Армия Тьмы

Глава 22. Яд

Томас Уорд

Я засунул меч обратно в ножны и недолго раздумывая схватил горсть серой пыли. Затем я схватил ее руку и высыпал на ее горящую плоть.

Я надеялся, что она впитается в зеленый слизистый яд. Она дрожала, ее глаза были полные боли и страха. Я аккуратно сдул пыль и посмотрел на повреждения. Некоторые песчинки прилипли к ее руке, вместе с кровью, так что я аккуратно стер это с руки чистой стороной своего плаща.

После этого я смог увидеть темно-синие вены под зеленоватой кожей и спросил себя, сколько яда попало в ее организм.

Я видел как у Алисы закатились глаза, а пальцы правой руки схватились за карман на ее длинном зеленом платье. Зная, что там она держит свои лечебные травы, я потянулся за мешочком - но прежде чем успел это сделать, силы стали покидать зверя, нависшего над нами.

Я схватил Алису за руку и потащил за собой в сторону головы вартека, не желая оказаться под его массивным телом. Тело вартека содрогалось в спазмах. Единственным выходом избежать его ядовитых ножек, была голова.

Но я думал, что мы никогда не доберемся до безопасного места вовремя. Алиса хныкала от боли когда я тащил ее вперед. Мы могли погибнуть, раздавленные гигантским вартеком. В одно ужасное мгновение мне показалось, что у нас нет шансов выжить.

В предсмертной агонии правый ряд ножек рухнул и существо наклонилось набок так, что левые ножки поднялись в воздух. Заметив это я быстро прошел под ними, потянув Алису в безопасное место всего за секунду до того как он снова встал на живот, подняв облако серой пыли.

Одной рукой придерживая Алису я достал из кармана мешочек и подал ей. Она неуклюже возилась с ним, поэтому я развязал шнурок, открыл его и вытащил оттуда ассортимент трав и листьев. Я положил все на ладони своей руки - я понятия не имел, что может ей помочь.

Алиса сомневалась; затем дрожащей рукой она выбрала небольшой кусочек листа. Он был бледно-зеленым с желтыми пятнами и небольшими участками, похожими на плесень. Она положила листок в рот, затолкав его под язык.

- Здесь есть еще что-то, что сможет тебе помочь? - спросил я.

Я оглянулся и посмотрел на умирающего вартека. Я слышал треск его костей и бульканье жидкости. Мышцы больше были не способны удержать его массивное тело. Внутренние органы раздавило, когда тело осело на песок, а ноги все еще продолжали дергаться.

Я задумался над тем, куда же подевался Ленкльюз? Седло было пустым.

Я повернулся к Алисе; она не ответила, поэтому я повторил вопрос.

Она покачала головой, так что я запихнул все что достал назад в мешочек. Не успел я засунуть ей его в карман, как под ней подогнулись ноги. Я едва успел поймать ее, прежде чем она упала на землю.

Алиса была без сознания, тяжело дышала. Я осторожно положил ее на бок, чтобы она не проглотила язык. Она действительно боролась за свою жизнь. Я был в отчаянии от волнения, но я ничего не мог поделать. Насколько опасным был яд? Я задумался над тем, почему она не использует свою магию, чтобы излечить себя. Может она слишком слаба от яда? Может быть, она умирает?

У меня в горле застрял комок. Мы так долго были в разлуке и я снова терял ее. Как же будет жестоко, если я снова ее потеряю!

Я ощутил движение за собой и когда обернулся, увидел Ленкльюза. Наконец-то враг показал себя. Он стоял рядом с большой головой вартека.

Маг был одет в кольчугу, которая свисала почти до самого песка; доступной для меча была лишь его голова.

Я задумался над тем, почему? Зачем он предстал передо мной с открытой головой, если на нем был одет металлический шлем? Он свалился с него, когда вартек упал? Кольчуга и шлем делали его практически неуязвимым.

Затем я понял. Он снял его сознательно. Ленкльюз хотел чтобы я пошел за его головой. Он был готов к этому. Под моим плащом была всего лишь жилетка из овчины. Я полностью открыт для его клинков.

Затем маг заговорил ко мне.

- Никто не сможет пережить этот яд, - злорадствовал он. - Маленькая человеческая ведьма умирает. Совсем скоро ты присоединишься к ней!

Своими словами он хотел подтолкнуть меня к действиям. Без сомнения, он полагал что его хитрость удалась, потому что я уже мчал в его сторону, сжимая Звездный меч. Он выхватил из ножен две сабли и с уверенной ухмылкой приготовился встретить мою атаку.

Я остановился недалеко от него, вне досягаемости его клинков. Затем я закружился как Грималкин; как она меня учила; я закружился в танце смерти - сперва по часовой стрелке, затем против нее.

Я чувствовал силу и скорость - прежний я вернулся. Но как долго я продержусь?

Когда я изменил направление, я взмахнул мечом поперек горизонтальной дуге - но я целился не в голову, как он ожидал; всеми силами, сжимая меч обеими руками, я ударил его в плечо.

Грималкин рассказала мне многое о силе Звездного меча. Маг будет зря тратить время пытаясь использовать против меня заклинания; все его усилия сойдут на нет. Он выглядел ржавым, но несмотря на это, он был губительно острым и не нуждался в заточке.

Но затем я узнал еще одно: он может пробить самые крепкие доспехи.

Доспехи Ленкльюза были первоклассными, но Звездным меч рассек их как масло, глубоко вонзившись в плоть его плеча. Он вскрикнул от боли и уронил одну саблю. Он попытался блокировать второй саблей мой очередной удар, но третий удар парировать не смог, и я отрубил еще кусок его брони на его груди.

Клинок был легким и чутким - совсем другим, нежели момент когда я сражался ним в первый раз.

Я заставил его отступать к умирающему вартеку. Мой пятый удар отсек еще кусок его брони с бока. Теперь кровь сочилась из его ран, образуя ручейки которые текли по длинной кольчуге, стекая на песок.

Я знал, что должен справиться с ним, пока не исчерпал свою силу. Алиса еще могла выздороветь. Она все еще могла использовать свою магию, чтобы помочь нашей отступающей армии. Но сначала мне нужно убить мага. Как только я сделаю это, Алиса сможет действовать без помех.

Я все еще кружился и вращался, заставляя Ленкльюза отступать, когда огромный вартек позади него пошевелился. Он снова открыл свою пасть, словно пытался плюнуть ядом; вместо этого послышался лишь вырвавшийся из его горла вздох. Я видел как его глаза дергались в розовом переплете, покрытые коричневыми выпуклостями. Наверное, это защищает его глаза, когда он погружается под землю. Внезапно существо открыло левый глаз и подняло голову. Я думал Ленкльюз почувствовал опасность, потому что оглянулся через плечо, предоставляя мне возможность рассечь его броню снова.

Мой удар не достиг своей цели. Вартек рванулся вперед и схватил мага своими челюстями, сжимая верхнюю часть его туловища. Я услышал треск костей. Он открыл рот, чтобы закричать, но в этот момент вартек подбросил его в воздух и проглотил целиком. Через секунду он исчез.

Я в испуге отступил назад, но огромная тварь снова закрыла глаза, громко выдохнула, окутав меня кислотным дыханием. Он успокоился и продолжил медленно умирать.

Я несколько мгновений смотрел на него, моя тело трясло. Затем я сделал глубокий вход, засунул меч в ножны и пошел к месту где лежала Алиса.

Она тяжело дышала. Я подумал, что она может умереть в сию секунду, погружая все глубже в кому, из которой ей никогда не вернутся. Я сел рядом с ней и смотрел на нее, внутри меня перемешалось много эмоций.

Несмотря на то, что она сделала, несмотря на все мои обиды, я все еще любил Алису. Пока я наблюдал за ней, на мои глаза навернулись слезы. Я понял, что по-прежнему чувствую ревность: ее объяснение, что Пан сказал ей работать вместе с Лукрастом, не убедило меня.

Затем я вспомнил, что Алиса привела нас в это место между мирами. Она заманила сюда Ленкльюза, чтобы я убил его, а затем мы смогли вернуться назад и помочь нашей армии. Но сейчас, наша конница могла уже переправится через реку, а пехота может стать легкой добычей для всадников Кобалос и вартеков.

Наконец-то мои мысли вернулись к нашему затруднительному положению. Без Алисы я не смог бы покинуть это место.

Некоторое время я сидел возле нее, скрестив ноги. Вартек уже стал абсолютно бесшумным. Единственный звук, который я слышал, было медленное, спокойное дыхание Алисы. Она больше не задыхалась. Это было уже что-то.

Столько всего случилось за короткий промежуток времени. Я чувствовал себя обессиленным. Часть меня хотела сдаться, закрыть глаза и никогда снова их не открывать.

Все что я мог сделать, сидеть там, близкий к отчаянию.