Агния Барто

ОБ ЭТОЙ КНИГЕ

И для тех, кто лично знал Бориса Ивановича Соловьева (1904—1976), обращение его к творчеству Агнии Барто могло показаться неожиданным. Автор стихотворных сборников, драматической поэмы, исторических романов и повести, он никогда не писал книжек для детей. Как критик и историк литературы, чей талант особенно полно раскрылся в пятидесятые — шестидесятые годы в острых, зачастую полемических статьях о современной поэзии, в монографиях о Н. Тихонове и А. Блоке, он также был всегда далек от забот литературы, адресованной детям.

Тем не менее следом за фундаментальным исследованием «Поэт и его подвиг. Творческий путь А. Блока» (1965), удостоенным Государственной премии РСФСР им. М. Горького, критик пишет книгу о детском поэте.

Вспоминаю, как летом 1966 года Борис Иванович передал в редакцию журнала «Детская литература», где я в то время работал, несколько глав из только что законченного литературно-критического очерка об Агнии Барто. Не без опасения взялся я читать рукопись. «Бесспорно,— думалось мне,— Соловьев, один из ведущих наших критиков и сам в молодые годы поэт, блестяще знает поэзию. Но понимает ли он специфику именно «детского» стиха? Ведь исследователю детской литературы мало иметь безошибочный эстетический вкус, надо еще и глубоко чувствовать душу ребенка, разбираться во всех тонкостях растущего сознания».

Напрасно я опасался. Высокий профессионализм и здесь не изменил автору. Несколько глав новой книги под названием «Детский стих. Заметки о традициях и новаторстве в поэзии А. Барто» были опубликованы в двух последних номерах нашего журнала за 1966 год. А в следующем году в издательстве «Детская литература» вышла и вся книжка «Агния Барто. Очерк творчества».

Позже, когда я при встрече похвально отозвался о его книге, Борис Иванович сказал, что к специальным стихам для детей всегда относился с недоверием. В тех книжках, какие случайно попадались ему на глаза, его раздражали инфантилизм содержания и низкая культура стихотворной формы, особенно невыносимые на фоне мировых достижений русской поэзии. Однако стихи Агнии Барто, читанные или слышанные им в разное время, не утрачивали собственного обаяния даже в близком соседстве с ослепительным Блоком, которого Соловьев знал всего наизусть. Они были несомненно детскими и тем резко отличались от стихов Блока, Тихонова, других «взрослых» поэтов. По, как и в стихах Маршака, Чуковского, Михалкова, критик безошибочным чутьем ощущал в них ту общую для мировой поэзии трудноуловимую и не поддающуюся математическому исчислению основу, о которой Маяковский как-то сказал, что она, несмотря ни на что «существует — и ни в зуб ногой».

Таким образом, монографию «взрослого» критика Б. Соловьева о «детском» поэте А. Барто можно рассматривать как удачную попытку постичь тайну неотразимого обаяния по-настоящему высокой детской поэзии, исходя из достижений всей современной литературоведческой науки и тех критериев, какие устанавливает наша поэтическая классика.

В 1971 году книга Б. Соловьева, тепло встреченная читателями, вышла вторым, значительно дополненным изданием. Одна из ее глав заканчивалась словами: «Перед поэтессой открываются новые творческие перспективы, неисчерпаемые по своим возможностям, и нет сомнений, что еще много важного и значительного, захватывающе интересного — не только для наших детей, но и для их родителей — расскажет нам она в своих новых стихах и последующих книгах».

Минувшие годы великолепно оправдали прогноз критика. Его книга еще печаталась в типографии, а ребята уже читали новый сборник стихов Агнии Барто «За цветами в зимний лес» (1970), за который поэт была удостоена высшей литератур ной награды страны — Ленинской премии. На выход этой книги Б. Соловьев откликнулся взволнованной рецензией, которая появилась в газете «Известия». Как и предвидел критик, и в книге «За цветами в зимний лес», и в последующих сборниках «Просто стихи» (1974), «Твои стихи» (1975), «Думай, думай...» (1978), в двухтомнике 1970 года, в стихотворных циклах и подборках, публиковавшихся в «Правде», «Пионерской правде», «Юности» и других периодических изданиях, засверкали новые грани таланта и мастерства Агнии Барто, зазвучали новые для советской поэзии темы, идеи, мотивы, обнаружились неведомые ранее аспекты взаимодействия всего образно-поэтического мира Барто с многообразием меняющейся действительности.

Этапным явлением детского театра стала пьеса Агнии Барто «В порядке обмана» (1975). Глубоким нравственно-философским осмыслением пройденного писательницей пути отмечены получившие широкий читательский отклик «Записки детского поэта» (1976). В 1977 году родилась удивительная, небывалая во всей мировой литературе книга «Переводы с детского» — замечательный плод органического соавторства большого советского поэта и десятков невеликих по возрасту стихотворцев из разных стран и континентов планеты. Завершена новая книга — книга стихов о подростках и к подросткам же обращенная.

Созданное Агнией Барто в 70-х годах так интересно, ново, значительно, что без анализа этих произведений очерк творчества писательницы попросту немыслим. Нет сомнения, если бы Б. Соловьев был жив, он в третье издание своей книги включил бы и разговор о новых книгах поэта. Но издание 1971 года оказалось последним при жизни критика. Вот почему я взял на себя смелость продолжить труд Бориса Соловьева. По праву одного из первых читателей и редакторов этого труда. По праву соратника по критическому цеху. И не в последнюю очередь — по праву единомышленника. Ведь хотя у каждого из нас свои приемы анализа, свой индивидуальный стиль и даже свои расхождения в отдельных оценках тех или иных вещей, можно смело утверждать, что едины мы с Борисом Ивановичем в главном. В любви к творчеству Агнии Барто. В понимании ее поэзии как органической части духовного мира современного советского человека — ребенка и взрослого.

Игорь Мотяшов, октябрь 1978.