6

Весь вечер Витторио был настолько поглощен самыми противоречивыми чувствами, которые вызывала у него жена, что совсем забыл о Лауре. Он очень обрадовался, увидев ее еще в самом начале, но потом в суете как-то упустил из виду. И теперь корил себя за то, что успел перекинуться с сестрой лишь парой слов.

Нельзя было оставлять девочку одну. Как-никак на нем лежит ответственность за нее. И дело даже не в обещании, данном отцу. Просто он любил ее. Она давно стала ему близким человеком.

Витторио не переставал жалеть о том, что не может взять ее в свой дом. Конечно, он помогал Лауре, но все-таки она была лишена тепла домашнего очага. А сегодня вечером ей наверняка не хватает даже братской любви. Какой же он растяпа! Оставить сестру одну среди незнакомых людей, так толком ни с кем ее не познакомив. А ведь он обещал…

И все из-за Деборы! Она настолько занимала все его мысли, что даже уголка для Лауры в них уже не осталось. Надо было срочно исправлять положение.

Так думал Витторио, пробираясь через толпу приглашенных к одиноко стоящей у столика с десертом девушке. Та всеми силами старалась придать лицу радостное выражение, соответствующее праздничной атмосфере дома, но у нее это плохо получалось. Огромные черные глаза выдавали печаль. В них сквозило одиночество.

Витторио был хорошо знаком этот взгляд. Когда он только познакомился с Лаурой, то частенько не мог смотреть ей в глаза. Ему становилось почему-то немного стыдно, за отца ли, за себя, он не знал. Но старался уверить себя, что ни в чем не виноват перед этой девушкой. Но когда серьезный, слишком серьезный для ее возраста взгляд останавливался на нем, чувство вины возвращалось. В такие моменты Витторио готов был сделать все, лишь бы эта слишком рано узнавшая жизнь девушка стала хотя бы чуть-чуть веселей и жизнерадостней.

— Лаура, ты, я вижу, совсем заскучала, — ласково обратился он к сестре.

— Нет-нет, что ты! — запротестовала та. — Напротив, мне очень интересно. Я первый раз в жизни попала на такой прием…

Витторио вновь почувствовал неловкость. А она права, мелькнуло у него в голове, я мог бы и почаще приглашать ее на вечеринки.

— Ты же знаешь, если бы не мать, ты стала бы постоянной гостьей в доме Бертола. Или даже не гостьей, а полноправной хозяйкой. Кстати, кажется, мама ничего не заподозрила. Она приняла тебя за…

Витторио осекся, заметив, что Лаура с укоризной смотрит на него. Он понял, что снова допустил промах, напомнив девушке о ее происхождении. Что-то не клеится у них разговор сегодня. Дебора вывела его из душевного равновесия, и от этого страдают окружающие.

Между Витторио и Лаурой воцарилось напряженное молчание. Не зная, как выйти из неловкого положения, в которое попал по собственной же бестактности, Витторио предложил:

— Как думаешь, может, пойдем и я познакомлю тебя с кем-нибудь из моих друзей? Уверен, что сегодня вечером ты разобьешь не одно сердце!

Лаура молча покачала головой, и Витторио с ужасом увидел, что девушка вот-вот заплачет. Неужели это он довел ее до такого состояния?

— Будет лучше, если мы выйдем на свежий воздух. Обопрись!

С этими словами Витторио протянул девушке согнутую в локте руку. Она уцепилась за нее, словно за спасительную соломинку, и последовала за братом к выходу. Через минуту они оказались на уединенной террасе, куда едва доносился шум праздничного веселья.

— Здесь лучше, правда же? — спросил Витторио, прижимая сестру к себе.

Она положила голову ему на плечо. Рядом с братом Лаура чувствовала себя в безопасности. Но как он мог оставить ее сегодня одну?

Они помолчали. На секунду какой-то шорох привлек внимание Витторио. Быть может, кто-нибудь еще решил уединиться в этом укромном местечке, ведь совсем недавно он обнимал здесь Дебору, целовал ее шею, грудь?..

Стоп! Хватит думать о ней! — оборвал себя Витторио. Она не заслуживает этого. Я нужен сестре!

Лаура первой прервала молчание.

— Извини, — сдавленным голосом произнесла она, — но, если уж говорить начистоту, мне кажется, ты вообще не должен был приглашать меня сюда. Я чувствую себя здесь лишней.

― Прости меня, Лаура. Мне просто хотелось, чтобы ты ощутила себя настоящей Бертола. Но я виноват перед тобой, не уделил тебе ни капли внимания. Обещаю, сестренка, это больше не повторится!

― Ты ни в чем не должен обвинять себя, Витторио. У тебя и так много проблем, а тут еще я со своим одиночеством.

— Не говори так, Лаура! — С этими словами Витторио взял маленькую руку сестры и поцеловал. — Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Просто я хотел, чтобы у тебя стало больше друзей.

― У меня достаточно друзей, — сдержанно ответила Лаура. — А эти, как ты их называешь, твои друзья никогда не станут моими. Они люди другого круга и ни за что на свете не примут меня к себе. Я даже не знаю, как себя с ними вести. Мне постоянно кажется, что они смотрят на меня сверху вниз…

В глазах Лауры заблестели слезы.

— Ну что ты такое говоришь, — попытался Витторио утешить сестру, но она перебила его:

— Не нужны мне твои друзья, я прекрасно проживу и без них! — В ее голосе звучала столь знакомая Витторио самоуверенность. Лаура гордо выпрямилась, вытерла слезы, уже проделавшие полпути по ее нежному лицу. — А сейчас пойдем, ты проводишь меня до ворот. Мне нужно домой, кормить малютку. Я оставила ее с Луизой, но без меня она всегда капризничает.

— Я скажу, чтобы тебя отвезли. Ты не можешь уйти просто так. Не хочу, чтобы после этого вечера у тебя остался неприятный осадок. А хочешь, я сам отвезу тебя? Это не займет много времени.

Лаура улыбнулась. Даже в полумраке Витторио увидел, как преобразилось лицо сестры. Словно солнце вышло из-за тучи и осветило землю.

— Спасибо, но тебе нужно вернуться к гостям и… — она выдержала паузу, — к Деборе. Кстати, ты так и не рассказал мне, что у вас происходит. Вы оба ведете себя странно, я бы сказала, как дети, — ни один не хочет уступить другому.

Витторио нахмурился. Еще не хватало впутывать Лауру в мои проблемы, подумал он. Впрочем, в ее словах есть доля правды… Хотя она не знает, как все обстоит на самом деле.

— Не волнуйся за меня и Дебору, у нас все в порядке, — уклончиво ответил он. — О тебе она ничего не знает, и пока еще не время рассказать ей все. А теперь пойдем, я провожу тебя.

Витторио на мгновение представил, какова была бы реакция Деборы, узнай она, что у него есть сестра. Год назад он мог с уверенностью утверждать, что она все поймет и примет Лауру как сестру. Но после того, что произошло, он узнал цену этой женщине. Чего доброго, она еще начнет шантажировать его тем, что все расскажет его матери. Только этого не хватало! Дебора ни в коем случае ничего не должна знать о Лауре. От этой женщины теперь можно ожидать чего угодно. И все же… он просто не в силах выбросить ее из сердца.

При этой мысли Витторио сжал кулаки. Он почувствовал, как тоска снова накатывает на него как волна, тоска по Деборе, по той нежной, любящей Дебби, которой, как оказалось, никогда и не существовало на самом деле. Та Дебби была создана его воображением. Настоящая Дебора совсем другая. Это женщина, которая слишком многое возомнила о себе и которую надо поставить на место. Чем он, собственно, и занялся, заставив ее принять его правила игры…

— И все же я настаиваю, чтобы ты остался на вечере! — донесся до него голос Лауры.

Витторио очнулся.

— В упрямстве Бертола тебе не откажешь! — рассмеялся он, чувствуя, как со смехом уходит и напряжение, вызванное мыслями о жене. — Ну хорошо, хорошо. Но так просто ты от меня не отделаешься. Не нравятся шумные вечеринки — поедем на природу. В выходные я повезу тебя в одно замечательное местечко. Возьмем малышку, ей тоже понравится!

Лаура благодарно взглянула на брата.

* * *

Кровь так сильно стучала у Деборы в висках, что заглушала даже шум, царящий в зале. Какой же надо быть идиоткой, чтобы влюбиться в такого мужчину, как Витторио. После того что она увидела, никаких сомнений в его измене остаться просто не могло. Он всегда обманывал ее. Скорее всего с первого дня их брака. Или даже раньше, что еще вероятнее.

Но сейчас-то она знала, что все это игра, не более. Витторио сам сказал ей об этом. Даже объяснил причину: незапятнанная репутация семьи Бертола. И все же она осмелилась допустить невероятную, дикую мысль, что, быть может… быть может…

Нельзя быть такой доверчивой. Витторио стоит прошептать пару пустых, ничего не значащих слов, и она уже готова снова броситься в его объятия. Пора бы уже поумнеть. Если Витторио и нужно что-нибудь от нее, так только секс.

Разумеется, он считает ее сексуально привлекательной. То, что произошло между ними на днях, доказывало, как сильно он ее хочет. Но, в отчаянии подумала Дебора, почему я решила, что он не относится так же и ко многим другим женщинам? Что заставило поверить меня в то, что я особенная? Как ему удалось убедить меня в этом?

Дебора тяжело вздохнула, взглянув на свое шикарное платье, на роскошный интерьер зала. Она бы, не задумываясь, променяла бы весь этот блеск на маленький уютный домик на родине. На тихую, размеренную жизнь с мужчиной, который бы любил ее и уважал, не допуская даже мысли об измене.

Стараясь как можно меньше привлекать к себе внимания, Дебора снова прошла через зал и стала подниматься по лестнице, ведущей в ее комнату. Как назло, ей встретилась синьора Патриция, которая с нескрываемым презрением взглянула на нее и бросила:

— Завтра возвращается Джемма! Надеюсь, вы с Витторио уже выяснили отношения!

Дебора молча отвернулась и пошла дальше. Ей было уже все равно. Одна любовница у Витторио или много ― это не должно больше ее волновать. Она приехала в Беллинцону за разводом и получит его во что бы то ни стало. Только так можно будет избавиться от кошмара, в который превратил ее жизнь Витторио Бертола.

Наконец-то дверь ее комнаты. Точнее, комнаты для гостей, куда переселила сегодня Дебору синьора Патриция. Подальше от своего дорогого сыночка. Кабинет, где она расположилась с самого начала, показался хозяйке дома неподходящим для невестки, пропадавшей невесть где без малого год.

— Там тебе будет удобнее, — пояснила она Деборе, когда та обнаружила, что все ее вещи вдруг таинственно исчезли.

Дебора не нашлась, что возразить, и только молча кивнула. В конце концов, это не так уж и важно, в какой комнате жить, главное, чтобы недолго…

Надеюсь, скоро ноги моей не будет в этом доме, с усталым раздражением подумала женщина и в изнеможении опустилась на кровать. Однако, вспомнив, что большинство комнат в доме Бертола не закрывается на ключ, тут же вскочила, схватила тяжелый стул красного дерева и подперла им дверь.

Если Витторио так хочется секса, пусть воспользуется услугами этой потаскушки Лауры… А ведь он нарочно пригласил ее на вечер, чтобы сделать мне больно, мелькнула в голове Деборы горькая мысль.

Она стала с ожесточением расстегивать замысловатые крючочки на спине, пытаясь как можно скорее избавиться от платья. Наконец ей это удалось, и Дебора со злостью швырнула в угол смятый комочек голубой ткани.

Присев на край кровати, она вдруг заметила, что у нее трясутся руки. Этого еще не хватало! — подумала Дебора. Еще немного, и Витторио сделает из меня психопатку. Надо лечь спать и выкинуть из головы все мысли о нем.

Она устало поднялась и начала машинально снимать с кровати пестрое покрывало. Надев черную шелковую рубашку, скользнула в прохладный лен постели. Сладко потянулась, вздохнула с облегчением, закрыла глаза…

Но вместо долгожданного покоя перед внутренним взором, как в калейдоскопе, замелькали события сегодняшнего вечера, пестрая вереница лиц, из которых чаще всего появлялось одно — аристократически надменное лицо Витторио Бертола.

Вот он среди гостей, о чем-то оживленно беседует с Марко… А вот он снова, уже с матерью, смеется… Серьезный, обсуждает дела с синьором Бокалетти, жестикулируя при этом одной рукой. А вот… — и все тело Деборы при этом воспоминании напряглось — вот он совсем рядом, крепко обнимает ее за талию, следуя головокружительной мелодии танца…

И наконец тот сладкий долгий поцелуй. Она будто снова ощутила дурманящий пряный аромат, исходящий от Витторио, будто снова почувствовала его прикосновения…

Дебора обхватила голову руками и со стоном зарылась в подушку, чувствуя, как против ее воли по лицу текут слезы. Кажется, предстоящая ночь станет для нее очередной пыткой. К тому же в комнате было очень душно…

Откинув одеяло, она встала и открыла окно. На нее дохнула ночная прохлада. В комнату ворвался аромат роз. Когда-то она сама сажала цветы под окнами, ведь это так нравилось Витторио… Кажется, с тех пор прошла вечность. Интересно, кто сейчас этим занимается? Неужели синьора Патриция? Вряд ли, она никогда особенно не любила цветы. Должно быть, кто-нибудь из прислуги.

Внезапно внимание Деборы привлекли голоса внизу. По всей вероятности, это расходились последние гости. И провожал их, разумеется, хозяин дома. Взгляд Деборы стал удивительно мягким, затаенно-страстным, когда обратился на темноволосого мужчину, который что-то со смехом говорил. Внезапно он словно почувствовал, что за ним наблюдают. Лицо его стало серьезным, немного встревоженным. Он оглянулся на окно, за которым стояла Дебора.

Она отпрянула. Не хватало, чтобы Витторио увидел ее. Подумает еще, чего доброго, что она мечтает о нем при луне и звездах, как влюбленная девочка. Тогда как на самом деле она просто хотела подышать свежим воздухом…

Витторио не слышал последних слов Карла. Интересно, Дебора действительно только что стояла вон там, у окна своей комнаты, или это ему только показалось? Черт бы побрал эти фонарики! Свет отражается в стекле, и из-за этого невозможно ничего разглядеть.

— Все в порядке? — спросил Карл друга, внимательно изучая его рассеянное лицо.

— Да-да, — поспешил ответить Витторио, растягивая губы в дежурной улыбке. — Просто из-за всей этой суматохи голова кругом идет. Думаешь, как бы не забыть одно, сделать другое, уследить за третьим.

Карл похлопал его по плечу.

— Что ж, нам пора, — сказал он, кивнув в сторону стоящей неподалеку группы людей. — Должен заметить, что прием удался на славу. Но ты и впрямь устал, поэтому не будем больше тебя задерживать. Тем более что мы, кажется, последние.

— Да нет, что ты. Я буду только рад, если вы останетесь…

На самом деле Витторио уже давно не терпелось выпроводить гостей. Это желание появилось в тот момент, когда Дебора вдруг внезапно куда-то исчезла. Оно росло и росло, пока не превратилось в настоящее беспокойство, а потом в навязчивую мысль.

Он несказанно обрадовался, когда синьор Бокалетти выразил намерение уехать. Теперь по правилам этикета можно покинуть дом и остальным гостям. Раньше Витторио был бы просто счастлив, что Бокалетти так долго не уезжает, это свидетельствовало о благосклонности синьора и сулило удачу в делах. Но сейчас он вздохнул с облегчением, когда тот наконец протянул на прощание руку и сказал:

— Уверен, что «Ринцон» с этого дня еще быстрее пойдет в гору.

Пожав руку и пробормотав что-то невразумительное, Витторио отправился к остальным гостям. Используя весь свой такт, он дал понять, что вечер подошел к концу. Еле сдерживая нетерпение, поблагодарил музыкантов…

И вот наконец расходятся последние гости. Попрощавшись с Карлом и еще несколькими приглашенными, он почти бегом поспешил в дом. Неожиданно у лестницы он наткнулся на мать, которая разговаривала с синьором Кричетти, отцом Джеммы.

Опять что-то замышляют, мелькнуло у Витторио в голове. Но сияющее лицо Патриции и задорные огоньки в ее глазах заставили его повнимательнее приглядеться к парочке. Давно уже он не видел мать такой. Он вообще едва помнил, когда это было в последний раз. Наверное, еще в детстве. Такой взгляд она дарила только его отцу. А он по-настоящему никогда не любил ее. Неужели и мама тоже была несчастлива в браке? Быть может, над родом Бертола витает злой рок?

Все эти мысли заняли не более секунды, и Витторио, немного удивленный увиденным, поспешил дальше. К Деборе.

Он только сейчас полностью осознал, насколько ему не хватало этой женщины весь оставшийся вечер. Когда же ей удалось незаметно ускользнуть? Правда, он отлучался ненадолго, чтобы поговорить с Лаурой. Но всего лишь на какие-то пятнадцать минут, не больше.

Витторио вдруг вспомнились первые дни после свадьбы, когда они не могли и минуты провести друг без друга. Неужели Дебора и тогда притворялась?

Углубившись в свои мысли, Витторио по привычке пошел по коридору налево, в свою спальню. Когда-то это была их общая с женой спальня. До тех пор, пока эта женщина не уничтожила все… Горько усмехнувшись, он повернул обратно. Вот и дверь ее комнаты.

На секунду Витторио стало страшно. Сейчас распахнет ее, а там — пустота. Никого. Только клочок бумаги, в котором боль, разочарование, вдребезги разбитая любовь.

Нет, больше подобное не повторится. Крошке Дебби не удастся сыграть с ним снова злую шутку. Сейчас его очередь диктовать правила.

Витторио толкнул дверь. К его огромному удивлению, она не поддалась.

— Дебора! — в нетерпении крикнул он. — Это я!

После секундного молчания, показавшегося Витторио вечностью, из-за двери раздался глухой голос:

— Было бы странно, если бы в такой час в мою комнату пытался проникнуть кто-то другой.

Витторио нахмурился.

— Дебора, открой. Я прекрасно знаю, что в этой комнате нет замка. Чем ты там забаррикадировалась?

— Оставь меня в покое, — прозвучало в ответ.

— Ты, кажется, забыла наш уговор? Я специально предупредил тебя еще до начала приема, что загляну к тебе после.

— Что, та шлюха отказала тебе сегодня? Или для остроты ощущений тебе нужна еще и я?

Что она несет? Это уже переходит всякие границы!

— Дебора, если ты не откроешь, я выломаю дверь, и мне наплевать на шум!

— Похоже, ты насмотрелся боевиков. Убирайся!

Несмотря на взвинченное состояние, Витторио все же не мог не заметить, что голос стал ближе. Очевидно, Дебора нервно ходит по комнате. Он на мгновение представил точеную фигуру жены, ее длинные ноги, упругую грудь, чувственные губы, и его нетерпение возросло. Оглянувшись по сторонам и не найдя подходящего предмета, он отступил на шаг и бросился на дверь. Стул с грохотом полетел на пол, и Витторио ворвался в комнату.

Первое, что он увидел, — расширившиеся от страха и неожиданности зрачки Деборы, отчего ее глаза стали совсем темными. Она стояла, не в силах пошевелиться, и в упор смотрела на него.

Увидев ее испуганное лицо, Витторио моментально пришел в себя. Похоже, он немного переборщил.

Подняв валявшийся на полу стул, он поставил его на место. Затем осторожно прикрыл дверь и, обернувшись к Деборе, скрестил на груди руки. Та по-прежнему встревоженно смотрела на него.

— Извини, если испугал тебя. Но ты сама поставила этот дурацкий стул у двери.

— Говори, что собирался, и уходи… пожалуйста… — В усталом голосе слышались нотки мольбы.

Витторио вдруг захотелось обнять жену, нежно провести рукой по непокорным волосам, утешить. Но в следующую секунду какой-то другой голос предательски зашептал: остановись, она сделала тебе больно однажды и, не задумываясь, сделает больно во второй раз, она твой враг…

Однако враг этот был дьявольски красив. Витторио машинально отметил, что еще ни разу не видел Дебору в этой черной ночной рубашке, такой короткой, что у него перехватило дыхание. Свет от ночника падал на шелк, отчего тот переливался, еще сильнее подчеркивая матовую белизну кожи Деборы. Взгляд Витторио упал на ямочку у ее правого плеча, ямочку, которую он так любил целовать, затем скользнул выше, на приоткрытые, зовущие губы, нежный румянец щек, на спадающую на лоб черную прядь волос. Сколько времени он уже знает эту женщину и все никак не может привыкнуть к ее таинственной красоте! Каждый раз словно видит впервые. Но, так или иначе, она принадлежит ему, только ему, Витторио Бертола, это его, его Дебора!

Только на этот раз глаза, излучающие обычно тепло и нежность, смотрели на него холодно. Как снег на вершине гор, подумалось ему. Но не пройдет и минуты, как он растопит его. И тогда запылает огонь, такой жаркий… Витторио никогда не переставал поражаться страстности, таящейся в Деборе. Ни одна женщина не могла сравниться с ней в любви… Витторио вспомнил, как загорается в этих темно-синих глазах огонек, способный свести с ума любого мужчину, каким ненасытным становится взгляд…

Он невольно шагнул к Деборе. Та инстинктивно отступила.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что я стану потакать твоим желаниям после того, как ты весь вечер развлекался с… ― Дебора остановилась на полуслове, — со своей новой подружкой… то есть, наоборот, со старой.

Витторио непонимающе уставился на жену. Он ожидал услышать все, что угодно, но не это.

— О ком ты?

— Не надо только делать вид, будто не понимаешь, о ком идет речь. Обманщик из тебя получается не очень.

В отличие от тебя, мелькнула у Витторио мысль. Что за чушь несет Дебора? Или это новый ход в ее хитро продуманной игре?

Видя, что муж молчит, Дебора не выдержала.

— Той кудрявой шлюхе не удалось доставить тебе удовольствие, вот ты и прибежал сюда? — выкрикнула она ему в лицо.

Так вот в чем дело! Значит, Дебора видела, как он выходил с сестрой. Но она ни в коем случае не должна знать правду. Иначе он проиграл. Эти мысли вихрем пронеслись в голове Витторио.

Но жгучая обида за сестру захлестнула его, не осознавая, что говорит, он выпалил:

— Не смей называть так Лауру! Она этого не заслужила! В отличие от тебя она не плетет интриг и не стремится подцепить богатого идиота!

У Деборы упало сердце. Значит, Лаура не является плодом ее воображения. Надежда, которая, несмотря ни на что, все же теплилась в дальнем уголке ее сердца, вмиг испарилась. Все-таки этот мужчина действительно оказался бездушным циником. А ведь порой ей казалось, что она ошибается. Так хотелось верить, что он не способен на столь чудовищную ложь!

Заметив, как исказилось красивое лицо Деборы при упоминании имени Лауры, Витторио моментально остыл. Так вот почему она не захотела открыть ему сегодня дверь. Теперь понятны все ее колкие замечания и странный, потухший взгляд. Да она просто ревнует!

При этой мысли Витторио торжествующе улыбнулся.

Надо рассказать ей. Нет, разумеется, не правду о его сестре. Он и так был крайне неосторожен, когда упомянул имя Лауры. Дебора наверняка хорошо запомнит его.

Неожиданно на ум пришла забавная мысль.

— Послушай, Дебби. Кажется, ты неправильно все поняла. Женщина, с которой ты меня видела, совсем не то, что ты думаешь.

Дебора вздрогнула. Она ожидала, что Витторио начнет оправдываться, просить прощения. Но он продолжил свою игру как ни в чем не бывало. Он что, принимает ее за последнюю идиотку?

Увидев, как лицо жены с каждой секундой становиться все более презрительным Витторио поторопился объяснить:

― Дебби, только не говори пока ничего. Дай мне возможность рассказать все, как есть на самом деле.

Посмотрим, какую ложь придумает Витторио на сей раз! — горько усмехнулась про себя Дебора.

Она продолжала молчать, место презрению и раздражению уступила пустота и усталость. Дебора стояла и пристально смотрела мужу в глаза.

А те, казалось, совсем не лгали. Напротив, светились каким-то странным воодушевлением, умоляли поверить. Да и то, что достигло ее ушей в следующую минуту, показалось Деборе не таким уж невероятным.

― Помнишь, в самом начале нашего знакомства, еще до свадьбы, я познакомил тебя с Альберто Галантино? Такой высокий и худой. Я всегда мог на него положиться и старался платить ему тем же. К сожалению, скоро дела его пошли все хуже, и в итоге он разорился. Масса долгов, сама понимаешь. В общем, ему пришлось уехать из страны. Зная, что мне можно доверять, он попросил меня позаботиться о его жене, которая вынуждена была остаться здесь. Женщина, с которой ты меня видела, жена Альберто.

― Но ты даже не представил ее остальным! ― с негодованием произнесла Дебора.

― После того что произошло с мужем, она предпочитает оставаться в тени.

— Поэтому и тебя увела в тень террасы, — язвительно заметила Дебора.

— Между нами ничего не было…

— Ну да, только дружеские объятия. Потом пойдут дружеские поцелуи, дружеский секс…

— Прекрати! — оборвал ее Витторио.

В его голосе прозвучало нечто такое, что заставило Дебору подчиниться.

— Лауре очень одиноко, ей тяжело без мужа. У нее почти нет друзей. Я подумал, что здесь она развеется, познакомится с кем-нибудь, но, похоже, только разбередил старую рану… Спроси кого угодно, я отсутствовал не больше получаса. Мы только поговорили немного, я проводил ее и собирался вернуться к тебе… но тебя уже не было.

Дебора молчала. Она не знала, верить ему или нет.

— Хочешь, я повторю тебе слово в слово наш разговор?

Она покачала головой. В комнате наступила тишина. Тем не менее Деборе казалось, будто она снова в шумном зале, где ее оглушают сотни голосов. И самым громким среди них был низкий, густой голос Витторио. Неужели он сказал ей правду? Но тогда она сама все придумала… Более того, виновата перед мужем. Как же ей хотелось поверить его словам!

И Дебора неожиданно поняла, что уже верит им всем сердцем. Незнакомый ей сдавленный голос недоверчиво произнес:

— И больше… у тебя с ней ничего не было? Ты… Вы… даже не целовались?

Витторио тихо рассмеялся. Ну как еще ему убедить эту упрямицу? Пусть то, что он говорит не совсем правда, но он не обманывает. Этот грех только на ее совести.

— Готов поклясться честью семьи Бертола, что с Лаурой у меня ничего не было и быть не может.

Деборе нечего было возразить. Если уж Витторио дает такую клятву, значит, ему можно верить. Женщина почувствовала, как безмерная радость наполняет все ее существо. Тем не менее она только пристально посмотрела Витторио в глаза и тихо произнесла:

— Прости меня.

Витторио почувствовал, как от одного звука этого милого голоса сердце его тает и он готов простить Деборе все, что угодно.

— Твою ошибку можно понять…

— Да, особенно учитывая твою репутацию, — улыбнулась Дебора, и в глазах ее заплясали чертики.

— И какова она, моя репутация?

— Дамского угодника.

— Ах да…

Он этого даже не отрицает, огорчилась Дебора.

— Ты же не станешь утверждать, что весь год жил отшельником?

— Разумеется, не стану.

Она перехватила бархатный взгляд прирожденного соблазнителя, пытаясь угадать, сколько женщин не устояли перед мужским магнетизмом Витторио Бертола. Дебора и раньше не раз ловила себя на мысли, что не встречала в своей жизни мужчину более обаятельного, чем муж. От всех других его отличала чувственная натура, любовь к роскоши и склонность к излишеству. Во всем, но особенно в любви. Он был словно создан для нее и стремился к ней всем своим существом. Дебора невольно подумала, что инстинктивное начало проявилось в нем еще тогда, когда он катался на трехколесном велосипеде…

Как глупо было верить, что Витторио целый год ждал ее одну! Даже если он и не обманывал ее во время их совместной жизни, то вряд ли по-настоящему любил, раз сейчас откровенно заявляет, что встречался с другими женщинами. Он даже ни разу не попытался связаться с ней, когда она внезапно уехала. Ни звонка, ни письма, ничего… Скорее всего ему просто нравится одерживать победы над женскими сердцами и она для него лишь досадное препятствие.

С Витторио можно было за один вечер подняться на вершину блаженства, чтобы потом тут же оказаться в аду. Сочетание в его характере самых противоречивых черт делало и отношения с ним похожими на катание на американских горках. То оказываешься на самом верху, то стремглав летишь вниз.

― Я рада за тебя, Витторио, ― устало произнесла Дебора. ― Ты, я вижу, не скучал. Мне кажется, я только мешаю твоим развлечениям. Может, прекратим эту комедию…

Витторио подошел ближе. Теперь их разделяло всего несколько шагов.

— И будем оба наслаждаться долгожданной свободой, — закончил он за нее, делая ударение на слове «долгожданной». — Ты так сильно этого хочешь…

Все, что хотелось сейчас Деборе, — это любить его. Доверять ему. Быть единственной женщиной в его жизни.

— Я хочу, чтобы ты ушел, — еле слышно прошептала она.

Дебора опустила глаза и принялась уже в сотый раз изучать замысловатый узор дорогого ковра. Она вздрогнула, когда Витгорио тихонько приподнял за подбородок ее лицо.

— Нет, этого ты не хочешь! — В его голосе звучало утверждение.

Дебора взглянула ему в глаза. Он был совсем близко, так что она ощущала на себе его прерывистое дыхание. В темно-синих глазах вспыхнул вызов.

— Тогда уйду я!

И, оттолкнув руку Витторио, она схватила с кресла полупрозрачный пеньюар и направилась к двери. Но не успела сделать и двух шагов, как муж схватил ее за руку и притянул к себе.

— Ты обманываешь саму себя, ― донесся до нее удивительно спокойный голос, от которого по ее спине поползли мурашки.

— Отпусти меня, слышишь? — уже не в силах сдерживаться, закричала Дебора, пытаясь освободиться от крепких объятий и чувствуя, что еще немного — и она сдастся.

Увидев, что Витторио только улыбается, она беспомощно огляделась по сторонам. Рядом с ней стоял низенький столик, а на нем полупустой бокал вина, с помощью которого она безрезультатно пыталась забыться сном. Не раздумывая, Дебора схватила свободной рукой бокал и выплеснула содержимое мужу в лицо.

Витторио даже не сдвинулся с места, только посмотрел вниз, на рубашку, по которой прокладывали себе путь красные ручейки вина.

— Ну что же ты наделала, Дебби! Придется тебе исправлять положение… — И с этими словами Витторио стал медленно расстегивать пуговицы на рубашке. — Когда-то ты вся перемазалась взбитыми сливками, но благодаря мне на тебе не осталось и следа.

Дебора покраснела при воспоминании о том необыкновенном вечере, когда вздумала приготовить торт со взбитыми сливками. Она считала его своим коронным блюдом. Мама научила ее еще в детстве. Торт был почти готов, как в кухне появился Витторио, и сливки, предназначавшиеся для украшения торта, незаметно для обоих вдруг оказался на груди Деборы. То, что последовало за этим, она всегда вспоминала со сладким замиранием сердца. Один из незабываемых моментов их жаркой страсти…

— Не помню, кажется, я говорил тебе, что сливки не идут ни в какое сравнение со вкусом твоего тела, — безжалостно продолжал Витторио, бросая рубашку на пол.

— Витторио… нет… — только и смогла выговорить Дебора, не в силах отвести взгляда от его мускулистого торса.

Она на секунду представила, как проведет по нему языком, упиваясь дурманящим запахом мужского одеколона, чувствуя терпкий привкус вина. Как нежно дотронется кончиком языка до темных бугорков на груди Витторио, отчего они станут совсем твердыми…

Дебора вдруг обнаружила, что губы ее пересохли, и инстинктивно облизнула их. Затем взглянула на Витторио, и взгляд черных глаз ожег ее. Словно электрический разряд пробежал по ее телу. Она почувствовала, как внутри нее тоже разгорается огонь.

— Но мы же совсем не собирались… — хрипло начала она и замолчала.

— Разве?

Усилием воли Дебора сделала шаг назад и тряхнула головой, словно желая избавиться от колдовского наваждения.

— Да, ― произнесла она, стараясь придать голосу больше твердости. — Ты сказал, что разыгрывать неземную любовь мы будем только на людях. Но здесь нет никого… Можно вести себя, как обычно.

— Именно так я себя и веду, — прозвучало в ответ.

— Ах, ну да, я и забыла, что ты готов затащить в постель любую женщину, которая, по твоему мнению, испытывает хоть малейшее желание…

— Вовсе нет, — почти грубо оборвал ее Витторио. — Ты здорово ошибаешься: я, напротив, очень привередлив. — При этих словах его голос снова стал необыкновенно чувственным и глубоким. — Мне нравятся только те женщины, которые способны одним взглядом разжечь во мне желание. Которые настолько чувственны, что это заметно в каждом их движении. Которые могут полностью отдаться своим ощущениям и довести этим мужчину до сумасшествия. Женщины, которые с готовностью отвечают на ласки. Женщины, которых малейшее прикосновение заставляет трепетать в руках мужчины…

― Прекрати! ― выкрикнула Дебора, пораженная тем действием, которое оказывают на нее слова Витторио.

Он опять говорит о женщинах. А она, как завороженная, слушает его, не в силах отвести взгляда от его глаз, обещающих наслаждение. Нет, больше терпеть эту сладостную пытку невыносимо.

Дебора снова отступила на шаг — и оказалась прижата к стене. Кажется, она попалась. У нее осталось только одно средство удержать Витторио на расстоянии, которое, как вскоре оказалось, не очень-то и действует.

― Тогда пойди и поищи одну из таких женщин! — с вызовом произнесла она. — Я здесь только затем, чтобы получить развод! Только поэтому готова продолжать эту нелепую игру на людях. Но и речи не может быть ни о каком сексе!

― Кто сказал, что секс со мной будет «никакой»? — прошептал Витторио.

Деборе показалось, что пол уходит у нее из-под ног и все тает и растворяется в чарующем звуке его голоса. Она заметила, как приоткрылись губы Витторио. Их чувственный изгиб всегда рождал в ней нестерпимое желание, достаточно было только взглянуть на них… С каким наслаждением она бы коснулась их сейчас своими губами, чтобы беспрекословно подчинить их себе, только себе. Свела бы Витторио с ума долгим, страстным поцелуем, чтобы он просил, нет, умолял о продолжении…

Несбыточные мечты, и она прекрасно это знает.

— Тебе надо идти.

Витторио улыбнулся.

— Твой взгляд говорит совсем другое.

— Он говорит, что тебе пора уходить! — отчетливо повторила Дебора, но невольно отвела взгляд.

— Дебби, зачем ты притворяешься? Почему не хочешь признаться в том, что чувствуешь? Я же вижу, как горят желанием твои глаза, чувствую, как напряжено твое тело. — Он помолчал, затем добавил совсем тихо: — Мы оба свободные люди и можем делать все, что нам вздумается… И в эту минуту я хочу тебя, слышишь, хочу тебя каждой клеточкой своего тела.

Щеки Деборы вспыхнули от возмущения.

— В эту минуту? — вырвалось у нее. — Благодарю вас, синьор Бертола, что снизошли до меня в эту минуту и делаете мне такое великое одолжение! А кто, позвольте узнать, удостоится этой милости в следующую минуту? Кажется, я уже ясно выразилась, что не собираюсь потакать твоим прихотям!

Витторио подумал, что никогда еще Дебора не была более красивой. Глаза сияют, голова гордо откинута назад, так что он едва удержался, чтобы не наброситься на эту белоснежную шею и начать покрывать ее безудержными поцелуями.

— Как же ты ошибаешься, — глухо произнес он, — думая, что я отношусь к тебе как к объекту исполнения моих прихотей. Я ждал этого момента весь вечер.

Дрожащей рукой Витторио осторожно коснулся теплого шелка волос Деборы, затем спустился чуть ниже, к плавному изгибу шеи, и дальше, до волнующей ложбинки между упругими грудями.

— Может, любовь и умерла, но желание стало еще сильнее. Не так ли?

Дебора не отвечала, только смотрела на Витторио в каком-то странном оцепенении. Для него этого было достаточно. И все же он хотел, чтобы она подтвердила его утверждение. Чуть наклонившись, Витторио слегка дотронулся губами до ее приоткрытых губ — и почувствовал обжигающее неровное дыхание.

— Не так ли? — повторил он, проводя кончиком языка по четко очерченной линии ее губ.

Как спелые вишни, подумал он. Только еще слаще.

Дебора почувствовала, что просто не может больше сдерживаться.

— Да, — выдохнула она, закрыла глаза и всем телом прижалась к Витторио.

Губы их слились в жадном, пьянящем поцелуе. Рука Витторио скользнула под черный шелк рубашки. Дебора замерла от удовольствия, когда он начал ласкать ее грудь. И тихонько застонала, когда Витторио коснулся внутренней стороны ее бедер. Властно раздвинув ладонью крепко сжатые ноги, он проник глубже, туда, где находится самое чувствительное место. Волна желания, поднимающаяся изнутри, подхватила Дебору и унесла туда, где ничто не имело значения, кроме губ и рук, ласкающих ее…

Рубашка Деборы полетела на пол вслед за пеньюаром, и Витторио в полной мере ощутил прикосновение к своей обнаженной груди горячего, как огненная лава, тела. Он задрожал от нетерпения. Ни одна женщина не вызывала в нем такого желания, ни одну он не хотел так страстно, как ее. Рядом с Деборой все вокруг переставало существовать, тонуло в сладострастном тумане или кружилось во все убыстряющемся ритме страсти…

Откуда-то издали, словно из другого мира, до них донеслась пронзительная трель телефона.

Витторио поднял на Дебору замутненные желанием глазам и хрипло произнес:

― Пускай звонит… Наверняка ошиблись… В такое время…

Деборе вдруг пришло в голову, что это может быть Боб. Его привычку звонить среди ночи она помнила еще со школьной скамьи. Правда, для этого всегда находились достаточно серьезные причины.

Эта мысль вернула ее к действительности. Она отстранилась от Витторио, который продолжал ласкать гулами нежную мочку ее уха. К тому же это единственная возможность успокоиться, остыть, прийти в себя наконец. Иначе, она за себя не ручается.

Дебора взглянула, вниз и со стыдом обнаружила, что, вероятно, уже давно стоит полностью обнаженная. Их страсть зашла так далеко, что она даже не заметила, как Витторио раздел ее. Быстрым движением она подняла пеньюар. И, стыдливо завернувшись в него, бросилась к разрывающемуся от звонка телефону.

— Слушаю, — произнесла она, задыхаясь.

— Дебора?

Так и есть, Боб. И он явно озадачен странным звучанием ее голоса.

— Да, это я. Ты разве меня не узнал? — спросила Дебора, стараясь говорить как можно спокойнее.

Телефон стоял на прикроватной тумбочке, и она в изнеможении опустилась на постель. Витторио сел рядом. Слишком близко, так что Дебора могла слышать его по-прежнему неровное дыхание.

— Просто я… — она замялась, — просто я уже почти уснула. Но я рада слышать тебя.

Хотя на самом деле Дебора мысленно кляла Боба на чем свет стоит. Обычно такой ответственный, сейчас уехал в путешествие по Европе, бросив ее здесь один на один с Витторио. Не исключено, что все это подстроил сам Витторио, для видимости отправив с Бобом еще и Джемму. Кстати, она же возвращается завтра. Может, и Боб хочет сообщить, что тоже едет обратно?

— Как тебе Европа? — спросила Дебора непринужденно. Прикрыв ладонью трубку, она фальшиво улыбнулась сидящему рядом мужу и извиняющимся шепотом сообщила: — Это Боб.

Тот одарил ее откровенно насмешливым взглядом, который Дебора не вынесла, и отвернулась.

— Чудесно! — послышался восторженный голос Боба. — «Империо Ринцон» — самый потрясающий из всех отелей, которые я когда-либо видел. Это просто невероятно!

— Но…

Дебора хотела спросить о Джемме, однако Боб не давал ей произнести ни слова.

— Скоро ты будешь свободна! — выпалил он. — И миллионерша! Как тебе это? Я же говорил, Боб Джеркинс уладит все твои дела!

— Боб, я…

Дебора запнулась, почувствовав, как на ее ногу легла рука Витторио.

— Все в порядке, Дебби. Не стоит благодарности. И я надеюсь, что ты скоро тоже приедешь ко мне сюда… — На секунду Боб замялся. — Знаешь, у меня есть для тебя просто потрясающая новость. Ну-ка, попробуй угадать!

Она попыталась убрать руку Витторио, но безрезультатно.

— Какая новость? — раздраженно бросила Дебора в трубку.

— Эй, с тобой все в порядке? Сейчас вроде бы не так уж поздно, к тому же ты прекрасно знаешь, что я никогда не стану звонить по пустякам…

— Ничего страшного, — перебила его Дебора, одновременно отодвигаясь от Витторио на край кровати.

Однако и это не помогло. Одной рукой он держал свободную руку Деборы, а второй продолжал ласкать ее стройные ноги, поднимаясь все выше, отчего у женщины перехватывало дыхание.

— Ну и отлично. А теперь набери в легкие побольше воздуха и обязательно сядь!..

— О Боже! — не выдержав, пробормотала Дебора, чувствуя, как Витторио уже поглаживает внутреннюю сторону бедер и явно не собирается этим ограничиваться.

— Я, — гордо провозгласил между тем Боб, — останусь здесь на некоторое время. Мне предложили сотрудничать с «Империо Ринцон». Официальный контракт, понимаешь? — продолжал он, захлебываясь от переполняющей его радости.

Дебора не могла поверить своим ушам. Контракт? Что это значит? Неужели Витторио решил убрать Боба со сцены? Но Боб! Благоразумный, расчетливый Боб! Как он мог попасться на удочку! Или он и впрямь… расчетливый?

— Ты подписал контракт с одним из отелей «Ринцон»? — только и смогла спросить Дебора. Эта новость была для нее просто как снег на голову!

Она холодно взглянула на Витторио, которого, казалось, забавляла вся эта сцена.

— Ну да. И ты даже не представляешь, какие деньги здесь можно заработать! Это мой шанс, Дебби! Такая удача выпадает не каждому! Мне не нужно объяснять это тебе, я знаю, что ты меня понимаешь. Кстати, вместе мы вдвое сильнее твоего Бертола!

Витторио, слышавший до единого слова восторженную речь адвоката, неожиданно выхватил трубку из рук Деборы.

— Боб, — сказал он самым проникновенным голосом, — ты получил неплохую работу, радуйся этому и не забывай, кому ей обязан. А Дебби оставь в покое — она не твоя. Не так ли, дорогая?

— Отдай трубку, — прошипела Дебора, пытаясь вырвать ее у Витторио. Тот только усмехнулся. Ему удалось поймать вторую руку Деборы. — Попалась!.. Нет, Боб, я не тебе… Да, совсем забыл. Если хочешь преуспеть, запомни: никогда не звони ночью. Если ты еще на ногах, это вовсе не значит, что и мы не в постели. — Голос Витторио стал жестким и немного надменным.

Да он просто уничтожил бедного Боба, мелькнуло в голове у Деборы.

— В постели? — переспросил Джеркинс.

— К твоему счастью, мы еще не спали… если ты понимаешь, о чем речь. Но ты смышленый малый. Думаю даже, тебе повезет в твоем новом деле. Удачи!

И он бросил трубку, все еще сжимая обе руки Деборы в своей.

— Дебби, так где мы остановились? — весело спросил он, не обращая внимания на отчаянные попытки Деборы освободиться. — Здесь? — Он попытался поцеловать ее в губы, но она ловко увернулась.

— Не трогай меня! — яростно выдохнула Дебора.

Неожиданно он отпустил ее руки и привлек к себе.

— Ну-ка, посмотри мне в глаза! — Голос его снова стал хриплым, зрачки расширились. — И совесть не мучает тебя? Не подсказывает, что неприлично болтать по телефону с бывшим любовником в присутствии мужа?

Дебора стиснула зубы.

— Кто дал тебе право устраивать Боба на работу? — процедила она.

— А почему я должен у кого-то спрашивать разрешения? — В глазах Витторио заплясали чертики. — Мне просто показалось, что он тот человек, который нужен «Ринцон». Достаточно сообразительный, знает цену деньгам, к тому же…

— Прекрати врать! Я вижу тебя насквозь, — зло прервала мужа Дебора.

— Верно. Я убрал Джеркинса отсюда, чтобы не путался под ногами. Я заметил, что он сам не прочь приударить за тобой, а я никак не могу этого допустить.

— Почему?

— Потому что он не способен доставить тебе настоящее удовольствие.

— А ты конечно же способен.

— Ты не раз убеждалась в этом. — Его глаза блеснули. — Проверим еще раз. Прямо здесь и сейчас…

Загрузка...