Девушка со шрамами

— Слушай, ну ты ваще внезапная, — сказала она. — Я-то молчу, тебя не трогаю, потому что вижу: задумалась. А когда ты начинаешь думать, ни к чему положительному для тебя в плане эмоций… блин, че сказала… В общем, ни к чему хорошему это не приводит. У тебя сразу же становится вид, как у несчастного котенка, который думает о смысле жизни, понимает больше, чем вообще все эти люди, — Ирка рукой указала на людей, находившихся в Макдоналдсе. — Руслана. Е-мае, я тебя полным именем назвала… Ладно, о чем это я? А, ну да. Кароч. Послушай меня внимательно. Какое бы ты решение ни приняла, я всегда буду тебя поддерживать, потому что ты мне родная почти что. Но я как настоящий друг и несостоявшийся любовник хочу тебе сказать: не принимай поспешных решений. Нет, ты не подумай, что я тебя тут смутить чем-то хочу, направить не на истинный путь, а на путь порока и лжи… Не, ты че. Я просто хочу сказать вот что… Настолько ли ты сильно любишь Лену, что готова отказаться от того, что у тебя есть сейчас? Когда она уехала, ты была сама не своя, и всю боль мы с тобой пережили вместе… Я, конечно, так, мимо проходила… Ну, то есть я пыталась быть рядом и хотя бы этим тебе помочь… А потом появилась Влада. Ты стала возвращаться к жизни! Она вернула тебя, понимаешь? Я не знаю, любит она тебя или нет, но ты стала для нее очень близким человеком. А Лена? Что она сделала для тебя? Что-то я не припомню, чтобы она принесла тебе что-то, кроме боли и твоих этих душевных терзаний, — Ирка с грустью посмотрела на Руслану и заметила, как в ее глазах на мгновение отразилась серая тоска. — Послушай… я вижу, ты сомневаешься в том, что происходит в твоей жизни. Чем больше ты думаешь, тем больше ты не уверена. Давай отложим твои сомнения куда подальше, а? Просто ответь себе на вопрос: ты любишь Владу? Если да, то, черт возьми, какого хрена ты ломаешь тут эту драму с Леной? Какого хрена заставляешь себя мучиться? Но если нет… если ты с ней остаешься только потому, что тебе не хочется причинить ей боль, то ты полный идиот, Симбыч.

Сама того не ожидая, Руслана улыбнулась, широко и открыто. Ей стало удивительно тепло после того, как Ирка произнесла эту небольшую речь.

— Знаешь, я никогда не перестану благодарить небо за то, что у меня есть такая замечательная подруга.

— Еще бы, — хмыкнула Ирка.

— Что я могу тебе на это сказать, — протянула Руслана, чуть подаваясь вперед. — Мне кажется, ты забыла о еще одном вопросе, — девушка грустно улыбнулась; заметив удивленный взгляд рыжей, она продолжила: — Ты забыла спросить о моих чувствах к Лене. Но, раз уж ты открыла эту тему, а мне необходимо разобраться во всем этом, то я, наверное, сперва честно отвечу на твой вопрос. Фух… я готова произнести это. Я не люблю Владу, — Руслана резко откинулась на спинку стула и закрыла лицо руками; просидев так с пару секунд, она медленно отняла ладони от лица и, посмотрев прямо в глаза внимательно слушавшей ее Ирке, продолжила: — Бог мой, я призналась в этом… Я должна чувствовать себя последней сволочью, ведь я же говорила ей, что люблю… Ирка, я такой дурак! Намудрила что-то, а теперь сиди тут да расхлебывай это все… И ты права. Я не хочу причинить ей боль. Она удивительный человек. Она приняла меня такой, какая я есть. Она терпит все мои недостатки… Но это все не то, понимаешь? Не то. Я испытываю к ней только дружеские чувства. Я честно пыталась хоть как-то это исправить, но…

— Сопли с сахаром, — хмыкнула Ирка и взлохматила Русланину гриву.

— Эй! — с притворным недовольством отозвалась девушка.

— Ну хорошо… что ты планируешь делать?

— Я должна сказать ей, что мы не можем быть вместе.

— Ты уверена в этом?

Руслана ненадолго задумалась, а потом ответила:

— Да… да, я уверена. Теперь, когда я произнесла это вслух, я не сомневаюсь в принятом решении.

— А теперь главный вопрос, — произнесла Ирка и потянулась за гамбургером.

Руслана ничего не ответила и лишь перевела печальный взгляд на стол. Наблюдая за этой картиной, рыжая спокойно жевала свой гамбургер и не давила на Руслану, давая ей время на раздумья. Торопить девушку с ответом она не хотела, поскольку считала, что не имела на это права.

— Ну, ко мне-то она точно ничего не испытывает, — начала девушка и вздохнула, а затем, посмотрев на Ирку, собиравшуюся как раз что-то произнести, добавила: — И не надо сейчас вот про кольцо и бла-бла-бла. Это всего лишь подарок, символический подарок. Если она что-то и испытывала бы, то… вела бы себя по-иному, наверное.

— А ты?

— А что я?

— Что ты чувствуешь? — спросила Ирка.

— А что может чувствовать человек, глядя на небо? — улыбнулась Руслана.

— Тоску, печаль, боль, страдания, мучения.

— Ира!

— Ладно-ладно, — усмехнулась рыжая, — я поняла, что ты хочешь сказать… Госспаде, как у тебя все сложно!.. В общем, план таков: сначала рвешь когти от Влады, потом придаешься безграничному страданию, ибо хрена с два ты будешь с Леной.

— Я не оценила шутку.

— М-да, мимо я… — виновато произнесла Ирка, но тут же добавила: — Тебе хоть капельку стало легче? Разобралась в себе? А то что-то ты ваще хмурая. Вроде и потрындели с тобой по этому поводу, вроде ты и сказала, что у тебя, где у тебя… Ну, дружище?

— Ир, это же тебе не поход в магазин. Я не хочу…

— Да че ты заладила «не хочу» да «не хочу»! В конце концов, о чьей жизни мы сейчас говорим? О твоей или нет? Так вот и думай о том, что ты хочешь! Тоже мне, нашлась страдалица… Я не хочу делать больно Владе, я хочу себя наказать душевными пытками, я хочу забыть Лену, но я не могу этого сделать, потому что я люблю ее, — копируя интонации Русланы, произнесла Ирка.

Любой человек, который находился бы на месте Русланы, услышав такое, точно бы обиделся или хотя бы разозлился, но девушка, вопреки здравому смыслу, засмеялась. Рыжая довольно посмотрела на свою подругу.

— Слушай, вот дай себе установку: разобраться во всем окончательно до конца недели. И вот когда решишь все, тогда и поступай согласно задуманному. А сейчас мне нужна старая добрая Руслана, которая пойдет со мной в кино на какой-нибудь крутой фильм!

— А это идея!

— Ну, как я с кино придумала, а? — с довольной улыбкой спросила Ирка.

— Да причем тут кино! — хмыкнула Руслана. — Про установку ты классно придумала. Отлично. Все. Решу все свои проблемы до конца недели. Обдумаю все хорошенько, а там и…

— Сильно с мыслительным процессом не напрягайся. А то ты как начнешь думать, так я себя ущербной чувствую.

Руслана засмеялась и окончательно успокоилась. В ее душе на какое-то время установился мир и покой. До конца недели оставалось всего несколько дней, но девушка особо не переживала по этому поводу. Она была уверена, что сумеет во всем разобраться.

====== Да здравствуют безрассудства! Часть первая ======

Чем безрассуднее надежда, тем она долговечнее. ©

Мария фон Эбнер-Эшенбах

Погода была поистине удивительно прекрасная, и люди, которые еще вчера ходили хмурыми, сегодня улыбались. Ведь невозможно грустить, когда светит солнце, когда на улице ходят счастливые дети, а в кино показывают очередной фантастически эпичный фильм о супергероях. Впрочем, все люди вряд ли любили кино, в котором человек, допустим, в синем трико спасает мир от трехголовых страусов или, например, мутировавших пираний, которых испугался бы даже Кракен* и Волосатый Змей**. Фильмы, в которых встречались морские чудища — даже косвенно, — всегда привлекали и Ирку, и Руслану.

Стоя рядом с рыжей возле ларька с мороженым, Руслана с задумчивым видом ела вкуснятину и изучала киноафишу. В кино не показывали ничего такого, что хоть как-то смогло бы заинтересовать девушку, за исключением, разумеется, фильма о супергерое по имени Сью. Имя было не шибко геройское, но в этом-то и была вся прелесть. Фильм «Ядерные пельмени», который повествовал о нелегкой жизни никчемного повара, одним своим постером нагнал на Руслану тоску, и девушка даже не стала читать его описание. Постер фильма «Подчиняй и властвуй: повелительное наклонение» говорил сам за себя. Описание этого фильма девушка тоже читать не стала. В конце концов, она пересилила себя и прочла описание какого-то мультфильма — к ним Руслана с Иркой были неравнодушны. С печалью отметив про себя, что пошлость стала просачиваться уже и в анимацию, Руслана грустно доела мороженое и повернулась к рыжей.

Ирка ходила взад-вперед и по телефону орала на Васю так громко, что продавец мороженого уже стал беспокойно оглядываться в поисках милицейского отряда, обычно прогуливавшегося раз в минут пятьдесят возле кинотеатра. Злилась рыжая потому, что парни опаздывали. Девушки пришли на час раньше — Ирка перепутала время, — а признать то, что она сама ошиблась, ей не хотелось. Однако спустя пять минут ора и бессовестного обвинения Ирка остыла и лилейным голосом пообещала отрезать Васе, Кириллу и Антону одно место, если они не появятся возле кинотеатра через двадцать минут. Для авторитетности гаркнув пару раз в трубку, девушка спрятала телефон в карман темно-синих джинсов и принялась за свое мороженое, которое имело весьма печальный вид.

— Я думаю, мне не стоит говорить о том, что… — начала было Руслана, снимая байку и оставаясь в удлиненной черно-зеленой борцовке с надписью «Stand up and fight***!»

— Заткнись, — окрысилась Ирка. — Я уже поняла, что тупанула!.. Черт, я ошиблась на целый час! — рыжая всплеснула руками. — Сегодня воскресенье! Единственный день, когда мы можем спокойно — я подчеркиваю! — спокойно поспать больше шести часов!.. Какого хрена эти идиоты купили билеты на утренний сеанс? Все! Вася должен мне ночь с X-Box, Кирилл — попкорн, а Антон… а он мне просто должен! Агр! Я рыжая и злая! Даже косичка, — Ирка вытянула перед собой длинную и достаточно тонкую косичку, спускавшуюся уже ниже лопаток, и потрясла ей перед носом абсолютно невозмутимой Русланы, — и та злится! Видишь, как кончик топырится?

— Успокойся и повернись, — произнесла Руслана, смотря куда-то за спину рыжей.

Ирка хотела было возмутиться, что ее перебили самым наглым образом, но ограничилась лишь тем, что клацнула зубами прямо перед носом Русланы. Та даже глазом не моргнула. Привыкла.

Резко повернувшись на сто восемьдесят градусов и тем самым вспугнув воробья, что-то клевавшего возле ног девушек, Ирка присела и сложила руки так, словно держала в них бинокль. Пока она сосредоточенно изучала местность, Руслана жестами показывала продавцу, подозрительно смотревшему на рыжую, что она не с ней и вообще мимо проходила.

Когда Ирка, наконец, увидела то, что имела в виду Руслана, руки ее опустились, а сама девушка медленно встала на ноги. Рот ее автоматически приоткрылся в немом вопросе, так и не слетевшем с губ. Ярко-голубые глаза, загоревшиеся поначалу, теперь с несколько трогательным удивлением смотрели на небольшую компанию, направлявшуюся в сторону кинотеатра.

Настя вела за руки двух мальчиков, на вид которым было от силы лет восемь-десять. На девушке были идеально белые кроссовки, синие джинсы да белая рубашка, на которую была накинута черная ветровка. Обычно распущенные, теперь волосы были собраны в небрежно-ленивый высокий хвост. Девушка выглядела по-домашнему мило, и приятное чувство, родившееся внутри Ирки, сейчас, преобразовавшись, взбудоражило непокорную рыжую душу. Ирка не отрываясь смотрела на Настю.

Мальчики были одеты в потрепанные временем и играми на улице вещи. Одному штаны едва доходили до щиколотки, у другого они были закатаны, так как были слишком длинные. Но несмотря на это, дети выглядели счастливыми. Они смеялись, когда Настя что-то рассказывала, воодушевленно дергали ее за рукав, если хотели поделиться своими мыслями.

Внезапно один мальчик споткнулся и, наступив Насте на ногу, упал. Девушка тут же бросилась поднимать его, совершенно не обратив внимания на то, что мальчик испачкал ее кроссовки. И Ирка, и Руслана часто становились свидетелями подобных сцен, вот только старшие в таких ситуациях — обычно мамы или тети — ругались, кричали на ребенка, иногда даже доходило до рукоприкладства. Но сейчас рыжая словно зачарованная наблюдала за тем, как Настя, опустившись на одно колено, обнимала тихо плачущего мальчика и, что-то шепча ему на ухо, успокаивающе гладила по спине. Другой паренек положил на плечо друга руку и молчал, и во взгляде его читалась немая поддержка.

— Пойдешь? — спросила Руслана.

— Что? — рыжая очнулась и повернулась, бросив удивленный взгляд на девушку, которая с улыбкой смотрела на подругу.

— Ты же давно с ней толком не виделась, не говорила. Вперед! Вот твой шанс, — произнесла Руслана и легонько подтолкнула Ирку. — Поговори с ней. Скорее всего, они идут на тот же сеанс, что и мы.

Ирка неуверенно посмотрела на Настю, которая уже успокоила мальчика и теперь искала в своей сумке, переброшенной через плечо, билеты в кино. Судя по выражению ее лица, в поисках девушке явно не везло. Устало вздохнув, она подошла к ближайшей скамейке, присела и, поставив сумку на колени, стала перебирать все вещи, лежавшие в ней.

Рыжая покачнулась взад-вперед, засунув руки в карманы. В итоге она достала зубочистку и стала дальше смотреть на Настю. О Руслане, казалось, она и вовсе позабыла. Девушка, еще пару минут назад строившая парней, суровая и решительная, сейчас, казалось, чувствовала себя более чем неуверенно. Потерянность, отразившаяся на ее лице, заставила Руслану улыбнуться.

— Бог мой, — протянула девушка, окончательно разворачивая к себе Ирку; положив руки ей на плечи, она наклонилась к рыжей и произнесла: — Что я вижу?.. Ирка, да ты никак покраснела? Все, дружище, ты попала… Ступай же навстречу будущему!

Ирка осторожно высвободилась из рук подруги и, вздохнув, посмотрела прямо в глаза Русланы:

— Расскажешь кому-нибудь, что я краснела… я тебя придушу.

— Эй! — Руслана крикнула продавцу мороженого, а затем показала пальцем на Ирку. — А она только что краснела как спелая помидорка!

Увернувшись от удара, Руслана спряталась за столб. Это не помогло.

— Я тоже тебя люблю, — широко улыбаясь, произнесла девушка, смотря на рыжую.

Она видела, какое волнение в душе вызвало появление Насти, так неожиданно возникшей возле кинотеатра. Про Сашу Руслане думать не хотелось. Ведь его же тут не было? Так почему бы не…

— Я пошла, — резко выдохнула Ирка. — Черт возьми, я ей сейчас все выскажу! Я ей…

— Иди уже.

— Точно.

Развернувшись, рыжая огромными шагами направилась в сторону Насти, не забывая при этом так махать руками, что проходившие мимо люди, которых Ирка не замечала, просто-напросто шарахались в разные стороны. Вот попадет тебе по носу, будешь знать, как по сторонам не смотреть да зевать — примерно так оправдала бы себя Ирка.

Настя не обращала внимания на то, что творилось вокруг нее, а зря. Потому что если бы девушка подняла глаза, то заметила бы, что в ее сторону, скаля зубы, надвигается опасность, по крайней мере, выражение лица Ирки не сулило ничего хорошего. Настя до сих пор копалась в сумке, и чем дольше она искала, тем больше убеждалась в том, что билеты канули в Лету. Ей ужасно не хотелось расстраивать мальчиков, ведь они так ждали, пока этот фильм выйдет в кино.

Костя, мальчик в штанах, едва доходивших до щиколоток, порванных кедах и старом свитере, поблекшим настолько, что рисунок был уже еле различим, сосредоточенно чесал за ухом. Огромные карие глаза с недоверием смотрели на своего друга. Никита пытался убедить его в том, что у него ничего не болит, хотя кожа на локте была содрана. Зеленоглазый рыжий мальчик держался мужественно и не подавал признаков слабости. Костя гордился своим другом.

— Сидишь, да? — подошедшая Ирка выдала просто гениальнейшую фразу. — В кино собралась? Ну-ну.

Перестав копаться в содержимом сумки, Настя замерла, а затем медленно подняла голову. Прямо перед ней, скрестив на груди руки, стояла рыжая. Во рту у нее была зубочистка, которая то поднималась, то опускалась. Голубые глаза были немного прищурены и неотрывно смотрели на девушку, совершенно не ожидавшую волны такого холода со стороны Ирки.

Слегка улыбнувшись, Настя посмотрела на Ирку. Как ни крути, а видеть ее девушке было очень приятно. Дав детям денег, чтобы они сбегали к ларьку и купили себе мороженое, Настя произнесла:

— Присаживайся. Я…

— Спасибо, я постою, — жестоко оборвала девушку рыжая.

— Ира, что такое?

Слабая улыбка исчезла с лица Насти, и рыжей на миг показалось, что вокруг стало холодно, как ночью на Северном полюсе. Ведь только что пропало солнце — улыбка. Настя смотрела на Ирку и решительным счетом ничего не понимала. Понятное дело, их последняя нормальная встреча — двухминутные не в счет — закончилась далеко не на счастливой ноте, но девушке казалось, вернее, хотелось верить, что все уже забыто, хотя на самом деле это было не так.

— Ничего, — пробурчала рыжая и после некоторых колебаний все-таки присела рядом с Настей.

Немного помолчав, Ирка повернулась к Насте. Губы девушки были плотно сжаты, а глаза следили за Настей и ловили каждое ее движение.

— Извини, — сквозь зубы процедила Ирка. — Я не имею никакого права злиться на тебя.

— Наверное, — усмехнулась Настя.

— Нянька?

— Что? — не поняв, спросила девушка.

Вместо ответа Ирка посмотрела на мальчиков, которые восхищенно смотрели на Руслану и ели быстро таявшее мороженое. Костя что-то спросил у девушки, и она присела на корточки, с улыбкой протянув ему свою руку. Стесняясь, мальчик вложил свою ручонку в ладонь девушки. Руслана поднесла его руку к своему лицу и отпустила. Костя осторожно дотронулся до шрамов девушки, а затем неожиданно обнял ее. На лице Русланы отразилось полнейшее недоумение, губы приоткрылись, и она что-то произнесла. Костя отпустил девушку и, отступив на шаг, упер руки в бока и с серьезным выражением лица стал говорить Руслане что-то, что совсем не понравилось тихоне Никите, и тот стал перед Костей, жестом прося его замолчать. Руслана встала и, положив руки на плечи Никите, засмеялась, чем сильно озадачила мальчика.

— Нет, я просто иду с ними в кино, — сухо и чересчур резко ответила Настя. — Но я потеряла билеты. Или забыла их дома… не знаю. Они так хотели на этот фильм, а я!.. — девушка закрыла лицо руками.

— Так пойдем и купим тебе билеты, — внезапно произнесла рыжая.

— У меня денег с собой больше нет. Последние им на мороженое отдала.

— Ты не слышала, что я сказала? Пойдем! — решительно сказала Ирка и, схватив Настю за руку, потащила ее к кассам.

Поначалу Настя сопротивлялась, но, поняв, что тягаться с рыжей ей не по силам, сдалась и позволила Ирке купить три билета. Принимая их из рук девушки, она с минуту смотрела в пол, а затем, неожиданно для рыжей, крепко-крепко обняла ее.

— Ты даже не представляешь, сколько это значит для меня… — прошептала Настя прямо в самое ухо девушке.

Ирка сглотнула. Она никак не ожидала ничего подобного. Это были их первые объятия, и эта мысль поразила Ирку до глубины души. Словно в замедленной съемке, рыжая обняла девушку за талию и осторожно прижала к себе. Поняв, что так делать нельзя, она все равно зарылась носом Насте в волосы и вдыхала ее запах.

Руслана, смотревшая на девушек, добродушно усмехнулась.

«Да она времени даром не теряет! Эх, молодец Ирка! Не думала я, конечно, что ты так быстро перейдешь к действиям… Если вообще думала… Но ведь это же просто замечательно! Горжусь тобой, Тигра. Вот только что ты будешь делать с Сашей?.. Впрочем, как говорил один мой друг, нет человека — нет проблемы».

______________________________________________

*Кракен — легендарное морское чудовище, якобы обитающее у берегов Исландии и Норвегии. Относительно его облика единого мнения нет. Он с равным успехом мог быть и осьминогом, и кальмаром. Впервые о Кракене заговорил датский епископ Эрик Понтоппидан в 1752 году, описав его, как гигантскую «рыбу-краба», с легкостью утаскивающую на дно корабли.

**Гигантские морские змеи появились в исторических хрониках значительно раньше Кракена (приблизительно в 13 веке), однако, в отличие от него, до сих пор считаются вымышленными. Шведский священник и писатель Олаф Великий (1490–1557) в свой работе «История северных народов» давал следующее описание морского змея: «Проплывая мимо Норвегии по торговым делам или для рыбалки, все моряки рассказывают о великом морском змее 200 футов в длину и 20 в ширину. Он живет в пещерах около Бергена, похищает домашний скот, либо прыгает в море и охотится на водных гадов. С его шеи свисают длинные волосы, чешуя черная, а глаза красные. Он нападает на корабли, вытягиваясь из воды во весь рост, и глотает людей целиком».

Вставай и борись!

====== Трещины ======

Вот бы и переживания можно было выключить, как ночник.

Щелкнуть выключателем и раствориться в пустоте. ©

Кеннет Харви «Город, который забыл как дышать»

Пока на дворе вовсю бушевала непогода, щедро поливая нерадивых прохожих, солнце в последний раз мелькнуло в окошке, образовавшемся между облаками, и скрылось. Стало темнее, однако было только шесть часов вечера, так что внезапное исчезновение солнца было небольшой потерей, хотя студенты, и без того уморенные тяжелым учебным днем, еще больше приуныли: в аудитории, куда не падали солнечные лучи, стало мрачно как может быть только в университете, где не светит солнце.

Темно-коричневые парты в полумраке казались страшными полосами, разрезающими аудитории. Студенты, писавшие лекцию, тяжелым взглядом смотрели на преподавателя, пока до него не дошло, чего же хотят восемьдесят с лишним пар уставших глаз. Включив свет, он продолжил читать лекцию, которая была интересной настолько, что Ирка видела уже десятый сон, а Руслана изо всех сил старалась не зевнуть. Она вяло водила ручкой по листкам тетради и силилась записать хотя бы половину из того, что диктовал лектор, но слова разбивались о клетки в тетради и растворялись, незаписанные.

Периодически девушка то и дело посматривала на Лену, со скучающим видом писавшую лекцию. Рядом со светловолосой красавицей сидели две неразлучные подружки Лиза и Алена, которые тихо щебетали друг с дружкой, смеялись и прерывались только на то, чтобы ответить на смс-сообщения. Сегодня вечером у них должно было быть двойное свидание, и девушки были при полном параде: небольшое количество косметики в сочетании с красивой, но нисколько не вычурной одеждой, производили ошеломляющее впечатление. Отметив про себя, что Лиза еще ничего такая, Руслана смутилась.

Внезапно Лена отложила ручку в сторону и закрыла лицо ладонями. Девушка чуть согнулась, как будто готовилась к чему-то неожиданному: голова ее опустилась, а плечи стали едва заметно подрагивать. Алла, сидевшая слева от девушки, повернулась и, негромко произнеся что-то, приобняла девушку. Сперва Лена не двигалась — на миг Руслане даже показалось, что светловолосая девушка хочет отстраниться от Аллы, но в следующий момент она тихонько прислонилась к девушке-альбиносу и, уткнувшись лбом ей в щеку, закрыла глаза и прикусила губу.

Неприятное чувство, отдаленно напоминавшее ревность, не сразу захлестнуло Руслану. Оно, подобно маленькому и противному паразиту, забралось Руслане в душу и постепенно начало кусать ее, терзать, но понемногу, словно хотело растянуть удовольствие. Девушка поморщилась и хотела было отвести взгляд в сторону, но каждый раз, стоило ей посмотреть в тетрадь, или на Ирку, или на лектора, она испытывала чересчур сильное притяжение и в итоге сдалась.

В очередной раз посмотрев на Лену, Руслана с неожиданным удивлением обнаружила, что теперь девушка с самым что ни на есть непринужденным видом продолжает писать лекцию.

«А все-таки ты изменилась. Ты определенно стала сильнее. Интересно, это случилось благодаря твоей работе над самой собой или же из-за того, что в последнее время происходит в твоей жизни? Все-таки ты удивительная. Не сломалась, а продолжила жить дальше, так мастерски скрывая все то, что тебя тревожит. Но что в действительности творится у тебя внутри? Что тебя тревожит? Хотя, наверное, глупый вопрос…

Мои душевные скитания попросту смехотворны по сравнению с тем, что сейчас переживаешь ты. Столько лет быть вместе с Тимуром… Ты, наверное, чувствуешь себя не то что прескверно, а попросту отвратительно. Может, тебе хочется просто забраться в теплое одеяло, выключить свет и ни о чем не думать? Но откуда мне знать, чего ты хочешь…

Ужасно, что я в глубине души радуюсь этому разрыву, может, временному, а может, и нет.

Он всегда во всем был первым… Рысь. Он получал только самое лучшее. Ему доставался приз, а мне оставалось лишь довольствоваться вторым местом. Какая ироничная усмешка была у судьбы, когда она вновь столкнула нас вместе, и какая безжалостная, когда ты, придя ко мне в ту ночь, осталась.

…

Ненавижу это ощущение заполняющейся глухой тягучей болью пустоты. Ненавижу те мгновения, когда рука хочет забраться внутрь и сжать сердце, лишь бы оно не болело, вырвать душу, лишь бы она не ныла. Я ненавижу думать о тебе, потому что ты единственная смогла стать для меня всем, находясь при этом за тысячу километров. Я ненавижу себя за то, что я столько времени ждала, что ты мне хотя бы напишешь. Я ненавижу себя за то, что я встретила Владу. Ненавижу себя за то, что мне придется сделать выбор. Такой смешной и глупый выбор: остаться с ней и медленно ее мучить или расстаться и быть одной свободной птицей. Белой птицей.

Знаешь, за что я еще себя ненавижу? За то, что вместо того, чтобы сейчас сидеть на месте Аллы и быть с тобой рядом, я сижу здесь, за этой чертовой исписанной партой, и могу лишь дотронуться до напоминания о тебе, до татуировки. До нашего белого ворона.

…Черт, я так не могу! Я сейчас встану, подбегу к тебе и загребу в свои объятия… Но нет, я же правильная, до омерзения правильная».

Руслана усмехнулась, горько и обреченно. Покачав головой, она закрыла глаза, а затем, открыв, посмотрела на Ирку. Та спала, положив голову на парту. Руки ее буквально свисали вниз. Рот был приоткрыт, так что зубочистка погибла смертью храбрых, вывалившись и скатившись куда-то под парту. Понадеявшись, что рыжая не будет пускать слюни, Руслана все равно подложила под лицо Ирки другую тетрадку — по самому нелюбимому Иркиному предмету.

Потрепав рыжую по волосам, Руслана улыбнулась и, немного поежившись, накинула поверх майки коричневую рубашку в клеточку. Девушку непрерывно знобило весь день. Руслана списала все это на моросящий дождь, душную аудиторию и от природы часто холодные руки. Когда Ирка сказала, что чаще всего знобит тех людей, которым одиноко, девушка почесала шрам и грустно улыбнулась в ответ, бросив мимолетный взгляд на проходившую тогда мимо Лену.

Сейчас же Руслана старалась согреться или хоть как-нибудь унять озноб. В задумчивости посмотрев на Иркину шею, она мысленно назвала себя немного неумной и стянула у спящей рыжей галстук, почти полностью совпадавший с цветом волос девушки. Обмотав галстук вокруг носа, Руслана без зазрения совести завязала его сзади. Получилось похоже на повязку Рейты из группы «the Gazette», но только вот парень не выглядел с этой повязкой глупо, хотя у Русланы было оправдание такому поступку: у нее жутко замерз нос. А когда у девушки замерзал нос, ей всей внезапно становилось холодно.

Сидя в таком виде, Руслана продолжила писать лекцию. Если кто-то и смотрел на девушку, вернее, на ее нос, то Руслану это нисколько не волновало.

До конца пары еще оставалось минут тридцать пять, так что рыжую она будить не стала. Продолжая записывать за лектором, девушка не заметила, как улыбнулась Лена, когда обернулась и случайно взглянула на Руслану — рыжий галстук на носу не мог не привлечь внимание.

Когда до конца пары оставалось пять минут, Руслана, довольная, что ее нос наконец-то согрелся, сняла галстук и попыталась завязать его на шее рыжей, однако та проснулась так же внезапно, как и заснула. Хитро сощурившись, она долго и пристально смотрела в смеющиеся грязно-белые глаза, а затем взяла руки Русланы в свои.

— Ты хочешь этого здесь? Прямо на паре? Пока я еще сонная, да? Ты меня хоть разбудить собиралась или провернула бы все, как обычно, скрытно? — коварно прошептала Ирка, поднимая голову; на щеке у нее отпечатались пружинки от блокнота.

— У меня всего лишь нос замерз! — возмутилась Руслана. — И вообще! Что значит «как обычно»?!

— Конечно, нос… Так я и поверила, что ты моим галстуком нос себе грела! Ручки просто у кого-то замерзли, вот они ко мне и потянулись, — парировала рыжая.

— Ах, ты… — девушка буквально задыхалась от возмущения.

— А что я?

— Если бы захотела, давно бы тебя изнасиловала, — огрызнулась Руслана.

— Ва-а-ау… — Ирка многозначительно посмотрела на Руслану; растянувшись в чересчур довольной и хитрой улыбке, она добавила: — Так чего же ты ждешь?

— Ира, я тебя сейчас приконтую на месте!

— Так, товарищи лесбиянки на задней парте, если вам так не терпится…

— Арсений, заткнись, — огрызнулась Ирка на парня, одиноко сидевшего прямо перед девушками.

Плечистый парень недовольно повернулся к девушкам, всем своим видом показывая, что они первые рискнули сказать ему «заткнись!» да еще и таким голосом, словно Арсений являлся каким-то жалким смертным. Сурово нахмурив брови, он только собирался ответить что-нибудь остроумное — в его понимании — или гениальное, что заставило бы умолкнуть одногруппниц, как внезапное действие рыжей заставило челюсть Арсения отправиться в дальний полет.

— Смотри и завидуй, — бархатным голосом произнесла рыжая.

Руслана собиралась было тоже посмотреть и, возможно, позавидовать — ведь девушке также было интересно, что сейчас вытворит ее лучшая подруга, — однако она не учла, что в нереально коварный план рыжей была включена ее кандидатура. Резко притянув к себе Руслану, Ирка запустила руку ей в волосы и, пока девушка еще находилась в культурном шоке и не имела путей к отступлению, приблизилась к ней. Поцелуй был короткий, но глубокий и дикий, бросавший вызов окружающему миру и в особенности — Арсению. Все произошло так быстро, что никто ничего и не заметил — исключая, разумеется, Арсения и, к вящему удивлению и смущению Русланы, Лены.

Оторвавшись от своей подруги, рыжая чуть сощуренными глазами посмотрела на потерявшего дар речи парня, а затем, вопросительно вскинув бровь, отвернулась от него и не спеша стала складывать вещи. Арсений смотрел то на Ирку, то на Руслану, открывая и закрывая рот, но затем, тихонько присвистнув, молча отвернулся и остался сидеть в прострации.

Руслана, которая была ошарашена куда больше Арсения, сидела с широко открытыми глазами и смотрела на Иркин затылок. Слова застревали где-то в горле и не знали, как им выйти. Когда рыжая как ни в чем не бывало повернулась обратно, она пожала плечами в ответ на требующий объяснений взгляд Русланы и вообще вела себя так, словно ничего и не было.

Когда девушка заметила удивленно-насмешливый взгляд Лены, Руслана захотела провалиться сквозь землю. Неуверенно улыбнувшись, она подняла руку и помахала Лене. Светловолосая девушка усмехнулась и подмигнула Руслане, а затем внезапно замерла, куда-то вглядываясь с робкой улыбкой. Руслана удивленно посмотрела на свою руку — девушка была уверена, что взгляд Лены был направлен именно туда. Поняв, что не прогадала, Руслана показала ей большой палец, на котором было надето кольцо.

— Дождь усиливается, — задумчиво протянула Руслана, выйдя на крыльцо университета.

Прислонившись спиной к колонне, она медленно застегнула рубашку и повернулась к рыжей. На нее, помимо рубашки, была накинута байка. Стоило Ирке надеть на голову капюшон, как Руслана начинала подшучивать над подругой по поводу ее «студенческого вида».

Не выдержав очередной шуточки, Ирка окрысилась и сдернула со своей головы капюшон, при этом бормоча:

— Сушка, сушка, сушка…

Руслана чувствовала себя если не хорошо, то спокойно, и это чувство было таким удивительным и приятным, словно девушка ждала его всю жизнь. Ни усиливавшийся дождь, ни то, что у Русланы с Иркой не было зонтиков, попросту не могло да и не сумело бы испортить ее настроение.

— Побежим до остановки или до метро? Дождь еще не настолько сильный, чтобы смыть нас.

— Еще немного, и мы сможем танцевать под дождем, — воодушевленно произнесла Ирка, уже не дуясь на свою подругу.

— Ну, это громко сказано. Танцуем мы, признай, хреново… а вот воздать хвалу Дождевому Богу… — с улыбкой закончила Руслана, видя, как загораются глаза ее подруги.

— Да-да-да! — запрыгала Ирка. — Мы ждали этого с осени! Первый сильный дождь за весну! Мы должны позвать наших! — рыжая настолько активно жестикулировала, что проходившие рядом с ней люди, боясь за свою жизнь, обходили девушек чуть ли не за километр.

— Ир, я сомневаюсь, что кто-то из наших будет бегать под дождем, — виновато произнесла Руслана. — Нашу традицию, кроме, понятное дело, нас и бегемотика Джимми никто не поддерживал. Разве что Леша… только один раз.

— Ай, — отмахнулась рыжая, ничуть не обидевшись. — Они просто не понимают всю важность и всю прелесть этой традиции! Ведь так ты чувствуешь себя по-настоящему живым, — рыжая вышла из-под навеса и подняла голову.

Капли дождя нежно касались ее лица и, объединяясь в ручейки, скатывались по коже. Ирка развела руки в стороны и вдохнула полной грудью. Девушка казалась счастливой и не обращала внимания на странно смотревших на нее людей.

— Ты же тоже это чувствуешь.

В последний момент утверждение превратилось в тихий и неуверенный вопрос. Руслана, чувствуя, как важен Ирке ее ответ, промолчала. Вместо того чтобы разбрасываться громкими словами пустых обещаний, она с улыбкой шагнула навстречу Ирке и подставила себя под обволакивающий дождь.

В девять часов вечера ливень был поистине ошеломляющий. Барабанный стук капель говорил о том, что дождь закончится еще не скоро. В открытую форточку иногда врывались редкие смелые капли, но Руслана предусмотрительно убрала с подоконника все те вещи, которые могли бы намокнуть.

Зайдя в комнату к Ирке, она подошла к захламленному подоконнику рыжей. Чего там только не было: конспекты со всех курсов, форма, порванный кед, в который была насыпана земля — из нее действительно что-то росло, — кактус, статуэтка из фарфора, которую девушке на четырнадцатое февраля подарил один первокурсник, старый мобильный телефон и бандана Русланы. Перенеся все эти вещи на стол, Руслана посмотрела на кровать.

«До сих пор спит! Что за человек: на парах спит, приходит с пар — спит. А когда она не спит? Правильно. Когда можно пойти к Васе и поиграть… Эх, давненько я не играла… Надо будет как-нибудь к Ваську с вкусняшками завалиться. Он любит белый шоколад…

Блин, вот задубеет же так, а потом будет ходить и огрызаться на всех… то есть на меня. Где этот плед с покемонами?..»

Поиски пледа завели девушку под кровать. Вообще все поиски следует начинать оттуда и там же и заканчивать. Чаще всего все потерянные вещи находятся именно под кроватью. Достав из-под кровати плед и встряхнув его на балконе — для надежности, — Руслана вернулась в комнату и укрыла сопевшую рыжую.

Выйдя в коридор, девушка услышала, как звонит ее мобильный телефон. Зайдя в комнату, она тихонько закрыла за собой дверь, чтобы не разбудить своим разговором подругу. Подняв трубку, она весело произнесла:

— Привет, чудо!

Однако реакция Влады была далеко не такая радостная.

— Ты вообще в курсе, что у тебя есть девушка?

Руслана от такого начала опешила и, уставившись на стенку изумленным взглядом, присела. Так как рядом не оказалось ни стула, ни дивана, она опустилась на пол и, наконец, немного отойдя от внезапно нахлынувших неприятных чувств, произнесла:

— Так. Что такое?

— Да ничего. Все просто замечательно, — в голосе Влады слышался неприкрытый сарказм. — Просто моя девушка уже полторы недели со мной нормально не разговаривает, потому что, видите ли, у нее курсач, у нее учеба, у нее пробежки, у нее то, у нее се. А на меня времени, как я погляжу, совсем нет.

— Влада, что… — мягко начала Руслана, — ну что ты такое говоришь? Просто я немного устаю, это правда.

— Так тяжело выделить мне немного своего драгоценнейшего времени?

— Тяжело слушать твои истерики, — не выдержала Руслана и тотчас же осеклась.

— М, ну понятно, — через какое-то время произнесла Влада.

— Влада, послушай… Влада, — последнее было произнесено в тот момент, когда Руслана услышала гудки, звучавшие в тот момент громче обычного.

От нахлынувшей досады девушка кинула телефон на диван, хотя вернее будет сказать, в диван, поскольку сила броска была достаточной, чтобы мобильный, отскочив, смачно шмякнулся на пол. Руслана, морща лоб от неприятных чувств, наклонилась за мобильным телефоном. На экране появилась внушительная трещина, однако девушка убедилась в том, что, несмотря на ранение, он еще работает. Разомкнув губы, девушка произнесла:

— Прости, малыш, ты же не виноват в том, что одни девушки — истерички, а другие — идиотки.

Телефон ответил очередным звонком. На дисплее высветилось лишь одно слово. «Ты» .

====== Это будет утром ======

У каждого на пути свои океаны.

Чтобы пересечь их, нужна отвага.

Это безрассудство? Может быть…

Но разве можно уместить мечты в рамки? ©

Амелия

«Наверное, мне не стоит удивляться, что в этой безумной спешке я забыла все, что только можно и нельзя было забыть. Удивительно просто, как я голову еще дома не оставила… Это же надо было так медленно — или слишком быстро? — соображать, что я забыла дома и кошелек с деньгами… И проездной на все виды — господи, на все виды! — транспорта! Зонтик забыла. Байку с капюшоном надеть не додумалась. Хорошо хоть, что ветровку накинула…

А теперь еще идти несколько остановок пешком. Замечательно просто. Вот что слепая радость делает с человеком!.. А этот гребаный дождь только усиливается. Да меня же уже можно выжимать как тряпочку! Не волосы, а одна сопля какая-то.

Если меня не напоят горячим чаем, то я буду злая как Ирка, а если Ирка злая, то всем лучше добровольно сдаться и самим себе натянуть на голову трусы.

Еще и Влада…

И почему ты живешь себе такой, никого не трогаешь, умеренно страдаешь, временами радуешься, жизнь идет своим чередом, ничего сверхъестественного не происходит, а тут — бац! — и сразу куча событий, счастливых, неприятных, трогательных, раздражающих — в общем, самых разных, но почему-то все они идут друг за другом, а иногда даже наслаиваются. Ты не успел прочувствовать что-то, как на тебя накатывает новая, совершенно иная волна. И из-за этого мне временами начинает казаться, что жизнь бросается из крайности в крайность. Наверное, это случается для того, чтобы мы не расслаблялись.

Влада…

Больше я звонить не буду. Спасибо, устала. С меня уже достаточно. Это повторяется уже в который раз. Я терпеливая, я иногда до ужаса терпеливая, но все-таки нервы мои не из титана, а спокойствие не безгранично. Я все-таки обычный человек, у которого есть свои плюсы и минусы. Но если она хочет видеть во мне только хорошее и постоянно психовать из-за моих недостатков… то я точно не для нее. Если ты говоришь, что ты любишь человека — это значит, что ты принимаешь его таким, какой он есть, ты не выбираешь какие-то определенные черты характера. Либо все, либо ничего. Иначе уже обман.

Я не подарок, я это прекрасно знаю. Но мне надоело каждый раз наступать на себя и звонить, несколько раз звонить, потому что она бросала трубку. Мне надоело писать сообщения с просьбами о том, чтобы она мне перезвонила или не сбрасывала звонки. Или же простила. Я знаю, что виноваты обе. Как писал Ларссон*: “Не бывает совсем невиновных, есть только различные степени ответственности”. Только вот я-то признаю то, что неправа. Да, это трудно. Это паршиво, когда тебе приходится признавать свою вину, но зато так, по крайней мере, правильно.

Больше я звонить не буду. Больше я писать не собираюсь. Я устала. У всего есть предел, и плевать, что я повторяюсь. Пусть остынет. Потом с ней и поговорим. Почему бы ей не попробовать хотя бы раз пересилить себя? Это только поначалу кажется сложно. Но нет, порода гордая и упрямая, любящая пострадать. Хотя последнего от меня, небось, набралась…

Если ничего не произойдет, позвоню ей утром.

А пока нужно думать о проблемах, которые происходят прямо здесь и сейчас: как мне быстрее добраться до чая? как мне не заболеть? и с чего это у меня так дух захватывает?»

— Руслана?

Продрогшая до мозга костей и промокшая до нитки девушка медленно обернулась на голос. Прямо перед Русланой стояла Алла. В руках у девушки-альбиноса был огромный белый зонтик, который наверняка мог спасти от дождя сразу нескольких человек. Несмотря на то, что погода совсем не способствовала, на Алле были светло-серые джинсы, ботинки да рубашка с коротким рукавом. В другой руке девушка держала дипломат. Такие обычно носят важные дядьки из супер-серьезных фирм. Из различных фильмов Руслана знала, что такого рода деловые портфели предназначены для хранения важных бумаг или чего-то такого, о чем простым людям знать нежелательно. Как ни крути, а дипломат совсем не вписывался в общую картину. Но стоило лишь посмотреть девушке в глаза, как мнение кардинальным образом менялось.

Не говоря ни слова, Алла быстро подошла к Руслане. Девушка думала, что если она окажется под зонтиком, то жизнь непременно станет лучше и суше, но вскоре она поняла, как жестоко ошибалась. Все равно Руслана была мокрая как курица, и из-за этого она была несколько недовольна, однако окончательному падению настроения не суждено было случиться, поскольку девушка была немного взволнована недавним звонком, который и заставил ее так необдуманно быстро выскочить на улицу под пронизывающий дождь.

Девушка в сотый раз подряд называла себя идиотом и обещала себе прибить Ирку — непонятно за что, — как только она придет обратно домой, вернее, приплывет. На Руслане сухого места не было, однако она старалась смотреть на это с другой стороны, радостной… вернее, пыталась смотреть… вернее, пыталась найти эту чертову радостную сторону. До того момента, как она встретила Аллу, девушка пять раз разворачивалась, чтобы пойти домой и забить на все, но тяга к приключениям — и к некоторым особам, — которую Руслана тщетно пыталась заглушить, все-таки взяла свое, и вот, спустя сорок минут, она оказалась на месте. Стоя под зонтиком вместе с Аллой, девушка благодарила святой холодильник за то, что ее одногруппница оказалась рядом, что было неудивительно. Ведь они встретились практически на пороге ее дома.

Все здания этого района были многоэтажными, новыми да и вообще такими, где вряд ли бы жили водители стареньких пыхтящих по поводу и без запорожцев. Присвистнув, Руслана, забывшая о том, что она минимально не сухая, оценивающе поглядела на стоянку, где возле одного из фонарей только что припарковался серебристый «Мустанг».

— А вот и ты, — приветливо произнесла Алла немного уставшим голосом; Руслана приметила у девушки синяки под глазами, слишком выделявшиеся на ее светлой коже. — Молодец. Я очень рада, что ты к ней пришла, потому что мне кажется, ей одиноко. Неважно, рядом я или Лиза с Аленой. Одиноко. Я подумала, что кто-нибудь из вас — ты или Ира — смогли бы оживить ее хоть немного и помочь, но об этом я тебе уже говорила.

— Спасибо, что позвонила, — только и смогла выдавить Руслана.

Девушка внезапно ощутила жутчайший озноб, и теперь у нее зуб на зуб не попадал — так ее трясло. От Аллы это не укрылось, и она, вновь замолчав, кивнула Руслане на дверь подъезда.

Когда девушки очутились внутри, Руслана заметила, что как-то чересчур подозрительно косится на нее немолодая вахтерша. Но стоило Алле сказать женщине, что все в порядке, и в двух словах объяснить ей что-то, как вахтерша даже улыбнулась Руслане, чем еще больше удивила промокшую девушку.

— Мне необходимо съездить кое-куда. Скорее всего, что сегодня я ночевать буду не дома, — произнесла Алла, когда они с Русланой стояли возле дверей квартиры девушки-альбиноса, — поэтому ты можешь остаться на ночь. Тем более что дождь только усиливается.

— Я… э-э-э… — Руслана была ошарашена прямолинейностью своей одногруппницы, потому сразу и не успела ничего сообразить.

Только спустя пару мгновений девушка поняла, что Алла позвонила в дверь. Сглотнув, Руслана с тревожным волнением стала смотреть на металлическую ручку. Девушке внезапно стало слишком жарко, захотелось присесть или же просто оказаться где-нибудь на Луне, но позорное бегство не сделало бы ей чести.

Казалось, прошла вечность, но вскоре Лена открыла дверь, причем практически сразу после того, как позвонила Алла — девушка-альбинос оставила ключи от квартиры в машине. Приветливая улыбка Лены дрогнула на мгновение, стоило девушке увидеть Руслану, но затем она отступила на шаг, дав Руслане возможность зайти в квартиру.

Алла негромко и коротко переговорила с Леной, а затем, попрощавшись с девушками, белой тенью скрылась за дверью.

Руслана, сердце которой билось подозрительно спокойно, чуть поджав губы, стояла возле шкафа с верхней одеждой. Надо было что-то сказать, но девушка, которая по дороге сюда приготовила целую речь, стояла словно воды в рот набрав.

Лена закрыла дверь на замок и, повернувшись к Руслане, окинула ее беглым и оценивающим взглядом, после которого Руслане стало даже стыдно. Посмотрев девушке прямо в глаза, Лена коротко произнесла:

— Иди в душ. Быстро. Потом поговорим.

Все это было произнесено таким голосом, каким обычно говорит мама, когда ее дочь поздно возвращается домой. Это не очень понравилось Руслане, и она неуверенно сглотнула, мысленно молясь всем богам, чтобы ее не убили. Ей не хотелось, чтобы появилась еще и вторая неприятная история, которая омрачила бы ее вечер. Но Руслана даже не догадывалась, что Лена попросту была взволнована — причем не меньше Русланы, — и поэтому ее голос звучал так строго и предупреждающе.

Замерзшими пальцами девушка пыталась расшнуровать кеды. Но ведь не просто так говорят «поспешишь — людей насмешишь». Через пару минут, показавшихся Руслане худшими в ее жизни, девушка поняла, что все очень-очень плохо, когда взглянула на шнурки. В тщетных попытках быстро их распутать, она завязала такие узлы, что морские по сравнению с ними и рядом не завязывались.

Глядя на эту печальную и терзавшую душу картину, Лена, удрученно вздохнув, присела рядом с девушкой и молча принялась распутывать шнурки. Дотронувшись до кистей Русланы, она вздрогнула, а по телу пробежал холодок: руки у девушки были ледяные.

Спустя пару минут дело было завершено, и, поднявшись с пола, Лена улыбнулась:

— М-да, беда с тобой…

Руслана надулась и, выпятив нижнюю губу, нахмурила брови и упрямо посмотрела на девушку.

— Ванная направо по коридору. Полотенце и одежду я принесу.

С этими словами девушка направилась в комнату.

Теплый душ оказал исцеляющее действие: Руслана наконец-то согрелась. После того как девушка вытерлась принесенным Леной полотенцем, она и вовсе почувствовала себя словно в раю. Она не слышала, когда зашла Лена и оставила сухую одежду и полотенце — настолько сильно девушка была рада теплу.

Размер одежды у Лены и у Русланы был примерно одинаковый, так что светловолосая девушка поделилась с Русланой своими вещами. Однако та ощущала себя в чужой одежде довольно неудобно, но выбирать не приходилось. Все-таки это была ее вина, что она забыла взять зонтик.

Скептически посмотрев на себя в зеркало, Руслана показала язык. Ей необходимо было хоть немного расслабиться, так как выходить из ванной комнаты она пока не решалась. Мысли ее представляли полнейший хаос, и Руслана не собиралась показываться Лене на глаза, пока этот беспорядок, царивший в ее голове, не рассеется. Это было поистине гениальное решение: сидеть на краю ванной и бороться с самой собой. Но внезапно раздался голос Лены:

— Ты там вообще жива?

— Я полагаю, что да, однако я не могу ответить на твой вопрос со стопроцентной точностью, поскольку могу неправильно понять твое «там». Может, «там» я уже и не жива…

На какое-то мгновение Лена замолчала, и Руслана, подумав, что более бредовой мысли она не высказывала, тяжело вздохнула. Она не раз замечала за собой, что начинает нести что-то малопонятное обычным людям, если волнуется. Тут же она не просто переживала внутренние бури, а чувствовала себя так, словно сидит на бескрайнем муравейнике. Одно лишнее слово — и тебя съедят муравьи. Именно поэтому девушка решила не поддаваться панике, а, гордо вскинув голову, решительно открыла дверь и чуть было не прибила Лену. Светловолосая девушка как раз подходила, чтобы проверить, все ли в порядке с Русланой.

Девушка была готова провалиться сквозь землю, но, подумав, что все-таки дверь ванной комнаты никого не убила, не сломала никаким красивым девушкам их не менее красивый нос, успокоилась и сделала вид, что ничего не было. Лена, увидев это невинное выражение лица, только хмыкнула и пошла на кухню, сказав, чтобы Руслана шла за ней. Девушке не оставалось ничего, как пойти следом. Смотря на спину Лены, Руслана поймала себя на мысли, что жутко соскучилась по девушке. Сердце противно заныло.

— Ну а теперь я внимательно слушаю, — произнесла Лена, присаживаясь на металлический стул с оранжевым кожаным сидением и спинкой.

Руслана заметила, что вся кухня выдержана в оранжевых тонах. Видимо, подумалось девушке, это было сделано для того, чтобы повышать аппетит. Даже барная стойка была оранжевой.

Лена закинула ногу на ногу — на ней были короткие джинсовые шорты, так что Руслане пришлось приложить усилие, чтобы в открытую не рассматривать длинные ноги девушки. Скрестив на груди руки, Лена выжидающе посмотрела на девушку. В ту же секунду на улице проревел гром. Руслана немного поежилась: от неожиданности на руках забегали приятные мурашки, и внутри стало удивительно хорошо. Руслана обожала грозу.

Лене пришлось несколько раз подряд кашлянуть, чтобы привлечь внимание Русланы — девушка завороженно смотрела в окно, где черное небо покрылось сетью ярко-белых секундных трещин. Повернувшись к Лене, Руслана не придумала ничего более гениального, как сказать:

— А?

— Бэ, — не удержалась Лена, но затем, мягко улыбнувшись, продолжила: — Как так случилось, что именно ты оказалась здесь?

— Ну-у-у… — протянула Руслана, положив руки себе на колени и откинувшись на спинку стула. — Это очень длинная и захватывающая история… Ладно-ладно, не смотри на меня так, словно ты собираешься убить меня и выпить мой чай, — поспешно добавила девушка и взяла чашку в руки. — Мне с твоего телефона позвонила Алла и сказала, что, раз Ирка не поднимает трубку, она решила поговорить со мной. Тигру я будить не стала. Шик, да… — Руслана отвела взгляд от ног девушки и, кашлянув, проигнорировала ухмылку Лены. — Ирке, как сказала Алла, она звонила, потому что хотела попросить ее помочь тебе с курсовой, так как у вас с ней очень похожие темы. Ты же все-таки кое-что пропустила. Я имею в виду, что у тебя отдельно этого предмета не было. Скоро срок сдачи курсовой, поэтому необходимо шевелиться. Алла сказала, что у тебя небольшие проблемы с…

— Ладно, я уже поняла. Можешь не продолжать, — Лена прервала девушку. — Не люблю я, когда о моих проблемах говорят без моего ведома, но… — девушка немного поморщилась, но затем, чуть посидев с закрытыми глазами, улыбнулась и тепло добавила: — Но раз столько желающих мне помочь, то будет некрасиво с моей стороны окрыситься и отвергнуть помощь.

— Если ты не хочешь, чтобы я тебе помогала, я могу уйти, — сухо ответила Руслана, стараясь не подать виду, что ее разочаровали слова Лены.

— Во-первых, на улице сильный ливень и гроза. В такую погоду даже хозяин собаку на улицу не выгонит. Во-вторых, я что, зря делала чай? В-третьих, я хочу побыстрее закончить с этим курсачом. В-четвертых, мне просто не хватает человека рядом. Просто рядом.

Последнее было произнесено уже почти шепотом. Руслане вдруг захотелось просто встать и обнять девушку, но это была непозволительная роскошь.

«Да и кто знает, как ты к этому отнесешься? Все-таки у тебя проблемы с парнем. А сейчас ты сидишь на кухне с ненормальной девушкой, с которой у тебя когда-то была близость и которая наконец-то готова сказать себе правду, что ничто не забыто».

Было уже почти четыре часа утра, когда Руслана, облокотившись на одну руку, перечитывала черновой вариант курсовой работы. Необходимо было перепроверить все расчеты, таблицы, прочитать весь текст и исправить глупейшие ошибки, которые практически всегда сопровождают каждую работу. Еще никогда в жизни девушка не делала курсовую так быстро, при этом умудряясь параллельно еще и объяснять Лене что к чему. Светловолосая девушка схватывала все буквально на лету, так что дело шло быстро.

Сделав перерыв, Лена пошла на кухню ставить чайник и делать бутерброды. Руслана вызвалась помочь, но Лена, взглянув в полузакрытые глаза девушки, только вздохнула и сказала, чтобы та шла на диван и немного отдохнула. Руслана сильно не сопротивлялась — вернее, совсем не сопротивлялась, — когда Лена, взяв офисный стул на колесиках за подлокотник, докатила его вместе с сидевшей на нем девушкой до кровати, Руслане оставалось только скатиться, что она и сделала. Невнятно бормоча какие-то благодарности, она сказала, что одна чашка чая — и она вновь будет на ногах. Лена с трогательной нежностью посмотрела на затылок Русланы — девушка уткнулась лицом в подушку и переворачиваться явно не собиралась — и решила, что пора кому-то спать.

Уйдя на кухню, Лена стала заваривать себе чай. Пока вода в чайнике начинала закипать, Лена, обхватив себя руками, подошла к окну. На улице до сих пор шел дождь, может, уже и не такой сильный, как пару часов назад, но все еще впечатляющий. Глядя на скатывающиеся по стеклу капли, девушка не заметила, как закипел чайник. Только когда она услышала, что Руслана стала заваривать чай, она обернулась и вздрогнула от неожиданности.

— Ты же спать должна.

— Я должна выпить чай и в последний раз проверить твой курсач. А в проверку самой работы входит и персональный опрос. Я же должна быть уверена, что ты понимаешь свою тему и сможешь защитить работу!.. Иначе какой из меня помощник? — зевнув, произнесла девушка.

Лена улыбнулась. Подойдя к Руслане, она обняла девушку, и пока Руслана пыталась осознать, что вообще происходит, почему так быстро бьется сердце и куда пропала вся сонливость, Лена поцеловала ее в щеку, поблагодарив за то, что для нее сделала Руслана. Этот небольшой клевок в щеку был сделан из лучших побуждений и не нес в себе никакого скрытого смысла. Простая благодарность. Руслана, думая об этом, тщетно пыталась себя угомонить.

«Запрещенное прикосновение. Прямо как тогда, в день твоего рождения. Ты взяла меня за руку и повела танцевать. Ты дотронулась до меня. Ты просто разрушила мой запрет, разбила его вдребезги и станцевала на осколках. Для меня тогда это было табу. Никаких прикосновений, даже самых мимолетных или незначительных. И сейчас, даже несмотря на то, что прошло не так уж и мало времени, я все равно старалась не прикасаться к тебе, но ты, как обычно, перевернула вверх дном все мои планы. Точнее, ты их попросту разрушила.

Зачем ты это делаешь? Неужели ты не понимаешь, что это значит для меня… до сих пор. Хотя, может, я себя просто зря накручиваю, ведь ты поцеловала меня в щеку за то, что я помогла тебе. Обычная благодарность… подруги».

Делая бутерброды, Лена не заметила, как на доли секунд на лице Русланы появилось болезненное выражение. Внутри у девушки внезапно стало так паршиво, что она захотела собрать вещи и уйти. И плевать было на то, что четыре часа утра поливают дождем спящий город. И плевать было на то, как глупо это смотрелось бы со стороны. Но Руслана была уже не тем человеком, каким являлась пару лет назад. Да, тогда она ушла с дня рождения Лены, как только почувствовала, что ей невыносимо находиться в квартире с тем человеком, по которому тоскует сердце. Сейчас же Руслана решила скрыть свои чувства и по возможности вообще не позволить им отразиться на лице. Девушка пообещала себе, что больше не будет убегать.

— Знаешь, — внезапно проронила Лена, поворачиваясь к Руслане с тарелкой, полной бутербродов, — ты стала в чем-то похожа на Ирку, а она — на тебя. Может, мне это заметно потому, что я столько вас не видела… — задумчиво протянула девушка. — Просто удивительно, насколько сильно человек, с которым ты общаешься, влияет на тебя. Это может проявиться в чем-то глобальном или же просто ты перенимаешь какую-нибудь дурацкую привычку у него…

— Кто знает, может, так оно и есть, — Руслана пожала плечами, а затем, добавив в чай немного сахара, сделала небольшой глоток. — Я знаю только то, что люди, с которыми мы общаемся, являются отражением нас самих. Если тебе постоянно кажется, что вокруг тебя одни лишь сволочи, то стоит задуматься.

Прислонившись к стенке, Руслана держала в руках чашку чая и с немного сонной улыбкой смотрела на Лену. Та почувствовала себя немного неловко и, отвернувшись от девушки, сделала вид, что ей резко понадобилось посмотреть, сколько батона лежит в хлебнице. Лена не была готова к тем эмоциям, которые целую ночь мешали ей нормально воспринимать объяснения Русланы по поводу выполнения описанных в курсовой работе операций. Но все эти чувства казались слабым плеском по сравнению с той волной, которая окатила девушку в мгновение ока, стоило ей взглянуть на кривую улыбку Русланы, до боли родную улыбку.

В комнате зазвонил мобильный телефон Лены, и девушка вышла из кухни на пару минут, параллельно бурча себе под нос что-то в духе: «Кто такой умный? А вдруг я сплю в четыре утра? Вот было бы удивительно!»

Руслана провожала девушку самым идиотским влюбленным взглядом, который только может быть. Но спустя мгновение мысль, которая всегда любит приходить не вовремя для того, чтобы разрушить очаровательное состояние человека, постучала в дверь и, не спросив разрешения, зашла в голову Русланы, заставив девушку оборвать свою улыбку.

«И чего это я, собственно говоря, так улыбаюсь? Я чуть ли не изменяю своей девушке, а веду себя так, словно все под контролем. Да, мы поругались с Владой. Вернее, поругаться-то даже не успели, так как она бросила трубку. Но вообще мы все еще вместе, а я тут пускаю слюни на чьи-то ноги… Не я ли всегда считала даже мысль о другом человеке изменой? И что же? Я теперь не просто думаю о тебе, Лена, я сломя голову помчалась сюда в дождь, стоило Алле мне позвонить. Я как будто только и ждала какого-нибудь знака или ложного разрешения, чтобы броситься к тебе.

Отвратительнейшее ощущение. Всегда ужасно попадать в ситуацию, которую ты презирал. И даже то, что я ничего не могу с собой поделать, не служит для меня оправданием.

Стоит признаться себе во всем. Просто сказать, как оно есть. Быть честной с самой собой — это уже шаг на пути к успешному решению создавшейся ситуации. Да, я не люблю Владу. Да, мы расстанемся. Да, меня безумно тянет к тебе. А теперь серьезно. Как я могу так спокойно рассуждать о собственных чувствах, совершенно забывая о том, что не я одна могу испытывать различные эмоции и ощущения? Стыдно, Руслана. В чем-то ты, может, и выросла, но в чем-то — несомненно — пала.

Да, Влада очень вспыльчивая девушка, но вместе с тем она невероятно нежный и добрый человек. Сейчас у нее в жизни тяжелая ситуация: проблемы с мамой. А тут еще я такая внезапно появлюсь и скажу, мол, так и так, Влада, мы больше не можем быть вместе, потому что мое сердце не принадлежит тебе, а татуировка, которую я себе сделала, значит для меня гораздо больше, чем я тебе сказала.

…Господи, я становлюсь циником. Только не это…

А ты?.. Вернулась обратно в этот город, в этот универ, в мою жизнь. Поссорилась с Тимуром и переехала к подруге. Судя по тому, что я видела, ты действительно очень тяжело переживаешь этот разрыв. А что я? Я опять же просто пускаю слюни на чьи-то шикарные ноги.

Захлебываясь в собственных ощущениях, в какой-то момент я перестала бороться с ними, и тогда, когда я потонула в этом океане, мне было почти не больно, а это самое страшное. Но тут вернулась ты. Собачий холод. Ночь. По заснеженной дороге ты катишь свой чемодан. Всего один взгляд — и все то, что я не чувствовала в мире без тебя, врезалось в меня, сшибив с ног. Прямо наповал».

— Это была Алла. Спрашивала, как мы тут, — рядом с задумавшейся девушкой раздался голос Лены.

Руслана дернулась от неожиданности, и пустая чашка едва не выскользнула из рук, но Лена успела подхватить ее. Девушка быстро успела подставить ладони под руки Русланы. Второе запрещенное прикосновение за ничтожно маленький промежуток времени.

Казалось, сердце громыхало гораздо сильнее грома, отдаваясь в ушах гулким звуком. Грязно-белые глаза неотрывно смотрели в зеленые. Обе девушки словно застыли во времени. Руслана боялась нормально дышать, опасаясь нарушить этот ненадолго застывший миг едва уловимого и необъяснимого счастья.

Лена медленно забрала из рук Русланы чашку и поставила ее на стол, продолжая смотреть девушке в глаза. Руслана неуверенно усмехнулась и, наклонив голову, посмотрела себе под ноги.

— У тебя как всегда холодные руки, — почти шепотом произнесла Лена. — Интересно, когда-нибудь они бывают теплыми?

«Если бы ты держала их в своих руках, они бы точно согрелись».

Руслана подняла глаза на Лену и та с улыбкой взяла руки девушки в свои. Пока Руслана ошарашенно переводила взгляд со своих рук на лицо девушки, Лена засмеялась и сказала:

— Ну, пока будем греть их хотя бы таким способом.

— Ты что, фея Эдвард**? — с сомнением в голосе спросила Руслана.

— А о чем ты там подумала? — изогнув одну бровь, с коварной улыбкой спросила Лена, но, увидев, как изменилось выражение лица девушки и порозовели ее щеки, засмеялась и произнесла: — Да ладно тебе, я же шучу. Я верю, что твои помыслы были чисты.

— С какой стороны посмотреть… — в сторону бросила Руслана, а затем, шикнув, потерла шрам.

Улыбка тотчас же слетела с губ Лены, стоило ей увидеть этот жест. Непроизвольно она дотронулась до шрама с едва заметным «заборчиком» от старых швов и ласково потерла его, отчего-то полагая, что это чем-то поможет Руслане. Вспомнив, когда девушка заработала себе этот шрам, Лена заметно погрустнела. Ведь это случилось как раз в ее день рождения. Тогда Руслана ушла домой и, встретив по дороге пьяного парня по имени Ваня, попыталась его облагоразумить, но в результате была ранена отбитой частью бутылки. Кое-как доковыляв до дома, она рухнула без сил возле дверей своей квартиры, а когда очнулась, на рану уже были наложены швы.

— Болит?

— Эй, что с голосом? — обеспокоенно спросила Руслана, перехватив руку Лены. — Все хорошо. Иногда бывает, что места заживших ран начинают саднить или чесаться. Это в порядке вещей. Старые шрамы иногда болят, но ведь это не так уж и страшно.

— Это моя вина…

— Лена, — мягко произнесла Руслана и улыбнулась, — ты в последнюю очередь виновата в том, что произошло. Ничего не хочу об этом слышать. Тогда мы с тобой уже говорили на эту тему. Да и какая уже разница, кто виноват? Что было, то прошло. Нужно жить настоящим. А сейчас я здесь, с тобой, помогаю делать тебе курсач. А еще я хочу бутерброды, которые ты отнесла в комнату.

— В чем-то ты совершенно не меняешься, — с задумчивой улыбкой произнесла Лена и пошла в комнату.

— Например? — спросила Руслана, с сожалением отмечая то, что девушка убрала свою руку.

— Ты упрямая, не слушаешь меня, у тебя холодные руки. Вредина.

— Хм, исчерпывающе.

Проверка курсовой работы не заняла слишком много времени, но, взявшись пересчитывать все значения, очень скоро Руслана обнаружила, что некоторые цифры она перепутала. Из-за того, что где-то значение менялось на одну сотую, полетели абсолютно все последующие расчеты. Девушка взвыла. Лена попыталась было сказать, что, раз это ее курсовая работа, то она и должна все пересчитать, но, как было сказано совсем недавно, Руслана была жутко упрямой и не слушавшей Лену врединой.

Сдавшись после десяти минут споров, Лена махнула рукой и перебралась на диван, оставив Руслану наедине с курсачом, мол, если так уж хочется все пересчитывать, делай это без меня.

Однако долго дуться на Руслану у Лены не вышло.

— Если я тихонько поиграю на гитаре и буду петь, ты меня убьешь, да? — раздалось с дивана.

Руслана оторвалась от расчетов и, выпрямив спину, посмотрела прямо перед собой.

«Если ты сейчас споешь, я буду самым счастливым человеком на земле, потому что слушать песни в твоем исполнении — все равно, что слушать голос ангела…»

— Ты будешь мне жутко мешать, а еще разбудишь соседей, — ответила Руслана и вновь стала считать что-то на калькуляторе; спиной ощущая убийственный взгляд, она усмехнулась и добавила: — Только если очень тихо.

— Как будто я тут орать буду… — пробурчала Лена, доставая гитару из потрепанного временем чехла.

Сперва девушка настроила гитару, немного распелась, стараясь быть как можно тише, дабы несильно отвлекать Руслану от расчетов. Впрочем, даже если бы она просто тихонько напевала себе что-нибудь под нос, Руслана все равно бы слушала ее и старалась бы ловить абсолютно каждое слово.

Когда девушка провела пальцами по струнам, Руслана поняла, что расчеты подождут, только Лене об этом знать совсем необязательно. Сделав вид, что она высчитывает что-то, Руслана стала слушать, как пела девушка. На первом куплете Руслана перестала бездумно нажимать на клавиши калькулятора и, положив голову на руки, закрыла глаза, молча наслаждаясь приятным и мелодичным голосом Лены. Спустя какое-то время песня стала звучать все тише и тише, и так продолжалось до тех пор, пока Руслана не заснула.

Лена, заметив, что кое-кто уже бессовестно дрыхнет, еще немного побренчала на гитаре, но затем, решив, что так она может разбудить девушку, положила гитару обратно в чехол, застегнула его и поставила в угол. Осторожно подойдя к спящей крепким сном Руслане, Лена аккуратно и медленно откинула Руслану на спинку стула, а затем, во второй раз подкатив его к дивану, постаралась переложить на него девушку.

Когда Руслана уже нежилась на мягком диване, Лена накрыла девушку одеялом и подложила ей под голову подушку, которую Руслана тотчас же обняла.

— С человеком так надо спать, а не с подушкой, — прошептала Лена, скептически оглядывая Руслану.

Вытаскивая из подозрительных объятий Русланы подушку, Лена вернула ее на место, однако в этот раз она все-таки умудрилась разбудить Руслану.

— Что?.. Что ты делаешь?

— Спасаю подушку от изнасилования, — хмыкнула Лена.

— Лена-а, я спать хочу, — сонно протянула Руслана, зевая в подушку.

— Так спи, — улыбнулась девушка.

— А ты?

— Я пойду доделаю расчеты.

— Разбежалась, — произнесла Руслана и, взяв Лену за руку, дернула девушку на себя.

Та и сообразить не успела, что произошло. Повернув голову, она оказалась нос к носу с Русланой. У той уже были закрыты глаза, и она вновь засыпала. Все возмущенные возражения, которые Лена хотела обрушить на голову сонной Русланы, были сразу же забыты, стоило девушке увидеть это милое выражение лица, вернее, засыпающе милое. Улыбнувшись, Лена убрала прядь с лица Русланы, а затем тихонько произнесла:

— Ты же утром пожалеешь об этом. А то я тебя не знаю.

— Эт будт утрм… — почти не размыкая губ, прошептала Руслана.

— Ну-ну, — с еще большей улыбкой добавила Лена, чувствуя, как рука девушки еще крепче стиснула ее ладонь.

________________________________________

*Стиг Ларссон (15 августа 1954 — 9 ноября 2004) — шведский левый общественный деятель, писатель и журналист, автор трилогии «Миллениум» о детективе-журналисте Микаэле Блумквисте и девушке-хакере Лисбет Саландер. Также известен своими исследованиями правого экстремизма и расизма.

**Эдвард Каллен — вампир (кровосися, упырь или вомпэр) из сумеречной серии книг Стефани Майер.

====== Утро ======

В любви всегда кто-то один в конце концов заставляет

другого страдать и, что лишь иногда, очень редко роли меняются. ©

Франсуаза Саган «Немного солнца в холодной воде»

Руслана проснулась неожиданно. Еще пару секунд назад ей снилась заброшенная космическая станция, где девушке надо было спасти каких-то людей от маньяка — впрочем, свои сны, местами немного ненормальные, где-то чуть-чуть сумасшедшие, она очень любила. Однако сейчас Руслану разбудил мобильный телефон. Громкость звонка была предусмотрительно поставлена на минимум, так что уши соседей были спасены.

Зевнув, Руслана открыла глаза и, нависнув над спящей девушкой, потянулась к мобильному телефону, который лежал на полу рядом с диваном. Посмотрев на экран мобильного, Руслана замерла, и ее глаза расширились от удивления.

«Если мне сейчас звонит Влада, то… то кто это рядом со мной?»

Автоматически сбросив вызов, она положила телефон обратно и очень медленно перевела взгляд на того, кто лежал рядом с ней на диване. Спустя мгновение девушка окончательно проснулась и вновь обрела способность трезво мыслить.

Мобильный на полу вновь требовательно завибрировал, и Руслане не оставалось ничего другого, как вновь наклониться над Леной и потянуться за телефоном. Если с первого раза светловолосая девушка не проснулась, то теперь ее все-таки разбудили, и она, не открывая глаз, довольно потянулась. Собираясь перевернуться на другой бок — она лежала спиной к Руслане, — Лена столкнулась с небольшим препятствием. Открыв глаза, она стала искать причину того, почему она не может лечь так, как хочет.

Увидев перед собой лицо Русланы, Лену словно окатило холодной водой. Сон не просто как рукой сняло, его просто сдуло самым сильным ветром, который только может быть. Поморгав пару раз для того, чтобы убедиться, что она не спит, Лена произнесла:

— Доброе утро.

— Доброе.

— Удобно? — чуть изогнув одну бровь, очень тихо спросила девушка.

— Да… — Руслана зачарованно смотрела на Лену. — То есть… Господи, что я… — девушка поспешно встала. — Лена, прости. Я, наверное, задремала и… А что ты?.. Фух, — выдохнула наконец Руслана.

Девушка начала ходить из стороны в сторону, положив ладонь на лоб и мотая головой, словно пытаясь проснуться. В итоге остановившись рядом с диваном, она перевела взгляд на заинтересованно смотревшую на нее Лену и опять попыталась сказать что-нибудь связное, но не сложилось: с губ срывались только обрывочные куски мыслей.

Мобильный телефон перестал звонить.

— Я говорила, что утром ты будешь жалеть, — совершенно спокойным голосом произнесла Лена. — Хотя увидеть тебя такой милой и напуганной… это того стоило, — завернувшись в плед, девушка наконец-то сделала то, что хотела: она перевернулась на другой бок. — Как хорошо, что ты место нагрела. Я, пожалуй, еще немного посплю.

— Ты со мной… спала?

Лена не ответила ничего, и было неясно: удерживается ли девушка от того, чтобы не съязвить, или ей просто не хочется отвечать на этот вопрос.

— Я не в этом смысле!.. То есть… да что я несу? — Руслана закрыла ладонями глаза.

— Успокойся, — отозвалась Лена, — и позвони, наконец, своей девушке.

Руслана смотрела на затылок Лены и не могла понять, почему она произнесла последнее таким тоном, словно была разочарована тем, что Руслане сейчас кто-то звонил. Подумав, что ей это все, скорее всего, показалось, Руслана взяла мобильный телефон и, выйдя из комнаты, пошла на кухню. Все происходило будто в замедленной съемке. Девушка чувствовала, что ей не хочется сейчас никуда идти, чтобы позвонить. Где-то в душе ей совсем не хотелось сейчас с кем-то разговаривать и что-то объяснять.

Бросив беглый взгляд на часы, Руслана отметила про себя, что поспали они с Леной не так уж и много. Было примерно восемь часов утра. Обычно в это время девушка уже была на ногах, так что ей преспокойно можно было звонить. Именно это и сделала Влада. Когда Руслана увидела несколько пропущенных вызовов и пару смс-сообщений, внутри у нее неприятно похолодело. Девушка чувствовала себя так, словно и правда изменила.

«Почему словно? — недобро усмехнулась Руслана, открывая дверь на кухню. — Мысли — та же измена. Здесь не может быть ничего относительного. Один шаг влево или вправо — и ты уже не верен…»

Присев на стул, Руслана наклонила голову и закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. Посидев так немного, она решила прочесть все пришедшие ей сообщения. Одно из них было от Ирки. Рыжая писала, что скоро приедет Леша, примерно через неделю. Руслана улыбнулась этой новости.

Все остальные сообщения были от Влады. Девушка просила прощения за свое поведение и писала, что просто устала за последнее время. У Русланы дрогнуло сердце. Она задумчиво смотрела на экран мобильного телефона, но взгляд ее был направлен вовсе не туда. Он был обращен вовнутрь: девушка пыталась понять саму себя. Выбор уже был сделан, осталось только претворить свои планы в жизнь. Этот неприятный момент надолго оттягивать нельзя было, и Руслана прекрасно это понимала.

Вздохнув, она стерла все сообщения и только потом позвонила Владе. Не успела она прослушать и пары гудков, как девушка тотчас же сняла трубку.

— Доброе утро, — голос Влады был отчасти недовольным, отчасти виноватым. — Почему ты меня сбросила, а потом не брала трубку?

— Я сначала не поняла, что это ты, — ответила Руслана, и это было правдой.

— Ты получила мои сообщения?..

— Да… да, получила. Я прочитала их буквально минуту назад, поэтому и не ответила, — произнесла Руслана, а затем после небольшой паузы добавила: — Все в порядке. Тебе не надо просить прощения.

— Старая песня о главном, — усмехнулась Влада. — Знаешь, сколько я тебя знаю, а все равно не перестаю удивляться. Что бы ни случилось, а ты всегда отвечаешь одно и то же. «Все в порядке. Тебе не стоит извиняться. Я знаю, что ты этого не хотела. Я понимаю, все бывает». А знаешь, какое твое любимое? «Тебе не стоит просить прощения, потому что во всем виновата только я одна». Иногда после этих слов мне так хочется дать тебе по башке, чтобы мозги на место встали. Почему-то всегда, когда дело касается тебя, ты начинаешь вести себя не так, как надо.

— Влада, ты и правда не виновата в том, что в последнее время мы с тобой почти не видимся, — усталым голосом выдохнула Руслана.

— Давай поговорим не по телефону. Если я буду у тебя через час, то…

— Я не дома, — как можно мягче ответила Руслана, прекрасно понимая, что Владе ее ответ в любом случае не придется по душе.

Спустя минуту тягостного молчания Влада сказала:

— И где ты?

Руслана зажмурилась и откинулась на спинку стула. Слишком твердый и холодный голос был у Влады.

— Я помогала человеку делать курсовую.

— Ночью? — с неприкрытым сарказмом спросила Влада.

— Срок сдачи: сегодня-завтра, — терпеливо пояснила Руслана. — После пар я не смогла бы приехать, чтобы помочь.

«Кому я вру? Конечно, если бы Лена меня попросила, я бы смогла приехать в любое время».

— Кто?

Руслана на мгновение замялась, а этого делать не стоило. Влада, и без того злившаяся, теперь еще больше охладела к девушке и медленно, но четко повторила свой вопрос. Руслана мысленно прокляла себя за свою тупоголовость и, едва разомкнув губы, которые были ужасно тяжелыми, словно налитые чугуном, произнесла чуть слышно:

— Я у Лены.

— М, понятно. Ладно, созвонимся потом.

— Влада… Влада? Ч-черт… — уже в никуда произнесла девушка.

Влада не стала ждать того, что скажет ей Руслана. Девушка быстро положила трубку, и ее можно было прекрасно понять.

Руслана пару раз пыталась позвонить Владе, но та упорно не желала брать трубку. Характер у девушки был очень нестабильный, и из-за этого Руслане всегда было немного тяжело, особенно когда она попадала не на ту волну.

Медленно встав со стула, девушка замерла. В голове звенела страшная пустота. Руслана не желала впускать ни одну мысль к себе в голову. Поморщившись, она достаточно сильно стукнула ладонью по стене, однако выместить все свое недовольство у девушки не получилось. Плотно сжав зубы, она положила телефон в карман и вышла из кухни.

Зайдя в комнату, она увидела, что Лена уже встала и перечитывает свою курсовую работу, которую ей помогла сделать Руслана. Вид у девушки был отрешенный, и Руслана не знала, слышала ли Лена весь ее разговор с Владой. Но даже если и слышала, в тот момент Руслане до этого было как до Луны.

— Поругались? — с едва заметной улыбкой спросила Лена.

— А что в этом смешного? — заметив улыбку Лены, Руслана восприняла ее как нечто враждебное. — Нет, не поругались. Просто неприятный разговор.

— Это из-за меня?

— Моя жизнь не вертится вокруг тебя, — достаточно резко произнесла Руслана.

На лице Лены дрогнула улыбка. Уголки губ медленно поползли вниз. Отложив курсовую работу в сторону, Лена перевела взгляд на Руслану.

— Разве я говорила что-то подобное? Если твоя девушка так негативно воспринимает то, что ты помогла мне, то это ее проблемы, и мне очень жаль, что она не в состоянии понять некоторых очевидных вещей, — сухо ответила Лена. — А если уж на то пошло, то что-то я не припомню, чтобы именно я позвонила тебе вчера вечером и попросила примчаться ко мне в этот дождь, чтобы помочь мне сделать эту чертову курсовую, — кивнув головой в сторону лежащей на столе распечатанной курсовой работы, Лена добавила: — Спасибо за помощь… Знаешь, когда-то на первом курсе ты мне сказала, что если тебе человек сделал или сказал что-то неприятное, то не стоит отвечать ему тем же, тем более не стоит срываться на тех людях, которые не сделали тебе ничего плохого… Хотя стоп, погоди, — Лена сделала вид, что пытается вспомнить нечто важное. — Ах, ну да, прости. Я же сделала. Я заставляла тебя страдать. Тогда все окей. Ты абсолютно права, что вымещаешь на мне свою злость после разговора с непонимающей тебя капризной девушкой.

— Ты ее не знаешь, — тихо произнесла Руслана. — Ты вообще ничего не знаешь.

— Конечно. Куда уж мне, такой недалекой? — усмехнулась Лена.

— Прекрати! — чуть громче, чем следовало, сказала девушка.

— Нет, это ты прекрати, — словно выплюнула Лена, и эти слова были для Русланы подобно удару хлыста.

Руслана покачала головой:

— Не стоило мне приезжать.

— А ты и не приезжала, — горько усмехнулась Лена. — Ты пришла.

— Издеваешься надо мной? — Руслана подняла взгляд на Лену и буквально пронзила ее взглядом. — До сих пор? — против воли сорвалось с губ девушки.

Лицо Лены тотчас же изменилось с решительного на удивленное и растерянное. Она никак не ожидала услышать от Русланы чего-то, что касалось бы ее прошлого. Их прошлого. Отступив на один шаг, Лена рукой облокотилась на стол, будто бы боялась потерять равновесия. Ее голова была немного опущена, а взгляд блуждал где-то по полу в поисках ответа на еще не заданный вопрос.

Руслана вздохнула и, плотно сжав губы, отвела взгляд в сторону. Если бы потом девушку спросили, куда же она смотрела, она вряд ли бы смогла на это ответить. На стенку? В окно? Не на Лену. Казалось, Руслана просто прятала глаза, словно не знала, что сказать и боялась посмотреть на девушку, будто считая, что та наперед знает все ее мысли.

— Я не это хотела сказать… — наконец выдавила из себя Руслана и осмелилась взглянуть на девушку.

— Ты хотела сказать то, что сказала, — парировала Лена, продолжая смотреть в пол. — Значит, герои все те же, — тихонько усмехнулась она, а затем добавила: — Ты… ты сказала «до сих пор». Значит ли это…

Руслана перебила Лену:

— Я не говорила этого…

— Нет, ты сказала, — твердо произнесла девушка, тем самым показывая, что Руслане отрицать это не стоит. — Значит ли это то, что… что что-то еще осталось?

Внутри Русланы зазвонили тревожные колокольчики. От ее ответа зависело очень многое, ведь предугадать реакцию Лены она не могла да и не хотела. Девушка уже устала ждать чего-то и бояться того, что, может, и не произойдет никогда. Руслана молча вздохнула, зажмурилась на мгновение, мысленно взвешивая все за и против, а затем, сделав несколько медленных шагов, произнесла:

— Мне кажется, тебя это уже не должно интересовать. У тебя все-таки есть парень, даже несмотря на все ваши разногласия. И ты ясно дала мне понять, что не хочешь иметь со мной никаких отношений. Ты уехала и оборвала все контакты, — видя, что Лена напряглась и хотела было что-то сказать, Руслана подняла руку и спокойно произнесла: — Нет, подожди. Не перебивай меня. Когда ты просто покинула мою квартиру, когда тебя забрал Тимур, когда я обняла тебя тогда, я уже понимала, что это все. Конец. Твое поведение, твое выражение лица… Лена, все, — голос Русланы дрогнул и, чтобы Лена не почувствовала этой перемены, девушка стала говорить тише: — Ты разбила меня. Вернее, я сама виновата в том, что разбилась. Восстанавливать себя по кусочкам было трудно. Я не буду ничего приукрашивать. Просто скажу: мне действительно было трудно. Без Ирки я бы совсем сломалась… и без Влады.

Лена закрыла глаза.

— Я не позволю никому говорить, что она капризный ребенок. Даже тебе. Ты не знаешь о ней вообще ничего. Да, иногда она ведет себя эгоистично, но покажи мне хотя бы одного человека без недостатков.

— Ты не ответила, — тихо произнесла девушка.

— Почему тебя вообще теперь это волнует? М? — Руслана вскинула бровь и на пару мгновений замолчала. — Ты действительно хочешь услышать мой ответ? Что тебе даст правда?

— Просто скажи, — упрямым шепотом повторила Лена.

Руслана пристально смотрела на девушку. Ей отчего-то казалось очень странным, что Лена не слышит, как лихорадочно бьется ее сердце в грудной клетке, стремясь вырваться наружу и прокричать о своих чувствах. Она не могла понять, почему Лена не понимает, как трудно ей говорить таким тихим, спокойным и ровным голосом.

Подойдя еще ближе к девушке, Руслана кончиками пальцев дотронулась до скулы Лены и, медленно проведя ими вниз по щеке, взяла девушку за подбородок. Все происходило словно в замедленной съемке, но Руслана прекрасно отдавала себе отчет в своих действиях. Медленно повернув голову девушки, она наклонилась к ней и терпеливо ждала того момента, когда Лена откроет глаза и посмотрит на нее. Сердце стучало так, словно играло на огромном бубне. Руслана прикладывала все силы для того, чтобы не выдать своего волнения. Возможно, она совершала самый дурацкий неоправданный поступок в своей жизни, но именно сейчас ей не хотелось, чтобы разум окончательно принял власть над ее решениями.

Когда Лена открыла глаза, она уже знала, что Руслана находится лишь в жалком десятке сантиметров от нее. Она чувствовала размеренное, но все-таки немного дрожащее дыхание девушки. Смотря в грязно-белые глаза, которые сейчас напоминали осколки разбитого стекла, Лена с замиранием сердца ждала ответа девушки, хотя то, что Руслана позволила себе подойти так близко, уже в каком-то роде можно было бы счесть за ответ.

Она чувствовала пальцы, которые держали ее за подбородок, она чувствовала легкие приятные покалывания на щеке, где они оставили невидимую дорожку, заставившую девушку сгореть, а затем возродиться подобно птице феникс. И сейчас Лена медленно взяла вторую руку Русланы в свои ладони. К ее удивлению, рука у девушки была теплой. Этот жест послужил своего рода нажатием на кнопку «Пуск», и Руслана наклонилась еще ниже, заставив Лену немного податься вперед. В опасной близости от приоткрытых губ Руслана тихо произнесла:

— Да.

Их губы почти соприкасались, но девушки замерли, смотря друг другу в глаза.

Зазвонил мобильный телефон Русланы. Какое-то время девушка игнорировала звонок, но затем, моргнув и прогоняя наваждение, она мимолетно дотронулась до кончика носа Лены и, не переставая смотреть той в глаза, отступила на пару шагов. Когда Руслана подошла к мобильному, она заметила, что звонит Влада. Вздохнув, Руслана подняла трубку. Мысленно она уже готовилась к тому, как сильно ее будет мучить и совесть.

— Какое сегодня удивительное начало дня, — вместо приветствия произнесла Руслана. — Обычно ты мне вообще не звонишь после того, как бросаешь трубку, даже не дослушав, а теперь не прошло даже и часа…

— …Наверное, я это заслужила, — очень тихо произнесла Влада.

«Нет».

— Наверное.

— Прости, пожалуйста… мы можем поговорить не по телефону? — спросила Влада и, не дав Руслане возможность ответить «нет», быстро добавила: — Через сколько ты будешь дома?

— Я сразу поеду в университет. Мы можем поговорить вечером.

— Не можем, — тяжело вздохнула девушка. — Я опять уезжаю домой.

Голос Влады заставил Руслану смягчиться. Тут же приползли различные безрадостные мысли, которые строили в голове у девушки сотни самых малоприятных предположений по поводу того, почему Владе вновь необходимо ехать домой. Руслана догадывалась о причинах, но все-таки оставила небольшое место для светлого луча надежды, который говорил бы, что все нормально.

В трубке повисло тяжелое молчание, выносить которое было практически невозможно. Уже начиная чувствовать себя виноватой в том, как она разговаривала с Владой, Руслана коротко и так тихо, что Лена не услышала, произнесла только одно слово:

— Мама?

Влада всхлипнула и, не в силах произнести даже одного слово, буквально выплеснула со слезами слабое:

— Угу.

Руслана посмотрела на часы. Была уже половина девятого. Девушка в последнюю неделю спала катастрофически мало, поэтому и чувствовала себя разбитой и очень уставшей. Единственное, что помогало ей не лениться и работать в обычном темпе, было упорство.

Когда Руслана услышала подтверждение своим мыслям, к физической усталости присоединилась еще и громадная доза вины перед Владой, но даже это не смогло бы вытеснить из сердца девушки Лену. От всего того, что навалилось на нее, Руслана стала чувствовать себя еще хуже. Больше всего на свете ей хотелось прилечь на диван и уснуть. Она даже бросила беглый взгляд на подушку и плед, лежавшие на диване.

Чуть прикрыв глаза, Руслана произнесла:

— Через сколько мне надо быть дома?

Всхлипнув, Влада ответила:

— Тебе долго ехать?

— Давай через полтора часа. Пойдет?

— Конечно… Спасибо. Ты у меня самая лучшая. До встречи тогда. Люблю тебя, — мягко прошептала Влада.

— Да… Пока, — безжизненным голосом произнесла Руслана и положила трубку.

«Что происходит в этой ненормальной жизни? Почему все наваливается огромным скопом и норовит придавить меня всей тяжестью? Неужели нельзя сделать так, чтобы все это происходило не одновременно! У меня чувств на все это не хватит. Мне кажется, еще немного и я сойду с ума… Лена, Влада. Влада, Лена…»

— Я сделаю тебе хотя бы чай, — отойдя от стола, бросила Лена и, не дожидаясь протестующего ответа Русланы, пошла на кухню ставить чайник.

Руслана молча смотрела ей вслед. Девушка поднесла палец к своему лицу и дотронулась до пересечения шрамов. Легонько постучав по нему, она покачала головой и направилась в ванную комнату, чтобы снять с батареи уже наверняка высохшую одежду.

====== Да здравствуют безрассудства! Часть вторая ======

Да, возможно ты и делаешь первый шаг.

Но пока ты заносишь ногу, чтобы этот шаг сделать,

мне иногда кажется, что я пробегаю к тебе километры. ©

Май порадовал всех теплой и местами даже слишком жаркой погодой. Единственным минусом была страшная духота, из-за которой почти все люди ходили как сонные мухи или вареные селедки, как говорила Ирка. Однако после слишком холодной и продолжительной зимы никто особо не вякал и не сетовал на погоду. Люди ели мороженое, пили холодные напитки, одевались полегче, так что в целом все были довольны.

С чашкой чая в руках Руслана стояла на балконе и, опершись плечом о деревянную оконную раму, полусонным взглядом смотрела на прохожих. Девушка чувствовала себя прескверно вот уже которую неделю. Навалившиеся скопом и эмоции, и учеба, и духота, и туча еще каких-то проблем попросту измотали Руслану и лишили ее всяческого отдыха. Учеба требовала полнейшей отдачи, а практически все преподаватели под конец семестра озверели и свой гнев выплескивали на студентов, чаще всего — на ни в чем не повинных студентов. Обычно виноватые отсутствовали. Лабораторные работы, практические занятия и подготовка к защите курсовых проектов занимали практически все свободное время. Если и удавалось поспать больше шести часов, то это воспринималось чуть ли не как дар божий.

Обычно приходя домой после занятий, Руслана тратила уйму времени на выполнение домашних работ, объем которых увеличился почти в разы за последние пару недель. В те крохи времени, что оставались в распоряжении девушки, она старалась просто отвлечься от всего: прочитать какую-нибудь книгу, погулять с Иркой на улице, позаниматься на турниках и сделать еще кучу разных дел, которые хоть немного позволили бы расслабиться. С Владой девушка старалась видеться хотя бы пару раз в неделю. Для серьезного разговора необходимо было время. Когда Руслана созревала для такого разговора, случалось так, что Владе предстояло уехать к себе домой или у девушки были свои заботы, касающиеся учебы. В общем, нормально и серьезно поговорить с Владой у Русланы пока не выходило.

Давление на девушку оказывали и бесчисленные потоки самых разношерстных мыслей: одни были приятные, и, прикасаясь к ним, она чувствовала мимолетное умиротворение, но большинство из них были все-таки колючие и малоприятные. Все они были связаны с Владой и Леной. Думая о светловолосой девушке, Руслана едва заметно улыбалась на левую сторону лица, но стоило ей подумать о Владе, как внутри все сковывало холодом, а улыбка, покрываясь льдом, трескалась и исчезала.

С того утра, когда Руслана позволила себе слишком много, прошло уже достаточное количество времени, чтобы девушка смогла трезво оценить ситуацию, в которой она оказалась, и сделать выводы. Лена вела себя так, словно ничего и не поменялось. Отчасти Руслана была этому рада. Она договорилась с девушкой о том, чтобы та дала ей некоторое время на то, чтобы прийти в себя. Лена с горькой улыбкой согласилась. Теперь при каждой их встрече в университете Руслана задерживала взгляд на Лене на непозволительно долгое время, а та улыбалась девушке в ответ и, проходя мимо, каждый раз будто случайно задевала своей рукой ее руку.

Каждое такое прикосновение вызывало бурю эмоций в душе Русланы, однако, сначала счастливые, они сменялись печально-грустными. Ведь Руслана еще ничего не сказала Владе, а вела себя так, словно она свободная девушка и может делать абсолютно все, что хочет. Это сильно расстраивало ее.

Эмоции, ложась одна на одну, в конечном итоге образовали бесконечную цепочку, обвившую Руслану.

Часто бывает так, что человек чувствует, а потом — бац! — и он уже эмоционально опустошен или раздавлен. Это ужасное чувство ничего , живущее внутри под прикрытием, начинает медленно, но верно разлагать душу человека, и Руслана прекрасно понимала это. Физическая усталость, смешанная с эмоциональной измотанностью, заставляли девушку жить на одной только силе воли. Ей жутко хотелось уехать куда-нибудь далеко на несколько дней, чтобы просто побыть в одиночестве и обязательно далеко ото всех, наконец-то выспаться — без преследовавших кошмаров, — не думать ни о чем и просто почувствовать себя вновь живой.

Опустив голову, Руслана закрыла глаза на пару мгновений. Девушка знала, если сейчас просто приляжет на диван, то не пройдет и пары минут, как она заснет, а этого сейчас делать не следовало. Впереди был насыщенный день, а участие Русланы в нем было обязательным. Усмехнувшись мысли о том, что она сейчас может поспать, девушка приоткрыла глаза и сделала небольшой глоток уже остывшего чая.

На улице было слишком душно и дул сильный ветер.

«Гроза, наверное, скоро будет. Надеюсь, что вечером, а еще лучше, если она будет ночью. Пойдет сильный ливень, капли которого будут громко стучать по крышам, навесам, крыльцу, молнии будут разрезать черное небо на части, а потом будет реветь гром. Замечательная погода, под которую я всегда крепко сплю. Эх, выспаться бы мне хотя бы сегодня. Скоро этот забег, на который меня уговорила Ирка с нашим физруком… Если я буду продолжать в том же духе, я не осилю и первых пятисот метров, что уже говорить о километре…

Надо спать больше четырех часов.

Надо хотя бы на время перестать думать о… да просто перестать думать. Иногда мне кажется, что мои мысли играют против меня: тянут в разные стороны и норовят порвать на части мое сознание и мою душу. Я не хочу стать сумасшедшей, злобной и не выспавшейся стервой.

Вот. Уже и чай окончательно остыл…»

Девушка бездумно посмотрела в свою чашку: чая там оставалось меньше половины. Выпятив нижнюю губу, Руслана тяжело вздохнула и допила его. В этот момент ей на плечи легли чьи-то руки. Зная, что Ирка что-то хомячит на кухне, Руслана попыталась искренне улыбнуться и, повернувшись, сказала:

— Леша, перестань ко мне так подкрадываться. Если бы я сейчас не была такая сонная, меня бы Кондратий хватил.

— Я беспокоюсь, — мягко произнес парень и пристально посмотрел в глаза девушке.

Леша уже несколько дней был в городе. У парня был шанс остаться здесь на долгое время в качестве представителя от фирмы отца, в которой сейчас работал Леша. Черные волосы парня теперь отрасли настолько, что спускались чуть ниже плеч, но, дабы они не мешали на кухне, когда парень готовил очередное вкусное блюдо, он завязывал их в хвост, за который Ирка, проходя мимо брата, не могла не подергать.

— Что-то не так? — спросила Руслана.

— Да. С тобой. Мне не нравится, как ты выглядишь, — серьезно произнес парень. — У тебя появились круги под глазами. Ты постоянно какая-то бледная. Учитывая то, что кожа у тебя от природы смуглая, это выглядит пугающе. Послушай, тебе нужно больше спать. Ни один предмет, ни одна курсовая не стоят того, чтобы ты так себя мучила и не спала ночами. Но если бы дело было только в этом… — парень чуть поморщился словно от боли. — Руслана, я не привык лезть к человеку в душу, но сейчас я просто не могу найти себе места. Скажи, что с тобой происходит. Каждый раз, когда я вижу тебя, ты будто бы думаешь о чем-то настолько страшном и мучительном, что это не просто отражается на твоем лице, а просто повисает в воздухе и впивается в окружающую тебя атмосферу.

— Я…

— Лена, да? — прямо спросил парень.

Впервые за все утро девушка полностью открыла глаза и с удивлением посмотрела на парня. Все-таки Руслана отвыкла оттого, что парень так хорошо разбирается в людях и ему не составляет труда прочесть эмоции человека.

Решив, что врать Леше не стоит, она честно ответила:

— Да.

Сказав это, Руслана отвела взгляд в сторону. Девушка всегда чувствовала себя неловко, когда Леша вот так прямо спрашивал или говорил о Лене. Еще тяжелее было осознавать, что парень до сих пор испытывает к ней чувства. Руслане в принципе казалось чем-то неправильным говорить с братом Ирки о том, что происходит у нее и Лены — однако почему-то о Владе она могла говорить совершенно спокойно. Но Леша каждый раз с улыбкой заверял девушку в том, что он навсегда ее верный друг и что она может на него положиться.

— Тут я не советчик, сама знаешь, — спокойно произнес парень и неожиданно даже для Русланы улыбнулся. — Но если…

— Леш, давай не обо мне. Хотя бы сейчас, — с мольбой в голосе произнесла девушка. — Лучше расскажи мне о своей жизни. А то кроме того, что ты мне писал ВКонтакте, я ничего и не знаю толком. Ты замечательный друг, и не дай бог мне тебя потерять.

— Ты и не потеряешь, — улыбнулся парень.

— Но я не могу смотреть на твои молчаливые страдания, черт возьми!

— Мне нравится одна девушка. Кореянка, — улыбка Леши стала еще шире. — Так что никто не страдает. Единственное, что меня расстраивает, так это то, что с тобой что-то не так. Лена. Влада. Но больше я ничего не знаю, а ты мне не говоришь… Но это не значит, что ты должна, — поспешно добавил парень. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. А каждый раз, когда я приезжаю, я вижу только то, что ты страдаешь.

Руслана отвернулась, а затем, ничего не ответив, молча обошла парня.

Сидя у себя в комнате, Руслана плюнула на всех и вся и в кои-то веки решила позволить себе прикорнуть. Растянувшись на диване, она не без удовольствия отметила, что лежать с закрытыми глазами и ни о чем не думать более, чем просто волшебно.

Начав засыпать, девушка поняла, что закон подлости работает всегда и исключений ни для кого не делает. В комнату постучали и, дождавшись, пока Руслана что-то буркнет в ответ, открыли дверь. Это снова был Леша, который с виноватой улыбкой зашел в комнату и, присев рядом с девушкой, легонько потряс ее за плечо. Руслане вставать совсем не хотелось, поэтому она предприняла слабую попытку заехать Леше по носу, чтобы он от нее отстал. Парень бы и отстал, да вот только спустя пару мгновений девушка поняла, почему Леша все-таки пришел будить ее. К ним опять пришли гости.

— Кого там принесло?.. — недовольно пробурчала Руслана, переворачиваясь на другой бок и разлепляя один глаз — на второй сил пока не хватало.

Леша, глядя на сонную и явно нерадостную девушку, только улыбнулся.

— Еще раз ты мне улыбнешься, я отвечаю, я сделаю так, как делает Ирка.

— Тебе точно надо поспать, — только и произнес парень, искренне пытаясь сдержать улыбку. — А вообще пришел Вася с девушками. С Настей и с Лидой.

— Лидой? — непонимающе переспросила Руслана.

— Это его девушка. Вася так счастлив, что просто не может держать все эмоции в себе, вот и решил поделиться радостной новостью с вами.

— А Настя без Саши?

— Да.

— Ну и хорошо…

— Эм, — не понял Леша. — Лена. Влада… Настя?

— Ты прикалываешься? — хмыкнула девушка, вставая с дивана. — Еще третьей мне тут не хватало. Это по Иркиной части.

Глаза Леши округлились от удивления. Парень открыл рот, перевел взгляд на дверь, а затем, закрыв рот, посмотрел на Руслану таким взглядом, словно она сообщила ему очень важную новость, которую должна была передать еще лет, эдак, сто назад. Встав в полный рост, парень поднял брови и явно растерялся, поскольку слова Русланы стали для него сюрпризом.

Видя, как внезапно стушевался и удивился Леша, Руслане стало даже как-то грустно, что она вот так прямо огорошила парня.

— Она… она не говорила мне, что…

— Не удивляйся. Мне она тоже не сразу сказала, — пожала плечами девушка. — Ладно, пойдем, что ли, гостей встречать. Сейчас с Лидой познакомимся. У Васи просто не может быть плохая девушка.

— Ага, пойдем… — Леша все еще пребывал в прострации.

Руслана успела как раз вовремя. Гости уже успели и разуться, и руки помыть. Обняв брата с сестрой, Руслана перекинулась с ними парой реплик, а потом Вася, уже не в силах терпеть, быстро познакомил девушку с Лидой. Лида оказалась миниатюрной рыжей девушкой с пухлыми щечками и очень добрым лицом. Она была немного полновата, но все равно Руслана не могла не признать, что она очень милая. Сказав Лиде, чтобы та чувствовала себя как дома, Руслана пошла на кухню помогать Ирке готовить. Вернее, пошла она туда только потому, что услышала, как что-то слишком громко хлопнуло, кто-то ругнулся, а затем и вовсе запахло дымом. Впрочем, Леша опередил Руслану, и девушка, пожав плечами, вышла из кухни, чтобы не мешать людям работать. Позвав с собой Васю с Лидой, она пошла в комнату Ирки. Настя сказала, что лучше пойдет на кухню и будет мешать рыжей, потому что та с ней даже толком и не поздоровалась, и теперь девушка была очень зла на нее за это.

Пока Руслана о чем-то говорила со счастливым до одурения Васей и смущающейся Лидой, Ирка покричала на Лешу — для профилактики и поддержания авторитета — и вышла в коридор, предоставив брату одному орудовать на кухне. Леша только вздохнул и принялся устранять последствия пребывания рыжей на кухне. Начал он с того, что понюхал сомнительное нечто, варившееся в кастрюле, которую поставила Ирка.

Настя скрестила на груди руки и внимательно смотрела на рыжую. Та подозрительно прищурилась и попыталась обойти препятствие, но не тут-то было. Стоило Ирке податься вправо, как перед ней тотчас же возникала Настя, стоило ей податься влево — происходила та же самая чрезвычайно загадочная история. Не выдержав того, что ее авторитет ни во что не ставят и вообще возникают перед носом то тут, то там, Ирка рыкнула на Настю. Должного эффекта это не произвело. Причем совсем. Настя только фыркнула от смеха, заставив рыжую вспыхнуть.

— А ну пусти меня!

— Куда?

— Туда!

— Нет.

И такой краткий диалог прозвучал раз пять, пока Ирка не задумалась над тем, что что-то тут явно нечисто. Смерив Настю рентгеновским взглядом, она попыталась понять, что вообще происходит, но спустя пару секунд словила себя на мысли, что вместо того, чтобы думать, она просто рассматривает девушку. От Насти это, разумеется, не укрылось. У той вспыхнули щеки, и она что есть мочи залепила рыжей такую оплеуху, что та опешила и даже ничего не сделала и не сказала в ответ. По крайней мере, не сразу.

Потирая затылок, Ирка закрыла один глаз и пристально посмотрела на Настю.

— Ладно, что происходит? — спокойно спросила рыжая.

— Ничего, — не отводя дерзкого взгляда, пожала плечами Настя.

— Я что-то сделала не так?

— Все так.

Поскольку долго спокойной Ирка оставаться не могла, то она сделала то, чего не сделал бы ни один нормальный человек в этой ситуации. Она решительно села на пол и, так же, как и Настя, скрестила на груди руки. Все это происходило стремительно и в полном молчании. Настя немного удивилась столь неожиданной реакции девушки, но ведь это же была Ирка. Ей можно.

Вытянув перед собой ноги и сохраняя при этом прямую спину, Ирка приподняла одну бровь и в ожидании смотрела на Настю. Ярко-голубые глаза словно бы говорили: «1:0». Но рыжая забыла о том, что при первой встрече с Настей она сразу же почувствовала в девушке родную душу. Это было ее упущением. Ирка и глазом моргнуть не успела, как Настя тоже села. Только уже не на пол, а на Ирку. Чтобы рыжая не смогла ее спихнуть или хотя бы не сделала этого сразу, Настя предусмотрительно обхватила Ирку ногами. И когда девушка тоже скрестила на груди руки, она не только изогнула одну бровь, но еще и улыбнулась настолько коварно, что единственной мыслью Ирки было: «1: ∞».

Слишком близко.

Настя явно чувствовала себя превосходно, в то время как Ирка чувствовала себя как тигр, которого самым наглым, бессовестным и коварным способом посадили за решетку. Самым интересным и примечательным было то, что тигру вовсе не хотелось вырываться на свободу, просто все произошло так быстро и неожиданно, что он немного нервничал. Когда люди волнуются, то они находят выход своим эмоциям по-разному: кто-то начинает судорожно курить, например. Ирка, конечно, не курила. Роль сигарет в ее случае играли зубочистки.

— Мне надоело видеть, как ты от меня бегаешь, — начала было Настя, следя за появившейся зубочисткой. — Так что теперь ты от меня никуда не…

— Оу, кажется, я совсем не вовремя, — раздался голос Русланы.

— Руслана… — угрожающе начала Ирка.

— Тут, понимаешь, только один коридор, а мне на кухню надо и… А тут вы…

— Молча.

— Прошу прощения, — обходя девушек, Руслана приложила тонну усилия для того, чтобы не засмеяться.

Когда девушка скрылась на кухне и предусмотрительно закрыла за собой дверь, Настя вновь повернула голову и посмотрела на Ирку.

— Да. Я бегаю. По вечерам обычно, — языком перегнав зубочистку, произнесла Ирка.

— Знаешь, что? — тихо и едва-едва сдерживаясь, произнесла девушка, а затем совершила самый необдуманный и рискованный поступок: она вырвала изо рта Ирки ее зубочистку и, бросив через плечо, отправила в дальнее путешествие по коридору.

Рыжая настолько оторопела — во второй раз за день, — что молча провожала взглядом одиноко летевшую зубочистку. При этом глаза у рыжей, как и рот, были распахнуты от удивления и невиданной доселе наглости. Медленно закипая, Ирка посмотрела Насте прямо в глаза, намереваясь одним только взглядом, пылающим от гнева, сжечь непокорную.

— Ах ты, стерва блондинистая… — угрожающим шепотом начала Ирка.

— Как ты меня назвала? — в глазах Насти что-то недобро блеснуло.

— Сожрала мою еду, ущемляет мои права да еще и на святое посягает! — сквозь зубы выговорила рыжая. — Да я с тобой, знаешь, что сделаю?

— Какую еще еду? — непонимающе спросила Настя.

Как только Ирка заикнулась о том, что девушка что-то там съела, причем принадлежавшее рыжей, Настя больше не слушала злобные высказывания Ирки. Она тщетно пыталась понять, о какой же еде идет речь.

— Что «еду»? — досадливо буркнула Ирка.

— Ну ты сказала, что я съела твою еду.

— Сожрала!

— Сама ты сожрала! — окрысилась девушка. — Что я там уже съела?

— Мое любимое малиновое варенье…

Только Настя собиралась что-нибудь съязвить или под конец просто треснуть рыжей по башке за то, что она совершенно безосновательно наезжает на девушку, но внезапно она замолчала и задумалась, вспоминая, что было в последний раз ее пребывания в этой квартире. Ирки тогда дома не оказалось, так что Настя просто посидела на кухне с Русланой и очень даже мило поговорила с ней по душам. На вопрос Русланы о том, почему Настя искала ее подругу, девушка буркнула что-то про то, что никого она не искала, а просто хотела зайти в гости. Именно тогда и была съедена банка варенья.

— А, и правда съела… — рассеянно произнесла Настя.

— Я ее берегла! Столько раз порывалась открыть крышку, залезть огромной ложкой в варенье и слопать его подчистую, а тут ты! Блин! Схомячила целую банку и даже понюхать ничего не оставила! — с обидой в голосе произнесла рыжая.

— Я дико извиняюсь, но мне нужно пройти… — внезапно раздался голос Русланы. — Вы не обращайте на меня внимания. Я просто сейчас по стеночке в комнату пройду, а то Лида и Вася там, наверное, скучают, да…

— Ну, с Лидой вряд ли заскучаешь.

— Да. Она милашка, — согласилась девушка.

— Молча, — гаркнула Ирка.

— Прошу прощения, — тут же среагировала Руслана и шустро проскочила в комнату, не забыв напоследок подмигнуть Ирке и показать ей большой палец.

Увидев это, рыжая вспыхнула и попыталась было вскочить на ноги, чтобы броситься следом за уже явно смеющейся подругой, но не сложилось. Настя попросту не позволила Ирке даже двинуться с места. Взгляд у девушки был как у Терминатора.

— Что уже не так? — Ирка закатила глаза. — Нет, я, канешн, понимаю, что не так в принципе все, потому что я сижу в коридоре на полу, ты сидишь на мне и не позволяешь даже толком пошевелиться хотя бы потому, что ногами слишком крепко меня держишь. Прямо как макака за дерево цепляешься… Ай! ТВОЮ ДИВИЗИЮ, МНЕ БОЛЬНО!

— Макака, значит? — переспросила Настя.

Потирая лоб, рыжая угрюмо смотрела на осмелившуюся врезать ей девушку. Уже который раз она позволяла Насте ее бить и при этом оставаться совершенно безнаказанной. Но только Ирка хотела взять все в свои руки и наконец поставить девушку на место, как Настя опять холодным ножом разрезала напряженное молчание.

— С Лидой вряд ли заскучаешь, да?

И тут до Ирки дошло.

— Я…

— Посмотрим, что ты на это скажешь.

Запустив руку в рыжие волосы, Настя требовательно притянула к себе Ирку. Та, впрочем, сопротивления никакого не оказала. На долю секунды Настя как будто остановилась в нерешительности, думая о том, правильно ли она вообще поступает, но, почувствовав, как в груди начинает лихорадочно биться сердце, а губы сами тянутся навстречу другим, дерзким, поцеловала рыжую.

Прижав к себе Настю, Ирка мучительно долго целовала ее в губы. Казалось, если бы можно было притянуть Настю к себе еще ближе, рыжая незамедлительно бы это сделала. Наплевав на то, что с одной стороны, с кухни, мог выйти Леша, а с другой стороны, из комнаты рыжей, могли выйти Вася с Лидой — по поводу Русланы девушка совсем не волновалась, — рыжая позволила себе отключиться от внешнего мира.

К счастью или к сожалению, но поцелую не суждено было длиться вечно, поэтому, когда Настя чуть отстранилась от Ирки, та недовольно вздохнула, вернее, это больше было похоже на судорожный вздох счастья, в котором случайно затерялось недовольство. Ярко-голубые глаза еще были немного затуманены и видели в целом мире одну только Настю. Все остальное успешно отошло на задний план.

Неуверенно улыбнувшись, Настя едва различимым шепотом произнесла:

— Я хотела это сделать еще тогда, когда столкнулась с тобой возле кухни, но… но не была уверена, что ты…

— Тш-ш… — Ирка приложила палец к губам девушки.

Настя покорно замолчала и впервые посмотрела на Ирку растерянным и немного смущенным взглядом. Рыжая была до одурения счастлива, поэтому такой вид Насти заставил ее только еще шире улыбнуться, а затем притянуть девушку к себе и поцеловать в щеку.

Молча взглянув на Ирку, Настя думала над тем, чтобы сказать что-то еще, но затем, словно махнув рукой, просто коротко бросила:

— Черт. Мне мало.

И с этими словами она вновь притянула к себе рыжую.

====== Бег с препятствиями ======

Во время бега организм теряет много жидкости,

так что на слезы ничего не остается. ©

Чунгкингский экспресс

Облокотившись одной рукой о прохладную стенку здания, Руслана нетвердо стояла на ногах и тяжело дышала. Глаза девушки были закрыты, поскольку у нее недавно кружилась голова. Практически постоянная бессонница, ворох мыслей, уже совсем нежданных и нежеланных, и недоедание оказывали на девушку совсем не благотворное влияние. На улице была середина мая, и солнце пекло уже совсем не по-детски, что еще больше усугубляло ситуацию и заставляло Руслану чувствовать себя хуже некуда.

Когда состояние более или менее нормализовалось, Руслана приоткрыла глаза и облегченно выдохнула. Повернувшись, она прислонилась спиной к стене и плечами почувствовала желанную прохладу. С этой стороны здания всегда была тень, а стены превосходно сохранили так необходимый Руслане холод. На девушке были надеты короткие спортивные шорты, борцовка с номером и кроссовки. Волосы были завязаны в хвост.

Здесь практически никого не было, только редкий прохожий мелькал тенью где-то на заднем плане. Почти все люди уже были на стадионе, вернее, на трибунах. Людей было не так уж много, но все равно Руслана слышала монотонный гул, доносящийся со стороны стадиона. Скоро уже должен был начаться забег, так что болельщики и бегуны постепенно занимали свои места. От мысли, что ей предстоит пробежать тысячу метров, девушке стало еще хуже.

Солнце палило нещадно и буквально пыталось прожечь кожу. Руслане отчего-то казалось, что оно стремится оставить ожоги только на ее коже. Духота стояла жутчайшая. Погода как бы намекала на то, что сначала солнце будет бить своими лучами по незащищенным головам людей, а затем хлынет дождь, после которого люди обязательно заболеют.

Запрокинув голову и упершись затылком в стену, девушка смотрела на небо, на огромные облака, похожие на белый пористый шоколад. Понемногу ей стало легче.