Аномальная жертва

Глава 10

Выселки за эти десять лет никуда не делись. Разве что, тогда они мне казались очень большим поселением из целой кучи построек, а сейчас я увидел, что это всё преувеличения детского восприятия.

Жилых домов было три, все огорожены высокими отдельными заборами, которые явно регулярно обновлялись. В баронстве не были приняты сплошные ограды, так что я видел, на котором дворе пинают моего знакомого.

К нему и подошёл. Похоже, Ситочек ломанулся, как Дон Кихот на мельницы, и преуспел в получении ответной реакции.

Самое неприятное, что у меня нет с собой статусного оружия, Вообще нет оружия, кроме арбалетов. Да и то, один из них разобран, а ко второму пара стрел всего. Была бы шпага, дело бы решилось за минуту, даже с учётом моей нынешней одежды. Людей со шпагой тут все боятся, это я отлично помню.

В данной же ситуации нападать, как носорог на одуванчик, явно не стоит. Только огребу, как вон Ситочек, и всё. Силой дело не решить, нужны мозги.

Подожду, пока страсти схлынут. Думаю, пацана не убьют, а потом я его вылечу. В замке есть алхимик, у него наверняка найдётся размягчающий эликсир для металла. Согну полоску, сделаю вставку на один из лечебных амулетов, дело не сложное и привычное. Надо, кстати, на все амулеты такое сделать.

Смотрю, пацан затих, уже не дёргается. Прекращение сопротивления утихомирило и пинающих его мужиков и парней.

Хм. Как бы действительно не убили. Жалко, парень неплохой.

— Привет. — Помахал я всем от открытых ворот. — Развлекаетесь?

На мой крик, вся толпа пинателей повернула головы в мою сторону. Примерно секунд тридцать меня рассматривали, оценивали, затем один из младших меня всё же узнал.

— Батя, это он. — Когда к нему повернулся один из мужиков, уточнил. — Который деньги у меня отобрал.

Кстати, что я отобрал деньги не только у него, парень не упомянул. Плевать ему на своих дружков.

Его батя снова повернул голову ко мне, но теперь в его взгляде появился живой интерес. Как и во взглядах других мужиков, кстати.

— Кто таков? — Двинулся он к воротам. — Чего надо? — Про деньги не упомянул. Умный.

Меня он не узнал. На лицо я изменился, а нынешняя одежда никак не могла навести его мысль на наше знакомство.

А вот я этого человека знал хорошо, он часто бывал у нас в замке. Местный староста по прозвищу Решето. Мужик крепкий и очень властный. Лет ему давно больше сорока, но и деревню, и всю свою родню, он держал в крепком кулаке. Который и сжимал, пока шёл ко мне.

Только вот, что он нападёт на меня, я не боялся.

Должен сказать, что пришёл я до выселок не один. Вслед за мной сюда добралась соседка Ситочка, а с ней ещё десяток местных баб такого же «пожилого возраста». Соседка не пошла к себе домой, а засеменила за мной сразу по выходу из дома. В деревне явно не так много событий, ради которых эта сплетница выходит со своего двора, раз моё сопровождение привлекло множество взглядов из других домов.

Вот по пути сюда и собралась небольшая компашка местного сарафанного радио. Некоторые, что жили в домах, которые мы не проходили, неизвестным образом узнали о событии и догоняли нас буквально бегом, что для меня лично выглядело очень потешно.

И теперь вся толпа местной СМИ с большим интересом смотрела на происходящие события и живо всё обсуждала, совершенно не сдерживая голоса.

Кстати, пацана из них никто не пожалел. Наоборот, говорили, что так ему и надо, что он явно недалеко ушёл от папаши-алкаша. В общем, авторитета Ситочек своим поступком не заработал. Никто не любит проигравших, а в этом мире и подавно.

— Мне нужна девица по прозвищу Кейа. Я сейчас иду в замок. — Состряпав важное лицо, неторопливо ответил я. — У меня встреча с бароном. Можете пойти со мной, как раз доставите девицу по назначению.

Мужики переглянулись. Отдавать девочку прямо сейчас явно не входило в их планы. Я прекрасно понимаю, что все они рассчитывали сначала «опробовать» новое тело, прежде чем отдавать его в замок, но допускать такое не входило уже в мои планы.

— Завтра доставим. — Ответил Решето, оглядев при этом не меня, а сопровождающие меня «средства массовой информации». М ужик явно решил не разжигать конфликта на виду стольких свидетелей.

Отлично, что этот человек совсем не дурак. С дураками помогает только грубая сила, а я сейчас немного не в форме.

— Эту девочку присмотрел для себя баронет. — Заметил я со значением. — Он очень расстроится, если девочка окажется в потрёпанном виде.

Мой расчёт был прост: при слове «баронет» все должны подумать на моего сводного братца. Я отлично помню мстительную натуру почившего. Да и его страсть к нетронутым девицам тоже была общеизвестна.

В деревнях похождения братца не особо приветствовались, кстати. Возмущались не тем, что он пользовал малолетних девиц, частенько даже против их воли, а тем, что он это делал бесплатно.

Когда Ветуди хотели побить, он тут же пожаловался барону, а тот приказал забить палками до полусмерти возмутившегося отца девочки. Саму девочку барон продал как рабыню в городе. И все посчитали, что барон поступил не жестоко, а справедливо. Ведь он не наказал вообще всю семью, а только провинившихся.

Сильный всегда прав.

— Баронета нет в замке. — Показал зубы в презрительной усмешке мужик. — Как вернётся, так и получит девицу.

Угроза его не так сильно впечатлила, как я рассчитывал. Скорее всего, у старосты особые отношения с самим бароном, вот он может и не опасаться его сына.

— Когда я сегодня дойду до замка, баронет точно будет на моей встрече с бароном. — Усмехнулся в ответ, не показывая, что расстроен первым промахом. — Может, поспорим?

Я наконец-то вспомнил, чем славился глава семьи лабухов. Страстью к спорам и азартным играм! Не раз слышал, что он проигрывал крупные суммы в городе, да и спорить на деньги любил.

Попробуем это использовать.

В ответ Решето задумался. Потом обернулся к толпе своих родственников, что так и стояли у лежащего пацана. Не помер бы он на самом деле. Если ему там чего серьёзное отбили, могу и не успеть вылечить.

— Точно не проезжал. — Помотал головой на незаданный вопрос один из толпы его родственников. — Да и Параська тут, а её бы в замок уже позвали.

Параську я, кстати, тоже помню. Как и она меня, наверняка, так что, желательно, чтобы эта тётка не появилась тут внезапно. Это была одна из служанок Ветуди. У него их было три, когда как у меня ни одной. Но это я так, к слову.

Староста повернулся ко мне, прищурился, осмотрел с головы до ног.

— Десять золотых. — Насмешливо выдал он результаты осмотра и условия спора. — Или ошейник.

— Маловато что-то. — Вернул я насмешку. — Давай сто. Или все твои дети вместе с тобой в ошейниках.

Моё предложение всколыхнуло толпу «кумушек». Да и остальные мужики немного подзависли от такого поворота.

Постепенно обсуждение моих слов начало набирать обороты. Примерно через секунд тридцать, все обсуждающие решили, что я блефую. Специально даю такие условия, чтобы мой оппонент отказался. Тот тоже услышал это мнение и явно пришёл к похожим выводам.

Чего, собственно, я и добивался.

— Можно и сто. — Кивнул Решето, не убирая насмешку. — А у тебя есть эти золотые-то?

— Есть. — Кивнул я, изобразив неуверенность, чем ещё больше утвердил мужика в правильности его решения. — В замке покажу.

— Э-э, не-ет. — Насмешливо отреагировал тот. — Покажи деньги, или ошейник сразу надевай.

Что-то я действительно веду себя, как благородный. Привык, что мне на слово верят, а тут я делаю вид, что простой обыватель. Только очень наглый.

— Вот. — Достал из рюкзака один из лечебных амулетов. — Амулет полного лечения. — Хотел добавить «полностью заряженный», но поперхнулся своими же словами.

Накопители амулета были пусты.

Глянул на остальные и понял, что они тоже не светятся. Это когда я успел потратить все заряды? Точно помню, что брал с собой только с полными накопителями.

— И сколько он стоит? — Решето подошёл ко мне ближе, но руку к амулету не протянул, как сделал бы на его месте любой русский человек.

Хватать чужие амулеты тут не принято. И это не вежливость, а вопрос техники безопасности. И выживаемости, конечно. Излишне любопытные тут до его возраста не доживали.

— В столице порядка четырёх сотен золотых можно выручить. — Внешне покровительственно усмехнулся я в ответ. В это время мой мозг усиленно соображал. Я никак не мог понять, что случилось с моим магическим арсеналом. Кольцо воздушного щита от стрел я только что проверил, и оно тоже оказалось с пустым накопителем. Да даже камни Ульфиры на ожерелье Изуми больше не блестели радужным светом божественной энергии. — Только я же понимаю, что у тебя таких денег точно нет.

— Четыре сотни? Золотом? — Он напрасно пытался показать своё равнодушие к такой сумме и к предмету в моей руке. — Врёшь, небось.

Думаю, если бы не куча свидетелей, я бы уже лишился амулета вместе с рукой. Или, скорее, вместе с головой, такое алчное выражение лица у него мелькнуло.

— Ты можешь отказаться, или подождать, пока я его сам продам в городе. — Пожал я плечами. — Но тогда только сотня монетами, остаток останется у меня.

— Да не, ждать, пока ты продашь, мне не с руки. — Он повернулся в сторону своих родственников, потом бросил короткий взгляд на свидетелей. — Согласен. Амулет вместо сотни золотых. — И кивнул, на этот раз вполне серьёзно.

Слово сказано. В этом мире нет ритуала «ударить по рукам». Началом спора или заключения договора считается именно «согласен» одного из участников, после которого выдвигать дополнительные условия нельзя. Конечно, среди купцов, банков и других деловых людей практикуются письменные договора, но крестьянам они не нужны. Они и читать-то умеют один из десяти.

Зато тут магический мир. Даже свидетели не обязательны, раз слова любого обывателя можно проверить магическим способом. Обманы случаются, как без этого, но только если сумма меньше, чем стоимость обращения к магам. Иначе, обманутый обратится за справедливостью, а законы в Империи Меноран к обманщикам строгие, тут вообще есть определённый культ слова.

Правда, строгие только к тем, кто не благородный или у кого нет денег. Благородному за обман в законодательном плане ничего не будет. Но от него просто отвернутся другие благородные, а для большинства это смерти подобно.

А богатые и аристократы могут откупиться. Пусть штраф будет довольно большой, но он лучше, чем долговой ошейник.

— Этого в холодную, девку давайте сюда. — Тут же начал распоряжаться хозяин двора, ткнув пальцем в валяющегося пацана.

Кажется, я добился своего, и в замок мы отправимся сейчас же.

— Пацана не надо в холодную. — Возразил я уверенно, видя, как Ситочка подхватили на руки. Он застонал и открыл глаза, значит, не так и пострадал. — Он тоже нужен баронету. Я его вылечу по пути.

Староста махнул рукой, повернулся к одному из мужиков, который усиленно переминался с ноги на ногу.

— Чего стоишь? — Рыкнул Решето. — Я же сказал, девку сюда.

— Так это, к ней Лемик пошёл уже. — Немного неуверенно заметил мужик, заставив меня немного напрячься.

Похоже, я чуточку опоздал, и девочку уже кто-то пользует. Быстро они, максимум с десяток минут прошло, как её сюда притащили. Неприятно, но не смертельно. Это не в рабство или на пир к демону попасть.

— Если девка будет пользованная, баронет расстроится. — Заметил я вслух. — И накажет виновных. Точно так.

Потому что я действительно очень расстроюсь. И накажу обязательно!

Получив молчаливый кивок от главы семьи, один из младших припустил в дом. Вернулся парень буквально через полминуты, и что-то сказал на ухо главе семьи. Тому услышанное явно не понравилось, потому что он пошёл в дом сам.

Ещё минута, и из двери вылетел молодой парень, лет так двадцати примерно. В рубахе, но без штанов.

— Понял я, понял. — Вопил он, закрывая рукой не причиндалы, а свой глаз. Второй рукой он закрылся от вышедшего из дома старосты. — Я думал, Питкос соврал, что ты запретил девкой пользоваться.

— Я тя щас отучу думать! — Ответил ему староста, ещё раз замахиваясь. Его явно возмутило то, что кто-то решил не послушаться его слова, чем покусился на его власть. — Я те щас думалку оторву, чтобы головой думать начал. А вы чего встали? — Повернулся он к остальным. — Дел по хозяйству нет? Быстро подготовили для сеньора барона подарок, чай не к соседу едем!

Переспрашивать, «успел он попользоваться девочкой, или не успел», я посчитал неуместным. Особенно, когда услышал, как этот же вопрос интенсивно обсуждают собравшиеся «свидетели». Смысла в озвучивании этого вопроса на данный момент действительно мало. Жива, и славно.

Но парня без штанов постарался запомнить. На всякий случай.

Выехали на трёх телегах. Через старосту шло не только снабжение девочками, но и деликатесами с выпивкой. Подумав, решил, что это логично. Их основной бизнес — это таверна, всё равно и то и другое для таверны заказывают. Раньше я как-то не интересовался, откуда еда, которая как-то оказывалась на моём столе. Другие вопросы волновали.

Добирались аж четыре часа! Да я пешком напрямую за час бы дошёл, тут километров пять, если после болота через лесок и поля. Но нет, мы неспешно ехали по дороге, которая аккуратно огибала любую кочку, если та была выше роста курицы. Ещё и поля были разделены, как попало, и их все приходилось объезжать.

Я с детьми шёл пешком. Да нам и не предложили места в телеге. Там ехали с комфортом глава семьи, да один из его старших сыновей, остальные тоже стирали подошвы на пыльной дороге.

Девочка шла рядом со мной, а не с братом, и всю дорогу молчала. Только в этот раз не испуганно, а тоскливо. Как я понял, попользоваться ею парень не успел, но жути нагнал. Кажется, почти совершившееся изнасилование и смена статуса с «сестры» на «рабыню» как-то выбили Кейю из колеи, вот и подзависла.

Но судя по слегка исцарапанному лицу и ногтям, под которыми теперь кроме грязи виднелась кровь, сопротивлялась она отчаянно, что вообще-то не в стиле местных девок. Другие бы просто выполнили приказ лечь, да сами раздвинули ноги. Может, поплакали немного, но это максимум. А у этой ни слезинки, только ошарашенность быстрой сменой декораций.

Ничего, дети быстро адаптируются, эта тоже скоро придёт в себя. И наконец-то меня отлипнет и снова будет видеть защитника в своём брате. Хотя, если вспомнить наше знакомство, тут ещё вопрос, кто кого защищает.

Ситочек брёл сзади. С пустыми накопителями вылечить его смогу нескоро, так что придётся ему пока что терпеть. Я уже вытянул канал жизненной маны в один из амулетов, что висел у меня на плече, только вот наполнялись накопители очень медленно. Если прикинуть, суток двое надо будет на полную зарядку.

Уже понял, что мана пропала не только в амулетах, но и в моём ядре. И догадался, почему. Когда моя сущность покинула тело, она перестала защищать все магические вещи своей аурой и биополем. Я же, по сути, был тогда мёртв. А любую свободную магию перекрёсток тут же уничтожает. Вот я и лишился маны в теле и амулетах.

И она уж очень медленно восстанавливается. Точно нужен накопитель, чтобы тренировать каналы. И новые медитации зря начал пропускать, тоже ведь ускоряют развитие тела.

Конечно, можно активировать лечение и раньше, не заполняя накопители до крышки. Как доберёмся, взломаю привязку, и попробую.

Глянул на Ситочка. Крепкий парень, кстати. Поколотили его изрядно, я видел, как он иногда хватался за один бок, но не жаловался.

И по голове ему явно досталось. Иначе я не пойму, почему мой ответ «всё будет хорошо, обещаю» его полностью устроил. В этом мире нет таких наивных.

Всю дорогу меня пытались разговорить на тему «а кто ты вообще такой», но я не собирался открывать карты раньше времени. Нет, я не боялся, что меня ограбят или повернут обратно. Спор так не выиграть, а свидетелей его заключения было слишком много.

Однако если эти кулаки узнают, что спор я по сути уже выиграл, и веду их в верное рабство, могу и не дойти. Прибьют и меня и детей. И скажут, что ничего не знают куда делся странный чужак. Никто их слова проверять не будет, тем более мага с амулетом правды вызывать.

Сначала шагал молча и уверенно, но потом понял, что так точно не дойду. Глава семьи, видя мою уверенность, сам начал нервничать. Поймав его обеспокоенный взгляд, решил сменить поведение. Теперь на вопросы я всё же отвечал, пусть и уклончиво. И всячески демонстрировал неуверенность и желание никуда не идти.

На вопрос, точно ли амулет стоит больше сотни золотых, ответил, что у меня имеется женщина, которая заплатит любую сумму, случись что-то. Говорил я про Наталину, но эти пошляки тут же вслух сошлись на «вдовушке, которой приглянулся смазливый пацан».

Даже то, что это может быть просто моя мать, никто не предположил, так их захватила идея о богатой любовнице. До самого замка эта тема усиленно обсуждалось, и я понял, что для большинства этих парней такое положение вещей — предел мечтаний.

В столице есть «салон содержанок», это я знаю. А интересно, если ли «салон содержанцев»?

Так же знаю, что благородные леди играют в меценатов искусства, оплачивая жизнь смазливым менестрелям. Это модно, это не осуждается обществом, даже если менестрель только и умеет голосить, как петух поутру. Но если содержанец из профессии петуха только топтать и умеет? Уверен, и такие тоже есть, но «поддержанием искусства» такого любовника не оправдать.

Скорее всего, придумывают другое объяснение. Садовник там, слесарь-гинеколог. Мало ли вариантов!

Показался замок, и у меня откровенно защипало в глазах. Что не говори, но я тут родился, я тут вырос. Тут я жил с мамой.

Замок — это символ моего древнего имени. Его дал моей семье ещё король Менорании, когда предок спас короля от неминуемой смерти. Подробности того подвига сейчас не известны, но он должен быть очень значительным, раз за него последовала такая награда.

В те времена шла оборонительная война, и баронство очень часто оказывалось на передовом крае. Это сейчас за озером просто другое баронство. А тогда это было королевство Фрель, и стычки с ним случались постоянно. В своё время я прочитал всю замковую библиотеку, и теперь знаю наизусть многие мемуары героев того времени.

— Чего привезли? — За ворота встречать нас вышел главный повар замка.

На самих воротах замка не оказалось стражников, хотя раньше постоянно стояло как минимум двое. Дозорный на левой башне был, его я заметил, видимо он и вызвал главного повара. Обычно тот и принимал все продукты, которые привозили в замок, но уже внутри, после проверки стражниками. И вино он принимал, потому что его слабость к этому напитку была известна всем.

— Вот, сеньор Ксифон, привезли Вам подарок. — Глава семьи лабухов соскочил с телеги, держа в руках пару каменных бутылок. — Вы же рады нас видеть?

Повар не был ни благородным, ни аристократом, но для крестьян все, кто имел хоть какую-то власть, были «сеньорами».

Ксифон, узрев вожделенные ёмкости, тут же подобрел и расплылся в улыбке.

— Конечно рад! — Он оглядел телеги, особенно остановив свой взгляд на бочонке вина. — Заезжайте. И рассказывайте, что нового там у вас случилось?

Телеги по очереди двинулись в ворота.

Безопасность замка? Нет, не слышали. Вот так просто впустить в охраняемый объект людей с вещами? Их даже не досмотрел никто, а тревожных и сигнальных амулетов у нас на воротах отродясь не было.

О чём там Решето зашептался с поваром, я не услышал из-за шума колёс по мостовой двора замка. Двор у нас был мощён в незапамятные времена, да ещё и усилен магией земли, так что пережил финансовое падение с честью.

Чего не сказать о стенах. Сейчас я видел, что активное заклинание «на крепость стен» разрушено почти по всему видимому мне участку стены. Сколько лет нашему замку, неизвестно, но точно больше полутысячи.

Последние столетия его никто не штурмовал, вот и подзабыли хозяева, что порох надо держать сухим всегда. Без активной защиты этих стен хватит на пару заклинаний. Тут не Земля, не от пушек защищаться надо.

Увидел, как Ксифон сначала помотал головой в отрицании, а потом пожал плечами. Кажется, у него спросили, тут ли баронет и когда он прибудет.

— Слышь, малой. — Они оба подошли ко мне, и Решето улыбался во все свои оставшиеся десять зубов. — Баронета-то и нет тут. Когда я получу свою сотню золотых?

— Не раньше, чем выполнятся условия спора. — Пожал я плечами, но внутренне подбираясь. Телеги уже остановились, так что его слова услышали все. — Условие было какое?

— Какое? — Кажется, тут не очень обращают внимания на слова, «написанные мелким почерком».

— Я сказал, что баронет будет в замке, когда я встречусь тут с бароном. — Снова пришлось сделать вид, что просто хорохорюсь, чтобы меня не захомутали толпой в ошейник прямо сейчас. — А я ещё с ним не встретился.

Вообще-то я рассчитывал, что встречу тут толпу знакомых, а не только повара.

Командовал охраной замка воин лет под пятьдесят. Его я помню всю свою сознательную жизнь, и конфликтов между нами не было никогда. И пусть я на лицо сильно изменился, когда слился с образом Димы Вострикова, но военные узнают людей не только по лицу.

А сейчас на башне дежурит незнакомый молодой воин, выгружать телеги вышли какие-то непонятные и незнакомые бабы, хотя раньше на кухне работали одни крепкие парни. Меня не было год, а как будто в незнакомый замок приехал.

— Так барон вечером только будет. — Повар сказал эту фразу, задумчиво рассматривая меня. — Я сейчас позову хозяйку.

А вот с этой дамочкой при свидетелях мне встречаться не хотелось. Да я её прибью, как только увижу, настолько сильна во мне ненависть к ней.

— Не стоит. — Улыбнулся я примирительно. — Зачем Вам беспокоиться? Я сам схожу к ней. Поздороваюсь.

— Но как же, нельзя ж посторонним, занята хозяйка же. — Повар повернулся к старосте, словно ища поддержку у него. Видно, что тот тоже слегка растерялся и не нашёл, что ответить.

Раньше, повар давно бы кликнул старшего охраны, но сейчас замок, похоже, вообще пуст.

— Всё хорошо. — Выставил я ладонь примирительно. — Мы с ней давно знакомы. Точно так.

— Точно так? О!.. — Видя, как открыл рот Ксифон, я понял, что изменения во внешности — не панацея от знакомых. Я прокололся на своём привычном выражении, да и голос у меня не сказать, чтобы стандартный. Повар меня узнал, всего и год меня не было, а он тут живёт столько, сколько я себя помню.

Зато он ничего не сказал, когда я нагло двинулся к входу в донжон.

— Никуда из замка не уходите, вы мне потом понадобитесь. — Проходя мимо брата с сестрой, я решил дать последние инструкции Кейе и Ситочку. — Ксифон, покорми их.

— Да, сеньор. — Всё ещё находясь в некотором ступоре, повар низко поклонился в ответ.

Внутри на глаза попалась дверь на лестницу вниз.

Замковый алхимик жил у нас с незапамятных времён, мне говорили, что приютил его ещё мой дед по матери. В детстве я часто бывал в его лаборатории. Дед-алхимик не любил говорить о себе и своём прошлом, но с удовольствием рассказывал о том, чем сейчас конкретно занят.

Сейчас я уже понимаю, почему наш алхимик так и не обосновался где-нибудь в городе. Он явно был каким-то самоучкой, пусть и выдавал себя за дипломированного специалиста.

Но я уже встречался с настоящими алхимиками, и видел разницу в квалификации и подходу к делу. У нашего он был настолько хаотичным, что вряд ли он смог бы кому-то в городе доказать свой профессиональный уровень.

— Привет, Силикант. — Толкнул я дверь, мимоходом отмечая её защиту от нескольких стихий. Раньше я не видел линии магии, так что не знал, какая тут, оказывается, сильная защита стоит на двери и на стенах. Думаю, эта каморка и ядерный взрыв бы выдержала. — Как ты тут? Чем занят?

— Привет, Ганнидар. — Алхимик подслеповато прищурился, подняв голову над какой-то книгой. Он всегда очень много читал, и любовь к чтению мне привил именно он. — Что-то ты давно не заходил. Закрывай дверь и проходи. Будешь яблоко?

Кстати, алхимик был жёстким вегетарианцем. С чем связана такая система питания, я не знал, но он никогда не употреблял в пищу мяса или рыбу. Хотя, свежие яйца пил, вроде.

— Не надо, я совсем недавно хорошо поел. — Яблоко мне не внушало доверия, оно могло пролежать у него и год, и два, были уже случаи. — Я по делу. У тебя есть размягчающий эликсир для металла? — Прикинул, кусок какого металла прицепить на амулет, и решил взять по максимуму. — Лучше всего, третьей интенсивности.

— Есть. — Алхимик не удивился моему вопросу и не переспросил, зачем мне понадобилось зелье. — Точно, только третьей? Возьми все варианты на всякий случай.

— Давай все три тогда, если есть. — И, подумав, добавил. — Для кожи тоже дай. Пусть будет.

Я и сам мог сварганить все эти примитивные зелья, научился. Но некоторые компоненты были достаточно вычурными, так что достать их вот так сразу не получится, надо в город ехать.

Огляделся. Такое ощущение, что время в этом помещении застыло. В последний раз я был тут больше года назад, а вот та плошка тоже лежала на том самом месте.

Местный народ алхимика считал чернокнижником и очень боялся. За ним была прикреплена служанка, но она только выносила ведро и приносила поесть, отказываясь заходить в саму лабораторию. Сам алхимик тоже при мне ни разу не показывался на улице.

Вообще-то, народ не так и неправ на счёт него. Силикант действительно хорошо разбирался в магии смерти, да и про призывы демонов упоминал, как о чём-то ему хорошо известном. Так что, формально он мог считаться чернокнижником.

Однажды он как-то сказал, что магия смерти ущербна, а демонология вообще вещь глупая. Поэтому я в своё время так и не рискнул вызвать демона, хотя ритуал выучил. Сейчас я понимаю, что его слова спасли мою душу. Я не знал об аркане для душ, о замках на пентаграмме, о ловушках.

Да и о самом ритуале договора имел весьма смутное представление. Так что, первый же вызванный мной демон просто хорошо бы позавтракал моим телом и моей душой, не выполняя никаких договоров.

— Вот. — Мне были вручены шесть каменных бутылочек. — Тут я подписал, что для чего, вроде бы не перепутал. — И он задумался, словно вспоминая.

— А почему шесть? — Не сошлись у меня подсчёты. — Три для металла, один для кожи. Четыре должно быть.

— Для кожи два. — Посмотрел он на меня укоризненно. — Один для простой, другой для магически активной. И общий нейтрализатор. Без него будешь ждать отмену действия несколько дней. — Точно же! Я же это изучал, а теперь выставляю себя торопыгой.

— Спасибо. — Кивнул я благодарно, пряча бутыли в сумку за спиной. Кстати, он не поскупился, там по доз десять, наверное. Зелья простые, но ведь их же надо было сделать, что занимает и время и силы. — Что мне для тебя сделать?

Денег я ему даже не предлагал. Уже давно знал, что ему их просто тратить негде и не на что. Еду, питьё и всё, что ему было нужно для работы, алхимику всегда приносили совершенно бесплатно, за счёт барона. Возможно из страха, а может, это была просто традиция. Не знаю.

— Кожаный эликсир на себя не пролей. — Улыбнулся он в ответ полнозубой улыбкой. — А то потом трудно вылечить. Учись хорошо. Мне сказали, что ты на мага жизни поехал учиться, но не обольщайся. Исцеление от такого ты научишься накладывать ещё не скоро.

Мне оставалось только кивнуть с признательностью перед выходом.

Поднялся на самый верх основного здания, где были комнаты «главных людей замка». Моя была самой крайней от лестницы, затем шли комнаты жены барона и его самого. После смерти мамы любовница барона сразу заняла комнату моей матери, даже дня не прошло после похорон.

Решил сначала зайти в свою.

М-да… Теперь это явно не моя комната. Кажется, Ветуди поспешил перебраться сюда, как только пришла весть, что я умер. Моих книг на месте не оказалось, а ниша под одежду была заполнена вещами, какие я никогда не надену.

Или, стоп.

Скептически осмотрел себя. Нет, это я поторопился. Надо действительно переодеться, пусть и в эти яркие тряпочки. Они хотя бы с рукавами и не такие потрёпанные, как на мне. Да и яркостью не сильно отличаются от костюмчика писклявого. Решено.

Звукоизоляция в замке была неплохая, но пока переодевался, сильный крик из соседней комнаты я всё же услышал. Ладно, посмотрим, чего это будущая покойница так раскричалась.

Дверь в бывшую мамину комнату была не заперта, так что я просто вошёл. Стучаться я даже не подумал, (да и не принято тут это), так что моё появление было довольно внезапным. Да и для меня, признаться, открывшееся зрелище оказалось весьма неожиданным.

Дело происходило не на кровати, а на столе. Жена барона в лучшем платье моей матери лежала расшиперившись на столешнице и интенсивно охала. И помогал ей в этом тот, кого я и искал — усатый тёмный маг собственной персоной.

Цетон всё же отправил меня по правильному адресу.

Достал арбалет Зануды, под интенсивные охи-вздохи не спеша взвёл, зарядив его стрелой, пробивающей все барьеры. Усатый точно маг, да и амулеты все благородные носят. Рисковать я не хотел.

— Приветики. — Широко улыбнулся я женщине, которая в один из моментов заметила меня и замерла, широко раскрыв глаза. — Сделайте умные лица, сейчас вылетит птичка!

Навёл на спину обернувшегося усатого арбалет и спокойно нажал на спуск.