Звездная цитадель

ГЛАВА 1

Часы медленным тиканьем отсчитывали секунды. Маятник в форме звезды с восемью лучами мерно качался из стороны в сторону. На потемневшем от времени медном циферблате рядом с тонкими римскими цифрами были нанесены знаки Зодиака. «Интересно, сколько им лет», — подумал Грег, с любопытством разглядывая заключенный в деревянный корпус древний механизм. Раньше подобные устройства он видел только в фильмах. Грег сверил показания замысловатой формы стрелок с информацией наручного хронометра. Удивительно, но часы шли точно. Видимо, маятник был скорректирован на меньшую силу искусственного тяготения на станции, чем на далекой Земле.

Грег отошел в сторону и сел в кресло. Вообще, он не очень любил ждать. Но сейчас ничего другого не оставалось. Он побарабанил пальцами по подлокотнику и снова принялся разглядывать кабинет. Благо Грег был здесь впервые и делать это было достаточно интересно.

Итак, Грег Миллер, пилот первого класса службы дальних полетов, сидел в кабинете непосредственного начальника Джона Майлза в одном из секторов пятой платформы большой промежуточной станции «Джемини» на геостационарной орбите Нептуна и ждал, когда заявится еще один начальник, только рангом куда выше, чем Майлз. А так как все высокие чины имеют привычку не слишком бережно относиться ко времени подчиненных, то Грег развлекался разглядыванием интерьера.

Вообще Грег чувствовал, что разговор предстоит серьезный. Особенно, если непосредственный шеф с необычной степенью туманности говорит о прибытии представителя центрального штаба с Земли, который непременно хочет встретиться с тобой. И действительно, прибытие человека из центра на станцию у самого порога глубокого космоса только для одной конфиденциальной беседы — дело достаточно необычное. Вся текущая оперативно-рабочая информация прекрасно обеспечивалась традиционными каналами дальней связи, а тут личная транспортировка уполномоченного лица… Впрочем, об этом Грег узнал только сейчас из краткого пояснения Майлза. Для всех же остальных этот человек был одним из обычных пассажиров вахтового корабля с Земли.

Майлз оторвал взгляд от маленького экрана на столе и со стоическим выражением взглянул на Грега. Он всем видом показывал, что, мол, ничего не поделаешь, надо терпеливо ждать — такие птицы не каждый день залетают к нам.

Словно бы решив больше не испытывать их терпение, створки дверей бесшумно раздвинулись и в кабинет энергичной походкой вошел высокий седой мужчина с открытым жестким лицом. Майлз вскочил и чуть не вытянул руки по швам. Вошедший с легкой тенью иронии взглянул на него и первым протянул руку для приветствия. Потом повернулся к поднявшемуся Грегу.

— Извините, что заставил ждать. Пришлось немного задержаться у начальника станции. От представительской суеты никуда не денешься, — он немного суховато улыбнулся сразу обоим и, опустившись в кресло, предложил собеседникам последовать его примеру.

Миллер с Майлзом сели. Хозяин кабинета плеснул в три бокала из сифона. Гость благодарно кивнул и предложил:

— Итак, господин Миллер и господин Майлз, приступим к делу. Я Габриэль Карпентер, ведущий специалист четвертого отдела центрального штаба единой Всемирной службы космических сообщений. И вы, наверное, немало удивлены моему появлению. Не так ли? — Он снова суховато улыбнулся, внимательно наблюдая за реакцией двоих напротив.

Они молча закивали, так и не притронувшись к бокалам. Карпентер удовлетворенно прикрыл глаза, словно и не ожидал другого ответа, закинул ногу за ногу и снова задал вопрос:

— Что вы мне можете рассказать о случае с Би-Джет-86?

Миллер с Майлзом переглянулись, и, немного помедлив, слово по старшинству взял Майлз.

— Би-Джет-86, пилотируемый грузовой корабль… Больше полутора лет назад стартовал с нашей платформы с грузом редких металлов и другого конструкционного сырья. Направлялся в промышленную зону на орбите Марса, но отклонился от курса и бесследно исчез. Экипаж считается пропавшим без вести. Дело официально отнесено к категории случайных катастроф. — Майлз на секунду замолчал, припоминая детали. — Фирма-фрахтовщик и родственники пилотов получили полную страховую компенсацию… Пожалуй, это все.

Карпентер перевел бесцветно-проницательный взгляд на Миллера. Но Грег только покачал головой:

— Это все, что мы знаем. Об этом же подробно сообщалось по всем телеканалам. Или есть какие-то новые подробности?

Карпентер коротко усмехнулся и ответил вопросом на вопрос:

— А что вы, Миллер, знаете о работе объекта РХ-12 на орбите Тритона?

Грег постарался не высказать своего удивления и, чтобы выиграть время, принялся распечатывать упаковку тонизирующей жевательной резинки. Как же! Ведь это был самый закрытый от посторонних глаз научно-технологический комплекс во всей области больших планет… Он положил в рот приятно распадающуюся ментоловым вкусом пластинку и, поймав не менее удивленный взгляд своего шефа, произнес, чуть растягивая слова:

— Об этом объекте известно немного… Там действует концерн «Джизау». Тридцать процентов его капитала принадлежит государственным органам. Работа ведется в сфере поиска новых сверхмощных источников энергии… — Грег поднял брови и, порывшись в памяти, дополнил: — Транспортные потоки идут только туда. Материалы и оборудование спецрейсами через нашу платформу. А оттуда назад в промышленных масштабах ничего не отгружается. Похоже, что исследования идут пока без больших результатов. Вся служебная информация передается по особому каналу. Вот, пожалуй, и все.

— Ну что ж, неплохая осведомленность. Без особых подробностей, но в первом приближении вполне исчерпывающая. — Карпентер постучал пальцами по столу. — А связи между двумя этими вопросами вы не обнаруживаете?

Майлз с Миллером опять переглянулись и дружно покачали головами.

— Правильно, так оно и должно казаться всем непосвященным, — удовлетворенно заключил человек из центра.

Он встал, задумчиво прошелся по кабинету, еще несколько мгновений разглядывал старинные напольные часы, а потом резко повернулся к сидящим.

— А связь есть. Мало кому известная, но самая прямая. Только давайте договоримся сразу; все, что будет говориться в этих стенах, является информацией строжайшей секретности и не должно просочиться ни в чьи уши. Об ответственности вы знаете. Я здесь действую как уполномоченный своей службой по расследованию дела Би-Джет-86.

Двое с самым серьезным видом согласились.

— Итак, — продолжал Карпентер, — настоящие обстоятельства таковы, что тот злополучный корабль должен был транспортировать первую экспериментально-промышленную партию новейшего энергоносителя повышенного могущества. Его рабочее название «Крокус». Несколько контейнеров с этим веществом были уже доставлены на корабль, когда технологи объекта РХ-12 установили, что вещество недостаточно стабилизировано для такого длительного путешествия. Контейнеры с суперэнергетиком сняли, и корабль ушел в рейс с самым заурядным грузом. — Карпентер сделал паузу и отхлебнул из стакана. — А затем корабль по неизвестным причинам поменял курс и вскоре бесследно пропал. Ну что, — Карпентер, усмехнувшись, поглядел на своих людей, — это уже интереснее, чем официальная версия, которую без устали пересказывали все телекомментаторы? Верно?

Грег перевел взор на Майлза. Выражение лица того было не менее сосредоточенным, чем у самого Грега.

— А сейчас будет еще интереснее. — Карпентер снова встал и опять принялся расхаживать по кабинету, заложив руки за спину. — Через несколько недель после исчезновения корабля к нам поступило сообщение от одного из отделений астрофизической академии. Их телескоп случайно поймал слабый, практически незаметный сигнал бедствия. Такой слабый и искаженный, что его не сразу удалось понять и идентифицировать. Сигнал был подан с корабля, бортовой номер которого не числился ни в одном регистре. Этот корабль не значился приписанным ни к одному стартовому комплексу или технологической площадке. И это уже тем более интересно, господа, не правда ли? — обратился Карпентер к собеседникам, опершись руками на спинку кресла. — А теперь — самое любопытное, Повозившись с расшифровкой и параметрами сигнала, мы установили следующее: координаты, из которых он подан, таковы, что если бы сигнал был стандартной мощности, то его должны принять многие наши станции и корабли. Но мощность оказалась настолько слабой, словно его источник не хотел быть далеко услышанным. И если бы не случайно перешедший на аварийную частоту телескоп астрофизиков, мы бы тоже не узнали об этом SOS. Координаты источника странного сигнала находились как раз недалеко от курса Би-Джет-86, который должен был везти сверхмощный энергоноситель. Логика всех дальнейших событий подводит к тому, что экипаж транспортника принял этот сигнал и, устремившись на помощь, изменил курс и бесследно исчез вместе с кораблем.

Грег откинулся на спинку кресла. Все, что он услышал, связывалось в чью-то крутую авантюру. Такого поворота событий он никак не ожидал.

— Кому же это понадобилось устраивать? — нарушил наступившее молчание Майлз. — Если все действительно так, как вы рассказываете, то это очень серьезно.

— Именно так, — поддержал его Карпентер. — Поэтому мы и не стали корректировать своей более поздней информацией первую официальную версию о несчастном случае. Чтобы не спугнуть настоящих виновников.

— И кто же они? У вас есть предположения на этот счет? — спросил Грег.

— К сожалению, дальше априорных подозрений и зыбких версий дело не идет. Никаких других данных, кроме сигнала SOS, пойманного астрофизиками, у нас нет. Поэтому в число подозреваемых попадают все, кому может понадобиться сверхмощный энергетик. А таких достаточное количество. И вы сами вполне сможете определить их круг.

— Да, — согласился Майлз, потерев подбородок, — это и все независимые консорциумы по разработке полезных ископаемых на десятках планет, и компании дальних грузовых перевозок, и еще черт знает кто, вплоть до каких-нибудь радикальных политических группировок. Тут по принципу «кому это выгодно» многого не накопаешь.

— И что же намерен предпринять четвертый отдел штаба? — прямо спросил Грег Карпентера. Он уже чувствовал, что ему будет отведена какая-то немалая роль во всем этом деле.

— После того, как были безуспешно отработаны несколько возможностей поиска инсценировщиков катастрофы, мы пришли к выводу, что единственно возможный путь выйти на злоумышленников — это вариант, имеющий рабочее название «подсадная утка».

Грег, словно желая лучше услышать все сказанное, подался в кресле вперед и из бокала в его руке жидкость плеснулась на комбинезон. Карпентер бросил молниеносный взгляд на отряхивающего штанину пилота и усмехнулся:

— Вы, наверное, уже догадались, о чем пойдет речь… Итак, обстоятельства и условия успеха нашего варианта таковы. Некто неизвестный нам хочет получить новый энергетик небывалого могущества. Для чего это ему — для решения каких-то технологических вопросов или для создания нового типа оружия — нам сейчас не суть важно. Этот некто пытался получить «Крокус», захватив корабль. Но по случайности энергетика на корабле не оказалось. Совершено преступление, но цель не достигнута. Последствия всего таковы, что Би-Джет-86 официально объявлен пропавшим без вести и все списано на несчастный случай. А значит, и причин для беспокойства у преступников нет. С другой стороны, их цель так и не достигнута. По всей логике вещей, эти ребята снова должны постараться завладеть партией «Крокуса» при новой транспортировке. Тем более, что экспериментальные установки дали его дополнительное количество. Наша служба считает наиболее возможным раскрыть дело, снарядив корабль-ловушку. Его экипаж, попав в условия, приведшие к гибели Би-Джет-86, должен войти в контакт со злоумышленниками и, действуя по обстановке, попытаться их нейтрализовать или хотя бы идентифицировать… Вы понимаете, о чем я говорю?

— Вполне, — отозвался Грег, а Майлз поддержал его энергичным кивком.

Карпентер удовлетворенно повел подбородком и продолжил:

— Так вот, технологи объекта РХ-12 наконец-то стопроцентно стабилизировали энергоноситель для дальнего перелета, и «Крокус» должен быть заявлен на один из ближайших грузовых рейсов.

Те, кто заинтересованы в похищении энергетика, наверняка знают об этом. Вряд ли что-то может их спугнуть. Кстати, мое появление здесь не вызовет подозрений. Во всех документах я обозначен как ординарный специалист по обеспечению безопасности стартовых комплексов промежуточных платформ и совершаю рутинную инспекцию на месте. О моем истинном лице знает только начальник станции и вы двое. Итак, у нас есть следующий план действий, в котором Грегу Миллеру предлагается главная роль. А Джону Майлзу — роль координатора всех действий. Итак, через несколько дней сюда прибывает обычный рейсовый корабль. После четырех дней техобслуживания он должен уйти обратно с грузом «Крокуса» на борту. Этот корабль уже оснащен всем необходимым для выполнения специфической функции на станции у Сатурна. Пригонит его наш экипаж и, как положено по регламенту, останется на отдых здесь. Вы, Миллер, если, конечно, дадите согласие, как раз и отправитесь в обратный путь на этом корабле. По дороге вы должны принять сигнал бедствия и изменить курс. Сблизиться с терпящим бедствие объектом и, используя свое спецоборудование, постараться захватить корабль-приманку и доставить его на нашу базу. Таков вот достаточно простой и ясный план. — Карпентер сделал короткую паузу и, оценив выражение лиц своих слушателей, спросил: — Так как? Вы согласны принять участие в этом деле?

Грег смотрел на холодно-энергичное лицо Карпентера, его резкие отрывистые движения и усиленно соображал: что же ему ответить? С одной стороны, вроде бы дело ясное — тайна пропавшего экипажа, профессиональный долг и положения Устава дальних космических сообщений обязывали не раздумывая дать согласие. Но, с другой стороны, вот так сразу пуститься в такое рискованное путешествие… Ведь абсолютно неизвестно, что его ждет в космосе у корабля-приманки. Очень трудно представить, каким путем эти пираты попытаются захватить их борт. Капитан Миллер имел большой опыт работы в дальнем космосе и поэтому сразу увидел, что в таком деле риск был очень реальным, а шансы на благополучный исход дела — достаточно зыбкими.

Грег усиленно потер ладонью переносицу и посмотрел в глаза представителю центра:

— Мгновенно ответить на такое предложение я не могу. Все надо хорошо взвесить. К тому же мне необходимо посоветоваться со вторым пилотом. Он тоже будет лезть в эту дыру и решать за него…

— То, что дело чрезвычайно серьезное, даже более того — очень опасное, и все надо предварительно обдумать, с этим никто не спорит, Но ставить в известность второго пилота — это излишне. Как решите, так и будет. В случае положительной реакции поставите его в известность уже в космосе. Вы как командир принимаете решение, а члены экипажа только выполняют приказы. Совершенно нет нужды приобщать к факту готовящейся операции дополнительных людей. Каждый новый информированный человек значительно уменьшает шансы на соблюдение режима строжайшей секретности. Так что решать должны вы один, — голос Карпентера немного потеплел и он сел рядом с Грегом на край стола. Положил руку ему на плечо и добавил: — Подумайте хорошенько до завтра, а в восемь утра сообщите о своем решении. Договорились?

Грег согласился и встал из кресла:

— Я могу идти?

— Да, конечно. Но учтите, принять решение надо быстро. У нас не так много времени.

— Утром я сделаю выбор. Где вас найти?

— Сообщите Майлзу, а он передаст мне.

Грег коротко откланялся и вышел из кабинета, оставив двух начальников оговаривать многочисленные детали будущей операции.

Звук удара теннисной ракетки эхом отразился от высокого потолка зала, и мячик молнией мелькнул в воздухе. Грег не успел среагировать, и соперник взял два очка. «Черт!» — ругнулся про себя Грег. Он уже проигрывал третий сет подряд. В голове все время крутился утренний разговор, и ему никак не удавалось сосредоточиться на игре, Грег с досады рассек ракеткой воздух, подошел к сетке и протянул руку партнеру:

— Извини, Иржи. Что-то не ладится у меня игра, пойду лучше отдохну. Хватит на сегодня.

Иржи согласно похлопал Грега по плечу и принялся стучать мячом о стенку. Обычно Грег играл в теннис со своим вторым пилотом Станиславом. Но они слишком хорошо изучили друг друга за четыре с лишним года работы вместе, и тот бы сразу почуял резкую смену в настроении друга. А Грегу не хотелось, чтобы он мог заподозрить что-то неладное. И поэтому выбрал себе в партнеры мало знакомого парня из отдыхающего экипажа.

Грег миновал раздевалку и направился в душ. Долго стоял под упругими нитями воды, чередуя чуть теплую воду с почти ледяной. Еще немного — и привычная бодрость разлилась по всему телу. Через пару минут Грег уже сидел в безлюдном кафетерии спортивного блока и ждал, когда автомат выдаст чай с биотонизаторами. Щелкнуло реле, и на подносике появилась распространяющая пряный аромат сушеных трав чашка и пара пирожных.

Запах принес воспоминания о Земле, которую Грег покинул еще в студенческие годы. Неожиданно ярко увиделись роскошные высокогорные луга в Швейцарских Альпах, где он побывал всего однажды на школьных каникулах. Дурманящий запах живой зелени, пропитанной летним дождем земли, и опьяняющий привкус естественного озона…

Как далеко он теперь от всего этого. Даже от жены с дочкой, ждущих его теперь в крупной орбитальной колонии у Юпитера, отделяют миллионы километров космической пустоты. Уже более трех лет Грег не виделся с ними. Получилось так, что выпали три дальних рейса подряд, и он все никак не мог получить положенный после длительных перегонов отпуск…

Погруженный в глубокие воспоминания о семье и далекой родине, Грег автоматически взял со столика яркий журнал и открыл наугад. На большой, на весь разворот фотографии транспортный корабль причаливал к орбитальной платформе. Судно массовой промышленной серии КЛ-8, такое же, как и то, на котором летал сам Грег. Такое же, как и безвестно канувший в межпланетную пустоту борт Би-Джет-86…

На Грега опять нахлынул девятый вал противоречивых чувств. Очень уж из ряда вон выходящим выглядело все сказанное человеком из четвертого отдела центрального штаба. В это с трудом верилось. Оно не вмещалось в размеренный порядок всего происходящего вокруг. Поэтому после разговора Грег и отправился в спортзал, чтобы хоть как-то отвлечься и унять взбудоражено соображающий мозг, чтобы только потом, восстановив душевное равновесие, приняться хладнокровно и расчетливо решать задачу. И вот такой момент наступил…

Грег отхлебнул из чашки и снова уперся взглядом в космический корабль на развороте журнала. Если версия Карпентера верна, то все это совершили великие негодяи. Использование фальшивого сигнала бедствия — такого подлого приема — история межпланетных сообщений еще не знала. Фальсифицировать общепринятый сигнал о помощи, который уравнивал и примирял экипажи любых национальностей, вероисповеданий, политических убеждений, могли только люди, не признающие никаких человеческих принципов. Грег нисколько не колебался в убеждении, что с такими ребятами надо рассчитаться как можно быстрее, и он сам не прочь был в этом поучаствовать.

Это в принципе… А если более конкретно, то воевать с парнями, готовыми на все и которые давно и тщательно подготовились к нападению — дело чрезвычайно рискованное, а он даже не знает, чем вооружат и как его экипируют. Понятно, что кто-то где-то подготовил корабль, но давать согласие вслепую…

Грег вспомнил Нину с маленькой Кристианой и непроизвольно поежился. Что будет с ними, если он погибнет? Конечно, страховые пенсии за невернувшихся из рейсов пилотов были очень крупными, и все же…

Грег, отвлекаясь от своих невеселых мыслей, вновь отхлебнул из тонкой фарфоровой чашки и принялся за пирожные. Круша зубами пахнущее корицей слоеное тесто, он окинул взглядом морские пейзажи на стенах кафетерия. Вокруг по-прежнему никого не было…

Единолично принимать решение, да еще рисковать, кроме своей жизни, жизнью второго пилота… Идиотское положение! За эти четыре года полетов в одном экипаже Грег привык, что они вместе со Стасом всегда очень удачно выходили из самых затруднительных ситуаций. И сейчас Грег почти физически страдал от того, что не может выложить все второму пилоту и услышать его мнение.

Грег вздохнул, положил руки на стойку бара и уткнулся в них подбородком. Еще во время разговора в кабинете он почувствовал, что примет предложение Карпентера. Но воспоминания о семье и вся эта мирная обстановка вокруг мешали Грегу сделать окончательное решение. Скорей бы выйти в рейс и снова ощутить чуткое подрагивание корпуса корабля от толчков струйных рулей. Там, в космосе, все сразу встанет на свои места…

Утром следующего дня Грег зашел в кабинет к Майлзу. Тот выжидающе посмотрел на него и молча показал рукой на кресло. Грег опустился на сиденье и, хлопнув ладонями по подлокотникам, заявил:

— Шеф, я согласен лететь на этом корабле.

Майлз сдержанно улыбнулся:

— Честно говоря, от тебя я ждал только такого ответа.

— Вы обо мне слишком хорошего мнения. Мне стоило больших усилий решиться на это…

— Ничего, ничего, — перебил Майлз. — Все равно я был уверен.

— Когда можно будет оговорить все детали с представителем центра?

— В этом совсем нет нужды. Я в курсе всех подробностей операции. Корабль со всем необходимым оснащением прибывает через три дня. Два дня уйдет на стандартную предполетную подготовку, потом прием груза, и все — в путь. Второго пилота поставишь в известность после отправления. Все нюансы тактики и особенности поведения изложит бортовой компьютер по дороге. У вас будет достаточно времени все изучить в пути. А пока иди отдыхай. Впереди предстоит сложное дельце.

Грег поднялся и молча вышел.

Вечером в баре Грег сидел в компании пилотов своего отряда и пил пиво. Легкие алкогольные напитки вполне допускались к употреблению для отдыхающих между полетами экипажей. Теперь, сделав выбор, Грег уже приобрел какую-то долю душевного равновесия. Но чувствовать себя веселым и спокойным на пороге тяжелого противоборства с чем-то неведомым и могучим ему не удавалось. Поэтому пилот Миллер решил выпить этим вечером больше обычного. Он пытался как можно шире ухмыляться в ответ на очередную байку о случае в открытом космосе из коллекции знаменитого на все окрестности балагура Педро Чавеса и снова сделал большой глоток.

Вокруг все весело гомонили и размахивали руками. Грег тоже натягивал на лицо живое и беззаботное выражение, но мысли все время возвращались к одному и тому же. Наверное, командиры правильно рассудили о том, что не надо говорить о предстоящем задании Стасу до старта корабля. Пусть хоть он эти дни расслабится по-настоящему.

Днем во время обязательных занятий на спортивных тренажерах Стас, крутивший педали рядом с широко загребающим Грегом, спросил:

— Ну что, кэп, когда летим? Уже есть приказ на рейс?

— Да, — ответил Грег, стараясь не сбить ритм усиленно работающих легких. — Утром получил… Пойдем через пять дней рейсом Би-Джет-90… На Марс с грузом полуфабрикатов из окрестных рудников.

— Все ясно. Одно и то же: нудные грузовые рейсы и никакой романтики… Тоска, — заключил Стас и снова налег на педали.

Грег взглянул на его разукрашенную веснушками и каплями пота физиономию и невесело усмехнулся: «Знал бы ты, парень, что за романтика нас ждет».

И вот теперь, вечером, Стае сидел за столиком напротив Грега и вовсю потешался над россказнями Педро, встряхивая в такт взрывам хохота белобрысой шевелюрой. В баре было уже достаточно душно, несмотря на беспрерывно работающий кондиционер. Автомат еле успевал выстреливать серии банок с пивом.

Грег смотрел на знакомых пилотов и парней из техперсонала и вдруг почувствовал закипающий под горлом приступ злости. Он неожиданно вспомнил Сингха и Апулоса — пропавший экипаж рейса Би-Джет-86. И любой из этих вот беззаботно болтающих и смеющихся, дышащих и полных жизни пилотов может стать жертвой неведомых негодяев. Ведь каждый из них, верный положениям Устава, при первом же звуке сигнала бедствия бросится на зов о помощи.

Что же случилось с Апулосом и Сингхом? Где они сейчас? Если все действительно произошло так, как полагает Карпентер, то их тела летят сейчас в отсеках скованного космическим холодом корабля в свой последний бесконечный путь. И если он, Грег Миллер, один из самых опытных пилотов первого класса, не сумеет остановить безжалостных и расчетливых убийц, то только господь Бог может знать, сколько еще таких молодых и сильных ребят навсегда останутся парить с широко раскинутыми руками над мертвыми пультами в безжизненных, пробитых жалами лучевых пушек командных отсеках.

Грег зло сузил глаза, и тонкий цилиндр пивной банки продавился в побелевших от напряжения пальцах. Теперь Грег окончательно понял, что он обязательно полетит на Би-Джет-90. Хотя бы в пасть к самому дьяволу, но только чтобы взглянул, в глаза этим подонкам.

Двери с мягким шорохом разъехались, и Грег ступил на матовый, покрытый пружинящим полимером пол. Сколько раз проходил он по нему? Теперь уже так сразу и не сосчитаешь. Стартовый коридор, которым проходили командиры экипажей к пусковой платформе, получив окончательную команду в большом операторском зале…

Грег шагал по коридору и все еще видел перед собой лицо Джона Майлза, дающего официальный приказ приступить к полету. Устный приказ… Конечно, это была всего лишь давняя традиция, дань тем временам, когда первые тихоходные корабли с химическими двигателями принялись осваивать неведомый человечеству космос. Но эту традицию неукоснительно соблюдали везде. Ритуал, который должен принести удачу маленькому кораблю в огромном враждебном пространстве. «Желаю счастливого полета, — Майлз пожал руку и легонько ткнул Грега кулаком в плечо. — И успешного возвращения». Грег коротко кивнул в ответ. Поворачиваясь к двери, он заметил несколько в стороне от сосредоточенно следящей за работой пускового комплекса дежурной команды Карпентера. Тот незаметно качнул ладонью, словно бы подавая тайный знак — все будет хорошо.

И вот Грег шел к лифту, который опустит его к поверхности гигантского непрерывно вращающегося тора станции. Через несколько минут он уже был в огромном ангаре стартового модуля, который в этом месте занимал половину поперечного сечения кольцеобразного корпуса их космического дома. Около готового к отправлению корабля стоял Стас и негромко переговаривался с техниками. Грег приблизился к ним. Разговор стих, все взоры обратились к подошедшему капитану. Тот поправил летный комбинезон, взглянул на наручный дисплей и коротко сообщил:

— Все. Приказ получен. Через пятнадцать минут стартуем рейсом Би-Джет-90, — Грег махнул рукой техникам: — Счастливо оставаться!

И он двинулся к висящему в ладонях силовых полей над полом ангара серебристому телу корабля. Поджидая Стаса в капсуле корабельного лифта, Грег окинул взглядом длинные галереи окон, технических служб стартового комплекса, выходящих в пространство ангара. Почти везде в них виднелись силуэты людей, провожающих очередной экипаж в полет.

В середине большой переборки на корабль смотрели огромные стекла операторского зала, и Грегу даже показалось, что он различил силуэты Майлза, а чуть в стороне и Карпентера. В кабину влетел Стас, и лифт, втягиваясь в тело корабля, устремился прямо в командный отсек.

Когда экипаж, еще наслаждаясь силой тяжести, разместился в креслах, корабль уже вошел в шахту катапульты. Пилоты в большой иллюминатор видели тускло освещенные швы кольцеобразных сегментов туннеля, в котором Би-Джет-90 шел к поверхности станции. Чувствовалось, как падает сила тяжести и все увеличивается скорость. Голос бортового компьютера начал обратный отсчет, дублирующийся на главном экране пульта управления. Восемь, семь, шесть, пять… — чередовались яркие цифры.

Грег облизал внезапно пересохшие губы и взглянул на сидящего рядом Стаса. Тот поймал взгляд командира и улыбнулся. Четыре, три, два, один… «Отрыв», — констатировал компьютер. Створки шлюза катапульты открылись, и корабль, выброшенный центробежной силой, стремительно отделился от громадного вращающегося жернова станции. Сквозь стеклянный купол вспыхнул такой знакомый холодный свет мириадов светил открытого космоса. Грег на мгновение зажмурился и задержал дыхание. Ну вот… Теперь только вперед.

На большом экране появилось лицо руководителя службы безопасности полетов Майлза. «С выходом в космос. Удачный старт — уже почти половина дела… — он замялся, явно не зная, что еще сказать. — Грег, помни. Мы все желаем тебе успешного полета и счастливого возвращения». Грег что-то очень стандартно ответил, и изображение Майлза исчезло.

— Что-то старик сегодня не в меру сентиментален, — заметил Стас. — Забавно.

— Похоже, что так. А может, у него есть на это причины, — неопределенно ответил Грег, глядя, как на экране идут расчеты маневров корабля.

Корабль покачнулся и начал разворачиваться. Маленькие маневровые сопла отводили его подальше от станции, чтобы там безопасно запустить маршевый двигатель. Тон освещения в рубке опять изменился. Теперь над кораблем, закрывая все остальное мироздание, зависло огромное зеленовато-голубое брюхо Нептуна.

Прошло несколько часов, и фотонный двигатель корабля начал осваивать штатный режим. Внушительных размеров вращающееся колесо станции «Джемини» превратилось в блестящее блюдце, и на величественном мерцающем фоне поверхности Нептуна можно было уже увидеть несколько соседних технологических платформ орбитальной колонии.

Грег привычно следил за работой компьютера, уводящего корабль все дальше в межпланетное пространство. В общем-то, этого можно было и не делать, но уставы межпланетных сообщений настоятельно рекомендовали пилотам на старте и посадке контролировать работу бортовых комплексов. И наверное, Грег потому и был одним из лучших пилотов перегона Центр системы — Нептун, что его природный дар космонавта и великолепное знание техники сочетались с неукоснительным исполнением всех нормативных документов.

Грег запросил у компьютера данные о работе энергоустановки главного двигателя, и на экране начали распечатываться подробнейшие данные по всем ее уровням и системам. Стас сидел рядом и тоже внимательно следил за действиями машины.

Би-Джет-90 лег на основной курс, и двигатель вышел на рабочие параметры. Над отражателем расцвела ослепительная корона раскаленной до звездных температур плазмы, и корабль продолжал набирать ускорение. Главный двигатель будет работать еще несколько дней, разгоняя межпланетный транспорт до крейсерской скорости в триста тысяч километров в час. Потом двигатель умолкнет, и корабль с постоянной скоростью устремится вперед. А по курсу была только глухая пустота космоса, и теперь можно было со спокойной совестью поручить заботу о корабле электронному мозгу.

Стас зевнул, потянулся, флегматично взглянул на командира и выплыл из кресла:

— Ну что, кэп? Полтора года стерильного покоя нам гарантированы. Чем на этот раз будем заниматься? Писать в четыре руки роман для скучающих дам, до одурения играть в шахматы или займемся изучением мутаций мушек-дрозофил под воздействием фоновой космической радиации? А может, сразу впадем в анабиоз и выспимся на пару лет вперед?

— Не торопись с прогнозами, — чуть усмехнувшись, посоветовал ему Грег. — Самое безнадежное дело в этом мире — предсказание будущего.

— А что, есть основания опасаться метеоритного дождя по нашему курсу или вдруг снова забарахлит система охлаждения?

— Да нет, — чуть помедлив, ответил командир. — На этот раз должно быть кое-что поинтереснее, чем отказ охлаждения. Будет что потом вспомнить и рассказать внукам.

Хотя, конечно, и в тот раз, когда на корабле отказала система охлаждения энергоустановки, они со Стасом оказались на волосок от гибели. Проходя недалеко от крайнего спутника Урана, их корабль неожиданно наскочил на ударную волну, образовавшуюся вследствие столкновения выброса необычного спиралеобразного шлейфа магнитного поля этой планеты-монстра и завихрения солнечного ветра. Гиперзвуковая волна так тряхнула корабль, что временно отказали несколько блоков компьютера, на наружных подвесках покорежило антенны дальней связи и оторвало солнечную батарею. Но хуже всего, что непроизвольно сработал и заклинил клапан на основной магистрали системы охлаждения. Работающий на крейсерской тяге реактор начал быстро перегреваться. Блок компьютера, оперативно управляющий этой системой, был все еще парализован, и у корабля появились все шансы раскалиться до такой температуры, что старый владелец кочегарки в преисподней Вельзевул со своими рогатыми истопниками побелел бы от зависти. Потом Грег, используя вспомогательный контур, все же сумел вручную запустить систему охлаждения на четвертую часть мощности. А вскоре Стас привел в чувство компьютер, и они совместными усилиями разблокировали центральную магистраль. Но теперь…

— Нет уж, приятель, — задумчиво повторил Грег, пустым взглядом уперевшись в бортовой иллюминатор, сквозь который были видны холодные искры дальних звезд. Он выбрался из командирского кресла и замер под потолком. Потом медленно повернулся к недоуменно взирающему на него второму пилоту.

— На этот раз нам с тобой, возможно, удастся даже немного пострелять. А условия нашей игры таковы… Только не перебивай меня, а то сейчас у тебя возникнет много вопросов, их — потом, — Грег поудобнее зацепился локтем за скобу на боковой стенке. — Итак, как ты помнишь, рейс Би-Джет-86 почти два года назад пропал без вести на перегоне того же маршрута, которым сейчас следуем мы…

Через час с небольшим Грег перевел дух и закончил:

— Такие вот дела, пилот второго класса Станислав Парадей. Знаешь, прежде чем извлекать из компьютера подробности операции, хочу спросить тебя, как товарищ. Я прекрасно понимаю, что даже оправдывая все соображениями строжайшей секретности, твое привлечение к акции без предварительного согласия выглядит, мягко говоря, некорректным. И в этом я чувствую вину перед собой.

— Брось, Грег… — Стас серьезно усмехнулся. — Даже если бы мне предложили право выбора там, на станции, я бы без раздумий пошел в этот рейс.

— Ну и отлично, — мягко сказал Грег. — Значит, я не ошибся, давая согласие за нас двоих.

— Конечно… Считай, что все в порядке, — поддержал Стас командира экипажа и перевернулся корпусом в сторону большого экрана. — Что за подробности припасены у здешнего супермозга?

Би-Джет-90 управляла одна из самых совершенных модификаций существующих электронных машин. Кроме того, интеллектуальные возможности этого экземпляра базовой модели ПиэФ-104 были значительно усилены программистами из четвертого отдела центрального штаба. Такой компьютер прекрасно мог справиться с автоматическим пилотированием корабля от начала и до конца полета, и присутствие в командном отсеке экипажа диктовалось только необходимостью принимать оперативные решения в самых неординарных и чрезвычайных ситуациях. В основном же экипажи дальних рейсов выполняли задачи техников-ремонтников. Довольно нередко в многомесячных полетах даже в десятикратно дублированных системах кораблей случались поломки, и тогда человеческие руки и гаечные ключи не могла заменить никакая даже самая тонкая техника.

Обычно для облегчения диалога с машиной в режиме речевого общения каждому компьютеру экипаж давал имя. Машины серии ПиэФ чаще всего нарекались Пифами, а иногда и более уважительно — Пифагорами. И вот теперь Грег вошел в контакт с особым блоком здешнего Пифагора, который хранил всю секретную информацию полета, и друзья погрузились в сложную, несущую ощущение скорого столкновения с реальной опасностью, информацию.

Через несколько часов Грег устало потер глаза и задумчиво запустил пальцы в шевелюру:

— Вооружили они нас основательно. Два отсека забиты доверху… Ладно, систематизируем все, что имеем, — он уставился на экран с маршрутом полета и обозначением орбит больших и малых планет на пути. — А потом посмотрим, какой план разработали нам эти тайные агенты…

— Слушай, — перебил Стас командира, — а может, сами попытаемся вначале сконструировать операцию, а потом сравним, то что выйдет, с их планом. Вдруг что-то удачное получится?

— Давай, — усмехнувшись согласился Грег. — Может, что и получится.

Грегу всегда импонировал бойцовский задор Стаса. Ведь как-никак капитан был много опытнее и почти на десять лет старше второго пилота. А опыт и годы всегда не оставляют места азарту и бесшабашности. Но в открытом космосе малая толика этих качеств порой была очень нужна,

— Командир согласен и начнет первым… — он откинулся в кресле, помедлил пару минут и принялся рассуждать, прикрыв глаза: — Вероятнее всего, сигнал бедствия мы получим вблизи пояса астероидов. Мы там уберем антенны дальней связи и не сможем сообщить на базу об изменении курса. Да и последняя связь с Би-Джет-86 была, когда он собирался именно здесь убрать антенны. Итак, — Грег пощелкал пальцами по пульту управления, и на трассе их маршрута обозначился яркий кружок, — предполагаемая точка приема сигнала у нас есть. Теперь попытаемся определить, откуда он будет исходить и где нас будет ждать ловушка.

— Будь я на их месте, — начал размышлять вслух Стас, — я бы поступил следующим образом: во-первых, сигнал должен быть таким, чтобы его не принял никто другой, кроме нас, значит, он будет слабым и узконаправленным. Мы знаем наше местоположение и сектор безопасного направления сигнала…

На экране вокруг точки появилась полоса в области межпланетной пустоты, лишенной ярких точек искусственных космических объектов.

— Отлично, — констатировал Стас. — Получается, что их корабль будет где-то справа от нас и добираться к нему придется вдоль внутренней кромки метеоритной дуги. То, что им как раз и нужно — дальние антенны мы так и не сможем там выпустить.

— Ну хорошо. Поймали мы сигнал, подошли к терпящим бедствие, а что с ними дальше делать?

— Не торопись, кэп, сейчас высчитаем…

Серебристый цилиндр Би-Джет-90, исторгая из удерживаемого в решетчатых опорах зеркала-блюдца столб света, стремительно уходил из пут тяготения Нептуна. Он уже миновал орбиту первого из шести его малых безымянных спутников. Всем своим телом корабль нацелился на жирную точку невероятно далекого Солнца. За многослойными сверхпрочными стенками корпуса корабля замерла безразлично-хищная, готовая в любой миг поглотить все живое пустота межпланетного пространства.

Но два человека в рубке думали сейчас абсолютно о другом. Они прекрасно знали, что в мире для разумных существ нет ничего опаснее, чем им подобные. Что никакие гигантские силы хаоса Вселенной не будут в себе таить столько смертельной угрозы, сколько ее концентрируется в расчетливом прищуре тусклых глаз безжалостного врага и в его пальце, уже готовом нажать на пуск оружия.

Спустя почти сутки, с покрасневшими от напряжения глазами друзья утомленно сидели у пульта управления, а перед ними на большом экране по часам и в самых подробных деталях был расписан план действий. Он начинался получением сигнала и заканчивался транспортировкой пристыкованного к Би-Джет-90 корабля-приманки на базу. Все выглядело очень убедительно.

— А теперь посмотрим, что нам посоветуют ребята из четвертого отдела, — сказал Грег и затребовал у компьютера штатный план.

Компьютер синтезатором речи подтвердил уяснение команды, и через пару секунд на экране появились колонки текста и многочисленные значки. Нескольких минут хватило экипажу, чтобы убедиться, что оба плана во многом похожи.

— Отлично, — оценил Стас, — по возвращении можно подавать рапорт о переводе в корпус аналитиков центрального штаба.

— Вот именно, — невесело усмехнулся Грег. — По возвращении. Нам с тобой еще надо суметь вернуться. То, что наш план совпал с нарисованным там, наверху, еще ни о чем не говорит. Мы же абсолютно не знаем, что на уме у этих пиратов…

— Да, шеф. Ты прав на все сто, — серьезно ответил второй пилот. — Задумаем одно, может выйти совсем по-иному… А на мои не совсем удачные шутки ты не обращай внимания. Это я так, для поднятия собственного духа.

Грег вывел на дисплей схему грузовых отсеков корабля и заметил, не отрываясь от изображения:

— Наш моральный дух поднимется, когда опробуем все оружие и защитные системы. Если я буду знать, что под рукой найдется дюжина хорошо снаряженных зарядов и лично проведенная плазменная пушка, то мало что сможет вывести меня из равновесия. Так что давай завтра начнем с отсека номер три. Времени у нас для этого будет вполне достаточно. А на сегодня хватит. Сдаю вахту компьютеру и объявляю на корабле отбой, — и он устало подмигнул второму пилоту.

Стас с притворной энергией приложился к воображаемому козырьку и вытянулся по стойке смирно. От такого поспешного движения он потерял опору и вращаясь поплыл к потолку, Грег резко подался вперед, поймал второго пилота за штанину и перевел его полет в сторону люка, в жилое помещение.

Капитан сообщил компьютеру, что экипаж отправляется спать, но еще на несколько минут задержался в командном отсеке. Он окинул взором «сердце» управления кораблем. Все здесь было так знакомо и все равно по-прежнему притягивало взгляд. Сколько лет провел Грег в таких отсеках самых разных кораблей? Он не считал, но, наверное, много. Все основное время полета командир экипажа проводит именно здесь.

Грег еще застал корабли предыдущего поколения, сложные вычисления курса и коррекции стыковочных маневров которых устаревшие компьютеры не всегда могли выполнить без помощи человека, и приходилось долгие часы напряженно проводить у пультов управления, чтобы время от времени подсказывать машине выбор необходимой оперативной программы. Но это было давно. Корабли изменились, стали совершеннее и их интеллектуальные системы. Да и само оформление командных отсеков стало совсем другим.

Грег снова, словно давно не был в рубке управления, огляделся вокруг. Стены напротив занимал громадный экран, разбитый сейчас на несколько мерцающих самыми различными данными и параметрами секторов. Перед ним был главный подковообразный пульт. С его помощью можно было общаться с компьютером или управлять кораблем в ручном режиме. Разноцветные, вспыхивающие яркой подсветкой клавиши, тумблеры и датчики стройными математическими рядами располагались по всей поверхности большой операционной панели. Грег часто видел во сне, как он удивительно четко решает на пульте какую-нибудь навигационную или инженерно-техническую задачу.

А выше, в передней, скругленной части потолка отсека, сквозь прочнейшее многослойное стекло над пультом нависал космос. Черная пропасть, усыпанная разводами мириадов безмерно далеких светил…

Грег оттолкнулся от кресла и подплыл к прозрачному плафону. Синий диск Нептуна теперь уже не заслонял собой все остальное мироздание, но все еще был огромен и величественен. Сколько раз Грег разглядывал эту планету с самых разных расстояний, но каждый раз поражался ее дикому первобытному великолепию. Вот и теперь левая солнечная сторона гиганта четко обозначилась серебристой дугой освещенной поверхности. А правая кромка терялась во мраке, незаметно переходя в пустоту.

Теперь, с расстояния в несколько десятков миллионов километров, было отлично видно большое темное пятно — вращающийся против часовой стрелки атмосферный циклон размером с земной шар и висящий у экватора крупный спутник Нептуна — Тритон. Где-то вокруг него вращалась секретная станция РХ-12, создавшая энергоноситель небывалой мощности, партия которого покоилась в шестом грузовом отсеке их корабля. А кто-то неведомый был готов пойти на любое преступление, нагромоздить горы трупов, лишь бы завладеть этим веществом. И наверное, серебристая точка транспортного рейса Би-Джет-90 уже сейчас ползет но голубоватой плоскости оперативной карты в командной рубке затаившегося у пояса астероидов, готового к атаке корабля. И несколько пар глаз терпеливо ждут, когда он, Грег Миллер, достигнет нужного рубежа…

Грег криво усмехнулся, словно желая сказать неведомым врагам: «Нет уж, ребята, не торопитесь… Мы еще посмотрим, кто на что способен». И он поплыл к люку в свою каюту.

Следующие дни и недели полета Би-Джет-90 по внешним признакам ничем не отличались от других обычных транспортных рейсов. Борт корабля, как и всегда, регулярно выходил на связь с базой и докладывал привычную информацию о подробностях полета, состоянии экипажа и груза. Так же, как и всегда, в строго установленные сроки брал пеленги на сигналы далеких радиомаяков и производил коррекции курса. В общем для внешних наблюдателей все происходило самым обыденным образом.

Но в недрах корабля, скрытых от наблюдения извне, все время шла напряженная работа. Основательно урезав время для сна и отдыха, космонавты расконсервировали и смонтировали на боевых постах дополнительное оборудование, системы глубокой защиты и мощное вооружение. Долгие дни проводили Грег со Стасом в бесконечных диалогах с компьютером, разыгрывая почти фантастические нештатные ситуации и самые невероятные варианты отклонений от детально разработанного плана.

— Итак, — утомленно выдавил Грег, массируя виски, — пробуем найти брешь в этом эпизоде… Хорошо, допустим, удастся произвести такой удар по их кораблю, что космонавты потеряют сознание, а компьютер временно утратит способность управлять периферийными системами. Затем мы проникаем во вражеский корабль, окончательно нейтрализуем космонавтов и электронные системы, способные к самостоятельным действиям… Так, допустим, все это уже благополучно совершено. Что дальше? — и капитан вопросительно взглянул на своего товарища.

— А что дальше? Все до предельного ясно, — ответил Стас. — Мы должны пристыковать к себе этот корабль и — в обратный путь. Предъявить на базе трофей, как вещественное доказательство попытки нападения, а дальше пусть со всем этим разбираются компетентные службы.

— Как у тебя все красиво получается! — заметил Грег. — Раз—два и уже прямо по курсу база и компетентные службы. А каким образом мы будем стыковаться с их кораблем? И вообще, удастся ли нам это сделать? Вдруг этот корабль будет какой-нибудь устаревший или, наоборот, какой-нибудь сверхсовременный, с нестандартными стыковочными узлами? А может, там вообще будет не один корабль, а несколько? Или нас встретят инопланетяне на летающей тарелке… Что тогда? — Грег с едкой иронией взглянул на Стаса.

Но тот абсолютно не смутился и, спокойно выдержав взгляд командира, принялся рассуждать:

— Пожалуй, случай с летающей тарелкой я опущу как слишком невероятный, — он на мгновение задумался. — По поводу нестандартного корабля… Не думаю, что это случится. Корабль-приманка не должен вызвать у нас и малейшего подозрения. Точно так же, как и случай с несколькими кораблями. Маловероятно, чтобы мы поверили, что терпят бедствие сразу несколько кораблей. Они прекрасно знают, что при любом подозрении с расстояния визуального контакта мы успеем развернуть большие антенны и передать сообщение обо всем подозрительном. Поэтому я практически уверен, что нас будет ждать только одно обычное судно со стандартными стыковочными узлами.

— Что ж. Вполне убедительно, — оценил Грег.

— Так вот, дальше мы будем должны пристыковать это судно, и у нас получится обычный тандем «нос к носу». Только хорошенько надо заглушить их компьютер и взять под дублированный контроль блок управления маршевыми двигателями. Вдруг он у них автономно мыслящий и с чего-то решит запустить двигатели?

— Да, — поддержал Грег. — Не дай Бог такому случиться, мы превратимся тогда в эдакого тяни-толкая — какой двигатель пересилит. В любом случае постараемся этого не допустить.

Хронометр корабля бесстрастно отсчитывал секунды, сутки и месяцы полета. Все дальше за кормой оставалась станция «Джемини». Радиосигналы из центра полетов доходили теперь с заметной задержкой. Даже циклопический диск Нептуна приобрел размеры всего лишь футбольного мяча. Наступил момент, когда все приготовления к встрече с неведомым противником были завершены, а впереди оставались еще бесконечно долгие три с половиной триллиона километров пути. Расстояние, сравнимое с вечностью, которое обычный человеческий мозг просто не мог воспринять и соизмерить с чем-либо сопоставимым в окружающей его жизни. И только пилоты дальних, исчисляемых долгими месяцами и годами космических рейсов бросали вызов этой. бездне.

Проведя уже почти три месяца в полете, Би-Джет-90 только отошел от орбиты Нептуна и все еще находился на самой окраине планетарной системы, откуда ее звезда-карлик Солнце казалась лишь не намного ярче других рассеянных по небесной сфере собратьев. Впереди экипажу капитана Миллера предстояло еще больше года пути до встречи с поясом астероидов. Би-Джет-90 готовился совершить затяжной прыжок к центру Солнечной системы и пересечь орбиты трех больших планет. Космонавты начали приготовления к погружению в анабиоз.

ГЛАВА 2

В чудовищном холоде межпланетного пространства неслась маленькая яркая звездочка космического корабля. Медленно тянулись месяцы полета. Позади уже была траектория Урана, который в этот момент располагался на противоположной стороне своей орбиты. Через четыре месяца Би-Джет-90 пересек путь Сатурна, пройдя совсем недалеко от его ало-голубого диска, опоясанного драгоценным поясом радужных колец и орбитами дюжины спутников. Еще несколько мгновений по неспешным часам галактической истории — и корабль миновал трассу светящегося где-то вдалеке крупной золотисто-розовой точкой Юпитера, на котором только в мощный телескоп можно было разглядеть бегущие параллельные полосы облачных поясов.

Но экипаж космического транспортника покоился в анабиотических капсулах и, презирая все грандиозные, потрясающие своим первозданным величием космические красоты, стремился на встречу только с одним событием. На встречу с противником, который затаился где-то впереди и тоже терпеливо ждал этой встречи.

Настал момент, когда компьютер вывел людей из глубокого искусственного сна, и они снова заняли места в центре управления кораблем. Би-Джет-90 должен был скоро пройти у границы пояса астероидов. По Уставу межпланетных сообщений во избежание повреждений на этом участке пути следовало убрать с поверхности корпуса судна все хрупкие элементы и оборудование.

Грег вышел на последний сеанс связи со станцией слежения. На экране возникло изображение Джона Майлза. По его лицу белыми искрами пробегали помехи фонового радиоизлучения космоса.

— «Джемини», я Би-Джет-90. Докладываю: полет проходит в штатном режиме. Экипаж и груз в полном порядке. Приближаемся к поясу астероидов. После окончания разговора уберем с внешней подвески антенны дальней связи и солнечные батареи. Следующее сообщение — после выхода из зоны астероидной опасности.

Грег замолчал. Оставалось ждать, когда сигнал достигнет станции и придет ответ. Через два часа изображение Майлза ожило и послышался его голос:

— Би-Джет-90, я «Джемини». Сообщение принято, полет происходит нормально… У нас нет никаких дополнений. Следующий выход на связь согласно регламенту. — Майлз помолчал и добавил: — Грег, будь внимателен, сам знаешь: астероидный пояс — штука коварная. Смотри в оба. — И Майлз поднял ладонь в старинном, как мир, приветствии пилотов космических кораблей.

— Спасибо, шеф. Заканчиваю сеанс. Нам еще предстоит большая возня с солнечными батареями. Привет всем парням. Передай им, если удастся и по дороге мы выловим какой-нибудь мелкий астероид из чистого золота, то соорудим из него пепельницу для кают-компании «Джемини». — Грег постарался улыбнуться как можно непринужденнее. — А теперь отбой связи.

Скоро крылья солнечных батарей и громадные ячеистые конструкции антенн дальней связи были свернуты и спрятаны в специальные контейнеры, а корабль все несся дальше в черную пустоту космического пространства, пересекаемую предвестниками близкой границы пояса астероидов. Это были то мельчайшие крупинки твердой материи, о существовании которых можно было только догадаться по искрам, пляшущим на стеклах иллюминаторов, то гигантские кувыркающиеся глыбы неправильных форм, от встречи с которыми уводил корабль недремлющий компьютер. Би-Джет-90 шел все дальше и дальше, навстречу неведомому, уже не имея возможности сообщить о своей судьбе станциям слежения и радиомаякам.

Теперь Грег против своей воли все больше времени проводил в зале командного отсека. Он ждал. Вначале еще пытался убедить себя, что чаще стал бывать тут по каким-то самым различным делам и находил правдоподобные объяснения этому. Но скоро признался себе, что с угрюмым нетерпением ждет того момента, и все чаще проводит время в кресле перед пультом, уперевшись взглядом в перемигивающийся безмятежной информацией большой экран или зависая под стеклянным фонарем, словно пытаясь разглядеть в бесчисленных дебрях звездного света ту единственную мерцающую точку, от которой будет исходить угроза.

По мере того, как корабль оставлял за бортом все новые и новые миллионы километров, напряжение в его маленьком экипаже возрастало. Стас тоже пытался не показать своей скрытой тревоги, но все чаще появлялся в командном отсеке и молча замирал, стараясь не тревожить капитана. Ощущение реальной, но еще не материализовавшейся в какой-то конкретной форме угрозы уже стойко витало в воздухе, и оба пилота про себя торопили наступление этого мига. Скорей бы увидеть врага, ибо ожидание неотвратимого столкновения всегда тягостно, особенно если эта встреча с жестоким и смертельно опасным противником…

И наконец, когда оба члена экипажа были на своих пилотских местах, этот миг наступил.

Экран вспыхнул темно-красным светом тревоги второй категории и яркими интенсивно-зелеными буквами высветились громадные буквы SOS. А в нижнем секторе полетели бегущие цифры координат и расчетов пеленга. Синтетический голос компьютера тут же на фоне звука сирены тревоги дублировал пойманную радиограмму: принят сигнал бедствия, принят сигнал бедствия. Борт Си-Ай-12 просит помощи. Борт Си-Ай-12 просит помощи.

Грег включил прослушивание расшифрованного сигнала. Как и ожидали, сигнал был чрезвычайно слабым, иногда совсем затухающим. Выделить можно было только бортовой номер корабля и его координаты. Причины аварии и прочая информация терялись в космических шумах.

Искажение сигнала и его необычно малая мощь, хотя терпящий бедствие объект был относительно недалеко, — все это полностью укладывалось в рабочую гипотезу Карпентера. Версия, что Би-Джет-86 был уничтожен ради захвата груза, начала подтверждаться.

— Итак, — тяжело выговаривая слова, отчеканил Грег, — начинается самое интересное. Мы оказались неплохой наживкой. Теперь остается, чтобы эти акулы нами подавились.

Компьютер рассчитал параметры маневра и новый курс к аварийному объекту. На экране появилась карта с траекторией полета.

— Так… — протянул Стас, сосредоточенно разглядывая маршрут. — Придется нырять в верхний горизонт астероидной мантии.

— Ничего, — заметил Грег. — Пограничная область мантии — это все равно лучше, чем ее средние слои. И тем более лучше, чем сердечник пояса. Для безопасности уменьшим скорость и проскочим потихоньку. — Он усмехнулся и добавил: — Эти ребята хотят подстраховаться и в любом случае заставить нас свернуть большие антенны. Что ж, сделаем все, как они хотят.

Через несколько минут по малой навигационной антенне в сторону корабля-ловушки ушло сообщение, что Би-Джет-90 изменил курс и спешит на помощь. Коррекционные двигатели изменили угол реактивных струй, и корабль по большой пологой дуге отвернул на 90° от прежнего маршрута. Главный двигатель дал короткий импульс, и Би-Джет-90 плавно ушел в сторону от привычных межпланетных трасс. Он углублялся в редко посещаемую и опасную окраинную область метеоритного пояса.

Грег сидел в кресле и о чем-то сосредоточенно думал. Второй пилот наблюдал, как на большом экране проецировалась метеоритная обстановка вокруг, и компьютер, непрерывно маневрируя струйными рулями, прокладывает прихотливый путь между бороздящих пространство громадных кувыркающихся глыб неправильной формы. Стасу было в тягость это молчаливое ожидание, и он решил отвлечь капитана:

— Грег, слушай, а как ты думаешь, кто они такие, и на кого работают? Я несколько раз размышлял об этом, но никак не могу для себя предположить хоть что-то нормальное.

Капитан оторвал взгляд от пульта:

— Знаешь что, давай не будем забивать себе голову… Когда выиграем дело — тогда все и прояснится. А если тебе муторно ждать встречи, пойди лишний раз протестируй имитационные системы шлюпки и вооружения. Сам неплохо отвлечешься, да и технике не повредит.

Стас, пряча легкую досаду, то ли на самого себя, то ли на командира, глубоко вздохнул и выплыл из отсека. Лифт опустил второго пилота в чрево грузовых трюмов. Шесть отсеков из восьми были заполнены самыми обычными грузами, а два других по судовым документам значились под партией транзитного товара, взятого на удаленной промежуточной платформе «Дельта». Они были опломбированы и во время основной погрузки к ним даже никто не приближался. В этих отсеках и находилось все необходимое для операции.

Но сначала Стас опустился на шлюпочную палубу корабля. В большом ангаре стояла стандартная, немного похожая на летающую тарелку, космическая шлюпка. Экипаж потратил много времени, нашпиговывая ее всем необходимым, так что в ней с великим трудом смог бы поместиться экипаж Би-Джет-90, не говоря уже о расчетных восьми пассажирах. Стас сделал несколько кругов вокруг шлюпки, придирчиво осмотрел ее и, оттолкнувшись руками от стены отсека, взлетел к стыковочному узлу. Внутри шлюпки было практически невозможно развернуться, и Стас довольно долго возился, прогоняя на рабочих режимах сначала системы шлюпки по отдельности, а потом запустил бортовой компьютер, в комплексе с полной периферией.

Все тесты прошли нормально, и Стас выбрался наружу. «Посудина», — ругнулся он про себя, больно зацепившись коленом за запор люка. Потом поднялся в первый и второй грузовые отсеки, где сгруппировалась вся ударная мощь их команды. Блики трюмных светильников матово отражались на черных корпусах двух мощных роботов автономно-спасательной серии. На их вытянутых прямоугольных корпусах с двумя манипуляторами в передней части были установлены лучевые пушки, а реактивные двигатели форсированы до предела.

Вдоволь налюбовавшись этими внушительно-угрожающими машинами и для острастки заставив роботов выполнить несколько контрольных команд, Стас через снятый аварийный люк проплыл во второй грузовой трюм.

В середине свободного отсека стояла тяжелая плазменная артиллерийская установка, способная поражать объекты высокой степени защищенности на значительных расстояниях. Но использовать ее предполагалось только в крайнем случае при непосредственной угрозе жизни экипажа. От удара этого мастодонта обычный транспортный корабль в мгновение ока превращался в искореженный раскаленный кусок металла. Поэтому основная роль в предстоящем деле отводилась модернизированной шлюпке. Но и пушку тоже не мешало проверить, хотя это и делалось почти в сотый раз.

Еще более часа возился второй пилот то у самого орудия, то у механизма его выведения на внешнюю поверхность корабля. «Кто знает, — размышлял Стас, привычно давая задания микропроцессорам и оценивая их реакцию, — может случиться, как, в допотопных вестернах — в этой стычке победит тот, кто первым выхватит из кобуры свой кольт».

Потом Стас заставил систему смоделировать приведение в боевое состояние. Он нажал на кнопку, и на контрольном приборе защелкали цифры отсчета промежуточных позиций. Стас стоял и представлял, как повинуясь командам, должны двигаться механизмы, выкатываться наружу платформы с артустановкой. Как ее продолговатый, увенчанный ребрами системы охлаждения корпус в несколько движений фиксируется на спине межпланетного корабля. Внешне все это должно было выглядеть достаточно эффектно.

Наконец со всеми проверками и контрольными командами было покончено. Стас взглянул на часы и присвистнул. Совершенно незаметно для себя он проработал почти шесть часов. «Вот уж действительно, — усмехнулся он, — больше прислушивайся к советам старших и время потечет быстрее».

Спустя почти две недели беспрерывного маневрирования в скоплениях астероидов Би-Джет-90 миновал наиболее опасный участок своего пути.

Когда Грег объявил, что самый тяжелый отрезок пройден, то Стас в ответ только покачал головой и заметил:

— Если с таким трудом мы прошли верхний слой мантии, то что было бы с нами в ее средней части?

Грег лишь, хмыкнул в ответ:

— Насколько я знаю, там удалось побывать только трем кораблям. Первый рад это было очень давно, когда пояс был в новинку и служил объектом изучения. Тогда какой-то сумасшедший исследователь ради своих научных амбиций забрался туда на легком корабле изыскательного класса. Он, вернулся с какими-то ценными сведениями, полуразбитом кораблем и психическим расстройством. Второй раз восемьдесят лет назад во время взрыва при перегоне станции «Суну» было установлено, что ударной волной один из фрагментов жилого сектора занесло в пояс астероидов и два спасателя усиленной конструкции почти месяц шныряли в оболочке пояса и несколько раз забирались в центральный слой мантии. Им тоже хорошенько тогда досталось, но обломок они так и не нашли. Видимо, он ушел дальше к сердцевине пояса… — Грег помолчал и добавил: — Больше туда никто не совался. А в пограничный слой иногда забредают болваны вроде нас. Как видишь, это не так опасно.

По мере того, как межпланетных обломков вперемешку с галактической пылью становилось все меньше и улучшалась видимость, сигнал бедствия становился все четче и понятнее. Но все равно было еще слишком опасно, чтобы поднимать большие антенны. Наконец-то Грег со Стасом сумели выйти на связь с потерпевшим аварию кораблем через навигационную антенну.

На экране возникло нечеткое изображение бородатого лица.

— Я борт Би-Джет-90, я борт Би-Джет-90. Вызываю борт Си-Ай-12. Принял ваше изображение, — монотонно бормотал компьютер, пытаясь улучшить качество связи. — Ответьте, как меня слышите?

Послышался сильный треск эфира и сквозь него пробился человеческий голос:

— Я борт Си-Ай-12, слышу вас удовлетворительно. Говорит капитан Бруно. Нуждаюсь в срочной помощи. Произошла авария двигателя, и корабль потерял маневренность. По инерции прошли верхний слой метеоритного пояса. Потеряли антенны дальней связи и получили многочисленные повреждения. На борту есть раненый.

— Вас понял, — включился в разговор Грег. — Говорит капитан Миллер. Что считаете целесообразным сделать в такой ситуации?

— Считаю необходимым попытаться с помощью вашей энергоустановки восстановить работоспособность моего двигателя. Если это не удастся, то прошу вас пристыковаться и взять меня на буксир. На корабле партия ценного груза.

— Понял, — ответил Грег, — предлагаю следующий план действий: мы на шлюпке пристыковываемся к вам и забираем раненого. Потом помогаем подготовить двигатель к запуску. А дальше по обстановке.

— А может, лучше вашему кораблю сразу пристыковаться ко мне? — заметил капитан Бруно.

— Считаю это достаточно рискованным. Вокруг еще много метеоритов, и если мы долго будем стыкованы с вами, то велика вероятность столкновения. Маневрировать в такой связке сложно.

— Да, тут вы правы, — согласился терпящий бедствие капитан.

— Значит, принимаем мою схему действий, — подтвердил Грег и заключил разговор: — По всем расчетам, мы должны подойти к вашему кораблю через трое суток. Если будут новые сведения — сообщайте нам. Конец связи.

Изображение капитана Бруно мигнуло, выразило надежду на скорейшую встречу и исчезло. Грег многозначительно посмотрел на Стаса.

— Ну, что скажешь?

Тот покачал головой.

— Нда-а… Все идет так, как будто мы исполняем роли в давно разученном спектакле.

— Вот и славно, — прокомментировал капитан. — Значит, у нас есть хороший шанс разыграть финал этой пьески на свой лад.

Корпус корабля слегка покачивался от импульсов маневровых двигателей. Компьютер медленно подводил Би-Джет-90 на расстояние визуального контакта с другим кораблем. Космонавты молча наблюдали, как сквозь стекло иллюминатора вырисовывается Си-Ай-12. На большом экране это изображение дублировалось многократно увеличенным и были отлично видны обломки дальних антенн и вмятины на корпусе от столкновений с мелкими метеоритами.

— Да, — констатировал Стас. — Антураж потерпевшего катастрофу корабля соблюден на все сто. С таким внешним оформлением можно провести кого угодно.

— Это уж точно, — подтвердил командир. — Пора включать наше шпионское оборудование.

— Да, пора, — согласился второй пилот и дал соответствующее поручение компьютеру.

Тут же в нижней части экрана появилось бегущая строка с информацией.

— Ты смотри! — удивился Стас. — А прощупывают они нас уже основательно.

— А ты как хотел? Этот капитан Бруно, или как его там на самом деле, и его парни работают на самом квалифицированном уровне. Иначе бы им не удалось без следов уничтожить Би-Джет-86, Нам с тобой надо держать ухо востро.

Расстояние между кораблями постепенно уменьшалось. Би-Джет-90 медленно подваливал к кораблю-ловушке. Это был транспортный корабль, несколько меньший по размерам серии, чем Би-Джет-90. Грег разглядывал его медленно вращающийся вокруг продольной оси корпус и размышлял, стоит ли выходить первым на связь. Несколько поколебавшись, он все-таки решил, что надо начать самому и еще раз продемонстрировать полную веру в истинность ситуации. Через несколько секунд компьютер уже бормотал позывные, налаживая связь, и на экране появилось бородатое изображение.

— Я борт Си-Ай-12. Приветствую Би-Джет-90. Вы очень вовремя, раненому становится все хуже. Прошу немедленно приготовить медицинский блок.

— У нас уже все готово. Не могли бы вы, коллега, приостановить вращение своего корабля, а то будет чрезвычайно сложно пристыковаться.

Изображение на экране померкло, словно у его источника не оставалось больше возможности поддерживать необходимое напряжение сигнала. Но через мгновение опять приобрело прежнюю интенсивность.

— Постараемся сделать. Правда, на это уйдет весь наш запас энергии. Но, будем надеяться, — бородатое лицо устало улыбнулось, — что нам уже не будет нужды ее экономить.

«А хороший актер этот капитан, черт бы его побрал», — мысленно ругнулся Грег и тут же чуть не заскрипел зубами. Ведь эти же точно слова слышали ребята из экипажа Би-Джет-86. Слышали в последний раз в своей жизни. И они верили каждому звуку, слетающему с этих губ и с каждым шагом неумолимо приближались к гибели. В последний момент Грегу удалось сохранить беспристрастное выражение лица и только зрачки его сузились от обжигающей волны ненависти.

Скоро корпус Си-Ай-12 начал замедлять вращение. Было видно, как все быстрее раскручиваются диски уцелевших динамических стабилизаторов на наружных подвесках. Еще немного — и корабль замер.

Экипаж Би-Джет-90 молча переглянулся. Стас неожиданно почувствовал, что на лбу у него начал проступать пот, и он с усилием вытер его рукой. Все, сейчас должна начаться самая опасная часть операции. Экипаж Би-Джет-90 был один на один с готовым идти на все противником. И никто во всей вселенной по сумел бы прийти к ним на помощь.

Грег, сжав зубы, сделал протяжный вдох и резко выдохнув, ровным голосом произнес:

— Второй пилот Станислав Парадей, начинаем осуществление основного варианта операции.

Стас официально ответил «есть» и дал команду компьютеру начать действовать. Искусственный разум корабля подтвердил команду и информационные табло ожили десятками изменяющихся данных и параметров. На большом экране изображение вражеского корабля сместилось на маленький пятачок в углу, а всю площадь экрана заняло изображение шлюпочной палубы Би-Джет-90, На бортах шлюпки, показывая готовность к старту, уже мерцали габаритные огни. Вот один за одним отсоединились шланги и кабели коммуникаций. Вспыхнули синие тревожные мигалки и тут же распахнулся шлюз в космос. Магнитное поле подхватило дискообразный корпус и на экране высветилось: «Шлюпка в автономном полете».

Грег, сосредоточенно глядя на экран, пробормотал с сумрачным азартом:

— Ну что, поверят они нашему блефу? — и включил тумблер на пульте.

На боковом табло появились колонки цифр. Это были передаваемые с шлюпки характеристики состояния организмов экипажа, который по всем правилам должен был находиться сейчас в шлюпке. Если вдруг что-то случится с космонавтами и это отметят электронные датчики, то компьютер мгновенно начнет действовать самостоятельно и принимать решения сообразно обстановке.

— Грег, — немного сипловатым голосом сказал Стас, — аппаратура показывает, что они усиленно вбирают всю информацию от нашего канала обратной связи.

— Отлично, — пробормотал Грег. — Они готовятся к нападению, и когда убьют экипаж, то вполне смогут обмануть компьютер, смоделировав показания нашей жизнедеятельности.

А в это время по трансляции звучал разговор между имитирующей присутствие в шлюпке экипажа мощной ЭВМ и кораблем-ловушкой:

— Капитан Бруно, я капитан Миллер, — звучал в эфире голос Грега. — Выхожу на прямую касания. До контакта остается триста метров.

— Вас понял, капитан Миллер, — отвечал голос пиратского командира. — Все идет отлично. Надеюсь, что касание будет мягким и мы скоро пожмем друг другу руки.

— Да, конечно, — соглашалась машина, в которую были заложены все богатства слога капитана Миллера. — Только бы не заклинило люк на нашей консервной банке, а то там бывает барахлит компенсатор перепада температур… До касания осталось двести пятьдесят метров.

Грег проглотил подкативший к горлу комок и сказал, обращаясь больше к самому себе, чем ко второму пилоту:

— Только бы они не применили какого-нибудь невероятного способа нападения…

Стас кинул на шефа молниеносный взгляд и снова углубился в показания приборов:

— Шлюпка прощупывается мощными информационными полями. Они считывают все, что можно…

— Правильно. Так и должно быть. После нейтрализации космонавтов они должны обмануть компьютер корабля и от нашего имени начать подавать ему команды. Другим способом они сюда не попадут.

Новая порция переговоров между имитирующей машиной и вражеским капитаном заставила друзей замолчать. До касания оставалось двести метров. На большом сияющем всеми красками экране была хорошо видна картина разворачивающегося в космосе тайного противоборства. К потрепанному сине-серебристому цилиндру Си-Ай-12 все ближе подходил белый диск спасательной шлюпки. Сколько сотен глаз с надеждой на скорое спасение смотрели на эти несущие жизнь диски из разбитых, задыхающихся, лишенных энергии кораблей. Значит, сигнал бедствия достиг цели… Но теперь на этого посланника космического братства смотрели холодные глаза убийц, готовых уничтожить того, кто, рискуя собой, спешил к ним на помощь.

— …осталось сто метров, — и опять эфир заполнился пустой болтовней машины с ничего не подозревающим Бруно.

Грег нервно потер зачесавшуюся ладонь о край пульта. Все ли они проверили? Все ли предусмотрели? Мозг командира экипажа работал сейчас с такой же интенсивностью, как и компьютеры корабля. Грег коротко взглянул на Стаса, который склонился над своим сектором управления. Что им обоим сейчас предстоит? Грег на всякий случай протянул руку к кнопке приведения в боевое состояние плазменной установки. Мягко погладил поверхность красной клавиши. Стоит нажать сильнее и на спине корабля появится такой козырь, который трудно крыть чем-то другим. Стоит только нажать сильнее. А надо быть готовым ко всему…

— До касания осталось двадцать пять метров…

Грег чувствовал, как гулко бьется его сердце.

Белый силуэт шлюпки уже закрывал собой часть корпуса корабля. Ее красные габаритные огни отлично просматривались на фоне черного пространства и бледно-голубого света звезд. Сейчас лазерные дальномеры должны сделать последние коррекции двигателям и стыковочный узел точно нацелиться на боковой причал модуля Си-Ай-12.

— До касания осталось десять метров…

— Капитан Миллер, такого виртуозного захода на стыковку мне еще не приходилось видеть.

— Чепуха, капитан Бруно… Вы бы, как я, поманеврировали с недельку в метеоритной мантии, так подобный вираж провели бы одной левой… Остается два метра… Касание… Есть стыковка!

— Поздравляю, капитан, с бархатным контактом. Начинаю заполнять воздухом стыковочный узел.

Грег до побледнения пальцев вцепился в край операторского пульта. Сейчас… должно произойти… В это время где-то там, в стыковочном узле шлюпки, должен начать открываться переходной люк. И вражеские пилоты так же до судорог сжимать пальцами рычаги управления, ожидая когда откинется крышка шлюза.

— Люк освободился от блокировки. Снимаю последний запор, — великолепно продолжала вести свою роль машина. — Капитан Бруно, я готов пожать вашу руку…

Грег впился взглядом в экран. И тут сотни цифр на многочисленных табло и секторах экрана словно взбесились. Среди всего этого хаоса взвился вверх какой-то новый параметр. «Импульс!» — разом выдохнули вслед голосу компьютера пилоты Би-Джет-90. Это означало, что там внутрь шлюпки сквозь открывшийся люк был направлен сильный удар искаженным биополем. В следующее же мгновение зеркально-отражающая система шлюпки вернула импульс обратно вместе с мощным электромагнитным ударом для контузии электронных систем управления. Цифры на мгновение показали еще больший уровень и тут же засветились нулевыми значениями.

Грег, забыв, что он в невесомости, резко подпрыгнул и саданул рукой в пустоту, словно собрался сломать челюсть неведомому противнику. От таких телодвижений он взлетел под потолок и, вращаясь штопором, завопил:

— Сработало! Стас, оно сработало!!! Все оказалось верным! — он зацепился у прозрачного плафона за скобу и ревел, как мамонт у высохшего водопоя, потрясая кулаком:

— Что, сволочи, получили?!! Они думали, что все будет как по нотам! А мы им дали такой заряд в морду… Ты понял, Стас, мы их с одного удара! — и он снова извивался и колотил воздух под потолком, выплескивая из себя всю ненависть и злобу, которую он молча копил месяцы полета.

Стас, тоже возбужденно размахивая руками, плавал над пультом управления, беспорядочно вклиниваясь в сумбурные восклицания капитана:

— Они ждали, что получат нас тепленькими, как ощипанных цыплят… А мы их бревном по башке, — он ткнул пальцем в сторону многих рядов нулевых значений цифр. — Мы их так треснули, что они теперь еще долго не очухаются.

В это время «Пифагор», пользуясь датчиками шлюпки, обобщил информацию о состоянии вражеского корабля. На всех периферийных системах от удара электромагнитным импульсом сработали аварийные блокировки, и они отключились. Главный компьютер корабля находился в шоке и сам уже не в состоянии включиться вновь. По внешним признакам, экипаж жив, но находится без сознания в отсеке глубокой защиты.

— Отлично! Все просто отлично! — блестя глазами и жестикулируя больше, чем обычно, прокричал Грег.

Упоение торжеством победы светилось в его глазах и проступало в каждом движении.

— Все идет как нельзя лучше. Матерый волк Карпентер оказался прав на все сто. Нюх его не подводит, — Грег поймал такой же возбужденный взгляд Стаса. Оскалив зубы, тряхнул головой и приказал компьютеру: — «Пиф», продолжаем операцию согласно основной диспозиции и идем на стыковку. Потревожим ребят без приглашения в их собственном корыте. Посмотрим, что у них имеется за душой, — и он подмигнул второму пилоту.

В ответ Стас только коротко потряс кулаком на согнутой в локте руке.

ГЛАВА 3

Совершив плавный разворот, громада Би-Джет-90 приблизилась к нейтрализованному противнику. «Пиф» совершил еще несколько маневров, и два корабля стыковались центральными причальными узлами. Получилась связка «нос к носу». Потом экипажу пришлось изрядно попотеть, открывая запертый изнутри люк Си-Ай-12. Но вот взломанный люк распахнулся, и космонавты проникли в пространство чужого космического судна. Люк в следующий отсек был тоже блокирован, помещение освещалось аварийным светильником.

— Да, — оценил Грег, — типичная картина испытавшего глубокое потрясение корабля. Они явно не были готовы к подобному обороту событий.

— С одной стороны, это несомненно здорово, — задумчиво ответил Стас. — Мы одним ударом выиграли бой. Но с другой стороны, нам придется основательно попотеть, чтобы взять под контроль все это хозяйство. И чем дольше мы будем здесь ковыряться, тем больше шансов у нас иметь неприятности. Вдруг оживет какая-то система и начнет работать против нас.

— Полностью согласен, — хмуро заметил капитан. — Может случиться, что основные трудности еще впереди.

— Да нет, вроде бы не должно, — возразил второй пилот, обстоятельно оглядываясь вокруг. — Самое главное дело уже за нами. А то, что придется всякими железками заняться — так все равно дорога дальняя, не будет возможности заскучать.

— Ну, если ты считаешь… — хмыкнул капитан, — что на полгода нам бы неплохо переквалифицироваться в ремонтников…

Грег подплыл к люку, ведущему во внутреннее пространство корабля. Люк автоматически не открылся. Тогда Грег нажал кнопку ручного привода. Люк остался неподвижным. Капитан ввернул крепкое словцо и завершил прерванную фразу:

— Ну что ж… Видать, от этого никуда не денешься. Ляжем на обратный курс и возьмемся за отвертки… Ладно, пошли к себе, а то в этой колымаге я чувствую себя неуютно. Не знаешь, что она может выкинуть.

Космонавты вернулись на свой корабль и задраили переходной люк.

Через несколько часов, работая на полную мощь всеми рулежными соплами, Би-Джет-90 тяжело развернулся и начал разгоняться. Связка из двух смотрящих в противоположные стороны зеркалами двигателей кораблей в управлении была достаточно неуклюжей. Далеко впереди мутной стеной поднималась мантия пояса астероидов.

Поручив компьютеру ведение корабля, экипаж собрался на военный совет. Командир задумчиво сидел на своем месте. Второй пилот прильнул к стеклу под потолком и разглядывал чужой корабль;

— Итак, — начал рассуждать вслух Грег, — какие опасности сейчас могут нам грозить? — он вопросительно посмотрел на второго члена экипажа.

Стас взглянул на него сверху вниз и ответил:

— Опасностей вполне достаточно. Мы состыковались с вражеским кораблем, над которым не имеем контроля. Нет никакой гарантии, что какая-нибудь из отключившихся систем не очнется и не устроит бунт.

— И что из этого следует?

— А то, что надо как можно скорее взять под контроль весь корабль, начиная с самых важных и поэтому наиболее опасных его систем, — менторским тоном сделал вывод Стас.

— Красиво излагаешь, — иронично оценил Грег.

— Не мешай, — отмахнулся от комментария Стас и вполне серьезно продолжил: — Перво-наперво надо попытаться пробиться в командный пункт. Обнаружить космонавтов, перетащить их к себе и, не выводя из бессознательного состояния, засунуть в анабиозные камеры — пусть отдыхают до конца полета. Вторым делом нужно взять под контроль главный компьютер, потом автономный блок управления двигателями. Дальше — системы вооружения, жизнеобеспечения и так далее. Все достаточно несложно.

— Да, несложно нарисовать план… А вот реализовать его, — Грег задрал голову, глядя на Стаса.

Тот спикировал вниз и оказался в кресле.

— Вот сейчас мы как раз и займемся реализацией, — он побарабанил по клавишам пульта и пояснил командиру: — Проверяю контакт в клеммах соединений на входах в систему управления на стыковочном узле.

Через несколько мгновений был получен ответ, что контакты в порядке.

— Отлично, — пробормотал Стас. — Куда попробуем вломиться вначале?

— Чтобы куда-то вламываться, нужно знать, куда вообще можно вломиться, — заметил капитан. — Надо найти план корабля или схему основных сетей и коммуникаций — тогда, сразу многое прояснится.

— Согласен, — Стас снова склонился над пультом. — Введем в бой главный компьютер.

— Нет, постой! — запротестовал Грег. — Так рисковать нельзя. Вдруг он застрянет в какой-то системе? Или вдруг, не дай Бог, оживет их центральный мозг, то «Пифу» придется бороться с ним. Тогда нам в лучшем случае надо будет вести корабль в ручном режиме. Нет, таких опрометчивых поступков делать не будем, — он помолчал и добавил: — У нас полный трюм автономных ЭВМ. Зря мы что ли их возим через всю Вселенную? Подключим к мертвым сетям и будем потихоньку, распутывать. Времени достаточно — и наш «Пиф» будет заниматься своим делом, и мы застрахованы от любых неожиданностей.

— Ладно. С капитаном не спорят, — согласился Стас и принялся запускать малые компьютеры. Благо, предусмотрительные ребята из четвертого отдела забили ими доверху почти весь второй опломбированный отсек.

Скоро все объединенные электронные мозги из трюмов Би-Джет-90 были брошены разыскивать в мертвых, лишенных энергии технологических и управляющих сетях вражеского корабля необходимую информацию. Сигналы на самых разных языках, с использованием самых редких кодов методично чередовали друг друга, слепо блуждая в безжизненных кабелях и логических системах пребывающего в состоянии комы Си-Ай-12. Скоро ко всей интеллектуальной мощи команды капитана Миллера присоединился компьютер шлюпки и проник в нервную систему вражеского корабля через кабельные разъемы бокового стыковочного узла.

Стас внимательно наблюдал за напряженной работой, отражавшейся в сотнях параметров на большом экране. Наконец, там начали появляться проблески какой-то упорядоченности,

— Так-так… Похоже, что начинает просматриваться что-то осмысленное. — Он дал поручение всей системе сконцентрироваться на нащупанном участке и повернулся к Грегу: — Шеф, ну давай хоть на минутку подключим «Пифа». Мы уже начали вычленять из всего этого хаоса какую-то систему. Еще немного усилим натиск, — и она будет нашей… Ну, шеф! — и он почти умоляюще поглядел на Грега.

— Черт с тобой, — махнул рукой Грег. — Но только на минуту. Долго рисковать мы не можем.

Стас еще побегал пальцами по панели управления и пристально всмотрелся в экран. Хаотичное мелькание цифр, символов и букв многократно ускорилось. А буквально через минуту компьютер произнес: «Вышел на логический контакт, идентифицирована и взята под контроль противопожарная система корабля. Что делать дальше?»

— Молодчина, «Пиф»! По возвращении на базу получишь лишний день увольнения, — радостно потер руки Стас, — а теперь возвращайся к прежним делам. Этой системой займутся машины из второго отсека.

— Приказ понял, — ответил компьютер, а на экране уже возникла конфигурация контролируемой сети.

— Слушай! А ведь нам сразу повезло, — обрадовано сказал Грег. — Это одна из немногих систем, пронизывающая весь корабль. А ну-ка, выжмем из нее все, что можно.

Изображение мигнуло и дополнилось многочисленными подробностями. Сбоку по экрану пошли колонки плотного текста.

— Так ведь это подробное описание всех отсеков вместе с характеристиками их оборудования и груза, — возбужденно воскликнул Стас. — Подробнейшая информация, что, где и когда может загореться.

— Которая нас вполне устраивает, — вставил Грег, уже внимательно изучая все появившееся на экране.

После долгой утомительной работы экипаж расположился в маленькой кают-компании, одновременно служащей и столовой, и комнатой отдыха, и спортзалом. Ужин был закончен, и пилоты расправлялись с десертом. Над столом плавал пакет с бананами, которые исправно фабриковала бортовая биогенная установка.

Грег задумчиво снял с тропического фрукта кожуру и принялся жевать традиционное космическое сладкое.

— О чем размышляешь, Грег? — обратился к капитану Стас. После недавней удачи с захватом первой вражеской системы он был в отличном настроении.

— Да все у меня перед глазами стоит план нашего трофея, и, честно говоря, он мне все меньше и меньше нравится.

— Нормальный план, — недоуменно пожал плечами Стас. — Главное, что он у нас уже есть. Мы уже контролируем один рабочий контур, А скоро подчиним и все остальные. Пусть это будет не так быстро, но все равно дело будет за нами. Рано или поздно, мы доберемся до всего, что нам нужно.

— Ну, если долго ковыряться, то, пожалуй, и получится, — ответит Грег, явно не разделяя оптимизма товарища. — К тому же код запуска противопожарной и других вспомогательных систем может совсем не подходить для жизненно важных структур. Но это не главное… Боюсь, что времени не спета разбираться со своей добычей у нас не будет.

— Это почему же? — лицо Стаса выражало самое неподдельное изумление.

В ответ Грег молча засунул банановую кожуру в контейнер для отходов и вызвал на экран занимающий всю стену кают-компании чертеж вражеского корабля.

— Вот смотри… В корабле четыре грузовых трюма. Так?

— Так, — недоуменно согласился Стас.

— Очень хорошо. И что ты мне о них можешь рассказать?

— Что рассказать? Только то, что ты сам уже знаешь…

— Ну, а все-таки.

Стас глубоко откинулся в кресле, вытянул ноги и принялся рассуждать:

— Корабль имеет четыре грузовых отсека. С люками в космос. Внутри обслуживается транспортным лифтом. Объем трюмов стандартный — третьего класса, согласно Всеобщему регистру транспортных средств… — Стас перевел дух и взглянул на командира.

Тот одобрительно кивнул и поддержал второго пилота:

— Все очень правильно. Продолжай дальше.

— Отсеки заполнены воздухом и представляют пожарную опасность. Все четыре отсека заняты грузом. На самой нижней палубе находится спасательная шлюпка. В третьем отсеке расположены четыре робота. По их конфигурации можно предположить, что это модификация, близкая к базовой модели ВК-8. Наверняка они имеют вооружение. Во втором отсеке находится энергетическая машина первой категории пожарной опасности. В спецификации не указана точная характеристика, но я полагаю, что это плазменная артустановка, сходная с нашей. В первом отсеке находится дополнительное электронное оборудование и усиливающие системы информации и связи. Эти ребята, подобно нам, постарались до предела усилить интеллектуальную и навигационную мощь своего корабля. Так что, шеф, ты был прав, когда опасался подключить «Пифа» к этим сетям. А вообще… Вообще можно заключить, что корабль представляет собой достаточно огнеопасный комплекс и в случае возникновения пожара и отказа систем пожаротушения погибнет в течение десяти—пятнадцати минут, — напоследок пошутил Стас, несколько натянуто улыбнувшись.

— Глубокомысленный вывод, — согласился Грег. — По окончании полета рекомендую тебя в противопожарную академию. Или, может, ты предлагаешь отстыковать этот корабль, подпалить и пусть горит синим пламенем?.. Но тогда нам надо открыть хотя бы несколько люков в корабле, а до этого еще очень далеко.

Грег побарабанил пальцами по колену, сосредоточенно разглядывая экран. Стас тоже смотрел на ярко обозначенный переплетением разноцветных линий и россыпью значков контур корабля.

— А тебе не кажется странным, — продолжил все тем же озабоченным голосом Грег, — что все трюмы корабля забиты до отказа очень необходимым экипажу оборудованием?

— Нет, не кажется, — недоумевающе протянул Стас.

— А куда, в таком случае, они собирались принимать партию контейнеров с «Кронусом»? Тех, которые у нас занимают один отсек полностью? Ты мне можешь на это ответить?

Второй пилот непонимающе забегал взглядом по экрану и в ответ только тревожно покачал головой.

— Я и сам себе не могу ответить, — поддержал его Грег. — Есть два возможных решения. Первое — они собирались освободить один из отсеков под наш груз. Но в это слабо верится, их отсеки меньше наших и пришлось бы освобождать сразу два трюма. К тому же оставлять на месте преступления следы из предметов, которые в нормальной обстановке никто не оставляет, — дело маловероятное. Кроме того, все эти боевые машины и системы усиления вполне могли им пригодиться и на обратном пути. Оставаться безоружным после такого разбойного нападения? — Нет, я в это не поверю. Итак, первое решение не выдерживает критики. Второе решение, и я к нему все более склоняюсь, — то, что после захвата нас к этому кораблю должно было подойти еще одно судно, или даже несколько, и принять груз. Это так же должно быть страховкой в случае непредвиденных осложнений. Например, в случае перестрелки и повреждения корабля-ловушки. Эти братья-разбойники не такие уж дураки, чтобы не продублировать действия основной ударной силы, — Грег внимательно посмотрел на Стаса и, непроизвольно нахмурив брови, заключил: — Поэтому я считаю, что где-то неподалеку прячется еще минимум один корабль. И он уже с нетерпением ждет сообщений с этого Си-Ай-12.

— Да, шеф, — разочарованно пробормотал второй пилот, — голова у тебя сработала лучше не придумаешь. Хотя, знаешь… А если они хотели после нейтрализации нашего экипажа пристыковаться и отбуксировать корабль вместе с грузом?

— Отпадает, — покачал головой Грег. — Во-первых, при любой встрече с другим кораблем или радиозасечке с пункта слежения они бы сразу привлекли внимание. Связка — верный признак аварии или катастрофы и о ней должно быть немедленно сообщено в центр безопасности полетов. Нет, такой риск раскрыться этих молодцов явно не устраивал. К тому же мы теперь знаем, что, захватывая корабль, у них было не так уж много шансов сделать все без излишнего шума, если бы мы только сами не стремились к этому. Отправься в шлюпке один из нас, а второй останься на корабле… Окажись в шлюпке более мощная система защиты. Дай сбой система имитации параметров жизнедеятельности… Да мало ли что? Мельчайшая неточность — и без стрельбы не обойтись. И тогда без корабля-дублера мало шансов довести дело до конца.

Стас от возбуждения выскользнул из кресла и начал переплывать от одного поручня на стенке до другого, словно расхаживал по комнате в сильном раздумье.

— Слушай, Грег, — нарушил он напряженное молчание. — Если все так и есть, — то наше дело погано. И мы не знаем, где прячется этот дублер: сзади от нас, сбоку или даже впереди.

— Все верно, — угрюмо согласился капитан Миллер. — Уже прошло более суток, как мы захватили этого пирата… Их напарники наверняка слышали все переговоры, когда шлюпка шла к кораблю. А потом все стихло. Далее к ним должен был поступить сигнал, что все в порядке. Но уже более суток этого сигнала нет. Пожалуй, первые восемь—десять часов они спокойно выжидали, рассчитывая, что их товарищи молчат из соображений безопасности. Но теперь молчание становится слишком подозрительным и, отбросив чрезмерную осторожность, они должны начать действовать сами. — Грег немного помолчал и добавил: — Если наши допуски верны, то вот-вот надо ждать радиозапроса.

— Шеф, — упавшим голосом спросил Стас, — А как ты считаешь, удастся им по радио запустить главный компьютер или двигатели?

На скулах Грега резко обозначились желваки. Он не сразу ответил второму пилоту:

— Не думаю, что удастся. Они не знают, что случилось и в каком состоянии находится корабль. Вначале будут пробовать установить связь на малой мощности сигнала. Если они сразу начнут использовать импульсы дальней связи, то их тут же примут станции слежения и это будет равносильно провалу. Нет, они пока так делать не будут. А на сигналы малой и средней мощности систему этого корабля не сработают. Слишком большое потрясение они испытали, — капитан снова немного помолчал, а потом, энергично тряхнув головой, сказал: — Так, ладно… Что-то мы с тобой не вовремя раскисли. Ничего страшного пока еще не произошло. Их второй номер даже если и появится, то будет от нас далеко и реальной угрозы не представит. А если мы сумеем быстро оккупировать жизненно важные системы этого судна, то нам вообще будет плевать на все вокруг. Так что вперед, время работает на наших противников.

— Согласен, — кивнул с потолка Стас. — С чего начнем?

— Прикинем, за что браться сначала. Первое: нам надо изменить курс. Как бы ни хотелось обойти пояс астероидов, но это слишком долгий путь. Пойдем тем же курсом, что и пришли сюда. В связке тоже возможно маневрировать меж метеоритами. Может, к тому времени мы проникнем к их двигателям, тогда лавировать будет совсем несложно. Во всяком случае, знакомая и предсказуемая угроза от метеоритов лучше, чем непредсказуемая опасность от затаившегося врага.

— Верно, — согласился Стас.

— А второе… Бросим все силы на штурм, а там видно будет…

В это время на экране зажегся значок «Внимание» — три красных восклицательных знака, и голос Пифагора объявил: «На нестандартной частоте связи принят кодированный сигнал к позывному „Зевс“: почему молчишь, что случилось? Прием. Подпись „Кондор“. Сигнал подавался маломощным узконаправленным импульсом».

— Вот все и встало на свои места, — после обмена взглядами констатировал Грег. — Все опасения подтвердились.

Стас озабоченно посмотрел на ручной хронометр и бросил, спускаясь к люку:

— Теперь нельзя терять время. Не получив ответа, они начнут попытки запустить хоть какую-то систему. Надо срочно добраться до экипажа этого «Зевса» и его померкшего мозга.

Грег молча кивнул в знак согласия, и космонавты по очереди выбрались из кают-компании.

Чуть заметно гудя охлажденным почти до абсолютного нуля машинным интеллектом, «Кронус-4» пытался оживить мертвые системы трофейного корабля. «Кронус» был самым мощным из существующих портативных суперкомпьютеров. Сейчас эта машина была основной штурмовой силой для оккупации систем управления оглушенного «Зевса». Космонавты не сводили с него взгляда, кружа по командному отсеку, и только изредка обменивались короткими фразами. Оба они уже потихоньку нервничали, хотя и пытались не показать этого друг другу. Прошло более четырех часов, как «Кронус» принялся за работу, а результатов пока еще не было.

Запросы с «Кондора» шли все чаще и чаще. Чувствовалось, что там серьезно обеспокоены молчанием товарищей. Главный компьютер сообщил, что источник сигнала начал двигаться вслед за ними. Это означало только одно: скоро «Кондор» достигнет точки, где произошла встреча «Зевса» с добычей, ничего там не обнаружит и… «И что же тогда? — угрюмо размышлял Грег, время от времени исподлобья поглядывая на безуспешно трудящегося „Кронуса“. — Что же тогда они предпримут? Когда затевается рискованное дело, обязательно должен быть предусмотрен какой-то спасательный прием. Страховка на случай скверного оборота событий. Но где спрятан этот их тайный козырь?»

Грег стеклянным, погруженным в глубокие раздумья взором окинул помещение и вдруг ощутил себя запертым в тесном, замкнутом пространстве. Только он успел удивиться такому необычному чувству, как еще отчетливее понял, что его угнетает не этот ограниченный титановыми переборками объем, а само их неясное положение, полное неизвестности и скрытой угрозы. И они сами завели себя в эту опасную ситуацию. Сами, как неразумные зверьки, зашли в решетчатую ловушку. Взяли в зубы приманку, а теперь со страхом глядят на падающую дверцу, которая при каждом шаге к выходу может захлопнуться.

Грег помассировал налившиеся тяжестью виски: «Да рано мы радовались, когда пристыковали к себе этот корабль. Неизвестно, удастся ли взять над ним контроль. А на хвосте уже сидит другой враг…»

Грег снова посмотрел на усердно работающий «Кронус». На дублирующий его работу разноцветными переливами большой экран. На замершего у прозрачного плафона Стаса. Он оттолкнулся от кресла и подплыл к другу. В это время «Пифагор» холодно сообщил, что пришел очередной запрос от «Кондора».

— Давай, скотина, поскрипи мозгами над этой загадкой. Приятно сознавать, что головные боли одолевают не тебя одного, — процедил Грег, цепляясь рядом со Стасом за поручень у большого иллюминатора.

Стас повернул к командиру сосредоточенное лицо. В его зрачках отражался далекий звездный свет.

— В интересную ситуацию мы с тобой попали, — невесело сказал Грег.

— Да уж, интереснее некуда, — согласился второй пилот.

— У меня даже иногда мелькает мыслишка: а не отстыковать ли нам этот чертов корабль, прихватив с него в качестве подтверждения какую-нибудь деталь и не рвануть восвояси? Мы же выполнили практически все задание, — подтвердили версию Карпентера о нападении на Би-Джет-86. У нас есть запись всех переговоров и стыковки. И пусть потом по нашим следам посылают крейсерскую группу и разбираются, кто все это устроил. И никто нас особенно не сможет упрекнуть. — Грег немного помолчал, глядя на черную бездну за толстым многослойным стеклом. — А продолжать полет с неконтролируемым кораблем, который завтра может начать бить в нас из всех стволов, и еще одним врагом на хвосте — дело слишком рискованное. Я, как командир экипажа, не могу идти на такой риск без совета с тобой.

Стас ответил не сразу. Он перевел взгляд от дальних светил на просматривающиеся сквозь иллюминатор обводы захваченного корабля. Потом повернулся к Грегу. Лицо его было спокойным и уверенным:

— Знаешь, командир, ты прав, что в целом задание Карпентера мы уже выполнили и можем со спокойной совестью бросить опасную находку, унося поскорее ноги. Но этих мерзавцев подберут сообщники — и ищи их потом. И еще неизвестно, найдет ли кого-нибудь поисковая бригада и как это будет скоро. А тем временем наши лихие ребята могут столько дел наделать… Нет, командир, мы с тобой должны держаться до конца. У нас есть оружие. Пусть это звучит немного высокопарно, но жестокость и нарушение признаваемого всеми закона должно быть непременно наказано, А если возмездие не будет быстрым и неотвратимым, то это только поощрит их к новым преступлениям. Когда все будут трусливо поджимать хвосты и ждать, что придет большой дядя и наведет порядок, то тогда начнется самый великий бардак… — Стас посмотрел прямо в глаза командиру и закончил: — Я считаю, что нам нельзя складывать оружие, даже не вступив в бой. И я бы никогда не бросил этот корабль. Окончательно решать тебе.

Грег опустил взгляд на компьютерное табло и тут же снова посмотрел на Стаса. На его губах играла чуть заметная улыбка:

— Что бы теперь ни случилось, я спокоен. Мы с тобой осознанно идем на это дело… Знаешь, меня все время не покидало чувство вины. Ведь я дал «добро» на этот опасный полет без твоего согласия. Но теперь… Теперь все в порядке.

На большом экране разложился упорядоченный столбик цифр, и голос «Кронуса» пропел: «Пущена система телемониторинга корабля. Контрольный ввод показывает, что все ее элементы в исправности и подчиняются командам».

Космонавты бросились к экрану.

— Отлично, — обрадовался Стас. — Теперь мы сможем наблюдать весь корабль изнутри.

— Да, неплохо. Только уж очень долго он с ней возился. Если так пойдет дальше… — Грег уже вызывал изображение командного отсека «Зевса».

На экране появилась привычная картинка, похожая на многие другие — отсек с пультом управления, перед которым в креслах были пристегнуты два космонавта в защитных скафандрах.

— Ишь ты, — усмехнулся Стас. — Они боялись, что и их зацепит эхо ударного импульса…

— Во всяком случае, эти оболочки наверняка спасли их. А теперь и поддерживают жизнь. Интересно, сколько нужно времени, чтобы они пришли в себя?

— Сами они уже вряд ли очнутся, — Стас увеличил изображение скафандров, и стали хорошо видны наружные датчики показателей жизнедеятельности. — После длительной потери сознания эти скафандры автоматически должны переводить свое содержимое в состояние, близкое к анабиозу. И нас это вполне устраивает.

— Смотри, — Грег толкнул локтем второго пилота, обращая внимание на боковое табло. Информационный хаос там начал заметно упорядочиваться. — «Кронус» нащупал систему кодов на вход в управление.

Через пару минут компьютер доложил, что контролирует еще несколько периферийных систем. В том числе и систему управления механизмами внутренних люков корабля.

Стас от радости чуть не вылетел из своего кресла:

— Что, командир, наша берет?!

На экране появились названия систем, уже управляемых «Кронусом». Это была система управления и контроля газовой средой корабля, система регулирования температурного режима, контроль динамических нагрузок на конструкции корпуса и некоторые другие. Все системы были подключены к аварийным источникам энергии и исправно работали.

— Это уже кое-что, — довольно пробормотал Грег. — Во всяком случае, до космонавтов мы уже точно доберемся.

— Только сначала давай осмотрим их корабль, а потом уж пойдем туда. Все-таки надо хоть в некоторых случаях выполнять требования положения раздела чрезвычайных ситуаций Устава.

— Ладно, — согласился Грег, возбужденно потирая руки. — Соблюдем все и на этот раз. Только давай быстро, а то поджимает время.

Стас в скоростном ритме пролистал виды главных помещений и трюмов пленного корабля. На экране мелькали изображения то машинного зала главного компьютера с безжизненными датчиками и индикаторами, то виды грузовых отсеков, где тусклый свет ламп мерцал на сверхпрочных корпусах многоцелевых роботов с мощными боевыми лазерами на спинах. В одном из трюмов, как и предполагал Стас, оказалась мощная артиллерийская установка.

— Ребята подготовились к делу что надо, — покачал головой Стас, ускоренно сменяя изображения. И когда на экране оказался самый нижний отсек палубы маршевых двигателей, он сделал вывод: — Вот теперь можно смело нырять в нутро этого керогаза.

Грег улыбнулся, собираясь что-то ответить, но в углу экрана появился знак «Внимание», и компьютер сообщил, что корабль приближается к границе метеоритно-пылевого облака и скорость корабля снижается до предела.

— О, господи, — вместо ответа второму пилоту тяжело выдохнул капитан. — Ну, почему же такое на нашу голову? Не успели расхлебать одну неприятность, как перед носом уже другая!

— Не хмурься, шеф, — подбодрил капитана Стас из люка в переходной отсек. — Еще немного усилий и останется нам с тобой до конца полета только резаться с «Пифом» в вист и зевая вспоминать недавние страхи.

— Поворачивайся живей, а то на хвост наступлю, — проворчал Грег, уже берясь за скобу люка и подталкивая рукой в зад Стаса. — Из-за твоего идиотского оптимизма куда-нибудь точно вляпаемся.

Скоро космонавты миновали стыковочные узлы кораблей и были в шлюзовом отсеке Си-Ай-12. На этот раз люк во второе помещение открылся сам.

— Скоро у нас тут все будет действовать как надо, — пробормотал Стас, проплывая в следующий отсек. Космонавты миновали носовую технологическую камеру, где хранилось оборудование для выхода в космос и располагались механизмы управления стыковками. Следующий люк вел в командный отсек. Он автоматически откинулся, и экипаж Би-Джет-90 попал в центр управления пленного корабля.

Грег настороженно повел взглядом вокруг. Погасший большой ситуационный экран. Безжизненный пульт управления. Два пилота в скафандрах перед ним. Все вроде бы как обычно. Но что-то все-таки не так… И тут же Грег понял, что его насторожил непривычный тон аварийного освещения и какой-то особенный запах чужого корабля. Он мысленно обругал себя за излишнюю впечатлительность и отправился к мертвому пульту управления.

Стас первым делом обследовал вражеских пилотов:

— Так и есть — живы. Но без сознания. Видать, им хорошо досталось, когда шлюпка вернула усиленный импульс. Если б не скафандры…

Грег уже бегал пальцами по кнопкам и терминалам пульта управления. Но пульт был мертв. Не подавал признаков жизни и экран перед ним.

— Ладно, кэп. Оставь пока это железо, — поднял голову из-за кресла Стас. Он отсоединял системы жизнеобеспечения скафандра. — Давай сначала определим на долговременное хранение двух этих господ, а потом уж займемся остальным на нашем корсаре. Первым из уважения к званию потащим капитана? — и Стас вопросительно высунулся из-за кресла.

Грег согласно, махнул рукой и поплыл на помощь товарищу. За прозрачным забралом покоилось безмятежное бородатое лицо с прямым носом. С ним Грег общался во время сближения с Си-Ай-12. Это лицо вызвало бурю ассоциаций, и Грег остро вспомнил то напряженное ожидание смертельно опасного столкновения, когда корабли медленно сближались в черном космическом пространстве.

— Сволочь… — непроизвольно выругался Грег. — И откуда только такие берутся?

— Ладно, Грег, не переживай так за него, — успокоил командира Стас. — Скоро все его исходные данные определит верховный суд. А они там свое дело знают… Держи его лучше за ноги, а то растрясем по дороге — придется потом отвечать, что не уберегли во время транспортировки.

И оба друга осторожно отправили бородача в люк. На Би-Джет-90 вражеского капитана освободили от скафандра и заключили в анабиозную камеру. Тут же за своим командиром последовал и второй член неприятельского экипажа. С удовлетворением пронаблюдав, как захлопнулась крышка камеры, Стас заключил:

— Ну, а теперь вперед. Пошли разбираться в командный отсек.

— Не торопись, — остановил его жестом Грег. — Там пока еще нечего делать. Пойдем лучше посмотрим, может «Кронус» за это время смог еще что-то найти?

Но «Кронус» не обрадовал их ничем. Машина все так же безуспешно пыталась найти подходы к ключевым программам основного компьютера, блоков управления двигателями и вооружением.

— Да, — Стас задумчиво поскреб пятерней затылок. — Похоже, коды на вход к периферийным системам и жизненно важным структурам между собой не имеют ничего общего. Что же делать?

— Видимо, так, — подтвердил Грег. — Остается только вывести «Кронуса» на сверхплотный пограничный режим. Да и усилить его возможности, цепляя на узлах цепей блокированных систем микропроцессоры. Если мы удачно подсоединим их, замкнем между собой в логическую систему и запустим параллельно с «Кронусом», то наши шансы должны увеличиться. Я думаю, это единственная возможность.

— Пожалуй, да, — согласился Стас. — Тогда я пошел за процессорами, — и он исчез в люке.

Грег снова склонился над пультом, еще и еще пытаясь соединить в одно целое окраинные узлы и сети. Те, которые вслепую удалось нащупать «Кронусу» в безжизненных, запертых структурах компьютера вражеского корабля.

Когда появился Стас с контейнером микропроцессоров, Грег уже определил несколько точек, где их стоило присоединить.

— Вот, смотри, — показал он обозначенные кружками соединения на схеме. — Здесь мы посадим микропроцессоры и объединим логическим блоком. Если через этот блок процессоры от «Кронуса» получат хорошую накачку, то сети должны возбудиться и начать непроизвольно работать. Может даже получиться цепная реакция, а остальное уже дело техники…

— Все ясно. Пошел выполнять задание, — почти что залихватски козырнул Стас.

— Ну, валяй, валяй, — беззлобно пробурчал Грег. — А я пока с компьютером поколдую. И держись там в поле зрения мониторов. Чтоб не потеряться из виду. Береженого Бог бережет.

Стас ничего не ответил и пропал в отверстии люка.

Еще несколько часов работал экипаж Би-Джет-90, подбираясь к цитадели вражеского компьютера. Были определены линии управления от командного мозга к основным системам. На них посажены микропроцессоры, и «Кронус», прощупывая мертвые сети своими импульсами, уже подбирался к главным операционным блокам чужой машины. Но работа продвигалась крайне медленно, и чувствовать себя хозяевами положения друзья пока не могли.

На исходе были вторые сутки с тех пор, как отраженный импульс оглушил Си-Ай-12 и началась борьба за его подчинение. Грег со Стасом валились с ног от усталости, выкраивая час-другой для короткого сна, и вновь с упорством строящих свою пирамиду египтян брались за дело. А тем временем «Пифагор», беспрерывно работая рулежными соплами Би-Джет-90, медленно вел громоздкую связку в поясе астероидов. Корабль беспрерывно менял курс, совершал развороты и уклоны от бороздящих пространство глыб из камня, замерзшего газа и металла. При резких поворотах космонавты по инерции наскакивали на стенки, и им постоянно приходилось цепляться за поручни и скобы, чтоб избежать сильных ушибов.

— Итак, что мы имеем, — подавляя мучительный зевок, уточнил Грег. — В наших руках примерно половина периферийных обслуживающих и вспомогательных систем. Самое большее — нам удалось нейтрализовать вражеский экипаж. Овладение главным компьютером по-прежнему остается неопределенно далеким результатом. По-прежнему мы не имеем контроля над двигателями, энергоустановкой и системами вооружения. Кстати, — он устало посмотрел на Стаса, — ты не пытался проникнуть в отсеки с роботами и поглядеть, как можно лишить их питания?

— Пытался, — понуро ответил Стас. — Но люки в отсеках и грузовой лифт в кормовое двигательное отделение контролируются особой системой, и она еще заперта. Пока мы можем только наблюдать за трюмами через монитор.

— Ладно, — вяло махнул рукой Грег, — запустим центральное управление и решим все проблемы одним махом. Кстати, что-то давно не слышно запросов от «Кондора». Что это он — то ли отстал, то ли… — В это время корабль сделал крутой маневр и командир ткнулся носом в спинку кресла. — О, дьявол… То ли собирается устроить нам какой-то сюрприз.

Стас затребовал записи прослушивания радиочастот системы непрерывного слежения, и на экране разложились замысловатые данные.

— Похоже, что этот «Кондор» с кем-то постоянно переговаривается, — вчитываясь в информацию, предположил он.

— Не переговаривается, а дает команды, — медленно поправил Грег. — Слушай, не нравится мне все это.

— Что именно?

— Пока не знаю. Но очень не нравится, — покачал головой капитан. — Ну ладно. Надо бы поскорее этот их упрямый арифмометр заставить работать на себя, и тогда нам уже ничего не будет страшно. Значит так, — Грег внимательно посмотрел на второго пилота. Под глазами Стаса отчетливо проступали темные круги, — Объявляю отбой экипажу. Мы пока ничего нового сделать не можем. «Кронус» работает в поте лица. Пусть он воюет, а мы постараемся немного поспать.

Стас не стал возражать, и скоро они уже закрепились прямо в своих креслах у пульта. И только тут Грег почувствовал, какая свинцовая усталость наполняет каждую клеточку его тела. Засыпая, он успел взглянуть в большой иллюминатор, и свет далеких звезд, пробившись сквозь пелену галактической пыли, отразился в его затуманенных сном зрачках.

ГЛАВА 4

В первобытном хаосе метеоритного пояса тяжелая связка из двух кораблей, беспрерывно вспыхивая рулежными соплами и уклоняясь от вращающихся обломков космической материи, упорно пробивалась вперед. В темном, пока неподвластном экипажу Би-Джет-90 корпусе Си-Ай-12, за наглухо захлопнутыми створками люков безмолвствовали еще смертельно опасные силы. А сзади, невидимый за завесой метеоритной мантии, шел другой корабль, и люди в нем готовились к решающему удару.

Где-то в бездне сковавшего мозг сна Грег услышал рев сирены тревоги и необычно громкий голос компьютера: «Принят опасный сигнал. Принят опасный сигнал». И снова пронизывающий всю металлическую утробу громадного корабля вой сирены.

Грег вскочил с кресла и, продирая кулаками глаза, уставился на залитый красными восклицательными знаками большой экран. Спросонья он пока ничего не мог разобрать в мелькающих там цифрах. Тут же полную ясность внес голос «Пифагора». Из неизвестного источника прямо по курсу корабля пришел сильнейший сигнал вызова на связь с «Кондором». Большой компьютер, имея блокированную связь с антеннами, остался нем. Но ожил автономный маяк спасательной шлюпки в четвертом трюме пленного корабля. И тут же послал отзыв на запрос.

— Я же говорил, что мне это не нравится! — прорычал Грег, саданув кулаком по подлокотнику.

Вежливо выслушав извержение человеческих эмоций, «Пиф» завершил сообщение: от работы маяка очнулся компьютер этой шлюпки и сейчас в эфир идет более подробная информация.

— Дьявол! Сотня дьяволов! — ревел Грег. — Срочно расшифровку сигнала, идущего от шлюпки!

На экране мгновенно появилось содержание сообщения.

— Так, — бормотал капитан, пожирая глазами цифры и слова. — Все, что только можно, эта железка уже сообщила… Очень бы я хотел знать, — снова повысил голос капитан, — откуда пришел сигнал такой силы?

Компьютер мгновенно рассчитал направление вызова, координаты источника и изобразил все схемой на экране.

— Понятно, — озабоченно выдохнул Стас. — Впереди нас маяк-ретранслятор, который следил за нами, когда мы шли сюда. А теперь снова засек на обратном пути. Поэтому «Кондор» так быстро прекратил прямые вызовы «Зевса». Он весь сконцентрировался, чтобы вывести на нас этого шпиона. Гады… Все проделали умно. Мощный направленный сигнал ушел в область, где его никто не примет. А мы теперь все время будем у них, как на ладони. Они теперь мгновенно поймут, что произошло. Смотри, здесь изложено все: корабль движется, постоянно маневрируя, но задом наперед. Все основные системы отключены. Связи с центральным компьютером нет. Сведений о гибели космонавтов не поступало… Нас выдали с головой.

Тут на табло появилась новая порция информации.

— Это что еще такое? — раздраженно рявкнул Грег, и компьютер пояснил, что центр управления шлюпки полностью пришел в себя и пытается пробиться на связь с корабельным компьютером. Но эта линия прочно блокирована микропроцессором.

— Выдержит микропроцессор? — спросил Грег.

— Должен, — успокоил его Стас. — Информационная емкость этого канала — средней величины. Так что должен удержаться.

Стас вызвал видеоинформацию из четвертого грузового отсека, и на экране возникло изображение шлюпки. По внешнему виду нельзя было ничего определить. Но внутри этого бело-красного дискообразного корпуса уже билась враждебная машинная мысль.

— Так, — жестко сказало Грег, — что самое дрянное может устроить эта штука?

— В худшем варианте получит команду или додумается сама выйти в космос и передать изображение нашей связки. А потом дать несколько залпов по зеркалу двигателя Би-Джет-90, — хмуро ответил Стас.

— Чем она там вооружена? — Грег включил другую передающую камеру, получил изображение сверху и тут же ответил на свой вопрос: — Так плазменный пульсатор средней мощности. Вполне достаточно, чтобы покалечить нам отражатель и заглушить все струйные рули. Что будем делать? — и Грег в упор посмотрел на второго пилота.

— Есть только одна возможность, — досадливо поморщился Стас. — Проникнуть в отсек мы не можем. Значит, остается вывести на внешнюю поверхность роботов и ударить, когда шлюпка будет выходить из корабля.

— Это шлюпка первого класса защиты. И имеет слишком мощную оболочку, чтобы с ней могли справиться наши MZ. Их лазеры не возьмут противометеоритное покрытие. Разве что с близкого расстояния попытаются повредить поворотную башенку пушки. Конечно, можно воспользоваться артиллерией нашей шлюпки, но в то же время рисковать ею слишком опасно. Сам знаешь, что значит остаться в поясе астероидов без спасательного средства… — Грег помолчал, перебирая в голове всевозможные варианты, и с сожалением добавил: — Наше главное орудие находится на другой стороне корпуса, пока развернем корабль, она уже может таких бед натворить…

— Шеф… У нас есть только один вариант. Вот смотри, — Стас вывел на экран контур корабля. — Мы размещаем у створок люков обоих роботов. Шлюпка будет выходить из отсека ребром. С верхней стороны, где будет ее огневая башня, расположится MZ. Они ударят лазерами и попытаются повредить механизм наведения пульсатора. А чуть в отдалении с другой стороны мы повесим свою шлюпку. Как только цель отвалит от Корабля и захлопнется люк, нашей ударной силе можно открывать огонь на поражение. Если же люк еще не закроется, я боюсь, что при возможном взрыве от попадания в двигательный блок обломки попадут внутрь корабля и смогут пробить переборки в энергоустановке. А если она сдетонирует…

— Да, ситуация, — безрадостно заключил Грег, снова вызывая на экран изображение четвертого отсека. Маленький автономный корабль по-прежнему неподвижно стоял на палубе. Его дискообразный корпус был всего в каких-нибудь девяноста метрах от командного отсека. Но добраться туда космонавтам не было никакой возможности. Это был только первый оживший враг. Кто знает, может быть, за ним последуют и другие. Грег отогнал хмурые мысли и добавил вслух: — Да, наверное, это единственная возможность. «Пифу» надо просчитать возможные варианты и дать свое заключение.

Через две минуты «Пиф» подтвердил этот вариант как наиболее целесообразный к применению и сообщил: компьютер шлюпки прекратил попытки установить контакт с главной машиной корабля, и теперь надо ожидать его автономных действий.

— Главное самостоятельное действие — это выход в космос. Все подтверждается… «Пиф», запускаем в действие наш вариант, — громко обратился капитан к компьютеру и второму пилоту, хотя уши обоих были совсем рядом.

— Как ты думаешь, командир, — глуховатый от недосыпания и чрезмерного напряжения голос Стаса звучал тише, чем обычно. — Она будет ждать команды от «Кондора» или начнет действовать сама?

— Не знаю, — Грег хмуро глядел на неподвижное изображение экрана, — но в обоих случаях у нас не так много времени. Судя по расстоянию, сигнал от шлюпки до «Кондора» дойдет через пару минут. Долго осмысливать они его не будут. На все потратят минут десять и решат запускать системы корабля. Потом минут семь уйдет, чтобы сигнал достиг маяка и от него через две минуты пришел к нам. Вот так, — и капитан невесело улыбнулся Стасу.

В это время «Пифагор» сообщил, что их шлюпка и роботы выходят в открытый космос. Это значило, что где-то в корпусе Би-Джет-90 распахнулись створки грузового трюма № 3 и оттуда медленно выплыли два удлиненных многоцелевых робота MZ. Вот они замерли около распахнутого люка, и на их корпусах вспыхнули факелы реактивных двигателей. А еще дальше из раздвинувшегося проема последнего отсека осторожно выдвигался бело-красный диск шлюпки — основная огневая мощь капитана Миллера в этом бою.

Прошло несколько минут, и ударная группировка заняла огневые рубежи. У самого люка шлюпочной палубы Си-Ай-12 закрепились MZ, присосавшись манипуляторами к обшивке корпуса, Они были готовы в упор бить лазерами и монтажными плазменными резаками-пульсаторами в противника. С другой стороны люка, чуть в стороне от связки, зависла шлюпка. Башня плазменного пульсатора взяла на прицел створки люка. Все было готово к открытию огня.

Экипаж принял доклад «Пифагора» о полной боевой готовности, еще раз оглядел диспозицию огневых средств на внешней поверхности Си-Ай-12 и вновь вернул на экран изображение шлюпочного трюма.

— Что-то очень подозрительные эти амбразуры по периметру корпуса, — недовольно пробормотал Стас, увеличивая на экране изображение одной из них. — На стандартных шлюпках таких проемов нет. Похоже, что их сделали как раз под размещение лазеров солидной мощности…

В это мгновение на шлюпке и стенах трюма вспыхнули мигающие фонари стартовой готовности, и через несколько секунд от шлюпки начали отстреливаться кабели и шланги коммуникаций обеспечения,

— Вот мы и дождались, — ледяным тоном заявил Грег неизвестно кому. Его лицо стало злым и сосредоточенным и он тут же бросил компьютеру: — «Пиф», передать всем боевым машинам: при появлении цели немедленно открывать огонь.

Машина приняла и продублировала команду. А на экране над объемом шлюпочной палубы уже распахнулись створки люка. Шлюпка развернулась вверх плоскостью дискообразного корпуса и пошла в открытый космос.

Оба члена экипажа Би-Джет-90 немигающими взглядами уперлись в экран. Теперь изображение передавалось камерой на внешней обшивке корабля позади роботов. Было отлично видно, как за коробчатыми телами MZ медленно показался и начал расти диск вражеского объекта. В правом верхнем углу экрана хорошо просматривался корпус своей шлюпки. Как только вслед за секторами противометеоритной защиты борта шлюпки появилось центральное кольцо с вращающейся башней плазменного пульсатора, по ней ударили роботы. Из стволов на спинах и груди в цель вонзились четыре энергетических луча — два тонких голубых луча лазеров и две красные пульсирующие струи плазменных пушек. Там, где они уперлись в корпус мишени, возникли фонтанчики огня с ореолами ионизирующего излучения. Через мгновение шлюпка полностью вышла из люка, и заработали все ее системы. Жерло пульсатора резко дернулось в сторону неистово бьющего огнем противника. Но нижний край башни был уже накрепко приварен к неподвижному основанию центрального кольца шлюпки. Ствол пульсатора лишь беспомощно дергался в одной плоскости наведения.

— Есть! Попали! — радостно воскликнул Стас и хлопнул Грега по плечу.

Но в этот момент по периметру вражеского диска вспыхнули четыре слепящих точки и четыре лазерных луча уперлись в темные силуэты MZ. Теперь ионизирующее излучение окутало их. К этому времени вражеская машина отошла от корпуса корабля на десять метров и створки грузового люка захлопнулись. И в следующий миг в днище вражеского объекта ударил плазменный кулак с шлюпки Би-Джет-90. Экран прочертила огненная струя, и белый силуэт противника мгновенно потемнел на фоне окутавшего его контуры ослепительного шарообразного облака.

Удар сбил цель с места, и она, раскачиваясь и кружа, покатилась в сторону. Волоча за собой дымный клубящийся шлейф, пораженная шлюпка вышла из объектива камеры, но тут же ее поймала в поле зрения другая. Экипаж Би-Джет-90 видел, как из разваливающегося огненными клочьями днища шлюпки вырвался всплеск белого сияния. Из всех отверстий и люков корпуса ударили полосы слепящего пламени, и шлюпка разлетелась на десятки обломков. Масса корабля чуть качнулась на взрывной волне и по поверхности застучали осколки.

— Все, конец, — устало сказал Стас и опустил взгляд прямо перед собой.

— Да. Первый выигранный бой, — Грег на секунду замолчал, возвращая изображение прежней видеокамеры. — И похоже, первые потери.

На экран вернулась картинка поля недавнего сражения. Было хорошо видно, как корпус одного робота неестественно наклонился. Он держался только на одном манипуляторе. Рядом плавал обломок другого. Корпус уцелевшего робота развернулся к подбитому собрату, и включилась его камера. Крупным планом появился оплавленный, изъеденный лучами боевых лазеров передний узел многоцелевого автомата. Здесь находились системы наведения, ориентации и управления машиной. Они не защищались мощной броней, как остальной корпус. Именно в это уязвимое место пришелся удар лазеров. Стало ясно, что эту машину восстановить не удастся.

Грег дал команду оставшемуся роботу взять на буксир погибшего товарища и возвращаться в трюм. Скоро за ними последовала на свою палубу и так удачно сработавшая космошлюпка.

— Итак, первый раунд за нами, — Грег коротко взглянул на клубящийся следами взрыва экран и обратился к Стасу: — Что вот только будет дальше?

От необходимости отвечать на такой непростой вопрос второго пилота избавил голос «Пифагора»: «Во время выхода из трюма вражеским объектом было дано сообщение: выхожу в открытое пространство для самостоятельных действий. Атакован огнем из нескольких стволов малой мощности, открываю ответный огонь. Сообщение прервалось вследствие разрушения объекта».

— Так… Теперь они все уже окончательно знают, — тяжело проговорил Грег.

— И теперь основная их ставка, — продолжил Стас мысль командира, — запустить главный компьютер и включить двигатель. Если они сумеют сделать это, то мы просто остановимся и превратимся в неподвижную мишень…

— Так сколько у нас в запасе времени? — с угрюмой решительностью тряхнул головой командир, словно этим движением пытался сбросить с себя все неудачные шаги и непозволительную трату времени.

— Минут пятнадцать. Максимум двадцать, — ответил Стас. — Но еще минуты за четыре мы будем предупреждены, когда поймаем эхо сигнала, идущего к маяку-ретранслятору от «Кондора».

— Хорошо, — качнул головой Грег. — Хотя, конечно, хорошего мало… Нам нужно как можно скорее определить самые большие опасности и в оставшееся время постараться нейтрализовать механизмы их реализации. Итак, время пошло, — и Грег хлопнул ладонью по пульту, с требовательным вниманием уставившись на второго пилота.

Стас, быстро выговаривая слова, начал:

— Главная опасность — запуск компьютера. Дальше — механизмы и системы, через которые он постарается расправиться с нами, — Стас сделал секундную паузу и взглянул на экран, где «Пифагор» старательно запоминал и систематизировал все, что говорили люди. — Первое: он запускает двигатель и наша связка останавливается со всеми вытекающими последствиями. Второе: он запускает в трюмах свои боевые машины, и они через космос и грузовые люки или через шлюзовой отсек проникают в наш корабль. Третья опасность: компьютер сбивает все наши блокировки, овладевает периферийными системами корабля, отстыковывается и берет нас на прицел орудия.

— Ну, тут уже по правилам дуэли, — заметил Грег. — Кто кого — или они нас или мы его.

— Ну и пусть. Их устроит, даже если ценой собственных повреждений Си-Ай-12 удастся лишить нас движения. У нас же на хвосте другие враги. Си-Ай-12 в артиллерийской дуэли калечит нас, пусть и ценой собственной гибели, но даже в таком случае мы достанемся подоспевшей подмоге почти на блюдечке.

Стас немного подумал и продолжил:

— Конечно, остается такой козырь, как их космонавты. Но им можно воспользоваться только в крайнем случае. Тогда мы сможем пойти на компромисс и согласиться отдать экипаж на второй корабль, если он снимет тяжелое вооружение, а потом преследователи останутся на большом расстоянии. Но кто даст гарантию, что впереди у них не спрятан еще один корабль? Или тот же маяк-ретранслятор не окажется усиленно вооруженным судном? Так что эти космонавты не такой уж козырь… Теперь, что можно предпринять нам… Первое — срочно бросить все силы на штурм их компьютера и быстро овладеть им. Но такой вариант практически обречен — мы штурмуем их мозг более трех суток, а результаты крайне малы. Второе — вывести в космос нашего оставшегося робота и постараться срезать или сдвинуть из центра зеркала двигателя фотонный реактор. Вариант требует немного времени и вполне технически осуществим. Третий вариант — мы примерно представляем, где проходят линии управления от компьютера к двигателям. Я нашел это место в главной шахте. И посадил там микропроцессор. Глубже к трюмам мы не проникли. Как не проникли и к машинному залу компьютера. Можно рискнуть перерезать эти линии и изолировать двигатель от команд главного компьютера. Но тогда от резкого вмешательства может очнуться автономный логический блок двигательной установки. Она запустится сама по себе, и мы получим обратный результат, Четвертый вариант — к чертовой бабушке, пока не поздно, отстыковываться и бежать с вражескими космонавтами, изрешетив их корабль из пушки. Но тут возможен другой поворот; пока мы будем отстыковываться и отходить на расстояние безопасной стрельбы, придет команда на включение их компьютера и нам придется устраивать дуэль. Получим повреждение и станем легкой добычей для преследователей. Так что этот ход очень рискован.

Стас еще перечислил несколько вариантов и произнес, взглянув на часы:

— Какие будут мнения, шеф?

— Считаю наиболее реальным шанс с повреждением маршевого двигателя. Но что в этом случае мы будем делать с их боевыми роботами?

— Есть только один способ удержать их подальше от себя. На наружной оболочке их остановят наш вооруженный робот и шлюпка, а внутри корабля, когда у нас не будет больше необходимости контролировать систему управления двигателями, тогда можно все силы компьютеров бросить на удержание системы запирания внутренних люков и шлюзов. Тогда роботы просто не пробьются к нам и останутся внутри корабля до прибытия на базу.

Грег нервно потер лицо ладонью. Помедлил одно мгновение и решительно сказал:

— Рискованно… Но не так, как в других вариантах. Я выбираю этот способ. А что нам скажет «Пиф»?

Компьютер тоже остановился на предложении командира.

Через несколько минут уцелевший в бою робот вышел из корабля и, медленно проплыв над связкой, остановился у первых несущих конструкций отражателя Си-Ай-12. Даже такой крупный агрегат как робот серии MZ, казался игрушечным на фоне циклопического набора ферм и опор, которые соединяли корпус корабля с зеркалом маршевого двигателя.

Стас с Грегом, непроизвольно задерживая дыхание, наблюдали, как наводимый командами «Пифагора» робот добрался до края отражателя и исчез за ним. Тут же система мониторинга включила камеры у края зеркала. Было хорошо видно, как робот, словно муравей в бутоне цветка, ползет по внутренней поверхности гигантской серебристой чаши. Вот он подобрался к отливающей в холодном мертвенном свете галактических светил башне фотонного реактора. В его клешне вспыхнула молния плазменного резака… Вот он открыл технический люк башни и исчез в нем.

Стас облизал высохшие от напряжения губы и встретился взглядом с командиром. Тот судорожно сглотнул и снова повернул лицо к экрану.

Не успел Стас снова увидеть экран, как по его краю и почти на всех табло зала управления понеслись бегущие строки с чрезвычайной информацией. «Пиф» сообщал, что принят отблеск сигнала «Кондора». Сигнал содержал в себе математические коды. Больше всего это было похоже на набор команд на оживление и запуск центрального компьютера.

— Так, — сказал капитан, с каким-то особенно озабоченным лицом обернувшись ко второму пилоту. — Значит, через три—четыре минуты усиленный сигнал вернется сюда. Так, — повторил он, метнув взгляд на мерцающий серебристым светом покрытия зеркала экран. — Стас, я продолжаю контролировать робота, а ты срочно свяжись с «Кронусом», нет ли у него каких-либо новостей в его окопной войне. И подготовь все наши сети и подчиненные системы к возможному удару.

— Понял, — коротко ответил Стас и склонился над пультом управления.

Оказалось, «Кронус» за все это время сумел подчинить только несколько вспомогательных сетей и отвоевать пару терминалов в бесконечной периферии большого компьютера. Стас ввел команду «Кронусу» готовиться к борьбе с ожившим противником. Потом на вспомогательном экране еще раз быстро осмотрел недоступные внутренние помещения. В голубовато-зеленых тонах экрана все выглядело неподвижным к спокойным. Взгляду ничего не говорило об опасности, и только человеческий разум, с его умением предчувствовать, улавливал во всем этом безжизненном скоплении машин и механизмов пока еще безвольного и парализованного вражеского корабля скрытую угрозу.

Завершив приготовления, Стас снова вернулся к изображению чаши двигателя. Робот все еще не появлялся из башни.

— Что он там делает? Почему не включена его камера?

— Работает резаком, — пояснил капитан, не отрываясь от пульта и тут же уточнил: — Все коммуникации спрятаны слишком надежно, чтобы их можно было повредить или испортить. И робот начал срезать болты-фиксаторы крепления башни. Если все получится, то при пуске двигателя башня не выдержит ударной волны и сорвется с основания.

— Ясно, — кивнул головой Стас.

Прошло еще несколько минут томительного ожидания. Космонавты следили за цифрами, которые отражали глубину вгрызания робота в материал громадных болтов. Медленно, но все же MZ удавалось один за другим лишать их восьмигранных головок.

Би-Джет-90 в связке с захваченным кораблем, постоянно маневрируя и уклоняясь от встреч с блуждающими глыбами, шел в верхнем слое мантии пояса. Где-то впереди среди хаоса космических обломков висел вражеский ретранслятор, а сзади с неотступностью гончей мчалась погоня. И со всех сторон на этот маленький эпизод бесконечной, пронизывающей всю вселенную борьбы проявлений жизни и разума с себе подобным, холодно и бесстрастно взирали тысячи голубых звездных глаз великого и беспредельного космоса.

Пилоты даже вздрогнули, когда в напряженной тишине прорезался чеканный голос компьютера: «Принято эхо идущего на нас сигнала. Он будет здесь через сорок-пятьдесят секунд. Ориентировочная мощность около 80 киловатт».

— Таким сигналом можно антенны гнуть. Так… — Грег впился глазами в цифровые показания.

— Что, робота мы уже потеряли? — хоть о чем-то спросил Стас, чтобы не молчать в такую минуту. Ожидание становилось уже совсем невыносимым.

— Да, потеряли, — подтвердил командир. — Только еще неясно, справился ли он с заданием.

Судя по цифрам на табло, машина уже срезала все болты на одной стороне основания башни и сейчас миновала их наполовину на второй.

— Башня уже должна сорваться при пуске, — пробормотал Грег. Его лицо было похоже на каменную маску. — Теперь все зависит от того, быстро ли очнется компьютер и как скоро он пустит двигатель.

— Сейчас должно начаться, — выдохнул Стас, наблюдая за хронометром.

И словно ожидая только этой команды, все, что только могло вспыхнуть тревожным красным цветом, запульсировало алым сиянием. Цифры на всех датчиках напряженно замерли. А на главный экран вышли мысли и команды «Кронуса». Теперь он стал главным бойцом и должен вот-вот сойтись врукопашную с сильным и опасным врагом.

— Вот и дождались привета от наших друзей, — сквозь зубы процедил Стас.

Грег ничего не ответил и только еще напряженнее впился взглядом в панели управления.

Через минуту «Кронус» сообщил, что сеть микропроцессоров зарегистрировала оживление на наблюдаемых линиях. А через минуту — что все контролируемые системы ощущают появление первых сигналов-разведчиков на блокированных входах.

— Так, эта дрянь начинает приходить в себя, — зло проговорил Грег, вытерев со лба рукавом пот. — Еще немного и она постарается поднять нас на рога.

— И тогда мы устроим здесь настоящую корриду, — попытался пошутить Стас.

— Куда же этот бык бросится в первую очередь? Все верно… Он мыслит чрезвычайно рационально, — лицо Грега стало почти серым, когда «Кронус» доложил, что наибольшее напряжение ощущает процессор на линии к двигательному отделению.

— А у MZ осталось еще восемь болтов, — медленно сказал Стас и тут же быстро дополнил; — Пора прятать камеры наблюдения за чашей двигателя. Если робота мы оттуда уже не вытащим, то хоть без зрения не останемся.

— Хорошо, — согласился командир.

Изображение на четверти большого экрана, где только что поблескивала параболическая поверхность зеркала, сменилось. Теперь камера на корпусе корабля передавала изображение тыльной стороны чаши. Решетчатые фермы крепления сумрачно выделялись на мутном фоне пояса астероидов.

— Роботу осталось семь болтов… — Стас осекся, не успев закончить фразу.

Изображение на экране чуть заметно дрогнуло. Темный контур чаши вдруг резко обозначился короной белого сияния. И тут же стены отсека содрогнулись от сильного толчка. Все незакрепленные предметы по инерции поплыли в направлении хода корабля.

— Пуск… — непроизвольно выдохнули оба космонавта.

Но сияние на экране продолжалось не более секунды и тут же погасло.

— Сработало! — дико вытаращив глаза, заорал Стас. — Получилось! Грег, ты понял, все получилось! — и он в порыве радости кинулся тормошить и хлопать командира.

Но тот, зло и замысловато выругавшись, бросился к пульту управления и, лихорадочно пощелкав кнопками, глухо произнес:

— Все… Наш MZ уже не отвечает.

— Скверно, — пробормотал враз посерьезневший Стас. — Лишились последнего робота…

Через несколько минут, когда стало ясно, что повторных пусков не будет, камеры вновь заглянули за край остывающей чаши. Колонна с реактором сильно, почти на 45 градусов, отклонилась от оси параболического зеркала. Она удерживалась на фундаменте только одним краем.

— Отлично, — оценил Стас. — MZ погиб не зря. Двигатель больше не способен работать.

— Ладно, — устало кивнул Грег. — Эту опасность мы ликвидировали. Что дальше?

— Надо сконцентрировать внимание на трюме с роботами. Это последнее, на что они могут рассчитывать.

— И последнее, что легко может свернуть нам шею, — капитан всегда, был готов к самому худшему. Может быть иначе он бы не стал капитаном.

Уже почти полчаса экипаж Би-Джет-90 сосредоточенно наблюдал, как оправляется от продолжительного шока чужой компьютер. Словно приходящий в себя после долгой потери сознания великан, очнувшийся ночью на поле боя: он то принимается ощупывать себя, то начинает шарить вокруг в поисках потерянного оружия, то вглядывается в окружающую темноту. Но все равно должен наступить момент, когда его рука наткнется на меч или на толстую суковатую палку и великан начнет подниматься на ноги. И опять станет грозным противником…

Половину площади большого экрана занимало изображение третьего трюма Си-Ай-12. Четыре неподвижных цилиндрических тулова покоились на транспортных лафетах. Это были машины меньшего и не такого мощного класса, как погибшие MZ. Но если с ними придется воевать внутри корабля, то уменьшенные габариты обратятся в неоспоримое преимущество. Такие роботы свободно проходили в любой корабельный люк и имели свободу действий в самом небольшом кубрике или шлюзе. Лазеры и резаки этих агрегатов не шли ни в какое сравнение со стрелковым оружием космонавтов…

Обо всем этом думал Грег, разглядывая неподвижные контуры автономных механизмов. Рано или поздно компьютер разыграет туза из своей колоды. И, как Наполеон, в самый последний момент бросит в бой старую гвардию.

Забыв об усталости, недосыпании и голоде, оба космонавта уже несколько часов подряд не смыкали глаз у пульта управления и вместе с «Пифагором» реагировали на все действия противника. Они словно вели какую-то безумную и в то же время бесконечно упорядоченную игру на стотысячеклеточном многомерном шахматном поле. И ставкой в этой небывалой и изнурительной игре была их жизнь.

ГЛАВА 5

Почти сутки, как началась невиданная и упорная борьба за управление кораблем. Сначала вражеский машинный мозг попробовал наступать одновременно на многих участках, но упорное сопротивление «Кронуса» свело на нет все атаки неприятеля. Тогда он изменил тактику и сконцентрировал усилия по очереди на нескольких узких участках прорыва. Для отпора «Кронус» не смог быстро мобилизовать свои силы со всей контролируемой периферии и «Быку», как уже окрестили компьютер Си-Ай-12 Стас с Грегом, скоро удалось отбить несколько второстепенных обслуживающих систем. Об успехе тут же ушло сообщение на корабль-преследователь.

— Рано радуетесь, — угрюмо выдавил Грег, получив от «Пифагора» расшифровку радиодонесения.

Теперь уже обороняющаяся сторона изменила тактику. «Кронус» ушел из всех незначительных систем и создал мощные очаги активной обороны на подступах к важнейшим. Это были системы привода механизмов отпирания люков, видеомониторинга, аварийного энергопитания и несколько других. Когда три яростных атаки «Быка» получили не менее решительный отпор, его активность на какое-то время прекратилась. Экипаж капитана Миллера напряженно ждал, что же будет дальше, и с тревогой вглядывался в изображение третьего трюма.

— Чем дольше молчит эта скотина, тем больше меня это настораживает, — пробормотал Стас. Он проглотил бесчетную за последние сутки дозу стимулятора. И искоса поглядел на Грега.

— Да, — поддержал его капитан. — Неспроста он впал в такое, раздумье. Даже перестал обмениваться весточками со своими хозяевами.

Корабль начал маневр, чтобы разойтись с очередным астероидом. От резкого поворота Грег выскользнул из кресла. Стасу пришлось ловить капитана за ботинок и возвращать на боевой пост.

— Проклятье! Все вокруг будто сговорились и теперь отравляют нам жизнь, — ругнулся Грег.

Изображение на большом экране ожило, и голос главного координатора боевых действий «Пифа» поспешно выдал: «Внимание! Резко усилилась активность во вражеских системах третьего грузового отсека. Внимание! Резко усилилась активность…»

Трюм ярко осветился и стало отлично видно, как корпуса роботов освобождаются от транспортных креплений и всплывают над лафетами. Суставчатые манипуляторы уже отсоединяли кабели стационарного обеспечения, и окуляры головок управления судорожно оглядывались по сторонам. Стасу даже показалось, что он слышит, как противно подвывают их сервоприводы и чуть слышно щелкают суставы манипуляторов.

— А вот теперь уже начинается настоящий бой быков, — осипшим, каким-то надтреснутым голосом сказал Грег. — Пора и нам свои «берданки» готовить. Авось сумеем по-геройски попасть кому-то из них в глаз.

— Подожди, капитан, может, еще и обойдемся без этого…

— Без этого мы уже не обойдемся, — тяжело уронил Грег и, обернувшись ко второму пилоту, продолжил: — Что ты будешь делать, если эти механизмы выйдут на внешнюю поверхность и попытаются заклинить наши маневровые сопла? Или начнут срезать конструкции крепления отражателя? Космошлюпка слишком неуклюжа, чтобы взять их на прицел, если они начнут кружиться вокруг корпуса корабля.

— Но ведь наши ручные лазеры недостаточно мощны, чтобы пробить их корпуса, — устало возразил Стас.

— Поэтому я и сказал, что будем целиться в глаз.

А в трюме роботы уже пришли в полную боевую готовность и разделились на пары. Одна пара всплыла вверх к люку в космос, а вторая подрулила к дверям грузового лифта.

— Что это они еще задумали? — непонимающе пробормотал Грег, бегая пальцами по клавиатуре пульта.

Но «Кронус» пока не мог внести никакой ясности в обстановку. Тем временем два робота исчезли в люке лифта, а два других сквозь распахнутый шлюз вышли в открытое пространство. Эту пару тут же поймала в поле зрения камера внешнего наблюдения.

— Похоже, что они сейчас попытаются поставить на место и закрепить реакторную колонну, — вслух догадался Стас и обернулся к Грегу. — Командир, что будем делать?

— Что делать? Любоваться этим грандиозным зрелищем, — хмуро сыронизировал Грег. И приказал компьютеру: — «Пиф», выводи шлюпку. В чаше они от нас никуда не денутся.

— А двое других… Что с ними делать?

— А пока ничего… Когда дадут о себе знать, тогда и видно будет, — капитан Миллер опять пришел в состояние холодного расчетливого азарта, который появлялся у него только в минуты смертельной опасности. — Все равно они у запертых нами отсеков скоро не появятся…

«Пифагор» доложил, что шлюпка начинает выходить в космос. А на экране два неприятельских робота уже спускались к центру чаши отражателя. Вот они замерли у наклоненной башни… Вот ожили снова и медленно исчезли в проеме технического люка у основания.

— Сейчас: они постараются отпустить оставшиеся погнутые крепления, — прокомментировал Грег. — Потом вернут башню в рабочее положение и закрепят на месте… Но ничего, мы вам устроим теплый прием!

В другом секторе большого экрана белый диск шлюпки уже выплыл из створок люка и медленно пробирался вдоль связки к корме Си-Ай-12. Скоро шлюпка остановилась в сотне метров от края отражателя и доложила, что готова к уничтожению неприятеля.

— Отлично, — прокомментировал Стас. — Что, Грег, сделаем пробный выстрел?

Капитан согласился, и через секунду с башни шлюпки сорвалась короткая золотистая молния. Струя плазмы ударила в сверхпрочный материал колонны и, разбившись тысячами бликов, заплясала на поверхности отражателя.

— Отлично, — оценил Грег. — Можно считать, что эти чайники уже никогда не смогут исправить двигатель… Есть сообщение о тех, что ушли внутрь корабля?

Стас покачал головой:

— Нет. «Кронус» их пока не засек.

— Что они там замышляют? — Грег утомленно потер глаза и решил; — Ладно, тогда мы в первую очередь займемся этими, а потом начнем разбираться с теми, что внутри.

Стас согласно кивнул и добавил:

— Даже лучше, чтоб они там застряли подольше и не заставляли нас воевать на два фронта.

В это время прозвучал сигнал «Внимание», и на экране распахнулся технический люк колонны. «Пифагор» доложил: «Шлюпка готова открыть стрельбу на поражение». Но тут ожило одно из табло с информацией «Кронуса». И снова машинный голос сообщил: «Вокруг вражеского корабля установлено силовое поле противометеоритной защиты максимальной мощности».

— Вот, погань!!! — в дикой злобе почти завыл Грег и вцепился пальцами в волосы. — …А мы как мальчишки размечтались, что сейчас…

В это время в проеме люка один за другим показались силуэты роботов. Вот они замерли у основания башни. Где-то вверху мелькнула огненная струя плазмы. Но натолкнулась на невидимое препятствие и, потеряв энергию сконцентрированного удара, обрушилась вниз дождем солнечных брызг и капель. Пучок раздробленной энергии яркой вспышкой отразился от изогнутого зеркала отражателя. Роботы как ни в чем не бывало уже орудовали резаками у основания башни. Шлюпка сделала еще один безуспешный выстрел, и растерявшийся «Пифагор» запросил вводную у людей. Он не мог выполнить поставленную задачу и теперь, как ребенок, просил подсказать решение.

— Ну, что теперь будем делать? — тихим спокойным голосом спросил Грег, даже не глядя в сторону второго пилота. Скорее это был вопрос к самому себе.

Не зная, что ответить товарищу, Стас кивнул на экран:

— Смотри, какие у них резаки… Раза в два мощнее, чем стандартные. Наверное, они готовились в случае осложнения вскрыть ими наш корабль, как консервную банку.

— Да, — все так же негромко заметил Грег. Он сидел неподвижно, устремив взгляд перед собой и уперев руки в пульт управления. — Теперь они вполне пригодятся им внутри корабля разрезать запертые люки.

Стас ощутил, что впервые за все время этого безумного, наполненного изнурительной борьбой с машинами и неведомым противником полета, он готов признаться себе, что положение почти безнадежно.

На экране роботы уже освободили основание колонны от искалеченных поворотом креплений и поднялись к ее вершине. Теперь, пульсируя соплами двигателей, начали совмещать центр реактора с осью зеркала отражателя. Колонна медленно поворачивалась в нужном направлении. Вот она заняла правильное, строго вертикальное положение. Роботы опустились вниз и снова начали сверкать факелами резаков.

— Через полчаса они закрепят реактор и можно будет запускать двигатель, — бесстрастно, словно он сам собирался это сделать, промолвил Грег.

Стас взглянул на датчики «Кронуса». Сила вражеского защитного поля не уменьшилась ни на йоту и расправиться с роботами по-прежнему не было никакой возможности.

«Что же делать? — лихорадочно соображал Стас. — Не может быть, чтобы это был уже окончательный проигрыш… Безвыходных ситуаций ведь не бывает…» Но в голове Стаса царил полный хаос, ему стоило больших усилий сконцентрироваться на нужных мыслях. Вот опять вместо того, чтобы искать спасительный выход, в мозгу мелькали горькие сожаления о том, как непредусмотрительно они потеряли своих роботов. Ну ладно, первый был уничтожен в бою. Но второй… Ведь можно было вовремя хорошенько подумать, все просчитать и отправить робота к колонне отражателя задолго до пуска двигателя…

«Стоп! — поймал себя Стас. — А если… если попытаться запустить двигатель сейчас?»

— Командир! — почти закричал Стас. Сердце у него бешено колотилось и казалось вот-вот подпрыгнет к самому горлу. — Надо срочно запустить двигатель… Стартовый импульс сожжет роботов и окончательно сорвет колонну…

Грег посмотрел на Стаса, как на сумасшедшего:

— Как мы его запустим, когда пусковой линией полностью владеет «Бык»?

В ответ второй пилот только лихорадочно замотал головой, а потом выпалил:

— Ты что, забыл, что я посадил на эту линию микропроцессор? Он же должен запомнить все данные о пуске двигателя… Ты понимаешь, о чем я говорю?

Грег еще не совсем уверенно кивнул, и Стас, торопливо выговаривая слова, закончил мысль:

— Если только с нашим электронным шпионом ничего не случилось, то он уже должен знать команды и коды на пуск маршевого двигателя… Мы собираем в кулак все силы «Кронуса». Через этот процессор блокируем линию в сторону «Быка» и подаем команду на пуск двигателя… Все должно получиться!

Стас еще продолжал говорить, а Грег уже склонился над пультом управления, и его пальцы бегали по клавишам. Через несколько секунд на табло удалось вывести информацию с процессора на двигательной линии. Командир и второй пилот обменялись горящими взглядами. Процессор запомнил все, что нужно.

Грег резко выдохнул носом и тяжело проговорил, зло сузив глаза:

— Ну, теперь держитесь…

Через две минуты вся энергетическая и информационная мощь «Кронуса» была сосредоточена в микропроцессоре на линии от вражеского компьютера к блоку управления главным двигателем. Грег взглянул на экран. Роботы по-прежнему сверкали резаками в проеме люка, приваривая колонну к фундаменту. Командир приказал шлюпке уйти в сторону и убрал с края чаши камеры видеомониторов. Последнее, что он заметил на гаснущем экране, — это резко отваливший вправо диск шлюпки.

Грег на одно мгновение закрыл глаза. Неожиданно громко услышал над самым ухом прерывистое дыхание второго пилота и нажал кнопку пуска. На крайнем табло замелькали цифры исполнения команды. Где-то в недрах чужого корабля маленький приборчик заблокировал важнейшую магистраль управления и в освободившийся канал пошла программа на пуск двигателя. Грег вцепился в подлокотники кресла, и тут же вся громадная связка из двух кораблей судорожно дернулась от мощного толчка. Стас не удержался за спинку командирского кресла и на хорошей скорости врезался в стену отсека.

— Выкусили, жестянки?! — взревел Грег, вскакивая в кресле.

Ему из-под потолка вторил Стас:

— Вот вам! Вот так! — и в исступлении тоже потрясал сжатыми кулаками.

Через несколько секунд камеры вновь передали на экран изображение внутренней поверхности отражателя. Роботов нигде не было видно. А недалеко от центра параболы из вмятины на поверхности зеркала торчало основание колонны. Силой стартового импульса ее сорвало со слабых креплений. Она пробила стену чаши и застряла в пробоине.

— Получайте по всем счетам, — бросил в экран Стас и взобрался на свое кресло.

— Хорошо мы им вставили, — согласился Грег и уже более озабоченно добавил: — А что мы с двумя другими будем делать?

— Что-нибудь да придумаем, — хмуро пообещал Стас, бегло осматривая экраны и табло. — Нам бы их только найти для начала.

По сети камер мониторов «Кронус» наконец обнаружил вражеские машины. На экране возникло изображение небольшого кубрика, люк которого уже контролировался «Кронусом». Изображение было очень плохим — камеру слепили вспышки резаков, но скоро, привыкнув к каскадам искр и плазменного сияния, космонавты различили развороченный, изгрызенный резаками люк позади роботов. Теперь они точно таким же образом трудились над люком в следующий отсек. Экипаж Би-Джет-90 долго в молчаливом сосредоточении наблюдал за этой работой.

Первым нарушил тишину командир;

— Да, видать, от опробования ручных лазеров на этих керогазах никуда нам не деться.

Компьютер сообщил, что «Бык» снова бросился на штурм системы запирания шлюзов в головной части корабля.

— У него осталась одна возможность добраться до нас. И он ею собирается всерьез воспользоваться. — Стас посмотрел на командира и предложил: — Может, пора подключить на помощь «Кронусу» большой компьютер? Если «Бык» овладеет всеми шлюзами, то этим головорезам ничего не будет стоить взять наш Би-Джет на абордаж.

— «Пифа»-то мы подключим, — ответил командир и дал команду компьютеру подсоединиться к обороне Си-Ай-12. — Но это не помешает роботам, поработав несколько дольше, все равно добраться до нас.

Вдруг Стасу показалось, что в его голову пришла хорошая мысль:

— Кэп, а если нам отстыковаться и уйти от этого корабля. Теперь же у него нет двигателя…

— Но по-прежнему остались сопла ориентации и мощная артсистема, — опередил эту мысль Грег. — И он вполне может дать хороший залп нам вдогонку.

— Все верно, — понуро согласился Стас.

Он обхватил голову руками и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Несколько бессонных суток начинали давать знать о себе. После такого длительного периода без отдыха организм начинал катастрофически накапливать усталость, и никакие стимуляторы уже не помогали восстановить силы. Перед закрытыми глазами в темноте плавали и все быстрее вращались радужные круги. Мозг все больше одолевали приливы какой-то тупости. «Что же делать?» — безнадежно билось в голове Стаса.

— А если, — принялся он рассуждать вслух, — если попытаться усилить зарядное устройство ручных лазеров?

— И чего мы добьемся? — Что их ударная сила возрастет на четверть? Это нам не поможет, — решительно покачал головой Грег. — У нас с тобой есть еще вариант. Мы забыли о корпусе подбитого MZ. Если снять с него плазменный пульсатор без всей громоздкой энергетики, а в отсеке подсоединить к силовой магистрали, то получится компактная и мощная установка…

Стас широко улыбнулся.

Кажется, больше не надо уже было ни о чем мучительно соображать. Капитан нашел выход.

Второй пилот показал командиру большой палец над кулаком и сказал:

— Отлично, Грег… Похоже, что мы все-таки доберемся до базы. — Стас с неприязнью взглянул на экран, где в фонтанах искр и облаках едкого дыма роботы продолжали методично плавить особо прочный материал крышек люков. — Мы с вами еще устроим гладиаторский поединок, — бросил он изображению механических противников и вновь обратился к капитану: — Я пошел снимать пульсатор.

Он оттолкнулся рукой от пульта и поплыл к лифту в грузовые отсеки.

В командном отсеке долго царило молчание. Наконец старший из четверых четким, почти механическим голосом произнес:

— Итак, последние сведения с «Зевса» показывают: наши враги ведут борьбу очень успешно. Им удалось вывести из строя главный двигатель и уничтожить двух роботов. Теперь в нашем распоряжении осталось только два робота. Они пытаются пробиться к командному отсеку сквозь закрытые люки, — говорящий ненадолго умолк. Прищуренным взглядом глубоко посаженных глаз обвел подчиненных и через несколько секунд продолжил: — Но они еще не сталкивались с роботами неприятеля. Поэтому наши шансы не так велики… Теперь я крепко сожалею, что, надеясь на успех операции, мы не установили на корабле самоликвидатор. Осталась только одна возможность остановить этих ребят, пока они не вышли из слоя астероидов и не развернули антенны. Надо на них вывести «Фарос».

— А экипаж «Зевса»? — спросил кто-то.

Старший из четверки, не поднимая глаз от панели управления, ответил все таким же ровным голосом:

— Об экипаже у нас нет никаких сведений. Вероятно, что он уже погиб. Но даже в противном случае им придется пожертвовать. Вы понимаете, что нам грозит, если этот корабль сумеет уйти или хотя бы передать сообщение обо всем?

В отсеке на несколько секунд воцарилось ледяное молчание.

— Горо, — обратился главарь к громадному негру, — проследи, чтобы «Фарос» в кратчайшие сроки вышел на цель. Но огонь открывать только тогда, когда выйдет на дистанцию эффективного поражения. Надеюсь, орудия «Фароса» достаточно сильны, чтобы пробить их силовое поле и защиту корпуса, — говорящий при этом болезненно улыбнулся.

Горо только молча кивнул в ответ.

Через несколько минут от «Кондора» на висящей далеко впереди автоматический корабль ушел сигнал. «Кондор» приказывал «Фаросу» сориентироваться на сигналы компьютера «Зевса». Выйти на связку и уничтожить огнем бортовой артсистемы. Через несколько минут сигнал достиг автоматического корабля. Его бортовые системы сделали нужные вычисления и включили двигатель. «Фарос» взял пеленг на цель и пошел ей навстречу.

Грег сидел в кресле командного отсека и нервно грыз ногти. Полчаса назад роботы пробили крышку второго люка и принялись за люк в отсек управления вражеского корабля. Если так будет и дальше, то через четыре-пять часов непрерывной работы они окажутся у переходного шлюза в Би-Джет-90. Ко всему прочему «Бык» начал особенно бесноваться, и «Кронус» с «Пифагором» с трудом обороняли удерживаемые системы от беспрерывных атак. Грегу еще никогда не приходилось расстреливать что-то или кого-то из плазменного пульсатора, и он чувствовал, что чем ближе момент неотвратимого боя с машинами, тем больше возрастает тревожное напряжение в его и так безмерно усталой психике.

На большом экране было отлично видно, как между вспышками плазменного сияния черные корпуса роботов, словно закованные в броню самураи из исторических фильмов, деловито копошатся у люка. Все остальное — угроза со стороны неотстающих преследователей и затаившегося где-то впереди корабля-ретранслятора, и все другие опасности померкли по сравнению с этими двумя методично работающими машинами, Грег уже несколько часов следил за ними и прекрасно понимал, что с такой же легкостью и безжалостностью гудящие лезвия резаков вонзятся в человеческое тело. Он вспомнил как однажды во время монтажа нового модуля орбитальной станции случилась авария. И ему пришлось видеть, что осталось от рабочего, которого полоснуло технологической горелкой. Грег тряхнул головой, чтобы отогнать это тяжелое видение, и соединился с работающим в трюме Стасом:

— Ну что? Скоро ты там?

Изображение второго пилота в углу экрана подняло голову:

— Немного терпения, шеф, и все будет о’кей… А как там наши навозные жуки?

— С завидным упорством продолжают свое дело. Уже пробили вторую дверь и взялись за люк в командный отсек.

— Вот, паразиты, — Стас ввернул еще крепкое словечко и снова налег на гаечные ключи. — Через пять минут поднимаюсь к тебе.

Действительно, прошло ровно пять минут, и Стас вплыл в командный отсек. Он тащил за собой длинный ствол с коробчатым утолщением преобразователя энергии. Не останавливаясь около пульта, торопливо бросил изображению роботов на экране:

— Ничего, малютки, еще пара минут — и мы посмотрим, какой силы заряд выдержат ваши корпуса.

Грег догнал Стаса уже у самого перехода в переборке и спросил:

— Где ты собираешься ее установить?

— В их головном кубрике, — не оборачиваясь ответил Стас. Он осторожно пропускал в зев люка орудийный ствол. — Мы откроем дверь в командный отсек и как только туда сунутся эти чайники — там мы их и зажарим. Если все получится быстро, то они даже не успеют открыть ответный огонь.

Ноги Стаса уже исчезли в люке, и Грег поспешил нырнуть в его проем сам.

Почти полчаса провозились космонавты, подсоединяя огневую установку к аварийной энергосети. Потом они прицепили к толстому стволу рукояти ручного лазера. Наконец все было готово. Стас положил ствол установки на плечо и оценил:

— Вот теперь то, что надо. С такой пушкой можно и повоевать.

— А плотности энергии в сети хватит? — поинтересовался капитан.

— «Кронус» должен обеспечить ее работу минимум в течение двух минут, — подтвердил Стас, ворочая стволом в проеме люка из стороны в сторону. — А за это время здесь можно устроить море огня.

Грег заглянул в отверстие люка. На противоположной стене командного отсека сразу бросался в глаза раскалившийся добела кружок переходного люка. За ним глухо гудели плазменные горелки… Еще немного и в этом отсеке завяжется бой. И пока нельзя сказать, на чьей стороне окажется удача… Капитан нервно пожевал губами:

— Я возвращаюсь на пункт управления. Буду следить за «Быком» и дам тебе знать, как только роботы начнут пробивать люк.

Стас согласно кивнул и начал устраиваться на огневом рубеже.

Роботы на экране усердно копошились у крышки люка. Сквозь вспышки резаков становилось заметно, что им удалось испарить уже значительную часть его толщины. Еще немного и… Грега отвлекло резкое изменение параметров работы компьютеров. Вообще в последние полчаса его настораживала какая-то непонятная активность «Быка». Все пограничные датчики и процессоры регистрировали во вражеских передовых системах усиленную деятельность. Но это было не давление на оборонительные порядки «Кронуса», а пока еще только бурная подготовительная работа. «Но вот к чему?» — терялся в догадках Грег, и здесь ему не мог помочь никакой компьютер.

Перегруппировав силы, «Бык» ринулся в атаку. Вся энергия удара была сконцентрирована на небольшом участке, который был направлен по специально найденным, незаблокированным «Кронусом», линиям. В атакованный контур с трех разных сторон мощно внедрялись информация и энергия противника. «Кронус» явно был не готов к такому натиску в неожиданном месте и уже с большим трудом контролировал там ситуацию. Грег, скрежеща зубами от ярости и бессилия помочь хоть чем-то, видел, как поспешно «Пифагор» бросает на помощь все свои силы. Но это уже не могло быстро изменить обстановку. К тому же «Бык», чувствуя, что попал в уязвимую точку, до предела усилил натиск, и через несколько секунд весь контур перешел под его контроль.

Грег даже застонал от бешенства, когда на оперативном табло вместо мелькания цифр параметров атакованного блока высветились нули. Это был блок, открывающий доступ к управлению основными системами захваченного корабля. И в этот момент на большом экране заплясали красные знаки особого внимания. В крышке люка уже зияло отверстие величиной в кулак, и один из роботов расширял его по периметру, ловко ворочая резаком.

— Стас, приготовиться! Они уже пробивают люк, — скомандовал Грег.

Изображение Стаса в углу экрана помахало рукой и взяло пульсатор на изготовку.

— Только бей сразу наверняка, — неожиданно хриплым голосом прокричал Грег. — «Бык» отнял у нас контур управления на вход в аварийную энерголинию.

Стас, не отрываясь от люка, в знак согласия качнул рукой и прижался щекой к прицелу пушки. Грег переключил изображение на камеру командного отсека. На экране возник большой зал, было хорошо видно, как из отверстия в люке летят искры и валят клубы испаряемого материала. Вот в сторону уплыл раскаленный обод крышки люка, и тут же в проеме показался черный цилиндр робота. Стас нажал на собачку пульсатора. Раскаленная струя плазмы ударила в спину черного тулова и разбилась на тысячи ослепительных брызг. Прочное покрытие корпуса машины лишилось половины толщины, но все-таки выдержало первое попадание. Энергией удара робота стукнуло брюхом об окантовку люка и по залу эхом отразился металлический звук. Мгновенно оправившись от контузии, робот резко закинул за спину манипуляторы, присосался к переборке и рывком навел на неприятеля мощный лазер.

Но Стас пустил в ход свое оружие немного раньше противника. Плазменная молния попала точно в середину груди, где находилась головка с органами управления и крепились манипуляторы. Корпус робота сбило с места. Медленно вращаясь и оставляя за собой дымный след, он выплыл на середину зала. Включившийся лазер пересекал пространство интенсивно голубым лучом и оставлял на переборках кривые оплавленные линии. Присоска с сегментом обожженного манипулятора так и осталась висеть на стене.

Грег подпрыгнул в кресле и саданул кулаком в выставленную вперед ладонь другой руки… Неожиданно на всех табло вспыхнули знаки тревоги. Это «Бык» снова ринулся на штурм. Сейчас он бросился на завоевание беззащитной системы аварийного энергопитания. И датчики показывали, как катастрофически падает напряжение в раздираемой двумя управляющими силами магистрали.

— Стас! Стас! — заорал Грег. — Отключение энергии! Убирай голову… Я захлопываю люк!

Но Стас вместо исполнения приказа снова нажал пусковой крючок. Он собирался добить врага. Но из жерла орудия вырвалась только слабая золотая ниточка и бессильно разбилась о массивный корпус. В этот миг механизм запирания захлопнул крышку люка. Тяжелая металлическая пластина, словно соломинку, переломила ствол пульсатора и тут же из провала взломанного люка на противоположной стороне зала в упавшую крышку уперся жесткий луч лазера. Все еще недоуменно взирающий на обломок пульсатора в руке, Стас слышал, как шипит и пузырится верхний слой покрытия под огненным лучом.

Когда Грег убедился, что второй пилот остался цел, он сразу как-то обмяк в кресле и упавшим голосом произнес:

— Стас… Поднимайся сюда. Тебе там больше нечего делать… «Бык» захватил энергосистему. И мне не оставалось ничего другого…

— Только сделал ты это крайне неловко, — хрипло ответил Стас, тяжело поднимаясь с колен.

— А что мне оставалось по-твоему? — почти взорвался Грег. — Этот полутруп во все стороны лазером слепит да еще второй из люка в тебя целится. Еще немного — и на твоем месте была бы кучка пепла!

— Ладно, ладно… — примиряющим тоном пробормотал Стас и поднял голову к камере монитора. — Нам еще осталось погрызться… Дальше-то что делать будем?

— Для начала поднимайся сюда…

Стас безразлично махнул рукой и исчез из поля зрения камеры.

Экипаж Би-Джет-90 сидел в креслах и тупо наблюдал, как на экране уцелевший робот через кабель подсоединил подбитого собрата к себе, а потом долго что-то настраивал в обгоревшем корпусе. Вот тандем ожил, описал несколько кругов по отсеку. Потом обе машины замерли, и в крышку люка ударили иглы двух лазеров.

— Тренируются, деляги… — зло прокомментировал Грег и грязно выругался.

Роботы на экране уже прикрепились у запертого люка и вновь засверкали резаками.

— Какие теперь будут предложения? — медленно спросил Грег Стаса.

В ответ тот молча пожал плечами, и командир сам предложил вариант ответа:

— Похоже, остается только одно — брать свои хлопушки и идти врукопашную… Или сесть в шлюпку и дать деру, пока не поздно.

Стас угрюмо потряс головой, словно пытался сбросить с себя всю нечеловеческую усталость последних десятков часов, и через силу проговорил:

— Знаешь что, кэп, давай еще мозгами раскинем. Должен же быть выход… Хоть один, но должен.

Он плотно сжал губы и исподлобья долгим неукротимым взглядом посмотрел на Грега. Капитан молча принял этот клокочущий злой решимостью взгляд и сделал глубокий вдох. Он до боли закрыл глаза, но уже в следующее мгновение вызвал на экран схему вражеского корабля.

— Так… Оружия для боя с этими пронырами у нас не осталось. Под контролем мы держим всего пять систем «Зевса», — и Грег перечислил вслух их названия. — Вот весь наш арсенал и вся наша армия. Что будем делать?

Стас обхватил голову руками и мутным взором уставился на схему корабля. А на фрагменте в углу экрана два спаренных робота упорно и безжалостно прожигали крышку люка. Пройдет еще час или чуть больше, и они пробьют этот барьер, выйдут к люку в шлюзовой отсек. А за ним уже начинается корпус Би-Джет-90…

— А если закачать в отсек какую-нибудь взрывоопасную смесь? Например, кислород с водородом. И когда они войдут, подорвать, — вслепую начал искать выход Стас.

— Не получится, — замотал головой Грег. — Во-первых, смесь сразу взорвется от раскаленной крышки люка. Во-вторых, никакая гремучая смесь не повредит механизмы робота такого класса защиты.

— Ну, тогда… — попытался хоть что-то придумать Стас. — Может, попробуем соорудить из нашего супермощного энергетика мину и бабахнуть, когда они войдут в отсек?

— Опять мимо, — оценил Грег. — Кто знает, может, даже от спичечной головки этого «Крокуса» разнесет оба корабля. А может, просто сдетонирует весь запас в трюме.

Еще несколько минут с упорством обреченного Стас пытался «родить» самые невероятные версии. Но Грег в ответ только качал головой, и второй пилот тут же соглашался с ним.

— Постой, — жестом остановил судорожные попытки капитан. — Давай еще раз посмотрим, на что мы можем рассчитывать, — и он принялся медленно накладывать на контур корабля все сети, оставшиеся под контролем «Кронуса»:

— Система запирания люков, контроля за газовой средой, видеомониторинга, освещения, заполнения герметиком микротравм корпуса, контроля температуры, остатки аварийной энергосистемы… Стоп… — вдруг тихо сказал Грег и в его взгляде появился разгорающийся огонек. — Ведь там же проходит магистраль… — Он резко повернулся к Стасу и повторил уже гораздо громче: — Там же проходит магистраль… Готовим «Кронуса» к атаке! — уже почти кричал капитан, склонившись над клавиатурой пульта.

— Куда? Зачем? — непонимающе ворочал головой Стас, малоосмысленно разглядывая каскады компьютерной информации.

— Куда угодно, — решительно отвечал капитан. Неожиданная находка преобразила его, и в нем уже мало что осталось от того смертельно уставшего, изнуренного борьбой с машинами, человека.

— Куда угодно, лишь бы отвлечь этого «Быка» и не дать ему спокойно думать.

Через десять минут все силы «Кронуса» были брошены на приступ утраченной магистрали аварийного энергопитания, и «Бык» увяз в организации глубокоэшелонированной обороны. Грег оценил оперативную обстановку, удовлетворенно пробормотал что-то под нос и принялся готовить для решающего удара самый мощный блок «Пифагора». Еще немного — и дело останется только за людьми.

Скоро Стас притащил снятый с погибшего робота реактивный двигатель. На его сопла была специально изготовлена насадка-штуцер. Потом оба космонавта пробрались в носовой технологический кубрик вражеского корабля. Здесь было нестерпимо жарко. За раскалившимся до белого свечения люком приглушенно и ненасытно гудели плазменные горелки. Под самым потолком была магистраль… Грег со Стасом молча обменялись взглядами и принялись за дело. Только бы успеть до того, как прогорит крышка люка…

Грег осторожно вскрыл трубу и плотно ввинтил в отверстие штуцер сопла двигателя. Потом на этой же трубе под самым люком сделал длинную прорезь, которая оказалась отделена в трубе заглушкой от отверстия со штуцером. Пот заливал глаза. С каждой минутой становилось все жарче. В непослушных, уставших за все эти дни пальцах инструменты работали медленно.

Грег посмотрел на Стаса. Тот отгибал края у прорези на трубе. От усердия он даже высунул кончик языка. На веснушчатом лице мириадами капелек выступил пот… Командир подсоединил контакты двигателя к кабелю. Все было готово. Теперь следовало как можно скорей уносить отсюда ноги. Грег молча махнул другу, и они поспешно покинули кубрик. В спины им все яростнее шипели и выли плазменные резаки.

В командном отсеке запыхавшийся капитан взглянул на диспозицию компьютерного сражения. «Кронус» добросовестно бился с «Быком» и даже сумел отвоевать несколько разъемов и переключателей в какой-то слепой ветви энергетической магистрали. В ответ недруг собирался повести решительное контрнаступление на зарвавшегося противника.

— Отлично, — процедил Грег. — Пусть эти арифмометры пока лупят друг друга, а мы займемся серьезным делом… «Только бы люк не подвел», — мелькнуло у Грега, когда он вводил в «Пифагора» решающую команду.

Стас повис над плечом командира и сосредоточенно наблюдал за каждым его действием. Экран разделился на две части. На одной стороне были спины роботов в свете звезд плазмы. На другой стороне — технологический отсек, куда так стремились попасть эти машины.

— Ну что, с Богом? — промолвил Грег каким-то иссушенным голосом.

— Давай, Грег, жми, — поддержал Стас, и его ладонь легла на плечо командира.

Палец Грега с силой вдавил кнопку в панель.

Удивительно, но нагретый до громадной температуры механизм исправно сработал, и раскаленная крышка люка легко откинулась. Роботы, абсолютно не задумываясь над причинами такого неожиданного поворота событий, ринулись вперед. Уже через несколько мгновений они сверкали резаками у шлюзового перехода. В этот момент люк за их спинами захлопнулся… Дыхание обоих космонавтов замерло. Сжав зубы, они впились взглядами в экран.

В систему ликвидации микропробоин корпуса пошла команда «повреждение в левом отсеке», и где-то на соответствующей магистрали открылись нужные клапаны. И тут же под потолком взревел реактивный двигатель. В кольцевом трубопроводе системы резко подскочило давление, и весь запас герметика из главной емкости в несколько мгновений был задавлен в магистраль. Теперь он с громадной скоростью несся по трубопроводу. На экране было хорошо видно, как из вскрытой трубы, заполняя весь отсек, обрушился каскад быстро-затвердевающего пенистого материала.

Еще плохо понимающие, что происходит, роботы оторвались от люка. Теперь они обеспокоено ворочались среди летающих в пространстве хлопьев и комьев. Словно ракушки на днищах морских кораблей, на их корпусах нарастал слой отвердевающей пены. В угловатых движениях машин уже просматривалось что-то вроде человеческой паники. Вот один попытался срезать с другого резаком слой коросты. Но системы зрения были уже залеплены пеной, и резак начал кромсать пустоту рядом с корпусом. Пеноматериал все прибывал, и очертания туловищ роботов уже мало напоминали то, чем они были несколько минут назад. Видимость на экране стала гораздо хуже. И скоро исчезла совсем. В окуляр камеры тоже попал шлепок пены.

Грег, судорожно подавшись в кресле, еще долго не мигая смотрел на экран, где исчезли погибающие враги. И только когда пришел сигнал, что система загнала в носовой отсек все, что могла, капитан медленно повернулся в кресле ко второму пилоту. Он ничего не сказал. Просто откинулся на спинку и закрыл глаза.

Стас уронил лицо в пятерню левой руки и долго тер лоб и веки, словно пытался стереть из мозга все безумное напряжение этого полета. Потом дотянулся до клавиатуры и дал отбой «Кронусу», который все еще продолжал сражаться за овладение теперь уже бессмысленной целью.

Потеряв в бою последних солдат, компьютер вражеского корабля передал сообщение об обстановке «Кондору» и ушел в глухую защиту. Теперь, когда «Бык» мог противостоять экипажу Би-Джет-90 только в позиционной борьбе за исполнительные системы и органы Си-Ай-12, космонавты без всякого риска подключили в подмогу «Кронусу» всю мощь своего основного бортового компьютера.

Во время активных действий сеть микропроцессоров-шпионов уяснила все коды и программы команд, и теперь электронные силы Би-Джет-90 вытеснили врага практически из всех систем его корабля. «Бык», как окруженный на последнем рубеже террорист, заперся в своем машинном зале и с упорством смертника оборонял систему энергоснабжения и радионавигационный блок. Лишь время от времени он сообщал «Кондору» координаты и направление движения связки двух кораблей.

ГЛАВА 6

До предела вымотанный экипаж капитана Миллера готовился к последнему победному удару — вскрытию системы внутреннего энергоснабжения и отключению вражеского компьютера. В это время где-то впереди на связку кораблей начал выходить неприятельский автоматический корабль. Через несколько часов он должен был выйти на дистанцию эффективного артиллерийского огня даже в этом засоренном астероидными обломками пространстве. Еще немного — и среди беспорядочно несущихся в пространстве каменных и ледяных глыб разыграется артиллерийская дуэль, еще немного — и какой-то из двух кораблей превратится в такой же обломок холодной безжизненной материи, как и триллионы обломков мироздания вокруг.

Стас уже битый час возился у наглухо задраенной двери в туннель к силовому кабелю. Механизм запирания люка никак не поддавался. В кровь сбитые пальцы пульсировали тупой болью. В неудобной позе ныла спина, а перед глазами от всего перенапряжения порой начинали плавать темные круги. Висящий сзади Грег уже несколько раз предлагал сменить второго пилота, но тот только молча качал головой и еще с большим остервенением налегал на инструмент.

Неожиданно на комбинезонах космонавтов заныли индикаторы тревоги и голос «Пифагора» забубнил, что впереди по курсу обнаружены отблески электромагнитного поля искусственного объекта. Космонавты встревожено переглянулись.

— Этого еще нам не хватало, — озабоченно бросил Грег, уже пробираясь к выходу. — Похоже, это тот маяк, что ретранслировал на нас команды.

— Хорошо, если только маяк. А вдруг антенна окажется установленной на боевом корабле? — мрачно добавил Стас, догоняя командира.

Скоро стало ясно, что неопознанный корабль находится прямо по курсу и не отвечает на запросы. Чтобы определить данные объекта по характеристикам его рабочих излучений, требовалось еще больше сблизиться. Но эта же дистанция являлась и расстоянием эффективного артогня.

— Что будем делать? — нарушил затянувшееся молчание Грег.

— Устанавливать наше орудие, — отозвался Стас. — На аллаха надейся, а верблюда привязывай.

— Тогда последуем восточной мудрости, — буркнул под нос капитан и набрал команду на пульте.

На экранном силуэте корабля возникла надстройка с вытянутой по ходу башенкой. Это значило, что створки третьего грузового трюма распахнулись, и из него выползла на поверхность корабля боевая артсистема. Тупое рыло орудия ожило, и жерло начало шарить по сторонам. На экране забегали цифры ориентации орудия по контрольным отметкам и ходовым пеленгам. Через несколько секунд все замерло, и голос «Пифа» доложил о готовности к стрельбе.

— Цель — не отвечающий на запросы корабль, прямо по курсу, — отрывисто скомандовал Грег. И когда появился ответ о выполнении, оценил. — Ну вот, теперь можно сближаться с любым неопознанным объектом.

И опять в отсеке управления повисло напряженное молчание. Оно только изредка прерывалось дублированием голоса компьютера наиболее важных сообщений. На матовое покрытие главного операционного пульта скачущими бликами ложились отсветы беспрерывно меняющихся цифр показаний курса. Корабль все время лавировал между астероидами.

Грег щелкнул клавишами и до предела усилил защитное поле противометеоритной обороны:

— Ты думаешь, это поможет? — оценил действия командира Стас.

— От прямого попадания не спасет, но при случае может пригодиться.

В этот момент черная пустота в линзе большого иллюминатора вспыхнула темно-золотистым отблеском. Компьютер тут же сообщил, что зафиксирован плазменный удар по кораблю. Однако заряд был рассеян в плотном скоплении метеоритной массы.

— Хороший фейерверк, — недобро прищурив глаза, процедил Грег. — А мы торопиться не будем…

Корабли неумолимо сближались. Но по-прежнему они не видели друг друга, разделенные клубящейся, непрерывно меняющей плотность, материей. Преследователи Би-Джет-90 прекрасно понимали, что это их последний шанс, и поэтому дали приказ автоматическому кораблю уничтожить цель любой ценой. Еще несколько раз космос вокруг Би-Джет-90 вспыхивал солнечным сиянием, пока машинный мозг вражеского автомата не понял, что в поясе астероидов бессмысленно открывать огонь на предельной дистанции. Корабли, выписывая зигзаги и замысловатые фигуры, продолжали сближаться.

На табло отсчитывалось уменьшающееся расстояние до цели. Теперь рядом с цифрами беспрерывно горел ярко-желтый значок дистанции безусловного поражения. Это означало, что если на пути энергоимпульса не окажется помех, то при попадании один из противников будет мгновенно уничтожен.

Перед глазами Грега всплыли кадры из фильма-хроники: обгорелые, исковерканные помещения уничтоженного прямым попаданием корабля… Тогда в одной из резерваций для особо опасных преступников на удаленной орбите Юпитера вспыхнул бунт. Группа заключенных захватила транспортный корабль и попыталась бежать. Во время перехвата они оказали сопротивление, и корабль пришлось сбить, Грег навсегда запомнил оплавленную пробоину в обшивке и искореженные сверхвысокой температурой помещения корабля. Кроме основных несущих конструкций там больше не осталось ничего. Все остальное мгновенно превратилось в пепел. Грег тряхнул головой, чтобы отогнать неприятное видение, и почти приказал, обращаясь к Стасу:

— Пора перебираться в шлюпку. Лучше наблюдать за дуэлью из безопасного места.

Через три минуты космонавты уже закрепились в стартовых креслах спасательной шлюпки.

— К пуску готов, — коротко доложил второй пилот, пробежав глазами доклад бортовой машины.

— Тогда — вперед, — скомандовал Грег и коснулся пальцем кнопки катапультирования. Трюм озарился вспышками сигнальных фонарей, и шлюпка пошла к распахнутым в пространство створкам.

Грег отвел шлюпку на небольшое расстояние, выровнял скорость и завис на небольшой дистанции от кормы Би-Джет-90. В иллюминаторах отлично была видна вся связка. Вытянутый, цилиндрический корпус корабля, оседлавшая его орудийная башня, громадный диск зеркала и непрерывно вспыхивающие факелами рулежные сопла. Впереди связку продолжала слабо серебрящаяся масса захваченного пирата. А дальше вокруг мутно светилась толща мантии пояса астероидов. Она была готова ко всему. Либо стать вечно безмолвной могилой этих двух отважных людей, либо оказаться полем последнего боя на их дороге к победе.

«Пиф» доложил, что через несколько минут между обоими кораблями должна оказаться зона относительно чистого пространства. И возникнут условия для начала огня.

— О чем задумался, командир? — каким-то чужим голосом спросил Стас.

— Думаю, что будем делать, когда лишимся своего корабля, — бесстрастно ответил Грег. Во все предыдущие дни он уже столько раз рисковал жизнью, что перспектива вновь оказаться на волосок от смерти не казалась ему стоящей волнений.

— Прежде всего надо будет удрать от этого старого корыта подальше. Пока нашим доброжелателям не вздумается посмотреть, нет ли поблизости спасательной капсулы.

Компьютер сообщил, что в редеющем скоплении астероидов начинает просматриваться цель и сейчас он откроет огонь.

— Вот и прекрасно. Вот и… — пробормотал было Грег.

Но не успел он закончить, как в иллюминаторы ударила ослепительная вспышка. В большой черный обломок, от которого только сейчас уклонилась связка, вонзилась сиренево-золотая молния. А через секунду астероид уже зиял большой дырой и, окутываясь клубами пара, кувыркался в сторону от прежнего курса.

В этот момент с кургузого рыла орудийной башни Би-Джет сорвался яркий блик и исчез в глубине мутного свечения мантии. Тут же «Пиф» сообщил, что попадания не зафиксировано. С сосредоточенными лицами оба космонавта прильнули к стеклу иллюминатора. Сейчас должно решиться все. Шесть секунд требовалось артсистеме для накопления энергии к новому удару. Но и они сейчас казались безмерно долгим сроком, В любое мгновение в корабль мог ударить убийственный плазменный кулак.

Орудие уже было готово к стрельбе, но цель опять заслонили глыбы астероидов. Секунды тянулись чудовищно медленно, компьютер все выжидал, когда между блуждающих обломков скал и льда появится блестящая точка противника. Грег чувствовал, как глухо и загнанно колотится его сердце. Но он уже не мог унять этого лихорадочного состояния. Его зрачки до боли впились в мерцающую связку кораблей. Рядом с командиром нервно кусал губы Стас.

На какое-то мгновение вражеские корабли увидели друг друга, и оба орудия выстрелили одновременно. Дистанция была верной, линия удара чистой, и оба импульса попали точно в цель. Грег со Стасом успели увидеть, как контуры обоих кораблей исчезли в ярчайшем взрыве. Ослепленное взрывом сверхплотного клубка энергии, человеческое зрение отказало на несколько мгновений.

Оба космонавта скорчились в креслах и даже не пытались вернуть покинувшую их способность видеть. Они не желали смотреть на то, что их ожидает… Но вдруг, подобно какому-то библейскому чуду, голос «Пифа» доложил, что часть органов Би-Джет-90 аварийно отключилась от сильного электромагнитного и механического удара, однако, основные системы действуют, попадание пришлось в кормовую часть пристыкованного Си-Ай-12. И тут же, не переводя дух, «Пифагор» добавил, что зафиксировано уничтожение цели. И у корабля противника исчезло электромагнитное поле, характерное для работающих систем.

Грег медленно отнял ладони от глаз и полудиким взором посмотрел на друга. Потом, все еще не веря сообщению компьютера, перевел взгляд в иллюминатор. Связка была развернута на 60 градусов от прежнего курса и продолжала медленно поворачиваться. В борту Си-Ай-12 стал виден окутанный дымом участок. Вокруг большой, в несколько квадратных метров пробоины были вздыблены и искорежены куски обшивки. От чудовищной температуры крайние листы раскалились до малинового свечения, а вокруг корабля плавали мелкие обломки и сорванные плиты теплоизоляции,

Всплеск дикой безумной радости взорвал Грега. Сквозь судорожный яростный хохот он пытался что-то выкрикнуть Стасу. Но из его оскаленного рта вылетали только нечленораздельные звуки, и он лишь барахтался в невесомости между иллюминатором и креслом, хлопая себя от восторга по рукам и бедрам.

Стас молча смотрел на бьющегося под потолком в истеричном хохоте командира. У него самого уже не осталось сил разразиться этим полусумасшедшим, всеочищающим смехом. Он только с силой закрыл лицо пальцами и, до боли зажмурив глаза, принялся раскачиваться в кресле. Он все еще не в силах был осознать, поверить в то, что теперь они вне опасности. Что на оставшемся пути уже не будет необходимости стрелять, убегать и бороться за жизнь с какой-то неведомой, постоянно принимающей разные обличья чудовищной силой.

Через несколько минут, а может быть и через гораздо более продолжительный срок — мозг уже перестал ориентироваться в искаженных изнурительной борьбой очертаниях пространства и времени — Стас отнял ладони от лица и, чувствуя нечеловеческую усталость в каждой клеточке тела, откинулся в кресле:

— Что дальше, командир?

Грег медленно оторвался от стекла и повернулся к Стасу.

— На базу… Как можно скорее на базу. Вон, из этого астероидного болота… Или я за себя не ручаюсь.

Стас тяжело улыбнулся и дал команду шлюпке на сближение с кораблем. В иллюминатор было видно, как «Пифагор», работая факелами рулежных двигателей, уже стабилизирует связку в прежнем направлении.

Через два дня полета, сделав небольшой зигзаг, Би-Джет-90 прошел недалеко от подбитого противника. На многократно усиленном экраном изображении неуклюже вращался в пространстве средний корабль автоматического класса. Попадание пришлось в головную часть, и пробоина находилась как раз в районе отсеков с элементами управления. Гибель корабля была мгновенной.

Грег одобрительно покачал головой и добавил вслух:

— Во времена королевы Виктории «Пифагору» за такое попадание капитан поставил бы бочонок рома. Ей-богу, он этого заслужил!

— Да… — Стас усмехнулся словам командира. — Интересно, сколько бы дали люди на «Кондоре», чтобы устроить такое попадание в наш Би-Джет.

Друзья только обменялись взглядами, капитан посчитал излишним отвечать на такой вопрос. Они и так догадывались, во что оценивается все это смертельное противостояние.

Постепенно астероидная мантия начала терять свою плотность. Звездный свет уже приобрел естественную голубую прозрачность. Все явственнее проступали туманные очертания скоплений далеких галактик. Корабль уже реже маневрировал между громадных глыб и начал понемногу увеличивать скорость. Где-то далеко позади «Кондор» не подавал никаких признаков жизни. И вот настал момент, когда над кораблем, словно громадный зонт, раскрылись большие антенны дальней связи.

Уже несколько часов назад на далекую базу ушел сигнал, и теперь космонавты сосредоточенно ждали ответа. Наконец на мерцающем помехами экране возникло изображение оперативного дежурного, и динамики сквозь триллионы километров зияющей пустоты донесли его голос: «Борт Би-Джет-90… Борт Би-Джет-90. Принял ваше сообщение. Об аварии с каким кораблем вы сообщаете? Доложите все подробнее, а то мы уже решили организовать ваши поиски. В следующее включение с вами будет говорить Джон Майлз. Ждем развернутых сведений… Прием».

Грег опустил голову и усмехнулся каким-то своим мыслям:

— Все четко действуют по легенде… Режим строжайшей секретности, — и уже гораздо более хмурым тоном завершил: — Интересно, что они скажут, когда узнают, чего нам это стоило.

— Что-нибудь да скажут, — неопределенно пожал плечами Стас.

— Это уж точно.

Через пару часов на экране возникло лицо Джона Майлза. Даже на пересекаемой помехами картинке было заметно, как взволнован начальник службы безопасности полетов перегона Нептун—Марс.

— Капитан Миллер, мы уяснили, что с вами случилось… У вас там на самом деле все в порядке? Самое главное — любой ценой доставьте аварийный корабль. Сейчас это основная задача. Жду ответа.

Изображение мигнуло и замерло на последнем кадре.

Стас устало поглядел на Грега и спросил:

— Командир, что еще будем сообщать на базу?

Капитан Би-Джет-90 задумчиво покачался во вращающемся кресле и ответил:

— Сообщим, что у нас действительно все в полном порядке. И мы действительно полным ходом идем в пункт назначения.

Четыре пары глаз тревожно следили за манипуляциями оператора у пульта. Но по-прежнему на экране высвечивались одни и те же знаки. Человек за пультом сделал еще одну попытку и раздраженно махнул рукой:

— Все, связи нет, это бесполезно. Он не отвечает…

Глаза, как по команде, напряженно повернулись к старшему. Словно он каким-то непостижимым способом мог наладить связь с внезапно замолчавшим объектом. На жестком, как каменная маска, лице не дрогнул ни один мускул. И только с едва шевельнувшихся губ в полную тишину командного отсека упали слова:

— Вы ждете, чтобы вам кто-то сказал, что «Фарос» уничтожен? Тогда считайте, что я это уже сделал.

На хмурых, застывших лицах еще резче обозначились складки в углах ртов. В глазах еще глубже затаился стальной блеск. Главный исполнитель раздраженно повел плечами, и на рукаве черного комбинезона блеснул знак различия. Он тяжело обвел глазами окружающих и продолжил:

— Этот бой мы безвозвратно проиграли… Ложимся на обратный курс и возвращаемся. Теперь у нас в запасе будет около шести месяцев. Будем считать, что за это время на орбите удастся замести следы и разобрать все промышленные установки.

Через несколько минут человек в черном комбинезоне уже сообщал о случившемся па свою далекую базу. А почти через час слабый узконаправленный луч принес ответ: «Информация принята. Принимаем срочные меры по маскировке объектов и демонтажу вооружения кораблей. Надеемся, что неудача вашей операции только на время отдалит проведение главной акции».

Командир корабля прочел сообщение, стер его строчки с экрана и глубоко задумался. Цель, к которой он и его соратники стремились много лет, по-прежнему оставалась недостижимой. Он поднял лицо к иллюминатору, и ледяной свет безумно далеких звезд отразился на белом металле обнажившихся в кривой усмешке зубов.