Глава 35 Решение Владыки

Но моим планам не суждено было сбыться. Двери зала распахнулись, и на пороге объявился один из данаари, глашатай. Несколькими резкими шагами он пересек зал и остановился возле нас со словами:

— Его Высочество принц Нивенрэла немедля ожидает Марту в своих покоях.

Я растерянно села на скамье и посмотрела на Танарта, который все также восседал на спине своего пыхтевшего от натуги племянника. Но он только кивнул мне и я, поднявшись, направилась вслед за эльфом.

Вэалор, который буквально снял меня с перил кенарита, наверное, уже рассказал Его Высочеству обо всем случившемся.

Мы снова прошли знакомую мне высокую залу с черной птицей на полу, но свернули не к нижним помещениям, а прямо в покои принца — в центральную дверь.

И я была поражена тем, что увидела внутри, великолепие дворца и его залов с множеством волшебных огней несколько не сочетались с уютом и мягким полумраком комнат Его Высочества.

Приятные тени едва колыхались под потолком и клубились вокруг прекрасных серебристо-дымчатых деревьев, рассаженных в кадках вдоль стен, их листья излучали необыкновенный искристый свет. Изящные лесенки вели от пола к нескольким серебристым двустворчатым дверям, украшенным глубокой резьбой. Стены были темными, но не создавали мрачного настроения, скорее вызывали ощущения теплого лесного вечера. На их гладкой поверхности едва угадывался рисунок темных деревьев, плавно переходящий на слегка куполообразный потолок и казалось, что я нахожусь в волшебном лесу в окружении их огромных теней.

Изящные фонарики, заливали комнаты нежным дымчато-синим и пламенно-оранжевым светом закатных сумерек.

Мы прошли в комнату ожидания, где у стен были разложены пурпурные подушки с серебряными кисточками, и мой провожатый, предлагая присесть, скрылся за следующей дверью.

Я уже привыкла сидеть, поджав под себя ноги, но вдруг задержалась у странной высокой штуковины, взгляд на которую был для меня настоящим шоком. Я слышала об этом, но никогда не доводилось мне видеть такого своими глазами.

Она называлась зеркало, и я увидела в ней отражение той, в кого я превратилась здесь за какие-то несколько месяцев.

Когда-то веселая девочка с длинными вьющимися волосами и ясными голубыми глазами, отражалась в воде ручья. Теперь передо мной стояла девушка, смотрели, не мигая ошарашенные потемневшие от вечного полумрака глаза, в них очень глубоко пряталась боль. Взгляд на то, что сотворила со мной Долья, заставил ручьи слез устремиться вниз из моих глаз. Исхудавшая, похожая скорее на мальчишку я закрыла глаза руками, чтобы не видеть этого кошмара.

Глашатай снова вошел в комнату и покинул покои принца, сказав, что сейчас Его Высочество примет меня, но я даже не взглянула на него.

При виде меня лицо вошедшего Алвара изменилось за одно мгновение. Он немедленно подошел ко мне, и его пальцы провели по моему виску, едва касаясь редких волос, торчащих клочьями, где остались самые крупные шрамы, изумрудные глаза стали чуть влажными.

Он подхватил меня и поставил перед собой, спиной к этому проклятому зеркалу, затем взял за руки и пристально заглянул в мое лицо. Взгляд в его глаза был подобен полету с большой высоты.

— Я превратилась в чудовище, — сквозь слезы прошептала я.

Алвар внезапно опустился на одно колено, и теперь я глядела на него чуть сверху. Я могла бесконечно любоваться его красотой. Он был одет в просторную черную тунику, почти доходившую до колен и кожаные штаны. Золотой пояс подчеркивал его стройность, длинные рукава обвивали симметричные золотые узоры из кленовых листьев. Две косы, искусно заплетенные по вискам, выглядели точно корона, в них были вплетены золотые ленточки, они сходились на затылке в еще одну косу, лежащую поверх его густых распущенных волос. Глаза сегодня выглядели чуть потемневшими от тревог и печали. Мне так хотелось обнять его, развеять его грусть, согреть его теплом моей любви.

— Посмотри мне в глаза, посмотри внимательно, — начал он, крепко держа меня за руки, — И скажи мне, где ты действительно увидишь себя?

Затем принц отпустил мои руки.

Мудрый Владыка знал, что я увижу в его глазах. В них отражалась моя собственная душа, благодаря чистоте и вере которой мне удалось завоевать уважение самого принца эльфов, который опустился на одно колено перед человеком, слово, обычно произносимое здесь с презрением.

Я вдруг улыбнулась ему, и он также ответил теплой улыбкой.

— Ты все поняла. Ты — нежный цветок, чистый, как сияние утра. Ты то, что отражается в моих глазах.

Алвар увлек меня в одно из соседних помещений, служащее, судя по всему для отдыха, здесь был настоящий камин, и дымоход, ведущий на поверхность. Комната была очень маленькой и от того еще более уютной.

Предметы обихода густого цвета ночного неба с серебристой отделкой, создавали впечатление, что это место залито мягким лунным светом, и казалось будто пронизанным дыханием прохладной ночи. На полу был темно-зеленый ковер с таким длинным ворсом, что сразу напомнил мне нежную весеннюю траву. Стен было почти не видать за высокими полками с многочисленными книгами, огонь в камине служил единственным источником света, возле его красивой кованой решетки были разложены уже привычные подушки.

Мы присели друг напротив друга у огня и принц, подправив пламя изящной кочергой в виде веточки вьюна, мягко спросил меня:

— Расскажи мне, что случилось с начала и до конца.

Я вздохнула и уставилась на жаркие языки огня, сцепив между собой пальцы рук. Я прекрасно понимала, что мои слова могут расстроить их отношения с Карной, их свадьба и так была отложена. И уж, конечно, я ни словом не обмолвлюсь о Долье, пусть она и ненавидела меня всей душой, я зла ей не желаю. Бедной женщине и так досталось свыше всякой меры за эти долгие годы.

— Я шла на соревнования через юго-восточные туннели, но заблудилась там, — он обернулся, сверкнув своими пронзительными глазами, и моя голова непроизвольно опустилась еще ниже, я поняла, что прячу от него взгляд. Я не смогу обманывать его, глядя в эти необыкновенные глаза.

Он неожиданно легко засмеялся, с укоризной покачав головой.

— Хорошая история, Марта. А теперь расскажи мне, что там было на самом деле.

— Там было темно, и я еле нашла выход, а потом меня заметили и…

— Марта, данаари сначала стреляют, а потом уже задают вопросы. В тех туннелях нет ни одного разумного существа.

Да уж. Слово «дерд» и слово «разум» абсолютно не сочетаются.

— Я не знаю, как сказать Вам, В…Ваше Высочество… Я не знаю, имею ли право сделать то, что Вы просите.

— Хорошо, тогда я начну, а ты будешь дополнять. Только учти, что я очень хорошо осведомлен даже о том, что не было тебе известно.

И он рассказал мне о том, что произошло шесть дней назад, когда приготовления к свадьбе только начинались. Алвар сообщил Карне, что откладывает свадьбу на неопределенное время и, вскоре после этого, в ее апартаменты тайно доставили Долью. Принцу рассказали немало интересных фактов из их продолжительной беседы. Это она сказала невесте принца, что есть некая девушка, после разговора с которой, Алвар изменил свои планы. Затем два чародея из крепости магов прибыли в Раш-Кенор, чтобы якобы готовить магические эликсиры для успокоения безутешной невесты. И они действительно что-то готовили, только «эликсиры» оказались двумя мощными жезлами повиновения, которые были запрещены в Нивенрэле, Карна действительно боялась моего дара к магии и решила действовать только наверняка. С ними прибыли еще несколько эльфов из свиты Карны, один из них был специально обученным ассасином — убийцей. Но тогда еще принц об этом не знал. Он рассказал, что последний день принес ему немало беспокойства, поскольку я исчезла вместе со шпионом, что он приставил следить за мной, и о нападении на нас ему было неизвестно. Но когда шпиона нашли и израненного доставили жрецам Раш-Кенор, тогда-то Алвар и узнал, что Долья с помощью моей так называемой подруги заманила меня в смертельную ловушку, но мне удалось бежать. Некоторое время понадобилось, чтобы выяснить, что двое магов таинственно исчезли, а Карна же зачем-то немедленно отбывает в Оренор. Магов выследили очень быстро, их путь лежал туда же.

— Нандиры слишком поздно нашли моего шпиона, боюсь, что тебе слишком много довелось пережить за это время по вине Карны, — Алвар говорил голосом, в котором слышалась его сдержанная ярость, его глаза иногда сверкали в свете пламени камина, и тогда я поспешно отводила взгляд.

Но теперь мне стало понятно, почему он забрал мои воспоминания, щеки зарумянились, когда я подумала, что он так беспокоился обо мне. Вслух же я сказала:

— За мной следил Ваш шпион? Так вот почему он назвал меня по имени!

— Илингвё — один из моих лучших шпионов.

— Он… Он следил за мной все время?

— Да. Ты думаешь, я бы оставил тебя без защиты? Он оберегал тебя ценою своей жизни.

— О, нет! Мне так жаль!.. Это… Это все из-за меня!

— Не волнуйся, он жив. Но ему сильно досталось. И здесь нет твоей вины. Ассасин нанес ему несколько глубоких ран, но он будет в порядке. Его противнику пришлось гораздо хуже — он мертв. Гораздо труднее ему будет оправиться от удивления твоему самоотверженному поступку. Вы вдвоем уложили столько дердов, сколько все патрули раданмаров убивают за месяц. А теперь скажи мне — можешь ли ты к этому еще что-то добавить?

Я отрицательно покачала головой. Почти весь рассказ я слушала молча и только боялась смотреть в его глубокие и такие пленительные глаза.

— Нечего добавить, кроме того, что у Его Высочества отличные шпионы.

Алвар снова мягко засмеялся, но затем посмотрел на меня долгим испытывающим взглядом. Мое тело будто сковало заклятием. Со вздохом он сказал:

— Может быть, ты потому не хотела рассказать мне, что боялась мести Карны?

— Нет, — ответила я и подняла на него глаза, — Я боялась, что Вы узнаете тех, кто близок к Вам… с другой стороны. Тех, кто, возможно, дорог Вам. Я просто не имела права. И я не могла поступить так с бедной женщиной, что была рабыней здесь долгие годы, быть может, она и ответит за свои поступки, но не мне ее карать. Прошлого ведь не вернешь, все это уже случилось, так что в мести просто нет никакого смысла.

При этих словах он улыбнулся и тихо сказал:

— Я и не ждал другого ответа. Я узнал о тебе так много за это время и не перестаю удивляться чистоте твоей души.

Алвар вдруг опустил глаза на свои руки.

— Я думаю, что и это теперь уже не имеет смысла, — с этими словами он вытянул левую руку, и его сильные пальцы резко сомкнулись вокруг свадебного браслета, сломав его пополам прямо на запястье. Половинки с легким звоном полетели в жаркое пламя высокого камина. Второй браслет ожидала такая же участь. Он как-то облегченно вздохнул, будто многолетняя тяжесть спала с его могучих плеч и, растирая запястья, немного помолчал, затем продолжил снова, — Мне предстояло связать свою жизнь с той, у которой уже нет души. Все что осталось в нас от того светлого мудрого народа, которым мы когда-то были, в ней уже давно мертво. Карна не оставила бы тебя в живых, она не знает, что такое жалость, сострадание. Я давно знал это, Марта, я откладывал эту свадьбу не в первый раз. Я не думаю, что для тебя станет новостью болезнь моего отца. Он боится, что если ему в скором времени предстоит путешествие в Серебряные Чертоги, наша семья и весь наш род ослабнет, и люди сокрушат нас раз и навсегда. Я согласился на это не только из-за него, но и из-за всего нашего народа. Я ведь принц и для меня мой народ превыше моих желаний. Теперь же я знаю, что надежда на спасение темных эльфов угасла бы сразу после этой свадьбы, если бы Карна стала Королевой — мы были бы обречены на гибель.

Я затаила дыхание и долго не могла вымолвить ни слова. Но что тебе с этого, Марта, — спрашивала я себя. Он найдет достойную его женщину, эльфийку, из другого могучего рода, что укрепит силу королевской семьи, а моя ледяная боль не отпустит меня, все сильнее разрывая сердце.

Алвар вдруг поднялся, выпрямившись во весь свой огромный рост, и его властная осанка, его твердый волевой взгляд заставили мое сердце снова замереть от восхищения. Я тоже поднялась вслед за ним. Голосом, ставшим чуть более глухим от гнева, он сказал:

— Я немедля отдам приказ о расторжении этой помолвки. А для тебя мои лучшие жрецы сделают все, чтобы вернуть тебе длинные волосы и излечить от всех шрамов. Но тень пережитого нанесла тебе куда более глубокие раны, Марта, — принц выдержал небольшую паузу, затем продолжил, — Как ты изучала наш уклад и обычаи, так и я в свое время изучал людей, но никогда не мог понять этот народ до конца. Больше всего меня поразило, что вы по собственной воле можете сделать тот единственный шаг, что можно сделать только раз в жизни. Этот шаг за край и ставит многих наших магов в тупик. Этим вы перечеркиваете все, что было в жизни, отрицаете вашу суть и отдаете себя во власть неизвестности. Но для чего? Встретив тебя, я понял, наконец. Так вы вновь обретаете новую надежду. Наш народ, народ эльфов может сколь угодно отрицать это, но мы никогда не теряем этой надежды, нам нет необходимости нырять за ней в неизвестность. Поверь мне, я живу уже почти три тысячи лет и знаю, жизнь и смерть — это настоящие дары, не стоит разбрасываться ими. Сейчас моя надежда — это… это ты, Марта.

Последние несколько фраз он сказал на эльфийском, чтобы я могла лучше понять то, что он хотел передать мне. Я стояла и слушала его, открыв рот, его мудрость поражала меня, мне вдруг стало так стыдно за свой безвольный поступок. Я осознавала сейчас, как никогда, что не только моя судьба может зависеть от моей жизни, но и судьбы тех, кто рядом, даже если я всего лишь пленница в подземной крепости темных эльфов. Мудрость Алвара, его слова, сказанные на эльфийском языке, приоткрыли для меня тяжелую завесу знания о хитрых сплетениях судеб, и Владыка понимал их значение.

— Позволь мне сделать тебе один подарок, Марта, — в его руках внезапно оказалась толстая книга в тяжелой обложке в серебряной оправе, лицевую сторону украшали золотые эналарды, листья были рельефными, а пурпурные цветы на самых верхушках пышных крон были выложены гранатовыми камнями. Он вложил ее в мою руку, и, судя по тяжести, — деревья были и правда из чистого золота, тончайшая золотая пластина, вырезанная в форме осеннего листа, служила закладкой и крепилась к корешку серебряной цепочкой.

Я тут же хотела протянуть ему эту книгу обратно, собираясь что-то возразить, но потеряла всякую способность говорить. Его лицо было слишком серьезным и мне оставалось только низко поклониться и сердечно поблагодарить за столь дорогой подарок.

«Летопись Золотых Лесов», — было выгравировано на обложке, и я немедленно открыла ее в полном восхищении, жадно впившись глазами в древние тексты. Страницы были тяжелыми, книга была очень старой, но искусство эльфов позволило сохранить ее почти такой же как, быть может, сотни лет назад, золотые буквы нисколько не выцвели, а страницы не потерлись. Я успела прочитать уже несколько строк, рассказывавших о древних Богах, как пальцы Алвара мягко легли на корешок. Я подняла на него взгляд и увидела его улыбающееся лицо.

— У тебя еще будет время прочесть ее. Я вижу, что ты уже достаточно бегло читаешь на древнем языке. Думаю, пришла пора тебе заняться магией, Марта.

Чуть прошептав: «Да, Ваше Высочество», я виновато опустила глаза на книгу и закрыла ее, прижав свой драгоценный подарок к груди.

— Прекрасно. Тогда я распоряжусь подготовить твои вещи в дорогу. Ты отправляешься через неделю. Книгу возьми с собой. Один из таши-нандиров будет охранять тебя там, и он проследит, чтобы тебе оказывалось должное уважение. Отныне ты — Адани, волшебница, Фелэрт сегодня же подготовит указ.

Адани назывались волшебницы темных эльфов, также, как и Аданиры, маги, и это было уже неплохим званием, они даже могли участвовать в набегах и находились где-то в середине иерархии данаари. Улучшая свои навыки и колдовские способности, они могли подняться и выше по рангу, став даже Верховными магами или надари-нандирами, но по-настоящему в армии все же больше ценились именно воины. Молодые телендиры вообще задирали нос перед ришами, а на магов смотрели с презрением.

— Это честь для меня, — я поклонилась ему, — И спасибо Вам за все… — добавила я, немного смутившись.

Алвар на секунду задумался, а затем неожиданно спросил меня, глядя мне прямо в глаза:

— Скажи мне, Марта, чего бы ты сама сейчас желала больше всего? Мне хотелось бы что-нибудь сделать для тебя. Ты можешь попросить все, что угодно, только не проси у меня свободы, я все равно не отпущу тебя, — его взгляд был таким ласковым…

Я и не собиралась, — подумала я, услышав эти слова. А если я и получу ее, мое сердце навсегда останется с ним. Вслух же я сказала:

— Мне бы хотелось навестить Илингвё, чтобы поблагодарить его.

Он чуть не отдал жизнь за меня, и я даже не могла себе представить, какие муки совести обрушились бы на меня, если бы это произошло. Мне хотелось хоть как-то поблагодарить его за такую самоотверженность и свое спасение.

Алвар даже застыл в удивлении, затем засмеялся.

— Значит, ты уже слышала об этой традиции!

— Какой традиции?

— Так ты не знаешь! И как тебе удается все время меня удивлять? — это был не вопрос, просто рассуждение, — Если кто-то из Аладраэ спасает другому жизнь, то по этой традиции избежавший смерти дарит спасителю какой-либо подарок.

— Что же я могу ему подарить? — спросила я.

— Что угодно, Марта. Это может быть любой пустяк. Я могу проводить тебя к нему.

Я согласилась. Но перед этим набрала немного цветов в нижних тоннелях, там, где они росли гуще всего и начинали душить друг друга. Их давно уже нужно было прореживать и малыши сами просили меня об этом.

У одного из лучших ассасинов Его Высочества был небольшой уютный домик под западным кенари. Прекрасные темные даэли украшали фасад, двое сильных мужчин-рабов распахнули перед нами двери, упав на колени перед принцем Нивенрэла. Но он не вошел со мной. «Ты должна пойти одна», — шепнул мне Алвар и остался в тени деревьев вместе со своими тауронами.

Илингвё жил один, не считая рабов, и в его доме была всего одна спальная комната. Там и лежал он на двенадцати подушках из мягчайшего лебяжьего пуха, и выглядел уже весьма неплохо, несмотря на то, что его грудь и руки были забинтованы почти полностью. На шею было все еще страшно смотреть, хоть опухоль уже спала. Перед тем, как робко войти в эти двери я побывала на кухне, где рабы вручили мне поднос с различными кушаньями, близилось время обеда, а раненому нужно было набираться сил, поэтому его кормили почти каждый день.

Он не улыбнулся, когда я вошла в его комнату, и я даже не знала, рад ли он меня видеть. Хотя… С чего бы это ему радоваться, наверное, это была глупая идея навестить его. Я оставила поднос с его любимыми кушаньями на столе, и секунду нерешительно помяв букетик в руках, положила его возле его руки, на подушке. Затем поспешно развернулась и направилась к выходу.

— Присядь, — услышала я за спиной, его голос был таким хриплым, что у меня все сжало в груди.

Я обернулась и увидела, что букетик уже был в его руках, эльф вдыхал аромат цветов и улыбался мне.

— Я никому не дарил цветов, — заворожено глядя на букет, медленно прохрипел Илингвё, — Кто бы мог подумать, что так приятно получать их.

— Это от чистого сердца… — сказала я, — Я так благодарна — Вы столько раз спасали мне жизнь…

Внезапно лицо его потемнело, и я тут же осеклась, пожалев о своих словах, не понимая, что я сказала не так. Его рука с букетом мягко упала на его грудь и он, глядя куда-то в сторону, сдавленно произнес:

— Я не смог защитить тебя.

Так вот в чем было дело! Он должен был уберечь меня любой ценой, и теперь думал, что не справился с заданием.

— Но, тем не менее, именно Вы сделали это. Иначе бы я не сидела здесь.

Он замер на секунду, а затем, взглянул на меня и понимающе улыбнулся. Букет снова оказался в его руке.

— Спасибо тебе, — наконец ответил он, все еще улыбаясь, — Кто теперь твоя тень?

— Вэалор.

Эльф кивнул.

— С ним можешь не беспокоиться за свою жизнь, — кажется, в его голосе мне послышались ревнивые нотки, — Никто еще не превзошел его в меткости.

— А я и с Вами не беспокоилась, — как бы само собой разумеющееся сказала я, и эльф, подняв глаза к потолку и прижав руку к груди, как-то странно кашлянул, а из его горла раздались непонятные хрипы. Я обеспокоено взглянула на него, но он тут же ответил, взмахнув рукой:

— Со мной все в порядке, просто мне еще нельзя смеяться, Марта!.. Я действительно рад, что ты зашла ко мне!

Мы поговорили с ним еще немного и весело посмеялись, вспоминая наш поединок с дердами. После всего этого мне пришлось отпаивать его освежающим тэлем, но я увидела, наконец, что чувство вины постепенно покинуло ассасина. Чуть позже, тепло распрощавшись, я снова вышла на улицу. Алвар ждал меня, с тревогой на лице поглядывая на дом.

— Как он? — сразу же спросил принц.

— Держится молодцом. Только ему еще больно смеяться.

— Смеяться?! — Алвар недоуменно покачал головой, — Твой визит пошел ему явно на пользу. Но я вижу, что-то опечалило тебя.

— Я… только…

— Говори, не бойся меня.

Он осторожно взял меня за плечи и внимательно заглянул прямо в лицо. Я вздохнула и тихо сказала:

— Ваше Высочество, он не виноват в том, что со мной случилось. Он выполнил свою задачу, прошу Вас… он и так наказан мучимый собственной совестью…

Я, запнулась, и случайно подняв на него глаза, увидела, что принц улыбается.

— После нападения на вас он получил королевскую награду, Марта, и мою благодарность. Он сделал все что мог и знает, что мне это известно. Но, пожалуй, все, что ему было нужно, это осознание того, что ты также благодарна и не осуждаешь его. Я хотел сделать что-то для тебя, а вместо этого ты со своим невинным букетиком вернула одного из моих воинов к жизни, — вдруг засмеялся Алвар, и я тоже улыбнулась.

— Это и правда было нужно мне, ведь я чувствую и свою вину… — грустно ответила я.

— Не будь так критична к себе там, где уже ничего не изменить. Смотри на то, что меняешь сейчас. И не бери на себя чужой вины, — сказал Алвар, и я поняла, что никто не осуждает меня, кроме меня самой.

Мы вернулись во дворец, и у самых дверей моей комнаты Алвар задумчиво сказал, глядя на свой подарок, что я держала в руках:

— Ты прочитаешь в ней всю историю нашего народа… Раньше, до того, как я встретил тебя, я признаться не верил в легенду. Наверное, был слишком молод, — принц мягко рассмеялся, — Но с того самого момента, когда впервые увидел твои глаза, я твердо знал, что именно ты спасешь наш народ. Я верю в тебя.

При этих словах мои щеки начали краснеть помимо моего желания, я не обману оказанного мне доверия ради той надежды, что нужна ему.

Ради той надежды, что он дал мне.

Загрузка...