Драконы

5 Тайны Бескрайних Пустынь

Ясным, знойным, летним днем разъезд гномов выехал на небольшой холм в Ближних Пустошах. С вершины холма гномы увидели одинокого всадника. Это был человек. Он не был вооружен и не был закован в доспехи. В руке он держал белый флаг, развивающийся на длинном древке. От разъезда отделилось трое гвардейцев и помчалось к всаднику. Они быстро нагнали его, потому что он не попытался скрыться. Наоборот, заметив гномов, человек развернулся и остановился. Он расставил руки в стороны, показывая, что не вооружен, но гномы снесли его с лошади ударом молота. Упав на сухую траву пустоши, человек чуть не потерял сознание. Его белая полотняная рубаха обагрилась кровью. От удара молота у него сбилось дыхание. Он, как рыба, выброшенная на берег, жадно пытался глотать воздух. Гномы спешились и принялись избивать парламентера. Они недавно вернулись из Холмогор. В их памяти еще были свежи воспоминания о той бойне, и они излили на человека всю свою злость. Гвардейцы пинали его ногами, катая по пыльной земле. Остановил их старшина.

— Что вы творите, окаянные! Это же парламентер!

Старшина спрыгнул с колесницы и растолкал гвардейцев. Те виновато понурили головы. Гномы успели сломать человеку несколько ребер и разбить лицо. Человек хрипел и еле дышал.

— Молитесь всем богам, и нашим, и человечьим, что бы он выжил. — Старшина, цокая языком и по-отцовски мотая головой, склонился над избитым парламентером. — Он прибыл сюда с посольством, а вы…

Старшина дотронулся ладонью до окровавленного лба человека и тот сразу же потерял сознание.

— Этих под арест. — Обратился старшина к остальным дозорным. — А его немедленно в лазарет.

Дозорные исполнили приказ старшины и, взвалив человека в колесницу, помчали в Илиос. В этом славном городе Некрос устроил свой штаб. Дозорные доставили человека в храм и над ним тут же принялись колдовать Менди. Раны были не сильные, и они быстро привели его в чувство.

— Зачем ты прибыл к нам?

— Я посол великого князя Адоная и уполномочен говорить только с императором. — Ответил человек на вопрос гнома. — Ты император?

— Нет, я пятый сын императора Некрос-Ксай.

— Всего лишь пятый. — Замотав головой, протянул парламентер. — Тогда отвези меня к императору. С тобой мне не о чем разговаривать.

— Каков наглец! — Проревел Некрос. — С чего ты взял, что Ахтамар-Ксай примет тебя?

— У меня приказ Адоная. Я рыцарь ордена Серых Журавлей. Я мог убить тех дозорных за пару минут. Я и тебя сейчас убить могу, но у меня есть приказ и я его выполню.

— Какой дерзкий раб нынче пошел. — Прошипел Некрос и щелкнул пальцами. По щелчку Некроса на запястьях рыцаря засветились магические кандалы. — Мы Ксаи, тоже на кое-что способны. Теперь ты не сможешь колдовать.

— Да я и не собирался. — Разглядывая браслеты, произнес парламентер. — Похожи на ошейники преподобного Айрека-Менди.

— Айрек-Менди? — Удивлению Некроса не было предела.

— Да. Я знал этого преподобного лично. Все люди чтят память об этом гноме Менди. Его почитает сам Адонай. Преподобный Аракс-Менди создал оберег сковывающий магию. Он назвал его в честь своего просветленного учителя.

— Менди служат людям?! Неслыханный позор!

— Воистину лицемерие гномов не знает границ. — Заорал человек. — Когда люди служат гномам, вы считаете это нормальным. А когда наоборот, позором? Да, наши предки потерпели поражение в древности, но это не давало вам право обращать нас в безвольных рабов.

Некрос отвернулся. Человек долго кричал о несправедливости мироустройства и о возможной дружбе гномов и людей, но Некрос не слушал его. Вернее слушал, но не слышал, или не хотел слышать. В словах человека было разумное семя, но Некрос отвергал его.

— Заткнись, раб!

— Я не раб. Больше нет.

— Завтра тебя отвезут в Гадес. Но знай, скорее всего, это будет твое последнее путешествие.

Некрос презрительно сплюнул и вышел из палаты. Человек же откинулся на подушку и закрыл глаза.

Следующим утром в палату к парламентеру вошли гвардейцы. Они вывели его из храма, и он смог рассмотреть Илиос. Это был единственный город клана Терракотовой Бороды. Этот клан был небольшим и кроме этого города прочих владений не имел. Город стоял в центре глиняного озера и его владения ограничивались только им. Клан занимался производством кирпича, черепицы и гончарной керамики. Весь город был построен из обожженной глины. Стены домов, храмов и даже дворцов были сложены из кирпича и покрыты черепицей. Все мостовые и бульвары были вымощены кирпичом. В этом городе не было ни мрамора, ни гранита. Не было даже стекол на окнах. Терракотовые гномы закрывали их керамическими ставнями. Вообще в городе не было иного цвета кроме цвета обожженной глины — терракотового. В городе были запрещены разноцветные краски, от чего он выглядел монолитным и неделимым. Лишь одно здание в городе резко контрастировало на фоне остальных строений. Священный Ближний храм Менди возвышался над всем городом огромным белоснежным куполом. Как не сопротивлялся верховный миссир клана, а перечить великому владыке Священного храма он не мог. Храм был покрыт белилами. Менди обновляли их каждые полгода. Именно из-за Священного храма Некрос-Ксай сделал Илиос своим штабом. Парламентер запомнил это и обязательно доложит о нем Адонаю. Вокруг города был глубокий карьер, в котором гномы добывали глину. Его глубина достигала ста метров, а в ширину до нескольких километров. Из-за карьера казалось, что город стоит на плато, но так только казалось. Войти, или выйти из города можно было только при помощи лифта. Рабы поднимали и опускали небольшие деревянные вагончики, в которых могли поместиться не больше десяти гномов. Рабы, кстати, жили в карьере. Так как в городе был Священный храм, они не могли осквернять его своим присутствием. Жили рабы в пещерках, которые сами для себя и рыли. Все внешние стены карьера были заставлены строительными лесами. На них от рассвета до заката трудились тысячи рабов. Гномы лишь наблюдали за ними, прохаживаясь неподалеку. Над всем карьером висела печать Стены. Этим Илиос напомнил парламентеру Омниус. В пустошах светило яркое, палящее солнце, поэтому все гномы клана Терракотовой Бороды носили широкие соломенные шляпы. Гномы были жадными даже на солому, поэтому люди работали без головных уборов. Чтобы не получить солнечный удар, рабы отращивали длинные волосы. И мужчины и женщины завивали их в косы. Косами обматывали головы и так защищались от солнца. Гномов забавляло это. Когда они хотели наказать раба, то остригали его и тогда раб был практически обречен. Чтобы подняться из карьера, нужно было пройти по узкой извилистой тропинке. Это было довольно трудно и весьма опасно. Запомнить все ее изъяны было невозможно, так как карьер постоянно расширялся, рабы срезали ее и выдалбливали новую примерно раз в месяц. Парламентер медленно ехал вслед за гвардейцем и внимательно осматривал округу. Он видел в каких страшных условиях работают люди. Иногда у него подкатывал к горлу ком злости и тогда, что бы сдержаться, он закрывал глаза и начинал глубоко дышать.

Дорога до Гадеса заняла два дня. У ворот столицы парламентера встречал сам Рамос.

— О. А тебя я знаю. Ты Рамос-Ксай. Видели бы вы, как он драпал от нас по Зеленым Равнинам. Вот умора… — Пощечина гвардейца заставила человека замолчать. Он сплюнул кровью и, зло посмотрев на гвардейца, обратился к Рамосу. — Ладно. Хватит на сегодня любезностей. Отведи меня к императору.

Рамос еле сдерживался от наглости человека, но Ахтамар строго настрого приказал привести его к нему живым. Гвардейцы передали человека жандармам и отправились в казармы, что бы отдохнуть перед обратной дорогой.

В большом зеркальном зале как всегда было тихо и пустынно. Кроме возлежащего на кровати императора в нем никого не было. Дверь зала отварилась, и в его полумрак вошли две фигуры. Гул их шагов эхом отражался от сводов зала, заставляя Ахтамара проснуться и открыть глаза. Рамос подвел человека к кровати и посадил в кресло, сам же встал по правую руку от отца.

— Мне сказали, что ты будешь разговаривать только со мной?

— Если ты Ахтамар-Ксай, император всех гномов, то да.

— Да. Я он и есть. А кто ты такой?

— Меня зовут Нифин. Я рыцарь ордена Серых Журавлей и посол великого князя Адоная.

— А с чего твой псевдо князь решил, что я буду разговаривать с тобой. — Ахтамар всем своим видом показывал, что это разговор ему и не интересен, и не приятен. — Я хочу услышать от тебя лишь то, что Адонай просит пощады и сдается. Ты можешь мне сказать это?

— Нет, император.

— Тогда мне не о чем говорить с тобой.

— Ну, если тебе не интересна судьба твоего четвертого сына, то прикажи казнить меня, и закончим с этим. — По лицу Нифина проскользнула саркастическая улыбка, и он склонил голову, оголяя шею. — Принц Гимли-Ксай жив и находится в плену у моего повелителя.

Услышав о Гимли, Ахтамар даже приподнялся. Он невольно устремил свой взор за спину человека. Император смотрел на карту, на которой неподвижно стояла золотая фишка Гимли. Нифин, подняв голову, проследил взгляд престарелого гнома.

— На самом деле все выглядит не так.

Рыцарь сжал руки в кулаки и магические оковы Некроса исчезли. Затем он поднял вверх правую руку и щелкнул пальцами. Из ларцов стоящих рядом с картой вылетели десятки серебряных и бронзовых фишек. Они разлетелись по долине Уссури.

— В плену Адоная много гномов.

Рамос, увидев, как человек освободился от оков, зажег в ладони огненный шар и хотел метнуть его в Нифина, но император остановил сына. Нифин, заметив это, разорвал рубаху и показал гномам свою грудь. На ней горела голубая охранная печать Адоная.

— Если я умру, печать потухнет. Как только она погаснет, погибнет и Гимли, и все гномы в долине.

Рамос потушил огонь и опустил руку.

— Адонай послал меня сюда не убивать вас, а договориться об обмене пленных на рабов.

— И сколько же рабов хочет получить Адонай за моего сына?

— Всех на всех.

— В империи сотни тысяч рабов. Даже мой сын не стоит этого.

Глаза Рамоса округлились, когда он услышал отказ отца, но перечить императору в присутствии человека не стал.

— Тогда убей меня, император.

— Ты, безусловно, умрешь, рыцарь, но точно не сегодня. Я должен подумать. — Прокашлял Ахтамар и повернулся к сыну. — Рамос, отведи его в темницу. Проследи, что бы у него была еда и вода. Поставь ему в охрану самых преданных стражников. Этот человек не должен умереть.

Рамос согласно кивнул и вывел Нифина из зала. Как только человек вышел за порог, и за ним закрылась дверь, из ниши в дальней стене выбежал Зар. Он махнул рукой и одно из зеркал засветилось. Через пару секунд в нем проявился Гектор.

— Вы заключили мир, отец?

— Мир? Ты что обморозился что ли? — Рявкнул Ахтамар. — Я ни за что не заключу мир с бывшими рабами. Но посол принес добрую весть. Твой брат Гимли жив.

— Гимли жив? Слава богам. — Обрадовался Гектор. — Так он прибыл лишь из-за этого? Адонай не предложил тебе мир?

— Нет, мой возлюбленный сын. Он хочет обменять Гимли и остальных пленных гномов на всех рабов.

— Ты же согласился?

— Я не дал ответ. — Ахтамар протянул руку и Зар вложил в нее трубку кальяна. — Верховные миссиры итак сильно озлоблены. Если я потребую отпустить всех рабов, они восстанут и тогда гномов к победе поведет иной император. Моя власть уже не такая незыблемая как ранее. Но оставим это. Расскажи, что ты нашел в пирамиде ОкРосс.

— Драконы действительно существуют, отец. Мне открылись ужасные видения прошлого. То что они творили в Реальном Мире, более допустить нельзя. Они заживо сжигали и людей, и гномов. — Понурив взор, начал бормотать Гектор. — Их нельзя возвращать. Кроме кошмаров они ничего не принесут.

— Значит, они живы. Где они? Прячутся в горах?

— Нет. Царь Рамос наложил на них проклятье и изгнал из Реального Мира, но куда я не знаю. — Гектор поднял взгляд и посмотрел в глаза Ахтамару. — Из-за проклятья Рамоса, укус комара для гнома опасней пламени дракона. А ОкРосс постигнет чума, если они вступят на земли империи.

— Тогда нам ничего не грозит, Гектор. А вот людям придётся опять испытать на себе всю мощь созданий Анибуса.

— А если проклятье исчерпало себя? Что тогда? Они истребят все живое. Я видел, как они сжигают целые города за минуты.

— На счет этого не беспокойся, мой сын. Я точно знаю, что проклятие еще в силе.

— Но откуда?

— Ты сказал, что как только гном ОкРосс вступит на землю Реального Мира, их постигнет чума?

— Именно так. Но…

— Я знаю, где их искать. — Перебил Гектора Ахтамар. — И знаю, что проклятие в силе. Возвращайся в Гадес. Ты нужен мне здесь.

Гектор хотел было возразить, но Ахтамар потушил зеркало.

— Зар. Приведи ко мне Рамоса и Лукас-Ксая.

Через полчаса перед кроватью Ахтамара сидели Рамос и ледяной гном.

— Гектор принес нам радостные вести. Драконы существуют. Они живут в Бескрайних Пустынях, и вы должны привести их в империю.

— Ты в этом уверен, отец?

— Да, сын. На них до сих пор лежит проклятье царя Рамоса. Для нас они не представляют угрозы.

— Но Бескрайние Пустыни огромны. Где их искать, повелитель? И почему вы отправляете в пески меня? Я ледяной гном. Для меня даже зной пустошей невыносим.

— Ты потомок прирожденных Ксаев, мой друг. Я почему-то чувствую, что только ты сможешь привести драконов. — Ахтамар испил сидора и внимательно посмотрел на Рамоса. — Ты носишь имя древнего царя. Оно должно вселять и в драконов, и в ОкРосс ужас. Поэтому пойдете именно вы.

— Но где нам их искать?

— Все ответы вы найдете в Дезеросе.

— В Дезеросе?! — Невольно вскрикнул Рамос. — Но этот город сейчас под властью людей.

— Не совсем. Им до сих пор правит старая песчаная крыса Уран-Ксай. Он заключил сделку с людьми, и они позволили ему продолжить править городом. — Превозмогая боль, Ахтамар поднялся. — От вашей миссии зависит судьба всей империи и даже всего нашего народа. Возьмите с собой только самых преданных и сильных телохранителей. Не более двадцати гвардейцев. Разговорите Урана, и он поведает вам, где живут драконы.

— С чего ты взял, мудрый Ахтамар-Ксай, что Уран знает эту тайну. — Вопросил, почесывая свою растаявшую бороду, Лукас.

— Много лет назад, когда я только заступил на пост императора, в клане Красной Бороды разразилась чума. Погиб почти весь клан. Чума появилась внезапно из ниоткуда и так же внезапно исчезла. От нее не пострадал ни один другой клан. Тогда мы не знали, почему так произошло, но сегодня, когда Гектор сказал, что царь Рамос проклял ОкРосс чумой, я все понял. Верховные миссиры Дезероса знали ОкРосс, а значит, знает их и Уран.

Ахтамар сильно перевозбудился. Его тело затряслось, и он рухнул на подушки.

— В городе, скорее всего много людей и шпионов Адоная. Будьте осторожны.

Ахтамар закрыл глаза и сразу же заснул. Рамос и Лукас поднялись и как можно тише покинули зал. Этим же вечером из ворот Гадеса вышел небольшой отряд всадников. Он взял курс на юг. Достигнув пределов Бескрайних Пустынь, Рамос поменял лошадей на верблюдов. Дальше они продолжили свой путь по песчаным барханам. Долгие две недели они двигались на запад, стараясь никому не попадаться на глаза. Уже давно за спиной остались Среднеземные Пустоши. Закончились и Ближние. На горизонте виднелись пальмы южных Зеленых Равнин, а значит, вскоре они, достигнут и Дезероса. Следующим утром, взойдя на очередной бархан, Лукас и Рамос увидели густой черный дым. Печи Дезероса продолжали работать и коптить. Отряд остановился. Дальше они продолжили двигаться только по ночам. Через две ночи они подступили к стенам красного города. Рамос приказал разбить лагерь. С собой в город он взял Лукаса и еще трех гвардейцев. Над городом развивались бело-голубые флаги Адоная. Значит, в городе было много его воинов и скорее всего, правил городом уже не Уран-Ксай, а наместник Адоная, кто-нибудь из ордена рыцарей Серых Журавлей. Под покровом ночи Рамос добрался до канализации города. По ней он прошел к подземным лабиринтам. Рамос знал, что эти тоннели проходят под всем городом, а значит и под замком верховного миссира. Облаченные в черные плащи с перевязанными лицами Рамос с товарищами аккуратно пробирались по тоннелям. Когда им на глаза попадались гномы, или люди, они прятались и, подождав пока те скроются, продолжали свой путь. Над городом царил штиль и поэтому в подземелья почти никто не спускался. Добравшись до замка Урана, отряд проник в его погреб. Один из гвардейцев Рамоса некогда служил в Дезеросе и хорошо знал все его секреты. Из погреба он провел принца в тайный коридор ведущий прямо в опочивальню верховного миссира. Уран мирно спал, придавшись ночным грезам. Его опочивальня состояла из нескольких комнат. Сама спальня, кабинет, зал приемов, гардеробная и уборная. Внимательно осмотревшись и убедившись, что кроме Урана в покоях никого нет, Рамос приказал связать его и воткнуть в рот кляп. Урана посадили на стул. На его голову одели черный мешок, а руки и ноги связали. Гном нервно дергался и пытался сбросить мешок с головы, но это у него не получалось. Немного подождав, прислушиваясь к звукам замка, Рамос приказал снять мешок.

— Ты узнаешь меня? — Дождавшись одобрительного кивка Урана, Рамос продолжил. — Сейчас я выну кляп из твоего поганого рта. Попытаешься поднять тревогу, умрешь. Ты меня понял?

Гном кивнул и Рамос освободил его рот.

— Повелитель. Светлейший Рамос-Ксай. За что вы так со мной?

— Ты заключил мир с нашими врагами. Ты предал нас.

— Нет, мой повелитель. Я предан императору Ахтамар-Ксаю. — Взмолился Уран. — Но у меня не было выбора. Вы же знаете, что мой город и клан зависят от Зеленых Равнин. Люди предложили мне еду и воду, а взамен потребовали отпустить всех рабов и отгружать им стекло. У меня не было выбора, повелитель.

— Хитрые твари. — Ругнулся Лукас. — Именно так они и подкупили мой ледяной клан. Они умнее, чем я думал.

— Ладно. — Перебил Лукаса Рамос. — Император простит тебя, если ты кое-что мне расскажешь.

— Спрашивайте, повелитель. Я все расскажу.

— Расскажи мне про чуму, убившую почти весь твой клан.

— Чуму? Это было очень давно. Зачем вам она?

— Это не твое дело. — Лукас поднес к шее Урана кинжал. — Рассказывай и поживей.

— Я понял. Вы хотите наслать чуму на людей. Но раз так, то я не смогу помочь вам. Когда пришла чума, я еще не родился. По рассказам деда я знаю, что она появилась сама по себе и так же исчезла. Всех, кого она поразила, сожгли. Она исчезла. Ее больше нет.

— На первый раз я прощаю тебя, предатель. — Прорычал Рамос и придвинулся к Урану вплотную. — Но соврешь мне еще раз, и Лукас отрежет тебе ухо. Затем второе. Он будет отрезать от тебя по кусочку, пока ты во всем нам не сознаешься.

По лицу Рамоса Уран-Ксай понял, что тот знает про ОкРосс. Он опустил глаза и согласно закачал головой.

— Рассказ будет долгим, мой принц. Так что устраивайтесь поудобней.

Рамос отклонился назад и сел в кресло. Отстранился от Урана и Лукас. Он так же придвинул поближе к нему кресло и, откупорив бочонок сидора, наполнил кубки себе и принцу. Не собирались слушать рассказ краснобородого гнома лишь гвардейцы. Они пристально смотрели в окна и вслушивались в ночную тишину города.

— Песок. Для вас песок лишь вездесущая однообразная масса. А для нас это ценный ресурс. Мы живем только благодаря ему. Песок бывает разным. Менди нашего города различают двадцать сортов песка в Бескрайних Пустынях. Нам интересен тот, в котором больше кварца и слюды. Из такого получается больше стекла, из такого стекло получается чище и прочнее. Во времена расцвета нашего клана мы посылали в пустыню множество экспедиций. Они искали в ней самый чистый и качественный песок. Чем лучше песок, тем дешевле превратить его в стекло, а значит больше барыши. И вот однажды экспедиция в условленный срок не вернулась. Верховный миссир прождал ее неделю, а потом собрал спасательный отряд. Но как только отряд вышел из стен города, на барханах появились огромные ящеры. На их могучих спинах восседали абсолютно лысые гномы. Вместе с ними была наша потерянная экспедиция. Верховный миссир лично выехал навстречу им. Свирепые монстры были покорными рабами лысых гномов. С собой они привезли песок исключительной чистоты. Себя гномы называли ОкРосс, но это вы и без меня знаете. — Уран с хитрым прищуром посмотрел на Рамоса. — Развяжите меня. Я ненавижу людей, так же сильно, как и вы. Теперь в печах приходится работать моим верноподданным гномам, а люди ходят по улицам моего города как хозяева.

Рамос согласился и развязал Урана, а Лукас подал ему кубок сидора.

— Наш клан заключил с ОкРосс договор. Мы меняли их чистейший песок на еду и воду. Это была выгодная сделка для всех. Единственное условие, которое они выставили, было сохранение их тайны. Мы не воспротивились этому. Кому какое дело до отшельников пустыни. Хотят оставаться в тайне, пусть остаются. — После этих слов лицо Урана заметно потемнело. Он глубоко вдохнул и потупил взор. — Все произошло во время праздника. ОкРосс приезжали к нам на своих ящерах каждые полгода. В последний их приезд у верховного миссира родился сын. Город праздновал его день рождение с большим размахом, так как он был наследником трона города. Гномов ОкРосс пригласили на пир. Они долго отказывались, но в итоге согласились. Встречать лысых, песчаных гномов и их монстров вышел весь город. Но как только они въехали в ворота, смертельный мор пал на наши головы. И мы и ОкРосс начали кашлять и покрываться синюшными пятнами. Чума выкосила косой смерти всех жителей города за одну ночь. Спаслись только драконы. Они унесли мертвых ОкРосс обратно в пустыню и никогда больше не появлялись. Мне же повезло. Мой дед тогда был с торговым посольством в Аквамориусе, поэтому и выжил. Он оказался единственным краснобородым Ксаем оставшимся в живых. С тех пор легенда о пустынных отшельниках передается от верховного миссира верховному миссиру. Сперва дед передал ее отцу. Затем отец поведал ее мне. Только я из всех ныне живущих знаю правду. Мы сохранили ее, что бы больше никогда не повторять ошибок наших предков.

Уран замолчал, и зал приемов погрузился в абсолютную тишину. Рамос, потирая подбородок, пытался усвоить все услышанное, а Лукас просто пил и безучастно взирал в ночное небо через окно.

— Значит, ты не знаешь, где живут ОкРосс.

— Я нет, но в храме города есть древние свитки. На них наложена печать верховного миссира, то есть моя. Даже великий владыка Менди не имеет права читать их. Они запечатаны этим орденом. — Уран достал из за пазухи золотой медальон. — Среди этих свитков есть карта. Ее составили члены экспедиции, которую из пустыни вывели ОкРосс. Если кто-то и знает, где живут ОкРосс, то только те карты.

— Далеко храм отсюда?

— Через два квартала, повелитель…

— Принц. — Оборвал Урана проводник. — Из этих покоев есть тайных ход ведущий в него.

— Да есть. И я если позволите, проведу вас.

Рамос до сих пор не знал, можно ли доверять старому краснобородому гному, но выбора у него особо не было, и он согласился. Уран подвел их к своей кровати и махнул над ней рукой. Кровать воспарила, и под ней открылся проход в подземелье. Через несколько минут Рамос уже находился в подземелье городского храма Менди. Он хотел начать подниматься в сам храм, но Уран остановил его. Приложив палец ко рту, он поманил принца за собой. Подойдя к сырой кирпичной стене, верховный миссир достал медальон и нашептал в него заклинание. Медальон сверкнул красным рубином и стена, задрожав, отъехала. Перед принцем открылся тайный зал библиотеки Менди.

— После вас, мой повелитель. — Уран протянул руку и преклонился. — Свитки находятся здесь.

Войдя в зал, Уран сразу же направился к нужному стеллажу. На нем покрытые вековой пылью покоились древние пергаменты. Верховный миссир щелкнул пальцами и в его руку прилетел небольшой обшитый кожей блокнот. Он сдул с него пыль и передал Рамосу. Затем Уран сорвал с шеи медальон и так же отдал его принцу.

— Приложи его к печати моего клана и книга откроется.

Рамос сделал, как сказал старый гном, и дневник действительно открылся. В нем было описание маршрута экспедиции и зарисовки карт пустыни.

— Это что, города?

— Да, повелитель. Я тоже, когда увидел их впервые, очень удивился. Все гномы знают, что в пустыне невозможно построить даже хижину. Но судя по всему, эти города действительно существуют и именно в них живут гномы ОкРосс и их ящеры. — Уран смиренно сложил руки перед собой и склонил голову перед принцем. — Прошу тебя, не убивай меня. Я рассказал тебе все, что знаю. Клянусь тебе в верности и в том, что твой поход останется тайной. Я знаю, что ты не доверяешь мне. Убив меня, или забрав с собой, ты вызовешь подозрения людей. Молю тебя, сохрани мне жизнь.

Уран пал на колени перед принцем и, рыдая, начал лобызать его ноги.

— Я не выдам тебя. Никто из людей не узнает о твоем визите. Молю тебя, светлейший Рамос-Ксай.

Рамос протянул руку и возложил ее на голову рыдающего гнома. Он закрыл глаза и доверился своим чувствам. Они говорили, что тот не лжет и принц согласился с ними.

— Твоя клятва принята, Уран-Ксай. Но если ты предашь меня, твоя смерть будет ужасной.

Рамос одернул ногу и, оставив рыдающего гнома на полу тайного зала, удалился.

Отряд Рамоса покинул город тем же путем, как проник в него. Вернувшись в лагерь, все легли спать. Все кроме Рамоса. Принц провел остаток ночи, листая дневник древнего краснобородого Менди. Большая часть того, что в нем было написано, не интересовала Рамоса. Это были исследования песка и прочая научная чушь. Принца интересовали города. Их на карте было три. Все они располагались на небольшом расстоянии друг от друга. Рамос не мог поверить в то, что их построили ОкРосс. Неужели знания этой династии были настолько обширны, что они смогли сделать это. Города в пустыни пытались строить и люди и гномы, но и те и другие всегда терпели фиаско. Но вскоре Рамос узнает и эту тайну. Так как в пустыне нет ориентиров, карта была составлена по звездному небу. Рамос не понимал ее, но знал, что Лукас обязательно в ней разберется. Он был китобоем, а они в океане тоже ориентируются по звездам. Закрыв дневник, Рамос еще раз поразился прозорливости своего отца. Он был мудрейшим из всех живущих гномов. Каким-то ведомым только ему наитием, он предвидел необходимость наличия в отряде Лукас-Ксая и не ошибся. Так за размышлениями о величие своего отца Рамос и уснул. Но как только он закрыл глаза, в его кармане завибрировало зеркальце.

— От тебя давно не было вестей, сын мой. — Прохрипел Ахтамар. — Почему ты не докладываешь мне о своих странствиях.

— Прости меня, отец. — Рамос привстал и виновато поклонился. — Я только что вернулся из Дезероса. Ксаи красного города действительно знали ОкРосс. Но они перестали с ними общаться уже очень давно. Уран отдал мне старые карты. Я думаю по ним, мы найдем, где живут драконы.

— Это просто превосходно. — Ахтамар даже улыбнулся. — Я попробую выиграть для тебя время и соглашусь на обмен с Адонаем. Пока мы будем собирать рабов, и обменивать их на пленных гномов, пройдут месяцы. В это время будет объявлено перемирие. Когда оно завершится, я хочу видеть драконов у стен Гадеса.

— Слушаюсь, повелитель.

Рамос поклонился и Ахтамар потушил зеркало.

— Зар. Приведи ко мне посла.

Через час в большой зеркальный зал Зар-Ксай, в сопровождении охраны, ввел Нифина.

— Передай своему повелителю, что империя готова вернуть себе своих сыновей. — Грозно смотря в лицо человеку, говорил Ахтамар. — Но всех рабов я не могу отдать. За жизнь своего сына и всех остальных я отдам рабов пустошей. Прочие же продолжат трудиться во благо империи.

Человек слушал императора очень внимательно. Его скулы сводило от злости, и он ценой неимоверных усилий успокаивал себя.

— Отправляйся к Адонаю и передай ему мой ответ. Гвардейцы сопроводят тебя до границы.

— Это лишнее, император.

Нифин закрыл глаза и прикоснулся к печати на своей груди. Он погрузился в транс и некоторое время как бы отсутствовал в зале. Гномы удивленно смотрели на его застывшее тело. Через несколько минут рыцарь открыл глаза.

— Великий князь всех людей Адонай принимает твои условия, Ахтамар-Ксай. Обмен состоится в окрестностях Холмогор. Гимли будет освобожден, как только последний раб пересечет границу наших владений.

— Да будет так. — Прошипел Ахтамар и приказал увести посла.

Как и предполагал Ахтамар, на время обмена в войне установилось негласное перемирие. Гномы всячески затягивали сбор рабов, давая тем самым Рамосу так нужное ему время.

***

Весь следующий день после возвращения из Дезероса отряд Рамоса готовился к походу. Так как карта была составлена по звездам, идти они могли только ночью. Весь день Лукас изучал полученную от Рамоса карту и как только на небе засияли звезды, повел отряд в пустыню. Южные созвездия отличались от северных к которым привык ледяной гном и поэтому он по началу путался в них. Но уже через две ночи Лукас полностью в них разобрался. Хоть они и шли точно по звездам, их путь оказался слишком долгим. У них заканчивалась еда и вода. С едой еще кое-как справлялись, охотясь на пустынных ящеров, а вот с водой было совсем худо. Магия в пустыни почему-то отказывала гномам. Ни Рамос, ни Лукас не могли наколдовать воду или еду. Даже зеркальце отказывалось вызывать императора. Гномы убивали ящериц, и пили их кровь. Они гонялись за перекати-поле и, разломав их, высасывали их сырую сердцевину. С каждой ночью они удалялись в пустыню все дальше и дальше. Становилось все жарче, и даже ночью песок пылал сильным жаром. Вскоре гномы перестали встречать ящериц. Они вошли в мертвые пески. В пески, в которых не было ничего. Лишь перекати-поле, которые приносили сюда ветра. Изнеможённые они начали убивать верблюдов. Гномы высасывали их кровь всю до капли, но жажда не унималась. Рамос начал замечать недовольные взгляды гвардейцев. Назревал бунт. И вот после очередного ночного перехода, когда звезды на небе потускнели, и отряд остановился на привал к Рамосу и Лукасу подошли их спутники.

— Повелитель. Мы считаем, что эта кампания обречена на провал. — Еле шевеля пересохшими и обветренными губами, пробормотал гвардеец. — Если повернем обратно, еще сможем спастись.

— Я слышу в твоих словах измену, БенСур! — Так и не сумев повысить голос, прохрипел Рамос. — Вы все вызвались добровольцами. Вы знали, что нас ждет в пустыне. Так чего вы зароптали?

Лукас подтянул к себе молот, да и Рамос сжал рукоять своего. БенСуры поняли по лицам Ксаев, что те не повернут. На открытый бунт они не решились и разошлись. Рамос посмотрел на Лукаса и тот понимающе кивнул. Силы покидали их и, накрывшись плащами, они заснули. Проснувшись, Рамос не обнаружил больше половины своих спутников.

— Глупцы. — Прошептал подошедший к нему Лукас. — Им не выбраться из пустыни. Она поглотит их.

— Это их выбор. За предательство всегда платят кровью. — Рамос обернулся и посмотрел на остальных. — Теперь вы все АкХаны. Я возвышаю вас за преданность.

АкХаны преклонили колено в знак благодарности. Рамос видел, как тяжело дается им каждое движение.

— Лукас. Как долго нам еще идти?

— Трудно сказать, принц. Пески постоянно движутся. Нам приходится ходить кругами. Но я думаю, через три ночи мы найдем пустынные города.

Рамос посмотрел на небо. Солнце уже село и звезды начали проявляться.

— Тогда выдвигаемся.

Отряд Рамоса продолжил свой путь дальше на юг Бескрайних Пустынь. Теперь его сопровождало всего пять телохранителей и старый морской волк. Лукас, кстати, держался лучше всех. Он с детства был приучен проводить долгие дни без воды и еды. Китобои клана Ледяной Бороды отличались особой выносливостью. Его ледяная борода оттаяла еще в Гадесе в первый же месяц его изгнания. Подо льдом скрывались редкие серые волоски. В сравнении с пышной шевелюрой Рамоса, голова Лукаса казалась почти лысой. Из-за этого многие в Гадесе подшучивали над прирожденным Ксаем, но здесь в пустыне, это было даже преимуществом. Еще целую долгую неделю после бунта остатки отряда плутали по пустыни. За эту неделю они не выпили ни глотка воды и не съели ни грамма еды. После очередного ночного перехода силы окончательно оставили гномов. Упав на песок очередного бесконечного бархана, они закрыли глаза. Все и даже Рамос понимали, что встать они уже не смогут. Они были обречены умереть в этих песках. На небе сияло знойное солнце, но у гномов не было сил даже накрыться плащами. Они подползли друг к другу и, прижавшись, начали прощаться. Они не были способны произнести ни слова, а просто безотрыно смотрели в глаза. Их тела были настолько обезвожены, что гномы не могли даже плакать. Безмятежную тишину пустыни огласил рев драконов. Все на что оказались способны гномы, так это повернуться в сторону, откуда они услышали звук. По склону бархана на них неслись драконы. Огромными прыжками они покрывали большие расстояния, поднимая песчаную пыль. Встать смог только Лукас. Из последних сил он сделал несколько шагов навстречу драконам. Первый же из них изверг на ледяного гнома столб огня. Когда Лукас еще был объят огнем, второй дракон нанес ему удар когтистой лапой. Лукас даже не почувствовал удар, а у дракона оторвало всю лапу. Увидев это, первый отступил. Огонь развеялся, и драконы увидели живого и невредимого гнома. Еле держась на ногах и пошатываясь, он продолжит стоять на песке и смотреть в глаза грозным ящерам.

— Я Рамос-Ксай потомок древнего царя всех гномов Рамос-Ксая. — Пробормотал Рамос, выйдя из-за спины Лукаса. — Приведите сюда гномов ОкРосс. Немедленно.

Драконы не спешили выполнять приказ рыжебородого гнома. Они окружили его отряд и внимательно изучали. Ящеры никогда не видели гномов так далеко в пустыне. Старший долго раздумывал позволить им умереть от жара солнца, или все же привести к ним своих господ. Второе победило только благодаря имени принца. Пусть этот дракон и был рождён в пустыне, он знал, кому обязан изгнанию своего племени. Возможно, если он пощадит его, то тот позволит ему и остальным драконам вернуться в Реальный Мир. Вожак, прошипев, приказал двум драконам отправиться за ОкРосс. Пока Рамос ожидал появления изгнанных гномов, он изучал лежащих перед ним драконов. Они действительно были гигантского роста. Сказывалось отсутствие в пустыни воды и еды. Все драконы были сильно худы. Их кожа буквально обтягивала кости. Но даже в таком виде они внушали страх и даже ужас. Драконы были облачены в костяные доспехи. Скорее всего, это были кости драконов, но зачем они так делают, Рамос не понимал. Вскоре на горизонте появилось несколько крылатых драконов. На их спинах Рамос смог разглядеть гномов. Немного покружив над отрядом, драконы приземлились перед Рамосом. С них спрыгнули лысые гномы. В их руках были курдюки с водой. Они протянули их рыжебородым путникам. Забыв о приличиях и чести, гномы присосались к ним с особой жадностью. ОкРосс покорно ждали, пока те утолят свою жажду. Они как никто знали, что может сотворить с гномами знойная пустыня. Полностью осушив курдюк и вытерев бороду, Рамос посмотрел на своих спасителей. Гномы были одеты в голубые стеганые халаты. На груди каждого светились золотые броши. На их ногах были сапоги со шпорами. Они выглядели именно так, какими их описал Гектор. Рамос впервые видел абсолютно лысых гномов. Если в империи гномы кичились своими пышными шевелюрами, то у этих не было даже бровей. Их глаза были покрыты черной пленкой, от чего их вид был особенно странным. Их кожа была очень смуглой, почти черной. Но даже на ее фоне глаза казались пустыми и бездонными. Но внезапно один из гномов моргнул, и пелена исчезла, обнажив нормальные белые глаза с коричневыми зрачками.

— Что за… — Прошептал Лукас. — Что это было вообще такое?

— Пустыня многое поменяла в нас. — С поклоном ответил один из гномов. — Меня зовут Аруна-ОкРосс. А кто вы такие и что делаете в наших песках?

— Я Рамос-Ксай. Наследник империи. — Гордо произнес принц и подошел к Аруне. — Я требую встречи с вашим верховным миссиром.

— У нас нет миссиров, принц. Нами правит старший рода Аргун-ОкРосс…

— Мне не важно, как вы тут себя величаете. — Оборвал Аруну Рамос. — Немедленно отвезите меня и моих спутников в город. Накормите и истопите для нас баню.

— Мы выполним вашу волю. Но вот с баней вряд ли получится. В пустыне воды мало. Она на вес золота. Мы не используем ее для омовения.

— А как же вы тогда моетесь? — Спросил удивленный Лукас.

— Вам лучше не знать.

Гном щелкнул пальцами и драконы взвалили себе на спины АкХанов Рамоса. Лукаса и самого принца ОкРосс посадили на крылатых драконов. Те тут же взмыли в небо и полетели в город. Он был не так далеко. Рамос почти достиг его. Всего три бархана отделяли его от царства ОкРосс, но самостоятельно добраться до него, он бы не смог. По воле слепого случая дозорные драконы наткнулись на него. Он и его спутники были обязаны им жизнью, но гордыня Ксаев не позволила ему даже поблагодарить их. Очертания города поразили Рамоса с первого взгляда. Величественные крепостные стены возвышались над барханами и казались непреступными. За их могучими каменными спинами синели купола соборов и дворцов. Рамос не понимал, как гномы династии ОкРосс смогли построить здесь город. В пустыне не было камней, а этот город был весь буквально вылеплен из камня. Стены, крыши, даже тротуары были каменными. Они что-то напоминали принцу, но он никак не мог вспомнить что. Пролетая над городом, Рамос заметил несколько оазисов. Вокруг небольших озер с чистейшей родниковой водой возвышались пальмы. Вокруг этих оазисов и был построен город. Рядом с ними расположились поля, на которых ОкРосс выращивали овощи. Все что видел Рамос, удивляло его и с каждым новым увиденным, его удивление становилось лишь больше. В его голове возникали тысячи вопросов, на которых у него не было ответов. Ответов, которые он очень хотел получить. На улицах города не было гномов. По ним ползали лишь драконы. Как оказалось позже, гномы редко выходили из своих жилищ днем. Невыносимая жара очень утомляла их и они стали ночными гномами. Только после захода солнца на улицах песчаных городов можно было встретить прогуливающихся лысых гномов. Драконы приземлились возле главного дворца города.

— Прошу вас, Рамос-Ксай, пройти в мой скромный дом. — Спрыгнув с дракона, пригласил войти во дворец Аруна.

— Ты живешь в этом дворце?

— Да, повелитель. Я старший сын нашего правителя Аргун-ОкРосса и наместник этого города.

Рамос и Лукас, улыбнувшись, поднялись по ступеням и вошли в широкие двери дворца. Внутреннее убранство поразило их до глубины души. Каждый завиток, каждого барельефа был сотворен с особым изяществом и шиком. Казалось среди бесконечности всех наполняющих дворец узоров, не было ни одного одинакового. Чувствовалось, что их создавали самые искусные мастера всех времен и народов. Поднявшись по длинной витой лестнице, Ксаи вышли на балкон дворца. Там под тенью савана сшитого из шкуры драконов их ожидал трапезный стол. Еда на нем была скудной и неприглядной. Запечённый на солнце картофель. Сушеное мясо. Вяленые помидоры, сдобренные пальмовым маслом. Свежие бобы и, пожалуй, и все. На десерт предлагалась гроздь винограда, а вместо бодрящего пьянящего сидора, кубок с теплой водой. Но даже такую еду гномы не ели уже почти две недели. Они набросились на нее, не дожидаясь приглашения. Еда была пресной и безвкусной, но большего наслаждения от трапезы ни Рамос, ни Лукас никогда не испытывали. Они съели все до последней крошки, и выпили все до последней капли. Когда еда и вода закончились, Аруна-ОкРосс преподнёс им раскуренные трубки. Ксаи не курили еще дольше, чем не ели и не пили. Они выхватили трубки и затянулись полной грудью. Но в трубках был забит не табак. От дыма этого курева у них перехватило дыхание. В горле запершило, и гномы закашлялись не в силах остановиться.

— Что это за дрянь? — Наконец-то смог выдавить Лукас.

— В пустыне нет табака, и мы курим засохшую кору пальм, светлейший Лукас-Ксай.

— Предупреждать о таком надо заранее. — Прохрипел Рамос, почесывая горло.

— Прошу прощения. Не подумал.

— Когда предо мной предстанет Аргун-ОкРосс?

— Мой отец живет в другом городе. Я уже отправил за ним драконов. Он прибудет сюда дня через два, не раньше. — Аруна закурил и присел рядом с Рамосом на каменную скамью. — Так значит, пророчество слепого пророка Ездры сбылось?

Рамос, уже немного привыкший к горечи курева, выпустил несколько колец дыма и хитро посмотрел на Аруну.

— С чего ты решил, что пророчество исполнилось?

— Мы живем в пустыне тысячу лет. За все это время сюда не захаживал ни один гном. А сегодня в моем дворце сидит наследный принц империи. Привести его сюда могло только явление избранника и начало новой Великой Войны.

— Ты проницателен, мой друг. — Полностью привыкнув к горечи дыма и начиная получать от него удовольствие, ответил Рамос. — Да, избранник родился и сейчас в империи бушует страшная война. Я прибыл сюда забрать драконов и с их помощью уничтожить восстание людей.

— Боюсь, что это невозможно, повелитель.

От такого бесцеремонного отказа Рамос аж выронил трубку.

— Как это невозможно?

— Драконы не вернутся в Реальный Мир без гномов ОкРосс. А нам туда вход заказан. Но в любом случае последнее слово будет за отцом.

Рамос согласно кивнул и, встав, подошел к ограждению балкона. Пред его взором раскинулся весь город.

— Пока ждем твоего отца, я хочу, что бы ты рассказал мне все. — Рамос повернулся к Аруне. — Начиная с проклятия царя Рамоса и заканчивая нынешним днем. Я хочу знать все. Как вы смогли выжить в этих мертвых песках. Как вы построили эти города. В общем все. Абсолютно все.

— Как прикажете, повелитель. — Аруна подошел к Рамосу и, глядя на свой город, начал рассказ. — Когда проклятие царя Рамоса пало на наши головы, почти все гномы династии ОкРосс погибли. В тот день мы штурмовали многие города Реального Мира. Спастись же удалось лишь тем, кто стоял у стен Гадеса. Чума убивала нас долгой мучительной смертью. Нас спасли драконы. Те, кого они забрали в пустыню, смогли выжить. Как только гном ОкРосс пересекал границу пустошей и пустыни, чума отступала от него. Некоторое время мы кочевали вдоль границы в надежде, что спастись смог еще кто-нибудь. Но наши надежды были напрасны. Мы погибали от чумы, а драконов истребляли обезумевшие от злости гномы. Мой прадед был из высших ОкРосс. Ему пришлось возглавить то, что осталось от некогда самой великой династии. Он понимал, что возврата в Реальный Мир нет, и решил углубиться в пустыню. Туда где нас никто не сможет найти. В то время столицей династии был город Тартарас в Холмогорах. Именно в этом городе находились все самки драконов. Все детеныши и все яйца. Без них раса драконов была обречена на вымирание. Мой прадед отправил в Тартарас драконов. Нам повезло. Хоть гномы и истребили всех кого смогли найти, драконы принесли с собой последнюю оставшуюся в живых самку. С ней было несколько детенышей и пару десятков яиц.

Аруна отошел от Рамоса и присел на скамью. Рамос вернулся за ним.

— Когда пришло осознание, что в Реальном Мире больше не осталось ни драконов, ни гномов ОкРосс, прадед направился на юг. Мы долго блуждали по бескрайним пескам. Нас мучали голод и жажда. Драконы начали поедать драконов. Вслед за ними их стали есть и мы. Из-за того, что мы пили кровь драконов, нас поразила проказа. Больше половины спасшихся ОкРосс, сгинули тогда в песках.

— И как же вам удалось в итоге спастись?

— Как это странно не прозвучит, светлейший Рамос-Ксай, но нас спасли люди.

— Люди?

— Да, именно так. — Аруна отложил потухшую трубку и с грустью выдохнул. — Когда наше отчаянье достигло своего апогея, нам навстречу выехало несколько всадников на верблюдах. Они ехали к нам, и у них не было дурных намерений. Но мы схватили их и убили. Верблюдов съели мы, людей отдали драконам. У них мы нашли немного воды и кое-как утолили жажду. Одного мы оставили в живых. Разузнав у него, где находятся города, мы отдали на съедение драконам и его. На следующий день мы окружили этот город. Люди вышли к нам с предложением мира. Они готовы были разделить жизнь в пустыне с нами, и мы согласились. Но как только они открыли ворота и впустили нас, мы отблагодарили их предательством.

— Да. — Протянул Лукас. — Гном остается гномом даже в пустыни.

— Твоя, правда, светлейший. Драконам мы строго настрого приказали не трогать животных, а вот людям не повезло. В живых мы оставили не больше десяти человек. Мы пытали их, что бы узнать, как они здесь оказались и как смогли построить эти города.

— И в чем же был их секрет?

— Да как оказалось особо и не в чем, мой принц. — Аруна глотнул воды и вновь раскурил трубку. — Они бежали в пустыню от бесчинств первых Великих Войн. Люди издревле изучали пустыни. Они ставили свои корабли на широкие деревянные лыжи и ходили по пескам под парусом как по океану. Спасаясь от войны, они удалились вглубь пустыни. Стоя на краю гибели, они взмолились богам о спасении, и боги услышали их. По словам людей, поднялся сильный ураган. Песчаная буря подхватила их корабли и понесла по барханам. Когда они очнулись, то увидели пред собой стены пустынных городов. Они сказали нам, что эти города были построены еще до войны Богов.

Только теперь Рамос вспомнил, что они ему напомнили. Бастионы перевалов Уссури. Они были сложены из таких же камней. Среди гномов одно время даже был открыт турнир. Чемпионом должен был стать тот, кто сможет хотя бы поцарапать их. Но за все время проведения этих турниров чемпионом так никто и не стал.

— Люди смогли разбить здесь сады и огороды. У них были с собой семена овощей и домашний скот. Мы все это присвоили себе. Но еды и воды на всех драконов и гномов все равно не хватало. Вы видели их. Они питаются только, что бы выжить. Я был рожден уже здесь, но, по словам прадеда в Реальном Мире драконы были в несколько раз больше и сильнее. — Аруна замолчал и посмотрел на Рамоса. — Вот и все, повелитель. Теперь вы знаете всю историю династии ОкРосс.

Рамос не ответил, а вновь вышел к перилам балкона. Солнце уже почти село и город начал приходить в себя. Дневной зной сменился вечерней духотой. О какой-то прохладе и мечтать было нельзя. Но местные довольствовались и этим. На улицах начали появляться гномы. Они просто прогуливались по ним, здороваясь с идущими навстречу, они останавливались и по долгу о чем-то беседовали. Затем гномы расходились и продолжали свой вечерний променад.

— Сколько гномов ОкРосс живет в пустыне сейчас?

— Не более тысячи. Во время скитаний первыми погибали самые слабые, то есть гномьи. Когда мы нашли города, их оставалось лишь двадцать. Тогда мы подобно драконам начали чтить их и оберегать.

— Да. За предательство всегда платят кровью.

— Мы свою кровь уже выплатили, повелитель. — Аруна подошел к Рамосу, склонив голову. — Анибус был страшным и кровожадным гномом. И теперь мы его потомки до сих пор платим за его грехи. А теперь с вашего позволения, я оставлю вас. Меня ждут городские дела. Как только прибудет отец, вам сообщат.

Аруна-ОкРосс поклонился и скрылся во дворце. Рамос еще долгое время стоял на балконе и взирал на ночной город. Он много размышлял над судьбой этой династии и думал, как убедить их отпустить драконов, но его размышления прервались храпом Лукаса. Обернувшись, Рамос немного покачал головой и сам отправился спать.

Аргун, как и обещал Аруна, прибыл в город спустя два дня. Не медля ни секунды, он направился во дворец своего сына. Все это время Рамос, Лукас и сопровождающие их АкХаны страдали от безделья. В городе не было никаких развлечений. Жуткий вид драконов пугал гномов и те неохотно покидали дворец. Даже магия вела себя очень странно в этих далеких землях. Что бы сотворить даже небольшое чудо, нужно было приложить огромные усилия.

— Я приветствую тебя, Рамос-Ксай. — Поздоровался Аргун-ОкРосс, войдя в зал, в котором на диванах возлежали гости дворца. — Меня зовут Аргун-ОкРосс я старший рода и повелитель всех гномов династии ОкРосс.

— Наконец-то. — Пробормотал, изнывая от дневного зноя, Рамос. — Давай сразу перейдем к делам. У меня мало времени.

— Да, повелитель. Мой сын доложил мне твою просьбу, но я, к сожалению должен отказать тебе в ней.

Рамос хотел было наорать на Аргуна, но сдержался. Гном ОкРосс видел, как принц играет скулами, пытаясь сдержать свой гнев.

— Я прошу тебя понять меня правильно. Драконы без ОкРосс уничтожат в Реальном Мире все живое.

— Гномов они не тронут. — Вступил в разговор Лукас. — Они беспомощны перед нами.

— Не совсем. — Аргун присел на скамью и раскурил трубку. — Да пламя драконов не способно опалить гнома. Но если гном будет в доме и дракон подожжет его, то гном сгорит. Когти живого дракона не смогут вспороть плоть гнома. Но если дракон ударит гнома дубиной, или кинет в него камень, то гном погибнет.

Рамос внимательно слушал Аргуна и тот видел, как успокаивается лицо принца.

— Дело в том, что ОкРосс связаны с драконами на ментальном уровне. Мы имеем власть над ними. Они подчинены нашей воле и не могут противиться ей. Уже долгие годы они мечтают бросить нас здесь и ворваться в Реальный Мир. Ими движет месть. Именно поэтому они начали облачать себя в доспехи и делать палицы из своих же костей и клыков. Вы не представляете, каких усилий нам стоит держать их здесь.

— Вы величайшая династия из всех, которые когда-либо были у гномов. — Ответил, выслушав Аргуна, Рамос. — Неужели вы до сих пор не нашли способ снять проклятие царя Рамоса.

— Такой способ есть, мой принц. — Аргун затянулся едким дымом и, выдохнув его, всмотрелся в глаза Рамоса. — Нужна кровь Ксая. Но найти ее мы так и не смогли. Несколько столетий назад мы начали торговать с Дезеросом. Когда мы узнали, что этим городом правят Ксаи, мы начали упрашивать их верховного миссира провести обряд. Мы обещали ему стать повелителем драконов, и он в итоге согласился. Мы провели обряд и вошли в Дезерос. Но как только мы оказались в нем, нас поразила чума. Так как теперь Ксаи города были нашими кровниками, то и на их город тоже пала чума царя Рамоса. Только потом мы узнали, что они были не прирожденными Ксаями. Таким же являетесь и вы.

— А вот здесь, Аргун-ОкРосс, ты ошибаешься. — Лукас встал и подошел к правителю пустынных гномов. — Я Лукас-Ксай прирожденный. Я правнук легендарного адмирала Громус-Ксая. В моих жилах течет кровь истинных Ксаев.

Глаза Аргуна округлились, и он кивнул сопровождавшим его гномам. Один из них подошел к Лукасу и попросил его руку. Ледяной гном протянул ее открытой ладонью вверх. ОкРосс полоснул ее ритуальным кинжалом. Кровь Лукаса устремилась по кровостоку к рукояти и как только достигла ее, на эфесе кинжала заполыхал рубин. До этого он был прозрачным и больше похожим на горный хрусталь. Но как только он испил кровь истинного Ксая, то приобрёл свой первозданный цвет.

— Ксай! Прирожденный Ксай! — Завопили гномы ОкРосс, и припали пред Лукасом на колени.

Упал на колени и Аргун. На ногах остался стоять лишь сам Лукас. Он долго осматривал павших пред ним ниц гномов, а потом подошел к Рамосу и склонил колено.

— Прошу тебя, светлейший. Позволь мне совершить обряд и очистить этих гномов от скверны проклятия царя Рамоса. Позволь мне возглавить их. Позволь мне вернуть их в лоно империи и с их помощью одолеть нашего истинного врага.

Рамос выслушал Лукаса, а затем подозвал к себе Аргуна.

— Если совершить обряд, он повлияет на драконов?

— Если в обряде будут участвовать только гномы, то нет, повелитель. Драконы останутся во власти проклятия и дальше.

— Тогда я даю согласие.

Слезы радости наполнили глаза Аргуна, и он припал с поцелуями к протянутой руке Рамос-Ксая. На следующий день жрецы ОкРосс начали приготовления к обряду в храме стоящем напротив дворца Аруны. Драконы разлетелись в остальные города пустынных гномов с приказом привести всех их жителей.

В храм Рамоса не допустили, и он все время проведения обряда был вынужден находиться на балконе дворца Аруны. Всю площадь перед храмом заполонили драконы. Они так же облепили все крыши и стены. Драконы были повсюду, даже в небе. Они с нетерпением ждали окончания обряда. Все гномы ОкРосс и Лукас были в храме. В нем, в главном и самом большом зале в серебряном чане кипело магическое зелье. ОкРосс полностью обрили Лукаса и всю состриженную с него шерсть бросили в чан. Затем ритуальными ножами ему вскрыли вены, подставив под запястья два кубка. Когда они наполнились кровью прирожденного Ксая, жрецы наложили на раны свежесрезанную кожу драконов. Она мгновенно прижилась, запечатав вены ледяного гнома. Кубки с кровью так же вылили в чан. После этого каждый гном ОкРосс от самого молодого до пожилого старца, включая и гномьий, вырезали себе на груди печать династии ОкРосс. Все ножи с кровью гномов были брошены в чан. Последним в чан бросил нож Лукас. Он так же вырезал себе на груди печать ОкРосс. Теперь он не был Ксаем. Теперь он стал ОкРосс. После всех приготовлений жрецы закрутились в танце, постепенно вводя себя в транс. Из-за капризной магии им пришлось приложить все свои усилия, и они были вознаграждены. Зелье засияло ярким алым светом. Первым его испил Лукас. За ним каждый гном ОкРосс. Когда зелье попала во чрево ледяного гнома, он ощутил, как оно меняет его и изнутри и снаружи. На его глазах появилась черная пленка, кожа потемнела, а кровь в венах буквально закипела. В глазах у Лукаса потемнело, и он потерял сознание. Очнувшись, он увидел, что все гномы в храме валяются на полу без сознания. Первым из прирожденных ОкРосс очнулся Аргун, за ним Аруна и все остальные. Каждый из них нутром чувствовал, что проклятие снято и со слезами на глазах благодарил за это Лукаса.

Рамос не мог найти себе место. Обряд длился уже несколько часов. Принц ходил по балкону взад вперед, не сводя глаз с дверей храма. Устали ждать и драконы. Одни просто легли и задремали, другие начали драться с соседями. Это были просто игры, но иногда они превращались в настоящий бой. Тогда старшие успокаивали молодых удальцов. Дверь храма распахнулась, и из нее вышел Лукас-ОкРосс.

— Лукас-ОкРосс! Наш повелитель! — Заревели хором драконы и наполнили площадь жарким огнем своего дыхания.

Лукас не ответил им. Он взметнул вверх руку, и в ней загорелась огненная плеть. Гном начал вращать ее, поднимая над собой огненный смерч. Драконы с воодушевлением восприняли этот знак и с удвоенной силой начали реветь и извергать пламя. Рамос был очень доволен. В преданности Лукаса сомнений быть не могло. Он был смиренным слугой его отца. Теперь он повелитель драконов, а значит, вся их мощь вскоре обрушится на воинство Адоная. Такой силе не сможет противостоять даже избранник. Рамос уже видел себя победителем. Только от мысли о том, каким пыткам он подвергнет Адоная, у него вставала шерсть дыбом. Вскоре Реальный Мир содрогнется от мощи драконов, и империя гномов возродится из пепла этой Великой Войны.