Звездная ночь, звездное море

Глава 3. Зеленые сливы и бамбуковые лошадки[11]

Неважно, что время пролетело так незаметно. Значение имеет лишь то, что мы выросли. И это замечательно!

Всю ночь я спала как убитая. Только под утро в полусонном состоянии включила телефон. Часы показывали почти девять.

Я закрыла глаза, чтобы поспать еще немного, как вдруг увидела лицо Цзюйланя. Меня пробила дрожь. Я резко привстала и уставилась на дверь: бутылка по-прежнему стояла на своем месте – моя хитроумная ловушка все еще стоит наготове. Похоже, ночью никто не пытался проникнуть ко мне в комнату.

Значит, это был всего лишь сон! С каждой секундой мое сердце наполнялось радостью. Продолжая нежиться в кровати, я все время хихикала и ухмылялась во весь рот. Этой ночью мне удалось поспать целых десять часов. От накопившейся за последние дни усталости не осталось и следа. Даже настроение поднялось.

Лежа на кровати, я зажмурилась и хорошенько потянулась. Интересно, Цзюйлань уже проснулся? Не знаю, как ему спалось этой ночью… Только подумала о нем, как вдруг услышала какой-то звук, доносившийся из сада, и мигом вскочила с кровати. Подбежав к окну, я посмотрела вниз.

В лазурном небе ярко светило солнце, на участке тихо качались деревья, благоухали цветы. На бамбуковой палке сушилась простынь и пододеяльник, колыхаясь на ветру. Цзюйлань, как и вчера, был одет в белую рубашку и черные брюки. Он стоял среди развевающегося постельного белья и развешивал постиранную одежду.

Возможно, дело было в чересчур лазурном небе, ярком солнце, зеленых кронах и слишком пестрых цветах, но такой, казалось бы, банальный и по-домашнему уютный пейзаж радовал глаз и согревал сердце. Я легко улыбнулась. И стояла, любуясь видом.

Колыхания пододеяльника и простыни напоминали волны: то вздымались высоко вверх, то плавно опускались обратно. Силуэт Цзюйланя был подобен этим волнам: он то появлялся, то скрывался из виду. Мужчина аккуратно повесил сушиться последнюю постиранную рубашку, а затем поднял голову и посмотрел на меня. В солнечном блеске его силуэт переливался золотистым светом.

Я слабо махнула рукой и громко сказала:

– Доброе утро!

– Доброе, – слегка улыбнулся он.

– Ты завтракал?

– Нет.

– Подожди, сейчас что-нибудь приготовлю, – завязывая волосы, пообещала я.

Затем, вбежав в ванную комнату, наскоро умылась и почистила зубы, после чего пулей спустилась на кухню и взялась за завтрак. В этот раз я решила обойтись без рисовой каши и сварить на двоих суп из тонкой лапши с жареными яйцами и помидорами. Просто и вкусно!

Пока я готовила, Цзюйлань стоял в дверях кухни и все время наблюдал за мной. Я же, помня, что он с раннего утра успел постирать белье, не хотела больше ничем его нагружать. Поэтому сама следила за кипящей в кастрюле лапшой и обжаривала помидоры в сковороде.

– В городах проведен газопровод для природного газа, а здесь, на острове, мы покупаем газовые баллоны со сжиженным газом, – объяснила я.

Когда еда была готова, мы наполнили тарелки лапшой, расположились на веранде и начали завтракать. Как и вчера, меня не отпускало желание понаблюдать за новым жителем моего дома. Он был спокоен, лицо не выражало никаких эмоций. Зато сегодня не придирался к еде и спокойно ел жареные помидоры с яйцами.

В конце концов мое любопытство взяло вверх.

– Ну как?

Цзюйлань лишь окинул меня пустым взглядом и ничего не ответил. Все и так было ясно. Я уже привыкла к его привередливости в еде. Вдобавок завтрак приготовлен на скорую руку, так что ничего удивительного в недовольстве не было.

– Понимаю, что до мастерства ресторанных шеф-поваров мне далеко, но я с детства занимаюсь домашними делами, в том числе готовкой. И получается у меня, кстати, не так уж плохо. Даже вечно недовольная мачеха признает мой кулинарный талант, пусть и с неохотой. Так что ты, наверное, просто не привык еще к здешней еде, – проворчала я.

Он сидел, опустив голову, и молча смотрел на лапшу.

У этого человека есть одно ценное качество: он всегда прямо говорит, что думает. Лесть или ложь во благо – это точно не про него. Такие непоколебимые принципы достойны уважения, так что я совсем чуть-чуть подулась и забыла.

Позавтракав, Цзюйлань встал, собрал посуду и пошел на кухню мыть ее. Еще одно приятное открытие: он все понимал с первого раза и быстро усвоил, что если готовка на мне, то посуда на нем.

Я посмотрела, как мужчина сосредоточенно вытирает тарелки, и взглянула на сад. Одежда, купленная ему вчера, его постельное белье и постельное белье из комнаты отца и мачехи – все это было тщательно выстирано и развешано на бамбуковых палках по всему саду.

Сегодня работников завлекают всеми возможными и невозможными способами, но я уверена: такого трудолюбивого и добросовестного работника, как Цзюйлань, мне больше не найти. Предложить ему погостить у меня было мудрым решением. Впервые я убедилась в том, что добро всегда вознаграждается. Хотя по-прежнему оставалось неясно, как столь хороший и трудолюбивый человек оказался на пороге моего дома в весьма неприглядном виде.

Я с детства усвоила, что у каждого есть тайны. Если сам не захочет поделиться, то допытываться не стану. Ведь, как говорил Конфуций, «не делай другому того, чего не желаешь себе».

Мы немного поговорили, и я отправилась поработать в кабинет. Проходя мимо лестницы, я вдруг остановилась и заглянула в ванную комнату. Все внутри было чисто, как будто ей вообще не пользовались. Индикатор на стиральной машинке не горел. Я открыла крышку: внутри было сухо. Едва сдерживаясь, я побежала к гостиную.

– Скажи, как ты утром стирал белье?

Цзюйлань посмотрел на меня через окно на кухне. И похоже, не понял вопрос.

– Машинкой стиральной пользовался? – Мне пришлось уточнить. В ответ он покачал головой.

Хотя я уже сама обо всем догадалась, но верилось с трудом, поэтому хотела услышать от него.

– Ты что, все стирал вручную? – с недоумением указывая на водопроводный кран в саду, спросила я.

– А так нельзя?

– Дело не в этом. У тебя запасные руки есть? В следующий раз, когда будешь стирать одежду или что-нибудь большое, например пододеяльник, бросай все в стиральную машинку. Это сэкономит и время, и силы!

– Руки не болят, все нормально. Я привык к тяжелой работе, мне не сложно, – как всегда, спокойно сказал он.

Такой ответ лишил меня дара речи.

– В любом случае, когда в следующий раз будешь стирать постельное белье, сделай это в стиральной машинке. Она тут не просто так стоит!

Сказала как отрезала.

– Хорошо, – после недолгого молчания согласился Цзюйлань.

Я ушла обратно в кабинет и села за стол перед компьютером. Поочередно смотря то на экран, то на висящую в саду простыню и пододеяльник, я не переставала удивляться феноменальному трудолюбию этого человека.

Многие люди до сих пор стирают одежду вручную. Но не простыни и пододеяльники же! Вот, например, наша соседка по улице, тетушка Ли, стирает руками. Дело даже не в том, что у нее нет машинки. Просто ее семья одна из самых бедных на нашей улице и она старается экономить на всем, в том числе на воде и электричестве.

Наверное, семья Цзюйланя тоже живет небогато. Настолько, что не может позволить себе стиральную машинку. Поэтому он привык все делать вручную.

Компьютер наконец загрузился. Я собралась с мыслями и села заниматься делами. Необходимо подать заявление, а еще собрать все документы на бизнес-лицензию, чтобы открыть гостиницу. Вроде бы это несложная, но скрупулезная работа. Сейчас администрация острова активно развивает туризм, поддерживает местных предпринимателей и финансирует культурный и экотуризм. А поскольку я настоящий коренной житель, это лишь вопрос времени, когда уладятся все формальности и мое дело пойдет в гору. Главная проблема – это обустройство и менеджмент будущего отеля.

Хотя дом и правда старый, он все еще вполне пригоден для жизни одного человека. Однако жить самому и сдавать другим – это не одно и то же. Каждая комната в доме нуждается пусть и в косметическом, но ремонте. Вдобавок нужно установить телевизоры, подключить вайфай, купить новые шторы, постельное белье и полотенца.

Три года в Пекине я прожила весьма скромно и сумела накопить сто двадцать тысяч юаней. После приезда на остров потратила около десяти тысяч. Сейчас на банковском счете у меня осталось чуть больше ста тысяч. Это все, что у меня есть, не считая дома. Нужно учитывать, что первое время гостиница не будет приносить больших денег, поэтому нужно оставить некоторую сумму на жизнь. Плюс купить все самое необходимое для гостей. Денег остается совсем немного, поэтому требуется тщательно распланировать бюджет.

В интернете я внимательно изучила, как самостоятельно делать ремонт и что в итоге получилось у тех, кто отважился на него. Так удастся избежать типичных ошибок и сэкономить средства. Ведь теперь мне, а не дедушке предстоит нанимать бригаду и следить как за ремонтом, так и за тем, чтобы с меня не взяли лишнего.

Я смотрела видео и делала заметки, как вдруг перед лицом появилась тонкая белоснежная рука и принялась тыкать в изображенного на экране человека, словно в попытке понять, как живой человек оказался на экране компьютера. Это еще что такое?

С минуту я тупо смотрела на это странное явление и только потом повернула голову к Цзюйланю. Он подкрался незаметно и теперь молча смотрел на меня. Как всегда, спокойный и сдержанный. Хотя взгляд его был каким-то высокомерным и холодным. Если бы сама этого не видела, то никогда бы не подумала, что идиотом, который тыкал пальцем в экран компьютера, был Цзюйлань.

– Компьютера никогда не видел? Ты все деньги, который зарабатывал, отсылал домой и совсем ничего не оставлял себе?

Сегодня компьютер есть у каждого, однако в далеких и бедных деревнях о подобной технике вообще никогда не слышали. Там до сих пор черно-белые телевизоры смотрят. Похоже, семья у Цзюйланя действительно очень бедная и компьютера у них в помине нет. Однако, даже если он не может позволить себе купить его, можно же пойти в интернет-кафе. Многие парни, которые приехали в большой город на заработки, часто зависают там: играют в игры или общаются в QQ[12]. В конце концов, ему не нужно, как мне, экономить каждый юань и отказывать себе во всем. Хотя на мгновение я представила душераздирающую картину: родители Цзюйланя неизлечимо больны и все заработанные деньги он отправляет по почте домой на их лечение.

Ничего не ответив, тот бросил на меня презрительный взгляд и холодно сказал:

– Дело не в том, что я не могу позволить себе купить компьютер. Я просто не вижу в этом смысла.

После чего повернулся и гордо направился к двери, обронив на ходу:

– Как и твой дедушка.

Внутри возникло странное чувство. Я не знала, как реагировать: то ли смеяться, то ли плакать. Этот человек предпочтет прикрываться высокомерием и равнодушием и, даже если задето его раздутое эго, ни за что не сознается, что пользовался компьютером. Нет, он просто-напросто будет грубить, подчеркивать свое пренебрежение и всеми силами показывать, что ему все равно. Как же он напоминает меня в детстве!

Мне тогда было шесть лет. Родители постоянно скандалили, то и дело угрожая друг другу разводом. До ребенка им дела не было. Как я и что со мной – никого не волновало. На мое бедственное положение обратила внимание мама девочки, с которой мы вместе играли на улице. Ей стало жалко подругу дочери, и она приобрела мне две пары брюк. Но вместо благодарности я почувствовала обиду. Ни в какую не хотела брать подарок и, как заведенная, повторяла, что мама уже купила для меня много красивых брюк, а я просто не люблю ходить в новых, потому что в старых удобнее.

Я вскочила и быстро подошла к Цзюйланю, преградив дорогу.

– Посуду помыл?

– Помыл.

– Для тебя есть еще одно дело. Давай, вперед, – сказала я и подтолкнула его к компьютеру.

Он не шелохнулся и просто смотрел на меня. Попытка сдвинуть его хоть на миллиметр провалилась: это все равно что пытаться толкать гору. Сколько ни старайся, а толку не будет.

Тогда я разозлилась и исподлобья посмотрела на него:

– Так, кто здесь хозяйка? Разве ты не должен исполнять мои поручения?

Наконец мы вместе подошли к компьютерному столу. Сев в кресло, я пододвинула табуретку и с важным видом пригласила новоиспеченного «сотрудника» сесть.

– Решила посмотреть, как делают ремонт в отелях. Присоединяйся. В будущем нам обоим это понадобится. Если хотим ни в чем себе не отказывать, то нужно хорошо постараться.

Открыв браузер, я показала, как пользоваться поисковиком. Если освоит это, остальное придет со временем. Показывала все медленно. Цзюйлань молча сидел рядом и внимательно следил за моими действиями.

Вдруг я вспомнила, что раз у него никогда не было компьютера, то он, наверное, не знает, как пользоваться клавиатурой.

– Что тебе знакомо: «Пиньинь» или «Уби»[13]?

– «Уби», – немного поразмыслив, ответил Цзюйлань.

Я сразу скачала пособие по «Уби» и быстро показала ему основы.

– Тут требуется время, чтобы запомнить графемы иероглифов. Потренируешься, набьешь руку – и сможешь легко печатать.

После этого я достала с книжной полки оставшийся от дедушки самоучитель по работе на компьютере, положила его перед мужчиной и наказала учиться по этой книге. Тот взял книгу и начал листать. Я стояла позади. Взгляд упал на сад, где на ветру развевалось постельное белье. Тут меня осенило: Цзюйлань не включал стиральную машинку, потому что он просто не знает как.

От самой мысли мне стало не по себе. Но вероятнее всего, так оно и есть. В конце концов, откуда он родом? Из какой-нибудь далекой глухомани или богом забытой деревни? Там, наверное, и электричества нет? Неудивительно, что первое время его было тяжело понять…

Не скрою, конечно, он вызывал во мне любопытство. Но я не планировала встречаться с ним или выходить замуж, так что не видела смысла копаться в прошлом нового знакомого. Главное – решить насущные вопросы здесь и сейчас.

Из электрических приборов в доме есть кондиционеры, микроволновая печь, холодильник, рисоварка, телевизор и DVD-плеер. Не знаю, пользовался ли он хотя бы чем-нибудь из всего этого.

Хорошенько подумав, я порылась в шкафу, достала с нижней полки коробку с инструкциями от всех электроприборов в доме и поставила ее на угол стола.

– Здесь инструкции ко всем электроприборам в доме. Будет свободное время – почитай, – поручила ему я. И, боясь, что мои слова могут обидеть его, спешно добавила: – Их все сделали разные фирмы и в разные годы, так что инструкции могут не подходить. Почитай, чтобы не было как со стиральной машинкой.

К счастью, Цзюйлань понял все правильно, не обиделся и не воспринял мои слова в штыки. Он терпеливо выслушал наставления и согласился все прочитать.

Выйдя на улицу, я отправилась подавать заявление на бизнес-лицензию. На всякий случай захватила с собой ID-карту и домовую книгу.

Мне казалось, что это простая формальность и она не займет много времени, однако процедура оказалась очень долгой и со множеством нюансов. Позже выяснилось, что мне необходимо приложить к документам фотографию и справку о состоянии здоровья. К счастью, я коренной житель острова и, куда бы ни пошла, всегда могу неожиданно встретить моих одноклассников или одноклассников моих одноклассников и обратиться к ним за помощью. Так можно сэкономить уйму времени. Целый день я крутилась как белка в колесе, прежде чем наконец оформила все документы.

К шести часам я вернулась домой жутко уставшая и с арбузом в руках, купленным по дороге.

– Я дома, – устало произнесла я и развалилась на плетеном стуле.

Цзюйлань едва взглянул на меня, молча взял арбуз и унес на кухню. Чуть погодя он вернулся, держа в руках вилку и вазу с очищенным и нарезанным на маленькие кусочки арбузом.

Я была немного удивлена. Ведь буквально утром он вел себя как человек, который вроде бы не должен знать, как пользоваться приборами для резки арбуза. Хотя, похоже, сегодняшний деликатес оставил его равнодушным. Но не меня. Я с удовольствием взяла кусочек вилкой и поблагодарила помощника.

Смакуя каждый ломтик, я в итоге съела половину и почувствовала, как ко мне возвращаются силы.

– Договорилась по поводу ремонта. Завтра во второй половине дня мастер приедет осмотреть дом и скажет, во сколько приблизительно обойдется работа. Утром надо будет все здесь убрать и помыть. Начинаем режим максимальной экономии.

В ответ послышалось лишь тихое «угу».

Наступил вечер, и пора было готовить ужин. Я как раз подумывала не заморачиваться сегодня и просто отварить лапшу, как вдруг услышала тихий стук в дверь.

Это был Цзян Ишэн, мой сосед и друг детства. Мы вместе росли и были не разлей вода. Он всегда отличался цепким умом. Мог не ходить на уроки, но неизменно умудрялся получать хорошие оценки и оставаться лучшим в классе, чем удивлял других ребят. В детстве его прозвали Чудотворцем, а сейчас этот человек работал хирургом в городской больнице на острове. Его имя созвучно со словом «доктор». Так «Цзян Ишэн» стал «доктором Цзяном». Забавное совпадение, которое становится поводом для вежливых шуток среди новых знакомых и пациентов.

Раньше я бы со всех ног бросилась открывать дверь, сейчас же, напротив, не торопилась.

– Заходи, – с трудом сказала я, бросая робкий взгляд на Цзюйланя.

Тот оказался весьма проницательным: сразу почувствовал мое волнение и хотел уже укрыться в другой комнате, но я преградила ему дорогу. Для себя я твердо решила ничего не бояться, поскольку бизнес у меня официальный, что дает право нанимать людей. Оставалось лишь успокоить моего нового «жителя».

– Это мой близкий друг. Он хороший человек. Сейчас познакомлю вас.

Я подошла к двери и открыла ее.

– Сяо-Ло, ужин дома отменяется. Пойдем сегодня в кафе, – проходя в гостиную, объявил Ишэн.

С ним пришли еще двое: девушка и парень. Девушка была в платье, с красивым лицом, стройной фигурой и волосами до плеч. Второй спутник, молодой человек, носил очки и выглядел интеллигентным и сдержанным. Я узнала в нем адвоката Чжоу Бувэня, который вчера приходил к нам в дом огласить завещание.

Поначалу я застыла от удивления, а когда шок прошел, вежливо поздоровалась:

– Здравствуйте, господин Чжоу.

Ишэн громко рассмеялся:

– Сяо-Ло, как официально! Вы же знакомы, присмотрись получше.

Чжоу Бувэнь улыбался мне. Вчера он делал это по-другому – сухо и профессионально. А сейчас – искренне и с радостью. В его глазах читалось нетерпение. Я была сбита с толку и жалела только о том, что не могу дотянуться и пнуть гадкого докторишку за то, что морочит мне голову. Однако мне удалось взять себя в руки.

– Господин Чжоу, мы познакомились с вами только вчера. Почему Ишэн утверждает обратное?

Мой друг сделал наигранно глубокий вдох и хотел было уже отрыть рот, как Чжоу Бувэнь дернул его за руку, и тот осекся. Адвокат пристально посмотрел на меня.

– Сяо-Ло, – еще раз улыбнулся он. – Это же я, Датоу[14].

Вежливая улыбка мгновенно исчезла с моего лица. В полном недоумении я уставилась на Чжоу Бувэня.

Ли Датоу, которого при рождении назвали Ли Цзинь, был еще одним моим лучшим другом детства. Мне сразу вспомнился худощавый мальчишка с большой головой, длинными ногами и хмурым, озлобленным лицом. В школе никто не смел его задирать. Сейчас же передо мной стоял подтянутый мужчина – настоящий интеллигент. Сколько бы я ни всматривалась, не могла найти никакого сходства с тем мальчишкой из детства. Разве что в выражении лица улавливалось что-то знакомое.

Когда мне было десять, отец снова женился. Мачеха забеременела. В квартире стало тесно, и для первого ребенка места не нашлось, поэтому меня забрал дедушка. Так как я не говорила на восточноминьском диалекте[15] и не понимала родного языка народности ли[16], то разговаривала на чистом путунхуа[17], из-за чего сильно выделялась в школе. Для одноклассников новая ученица стала предметом любопытства и восхищения, но вскоре школу облетела новость, что мой отец не хочет, чтобы его дочь сбежала с матерью и ее проходимцем-любовником неизвестно куда, пока он живет в другом месте. Вот тут любопытство и восхищение быстро сменились на жалость и презрение. В то время я напоминала испуганного ежика, защищающего острыми иголками остатки самооценки, которая после всего и так была ниже плинтуса. А потом и вовсе превратилась в изгоя: одноклассники выбрасывали мои тетради в унитаз, по дороге домой плевали мне вслед. Дошло до того, что один мальчик поймал и подложил мне в портфель змею. Теперь все это кажется обычными детскими шалостями, но тогда эти шалости превратили мою жизнь в настоящий ад. И продолжался этот ад до тех пор, пока к нам в класс не пришел Ли Датоу.

Он, как и я, бегло говорил на путунхуа и жил с бабушкой. Только его родители не развелись: отец умер, а мать жила отдельно. Когда-то я страстно хотела быть похожей на новенького: уж лучше бы папа умер, чем отказался от меня.

И парнишка, и я не умели прощать, зато он легко выражал недовольство и мог дать сдачи. Видимо, сказывалась мужская природа, вдобавок его не затравила мачеха. В то время как я тихо отмалчивалась в углу и старалась не лезть на рожон, он отлично дрался и мог легко приструнить трех обижавших его старшеклассников. Ему было все равно, по делу на него ругаются или нет. Он предпочитал решать вопросы грубой силой, чтобы в следующий раз ни у кого даже мысли не возникло подойти.

Ли Датоу был старше на три года. Хотя мы оба жили на улице Мацзу и виделись до и после школы, мы никогда не говорили друг с другом. Так продолжалось до тех пор, пока однажды одноклассники не загнали меня в небольшой лес рядом со школой. Они окружили меня со всех сторон и стали допытываться: «А твоя мать правда сбежала с любовником?» Тогда откуда ни возьмись появился Ли Датоу, разогнал всех и предупредил, что будет при встрече избивать любого, кто решит еще раз поиздеваться надо мной.

С тех пор я ходила за ним хвостиком. Со временем мы освоили восточно-миньский диалект и даже заговорили на языке ли, а он привык к жизни на острове и даже подружился с Ишэном, чей дом стоял на нашей улице.

Три года наша троица была неразлучна. Мы все делили на троих. Так продолжалось до того дня, пока мне не исполнилось тринадцать и я не получила любовное письмо от Ли Датоу. В тот момент внезапно пришло осознание, что мы все-таки разного пола. Когда он, смущенный и взволнованный, признался мне, я стояла как вкопанная и не знала, что сказать.

Пока я ломала голову над ответом на первое в жизни любовное письмо, бабушка Ли Датоу неожиданно умерла от инсульта. После этого его забрала мать. Он ухал так быстро, что не успел даже попрощаться с нами. На любовное письмо я так и не ответила.

Только от соседей слышала, что его матери сказочно повезло и она вышла замуж за богатого мужчину, одинокого и бездетного выходца с юга, проживающего за границей. В тот раз безоблачное будущее Ли Датоу зависело от того, понравится ли он отчиму.

Постепенно воспоминания о том парнишке тускнели, но не исчезли полностью, поскольку он был рядом на протяжении самых тяжелых трех лет моей жизни. Да еще это любовное письмо без ответа… В общем, его образ навсегда остался в моей памяти.

Ишэн слегка толкнул меня.

– Судя по лицу, вспомнила?

Я наконец пришла в себя. Мое сердце затрепетало так, что стало даже неудобно.

– Друг, с которым мы три года почти не расставались… Как можно забыть? Заходите! – проговорила я с неловкой улыбкой и впустила гостей.

Я быстро пододвинула плетеный стол и стулья, приглашая всех сесть. Ишэн просил меня не суетиться, но я пропустила его слова мимо ушей. Пулей вбежав на кухню, нарезала оставшуюся половину арбуза и аккуратно положила в вазу для фруктов. Вот сейчас можно успокоиться.

С тарелкой в руках я вышла из кухни и увидела, как трое мужчин сидят и мирно болтают в моей гостиной.

– Меня зовут У Цзюйлань, – улыбнулся мой помощник. – Я двоюродный брат Сяо-Ло. Только вчера вечером приехал на остров.

При этих словах я споткнулась и чуть не уронила вазу с фруктами ему на голову. К счастью, он был готов: одной рукой крепко схватил меня, а другой поймал и поставил на стол вазу с фруктами.

– Сяо-Ло всегда была независимой и не привыкла говорить кому-то о своих проблемах. Это меня беспокоит. Я все равно ничем не занят, потому решил составить ей компанию на какое-то время.

– Господин У, а чем вы занимаетесь?

– Работаю программистом. Обычно нас называют айтишниками. Мы не привязаны к офису, можно работать удаленно. Главное – вовремя выполнять работу, чтобы заказчик был доволен.

«Ах, программист, значит? А кто сегодня утром тыкал и ковырял пальцем экран компьютера?»

Я уставилась на него, не понимая, что он задумал. Цзюйлань же посмотрел на меня с искренней улыбкой. А затем потянул к себе, усаживая рядом на стул, и по-дружески сказал Чжоу Бувэню:

– Зови меня просто Цзюйлань. Или я буду обращаться к тебе «господин Чжоу», и никак иначе. Не нужно формальностей.

– Сяо-Ло, почему ты никогда не говорила, что у тебя есть такой прекрасный двоюродный брат? – в шутку рассердился Ишэн.

– Ой, вы это, кушайте арбуз, – попробовала я сменить тему.

Я сама только узнала, что у меня есть двоюродный брат. Впрочем, Цзюйлань вполне приемлемо объяснил, что он здесь делает. С этим проблем не возникло, так что выдавать его не стану. Будучи человеком прямолинейным, вряд ли он позволил бы себе нагло врать напропалую, но сообразительности ему хватило, чтобы догадаться: от маленькой лжи вреда не будет.

Ишэн и Чжоу Бувэнь поняли, что сейчас не лучшее время для расспросов о моем родственнике, поэтому мы больше не поднимали эту тему.

Вместо этого адвокат указал на очаровательную девушку, сидящую рядом с ним, и сказал:

– Сяо-Ло, познакомься: это Чжоу Буянь, моя двоюродная сестра по отцу.

– Очень приятно, меня зовут Шэнь Ло. Когда-то мы с твоим братом были хорошими друзьями и соседями по улице, – улыбнулась я.

– Взаимно. – На ее лице тоже появилась улыбка. – Брат столько рассказывал о тебе, что я уже давно мечтала познакомиться.

В ее словах чувствовался намек, вот только мне не удалось понять на что. Оставалось лишь сидеть и вежливо улыбаться.

– Прости за вчерашнее, – вдруг вмешался Чжоу Бувэнь. – Пришлось притвориться, что мы незнакомы.

– Конечно, я все понимаю. Ты все правильно сделал. Мачеха бы точно заподозрила неладное, если бы узнала, что адвокат, занимающийся вопросом наследства, – мой давний друг.

– Хватит болтать. Давайте сначала решим, куда пойдем ужинать, – перебил нас Ишэн.

Ребята стали обсуждать, куда лучше отправиться. Я же молча кивала на все их предложения, поскольку говорить настроения не было. Все-таки целый день провела на ногах и очень устала.

– Давайте никуда не пойдем, а просто позвоним нашему старому другу Сянсу и оформим доставку. Как вам такая идея? – предложил Чжоу Бувэнь.

Ишэн взглянул на меня и понял, что предпочла бы я, после чего сказал:

– Мне совсем не хочется никуда идти, так что давай. Только я сам закажу.

Он был авторитетным и уважаемым врачом здесь, на острове, так что никто не мог ему отказать, чтобы не ударить в грязь лицом. Будь то ресторан с доставкой или обычная лавка, один его звонок – и все, что вы пожелаете, уже у вас дома.

Ишэн уточнил, кто что любит, кому чего нельзя, и достал телефон. Тридцать минут спустя курьер на мопеде привез два больших пластиковых контейнера. В одном было барбекю – кусочки сочного жареного мяса, аккуратно упакованные в двухслойную алюминиевую фольгу, в другом стояли банки с алкоголем и другими напитками среди кубиков льда.

Стол ломился от еды: рыба, креветки, устрицы, грибы, кукуруза… Больше двадцати видов блюд на гриле с пылу с жару. Барбекю-ресторан, где Ишэн сделал заказ, известен на весь остров. Там всегда свежие продукты и очень вкусно готовят. Каждый вечер в заведение выстраивается огромная очередь, и это не считая заказов на дом. Однако, даже если в ресторане час пик и яблоку негде упасть, один звонок от Цзян Ишэна – и курьер уже послушно везет заказ к вам. Этому у него стоило поучиться!

К слову, он уже чувствовал себя как дома и с улыбкой звал всех к столу.

– Ешьте, пока горячее. Если не хватит, закажем еще. Привезут быстро, не успеете и глазом моргнуть.

Ребята уже открыли пиво, и мы чокнулись, чтобы отпраздновать воссоединение старых друзей спустя много лет. После пары бокалов атмосфера стала намного уютнее.

Чжоу Бувэнь взял несколько зажаренных щупалец кальмара и протянул мне:

– Когда-то давно ты очень любила их. Надеюсь, предпочтения не изменились?

– Не изменились, – улыбнулась я и взяла угощение. Сегодня получилось пообедать лишь тарелкой риса, поэтому сейчас я была жутко голодной. К тому же мне действительно очень нравятся кальмары, так что я с удовольствием откусила кусочек.

Наслаждаясь едой, я не переставала поглядывать на своего «брата». У меня были опасения, что он, как и раньше, отставит тарелку, едва попробовав. Но, к моему удивлению, Цзюйлань вдруг улыбнулся и с радостью принялся за рыбу. Похоже, эти блюда были ему по вкусу. Что ж, уже хорошо. Только, похоже, повар из меня все-таки никакой.

Цзюйлань и Чжоу Буянь понимали, что сегодня вечером им отведена роль второго плана, поэтому тихонько наслаждались барбекю. Я тоже с детства мало говорю и больше слушаю, в отличие от своих друзей, которых хлебом не корми – дай поболтать.

Жизнь Чжоу Бувэня сложилась удачно: сначала он с отчимом и матерью уехал в Малайзию, там окончил школу и поступил в университет в США. Затем вернулся в Китай и сейчас работает в известной юридической фирме в городе Фучжоу. Родители здоровы, девушки нет.

Из его рассказа стало понятно, что отношения с отчимом сложились хорошо. Они явно близки, раз Бувэнь называет того отцом. Если бы я не знала историю его семьи, непременно подумала бы, что речь идет о биологическом, а не приемном отце.

Мы с Ишэном понимали друг друга как никто другой и, что бы ни говорил наш друг детства, намеренно не вспоминали прошлое. Включая смену его фамилии. Еще в детстве он не любил, когда к нему обращались по имени и фамилии, так что мы называли его просто Датоу. Поэтому сейчас даже казалось, что его всегда звали Чжоу Бувэнь.

Когда мужчины закончили рассказывать о себе и принялись расспрашивать меня, я уже успела сделать кое-какие выводы. Оба состоятельные, могут позволить себе все. Не хватало одного – девушек. Я же их полная противоположность. По меркам Пекина внешность у меня ничем не примечательная, профессия весьма заурядная, а сейчас так я вообще безработная.

– Сяо-Ло, какие у тебя планы? Вернуться обратно в столицу? – заботливо поинтересовался Чжоу Бувэнь.

– Нет, я так и не привыкла к тамошнему ритму жизни. Так что возвращаться не планирую.

– А как насчет Фучжоу? Можешь найти работу там. Я помогу.

– Мой брат, похоже, не в себе, раз так скромничает перед тобой. Сяо-Ло, он ведь действительно может помочь. В крайнем случае у нашего дяди в Фучжоу есть фирма, и там всегда требуются специалисты по финансам, – перебила нас Чжоу Буянь.

Я еще не успела ничего ответить, как Ишэн стал всерьез размышлять.

– Фучжоу – хороший вариант. Находится недалеко, похожая еда и климат. Хотя если ты уедешь, что будет с домом? Без людей он совсем зарастет.

– Сяо-Ло, я как раз хотела поговорить с тобой об одном деле, – опять перебила нас Чжоу Буянь.

– О каком? – Мне стало любопытно.

– Я тут уже два дня и заметила, что здешние дома весьма необычны, – прикусив губу, начала Чжоу Буянь. – Мне очень понравился остров и его старые каменные здания. Изначально хотела купить один себе, но поговорила с хозяином местной гостиницы и узнала, что купить жилье на острове нельзя – только арендовать. Собственно, и хозяин гостиницы не владеет ей – он арендатор. А твой дом мне понравился, как только зашла в него. Если решишь уехать на работу в другой город, чтобы он не пустовал, сдай его мне. За аренду готова платить десять тысяч юаней в год.

Такая сумма меня изрядно удивила. Обычно старые домики на берегу моря можно арендовать не дороже чем за семь или восемь тысяч, несмотря на их хорошее расположение. Очевидно, деньги для Чжоу Буянь не проблема. Взглянув на Чжоу Бувэня, я поняла, что она говорит абсолютно искренне.

– Спасибо за предложение. Рада, что тебе понравился дом. Однако в ближайшее время я не планирую сдавать его.

Сказано это было с улыбкой.

Девушка взглянула на брата, и голос ее стал жалостливым.

– Сяо-Ло, ты, наверное, беспокоишься за дом? Боишься, что я все тут переломаю? Не переживай по этому поводу, наживаться и повторно сдавать его в аренду не стану. Просто буду приезжать сюда на несколько месяцев в году. Максимум, что я сделаю, так это передвину мебель. Обещаю, что не буду менять планировку.

– Сестра еще в начальной школе полюбила живопись. Сама рисует красками. Сейчас занимается дизайном ювелирных украшений. Она любит стиль ретро и все старинное: дома, мебель, украшения. Так что можешь не переживать и спокойно сдавать дом, – пришел ей на помощь Чжоу Бувэнь.

– В старых домах обязательно должен кто-то жить. Если они будут пустовать, то быстро обветшают. Как бы там ни было, работу тебе ведь искать нужно, а здесь ты вряд ли что-то найдешь. Так почему бы не уехать и не сдать дом Буянь? Разве что можно уменьшить срок сдачи, но мы же друзья и обо всем договоримся, – подхватил Ишэн и принялся меня уговаривать.

– Все верно! – одобрительно закивал Чжоу Бувэнь.

На фоне непрекращающихся уговоров ничего не оставалось, кроме как признаться прямо.

– Если я когда-нибудь решу уехать с острова в поисках работы, то непременно сдам дом Буянь, но пока никуда не собираюсь. Хочу жить здесь одна.

Все были в шоке от услышанного. Остров существовал за счет рыболовства и туризма. Ничего другого просто не было. Кроме узких специалистов вроде Цзян Ишэна, молодежь в поисках работы уезжала на материк, где возможностей и денег больше.

– Но что ты будешь делать здесь? – спросил Цзян Ишэн.

– Ну… открою гостиницу, – неловко ответила я.

Цзян Ишэн положил в рот кусок мяса и, пережевывая его, сказал:

– По-моему, это весьма рискованно. Но если ты действительно все решила, то поддержу тебя.

– Спасибо. – Я подняла бокал в его честь.

Чжоу Бувэнь, наоборот, погрустнел: лицо стало мрачным и печальным. Но он тоже поднял бокал пива и улыбнулся:

– Если откроешь гостиницу, то как раз сможешь приезжать сюда отдыхать! Так даже лучше, правда?

В ту же секунду с улыбкой присоединилась и Чжоу Буянь:

– Тогда с нетерпением буду ждать открытия гостинцы Сяо-Ло.

И все трое выпили за скорейшее открытие и большую прибыль.

Весь вечер мы только и делали, что ели, пили и веселились. Только к десяти часам Чжоу Бувэнь и Ишэн засобирались домой.

Стоя во дворе, адвокат на прощание взглянул на меня и, казалось, хотел что-то сказать, но промолчал. Наш друг-доктор быстро сообразил, что к чему, поэтому подозвал Чжоу Буянь и увел ее к выходу, решив оставить нас наедине. К сожалению, в этот момент Цзюйлань стоял позади меня, поэтому Чжоу Бувэнь не решился говорить в присутствии постороннего и молча направился к воротам. Плечи его были опущены.

В детстве мне довелось пожить и с отчимом, и с мачехой. Живя под чужой крышей, с ранних лет я научилась читать по лицу. Я давно чувствовала, что Чжоу Бувэнь хотел мне что-то сказать, но свыклась с этим ощущением, думая, что мне это только кажется. Поэтому сегодня его неожиданная попытка поговорить выбила меня из колеи. Я не была готова к серьезной беседе, так что решила сделать вид, что ничего не заметила.

Закрыв главные ворота, будто в тумане я поднялась наверх и села на кровать. Вдруг меня посетила мысль. Я подскочила и, обыскав всю комнату, нашла под кроватью старую жестяную банку из-под печенья. В ней хранились мои детские вещи, в том числе и первое любовное письмо.

Читать я его не стала и просто бережно держала в руках. После стольких лет бумага истончилась и пожелтела. Почерк казался совсем уж детским, но за этим детским признанием скрывалось замечательное время, когда двух маленьких, загнанных в угол детей связывали узы крепкой и теплой дружбы. Глядя на лист, я не смогла сдержать улыбки. Мое сердце наполнилось радостью, словно после долгой разлуки.

Годы жизни с дедушкой прошли в спокойной и теплой атмосфере, однако я не переставала переживать за судьбу Датоу. Боялась, что его не примет отчим и он не сможет продолжить учебу, а то и вовсе собьется с пути и пойдет по кривой дорожке.

Судьба разлучила нас, и она же устроила сегодняшнюю встречу. Я уже поняла, что мой друг поладил с отчимом, окончил школу и даже отучился в зарубежном вузе. Сейчас у него дружная семья, хорошая работа и двоюродная сестра, с которой он отлично ладит.

Неважно, что время пролетело так незаметно. Значение имеет лишь то, что мы выросли. И это замечательно!

Наконец-то у меня получилось отпустить то, что столько лет лежало камнем на сердце. С улыбкой я свернула письмо и положила его обратно в жестяную банку.