с тобой, что бы ни случилось. Просто…» — он замялся, словно подбирая слова.

— Просто ты хотел командовать и иметь возможность мною манипулировать! Так, интриган лохматый? — в лоб спросила кошака, глядя прямо в желтые глаза.

«Неужели я так предсказуем?» — ответил лайвелл вопросом на вопрос, наверняка в его родословной еврейские львы отметились, точнее львицы… Там же национальность по маме!

— Это просто я догадливая! А ты! Ты! Поступил очень непорядочно! — и отвернулась от него.

«Алюша!» — боже, сколько лести может содержать одно слово! Меня аж передернуло. А вслед за этим раздался грохот, заставивший меня развернуться и… почти рассмеяться. Пробираясь ко мне, кошак умудрился зацепить груду каких-то древних побрякушек, рассыпать и на них же поскользнуться. И сейчас он растянулся на боку, смешно подергивая лапами. Наверняка специально, чтобы разрядить обстановку. Но выглядело это и, правда, очень потешно. В Сумраке живет великий, но нереализованный актер! Хотя… какие его годы? Имея в запасе все время вселенной можно проживать жизнь за жизнью. А когда у тебя всего одна жизнь, стараешься выбрать оптимальный путь и пройти его достойно.

— Тише ты! — рыкнула на него, но улыбки уже сдержать не могла, — Дарина разбудишь!

«Он не проснется» — ответил приободрившийся кошак.

— То есть, как не проснется? — опешила я.

«Обряд закрепить нужно»

— Каким образом? — удивленно спросила у пушистого махинатора, — он же спит и вообще…

«Аля! Я имел в виду поцелуй, а вовсе не то, о чем ты подумала. Хотя, признаюсь, было бы забавно посмотреть на это!»

— Лохматый извращенец! — не выдержала и обозвала его. Это же надо, такое выдумать!

«От извращенки слышу! — вернул мне комплимент Сумрак, — На самом деле, я не умею читать твои мысли. Вот и спросил, чтобы ты их озвучила. Ты такая доверчивая!»

— Зря ты так, — обиделась на кота, — я, между прочим, мстительная и фантазия у меня богатая.

«Что ты можешь сделать старому, бессмертному коту, дитя?» — величественно изрек этот проходимец.

— Куплю в первой же зоолавке породистых блох для кошачьих и запущу жить в божественную шкурку, чтобы тебе жизнь медом не казалась! — пообещала я.

«Страшная ты женщина, Алевтина. Вредная! Сказал бы, что век тебе мужа не видать, если бы сам недавно твою судьбу не устроил!» — нет, вы видели? Он еще и огрызается! Просто вопиющая наглость.

— Так что там с судьбой? — раз уж напомнил, то неплохо бы все выяснить, — обряд такой же, как на Эленмаре? Добровольно-принудительный?

«Что? — у кота от моих слов даже шерсть на загривке дыбом встала, — Верник, ты за кого меня принимаешь? Божественное провидение связывает лишь тех, в чьих сердцах живет то чувство, что у твоей расы зовется любовью. При этом, что ты, что Дарин Элвэ — свободны!»

— А в чем смысл обряда тогда? Что изменилось?

«Ничего. Просто вселенная приняла ваш выбор и усилила его. Вас будет тянуть друг к другу всегда, а со временем вы научитесь чувствовать друг друга на расстоянии» — ну, в целом, не самые плохие перспективы. Могло быть и хуже.

— Ладно, тянуть, так тянуть. Трансформация его с поцелуем тоже исчезнет? Или мне надо к нему такому привыкать?

«Когда целовать его станешь, зови изо всех сил» — подсказал кошак.

— Как же я его смогу позвать, если у меня губы будут заняты? — озадаченно спросила я.

«Верник, ты вроде умная, но иногда такая дурочка! Мысленно зови!» — вот он явно нарывается! И если обряд я уже почти готова была ему простить, то дурочку — нет!

Подойдя к алтарю, склонилась над Дарином. Чужое, почти звериное лицо, выпирающие из под верхней губы клыки, седые космы, ореолом раскинутые вокруг головы — неужели это мой «леденец»? А что если я не смогу его вернуть в прежнее состояние? Нет! Отставить пессимистические мысли! Надо верить, что все получится. Я зажмурилась и припала к жестким губам, представляя тангира Элвэ, его улыбку и взгляд… родной… бирюзовый с золотыми искрами! Ты только вернись ко мне, а там уж решим, как нам быть дальше!

Я целовала его губы. Сначала ничего не происходило, а потом… Потом меня обняли и поцелуй превратился в настоящий, жаркий, очень страстный и нескончаемый. Мы словно изголодались и никак не могли оторваться друг от друга. Я все чувствовала, ощущала, горела, но панически боялась открыть глаза.

— Алька! — выдохнул «леденец», — родная! Жива!

И снова стал меня целовать. А я… Я почувствовала, что поцелуй вдруг стал соленым, и поняла — это слезы, мои слезы радости! Ведь все получилось… наверное… Осторожно приоткрыла один глаз… О, небеса! Да. Да! Да! Да! На меня смотрел своим фирменным взглядом тангир Элвэ и улыбался своей фирменной улыбкой. А еще… Мне предстояло его просветить, рассказав о недавних событиях. И как это сделать, я пока не имела ни малейшего понятия!

«Жениться тоже здесь будете? Прямо на моих глазах?» — раздался язвительный глас Сумрака в моей голове, разумеется.

— Убью! — уже привычно выдохнула я.

— Меня? — удивился Дарин.

— Нет, не тебя. Лайвелла своего противного… черного…

— Кого? — опешил Элвэ, недоверчиво озираясь вокруг.

Вдруг… взгляд тангира остановился, а большие и без того глаза стали вообще огромными. Да-да! Именно там, куда смотрел Дарин, и сидело это наглое кошачье божество. Правда, сейчас он выглядел, как кошачий ангел. Сумрак аккуратненько так сидел, обвив хвостом передние лапы, и крылья сложил ровненько, и желтыми глазами хлопал невинно. Не лайвелл — мечта любой эленмарки. И за что мне такое счастье? За какие грехи?