Дорога к гибели

31

Это был самый нагруженный день в жизни Монро Холла с тех самых пор, когда все слушания и пресс-конференции утихли, и он стал освобожденным, но с не восстановленной честью, с развязанными руками, но неспособный перемещаться. И это даже с учетом, что не было обычных тренировок с Флипом по средам, потому что этот дурак уехал в Гаррисберг оплатить свои гроши в налоговую. Где его научат уму-разуму.

В любом случае, у него сегодня было запланировано четыре интервью с четырьмя потенциальными работниками, что было в четыре раза больше, чем за все последнее время. Поэтому Холл ничего не мог с собой поделать и продолжать пристально смотреть в листок, в котором он выучил уже все наизусть, вплоть до последней скобки:

— Я все про вас знаю, — выдал Уоррэн Джилетт.

Не зная, как правильно на это реагировать, Холл только и смог выдавить:

— Правда?

— Джер просто без ума от ваших авто, — пояснил Джилетт.

— Ох. Авто. Актер!

— Точно.

— Ему было известно о моей коллекции?

Холлу очень нравилась сама мысль об этом.

— О, конечно, — улыбнулся Джилетт.

Джилетт был открытым, веселым парнем с копной рыжих волос, в общем-то похож на шофера, хоть и без фуражки на голове, которую он держал сложенную пополам в руках.

— Джер всегда говорил, — сказал он Холлу, — что самой большой минус жизни на Централ Парк Вэст — это то, что там нет места держать несколько машин. А Джер очень любит машины.

— Да, конечно.

— Это была одна из причин, почему он переехал на побережье, — подытожил Джилетт, — чтобы было достаточно простора для нескольких авто.

— Мудрый человек.

— Хотя у него не такая крутая коллекция, как ваша, и он знал, что ему до вас далеко.

«А мне нравится, как проходит собеседование», — подумал про себя Холл.

— Я бы мог ему давать некоторые советы время от времени, — с некой гордостью в голосе сказал он.

— О, я думаю, он был бы только рад, — ответил Джилетт.

Наклонившись к Холлу поближе, словно собирается рассказать ему что-то чрезвычайно секретное, он произнес:

— Откровенно говоря, я очень надеялся, что хотя бы часть моей работы будет заключаться в том, чтобы водить одну из этих малышек.

Холл расплылся в улыбке.

— Можете на это рассчитывать, — сказал он, улыбаясь во весь рот.

Когда Холл только взглянул на Джудсона Своупа, он сразу понял: хочу быть под его прикрытием. Большая груда мышц, с головой, словно головка артиллерийского снаряда, и топал Своуп с таким звуком, словно он даже не мебель тащит за собой, а как будто он сам и есть мебель.

— Присаживайтесь, — любезно пригласил Холл, скорее больше потому, что на ногах Своуп смотрелся уж слишком пугающе.

Своуп сел — стул под ним жалобно застонал, но не посмел хрустнуть — и сказал:

— Вижу у вас тут уже есть кое-какая охрана.

— Приходится, — выдохнул Холл.

— У меня тут много ценных коллекций, музыкальные шкатулки…

— Я знаю, что вы сделали.

— А!

Холл отчаянно пытался прочитать по лицу этой каменной глыбы, что он имел ввиду. Но его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций.

— Предыдущий парень, — попытался оправдаться он, — кажется, ничего не знал, может быть…

— Водители никогда ничего не знают.

— Так и есть, даже если отправляешься с водителем в дальний путь.

Но, ох, моя история, она вас не смущает?

— Лично мне вы ничего плохого не сделали.

Слава тебе Господи. Очень неуверенно улыбнувшись, Холл сказал:

— Вот и хорошо.

А теперь, ух, давайте, ох, давайте посмотрим… — он начал копошиться в бумагах, в основном потому, что нервничал из-за Своупа, потом, наконец, он нашел нужные документы, которые прислало агентство Генри Купера: отчет из ФБР, отчет от судьи по делам о банкротстве, чистое карантинное свидетельство от государственной полиции Пенсильвании и история с последнего места работы мистера Джудсона Своупа. Если подумать, почему такой мужчина, как этот, был свободен?

Ах, Секьюритек.

— Я знал Дэнни и Питера, — сказал он, перебирая бумаги.

Своуп кивнул в знак согласия.

Холл немного покопался в памяти и затем сказал:

— Слишком близко подошли к грани дозволенного, я так полагаю.

— Грань для этого и нужна, — ответил Своуп.

— Разве? — удивился Холл. — Ладно, давайте продолжим, Джудсон. Вы не против, если я буду звать вас Джудсон?

— Почему бы и нет?

— Действительно, почему бы и нет?

Холл наклонился к нему, довольствуясь интимностью момента и превосходством, называя по имени.

— Все детали по поводу заработной платы, медицинской страховки и всего прочего были обозначены в агентстве Купера.

— Меня все устраивает, — коротко ответил Своуп.

— Хорошо, это хорошо. Теперь по поводу жилья. Вам есть где жить, где-то по близости?

— Пока не найду работу, живу в мотеле.

— В поместье есть свободный дом, — сказал Холл. — Не надо все время проходить охрану, когда въезжаете и выезжаете.

Своуп заинтересовался.

— Дом?

— Сегодня я собираюсь нанять четыре новых работников, — Холл почувствовал свою значимость, когда сказал это вслух. — Я подумал, может вы все захотите расположиться здесь. Разумеется, у всех отдельные комнаты, полностью обставленные. Мой новый шофер уже согласился остаться тут.

— Звучит неплохо, — согласился Своуп.

Со счастливой улыбкой — ведь какой все-таки замечательный выдался день! — Холл сказал:

— Откровенно говоря, это дом, в котором жил мой бывший шофер со своей семьей. Ему там нравилось.

— Да?

— И он мне очень нравился, да уж.

А потом оказалось, что были некоторые нюансы в его прошлом…

— Все совершают ошибки, — пожал плечами Своуп.

— Ох, — вздохнул Холл, — но такие люди не могут окружать меня. Суд ясно дал это понять. В любом случае, дом вам понравится. И я уверен, вы прекрасно поладите с остальными.

Своуп кивнул.

— Со мной все ладят, — как будто предупредил он.

Джон Рамзи выглядел со всем не так, как представлял себе Холл.

С черным костюмом все было в порядке, хотя казалось, что он за последние пару дней скинул пару-тройку килограмм.

Белая рубашка с жестким воротником, тонкий черный галстук, блестящие черные туфли-оксфорды, большие как 2 огромные лодки… Все было очень кстати.

Но разве дворецкий может выглядеть так виновато?

Зачем он вообще когда-то приказал жестко дать понять поющим рождественские песни, что с него уже хватит?

Ведь уже неизвестно, когда будет следующий раз, когда его снова будут раздражать эти песнопения.

Судя по признакам, еще нескоро.

Однако, несмотря на виноватый вид, у этого парня была отличная история.

Никакой криминальной истории, прекрасное предыдущее место работы — посольство какой страны на Западе Европы в Вашингтоне.

В любом случае, если уж европейское посольство в Вашингтоне решило, что этот Рамзи — подходящий дворецкий, то почему он не должен подходить Монро Холлу? Холл снова посмотрел в бумаги. Причина ухода с прошлого места работы: работодатель был убит.

— Что?

Рамзи как-будто чувствовал себя виноватым.

— Я ничего не говорил.

— Да, я знаю. Я сказал. «Работодатель убит»?

— О, да, — подтвердил Рамзи. — Так уж произошло.

— Но… почему?

— Он поехал домой в отпуск.

Как-то не очень похоже на ответ, но Холл дал ему возможность закончить мысль.

— И что, когда он не вернулся, вы уволились? — спросил он.

— Был уволен, — поправил Рамзи. — Нас всех уволили, всех, кто был предан мистеру Чк.

— Простите?

— Всех, кто был предан мистеру Чк.

— Простите?

— Посол, — пояснил Рамзи. — Хилдорг Чк. Всех, кто был предан мистеру Чк, всех уволили.

— А вы были ему преданы?

Рамзи пожал плечами.

— Пока он был жив.

— Да, разумеется.

Снова взглянув на бумаги, Холл сказал:

— Вижу, у меня есть еще один претендент из того же посольства.

— Да, Фрэд.

— Фрэдерик Блэнчард.

— Я сейчас остановился у него и его двоюродного брата, — ответил Рамзи, — пока не подыщу себе работу.

Такой ответ спровоцировал предложение Холла остаться жить с Джилеттом и Своупом, которых уже взяли на работу, на которое Рамзи тут же согласился.

В конце концов, Холл убедил себя, что как и все остальные, он ему подходит, после чего он сказал:

— Тогда жду вас завтра в восемь утра, покажу вам кладовую, покажу, где лежат колокольчики и где расположены внутренние телефоны. А еще познакомлю вас со своей женой и теми, кто остался из прислуги.

— Хорошо, — ответил Рамзи. — Только разве не нужно, чтобы ваша жена меня сначала одобрила?

Не хочу думать, что уже получил работу, а потом придет ваша жена и скажет: «Слушай, мне не нравится этот парень». В смысле, ведь такое тоже может случиться.

— Прекрасно понимаю, что вы имеете в виду, — участливо кивнул Холл, приятно удивленный его чуткостью. — Но я уже обсуждал это со своей женой, и с учетом нашей, скажем так, необычной ситуации, она полностью доверяет мне, за исключением выбора горничной.

Рамзи кивнул.

— Значит если вы говорите, что я принят, значит я принят.

— Вот именно.

Так что можете въезжать сегодня в любое время, охранники на въезде будут предупреждены о вас. И увидимся завтра.

— Тогда до завтра, — ответил Рамзи, и Холл было уловил его едва заметную улыбку.

«Ему стоит улыбаться чаще», — подумал Холл, — «он выглядит не так опечалено».

Рамзи поднялся на ноги и зашагал в сторону выхода.

Холл внимательно за ним наблюдал, и ему показалось, что Рамзи очень умело обращается с дверью.

С последним из четырех, Фрэдериком Блэнчардом, личным секретарем, было сложнее всего. Ведь теперь, на трезвую голову, Холл наконец-то понял, что ему не нужен личный секретарь.

Есть определенные люди, которые нужны на определенном промежутке жизни — нянька, например, домашний учитель, наркоторговец, букмекер, поручитель под залог — эти люди нужны в определенный момент, и ни в какой другой.

В этом человеке нет необходимости, не было смысла даже звать его.

— Извините, — вежливо обратился Холл к парню, сидящему по другую сторону стола, острым носом и горящими глазами, — но мне кажется, я только зря потратил ваше время. Мне не стоило вас заставлять сюда приезжать.

Фрэд Блэнчард нахохлился, словно увидевшая что-то интересное ворона, но приветливая улыбка не сходила с его лица.

— Очень жаль это слышать, — сказал он. — Могу узнать, почему я вам не подхожу?

— Дело не в вас, понимаете ли, — ответил Холл. — Дело во мне.

Вы более, чем квалифицированный. А вот мне личный секретарь уже ни к чему.

— Боюсь, не могу в это поверить, — ответил Блэнчард.

— Ох, когда-то мне и правда нужен был личный секретарь, — с ностальгией вздохнул Холл. — Даже два. Каждый раз они были готовы перегрызть друг другу глотки, что было своего рода забавой для меня. Но, видите ли, теперь у меня другая жизнь, я больше никуда не летаю, не уезжаю на горнолыжные курорты, не хожу на собрания совета директоров, не встречаюсь с председателем правления симфонии. Все это осталось в прошлой жизни. Другими словами — я не могу покидать пределы этого поместья, в лучшем случае штата, да и в любом случае, мне это уже все просто не интересно. Пропал азарт. Мне просто хочется все время оставаться здесь.

— Мистер Холл, — вежливо обратился к нему Блэнчард, — если позволите мне высказать свое мнение, я считаю, что вы нуждаетесь во мне еще больше, чем раньше. Именно сейчас я вам нужен, сэр.

— Нужен мне? — Холл не понимал, к чему он клонит. — Зачем?

— Для реабилитации! — воинственно вскрикнул Блэнчард и тыкнул указательным пальцем в потолок. — Пришло время, — гордо заявил он, повышая голос, — начать вашу новую историю!

— Вся моя история здесь, — грустно сказал Холл, — в этом-то и есть вся проблема.

— Это ваша старая история здесь, — не унимался Блэнчард.

— Пришло время новой истории, и именно поэтому я вам сейчас нужен. Персональный. Личный. Секретарь.

— Да, но…

Но Блэнчарда уже было не остановить.

— Если бы я был пиар агентом, тогда вы бы допустили страшную ошибку, сказав «да». Эти прохвосты-пиарщики делают такую работу, которую сложно оценить. Кроме того «пиар» начинается с буквы «п», как и слово «проблемы». Но у личного секретаря нет такой лицемерной коммерческой заразы. Личный секретарь — это тот человек, который сможет создавать нового человека, новую личность!

— Нового меня?

— Пришло время, — также воинственно продолжал Блэнчард, — всем перешагнуть этот этап!

— Да! — вместе с ним завопил Холл.

— А я, я просто…

— Все ошибаются, — перебил его Холл. — Все мы люди, в конце концов. Мы все сожалеем о своих ошибках, но это все в прошлом. Это вчерашний день, где все твои проблемы…

— Мне придется возвращать деньги?

— Никогда! — глаза Блэнчарда горели. — Вы просто объясняете общие положения всего человечества, вы не намерены кормить всех подряд!

— Да, да, я понимаю.

— Начнем с малого, — чуть успокоился Блэнчард. Каким-то чудом он оказался уже практически по другую сторону стола, уставившись Холлу прямо в глаза. — Нужно катиться вперед быстрее других социальных масс, словно пасхальное яйцо по лужайке. Соберем здесь группу бой скаутов. Сделаете фотографию одного из них за рулем какого-нибудь авто из знаменитой коллекции мистера Холла.

— Но ведь они не будут ехать!

— Нет, просто сидеть. — Блэнчард сиял во все тридцать два зуба, распростирая руки. — Самый добрый землевладелец Пенсильвании, — заявил он. — Разве такой человек может быть плохим?

— Вы приняты! — воскликнул Холл в полном восторге.