Девушка со шрамами

Спустя пару минут созерцаний пушистых облаков Руслана услышала, как кто-то бежит в ее сторону. Плотно сжав зубы, девушка опустила голову и стала смотреть туда, где вот-вот должна была появиться Ирка.

«Так, Руслана, возьми себя в руки. Сейчас придет Ирка и будет капать тебе на мозги по поводу того, что выглядишь ты немногим лучше трупа. Улыбайся и выгляди бодрой. В конце концов, не первый раз же так притворяться придется. А если она начнет меня отговаривать, то я ей скажу, что нечего было меня сначала уговаривать. Тем более она так хочет…»

— Вот ты где! — бойко раздалось рядом.

Руслана улыбнулась и посмотрела на свою подругу, которая была одета точно так же. Разве что у Русланы на борцовке была жирно выведена цифра 8, а у Ирки — 4.

— И чего ты бегаешь? — скрестив на груди руки, сурово спросила Руслана. — Через минут пятнадцать нам уже бежать, а ты себя изматываешь почем зря.

— Я разминалась! — попыталась оправдаться Ирка. — Тебе бы тоже уже не помешало, а то ты как ушла полчаса назад, так и все. Ты хоть как-нибудь разомнись, что ли, а то я не хочу, чтобы ты себе связки потянула или еще чего хуже… И вообще! — гаркнула рыжая и сама скрестила на груди руки. — Я тебя везде ищу, чтобы по голове тебе настучать!

— За что это? — не поняла Руслана.

— Потому что ты дурак!

— Ну охренеть теперь, — хмыкнула девушка.

— Послушай, только послушай, я тебя прошу ну аще серьезно! Не беги ты. Я с физруком договорюсь, это вообще не проблема. Но… не беги сегодня, — лицо Ирки было серьезным.

Руслана постаралась отшутиться, но не вышло. В итоге девушка вздохнула и, положив руку на плечо своей подруге, произнесла:

— Ирк, ты же мне все уши прожужжала про этот забег. Мало того, что зачет по физкультуре автоматом поставят, так еще, если прибежим в числе первой тройки, и призы дадут! Спонсоры, все дела, пропаганда здорового образа жизни… Первое место нам не надо, а вот второе и третье — это да. Мы же с тобой так давно хотели себе велики. А тут прямо вот как подфартило! Я просто не могу не бежать, — девушка улыбнулась. — И тебе обещала, и велик на халяву… Дело осталось за малым: выиграть.

— Руслана…

— Дело дрянь. Когда у тебя серьезное лицо и ты называешь меня по имени… мне прямо страшно всегда становится, — девушка не смогла сдержать улыбки, но, видя, что Ирка осталась такой же серьезной, перестала улыбаться.

— Ты вообще сколько недель уже нормально не спишь? Спать по пять часов — это катастрофически мало! Ешь ты, мягко сказать, как… А тут мягко вообще не скажешь! Слушай, мне аще не нравится то, что с тобой творится! И я совсем тебя перестала понимать! Руслана, так дела не делаются. Надо взять себя в руки, выспаться, поесть нормально, а потом сесть и наконец-то прийти к какому-нибудь выводу. Ты так долго думаешь, что у меня уже просто так мозги кипеть начинают оттого, что ты рядом сидишь в себе!

— Ч… что? — Руслана немного не поняла последней фразы Ирки.

— Кароч. Ты никуда не бежишь.

— Бегу.

— Ай, ну тебя! Ты… ты дурак, ты это понимаешь?!

— Понимаю, — улыбнулась Руслана.

— Агр, бесит, когда ты вот так вот улыбаешься! — Ирка ладонью хлопнула по стенке здания. — Послушай, я же не хочу видеть, как ты можешь на середине дорожки ляснуться в обморок! Плевать я хотела на эти велики в таком случае. Русланыч… Симбыч… ну прошу тебя.

— Ир, — мягко улыбнулась девушка. — Все будет хорошо. А теперь пойдем разомнемся, а там и сделаем всех! Слава богу, с нами физкультурный не соревнуется, только медицинский и технический. Иначе шансов было бы совсем мало.

Рыжая только непонятно дернула плечами, грозно посмотрела в грязно-белые глаза подруги и недвусмысленно хмыкнула, тем самым показывая, что она обиделась. Впрочем, обида длилась совсем недолго. Стоило Ирке взглянуть на трибуны и заметить там махавших ей Васю, Настю, Сашу — увидев парня, рыжая поморщилась, — Лешу, Кирилла и Антона, как настроение сразу же улучшилось. Походка стала расслабленной. Руслана фыркнула:

— Ой, ну вы только посмотрите. Сияет как медный тазик.

— Между прочим, самой бы не помешало взглянуть на трибуны, — парировала Ирка и показала девушке язык.

Последний Руслана не увидела, поскольку сразу же повернулась к трибунам. Настя и компания сразу же бросалась в глаза — не заметить огромный плакат, на котором были изображены Ирка с Русланой — не в лучшем их виде, — мог бы только слепой. Чуть сощурившись от солнца, Руслана приложила ладонь ко лбу козырьком и стала искать глазами кого-то — кого, она и сама толком не знала. Девушке с утра и так было не очень хорошо, а думать еще и о том, что кто-то может прийти поболеть и вовсе не хотелось.

Спустя пару секунд Руслана увидела Владу в окружении ее одногруппниц и одногруппников. Девушка махала ей рукой, видимо, не одну минуту. Поняв, что Руслана ее заметила, Влада замахала с удвоенной силой. Девушка улыбнулась и показала Владе большой палец. Немного подняв взгляд, Руслана заметила еще одного человека. Улыбка дрогнула, а рука опустилась, позволяя солнцу бить по глазам. Лена улыбнулась девушке и, чуть приподняв руку, коротко помахала Руслане. Та кивнула ей в ответ.

Поскольку без болельщиков было бы совсем грустно, пришлось устроителям соревнований искать людей. В основном с пар были сняты именно те группы, из которых были выбраны люди на забег. Именно так себе Руслана и объяснила присутствие как Лены, так и Влады. Из группы последней бежал один долговязый парень.

— Руслана! Хватит на баб глазеть! — гаркнула Ирка. — Погнали! Скоро уже мы бежим.

— Ну надо же, — раздался рядом голос, который бесил рыжую с первого курса.

Причмокнув, Ирка медленно повернулась на голос и скрестила на груди руки. Перед ней стояла черноволосая девушка с миниатюрным лицом, на котором рыжую раздражало буквально все: и глаза-бусинки, и вздернутый нос и даже правая бровь — особенно она. Несмотря на то, что Ирка была на добрую голову выше Каролины, черноволосая девушка никогда не упускала случая чем-нибудь задеть ее или Руслану. Она прекрасно знала, что будь она парнем, Ирка без зазрений совести расквасила бы ей нос, а поскольку рыжая девушек не трогала, Каролина сполна пользовалась этим. Руслана смотрела на Каролину как на одну из жизненных проверок: сдашься ты или ударишь в ответ — неважно, словом или ногой, допустим, по лицу — или же просто не будешь обращать внимания. Ирке не обращать внимания было куда сложнее.

Ко всему прочему за три года рыжая узнала, что Каролина ярая гомофобка, которая считала, что все геи и лесбиянки — особенно последние — должны гореть в Аду, а при смерти их нужно гнобить. С этой стороны больше страдала Руслана, но поскольку девушка в ответ на язвительные и ненавистные фразы Каролины лишь мило улыбалась, Ирка решила не трогать черноволосую девушку.

— Я и не думала, что ошибкам природы позволено участвовать в забеге.

Говоря это, она пристально смотрела на Руслану, при этом полностью игнорируя рыжую. На лице Русланы не дрогнул ни один мускул. За долгие годы она научилась выстраивать перед собой титановые стены, о которые разбивались даже самые обидные и оскорбительные слова. Сперва к этому было очень трудно привыкнуть, но потом девушка поняла, что на самом деле просто жалеет тех людей, которые не понимают элементарных вещей. На больных не обижаются, с кривой улыбкой говорила Руслана.

— И че ты тогда тут забыла? — бросила рыжая.

— Я не с тобой разговариваю.

— Слушай, сгинь ты с глаз наших, а? Хоть сегодня, — раздраженно ответила Ирка.

Рыжая понимала, что Руслане сейчас меньше всего хочется общаться с такими людьми как Каролина. У рыжей давно чесались кулаки проучить девушку, но ее останавливало, во-первых, то, что Каролина, к сожалению, была чем-то похожа на девушку, во-вторых, то, что Руслана просила не обращать на это внимания, в-третьих, и сама рыжая думала, что злом на зло отвечать не надо. Но кулаки все равно чесались.

— Ты что, пьяная, что ли? — насмешливо спросила Каролина Руслану, вновь игнорируя Ирку. — Да по глазам же видно, что надралась как… Пусти меня, ненормальная!

Ирка оказалась рядом с девушкой буквально за секунду. Схватив ее за майку, она притянула ее к себе. Послышался звук рвущейся ткани. Впрочем, когда Ирка злилась, она вообще мало думала о том, что происходит с одеждой ее противника.

— Слушай сюда, еще раз ты пристанешь к моей подруге, я тебя по стенке размажу.

С этими словами она отпустила Каролину. Та с силой пихнула рыжую в грудь, так что той пришлось отступить на пару шагов. Руслана остановила Ирку, положив ей руки на плечи и немного сжав их. Она заметила, что к ним уже приближается физрук, вид которого был более, чем просто недовольный. Краем глаза она взглянула на трибуны. Все-таки для некоторых людей эта стычка не осталась незамеченной. Настя поднялась и уже готова была спуститься к девушкам, но ее удержал Саша. Зато Леша, которого никто не держал, поспешно спрыгнул с трибун и подбежал к девушкам.

На парне была клетчатая рубашка с коротким рукавом, бриджи с карманами возле коленок и белая бандана, благодаря которой парень мог бы сойти за юного пирата, да вот только пятидневная щетина с понятием «юный» никак не сочеталась. Тревожно посмотрев на Руслану, а затем переведя взгляд на гневно молчавшую Ирку, он спросил:

— Что случилось?

— Да эта ненормальная ко мне цепляется! — тут же выпалила Каролина. — Майку мне вот тут порвала!

— Бог мой, вот это дыра, — сочувственно протянула Руслана. — Да через нее сразу пять муравьев пролезут, если бочком друг к другу станут.

— Ой, вы посмотрите, голос наконец-то подала. А то я уж думала, что ты совсем недоразвитая…

— Рот. Закрыла, — медленно произнес Леша, пристально посмотрев на Каролину.

— Тх, и это говорит мне тот, кто когда-то был похож на эмо-боя при смерти! Не зря тебя из университета поперли.

— Он сам ушел, — произнесла Руслана.

Если дело касалось ее, то на ругательства и тому подобное девушка могла долгое время не обращать никакого внимания, но если речь заходила о других людях, особенно тех, кто был ей дорог, молчать она не могла.

— Да плевать, — отмахнулась Каролина. — Я намереваюсь выиграть, так что не мешайтесь у меня под ногами… сброд.

— Ну я ей щас… — зарычала Ирка, порываясь броситься за Каролиной и вправить ей мозги.

Руслана и Леша удержали рыжую. В скором времени подошел физрук и сказал, что, если еще раз увидет неподобающее отношение к другим участникам или участницам забега, то дисквалифицирует рыжую и устроит ей сладкую жизнь на физкультуре, чтобы научить уму-разуму. Рыжая молчала, плотно сжав челюсти и сверля взглядом затылок Каролины.

— Простите, тренер, — сквозь зубы выдавила Ирка.

— Ладно. Это первое и последнее предупреждение, — произнес мужчина и удалился.

Вырвавшись вперед, Руслана на миг закрыла глаза, моля Бога и невидимого фиолетового бегемотика Джимми о том, чтобы ее дыхание не сбилось, потому что если это произойдет, забег ей никогда не выиграть. На втором круге девушка побежала чуть медленнее, чем не замедлили воспользоваться соперники. Ирка оглянулась через плечо, но Руслана только улыбнулась и жестом показала, что все нормально. Бежать на максимуме она не могла, поскольку к концу третьего круга дыхание бы точно сбилось, а в ногах появилось бы неприятное покалывание.

Смахнув со лба выступивший пот, Руслана стала считать секунды до начала третьего круга, чтобы побежать чуть-чуть быстрее. Все-таки впереди было пять человек, и она не хотела сильно от них отрываться. Шум болельщиков слился в один зудящий звук, и Руслана просто постаралась абстрагироваться от него. Единственное, о чем думала девушка, так это то, что она должна бежать не останавливаясь. Одно малейшее промедление — и она проиграет. Один неверный вдох — и она проиграет. Один неверный поворот головы — и она проиграет. Только ее ноги, сила воли и бегущие впереди пять номеров.

В глазах на секунду помутнело, и Руслана чуть не запуталась в своих ногах. В этот момент Ирка тревожно обернулась, словно почувствовав что-то неладное. Но Руслана не собиралась падать в обморок. Стрелой сведя на переносице брови, девушка чуть оскалила зубы и, как только начался четвертый круг, рванулась вперед с удвоенной быстротой. Из-за сосредоточенного и решительного выражения шрамы на лице изломались, так что девушки, которых оббегала Руслана, сначала немного замедляли бег, поскольку все внутри у них замирало от взгляда грязно-белых глаз и от вида искаженных шрамов.

На ногах словно было привязано по двухкилограммовой гире, а солнце давило лучами на голову, заставляя Руслану немного пригибаться. До финиша оставалось метров сто и три спины.

«Сейчас или никогда».

Стоило Руслане подумать об этом, как с ног тотчас же слетели тяжелые оковы, а солнце перестало давить на голову и на плечи. У девушки будто открылось второе дыхание. Ветер в ушах сливался с гулом болельщиков, крики которых становились все громче и громче по мере приближения девушек к финишной черте. Буквально выбрасывая себя вперед, Руслана неслась быстрее ветра и когда до финиша оставались считанные метры, она сумела обогнать еще двух девушек, бегущих почти нога в ногу.

На автомате пробежав еще несколько десятков метров, Руслана на секунду остановилась, и тут, словно по инерции, все ее плохое состояние наконец-то догнало ее, врезавшись прямо в спину. Девушка покачнулась и, сделав два неуверенных шага в пустоту, упала.

— Руслана! — осипшим голосом крикнула Ирка и быстро бросилась к подруге; рухнув возле нее на коленки, она обернулась и крикнула в сторону людей: — Быстро! Медиков сюда! — повернувшись обратно к девушке, она легонько похлопала ее по щекам и дрожащим голосом произнесла: — Руслана, ну же, девочка, очнись…

Ирка не хотела думать о плохом, но те истории, которые часто им рассказывал физрук, надежды не внушали. Он не раз говорил о том, что после бега никогда нельзя садиться или останавливаться и замирать на месте. Все-таки с сердцем шутки плохи.

Спустя буквально считанные мгновения к Ирке подбежали Леша, Влада, Лена и Алла с Настей. Оставшиеся парни обеспокоенно остались в стороне, не желая мешать — все-таки и так слишком много народу вокруг Русланы столпилось. Вася нетерпеливо ходил туда-сюда, не сводя обеспокоенного взгляда с девушек. Саша живо остановил парня, чтобы он не мельтешил перед глазами. Кирилл с Антоном положили руки на плечи Васе и постарались его успокоить словами: «Это ж Руслана! Все в порядке будет… Ведь правда?» — и потом смотрели друг на друга, уже не настолько уверенные.

Подбежал медик — это был полноватый мужчина лет пятидесяти с тронутыми сединой коротко стриженными волосами и усами — и попросил всех отойти от девушки. Оставалось лишь дождаться санитаров с носилками. Опустившись рядом с Русланой, он полез в свою сумку. Поскольку видимых причин, по которым можно было бы понять, отчего рухнула девушка, не было, мужчина решил пока просто дать ей понюхать нашатыря.

Влада обхватила себя руками и пыталась совладать с собой. Она все порывалась броситься к девушке, но Алла ей этого сделать не позволяла. В глазах обеих читалось беспокойство, только каждая из девушек вела себя по-разному. Лена, стоя чуть поодаль от Влады, выглядела словно статуя. Она долго смотрела на Руслану, будто бы надеясь, что девушка сейчас откроет глаза и встанет, отряхнется, а затем улыбнется и скажет всем, что все хорошо. Леша положил руку Лене на плечо и, когда девушка обернулась, постарался ободряюще ей улыбнуться, хотя в ярко-голубых глазах она прочла такое беспокойство, какое можно было бы сравнить только с глубиной океана.

Настя держала Ирку за локоть, некрепко, но достаточно для того, чтобы понять, что рыжую к Руслане пока не подпустят. Девушке сейчас было совсем не до того, кто победил. Она видела, что Руслана прибежала второй, на последних метрах обогнав ее и девушку из медицинского, с которой сама Ирка бежала почти нога в ногу.

— Пить меньше надо перед забегом, — сквозь пелену душивших мыслей услышала рыжая.

Медленно положив ладонь на Настину руку, она высвободила свой локоть и, посмотрев в удивленные глаза Насти, улыбнулась ей одними губами. От этой улыбке девушке стало жутко, и у нее округлились глаза, так как она решила, что Ирка сейчас захочет вытворить что-то страшное.

Рыжая, посмотрев на Каролину, дала ей буквально одну секунду для того, чтобы та успела сообразить, что сейчас будет. Черноволосая девушка посмотрела в дышащие ненавистью глаза рыжей и поняла, что значит разъяренный тигр. Каролина не успела даже и шагу ступить в сторону, как почувствовала, что на нее что-то со всей дури налетело и сшибло с ног так, что она успела прочесать ногами, локтями и спиной горячее покрытие стадиона. Спустя секунду в этом бешеном вихре она узнала Ирку, глаза которой горели безумным огнем.

— Я тебя предупреждала.

Лешка, повернувшись на вскрик, заметил, как Ирка пулей несется к Каролине. Мысленно ругнувшись, он бросился к двум сцепившимся девушкам, надеясь, как бы рыжая в порыве не сломала ничего одногруппнице. Парень успел почти вовремя: Ирка заносила руку для второго удара. Схватив рыжую и крепко обняв ее, он с силой рванул девушку на себя. Рыжая брыкалась и, крича, норовила вырваться. Подбежавший физрук вовремя успел перехватить Каролину, которая и сама была бы не прочь продолжить эту драку. Она также вырывалась из рук и обещала вырвать Ирке все волосы. Из носа девушки хлестала кровь, причем так сильно, что белая майка была в страшных багровых пятнах.

На щеке Ирки красовались четыре пунцовые царапины и больно жгли кожу. Все-таки длинные ногти это тоже достаточно серьезное оружие, если уметь им пользоваться. Тонкие струйки не шли ни в какое сравнение с тем потоком, который хлестал из ноздрей Каролины, однако, вопреки опасениям, нос у девушки был цел.

— Ну все, Мирных, допрыгалась ты у меня! — рявкнул физрук, подходя к уже успокоившейся Ирке. — И ты, и она будете дисквалифицированы. Я сам за этим прослежу. Не видать тебе ни третьего места, ни велосипеда, ни зачета автоматом! Хватит с меня! Натерпелся уже твоих выкидонов! А теперь марш в раздевалку!

Рыжая молчала и, поджав губы, быстро и рвано дышала, смотря куда-то вниз, но при этом не видя ничего. Когда физрук ушел, Леша, с грустью посмотрев на свою сестру, тихо подошел и дотронулся до руки девушки. Та дернулась так резко и внезапно, что и сам парень немного встрепенулся от неожиданности. Он понял, что сейчас Ирку лучше никому не трогать. Он был одним из немногих, кто понимал, что не слова физрука о победе так на нее подействовали, а то, что случилось с Русланой и, как следствие, небольшая стычка с Каролиной. Девушка до сих пор вопила от уже несуществующей боли.

Настя, не слушая Лешу, подошла к девушке.

— Ир…

Рыжая ничего не ответила и даже не удосужилась повернуться. Нахмурив лоб, Настя подошла еще ближе и, обняв Ирку сзади, притянула ее к себе. Ей было все равно, что майка была мокрой, а Ирка — злой. Пока рядом есть кто-то, кто любит тебя таким, какой ты есть, ничего в этом мире тебе не может быть страшно. Рыжая слабо попыталась вырваться, но Настя только плотнее сжала кольцо рук.

Словно выныривая из ледяной воды, которая что есть силы давила на виски и хотела просочиться сквозь них, Руслана очнулась. Глаза девушка открывать не спешила. Почувствовав под собой что-то мягкое, она успокоилась.

«Отлично… значит, я уже не на стадионе, и это хорошо. Никакого шума не слышно, никакое солнце не стремится превратить тебя в обугленный кусок мяса. Интересно, а какой я все-таки прибежала? Черт, ничего не помню… Только как в глазах помутнело и линия горизонта повернулась на девяносто градусов. А ведь и правда ничего не помню…

Я, наверное, в медпункте? Или дома? Надеюсь, не в больнице. Уж куда-куда, а туда я бы точно попасть не спешила…

Видимо, надо открыть глаза, но блин, мне так хорошо лежать с закрытыми глазами… Если бы еще голова так не болела и эти люди перестали шептаться, было бы вообще превосходно. Кстати о людях. Кто это держит меня за руку? Ай, если это сон, то уж наверняка Лена…»

— Лена… — не открывая глаз, с едва заметной улыбкой произнесла девушка и несильно сжала руку, державшую ее.

Сил у Русланы было не так уж и много. Из девушки словно выкачали все силы, почти все эмоции и воспоминания о недавних событиях. В месте, где она лежала, было достаточно прохладно и относительно тихо и спокойно. Однако после того, как Руслана произнесла вслух имя Лены, все шушуканья и перешептывания внезапно оборвались, как будто из них только что вытащили батарейки. Но тишина, которая по идее должна была быть желанной и успокаивающей, была напряженной и гнетущей.

Поняв, что что-то не то, Руслана открыла глаза.

— В… лада?

«Черт…»

Девушка молча, долго и пристально смотрела в уставшие и виноватые грязно-белые глаза, которые сейчас были тусклыми и выглядели как потухшие воспоминания. Что-то дрожало в чертах Влады, Руслана это почувствовала, и это совершенно ей не понравилось. Спустя минуту Влада повернулась в сторону шушукающихся и посмотрела на Лену, которая сидела с видом человека, которого втянули без его ведома в серьезную аферу.

Светловолосой девушке больше всего на свете хотелось отвести в сторону глаза и не смотреть ни на Владу, ни на Руслану, но она понимала, если отведет взгляд, то сделает только хуже.

Рядом с Леной сидели Настя, Ирка, Леша и Вася. Все остальные тоже хотели остаться, но Леша попросил их пойти домой, поскольку меньше всего Руслане хотелось бы сейчас видеть вокруг себя толпу народа, пусть и обеспокоенную состоянием девушки. Саша хотел было забрать с собой Настю, но та уперлась и сказала, что должна быть не только с Русланой, но поддержать еще и рыжую. Парень бросил на хмурую Ирку неприязненный взгляд, но та даже бровью не повела.

— Я в медпункте? — девушка решила хоть как-то разрядить атмосферу.

— Да, — сухим голосом ответила Влада и поднялась, отпустив руку девушки. — Вижу, чувствуешь ты себя хорошо. Мне пора. Еще на завтра делать много всего, — бросила девушка и, остановившись уже возле самой двери, повернулась, на миг посмотрев на Лену, а затем добавила: — Позвони мне, как будешь дома. Все, пока.

Руслана неприятно поморщилась и слабо стукнула кулаком в стенку. Внезапно она поняла, что ее жутко знобит. За окном уже собирались серые грузные тучи, а в форточку залетал очень даже прохладный ветер. На девушке до сих пор были только шорты да борцовка. Все вещи из раздевалки забрали Ирка с Леной — девушка предложила помочь.

— Пока… — тихо ответила Руслана закрывшейся двери.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Лена. — Голова сильно болит? Или что-нибудь болит?

— Болит.

— Где?

— Внутри.

Лена осеклась и замолчала, не зная, стоит ли дальше продолжать разговор. Посмотрев на Лешу, она поникла. Парень и сам не знал, что делать. Ирка до сих пор сидела молча и угрюмо. Злость в ней утихала слишком долго для обычного взрыва эмоций. Настя неосознанно водила по ее руке пальцами — этот жест немного успокаивал рыжую.

— Скоро придет наш медик и скажет, можно ли тебе идти или еще полежать надо, — отозвался Леша, ободряюще улыбнувшись Лене. — Руслана, если ты хочешь побыть одна, мы можем выйти в коридор…

— Пусть Лена на минуту останется, — не поворачивая головы ответила Руслана.

Когда все вышли, Лена еще какое-то время сидела на месте, но потом, решив, что тянуть больше ни с чем не стоит, поднялась и подошла к кушетке, на которой с прикрытыми глазами лежала Руслана. Голова ее была повернута к стенке, на которой она пальцами выводила невидимые спирали. Это отвлекало от мыслей. Отодвинувшись немного, Руслана другой рукой похлопала возле себя, давая Лене возможность присесть рядом. Девушка присела.

— Прости, — отозвалась Руслана. — Я почему-то решила, что это ты держишь меня за руку. Какая я идиотка… — усмехнувшись, она продолжила: — Теперь Влада будет к тебе относиться холодно… или как это называется у обычных людей? Ревность? Я не хотела этого… прости.

Лена улыбнулась грустной улыбкой и взяла Руслану за ледяную руку. Прикосновение теплой ладони обожгло, и Руслана замерла, так и не дочертив очередную спираль. Девушка словно проснулась и ее глаза раскрылись. Повернувшись к Лене, она с немым вопросом, застывшим в зажигающихся глазах, посмотрела на нее. Нерадостная улыбка светловолосой девушки заставила сердце Русланы дрогнуть. Сразу же появилось желание обнять, но она поборола себя.

— Честность за честность? Я бы хотела держать тебя за руку, — голос Лены дрогнул от волнения. — Я бы хотела, чтобы ты, когда очнулась, увидела меня рядом с собой.

Сказав это, Лена опустила глаза.

«Бог мой, скольких же тебе усилий стоило произнести это… но, черт возьми, как же я рада тому, что ты сказала. Как же я рада…»

С немалым усилием приподнявшись на локтях, Руслана потянулась к Лене и, уткнувшись холодным носом ей в щеку, улыбнулась, счастливая. Лена обняла девушку и прижала ее к себе. Так они и сидели долго, пока Леша не постучал в дверь, а затем, заглянув, сказал, что скоро подойдет врач.

====== Неожиданный обрыв ======

Нет дерева, которого не коснулся бы ветер. ©

Курдская пословица

Высунувшаяся из-под пледа рука сонно рыскала возле кровати, силясь найти орущий на всю квартиру телефон. Ирка всегда ставила на мелодию будильника что потяжелее, дабы уж наверняка проснуться, а то у девушки уже был горький опыт. Поставив на мелодию будильника Secret Garden — Prayer, рыжая, блаженно улыбаясь, наслаждалась музыкой, а потом заснула опять. Если бы не Руслана, девушка могла бы проспать зачет, который им тогда поставили на девять утра.

Спустя минуту тщетных попыток обнаружить телефон, плед злостно гаркнул что-то, и через секунду оттуда высунулась взлохмаченная и не выспавшаяся рыжая голова. Ярко-голубые глаза смотрели на мир сквозь узкие щелки. Порыскав взглядом по полу, Ирка не обнаружила никакого намека на телефон. Тем не менее, он орал так, словно у него или принимали роды, или его просто резали. Почесав за ухом, рыжая зевнула так, что рычащий лев на заставке Metro Goldwyn Mayer скончался бы от шока.

Вставать не хотелось. Причем совсем. И даже слово «надо», которое рыжая написала маркером у себя на обоях, никак не могло заставить девушку одуматься, проснуться и наконец-то привести себя в божеский вид. Перевернувшись на другой бок, Ирка высунула из-под пледа другую руку и теперь стала шарить ею с другой стороны кровати. Нащупав что-то мягкое и подозрительное, рыжая подумала немного, а затем отпустила это. Она, конечно, знала, что у нее под кроватью спрятан целый мир, но предпочитала не думать о том, что там могут жить какие-то подозрительные мягкие существа. Но все-таки Ирка не была трусом, поэтому кивнув самой себе, она быстро свесилась с кровати и, сложив пальцы пистолетом, наставила их под кровать. Страна Подкроватия ответила ей поскрипыванием пружин.

Вздохнув, рыжая убрала пистолеты в невидимую кобуру, а сама достала из-под кровати телефон, который уже устал надрываться и пообещал вернуться через десять минут, и домашние серые шорты, на которых был изображен Соник. Отключив будильник, Ирка вновь зевнула и смачно потянулась. Затем девушка неторопливо встала и, натянув на себя шорты, прислушалась к странной тишине. Такое молчание может быть лишь тогда, когда ты один в квартире.

Решив на всякий случай проверить, есть ли Руслана, девушка вновь заглянула под кровать. Там своей лучшей подруги она не обнаружила. Печально вздохнув, она поднялась с колен и подошла к стене, на которой был изображен бегемотик Джимми. Помахав ему и пожелав доброго утра, Ирка пальцами причесала себе волосы и вышла в коридор. Стучать в комнату Русланы девушка и не планировала, так что без предупреждения открыла дверь. Впрочем, в комнате никого не было, разве что приглушенные звуки, залетевшие в открытую настежь форточку, бродили по комнате и спотыкались о стены. Ирка вздохнула и пошла дальше. В ванной комнате Русланы тоже не оказалось.

Зайдя на кухню, рыжая принюхалась. Поскольку на этой неделе дежурной была Руслана, значит, она не могла уйти из квартиры, не оставив при этом своей подруге поесть. Не бросать же голодного товарища одного в двухкомнатной квартире? Подойдя к плите, Ирка деловито заглянула в кастрюлю. Там была сваренная картошка, еще достаточно теплая, так что разогревать ничего не надо было. На столе стояла кружка, в которую уже был брошен пакетик и положена одна ложка сахара. Оставалось только залить кипятком. Умилившись тому, что Руслана не бросила ее одну голодной, Ирка поставила чайник на плиту, а сама стала разделываться с картошкой. Конечно, подразумевалось, что кастрюля рассчитана на двух человек, но рыжая подумала об этом уже после того, как с довольным видом дожевала последнюю картошину.

Услышав, как свистит чайник, рыжая выключила газ и налила себе немного воды в кружку. Размешивая сахар, девушка с задумчивым видом смотрела на круговые движения и сама не заметила, как вспомнила о недавних событиях. Второй рукой она неосознанно дотронулась до своей щеки и почувствовала под пальцами тонкие длинные корочки, оставшиеся после царапин. Проведя по одной из них пальцем, рыжая перестала размешивать чай и присела. В голове крутился недавний разговор, который произошел у нее с Русланой.

«— Поздравляю тебя с победой, дружище мой Симбыч, — Ирка похлопала Руслану по плечу и широко улыбнулась. — Ты заслужила это. Определенно! Теперь у тебя есть свая тачка, гы-гы.

— Не у меня, а у нас, — поправила Руслана подругу и посмотрела ей в глаза. — Это наш велосипед.

— Не неси мутню! — огрызнулась рыжая. — Это твой велик.

— Это наш велик. Мы же одна семья».

Уголки губ рыжей поползли вверх, стоило ей вспомнить, с каким серьезным выражением лица тогда произнесла эту фразу Руслана. Одна семья.

Допив чай и оставив после себя небольшую горочку посуды — а что? Руслана же дежурная, — Ирка быстро умылась, переоделась, сменив домашние шорты на черные бриджи с заклепками на карманах и ремне. Долго пронзая взглядом лифчик и думая о том, как же он, падла, иногда дышать полной грудью мешает, Ирка плюнула на него и просто натянула на голое тело свободную белую футболку. Быстро зашнуровав кроссовки, она шустро выскочила на балкон, где стоял велосипед, который выиграла Руслана, а затем, засунув в уши наушники, потащилась с ним на улицу. До первой пары еще было часа четыре. Руслана должна была появиться дома только часа через два-три, а Лешка и вовсе поехал по делам отца в центр города.

Лежа на диване, Лена читала книгу. Огромный сборник рассказов Брэдбери сначала помогал девушке отвлечься от своего мира и погрузиться в новый. Но затем мысли автора начали путаться с ее собственными, так что в итоге Лена вздохнула и, вложив закладку, закрыла книгу. Встав с дивана, девушка медленно подошла к своему рабочему столу и, не обращая внимания на открытые тетради с домашним заданием, положила книгу рядом со стопкой тетрадей. На мониторе высветилось оповещение о новых сообщениях, но девушка только закрыла все вкладки и, немного подумав, выключила компьютер.

Посмотрев на часы и поняв, что она успеет и пообедать, и сделать домашнюю работу, и просто полежать, Лена решила приступить к выполнению последнего пункта. С довольной улыбкой растянувшись на диване, она положила одну ногу на вторую и закрыла глаза рукой. Ветерок, так необходимый, учитывая теперешнюю духоту, дотрагивался до девушки прохладными пальцами. Иногда Лену даже начинало знобить, так что она периодически вставала и закрывала форточку. Ненадолго. Спустя минут пять она все равно открывала ее, поскольку было чересчур уж жарко. Не спасало даже мороженое, которого в морозилке у Аллы было навалом.

«Мне кажется, давно я не чувствовала себя такой спокойной и умиротворенной. Такое ощущение, будто бы все становится на свои места. Наконец-то начало происходить что-то нужное, что-то хорошее, совершенно не мучавшее, в отличие от некоторых событий…

Сердце не бьется так безумно, как раньше. Нет этой ослепленности чувств, которая уже укусила меня пару лет назад. И хорошо, тем крепче и вернее чувства. Хотя, признаюсь, я замирала каждый раз, когда ты смотрела на меня. Сначала враждебно, словно говоря мне, мол, что ты тут забыла и зачем ты вернулась? А потом враждебность сменилась глухой тоской. Думаешь, я не научилась читать по глазам твою душу? Еще на первом курсе, когда ты отворачивалась для того, чтобы просто посмотреть в окно, я уже чувствовала, что не на птичек ты там любуешься, не на небо смотришь, а сквозь них, сквозь все.

Раньше я была уверена, что к тебе лучше не стоит и приближаться. Ведь у тебя же Влада… Но видя ваши отношения вблизи, незамутненным взглядом, мне становится непонятно, почему вы еще вместе. Да уж, нескромные такие мысли, за которые меня впору считать какой-нибудь стервой».

Лена недобро усмехнулась и, убрав руку с лица, открыла глаза и посмотрела в потолок. Все-таки что-то не давало девушке покоя. Липкое и противно чувство то и дело нашептывало, что не все так хорошо, как думает девушка, вот только Лена никак не могла понять, что же это за коварное ощущение. Нахмурившись, она присела на краешек дивана и, уперев руки в бока, задумалась.

«Ненавижу это ощущение, когда все вроде бы и хорошо, да что-то не то: чай недостаточно горячий, картошка пересолена, забытый звонок…»

И тут Лену словно пронзило. Она подняла голову и посмотрела перед собой. Чуть приоткрывшийся рот свидетельствовал о том, что до девушки таки дошло то, чего она никак не могла понять и вспомнить.

«Ну конечно. Тимур… Я уже столько его не видела, что и думать забыла о его существовании… Это страшно: вот так забыть человека, с которым тебя столько связывает, как будто его никогда и не было в твоей жизни. Действительно страшно… Но нет. Надо зайти к нему, забрать оставшиеся вещи и перевести их сюда. Это мое окончательное решение. Раньше я, может, и колебалась, но теперь, особенно после забега… Особенно после того, как я прижала тебя к себе… Нет, я точно не вернусь к Тимуру.

Значит так. Где мой мобильный? Надо позвонить ему и спросить, будет ли он сегодня дома. Надо же все-таки его предупредить, что я забираю свои вещи, а не то полу…»

Раздался звонок в дверь. От этой неожиданности, вспоровшей тишину, девушка невольно дернулась и проглотила недодуманную мысль. Повернувшись в сторону коридора, она решила, что звонит или соседка, которая вечно нуждается в спичках или сахаре, или Алла, которая забыла ключи или еще что-нибудь.

Пока Лена шла к двери, позвонили еще раз.

— Иду уже! — крикнула девушка, а затем проворчала: — Не глухая же…

Повернув замок, Лена открыла дверь и только собиралась что-то сказать, как слова застряли в горле. Глаза девушки расширились от удивления, и она отступила на шаг, ошарашенно выдавив:

— Ты?

Широко улыбаясь, на пороге квартиры стоял Тимур. На парне были обычные синие джинсы и черная майка без рукавов. Лицо было гладко выбрито, а из уха пропали три сережки — предмет вечных споров Лены и Тимура. В руках парень держал букет роз и, пользуясь тем, что Лена на какое-то время выпала из жизни, зашел в квартиру и закрыл за собой дверь.

Он протянул девушке букет, смотря прямо в глаза и уже почти не улыбаясь. Лена, не отводя взгляда в сторону, стояла не шелохнувшись. Принимать букет она явно не собиралась.

— Как ты узнал, где я? — холодно прозвучал единственный вопрос.

— А тут ничего не меняется, — усмехнулась Руслана.

Сидя на самодельной скамейке, которую девушка смастерила в прошлом году, Руслана отпила глоток из бутылки и поставила ее на землю. На коленях у девушки лежала открытая пачка пряников. Запустив туда руку и выудив пряник в форме, лишь отдаленно напоминавшей звездочку, девушка без зазрений совести впилась в него зубами. Несколько крошек упало на серые джинсы, но Руслана лишь смахнула их небрежным движением руки.

Солнце упиралось лучами в голые плечи девушки. Так как без маек девушкам ходить по городу было бы неприлично, а солнце все равно пекло не по-детски, Руслана с Иркой накупили себе борцовок преимущественно белого цвета. В них было хотя бы не так жарко. Да и обгореть девушка ничуть не боялась: смуглая кожа давала свои преимущества.

Заброшенная стройка словно была окружена ореолом таинственности. Конечно, сюда забредали самые что ни на есть сомнительные и не внушающие доверия личности, но по каким-то причинам могилу белого ворона никто не смел трогать. Как будто какая-то невидимая сила охраняла это место и не позволяла сюда соваться кому попало. Везде все так же были разбросаны еще более или менее годные доски, то тут, то там валялось разбитое стекло. Повернув голову, Руслана посмотрела на ту оконную раму, которая навсегда перечеркнула ее прошлую жизнь. Теперь ни за что не скажешь, что там были пятна крови. Только если присмотреться, можно было бы увидеть, что в одном месте цвет немного другой. Все выцвело на солнце за долгие годы. Время уничтожило улики, но не память.

Почесав шрам, девушка догрызла пряник и повернула голову в сторону могилы белого ворона. На доске ножом неумело был вырезан силуэт птицы. Руслана помнила, как она маялась с деревом, чтобы выгравировать хотя бы что-то похожее на ворона. Доска была воткнута в землю.

«Знаешь, дружище, я наконец-то выспалась. Меня не мучили кошмары, я не просыпалась в холодном поту и в слезах с видом, будто бы на моих руках только что погиб самый близкий мне человек. Я спала долго и крепко. Мне даже казалось сквозь сон, что чьи-то сильные руки меня обнимают, тем самым оберегая и защищая. А проснувшись, я почувствовала себя самым счастливым человеком. Ведь как давно я просыпалась утром и чувствовала, что все хорошо? По-моему, так было только пару лет назад…

А еще я стала нормально питаться. Нет этого отторжения пищи, которое я постоянно испытывала, глядя на еду. Меня частенько подташнивало только от мысли о еде, что уж говорить о том, когда Ирка пыталась приготовить мои любимые блюда, а потом приносила мне их в комнату на подносе… Это было так трогательно, знаешь… Я наполовину лежу на полу, наполовину сижу, облокотившись о стенку, а тут заходит она и, ставя рядом со мной поднос с едой, подходит к шкафу, достает оттуда плед и накрывает мне ноги. Ах да, перед этим она еще трогает их и, удостоверившись в том, что они холодные, уже только потом идет за пледом. Ничего не говорит, а потом уходит… Минут через двадцать возвращается, чтобы проверить, съела ли я еду или нет. Она заранее знает, что не съела, но каждый раз надеется…

Интересно, а картошку, которую я сегодня сварила, она съела всю или не всю? Впрочем, учитывая то, сколько она тщетно перевела на меня продуктов, стараясь заставить меня поесть, ей можно съесть не только всю картошку, но и вообще все, что лежит в холодильнике. Пусть ест. Семья ведь. Не жалко…

Эх, и почему нам с Иркой так на парней везет? У меня тут Тимур, у нее этот Саша… Странный тип, вроде и добрый, но что-то в нем не так. В общем, нет у меня к нему никакого доверия. Надеюсь, Ирка со своими тараканами сама разберется. А то помню я, с какой счастливой улыбкой она рассказывала мне о коридоре… Знала бы я тогда, чего они там на полу хотели, я бы туда-сюда не шастала.

…Пора мне поговорить с Владой. Хватит тянуть, и то, что было в медпункте, является подтверждением этому. Хватит мучить ее. Хватит оттягивать момент — боже, и сколько раз я про себя это уже говорила? Ведь этим я только причиняю больше боли. Не буду придумывать заранее никаких речей. Ни к чему все это. Здесь не должно быть заученных и избитых фраз. Простая правда. Ей придется это принять. И как бы я ни хотела уменьшить боль, от меня здесь мало что зависит. Я и не надеюсь, что она поймет или простит… но принять — да. Придется. И чем раньше, тем лучше. Не стоит, наверное, говорить о Лене… хоть Влада и заслуживает правды, это принять будет гораздо сложнее.

Лена… Лена, Лена! Не могу поверить, что все, происходящее со мной, не сон! Не могу поверить в то, что ты была так близко от меня! Не могу поверить в то, что все наконец-то будет хорошо… Не знаю, вспомнила ли ты… Думаю, тебе было совсем не до этого в тот момент, но когда я дотронулась носом до твоей щеки, вспомнила ли ты ту ночь? Ночь твоего рождения, когда я, точно так же дотрагиваясь носом до твоей щеки, объясняла, что со мной происходит…

Ты хотела держать меня за руку… Простые слова, но они врезались в мою память и никак не желают оставлять ее. Как же много значат эти слова. Как много значат…

Бог мой, да я же теперь ни о чем не могу думать! Какие пары? Вы что? Мне сегодня нужно в университет? Зачем? У меня тут происходит такое, что… что душа содрогается от предвкушения чего-то удивительного и приятного! Сегодня обязательно должно произойти что-то особенное!

А пока я позвоню Владе и договорюсь о встрече…»

Однако мобильный у Влады оказался отключен, и как ни пыталась Руслана в течение двадцати минут дозвониться до девушки, все равно не вышло. Либо Влада намеренно отключила телефон, либо она была не дома и у нее села батарея. Подумав о том, что можно поехать к девушке домой, Руслана взглянула на часы. Вздохнув и поняв, что не успеет до университета, девушка отложила разговор до вечера.

Приподнявшись, Руслана в очередной раз стряхнула с себя крошки, подумав о том, что тем самым покормит голодных птиц. Стоя напротив могилы белого ворона, она грустно улыбнулась. Девушка долго смотрела на нее и думала о чем-то своем. Затем, попрощавшись, Руслана направилась к автобусной остановке.

Людей в транспорте было немного. Те, кто имел возможность не ездить в автобусе, благополучно избегали той душной атмосферы, царившей в нем. Проехав пару остановок, Руслана плюнула на все и вышла, решив добить оставшееся расстояние пешком. Поскольку к Владе она не заезжала, то могла себе позволить небольшую прогулку. Благо, идти надо было только пять остановок. Подходя к подъезду, она нос к носу столкнулась с задумчивым Лешей.

— О, привет.

— Привет, — улыбнулся парень. — Я уже думал, что вы ушли. Ирки дома нет, она уже поехала в университет. Сказала мне по телефону, что тебя ждать не будет из вредности.

— Почему меня это не удивляет? — в сторону бросила девушка. — Ну а ты куда сейчас?

— Да никуда уже. Если хочешь, могу тебе компанию составить.

— Отлично, — кивнула Руслана. — Тогда пойдем. Мне нужно еще успеть пообедать и собрать вещи в универ. Потом, если тебе нечем заняться… Ладно, не смотри на меня так, — отмахнулась девушка. — Если у тебя есть свободное время и желание… Да что не так? Агр, — повторяя тон рыжей, бросила девушка. — Все. Поедешь со мной в универ потом. Доволен?

— Более чем, — усмехнулся парень.

— Твоя двоюродная сестра?!

Лена была просто в бешенстве. Глаза девушки чуть ли не пылали от негодования после того, как она узнала, каким образом Тимур смог ее найти. Выяснилось, что и узнавать-то ничего не надо было. Парень и так был прекрасно осведомлен. Вот только никто не удосужился сообщить Лене одну немаловажную деталь: Алла была двоюродной сестрой Тимура.

— Ну теперь понятно, почему она мне тогда рано утром позвонила, забрала… Превосходно… — Лена смотрела куда-то в сторону, совершенно игнорируя Тимура. — Пора и отсюда мне съезжать. А то жизнь уже чуть ли не медом показалась. Конечно. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке…

— Лена, успокойся, — вздохнул парень. — Ну да, я просил Аллу не говорить о том, что она моя сестра. Я просто хотел знать, что с тобой все в порядке.

— В няньки записался? — не удержалась Лена.

Девушка все еще была зла.

— Я тебе добра желаю!

— Знаешь, — усмехнулась Лена. — Спасибо, не надо. Дожелался уже. И все-таки хорошо, что ты пришел. Правда, я сначала разозлилась, но теперь, подумав, поняла, что так даже лучше и не надо тебя искать, чтобы поговорить с тобой, расстаться окончательно и забрать свои вещи. Когда, говоришь, тебе будет удобно? — Лена иронично повернула голову, подставляя ухо, чтобы лучше слышать. — И нет, сразу тебе отвечу, чтобы не было сейчас криков и всей подобной лабуды, — жестоко оборвала Тимура девушка, когда тот собрался что-то сказать. — Нет, Тимур, можешь меня больше не ждать и теперь совершенно спокойно приводить к себе домой ту… милую девушку, — Лена ядовито улыбнулась.

По лицу парня было заметно, что совсем не такого исхода разговора он ожидал. Тимур шел сюда в надежде на то, что все, наконец, закончится: он подарит цветы, поцелует девушку, а та, растаяв, простит его, и они уйдут домой. Однако все изначально пошло совсем не так, как ожидал парень. Даже тот факт, что он избавился от ненавистных Лене сережек, никак не повлиял на девушку, да она даже и не заметила этого.

Челюсти Тимура были плотно сжаты, отчего скулы выделялись отчетливее, чем обычно. Парень смотрел на девушку непонимающим и раздраженным взглядом. В итоге он скрестил на груди руки и, повернув голову в сторону, посмотрел на темно-коричневый шкаф, стоявший в прихожей. Девушка не позволила парню пройти в комнату, решив поговорить с ним здесь, рядом с входной дверью.

— Я ждал, — в итоге выдавил парень, стараясь казаться спокойным, хотя девушка замечала, как на щеках у него время от времени злостно и резко ходили желваки. — Да я жил просто надеждой, что в один прекрасный день ты одумаешься и вернешься! — Тимур всплеснул руками. — И что я теперь вижу? Ты не пускаешь меня дальше прихожей, не принимаешь цветы, ты даже не заметила, что ради тебя я избавился от сережек и «козлиной бородки», как ее Руслана еще называла!

Упоминание о девушке заставило Лену вздрогнуть от неожиданности. Слышать родное имя из уст Тимура ей показалось более чем странным и неуместным. На какое-то мгновение девушка растерялась и забыла о том, что хотела прервать Тимура и просто решить все двумя словами «все кончено». Но внезапно сорвавшееся имя заставило ее замолчать, чем парень не преминул воспользоваться.

— Я тебя не понимаю. Я жил буквально надеждой!

— Надеждой? — рассеянно переспросила Лена, словно проснувшись, а затем, сурово посмотрев в глаза парню, тихо произнесла, так, что Тимуру пришлось замолчать и прислушаться, чтобы расслышать все, что сказала девушка: — Больше я на это не куплюсь.

— Я жил…

— Да хватит уже повторять это! — Лена неожиданно повысила голос. — Больше я на это не куплюсь! Недотрахом ты одним жил! Хватит уже врать!.. — чуть успокоившись, девушка обхватила себя руками и, на мгновение бросив взгляд в сторону, как будто за подпиткой сил, продолжила уже спокойнее: — Что я, не знаю, как ты меня ждал? Думаешь, я не приходила к квартире? Угадай, какие чудесные звуки я там слышала? Вот уж не знаю, та ли эта была девушка или другая… — Лена усмехнулась. — Не дождался. Да и, впрочем, уже неважно. Просто мне чертовски обидно, что ты стал таким. Каждый день кто-то поднимается, а кто-то падает… — последнее девушка произнесла уже в сторону. — Как жаль, что ты относишься теперь ко второй группе.

Тимур молчал и не знал, что сказать. Новость о том, что Лена приходила, сперва обрадовала его, но потом, когда девушка сказала, что она слышала, парень помрачнел и понял, что теперь все, скорее всего, потеряно. Но Тимур упрямо не хотел признавать поражение. Несмотря на то, что он многократно делал, он не мог просто взять и оборвать все нити, которые связывали его с Леной. Однако его мнения девушка уже не спрашивала, так как еще в тот день, стоя возле его квартиры, сожгла последние мосты. Теперь пришло время строить новые.

— Все кончено, Тимур, — спокойно, даже немного ласково произнесла Лена.

Парень вздохнул, а затем неожиданно спросил:

— Это из-за Русланы, да?

Родное имя из уже чужих уст вновь прозвучало слишком громко. Лена во второй раз удивилась, но быстро взяла себя в руки и, смело взглянув в глаза все больше хмурившемуся парню, невозмутимо ответила вопросом на вопрос:

— А причем тут Руслана?

Тимур нехорошо усмехнулся:

— Брось, Лен, я ведь уже не маленький. Мне отчего-то кажется, что моя измена — лишь прикрытие для настоящей причины нашего разрыва. Ты ведь давно этого хотела, не правда ли? Еще тогда, когда ты вдруг ни с того ни с сего сообщила мне, что хочешь забрать документы, я насторожился. Хотя стоп, — парень задумчиво почесал подбородок, — я насторожился еще тогда, когда ты ушла к ней ночью. Пусть я и был тогда пьян, все-таки немного я соображал. Просто потом я не придал этому значения. А затем ты резко захотела обратно… я сделал вид, что поверил в твою причину, по которой ты захотела так поступить. Я тешил себя мыслью, а вдруг мне все это снится или мерещится? Когда изменяешь, задумываешься о том, а не изменяют ли тебе. Жестокая правда, но так и есть, — сказал парень, а затем на какое-то время замолчал, в ожидании смотря на Лену, но та не сказала ни слова, и он продолжил: — И началось самое интересное. Уходя в себя, не забывай закрывать дверь, а то, знаешь ли, почти что любому тогда можно увидеть, что за ней творится. Но… черт, неужели правда она? — парень взмахнул руками. — Я до сих пор не могу поверить в то, что все это время я встречался с чертовой лесбиянкой!

— В таком случае я встречалась с кобелем?

— Я хотя бы не изменяю своей природе, — раздраженно выплюнул Тимур. — Что она с тобой сделала? М? Отвечай. Пусть спит с кем угодно, но мою девушку пусть не трогает.

Внутри Лены все вспыхнуло, кровь ударила в голову и девушка уже была готова чуть ли не наброситься на парня, но затем, мысленно одернув себя, постаралась успокоиться. Голос стал тверже стали, и девушка прилагала все усилия для того, чтобы не закричать или чтобы не бросить что-нибудь, о чем она потом может жалеть. Глядя Тимуру прямо в глаза, она произнесла:

— Знаешь, мне с тобой просто не о чем разговаривать. И про природу, и про то, что со мной якобы сделали я говорить не намерена. Теперь мы с тобой по разные стороны реки. Ты можешь идти своей дорогой, а я пойду своей. Только оставшиеся вещи заберу — и все, меня больше не будет в твоей жизни. Можешь спокойно удалить мой номер телефона, можешь удалить все фотографии с компьютера, а те, что стоят в рамках, вынуть и сжечь. Хоть польза от них какая-то будет, погреешься от маленького костерка, в котором сгорит все наше прошлое.

— Я не верю, что ты могла променять парня на девушку, — сквозь зубы выдавил Тимур, совершенно не обращая внимания на сказанное Леной; когда злишься, ничего вокруг не замечаешь. — Я не могу принять то, что…

— А тебе придется принять. Или нет — это уже не мое дело.

— Я ей мозги промою… — угрожающе прошептал парень.

Лена похолодела.

— Ты даже пальцем ее не посмеешь коснуться, понял?

— Может, и тебе мозги промыть не помешало бы? А? — Тимур сделал шаг навстречу девушке. — Я уверен, я смогу это вылечить. Хороший секс, а потом ты уже не будешь дурить себе голову всякими мерзкими мыслями…

— Не подходи ко мне, — отступив на шаг, сипло произнесла девушка.

Коридор был не бесконечный, поэтому спустя пару шагов спина Лены уперлась в прохладную стену. Бежать было совершенно бессмысленно. В квартире так просто не спрячешься, особенно когда прямо на тебя идет высокий и сильный парень. Схватив Лену, он резко притянул девушку к себе и насильно впился в ее губы. Лена протестующее ударила его в грудь, стараясь отпихнуть, но не вышло. Всем известно, что гнев придает человеку силы, поэтому для Тимура этот толчок послужил лишь красной тряпкой. Рванув на девушке одежду, он, прижимая ту к стенке, начал покрывать ее шею дикими поцелуями. На коже грозились остаться багровые следы.

— Пусти меня, сволочь! — сквозь слезы вырвалось у девушки, и она в последний раз слабо попыталась отпихнуть от себя Тимура.

То, что парень набросился на нее, казалось, опустошило ее. Все силы испарились словно по мановению волшебной палочки, а внутри осталась лишь сосущая холодная пустота, которая появляется тогда, когда человек, близкий тебе когда-то, делает то, чего ты никогда от него не ждал.

Лена уже почти отключилась от всего происходящего, как внезапно за спиной Тимура возник белый силуэт. Отчего-то девушке показалось, что это появился ангел. Тот, к слову, без дела не стоял и, не тратя драгоценное время на крики или вопросы, рванулся к парню с девушкой и с нечеловеческой силой оторвал разгоряченного Тимура от заплаканной Лены. По инерции парень спиной вперед сделал несколько шагов, а затем, споткнувшись об обувь, упал, сильно ударившись головой о стенку. Это его протрезвило. Он ошарашенно помотал головой и, скривившись, дотронулся рукой до затылка. Там грозилась вырасти шишка. Оглянувшись, он остановил свой взгляд на Лене, и его глаза расширились от удивления и ужаса.

— О боже, Лена… Лена, прости меня, я… — он неуклюже поднялся и сделал несколько шагов в сторону сидевшей на полу девушки и бессознательно смотревшей перед собой.

Вид Лены был не самый приятный. Складывалось впечатление, что девушка только что вышла из драки — впрочем, это было близко к истине. Разве что вместо крови и синяков на шее и ключицах девушки багровели внушительные засосы. Волосы были растрепаны, майка — порвана.

— Лена…

Вдруг перед Тимуром возник тот самый ангел, который так вовремя появился и буквально спас девушку из лап разъяренного медведя. Этим ангелом оказалась Алла, которая приехала от матери и собиралась спокойно пообедать с Леной, а потом отправиться в универ. Глаза девушки-альбиноса все это время неотрывно смотрели на парня. В них не было ни капли раздражения или удивления. Просто глаза, в которых Тимур увидел отблеск своей совести, стоявшей с занесенным над его головой смертельно-острым мечом.

— Алла, я должен поговорить с ней, — словно нашкодивший первоклассник, он опустил голову, не в силах вынести взгляда своей сестры. — Я должен все объяснить. Понимаешь, я сорвался… Просто Руслана, Лена… у меня в голове все перемешалось.

— Пошел вон, — коротко бросила девушка-альбинос.

— Что? Нет, Алла, погоди, — Тимур подошел к своей сестре и неуверенно усмехнулся. — Я еще не поговорил с Леной.

Лицо девушки-альбиноса оставалось непроницаемым. Белая рубашка, заправленная в белые брюки, была идеально выглажена. В тот момент Тимур никак не мог понять, почему рукава у этой рубашки Алла закатала до локтя, ведь этим она помяла свою рубашку, так что раскатать их она не сможет — ей придется поутюжить рубашку еще раз.

— Рубашка же так помялась… — рассеянно посмотрев на закатанный рукав, произнес Тимур, а затем, схватившись за голову, закрыл глаза. — Господи, да почему я вообще о твоей рубашке думаю?! Пусти меня, я должен с ней поговорить!

Вместо этого Алла в мгновение ока развернула парня на сто восемьдесят градусов, и тогда Тимур сдался. Он, конечно, мог попытаться прорваться, но так говорить с девушкой он больше не хотел. Применение силы только бы еще больше усугубило ситуацию и отвернуло бы от него сестру. Выйдя из квартиры, он, раздавленный, начал спускаться по лестнице. Все мысли его были о том, что произошло. Но внезапно он остановился и резко поднял голову. Растерянный взгляд сменился сосредоточенным и холодно-решительным. Оглянувшись на дверь квартиры, парень какое-то время смотрел на нее, а затем, передернув плечами, быстро спустился вниз, намереваясь успеть кое с кем встретиться.

Алла присела на корточки рядом с Леной и, убрав руки от ее лица, заглянула в уже сухие глаза и взглядом спросила, все ли нормально. На слова девушка особо не разменивалась. Лена с кривой улыбкой слабо кивнула и одними губами прошептала: «Спасибо». Девушка-альбинос тепло улыбнулась и прижала к себе Лену. Девушка уткнулась лбом ей в плечо и просто закрыла глаза.

— Блин, я есть хочу! — в третий раз за последние пять минут произнесла Руслана.

Леша в третий раз предложил девушке зайти в кафе и перекусить, и Руслана в третий раз отказалась, потому что, зайдя в кафе, она бы точно там застряла на долгое время и не пошла бы на первую пару. Парень только вздохнул и вытащил из кармана рюкзака банан. Леша всегда брал с собой еду, если знал, что куда-то пойдет гулять с Иркой. Рыжей сегодня рядом с ним не оказалось, зато нашелся другой вечно голодающий. Руслана просияла. Выражение лица у нее было такое, будто бы она только что нашла алмазный город, или будто бы она увидела бабочку — события абсолютно равнозначные для такой счастливой улыбки. Хотя бабочка все-таки лучше.

В четыре куса зажевав банан — Леша даже и заметить не успел, как девушка его проглотила, — Руслана теперь шла до одурения радостная и от нетерпения поделиться с кем-нибудь хорошим настроением чуть ли не подпрыгивала на месте. Леша только улыбался, глядя на все это. Изредка парень искал взглядом киоск, в котором можно было бы приобрести еще чего-нибудь вкусненького. Все-таки никто не знает, сколько времени у Русланы уйдет на то, чтобы она поняла, что одного банана ей мало.

— А почему Ирка так рано в универ укатила, а мне не сказала? — внезапно спросила Руслана.

— Там что-то с баскетболом было связано, не знаю, — пожал плечами Леша. — Она так быстро протарахтела по телефону это, что я и сообразить-то толком не успел. Наверное, просто играть поехала… — встрепенувшись, парень осторожно посмотрел на девушку. — А ты не знала, да? Хотела бы с ней пойти?

— Это ты сейчас попытался скрыть вопрос, а не обиделась ли я? — засмеялась девушка, видя, как парень отвел взгляд в сторону. — Да не обиделась! Ты что? Тем более я вот как раз вспомнила, что она мне что-то про баскетбол говорила… А ты потом, кстати, куда? Я-то на парах буду тухнуть… хотя нет, не буду. Я же взяла с собой книжку! Так что на лекциях мне точно скучно не будет.

— Ты что, лекции не пишешь?

Руслана обиделась:

— Как это? Пишу! Просто я успеваю и писать лекцию, и читать книгу. И вот не надо мне тут начинать читать лекцию о том, что я и там не успею что-то записать, и тут не успею понять что-то… Не надо, — Руслана выставила перед собой руку с таким видом, словно сделала сейчас Леше одолжение. — Я почти как Цезарь, только я живая… так куда ты потом?

— Наверное, поеду к нам на дачу. Там бабушке помочь надо. Да и вообще просто ее увидеть не помешало бы, а то она внука своего уже год, наверное, не видела. Нехорошо это. Забор починю, вернее, дочиню… Мне Ирка рассказывала, как вы его чинили. Мне уже страшно становится.

— Эй! — возмутилась Руслана.

Леша засмеялся и попытался увернуться от удара под ребра. Этому Руслана тоже от Ирки научилась, а рыжая плохому, как известно, не учит… почти.

Подходя к университету, Леша уже собирался прощаться с девушкой, однако краем глаза заметил, что кто-то отошел от колонны, держащей навес на крыльце, и теперь двигался в их сторону.

— Настроение, я смотрю, хорошее? — с улыбкой, не предвещавшей ничего доброго, спросил Тимур, глядя на переставших улыбаться парня и девушку. — А чего это мы делаем такие кислые мины?

— Ты себя вообще видел? — усмехнулась Руслана. — Идешь в нашу сторону как танк, улыбаешься жутко. Наводит на нехорошие мысли… Привет вообще-то.

— Ага, — парень поджал губы и перевел взгляд на Лешу. — Ну ладно. Молодец, что проводил ее, хотя, думаю, в мужском внимании она совсем не нуждается… Хотя не помешало бы. Теперь можешь спокойно отчаливать отсюда и плыть по своим делам, а я пока поговорю с этой очаровательной, — здесь улыбка Тимура стала еще ужаснее, — особой.

— Что такое? — спросила Руслана, подозрительно смотря на парня.

— Наверное, не будем ходить вокруг да около и обмениваться лживыми любезностями. Перейдем, пожалуй, сразу к делу, — жестко сказал Тимур, а затем сквозь зубы произнес, так, будто только и ждал того мгновения, когда сможет задать этот вопрос: — Что ты сделала, мать твою, с Леной?

— Ничего я с ней не делала, — против воли само сорвалось с губ Русланы.

— Ах, ничего, м-м-м… — парень отвел глаза в сторону, чуть сощурив их, и плотно сжал губы. — Тогда какого хрена она заявляет мне, что мы расстаемся, а на вопрос, каким чертовым боком тут замешана ты, увиливает от ответа и вообще защищает тебя? Отвечай!

— Эй, полегче, — произнес Леша, подаваясь немного вперед. — Ты, во-первых, здесь не один. Во-вторых, люди смотрят. И в-третьих, это не твое дело, что происходит в жизни Русланы.

— О, надо же, молчаливый парень подал голос? Защищаешь эту грязную лесбуху?

Руслана вздохнула и поняла, что нормально поговорить уже не удастся. Повернув голову, она только собиралась попросить Лешу, чтобы он спокойно шел по своим делам, а тут она сама разберется, как увидела, какими багровыми пятнами пошло лицо ее друга. Внезапное осознание происходящего заставило девушку замереть на месте, и она не успела ничего сказать, как Леша резко выбросил руку вперед.

Тимур никак не ожидал удара. Кулак врезался в скулу, и парень, пошатнувшись, еле устоял на ногах. Вся та злость, угли которой еще немного тлели внутри него, вспыхнула с ужасающей силой, и парень, зло сверкнув глазами, наконец-то нашел ей выход. Спустя пару секунд оба с ужасающей яростью сцепились друг с другом. Не было понятно, кто сильнее, но внезапно Леша неудачно подвернул ногу и закачался. С дикой улыбкой Тимур резко ударил парня по ногам, и тот, сдавленно застонав, сильно ударился спиной об асфальт. Чтобы не дать Леше возможности подняться, Тимур рухнул на него и, схватив за ворот рубашки, потянул на себя. Дальше последовала серия коротких и резких ударов по лицу. Занося руку для самого сильного удара, грозящего отправить Лешу в полный боли сон, Тимур что-то коротко произнес.

Неожиданно парень почувствовал, как кто-то с силой тянет его назад и швыряет в сторону. Содрав кожу на локте, Тимур непонимающе посмотрел на Руслану. Он и думать забыл о том, что кроме него и Леши тут есть еще люди. Выходившие из университета или заходившие туда, замирали и с интересом смотрели на дерущихся. Кто-то присвистнул, кто-то предположил, что надо бы позвать кого-нибудь, причем непонятно кого.

Лицо девушки было решительным и злым. Она помогла подняться Леше, а затем встала перед ним и пристально посмотрела на уже поднявшегося на ноги Тимура. Перекошенные шрамы на лице смотрелись устрашающе. Руки девушки были предупреждающе сжаты в кулаки, так что Тимур понял, что если он и попытается сделать шаг в ее сторону, то девушка сможет ему ответить не менее яростно. Это было видно по ее горевшим грязно-белым огнем глазам.

Глаз Тимура уже начал заплывать, из губы тонкой струйкой сочилась кровь. Костяшки и локоть были разбиты, но парень не обращал на это никакого внимания. Сплюнув, он вытер со лба пот и, ничего не сказав, ушел. Некоторые зеваки с интересом смотрели на него, но стоило Тимуру взглянуть на них, как те сразу же шугались и спешили по своим делам.

Подождав, пока Тимур уйдет, Руслана повернулась к Леше. Тот выглядел еще хуже, чем Тимур. Из носа хлестала кровь, из разбитой брови тоже, так что почти все лицо парня представляло собой не самую лучшую маску на Хэллоуин.

— Я отведу тебя в медпункт, — тихо произнесла Руслана.

— Не надо, — резко ответил парень и отступил на пару шагов.

Девушка с грустью смотрела на своего друга.

— Прости меня, — после короткого молчания произнес Леша. — Просто я…

— Не надо. Я понимаю. Не надо, — повторила девушка и положила руку парню на плечо.

Тот положил свою ладонь поверх ее руки и легонько сжал, совершенно не думая о том, что испачкает руку Русланы. Посмотрев наконец на девушку, он замер, а затем медленно убрал ладонь. Голос его задрожал от еле сдерживаемого гнева:

— Когда?

— Леш, все в порядке.

— Когда? — хрипло повторил парень, смотря на разбитую бровь девушки.

— Когда ты упал на спину и я первый раз попыталась его оттащить… — мягко попыталась объяснить Руслана. — Леш… Стой! Куда ты? Не надо! — схватив парня за руку, она попыталась его остановить. — Послушай! Кулаками делу не поможешь! Я прошу тебя, остановись!.. Спасибо, — произнесла девушка, когда парень замер на месте и опустил голову. — А вы не глазейте тут! Идите куда шли! — крикнула Руслана тем людям, которые до сих пор с интересом наблюдали за происходящим. — Леш, пойдем в медпункт, пожалуйста.

Парень молча согласился.

— Русланыч, соскучился? Иди к мамочке, будут обнимашки! — прилив нежности со стороны Ирки оказался более чем неожиданным.

Девушка не успела повернуться, как ее сзади уже обняла рыжая и стала тискать. Попрощавшись с ребрами, Руслана улыбнулась и сдавленно выдавила:

— Я тоже по тебе соскучилась, Тигра.

— О-о-о, это так ми-и-и-ило, — промурлыкала Ирка и, поставив девушку на землю, развернула ее к себе; милое выражение лица как ветром сдуло. — Ипать-копать, что произошло в мое отсутствие?

Ирка не отводила взгляда от белого пластыря, который излишне выделялся на коже Русланы. Заклеенная бровь, пересекающиеся шрамы, словно делали из девушки любительницу ходить в бойцовский клуб. Синяк и небольшую припухлость возле брови не смог скрыть даже пластырь.

Вздохнув, Руслана рассказала все то, что произошло сегодня утром. Ирка слушала внимательно и не перебивала девушку. Когда подруга закончила рассказ, рыжая спросила, все ли в порядке с Лешей.

— Честно, не знаю… Можешь не звонить, он выключил мобильный телефон и сказал, что сегодня не поедет к бабушке, а будет сидеть дома. Я сказала ему, чтобы к матери он в таком виде не ехал и отдала ему свои ключи от квартиры.

— Правильно сделала, — кивнула рыжая. — А Тимуру я бы трусы на жопу натянула… И где я была в тот момент, когда моих мутузили? Правильно, играла. Какой теперь из меня лидер…

— Самый что ни на есть рыжий и лучший, — попыталась улыбнуться девушка и посмотрела в сторону двери.

Алла зашла в класс без Лизы и Алены, что было уже само по себе немного странно. Обычно она всегда дожидалась девушек или заезжала за ними на машине, а тут прямо одна — это немного напрягло Руслану. Внутри противно засосало и холодок пробежался вдоль позвоночника. Предчувствуя что-то недоброе, она быстро подошла к молчаливой девушке. Та, заметив, что к ней кто-то подошел, спокойно подняла голову, но увидев, кто стоит перед ней, взгляд Аллы изменился.

— Где Лена? — без приветствий начала Руслана.

— Дома, — коротко ответила Алла, но, взглянув на бровь девушки и на ее белую борцовку, на которой виднелись несколько засохших капелек крови, продолжила: — Тимур?

— Откуда ты… — начала было Руслана, но запнулась. — Неважно. Скажи, с ней все в порядке?

Посмотрев на девушку, Алла задумалась над тем, стоит ли ей говорить о том, что произошло. Кивнув своим мыслям, она произнесла:

— Почти.

У Русланы закружилась голова и она облокотилась руками на стол.

— Он же не бил ее? — голос девушки, даже пониженный до шепота, дрожал.

— Нет.

Девушка задумалась над тем, что же мог сделать парень. Ее глаза округлились и она медленно подняла голову, безжизненно посмотрев на Аллу.

— Нет, — предчувствуя вопрос, ответила девушка. — Но мог. Я пришла домой вовремя.

— Я поеду к ней.

Алла пожала плечами:

— Не знаю, стоит ли сейчас кому-нибудь ее трогать… но тебе, думаю, можно. Держи, — порывшись в дипломате, Алла выудила оттуда ключи от квартиры. — Первый раз я кому-то отдаю свои ключи, — неожиданно произнесла она. — Я надеюсь, ты ей поможешь.

После того, как Руслана взяла ключи, Алла словно и забыла об их разговоре. Девушка совершенно спокойно и невозмутимо стала доставать тетради и методички, которые ей были нужны. Руслана поблагодарила девушку, тихо, но от всего сердца и, попрощавшись с Иркой, попросила ее, чтобы рыжая как-нибудь прикрыла ее отсутствие на парах. Ирка кивнула и сказала, что все сделает, лишь бы Руслана не грустила. Девушка горько улыбнулась и, обняв на прощание подругу, вышла из аудитории, едва не столкнувшись в дверях с Лизой и Аленой.

====== Ночной ветер ======

Я посеял этот ветер, и я его усмирю, в одиночку. ©

Гран Торино

Остановившись на светофоре, Алла устало закрыла глаза на несколько секунд, а затем, дернув головой из стороны в сторону, открыла их. Все-таки засыпать за рулем — не очень хорошо, тем более на дворе почти двенадцать ночи. Машин было не так много, как днем, и Алла этому очень радовалась. Ей всегда нравилось ездить ночью одной или почти одной. У каждого были свои маленькие слабости, и девушка, улыбнувшись кончиками губ, посмотрела на светофор: красный уже начал мигать.

Взглянув на время, девушка взяла мобильный телефон и послала короткое смс-сообщение Руслане, искренне надеясь, что она еще не спит и звук у нее выключен. Пока она набирала текст сообщения, завибрировал другой телефон. Алла не обратила на него ни малейшего внимания. Улыбка стерлась с губ девушки невидимым ластиком.

Подъехав к дому, Алла решила не оставлять машину на стоянке, и, достаточно быстро найдя свободное место рядом с домом, припарковалась. Однако выходить из машины она не спешила. Откинувшись на сиденье, девушка закрыла глаза и просидела в такой позе минут пять. Затем она поставила на колени свой дипломат и выудила оттуда запасные ключи от квартиры.

Зайдя в подъезд, белой тенью Алла проскользнула к лестнице и стала медленно подниматься по ней. Лифтом отчего-то девушке воспользоваться не хотелось. Засунув одну руку в карман, она смотрела на ступеньки, по которым поднималась. Чуть сгорбленная молчаливая фигура в белом могла если и не напугать любого, то застать врасплох. Мужчина, вышедший выбросить мусор, едва не подавился сигаретой, когда рядом с ним, коротко поздоровавшись, тихо прошла Алла.

Подойдя к своей квартире, девушка тихо, стараясь не шуметь, открыла дверь и зашла. Быстро разувшись, она поставила дипломат на пуфик и направилась прямо к комнате, в которой жила Лена. Приоткрыв дверь, девушка замерла. Лена спала, свернувшись калачиком. Ее голова лежала на коленях Русланы, и та легонько и едва заметно гладила девушку. Сама Руслана почти дремала, но услышав, как открылась дверь, она резко открыла глаза и посмотрела в сторону Аллы. Заметив девушку-альбиноса, она натянуто улыбнулась и кивнула. Алла кивнула в ответ и едва различимым шепотом спросила:

— Все в порядке?

— Да, — одними губами ответила Руслана.

Удовлетворенная ответом, Алла вновь кивнула и добавила:

— Оставайся и будь как дома.

Чтобы Руслана не успела ничего возразить, Алла закрыла дверь, оставив девушек вдвоем и пошла в свою комнату. Стянув с себя рубашку, она аккуратно повесила ее в шкаф на вешалку. Так же она поступила и с брюками. Переодевшись в домашнее, Алла довольно потянулась, с удовольствием отмечая, что наконец-то этот день позади, с Леной все в порядке и рядом с ней находится Руслана. Как здесь оказалась замешана эта девушка со шрамами, Алла толком понять не могла, но догадывалась. Влезать в чужие дела она не хотела, потому и не спрашивала. У нее было свое собственное видение проблем, но Алла прекрасно понимала, что ее мнение может оказаться ошибочным.

Перестав думать о Лене с Русланой, она вздохнула и, положив в карманы штанов два мобильных телефона, один из которых все не переставал вибрировать, вышла из комнаты. Зайдя в ванную комнату, девушка быстро помыла руки и ополоснула лицо. После этого она пошла на кухню, не забыв прикрыть за собой дверь. Ей не хотелось мешать сну Лены. Положив мобильные телефоны на стол, девушка пошла делать себе кофе. Заметив на столе пачку какой-то вкуснятины, которой ее постоянно баловала мама, она достала оттуда последнюю вафлю и, взяв чашку кофе, с удовольствием все съела. Выкинув пачку из-под вафель, Алла взяла тряпку и протерла стол, на который посмели упасть несколько крошек. Чашка еще оставалась наполовину полной. Поняв, что без вафли уже не то, Алла облокотилась ладонью о стол и медленно стала допивать ставший безвкусным напиток. Смотря в стену, она чувствовала, как ночной ветерок шаловливо ерошил ее волосы, прыгая в открытую настежь форточку.

Мобильный телефон, до того молчавший целых пять минут, завибрировал вновь. Теперь, сделав очередной небольшой глоток, Алла взглянула на него. Мобильный, на который мог звонить только один человек, буквально сотрясался, желая, чтобы девушка поскорее сняла трубку, но Алла медленно пила кофе и ничего не предпринимала. Когда с кофе наконец-то было покончено, девушка вымыла чашку, протерла ее сухим полотенцем и поставила на место. Затем она подошла к вибрировавшему телефону и, не выключая его, сняла крышку корпуса, после этого достала батарею, а за ней и сим-карту. Сломав ее, она неторопливо подошла к открытой форточке и выбросила остатки в окно.

— Чтоб больше такого не было, ты меня поняла? — Настя вовсю отчитывала рыжую. — Это ж надо было додуматься! Сказать контролеру, что у нас с тобой дети дома голодные сидят, а он, видите ли, требует, чтобы мы проезд оплатили! И у кого еще после всего этого нет совести, а? Скажи мне!.. Да хватит лыбиться! Я преспокойно могла пробить два талончика, так нет же, приключений ей на свою задницу, хитрую, захотелось! Вот почему ты меня никогда не слушаешь?!

Коварно улыбаясь, Ирка не сводила глаз с Насти и усиленно пыталась делать вид, что ей, конечно, стыдно, но предательская улыбочка никак не хотела никуда уходить, что только еще больше распаляло Настю. Однако чем больше злилась девушка, тем шире улыбалась рыжая.

— Ты такая прелесть, когда злишься, — неосторожно брякнула Ирка, за что тут же получила щедрый подзатыльник.

— Ты о чем думаешь, когда я на тебя кричу?!

— Ой, ну все, замолчи ты уже, — с плохо скрываемой улыбкой рыжая притянула к себе сопротивлявшуюся девушку и поцеловала ее.

Сначала Настя попыталась отбиться, но потом все ее попытки сошли на нет. Спустя пару мгновений она уже запустила руку в рыжие волосы и с не меньшей страстью отвечала на поцелуй. Кто знает, чем бы это закончилось, если бы не раздавшееся совсем рядом злое:

— Я тебе покажу, как целовать мою девушку!!!

Отстранившись от Насти, Ирка печально вздохнула, потому что была расстроена, ведь ее оторвали от чрезвычайно важного занятия. Взглянув на внушительную фигуру Саши, глаза которого метали молнии, а руки уже сжались в кулаки, Ирка преспокойно ответила:

— Спасибо, я и сама умею.

— Что?.. — казалось, парень и вовсе не ожидал такого поворота событий. — Погоди… Ира? Ты, что ли? Какого хрена тут происходит…

— Саша, — Настя на всякий случай стала между парнем и девушкой, поскольку прекрасно знала, чем подобная ситуация закончилась между Русланой и Тимуром. — Я как раз шла домой, чтобы тебе все рассказать. Но раз уж так получилось, что ты встретил нас здесь…

Парень угрюмо молчал. Голова его была немного опущена, плечи напряжены, но стоял он практически неподвижно и слушал все, что говорила ему девушка. Полные губы были сжаты так сильно, что, казалось, для того, чтобы их разомкнуть, нужно обладать нечеловеческой силой. Слушая то, что говорила ему Настя, Саша все больше и больше хмурил брови и не сводил глаз с Ирки. Рыжая же стояла достаточно расслабленно, но каждый, кто был с ней знаком, сразу бы понял, что это обманчивая расслабленность. Впрочем, пока опасность Насте не грозила, рыжая была спокойна, но бдительность терять не собиралась.

Когда речь Насти подошла-таки к концу, Саша молчал долго и напряженно. Руки его то сжимались, то разжимались, но в конечном итоге парень расслабил плечи, тяжело вздохнул и, недобро усмехнувшись, вновь посмотрел на Ирку, а затем произнес:

— Что же, я хотя бы попытался.

Рыжая ничего на это не ответила.

— Я не понимаю… такого, — Саша махнул рукой, а затем продолжил: — Но если это делает тебя счастливой, то… то мне остается только пожелать вам удачи. Не все это принимают, а непонимающих и того больше. Я тебе уже говорил однажды, Насть, насильно держать тебя я не намерен. Это как поймать птицу в клетку и не выпускать ее, хотя она рвется в небо. А много мне счастья от той птицы, сидящей в клетке? Никакого. И себе жизнь ломать, и птице… Может, это и пройдет у тебя, не знаю, но, короче, на связи я буду всегда. Так что если что, звони там, все дела…

После минутного молчания, в котором Настя собирала слова, чтобы ответить Саше, а Ирка с едва заметным удивлением следила за Сашей, тот произнес:

— И я так понимаю, тебе надо вещи забрать. Со мной ты жить уже не будешь. Ты ведь за этим сюда пришла? Обратно к Ваську или?.. — Саша перевел взгляд на Ирку.

Настя только открыла рот, чтобы ответить, но за нее ответила рыжая:

— У меня она жить будет.

Светловолосая девушка посмотрела на Ирку с таким видом, будто бы спрашивала: «Да ладно?»

Саша пожал плечами и, махнув рукой, пошел в сторону подъезда. Шел он так, словно хотел бежать, но постоянно одергивал себя. В полном молчании троица поднялась в квартиру. Разувшись, парень по привычке спросил, будут ли девушки пить чай. Настя вежливо отказалась, Ирка ошарашенно молчала, так что парень, расценив это как «нет», пошел на кухню ставить чайник только для себя. Насте он сказал, что, если надо, он может одолжить свою сумку, а так как оной у девушки не оказалось, пришлось принять предложение Саши. Ирка оставила Настю наедине со своими вещами, а сама достала зубочистку и так сильно ее прикусила, что та сразу же треснула. Пришлось брать другую.

Зайдя на кухню, рыжая, словно находясь здесь не первый раз, быстро отыскала мусорное ведро и выкинула останки несчастной зубочистки. Облокотившись на стенку, девушка скрестила на груди руки и, языком перегоняя зубочистку, пристально следила за Сашей, будто бы ожидала, что вот-вот раскроется какой-то обман, но этого не происходило. Парень, мельком взглянув на хищно молчавшую девушку, плотно сжал челюсти и, поставив свою чашку на стол, подошел к кухонному шкафчику, чтобы достать оттуда еще одну чашку.

— Будешь? — тоном, скорее утверждающим, спросил парень.

Ирка едва заметно кивнула и, склонив голову набок, стала следить, как парень спокойно достает еще один пакетик чая. Подойдя к сахарнице, он вопросительно обернулся. Ирка пальцем показала «один», и Саша, кивнув, насыпал в чашку ложку сахара. Теперь оставалось дождаться лишь того момента, когда закипит чайник.

— Так, выкладывай. Дом заминирован и взорвется, когда мы ступим за порог?

— Что? — непонимающе спросил Саша.

— Я просто не могу поверить, что ты вот так просто смирился с тем, что произошло, — Ирка отлипла от стены и сделала несколько шагов к парню, тот едва заметно напрягся. — Да че ты дергаешься, я ж тебя бить не буду.

— Ты-то? — впервые за вечер парень усмехнулся, пусть это и была улыбка, больше похожая на оскал, но все же улыбка. — Я тебя в два раза больше, так что тут даже и речи быть не может о…

— Сомневаешься в моих способностях? — в голосе Ирки прозвучали угрожающие нотки.

Саша поднял обе руки, тем самым показывая, что никого обижать он не хотел, в способностях Ирки не сомневается, да и вообще он чаю горячего хочет. Выключив газ, парень снял с плиты чайник и быстро заварил чай и себе, и девушке. Размешивая сахар, он произнес:

— А ты думала, я на тебя должен с кулаками наброситься, а потом Настю насильно сюда притащить? Можешь, в принципе, не отнекиваться, по тебе просто видно, что ты не веришь тому, что происходит. Вот почему ты сейчас корчишь из себя эдакую суровую тетку, у которой кулаки чешутся. Успокойся, — Саша устало вздохнул, — я и так знал, что у нас ничего не выйдет. Я тебе еще в первую нашу встречу как-то ляпнул, что не раз пытался добиться ее, но, видимо, не мое это.

Ирка молчала и внимательно слушала Сашу, совершенно забыв о своей чашке чая.

— Трудно это, — басом выдохнул парень. — Я имею в виду то, что она уходит. Странно, что я тебе об этом говорю, — Саша поднял глаза на Ирку, а затем вновь опустил взгляд в чашку чая. — Смешанные чувства. Был бы парень, я бы, наверное, и ударил, хотя не знаю… Переживу, — произнес Саша и слишком резко поставил чашку на стол.

Часть чая выплескалась из кружки, оставив медузообразные пятна на столе. Чертыхнувшись, парень полез за полотенцем, чтобы вытереть чай. Ирка вспомнила о своей чашке и поспешно стала размешивать сахар. Наблюдая за тем, как парень методично вытирает стол, она произнесла:

— Спасибо… за чай.

— Я не приверженец всего этого, Ир, но если Настя считает, что так для нее лучше… — парень стиснул зубы. — Пусть. Пусть будет так, как она хочет. Теперь вообще-то это не мое дело. Уже не мое.

Допив чай, рыжая вышла из кухни и направилась к Насте. Та пыталась запихнуть в сумку то, что в нее не влезало. Разговор Иры с Сашей девушка не слышала. Злясь и рыча, она уже чуть ли не прыгала на вещах, силясь осуществить свой план «впихнуть невпихуемое». Ирка вздохнула и, отодвинув Настю в сторону, часть вещей, которые не помещались в громадной сумке, переложила в свой практически пустой портфель. После этого сумка прекрасно застегнулась. Настя одарила рыжую счастливой и благодарной улыбкой.

Выйдя в коридор, девушки обулись, а затем посмотрели на молчавшего Сашу.

— Береги себя, — бросила напоследок Ирка, зная, что вряд ли она уже пересечется когда-нибудь с этим парнем. — Я жду тебя на улице, — последнее было адресовано Насте.

Рыжая прекрасно понимала, что девушке нужно сказать Саше что-то еще, поэтому и решила не мешать разговору. Поставив тяжелую сумку на крыльцо, рыжая сплюнула зубочистку и, уперев руки в бока, посмотрела на луну. Почему-то в тот самый миг она подумала о Руслане.

Открыв глаза, Руслана недовольно поморщилась: у нее затекла рука. Онемевшие пальцы противно покалывало. Сжимая и разжимая их, девушка, недовольно хмурясь, смотрела на свою руку, на которую через незакрытые шторами окна, падал лунный свет. Когда неприятное ощущение постепенно начало отступать, Руслана довольно вздохнула и немного улыбнулась.

После взгляда на Лену, уголки губ сразу же опустились. Видимо, светловолосая девушка ворочалась во сне, потому что сейчас она лежала на спине и подставляла лицо и шею с ключицами нежному лунному свету, ласково дотрагивающемуся до темных пятен на коже Лены. Взглянув на них, Руслана проснулась окончательно. Одновременно и защемило сердце, и все вспыхнуло от клокочущей ярости. Но вспыхнувший гнев вскоре сменился необъятной нежностью, и девушка приложила все усилия, чтобы не поддаться порыву: притянуть к себе Лену и крепко-крепко обнять, показав тем самым, что она никогда ее не оставит.

«Даже не верится, что он посмел такое сотворить с тобой… Как же хорошо, что вовремя пришла Алла. Я, наверное, до конца жизни буду ей обязана. Не знаю, что бы я сделала с Тимуром, если бы он все-таки осуществил задуманное. Мне стольких сил стоило на протяжении всей моей жизни сдерживать негативные порывы в отношении таких людей, как он, так что, думаю, меня бы только цепи смогли удержать. Я ведь меры не знаю, когда злюсь. Хорошо, что Алла пришла вовремя. Спасибо ей. Огромное. Надо будет сделать ей что-нибудь эдакое… Книгу подарить? В общем, надо будет потом придумать…

А как вспомню твои глаза, когда ты увидела, кто открыл дверь. Меня едва смех сквозь невыплаканные слезы не разобрал. У тебя был вид, как у котенка, впервые в жизни увидевшего клубок ниток. Ты словно не поверила, что это я, подошла ко мне, молча, с широко открытыми глазами, и, протянув руку, дотронулась до шрамов. Я взяла тебя за руки и прижала их к своим губам. Я первый раз видела боль, отразившуюся в твоих глазах. Они словно кричали мне: “Где же ты раньше была? Где? Почему мне пришлось страдать так долго? Почему ты не смогла прийти раньше? Почему?.. Где?..” Где я, черт возьми, была раньше?! Прости меня… пожалуйста, прости…

Когда я увидела эти засосы, эту порванную майку, я думала, что сгорю от нахлынувшей злости. Клянусь, я думала, что сорвусь с места и побегу искать Тимура, чтобы закончить дело, начатое Лешей. Но ты увидела мою разбитую бровь, чуть приподнялась на цыпочках и дрожащими губами дотронулась до пластыря… Я никогда не забуду твоих глаз в те минуты.

Ты молчала, я тоже. Только твои руки были у моих губ. Поразительно холодные. Меня тогда это просто удивило. Как так? Твои руки? Холодные? Что-то не то случилось в этом мире. И я, глядя тебе в глаза, пыталась согреть их своим дыханием. А ты стояла и не верила, что это я. Я читала это в твоих глазах, изгибе бровей. Ты поверила только тогда, когда я осторожно притянула тебя к себе и, едва касаясь губами кожи, дотронулась до самого багрового засоса. Ты всхлипнула, закрыла рот рукой, и когда я отстранилась от тебя, твои глаза уже слишком ярко блестели, от слез.

Я переодела тебя, а затем выкинула изорванную майку. Ты совершенно не сопротивлялась и просто молчала. Только тогда, когда я поднялась с дивана, ты взяла меня за руку — невесомо — и попросила, чтобы я никуда не уходила. А ведь я просто хотела сделать тебе чай. Ты все равно не отпустила. Глядя на тебя, у меня до боли сжималось сердце… Да чего тут таить? И до сих пор сжимается. Когда ты положила голову мне на колени, я чувствовала, как тебя все еще трясет. Чтобы хоть как-то успокоить тебя, чтобы хоть как-то помочь, я начала гладить тебя по волосам, по щеке, даже по носу провела кончиком пальца, и в итоге ты перестала дрожать, а затем и вовсе успокоилась и заснула.

…Что я чувствую сейчас? Словно ветер дует, и непонятно, в какую сторону, откуда, куда… Я никогда не чувствовала себя такой сильной и слабой одновременно, но, что бы это не значило, все — благодаря тебе. И я ни о чем не жалею. Ты — мое все.

Такая красивая…

Надеюсь, ты не проснешься сейчас оттого, что я опять глажу тебя по щеке?

Очень красивая… Что ты нашла во мне, искалеченной и душой, и телом? На лице — шрамы, внутри… Неважно, все это неважно. Я люблю тебя, Лена. Я люблю тебя. Вот что внутри. Это меня исцеляет, возвращает к жизни, заставляет дышать!..»

Руслана очень осторожно гладила девушку по щеке, стараясь не разбудить. Мысли были подобны медленному течению, но сейчас они не изматывали девушку, а наоборот. Она нашла в них спокойствие. По смуглой коже одиноко скатилась слеза и, упершись в губу, очертила ее край, но не упала: Руслана смахнула ее ладонью.

— Я все жду, когда же ты подвинешься или встанешь, — неожиданно раздался голос Лены.

— Прости, я разбудила тебя, — виновато прошептала Руслана и посмотрела на девушку; глаза Лены были закрыты.

— Это удивительно… — с улыбкой прошептала в ответ девушка. — Я не сплю уже, наверное, час, а ты даже не шелохнулась! Ты так боялась меня разбудить?

— А что в этом такого?.. — еще тише произнесла Руслана.

Лена открыла глаза и, приподнявшись, села рядом с девушкой, пристально посмотрев ей в глаза. Увидев, что они подозрительно блестят, Лена с улыбкой вытерла скопившиеся в уголках глаз слезинки, которые так и не упали.

— Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше, — честно ответила Лена. — Спасибо тебе… Я не знаю, что было бы со мной, если бы не ты… Если бы ты не пришла…

— Но я пришла, — мягко прервала девушку Руслана. — И я здесь. Я с тобой. И никуда не уйду.

— Никуда-никуда?

— Никуда-никуда.

— И что теперь будет? — тихо спросила Лена, отведя взгляд в сторону.

Спустя мгновение она почувствовала, как Руслана притянула ее к себе и зарылась носом в волосы. Посчитав это ответом, Лена улыбнулась, едва заметно, но искренне и счастливо.

— Ты и так себе все уже отсидела, наверное, — нехотя отстраняясь от Русланы, произнесла девушка. — Ничего себе! Уже два часа ночи! Ой, что-то я громко говорю, Алла же уже спит, наверное, если она дома… Она приехала? — спросила Лена, а затем, получив положительный ответ, шепотом добавила: — Подушка есть, плед есть, отлично. Ложись. Пора уже спать.

— Я могу на полу лечь, — неуверенно произнесла Руслана, немного не ожидавшая того, что произнесла Лена.

— Ох… — только и сказала Лена, посмотрев на девушку.

Когда Руслана, блаженно улыбаясь, потянулась, рядом легла Лена и накрыла их обеих пледом.

Когда лицо светловолосой девушки оказалось на опасно-близком расстоянии, Руслана отвела взгляд в сторону и попыталась перевернуться на спину, но рука Лены, дотронувшаяся до щеки девушки, заставила ее переменить свое решение.

— Ты меня боишься что ли?

— Нет, просто слишком много событий за день, слишком много, — ответила Руслана. — И я не хочу спешить, потому что знаю, что могу не сдержаться, а это только все испортит.

— Как будто я тебе предлагаю тут заняться чем-то богомерзким, — хмыкнула Лена и, придвинувшись к смутившейся Руслане, уткнулась носом ей в шею; почувствовав, как сглотнула девушка, Лена добавила: — Вот теперь и мучайся.

— Это нечестно! — протестующее прошептала Руслана. — Я ведь тоже так могу! И не только так…

— Все, спим.

Руслана вздохнула. Все-таки Лена была сильной девушкой и достаточно быстро взяла себя в руки. Но даже несмотря на это, Руслана прекрасно знала, что ей все еще больно и грустно от недавних событий. Криво улыбнувшись, она поцеловала Лену в уголок губ, на пару секунд невольно задержавшись и не желая прерывать этот поцелуй, и произнесла:

— Доброй тебе ночи. Я буду охранять твой сон.

— Спасибо… — в шею прошептала девушка, отчего по телу Русланы пробежался мимолетный озноб. — И тебе добрых снов.

Обняв одной рукой Лену, Руслана почувствовала, как их ноги переплелись, и счастливо улыбнулась.

«Приятных тебе снов, родная…»

====== Слепота и прозрение ======

Чтобы прозреть, ты должен понять, что ты слеп! ©

Гевал — Слепцы

«Интересно, почему все не может быть абсолютно хорошо? Хотя бы на краткий миг жизни… ну на минуту! Полнейшее счастье. Невозможное, видимо. Почему обязательно должен кто-то страдать от моего счастья? Почему девушка должна лить слезы, в то время как другая будет улыбаться? Почему мать должна кричать на свою дочь за то, что она пошла по своему собственному пути, а не по тому, который ей хотели уготовить родные? Почему всегда найдется что-то — мелкое, большое, невесомое как пылинка или же тяжеленное как бетонная плита, — что обязательно протянет скользкие и мерзкие пальцы к светлому счастью?

Мне, наверное, никогда не понять этого. Вернее, умом я понимаю, но сердцем ни понять, ни принять не могу. Не хочу. Я отказываюсь становиться циником, хотя вот-вот превращусь в него, низкопробного реалиста, не способного увидеть солнца на безоблачном небе. Я не хочу протягивать руки подобно слепцам, чтобы искать счастье, чтобы пытаться до него дотронуться, взять в ладони, понюхать и обязательно — куда без этого? — оторвать у него что-нибудь. Покажите мне того слепого — я подчеркиваю это слово — человека, который будет искренне радоваться тому, что нашел? Человека, который не будет подозрительно щупать и нюхать свое счастье. Потому что если он так поступает, значит, он не нашел ничего. Нашедший счастье перестает быть слепым. Нашедший счастье стремится подарить его тем, кто его окружает, а слепые, ползущие рядом с ним, всегда будут тянуть руки к счастью и марать его. Марать своими грязными и до мерзости противными пальцами.

…Господи, Руслана, что за мысли? Самой не противно, главная Слепая?

Что я несу?..

Лена…

И секунды не проходит, чтобы я не думала о тебе. Каждое мгновение наполнено тобой, даже если ты находишься на другом конце города. Но ты здесь, ты всегда рядом. Ты в моем сердце. Пусть эта фраза звучит довольно избито и неоригинально, но что поделать, если так оно и есть? Я не воспринимаю ее иронично или цинично, нет. Думаю, именно мои чувства к тебе не позволяют мне упасть, не позволяют мне сдаваться или останавливаться.

А мысли-то путаются. Сплетаясь в витиеватый узор, они натягиваются как тетива лука, становятся тонкими как паутина, растягиваются, но не рвутся — путаются, мешают мне нормально думать. Хотя я должна сказать им за это спасибо? Я не могу полностью сосредоточиться на том, что же мне сказать Владе, а тянуть больше нельзя. Пора оставить разрушенные надежды, прикрытые искусной иллюзией и самообманом, и наконец-то поставить точку в конце этой маленькой истории. Хватит тешить себя мыслью, что больно не будет. Будет. Сначала. Но не мне — к своему ужасу, я признаю это. Если честно, единственное, что я испытаю, это будет, наверное, облегчение, что все это наконец-то закончилось… А ведь как все начиналось? Влюбленные взгляды, глупые улыбки… Глупая влюбленная я.

Странно, а совесть даже до сих пор не мучает. Не впивается в шею, не кусает за нее, не давит на мозги. Кажется, она и вовсе куда-то отчалила, не желая принимать участия в моем разговоре. Но что это за чувство, противно грызущее изнутри? Не была бы я слепа, смогла бы разглядеть и понять… Хотя что тут понимать? И причем тут слепые или зрячие? Есть те, кто хочет видеть, и те, кто не хочет. Все. Хватит думать о всякой херне. Пора поговорить с Владой».

Остановившись возле обшарпанной двери подъезда, на которой со временем только прибавлялось различных наклеек да нецензурной брани, оставленной местными хулиганами, Руслана вздохнула так, словно тащила на себе огромный рюкзак, набитый тяжелыми камнями. На пару секунд закрыв глаза руками, а затем, немного помассировав виски, девушка решила, что тянуть больше не к чему. Она слишком устала от собственных мыслей и неосуществленных дел. Позвонив в домофон, она засунула одну руку в карман черных бриджей, а другой накрыла татуировку. Чуть покачиваясь с пяток на носки, девушка терпеливо ждала, когда Влада подойдет к домофону и откроет ей дверь.

Грязно-белые глаза были чуть прикрыты и смотрели вниз, на старое крыльцо, которое в некоторых местах было покрыто слишком большими дырками, тем самым напоминая сыр. На белой борцовке были отчетливо видны пятна вчерашней крови. Рядом с домофонной дверью, подпирая стенку дома, стоял рюкзак девушки, зашитый в нескольких местах.

Проснувшись утром и увидев рядом с собой спокойно спавшую Лену, Руслана почувствовала себя самым счастливым человеком, но с небес на землю ее быстро вернул мобильный телефон, который не переставал вибрировать. Сбросив звонок Влады, девушка похолодела: так много пропущенных звонков она еще не получала. Решив, что тянуть больше не стоит, Руслана неслышно опустилась на колени рядом со спящей девушкой и, наклонившись, едва дотронулась губами до ее щеки. Улыбаясь сквозь сон, Лена немного пошевелилась, но так и не проснулась. Руслана, пользуясь случаем, быстро собрала свои вещи и, попрощавшись с Аллой, неторопливо попивающей кофе за столом на кухне, вышла из квартиры и сразу же направилась к дому Влады. Только подходя к подъезду, она подумала о том, что совершенно не знает, который сейчас час.

Была половина восьмого.

Когда гудки прекратились, Руслана вздохнула и попробовала в очередной раз дозвониться до Влады по мобильному телефону. Прослушав очередное «Абонент временно недоступен», девушка сдавленно выругалась, подняла рюкзак, не забыв потом отряхнуть его, и накинула на одно плечо. Недовольно хмурясь, она направилась в сторону автобусной остановки.

Тот факт, что ни к домофону, ни к телефону никто не подходил, совершенно не радовал девушку. Терзаясь не самыми приятными мыслями, Руслана вновь достала свой мобильный и, роясь в телефонной книге, стала думать, кому из друзей Влады сначала позвонить. Однако вспомнив о том, что для второй смены сейчас еще рано и люди спят, нахмурилась еще сильнее, изломав шрамы на своем лице, и положила телефон в карман. Все-таки Влада могла отключить мобильный телефон, потому что Руслана за последние сутки так и не удосужилась снять трубку или, на худой конец, перезвонить. Но почему девушка не подошла к домофону, этого Руслана не знала, а строить предположения не хотела, поскольку понимала, что в конечном итоге придет к самым неприятным мыслям. Понадеявшись, что с девушкой все в порядке, Руслана села в автобус и поехала к себе домой.

Из-за того, что открыть дверь квартиры с первого раза не получилось, Руслана не сдержалась и пнула несчастную, за что тут же была наказана. Ойкнув и запрыгав на одной ноге, девушка уронила ключи. Ругаясь на чем свет стоит — а ругаться вслух девушка себе не позволяла очень давно, — она наклонилась за ключами и замерла, сосредоточенно смотря на них, зажатых в руке. Мысленно уговаривая себя успокоиться, девушка закрыла глаза. Спокойствие пришло не сразу, но пришло. В очередной раз убедившись в том, что надо дать себе всего лишь определенное количество времени для того, чтобы успокоиться, девушка вздохнула и прислонилась ладонью к входной двери.

— Прости меня, пожалуйста. Я не хотела тебя ударять.

Открыв дверь, девушка перешагнула порог квартиры. Хмурость наконец-то сошла с лица Русланы, но ее место заняла печаль, осколками отражающаяся в глазах девушки. Не замечая того, что в квартире подозрительно шумно, Руслана, пребывающая в себе, бросила рюкзак в комнату и пошла мыть руки. И только возвращаясь обратно, она поняла, что Ирка не спит, причем не спит совсем не одна. Настя что-то яростно пыталась доказать рыжей, но та ее явно не слушала. Впрочем, подслушивать Руслана не собиралась, а потому просто зашла в свою комнату и, найдя плеер, подключила к нему наушники. Сняв с себя майку, она бросила ее в сторону компьютерного кресла. В тот миг Руслану совершенно не заботило, долетела ли борцовка до кресла или нет. Девушка старалась не пропускать в свою голову дурных мыслей, причем дурными она называла все, которые хоть как-то были связаны с ней самой или с Владой.

Оставшись в черном лифчике и бриджах, Руслана засунула наушники в уши, открыла окно нараспашку, впуская в комнату кусающийся прохладный ветер, а затем, бросив на пол подушку, устроилась на ней. Раскинув руки в стороны, девушка попыталась сосредоточиться на музыке, но ничего не получалось. Когда усиленно чему-то сопротивляешься, одновременно с этим желая чего-то, не получится ни того, ни другого. Подумав об этом, Руслана мысленно сняла все барьеры. Мысли хлынули одним сплошным потоком, но, перемежаясь с музыкой, уже не давили на девушку, и она наконец-то расслабилась, а затем и вовсе заснула.

Сон был короткий и достаточно спокойный, а проснулась Руслана оттого, что кто-то периодически зажимал ей нос, не позволяя нормально дышать. Открыв глаза, в которые тотчас же ударил яркий солнечный свет, девушка выругалась и, недолго думая, схватила рыжую за футболку и повалила ее на пол. Судя по выражению лица Ирки, та совершенно не ожидала такого исхода.

Удивленно моргая, она виновато произнесла:

— Эй, Симба, ты чего?..

Этот вопрос заставил Руслану отпустить Ирку и закрыть лицо руками. Глядя на замершую девушку, совершенно ничего не сказавшую, рыжая нахмурилась и, поднявшись с пола, скрестила на груди руки, терпеливо ожидая, когда шевельнется ее подруга. Но Руслана словно превратилась в каменную глыбу. Только плечи едва заметно поднимались и опускались. Пожалуй, это было единственное отличие от статуи.

Убрав руки от лица, Руслана подняла глаза на рыжую, и стоило ей это сделать, как Ирка тотчас же опустилась на колени рядом с подругой. Обеспокоенно положив ей руку на плечо, рыжая шепотом, словно боясь громко задать вопрос, спросила, что случилось. Руслана ничего не ответила и лишь неопределенно усмехнулась. Это далось ей с трудом. Уголки губ заметно дрожали, когда девушка пыталась улыбнуться. Видя это, Ирка вздохнула:

— Мне совершенно не нравятся твои глаза. Мне не нравится, как ты улыбаешься, потому что это совсем не улыбка. Люди, поднимающиеся на плаху, и то выглядят жизнерадостнее. Скажи мне, что…

— Ир… — так тихо, что рыжая едва разобрала слова, произнесла Руслана. — Неужели за столько времени ты не поняла? Никогда… Никогда не спрашивай, что случилось. Один этот вопрос подобен нажатию на запретную кнопку. Спросила — и словно всему нехорошему, собравшемуся внутри, дала выход наружу. Я не хочу сейчас сломаться под напором этих дурных мыслей. Дай мне немного времени, и я отвечу тебе на этот вопрос… А так можешь спрашивать все, что хочешь.

— После твоих слов как-то и вовсе теперь ничего не хочется спрашивать, — обиженно буркнула Ирка, но затем, устроившись поудобнее рядом с подругой, осторожно спросила: — Что-то с Леной?

— С Леной? Нет, что ты… — Руслана криво улыбнулась. — Влада. Ее не было дома, по крайней мере, к домофону она не подошла. Когда я ей звонила, сначала никто не брал трубку, а потом и вовсе выключил телефон. Я просто не хочу, чтобы с ней что-то случилось, понимаешь? Я знаю, что совсем скоро с ней меня будут связывать лишь некрепкие нити прошлого, но я все равно волнуюсь.

— Потому что ты такая ты, — улыбнулась Ирка, но видя, что Руслана совершенно не изменилась в лице, перестала улыбаться и произнесла: — Что-то как-то странно ты выглядишь, дружище.

— Да ладно? — повернувшись к Ирке, иронично спросила девушка. — С чего бы это? Разбитая бровь и заляпанная засохшей кровью борцовка тебя смутили? Или же… ай! За что?!

— А неча тут со мной рычать! Только я могу на тебя рычать в таких ситуациях! — огрызнулась рыжая. — Когда тебе плохо, мне становится страшно, когда ты рычишь. Потому что я знаю, что тогда ты становишься эдакой суровой жэншынай, которую — ни-ни! — трогать лучше не надо. А то еще руку с половиной тела отхапаешь!.. По правде говоря, в такие моменты я тебя боюсь… — тихо добавила рыжая в сторону.

— Ты права, — немного опустив голову, произнесла Руслана. — Боже, Рыжик, прости меня. Я действительно могу совершенно выпадать из реальности, когда мне становится хреново. Я же меры совсем не знаю, могу наговорить лишнего, после чего потом жалеть буду и полгода искать прощения у человека… А то, что я странно выгляжу, это меня не удивляет. На самом деле я хочу как можно быстрее разобраться с этим. Надо поговорить с Владой. И я прекрасно понимаю, что ей будет как минимум нехорошо после нашего разговора, учитывая еще и недавние обстоятельства, которые совершенно не располагают к приятной беседе за чашечкой горячего чая, — хмыкнула Руслана. — Тигра-Тигра… Куда девалась моя совесть, которая должна меня мучить, а? Почему я не чувствую себя виноватой? Вернее, чувствую, но как-то неправильно. Не так должно быть. Вместо всего этого я чувствую себя просто отвратительно. Не больше, не меньше. Но муки совести — их нет. Единственное, что позволяет мне не упасть в пропасть, это Лена. Боже, она — это все. Ты понимаешь? Просто все. Я чувствую себя так, словно научилась дышать, ходить, смотреть!.. Ир, это же просто удивительно: она со мной. Ты просто вдумайся! Она. Я. Мы. Понимаешь? Если бы не все то, что я сейчас должна исправить, я бы чувствовала себя абсолютно счастливой. Но ведь не может быть абсолютного счастья. А если знать, что от него кто-то пострадает… Кажется, я слепну.

— Ты не слепая, просто мы еще… — рыжая вздохнула. — Русланыч, всем не угодишь, — тихо добавила она, попытавшись ободряюще улыбнуться своей подруге.

— Да, я знаю. Друг всем — ничей друг*. Знаю-знаю, — усмехнулась девушка.

— Надо быть немного эгоистом. Знаю, тебе неприятно это слышать, но надо. Ты не можешь отвечать за чувства других людей. Я не знаю… ну смирись ты с этим? Хотя кому я это говорю?.. Ладно. Сама научишься. Я ж рядом буду. Если че, спасательный круг там или надувную бабу кину, и все айс будет.

— Особенно после надувной бабы, — ответила Руслана.

— Ой, ну все, вы ток посмотрите в эти грустные глазенки!

— Сейчас нечем смотреть будет, — угрожающе ответила девушка.

— Все-все, молчу-молчу, — подняв руки в примирительном жесте, брякнула рыжая. — Чудо ты, что я скажу тут? Ты и так знаешь, что я рядом буду, если надо. Правда, у меня теперь на шее одна блондинка сидит, — Ирка воровато оглянулась на дверь и, не заметив там шпиона в лице Насти, кивнула самой себе и повернулась обратно, — но это ничуть не помешает тому, что я буду рядом с тобой, вот.

— Я буду чувствовать себя третьей лишней.

— Ну, это можно исправить, — томно изрекла девушка.

— Не впутывай меня в это.

— Ладно, как скажешь, но… если что… позвони мне…

— Вот не поговоришь с тобой серьезно!

— Да сама в шоке!

Руслана искренне улыбнулась, посмотрев на коварную улыбку рыжей. Ирка делала вид, что больше не думает о том, чтобы избавить Руслану от мыслей о третьей лишней. Девушка, глядя на эти старания, только благодарила небо за то, что у нее такая замечательная подруга. В очередной раз благодарила.

— Просто поговори с Владой. А потом вали к Лене. Почти все счастливы. Ню так как тебе моя идея?

— У меня примерно и был такой план… Ладно, пора есть, собираться в универ и сидеть на интереснейших парах. Возьму сегодня книгу, хоть дочитаю ее… Хотя вряд ли мне дадут ее дочитать…

Произнеся последнее, девушка подошла к своему столу и, взяв толстую книгу в твердом переплете, положила ее в рюкзак. Вспоминая расписание, девушка смотрела на стопку тетрадей и думала, какие из них ей сегодня стоит взять с собой. Наблюдая за перемещениями Русланы, рыжая жевала зубочистку, а затем подошла к стулу, на котором были почти аккуратно сложены майки, выудила оттуда одну и, прицелившись, кинула ее прямо в сторону подруги. Майка синего цвета со странными надписями приземлилась точно на голову Русланы.

— И вообще! — возмущенно произнесла Ирка. — Ходишь тут вся такая «ну возьми меня»! Оделась бы лучше! Сиськами она тут своими трясет… Не стыдно тебе меня совращать? У меня, между прочим, девушка есть! И она, между прочим, на кухне! Между прочим, есть готовит!

— Между прочим, сейчас кто-то по щам получит!

— Она не щи готовит, а борщ! — парировала Ирка.

— Из принципа не надену майку! А за «ну возьми меня» ты еще ответишь, — мстительно произнесла Руслана. — Вот останемся мы с тобой одни…

— М-м-м, продолжай, детка…

— Как-как ты ее назвала? — раздался угрожающий голос за спиной рыжей.

— Настя! Ой, а что ты тут делаешь? — наивно моргая, спросила рыжая и быстро спряталась за подругой.

Руслана протестующе рыкнула, когда рыжая, положив обе руки на ее выступающие части тела, осторожно выглянула из-за плеча девушки.

Заняв место возле окна, Руслана в скором времени пожалела о своем выборе. То, что в окно периодически дул ветер, скорость которого Ирка измеряла в черепахах, вроде как и радовало девушек, но из-за того, что ветерка почти и не было — а если и был, то складывалось впечатление, что он летит на последнем издыхании, — и Ирка, и Руслана изнывали от жары, потоком лившейся на них. Все благоразумные люди заняли места на соседних рядах. Туда солнце никак не могло дотянуться, и люди этому несказанно радовались.

Делая вид, что она сама себя выжимает, Ирка картинно высовывала язык и начинала тяжело дышать, чем заставляла молодого преподавателя сначала пытаться делать ей негромкие и смущенные замечания, а затем и вовсе краснеть. Руслана относилась к вздохам своей подруги совершенно нормально и, скорее, удивилась бы, если бы рыжая сидела абсолютно спокойно и как все, кто сидел рядом с окнами, периодически ныла.

— У нее сейчас лабораторная работа, а потом, если я не ошибаюсь, физкультура, — вслух негромко произнесла Руслана и посмотрела на переигрывающую подругу.

Ирка расплылась по парте лужицей — жертвой солнца. Повернув свою голову в сторону Русланы, рыжая вернула свой язык на место, деловито отряхнулась от несуществующей пыли, подмигнула возмущенно взглянувшему на нее преподавателю и наконец-то произнесла:

— Ты это уже говоришь пятый раз.

— Я просто немного волнуюсь, — огрызнулась Руслана.

— Воу-воу, опять рычишь, львенок? Ща Лену позову…

— Малыш, — слишком мягко, что сразу же насторожило Ирку, пропела Руслана. — Ты не находишь, что, будь Лена в университете, она бы сидела с нами? Или на худой конец с Аллой и компанией. Аллы, к слову, тоже нет. И, если ты не забыла, они поехали к Тимуру, чтобы забрать вещи Лены.

— А, ну да, — тотчас же согласила Ирка. — Я ж тебе об этом и говорю! Вот нет, чтобы меня слушать!

— Я тебя обожаю, но когда-нибудь ты точно схлопочешь.

— Руслана, успокойся ты уже, — рыжая пропустила мимо ушей последнюю фразу подруги, поскольку усиленно делала вид, что конспектирует что-то. — Несмотря на твои все эти «агр!» и нервные улыбки, я все равно чувствую, что ты волнуешься. И причем сильно.

— Это не волнение, — одними губами произнесла девушка.

— Что?

— Это не волнение, Ир, совершенно не оно.

— Тогда что это?

Руслана вздохнула и ненадолго замолчала.

— Знаю, прозвучит сейчас странно, но, тем не менее, так оно и есть. То, что я так нервно, как ты говоришь, улыбаюсь, всего лишь результат того, что я стараюсь скрыть это чертово раздражение, которое преследует меня после мысли о том, что мне предстоит сегодня поговорить с Владой. А тот факт, что я раздражаюсь, вгоняет меня в ступор, поскольку я совершенно не понимаю, откуда оно взялось. А отвращение? Ему-то откуда тут взяться? Лучше бы меня грызла совесть, чем то, чему я никак не могу найти достойного объяснения. Мне кажется, я добровольно поливаю себя грязью. По крайней мере, ощущения именно такие.

— Хм… — многозначительно выдала рыжая. — Может, это такая форма самозащиты?

— Очень хреновая и мерзостная по ощущениям форма, — вздохнула девушка и закрыла лицо руками. — Ладно, разберусь с этим как-нибудь…

— Конечно разберешься! Ты ж умная, все дела, — улыбнулась Ирка, и, видя, что Руслана улыбнулась ей в ответ, просияла. — Главное, не делай из этого трагедию вселенского масштаба, и у тебя все будет хорошо.

Руслана запальчиво открыла было рот, чтобы ответить на Иркино высказывание, но в конечном итоге просто промолчала и, неоднозначно кивнув, вернулась к конспекту.

Мысли девушку оставили, а если и заходили навестить, то как-то лениво заваливались в голову, стояли в дверях минутки две, а затем испарялись. Руслана чувствовала себя гораздо лучше, чем утром, но противное ощущение никак не могло оставить ее, опутывая отвратительными и грязными щупальцами. Решив разобраться со всем этим после разговора с Владой, девушка взглянула на часы. Оставалось всего несколько минут до конца пары. Внутри что-то предательски кольнуло, и девушка передернула плечами, словно пытаясь сбросить с них невидимые щупальца.

Рыжая удивленно взглянула на подругу, но та лишь махнула рукой, тем самым показывая, что все нормально и не о чем беспокоиться. Ирка подозрительно сощурила глаза и целую минуту терроризировала ими Руслану. Та благополучно игнорировала этот совершенно не подозрительный взгляд. В конце концов рыжая поняла, что таким образом ничего от подруги не добьется и что она вообще сегодня не в форме, поэтому девушка хмыкнула и отвернулась.

После того, как закончилась пара и начался большой перерыв, длительность которого изменили с начала этого семестра с тридцати пяти минут до сорока, Руслана быстро собрала вещи и, договорившись с рыжей о том, что она купит обеим чего-нибудь вкусненького в столовой, где обычно выстраиваются огромные очереди тараканов за колбасой, направилась в сторону главной лестницы. Лабораторные кабинеты были на самом последнем — пятом — этаже. Подходя к нужной аудитории, девушка надеялась, что Влада еще там, и она не ушла на физкультуру, потому что тогда бы Руслане пришлось идти в другой корпус, искать нужную ей женскую раздевалку, а на это ушли бы драгоценные минуты. Уже подходя к двери, она поняла, что никуда идти не надо. Из кабинета вышла Влада в сопровождении парня и девушки. Девушка с короткими черными волосами что-то рассказывала, и с лица парня не сходила улыбка.