Alleine zu Zweit

Глава 8. Немецкий для начинающих.

Язык имеет большое значение еще и потому, что с его помощью

мы можем прятать наши мысли.

(Вольтер)

Кричи!

Я здесь — где уходят звёзды в бездну.

Кричи —

Часть меня уйдёт с тобою в землю, что разверзнута.

(Eisheiling — Schrei)

Странное чувство — будто тебе вырвали сердце. Нет, не все сердце, а лишь кусок — чтобы ты продолжал жить с муками и болью, чтобы оставшаяся часть сердца кровоточила, заполняя тебя всего, не оставляя места ни радости, ни смеху, ни хоть каким-то мало-мальски положительным эмоциям. Плакать не хотелось, как не хотелось и тогда, на похоронах. Наверное, это странно и неправильно — лучше уж выплакать всю боль, чтобы она не терзала более грудь и не душила при попытке заговорить. Но слез не было. Оставалась только пустота.

После прочтения Аня еще минут пятнадцать тупо пялилась на письмо, практически не моргая. Ей хотелось проснуться, сейчас же проснуться, вырваться из цепких объятий дурного сна и начать жить. Но сон не отпускал — ведь он и был реальностью.

Убийство. Простое слово, знакомое каждому. Мы узнаем об убийствах каждый день — из новостей, книг, фильмов, песен. Это слово настолько приелось, стало настолько обыденным, что само явление уже начинает казаться абсолютно нормальным. Но нормальное оно ровно до тех пор, пока не коснется тебя. Знаете, почему убийство хуже любой другой смерти? Потому что ты мог помочь, ты мог что-то сделать, исправить, — но не сделал. И ты вынужден винить себя в этом убийстве до конца своих дней, как если бы это ты держал пистолет, если бы ты нажал на курок, если бы ты смотрел на истекающее кровью тело и хладнокровно улыбался.

Прочитав письмо, Аня вдруг начала вспоминать детали, те детали, которые обязана была заметить раньше, когда еще не было слишком поздно. Например, то, как Ники задерживался на работе. Раньше он никогда не задерживался, более того, всегда стремился прийти раньше. Или то, как он говорил по телефону. Последний год девушка частенько слышала напряженный голос брата, когда он разговаривал с кем-то по мобильнику. Но тогда она решила, что это коллеги по работе. Решила и успокоилась. Еще один момент, который всегда казался Ане странным и непонятным, а теперь приобрел значение — Ники примерно полгода назад расстался со своей девушкой, с которой был вместе четыре года. Все шло к свадьбе, брат купил кольцо (изящное, с завитками и розовым бриллиантом — Аня знала это, потому что помогала выбирать), уже собирался сделать предложение. Он пригласил Наташу — так ее звали — в ресторан. Аня помнила, как он волновался, как боялся сказать что-нибудь не то, хотя, черт побери, эта девушка знала его, как никто другой! «Ой, да перестань! Волнуешься, как школьник перед экзаменом. Соберись и сделай уже это чертово предложение!» — с такими словами Аня, смеясь, всучила брату коробочку с кольцом и выставила его за дверь. А вечером Ники вернулся и сказал, что порвал с Наташей. Объяснил это тем, что он ей не подходит. Глупая отмазка. Аня сразу же подумала, что виновата эта самая Наташа, что это она ему изменила, оказалась лесбиянкой, бросила — да что угодно, только не то, что ее святой брат после стольких лет отношений, ссор, перемирий мог просто так взять и бросить любовь всей своей жизни. Помнится, Аня еще хотела разобраться с бедной Наташей, поговорить с ней по-женски, заставить ее вернуться. Если бы только она знала… Теперь все стало понятным. Ники не хотел разбить своей смертью сердце еще и Наташе. Он знал все уже тогда. Ну хоть слово бы сказал, подал бы хоть какой знак.! Но нет, он молча ждал своего часа, своего палача, как примерный заключенный, приговоренный на казнь.

«Почему он не уехал? Почему не спасал свою чертову задницу?! Как он посмел оставить меня одну?» — зажмурившись и откинув голову на подушки, мысленно возопила Аня. Девушке все еще не верилось, что вместе со своей судьбой Ники решил и ее.

— Отдыхаешь? — усмехаясь, поинтересовался Дима, снова взявшийся ниоткуда.

Аня резко подняла голову, так, что хрустнула шея, и с негодованием посмотрела на парня.

— У тебя дар появляться в самое неподходящее время?

— Что читаешь? — проигнорировав вопрос, Дима сел на диван, выуживая из-за пазухи бутылку виски.

— Тебя не касается, — огрызнулась Аня, поспешно складывая письмо и убирая его в задний карман джинсов.

— Не думай, что мне особо интересно. Это я так, из вежливости спросил.

— А ты еще и вежливым быть умеешь? Никогда не поверю. Предупреди, когда начнешь, ладно?

— Следующий раз будет в полнолуние, — фыркнул парень, откупоривая бутылку. — И вряд ли ты это увидишь. Если, конечно, не окажешься в моей постели.

— Что?! — Аня уставилась на собеседника с возмущением.

— Полнолуние же ночью. Так что если тебе так уж не терпится увидеть меня вежливым, то ты знаешь решение, — выразительно изогнув бровь, Дима отпил виски прямо из горла.

— А я думала, еще большим придурком быть невозможно. Но ты бьешь все рекорды! — съязвила Аня, вытягивая ноги и кладя их на журнальный столик перед диваном.

— Все для тебя, — отвесил парень шутливый поклон.

Раздраженно выдохнув, Аня уставилась на огонь в камине. Видимо, ее мечтам побыть в одиночестве не суждено сбыться.

— Будешь? — Дима взглядом указал на бутылку.

— Да, — не раздумывая, ответила Аня. Это именно то, что ей сейчас нужно — напиться.

Взяв бутылку, девушка сделала два больших глотка, поморщилась и сделала еще два.

— В магазине подсунули брак и продали воду вместо виски? — с притворным удивлением спросил Дима, глядя, как Аня медленно, но верно опустошала сосуд.

— Никто не виноват, что ты не умеешь пить, — пожала плечами девушка, возвращая алкоголь законному владельцу.

— Я не умею? — расхохотался парень. — Не нарывайся, Вольф.

— А что, хочешь поспорить? — ухмыльнувшись, посмотрела Аня на собеседника.

Дима внимательно посмотрел на девушку, прищурив глаза.

— Хорошо. Как насчет немного поиграть? — наконец спросил он.

— Поиграть? О чем ты?

— О старой-доброй «я никогда не», конечно. Что, рискнешь?

— Буду только рада растоптать тебя, Крымов, — низким голосом ответила Аня. Затем девушка вплотную приблизилась к парню, не отрывая от него взгляд. Слегка наклонившись к его уху, она прошептала: «Посмотрим, кто кого», выхватила бутылку и вернулась на свой край дивана.

— Начинай, — подняв уголки губ, добавила девушка.

— Отлично. По глотку, да? Не то нам не хватит бутылки, а я чувствую, битва намечается неслабая, — усмехнулся Дима, закидывая ногу на ногу.

— Согласна. Твой ход.

— Начнем с простого: я никогда не целовался с парнями.

— Как предсказуемо, Крымов, — вздохнув, Аня отхлебнула виски. — Мой черед. Я никогда не курила травку.

— Touché! — улыбнувшись, Дима отобрал у девушки бутылку и сделал глоток.

— Серьезно? — ухмыльнулась Аня.

— Было дело. Теперь я. Я никогда не пробовал кальян.

— Ну-у, так неинтересно, — протянула девушка, делая глоток. — Я не была на женском стриптизе.

— А на мужском? — подначил ее Дима, играя бровями.

— Либо пей, либо спрашивай, — Аня возмущенно пихнула его ногой в коленку.

— Ладно-ладно, — сдался парень, отпивая виски. Аня усмехнулась.

— Все вы, мужики, одинаковые.

— Это мы еще посмотрим. Я не заводил курортные романы.

— Дай сюда бутылку, умник, — Аня выхватила у хохочущего парня алкоголь и сделала изрядный глоток.

— Я так и знал. Все вы, женщины, одинаковые.

— Я как тебе это: я никогда не смотрела эротические фильмы.

— Серьезно? Никогда?

— Пей давай!

Оба расхохотались.

— Если так пойдет и дальше, нас обоих придется выносить отсюда, — заметил Дима.

— Не зарекайся.

— Ладно, дальше. Я никогда не видел обнаженного мужского тела, — ухмыльнувшись, парень выразительно посмотрел на Аню.

— А как же порно? — усмехнулась та.

— Ты же не знаешь, что конкретно я смотрю.

— Вопрос снимается, — замахала руками девушка, закатывая глаза. — Давай бутылку.

— А играть становится все интересней и интересней… — протянул Дима, кладя руку под голову. — Ну, чем ты меня удивишь на этот раз?

— Я не играла в «я никогда не» только потому, что хотела доказать, что умею пить, — уже слегка заплетающимся языком проговорила Аня.

— А почему же ты тогда играешь, позволь поинтересоваться? — спросил в ответ Дима, выпивая.

— Я не знаю. Попробуй, угадай, — девушка подняла левую бровь.

— Хм… Я никогда не встречался с тем, кто был старше меня.

— Прекрасно. Ты что, прочитал мою биографию на «Википедии»? — сказала Аня, отпивая из бутылки.

— Можно подумать, она там есть, — саркастически заметил парень.

— Не язви. Я никогда не прогуливала школу.

— Правда? — недоверчиво переспросил Дима.

— Нет. Поэтому я тоже пью.

— Постой-постой, почему «тоже»? Откуда такая уверенность, что я прогуливал?

— А что, нет? — выразительно посмотрела на него Аня.

— Черт с тобой, — под смех девушки Дима опустошил бутылку еще на один глоток. — О, смотри-ка: половины уже нет. А ведь еще только начало…

— О да, ты прав. Все только начинается.

— Тогда переходим к самому интересному. Я никогда не занимался любовью в экзотических местах.

— Кабинет химии считается экзотическим?

Парень присвистнул.

— Я знал, что ты далеко не пай-девочка, — посмеиваясь, он протянул Ане бутылку.

— Теперь проверим тебя. Я никогда не встречалась с двумя людьми одновременно.

— Откуда ты…? Ай, ладно, дай сюда эту проклятую бутылку, — отмахнулся парень от красноречивого взгляда Ани.

— Бедные, бедные девушки, попавшие в твои сети… Не завидую я им, — с усмешкой заметила брюнетка.

— Кое-чему можно и позавидовать. Если ты понимаешь, о чем я.

— Давай опустим пикантные моменты, — фыркнула девушка.

— Как скажешь, — осклабился Дима. — У меня никогда не было лучших друзей.

Аня отпила виски, украдкой поглядывая на парня. Нет, не притворяется.

— Я никогда не любила, — сказала она, внимательно вглядываясь в лицо собеседника.

Дима оставался спокойным, лишь дернувшаяся жилка под правым глазом говорила об обратном.

— Тебе обязательно быть такой сукой? — поинтересовался он, беря бутылку.

— Сам предложил, — пожала плечами Аня.

— Я никогда не думал о смерти, — после некоторой паузы сказал парень, изучая лицо Ани так же внимательно, как она изучала его минутой раньше.

Девушка молча сделала глоток.

— Я никогда никого не обвиняла без веских доказательств.

Дима стукнул рукой по подлокотнику, но тут же взял над собой контроль и выпил.

— Я не рассказывал о смерти близких практически незнакомому человеку.

— Рассказывал.

— И теперь жалею об этом! — прорычал парень, красными от ненависти и алкоголя глазами смотря на Аню. — Ну же, пей, — практически насильно вложил он ей в руку бутылку.

— Ладно, — девушка окончательно повернулась к Диме, смотря ему прямо в глаза. — Тогда я никогда не любила одного человека, при этом думая о другом!

— А я никогда не вел себя как шлюха.

— Хватит! — прошипела Аня, вскакивая с дивана. С грохотом поставив бутылку на стол, девушка забрала свои вещи и направилась в спальню.

— Игра окончена, — крикнула она, скрываясь за углом.

***

Аня сидела в кабинете немецкого, приложив пальцы к вискам, стремясь унять их бешеную пульсацию. Вокруг все галдели, и ситуация лишь усугублялась. Под глазами у девушки зияли темно-синие, практически черные, круги — последствия вчерашней пьянки и практически бессонной ночи. Аня потратила битый час утром, чтобы замаскировать их как следует, однако все попытки не увенчались успехом. Из-за этого пришлось пропустить завтрак, и теперь ужасно крутило живот. День уже не задался.

До звонка оставалось две минуты. Кто-то вошел в класс, хлопнув дверью так громко, что Ане показалось, будто кровь хлынула из ушей. Поморщившись и охнув, девушка опустила голову на парту и закрыла глаза.

— Утро добрым не бывает, да, Вольф? — рядом с ней появился Дима.

— Ты? Какого хера… Я надеялась хотя бы на немецком лишить себя твоего общества.

— Увы, красотка, но далеко не все желания исполняются. У тебя свободно?

— Для тебя — нет.

— Отлично, тогда я сяду, — и парень сию секунду плюхнулся на стул рядом.

— В следующий раз научись не хлопать дверью, когда входишь в класс, — прошипела Аня, держась за голову.

— Обязательно последую твоему совету. Хотя нет, с чего бы? — усмехнулся парень, бросая учебник на парту так, что он со всей силы ударяется об нее.

— Ты издеваешься? — взвизгнула девушка, закрывая глаза от боли, которая моментально пронзила виски, словно молния.

— Ой, ну прости. У тебя, наверно, голова болит? — притворно-заботливо поинтересовался Дима.

— Представь себе.

— А все из-за того, что кто-то не умеет пить.

— Пошел ты, — огрызнулась Аня, отворачиваясь к окну. И вовремя: в класс вошел преподаватель.

— Guten Morgen. Setzen Sie sich, — услышала девушка его низкий, чуть хриплый голос.

Пока учитель шел по кабинету к своему столу, Аня успела мельком его оглядеть. Высокий, светлые волосы, на вид не старше сорока. Темно-синий костюм-двойка отлично сидел на фигуре. Походка так и выражала уверенность, стать, силу. Когда Герман Шварц дошел до своего места и повернулся к классу, девушка всмотрелась ему в лицо. Высокий лоб, широкие скулы, тонкие губы. Герман величественно оглядел учеников, просканировав каждого темными глазами.

— Ich bin erfreut Sie alle hier zu sehen. Wie geht es Ihnen?

Со всех сторон послышалось скромное «Sehr gut, danke schon». Аня молча сидела и ждала, пока на нее обратят внимание. Ждать пришлось недолго.

— Frau Wolf? — пророкотал Шварц.

— Ja, Herr Schwarz, — ответила девушка и встала.

— Sie sind neu hier, nicht wahr?

— Ja, das stimmt.

— Sprechen Sie Deutsch gut oder…?

— Ich spreche Deutsch ganz gut.

— Toll. Das freut mich. Setzen Sie sich, bitter.*

Аня села на место, нервно сглатывая. Она уже несколько лет не говорила по-немецки, и, если честно, не ожидала, что ее здесь ждет такой «тест». Но, видимо, она его все-таки прошла.

Подняв глаза на доску, девушка увидела, что там появилась тема занятия. Герман надел очки и проверял присутствующих по журналу.

Закончив, тот встал и, окинув взглядом класс, начал объяснять материал.

— Итак, для начала я хочу узнать, что вы вообще помните о модальных глаголах. Пожалуйста, Frau Sokolova…

Его русский звучал забавно, так, будто он знал его всегда, но никогда не говорил. Слегка картавая «р», шипящая «з», глухая «ф». Ане стало интересно, как вообще Герман оказался в России и конкретно в этой школе.

— Вижу, каникулы не прошли даром. Что же, тогда я вам напомню… — Шварц повернулся к доске и нарисовал таблицу, заполняя поля.

Ученики старательно списывали все в тетрадь. Удивительно, но тишина в классе стояла гробовая. Возможно, потому, что самых болтливых тут просто не было. А возможно, все просто боялись Германа Шварца.

— Эй, — позвал девушку Дима.

— Чего тебе? — не поворачиваясь, спросила Аня.

— Прости меня. За вчерашнее. Я немного погорячился.

— Я тоже была хороша. Забыли.

— Как тебе Шварц?

— Кажется слишком серьезным.

— Ты ему понравилась.

— Не говори ерунды. Он смотрел на меня так, будто хотел просверлить дырку.

— Это значит, ты его заинтересовала. На других он вообще не смотрит, когда спрашивает.

— Просто я новенькая.

— Господи, какая же ты зануда, — Аня не видела лица парня, но прямо чувствовала, как он закатил глаза.

— На себя бы посмотрел, — парировала она.

— Кстати, я забыл вчера спросить: что ты делала в гостиной?

— Леша и Света.

— Понятно, — фыркнул парень. — Старая история. В прошлом году они выселяли нас с Игорем.

— Да уж, — хихикнула Аня. — А ты почему был не в комнате?

— Игорь подцепил очередную десятиклассницу.

— Очередную?

— Он — знатный любитель… молоденьких.

— Не хочу ничего об этом слышать, — помотала головой Аня. — И вообще, я думала, ему нравится Софи.

— Про это лучше вообще при нем не заикайся. Больная тема.

— Ясно.

Аня вновь вернулась к записям. На доске появилась уже практически заполненная таблица — Герман по очереди вызывал студентов, и те заполняли графы с формами глаголов. Худо-бедно, но к середине урока с этим заданием было покончено.

— Super. Хочется верить, что в ваших головах отложилось хоть что-нибудь, — Шварц картинно провел рукой по доске, — из этого. Сейчас мы это и проверим. Открываем учебники на странице двенадцать, первое задание. Выполняем по цепочке. Начинайте.

Оказалось, что в головах отложилось не у всех. С первым же предложением возникли проблемы у Петра Синицына, полноватого кудрявого парня, сидящего на первой парте. Кажется, он вообще не понимал смысла задания.

— Peter, тут же все просто: вставляешь нужный модальный глагол в нужной форме, и все! — пытался втолковать нерадивому ученику Шварц.

— Ну тут же уже есть глагол…

— Oh mein Gott! ** Peter, модальные глаголы выражают не действие, а отношение к нему. Естественно, в предложении будет еще основной глагол!

Синицын раскраснелся, утер рукой пот со лба и уставился в учебник, будто надеясь, что слова появятся там сами собой.

— Не понимаю, почему его тут держат. Он абсолютно не смыслит в немецком, — прошептал Дима.

— Я слышала, на этот факультатив жесткий отбор?

— О да. Леша хотел пойти, но его не взяли.

— Я знаю, — усмехнулась Аня, вспоминая ситуацию в библиотеке. — Ты уже изучал немецкий?

— Да, я был на стажировке в Германии.

— И как?

— Мне понравилось. Думаю, после школы уеду учиться туда.

Аня вспомнила наставления брата из письма, и ее сердце сжалось.

— Dmitry, может, вместо того, чтобы болтать с соседкой, вы поможете нам наконец с этим предложением?

— Ja, Herr Schwarz. Lars möchte am Freitag ins Konzert von seiner Lieblingsgruppe gehen.

— Prima! *** Синицын, Вы уверены, что Вам стоит изучать немецкий? Подойдите ко мне после урока. И давайте продолжим, пока мы все тут не состарились.

К концу урока ребята более-менее справились с тремя упражнениями. В качестве домашнего задания Шварц приказал написать мини-сочинение о своем хобби, используя в каждом предложении модальные глаголы.

— Es ist alles. Auf Wiedersehen****, — объявил Шварц и покинул класс. Синицын уныло поплелся за ним. Наверняка к директору.

— Попал ты, парень, — сказал ему Дима, похлопав трясущегося Синицына по плечу. — Ничего, выкрутишься.

Покивав, бледный Петя вышел из класса, чуть не споткнувшись о собственные брюки.

— Пошли, — Дима кивнул Ане, указывая на дверь. — Сейчас экономика, лучше не опаздывать. Тем более тебе.

— Какая забота.

— И не говори. Надо прекращать, — подмигнул парень.

Не успели ребята выйти из класса, как Аня услышала оклик.

— Ань, подожди! Можно поговорить?

У окна стоял Саша Сивоволов.

Комментарий к Глава 8. Немецкий для начинающих.

— Доброе утро. Присаживайтесь.

— Я рад видеть вас всех здесь. Как ваши дела?

— Очень хорошо, большое спасибо.

— Госпожа Вольф? — Да, господин Щварц? — Вы здесь новенькая, не так ли? — Да, все верно. — Вы хорошо говорите по-немецки или…? — Я говорю по-немецки довольно неплохо. — Отлично. Это меня радует. Присаживайтесь, пожалуйста.*

— Боже мой! **

— Да, господин Шварц. Ларс хотел бы в пятницу пойти на концерт своей любимой группы.

— Чудесно! ***

— Это все. До свиданья.****