Барсук выслеживает тигра

5. СЛЕДЫ КОПЫТ

Бадж проснулся, когда солнце только-только еще осветило Три кулака. Дома никого не оказалось, стол был не убран после завтрака, а на огне грелась его каша.

Поев и умывшись, Бадж налил в крышку от жестянки вчерашнего молока и пошел к ящику, где жил его любимец. Тик-ки вылез из своего теплого гнездышка и, быстро пробежав по плечам и руке Баджа, принялся жадно лакать молоко.

— Ай, как щекочут твои коготки! — сказал ему Бадж. — Хорошо, что тебе по вкусу это молоко, больше нечего тебе дать. Попробуй еще съесть кусочек лепешки, с которой ты слизал варенье, озорник. А потом я тебе принесу пожевать молодых листьев.

Он вышел из дому, чтобы идти на выгон, где они оставили Бауру, но увидел, что родители возвращаются уже оттуда, и еще издали закричал:

— Ну как она, наша старушка?

Солнечным утром всякая беда кажется не такой страшной, как ночью, и теперь Бадж был уверен, что Баура поправится.

— Пока неважно, — отрывисто сказал отец. — Пойдем вытащим санки и привезем ее на них домой, здесь выхаживать ее будет легче.

Они вытащили самые большие санки, сделанные из развилистого ствола. Отец начал связывать жерди, а Бадж с матерью набивали мешки листьями папоротника, чтобы положить их сверху, тогда корове мягче будет лежать.

— Привести Принца? — спросил Бадж, когда все было готово.

— Нет, погоди, сынок. Сначала надо решить, куда мы ее поместим.

За домом между двух деревьев была прилажена прочная перекладина, на которую отец обычно вешал мешки с мясом, если охота была удачной. И вот над этой перекладиной он теперь соорудил навес из коры и подвесил к ней что-то вроде веревочного гамака.

— А это зачем, папа?

— Чтоб ногам было легче держать ее, сынок. Я не знаю толком, что у нее повреждено, но так ей будет удобнее.

Крошка мама высунула голову в отверстие, заменявшее окно.

— Уже поздно, — сказала она. — Пожалуй, сначала пообедаем, а потом уж пойдем за Баурой.

Уныло возвращались они в этот день с луга домой. Оказалось, очень нелегко взгромоздить Бауру на сани, а потом сдвинуть их с места. Принц не мог один с этим справиться, пришлось привести еще и Алмаза.

Вел лошадей отец, а Бадж и мать шагали сзади, следя, чтобы сани не занесло в сторону. Уже смеркалось, когда они добрались до дома. И, несмотря на сильную усталость, пришлось им втроем всей тяжестью налечь на веревку и так дюйм за дюймом поднимать Бауру.

В конце концов корову подвесили в гамаке так, что ноги ее касались земли, но не несли на себе тяжести тела.

— Можно увести Принца? — со вздохом спросил Бадж, жаждавший отдыха.

— Да. Теперь покормим ее, и ей станет лучше.

Все трое смотрели, как корова подбирает языком лакомую еду из старой цинковой лоханки, и уверяли друг друга, что она непременно выздоровеет.

— Иди распряги лошадей, — сказала наконец Крошка мама Баджу. — Чай готов.

Бадж пошел, но когда вернулся, то уже не мог есть от усталости. Он выпил чаю и лег спать. Засыпая, он слышал сквозь стенку, как отец говорил:

— Завтра ты, женушка, будешь присматривать за Баурой, а мы с Баджем пойдем с утра к упавшему дереву. Хочу разрубить его, покуда оно зелено, и привезти сюда на санках — вот и будет запас дров на зиму.

— Не лучше ли подождать, пока приедет Сэмми и поможет вам? — предложила мать.

Бадж поднял голову с подушки и с волнением ждал, что ответит отец.

— Нет, нельзя. Пришлось бы ждать целую неделю, а дерево рубить тем легче, чем оно зеленее.

У Баджа снова ёкнуло сердце. Значит, еще больше недели ждать Сэма! И к тому же еще неизвестно, приедет ли он.

— Постой, сынок! Пилу надо держать вот так, как я, — говорил отец, стоявший у другого конца дерева. — Не налегайна нее, а только тяни на себя… Вот так… Ну-ка еще раз…

Жж-жж, — монотонно жужжала пила, и скоро Бадж перестал замечать время.

— Стоп! — снова крикнул отец. — Старайся, чтобы она у тебя шла легко и плавно. Не надо так надрываться.

Бадж почувствовал, что сейчас он просто ненавидит отца, который не перестает твердить: „Ровнее держи, тяни!“, „Ровнее держи, тяни!“ — в такт движению пилы вперед и назад. Он уже не знал, утро сейчас или день, солнце или ветер. Ныла спина и оглушал визг пилы: жж-жж.

Наконец отец крикнул:

— Стой, мы его распилили! Вытаскивай пилу, живей!

Огромный ствол эвкалипта задрожал, закряхтел, но еще не распался пополам. И снова Бадж скользкими от пота руками схватился за деревянную рукоятку пилы.

— Не надо! — Отец утер лицо. — Теперь пустяки остались. Я дорублю топором.

Бадж разогнул спину и осмотрелся. Мир, медленно кружившийся перед его глазами, вдруг стал на место, и он увидел, что сегодня прекрасный, солнечный день и пора кипятить воду для чая. Сколько же часов или дней они распиливали это старое дерево?

— Может, мне привезти сюда санки, когда напьемся чаю? — спросил он. Ему хотелось прокатиться в санках, которые повезет Принц.

Отец помолчал, кладя сахар в кружки с чаем, потом ответил:

— Нет, на сегодня, пожалуй, довольно. До того как везти дрова домой, мне надо еще принести клиньев и наколоть их. Дадим лошадям отдохнуть, — видишь, скоро полнолуние и через пару дней придется вести их к переправе за припасами.

Бадж улыбнулся, опершись о своего врага — кусок распиленного ствола. Жизнь опять казалась ему прекрасной.

— Да, здорово я тебя заставил поработать. Ты, может, уже жалеешь, что не пошел в школу? — спросил отец с лукавым огоньком в глазах.

Но Бадж весело покачал головой, — ведь тяжелая работа, от которой ломило спину, и нелепое раздражение против отца, и злость оттого, что приходилось все время поспевать за пилой, — все было уже позади. И он испытывал чувство глубокой благодарности к отцу и большую гордость.

— Не думаю, чтобы Сэм мог распилить это старое дерево, — сказал он лукаво.

— А мы его привезем сюда и заставим попробовать, ладно? — со смехом сказал отец. — Надо же дать ему возможность показать себя!

Ушли они домой не сразу, сперва надо было аккуратно сложить поленья штабелями, а зеленые листья Бадж собрал в кучу посреди загона.

— После дождей, когда нечего будет бояться лесного пожара, мы как-нибудь вечером придем сюда и разведем хороший костер, — сказал отец.

Он, по-видимому, хотел развлечь Сэма, который, наверное, никогда еще не видывал, как пылает большой костер, как трещат в огне, словно фейерверк, зеленые листья эвкалипта, распространяя чудесный аромат смолы. Бадж как раз тащил к собранной куче большую ветвь, когда отец крикнул ему с того места, где раньше лежала Баура:

— Иди-ка сюда, сынок, скорее!

— Что, змея? — откликнулся Бадж, отыскивая глазами хорошую палку, так как отец рассматривал что-то на земле.

— Нет, нет. Это… да иди же погляди сам! — Отец уже стоял на коленях.

Когда Бадж подбежал, спотыкаясь в своих больших башмаках, отец резко приказал ему „смотреть под ноги“.

— Следы, понимаешь? Не наступи на них! Они похожи на следы Бауры, но это не ее, — ведь бедная старуха вот уже больше недели стоит под навесом. Смотри!

Бадж со страхом рассматривал следы.

— Значит, стадо разбежалось? — предположил он.

— Нужно проверить, не нашли ли они пролом в загородке. Но если бы стадо и выбежало, так всё разом. А тут одиночные следы… Они ведут сюда и отсюда… Ей-богу, я не удивлюсь, если окажется, что это…

— Что, папа?

— Ну, пока не будем гадать, послушаем сначала, что скажет мама.

— Ох, папа!

— Пойдем приведем ее сюда.