Дальше действовать будем мы

6.

Валентин просыпается ближе к обеду от того, что переполненный мочевой пузырь просит опустошения. С приходом дня и яркого солнечного света ночные страхи исчезают и кажутся совсем несерьёзными. Валентин неспешно приводит себя в порядок. Принимает душ, напевая незатейливый мотив. Потом долго бродит по квартире без одежды, принимая воздушные ванны. После лёгкого завтрака, устраивает просмотр фильма.

Однако всё это время Валентин чувствует внутри какое-то беспокойство и неудобство. И ловит себя на мысли, что несколько раз пытается смотреть в сторону окна. Как бы невзначай небольшой, почти неосознанный поворот головы и едва заметное движение глаз. Поэтому он просто подходит и выглядывает на улицу.

За окном Валентин наблюдает обычный пейзаж – то же самое, что и вчера днём. И никаких изменений. А что должно измениться, думает он. Возможно то, что он слышал ночью – не происходило на самом деле. Все было обычным сном. По крайней мере, когда начинаешь склоняться к этой мысли – становится более спокойно и уютно. Лучше чувствовать себя в относительной безопасности, пусть и не совсем быть уверенным в этом; тем самым не давая разуму лишнего повода погрузиться в печальные размышления.

Некоторое время такая тактика действует. Но когда внезапно с улицы доносится слабый крик, он словно пропускает через тело электрический разряд и заставляет Валентина подпрыгнуть на месте.

Снизив звук компьютера до минимума, Валентин задерживает дыхание и прислушивается. Он ждёт повторения крика, чтобы убедиться, что это не слуховая галлюцинация.

Хотя возможно, крик исходил не с улицы вовсе, а из-за стенки. Кто-нибудь тоже смотрит фильм – триллер, где маньяк расправляется со своей жертвой.

Валентин ёще раз выглядывает в окно, но и на этот раз не замечает ничего необычного.

Он закрывает лицо руками и обречённо вздыхает:

- Твою мать…

В голову снова приходят мысли о паранойи. Подавленный этим, Валентин возвращается к просмотру фильма, однако теперь действие на экране мало его волнует, или, скорее всего совсем не волнует. Потому, что мысли всецело заняты другим – непониманием и отторжением от реальности.

В этот момент доносится второй крик. На этот раз никаких сомнений! Кричали на улице!

Валентин срывается со стула и спешно одевается. В это время где-то разбивается стекло, но он этого уже не слышит, потому что бежит вниз по лестнице, перепрыгивая через ступени. Он даже не обращает должного внимания на слишком большое количество незапертых дверей в подъезде.

Улица встречает ярким солнечным светом…и мужчиной, который нисколько не скрываясь, копается одной рукой во внутреннем кармане куртки какого-то несчастного, валяющегося на скамейке у подъезда.

- Эй ты! Ты что делаешь?! – кричит Валентин.

Мужчина поворачивается на шум. Округлившиеся глаза преисполняются ужасом, и он, громко вопя что-то нечленораздельное и забавно размахивая руками, будто бы отмахиваясь от невидимых мошек, уносится прочь. Причём делает это так ловко, что Валентин не успевает даже сообразить, что делать и стоит ли преследовать вора.

Валентин подходит к лежащему человеку и отдёргивает за плечо:

- Эй, с Вами всё в порядке?

Тот в ответ открывает глаза, и начинает безумно двигать ими по кругу. А потом мычать. Сначала тихо и слабо, но постепенно, словно разгоняясь, увеличивает громкость.

Валентин вглядывается в опухшие глаза с лопнувшими сосудами, и от этого ставшие кровавыми, отшатывается, лишь произнося:

- Простите… - И уходит.

Он идёт не спеша, внимательно рассматривая всё, что встречается на пути. А сегодня, надо сказать, встречается слишком много того, что не увидишь каждый день. Всё-таки внутреннее чутьё не обмануло, сигнализируя о тревоге.

Даже в воздух сегодня кажется каким-то особенным, что-то вместившим в себя. И лучше, чтобы это не оказался яд медленного действия.

Было необычно пустынно. Люди попадались, но их было слишком мало. Обычно в это время на улице более многолюдно. И ещё многие из них сегодня выглядят несколько нездорово. Их вид пугает Валентина – он иногда ловит взгляды – колючие, преисполненные ненависти, отвращения или безумия.

Поэтому Валентин опускает взгляд вниз и старается не обращать внимания на проходящих мимо людей. Лишь изредка он смотрит по сторонам. И замечает, что в некоторых окнах жилых домов разбиты стёкла; мусора на улице как-то слишком много, будто бы кто-то специально везде разбросал. Несколько раз мимо него по дороге проносятся милицейские машины с работающей сиреной. Потом пожарные.

Сам того не замечая, Валентин выходит прямо к магазину, из которого вчера унёс вместе с продуктами корзину. Кажется, магазин закрыт. Хотя больше похоже на то, что покинут. Сквозь выломанные входные двери Валентин видит опрокинутые полки. Полное разорение и хаос. Заметив прямо перед входом огромное бурое пятно, Валентин, в глубине души догадавшись, откуда оно, поспешно уходит.

На автобусной остановке он видит плачущую маленькую девочку, лет шести на вид.

- Привет, - наклоняется к ней Валентин и улыбается. – Как тебя зовут?

- Таня.

- Почему ты плачешь? Кто тебя обидел?

- Никто, - шмыгает носом девочка. – Я домой хочу.

- Что ты делаешь здесь одна? Где твои родители? – Валентин садится рядом.

- Они дома… - произносит Таня сквозь слёзы. – Папа сказал мне ехать к бабушке. Потому что мама заболела. Она кусается. – Девочка опять заливается в приступе плача.

Валентин гладит Таню по голове:

- Не плачь Таня. Всё будет хорошо. Где живёт твоя бабушка? Тебе на автобусе надо ехать?

- Я уже приехала…но мне страшнооо….Я боюсь злых дяденек и тётенек.

Валентин опускается перед девочкой на корточки и говорит:

- Не бойся никого Таня. Послушай меня – сейчас ты возьмёшь меня за руку, и я провожу тебя до твоей бабушки. Хорошо?

- Хорошо.

- Вот и славно, - улыбается Валентин, встаёт и берет девочку за руку. – Пойдём.

Пока они идут, Валентин изредка посматривает на Таню и улыбается. Девочка улыбается в ответ. Со стороны может показаться, что идут отец с дочерью. Сжимая маленькую ладошку девочки, Валентин ощущает в груди странное чувство, а также желание позаботиться. Ему кажется, что они знакомы с Таней уже очень давно.

- Эй, ты как там? Я не быстро иду?

- Нет. – Отвечает Таня.

Они заходят в один из дворов. Девочка указывает Валентину путь. Несколько раз им встречаются люди. Ничего необычного за ними Валентин не замечает, но на всякий случай предварительно отодвигает Таню чуть-чуть за себя. Кажется, она до сих пор очень испугана, хоть и пытается показать, что всё в порядке.

- Вот сюда, - показывает Таня на один из подъездов.

Валентин заходит вместе девочкой внутрь, и они поднимаются на нужный этаж.

- Боже мой! Моя Танечка. – Дверь квартиры открывает женщина в фартуке. Она берёт девочку на руки и обнимает. – Я так волновалась. Так боялась. Серёжа позвонил мне. Как же он мог отпустить тебя одну.

Женщина говорит очень быстро, не переставая гладить Таню по голове и целовать в щёки. Смущённый Валентин разглядывает электросчётчик.

- Ой, а это кто? – Наконец обращает на него внимание женщина.

- Это хороший дяденька. – Говорит Таня. – Он проводил меня от остановки.

Женщина сначала осматривает Валентина с головы до ног, а потом внимательно смотрит в глаза:

- Это правда?

- Ну да. – Валентин ощущает себя, как первоклассник, отвечающий у доски. – Я шёл по улице и увидел Таню. Сидела и плакала на остановке. Ну, я и подошёл спросить. И…

- Девочка моя, он не сделал тебе ничего плохого? – Внезапно спрашивает женщина у Тани. Девочка отрицательно мотает головой.

Кажется, теперь женщина окончательно успокаивается – она слегка улыбается и виновато произносит:

- Уж простите меня. Я просто так волновалась за Таню.

- Ничего-ничего. Всё в порядке.

- Спасибо Вам большое. – Женщина опускает Таню на пол. – Может, Вы зайдёте. Я напою Вас чаем.

- Нет спасибо. Не стоит так беспокоиться. Мне нужно идти. До свидания.

- До свидания. – Говорит женщина. Потом кладёт руку на плечо Тани: - Какая ты некультурная девочка. Что нужно говорить, когда человек уходит.

- До свидания, - улыбается Таня.

Валентин кивает в ответ, улыбается и спускается на улицу.

Он решает, что лучшее сейчас – это вернуться домой.